– Мама, я вернулась!
Джин закрывает за собой дверь и замечает странную тишину.
– Мама, ты здесь?
И тут появляется Франческа, которая, судя по всему, успокоилась, как полагается.
– Да, конечно, я здесь…
– А что ты делала?
Джин поднимает бровь, слегка заподозрив что-то неладное.
– Готовила, а что?
– Ммм… И правда, чувствую, как вкусно пахнет! Что у нас на ужин?
– Готовлю вкусный грибной суп для папы.
– Как это? А для меня – нет? Ты от меня что-то скрываешь.
– Ну что ты говоришь! – Франческа начинает смеяться. – Разумеется, и для тебя тоже! Только не знаю, может, тебя куда-нибудь уже пригласили или…
Джин немеет. Ее сердце начинает бешено биться. Она чувствует, что ей не хватает дыхания, у нее кружится голова. «Кто? Что? Он не мог быть здесь. Не опять. Не сейчас. Не с моей матерью». Тогда Джин пронзает ее взглядом, но мать спокойна, улыбается ей и качает головой, словно спрашивает: «Что с тобой, моя девочка?» А потом произносит простую фразу: – Элеонора оставила в твоей комнате конверт, может, с пригласительными билетами, я не знаю, я его не открывала.
– Ну еще бы! Этого еще не хватало!
Джин становится суровой, уверенной в себе и быстро идет в свою комнату. Франческа с облегчением вздыхает; самое трудное уже сделано. «Слава Богу, я думала, что не получится». На столе лежит запечатанный конверт, Джин его открывает, разрывая сбоку, и находит записку, написанную характерным почерком Эле:
«Приветик, как ты? Мы с тобой уже сто лет не перезванивались! Придешь сегодня вечером в ресторан „Мирабелле” на улице Порта Пинчиана, дом четырнадцать? Давай, это будет отличный ужин на двоих! Я должна тебе сказать что-то важное. Очень важное, настолько важное, что я, разумеется, не могу сказать этого по телефону! И без всяких твоих обычных отговорок, поняла? Я забронировала столик на имя Фьори, на девять вечера. Давай, я тебя жду!»
Джин складывает записку. «Черт, уже двадцать минут девятого. Мне еще нужно принять душ, не знаю, успею ли к девяти. Ладно, сейчас ей позвоню». Джин берет мобильник, выстукивает номер, но там включен автоответчик. «Ни слова… Эле, как всегда, растяпа. Какая ерунда! Теперь мне придется все делать второпях!»
– Мама! – кричит ей Джин из своей комнаты, быстро раздеваясь.
– Что, милая?
– Нет, ничего, сегодня вечером я буду ужинать в ресторане.
«Ну надо же! – думает Франческа. – Серьезно?». И про себя смеется, но вслух говорит:
– Хорошо, но только не слишком задерживайся.
– Нет, нет, – обещает Джин и прыгает под душ.