Глава первая. Процесс резания

Автострада М2, к югу от Авалон-сити

Новый Авалон, марка Круцис,

Федеративные Солнца

29 ноября 3072 года

Задержав дыхание, полурегент Джеффри Зукер застыл, словно малейшее шевеление груди его могло спугнуть добычу. Во тьме что-то двигалось, легкое, малозаметное движение на грани периферийного зрения, но… там что-то двигалось.

Он был уверен.

Взгляд Зукера методично двигался по исковерканному войной ландшафту, исследуя завалы, блокирующие южные подступы к городу, и единственным светом ему служил кремовый полумесяц Аватара. Бледно-желтый лунный свет создавал из руин и тьмы безумные тени.

Сердце бухало у Зукера в груди, ведь он так до сих пор и не вдохнул.

Вот.

Человекоподобная фигура, бегущая, с автоматом в правой руке, дистанция две сотни метров.

Все это он увидал в мгновение ока.

Потому как в следующую секунду солдат снова растворился в тенях.

Зукер поджал губы. Сама по себе пехота против мехов практически бесполезна. Если только не занималась наведением. Хороший бинокль, в конечном счете, мог принести солдату гораздо больше пользы, чем автомат.

Теперь, зная, что ему искать, взгляд Зукера двигался с того места, на котором он засек солдата, до тех пор, пока не засек короткую и широкую колонну упрочненного железобетона. Столп ранее поддерживал воздетое ввысь полотно дороги, до тех пор, пока орбитальная бомбардировка блейкистов не разнесла шоссе в первые дни Джихада.

Наметанным взглядом Зукер зацепился за что-то приземистое, спрятанное в обломках чуть правее колонны.

Танк.

Подавшись вперед, он зашептал в микрофон:

— Дэвионовская коробочка, ноль два восемь от моей позиции, три сотни метров. Обозначаю целью Танго-пять-четыре.

— Принято, — сказал тихий голос с другой стороны.

Мехи Зукера были соединены проводной системой связи. Развернуть в темноте ее было непросто.

Но позволило сохранять радиомолчание.

Три подразделения Зукера сходились в ночи. Лайнбэкеры Бета и Гамма двигались на север даже сейчас. В час "Ч" Бета развернется и промчится сквозь богатые пригороды Ингрэма с северо-запада, Гамма же пересечет Темзу по Южному Заводскому мосту.

Основная же часть атакующих войск, Альфа, проследует в город по раскуроченной автостраде М2.

А пока основные силы Зукера прятались в густом лесу, начинавшемся как прибрежный на западном берегу Темзы и к тому месту, где его рассекала подобно тускло-серому ножу М2, превращавшемуся в безбрежный зеленый океан. Дэвионы определенно знали, что они где-то здесь, но не знали в точности, где именно, и сколько именно конкретно.

Зукер планировал так все и оставить до самой последней секунды.

Некоторое время он поизучал небо, на востоке начавшее уже светлеть. Осталось недолго.

Недолго, но ему хватит времени на то, чтобы подумать.

Процесс резания тупит клинок сам по себе, решил Зукер. Сравнительно недавно он стал одержим данной максимой, той, что нож, отточенной до смертоносной остроты, просто обязан утратить кромку всего лишь через использование его по назначению.

Он счел это одним из основополагающих противоречий вселенной.

Возможно, к тому же, это объясняло, что он делает здесь, на Новом Авалоне, мирный человек, готовящийся к ужаснейшей войне.

Он уставился на город в рассветном полумраке, его собственный город. Гора Дэвион окаймляла город, с флангами, закутанными в темную зелень сосен, пихт и елей, и макушкой, увенчанной снежной шапкой, столь белой, что глазам было больно смотреть на нее. Великолепие горы лишь подчеркивало бедственность города. Целые районы Авалон-сити были расплющены начисто спорадическими орбитальными бомбардировками. Остальной же город казался грязным и брошенным, словно гигантский левиафан, выброшенный на берег, где его плоть расклевывают чайки.

Но Зукера так легко не обманешь.

Он-то знал, что в городе по-прежнему хватает людей, мародеров и святых, мусорщиков, изымающих инструменты и оружие со складов, выискивающих в клиниках лекарства, питающихся консервами, найденными на полках продуктовых магазинов. И наверняка достаточно раскапывающих обломки своих былых жизней в поисках изуродованных тел своих отцов и матерей, братьев и сестер, мужей и жен.

Сыновей и дочерей.

Сотни и тысячи людей по-прежнему населяют Авалон-сити, целая армия неприкаянных душ, которым просто некуда идти.

И, невзирая на идиотские приказы Гейста, Зукер собирался начать очередную кровавую резню прямо среди них. Нет, не потому что ему так хотелось, просто он не видел какого-либо способа избежать этого.

И как же странно, что он преисполнен сомнений в момент величайшей возможности послужить видению Блейка.

Процесс резания тупит клинок сам по себе.

Оранжевая корона новоавалонского солнца выглянула из-за горизонта, превращая небо над головой из фиолетовой крыши в серую, и подкрашивая восточный край рыжевато-желтым.

Остатки Дэвионовских тяжелых гвардейцев прятались среди и окрест города, ставя на близость крупного населенного пункта, как на страховку от нападения. Ставя на человечность Слова Блейка.

А чего же не ставить, гневно подумал Зукер. Мы не использовали ОМП. Мы бы даже и не стали бы атаковать город, если бы не решили, что космическая защитная система упрятана неподалеку.

Взгляд упал на хронометр приборной панели.

Т — минус один.

Цивилизация, сказал он себе, воздвигается на костях жертв. Так было всегда. Видение Блейка предлагало другой способ, лучший способ, но вначале новый способ придется устанавливать старым.

Пронаблюдав за тем, как хронометр отсчитал время до нуля, он потянулся вперед, включая радио. Больше нет нужды заботиться о радиомолчании.

Зукер облизнул губы.

— Лайнбэкер-один Куотербэку-один. Огонь на поражение.

Он отсчитал одну, две, три секунды, прежде чем услыхал зверский рык тяжелой артиллерии, открывшей огонь. Внешний микрофон Зукера выцепил свист приближающихся снарядов и затем столб серого дыма взметнулся примерно в пятидесяти метрах южнее железобетонной колонны.

Он вжал кнопку.

— Поправка для Танго-Пять-Четыре. Перенос огня пять-ноль метров севернее.

Снаряды принялись рушиться к северу от первоначальной точки падения. Когда же они врезались в колонну, тяжелый танк подал назад, "Бегемот" с башней, выкрашенной в красный, отороченный белым и с синими боками. На боках башни красовались федсоловские солнечные лучи с мечом, но на лобовом листе был ухмыляющийся лис.

— Поправка для Танго-Пять-Четыре. — проорал Зукер. — Цель взята!

Теперь, когда артиллеристы нащупали дистанцию, они принялись засыпать танк бронебойными снарядами.

Спаренные стволы танка задрались и выстрелили мощный залп из жерл автопушек/10 Cарлон, но он стрелял вслепую.

Артиллерия же Зукера — нет.

Снаряды продолжали сыпаться до тех пор, пока одному не повезло, и тот не нашел ракетный короб "Бегемота". Выплеск оранжевого пламени рванулся из танка наружу, и затем машину жутко встряхнуло, сорвав начисто башню. Лишь затем окрест разнесся гулкий звук, напоминающий громовой рокот.

— Танго-Пять-Четыре уничтожен, — доложил Зукер, и ливень снарядов прекратился. Артиллерийский офицер перенаправил огонь на другую цель в своем списке.

На протяжении следующих десяти минут Зукер с его мехами молча ждали, пока блейкисткая артиллерия не размолотит подходы к городу напрочь, затем же, точно в Т-плюс пятнадцать артиллерийский огонь прекратился, и басистое эхо ужасного артналета скрылось вдали, сменившись ошеломляющей тишиной.

Зукер вышел на общую частоту.

— Всем подразделениям — вперед! — закричал он, и костяно-белые мехи Слова Блейка разорвали кабеля связи, проломились сквозь деревья и двинулись на столицу Федеративных Солнц.

Зукеру оставалось лишь надеяться, что так близко к концу клинок окажется, все же достаточно еще остер.

Лисья нора, Гора

Стоило маршалу армий Джексону Дэвиону войти на командный пункт, как взгляд его автоматически метнулся к часам, отображающимся на главном экране. Красные цифры на черном фоне отсчитывали: 6:53, 6:52, 6:51

Дэвион глянул на дежурного офицера.

— Гора заперта?

Офицер, молодая капитан с коротко стриженными светлыми волосами и красными эполетами мехвоина на повседневной зеленой форме, встала по стойке смирно и отсалютовала.

— Да, маршал.

Для командного пункта она явно была новенькой. Муштра еще выветриться не успела.

— Ну и ладно, — покивал Дэвион. — Что можете рассказать?

Капитан проследовала к голотанку, где уже собралось большинство генералитета. Тот показывал одинокий "Виктор" в дэвионовском зеленом, помеченный ярлычком "ДЭВИОНОВСКИЕ ТЯЖЕЛЫЕ ГВАРДЕЙЦЫ" в центре города. Три белых "Гранд Крусейдера" окаймляли город.

— Восемнадцать минут назад блейкисты начали наступление вглубь Авалон-сити с трех сторон.

— И насколько крупное?

Лефтенант-генерал Джозеф Лэйдлоу подался вперед. С тех пор, как Стефани Хувер была убита в первой орбитальной бомбардировке блейкистов. он исполнял обязанности, фиксирующиеся в табели как офицер штаба категории G2. Именно в обязанности G2 входило обработка разведданных. Еще Лэйдлоу был долговяз и тощ, с копной редеющих на макушке каштановых волос.

— Снимки с прицелов наших войск подтверждают множественные "тройки" как из 31-й, так и 36-й дивизий. Как минимум восемь из двенадцати уже локализованы.

В комнате воцарилось гробовое молчание.

— Что насчет остальных? — поинтересовался Дэвион.

Начальник генерального штаба, фельдмаршал Вильям Коссакс, по прозвищу "Мокрый Вилли", также подался вперед.

— Мы считаем, они тоже в Авалон-сити.

Дэвион изогнул бровь.

— Это же бой в городе, — сказал Лэйдлоу, — Мехи забиваются по закоулкам, прячутся за здания. Никогда не знаешь уверенно.

Именно это и беспокоило Джексона Дэвиона. Вслух же он произнес, — Первому батальону с частями поддержки долго против таких сил не выстоять.

— Второй уже вышел из своего укрытия в Крисе, и приближается, — сказал Коссакс, — А третий движется с севера. Тяжелые гвардейцы воссоединяется.

— Мне казалось, они не должны были ударить по городу.

Лэйдлоу сглотнул.

— Мы полагаем, что замеченные департаментом военной разведки войска, сразу после высадки с дропшипов, двинувшиеся на юг, были обманным маневром.

Дэвион отметил его осторожное "полагаем", и ткнул в город.

— То есть, вы считаете, что Слово Блейка уже внутри.

Лэйдлоу закивал.

— Да, маршал.

Дэвион глянул на часы. Пять минут ровно.

И окинул взглядом комнату.

— Отлично, джентльмены. А теперь скажите мне, зачем Слово Блейка атакует мой город.

— Чтобы уничтожить тяжелых гвардейцев, разумеется, — сказал майор-генерал Жан-Анри де Жерук, начальник оперативного управления, низенький и темнокожий, известный своим обаянием. — Какой-нибудь проклятый агент РОМ должно быть выведал, что гвардейцы в городе и Гейст воспользовался шансом выставить мощь против слабости.

Дэвион обдумал этот вариант. Три варшипа блэки давали им безоговорочное превосходство в воздухе, даже с "Красным Ангелом", свалившим с каким-то поручением в лагранж-4 Нового Авалона, что давало ублюдкам два ключевых преимущества — поддержку огнем с орбиты и способность перемещать крупные силы, используя дропшипы.

Дэвион нейтрализовал данные преимущества, пряча и рассредоточивая войска, и если РОМ умудрилась обнаружить тяжелых гвардейцев, то вполне логично, что Гейст попробует воспользоваться подвернувшимся шансом, и сокрушить их.

— Единственное, имеющее хоть какой-то смысл, — подсказал Жерук.

— Не единственное, — произнес маршал Ранье Вольфграм.

— Город лежит в руинах, — сорвался Коссакс, — Со стратегической точки зрения, нет никакого смысла его захватывать.

— Захват Авалон-сити может стать символической победой, — заметил Вольфграм. — Это подорвет дух людей по всем Солнцам.

Де Жерук фыркнул. Генералы вокруг голотанка качали головами. Похоже, что дух консерватизма, пропитавший комнату, был заразителен. Сам Дэвион считал, что вопрос заслуживал чуть более серьезного рассмотрения. Вольфграм зачастую демонстрировал уникальное умение думать нетрадиционно. Не было никакой разумной причины брать город.

Если только…

Если только блейкисты не планировали город взять и затем удерживать. На что будет похож Авалон-сити, перестроенный согласно видению Блейка? Он содрогнулся.

Возможно, в предположении Вольфграма имелся смысл. Если блэки решат удерживать Авалон-сити, у него не будет сил выбить их. Особенно с тремя падальщиками над головой.

— Где сейчас "Господне прощение" и "Мордред"? — спросил Дэвион. — Они не последовали за "Красным Ангелом"?

Трое из четырех генералов нервозно глянули на часы. Одна минута.

— Отрицательно, маршал, — сказала капитан. — "Мордред" с другой стороны планеты, а университет Северного Альбиона засек "Прощение" своим пятиметровым телескопом сорок шесть минут назад. Похоже, оба придерживаются своих стандартных орбит.

— Понятно, — вздохнул Дэвион, и бросил взгляд на часы. Оставалось около тридцати минут. — Передавайте предупреждение.

— Слушаюсь.

Шагнув к панели связи, капитан схватила микрофон.

— Всему персоналу, готовность к удару.

Предупреждение подавалось скорее ради того, чтобы предотвратить нечаянные сердечные приступы, чем ради чего-либо еще. Рокот падающих залпов весьма действовал на нервы, но если блейкистам хотелось нанести "Лисьей норе" действительно серьезные повреждения, то стоило бы швырнуть вниз чем-нибудь потяжелее.

В последнее время блэки варьировали обстрел от пролета к пролету, временами открывая огонь, временами нет. Словно палачи, решил Дэвион, используют неуверенность чтобы расшевелить жертву.

Молча смотрел он на то, как цифры стремятся к нулю.

Кругом царило безмолвие, нарушаемое лишь тихим шелестом системы вентиляции.

Глянув на собственные часы, Дэвион прождал лишних тридцать секунд, прежде чем расслабиться.

— Похоже, в этот раз они сдержались, — буркнул Коссакс.

— Да, — отозвался Дэвион. — Похоже на то.

Он вбил в голотанк код, и карта принялась расти в масштабе до тех пор, пока не начала показывать сектор в восемь сотен километров поперек, с Авалон-сити в центре.

— Пошлем внутрь штурмовых гвардейцев, — решил Дэвион. — Разнесем северный зубец сил блэки и обеспечим тяжелым гвардейцам возможность выхода.

— Их "Эссекс" будет следить за всем, — сказал де Жерук, — Вам придется изыскать для Крушил новое укрытие.

Дэвион покачал головой. — Сначала спасем наши мехи, затем будем думать об орбитальной бомбардировке.

— Этого не хватит, чтобы защитить город, — пробормотал Вольфграм.

— Но хватит, чтобы вытащить тяжелых гвардейцев, — сказал де Жерук.

— Придется импровизировать на ходу, — объявил на всю комнату Дэвион, но Вольфграм тут же испортил все, произнеся, — Если мы потеряем город, то больше его не вернем.

— Черт, Ранье! Я же сказал, придется импровизировать!

Выплеск эмоций Дэвиона заставил всех присутствующих в комнате замолкнуть, и в наступившей тишине он продолжал испепелять взглядом Вольфграма, пока маршал не отвел глаза.

Подавшись вперед, он ткнул в вечно-зеленый лес в сотне километров к востоку от города.

— У нас есть еще рота 12-х Веганских Рейнджеров вместе с Третьей Дэвионской охраняющую склад боеприпасов. Мы не можем позволить себе выдать его местоположение, так что придется подождать, пока "Господне прощение" не уйдет за горизонт, и затем отведем Третью и пошлем их врезать по восточному зубцу блэки.

Вольфграм покачал головой.

— Не успеем.

— Пусть так. Я не уступлю им…

Стон истязаемых скал оборвал его. Неожиданно все кругом затряслось, рокот землетрясения, перемежающийся звоном кофейных кружек, разлетающихся о пол.

Все кончилось также быстро, как и началось, оставив комнату усеянной бумагами и осколками, а воздух подернутым поднятой пылью.

— Что за чертовщина это была? — рявкнул Дэвион.

Бросив взгляд в сторону капитана, он вздрогнул, увидав светлые коротко стриженые волосы слипшимися от крови. Панель рядом с нею несла на себе багровое пятно, показывая, куда она упала. Тем не менее, она прижала наушник к уху.

— Капитан! — крикнул он.

— Мы засекаем теперь "Господне прощение" на более высокой орбите, — торопливо сказала она, перепутав его беспокойство с гневом. Затем покачала головой. — Должно быть, сменили орбиту, чтобы подпортить нам все расчеты. Встряхнуть нас.

— Ядерная бомба? — торопливо спросил Коссакс.

— Счетчики радиации дают отрицательный результат. Должно быть корабельные орудия.

— Капитан, — повторил Дэвион.

— Да, маршал?

— Покажитесь врачу.

Поморщившись, она отложила наушники.

— Слушаюсь, маршал.

Маршал армий насупился. Регент Адлер Гейст, командующий Слова Блейка на Новом Авалоне, только что обхитрил его, и у Джексона Дэвиона было очень нехорошее предчувствие, что не в последний раз.

Перекресток проспекта Согласия и улицы Сандры Локхарт,

Страховой район, Авалон-сити.

В своем "Легаси" Зукер топал по проспекту Согласия, широкому восьмирядному шоссе, с обеих сторон зажатому небоскребами, отстоявшими от мест орбитальных бомбардировок достаточно далеко, чтобы у некоторых еще остались их фасады зеркального стекла. Чуть дальше начиналась обитель крупнейших страховых компаний планеты, имевших вложения на триллионы фунтов только здесь, на Новом Авалоне.

Зукер мог лишь надеяться, что заключенные ими страховки включают стандартные оговорки касательно войн и восстаний, ради блага их же пайщиков и совладельцев.

Гейст выдал ему четкие указания воздерживаться от нанесения Авалон-сити новых чрезмерных повреждений. Разумеется, прощения не достигшему целей задания тоже ждать не стоило. Короче говоря, регент пытался усидеть на двух стульях разом. Гейст всерьез приказал Зукеру не сходиться в бою с Дэвионовскими тяжелыми гвардейцами, если это приведет к серьезным разрушениям города

Горечи Зукера не было предела. Ну да, он им записочку пошлет.

О чем только Гейст думал? Паля по одному из легендарных подразделений мехов во всей Внутренней Сфере вполне логично ожидать, что и они будут палить в ответ.

Радио Зукера затрещало.

— Лэйнбэкер-один, это Летящий Бросок-один, — сказал полурегент Симпсон, — Могу выделить уровень II вертолетов для удара по мосту Зернового Восстания.

— Отрицательно, — отпечатал Зукер, — Вертолеты нужны не только нам.

— Но если мы взорвем мост, то отрежем им пути отступления, и… — начал, было, Симпсон.

Зукер его оборвал.

— Если ты еще не заметил, они пока не отступают. Держи вертолеты поближе к дому, и это приказ. Понял, Симпсон?

— Да, регент, — кисло отозвался пилот.

Раздраженный, регент уставился вперед и красное с белым и синим, отразившееся от выживших стекол небоскреба кварталом севернее, спасло ему жизнь. Быстро шагнув влево, он сшиб фонарный столб и раздавил ховерджип, припаркованный у обочины.

Зато он убрался с середины улицы.

Как раз в тот момент, когда дэвионовский "Фальконер" запрыгнул на проспект и выстрелил из гауссовки Поланд, основная модель А, установленной в его правой руке.

Серебристая болванка просвистела мимо Зукера на гиперзвуковой скорости, разминувшейся с его правой рукой в каком-то метре. Он услыхал жуткий звук попадания болванки, но у него не было времени на то, чтобы оглядываться, куда она там попала.

Слишком занят он был, обстреливая "Фальконер" протонными проекторами частиц.

Рукотворная молния врезалась тяжелому меху в центр вертикальной красной полосы, идущей посреди груди, портя миленькую окраску дэвионовского меха, и выгрызая куски брони Вэлиэнт Кольчужная под нею.

Правый ППЧ Зукера отправился на перезарядку, и он незамедлительно прибег к левому.

Прозвучал гневный сигнал о перегреве, и он хлопнул по прерывателю.

Он хотел перегреться. Ему позарез нужно было перегреться.

Тяжелый мех Дэвионов уступал "Легаси" Зукера лишь на пять тонн, его связка из ППЧ и гауссовки практически равнялась его огневой мощи, и он полностью делал его по скорости.

Зато у Зукера было четырнадцать двойных охладителей против десяти "Фальконера"

Второй выстрел ППЧ промазал, пролетев слева, но Зукер исправился залпом стриков, угодивших дэвионовскому тяжеловесу прямо в грудь.

"Фальконер" ответил средними лазерами В3М, и изумрудный огонь омыл торс "Легаси". Зукер, впрочем, успел отметить, что дэвионовский пилот урезал лазерный залп, использовав лишь два из своих четырех, а затем враг врубил прыжковые двигателя и выпрыгнул со смертоносного перекрестка.

Отступив к западу по какой-то лишь ему известной причине.

Скрипнув зубами, Зукер глянул на тактическую схему, результат подающихся от многочисленных машин в реальном режиме времени данных, интегрируемых его С3 процессором.

Оставшиеся мехи Дэвионовских тяжелых гвардейцев сформировали строй уступом, тянущийся на девять кварталов с востока на запад по улице Дездемоны и на семнадцать кварталов с севера на юг по Согласия. За их спинами была разбомбленная часть города. Однозначно они избрали данную позицию для того, чтобы избегнуть дополнительного ущерба городу.

Дэвионы должны были откатываться с боем под натиском с их точки зрения как минимум вдове превосходящего их числом врага, но, тем не менее, держались на одном месте и сражались. Отчего?

Оттого, что долбанные Дэвионовские тяжелые гвардейцы не собиралась бросать бой и бежать. Не в собственной столице.

Еще один изъян в глупом плане Гейста. А Зукеру воплощать его в жизнь.

— Ладно, Лисы, — прошептал Зукер, — Давайте-ка разобьем вам нос и посмотрим, что вы будете делать.

Включив командную частоту, он заполучил внимание каждого мехвоина, командующего уровнем II или выше.

— Лэйнбэкеры, это Лэйнбэкер-один. Сэйфети блиц по моей команде.

Адепт Чи, командир личной штурмовой "двойки" откликнулся тут же. — Лэйнбэкер-один, это Таклер-один, каково пенальти за грубую игру, прием?

Другими словами, "насколько сильно нас накажут за сопутствующий ущерб?"

Зукер стиснул зубы. Приказ был ясен, но если он не врежет Дэвионам, они так и не тронутся с места. А это значит, они не могут носиться с гражданскими, как с яйцами Фаберже.

Черт, не он приказал атаковать.

Зукер набрал воздуха в грудь.

— В траншеях без крови не бывает, Таклер-один, но если "полосатый" ничего не увидит, то и флага тоже не выбросит.

— Понял, Лэйнбэкер-один.

И затем, ощущая себя форменным военным преступником, Зукер перевел "Легаси" в размашистый бег.

Перекресток Дездемоны и Согласия,

Авалон-сити

Маршал Джонатан Дэвион наблюдал за тем, как белый "Альбатрос", выскочив из-за парковки, вгрызся большим лазером "Санбим" в красно-бело-синий "Блэкнайт" полковника Фелиции Хилл.

Под ударом "Найт" покачнулся и упал на одно колено. Все это походило на падение, но в действительности маневр спрятал тяжело поврежденный торс "Найта" за пятиметровой грудой битого бетона, обратив руины в импровизированный окоп.

Тяжелый дэвионский мех врезал в ответ большими лазерами, выжигая вызывающую дрожь белую броню блэки.

Блейкист мог запросто проломиться сквозь парковку, и тем самым избегнуть большей чести огня "Блэкнайта", но вместо этого пилот "Альбатроса" подался назад, отступая и подставляясь на десять лишних секунд огня.

Что за чертовщина тут происходит?

Блейкисты сражались странно, и Джон Дэвион никак не мог разобраться, в чем подвох.

И это те самые мясники, закидавшие ядерными бомбами Таркад и Аутрич? Блэки изо всех сил старались избегать сопутствующего ущерба, доходя в этом вплоть до того, что избегали пользоваться ракетами и автопушками, полагаясь на не дающие побочных осколков лазеры в деле выкуривания тяжелых гвардейцев. В 67-м они так не осторожничали, и он понятия не имел, что на них нашло.

"Шутист" высунул голову из-за угла, и Дэвион, вскинув руку "Мародера II", болванкой гауссовки разнес броню у него на груди.

Если они думали, что это принесет им дополнительные очки, они глубоко заблуждались.

"Шутист" торопливо шмыгнул прочь.

Если против них развернули сразу и 31-ю и 36-ю дивизии разом, то они были в полной заднице, учитывая тройное превосходство блейкистов в силах, и, согласно просматриваемым им снимках боекомпов, похоже, так оно и было.

Но теперь он начинал думать, что может быть, возможно, они удержатся.

Гвардейцы откатились в разрушенные кварталы города, прячась за любыми укрытиями, что только могли предоставить руины из разбитых эстакад и разнесенных зданий.

Если блейкистам действительно так хотелось разнести их, то им придется преследовать его мальчиков по пересеченной местности, замедляющей их штурмовиков и подставляющей их под концентрированный огонь. А если они так и будут страдать ерундой, то и дело прячась, он с легкостью протанцует с ними до самой ночи.

"Эвсом" блэки вынырнул из-за гаража, потерял левую руку благодаря болванке гауссовки от "Ганслингера" и нырнул назад, и тут, словно кто-то щелкнул незримым выключателем, блейкисты так и повалили из-за укрытий, кинувшись в атаку разом. Дэвион засек "Таг", затем "Тояму", а также "Эвсом" и…

Рука его метнулась к консоли связи, поворачивая селектор частоты на "всем", после чего, выпуская рукотворную молнию в правое колено прущего на него "Тага", он заорал.

— Всем тяжелым, это Дэвион! Мощная атака в квадрате пять-девять-шесть! Мехи! Концентрировать огонь — целиться по кабинам и суставам!

ППЧ Хилл вгрызся в колено "Тага".

— Тяжелый-один, это Танкист-один, хотите, чтобы танки…

"Таг" рухнул.

Но его место тут же занял "Тояма".

— Отрицательно! — крикнул Дэвион. — Дайте мне вертолеты! Быстро!

Последнее, что ему требовалось, это медленные танки за спиной в тот самый момент, когда он откатывается к мосту.

Блейкисты платили за свое наступление жуткую цену, но все равно наседали. Долбаный командир блэки мог позволить себе потерять немного мехов, Дэвион же — не мог.

ППЧ "Эвсома" глубоко взрезал его левую руку, выгрызая в броне глубокую борозду. Торопливо глянув на схему уголком глаза, он увидел, как на схеме цвет руки сменился с бледно-желтого на кроваво-красный, помимо этого, он видел, как снаружи падает "Блэкнайт" Хилл.

Блэки были в каких-то ста пятидесяти метрах, и быстро сближались. Очень скоро бой перерастет в безобразную драку, и победит в ней — толпа.

Внешние микрофоны Дэвиона умудрились как-то засечь шум вертолетных лопастей, и подняв голову, он увидал звено "Ферретов", валящихся с небес, дергаясь из стороны в сторону и петляя между зданий. Некоторые лишь чудом не задевали землю, но сердце его пело.

Все было просто отлично.

Вертолеты были слишком легки, чтобы причинить здоровякам блэки хоть какой-то ущерб, но это было нормально. Дэвион задумал для них кое-что другое.

— Двести метров от моей отметки, мальчики и девочки, но без лишнего педантизма. Остановитесь, когда найдете приличное укрытие.

Один из вертолетов скинул из бортовой двери канистру, и та рухнула оземь, затем подпрыгнула разика три, все это время, не переставая изрыгать густой серый дым.

Внезапно вселенная вокруг него буквально заполонили звякающие и скачущие канистры, извергающие облака мерзкого и вонючего газа.

— Пошли, пошли, пошли! — проорал Дэвион.

Секунда, и он уже мчался сквозь руины, сотрясая ступнями массивного меха землю и расшвыривая обломки. Встав у наполовину разрушенного жилого здания, он шагнул за него и подняв правую руку, выпалил ППЧ в клубящееся серое облако.

Экран теплового сканера показывал изумрудную муть, ДМА засекал мехи во всех направлениях, и разумеется он не мог разглядеть ни черта, но блейкисты позаботились, чтобы попадая в дым он заодно, возможно, и попадал во врага. Мехи ФедСолнц один за другим вставали, разворачивались по всей линии гвардейцев, принимаясь терзать дымовую завесу своим оружием. Конечно, блэки отвечали им тем же, но гвардейцев было гораздо меньше, и воины Дэвиона использовали любые укрытия, что только им были доступны.

Блейкисты наконец вывалились из дыма, но вышло их меньше, чем вошло, а по мере появления гвардейцы разносили их РБД и автопушками.

Блэки принялись откатываться, прятаться за укрытия, где можно, и пятясь назад, где нельзя. Нет, не полномасштабное отступление, но все равно — гвардейцы полностью сорвали их безумный бросок.

Мрачная ухмылка расплылась по лицу Джона Дэвиона. Он был чертовски доволен…

… пока не услышал отчаянный зов о помощи правого фланга.

Перекресток Согласия и бульвара Арены

Авалон-сити.

Капитан Макс Таркингтон унаследовал то, что осталось от третьего батальона, когда майор Родриго пал в бою. Кабину его "Виктора" раздавила безжалостная масса правой ноги "Гранд Крусейдера". Все что Таркингтон мог — это держать команду вместе.

Врезав лазерами "Тандерболта" по "Вайверну", он затем шагнул назад, прячась за горой битых кирпичей.

Тяжелые гвардейцы удерживали рубеж, шедший с севера на юг, примерно идущий по проспекту Согласия. Здания к западу стояли по-прежнему, по большей части небольшие предприятия, рестораны и все такое. Даже парк развлечений — безумные петли горок и вишнево-красные тележки, отчетливо видимые в утреннем свете.

К востоку от рубежа были сплошные руины.

Часть рубежа, отведенная третьему батальону, протянулась по бульвару Арены, широкой дороге, ведущей к выпотрошенному и почерневшему остову, некогда бывшему спортивной ареной имени Хэнса Дэвиона.

Проблема состояла в том, что не унимающиеся блэки оттесняли батальон назад и по мере того, как они уступали землю, стадион оказывался все ближе и ближе. Таркингтон вот-вот должен был достичь точки, в которой округлая туша арены отрежет его от края его строя, что, так уж получилось, заодно являлся и краем линии Дэвионов.

Он не мог позволить этому произойти и как раз собирался запросить подкрепление, как услыхал голос маршала Дэвиона — "Всем тяжелым, это Дэвион. Мощная атака в квадрате пять-девять-шесть" и ругнулся. Первый батальон был занят, удерживая центр, значит, ему придется удерживать правый фланг одному. Но как?

Их уже оттеснили к самой арене. Не было ни места, ни времени, ни для движения вбок, ни для обходного маневра, а если они прекратят пятиться, блейкисты покрошат его мехи на мелкие кусочки.

Словно бы придавая аргументу весомости, "Вайверн" зацепил его малыми лазерами "Старфлэш".

Таркингтон глянул вправо, и внезапно его озарило.

Он торопливо набрал батальонную частоту.

— Третий батальон, это Альфа-один. Рота Браво, выйти из строя и отойти назад. Чарли, сместиться влево до соприкосновения с Альфой. Арена только что стала нашим якорем. Браво выстраивайтесь под углом к нашей линии, и позаботьтесь, черт возьми, чтобы ни один блэки не увязался за вами.

Хор ответных "слушаюсь" принес ему мрачное удовлетворение. Все получится.

Он понятия не имел, что именно этого командир войск Слова Блейка и ждал.

* * *

Зукер откинулся на спинку кресла, внимательно смотря за строем федов. У него на глазах красно-бело-синий "Пенетратор" опустил руки и повернулся. Когда же он увидал, что "Сагиттайр" рядом с ним последовал его примеру, то Зукер понял — юный дэвионовский командир проглотил наживку.

Взявшись за панель связи, Зукер заорал.

— Сэйфети блиц! Пошли, пошли, пошли!

* * *

"Пенетратор" лефтенанта Терезы Эллисон был мощной и тяжеловооруженной машиной, то также и ужасно медленной. Она выжала из меха все что только возможно, но все равно ей потребовалась пара секунд на то, чтобы повернуться, и даже когда она набрала скорость, максимумом для нее стали 65 километров в час.

А остальные Браво двигались за нею следом.

Так что когда звено "Уорриоров" Н-7 ринулось на нее на 162 км в час, а за ними следом шестерка из "Нексусов II" "Райдзинов II" и двух "Меркури", у нее не было даже малейшего шанса на то, чтобы выстроиться для стрельбы.

Вот таким образом Дэвионов обошли с фланга прежде чем первый мех вышел на позицию.

* * *

Рукоять газа адепта Лямбда VI Масарика была подана вперед до упора, двигатели его ревели, он дергал ручку управления вперед и назад, вверх и вниз в том, что как он надеялся, сойдет за непредсказуемые маневры уклонения. Любой выстрел одного из этих дэвионовских монстров сдует его маленькую беленькую пташку с небес нахрен.

Защитить себя он мог исключительно скоростью.

— Вот! — заорал адепт Хернандес. — Цель на два часа, внизу!

Масарик потянул ручку на себя и крутнулся, посылая "Уорриор" в тугую петлю, каким-то чудом выведшую его на нужный курс под углом от прежнего направления, устремив прямиком в спину "Ягермеха" федди. Тяжелый мех был большой и мощной машиной, а "Уорриор" был вооружен так себе, но на Масарика сейчас смотрела тонкая задняя броня. Он палил из автопушки/2 СарЛон сколько только мог, а закончил ценным залпом ТарХес РБД.

Терзаемый попаданиями "Ягермех" зашатался, а Масарик тем временем вытянул рычаг на себя, вытягивая свою "пташку" в почти вертикальный набор высоты.

* * *

Лефтенант-полковник Карл Сандерссон из второго батальона первым понял, что что-то сильно не так, стоило ему услыхать панические вопли и призывы на помощь роты Чарли, так что тут же направил свой "Ганслингер" вправо, посмотреть, что за хрень там творится.

Увиденное его ошеломило. Пачка скоростных машин блэки расстреливала Чарли второго батальона и Альфу третьего батальона со спины. Все мехи были исключительно легкими, а вертолеты и того слабее, но они имели полную возможность беспрепятственно палить по спинам его людей, а руки у его людей были связаны мехами перед ними. На его глазах один из дэвионовских мехов покачнулся и упал. Затем второй.

Сандерссон видел, как "Найтстар" Джонсона, развернувшись, сшиб один из вертолетов, увы, лишь для того, чтобы свалиться, получив болванку из гауссовки в спину от одного из блейкистов, с которым он сражался секундой ранее.

Слабый стык двух дэвионовских батальонов оказался под ударом и начал разваливаться.

Сандерссон открыл, было, рот, отдать приказ, но было уже слишком поздно.

 

Глава вторая. Мост Зернового Восстания

Перекресток Согласия и Дездемоны, Авалон-сити

Новый Авалон, марка Круцис, Федеративные Солнца

29 ноября 3072 года

Именно тогда маршал Джон Дэвион и услыхал слова, которых страшится услышать каждый боевой командир.

— Маршал, они прорвались!

— Где?! — заорал в ответ Дэвион.

— Между вторым и третьим, — ответил Сандерссон.

— Можно закрыть брешь?

— Отрицательно, маршал.

Момент наибольшей опасности. И без того уступающее числом, его подразделение теперь было еще и разделено. А если его люди, запаниковав, нарушат строй, то их растерзают со спины.

Именно в такие моменты подразделению отчаянно нужен волевой командир.

— Всем гвардейцам, отступление с боем! Первый и Второй вместе, тяжелые машины и танки прикрывают. Ребята, идем на север. Третий батальон, пробивайтесь к востоку, затем по кругу и встречайте нас у поста Зернового Восстания. А теперь — пошли!

Если уж его собственные силы разделены, то он заставит командира блэки выбирать, или разделять собственные силы тоже, или позволить одной из частей тяжелых гвардейцев уйти.

У Дэвиона оставался единственный вариант — пробиваться на север к мосту и надеяться, что он сможет подобрать своих ребят по пути через промышленный район.

Он бросил взгляд на панель связи.

Если только кузен не дарует ему вариант иной.

Трасса М6, на проходе через Ингрэм, Авалон-сити

Как и обычно, маршал Диксон Зиблер мчался впереди Крушил, мчась в PPR-6S "Саламандр", захваченном в ходе гражданской войны. Бетонное шоссе дрожало у него под ногами, пока он понукал восьмидесяти тонную машину мчаться так быстро, как только она могла. Он, вместе со своим полком, топал сквозь Ингрэм, престижный пригород Авалон-сити, где каждый из домов представлял собой трехсотлетнее поместье со стоящими за ним большими деньгами. Разумеется, все они тщательно отгородились от шоссе заборами, но с десятиметровой высоты от Зиблера вряд ли что могло укрыться. Впрочем, не то, чтобы его волновали тонкости личной жизни толстосумов, в данный момент Зиблера волновало одно — как бы прибавить еще скорости.

Поскольку последние десять минут он вслушивался в переговоры на частоте тяжелых гвардейцев.

Так что не то, чтобы он был так уж удивлен, когда на штабной частоте возник Джексон Дэвион.

— Крушила-один, это Лис-один. Доложить ОВП в Авалон-сити.

Зиблеру даже и не потребовалось смотреть на карту.

— ОВП ноль-семь-четыре-шесть, маршал.

Двенадцать минут.

Он мог лишь надеяться, что прибудет достаточно быстро.

— Дик, Джону нужна помощь.

— Утвердительно, маршал, — коротко отозвался Зиблер. — Я отслеживаю его положение. Мы движемся по шоссе напрямик к мосту Зернового Восстания на максимально доступной скорости.

— Сопротивление? — спросил Джексон Дэвион.

— Никакого, маршал. — Зиблер направил "Саламандр" в поворот. — Скажите Джону продержаться еще немного, и мы будем там прежде, чем он…

Его прервало шипение и грохот удара молнии, пришедшегося неподалеку. На заднем экране красно-бело-синий "Лонгбоу" внезапно рухнул, словно восьмидесяти пяти тонная чушка, с тошнотворным хрустом ломая под собой бетон.

Зиблер глянул влево и то, что он там увидал, заставило его желудок непроизвольно сжаться. Посреди теннисного корта, укрытого за особняком, стоял "Шрек", выкрашенный в цвета хорошо просушенного на солнце скелета.

За "Шреком" видна была приближающаяся "Мантикора", рвущая гусеницами дивно-зеленую лужайку. А за нею еще больше бронемашин.

Все это Зиблер увидал в какое-то мгновение.

Точно на одно мгновение дольше, чем ему потребовалось на решение, что им теперь делать.

— Первый батальон, это Крушила-один. Отходим.

Он отправил "Саламандер" торопливо пятиться, одновременно врезав по "Шреку" вереницей РБД.

"Шрек" ответил своими ППЧ.

Зиблеру потребовалось всего четыре секунды, чтобы убраться с поворота шоссе, но даже и так грудная его броня на схеме сменила цвет с зеленого на желтый.

Он скрежетнул зубами. Ни единого блейкистского меха он так и не увидел, возможно, Гейст приберег их всех для Лисов. Если так, то возможно Крушилы сумеют пробиться сквозь танки блэки.

Или он мог обойти их. Оставить шоссе и проламываться через фешенебельный район, мчаться по узеньким асфальтовых улочкам, не проектировавшимися, чтобы выдерживать дикий вес мехов. Так или иначе, он потеряет мехвоинов.

Так или иначе, он потеряет время.

Двенадцать минут внезапно стали пятьюдесятью, или шестьюдесятью.

Отчаяние принялось подымать свою голову в груди Зиблера. Маршал Джон Дэвион и тяжелые гвардейцы ныне были предоставлены сами себе.

По дороге на север вдоль проспекта Согласия

в сторону моста Зернового Восстания,

Авалон-сити

Мост Зернового Восстания представлял собою потрясающее сооружение, бледно-желтая дуга упрочненного железобетона, парящая над глубокими синими водами Темзы. Каждый раз пересекая мост Джону Дэвиону казалось, что он по нему не движется, нет, скорее, парит над рекой.

Он отвернулся от моста как раз вовремя, чтобы засечь "Локаст", высунувшийся из-за выжженной кучи почерневших балок и обожженного бетона, некогда бывшего Хилтоном Авалон-сити. Легкий мех глянул, на кого напоролся, и тут же развернулся.

Недостаточно быстро.

Дэвион наживил его болванкой гауссовки, оторвавшей ему правую ногу.

— Тяжелый-один, это Лис-один.

— Тяжелый-один слушает, — отозвался Дэвион.

— Джон, Крушил затормозили на М6. Наткнулись на бронетехнику блэки. Похоже, они запоздают.

Джон Дэвион вновь повернулся к мосту. — Это ничего. У меня все еще остался один вариант.

Лисья нора, Гора

Джексон Дэвион пристально смотрел на карту Авалон-сити.

— Как по учебнику, — сказал Вольфграм. — Он перебросит своих людей через мост и взорвет его за собой.

Де Жерук помотал головой.

— Блэки кинутся за ними по мосту прежде, чем они успеют его взорвать, и даже если они умудрятся уничтожить мост, то отрежут себя от штурмовых гвардейцев.

— Это не самая главная проблема, — указал Лэйдлоу, — Самое неприятное, что Гейст будет знать в точности, где они будут, и подтащив артиллерию, сосредоточит огонь на мосту, зная, что всем до последнего меха полка Джона придется через него проходить.

Вольфграм покачал головой.

— Вряд ли блэки смогут перебросить свою артиллерию так быстро.

— А сколько времени, по-твоему, Джону потребуется на то, чтобы пересечь мост? — сорвался де Жерук.

— Послушайте, — сказал Вольфграм, — Главное, что если они сумеют перебраться, то гвардейцы окажется в промышленном районе, а его разнесли еще в 67-м. У них будет уйма укрытий, и они смогут стрелять, не беспокоясь о сопутствующем ущербе.

Голова Дэвиона резко дернулась. Ну конечно.

— Нет, — отрубил он. — Ему нельзя пересекать мост.

Проспект Согласия, на подходе к мосту Зернового Восстания,

Авалон-сити

— Не пересекать мост?! — Джон Дэвион не мог поверить в то, что услышал.

— Да, и это приказ, маршал! — рявкнул Джексон Дэвион.

— Но вы, по крайней мере, пошлете мне подмогу, Лис-один?

— Третьи дэвионовские гвардейцы уже движутся к городу, но…

Джон слышал неуверенность в голосе кузена, и знал в точности, что воспоследует дальше. — Но в срок они не поспеют.

— Нет, — мрачно отозвался Джексон.

— Тогда почему…

— Это ловушка, Джон. Они специально гнали тебя в сторону промышленного района, они даже позволят тебе взорвать мост, что оставит тебя отрезанным в вымерзшей и пустой части города. В брошенной части города.

Джон почувствовал, как волоски на его затылке зашевелились. — Где они смогут ударить по нам из космоса, не опасаясь сопутствующего ущерба.

— Астроном-любитель из Брунсвика только что подтвердил, что "Мордред" маневрирует.

— Ясно, — произнес Джон. — Я вытащу голову из этой петли, но они все равно превосходят меня числом вдвое или втрое. Не подскажешь мне, черт возьми, что нам с этим делать?

— Единственное, что тебе остается, — серьезно произнес Джексон Дэвион. — Держаться.

* * *

Джеффри Зукер стоял на вершине холма, известного как Хасеков прыщ, наблюдая за отступающими солдатами Дэвионов. Подобно реке из стали и миомеров они двигались сквозь город, но это было не бегство, о нет. Арьергард Джона Дэвиона неуклонно разносил лидирующие мехи сил Зукера. Периодически так же, как только им подворачивалось неплохое укрытие, весь полк останавливался, разворачивался и расшибал в кровь носы преследующим их блейкистам.

Нет, это было не бегство. Это было отступление с боем. В каждом движении Дэвионов видна была дисциплина. Но Зукер смотрел глубже, и под дисциплиной видел страх, видел уверенность в том, что по пятам за ними идет… нет, не Слово Блейка, по пятам за ними идет смерть. Именно на это, на эмоции, на скапливающуюся панику, только и ждущую шанса вырваться и погубить Дэвионов, Зукер и рассчитывал.

И тут Дэвионовские тяжелые гвардейцы внезапно встали.

Все случилось внезапно. Они резко встали и оборотились к своим преследователям.

Ну и ладно, он знал, что все просто не может быть так хорошо.

Они даже и не собирались пересекать мост.

Впрочем, он все равно мог раздавить их. На его стороне было численное преимущество (хотя и не настолько большое, как предполагали Джон и Джексон Дэвионы, если уловка с обозначениями подразделений сработала), а их строй был растянут, с брешами в нем, образовавшимися в ходе бегства.

И самое главное — они уже начинали верить в то, что проиграли.

Потянувшись к радио, он набрал общую частоту.

Он мог их раздавить. Мог, но цена окажется слишком высокой.

У него были и другие дела.

— Всем единицам операции Лэйнбэкер, говорит Лэйнбэкер-один. Вызываю Стадию Три. Повторяю, вызываю Стадию Три. Наступательный строй, держать до подбора. Отколовшимся держаться меня. Исполнять отступление с боем.

И затем Зукер развернул массивный "Легаси", посылая его с Хасекова прыща вниз и прочь из города.

Лагерь 63,

В ста километрах к востоку от Авалон-сити

Капитан 12-х Веганских рейнджеров Абдулазиз Ирааби направил "Уорхаммер" шагом, сближаясь с НВК-5Р "Хэнчбэк" сержанта Димо Костадиновы. Смыкающиеся воедино в сплошной покров листья деревьев фильтровали солнечный свет, плюхая на зелено-бежевую машину лучи какими-то скудными пятнами, отчего та казалась практически невидимой.

— Ну так что, сержант, видишь что-нибудь? — спросил Ирааби.

— Если я что-нибудь увижу, — с явным пренебрежением в голосе произнес Костадинова, — Ты первым об этом узнаешь.

Помолчав, он добавил. — Капитан.

Ирааби хохотнул.

— А ты, оказывается из вечных пессимистов, да, сержант?

— Послушай, капитан, — зарычал Костадинова, — Мы застряли здесь, посередине нигде…

— … и подальше от боев, — жизнерадостно протянул Ирааби.

— Без шансов заняться чем-нибудь толковым…

— …ну разве что только выспаться, и регулярно получать нормальную гражданскую еду, приготовленную в кои-то веки на настоящей плите в настоящей кухне…

— Без ремонтной мастерской…

— …и с уймой боезапаса, которого нам за всю жизнь не истратить.

— Черт, кончай, а?!

Смуглое лицо Ирааби расплылось в широкой улыбке.

— Полагаю, ты хотел произнести, "Прекратите это, пожалуйста, капитан"?

— Слушай, ты, — отпечатал взвинченный сержант, — Дэвионы относятся к нам, как к каким-то второразрядным, и ты не можешь этого отрицать.

— Ну, не знаю, сержант, — тихо произнес Ирааби, и голос его стал внезапно мрачен. — Где-то там прямо сейчас третьи дэвионовские гвардейцы сражаются и умирают, в то время как мы с тобой в безопасности и со всем комфортом.

Радио Ирааби для разнообразия выдало чуточку тишины, но затем он услышал бормотание Костадиновы.

— Это просто нечестно.

— Почему бы мне тоже не попатрулировать, — заметил вслух Ирааби. — Продолжайте, сержант.

Он подал мех вперед, направляя "Уорхаммер" по вытоптанной дорожке, окружавшей склад, попутно глянув влево.

Склад боеприпасов был в добрую сотню метров шириной и на пять или даже шесть метров в глубину, бессчетные сотни ящиков ракет, снарядов и болванок к гауссовкам, закрытые от постороннего глаза камуфляжными сетями, а попутно также и плотной листвой леса индиговых деревьев, звавшихся гражданскими высокими верхушками.

Деревья явно оправдывали свое название — псевдопальмы, вытягивающиеся на добрых пятнадцать-двадцать метров с симпатичным раскидистым венчиком из листьев поверх и уймой места для передвижения под ними. Короче, отличное место чтобы припрятать там немного мехов.

Переступив через узкий ручеек, он направился вниз по пологому холму. Тропинка загнулась влево, и Ирааби покорно по ней последовал.

Он думал о душе, что обязательно примет после того как сменится с поста. Как и многие другие мехвоины, в полевых условиях он спал прямо в своей машине, но это вовсе не значило, что ему будет лениво слезть с машины ради хорошего душа и обеда, презентованного патриотичными новоавалонскими фермерами. А если Костадинова будет слишком погружен в депрессию ради какого-то там обеда, он и его порцию съест запросто.

При этой мысли Ирааби хихикнул.

Довольный и радостный, он двинулся по тропинке, ведущей на ту сторону склада, а затем машинально поднял глаза.

Как правило, правоверные не богохульствуют, но для тех ситуациях, где шок и отчаяние могут побудить католика или протестанта богохульствовать, у правоверных имеется особая фраза, и то, что Ирааби увидал, заставило слететь эту фразу с его губ.

— Нет бога, кроме бога, — с легкостью шепнул он на чистом арабском, — и Аллах звать его.

Вспышки рубиновой, изумрудной и аквамариновой энергии вгрызлись в него, столь многочисленные, что невооруженный глаз не смог бы разделить их на отдельные лучи. В мгновение ока на схеме броня его полыхнула с зеленого на желтый и затем через красный…

… на черный.

Он рухнул.

Капитан Абдулазиз Ирааби умер в кабине своего меха, лицом вниз, с кровью, идущей ртом, вслушиваясь в предсмертные крики его людей и пронзительный и бесполезный вой тревоги.

Лисья нора, Гора.

Мокрый Вилли нахмурился.

— Они просто так отступили? — качая головой, он продолжил. — Бессмыслица какая-то. Они обязаны были броситься в атаку, хотя бы причинить тяжелым гвардейцам серьезный ущерб…

— Но мы раскрыли их замысел поймать гвардейцев в засаду и накрыть огнем с орбиты, — указал Вольфграм.

Уж не вы точно, подумал Дэвион.

— Но все равно, численное преимущество на их стороне, — заметил де Жерук.

— Если только в действительности они вовсе не привлекали все свои силы — обронил Дэвион.

— Со всем моим уважением, маршал, — начал Лэйдлоу, — это невозможно. Мы засекли…

— Что в точности вы засекли? — сурово вопросил Дэвион. — Мехи в окраске различных подразделений? И насколько это сложно, перекрасить несколько эмблем?

Челюсть Лэйдлоу отвисла.

— Маршал, я не думаю, что…

Дэвион развернулся к начальнику штаба.

— Вилли, что там Джон сказал по поводу тактики блэки?

— Что они буквально тряслись над избеганием причинения сопутствующего ущерба, и даже воздерживались применять оружие, могущее… — Коссакс внезапно замолк, округлив глаза.

— Могущее отрикошетить. — закончил за него Дэвион. — Ракетами, автопушками, гауссовками.

Он покачал головой.

— Что если это не показатель внезапно воскресшей человечности у балахонников? Что если у них просто нехватка боезапаса?

Ошарашенный Коссакс так и стоял столбом пару секунд, после чего вихрем развернулся к дежурному.

— Свяжите меня с лагерем шесть-три немедленно.

Молодой лейтенант, заменивший пострадавшую капитана, схватился за головную гарнитуру, подключенную к данной конкретной кабельной линии связи.

— Лагерь шесть-три, это Лисья нора, прием.

Паренек нахмурился.

— Странно.

Он попробовал вновь.

— Лагерь шесть-три, это Лисья нора, прием.

Дэвион смежил глаза. Их вовсе не интересовал город. Все это время они хотели склад боезапаса, и он можно сказать вручил им на блюде, отозвав Третьих дэвионовских гвардейцев в столицу.

После тридцать первой попытки дежурного офицера связаться с лагерем, Дэвион пронзил маршала Ранье Вольфграма ледяным взглядом.

— Что же, оказалось, что Слово Блейка в символических победах не заинтересовано.

Лагерь 63,

в ста километрах к востоку от Авалон-сити

К тому времени, как ребята Зукера достигли склада боезапаса, комплекс был уже обезопасен. Мехи рьяно сносили деревья, расчищая импровизированную посадочную площадку. Глянув вверх, Зукер увидал протянувшуюся поперек неба цвета яйца малиновки, белую полосу, напоминающую шрам.

"Легаси" затопал вперед, пока не вышел на поле боя, если его можно так было назвать. Уровень III против роты. Зукер покачал головой. Нет, не боя уж точно.

Девять из двенадцати мехов рейнджеров были разбросаны там и сям, полностью уничтоженные. Похоже что просто свалить машины оземь уже не в моде. Зукер насчитал пять раздавленных кабин и на земле несколько тел в шортах цвета хаки и в хладожилетах — пилоты, так и не добежавшие до своих машин.

Пленных никто брать и не собирался. Нет, не бой. Резня.

Заблокировав "Легаси", он распахнул люк, и претерпел долгий спуск до самой земли.

Кругом было жарко, земля по прежнему излучала всю тут энергию, что в нее вдолбили менее часа назад, но именно запах больше всего впечатлил его, запах крови, раздражающий гортань, запах горелой плоти и тошнотворная вонь паленых волос. Его скрутило в рвотном спазме как минимум дважды, прежде чем он смог адаптироваться, и все это время он не переставал благодарить благословенного Блейка, что пропустил завтрак поутру.

Он заставил себя взглянуть на каждое изуродованное тело, заглянуть в каждое лицо. Закончил свой путь он у разнесенного "Ханчбэка". Пилот, пожилой мехвоин, лежал на его боку, по прежнему пристегнутый к креслу. Он явно попытался катапультироваться, и кто-то снял его прямо на лету.

Зукер отметил его телосложение, пигментное пятно на запястье и стальной отблеск седины в волосах, и потянулся к нему дрожащей рукой.

Ухватившись за подбородок, он повернул лицо к себе.

Прерывистый вздох вырвался из его груди и смежив глаза, он произнес про себя благодарственную молитву.

— Хорошие новости? — осведомился кто-то у него за спиной.

Не кто-то. Гейст.

— Я его не узнал, — произнес Зукер. То, как он это произнес, показалось странным даже ему самому. Потерянно и напряженно.

Процесс резания сам по себе…

— Казалось наоборот.

Зукер сглотнул. "Нет", молча произнес он. А затем тоскливо добавил, "не в этот раз". Набрав в грудь воздуха, он развернулся к своему командиру, регенту Адлеру Гейсту, командующему 36-й дивизией и всеми силами Слова Блейка в системе Нового Авалона. Низенький, черноволосый и с водянистыми зелеными глазами. На нем был черный комбинезон, единственным украшением которого был золотой кружок на воротнике.

— Я считаю уместным заглянуть в лица тех, кого мы убиваем, — сказал Зукер, пытаясь замаскировать свой интерес.

Гейст выгнул бровь.

— Правда?

Затем он покачал головой.

— Они неверующие, Джеффри, и не стоят жалости.

Он назвал меня по имени, отметил Зукер, словно отец…

Холодок прошелся по его спине, заставив задрожать.

— Что-то мне не кажется, что это совпадает с видением Блейка, — огрызнулся Зукер. Опасные разговоры, и ему тут же жутко захотелось, чтобы он не произносил этого вообще.

— Правда? — повторил Гейст. — Возможно, нам с тобой стоит обсудить это с ребятами из Духовного Просвещения…

— Я просто имел в виду, — поправился Зукер, — Вы же так обеспокоены жертвами среди гражданских лиц…

Гейст пожал плечами.

— Вопрос политики. Поубивай слишком уж много гражданских и народ тут же восстанет, но солдаты это совсем другое дело, мы можем убивать их, сколько душе заблагорассудится.

Он улыбнулся.

Челюсти Зукера свело, словно он съел что кислое.

— Понятно.

— Значит я стал свидетелем простого участия, — непринужденно произнес Гейст, — и ты вовсе не искал какого-то конкретного человека.

Зукер не произнес ничего.

— Забавная вещь все эти обвинения, Джеффри. Никогда не знаешь, когда они тебе отольются. Ты же у нас из Федеративных Солнц, знаешь ли… И некоторые начинают задаваться вопросом…

Засунув руку в просторный карман, Гейст выудил зеленое яблоко, вполне могущее оказаться высоко ценимым местным сортом "бабуля Смит". Поднеся его ко рту, он вгрызся в него со смачным хрустом.

— А ты знаешь, Джеффри, что в древние времена остров Авалон ассоциировался с яблоками?

Зукер помотал головой.

Регент выставил яблоко так, чтобы Зукер мог разглядеть белую его мякоть.

— Лучшее, что можно получить здесь, на Новом Авалоне. Выращено на Новых Гебридах, кстати.

Гейст вгрызся в яблоко вновь.

— Сладость почти та же, но вот кислинки настоящего яблока ему не хватает.

Зукер уставился на него во все глаза.

— Ой, что ж я такой невежливый. Хочешь тоже?

Густой запах крови по прежнему стоял в воздухе, и от одной мысли об еде Зукера вновь замутило, так что он замотал головой.

— Ну, как скажешь, — сказал Гейст, продолжая хрустеть яблоком. — А еще, в древние времена Авалон знали как остров благословенных.

— Это уж точно не о Новом Авалоне сказано, — горько произнес Зукер.

— Ну, тут, Джеффри, ты не прав, — убеждено произнес Гейст. — Погрязшие в своих амбициях лорды марок практически полностью порвали с Федеративными Солнцами, и если мы захватим Новый Авалон, нация расколется.

— Предоставив Слову Блейка собрать осколки.

— И тем самым Новый Авалон будет воистину благословлен, — сказал Гейст, смежив глаза, и мимолетно улыбнувшись. — Станет семенем нового славного будущего для всего человечества.

— И как же это у нас получится? — резко осведомился Зукер. — С Дэвионами у нас грубый паритет, и мы пробыли здесь слишком уж долго. Люди устали, мораль низка как никогда, припасы на исходе…

Гейст ткнул в сторону ящиком огрызком псевдояблока.

— Эту проблему мы сегодня разрешили. Теперь, когда у нас наконец есть боезапас, мы можем врезать по войскам Дэвионов как следует.

— И что это нам даст?! — сорвался Зукер. Он перешел все границы, и знал это, но остановиться просто не мог. — Джексон Дэвион прячется в "Норе", где мы не можем его достать, и он продолжает прятать свои мехи от наших варшипов.

— Именно изначальное их сопротивление, и привело к этому всему, — наставительно произнес Гейст. — Для того, чтобы захватить это мир нам нужны два фактора — полноценно снабжаемые войска и полный набор варшипов, чтобы разнести "Лисью нору", чтобы размолотить Дэвионов, как только наши мехи выкурят их из укрытий. Когда они уничтожили "Вестника правосудия" данная возможность была утрачена для нас.

— В этом вы правы, — согласился Зукер. — Но я не понимаю, чем это поможет нам теперь.

Гейст холодно улыбнулся.

— Правда, Джеффри? Действительно не понимаешь?

В последний раз укусив яблоко, он швырнул огрызок, попав мертвому мехвоину прямо в лицо, после чего развернулся и направился, похохатывая, прочь, и смех его отражался эхом от изломанных и искореженных обломков.

Приложение 1

Дневник регента Зукера

22 января 3041 года

Записки… дневник. Я начал его из-за того, что ждет впереди. А также из-за того, что страшусь остаться один.

Я несу чушь. Плохое начало.

>>ВСТАВКА<<

Вставляю это сюда, поскольку здесь этому самое место. Отец, я договорился, чтобы ты получил это, когда я умру. Если я умру. Может, ты никогда этого и не получишь, даже если я и умру, но если получишь, надеюсь, что… это что-то изменит.

Некоторое из того >>УДАЛЕНО<< ты сказал >>КОНЕЦ УДАЛЕНИЯ<< — что мы наговорили друг другу уже не отменить. Это уже дело прошлое, и я хочу переслать это тебе, чтобы показать, что мой выбор был не так уж и плох. Возможно, однажды я найду в себе силы послать это тебе, не дожидаясь смерти. Возможно, однажды я смогу поговорить с тобою вновь.

Но если нет, я могу лишь надеяться, что в нижеследующем ты отыщешь что-нибудь, чем сможешь гордиться.

>>КОНЕЦ ВСТАВКИ<<

7 апреля 3059 года

Терра…

В жизни не думал, что окажусь здесь, и так и не осознавал этого, пока не сошел с дропшипа. Сам воздух, которым я дышу, солнце, что светит мне, земля под моими ногами. Именно отсюда вышли мы все. Нелегко описать все те чувства, что я сейчас испытываю.

Благоговение. Словно я затронул самый краешек какой-то великой истины.

Мы ходили по этой планеты в тысячи раз дольше, чем путешествовали среди звезд, и чем можем ей похвалиться? Мы могли бы все быть несравненно большим, но непрестанно позволяем жадности и войне отобрать лучших из нас. Мы развращены и развращаем других. Власть развращает.

Блейк был прав, говоря, что способность пользоваться технологиями и способность делать это ответственно — совершенно разные вещи. Примеры безответственного использования повсюду — вопиют с каждой страницы любой исторической книги.

Мы обязаны противиться соблазну безответственного пользования технологиями.

Мы признаем, что некоторые занятия требуют определенной зрелости. Выпивка. Вождение. Армейская служба.

Когда же мы достаточно повзрослеем, чтобы ответственно использовать прыгуны, варшипы и боевые мехи?

Анастасиус — законченный дурак, использующий свою отколовшуюся организацию для того, чтобы распространять знания и технологии среди любых, кто их жаждет. Неужели он не понимает, что это все равно, что раздать ножи детишкам в песочнице? Что-то плохое случится обязательно, а ведь некоторые из детишек ненавидят друг друга до мозга костей. Он ослеплен кланами, ослеплен угрозой, ими представляемой, готов пойти на все во имя всего лишь единственной войны. А что дальше, когда она кончится? Упрячет все опять под замок? Ну да, уверен, они послушаются.

Как он не видит, что Кланы — живой пример того, что происходит, когда технология начинает использоваться воистину безответственными людьми?

Надо было вернуть себе Терру давным-давно.

3 сентября 3067 годах

Третий Переход от нас в каких-то нескольких неделях! Наконец-то удастся исправить хоть часть ущерба, причиненного Фохтом. Наконец-то мы получим возможность укротить все увеличивающуюся жестокость войн, в последнее время так и бушующих. Наконец-то мы сможем нейтрализовать угрозу Кланов посредством последней Великой Армады, что человечество только обрушить на собственных собратьев.

Как тут не вопить от восторга! Подумать только, мы увидим воплощение видения Блейка в жизнь собственными глазами, увидим на собственном веку! После этих всех трудностей и испытаний последних десятилетий, я действительно верил, что потрачу всю свою жизнь на всего лишь маленькую ступеньку на пути к видению Блейка.

И, если честно, будет просто здорово перестать, наконец, быть объектом насмешек. Ну да, на сотнях миров мы не видим к себе ничего, кроме безграничного уважения, но я не могу не кривиться, читая об оскорблениях, получаемых нашим Орденом в некоторых местах Сферы. А когда они идут прямиком с Нового Авалона, это особенно больно. Тостеропоклонники. Как можно быть настолько непонятым, настолько карикатуризированным? И это учитывая, что они сами дают своим машинам ласковые прозвища, и вымаливают удачу в особо критичные для них моменты! То, что при этом они обращаются к божеству по своему выбору, а не к Блейку, ни имеет никакого значения. Блейк это символ всего что мы чтим и страшимся в технологии, линза, позволяющая нам увидеть машину достаточно, чтобы наименовать ее. Даем же мы названия скалам и пляжам? Вот и все, всего-то, а они нам — тостеропоклонники.

Ну, хватит этих стенаний. Я должен быть равнодушен к тому, что там думают неверующие о наших верованиях, но до чего же тяжело думать, что все считают именно так.

Заканчивая писать, я осознаю, что мы всего лишь в самом начале великого труда нашего Ордена, но я неизмеримо рад, что по крайней мере, начинаем мы его всерьез. Слишком долго человечество было разделено. Усилия, растраченные в трехстах года непрерывных войн, лучше бы было потратить более разумно.

Во время Третьего Перехода я тоже там буду, буду на Новом Авалоне. В цветах Звездной Лиги мы протянем оливковую ветвь тем, кто был нашими самыми стойкими противниками. Мы предложим им помощь в восстановлении от бессмысленной гражданской войны. Мы предложим им защиту, предложим дружбу и всепрощение в знак того, чем в действительности является Звездная Лига.

Может, мы даже и встретимся. И возможно, когда я вновь пройдусь под солнцем Нового Авалона, мы сможем поговорить по душам вновь.

4 декабря 3067 года

Даже и не могу вспомнить, когда еще я испытывал столь сильное чувство разочарования и предательства. Все, все уничтожено! Это просто невероятно, что в тот момент, когда мы действительно готовы были начать труды, что вытащат человечество из разрушительного и невежественного замкнутого круга, жадность и развращенность этих трижды проклятых уничтожат все!

Они выбросили Звездную Лигу на свалку, словно игрушку, к которой потеряли интерес! Слишком дорого, сказали они! СЛИШКОМ ДОРОГО! ДА КАК ОНИ СМЕЛИ?!!!!

Будущее человечества, видите ли, угрожает их сундукам. Проклятые отродья Штайнер-Дэвионов! Неужели они причинили вселенной недостаточно вреда? Близорукость и эгоизм их просто непростителен! Что они скажут тысячам тех, кто сражались и умирали за Лигу? Они и их выбросили на свалку во имя своих драгоценных накоплений. Пролили ли они хоть слезу ради чего-либо кроме их личных трудностей и проблем? Их "самоотверженные" поступки не распространяются за пределы их собственных границ.

И ты, отец, следуешь за ними! За чем тут следовать? Стоят ли он того?

Несмотря на гнев, несмотря на разочарование, приказ атаковать меня беспокоит. Лидеры Федеративных Солнц однозначно заслуживают наказания и снятия с постов, равно как и те, что окопались на Люсьене и Таркаде, или даже Сиане, но это не должно распространяться на простых людей. Когда мы захватывали Терру, то особо заботились о том, чтобы уменьшить жертвы среди гражданских, а мы летим к Новому Авалону с варшипами и войсками…

Все происходит как-то чересчур для меня быстро, но я верю Керноффу. Он несравнимо мудрее меня, и его опыт в делах такого рода несравненно огромней моего собственного. Похоже, он уверен, что, продемонстрировав лордам Домов всю их глупость, можно заставить их передумать. Если так, возможно не все потеряно, и мы можем продолжить наш путь.

Что же, увидим. Как говорят, жребий брошен.

 

Глава третья. Львы и собаки

"Красный ангел", варшип типа "Рига"

Точка Лагранж-4 Нового Авалона

Новый Авалон, марка Круцис, Федеративные Солнца

29 ноября 3072 года

Регент Рамон Николавич влетел на мостик своего флагмана ровно за десять минут до нужного времени, закрепился ботинками в специально предназначенном для этого креплении, после чего обернулся к капитану корабля.

— Объявляйте общую тревогу.

— Есть, общая тревога, регент. — Регент тета-XII Дафни Коста опустила голову в отрывистом кивке, после чего провозгласила — Всем постам, общая тревога.

Мостик незамедлительно заполонил стремительный звон общей тревоги. Панели белого света отключились, оставив для освещения лишь тусклые синие лампочки над головами. Появились стоящие по тревоге вахтенные, торопливо принявшись сменять прежних вахтенных. Вахтенный боцман начал перекличку каждого отсека, поскольку теперь на корабле действовала боевая готовность. После каждого его рапорта Коста отзывалась кратким "Превосходно, боцман".

Многое должно было быть проделано за эти десять минут.

И очень жаль.

Враг ведь мог и не даровать им эти десять минут.

Николавич глянул на Косту. Для своих лет она неплохо выглядела — за сорок, подтянутая, симпатичные маленькие грудки, очаровательные голубые глаза. Вод только волосы выдавали истинную ее историю — иссиня-черные, начинающие седеть, длинные настолько, что спускались ниже шеи — необычное дело для космонавта. Впрочем, она увязала их в миленький тугой хвост, так что ни единой прядки не выдавалось наружу.

В этом была вся Коста — в любой момент готовая рискнуть, но не ослаблявшая контроль ни на секунду.

В стремительной очередности тревога заткнулась, вахтенный офицер общей тревоги объявил, что принимает вахту, а боцман доложил, что боевая готовность введено по всему кораблю.

И Коста и Николавич смотрели на старомодный хронометр, висящий над главным экраном. Шесть минут, восемь секунд.

Очень хорошо, решил Николавич.

Слабая тень улыбки коснулась уголков губ Косты.

После того как суматоха тревоги сменилась напряженным безмолвием готовности, Николавич опустил глаза и осознал, что стиснул кулаки. Размяв пальцы, он заставил себя расслабиться лишь для того, чтобы минутой позже вновь обнаружив кулаки сжатыми.

Долгий, едва слышимый вздох сорвался с губ Николавича, и он распрямил пальцы вновь.

И не то, чтобы он ожидал каких-то проблем, он считал, что ему известно в точности, что именно вынырнет через временное окно в пиратской прыжковой точке через… он покосился на хронометр, три минуты, двадцать три секунды.

Но людей, верящих в ожидаемое, вселенная обычно первыми и убивает, так что вновь стиснув кулаки, в этот раз он разжимать их не стал.

И, что странно, пока они ждали, в памяти Николавича всплыла охота, в которой он принимал участие несколько лет назад.

* * *

Некогда, еще будучи юным адептом, размещенным на Терре, Николавич принимал участие в охоте на горного льва.

Это было в Северной Америке, в гористой местности, называвшейся Колорадской возвышенностью, унылой, поросшей полынью местности, усеянной кустарниками и можжевельником, подернутым снегом. Холодный и редкий горный воздух на каждом вздохе пронзал грудь подобно ножу.

Первое, что изумило его в охоте, это какая она шумная. Проводник притащил с собой пятерых гончих, и первую часть охоты Николавич провел, вслушиваясь в то, как они скулят, как фыркают в снег, да рвутся с поводков, готовые броситься в погоню.

А затем они унюхали следы.

Жуткие следы, кстати. Четыре подушечки, как у обычной домашней кошки, только гораздо, гораздо больше. Больше даже широко расставленной ладони. Во рту у Николавича внезапно пересохло, и он крепче прижал к груди винтовку. Внезапно он осознал, что зверь, на которого они охотятся, запросто может прикончить их сам.

Проводник нагнувшись, выпустил неиствующих собак, и те рванули вперед. Гончие тут же затерялись среди можжевельника, но охотники побежали за ними, на лай.

* * *

Николавич вновь обнаружил себя уставившимся на старый хронометр, пристально следящим за ходом узкой стрелки, ведущим отсчет.

Три минуты.

Две.

Одна.

Николавич облизнул губы.

— Засек импульс! — завопил адепт с поста оружейного контроля.

Взгляд Николавича метнулся к хронометру. Сорок семь секунд отщелкали, прежде чем адепт доложил — Капитан, засекаю одиночный прыгун, прибывший в систему.

— Подтвердить принадлежность. — рубанул Николавич.

И на этих словах все на мостике замерло, став безмолвным как вакуум, недвижимым как смерть.

* * *

Обычно в охоте на львов собаки загоняют большую кошку на дерево, затем приходят охотники и стреляют в нее.

Эта кошка оказалась для такого слишком умна.

Каким-то образом лай собак стал громче и безумней. Каким-то образом охотники припустили быстрее. Сам Николавич помчался быстрее.

Он пулей вылетел на прогалину, упиравшуюся в серую стену потрескавшегося гранита, пяти, шести метров высотой. Кошка умудрилась забраться в расщелину и лишь одна или максиму две собаки за раз могли ее достать.

Николавич услыхал ужасный звук, что-то среднее между криком и ревом, и массивная лапа, выметнувшись, влепилась в одну из собак.

Вопль боли и собака рухнула, за лаем он теперь отчетливо мог слышать скулящие стоны — звуки неприкрытых мучений, для которых не требуется речи.

Еще один вопль и еще одна собака упала.

Николавич рванулся вперед, осознав, что блокирует дорогу другим охотникам, осознав что смертельно рискует, но также и осознав, что другого выбора нет.

Отточенный навык тактика сообщил ему, что через минуту, возможно две, лев поубивает всех собак, охотники же попросту не смогут их спасти, не стреляя при этом по своре. А как только с собаками будет покончено, лев сбежит.

Или займется охотниками.

Встав в какой-то паре метров от них, Николавич напрягся, подымая ружье.

Именно тогда он, как следует, сумел разглядеть кошку.

Огромный кот, метра три от носа до кончика хвоста, весом в добрых семьдесят кило, с черными кончиками ушей, прижатых к черепу, с сузившимися золотыми глазами. Лев зарычал, обнажая трехсантиметровые клыки.

Николавич застыл.

Лев прыгнул.

Самое невероятное зрелище, что Николавич когда-либо видел — кот стремительно сжался, и затем он уже в воздухе прямо над его головой, устремляясь прочь от собак, прочь от людей. Стоит ему коснуться земли, и его, быстрого, как лазерный луч, уже не будет.

Так что Николавич перекатился и выстрелил.

* * *

— Капитан, получаем надлежащий подтверждающий код, — оторвался от консоли адепт. — Прыгун действительно "Благословенное видение".

И в ту же самую секунду звук и жизнь вернулись на мостик "Красного ангела".

И плотоядная улыбка расползлась по лицу Николавича.

* * *

Невероятно громкий хлопок заполонил все окрест.

Багровая роза распустилась на темно-желтой груди льва, и он рухнул оземь.

Николавич опустил ружье, часто втягивая колючий зимний воздух, смешавшийся с едкой химической вонью сгоревшего пороха и железистым привкусом крови.

* * *

Стоя на мостике "Красного ангела" он вспоминал, как желал льва. Чудесный зверь, сильный и храбрый, гораздо благороднее лающей своры дворняжек, полагающейся в нападениях на гораздо лучших, чем сами они, лишь на численное свое превосходство.

Собаки, решил Николавич, дэвионовские мехи не более чем собаки, дворняжки, прячущиеся по лесам, выжидая счастливого случая накинуться на льва и задавить его.

Являясь командиром могучего флота, Николавич идентифицировал себя с могучим горным львом, но в его положении имелась одна большая разница.

Горный лев не может призвать своих собственных собак, если что.

Орбитальный док круизной линии "Трехлунье"

На орбите вокруг Вэлианта,

Новый Авалон, марка Круцис,

Федеративные Солнца,

29 ноября 3072 года

Давалка Молли потела как лошадь, ожидая, пока шлюз закончит цикл. Не из-за грядущей прогулки по космосу. В открытом пространстве нет ничего сложного — магнитные ботинки и карабин, зацепленный за поручень, идущий вдоль всего дока. Как два пальца.

Это не блэки, пугавшие ее до жути.

Мрачные и лицемерные. Не говоря уже о склонности к насилию. Командир подразделения блэки, удерживающего док, вовсе не против всадить в кого-нибудь пулю, хотя бы для того, чтобы подчеркнуть свою точку зрения.

Люк скользнул в сторону, открывая целое поле звезд. Одна из них была ярче всех прочих.

— Обычное регулярное обслуживание, полурегент, — пробормотала она, отрабатывая невинность. — Запрос на работы уже внесен в центральный компьютер.

Она коснулась пояса, проверяя, выключена ли рация скафандра. Уже в шестой раз с того, как шагнула в шлюз.

Давалка Молли осчастливливала вселенную своим присутствием вот уже сорок один год, из которых последние восемь она провела здесь. "Трехлунье" занималось туристическими маршрутами, в окололунном пространстве Авалона, и для того, чтобы было где обслуживать их корабли между рейсами, выстроило себе небольшой док, снаружи напоминавший паука — четыре длинных желоба-коридора, расходящиеся по радиусам из центрального узла. Одинокое и безрадостное место для жизни.

Зато весьма прибыльное.

Зацепив спасательный карабин за проушину, приваренную к наружной раме шлюза, она оттолкнулась, и выбравшись наружу, крутанувшись, врубила прыжковые двигателя. Приземлилась на корпус она с громким лязгом, услышанным ею даже через ноги. Достаточно громким, чтобы услышать его, если кто-то проходил мимо.

— Черт, — прорычала она, и проверила рацию скафандра вновь.

Все еще выключена.

Она продавала истосковавшимся по дому техникам все что угодно — мыло с лавандовым запахом, пиво, кимоно из мерцающего синего шелка, печеночный паштет, порнографию, шедевры литературы, рыбу-фугу, приготовленную должным образом, и, даже (в трех отдельных особых случаях) саму себя. Короче, торговала всем, что могло развеять скуку, попутно сколачивая небольшой, но кругленький капиталец.

К несчастью, блэки решили, что их док отличное место для обслуживания их варшипов, особенно учитывая, что он так удобно расположен поблизости от их базы снабжения на Вэлианте.

И это плохо сказалось на ее делах.

Яркая звезда стала еще ярче, попутно вытягиваясь в длину, что намекало на то, что она не звезда вовсе.

Она сглотнула пересохшим горлом.

Давалка Молли не была высокопробной, не отличалась она и манерами, и уж охрененно точно она давала услады глазам (что и являлось истинной причиной по которой ее попытки занятия проституцией были столь немногочисленны). Зато она офигенно разбиралась в математике.

Именно поэтому она запросто сообразила, что если внесет чуточку асимметрии в скорость обращения станции вокруг своей оси, то в итоге это породит регулярное искажение направления сигнала системы связи станции, и в итоге сможет использовать ее как несущую частоту для своих сигналов. Связь на халяву, (хитро, да?) и все что она за это будет должна, это немного бесплатной икры для главного инженера дока.

Слишком хитро, чтобы пройти незамеченным.

Засунув руку в правый набедренный карман, она выудила цифровую камеру. Проклятые блэки конфисковали все камеры, так что пришлось ей свистнуть эту у одного из солдат.

Звезда, что звездой не была, сейчас явно смахивала на длинную белую палку.

Выставив увеличение, она аккуратно прицелилась и отщелкала шесть снимков, после чего поплыла к люку, потея как лошадь и все это время, без устали шепча вновь и вновь, "Обычное регулярное обслуживание, полурегент", заодно проверяя, что рация и правда точно выключена.

"Лисья нора", Гора

Новый Авалон, марка Круцис

Федеративные Солнца

30 ноября 3072 года

Джексон Дэвион вошел в конференц-зал, и Мокрый Вилли тут же скомандовал "смирно". Офицеры поднялись на ноги, а Дэвион тем временем прошел к кафедре, и в правой ладони был чип с данными, стиснутый столь туго, что кусочек прочного пластика впился в ладонь.

Он даже и не представлял, что может быть что-то хуже гражданской войны. А теперь это.

Глаза его блуждали по залу, сиденья зрителей в котором подымались уступами. На какую-то секунду он позволил взгляду упасть на мужчин и женщин, собравшихся перед ним. Дэвион вызвал сюда всех имеющихся офицеров в звании выше капитанского. Он хотел чтобы они услышали обо всем от него самолично.

И они терпеливо ждали, что он скажет. Он видел на лицах их опаску и страх перед будущим, но также видел и кое-что еще. Доверие.

Именно доверие и ранило больнее всего.

— Вольно, — хрипло сказал он.

Офицеры безмолвно заняли свои места, ни тебе разговоров, ни перешептывания.

Дэвион прокашлялся.

— Час назад ВСИиО получило сообщение от нашего оперативника на орбите вокруг Вэлианта, — он замялся, но затем тихо продолжил. — Оно оборвалось на середине.

Он помолчал, давая им возможность оценить всю значимость того, что собирался показать им. Информация уже стоила как минимум одной жизни.

Скоро она будет стоить еще больше.

Сунув чип в щель, встроенную в подиум, он вжал кнопку. Свет померк и проектор размазал холодный свет по экрану за его спиной.

Экран по очереди показал четыре картинки, показывая длинный и узкий корпус прыгуна, вероятно "Инвейдера". Изображения были цветными, но черно-белых хватило бы тоже, чтобы показать корабль, выкрашенный в цвет выбеленных костей на фоне черного задника космоса.

Первый снимок показывал закругленный мостик прыгуна, второй — кусок корпуса, демонстрирующий устремленный вниз меч, с двухлучевой звездой, встроенной в рукоять. Над мечом видны были буквы "ННОЕ ВИДЕН". Третий снимок показывал два дропшипа, "Мул" и "Мамонт".

Четвертый показывал "Юнион".

Долгое безмолвие, и затем кто-то сказал.

— По-моему, выглядит не так уж и страшно.

— Вообще-то хуже, чем на первый взгляд кажется, — произнес Дэвион. — Поглядите на "Юнион" повнимательней.

Снова долгое безмолвие и затем светловолосый коммандер с задних рядов моргнул.

— А где двери отсека мехов?

— А это у него что? — спросил кто-то еще, — Выглядит как… ну-у, орудийные порты.

— Они и есть, — ответил Дэвион, имея в виду три больших округлых люка в носу дропшипа. — Лучший аналитик департамента военной разведки изучала их последний час, и, исходя из их размеров, заключила, что два из них могли вместить пусковые для Кракенов, а средний для Касаток.

Кто-то тихо выругался, и Дэвион не стал его отчитывать. Он вполне был с ним согласен.

— Это, дамы и господа, не просто обычный "Юнион". Это карманный варшип.

— Его ракеты делались для уничтожения кораблей, — заметил Лэйдлоу.

— Да, — буркнул де Жерук, — Но достаточно неплохо смогут работать и по горам.

Это дало всем присутствующим новую пищу для размышлений.

— Подводя итоги, — мрачно произнес Дэвион. — Новоприбывший дает блэки еще один набор глаз для наблюдения за планетой, что еще больше затруднит для нас передвижение. Кроме того, анализ траекторий грузовых кораблей, выполненный Новым Альбионом, указывает, что они загружены чрезвычайно тяжело.

— Корабельный боезапас, — сказал коммодор.

Дэвион кивнул.

— Скорее всего. Они уже пополнили боезапас своих мехов, и думаю, теперь обратят все свое внимание на "Лисью нору".

Развернувшись, он вновь глянула на картинку холодных голубых с белым тонах, распростершуюся на стене.

— Они размолотят "Нору", — тихо произнес он, — И пришпилят к одному месту наши мехи. И теперь, раз уж у их мехов больше нет проблем с боезапасом, начнут активный поиск среди вероятных укрытий. Когда же они найдут какое-нибудь из наших подразделений, то бросят на него все свои силы, а мы не сможем его подкрепить, не открывшись этим варшипам. Если же мы решим стоять и драться, они раздавят нас своим численным преимуществом. Если же мы побежим — расстреляют варшипами.

— Понемногу они заставят нас истечь кровью, — сказал Коссакс.

Развернувшись, Дэвион уставился на своих людей. Лица их были бледны. Они были ошеломлены. Они были напуганы.

— Так что, оставляем планету? — тихо спросил Вольфграм.

— Как ты себе это представляешь? — сорвался де Жерук. — Мы не пройдем мимо их варшипов.

— Мы не станем эвакуироваться, — ледяным тоном произнес Дэвион. Он был напуган ничуть не меньше его людей. Слово Блейка загнало их в угол, и выхода из него не было. Но еще он почему-то был в ярости, и в голосе его кипел гнев, — Что бы они на нас не бросили, мы будем стоять и драться за Новый Авалон. Драться до последнего меха, до последнего человека.

"Освященный кинжал", карманный варшип типа "Юнион"

На орбите вокруг Вэлианта

Новый Авалон, марка Круцис

Федеративные Солнца

2 декабря 3072 года

Вахтенный офицер вытянулся в струнку, и заорал "Смирно!", стоило Николавичу приблизиться.

Они обменялись приветствиями.

— Вольно, адепт, — сказал Николавич со слабой улыбкой на губах. — Разрешите подняться на борт?

— Разумеется, регент, — торопливо отозвался вахтенный. — Капитан ожидает вас в офицерской кают-компании.

Николавич моргнул. Вообще-то, по флотской традиции капитан должен самолично встречать флагмана, когда тот прибывает на борт. Впрочем, затем он спокойно кивнул. — Хорошо, адепт.

И направился по узкому коридору, идущему по правой стороне судна. Пол был вымощен темно-синими плашками, хорошо навощенными, переборки блистали свежей белой краской. Вне всяких сомнений, "Освященный кинжал" был в идеальном состоянии, но он был "Юнионом", а "Юнионы, они маленькие. Николавич как-то привык к более просторным отсекам.

Подойдя к одиночной двери красного дерева, он, открыв ее, прошел внутрь, даже и не стуча. Регента Обадию Керра он обнаружил сидящим во главе небольшого стола кают-компании, попивающим исходящий паром кофе из чашечки полупрозрачного китайского фарфора. Стол был застелен хрустящей белой скатертью. Серебряный кофейный сервиз стоял на столе перед Керром, наряду со второй, пока пустой чашкой.

Кофе имел божественный аромат и был черен как ночь.

— Не хотите ли чашечку, регент? — вежливо осведомился Керр, поводя рукой в сторону элегантного сервиза. — Из моих личных запасов. По случаю я прикупил килограмм "Арабики" в зернах из самой Коста-Рики.

Николавич изогнул бровь.

— Должен сказать, что я изумлен.

— Прошу прощения?

Керр был невелик ростом, к тому же традиционного для космонавтов сложения. Череп его был выбрит начисто, но брови были цвета меди, а глаза ярко-синими. Россыпь веснушек поперек переносицы делала его, к тому же, лет на десять моложе.

— Изумлен предложением кофе, — сказал Николавич. — Вы уже и без того четко выразили свое мнение. Вначале вы не встретили меня у шлюза, показывая, что вы мне не подчиняетесь, а затем из кожи вон лезете, угощая меня превосходным кофе. И как я должен это все воспринимать?

— Что я вам не подчиняюсь, — хитро заметил Керр.

— Вы мне подчиняетесь, — произнес Николавич. — Следующие две недели.

— У моего судна хватает и других дел, — громогласно объявил Керр.

— Которыми вы вполне сможете заняться, как только мы разрешим вопрос с Новым Авалоном.

— Если вам так не терпится разобраться с Дэвионами, отчего мы теряем напрасно время, болтаясь у этой луны?

Николавич дозволил себе легкую улыбку. Интересно, он сам, в свое время, тоже был также накален и нетерпелив?

— Как только перегрузка боезапаса с "Мамонта" будет завершена, мы сможем заняться нашими делами. Не всем присутствующим здесь, регент, повезло только что сойти с верфей Титана, регент. Кое-кто последние несколько лет вообще сражался.

Он увидел, как лицо молодого человека перекосилось от гнева, прежде чем тот сумел с собою справиться, и поздравил себя. Прямое попадание.

— Могли бы пополнять боезапас по дороге, и сэкономить немного времени.

Николавич шагнул к дальней переборке, и уставился в широкий иллюминатор, являвшийся изюминкой кают-компании, смотря на покрытую оспинами поверхность Вэлианта, но перед глазами его была совсем другая картина.

— Вам когда-либо случалось быть свидетелем инцидента при загрузке боекомплекта, регент?

Керр помотал головой.

— А мне случалось, — тихо произнес Николавич. — Все что нужно, это простая искра, легкое, как поцелуй, касание металла о металл. Представьте себе боеголовку, заискрившую в ракетном пенале. Первый же раздавшийся взрыв породит обширную вторичную детонацию. Какую-то секунду вселенную вокруг вас заполонят языки танцующего красного пламени, до тех пор, пока ударная волна не вышибет борт. Последовавшая взрывная декомпрессия затем выпотрошит корабль, вырывая переборки.

Николавич немного помолчал.

— Первой реакцией человека, горящего заживо, будет бегство. Но если вы умны, то позволите огню пожирать вашу плоть, все это время выискивая, за что бы ухватиться — за перекладину трапа или за ручку двери, поскольку если вы этого не сделаете, то вас засосет в ближайшую пробоину, а после этого вас ждет очень, очень долгое падение.

Он развернулся. Глаза Керра были круглые как плошки.

— Можете мне поверить, — сказал Николавич, — Если что-то в ходе перегрузки боезапаса пойдет не так, то вам очень, очень захочется, чтобы рядом была станция.

— Я просто хотел объяснить, — защищаясь, сказал Керр, — Что у меня приказ оставить систему, как только это будет возможно.

— Не волнуйтесь, регент Керр, — мрачная улыбка рассекла лицо Николавича, — Мое вам слово, что ваши дела здесь будут окончены в пределах следующих двух недель.

"Лисья нора", Гора

Новый Авалон, марка Круцис

Федеративные Солнца

7 декабря 3072 года

За много лет до того, когда Джексон Дэвион был еще совсем мальчишкой, его мать настояла на визите к одному из их многочисленных родственников. Ему было тогда не больше шести или семи, и он позабыл большую часть подробностей того путешествия. Родственника он вообще не помнил, а что до столетней давности особняка, в котором они остановились, все, что он помнил, это смутные воспоминания о доме в стиле Тюдоров, с невероятно широкими коридорами и высокими арками окон, пропускавшими внутрь солнечные лучи косыми колоннами желтого света.

Что он помнил с абсолютно четкостью, так это звуки, издаваемые домом ночью, когда нечему было заглушить его страдания. Огромный особняк шевелился, трещал, стенал во тьме, словно пытаясь умереть.

И маленький Джексон был уверен, что особняк собирается забрать его с собой.

На следующий день мать над ним посмеялась, сказав, что это всего лишь старые оседающие стены. У него не было причин ей не верить, но это не обуздало охвативший его страх.

Все три ночи, что они там провели, он ни на секунду не сомкнул глаз.

Сейчас он чувствовал себя точно также.

Он слышал гулкий грохот снарядов корабельных пушек, разносящий гору, звуки передавались к нему практически идеальной акустикой твердого камня, и ему казалось, что он слышит как наяву голос матери, говорящей ему, что это всего лишь оседание скал.

Что-то подсказывало ему, что если блэки и дальше продолжат столь энергично стучаться, то могут, в конце концов, и попасть внутрь.

— Кто там сейчас наверху? — спросил он у дежурного офицера, той же самой женщины-капитана, разбившей голову во время последней бомбардировки горы.

— Астрономы Нового Альбиона говорят, что "Красный ангел", — прошептала молодая женщина, так, словно блэки могли ее услышать. — Похоже, что "Юнион"-модифицированный как раз выходит на позицию над Горой, а "Красный ангел" уходит, курсом на… Росток.

— Что насчет "Прощения" и "Мордреда"? — спросил Коссакс.

Молодая женщина облизнула губы.

— Похоже, пополняют боезапас с грузовиков над лунной базой блэки.

— Грузятся, чтобы потом тоже присоединиться к вечеринке, — пробормотал Лэйдлоу.

Коссакс глянул на де Жерука. Тот глянул на Дэвиона.

— Маршал, мы тут поговорили немного… Может нам переехать на одну из запасных позиций?

Дэвион прикусил губу. Соблазнительно, но…

— Нет.

Он покачал головой.

— Слишком рискованно. Балахонники пристально за нами следят и ведут поиск по всех планете в поисках наших мехов. Если им повезет, чтобы спасти наших ребят нам потребуется лучшая аппаратура управления и связи, что только у нас есть, а это значит — "Нора".

Коссакс медленно кивнул, оставив на лице скептическую мину.

И затем они попали в сущий ад. Стены тряслись и стенали, низкий рев заполонил все окрест. Стол подпрыгнул и врезал Дэвиону по лицу. Когда же он, спотыкаясь, поднялся на ноги, острая боль в носу и влага, покрывавшая всю нижнюю часть лица, подсказала ему, что тот сломан.

— Сукин сын, — выдохнул кто-то.

Он услыхал голос Коссакса. — У него почти получилось.

— Не волнуйтесь, — услыхал Дэвион собственный голос, — Это всего лишь оседание скал.

Дрилэндс, Росток.

Всего лишь незначительная ошибка, что не должна была сказаться вообще.

Девять раз из десяти и не сказалась бы.

И очень жаль, что это был тот самый десятый раз.

Этого никогда бы не произошло, не будь третий батальон так взвинчен тем, что произошло с ротой браво у склада боеприпасов.

Или если бы Келли Йохансен не откладывал ежегодное техобслуживание своего ховерджипа "Фридом 900" вот уже шестнадцатый год подряд.

Йохансен был старым горняком-холостяком, возглавлявшим небольшое предприятие по добыче фосфатов посреди пустыни, и едва сводил концы с концами, едва хватало на еду, где уж тут помышлять о такой роскоши как новые лопасти к турбине.

Старый Йохансен как раз тащился в ховерджипе по ветреной и выветренной дороге, ведшей к его хижине, стоящей на никчемной бесполезной скале, что на краю этой никчемной пустыни, когда воздушная подушка подкинула небольшой камушек.

Камушек врезался в лопасть переднего вентилятора. Он наверняка оставил бы солидную щербину в новой композитной лопасти, но проблема была в том, что это была не новая композитная лопасть. Она была алюминиевой и очень, очень старой.

Вентилятор окончил свои дни катастрофическим крахом, послав обломки летать по всему джипу. И перерубив правую гидравлическую магистраль напополам.

Йохансен внезапно потерял половину управления. Джип превратился в скачущую и брыкающуюся зверюгу.

Он торопливо убрал ногу с педали газа, но это ни к чему не привело. Кусок вентилятора заодно разнес соленоид подачи топлива, заклинив его открытым на полную.

Ховерджип крутанулся, подбросил левый край, а затем вроде как спикировал вниз. Сила инерции выбросила Йохансена, не верившего в привязные ремни точно также, как он не верил в регулярное техобслуживание, наружу. Он умер мгновенно.

К несчастью, джип это не остановило

* * *

Та часть третьего батальона полка Бета 12-х Веганских Рейнджеров, что не была разнесена блэки у склада боезапаса, в общем, неполная рота, пряталась от врага посреди пустыни.

Мерзкое место для пряток. Жарче чем в аду, сухо как в духовке, и ничего кроме песка и ящериц на километры окрест, что и делало пустыню столь дивным местом для пряток. 12-е разбили лагерь в тени окаймлявших пустыню низких гор. (самая высокая из них вонзалась в небо без единого облачка где-то на тысячу метров в среднем). Невероятная жара с легкостью прятала тепловое излучение мехов до тех пор, пока они не двигались. В общем, все было отлично.

Пока сержант Омар Вураль не увидал беспилотный джип Келли Йохансена, летящий вниз по склону прямиком на него.

То ли это было нежелание Йохансена тратить безумные деньжищи на перекраску старой машины, показавшейся Вуралю камуфлированной под пустыню, то ли мертвый водитель, валявшийся на дороге, заставивший Вураля подозревать, что пилот-камикадзе нарочно прячет голову за приборную панель, то ли неустанные выбрыки машины, казавшиеся продумано беспорядочными бросками, с целью избегнуть огня противника, но в общем, Вураль решил, что его атакуют, и будучи уверенным на все сто, что без боя он не сдастся, в отличие от бедолаг роты Браво…

Короче, он потопал в "Феникс Хоке" вперед, а затем пронзил джип большим лазером.

Обреченная машина рванула оранжевым шаром пламени, переросшим в столб густого черного дыма.

Девять из десяти раз поблизости не оказалось бы никого, кто мог бы засечь небольшую промашку Вураля.

И как жаль, что это был тот самый везучий десятый.

"Красный ангел" на низкой орбите над Ростоком.

У блэки было всего три варшипа на то, чтобы перекрыть всю планету, и большая часть их внимания, по необходимости, была сосредоточена на континенте Альбион.

По крайней мере, до тех пор, пока "Освященный кинжал" не вышел на орбиту. Теперь Николавич мог оставить карманный варшип висеть над "Норой", пока остальные варшипы грузят боезапас, и все равно иметь возможность приглядеть и за другими частями планеты.

Вроде Ростока.

А как только "Мордред" и "Прощение" вооружатся, он сможет швыряться снарядами с орбиты в тот момент, как это им потребуется.

Молодой адепт в оружейной секции увидал, как что-то блеснуло у него на мониторе, и голова его дернулась.

— Регент, у меня тут тепловой выброс в пустыне.

Зимний лес, Новая Шотландия.

Слушая доклад Николавича, Гейст медленно расплывался в улыбке. Ну вот они и начали рубить федам хвост по кусочку.

— Похоже на небольшое подразделение, — заметил Николавич. — Пошлете туда 31-ю?

Гейст нахмурился.

— Нет, это уже будет чересчур. Попридержу на случай, если мы натолкнемся на другое подразделение Дэвионов.

Затем его осенило.

— А пошлю я туда Зукера с его Уровнем III. Этого должно хватить.

"Красный ангел" на низкой орбите над Ростоком.

Новый Авалон, марка Круцис

Федеративные Солнца

8 декабря 3072 года

Николавич изучал тактическую раскладку, передаваемую с С3 дисплея полурегента Зукера. Тот имел под началом девятнадцать мехов и бронемашин — огневой мощи более чем достаточно для того, чтобы разнести роту наемников, тем более учитывая, что небо над полем боя принадлежит дружественным кораблям.

А если феды решат отступить…

Мрачная улыбке появилась на губах Николавича. "Красный ангел" был готов. Он висел прямо над пустыней, готовый сцепиться с дэвионовскими собаками, как только те покажутся.

Начало конца для Нового Авалона, и для Федеративных Солнц в целом.

После сегодняшнего дня они…

Внезапный паникующий голос адепта-оружейника вырвал Николавича из самодовольного транса.

— Регент, засекаю электромагнитный импульс…

Николавич крутнулся так быстро, что ему пришлось хвататься за поручень, иначе бы он полетел через весь мостик.

— Что?!

Молодая женщина подняла голову с диким взглядом.

— Выход из прыжка в прыжковой точке неподалеку.

— Насколько близко это "неподалеку"?! — рявкнула Коста.

— Чуть дальше орбиты Аватара.

Николавич встретился взглядами с Костой. Кто это решил к ним заявиться? Минуты уходили одна за другой. Что-то большое.

— Множественные входящие контакты, — чуть ли не пропел адепт-навигатор.

Дернув головой, Коста изрыгнула грязное ругательство.

— Боевая тревога! — прорычал Николавич.

Дрилэндс, Росток.

Зукер подал LGC-03 "Легаси" вперед, впечатывая четверку Стрик РБД в пятящийся "Райфлман", а вслед за ними отправил жуткий разряд рукотворной молнии одного из своих тяжелых ППЧ, выжегший на вражеском тяжелом мехе оранжевую эмблему веганских рейнджеров. "Райфлман" врезал в ответ большим лазером, но Зукер, не обращая на это внимания, продолжал наседать.

Дропшипы высадили их с другой стороны низких гор, и пройдя узким ущельем, они поймали наемников со спущенными штанами. На стороне Зукера была неожиданность нападения и высота, командир рейнджеров был вынужден отступать, пятясь, вниз под склон с превосходящими силами противника над головой.

И очень скоро все завершится.

Если только феды не побегут, но на этот случай Зукер мог вызвать бомбардировку с орбиты.

"Райфлман" запнулся и упал на спину и Зукер впечатал смертоносный разряд ТППЧ в кабину беспомощного пилота.

— Якорь, это "Ангел", прием.

Зукер настолько погрузился в горячку боя, что ему потребовалось несколько секунд, чтобы опознать голос.

— Якорь слушает.

— Якорь, сообщаем, "Ангел" покидает орбиту.

— Что? — изумился Зукер, задирая голову к синей чаше небес. Почему "Красный ангел" уходит?

"Лисья нора", Гора

Гора над его головой тряслась и дрожала, и Джексон Дэвион был уверен как никогда, что хуже уже некуда.

… до тех пор, пока дежурный офицер не оповестил. — Множественные неопознанные засечки, входят в систему.

Дэвион вскинул голову.

— Что?!

Он уставился на голотанк. В нижнем левом его углу была сине-зеленая поверхность Нового Авалона, и множественные белые линии тянулись от планеты, мчась навстречу к многочисленным золотым линиям, исходящим из одной точки.

— Прыгуны, — произнес кто-то.

— Наши? — спросил Дэвион.

Коссакс помотал головой.

— Они не передают дружественных ОСЧ.

Дэвион смежил глаза. Если бы они были ФедСолнц, то объявили бы о своем прибытии. Он понятия не имел, кто они такие, но знал однозначно, что ничего хорошего они не несут.

"Красный ангел",

Окололунное пространство.

В этот же самый момент регент Рамон Николавич стоял на мостике "Красного ангела", задавая себе тот же самый вопрос, что и Джексон Дэвион.

Получая тот же самый ответ.

Новоприбывшие не отвечали на любой из кодов Слова Блейка, шифры не сходились. Картинка на главном экране "Красного ангела" была снята через главный корабельный телескоп, показывая два прыгуна без опознавательных знаков, "Стар Лорд" и "Инвейдер", и пригоршню дропшипов.

— Кто же это? — вслух вопросила Коста.

Скрестив руки на груди, Николавич нахмурился. Хороший вопрос. На некоторых из судов не было никаких эмблем, у остальных же — впечатляющая смесь, эмблема ФедСолнц, капелланский треугольник, куритянский дракон, и даже пара-тройка эмблем пиратских банд с Периферии. Все выцветшие, поклеванные метеоритами, выжженные случайными попаданиями.

Дропшипы двигались в атакующих порядках, с высоким ускорением мчась прямо на них, хотя о чем они думали, связываясь с "Ригой" и карманником-"Юнионом" он никак не мог понять.

Связист развернулся к нему лицом.

— Регент, капитан "Мордреда" на связи. Спрашивает, уходить ли ему с орбиты.

Николавич обдумал данный вариант. "Мордред" и "Прощение" по прежнему были в середине погрузки боезапаса, и если они резко наберут ускорение, все может окончиться очень плохо. Кроме того, зачем? У него и без того два варшипа.

— В разрешении отказано, — произнес Николавич. — Пускай заканчивает погрузку.

И неважно, кому принадлежат немеченые суда, КомСтару, шальному подразделению ФедСолнц или какому-нибудь другому противнику. Кем бы они ни были, они умрут очень скоро.

"Освященный кинжал"

Первый дропшип был "Леопардом CV", маленьким носителем АКИ, мчавшимся прямиком на "Кинжал", невзирая на корабельные ракеты карманного варшипа. Возможно капитан "Леопарда" попросту не догадывался, с кем связывается?

Керр побаловался немного с идеей влепить в маленький дропшип Кракен-Т, но потом раздумал. У него было всего восемь этих убийственных ракет, и глупо было растрачивать их на столь незначительную мишень.

Даже и не пользуясь главным калибром "Кинжал" превосходил маленький "Леопард" и огневой мощью и броней.

Нет, он прибережет ракеты для более стоящей добычи.

"Красный ангел"

— Первая цель сблизилась до пяти сотен километров, — проорала Коста, — "Кинжал" окажется на оптимальной дистанции через шесть минут.

Николавич наблюдал за разворачивающейся битвой посредством голотанка. Керр решил приберечь свои ракеты, что с его стороны было умно.

— Он открыл огонь АП/5-ками, — доложила капитан "Ангела"

Снаряды автопушек принялись вонзаться в броню CV, истирая ее в ужасающем безмолвии космоса. Николавич нахмурился. CV казался странно маневренней, чем должен был. Возможно, специально разгружен?

Внезапно одиночная засечка превратилась в семь.

CV запустил истребители.

Семь траекторий рванулись прямо вперед.

Разумеется, Керр сконцентрировал огонь на наиболее серьезной угрозе — на "Леопарде".

CV уклонялся, юлил и дергался под огнем Керра, но все равно "Юнион" попадал чаще, чем мазал, а числу попаданий, что мог пережить маленький дропшип тоже было предел.

Николавич не понимал, чего капитан CV пытается этим достичь, а ему всегда не нравились складывающиеся ситуации, которых он не понимает. Впрочем, раздавшийся голос Косты отвлек его.

— Три дропшипа в зоне поражения. "Юнион" и два CV. Обозначаю цели как "альфа", "бета", "гамма".

— Запускайте истребители, — приказал Николавич. — Пускай займутся "бетой" и "гаммой", мы же возьмем "Юнион".

Теперь Николавичу некогда было беспокоиться, что там происходит с "Кинжалом", сейчас у него хватало собственных проблем.

"Освященный кинжал"

— Попадание ППЧ в левый борт, — оповестил вахтенный офицер.

Выстрел CV выпарил слева-впереди часть брони, тут же замороженной вновь испарением.

— Врежьте ему всем, что у нас есть! — заорал Керр.

Юнион ответил собственным ППЧ, и уверенным треском АП-пятерок, CV претерпевал ужаснейшие повреждения, но все равно надвигался.

Керр покачал головой. Если врагам святого слова Блейка так хочется мчаться к своей неминуемой гибели, кто он, чтобы отказывать им в этом?

— Средние лазеры! — заорал он, — а следом ракеты!

У него на глазах двойные лучи изумрудного света сорвались с носа дергающегося дропшипа, слившись с CV в изощренном танце смерти.

"Красный ангел"

Пара КАП/30 "Ангела" принялась рвать "Юнион", массивные снаряды корабельных пушек варшипа вырывали огромные дыры в броне дропшипа. За ними последовали разряды КЛ55-x, экономящие драгоценный боезапас. На экране был хорошо виден столб ледяных кристаллов, вырвавшийся из яйцеподобного судна. Они все-таки пробили шкуру "Юниона".

Но потрудиться над этим пришлось.

"Юнион" оказался маневреннее, чем ожидалось, также как и CV, добиваемый "Кинжалом" прямо сейчас, словно противник очистил свои суда от истребителей и мехов, а может и части другого оборудования.

Ими преднамеренно жертвовали…

Но почему?

— "Леопарды" запускают истребители, — оповестила Коста.

— Сначала займитесь CV, потом истребителями, — приказал Николавич.

Четырнадцать мишеней. Он не сможет прикончить их все разом, но некоторые свое получат прямо сейчас.

И затем взгляд его за что-то зацепился.

Истребители, лезшие к "Кинжалу", принялись запускать необычно большие ракеты.

Глаза Николавича округлились.

Внезапно он понял.

Но слишком поздно.

Поскольку следующим, что он услыхал, был голос Косты, — Засекаю запуски многочисленных истребителей.

"Освященный кинжал"

"Леопард" умудрился выпустить два ракетных залпа, прежде чем умереть, когда мостик его взорвался ярко-оранжевым пламенем, быстро высосанным вакуумом космоса.

Первый залп РДД уже мертвого "Леопарда" попал в корпус, заставляя корабль содрогнуться. CV забросал их ракетами, но особой пользы им это не принесет, тяжелая броня "Юниона" позволит перенести мелкие неприятности.

— Распределите ближайшие истребители, и начинайте их сбивать.

В корпус ударила еще одна ракета, и Керр ухватился за консоль, на всякий случай.

— Сделано, — сказал оружейник.

— Огонь по готовности.

И тут одна из ракет с истребителей попала в них.

"Красный ангел"

— Отзывайте истребители от этих CV! — проорал Николавич, — Пусть займутся истребителями!

— Но… — начала было Коста.

— Быстро! — заревел он.

— Слушаюсь, — пожимая плечами, отозвался оружейник, разворачиваясь к консоли. Он не понял. Никто из них еще не понял.

Николавич глянул в голотанк. Иконка вражеского "Стингрея", моргнув, исчезла. Долгая пауза. И затем исчезла другая иконка. Недостаточно быстро.

— Их истребители пускают тяжелые ракеты, — буркнул Николавич.

Коста нахмурилась.

— Мы запросто перенесем все, что прорвется через защиту.

— Нет, — голос Николавича был сипл. — Не перенесем.

Он вновь бросил взгляд на экран, и тут это произошло.

Буквально только что Николавич видел на экране "Освященный кинжал", а теперь его место заняла ослепительная новая звезда. Бездушный белый свет жег ему глаза. Торопливо отвернувшись, он заморгал, пытаясь избавиться от застящих обзор красных пятен, пытаясь избавиться от выступивших слез.

ЯО.

Они используют ЯО.

И затем он услышал, ощутил, почувствовал, как первая из ракет врезалась в его собственный корабль. Детонация тряхнула "Ангел", словно детскую игрушку, сотрясение грохнуло на мостике подобно громовому разряду, впечатывая членов экипажа в консоли, швыряя их в переборки.

Удивительно, но разгерметизации не произошло. Корпус не был пробит.

Оттолкнувшись от переборки, Коста поплыла к консоли поста борьбы за живучесть. — Взрыв снес большую часть носовой брони.

Николавич кивнул. Он знал в точности, что произойдет дальше.

В последние свои несколько секунд он обнаружил себя думающем о горном льве из прошлого. Живот резко скрутило. Если Николавич и знал что наверняка, так это то, что львы иногда гибнут. Кому это знать как не ему?

Он убил одного сам.

Зимний лес, Новая Шотландия.

— Что за чертовщина с нашей флотской поддержкой? — требовательно рявкнул Зукер.

Гейст поправил гарнитуру связи, выкручивая громкость вниз. В последнее время Зукер начал его утомлять. Да, талантливый мехвоин, но, кажется, стал забывать, что он всего лишь командующий каким-то уровнем III.

— Они вынуждены были отступить, чтобы предотвратить доставку на планету подкреплений, — холодно произнес Гейст. Он увидел маленькую вспышку света на фоне лиловеющего неба, напоминающую светлячка. Смерть еще одного вражеского дропшипа.

— Что, все сразу?

Даже невзирая на помехи и дефекты наушников, раздражение в голосе Зукера было явственно слышно.

— Из-за них мы потеряли 12-х рейнджеров! Они сбежали прежде, чем мы могли с ними покончить!

— В следующий раз, Зукер, когда вам захочется лично покомандовать космическим сражением, дайте мне знать, будьте так любезны.

Голос Гейста источал яд.

И затем он вновь поднял глаза. Он понятия не имел, что заставило его поднять голову и уставиться в сумрачное небо именно в этот самый момент. Все что он видел, это безмятежное небо, лавандовое у горизонта и в зените переходящее в фиолетовый. Внезапная вспышка ослепительного света зажглась на нем, пронзительная булавочная головка, каким-то образом затмевающая даже объединенный свет Аватара и Вэлианта. Новая. Яркая смерть звезды.

Гейст сорвал с себя гарнитуру. Голос Зукера, зовущего его, отдалился куда-то на задний план.

Отчего-то новая казалась ему ужасно неправильной, переполняла его мрачными предчувствиями. Обычно в бою все неожиданное заодно несет и угрозу. А еще Гейст отчаянно хотел услыхать звук. Не может же столь жуткое разрушение происходить беззвучно?

В небесах Нового Авалона зажглась вторая звезда.

Стоя на прохладном ветру вечерних сумерек, отвесив челюсть, смотря на небо, Гейст каким-то странным образом знал, что эта пара звезд оповестила, что он обречен.

Гора.

Прохладный ночной воздух был просто божественен. Штаб оспаривал его решение выйти наружу до последнего, но, все-таки, он маршал армий, черт побери. И будет делать то, что хочет!

Позади него топал взвод пехоты, единственная его уступка паранойе Вилли. Битва тяжело сказалась на горе, кое-где все еще горел лес, и он чувствовал разносимый ветром дым, равно как и едкую вонь взорвавшейся взрывчатки.

Он слышал панические вызовы балахонников, обращенные к уничтоженным кораблям. Нет, не уничтоженным — взорванным ядерным оружием. Кто-то отплатил Слову Блейка той же монетой.

Но он по-прежнему не имел ни малейшего понятия, кто бы это мог быть. Атаковавшие дропшипы не передавали опознавательных кодов, и Дэвион понятия не имел, друзья это или враги, прибывшие захватить ослабленный войной Новый Авалон.

Это могли быть капеллане, или Синдикат, решившие наконец отомстить. Или какой-нибудь из лордов Марок, спятивший от амбиций, послал набранные втихую войска захватить столицу для себя.

Когда он был моложе, ему и в страшном сне не могло такое привидеться.

Но это было еще до гражданской войны.

— Враг моего врага — мой друг? — прошептал Дэвион. Господь всемогущий знает, он примет любую помощь против балахонников.

Он поднял голову к звездам, окаймленным темными тенями крон елей и пихт. Помимо звезд там было и еще кое-что — многочисленные следы реактивных двигателей. Дропшипы, идущие к планете.

Чисто автоматически Дэвион подсчитал следы, и произвел примерный подсчет. Как минимум, усиленный батальон.

Пока.

Возможно, этого хватит, чтобы переломить ход битвы за Новый Авалон.

В ту или иную сторону.

— Я приму любую помощь, — прошептал Джексон Дэвион. — И не стану гадать, что это мне принесет, пока все не кончится.

Лисья Нора, Гора

9 декабря 3072 года

Джексону Дэвиону казалось, что царящее в комнате безмолвие давит на него, словно пружина лучшей стали. Он ощущал висящее в комнате напряжение нутром.

Фельдмаршал Мокрый Вилли Коссакс нагнулся над панелью связи, прижимая к правому уху наушник.

— Дропшипы садятся, расходясь по множественным зонам высадки.

И снова пауза.

— Наблюдатели докладывают о быстром развертывании войск и оборудования.

— Логично, — сказал лефтенант-генерал Джо Лэйдлоу, — Северный Альбион сообщает, "Прощение" только что покинуло док, и "Мордред" тоже готовится отбыть. Время их дропшипов истекает.

— Ну хоть на мехах у них эмблемы есть? — буркнул Дэвион.

Передав вопрос, Коссакс принялся пристально вслушиваться.

— Есть.

И затем он развернулся к нему с округлившимися глазами.

— И вы ни за что не угадаете, чьи.

Приложение 2:

Дневник регента Зукера

3 января 3068 года

Последние три недели были сущим адом. Я с трудом могу объяснить, что произошло и ПОЧЕМУ это произошло.

Я и раньше бывал в бою, но к такому я готов не был. Слишком многое, известное мне раньше исключительно в теории, да и должное оставаться ею, стало мне чересчур знакомым.

Отец, я стал свидетелем смертей многих моих друзей. Я мучился. Я страдал. Я убивал.

Войны без этого не бывает, и нам обоим это известно. Я знаю, что ты ненавидишь это также как и я, но мы с этим смиряемся. Я делаю то, что должен, поскольку это моя роль, это моя цель. Именно так я помогаю изменить это.

Но я должен был изменять все к лучшему.

Приближение окончилось катастрофой. Я все еще не знаю точных деталей, но Дэвионы протаранили "Провозвестника правосудия" вскоре после того, как мы сцепились с ними у точки Лагранжа. Все говорят, что именно тогда умер Кернофф. И затем, когда мы вышли на орбиту, СПКЗ какого-то рода подсветила наши Дропшипы, и регент Николавич отдал приказ о бомбардировке пусковых шахт и станций слежения. ГИГ-станция получила свои тогда тоже. Насколько я слышал, оказалось, что никакой СПКЗ не было вообще, а сопутствующий ущерб от бомбардировки был существенен. Это изменило все даже больше. Как можно было оправдать все эти жертвы? Ой? Извините? Внезапно мы стали военными преступниками, висящими во враждебной нам системе. Вот мы и поиграли в МакКенну.

Шестью днями позднее было принято решения, что простой изоляции системы недостаточно. Кто-то наконец вспомнил о "черных ящиках"? Что бы там ни было, нам было приказано нейтрализовать военное присутствие, так чтобы мы могли изложить нашу версию событий.

В итоге целью стал студенческий городок ИННА. Ожидалось, что Дэвионы отследят траекторию выброски и переместят войска в этот район, чтобы предотвратить захват. Наконец-то сработавший план. Кавалеры и Кадры ИННА заняли отличные оборонительные позиции, превратив попытку прямой атаки в форменное самоубийство, но не были готовы к бомбардировке с орбиты, проредившей их ряды. В первый раз видел подобное. Мы вытерли пол выжившими, что только смогли отыскать, и варшипы сравняли кампус с землей. С моей точки зрения, на 65 лет позже, чем следовало. Ну да, все эти медицинские и сельскохозяйственные технологии Лиги многим помогли, но добра без зла не бывает. ИННА можно "поблагодарить" за многое, не только за лекарства и рекордные урожаи.

Затем мы поднялись в воздух вновь, не желая связываться с подкреплениями.

Следующие несколько недель обернулись сумятицей из боевых выбросок на цель, уклонениями от и нашего же собственного огня с орбиты и от Дэвионов, и все это "в упаковках по" уровню III за раз. Это я виноват, не нужно было настаивать на использовании мобильности и бомбардировок для порождения хаоса и беспорядков, что обязательно выбьет защитников из колеи. Знаю, это единственный способ успешно вести такую войну, но никогда в жизни я не чувствовал себя настолько вымотавшимся. И неважно, что Дэвионы рассеялись, снизив эффективность наших бомбардировок, им теперь требуется уйма времени, чтобы сосредоточить сколь-либо приличную огневую мощь. Но они как-то справляются. И здорово наловчились вынюхивать наших корректировщиков. Когда вышли все припасы, мы ушли, но надо было нам это сделать неделей ранее, мы стали небрежны, и это породило лишние смерти. Почти всем нашим мехвоинам случилось вызывать поддержку из космоса, и последние несколько дней почти всегда на себя, поскольку Дэвионы так и лезли вплотную. Я больше просто не могу призывать смерть на головы собственных же людей.

Как я устал. Мы почти уже на месте, где возводится временная база, в которой мы переждем, пока не прибудут подкрепления, и есть своего рода ирония в том, что мы возводим базу для осады Нового Авалона из строительных материалов, что привезли с собой для того, чтобы помочь им оправиться от гражданской войны.

Но мне не смешно. Это моя родина, черт подери! Я убиваю своих земляков!

Как, как такое могло произойти?! КАК?!!!

27 марта 3069 года

Похоже, время на записи у меня находится лишь тогда, когда я улетаю с Нового Авалона. По крайней мере теперь наш визит будет больше, чем в прошлый раз. С помощью нашего великого и всемогущего регента Гейста мы умудрились захватить кусок земли на Новом Авалоне. Его даже не было с здесь, с нами, эти три недели, но лишь оттого, что мы, видите ли, не удержали столицу Федеративных Солнц одной дивизией, мы теперь для него второй сорт. Мерзкая жаба.

Мы, с регентом МакКуинном говорили, что все идет слишком уж легко, и так и оказалось. Похоже, Джексон Дэвион довольно гибкий парень, он предугадал наше неизбежное возвращение и подготовил многочисленные запасные позиции, независимые друг от друга мелкие склады и укромные местечки, где небольшое подразделение может остановиться, подкрепиться, и отправиться дальше. Просто превосходно подходит для мобильной компании, заставляющей разбегаться глаза у наших наблюдателей с орбиты, сколь ни многочисленны они. И мы понятия не имеем, куда они все деваются.

Противник тоже изменился — к тому, что было на планете с самого начала, добавились подкрепления. Они появились все разом, каждый в своей прыжковой точке. Пять групп, а наши корабли могли заняться лишь двумя. "Красный ангел" ухитрился истребить Легкую Гвардию, гнавшись за ними всю дорогу, пока последние их суда не сгорели в атмосфере Нового Авалона. "Господне прощение" откусило хороший кусок 3-й Гвардии, но было несравненно менее успешней, хотя и разнесло их "Конкистадор". Как это мило от Дэвионов, напихать столько всего важного в одну удобную для взрыва упаковку.

Все оставшиеся войска двигались каждые по своей траектории, и затем рассыпались вновь, каждый по своей зоне высадки, и все в районах, нами не контролируемых. Каждая зона высадки была отлично подобрана, подчеркивая этот тезис. Просто удивительно, насколько необъятна эта планета. Варшипы ухитрились прижучить несколько дропшипов, когда те разгружались или взлетали, но завидное большинство преуспело в выгрузке и исчезло. Их толком и не преследовали, чтобы подготовить нас к "неизбежной" массированной атаке, предсказанной Гейстом, и драгоценные мини-ядерки он попридержал по той же самой причине.

Он так и не отказался от этого предсказания, даже когда годом позже мы отступили вновь. Ему вообще плевать на все, что может сказать 31-я. Для него мы не более чем наемники. Год постоянной партизанской войны, где Дэвионы бьют по нам там, где мы слабее всего, отступают прежде, чем может быть начата орбитальная бомбардировка, или сразу после ее начала. Они постоянно разбросаны мелкими группами, нейтрализуя ущерб, что мы можем нанести с орбиты, и, кажется, наловчились высчитывать наши специально хаотические орбиты. Кажется, теперь я знаю, как чувствовали себя ягуары в проходе Динжу.

Мало помалу мы теряем и войска и территорию, а Гейст продолжает твердить о массированном наступлении, что грядет вот-вот. Также как утверждал, что вот-вот появятся подкрепления.

По правде говоря, мы проиграли Вторую битву за Новый Авалон еще до высадки 36-й, теперь я четко это вижу.

Уверен, верховному командованию плевать на Новый Авалон, иначе бы они послали достаточно войск, чтобы закончить работу. Ну, или вытравить партизан.

Все теперь считают нас монстрами. Все — наши враги, и все, что для этого нужно, это заглянуть в глаза тех, кто рожден на той же планете, что и я сам.

Я уже не верю, что мы сражаемся во имя какой-то великой цели. Наши мечты о Третьем Переходе умерли тем днем на Таркаде, два года назад. Мы не можем принудить их восстановить Лигу. И не можем очистить их огнем так, чтобы человечество могло переродиться. Нет. Теперь мы сражаемся за выживание, и это мне ясно как день. Другого пути просто нет. Они никогда не примут нашей капитуляции. Они не остановятся, пока мы все не будем уничтожены. Теперь они взыскуют нашего полного и конечного уничтожения.

Молюсь за души попавших в плен. Что ждет их, кара за грехи других, грехи, никогда ими не совершавшиеся?

Подумать только, что я дожил до дня, когда Блейк стал синонимом Узурпатору…

Нелегко будет найти теперь путь, не заканчивающийся нашим полным уничтожением.

4 марта 3070 года.

3070-й Мне пятьдесят. Уже три года как я в системе, где и родился, живу как пират, граблю Новый Авалон ради припасов, теперь, когда наша "гуманитарная помощь" тем, кого ныне мы зовем врагами, вся вышла. Хорошо, что у нас под боком несколько миллиардов фермеров, способных прокормить пять миров по соседству. Вообще-то теперь мы едим даже лучше, чем прежде.

Я спросил МакКуинна, нельзя ли меня назначать на любые другие обязанности, кроме охраны тюремных судов? Только что покончил с очередной своей командировкой на эти жестянки, и я ненавижу, что они делают со мной. Лишая свободы других людей нельзя при этом остаться человеком, приходится стать чем-то еще. Не просто для того, чтобы держать их в узде, скорее ради собственной же безопасности. Эти суда опасны. Наши заключенные слишком изобретательны в способах убить нас или покалечить. Санчес застрелен в живот из мини-арбалета, сделанного, во имя всего святого, из бумаги! Кто мог такое представить? Я слышал, в одной из камер нашли полностью работоспособный самозарядный пистолет, сделанный целиком из кусков труб и оторванных листов палубы. Единственное, чего ему не хватало, это запаса пуль, пленный сказал нам, что хотел сделать их пять, прежде чем сорваться. Когда мы нашли его, у него уже было три.

Им нельзя уступать ни пяди. Доброта здесь просто иная форма самоубийства, особенно теперь, когда началась милая традиция вынюхивания "предателей" путем представления себя одним из них, а потом записывания, кто клюнул на наживку, или просто не настучал тут же об этом! Какому социопату могло придти в голову назначить награду за выявленных среди ополчения предателей?! Теперь мы, бывшие братья по оружию, охотимся друг на друга, мы, прошедшие через ад дважды или трижды. Эти суда — сущий АД. Я понял, что с меня уже довольно, когда избил пленного так, что того утащили в лазарет. Неизлечимые травмы, сказали они мне. Мальчишке не было еще и 25, зачем ему было швырять в меня едой!? Я не мог просто взять и спустить подобное. Не там. Не тогда.

С тех пор, как я впервые вывел мех на поле боя, я убивал бессчетное число раз, но это совсем другое. Для избивающего пленных может быть лишь одно определение, и я не хочу больше им быть.

Так что, теперь, ни шагу за пределы базы. Так лучше, но не сильно. Никто больше ничего хорошего не ждет. Мы тоже пленники, как и все остальные в этой системе. Мы не можем улететь, и мы не можем закончить свое дело. Оказалось, что наши войска нужны повсюду, в дюжинах боев и сражений, в которые мы себя втравили. Зато они могут одолжить нам варшип. "Игл", до сих пор даже в лигийской окраске. "Мордред". У кого-то, заведующего распределением варшипов, прорезалось чувство юмора.

Все хвастаются ущербом, причиняемым горе Дэвион. Насколько я знаю, и "Красный ангел" и "Господне прощение" каждый раз дают по несколько выстрелам, как оказываются рядом, давая Джексону Дэвиону знать, что мы о нем еще не забыли, но похоже, "Мордред" должен завалить "Нору" напрочь. Похоже, они никогда не сами не ступали на гору Дэвион. Мы могли бы пригнать сюда целый флот и палить по ней ежедневно двадцать лет напролет, и даже лампочки внутри не разбить.

 

Глава четвертая. Новая война

Лисья нора, Гора,

Новый Авалон, марка Круцис,

Федеративные Солнца

9 декабря 3072 года

Эхо пещерообразного гаража громко вторило шагам Джексона Дэвиона. Он распорядился очистить его от всего персонала, включая даже охрану.

Даже несмотря на то, что прошло столько времени — страсти еще не утихли.

Женщина, выбиравшаяся из джипа, выглядела старше, чем ему помнилось, но виной тому были не серебряные пряди, расцветившие смоляные волосы, и не лишних несколько килограмм на поджаром теле.

Нет, с точки зрения Дэвиона старило ее выражение в обычных условиях симпатичного лица, суровость и мрачность, словно вселенная продемонстрировала ей больше неприкрытой правды, чем она желала бы переварить.

Вне всяких сомнений, так оно и было.

После всего того, что случилось, он просто не мог поверить в то, что сейчас смотрит на лефтенант-генерала Аннет Лейланд из Пятой ПБК ФедСода.

Смотрит на Атомную Аню.

Выбравшись из джипа, она отрывисто ему кивнула.

— Маршал.

Дэвион замялся было, но затем отпечатал.

— А я уже и не знаю, как обращаться к вам. Но уверен точно, что звания генерала вы не заслуживаете. Или вы предпочитаете, когда вас зовут Атомной Аней?

Изумленный прозвучавшей в его голосе горечью, он замолк.

На какое-то мгновение рот Лейланд округлился, но затем отразившаяся на лице боль переродилась в гнев.

— Это не мое имя! Это кличка, которой меня наградили лизоблюды Виктора!

— Отчего-то мне кажется, что здесь они не ошиблись, — Джексон по-прежнему был груб.

— Вы, кажется, забыли, маршал, что мы были на одной стороне.

— Мы никогда не были на одной стороне, — холодно объявил Дэвион.

— Вы тоже поддерживали Катрину.

— Вы поддерживали Катрину. Я служил Федеративным Солнцам.

— Судьба была к вам добра, — кисло заметила Лейланд. — Дала шанс выйти чистеньким.

— Какая горечь! — протянул Дэвион. И покачал головой. — Как вообще я могу вам верить после всего того, что вы совершили?

— Черные крысы изменились, Джексон. Господи боже, — она гневно рубанула рукой. — Мы ВЕРНУЛИСЬ! Вернулись, чтобы стать с вами плечом к плечу. Какое еще доказательство вам надо?

— И как только вернулись, что же вы сделали? Использовали ЯО вновь, с самого начала.

— Я спасла ваши шкуры! — прорычала она. — Спасла твою собственную шкуру! — Лицо ее побагровело. — Я прикончила варшип типа "Рига" своими ужасными, бесчестными ядерными бомбами, чтобы ты мог стоять здесь, и возмущаться, как же я это могла такое сделать.

Она ткнула в его сторону пальцем.

— Я сделала то, что должна была сделать. Иногда, знаешь ли, война принуждает выбирать между плохим и очень плохим, а другого выбора нет. И если бы ты не прятался в уюте Норы, а сражался в передних рядах, то может, и знал бы об этом.

— Чего вы хотите? — в голосе Дэвиона слышался арктический холод.

— Мой полк здесь для того, чтобы сражаться под флагом Федеративных Солнц. И хотим мы освободить Новый Авалон от Слова Блейка, и ничего более.

Нет, подумал Дэвион. Не все. Еще кое-что тоже. Прощения за былые грехи. И начинают, принуждая его поступаться собственной этикой. Воистину, иногда война принуждает выбирать.

— Вы обратили ядерное оружие против соотечественников.

— Иногда правила идут к чертям, — рявкнула она.

Она была не права, он это знал. Правила существуют всегда. Когда все наперекосяк, когда с сильно искушение прибегнуть к небольшому компромиссу, именно тогда правила важнее всего.

Но что-то заставило его шагнуть вперед и произнести.

— Вы сдадите все свое ядерное оружие.

Та насупилась.

— Не заметно, чтобы вы так уж возражали против него, когда оно уничтожало варшипы блэки.

— Это не обсуждается, — голос Дэвиона был натянут, — генерал.

Он уставился на нее. Она уставилась на него.

И затем она пожала плечами, выставив ладони вперед.

— Был бы что сдавать. Я использовал их все против блэки.

Дэвион не ответил ничего, погрузившись в подсчеты. Разведка сообщала, что когда Атомная Аня с Черными Крысами скрылись в дымке истории, у них оставалось шесть ядерных устройств. На варшипах она использовала как минимум три из них. Были ли остальные три распылены вместе со "Стингреями", их несшими, или были бесцельно пущены в космос?

Вполне вероятный исход. Некоторые из истребителей обязаны были быть потерянными, пытаясь пробить оборону блэки.

Но он все равно не верил ей. Просто не мог заставить себя поверить в то, что она может говорить правду.

Поджав губы, он буркнул, "Хорошо", даруя Атомной Ане и то, чего она просила, и то, чего она так желала.

Встав по стойке смирно, та отсалютовала.

Дэвион четко развернулся кругом. На салют ее он не ответил.

Правила существуют всегда, и Дэвион только что нарушил одно из важнейших. Прибег к помощи военных преступников.

Только что, во имя спасения Нового Авалона от Слова Блейка он принес величайшую жертву из всех. Большую даже чем жизнь.

Свою душу.

Посадочная площадка лагеря Альфа

В 200 километрах к юго-востоку от Авалон-сити

20 декабря 3072 года

Расплавленный оранжевый краешек новоавалонского солнца выглядывал из-за горизонта, окрашивая небо на востоке под мандарин. Стоя на низком гребне, Зукер вдыхал чистый запах тронутой росой травы.

Широкая и ровная равнина прямо под ним вся была заставлена дропшипами. Суда сидели посреди колец выжженной поросли — выхлоп их двигателей спалил всю зелень.

Поле было забито выгружающимися мехами, бронетехникой, и машинами. Мирные звуки утра — птичий щебет, стрекотание насекомых, ветер, шуршащий травинками — уступили место лязгу механизмом и гневным воплям руководящих разгрузкой.

Внизу под гребнем осуществлял выгрузку 44-ая теневая дивизия, подкрепленная Ордой Бронсона, и Зукер попытался уверить себя, что должен быть счастлив. Наконец-то у них будет численное преимущество, чтобы вырваться из этого затянувшегося пата. Гейст пообещал, что эта битва за Новый Авалон окажется последней, хотя сомнения у Зукера оставались.

На его глазах из "Юниона" выбрался "Гранд Титан", и эта машина не была выкрашена в чистый белый истинного КомСтара, окраска ее начиналась с неподдельной черноты понизу угловатых ног и медленно увядала до дымчатого серого на верхушке мощно забронированной головы. При этом машина была также разрисована нечестивым оранжевым, навевавшим ассоциации с адским погибельным пламенем.

Самым же худшим была эмблема на груди монструозной машины — устремленный острием вниз черный меч с пламенеющими крыльями летучей мыши, наложенными на перевернутый красный треугольник и цифры "44".

Мстительные Ангелы Эвитэ.

Зукер облизнул пересохшие губы.

Эвитэ. Никто ее еще не видел, но историй уже ходила уйма. Имя темного ангела из преданий талмудистов, которое самое по себе было псевдонимом еще более нечистого имени.

Лилит.

И окраска "Титана" намекала на то, что имя случайностью не было.

Поскольку эта женщина, Эвитэ, была Маней Домини — "Дланью Владыки" — существом, кибернетически усиленном для того, чтобы лучше служить Слову, существом, что было не совсем машиной, ни уже человеком более, но возможно, чем-то совсем иным.

Зукер содрогнулся.

Направление ветра изменилось, и все, что он сейчас чувствовал, это гарь.

28 декабря 3072 года

ПРИОРИТЕТ: Лисьей Норе // Маршалу армий Джексону Дэвиону

ДОКЛАД

Маршал Дэвион:

Прошлая ночь действительно ознаменовалась прибытием новых войск на Новый Авалон. Мы полагаем, что Слово Блейка решило усугубить конфликт поставкой подкреплений. Прошу, однако, отметить, что данные подразделения имеют неизвестное происхождение. В то время как все они несут эмблемы Слова Блейка (см. прикрепленный снимок), они не совпадают с известными цветами или эмблемами ОСБ. Можно лишь предположить, что это полностью новое подразделение, направленное на усиление врага.

Согласно нескольким подтвержденным рапортам, все машины подразделения несут общую эмблему — устремленный вниз палаш с огненными крыльями и цифрами "44" поверх перевернутого алого треугольника. Каждая машина демонстрирует окраску светло-серого цвета с градиентом в черный и оранжевыми деталями, похоже, варьирующимися от машины к машине. На некоторых это языки пламени, на других полосы, а некоторые просто имеют ряд подкрашенных панелей.

Наиболее беспокоит, однако, неслыханная координация действий и… "гибкость", пожалуй, так лучше будет сказать, наверное, данных машин. Некоторые из мехов движутся с плавностью, никогда ранее нами не наблюдавшейся, что говорит либо о невероятном мастерстве, либо о новом типе интерфейса. Некоторые из наблюдателей сообщают о неслыханной точности огня некоторых новоприбывших, хотя наш департамент пока этого подтвердить не может.

Мы рекомендуем показать этим новоприбывшим как относится Новый Авалон к непрошеным гостям, но также предлагаем проявлять чрезвычайную осторожность, пока мы не выясним кто они есть, и что за новыми технологиями они, похоже, обладают.

Слава принцессе-регенту,

[полевой] майор Янси Паулепопкис

ПРИЛОЖЕНИЕ: guncam.44th.grimreaper.img

Посадочная площадка лагеря Альфа

В 200 километрах к юго-востоку от Авалон-сити

3 января 3072 года

Сержант Тимоти Саксон из НовоАвалонских Кавалеров понятия не имел, чего ему ожидать после того, как был захвачен в плен Словом Блейка. В воображении от представлял все виды пыток и порока, ночи ужаса и боли, и глаз не дающие сомкнуть. Разумеется, он был неправ.

Все было гораздо хуже, чем он мог себе представить.

Начали они с того, что связали его по рукам и ногам, завязав глаза повязкой. Затем они затащили его в челнок и привязали там. Когда челнок поднялся, его потащило вбок, пока он не влепился в другого пленного. Когда челнок резко поменял курс, его желудок перекувыркнулся и он выблевал все что в нем было прямо на себя.

В таком виде он проехался до Вэлианта — все мышцы болят, зажатый между других таких де пленных и покрытый собственной блевотиной.

И следующее, что он ощутил, это как его рывком вздернули на ноги, по-прежнему с завязанными глазами. Его пихнули вперед. Иголки и шилья вонзились в одеревеневшие ноги, и он запнулся, заслужив этим зверский удар по затылку.

Каким-то чудом он поковылял вперед и так и ковылял.

Пока не открылся люк, и он не учуял запах нужника. Грубые руки пихнули его в спину.

Запнувшись о комингс люка, он врезался в стальную палубу, лицом.

И затем чей-то голос сказал, — Добро пожаловать в отель "Тостер".

* * *

Судя по противоперегрузочному костюму цвета хаки, все еще бывшему на ней, она была пилотом, хотя правая штанина и была вся черной от засохшей крови, а левый бок костюма весь изорван, открывая изрядную часть груди. Саксон не стал спрашивать, как это произошло.

Не хотел знать.

Может, когда-то она и была красоткой, он не был уверен. Не ему судить. Волосы, длиной до плеч цвета шоколада, глаза карие, блестящие. Но правая сторона лица от челюсти и вверх по щеке была сплошным синяком, только начинавшим желтеть.

Она сидела на палубе, опираясь спиной о дальнюю переборку, поджав колени к груди. Их узилище явно было какого-то рода техническим отсеком, едва четыре метра на три, выкрашенное мутно-серым, и абсолютно пустое, за исключением молодой женщины, сидящей напротив, и вонючей кучи в углу.

Было невозможно жарко, как минимум за тридцать пять, и влажно, что делало вонь еще хуже, словно плывешь через канализационный отстойник. Сквозь палубу Саксон ощущал дрожь какой-то работающей машинерии.

— Мне хотелось бы поговорить с менеджером, — прохрипел он. — У меня пара жалоб.

Она рассмеялась, и смех ее был мелодичен настолько, что он ощутил внезапный прилив надежды, настолько сильный, что дыхание его прервалось.

— Боюсь, что работа с клиентами у отеля "Тостер" поставлена плохо. — Вставая, она тряхнула головой. — Лейтенант Паула Кент.

— Сержант Тимоти Саксон.

Она кивнула.

— Значит, я старший по званию.

Он лишь фыркнул.

— Я не… э-э, — он покачал головой. — Здесь это так важно?

Она нахмурилась.

— Здесь — больше чем где-либо.

Саксон продолжал на нее смотреть.

— Послушай, блэки сделают все, что в их силах, чтобы лишить тебя остатков человечности. — Она ткнула пальцем в сторону кучи дерьма в углу. — Никаких туалетов. Кормежка когда им это в голову взбредет. Могут поднять тебя посереди ночи. Побои… — запнувшись, она сглотнула, после чего выпрямила плечи. — И хуже того.

Он судорожно вздохнул.

— Они пытаются превратить нас в зверей. И зачем, по-твоему?

Хотя Саксон никогда в жизни не размышлял над тонкостями психологической войны, он внезапно понял.

— Потому что зверей можно приручить.

Она улыбнулась ему, и в первый раз с тех пор как его взяли в плен, Саксон подумал, что возможно он и выживет.

— Точно, и мы с тобой, сержант, воины Федеративных Солнц. Я хочу, чтобы ты это помнил, поскольку до тех пор, пока мы верим в это душой и сердцем, — она стукнула в грудь, — Неважно, что они с нами делают.

И после этого она вела его за собой сквозь весь это ужас, неуверенность бытия пленником Слова Блейка, сквозь дни, превращающиеся в недели, и так далее, и снова по новой…

Пока однажды он не проснулся от приглушенных ее рыданий.

14 января 3073 года

Плач лейтенанта Кент напугал его больше, чем что бы то ни было. Она всегда была такой сильной, всегда знала, что делать, даже невзирая на худшие из издевательств блэки.

Во рту у него пересохло. После всего, через что ей пришлось пройти, он не представлял, что могло сломать ее.

В камере царила непроглядная темнота, воспринимавшаяся Саксоном за ночь, хотя их пленители в деле включения и выключения света и не следовали каким-либо графикам, так что он пополз на звук ее голоса, и коснулся ее плеча. Она резко дернулась, пытаясь отползти, но он притянул ее ближе, обхватив руками.

— Шшшш…

Она уткнулась заплаканным лицом ему в плечо. Кожей он ощущал мокроту ее слез, тепло ее дыхания. Ее трясло, а плач все не унимался.

— Что такое, Паула? — шепнул он, — Что не так?

Он был бы очень изумлен сам, узнав что только что не зная сам, впервые назвал ее по имени.

Та судорожно, рвано втянула в грудь воздуха, а он все гладил ласково ее волосы в темноте.

— Я… я слышала разговор двух охранников.

Он ощутил, как она покачала головой.

— Они покончили с Джексоном Дэвионом, Тим. Они убили его.

Он отрывисто замотал головой.

— Нет. Быть того не может. Старина Джексон в полной безопасности, в "Лисьей норе".

— Нет, нет, он переезжал. Они сказали, что устроили ему засаду. Он мертв, Тим…

Он чувствовал, как леденеет. Джексон Дэвион мертв? Внезапно Саксон осознал, сколько его собственных надежд было связано хитрым стариканом. Теперь, когда Виктор не с ними, когда об Ивонне нет ни слуху ни духу, Джексон остался единственным Дэвионом, по прежнему не смирившимся.

А теперь он был мертв.

Внезапно его правую ладонь забило в тике, и он был вынужден скрутить ее в кулак. Нет! В нем вскипала ярость, один человек еще не все, не может все умереть с ним. Не должно.

— Надежда остается всегда, — уверенно сказал он.

— Нет…

И затем, во тьме, по дрожи, сотрясавшей ее хрупкую фигурку, ощущая охватившее ее отчаяние, он наклонился, коснувшись губами ее уха. Произнося слово, единственное слово, столь тихо, что никакой жучок не смог бы его записать.

— Легион, — вот и все сказал он.

И поскольку в камере царила темнота, он не мог увидать улыбки, расцветшей у нее на лице.

Лагерь Альфа

В 200 километрах к юго-востоку от Авалон-сити

16 января 3072 года

Джеффри Зукер только что вернул то, что осталось от его уровня III из очередной бесполезной битвы с Черными Крысами, как услыхал, что Гейст хочет его видеть, и послание отозвалось холодком вниз по хребту. Гейст и раньше не был приятным в общении человеком, но с уничтожения "Красного ангела" он окончательно свихнулся. До Зукера доходили слухи о пленниках, пытаемых и убиваемых.

Насилуемых.

Он подозревал, что Гейст наконец сломался.

А теперь ему нужен был Зукер.

Топая по тротуару, он был погружен в мрачные мысли, невзирая на чудесный денек окрест. Лагерь их представлял старый арсенал ВСФС, разумеется, давно уже лишенный всякого содержимого, но некоторые из зданий остались. Самое главное, что они был в нескольких км от М11, делая Авалон-сити легко доступным.

До сих пор Эвитэ по большей части сидела на борту "Мордреда", не было никаких признаков, что она следила, или что ее вообще волновал ход боев, переродившихся в спорадические стычки с подразделениями федов, когда получалось их найти, и долгие нервотрепки в ожидании, когда найти их не удавалось. На деяния Гейста ей, похоже, тоже было плевать.

Зукер не был уверен, как к этому относиться. Гейст явно представлял собой проблему, но Эвитэ могла оказаться еще хуже. Предвидел ли Блейк появление этих Манеи Домини? Не были ли они шагом вниз на пути праведности?

Завернув за угол, Зукер потопал к оштукатуренному и выкрашенному белым зданию, отличавшегося изяществом форм заурядного кирпича. В темпе преодолев с дюжину ступенек, он направился прямиком к кабинету Гейста.

Миленькая юная аколитка за столом кивнула ему, сообщив "проходите". Ей максимум было где-то девятнадцать, блондинка, с ладной фигуркой, но главное, что обеспокоило Зукера в ней, это акцент — чистый новоавалонский. Так значит Гейст нанимает местных на работу — причем в точности на того самого рода работу, о которой даже и помышлять не стоит.

Отрывисто побарабанив по двери, Зукер затем ворвался внутрь, краем глаза заметив еще одну миленькую аколитку в белом Балахоне, сидящую в одном из кресел для гостей перед письменным столом Гейста из белого ясеня. Впрочем, ему некогда было на нее смотреть.

Гейст сидел за столом, сгорбившись над какими-то бумагами, с головой опущенной вниз, явно погруженный в какие-то раздумья.

Зукер встал по стойке смирно.

— Полурегент Зукер прибыл согласно приказу.

Ничего. Гейст не шевельнулся, даже и голову не поднял.

— Регент?

Нет ответа.

Внезапно Зукер осознал, что бумаги на столе Гейста попятнаны красными кляксами. Прыгнув к столу, Зукер рывком вздернул голову Гейста и на него уставились безжизненные остекленевшие глаза.

Кто-то пробуровил миленькую дырочку в центре его лба.

Внезапно он услыхал глухой стук за своей спиной, словно что-то тяжелое и металлическое уронили на дерево, так что, бросив Гейста, чья голова со стуком упала на столешницу, он крутнулся и увидал черный пулевик, лежащий на углу стола, и правую руку аколитки, покоящуюся на оружии. Взгляды их встретились.

И затем она произнесла поразительно спокойным тоном.

— Боюсь, что регент Гейст, увы, не работоспособен.

Она была прекрасна. Не выставленной напоказ красотой крошки в приемной, но скорее красотой в духе "девчонки по соседству". Темные свои волосы она предпочитала оставлять длиной до плеч, глаза ее были карими и блестящими, а еще у нее была просто потрясающая кожа цвета сливок, за исключением правой стороны лица, где монструозный синяк как раз начинал желтеть.

— Эвитэ, — прошептал он.

Она утвердительно наклонила голову.

— А ты догадлив.

Зукер развернулся, вновь уставившись на тело бывшего командующего силами Слова Блейка на Новом Авалоне.

— Ты его убила…

— Он потерял два варшипа и не сумел взять порученную ему планету под контроль. А его… предпочтения порочили наш орден. Уверен, ты тоже это заметил.

Зукер не сказал ничего.

Она откинулась на спинку кресла.

— Ты не мог разрешить эту проблему, и я разрешила ее за тебя. Чем ты недоволен?

— Тем… — начал, было, он, но затем покачал головой. — Может, вам стоило вести это разговор с регентом МакКуинном из 31-й? Или одним из замов?

Она фыркнула.

— Зукер, они бараны. Все они, и им очень повезло, что они не окажутся в той же самой безымянной могиле, что и этот, — она мотнула головой в сторону недвижимого тела Гейста.

Во рту у него пересохло.

— Я чем-то от них отличаюсь?

Она вновь кивнула.

— Да. Ты не баран. И самое главное, ты можешь еще доказать, что в твоих силах оказаться полезным.

Зукер нахмурился.

— И как вы это выяснили?

Та одарила его мрачным взором.

— Все Маней Домини оснащены дополнительным мозгом, встроенным сюда, — она коснулась ребер под левой грудью, — используемым для обработки полученных впечатлений о человеческом поведении…

Глаза Зукер округлились.

— Правда?

На какую-то секунду Эвитэ очень походила на тезку — темного ангела, но затем она закатилась со смеху.

Именно тогда Зукер осознал, что она будет такой же, как и Гейст. Да, она тоже будет безжалостной, но не из-за врожденной жестокости, а поскольку так нужно.

— Нет, — смеясь, сказала она, — конечно же, нет. Выяснила так же, как и все, слушая людей и задавая вопросы.

Голос ее стал поспокойней.

— Надеюсь, ты со временем научишься ценить мои особые умения так же, как я сама уважают твои.

Единственным, что пришло в голову Зукеру, в качестве подходящего ответа было.

— Да, регент.

Скрестив руки на груди, она потребовала, — А теперь расскажи мне, как там война.

— Я… э-э… — Зукер попытался набрать побольше воздуха, стараясь прийти в себя. — Вы хотите, чтобы я…

— И желательно до того как произойдет Третий Переход.

Зукер сглотнул.

— Слушаюсь, регент. Мы по-прежнему контролируем небо, но едва-едва. "Красный ангел" погиб, а "Господне прощение" не проходило докового ремонта вот уже четыре года. Корабельные системы начинают отказывать. Две орбиты из трех она проводит, перебирая машины.

— По прежнему остается "Мордред", — указала Эвитэ.

— Ну да, но это большая планета, и Джексон Дэвион знает ее лучше нас.

— Джексон Дэвион, — прошептала она.

— В Норе он в безопасности. Мы не можем его выкурить. — Зукер покачал головой. — Никак, с всего одним варшипом, чтобы и держать систему и присматривать за планетой.

— То есть мы вынуждены вести партизанскую войну с равным нам по силам противником, что знает местность лучше нас и обладает поддержкой населения? Это так вы все видите, полурегент?

Она пыталась загнать его в угол? Заставить его проявить свою нелояльность? Или Гейст проболтался ей об его отце? Сглотнув, Зукер глянул в сторону тела Гейста. Нет. Эвитэ явно не требовались поводы.

— Да, регент, — тихо сознался он.

— Так каков ваш прогноз?

Преднамеренно расставленная ловушка, и Зукер это знал. Но не мог не ответить.

— Мы не можем выиграть эту войну, — сипло сказал он.

Она кивнула.

— Угу. Именно так. Именно поэтому мы покончили с этой войной. Теперь мы начнем другую.

"Лисья нора", Гора,

17 января 3073 года.

Снабжение "Норы" припасами оказалось практически непосильной задачей. Когда-то капитан Рольф Дрейер считал себя офицером-снабженцем. Теперь зачастую он думал о себе как о контрабандисте.

— Субалтерн Тьян, — обратился Дрейер к спине цвета хаки, отступающей в долгий и пустой коридор.

Молодая женщина развернулась, — Да, шеф?

— Субалтерн, дошло тут до меня, что не хватает у нас ни свежего молока, ни яиц, да и с цыплятами с хлебом перебои…

— Шеф, торговцы, еще пока оставшиеся в городе, не хотят снабжать нас. Никто не хочет, чтобы его грузовик конфисковали.

Дрейер заморгал.

— Вот как? Мы посреди страны хлеборобов и у нас нету хлеба? Договорись напрямую с фермерами, пускай они доставляют припасы мелкими партиями, чтоб они не походили на армейские поставки. Я что, сам обязан обо всем думать?

— Да, шеф, — сказала Тьян. — То есть, нет, шеф.

Она развернулась, собравшись, было уже смыться, но Дрейер остановил ее. — Послушай, я дам тебе шанс искупить вину.

Та ожидающе на него уставилась.

— Мне нужно, чтобы ты откопала пару бутылок мерло гебридских поместьев, 3015 года. Их нужно доставить на место в Кантор к двенадцатому числу.

Челюсть ее отвисла.

— Гебридских поместьев? А варшип типа "Эгида" вам не достать?

Взгляд Дрейера приобрел стальную твердость.

— Ты можешь достать варшип типа" Эгида"?

— Ну-у, нет, но…

— Тогда могу я предложить вам, субалтерн, воздержаться от неподкрепленных ничем обещаний и заняться прямыми своими обязанностями?

Молодая женщина облизнула губы.

— Но это же невозможно.

Набрав в грудь воздуху, Дрейер театрально понизил голос до заговорщицкого шепота, — Вино должно стать сюрпризом для маршала Дэвиона. Он и так несет на себе бремя защиты Нового Авалона, а теперь еще и блэки выкурили его из Норы. Можем же мы обеспечить ему хоть немного комфорта…

— Но…

— Послушай, Тьян, ни ты, ни я никогда не станем пилотировать мех. Может, даже и автомат в руки никогда не возьмем. Но именно мы делаем так, чтобы воины могли делать то, что они там делают, так что кончай нудеть про невозможное. Мы — офицеры-снабженцы. Невозможное — наша профессия.

Затем, развернувшись, он направился прочь.

— Да, шеф, — буркнула она, после чего, сгорбившись, побрела прочь.

И никто даже и не заметил капрала, перетаскивающего ящики в кладовке чуть дальше по проходу.

 

Глава пятая. Часы сломались

Трасса А49, на маршруте к Кантору,

Новый Авалон, марка Круцис,

Федеративные Солнца

20 января 3072 года

Джексон Дэвион не мог не признать, что спирто-азотный двигатель "Сатурнуса V Гранд Серкут Рэйсер" мурлычет довольно мило, по мере того, как спортивная машина голубого металлика пожирает дорогу на 120 километрах в час, но, если честно, он предпочел бы совершить путешествие ночью.

Черт, он однозначно предпочел бы совершить его в своем "Бэттлмастере"-4S.

Увы, орбита "Мордреда" делала ночной поход невозможным, и советчикам удалось убедить его что лэнс мехов посреди бела дня будет выглядеть слишком уж подозрительно.

Так что вместо этого они переезжали длинной кавалькадой, с ховербайком "Баямо" во главе, следом за ним — "Сатурнус", лимузин "Аванти" следующим, и наконец, трейлер. По А49 все еще ездили (хотя последних минут двадцать Дэвион и не видел никого, кто бы направлялся на запад) так что их колонна не представляла собой чего-то ужасно необычного. К тому же дорогу зажимали скалы песчаника и леса, отчасти защищая их от обнаружения с воздуха.

Но он все равно предпочел бы путешествовать в кабине меха.

Может быть, он просто до сих пор злится из-за вина. До него донесся слух, что снабженцы раздобыли мерло 3015 года ему в подарок. Он осознавал, что офицер-снабженец не хотел ничего дурного, но, черт подери, еда нужна "Норе" больше любого вина!

Он заставил снабженца избавиться от мерло; парень сумел раздобыть достаточно приличной свинины, на неделю для всей Норы, а какой-то фермер провернул сделку всей своей жизни. Дэвион покачал головой. Он воин, черт возьми, а не какой-то избалованный политикан.

А теперь он рассекает в роскошной спортивной машине. Дэвион снова вздохнул.

— Маршал, что-то не так? — обеспокоено спросил водитель, сержант Морган Что-то там, или Что-то там Морган, Дэвион не мог вспомнить точно.

Дэвион покачал головой, не отводя взгляда от ховербайка впереди.

— Просто гадал, сколько времени пройдет…

Ховербайк внезапно трансформировался в расплавленный огненный шар. Злобный рокот взрыва сотряс дорогу.

Дэвиона кинуло вперед на застегнутый ремень безопасности, стоило водителю резво втопить педаль тормоза в пол.

— Нет, черт подери, — заорал Дэвион, — Только не тормози! Именно этого им и надо! Газу!

— Куда, черт подери?! — заорал водитель в ответ. — Некуда!

— На другую полосу, ДРУГУЮ полосу! Это приказ, твою мать!

До него, наконец, дошло, и водитель резво выкрутил баранку. Сатурнус V скользнул на пустую встречную полосу.

Как раз в тот момент, когда костяно-белый "Легаси" LGC-03 выступил из-за стены песчаника прямиком на дорогу.

Глаза сержанта выпучились, и он вбил ногу в педаль газа.

У Дэвиона была примерно секунда на то, чтобы разглядеть вражеский мех, восемьдесят тонн крайней опасности воплощенных в форме буквы "Х", пару тяжелых ППЧ на его плечах, разнокалиберные лазеры, встроенные в руки, и затем они просвистели мимо, проскочив прямо под скошенными ногами монстра, пока огонь лазеров выгрызал асфальт за ними.

— О-он т-тут не один… — запинаясь, вдавил сержант.

— Да, точно, так и есть, — отпечатал Дэвион. — Гони давай.

— Но может нам…

— Может нам что, сержант? — прорычал Дэвион. — Скорость — единственная наша защита.

Пот так и тек ручьями по его лицу, но он вдавил педаль до упора, и Сатурнус V полетел по шоссе.

Спасая свою шкуру.

* * *

На глазах у Зукера блестящая спортивная машина рванула по шоссе, и уронив правую руку, он приготовился отчекрыжить одно из ее колес парой имеющихся лазеров, но недооценил развитую ею скорость, и та прошмыгнула прямиком под его ногами.

Белый "Бэньши" появился позади трейлера, и голос Джоани МакКиннон раздался в наушниках Зукера.

— Они все у нас под прицелом.

— Не все, — прорычал Зукер. — Отряд преследования, у нас тут бегущий заяц, на восток по А49, взять его.

— В чем дело? — изумилась Джоани, — Вот он Дэвион, здесь, в лимузине.

— Дэвион не в лимузине, — отпечатал Зукер. — Он хитрейший сукин сын на этой планете. Готов поставить все свои деньги на то, что он в той самой машине, что ушла от нас.

Лисья Нора, Гора

Фельдмаршал "Мокрый Вилли" Коссакс стоял в командном пункте, прихлебывая чай и изучая расположение войск блэки по всей планете.

После бомбардировки, перенесенной Норой, штаб Дэвиона начал переезд, перемещаясь на ряд запасных точек. Весь персонал разом, разумеется, никто срывать с места не стал, так чтобы если случиться что не так, всегда было бы кому принять командование. И как самая ценная мишень, Дэвион, разумеется, отправился первым, так чтобы когда в середине операции до блэки дойдет, что дело нечисто, он уже был бы в безопасности.

И пока Дэвион переезжал, Коссакс остался за главного.

Так что именно довелось стоять в командном пункте, когда из динамиков раздался громкий паникующий голос:

— Часы сломались.

Все присутствующие в зале напряглись, все головы развернулись к динамикам.

— Повторяю, часы сломались. Мрамор повсюду. Местонахождение — один-один-ноль км к западу от птичьей клетки, говорит…

Голос оборвался резким визгом катушек лазера, за которыми последовала статика. Звуки смерти офицера ВСФС, не успевшего даже и произнести своего имени.

Пульс Коссакса лихорадочно участился, дробью отдаваясь в висках. Часы сломались. Блэки атаковали конвой Джексона.

— Тяжелые гвардейцы ближе всех, — выпалил дежурный офицер.

Коссакс схватился за красный шифруемый телефон.

— Джона Дэвиона мне сюда по высокочастотной! — проревел он. — Немедленно, мать вашу!

Почти тут же голос в трубке сказал, — Дэвионовская Тяжелая слушает.

— Джон, это Вилли. У нас сломались часы, и мрамор повсюду.

— Где? — рявкнул Джон, и в голосе его явственно слышалось нетерпение.

— Один-десять к западу от "птичьей клетки".

"Птичья клетка". Убежище.

Коссакс слышал, как Дэвион ревет, направляя ближайшие подразделения на перехват, наплевав на все еще открытую линию.

Коссакс затаил дыхание.

И затем Джон Дэвион вернулся, сообщив, — Силы до роты, два-восемь минут.

Безмолвие поглотило Гору. Коссакс смежил глаза, и костяшки ладони, впившейся в трубку, побелели.

Недостаточно быстро. Они не успеют.

Комплекс "Кореан" на Темзе, к югу от Авалон-сити

Сержант-майор Роберт Дукетт находился в контрольном центре, пытаясь выудить что-нибудь об Десятых лиранских гвардейцах из дежурного сержанта на пульте связи, когда раздался звонок.

— Боб, тебя вообще-то и быть-то здесь не должно, — сказал сержант-майор Джейсон Колдуэлл, тридцатилетний связист, отрастивший солидную задницу от сидячей работы, но не потерявшему ни капли былого юмора. — Если ты все еще будешь здесь, когда Минка вернется от начальства, то он сорвет с меня лычки.

— Да ладно, Джейсон, ты же знаешь, что Милли в Десятой, кроме того, дежурным офицерам плевать, что я здесь.

Колдуэлл фыркнул.

— Лефтенанту Минке не плевать, можешь мне поверить. Знаешь, какой он негибкий? Медики на прошлой неделе хирургическим путем удалили из его зада метровую жердь, но та опять проросла.

Дукетт закатился с хохоту.

Голос Колдуэлла стал мягче.

— Послушай, Боб, если я услышу что о Десятой, ты же знаешь, я…

Радио затрещало, и сквозь него прорезался паникующий голос:

— Часы сломались. Повторяю, часы сломались. Мрамор повсюду. Местонахождение — один-один-ноль км к западу от птичьей клетки, говорит…

Голос внезапно оборвался.

Колдуэлл побелел.

— Что это значит? — рявкнул Дукетт, — что за "Часы сломались"?

— Код, — потрясенно произнес Колдуэлл. — Означает…

— Молчать, — рявкнул чей-то голос.

Развернувшись, Дукетт увидал младшего офицера стоявшего позади него с протокольной мордой. Лефтенант был на добрых сантиметров десять ниже Дукетта, хотя его самого никто, вообще-то, великаном не называл.

— У вас нет допуска к подобного рода информации, — натужно произнес Колдуэлл, — Вам придется уйти.

Дукетт заколебался.

— Немедленно. — объявил Минка.

Дукетт как раз проходил через дверной проем, когда услыхал, как Колдуэлл нарочито громко произносит:

— Дежурный офицер, расшифровываю код согласно книге как: Конвой маршала Дэвиона подвергся нападению блейкистов.

Дукетт резко крутнулся, с округлившимися глазами.

Торопливо вернувшись в контрольный центр, он схватил телефон и вбил четыре цифры кода и когда откликнулся дежурный техник, коротко буркнул, "Подымай "Легион"" и повесил трубку.

— У вас нет прав делать подобное! — сорвался Минка.

Схватив микрофон, Дукетт вжал кнопку и произнес, — Капитан Хювентас, в контрольный центр.

— Я вызову О'Рейли! — завопил лефтенант.

Дукетт выжал из себя улыбку.

— Давай, вызывай.

Поджав губы, Минка потопал к телефону.

Дукетт шагнул к Колдэуллу.

— Птичья клетка это что? — тихо осведомился он.

— Кантор, — шепнул в ответ Колдуэлл.

— Выведешь карту, хорошо?

— Конечно, друг, — промурлыкал Колдуэлл.

Дукетт как раз стоял, пялясь на невероятно огромный экран контрольного центра, когда внутрь неторопливым шагом проследовал капитан Аремас Хювентас. Бате был примерно миллион лет от роду, хотя на вид никто бы не дал ему больше шестидесяти пяти. Голова его рассталась со всеми волосами давным-давно, опаленная сотнями различных солнц кожа задубела и обветрилась, но широкая улыбка и добрый взгляд карих глаз составляли вместе единое целое, с легкостью заставлявшее забывать о таких мелочах. Как старший пилот-испытатель "Легионера" он единственный, кто заставить О'Рейли утереться.

Заметив Дукетта, он вновь расплылся в улыбке.

— Устраиваем проблемы, Бобби?

— Ну, батя, ты же знаешь…

Батя глянул на карту.

— Что ты там такого нашел?

— Подожди сек…

И тут в центр вошел майор Йоахим О'Рейли, долговязый, суровый хмырь с кожей света кофе и короткими, курчавыми волосами, едва прикрывавшими череп. Увидав Дукетта, он тут же сузил глаза.

— Майор О'Рейли… — тут же начал обиженный Минка.

Дукетт его оборвал. — Джексон Дэвион в беде, и я подумал, что мы можем помочь ему.

— Что? — рявкнул О'Рейли

— Часы сломались, — мрачно произнес Колдуэлл. — Мрамор повсюду.

О'Рейли принялся сквернословить.

Глянув на карту, Дукетт ткнул в точку на А49.

— Эскорт Дэвиона застали врасплох здесь. Ближайшее подразделение федов — рота тяжелых гвардейцев. Она тут.

— Черт… — выдохнул Колдуэлл.

— Идеально, — протянул Батя. — Слишком идеально. У блэки должно быть кто-то есть внутри.

Его комментарий породил нездоровую тишину.

— Они ни за что не успеют, — буркнул Колдэулл.

— Нет, — согласился Дукетт, — Но мы успеем. Наши мехи будут там, через меньше десять минут.

О'Рейли насупился.

— Невозможно. Все, что у нас есть, это шесть "Кавалеров" и четыре тяжелых меха ВСИиО. И никто из них не достаточно быстр, чтобы…

— Он это не о "Кавалерах" и не о мехах ВСИиО. — обронил Батя.

О'Рейли принялся переводить взгляд с Бати на Дукетта и назад.

— Нет.

— У них есть скорость, чтобы добраться туда, — заметил вслух Дукетт, — И огневая мощь, чтобы решить дело. Мы можем вбить 200 тонн весу мехами прямиком в зоб блэки и сделать все менее чем за десять минут.

О'Рейли напрягся.

— Дайте-ка повторю это специально для вас, помедленнее. Н-е-т.

— Можно использовать туннели до леса Ахерон. Балахонники даже и не узнают, откуда мы взялись…

О'Рейли замотал головой.

— Послушайте, я понимаю ваши резоны, но я должен еще и думать о комплексе. Думать о программе…

— Майор, — выделил звание тоном Дукетт, — Это Джексон Дэвион.

Подавшись вперед, Батя опустил руку на плечо О'Рейли. Майор был старше его по званию, но зато он был старше его лет на тридцать.

— Йоахим, ты же знаешь, что в итоге ты согласишься, так ведь?

Трасса А49, по пути в Кантор.

Морган Как-там-его был перепуган до смерти. Дэвион видел это по не моргающим глазам, по мертвой хватке, с которой он держался за руль, по тому, как он втягивал в себя воздух, словно рыбка, выскочившая из банки.

Будь у них время, Дэвион бы остановил машину, и сам сел бы за руль, но времени как раз ни не было. Песчаниковые плато и утесы так и размывались по бокам в единое пятно цвета хаки. Сатурнус был способен развить по прямой фантастическую скорость, но А49 прямыми не отличалась. Морган попытался вписать машину в крутой поворот, и не справился с управлением. Машину занесло на добрых несколько метров, прежде чем колеса смогли восстановить сцепление и швырнуть ее в новом направлении.

Услышав стрекот винта, Дэвион задрал голову вверх. Белый "Уорриор" Н-7 висел высоко вверху. Наблюдая за ними. Наводя на них врагов.

Дэвион сглотнул.

— Спереди засада. Надо разворачиваться.

Морган Что-то-там замотал головой.

— Нет! Там мы вернемся к этому "Легаси"!

Он вписал машину в очередной поворот.

— Да, — согласился Дэвион, — Но я считаю…

Они вывернули из-за скалы и внезапно наткнулись на "Нексус II", стоящий прямиком посреди дороги.

Сержант опять вдавил тормоза и опять потерял контроль над Сатурнусом. Машину так и замотало по всей проезжей части, развернуло в противоположную сторону и в итоге они оказались смотрящими прямиком на песчаниковый обрыв, тянущийся по северной стороне дороги.

В ноздрях у Дэвиона стояла вонь паленой резины.

Мехвоин в "Нексусе" врубил внешние динамики.

— ВЫ ТАМ, В МАШИНЕ! — раздался громыхающий голос, — ВЫХОДИТЕ ПО ОДНОМУ, МЕДЛЕННО.

"Нексус" так и стоял, даже и не шевельнувшись. С чего бы ему двигаться? Мысли Дэвиона приобрели горький оттенок. Он держит нас именно там, где ему и хочется.

Интересно, подумал он дальше, убьют ли они его или попытаются захватить живым?

— ПОМЕСТИТЕ РУКИ ЗА ГОЛОВУ.

А чего бы хотелось ему самому?

Дэвион развернулся к бедному перепуганному Моргану Как-там-его.

— Пошел вон.

Сержант развернулся к нему с округлившимися от ужаса глазами.

— И ЛОЖИТЕСЬ ЛИЦОМ ВНИЗ НА АСФАЛЬТ.

— Пошел. Вон. Из. Машины.

— Маршал, я не думаю, что…

— Послушай, — терпеливо произнес Дэвион, — Ты можешь попасть в плен. Я же НЕ могу. Так что вылезай из машины. И живи себе.

— У ВАС ТРИДЦАТЬ СЕКУНД НА ТО, ЧТОБЫ ПОДЧИНИТЬСЯ.

Морган повернулся и принялся открывать водительскую дверь, держась за ручку так, словно она была жутким инопланетным устройством. Наполовину уже снаружи, он вновь повернулся к Дэвиону.

— Маршал, вам не кажется…

— Пошел! — рявкнул Дэвион.

И тот выпал из машины.

Дэвион торопливо скользнул на водительское сиденье. Он знал, что ему ни за что не уйти из-под прицела "Нексуса".

Но с другой стороны он это делал не для того, чтобы сбежать.

* * *

Дорога задрожала, стоило Зукеру перевести "Легаси" на бег. Адепт Чу держал убежавшую спортивную машину под прицелом, и это было хорошо.

Вот только из машины вылез только один из федов. Это было плохо.

Зукер хотел Джексона Дэвиона живым. Живой, маршал отличный инструмент пропагандиста. Живой, он золотое дно для разведки.

Мертвый — он мученик.

И Зукер не был уверен, что Чу под силу просчитать подобные тонкости.

— Якорь, это Преследователь-один. Заяц за рулем. Готовлюсь открыть огонь…

— Запрещаю! — проорал Зукер. — Не позволяй ему проехать мимо тебя, но на запад пускай убегает.

— А что если он съедет с дороги? — возмутился Чу.

Точно. Слишком нервный для такого рода операции.

— Местность слишком пересеченная. Ему придется бежать по базам.

— Бежать по базам?

Зукер слышал в голосе юнца неприкрытую озадаченность. Еще один ребенок, лишенный радостей бейсбола.

— И между базами мы его и поймаем…

* * *

Дэвион несся по серому железобетону, ощущая каждую выемку, каждую кочку неровной дороги, на ходу машина рыскала и едва держала курс.

При этом он знал, что самым умным в такой ситуации будет врезаться в каменный откос, покончив со всем раз и навсегда. Лишить Слов Блейка их желанного приза.

Но отчего-то он не мог заставить себя это сделать.

Глубоко внутри его трепетал огонек надежды.

Даже зная, что он мчится к своей погибели так быстро, как только спирто-азотный двигатель может нести его.

* * *

Направив "Легаси" вперед, Зукер достиг изгиба скалистого гребня и резко встал. Высунувшись из-за скалы, он нацелил на дорогу один лишь малый лазер левой руки.

— Пехота с одного по четыре, ко мне. Заяц бежит. Ребята, он нужен нам живым. Я лично покрошу ломтиками того, кто убьет Джексона Дэвиона, а потом подам на блюде Эвитэ в качестве салата на завтрак.

Ответом ему стала серия отрывистых "слушаюсь".

Разумеется, они понимали, что угрожал столь изобретательно он им чисто для красного словца.

По большей части.

Зукер до сих пор изумлялся, отчего Эвитэ не отправилась сюда сама. С чего доверять столь важное задание какому-то полурегенту? И это его беспокоило. Нет, не от того, что она действовала без четкого плана.

Наоборот. Оттого, что он знал, что она действует по плану. Своему. Именно это его беспокоило.

Потянувшись, Зукер выкрутил громкость внешних микрофонов.

И откуда-то с запада донеслось мурлыканье двигателя зайца, мчащегося во весь опор.

Дэвион.

— Черт, — буркнул он. Пехота не успеет. Ему придется делать все самому.

"Легаси" был громилой, созданным для жестокого боя, а не для работы шлагбаумом. Даже малый лазер, скорее всего сожжет Дэвиона вместе с Сатурнусом. Шум двигателя все возрастал, по мере того, как машина становилась все ближе. И вот он увидал размытое пятно голубого металлика на фоне пихт.

И внезапно осознал.

Он не обязан делать все сам.

Крутнувшись вправо, Зукер опустил правую руку и выстрелил. Рубиновый свет врубился в деревья. Ближайшее взорвалось, засыпая железобетон щепками, но несколько штук упало.

Прямо поперек дороги.

Голубой Сатурнус завернул за угол, следуя ленте дороги.

Дэвион завертел руль вправо, пытаясь обрулить ближайший ствол, но рулить было некуда.

Маленькая машинка врезалась в ствол, и инерция каким-то образом пронесла ее над ним. Зукер услыхал громкий хлопок лопнувшей шины. Водитель потерял контроль над спортивной машиной, и врезался в каменную стенку. Белым облаком расцвел мешок аварийной системы, машину проволокло вдоль скалы, высекая дух расплавленных оранжевых искр, и заполняя мир окрест мерзким скрежетом, пока песчаник, наконец, не поглотил остатки былой скорости.

Все это произошло за какие-то несколько секунд.

Подав огромную машину вперед, Зукер поставил ее на колени. Водитель лежал, обмякнув, на белой тряпке, покрывавшей руль, и Зукер произнес молитву Блейку, чтобы тот остался жив.

— Якорь, это Преследователь-один. Вижу тяжелых гвардейцев. Движутся на нас, быстро.

— Преследователь, стреляй по ним и отходи. Замедли их, но в ближний бой не лезь.

— Отрицательно, якорь. Они не замедляются для боя. Предполагаю они достигнут вашей позиции через одну-три минуты.

— Понял, преследователь.

Он бросил взгляд на гребень где на фоне неба вырисовывались человеческие фигурки.

— Ладно, ребята, начнем наше шоу на дороге. Заяц у нас, так что…

Кто-то из пехтуры его перебил, — Кровь Блейка… Это еще что?!

И затем громкий треск автопушки заполонил уши Зукера, и что-то тяжелое влепилось ему в спину.

Уже и без того стоявший на одном колене, Зукер напряг все свои навыки мехвоина, чтобы не завалиться вперед. Дернув мех вверх и вправо, он топнул правой ногой "Легаси", и крутнулся.

На экране, задняя броня меха, замерцав, сменила цвет с зеленого на желтый.

Он уделил секунду на то, чтобы глянуть на задний монитор? И то, что он там увидел, изумило его.

Неизвестный мех в серо-зеленом горном камуфляже, с мечом и солнцем ФедСолнцы, накрашенном на левом торсе, где у человека должно быть сердце. Зукеру он показался средним, хотя мог быть и тяжелым. Явный громила, приподнятые мощные плечи, массивные пальцы-когти, уйма брони. Кабина располагалась ниже плеч, придавая меху вид забияки и над приопущенной квадратной головой сидела роторная автопушка с двумя лентами подачи боезапаса.

Что это за чертовщина?

Неважно. Может, она и выглядела пугающей — для медаков, но Зукер полагал, что у него двадцати-тридцатитонное преимущество, и уйма оружия, чтобы выковырять пилота медака из кабины.

* * *

Батя ожидал, что "Легаси" завалится, но мехвоин блэки, походу был волшебником, поскольку умудрился каким-то чудом выпрямиться. Впрочем, Батя продолжал стрелять, вырывая куски из слабой задней брони "Легаси", отлично зная, что ему придется заплатить за свою наглость, когда тяжелый мех развернется.

* * *

Закончив разворот, Зукер принялся грызть мех ФедСолнц правой ППЧ, за которой последовала стайка стрик-ракет. Рукотворная молния выжгла мерзкую борозду в броне торса медака, но вражеский мех каким-то образом сумел уклониться от РБД.

Матерь божья, а этот громила быстр. Как такое может быть?

Изумрудный свет среднего лазера из правой руки медака омыл кабину Зукера, после чего громила окатил его долгой трескучей очередью автопушки, вгрызаясь в грудную броню и заставляя заныть зубы.

Зукер врезал в ответ, раз-два, своими ППЧ.

Пилот медака остался стоять, где стоял, приняв попадания грудью, так и не убирая пальца с гашетки, снарядами обедненного урана яростно истирая бронеплиты Алдис, стоящие на LGC-03.

Температура внутри кабины изменилась с душноватой на пекло.

Стайка РБД пошатнула средний мех, принудив пилота оборвать очередь, но ответил он на них собственным "раз-два" лазерами.

* * *

Матерь божья, а парень хорош, решил Батя. И крепок. Чудодей на ходулях с силой духа, достаточной чтобы стоять и драться, даже если ход боя не в его пользу.

Смертоносная комбинация.

К несчастью для блэки Батя знал кое-что, чего тот не знал.

* * *

Вой сигнала о перегреве заполонил кабину Зукера, но прежде чем он успел хлопнуть по кнопке прерывания, к нему присоединился пронзительный писк захвата вражеской прицельной системой.

Зукер оглянулся.

Позади него был другой такой же маленький монстр.

Огонь пушки вгрызся в уже ослабленную броню на спине, и та полыхнула красным.

Зукер был уверен, что сможет разобраться с одним из новых медаков. Но не с двумя.

И стиснул челюсти. Дэвион был так близко, что он почти что мог дотянуться и схватить его.

Внезапно Зукер понял, что ему нужно делать. Да, он не сумел пленить Дэвиона, но не позволит ему сбежать.

И метнулся вперед.

Но медак был так быстр… Первый громила, тот, с которым он сцепился один-на-один, ринулся к нему и врезался в него массивным плечом. Со всей силы.

Зукера поймали на полушаге. Он попытался справиться и с этим, но все восемьдесят тонн весу "Легаси" оказались балансирующим на левой лодыжке, так что притяжение рвануло тяжелую машину вниз, впечатало Зукера в пятиточечную привязь, и затем вбила головой в панель, заполоняю кабину тьмой.

Лес Ахерон

Что-то в лесу было не так.

Она не могла описать это словами, но знала, что так оно и есть.

Может быть, лесной шум — волна безмолвия, движущаяся среди деревьев, сквозь кусты, по траве, по мере того как мелких зверушек захлестывал поток паники, и они резко замолкали в отчаянной надежде, что угроза пройдет мимо.

Смежив глаза, Эвитэ почувствовала, как та отдается мурашками, выступившими по оголенным рукам.

Они приближались.

Она угадала верно.

Но у нее по-прежнему не было всех ответов. Но они приближались.

Она упала навзничь. Опустила голову, вслушиваясь в дрожь земли под ладонями, напоминающую подрагивающее тело возлюбленного.

Дивный, интимный момент, лишь она и мир вокруг нее, одни, наедине.

Они приближались.

Она вспомнила Саксона, прижимающегося к ней, обнимающего ее. Она знала о нем все, что было о нем известно. Подразделение, где именно его схватили. Он был из НовоАвалонских Кавалеров. РОМ не знала в точности где именно на планете находятся все подразделения ФедСолнц, но у них были на этот счет наметки, подозрения, ниточки.

За исключением Кавалеров.

Они исчезли с лица земли.

Или ушли в подполье. Именно так решила Эвитэ.

Все, что ей было нужно, это доказательство этого.

Которое ей обеспечило единственное произнесенное шепотом слово.

Дивный, интимный момент.

Человеческая ее часть сожалела обо всех тех ужасах, что она приказала проделать с ним, чтобы заставить его отчаянно жаждать кого-то, кому он мог бы довериться. Человеческая ее часть сожалела обо всех тех ужасах, что она приказала проделать с ним, после того, как он произнес это единственное слово.

Ей это ничуть не нравилось. Но и кошмаров на этот счет у нее тоже не будет.

Это не она отвергла Слово Блейка.

После того, как она рассталась с Саксоном, не тратя времени на еду, сон или душ, она отправилась прямиком в свой кабинет, вытащила карту, на которой было помечено место захвата Саксона, и начертила 250-километровый круг вокруг нее.

Ее сокровище обязано было быть там.

Большая территория, но терпеливости Эвитэ было не занимать. Сегодня она использует время реакции мехов на то, чтобы исключить большую часть этого круга.

Земля под ладонями затряслась. Больше это не походило на дрожь любовника. Скорее на припадок.

Эпилептический.

Встав, она отряхнула руки. На ней были синие джинсы, коричневые кожаные сапожки, и розовая хлопчатобумажная рубашка. Никаких ниточек к тому, кем она на самом деле являлась.

Чуть наклонив голову, она затем принялась ею медленно ворочать. Постороннему наблюдателю она показалась бы собакой, заслышавшей странный шум.

Направление три-два-два, от магнитного севера.

Спокойно забравшись в ховерджип, она двинулась по направлению туда, где если верить ее ушам и было то, что она искала.

С ленивым подвыванием вентиляторы джипа принялись набирать обороты, и машина поднялась. Эвитэ направила ее в нужную сторону, корректируя направление на слух, правым глазом разглядывая инфракрасную картинку леса.

И затем, внезапно, они оказались рядом, столь стремительно, что пришлось спешно подкручивать чувства назад до нормальных для человека. И это уже кое-что ей сказало.

Они быстрые.

Уронив джип вниз, она принялась наблюдать. Она видела их между деревьев, примерно в сотне метров поодаль. Лесной камуфляж, солнце и меч, движутся быстро, невероятно быстро для столь тяжело вооруженных и забронированных машин. Похоже, как минимум два различных варианта.

И они побывали в бою. Она видела следы лазерных и ППЧ попаданий на их бронированных боках.

То, что они возвращались, говорило, что Зукер провалил захват Дэвиона. Такие как те, что пилотируют эти машины, не оставили бы Джексона Дэвиона позади.

Это было нормально. Другая возможность исправить это досадное упущение появится достаточно скоро.

Она аккуратно отметила свое местоположение посредством ПГП.

Все сходилось воедино довольно милым образом.

И затем внезапно в лесу появилось еще кое-что. Другое неправильно. Она почувствовала его даже сквозь грохот проходящих мехов — потрескивающее шипение, переходящее в рев. И затем увидала тоже — инфракрасную картинку пробуждающегося монстра, гораздо более мощного, чем любые мехи, что она надеялась увидать, прожорливое, ненасытное существо, растущее и растягивающее, уже поглотившее изрядную часть горизонта.

И затем, и только затем она почуяла запах дыма.

Приложение 3:

Техжурнал Дукетта

9 марта 3071 года

Эй, Милли.

По-моему я начал эту фигню с дневником, чтобы хоть немного упорядочить свои мысли. Мне кажется, он будет полезен не только для тебя, но и для меня тоже, (спасибо за предложение, кстати), учитывая напряжение и прочее, от чего все страдают. С мчащимся на полном ходу, в данный момент, "Проектом", с трудом нахожу время, чтобы не думать исключительно чертежами, таблицами сжатия миомеров и дорожками печатных плат.

Трата свободного времени на оформление мыслей в связную форму, специально для тебя, офигенно лучше, чем сидеть и ждать, наткнется Слово на комплекс или нет. В смысле, я не против секретности, а учитывая, что "Кореан" успешно прятала комплекс ото всех последние пятьдесят лет, они явно знают что-то, чего я точно нет, но я очень, очень-очень страстно желаю, чтобы они б подыскали для него место получше, чем подвалы рыбоконсервного завода.

Ну и, не пойми меня неправильно, но если я закончу на принимающей стороне одной из этих ублюдочных орбитальных бомбардировок блэки, по крайней мере, у тебя хоть что-то обо мне останется.

Ненавижу запрет на передачу сообщений. И хотя я рад, что он не распространяется на всю планету, все равно ненавижу. Учитывая то, что они подняли значимость комплекса — на прошлой неделе старикан был здесь самолично! Ну и то, что "проект "Легион"" почти закончен… хотя это только О'Рейли так говорит. Я сам? Лично я не уверен. По-прежнему остается проблема вращающего момента роторки… но не буду утомлять тебя деталями. Скажем так, это и правда полный отстой, не иметь возможности общения с остальной планетой, хотя стандартные вещательные частоты и не были полностью забиты Словом. Ну, не считая утраты ГИГ, несколько лет назад. Это и правда отстой. Представляешь, на что бы это было похоже, если бы все Солнца потеряли межзвездную связь?

Но я понимаю соображения секретности. В смысле, по стандартной практике ДВР мы обязаны сидеть тихо, чтобы нас не триангулировали. Они там все, сейчас, такие параноики… но, думаю, если бы не так, то мы бы уже гнили на одном из тюремных блейкистких судов, что по слухам висят на орбитах.

Так что пока исключительно "только официальная информация", но надеюсь, однажды мы обменяемся дневниками и поможем заполнить друг другу провалы.

Полагаю, для нас это будет лучшее из возможного, так ведь?

Да, кстати, ни за что не поверишь! Батя пробрался назад! Прибыл примерно месяц назад на контрабандистском шаттле с Панпура, умудрившимся избегнуть оставшихся блейкистких варшипов. Не то, чтобы это теперь так уж сложно, если верить майору О'Рейли их график стал на диво предсказуем. Хотя, полагаю, маленький дроппер протащить гораздо проще, чем флот вторжения, вспомни только что случилось с Легкой Гвардией в начале 69-го (Ух ты, что и правда уже два года прошло?).

Короче, Батя сказал, что эти придурки в Джаластар наконец сумели отладить подачу охладителя к новой плазменной пушке 9-D9. Соорудили бронированную трубу, обходящую сустав снаружи, а не через него, к тому же выгнули плиты, так чтобы он прижимался к руке, а не торчал наружу так, чтобы его удобно было перерубить. Движение сустава пережимало трубку и вырубало оружие — не самая лучшая мысль в перестрелке, не то, чтобы это было тебе неизвестно. В смысле, ты же с Рейнхардом и его Гвардией вот уже сколько? Уже семь лет как? Вообще-то я в восторге, что ты стала компетентным пилотом "Ценни", будет еще с кем поговорить, кроме твоего безумного брата.

Батя выглядит подавленным. Я достаточное число раз тормошил его, чтобы узнать, что помимо него контрабандистом летел и агент ДВР. Старый друг Бати, по его словам. Похоже, что они сумели кое-что разузнать об его сыне, нашли архивную трансляцию пресс-конференции губернатора Эпсилона Эридана, с ним позади.

Блин, обожаю этого старикана. Представляешь, он привез мне окаменевшую ruudinescotarpi! Летел аж с Панпура, и все равно отыскал время на то, чтобы подыскать что-нибудь для моей коллекции. Напоминает мне деда, еще тех пор, когда существовал ФедСод, тот тоже всегда привозил мне что-нибудь с каждой планеты, на которой он бывал, по службе или нет. Я все еще храню "камень правды", найденный им на Прозерпине в ходе одного из рейдов двадцатых.

Так или иначе, новости Батю здорово задели. Знаю, что до него не доносилось о Джеффе ни единой весточки вот уже десять лет как, с самого раскола КомСтара, но по тому, как Батя о нем рассказывает, всегда думал, что он остался в КомСтаре. Знаю, что они разругались и все такое, из-за какого-то там глупого спора, но учитывая то, каким упрямым он был с этими прототипами "Ценни" и тому, что он никогда не уступает ни пяди, когда мы в очередной раз спорим, (в последний раз мы спорили по поводу линка прицельного компа к системе наведения роторки — она просто не хочет работать со стабилизирующей подвеской), уверен, что их спор так и остался неразрешенным. Я понял так, что Джефф остался в КомГвардии, учитывая, каким добрым мальчиком был он. По выражению лица Бати, когда он вспоминает о нем, любой это поймет. Так что его здорово потрясло, когда оказалось, что он сейчас на стороне блейкистов.

Чертово Слово, до сих пор не понимаю, что они здесь забыли. И почему еще мы все не радиоактивный пепел. Новости, получаемые нами через различных контрабандистов и других оперативников, рассказывают о других мирах, превращенных ими в стекло, — Таркад, к примеру. А недавно мы услыхали об Аутриче и Альтаире. Так отчего же не здесь? Не понимаю…

Ну, не то, чтобы я напрашивался! Честно говоря, я даже признателен, что нам не досталось ничего худшего чем то, что произошло с ИННА. К счастью, несколько наших ведущих разработчиков были в других местах, когда их расплющили, хотя мне говорили, что Кавалеры получили свое прямо у кампуса. Мы знаем, что несколько профессоров и руководителей сумели уйти, воспользовавшись подземными транспортными трубами. Вообще-то вскоре после того, как ИННА размазало, нам даже удалось спасти нескольких выживших из второго кадрового — они умудрились загнать в трубу пару БТРов и добраться до нас.

Мы охраняли наш конец туннеля достаточно долго, прежде чем майор О'Рейли наконец не решил завалить его, пока его не нашли блейкисты. Раскапывать его будет сущим кошмаром, но если до этого дойдет, то это значит, что мы выиграли эту войну, чего мы ждем не дождемся. Как и восстановление Авалон-сити, полагаю.

Что ж, становится поздновато, и мне пора закругляться, — вот и предупреждение, они выключают свет. С тех пор как Слово взорвало электростанцию Нового Кантона с электричеством у нас плоховато. Ты могла бы решить, что с нашей подземной инфраструктурой никаких проблем быть не может, но как оказалось, наши чудесные инженера времен Третьей войны проложили трубы основных кабелей к производственному центру, что, совершенно случайно, так уж получилось, все еще воняющему рыбой. Просто потрясающе, что из соображений маскировки они решили обмануть сразу все органы чувств. До чего же это чудесно — копошиться в коленном приводе, под всепроникающую вонищу авалонского лосося!

Так что жилые сектора подцепили к линии с Нового Кантона. Почему, до сих пор не могу понять… но мне сказали, что электрики уже тянут новый кабель, так что это скорее временное неудобство, чем беда.

Через шесть часов я снова заступаю на смену — сегодня мы надеемся раскрутить гироскоп и посмотреть, заработает ли новый рамочный стабилизатор. Прошлый гробанулся довольно зверски — мы подали на него нагрузку, и ротор едва не вырвало из креплений. По-моему это слабость на кручение, надо будет заставить Майка немного посчитать поутру.

Попозже напишу еще, и кстати, Милли… Люблю тебя очень-очень.

Роберт.

Тех журнал Дукетта

28 апреля 3071 года

Извиняюсь за несвязность. Мозги взбодрены кофеином, так что я сейчас какой-то то дерганый.

Хреновый выдался денек. Мы исправили проблему перекоса… но теперь, похоже, в проводке прицельного компьютера постоянно сбоит фаза из-за непредвиденного перегрева. Мы считаем, что это из-за нашего решения проблемы перекоса, — потеря данных слишком уж высока, и заставляет комп ловить глюки, что охренительно плохо сказывается на лазерной оптике. Надеюсь, в следующий раз нам не придется перебирать вручную "Гончую"… кажется, мы наконец разрешили проблему экранирования. Просто удивительно, чего можно достичь простой монтажной пеной.

Придется полностью перебрать каждую систему во всех четырех прототипах, и я надеюсь, мы сумеем управиться быстро. По слухам Джексон явится на пробег "готовности" через пару недель. О'Рейли надеется, что мы сможем выставить некоторые, чтобы покрасоваться перед стариканом, используя дистанционные нашлемные дисплеи и простейшие зонды-мишени. Сделаем все в лесу Ахерон, где лиственный покров достаточно толст, чтобы закрыть наших малюток от некоторых из спутников, что, насколько нам известно, Слов Блейка продолжает запускать на орбиту время от времени.

Дело лишь в том, что с проблемами и на 1X и на 2X, я не уверен, что они уже готовы. Он, возможно и сможет в них пробежаться, используя простейшие органы управления… но скорее всего в этот раз я порекомендую этого не делать.

Тем временем, чтобы не скучать, мы делаем ставки на спутники, что они выпускают, на данный момент дольше всех на орбите продержался YOC-1, проживший 179 часов, прежде чем "Спэрроухок" гвардейцев не осадил его в противоспутниковом рывке. Банк сорвала Джоанна, сорок пять Д, и две ночи без вахт. Везучая девка…

Из-за закрытого режима, мы полностью отрезаны от мира, не считая спорадических вещаний с канала 19. Протоколы ДВР во всей красе, наряду с беспорядочным глушением хеков, серьезно все затрудняют, когда дело доходит до надежной информации.

О'Рейли тоже законченный параноик. С тех пор как Слово нанесло удар по огневой в четырех км отсюда (и забрало все снаряды, запчасти и топливо, запасаемые для ваших гвардейцев и 2 кадров), он настолько серьезно урезал наши привилегии, что это даже и не смешно. Все еще не понимаю, как они нашли базу — может, отслеживали перемещения, или, господи упаси, это был шпион. Так или иначе, все оказались на нервах, дважды обдумывая все, прежде чем что-нибудь сделать.

Из-за того, что Торгенссон уронил сборку торса с полуметровой высоты, пока мы перетягивали миомер верхней руки, пришлось дать всей команде отгул. В итоге он искривил весь плечевой сустав. И все из-за чрезмерной усталости.

Ну ладно, хватит о работе. Меня уже мутит от одной только мысли о ней.

Батя неплохо держится, хотя и повадился выпивать чуток, прежде чем завалиться в койку. Бедняга. Хотелось бы мне что-нибудь для него сделать — это будет честно, поскольку он помог мне, после того, как мы узнали о смерти всей моей семьи на Торине, тогда, в 63-м. Я все еще помню его стоящим рядом и говорящим, что все образуется, что по воле божественного провидения со мной все будет хорошо.

И, так или иначе, так оно и вышло. Позже я узнал, что он фальсифицировал мои записи, а временами даже работал за меня, чтобы меня прикрыть. Потом он здорово за это огреб, и от гауптмана Жеруа, и от меня. Позже он сказал, "мы защищаем друг друга, ты и я. Ты забоишься о том, чтобы я вернулся одним куском, а я забочусь, чтобы ты имел возможность прикрыть мне тылы.

По-моему тогда мы упились, но точно не помню.

Он раздавлен, Милли. Не могу себе даже представить, каково это, узнать, что твой единственный оставшийся в живых близкий человек — на стороне врага. Это не похоже на предательство, о котором мы часто слышали от некоторых из наших людей во время гражданской войны. Эта война — война идей, война за выживание, гражданская же была войной за власть, за то, кто имеет право править. Эта же война решит, кто будет жить… а кто умрет. И это не мы первыми задались этим вопросом, нет, это ублюдки в халатах, зовущие себя нашими спасителями. Поправь меня, если я ошибаюсь, но разве спасители не должны спасать, не испепеляя при этом аудиторию?

Да, это мне напомнило! Мы видели трансляцию из Авалон-сити. МР4, похоже, отправило дистанционный зонд сделать несколько разведснимков, и мы увидали трансляцию из первых рук, поскольку они устроили временную штаб-квартиру разведки прямо на уровне 5. Ужасно. Большая часть нашего прекрасного города лежит в руинах. Но что странно, это последствия боев, а не радиоактивное пекло. Мы знаем, что они еще не применяли ничего из своего ядерного ОМП — счетчики излучения взвыли бы волками, будь это так, но мы думали, они использовали на нас какое-то другое оружие. В смысле, выжившие из 2-х Кадров говорили нам, что они бросались "огнем с небес" по ним и Кавалерам рядом с комплексом ИННА тогда, в декабре 67-го.

Но орбитальная бомбардировка, похоже, ограничилась только этим районом. Мы слышали разрозненные доклады других подразделений по всей планете, — еще до того, как перешли на закрытый режим, (хотя время от времени еще узнаем кое-что от патрулей, забегающих перевооружиться) что иногда тут и там бомбардировки проводятся, но ничего такого же яростного, как тогда, по комплексу. Даже Нора не пострадала, что жуть как странно. В смысле, они знают, где она, (а кто не знает?) он ограничиваются лишь периодическими шлепками, словно напоминая нам, что они все еще здесь. Падальщики, кружащие вокруг очень даже живой жертвы. В любом случае, ущерб, причиненный столице, по большей части порожден вышедшими из-под контроля пожарами, разошедшимися сражавшимися, ну и мы заметили пару-тройку других ударов с орбиты. В основном по Дворцу и одному из мест сосредоточения Гвардии. Зонд МР4 продержался целых пять минут, прежде чем с неба не упало звено "Шив".

Самое странное? Собор святого Джозефа — сердце и душа нашей католической веры — все еще стоит. Наряду с почти всем своим соседством. Одна из крупнейших уцелевших частей города, и по прежнему невредимая — даже признаков малейших боевых повреждений и то не видать, в отличие от других районов.

Странно. Как будто они что-то хотят нам этим сказать. Ну или папа врал нам все время.

Черт, звонок. Должно быть, опять в отсеке что-то не так…

Позже еще напишу.

Люблю безумно!

Роберт.

Тех журнал Дукетта

3 августа 3072 года

Коссакс снова был здесь сегодня. Даже взял погонять "альфу", хотя не затягивал. Никаких жалоб до меня так и не спустилось, так что, полагаю, с машинерией все "ок". Но стрельба не осуществлялась, экономим боезапас… Слово напало на очередную огневую позицию, в восьмидесяти км от нас. По слухам защитники взорвали погреб с боеприпасами, будучи сами внутри, что неприятно, но лучше уж "да гори все огнем", чем фофудьеносцы, использующие наши же снаряды на нас же. (Угу, теперь я пользуюсь прозвищем, сочиненным для них О'Рейли, уж даже и не знаю, где он его откопал).

Бате уже получше, кажется, он смирился с тем, что сын для него потерян. Для Батиной же пользы надеюсь, что крысеныш так в марке Хаоса и останется, и не возникнет где рядом.

Каждый разговор по душам с Батей просто потрясает… а ты знала, что он взаправду сражался в том рейде Коммандос Смерти в 29-м? Он вышел третьим, сразу за Лисом и Рено (из команды Банзая, помнишь их?) Завалил каповский "Бэньши" на "Центурионе". Если верить Бате, в ту ночь он самолично спас шкуру старому Хэнсу, и знаешь, я почти ему поверил! Вот это жизнь у него была! Я служу с ним лишь с 52-го, с моего перевода в ИННА, но Батя уже тогда быт там старожилом. В 39-м он снова был в армии, возглавлял ударную группу на Брид.

По-моему он мог даже служить с моим дедом, но он не может точно вспомнить, в каком подразделении конкретно тогда служил. Похоже, что работа в ИННА побросала его по всем ВСФС, он был запасным пилотом и там и сям, и разумеется, он постоянно испытывал для них "Ценни" — он знает их и изнутри и снаружи. Клянусь, он знает в лицо каждую делать своей нынешней машины, постоянно лазя по ней.

Что вообще-то очень даже и хорошо. Да, "Проект "Легион"" новый мех, но первоначально должен был стать прокачанным "Ценни" — "Центурионом II", так, кажется они хотело назвать его. Но с ресурсами оказалось хреново, и больную часть его пришлось сдать в утиль. Впрочем, каркас уже соорудили, так что вместо того, чтобы сгноить его понапрасну, решили слепить на его основе простенький и брутальный мех, легкий к воспроизводству, и им уже пополнять войска после жутчайших потерь, понесенных в этой проклятой гражданской войне. Честно говоря, я не очень уверен, что получить в итоге непрямую копию "Блицкрига" было здравой идеей, но, скажу, что если роторка будет работать как надо, из зверюги выйдет отличный грызун вражьих флангов. Хотя начинаю уже сомневаться насчет монтажа на нем активного зонда — чтобы перекрыть все сектора, его нужно запихнуть или на макушку головы или на плечо, а иначе он бесполезен. Проблема в том, что тогда он становится отличной мишенью. И, с моей точки зрения, испортит брутальные, но своего рода даже симпатичные его очертания.

Знаешь, теперь я даже счастлив, что в начале моего обучения, меня назначили сперва на один из этих древних "Гусаров". По крайней мере, теперь у меня есть опыт в "стреляй и беги", (хотя должен признать, на Торине мне это не особо помогло — благодаря толстожопой урне у меня теперь по всем костям в ногах эти чудеснейшие штифты…), так что память об этом всем неплохо помогла мне в спорах с доктором Филби касательно размещения брони и алгоритмах балансирования.

Знаешь, никак не могу выкинуть из голову Батиного парнишку, Джеффа. Ну с чего ему было бросать семью и родину, чтобы взять и сбежать, присоединиться к столь замкнутой организации? А сейчас, учитывая абсолютную безжалостность, демонстрируемую фофудьеносцами, как могла подобная личность родиться у человека, столь доброго, столь верного долгу, столь преданного делу, как Аремас? По-моему, мягче и добрей человека просто не найти! Черт, даже когда он застукал Дженкинса, таскающим в ходе своей смены его бурбон, он не разозлился! Просто протянул ему бутылку, сказав — Тебе она явно нужней. Не надо красть тайком, бери так. Мог бы просто попросить.

Учитывая, как туго у нас сейчас с этим всем… не знаю, хватило бы на такое меня самого.

Может, Джеффа усыновили? Или он родился с парой перемкнутых извилин?

До меня дошли слухи, что ты с оставшимися гвардейцами скоро можешь оказаться поблизости на патрулировании. Надеюсь, что вы получить допуск к нам заглянуть — с удовольствием встретился бы с Рейнхардтом Штайнером. Если верить историям, рассказываемым у нас, он, походу, в одиночку порвал соколам клюв и затем, выхолостив, пинком послал к их Керенскому. А, да, точно, тебя повидать я тоже не возражаю. Ха!

Время завтракать. Желудок урчит голодным тигром. По слухам у нас сегодня яичница и свежие продукты — кто-то из проживающих неподалеку фермеров закинул в город толику нового урожая.

Люблю тебя очень.

Роберт.

Журнал Зукера

10 декабря 3072 года

Пять лет угроблено впустую, но похоже на то, что в этот раз Новый Авалон мы возьмем. Несколькими днями спустя, после того как 5 ФедКома забросала ядерками "Красного Ангела", заявилася 44-я теневая дивизия. Именно, длань Владыки решила протянуться аж до нас. Наверное, сочли, что окажись столица в наших руках, Солнца могут и посыпаться, ну и выкатили большую пушку. И Орду Бронсона они тоже с собой захватили. Странно, я думал мы собираемся "увернуть газ" этому бизнесу на риску, другую, до ничего большего уровня роты. Да, похоже, необходимость может и вынудить расстаться с принципом-другим! Не думаю, что кто-либо меня отблагодарит, если я напомню, что Блейк думал о подобной практике.

Их командир так жестко осадила Гейста, что тот раболепствует, как какой-то аколит. Хотелось бы мне это видеть. Теперь он полностью соответствует своей фамилии. Ну, не могу его винить. Я встречался с их регентом, Эвитэ. Пришлось покопаться, чтобы выяснить, что это за имя такое. Чертовы псевдонимы. Мне казалось, что Фохта нам хватило по уши.

Она… она пугает. Нет, встречал я пару жутких дамочек, но эта… такого я еще не встречал.

Но она явно умна. Она сделала свое домашнее задание, и ее план может сработать. Не могу не отметить, насколько он близок, в ряде мест, к тому что мы пытались провернуть в 68-м. Может именно потому МакКуинн все еще ходит безнадзорно и ему не приходится ходить по большому, не испросив предварительно на то разрешения.

Мы сбрасываемся завтра. Отчасти я радуюсь, предвкушая, как смогу вновь крушить все моим "Легаси". Симуляторы такого удовлетворения не дают. Но я все еще помню, как все начиналось… Может быть, в этот раз все будет лучше?

Жив ли ты еще? Можешь ли гордиться всем, что я наделал? Тем, чем я стал?

18 декабря 3072 года, Терра

(Голос Истины)

…И снова новости.

Мехвоины Сил Обороны Звездной Лиги из Слова Блейка казнили сегодня главаря террористической организации, Рейнхардта Штайнера. Данное достижение является всего лишь очередной из побед продолжающегося конфликта против "тройственных повстанцев", уже окрещенным аналитиками, Второй войной за Воссоединение. В то время как детали остаются закрытыми, последняя поступившая от наших репортеров с полей боев информация указывает на то, что лэнс Штайнера, когда его перехватили мехвоины Нашего Благословенного Ордена, буквально только уничтожил ряд складов, содержавших гуманитарную помощь и припасы, направленные для помощи гражданскому населению Нового Авалона.

А теперь, вернемся к нашей программе…

18 декабря 3072 года

Ох, Милли, я так тебе сочувствую…

Мы слышали о засаде. Собрали все, что могли, но к тому времени как они добрались, было уже слишком поздно.

Рейнхардт был герой, это уж точное. Хотя не уверен, что "доподлинная правда" о причине его смерти когда-либо выйдет на счет. Что-то я сомневаюсь, что эпиграф "Убит кулаком "Вайверна" войдет в легенду. Уже сейчас рассказывают, как он умирал, одновременно пластая четыре меха фофудьеносцев одним лишь малым лазером. Как бы то ни было, он был настоящим героем, хоть и Штайнером.

Боюсь, не убили ли они заодно еще и Батю. Мало помалу он сдает, Милли. Все это дело с его сыном, заедает его живьем… Мне постоянно приходится напоминать ему о том, о сем, поправлять по мелочам, раньше такого не было. А вчера, в последнем испытательном пробеге, мы на добрых тридцать минут — на убийственных полчаса, в течение которых мы полностью его потеряли. О'Рейли чуть не спятил, — даже мобилизовал кое-кого из кадрового на поиски (мы не можем позволить себе потерять его мех, он слишком ценен!) и уже когда он выдавал им последние ЦУ, Батя снова появился на карте. И даже и не помнил, что вообще произошло. Позже я проверял бортовой журнал (мы засунули по оранжевому ящику самописцев в кабину каждому из прототипов), и там тоже не было данных, что говорит мне о том, что Батя лазил внутрь, поскольку он один из трех человек, могущих проделать подобное (я второй, и О'Рейли тоже может). Я припер его к стенке, и он сознался, что навещал их старый дом. Я даже и забыл, что он жил со своей семьей поблизости. Должно быть тяжело видеть, как знакомое до мелочей окружение обращается в золу и пепел. Я сказал ему, чтобы в следующий раз он хотя бы мне намекнул, чисто на всякий случай.

Да, кстати! Они, наконец, назвали мех. Похоже, Джексон запал на "Легионера". Учитывая, что он создавался как быстрый, дешевый и легко заменимый мех с невероятной мощью, мы были не особо удивлены. Как мы прикинули, Джексон хочет таких стаю, а командиром ставить пилота "Центуриона", как было в древнем Риме.

Знаешь, что самое "вкусное" в нашей зверюге? Модульный принцип. Помнишь, что "Ценни" один из худших мехов, как только доходит до его модификации? Ну, не вдаваясь в детали, узлы "Легионера" по конструкции настолько просты, что его можно соорудить даже в чьем-нибудь гараже, если тот достаточно велик. Ладно, может я и преувеличиваю.

Но корпус действительно прост в изготовлении. Роторка с легкостью опускается в люльку наверху, над изолированной кабиной, с разъемами от прицельного компа, уже ее ждущими. Единственное что не так, с моей точки зрения, что мы так и не смогли заставить рукав подачи снарядов уверенно подавать их в роторку снизу. Пушку тупо клинит каждый раз, как, вместо того, чтобы позволять им свободно в нее скатываться, снаряды в нее всовывают насильно, так что, чтобы подстроиться под нее, пришлось вывести рукава из торса в пушку снаружи. Надеюсь, они достаточно маленькая мишень, чтобы их нельзя было выцелить, иначе они превратятся в гирлянду петард, только и ждущих, чтобы приняться рваться.

А что ты думаешь о 5й ФедСода, припершейся тут к нам на "помощь"? Подробностей мы все еще толком не знаем — последний снабженец был шесть недель назад, а последний ретранслятор в округе недавно погорел… ты только представь, от попадания молнии! Должен сказать, я признателен им за варшип, это здорово нам помогло, поскольку теперь мы можем устраивать продолжительные испытательные пробеги в глуши. Плюс, похоже, Дэвион стал активнее перетасовывать войска — очередной лэнс появился прошлой ночью в нашем ангаре для перевооружения. По-моему он понемногу прогоняет войска через нас, чтобы загрузить их остатками спецбоеприпасов, бывших с Кадрами — нам нужны все преимущества, что мы только можем изыскать. Не могу не думать, что мы готовимся к чему-то крупному, но к чему, не знаю. Мне неизвестно ни о каких крупных блейкистких подразделениях поблизости, хотя, поскольку я всего лишь инженер, меня отнюдь не посвящают в тонкости поступающей потрясной развединформации.

Вообще-то мне даже нравится подобное разделение. Помогает сосредотачиваться на работе.

Ну, долг зовет. Люблю тебя очень.

Роберт.

 

Глава шестая. Евангелие от Лилит

Лес Ахерон

Новый Авалон, марка Круцис,

Федеративные Солнца

20 января 3072 года

Сержант Жопей да Роса гнал прототип LGN-2X "Легионер" по лабиринту леса Ахерон так быстро, как только осмеливался.

Лес был забит Высокими Верхушками, достаточно высокими, чтобы спрятать под ними мех и достаточно раскидистыми, чтобы мех мог пролезть между ними. Лес стоял на Новом Авалоне больше времени, чем Дэвионы, но, как и со всем остальным, они и его приспособили под свои нужды.

За сто лет до того военная разведка рассадила тут земные растения — иргу, крылатый вяз, и кизил. Растения, что вольготно проживут и без дневного света или простора. Все они были аккуратно и продуманно рассажены командой ботаников, сидящих на ставке у департамента военной разведки великого дома.

Транспланты существенно сократили число маршрутов среди высоких верхушек. Мех по-прежнему мог проломиться сквозь земные насаждения, но, разумеется, пилот, что решится на такое, неизбежно оставит за собой широкий и явный след.

Ну и услышать его можно будет за километры.

ДВР оставил некоторое количество путей, но лишь те, кто знал лес, как свои пять пальцев, могли их обнаружить, и Слово Блейка в число таких знатоков не входило.

Следуя по неявным признакам в листве вокруг него, да Роса завернул за угол и краем глаза увидал зелено-черное пятно перед ним — спину "Легионера" — 3-его лэнса.

Повернувшись на пятке, он встал.

Большой палец правой руки его ласкал большую гашетку, в висках неустанно молотил пульс. Мало помалу звуки шествия его товарищей увяли, и еще более медленно вернулись шумы не тревожимого ничем леса.

Да Роса сосчитал до ста.

Ему досталось замыкать строй. Его долг позаботиться, чтобы за ними никто не следовал. Он скорее умрет, чем приведет Слово Блейка к "Кореан".

Завершив счет, он испустил протяжный вздох.

Они сумели. Идеально исполненный рейд. Они врезали блэки, спасли ДжиДи, и попутно продемонстрировали ценность "Легионера".

Улыбка принялась медленно проявляться на его лице. Он послал мех размашистым широким шагом, первый, второй, и…

Машина встала.

Вот так вот просто.

Добрую минуту да Роса ругался по-португальски, протяжно и изобретательно, и большая часть ругательств относилась к техникам в общем, и к Роберту Дукетту в частности. Чертовы самоделкины! Не удержались, чтобы что-то да не подкрутить.

Первоначально лэнс должен был состоять из четырех 1Х, но у команды из "Кореан" кое-где принялось зудеть, и мех да Росы потерял лазеры на руках, взамен получив более тяжелую роторную пушку. Это было бы просто здорово, если бы проклятая машина работала!

Потянувшись к радио, да Роса грубо нарушил радиомолчание, действие едва не вынудившее его разразиться очередным потоком ругательств.

— Чарли, это Фантом-четыре.

— Продолжай, Фантом-четыре, — произнес напряженный голос. Любой сигнал мог быть перехвачен блэки, что, все-таки, как ни крути, были спецами связи.

— Нужен тех. Машина встала. Прошел маркер восемь, красный маршрут.

— Подтверждаю, четверка. ОВП 12:46. Чарли закончил.

Да Роса глянул на часы. 12:28. Восемнадцать минут. Ладно, буркнул он про себя. Только в темпе.

Ему оставалось лишь надеяться, что поблизости не окажется случайно забредшего блэки.

Трасса А49

Жестокий приступ боли пробудил Зукера. Он очнулся во тьме, сложившись пополам, с лицом, вжатым в ледяной пластик и металл приборной панели "Легаси".

Где, черт возьми, я?

Он поерзал, и боль пробила его насквозь, но всего лишь боль затекших конечностей и растянутых мышц. Завтра он решит, что лучше бы он умер сегодня, но это будет только завтра.

Потянувшись, он попытался запустить "Легаси", но ничего не добился. Машина была ледяной и безмолвной. Мертвой.

Дэвион.

Фамилия молнией полыхнула в его мозгу, и он торопливо принялся распутывать рваную привязь, а затем торопливо лезть в покореженный люк, отжимая его плечом.

Мех лежал на боку, так что прыжок вышел достаточно простым — два, максимум три метра. Зукер прыгнул и перекатился, после чего рысцой метнулся к побитой голубой спортивной машине.

Пуста.

Во рту у него пересохло.

Тела не видно.

Затем он глянул под ноги и нашел тело.

Точнее, часть его.

Еще точнее, руку.

Она была перерублена у плеча, но в руке по-прежнему был сжат пулевик и судя по двух лучевой "вилке" на бицепсе, она принадлежала ранее солдату Слова Блейка.

Он задрал голову вверх.

Он стоял у подножья стены песчаника, достаточно близко, чтобы в разглядеть в деталях скалы, разнесенные огнем автопушек, и длинные, тянущиеся, вниз следы крови. Вроде тех, что оставляют падающие вниз тела.

Покончив с ним, двое медаков вырезали его пехоту.

Так отчего же они не убили его? Или не забрали его мех?

Оттого, что они торопились.

Он спрятал лицо в ладонях. Думай, думай. Было у него такое плохое предчувствие, что сама его жизнь будет зависеть от решения, что он примет в течение следующих нескольких секунд.

Какова была ситуация? Как минимум рота Дэвионовских тяжелых гвардейцев приближалась к нему. И пара этих маленьких монстров появилась из ниоткуда, чтобы вырвать Джексона Дэвиона чуть ли не прямо из его рук.

Нужно было также учитывать тот факт, что он находится на вражеской территории. Подкрепит ли Эвитэ его дополнительными войсками, или предпочтет отступить? Если бы по прежнему оставался шанс захватить Джексона Дэвиона, она бы врезала сюда всем, что у нее имелось, но сейчас, насколько это вероятно?

Вне всякого сомнения, Дэвиона утащили прочь первым делом.

Нет, и чем больше он об этом думал, тем больше убеждался, что он скорее всего единственный блейкист на много километров окрест.

Внезапный саван безмолвия поглотил шоссе. Ему, стоящему смотря на разбитую машину, на павшего "Легаси", на отрубленную руку, тишина казалось дикой и зловещей, словно он стоял сейчас на кладбище, да еще и в полночь. Дрожь прошибла Зукера. Внезапно ему очень захотелось припустить прочь, и больше не останавливаться.

На нем были синие шорты, боевые ботинки и хладожилет. Любому, кто на него глянет, с первого взгляда будет ясно, что он мехвоин, но может быть он хотя бы сможет замаскировать свою принадлежность.

Потянувшись, он сорвал эмблему ранга, прицепленную к шортам. Скинул хладожилет, на котором был вырисован меч Слова Блейка. Забрался вновь на голову "Легаси" и ухнул в кабину.

Позади кресла имелся небольшой шкафчик. Первой он вытащил небольшую переплетенную в кожу книжку, наполовину заполненную записями, аккуратно выписанными его рукою. Ничего ценного с военной точки зрения в дневнике не было, все его содержимое было личным. Дневник он постоянно держал при себе.

Следующим он вытащил телефон, но сигнала не было. Аккуратно встряхнув его, он услыхал внутри дребезжание. Зукер вздохнул. Дурной знак. И отложил в сторону бесполезный телефон.

Вытащил наружу два голубых комбинезона, оба, черт, с эмблемой Слова Блейка, оттиснутой краской на груди. Затем нашел набор выживания, игольник, и оливковую футболку. Игольник отправился за спину, заткнутый в шорты. Он натянул футболку, повесил набор на плечо, после чего выбрался из кабины.

Вновь спрыгнул оземь. Изгиб шоссе по-прежнему был сказочно безмолвен. Внезапно Зукеру показалось, что весь мир ополчился на него.

Перебежав дорогу, он углубился в лес, исчезнув подобно сну поутру.

Лес Ахерон

Качая головой, Роберт Дукетт отступил назад, и пронаблюдал, как "Легионер" исчезает среди деревьев. О, этот да Роса. Даже на простое спасибо, и то его не хватило.

Он вздохнул.

Проблема была в бракованной термопаре, засекшей "критический" нагрев реактора и инициировавшей экстренное отключение, но да Роса был убежден, что проблемой был новый 2Х и ничто, произносимое Дукеттом не могло убедить его в обратном.

Техник поставил ящик с инструментами а задний отсек ДВС-джипа, забрался внутрь, и запустил двигатель, продолжая размышлять, была ли всему виной бракованная партия термопар или проблемы с их юстировкой.

Дукетт покачал головой. Он не знал, и это означало, что ему с его командой придется перебрать каждую термопару на каждом из "Легионеров", как только вернется назад к "Кореан". Большую часть пути он провел, размышляя над неполадкой.

Так что он не особо обратил внимание на стадо быкалоп, мчащееся по тропе.

Быкалопы являлись крупными четырехногими, с жесткой коричневой щетиной и четверкой костяных рогов, заканчивающихся зверскими остриями. Средний взрослый быкалоп весил трошки побольше восьми сотен кило, и способен был развить на открытой местности скорость под 50–60 км/ч.

Что-то напугало этих быкалоп. Глаза их округлились от ужаса, длинные струи слюней свисали из задыхающихся пастей.

Все это Дукетт разглядел за какие-то секунды, торопливо трамбуя ногой педаль тормозов.

На какую-то долю секунды позднее, чем стоило бы.

Лес был покрыт скользким слоем гниющих листьев и иголок. Когда Дукетт дал по тормозам, зад джипа заскользил вправо, а он вывернул руль влево.

Внезапно его закрутило, и в этот самый момент быкалоп выскочил из стада и врезался в него.

Привязной ремень Дукетта впился в бедра и врезал по груди, и затем он рухнул лицом на воздушный мешок и газами ему обожгло лицо.

Он вывалился джипа, дергаясь от переполнявшего его адреналина — обычное дело в подобных инцидентах и скорчившись за машиной, принялся наблюдать за паникующими животными. Быкалопы мчались мимо, темной, предательской рекой ужаса, малейшее прикосновение которой могло оставить от него лепешку.

Дукетт покачал головой. Что за чертовщина сорвала их с места?

Он увидал сталкера, мчавшегося размытым пятном инопланетной грации. Сталкеры являлись ходячими желудками, размешенными поверх множества паучих ног, забронированные в изумрудный хитин и с уймой блестящих черных глазок, собранных впереди на рыльце. Самые первостатейные хищники в этом лесу, известные умением хватать и пожирать все и вся, включая быкалопов.

Но этот мчался прочь, даже и не обращая внимания на многочисленную добычу, мчащуюся бок о бок. Даже и не остановился на то, чтобы обглодать до костей труп быкалопа, врезавшегося в джип.

Дукетт в жизни до того не слышал о сталкерах, отказывающихся от халявной еды. Что за чертовщина тут происходит?

Он окинул джип взглядом.

Столкновение прикончило невезучего быкалопа, разнеся ему череп и расколов его тело, словно перезревший арбуз.

Джип Дукетта отделался не особо лучше. Обе передние шины лопнули, передняя часть вогнулась, массивная туша быкалопа продавилась вплоть до двигателя.

Дукетт был первоклассным техом, но даже для него существовали пределы возможного.

В общем, придется идти пешком.

Схватив рюкзак из джипа, он медленно попятился прочь от несущихся животных. Придется рысцой возвращаться назад. На отметке семь был аварийный телефон, и он сможет вызвать помощь.

И лишь после того, как топот затих, сменившись безмолвием, он учуял запах гари.

Именно тогда он и побежал.

* * *

Зукер торопливо спустился вниз по холму, лишенному деревьев, направляя свой шаг в сторону густого леса и безопасности. Если феды взяли местность под свой контроль, то их войска будут передвигаться по дороге.

Первое дело в такой ситуации — прятаться.

Услышав отделенный шум винтов, он задрал голову. К западу от него, высоко пролетел вертолет.

И он был не белым.

Зукер торопливо рухнул на землю

Они искали его? Нет, это уже паранойя. С чего им его искать? Если б им хотелось, они могли бы вытащить его из кабины Легаси, когда у них был на это шанс.

Но он не вставал до тех пор, пока шум вертолета не утих напрочь, поскольку попался им на открытой местности. Под холмом была широкая прогалина, равнина, покрытая желтеющей зимой степной травой по колено, а опушка деревьев была в доброй четверти километра поодаль.

Зукер побежал, и по мере бега услыхал странный звук, отдаленный рев, напоминающий проходящий вдали грузовой поезд. Что это за чертовщина могла быть? Злобный, низкий звук, протяжней раскатов грома и не такой ритмичный, как установившаяся поступь меха.

Он помчался быстрее. Стал воплощением скорости, руки хотят вверх вниз как поршни, длинные венчики травы бьют по ногам, ноги расплескивают воду небольшого ручья, дыхание рваное, весенний денек выдался жарковатым.

Почти. Почти добрался.

И тут другой мужчина пулей вылетел из-за деревьев и помчался с ним бок о бок.

Вздрогнувший Зукер встал и повернулся. Другой сделал то же самое.

Как и Зукер, он был староват, сорок-пятьдесят, где-то, и на нем был синий комбез, покрытый пятнами смазки. Темные пятна пота расходились от подмышек и смыкались на груди.

— Ты что… — выдохнул мужчина, — Сдурел?

— Я… э-э… — протянул Зукер, врать у него всегда получалось плохо.

— Черт! — рявкнул другой, — Туда!

И махнул рукой, в жесте "за мной". После чего вновь припустил.

Смущенный Зукер так и остался стоять столбом, смотря ему вслед.

Секундой позже мужчина встал и повернулся.

— Бежим.

— Послушай, — начал было Зукер. — Я не…

И затем направление ветра сменилось.

Тогда Зукер и почувствовал это, почувствовал горечь и раздражение — запах дыма.

Вкус пожара.

И внезапно обнаружил себя бегущим бок о бок с другим.

* * *

Стоило ему почуять дым, стоило ему ощутить вкус сажи на ветру, как Дукетт понял, что произошло. Силы блэки растянулись по всей А49, пытаясь настигнуть Дэвиона, и где-то между "Легионерами" и тяжелыми гвардейцами стычки произойти были ну просто обязаны.

Зима была сухой, а весна еще суше, а лес покрывал ковер из листьев, потрескивающий под ногами. Ветки были сухими и ломкими, подлесок — болезненно-коричневым, а ручьи мелкими и едва бегущими, так что на то, чтобы начать пожар многого не требовалось — случайный промах лазером или ППЧ, или даже брызнувшие искры от потока снарядов обедненного урана, барабанящих по шкуре меха.

Данная часть леса изгибалась кривой дугой, образуя что-то вроде С-образного зажима. Прямо сейчас, он и мехвоин стояли на прогалине, находящейся прямо между двух "рук" зажима. Огонь начался вдоль трассы и обложил "С" снаружи, прыгая с верхушки на верхушку, мчась по сухим и ломким коронам высоких верхушек.

И теперь две огненных "руки" С-зажима смыкались прямо на них.

* * *

Зукер увидал, как мужчина резко встал и развернулся. Зукер похолодел, сердце его упало, кишки свело. В руке у него был малый лазер.

Он узнал, кто он есть? Каким-то образом знал все это время?

Он потянулся к игольнику, засунутому в кармашек шортов на заднице, но было уже слишком поздно.

Мужчина выставил оружие и нажал на спусковой крючок.

Куст в пятидесяти сантиметрах от Зукера полыхнул рубиново-красным и затем занялся огнем.

Ладонь Зукера ухватила рукоятку игольника и он рывком выдрал его из кобуры.

Затем он увидал, как мужчина подправляет прицел, смещая ствол.

Вправо.

Еще один куст полыхнул пламенем.

Зукер замер, с оружием, по-прежнему скрываемым за спиной.

— Ты чего?

— У тебя лазер? — окликнул его мужчина. Его оружие вновь взвизгнуло катушками, и третий куст полыхнул рычащим костром.

— Нет, — отозвался Зукер.

— Зажигалка, спички, или ты умеешь сыпать искрами из глаз?

В спасательном наборе у него имелись спички, но он не был уверен, что готов был с ними расстаться. — Нет, а что?

Мужчина пристрелил очередной куст, после чего нагнулся и подобрал длинную ветку, затем засунув ее в пылающий куст. — Держи.

— Что?

— Деревья здесь реже, — сказал тот, тыча в ближайший кизил лазером, — Но все равно деревья. Когда прибудет большой пожар, он пройдет по всей местности. Огонь нагревает воздух и подымает жуткий ветер. Прогалина целиком займется в несколько секунд.

— И… — понукнул его Зукер.

— И мы этого ему не дадим.

Внезапно Зукер все понял.

— Будем бороться с огнем — огнем же.

Другой расхохотался.

— Точно! Выжжем кусты на северной стороне ручья, и начнем с тех, что далеко от других источников огня. Все равно в итоге полыхнет вся местность, но сперва лучше сжечь чем больше, тем лучше. Как только станет слишком уж жарко — отступаем к ручью.

Зукер отметил это его "отступаем", но вслух подхватил — А когда пожар сюда доберется, со своими яростными ветрами и жуткой жарой, здесь ему жечь будет нечего.

— Именно! — объявил другой, — В этом вся идея.

— Эй, — чисто невзначай спросил Зукер, — А как тебя зовут, кстати?

Мужчина одарил его кривой ухмылкой, — Знаешь, я обязательно тебе скажу, если выживем.

* * *

Зукер лежал в ледяной, глубиной по колено, воде, наблюдая как длинная пожелтевшая трава горит, застилая небо мерзкой колонной серого дыма. Он ощущал гортанью этот густой дым, пробовал его на вкус. За собою огонь оставлял целые шрамы из обугленной земли, усеянной багровеющими оранжевым угольками.

И это была только трава.

Глянув севернее, он увидал настоящее полымя — обугленные черные скелеты высоких верхушек, подсвеченные желто-оранжевым пламенем, небо на севере, заполненное коричнево-серой пакостью, это дыхание огненного монстра отравляло планету.

А этот звук…

О, этот звук.

Кругом. Везде. Внутри него самого. Он не верил ни на секунду, что он такой от природы. Нет, это был рев гневающегося бога.

Которому преградили дорогу.

Зукер глянул на мужчину, лежащего в воде рядом с ним.

— Похоже, что сработало.

— Угу, — отозвался тот, — но пора двигать, — и вновь кривая ухмылка, — Займемся выходом из леса, пока лес не занялся нами.

— Знаешь, — заметил Зукер, — если пожар меня не прикончит, это сделает твое чувство юмора.

Тот хохотнул.

— Телефон есть? — спросил Зукер.

— В мешке, — отозвался мужчина, приподымая его. — Но сомневаюсь, что сигнал пройдет сквозь огонь. А даже если и пройдет, никто за нами сюда не сунется.

— Так отчего бы просто не остаться здесь?

Мужчина указал на юг.

— Потому что там пять-десять метров между нами и деревьями. С южной стороной ручья трюк не прокатит.

— Ясно, — отозвался Зукер. — Кстати, ты собирался назвать мне свое имя.

— И назову, — тот протянул руку. — Боб Орсон.

Зукер ее потряс.

— Джерри, Джерри Эванс.

— Ладно, Джерри, что скажешь на то, чтобы смазать отсюда пятки?

И затем они вновь помчались со всех ног, преследуемые монстром, еще более ужасным, чем любая война, монстром, жаждущим пожрать их целиком.

* * *

Джеффри Зукер, и человек, известный ему как Боб Орсон, следовали параллельно ручью весь остаток дня, остановившись на привал лишь когда солнце село за горизонт, уступив небо нечестивым сумеркам. Ниспавшая ночь была заполнена адским оранжевым свечением, подымавшимся с севера, словно там пыталось встать новое солнце, провозглашающее новое правление — новое и убийственное.

Отчего-то оно напомнило Зукеру мехи сорок четвертой дивизии — черные и дымчатые с демоническими языками пламени.

Остановились они прямо у ручья. Весна еще только начиналась, так что ночные холода пока никто не отменял, и Орсону пришлось разводить костер, ирония, оцененная по достоинству ими обоими.

— Здесь мы должны быть как у мамочки в гостях, — сказал Орсон, — Ночью, ветра по большей части дуют с юга, так что снесут пожар к дороге, и если нам повезет, пожару придется, урча, лопать самого себя.

— И часто тебе так везет?

Откинув голову, Орсон расхохотался. Веселый мужик, крепкий и добродушный, и явно умеющий быстро соображать. Зукер готов был поспорить, что по молодости красотки на нем так и висели, хотя сейчас он носил на пальце золотое кольцо. Ходил он слегка прихрамывая, но даже несмотря на то, что они были на ногах весь день, он не пожаловался ни разу.

Невзирая на все, Зукеру он начинал нравиться.

— Итак, начнем издалека, — начал он, — Ну и, что такой отличный парень делает в таком далеком от отличного месте?

Орсон вновь хохотнул.

— Смотри, Джерри, еще чуть-чуть и ты заразишься моим чувством юмора.

Зукер тоже рассмеялся.

— Ну, тогда я попрошу тебя, меня пристрелить.

Наклонившись вперед, Орсон потыкал в костер длинной веткой.

— Ладно, — вздохнул он, — Думаю, вопрос уместный. Ну, в общем, я кое-что вез и мой грузовик сломался.

— И ты не смог его исправить?

Орсон пожал плечами, и Зукеру показалось, что он выглядел очень смущенно.

— Блин, я просто поворачиваю ключ, и он заводится, понял? Как только дело доходит от ремонта, руки тут же вспоминают свое происхождение, а при слове "отвертка" я думаю о водке и апельсинах.

— И что же такое ты возишь?

Орсон замялся.

— Дай, угадаю, — продолжил Зукер. — Товары, на которые не выписывают накладные. И именно по этому ты срезал дорогу через лес.

— Эй, зато я спас тебе жизнь! — возмутился Орсон.

Зукер успокаивающе выставил вперед ладони.

— Эй, успокойся. Я не собираюсь устраивать тут гражданских арестов и прочей ерунды.

— Ну-у… — протянул Орсон. — Я в смысле, ты же явно мехвоин…

Зукер помотал головой.

— Просто резервист. Обычно я гоняю ИндастриалМех, но какого-то бедолагу из тяжелых гвардейцев блэки раскатали в блинчик в ходе наступления на АС, пару месяцев назад, и они, починив его машину, решили, что им нужна новая прокладка между спинкой сиденья и джойстиками.

— Знаю такое дело, — отозвался Орсон. — И что тебе дали?

Зукер изучал снимки с боекомпов из того сафети блица, расколовшего строй Дэвиона напополам, и припомнил мех, развернувшийся разобраться с вертолетом, достающим его, лишь для того, чтобы словить болванку гауссовки в спину.

— "Найтстар" — сказал он, — Ему крепко влепили в спину. До сих пор двигается не совсем хорошо.

И украдкой глянул на Орсона, удостовериться, купился ли тот.

* * *

Дукетт старательно не отводил глаз от весело бьющегося желтого пламени костра. С тех пор, как началась эта война, он очень внимательно проглядывал сводки.

Он помнил битву в АС, и, кажется, помнил в списке поврежденных мехов "Найтстар". Что до того, выжил ли пилот, или погиб… наверное, когда-то он знал ответ, но битв этих было столько, что все, не касавшееся Десятых лиранских гвардейцев обычно влетало в одно ухо и вылетало в другое.

Он осторожно поднял глаза.

— Так как ты здесь оказался?

— Рейд блэки. Пытались захватить… — он резко замолк. Попробовать, что ли сохранить тайну дэвионовской операции? Для Джерри Эванса это будет плюсом.

— Ну, короче, мы ввязались в небольшую драчку на А49, прежде чем они отступили. Бой шел всего-то пятнадцать-двадцать минут, но "Найтстар" продырявили прямо под о мной.

— Невезучая машина, — прокомментировал Дукетт.

— Именно так! — объявил Эванс. — Я так сразу и сказал — все дело в машине!

Дукетт изумил сам себя, непроизвольно расхохотавшись.

Эванс же спрятал свою ухмылку за пластиковым колпачком растворимого кофе.

Держащееся между ними эти несколько секунд молчание было вполне себе натуральным, ничуть не вымученным. Дружелюбным.

— Ты сам-то где вырос? — спросил Дукетт

— АС, — отозвался Эванс.

— Эй, я тоже.

Тот явно расслабился, еще один признак того, что он и правда из города.

— Есть рядом с Согласия одно местечко, — мечтательно протянул Дукетт, — где делают лучшую пиццу в этой системе…

Брови Эванса сдвинулись.

— Быть того не может, чтобы ты говорил о "Маленьком Чикаго".

— Ну да. "Маленькое Чикаго"

Эванс скорчил рожу.

— Ненавижу дип диш. Не-ет, лучшая пицца в системе, а может и во всей Капелланской марке, в "Белла Томато". Сверхбольшая, в нью-йоркском стиле с пепперони и зелеными перчиками…

— Что ж, — мрачно произнес Дукетт, — Нам не быть друзьями.

— "Маленький Чикаго" — буркнул Эванс. — И после этого они еще говорят о преступлениях против человечества. — Он отхлебнул кофе.

— Ну, не то, чтобы они еще оставались, — утешающе сказал Дукетт. — Блэки прикончили их еще в первой бомбардировке.

— Чертовы тостеролюбы! — прорычал Эванс и швырнул колпачок оземь.

* * *

Зукер смотрел за тем, как Орсон нагибается и подбирает колпачок. Встав, он омыл его в ручье, после чего вручил назад Зукеру.

— Спасибо, — сухо сказал тот.

От слова "тостер" во рту у него осталось мерзкое послевкусие, но ему не пришлось имитировать ярость при новости о том, что произошло с его городом. Что стало с его возлюбленным Авалон-сити?! Как там Гейст его наименовал? Островом Благословенных?

Орсон уставился в землю.

— Слушай, извини. Я не хотел, э-э…

— Ничего, — буркнул Зукер. — Просто… — он встретился с Орсоном. — Временами получается заставить себя забыть обо всех утратах, а потом что-то напоминает тебе и раз…

— Ага, — хрипло произнес Орсон.

— Нам надо убить каждого блэки, всех, до последнего, — страстно произнес Зукер.

Когда он говорил об этом, то в уме его воскресли Длани Владыки.

Орсон не сказал ничего.

— Я просто… — Зукер замолк и покачал головой.

— Я давно уже не видел своей жены, — тихо сказал Орсон. — Могу лишь надеяться, что с нею все в порядке.

Подняв глаза, Зукер увидал неподдельную боль, отражающуюся на лице собеседника, столь неприкрытую и ужасную, что вряд ли ее можно было сыграть.

Он судорожно вдохнул.

— Она… сражается?

Орсон кивнул.

— Угу. Так что когда ты заговорил об утратах…

— Уверен, с ней все в порядке, — быстро сказал Зукер.

Орсон выдавил вымученную улыбку отчаявшегося человека. Ужасное зрелище.

— Конечно. Вот только я никак не могу заставить себя в это поверить. Может сейчас с нею все в порядке, а в следующую секунду…

Он развел руками.

Долгое время Зукер не отводил глаз от огня.

— А ты никогда не думал, вдруг… Ну-у, вдруг блэки в чем-то правы?

Орсон нахмурился.

— В смысле те самые парни, которых ты только что так хотел выстроить рядком у кирпичной стены?

— Ну да, блэки плохие, — сказал Зукер, — Но разве Пятая ПБК лучше?

Орсон потер челюсть, и Зукер видел, что у него тоже нет уверенного ответа.

Зукер покачал головой.

— Послушай, я не о поклонении на ГИ-генератор, я думаю, что война… — он фыркнул, маскируя этим слова. — Но я продолжаю гадать… они говорят, что распространение технологий это плохо, и посмотри, к чему это привело.

— Ну да, — фыркнул Орсон, — Кажется, это называется самоисполняемое пророчество.

— Нет, я не о Джихаде. Просто посмотри на все, что произошло с окончания Наследных войн. Это должно было стать очередным золотым веком, а вместо этого мы получили вторжение кланов. Сунь-Цзу использовал Звездную Лигу, чтобы зацапать Сент-Ив… — он поколебался. — Гражданская война ФедСода. — Он пронзил Орсона взглядом. — И это заставляет меня гадать, на верном ли мы пути.

Орсон нахмурился. Он явно выглядел озадаченным.

— Я… Я даже и не знаю. Слушай, я не принц, я не думаю так далеко. — Он покачал головой. — Лучшее, что я могу сделать, это позаботиться о том, чтобы как-нибудь прожить очередной день.

Его слова тронули Зукера, и потянувшись, он ободряюще сжал плечо Орсона, кивнув. Встретить феда, могущего выражать сомнения так открыто? Кто б мог подумать?

* * *

Дукетт вызвался нести первую вахту. Правда, вообще-то состояла в том, что он не собирался поворачиваться спиной к Джерри Эвансу. А тот выудил небольшую книжицу и почитал немного, прежде чем наконец устроиться и заснуть.

Отчего-то он казался ему… странно знакомым — широкое лицо, добрые карие глаза… Может они пересекались где-нибудь в АС?

По большей части Дукетт полагал Эванса именно тем, кем он себя называл, но что-то понукало его проявлять осторожность, и болтовня о мудрствованиях блэки не очень помогла тоже.

Но он не мог не признать, что у него отчасти были те же самые сомнения. Как можно подозревать человека за то, что он испытывает сам?

Поскольку вселенная несправедлива, решил он.

А она такой и была, что было доказано ему в следующие несколько секунд, когда ветер набрал темп, жару, злобу и обрюхател горькой золой.

Дукетт прыгнул на ноги.

— Джерри, подъем. Подъем!

Эванс проснулся тут же.

— Что?

Дукетт уже собирал пожитки вокруг костра, торопливо швыряя их в рюкзак.

— Ветер изменился. И дует сюда.

Секундами позже они оставили лагерь, даже и не заботясь о том, чтобы затушить костер.

21 января 3073 года

Отчаянное, выматывающее сражение в полутьме, с дымом, дерущим глотку, душащим на ходу, пока он изо всех сил старается продолжать бег. Своим мерзким дыханием монстр пожрал звезды. Он без устали преследовал их, его жаркое дыхание касалось их спин, его яростный рев заполонял вселенную окрест.

Иногда Дукетт оглядывался назад, и видел там окно в ад, глубины леса были расплавленной желтизны, текучий огонь мчался по древесным кронам с невероятной скоростью, языки пламени вздымались в небо метров на двадцать, где ослепительно прекрасный огонь уступал место угольно-черному дыму, раскрывая истинную подноготную монстра.

Они были достаточно близко, чтобы различать в рыке монстра отдельные голоса, хлопки влаги, превращающейся в пар, взрывы деревьев, визг гневных ветров.

Дукетт наконец понял, каково это быть быкалопом.

Но каким-то чудом они удерживались впереди монстра всю ночь, и в сером полусвете утра выскочили к обрыву.

Дукетт встал, сложился пополам, заглатывая воздух в тщетной надежде что тот унимет резкую боль, раздирающую грудь. Секундой позже он выпрямился, скинул рюкзак, и направился к краю обрыва.

Тот представлял собою пятнадцать метров высоты. Но под ними была река Ахерон — полосой кобальтовой голубизны. Первый цвет, увиденный им за последние двенадцать часов, не имеющий отношения к ярящемуся инферно.

— И… как мы… спустимся? — задыхаясь, выдавил Эванс

— Тропинка… — пропыхтел Дукетт, и развернулся показать — Там у…

Внезапно земля под ним подалась, и он начал падение. Впрочем, каким-то чудом он умудрился схватиться за корень, торчащий из обрыва, прежде чем притяжение уволокло его навстречу смерти.

Но корень был недостаточно прочен, чтобы вытянуть восемьдесят кило. Медленно он принялся выворачиваться.

* * *

Буквально только что Боб Орсон был рядом, и вот, его уже не было.

— Джерри, помоги!

В голосе Орсона слышна была паника.

Зукер было заколебался. Орсон оставил рюкзак с телефоном на земле.

А еще он был вражеским солдатом, Зукер был в этом уверен. Он сказал "отступаем", носил при себе армейский лазер, и его история про сломавшийся грузовик была ложью, Зукер видел это по заляпанному смазкой комбинезону. Ага, точно, "руки из жопы", так и поверил.

Так с чего ему спасать солдата-феда, наверняка убившего бы его, встреться они на поле боя? Могущего запросто пленить его, если они спасутся из огня?

Ответ прост — незачем.

Он бросился оземь и пополз к краю обрыва.

Орсон смотрел на него, с глазами полными ужаса. Он был в каких-то пятидесяти сантиметрах, но ветка, за которую он держался, уже рвалась. Если Зукер промедлит еще хоть секунду, решение будет принято за него.

Потянувшись, он схватил свободную руку Орсона своими.

Процесс резания тупит клинок сам по себе.

Он закряхтел, мышцы от натуги заныли, но он все же медленно вытягивал Орсона вверх, и земля под его грудью крошилась по мере того, как солдат-фед выбирался.

Джеффри Зукер прибыл на Новый Авалон чтобы спасти эту планету и ее жителей. И начнет с одного приличного человека.

* * *

После того, как Эванс выудил его из пропасти, времени Дукетту хватило лишь на то, чтобы кое-как перевести дыхание.

Поскольку огонь уже надвигался на них.

Инфернальное пламя лизало его спину, словно пелена жара в кабине меха, прежде чем он отключится. Он давился горьким, скрипучим привкусом, висевшем в воздухе, дым жег его глаза пока он пытался встать на ноги. Хуже всего был ненавистный рев огня, столь громкий, что в ушах звенело.

Дукетт ухватил Эванса за плечо, и заорал "За мной!" не ожидая, что тот его услышит, но надеясь, что тот прочтет по губам и поймет. Дукетт помчался по краю обрыва, балансируя между долгим падением слева и яростью пожара справа.

Когда он наконец нашел тропу, он уже мчался сквозь огонь, узкую расщелину между обрывом и инферно уже поглотил неутолимый голод монстра.

Дернув головой, чтобы удостовериться в том, что Эванс все еще бежит за ним, и затем ринулся вниз по крутой тропинке, едва не заваливаясь вперед на ходу от желания убраться отсюда как можно скорее.

Кусты, обрамлявшие тропинку, уже начали заниматься.

В паре метров от низу Дукетт запнулся, рухнул, и остаток пути проскользил. Подлетев, Эванс рывком вздернул его на ноги, почти и не затормозив, после чего они помчались по берегу, подгоняемые огнем.

— В воду! — заорал Эванс.

— Нет! — крикнул в ответ Дукетт, — Течение слишком сильно!

И принялся оглядываться по сторонам, пока не увидал то, что искал — ствол кизила, искуроченный попаданием молнии, и расколотый надвое. Трех-четырех метровый кусок дерева отвалился в сторону, и Дукетт ткнул в него.

Эванс наконец понял.

На пару они ухитрились закинуть в воду колоду, и лишь затем, цепляясь за ствол, с головами в воде, в прохладе и с воздухом, у самой воды вполне неплохим, и с течением, уносящим их прочь, Роберт Дукетт наконец позволил себе поверить в то, что все же спасен.

* * *

Река несла их через выжженную и почерневшую землю, разящую углем и выглядящую как мертвая поверхность Вэлианта.

Когда они достигли места, где А49 пересекала реку, то поплыли к ней. Зукеру потребовались всего силы, чтобы добраться до берега, и он рухнул в грязь рядом с Орсоном, надсадно дыша.

— Мы… справились… — выдохнул Орсон.

— Угу, — согласился Зукер, и ударил камнем ему по голове.

Тело Орсона напряглось, и затем обмякло.

Зукер позволил большой и плоской гальке выпасть из ладони. Он по прежнему надсадно дышал. В бою он убивал сотни раз, сотни разных людей.

Но этот раз был другим.

Он видел Орсона в лицо.

Кое-как встав на ноги, он открыл рюкзак Орсона, и телефон оказался на самом верху.

Он подтвердил сомнения Зукера касательно Орсона. Радиотелефон. Стандартной модели ВСФС, помеченный "КРАСНАЯ МЕТКА СЕМЬ" над кнопками. Вжав кнопку "freq adj", он вбил три цифры, после чего поднес его к губам.

— Любому подразделению Слова Блейка, говорит полурегент Джеффри Зукер, запрашиваю эвакуацию. Местоположение — А49, мост через Ахерон.

— Зукер, это дежурный офицер лагеря "Альфа". Произнесите эвакуационный код.

— Маммона Оранж Шесть Два.

Пауза, и затем голос с другой стороны произнес, — Подтверждаю. У нас оперативник в этом районе. Ожидайте эвакуации через пятнадцать минут.

Оперативник. Не подразделение, а оперативник. Одного слова ему хватило, чтобы почувствовать себя униженным. Словно он какой-то там шпион.

— Пятнадцать минут. Понял. Зукер закончил.

Он поднял глаза вверх. Мост возвышался над рекой на шесть или семь метров, ему придется здорово покарабкаться. Затем он вновь глянул на недвижимое тело Орсона. А что делать с ним?

Самое логичное — убить. Это не даст Орсону очнуться и двинуть за ним. И он был вражеским солдатом. Если он убьет его прямо сейчас, то не придется убивать на одного вражеского солдата больше потом.

Именно это бы сделал шпион.

Привстав на колено, Зукер коснулся пальцами шеи мужчины, нащупывая слабые толчки пульса.

Он был его другом, и Зукер помотал головой. Он не мог заставить себя поверить в то, что по воле Блейка должен убить Орсона.

У камня, должно быть, все же имелась острая кромка, поскольку тот оставил ссадину, пятнавшую красным светлые волосы Орсона, и вытащив аптечку, он торопливо обработал ее, первым делом втерев антибиотическую мазь, предотвращающую заражение. Затем он засунул пару таблеток аспирина Орсону под язык.

Ополоснув руки в реке, он вновь подхватил телефон. Там была кнопка, помеченная "preset", и вжав ее, он затем стукнул по кнопке "один".

— Алло, — сказал он, — Алло, кто-нибудь слышит меня?

Радиотелефон затрещал, и затем голос сказал, — Это закрытая частота. Кто вы?

— Я Джерри Эванс, — сказал Зукер, — Мой грузовик сломался на А49 и я набрел на человека, у которого был это телефон. Он сильно пострадал, пожалуйста, пришлите помощь.

Дальше было бы нормально получить из трубки тот или иной вопрос "Как тяжело он пострадал?" или "Где именно на А49 вы?", но вместо этого телефон спросил, — На телефоне есть какие-либо отметки?

Зукер нахмурился.

— Здесь написано "Красная метка семь".

— Он сообщил вам свое имя?

— Э-э, Боб. Боб Орсон. Пожалуйста, поторопитесь. Он у моста через Ахерон, ему нужна помощь.

— Не паникуйте… — сказала голос, — Мы…

Зукер нажал рассоединение. Этого будет достаточно, чтобы заставить их поторопиться, и это было единственное, что он мог сделать для Боба Орсона. Больше, чем он был должен и меньше, чем ему хотелось.

Вновь встав на колено, он положил руку Орсону на плечо.

— Бог в помощь, Боб, — тихо шепнул он.

Затем он принялся карабкаться по пологой насыпи. Когда же он достиг вершины, то обнаружил там симпатичную молодую женщину в ховерджипе. На ней были джинсы, розовая блузка и коричневые кожаные сапожки.

Зукер заморгал, а дыхание его оборвалось.

Это была Эвитэ.

Медленная улыбка разошлась по ее лицу, и она похлопала по сиденью рядом с собой. — Подвезти, солдатик?

Зукер выпучил глаза.

— Регент, я… — он помотал головой. — Простите, я не думал, что это будете вы.

— Что же, — заметила та, — Приятно видеть, что я еще не потеряла хватку. А теперь, раз уж ты позволил Дэвиону ускользнуть у тебя прямо из рук, данное место не самое безопасное для последователей Слова Блейка. Так можем мы тронемся?

— Конечно, регент, — и обежав джип, он в него вскарабкался.

Поднявшись, джип заложил крутой поворот, а Зукер принялся шариться по своему мешку, в качестве способа не смотреть на Эвитэ. Чтобы не гадать, собирается ли она убить его за провал.

Загнав джип на ведущую на запал полосу, она глянула на него, и Зукер отметил это уголком глаза, осознавая, что должен сказать хоть что-то.

— Мы почти взяли Дэвиона, но нас атаковала пара мехов, и они были…

— Похоже на сочиняющееся оправдание…

— Я докладываю, — сквозь стиснутые зубы произнес Зукер.

— Замечательно, — отозвалась Эвитэ, — Ну, тогда докладывай.

Зукер увидал, что кто-то приближается по другой полосе.

— Мехи были какой-то новой модели федов. Настоящие громилы, но быстрые.

— Подумать только, неужто такое бывает… — равнодушно протянула Эвитэ.

Именно затем Зукер осознал, что движется на них по дороге, отделение пехоты ВСФС в ховерджипах попарно, подкрепленное легким танком "Джей Эдгар". Зукер окаменел.

Но Эвитэ, повернувшись к солдатам, принялась улыбаться и махать им рукой, и один из них даже помахал ей ответ.

— Что вы делаете? — прошипел Зукер, когда они проезжали танк.

— Расслабься. Все что они видят, это миленькую девушку, махающую им.

Зукер осторожно проверил, может ли он еще дышать.

— Итак, ты рассказывал мне увлекательную выдумку про какую-то новую модель меха федов.

— Это не выдумка, — напряженно сказал он. — Если бы мы сумели вернуть боекомп моего "Легаси", то…

— Мы вернули твой "Легаси".

— Хорошо, тогда…

Эвитэ покачала головой.

— Зукер, я знаю все о "Легионере".

— "Легионере"? — Зукер опробовал имя на слух. Вполне подходяще.

— Феды устроили тайную базу где-то рядом с лесом Ахерон, и задание по захвату Дэвиона я не возглавляла именно потому, что искала базу.

Вселенная вокруг Зукера перевернулась.

Солдат-фед, вравший насчет того, кто он есть. Дежурный офицер, более обеспокоенный метками на телефоне, чем жизнью искомого солдата. И звонок, привлекший тут же легкий танк.

Орсон работал на тайном заводе.

— Так вы уже знаете, где этот завод? — голос Зукера был сипл.

— Пока еще нет.

— Понятно, — произнес Зукер так равнодушно, как только мог. Так он не только потерял Дэвиона, так еще и вызвал федов на помощь ценному пленнику, могущему рассказать им о местоположении тайной базы.

— Я понимаю, почему ты потерял Дэвиона, — сказала Эвитэ, явно не так понимая затянувшееся его молчание, — Но не превращай провалы в привычку, хорошо?

— Слушаюсь, — напряженно произнес Зукер. Он не осмеливался рассказать ей о Бобе Орсоне.

Согнувшись, он вновь принялся рыться в мешке, чтобы не встречаться с нею глазами, и перекопал все свои пожитки три раза подряд, прежде чем осознать, что дневника не было.

— В чем дело? — поинтересовалась Эвитэ, — Что-то потерял?

* * *

Возвращение Дукетта в мир живых первой поприветствовала рука на плече. Чужая.

— Джерри, — шепнул он, и был изумлен донельзя, когда рука его осторожно перекатила, и он обнаружил себя уставившимся в темное лицо дока Огуту.

— Все будет хорошо, — тихо произнес тот, — Мы о вас позаботимся.

Боль пульсировала в голосе Дукетта, а вот рту был горький и кислый привкус.

— Мерзкий вкус, — пробормотал он.

Огуту нахмурился, и аккуратно прощупав полость рта Дукетта, извлек наружу маленькую белую таблетку, после чего, бросив ее в пластиковый пакетик для образцов, засунул в карман.

— Конечно, мы ее проанализируем, но похоже на аспирин. Полагаю, что вы получили ее от той же самой личности, что так здорово обработала вашу рану. — Доктор выдержал паузу. — После того, как он вас и огрел, разумеется.

— Джерри… меня ударил?

Дукетт не помнил ничего подобного. Они только-только выползли на берег. Он помнил, как учащенно глотал воздух, и затем…

— А камень никуда не делся, — радостно произнес док. — Прямо здесь.

Еще одна мысль пробилась в голову с боем, и он уставился на Огуту.

— А как вы вообще меня нашли?

— Ваш вольный каменщик нас и вызвал.

Огуту отвернулся и принялся торопливо с кем-то разговаривать, приглушенным тоном. Произносимое им явно не предназначалось для Дукетта, но он расслышал несколько ключевых фраз, "все еще слаб, но в сознании" "здорово получил" и "перевозить можно"

Огуту вновь повернулся к нему.

— Мы возвращаемся. Непохоже, сержант-майор, что у вас сотрясение, так, шишка на голове, не больше. Очень даже неплохо по результату встречи с РОМ.

Дукетт заморгал.

— Что? Думаешь, он из РОМ?

Огуту нахмурился.

— Должно быть, он врезал вам сильнее, чем мне показалось. Мы рядом с секретным комплексом, сержант-майор, — сверкнул белыми зубами доктор, — кем еще он может быть?

* * *

Сидя на заднем сиденье ховерджипа рядом с доком Огуту, Дукетт проматывал в голове произошедшее вновь и вновь, то так и не мог найти в этом всем хоть крупицу смысла. Если Эванс и вправду был шпионом блэки, отчего он не убил или не пленил его? Зачем вообще было вызывать ему на помощь эвакуационную команду ФедСолнц? Если он шпион, чего обряжать его под мехвоина? Это автоматически делало его более подозрительным, а не менее.

С другой стороны, если Эванс не был блэки, зачем бить его по голове камнем?

Бессмыслица полная, и Дукетт никак не мог свести концы с концами.

Может, у него и вправду повредились мозги, в итоге кисло решил он.

Открыв молнию рюкзака под своими ногами, он потянулся, чтобы достать флягу, и шарясь среди содержимого нашел кое-что странное — маленькую книжку в кожаном переплете.

Он медленно вытянул ее наружу. Откуда вообще она взялась? И тут он внезапно вспомнил, как Эванс читал ее, прежде чем заснуть. Должно быть он по ошибке зацапал ее, когда сметал пожитки в рюкзак, тогда, у костра.

Открыв ее, он обнаружил внутри сложенный листок бумаги, засунутый под клапан обложки. Обуянный любопытством он развернул его и принялся читать.

Менее чем через десять секунд он понял все.

* * *

Когда колонна втянулась в подземный гараж "Кореан", Батя уже ждал их, опершись спиной о бетонную колонну и сложив руки на груди, так, словно у него не было ни забот, ни хлопот, и большинство бы народу даже и не приметило беспокойства, прятавшегося в уголках его глаз.

Но не Дукетт. Они с Батей держались друг друга, подставляя по необходимости плечо. Дукетту это было нужно, потому, как он непрестанно страдал и волновался по Милли. Бате, оттого, что он беспокоился за сына.

— А я уж думал, что наконец-то от тебя избавился, Дукетт. — жизнерадостно произнес Батя.

— А я уж думал, что может быть, если б твои капризули-испытатели выучили чуточку способов исправления простейших поломок, мне бы и не пришлось вытаскивать их из кабин, каждый божий раз, как у них не так задрожит пучок миомера…

— Я намекну об этом да Росе, — кивнул Батя, — Уверен, он будет признателен за совет.

— Ладно, — буркнул Огуту, — хватит нежностей. У сержанта свидание с рентген аппаратом.

— Мне казалось, док, ты сказал, что у меня нет сотрясения. — заметил Дукетт, тянясь к рюкзаку.

— Я сказал, что мне кажется, что у вас нет сотрясения, — уточнил Обуту, — Но мне хотелось бы убедиться в этом окончательно. Оставьте рюкзак здесь, сержант-майор, я позабочусь, чтобы кто-нибудь вам потом его занес.

Дукетт боялся, что тот так и скажет. Обуту был неплохим парнем, но как только речь заходила об здоровье его пациентов, демонстрировал бульдожьи челюсти. Спорить с ним было бесполезно, особенно учитывая, что он был капитаном, а Дукетт сержантом.

Если только не…

Дукетт вздернул подбородок.

— Нет, доктор, — холодно произнес он. — Рюкзак останется со мной. Это вопрос чрезвычайной военной важности.

— Что? Глупости. О чем ты таком говоришь.

— Простите, — Дукетт был официален донельзя, — но я не могу обсуждать это с вами, у вас нет допуска к подобного рода информации.

Огуту моргнул. Званием он превосходил Дукетта, но как медик, не имел слова в вопросах имеющих отношения к военной сфере, так что перевел взгляд на Батю.

— Я с ним поговорю, Акиня. Обещаю, он будет в медпункте через пять минут.

— А если это какой-то трюк? — сердито поинтересовался доктор.

— Тогда я лично надеру ему зад, и он окажется в медпункте через десять.

Огуту кивнул, уступая мягкой властности Бати. Чрезвычайно подозрительно оглядев Дукетта, он затопал прочь.

— Лучше этому действительно оказаться вопросом чрезвычайной военной важности, или Огуту достанется и твой зад и кусок моего.

— Не окажется.

Батя выдавил из себя душераздирающий вздох.

— Черт побери, Боб, ты что, не можешь…

— Тсссс, — прошипел Дукетт. — Ты должно быть уже знаешь, что в лесу я наскочил на мехвоина блэки…

— Да, да, да, я уже слышал эту историю, так что…

— Ночью мы разбили лагерь, передохнуть, и тут направление ветра сменилось, так что пришлось бежать довольно быстро. Я собирал наше барахло. — Нагнувшись, Дукетт выудил дневник. — Прихватил и это.

Батю книжица не впечатлила.

— И что это за ерунда?

— Дневник блэки.

— О, ну ладно. — отозвался Батя. — Может он и спасет нас от гнева Акини Огуту. Я позабочусь, чтобы его передали офицеру разведки.

— Нет, — твердо сказал Дукетт. — Парень, на которого я наткнулся, был хорошим человеком, и храбрым воином. И он спас мне жизнь, хотя мог и не делать этого.

— Короче, тебе повезло, и ты натолкнулся на единственного приличного человека во всей армии вторжения блэки. — В голосе Бати слышалось раздражение. — Мои поздравления.

Дукетт внимательно изучал внешний облик своего друга, широкое лицо, добрые глаза с морщинками вокруг. Как он мог сразу этого не заметить?

— Батя, ты не понимаешь, человек, называвший себя Джерри Эвансом, этот мехвоин блэки, спасший мне жизнь… Батя, он твой сын.

Челюсть его отвисла, но затем он замотал головой.

— Ты ошибся, — страстно произнес он.

Дукетт резко протянул ему книжку. Секундой позже старик взялся за нее. Рука его дрожала.

Открыв, он принялся читать, и внезапно кровь отлила от его лица.

— А теперь, если хочешь, можешь надрать мне зад, — мягко произнес Дукетт.

Плац горы Дэвион,

Новый Авалон, марка Круцис,

Федеративные Солнца

21 января 3073 года.

С кишками, скрученными со страху фельдмаршал "Мокрый Вилли" Коссакс стоял на асфальтобетоне плаца, наблюдая за висящим в воздухе "Уорриором" Н-8. В кои-то веки он был благодарен мерзкому клекоту вертолетных винтов за то, что те избавляли его от необходимости разговаривать со стоящим слева от него адъютантом.

Коссакс честно не знал, сможет ли он вообще произнести хоть слово.

За исключением ухмыляющегося лиса тяжелых гвардейцев, единственными отличиями вертолета был лесной камуфляж, затрудняющий обнаружение, и это само по себе было благословением, поскольку "Уорриору" было не на что было положиться, кроме своей скорости и хитрости пилота.

И столь хрупкая машина несла в себе столь ценный груз.

Коссакс ненавидел вертолеты. Мало что на поле боя могло его устрашить, если он видел его из кабины аэрокосмического истребителя, но засунь его в вертолет…

Наконец эта клетка для самоубийц с легчайшим касанием села, швырнув в Коссакса и сопровождающих его лиц порыв ураганного ветра.

Техники помчались вперед, низко пригнувшись, избегая внезапной и грязной смерти от размыто-серых винтов вертушки. Они цепляли и фиксировали колеса вертолета цепями, пока пилот понижал мощность двигателей. Лопасти тихо выли, понемногу теряя угловую скорость.

Вилли Коссакс взмолился, чтобы ценный груз чуточку подождал, пока лопасти не остановятся.

Увы, похоже, бог его не слышал.

Маршал армий Джексон Дэвион выпрыгнул из "Уорриора" и пригибая голову, понесся вперед, Его кузен, маршал Джон Дэвион, командующий тяжелыми гвардейцами, следовал за ним.

Стоило Джексону Дэвиону добежать до встречающих, как Коссакс отсалютовал ему.

— Вы сильно нас напугали, маршал.

Он, наконец, набрался сил заговорить.

— Действительно, — заметил Джексон, возвращая салют, — Интересная выдалась парочка дней.

— Но почему вы вернулись сюда?

Джексон был краток.

— После засады я пришел к выводу, что Кантор засвечен.

Коссакс покачал головой.

— Вы могли бы укрыться у "Кореан". Это было бы безопасней полета сюда.

— Какая блистательная идея, — сухо отозвался Джон Дэвион. — Жаль, что никто нам этого не предложил.

Джексон Дэвион бросил раздраженный взгляд в сторону своего кузена.

— Блэки заполонили лес, — твердо произнес он. — И мы не могли рисковать безопасностью комплекса "Кореан".

Из этого всего Коссакс заключил, что Джексон уже не в первый раз спорит на данную тему.

— Маршал, мы все очень рады, что вы вернулись к нам живым и здоровым.

Джексон коснулся его плеча.

— Не переживай Вилли, я справлюсь и не с таким. — он нахмурился. — Но из данной эскапады мы выяснили кое-что важное.

Во рту у Коссакса пересохло. Он знал, что сейчас скажет Джексон Дэвион, но все равно ему не хотелось этого слышать.

— У нас шпион.

Оба Дэвиона кивнули.

— Я заставлю нюхачей провести очередную проверку.

Джексон пожал плечами.

— Пожалуйста, почему бы и нет. Может им и повезет. Но кто бы это ни был, он уже прошел проверку ДВР как минимум раз, и я отнюдь не уверен, что мы сцапаем его на повторном проходе.

— Но тогда что нам делать? — вопросил Коссакс.

— Переведем весь младший персонал прочь из Горы, — отозвался Джексон, — Всех, без кого мы можем обойтись.

— А что с теми, без кого не можем?

Дэвионы переглянулись.

— Разделим всех по секторам. Медики будут сидеть у себя в медотсеках, снабженцы на складах. Охрана на постах. По одному подразделению в столовой за раз. Никаких исключений. Учредим отдел, что будет переписывать все исходящие послания, на случай если кто-то использует оговоренные слова, как шифр. И ничто не выйдет из Горы наружу без моей подписи.

— Будет исполнено.

Внезапно Коссакс осознал, что здесь делает Джон Дэвион. Список людей, достойных доверия, должно быть жутко короток. Жестом он указал на пару ДВС-джипов, сидящих на бетоне.

— Давайте проедем в Гору. Нам многое нужно обсудить.

Джексон нахмурился.

— Что-то случилось?

— Двадцать минут назад патруль блэки наткнулся на Пятую. Засечены множественные траектории прибытия. Выглядят как дропшипы. Похоже, что вся сорок четвертая теневая решила заглянуть к Атомной Ане с визитом.

Джексон вздохнул.

— Хорошо. Посмотрим, что мы сможем сделать. — И повернулся к кузену, — Поехали, Джон, поможешь.

Лагерь Альфа, штаб-квартира Слова Блейка

В 200 километрах к юго-востоку от Авалон-сити

23 января 3072 года

Большой продолговатый стол стоял в центре конференц-зала, очаровательный образчик столярного искусства, вырезанный из авалонского красного дерева и окруженный парными стульями, подбитыми черной ручной выделки кожей. Вокруг стола было шесть стульев, два для Эвитэ и ее помощника, по одному для командиров тридцать первой и тридцать шестой дивизий, один для полковника Дуэйна Бронсона из "Орды Бронсона".

И один для Зукера.

Гораздо больше стульев стояло вдоль стен зала, занятые командирами различных уровней III, но Зукера посадили за стол "со взрослыми".

Зукер осознал символизм жеста.

Намек со стороны Эвитэ, что больше ему никоим образом не удастся избегать ответственности. Зукер вспомнил невидящий взгляд Гейста, и торопливо потянулся к стакану с ледяной водой пред ним, чтобы смыть возникший во рту металлический привкус страха.

В залу вошла Эвитэ и МакКуинн рявкнул, — Смирно.

Все прыгнули на ноги.

Зукер не замечал за Эвитэ страсти к уставщине, но в этот раз она вошла в комнату и расположилась на своем месте, не отдавая собравшимся офицерам команды "вольно". Вместо этого, повернувшись, она пронзила каждого из своих подчиненных суровым взором.

Зукер расправил плечи, сказав себе, что встретит ее взгляд не ежась, но когда она перевела взгляд в его сторону, и в зале стало до жути зябко, то обнаружил себя пялящимся на рисунок прожилок стола еще, прежде чем до него дошло, что он разорвал визуальный контакт.

Сглотнув, он снова поднял глаза, но она уже взялась за следующую жертву.

И это не был какой-то хитрый прием Манеи Домини, осознал Зукер, он только что испытал на себе всю силу авторитета Эвитэ.

Силу ее воли.

Лишь когда она покончила с последним из офицеров внутри, она буркнула: — Садитесь.

Торопливо и безмолвно все шлепнулись по стульям, разом, словно дрессированные псы по команде, решил было Зукер. Впрочем он и сам сделал то же самое.

— Два дня назад, — тихо, чуть ли не шепотом произнесла Эвитэ, — мы осуществляли план по уничтожению Аннет Лейланд и Пятой ФедСода.

Офицеры подались вперед, стараясь не упустить ни слова.

— Операция — провалилась! — прорычала она.

МакКуинн сглотнул. Это его была разведгруппа, обнаружившей Пятую.

— Но мы сумели пустить федам кровь и захватили город. Это была победа…

Эвитэ крутнулась к нему.

— МакКуинн, ты что, совсем дебил, что не можешь отличить успех от провала?

В ответ на оскорбление МакКуинн дернулся, выпучив глаза и побелев, но был достаточно умен, чтобы не раскрывать рта. Или просто потерял дар речи.

Зукер понимал, отчего Эвитэ ярится. Тридцать первая и большая часть Сорок четвертой были нацелены на то, чтобы прикончить потрепанную Пятую ФедСода.

Вот только МакКуинна понесло…

Он ринулся за отступающими федами в городишко Новый Кардифф. Он был обуян таким желанием порвать Пятую в клочки, что даже и не заметил, что городок был брошен жителями.

Пока не посыпались артиллерийские снаряды.

— Ты потерял два Уровня II за какие-то пять минут! — прорычала Эвитэ. — Мы не можем больше позволять себе такие "победы"!

Она развернулась к остальным.

— Мне что, разжевывать вам прописные истины, если никто из вас не способен к большему? Войны выигрываются сосредоточением нашей силы против вражеской слабости, но каждый раз, как мы это делаем, Джексон Дэвион вытаскивает очередного кролика из шляпы.

Голос ее стал тише, преисполнившись горечи.

— И этого нельзя было избегнуть, после того как попытка захватить Дэвиона, провалилась.

Зукер отметил направленные на него косые взгляды и сел прямее, но не стал повторять ошибки МакКуинна, и не оправдывался.

— Мы могли бы попробовать еще раз, — заметил полковник Бронсон, подаваясь вперед.

— Нашего оперативника перевели из Горы, — отпечатала Эвитэ. — А Дэвион удвоил меры безопасности.

— Но нам, по крайней мере, известно, где расположена большая часть их запасных командных центров, — протянул МакКуинн.

— Но неизвестно, когда он там появится.

Армарос, заместитель командира Сорок четвертой Теневой дивизии сидел неподвижно, не открывая рта, явно равнодушный ко всему. Он явно что-то такое знал, чего не знали другие, осознал Зукер.

Если Эвитэ воплощала искусность и ловкость, то Армарос воплощал грубую силу. Крупноватый для мехвоина, и сложенный как танк, своими размерами он был обязан миомерным имплантантам по всему телу. Паутина серебряных ниточек протянулась по бледной коже выбритого черепа, единственный внешний признак машинного прямого нейроинтерфейса, что Омеги используют для управления своими машинами. Правая его рука была искусственной, вне всякого сомнения, пряча в себе какой-то неприятный сюрприз.

Армарос заметил, что Зукер пялится на него и одарил его улыбкой из нержавеющей стали.

Зукер торопливо отвернулся.

— Мы могли бы разбомбить Гору с орбиты, — заметил регент Карл Такер, исполняющий обязанности командира тридцать шестой с тех пор как служение Гейста Слову было внезапно завершено.

— Чем, регент Такер? — поинтересовалась Эвитэ. — "Господне прощение" из-за проблем с техобслуживанием полная развалина, а "Мордред" должен придерживать большую часть своего боезапаса на случай если феды попробуют вновь подкрепить систему, или… — она горько хохотнула, — мы умудримся блокировать вражеское подразделение мехов на земле.

— На то, чтобы врезать по горе боезапаса определенно хватит, — вмешался МакКуинн, бросаясь на поддержку Такеру. — Мы могли бы, по крайней мере, запугать Дэвиона.

Эвитэ развернулась к МакКуину.

— Правда? Джексон Дэвион претерпел все, что мы бросали на него последние пять лет, и все еще держится. Он удерживает войска Дэвионов на планете едиными одной лишь силой воли, и ты и правда считаешь, что в наших силах запугать его?

МакКуинн открыл было рот, затем закрыл его.

Воцарилась неловкая тишина.

— И это лучшее, что мне могут предложить мои старшие командиры, — тихо произнесла Эвитэ.

Зукер не произнес ни слова. Со времен провала, его провала, с захватом Джексона Дэвиона, он просто не видел более выхода. Оценка ситуации, выданная им Эвитэ над остывающим трупом Гейста, оставалась в силе. Зукер не видел никакой возможности победить Джексона Дэвиона в партизанской войне.

Ему оставалось лишь гадать, что же сделает она. Какова будет эта "новая война" Эвитэ.

Опершись руками об столешницу, Эвитэ подалась вперед.

— Каждый день свободы Джексона Дэвиона — это победа Федеративных Солнц, — она покачала головой. — Слово Блейка сражается по всей Внутренней Сфере. Мы не можем послать для захвата Нового Авалона больше войск. Мы обязаны преуспеть сами или провалиться. А у вас… у вас все еще ни у кого нет ни единой идеи.

И вновь она оглядела их по очереди.

Никто не произнес ни слова.

— Понятно, — она медленно поднялась. — Тогда, полагаю, нам повезло, что я несколько более… изобретательна.

Она потянулась к пульту, и позади нее зажегся экран — белая полоса за нею содержала единственные багряные слова — "АДСКИЙ ПЛАМЕНЬ".

Эвитэ поймала взгляд Зукера своим.

— Вот что мы будем делать.

"Лисья нора", Гора.

Стоя у голотанка, Джон Дэвион изучал расположение войск Дэвионов.

— Хм, а они неплохо разнесли Пятую.

— Мы пополнили выжившими другие подразделения, — отозвался Джексон.

— Самое главное, — заметил Коссакс, — это то, что мы заставили их за это заплатить.

Джон Дэвион уставился на него, нахмурившись, Джексон же не тронулся с места, и невозможно было понять, о чем он думает.

— Послушайте, — сказал Коссакс, — Блэки не могут выиграть в войне на истощение.

Он стиснул кулаки.

— Мы их побили.

Джексон лишь покачал головой.

— Ты неправ, старый мой друг, — тихо ответил он, — Они не сдадутся. Неважно, чего им будет это стоить, неважно, что это будет означать.

Он покачал головой.

— Нет, они отыщут какой-нибудь способ.

Коссакс нахмурился.

— Со всем моим уважением, маршал, это бессмысленно.

Джексон опечалено улыбнулся.

— Вилли, ты не понимаешь. Они фанатики. Им ни к чему смысл.

Лагерь Альфа, штаб-квартира Слова Блейка

Зукер стоял перед дверью. Стандартное дверью, дверью армейского образца, дубовой с бронзовой ручкой, и дымчатым стеклом, закрывавшим верхнюю часть двери. Единственной уступкой тщеславию были вычурные золоченые буквы по центру стекла, гласившие:

РЕГЕНТ АДЛЕР ГЕЙСТ.

КОМАНДУЮЩИЙ СИЛАМИ СЛОВА БЛЕЙКА, НОВЫЙ АВАЛОН.

Кто-то взял черный маркер и перечеркнул горделивое титулование Гейста. Та же самая личность написала поверх мелким шрифтом "Эвитэ".

Зукер сглотнул. Эвитэ не озабочивалась тщеславием. Кроме того, в имени ее и без того уже имелось вся властность, что ей была необходима.

Стоя перед дверью, он колебался. В последний раз, когда он сюда вошел, внутри он обнаружил труп Гейста, а Зукер не особо спешил воссоединиться с бывшим командующим.

Но "Адский пламень" был ошибкой. Он мог повредить репутации Слова Блейка.

Он мог повредить Новый Авалон.

Голос из пустующего позади него стола секретарши, язвительно осведомился.

— Ну так ты собираешься входить, или нет? Ненавижу эту натянутую неопределенность.

Зукер аж подскочил. С бешено колотящимся сердцем он крутанулся и увидал зеленый огонек на панели настольного интеркома. Вновь развернувшись к двери, он помотал головой, и наконец вошел.

Эвитэ сидела за письменным столом Гейста из белого ясеня. Зукер сразу понял, что это тот же самый стол, благодаря выцветшему пятну по центру его.

Явно приметив, куда он пялится, Эвитэ изогнула бровь.

— Я оставила стол себе, работать напоминанием о цене провала.

— Напоминанием… для кого? — кое-как выдавил Зукер.

— Для всех нас, — немудряще отозвалась Эвитэ, и откинулась на спинку кресла черной кожи. На ней был обыкновенный синий комбинезон, без каких-либо обозначений ранга. — Ты хотел поговорить со мной об "Адском пламени"?

Зукер моргнул. Она читала его мысли?

— Командующий, у меня плохие предчувствия касательно данной операции.

— Насколько я помню, на совещании ты не произнес ни единого слова против

Зукер набрал в грудь воздуху, — Тем не менее, я остаюсь при своем мнении.

— Ладно, — произнесла Эвитэ, — Объясни это мне, темной.

— Мне казалось, у нас был приказ не использовать ОМП на Новом Авалоне.

— Хммм… — протянула Эвитэ, — А мне казалось, что это мое дело, беспокоиться об отданных нам приказах.

— Причины, кроющиеся за подобным приказом вполне очевидны, — упрямо продолжал Зукер. — Владыка продолжает надеяться, что люди Нового Авалона увидят истинный путь.

Он покачал головой.

— Если мы уничтожим "Лисью Нору" ядерным оружием, то может и сокрушим вооруженное сопротивление, но гражданское неповиновение возрастет стократ.

Эвитэ покачала головой.

— Отчего же? Мы наносим удар по вполне законной цели — военному объекту.

— Нет! — Зукер ударил кулаком по столу, — Как вы можете этого не видеть, регент? В этих горах живут люди! Города и деревни, туристические лагеря, лыжные курорты, — Зукер покачал головой, — ядерный удар уничтожит их все, и превратит местность в ядерную помойку.

Она отмахнулась от его аргумента ударом ладонью о стол.

— Сопутствующий ущерб.

Зукер сглотнул. Сейчас она казалась ему такой очаровательной, голова чуть склонена набок, густые темные волосы ниспадают до плеч, ометая их, взгляд устремлен к нему, полные алые губы чуть разошлись… Неприятная, жуткая желтизна синяка почти прошла.

Она казалось юной невинной женщиной, но Зукер знал, что это все ложь. Она не женщина. Она — Манеи Домини. И он боялся, что может зайти с нею слишком уж далеко.

Он усвоил данный урок в этом же самом кабинете.

Но его призвание — служить Слову Блейка, и никто ему не обещал, что это будет легко.

Он решительно шагнул в сторону стола.

— Может для вас, регент, это и сопутствующий ущерб, но от этого таковым он не станет. Самое главное, обитатели этой планеты, да и обитатели Федеративных Солнц увидят это иначе. Заголовки крупными буквами сообщат всем — Слово Блейка забросало Новый Авалон ядерными бомбами. И знаете, после Таркада и Аутрича, никто даже и не подумает, что это не так.

— Обычные виды оружия зачастую также приводят к человеческим смертям, — заметила она. — Это тот же…

— Не тот! — сорвался Зукер. — Вы говорите о простых несчастных случаях, ядерное же оружие настолько мощно, что ГАРАНТИРУЕТ гибель гражданских. Неужели вы не понимаете, что…

— Достаточно, — холодно произнесла Эвитэ, и Зукер заткнулся.

Он дошел до грани.

Она медленно опустилась в кресло.

— Тебя же рекрутировали на Новом Авалоне, не так ли, Джеффри?

Зукер не ответил ей. Это был вовсе не вопрос, она отлично знала, где он родился.

Нет, не вопрос. Предупреждение.

— Забавно, но я не смогла найти никаких записей на Джеффри Зукера, родившегося здесь, на этой планете, в 3020-м…

Она не знала, кто его отец, решил он, но если и дальше примется копать, то может и разобраться. — Если у вас имеются какие-либо претензии к качеству ведения записей актов гражданского состояния, можете обратиться с жалобой в регистрат Авалона-сити.

Эвитэ рассмеялась.

— За что я тебя уважаю, Джеффри, так это за сообразительность.

Выражение лица ее помрачнело.

— Но вот что я тебе скажу, и заруби это себе на носу. "Адский пламень" пройдет согласно плану. Это засекреченная кодовая операция, так что разглашение информации об "Адском пламени" кому-либо не имеющему допуска, будет сочтено изменой. Вы все поняли, полурегент?

Зукер встал по стойке смирно. Во рту у него неизвестно откуда появился привкус золы, но он четко ответил, — Так точно, командующий.

— Превосходно, — холодно обронила она. — Свободен.

Зукер уже развернулся, собираясь удалиться, но она остановила его, заговорив вновь.

— Знаешь, Джеффри, другие бы на моем месте уже поместили тебя под надзор только из-за того, что родился ты на Новом Авалоне. — Она покачала головой. — Но не я.

Повернув голову, он увидал как прекрасное, но жуткое существо улыбается ему.

— Потому что я знаю в точности, кому твоя верность действительно принадлежит.

Комплекс "Кореан" на Темзе.

К югу от Авалон-сити

Роберт Дукетт обнаружил Батю грузовом отсеке три, в полном одиночестве, уставившимся вдаль, с безвольно упавшими по бокам руками и с дневником, стиснутым пальцами правой руки.

— Батя… — тихо произнес он.

Старик дернулся и развернулся к нему.

— Я просто…

Дукетт лишь отмахнулся от объяснений старого мехвоина. По страданию, выписанном в морщинах лица его он видел все и так.

— Батя, он сделает все как надо.

Лицо старика окаменело.

— Ты не знаешь его так хорошо, как я.

— Неправда! — страстно произнес Дукетт. — Может Джеффри и не мой сын, но я знаю его.

Дукетт потер шишку на затылке.

— И говорю тебе, он сделает все как надо.

Деревня Бакстон, Дэвионовы горы

26 января 3073 года

Зукер видел как вопросы жизни и смерти решаются в конференц-залах, видел решающимися на полях боев, но никогда еще не видал их решающимися в школьном спортзале.

Серый складной стул, на котором он примостился, стоял на кедровом полу, натертом до блеску. Слева от него с потолка свисали три длинных каната, висящие над голубыми матами. Баскетбольные щиты с корзинами торчали из стен по обе дальние стороны зала, а в дальнем правом углу быт турник. Девиз эмблемы посреди пола гласил — "Смешанная школа Бакстона — Рыцари, вперед!"

Перед Зукером, на 128 складных стульях восседал весь контингент избирателей деревни Бакстон, и все безотрывно на него смотрели — c нешуточным подозрением. Единственное, что удерживало их от того, чтобы порвать его на кусочки на месте это три вооруженных мехвоина командного лэнса Зукера, — стоящие у задней стены.

Хорошо все же, что он не единственный испытывал нешуточные сомнения касательно ядерной бомбардировки.

Справа от Зукера, рядом со столом, державшим на себе проектор, стоял повидавший жизнь старикан по имени Генри Гант, облаченный в немудрящий наряд — джинсы, да бледно-голубая рабочая блуза. Лицо, покрытое глубокими морщинами, снежно-белые волосы, но за взглядом его карих глаз скрывался нешуточный ум.

Старик резко шагнул вперед.

— Это полурегент Сэмуэль Варгас и у него для нас кое-какие сведения.

— Я не для того на собрание явился, чтобы слушать проповеди блэки! — выкрикнул кто-то из задних рядов.

Судя по злобному бурчанию собравшихся, те были с ним согласны.

Зукер встал и прошел к краю стола.

— Я пришел сюда не для того, чтобы распространять Слово. — Потянувшись рукой, он аккуратно положил на стол картонную папку, после чего вновь устремил взгляд на собравшихся. — Сейчас меня больше беспокоит более насущные проблемы.

"Адский пламень" имел высочайший уровень секретности, столь высокий, что даже название плана было засекречено, и Зукер не осмеливался раскрыть гражданским подробности операции.

Но у него появилась другая идея.

Включив проектор, он вонзил квадрат ярко-белого света в стену позади себя, после чего потянулся к папке.

— То, что я покажу вам сегодня достаточно мрачно.

Голос его был мрачен.

— Тем из вас, кто пришел сюда с маленькими детьми… — он бросил взгляд в сторону молодой женщины с толстым малышом на руках, и та прижала его к себе еще крепче. Он отвернулся. — И тем, кто не может похвастаться крепкими нервами… я бы порекомендовал удалиться.

Зукер не стал ждать, пока они уйдут. Да и не собирался. Их потрясение требовалось ему в первую очередь.

Вытащив из папки первый слайд, он шлепнул его на панель проектора, и его приветствовал массовый судорожный вздох.

Зукер повернулся к экрану. Тот демонстрировал молодую женщину, лет двадцати, лежащую без одежды на секционном столе морга. Простыня была закатана до талии, демонстрируя бледную кожу, усеянную темными пятнами.

Синяками.

Тело женщины было искривлено, спина выгнута, конечности беспорядочно торчали в стороны. На лице виднелись пятна засохшей крови. Пристально вглядевшись, можно было обнаружить, что кровь натекла из носа и рта, и, что самое ужасное, из глаз.

Она умерла, плача кровью.

Зукер вновь развернулся к собравшимся.

— На Альбионе появилась новая геморрагическая лихорадка. Первый документально зафиксированный случай отмечен неподалеку от леса Ахерон. Обычно болезни называются по местам, где их впервые обнаружили, так что мы назвали новый филовирус "Ахерон".

— "Ахерон" относится к патогенам, переносимым кровью, — продолжал Зукер, — Но мы обнаружили признаки передающегося по воздуху штамма.

— Как обнаружили?! — рявкнул Гант, уставившийся на него с сузившимися глазами.

— Мы держали на краю леса Ахерон небольшой лагерь военнопленных, — сообщил Зукер. — Но две недели назад пленные принялись умирать один за другим. Разумеется, мы встревожились, и послали туда команду медиков Слова. Спустя всего два дня позднее они все были мертвы, невзирая на все стандартные меры предосторожности.

Женщина, держащаяся за малыша, побелела как полотно.

— Филовирус начинает с того, что атакует мускулы и стенки органов. Человеческий организм принимается разжижаться и в итоге становится не более чем налитым кровью бурдюком. — он оглянулся, — ну и вирусными колониями.

Он указал на синяки.

— Ранние симптомы включают в себя синяки, обесцвечивание кожи, боли в суставах и конечностях, утрату аппетита, покалывание в конечностях, высокую температуру и ночные кошмары.

В спортивном зале сейчас царила гробовая тишина. Все присутствующие так или иначе знали кого-либо с такими симптомами.

— Затем болезнь стремительно прогрессирует, через слабоумие, крупные кровоизлияния из всех проходов, и в итоге смерть. На данный момент способы излечения нам неизвестны.

— Как долго? — спросила молодая мать придушенным голосом.

Зукер пронзил ее мрачным взором.

— С обнаружения первичных симптомов до смерти… — он вытянул паузу, — от двадцати четырех до сорока восьми часов.

Вверх поднялась рука. Суровая женщина с коротко остриженными темными волосами, припорошенными сединой. Зукер готов был поставить миллион С-кредитов на то, что она деревенский доктор.

— Какова смертность?

— На данный момент — сто процентная, — отозвался Зукер, и потянувшись к папке, сменил слайд с обезображенной женщиной новым. В этот раз картой. Та показывала лес Ахерон, усеянный красными точками.

— Таково было положение две недели назад.

Затем он наложил на первый слайд другой. Новая картинка показывала рой красных точек, расцветший в Канторе, Ньюкасле, Дувре, Беркшире, Гудкайнде…

В Авалон-сити.

— Судя по скорости распространения, мы ожидаем увидеть в горах первые жертвы в пределах следующих сорока восьми — семидесяти двух часов.

Шокированная пауза, и затем внезапно все принялись орать, кричать и вопить, а Гант изо всех сил пытался перекричать этот гам.

Мало помалу вопли утихли.

В заднем ряду на ноги поднялся тучный мужчина.

— Все это попросту куча грязной зловонной лжи блэки! — злобно объявил он. Его заявление вызвало ураган взглядов, бросаемых по всему залу.

Отторжение, горько подумал Зукер, первая линия обороны бюрократов и дураков. Как много людей умерло, вопя, "этого не может быть!", когда хищники уже, можно сказать, были на них?

— С чего мне вам лгать?! — требовательно спросил он. — Что мне с этого будет?

В спортзале воцарилось безмолвие, и пока они напряженно соображали, он вернул снимок женщины назад.

— Вот, вам выбирать! — рявкнул он, — Оставаться, или бежать. Но если вы останетесь… — он ткнул рукой в экран, — Вот оно, ваше будущее.

Безмолвие продлилось еще несколько биений сердца.

И затем темноволосая, доктор, прыгнула на ноги.

— Если это и правда происходит, почему болезнь не обнаружили раньше?

Самая натянутая часть его выдумки, но Зукер был готов к этому вопросу.

— Большую часть истории этой планеты лес Ахерон был закрыт ВСИиО для посещения, а недавние бои вскрыли такие части леса, куда ранее никогда не ступала нога человека. И так уж удивительно, что новая зараза появилась именно сейчас?

Сглотнув, доктор неохотно кивнула. Именно тогда Зукер понял, что победил.

Пока Гант не пробурчал: — Что за чушь.

Зукер крутнулся к старику. По правде говоря, он врал им. Женщина на фотографии умерла на блейкистком тюремном судне и была перевезена на планету для похорон. Зукер аккуратно расположил тело, и молотил труп до потребных синяков.

Все это время его мутило, а затем и вывернуло, но он все же исполнил нужное. Лучше осквернить один труп, чем допустить тысячи гражданских смертей.

Все это было пустышкой, но никто на горе этого не увидал. Как же это вышло у Ганта?

— Говорите, болезнь просто так взяла и появилась? — в голосе Ганта был слышен гнев. — А я говорю, блэки с самого начала работали над биооружием, и теперь оно выбралось у них из-под контроля.

Зукер развернулся к экрану. Сначала он хотел страстно отрицать саму возможность подобного, но по правде говоря, так и есть, именно Слово Блейка убило женщину. И биооружие там, или ядерная бомба, какая разница? Смерть готова была уже выкосить всех этих людей.

Так что Зукер повернулся к собравшимся, и произнес лишь, — Мне все равно, что вы подумаете. Но вы должны отсюда уехать.

"Лисья нора", Гора

28 января 3073 года

Джексон Дэвион как раз изучал расположение войск, разбросанных по всему Альбиону, когда его начальник разведки, лефтенант-генерал Джозеф Лэйдлоу, прервал его:

— Маршал, у меня тут кое-кто, с кем вам стоит поговорить.

Подняв взгляд, он увидал Лэйдлоу, стоящего рядом с сорокалетним снабженцем. Зеленые глаза того закрывали очки, а зачесанные назад темные волосы открывали явный клинышек, опускающийся ко лбу. С первого взгляда он казался заурядным счетоводом, но имелся в его глазах такой хитрый отблеск…

Лэйдлоу кивнул на него.

— Маршал, это капитан Рольф Дрейер, старший снабженец "Норы".

— Ну разумеется, — отозвался Дэвион, тянясь, чтобы пожать мужчине руку, — Мы чрезвычайно высоко ценим ваши усилия.

— Спасибо, маршал, — отозвался капитан.

— Расскажи ему то, что ты рассказал мне, — сказал Лэйдлоу.

Дрейер нахмурился.

— Не уверен, что мне стоит отнимать этим у вас время, маршал, но вы приказывали докладывать о любом странном поведении со стороны блэки…

Дэвион кивнул.

— Я тут обзавелся связями в горных деревнях, чтобы добывать нам еду и припасы, и вчера один из моих связных сказал мне, что Слово Блейка понукает всех, живущих на горе, срочно отсюда сваливать.

Дэвион нахмурился.

— Почему?

— Говорят, в долине внизу появилась новая зараза, и движется в сторону гор. — Дрейер поколебался, — И походу, дело совсем плохо, маршал.

Дэвион повернул голову к Лэйдлоу.

Генерал помотал головой.

— У меня было только двадцать четыре часа на все.

— И? — понукающее произнес Дэвион.

— ВСИиО опросило втайне четыре госпиталя. Медицинские команды Слова Блейка все как одна делают запросы о новой геморрагической лихорадке. И пересылают образчики крови на анализ в клиники Новой Католической Надежды и Памятный Авалон-сити.

— Но… — продолжил Дэвион.

— Но мы не сумели отыскать ни единого случая заболевания, что вроде бы распространяется как лесной пожар.

Холодная дрожь пробила Дэвиона, и повернувшись к Дрейеру, он кивнул, — Спасибо, капитан, это все.

Снабженец выпрямился и отсалютовал, но только после того, как он ушел, Лэйдлоу повернулся к Дэвиону и спросил, — Так что вы думаете?

— Что балахонники хотят, чтобы гражданские не путались под ногами.

Лэйдлоу нахмурился.

— Я тоже так подумал, вначале. Но что если это хитрость? Что если они обманом пытаются заставить нас отойти, чтобы они затем могли взять Нору?

Дэвион помотал головой.

— Ты заработался, Джо. Зачем им Нора? Они определенно знают, что прежде чем отступить мы уничтожим все секретные материалы И знают, что у нас есть и другие командные посты — они едва не накрыли нас в Канторе.

Лэйдлоу покачал головой.

— Нет, — обронил Дэвион. — Полагаю это именно то, чем кажется. Балахонники собираются забросать Нору ядерными бомбами, и хотят уменьшить число жертв среди гражданского населения.

Лэйдлоу кивнул.

— Превосходно, маршал. Где именно нам развернуть наш новый командный пост?

— Нам потребуются все они. Придется переместить наружу уйму персонала.

— Но что насчет штабного персонала?

Дэвион развернулся, чтобы глянуть на карту.

— Сорок четвертая и Тридцать шестая развернуты к северу и северо-востоку от города, что отрезает нас от большинства лучших из запасных КП. Кантор открыт, но мы вынуждены предположить, что он засвечен.

— "Кореан" — указал Лэйдлоу. — Единственное место, в тайне которого мы можем быть уверены. Если бы балахонники о нем знали, то разнесли бы с орбиты. И, за исключением Норы, у него лучше всех налаженная связь. Мы могли бы проскользнуть мимо дивизий блэки и прошмыгнуть в лес.

Дэвион кивнул.

— Лучший наш вариант.

— Превосходно, маршал, — отозвался Лэйдлоу. — Я организую конвой.

— Нет! — рыкнул Дэвион, припомнив свои злоключения в обтекаемом гоночном "Сатурнусе", — В этот раз мы проделаем все иначе.

Центр связи Слова Блейка

Лагерь Альфа

29 января 3073 года

Зукер отслеживал взглядом ломаную линию, отражающую объем исходящие связи, поступающий из Норы.

Сейчас она держалась на одном уровне.

— Могу я вам чем-то помочь, полурегент?

Зукер повернулся к дежурному офицеру, адепту "альфа".

— Нет, думаю я увидал все, что мне хотелось.

Развернувшись, он собрался, было уже уйти, но следующие слова дежурного остановили его.

— А я думал, вы может, поможете нам разобраться с аномалией…

Зукер резко развернулся.

— Какой аномалией?

— Мы тщательно отслеживаем связь Норы, — начал с очевидного дежурный, — Разумеется, мы не можем взломать их код, но можем определить размеры переданного.

— Да, — согласился Зукер. — И что?

Адепт нахмурился.

— И что-то странное происходит прямо сейчас.

— Объем передачи упал? — спросил Зукер, чувствуя, как все внутри него холодеет.

— Нет, но пакеты связи имеют странные характеристики.

Зукер покачал головой, не понимая.

— Что именно вы пытаетесь этим сказать?

Адепт помялся.

— Понимаете, шифры ФедСолнц очень уж хороши. Мы не имеем возможности расшифровать их послания, но вычленять элементы их сообщений и выискивать закономерности. Феды меняют коды каждые два часа, но сравнивая положение различных элементов и выглядывая повторения, мы определили, что Нора посылает одно и то же сообщение, каждый раз, как они меняют код.

— А объем передачи остается тот же самый, — прошептал Зукер. — Поскольку они забивают его всякой чушью.

Внезапно ему поплохело. Они покидают Нору, осознал он. А с чего им это делать? Что могло их спугнуть?

И пока он так и стоял, пытаясь переварить мрачные подозрения, он услыхал транслируемое объявление, — Полурегент Зукер, доложитесь регенту Эвитэ незамедлительно.

Лагерь Альфа, штаб-квартира Слова Блейка .

По мере того, как он быстрым шагом преодолевал ступеньки здания штаб-квартиры, кишки Зукера постоянно сводило. Все это могло означать лишь одно — Дэвион сумел разглядеть истинную картину сквозь его трюк с чумой, и Зукер, того не желая, предал Слово Блейка.

Сумеет ли Эвитэ сложить два и два и догадаться, кто таков Сэм Варгас? Чего тут не уметь, если Зукер самолично оспаривал "Адский пламень" в ее кабинете шесть дней как?

Он лишил Слово Блейка последнего шанса завоевать Новый Авалон одним ударом и заплатит за это своей жизнью.

Но он все равно направился к Эвитэ. Это был его долг перед Словом, как минимум.

Подойдя к двери кабинета, он постучал.

— Входи, Джеффри, — отозвалась она.

Зукер прошел за дверь, на которой все еще красовалось имя Гейста. Эвитэ сидела в своем потрясном черном кожаном кресле, с одной рукой, удобно закинутой за голову. На ней было облачение мехвоина — обтягивающие белые шорты и хладожилет, не до конца прикрывавший полные груди.

Встав по стойке смирно, Зукер отсалютовал.

— Регент, у меня печальные новости, — выпалил он, пока не потерял всю смелость. — Касательно "Адского пламени". Я полагаю, что Джексон Дэвион…

— "Адский пламень" отменен. — сказала Эвитэ.

Зукер заморгал.

— Командующий?

— Я позвала тебя, Джеффри, чтобы ты глянул на несколько снимков, — сказала она непринужденно. — Хочешь взглянуть на первый?

Зукер открыл было рот, постоял так, после чего закрыл его.

— Конечно, командующий.

Открыв ящик стола, она вытащила наружу глянцевый снимок размером с лист писчей бумаги, скользнувший затем к нему через стол. Прямо на кровавое пятно. Черно-белое фото, должно быть сделанное с дропшипа на низкой орбите.

Демонстрировало оно мех, сходящий с дороги в лес. Мех был одним из этих новых "Бэттлмастеров", BLR-4S, выкрашенный в полоску, с дэвионовским солнцем и мечом на левой груди.

В последний раз, когда нога захватчика ступала на Новый Авалон, внезапно вспомнил Зукер, Хэнс Дэвион тоже пилотировал "Бэттлмастер"…

— Угадай, кто, — сказала Эвитэ.

Зукер облизнул губы, но ничего не сказал.

— Неважно, я вижу тебе ни к чему гадать. Знаешь, где он?

— Ахерон, — прошептал Зукер.

Эвитэ радостно улыбнулась.

— Вот видишь? Умница! Я это знала с самого начала, как только увидала тебя. — Она бросила взгляд на снимок. — Какая жалость, что мы не смогли навести корабельные орудия на тот сектор вовремя, иначе бы весь этот наш разговор был бы зазря.

Она уставилась на него вновь, не отводя взгляда.

— Есть идеи, отчего Дэвион так спешно оставил свою крепость?

Зукер открыл было рот, но из него так ничего и не раздалось. Он потел, сильно потел, он буквально тонул в своем поту.

Эвитэ наклонила голову, и подергала ухо очаровательной ручкой.

— Что? Нечего сказать? Тогда попробуем так, — и она резко шлепнула на стол другой снимок.

Зукер подобрал его, во рту его пересохло так, словно он нажевался пыли. Второй снимок был сделан с большого расстояния и на нем был он сам, разговаривающий с Генри Гантом прямо перед Смешанной Школой Бакстона.

— Вы должны знать, регент, что я никогда, никогда бы не предал священный путь. Никогда.

— Чума, — она покачала головой. — Полный набор медицинских запросов, историй болезни, и даже образцов крови. Как ты все это организовал?

— С помощью одного из медиков, — сознался Зукер. — Не все думают, что нам стоит закидывать Дэвионов ядерными бомбами.

— А образцы крови?

Зукер пожал плечами.

— У одного из моих солдат пневмония. Я набрал его крови. — Он покачал головой. — Генетическое сканирование в итоге раскроет, что вирусные частицы не новая суперчума, но мне нужна была вся эта сумятица лишь на пару дней.

— И феды тебе поверили…

— Они и без того были запуганы этой войной. На то, чтобы заставить их запаниковать много усилий не надо.

— Потрясающе, — прошептала Эвитэ, — Впрочем меньшего мне и ждать то не стоило, от такого как Джеффри Хювентас.

Зукер внезапно обнаружил, что не имеет никакой власти над нижней челюстью, то есть совсем никакой.

— К-как вы…

— Честно говоря, Джеффри, я ожидала, что ты попросту разболтаешь федам об "Адском пламени", трюка с чумой я никак не предвидела. Это было воистину вдохновенно. Формально, ты подчинился моему приказу, подозреваю, ты даже старался прикрыть операцию получше.

— Вы вовсе и не собирались бомбить Нору… — прошептал он.

— Это бы противоречило отданным приказам, — улыбаясь, заметила она, — Как ты мне и указывал в последний раз, когда мы виделись.

— Я думал, что вы… в меня верите.

— Нет, я просто сказала, что ты можешь быть полезен.

Она улыбнулась.

— И можешь мне поверить, так и оказалось. Прямо сейчас командный лэнс Джексона Дэвиона движется в сторону секретного комплекса, именующегося "Кореан Энтерпрайзис". Дом того самого крепкого маленького меха, что сделал из тебя дурака, о ходе операции с Дэвионом. А также заодно и дом лучшего пилота-испытателя, что только могут изыскать феды. Угадаешь, Джеффри, о ком это я говорю? Хочешь попробовать догадаться, кто был тот пилот в "Легионере", что завалил тебя?

Кабинет завертелся вокруг него. Отец. Она говорила об его отце. Благословенен Блейк, как могло все сложиться настолько плохо?

— Но как вы найдете…

— Как я найду? — резко переспросила она, — Джеффри, я уже знаю все. Все это, все, было именно ради этого. И знаешь, кто выдал мне последний кусочек мозаики? — она ткнула в него пальцем, — Ты. Когда вызвал помощь для феда, встреченного тобой в лесу Ахерон.

— Откуда вы это знаете? — сорвался Зукер.

— Слышала самолично. Сидя в джипе на дороге, я слышала как ты говорил, вызывая для него спасателей.

Он замотал головой.

— Но… вы же были… вы должны были быть… тем же было пятнадцать метров, не меньше…

— Не позволяй себе обманываться тем, как я выгляжу снаружи, — она распростерла руки, словно приглашая его приглядеться к ней внимательнее. — Я слуга Владыки, всегда.

— И я спросила себя, — продолжала она, — А что это фед может делать в лесу Ахерон? Затем услышала, как ты говоришь его базе, что у него произошла поломка, и поняла, что так оно и есть. Вот только поломался вовсе не грузовик, а один из их новых мехов. Благодаря тебе я поняла, что один из их техников был в лесу и попал в начинающийся пожар. Все прочее — банальная арифметика. Время, потребовавшееся на спасение Дэвиона на время, когда могли вызвать техника, на скорость джипа по лесу. Ты удивишься, насколько это все сократило площадь поисков. Вполне достаточно, чтобы РОМ смогла обнаружить комплекс.

— Но почему вы сразу его не уничтожили?

— А ты так хорошо начинал… — покачала она головой. — Потому что я хотела Дэвиона внутри. Бедняжки феды, лишиться своего героя, своих ценных мехов и их секретного комплекса одним махом. Нет, Джеффри, ты ничего не понимаешь в том, как надо ломать врага.

Зукер кое-как взял себя в руки.

— А что будет со мной, регент? — сухо поинтересовался он.

Долгое время она разглядывала его своими карими, прекрасными, но странно горящими глазами.

— Ты все же послужил моим целям, Джеффри, хотя и не по собственной воле. — Она покачала головой. — Знаешь, я начинаю сомневаться в твоей преданности заветам Блейка.

— Я…

Она оборвала его взмахом руки.

— Если бы ты разболтал федам об "Адском пламени", я казнила бы тебя без промедления. Но ты этого не сделал. Твой чумной гамбит почти сработал. Это было воистину… потрясающе.

Она покачала головой.

— Так что я не будут тебя убивать. Пока.

— Спасибо, регент, — прошептал Зукер.

— Рано благодаришь. В последнее время, Джеффри, ты возглавлял множество различных заданий, но это задание ты просидишь на базе.

Она встала.

— Полагаю, данной миссии потребен командующий, понимающий общую картину событий несколько получше.

Она вжала кнопку на столе, и в кабинете появилась парочка безопасников РОМ. И с ними регент Армарос.

— Готов к выполнению задания, Армарос?

Медленная ухмылка рассекла лицо монстра.

— Конечно, командир.

Кивнув, Эвитэ повернулась к охранникам.

— Полурегент Зукер помещается под арест.

— Так точно, командующий, — отозвался правый.

Эвитэ вышла из-за стола, за которым она отняла у Гейста жизнь, а у Зукера душу, и встала перед ним, в каких-то нескольких сантиметрах, так, что он ощущал сейчас ее запах — теплый привкус пота, смешивающийся с ароматом мыла, и, безумно странно, сладким ароматом сирени.

— Такова цена за пренебрежение моей волей, Джеффри.

Голос ее был суров.

Она наклонилась к нему, так близко, что он ощущал мягкость тела, вжимающегося в него, губы ее коснулись его уха.

— Когда мы возьмем "Кореан", выживших не будет. И твой отец умрет, обещаю тебе.

Зукер напрягся.

Она шагнула назад, чтобы он мог видеть гневный блеск жутких ее глаз.

— Джеффри Зукер, ты понятия не имеешь, как сломить врага. Но узнаешь. О да, узнаешь.

Приложение 4

Тех журнал Дукетта

9 января 3073 года

М-да, хреново. И даже очень.

Нам пришлось увеличить число патрулей в окрестности, поскольку большинство нашей охраны было раскидано по разным другим местам. В кои-то веки отсек мехов выглядит пустой огромной пещерой. Активен лишь один лэнс мехов, ну и два "Легионера" проходят финальную обкатку систем — что означает, если дела станут совсем хреновы, мы сможем выставить эту двоицу на поле. Отчаянно пытаемся доделать следующие два — О'Рейли хочет отправить их со следующим контрабандистским судном на другой завод Кореан, как можно дальше от Нового Авалона. Как только мы вывезем их с планеты, ВСФС сможет наконец выстроить себе солидное подкрепление. По моему мы достаточно проработали детали, чтобы любой более-менее оснащенный завод мог печь "Легионеры" как блинчики.

Не совсем уверен, что оставлять здесь исключительно символическую защиту так уж умно, но, кажется, сейчас мы больше полагаемся на секретность, считая ее за лучшее оружие. Вылазки Слова Блейка в нашем районе значительно сократились, и судя по слухам от ряда офицеров, в остальных областях планеты дела обстоят примерно также. Явно что-то заваривается, и сильно сомневаюсь, что это безоговорочное отступление фофудьеносцев.

Так что из-за состояния постоянно тревоги некоторых из нас объявили сертифицированными мехвоинами. Батю тоже включили в расписание патрулей, и хотя в его возрасте любые бои противопоказаны, ситуация, похоже, отчаянная. Чуть позже, сегодня, мне тоже назначено у майора, так что, подозреваю, меня тоже вернут в ряды, невзирая на штифты в костях и проблемы с равновесием. Если так, то мы точно к чему-то готовимся, поскольку со времен гражданской войны, когда они снимали всех и вся на защиту Катерины, здесь не было так мало охраны.

И это тревожит.

Я беспокоюсь, поскольку это вполне может означать, что меня засунут в кабину вновь, что значит бой, что значит возможная смерть, что значит, что мы можем так и не увидать конца этой войны, что значит, что вместе нам так и не быть. Если честно, Милли, то я боюсь, и подозреваю, что начинаю понимать, с чем тебе приходится иметь дело каждый раз, как ты заползаешь в свою кабину.

Бог в помощь, любовь моя.

Люблю тебя очень.

Роберт.