Эдвард и Летти добрались до охотничьей усадьбы по полудню. К их приезду уже все было готово. На кухне был готов обед, горничные закончили уборку в комнатах, а распорядитель охоты с остальным персоналом сообщил о полной готовности к травле.

Перед обедом Эдвард устроил для Летти небольшую экскурсию по усадьбе. С наибольшим восторгом он рассказывал о гончих и был рад показать свой псарный двор. Это было сооружение огромных размеров, состоящее из кухни, конюшни, дома для обслуживающего персонала и множества вольеров для собак. Эдвард пояснил, что для охоты на каждого зверя выведена специальная порода собак. Так, для охоты на оленя – стагхаунды, на лисицу – фоксхаунды, на зайца – харьеры и бигли.

Летиция всегда мечтала принять участие в парфорсной охоте. Возмущенная решением о запрете охоты на лис в 2005 году, она не раз называла это равносильным лишению страны чая. Кто бы мог подумать, что ее мечте было суждено сбыться при таких невероятных обстоятельствах.

Из книг Летти знала, каким важным событием считалась охота в XIX веке, не уступавшим по значимости балу или званому ужину. Требовательный протокол затрагивал буквально все аспекты этого мероприятия, начиная с субординации на поле и заканчивая малейшими деталями костюма, такими как, например, количество пуговиц на жакете. Скажем, три пуговицы были на жакете охотника, четыре – распорядителя, пять – персонала.

На Эдварде был черный шерстяной жакет, из-под которого виднелась белоснежная сорочка с широким галстуком, заколотым золотой булавкой, светлые кюлоты и высокие черные сапоги. На руках кожаные перчатки, а голову прикрывала жокейская шляпа из черного бархата. Что же касается персонала, все они были в жакетах алого цвета.

К лошадям также предъявлялись особые требования. Все были чистыми и ухоженным, с заплетенной гривой и подрезанными хвостами. Летти не могла не заметить, что на хвосте ее лошади был повязан красный бантик.

Удивленная, она спросила у Эдварда, что это значит. Он тут же пояснил, что красный бант означает непредсказуемый характер лошади и склонность брыкаться. А затем указал на одну из лошадей с зеленым бантом на хвосте. Это означало, что она молода и неопытна.

– Такие лошади должны держаться позади, – пояснил он, – во избежание несчастных случаев.

Прибыв к условленному месту начала охоты, Летиция и Эдвард ожидали распорядителя, который вскорости подъехал на тильбюри, легком двухколесном экипаже, и, выслушав рапорт спикера, пересел на лошадь.

Со спикером во главе стаи гончих, выжлятниками, наблюдавшими за гончими сзади и сбоку, группа медленно двигалась к месту примерно в нескольких милях от них, где несколько часов назад была выпущена подсадная лисица. Не прошло и четверти часа, как гончие напали на след. Лиса долго кружила по кустам в лесу, и все охотники разъехались по опушке. Неожиданно Летти увидела лисицу, убегающую от гончих в противоположном направлении. Чуть было не вскрикнув, она увидела жест Эдварда, который показывал, что она просто должна поднять вверх шляпу. Так и сделав, Летиция тут же привлекла внимание распорядителя, и из его уст прозвучало громкое «Ату!» с целью переориентирования собак. Настоящая гонка началась, как только стая выгнала лисицу из леса. Летти едва поспевала за герцогом. Крепко сидящий в седле, он решительно преодолевал все лежащие на пути препятствия и преграды. И вот они, казалось, уже настигли животное. Летти, понимая предстоящую смерть лисицы, зажмурилась в ужасе, но рыжая бестия ушла в оказавшуюся на пути нору. Тут же раздались огорченные возгласы, а Летиция выдохнула с облегчением, ей вовсе не хотелось смотреть, как собаки раздирают животное на части.

Опечаленная группа отправилась назад в усадьбу, а Летти, восхищенная силой и скоростью своего жеребца, который оказался к ней весьма благосклонен, предложила герцогу небольшие соревнования. Он принял вызов. Противники поочередно брали верх друг над другом. Так и не определив победителя, изрядно загнав лошадей, они остановились, чтобы немного передохнуть.

– Я не ожидал, что вы так азартны, – сказал Эдвард.

– А я не ожидала, что эта гонка окажется такой напряженной, – улыбнулась Летиция.

– Уже в который раз вы поражаете меня. Но еще больше я поражен отношением к вам этого коня. До последней минуты мне не верилось, что вам удастся с ним справиться. Честно признаться, я думал, он скинет вас еще до начала охоты.

Летти промолчала, лишь слегка улыбнувшись. Ей было приятно заслужить признание герцога.

Подходило время ужина, и, хотя на улице было еще светло, начали сгущаться тучи. Эдвард предложил вернуться в усадьбу, пока не пошел дождь.

Летти в очередной раз погладила коня и, вставив ногу в стремя, уже собиралась перекинуть другую, как он неожиданно встал на дыбы. Девушка не смогла удержаться и упала навзничь. Эдвард мигом соскочил с лошади и подбежал ней.

– Вы можете встать? – взволновано спросил он и протянул Летиции руку.

– Да, все в порядке, похоже я только слегка повредила лодыжку.

– Почему конь встал на дыбы?

– Я не знаю, – отвечала Летти. – Мне кажется, я видела змею. Не представляю, что еще могло так сильно напугать его.

– А помните, ведь, я вас предупреждал, этот конь непредсказуем, – не мог не напомнить ей герцог.

Летти еле стояла, опираясь на левую ногу и держа под руку Эдварда. Сжимая от боли зубы, она всеми силами пыталась скрыть боль, делая вид, что все в порядке.

– Вы сможете сидеть в седле? – спросил он.

– Да, конечно, – уверяла она. – Я в полном порядке, просто небольшой ушиб.

По возвращению в усадьбу Летти утверждала, что чувствует себя прекрасно. Несмотря на это, Эдвард усадил ее в кресло у камина в гостиной и заставил снять сапоги, чтобы осмотреть ноги. На голени левой ноги был лишь небольшой синяк, а правая действительно сильно опухла, место ушиба приобрело розово-синий оттенок.

Эдвард велел не шевелиться и куда-то ушел.

Вскоре он вернулся с ведром холодной воды и несколькими полотенцами.

– Нужно сделать холодный компресс, это снимет отек и поможет от боли, – пояснил он.

К этому времени Летти больше не могла скрывать боль, и по щекам непроизвольно катились слезы. Эдвард опустился перед ней на колено и аккуратно обернул мокрое полотенце вокруг голени.

– Что вы делаете, перестаньте, – взволнованно сказала она. – Что, если войдет кто-то из слуг, как это будет выглядеть в их глазах?

– Никто не войдет. Я всех отправил назад в поместье. В домике для прислуги остались лишь смотритель, повар и конюх.

Услышав это, Летиция спокойно выдохнула и откинулась на спинку кресла. Эдвард в очередной раз смочил полотенце и приложил к месту ушиба. Летти лишь вздрогнула, но промолчала. Вспомнив, что в доме никого нет, она, наконец, смогла снять парик, расстегнуть пережавшую грудь жилетку и ослабить туго перевязанный белоснежный шарф.

– Давайте, я сама, – сказала девушка. И едва коснувшись своими нежными пальцами сильных рук герцога, забрала полотенце.

В этот момент Эдвард почувствовал, как по всему телу пробежала легкая дрожь от ее прикосновения. Он отпустил руки и поднял голову. Странное чувство проникло в каждую клеточку его тела. До этого момента он видел в Летти лишь интересного собеседника, с которым находил много общих тем для разговора. Они часто вместе смеялись, а порой и спорили, но всегда это было так обыденно и по-мужски. Иногда он даже забывал, что передним представительница слабого пола. Сейчас он видел перед собой прекрасную темноволосую девушку с большими карими глазами, полными слез.

Не замечая его взгляда, Летти продолжала прикладывать компресс, каждый раз вздрагивая от нового прикосновения.

Эдварду вдруг стало ее очень жалко. Захотелось крепко обнять и прижать к груди это хрупкое создание. Но он не мог позволить себе такой вольности даже в сложившихся обстоятельствах.

В этот миг Летиция подняла глаза и их взгляды встретились. Наступило молчание. Каждый по-своему запутанный в паутине собственных принципов и предрассудков, они просто смотрели друг на друга, как будто в ожидании, что же скажет другой. Но ни один из них не мог подобрать верных слов…

– Вы больше ничего не ушибли? – спросил Эдвард.

– Нет, только ногу, – отвечала Летти.

– Я очень испугался за вас. С точностью до секунды я видел, как это произошло, и ничего не мог поделать. Это ужасно. Слава богу, что вы не ударились головой, тогда последствия могли быть куда более печальные.

– А мне показалось, что все произошло так быстро, что я даже сразу не поняла. Сейчас, конечно, еще больно, но уже немного легче. В значительной степени помогли ваши компрессы.

– Я рад, что все позади. На будущее могу вам гарантировать лишь одно – на этого коня вы больше никогда не сядете.

Летти лишь виновато взглянула на него, но перечить не стала. После этих слов Эдвард снова удалился. Вернувшись через некоторое время с корзиной продуктов и вина, он предложил Летти перебраться на мягкий ковер у камина и устроить небольшой домашний пикник.

На улице стемнело, и пошел проливной дождь. Несмотря на это, в доме было тепло и уютно. В то время как Эдвард доставал из корзины продукты, Летти ласкала за ушком устроившегося возле нее Корсо.

– Похоже, Корсо любит вас больше, чем меня, – шутя произнес Эдвард.

– Вы заблуждаетесь, герцог. У собаки может быть только один хозяин, которого она признает и искренне любит. И это – вы. Корсо устроился возле меня лишь только потому, что я более ласкова с ним. Но он никогда не променяет своего хозяина ни на кого другого.

– Это интересное утверждение. Думаю, я соглашусь с вами, – поддержал ее герцог.

После ужина они сыграли несколько партий в трик-трак, и хотя, казалось, все было как обычно, герцог каждый раз, смотря на Летицию, чувствовал какую-то странную неловкость и смущение.