Удивительно, но в последнее время мы стали скупы на добрые слова, дружеское рукопожатие. Бог с нами! Но почему в полосу забвения стали попадать многие замечательные люди Караганды, которые немало сделали для развития духовного мира города, нового поколения? В 2005 году в областной музыкальной школе забыли отметить столетие со дня рождения прекрасного педагога-музыканта Романа Александровича Мазанова. Когда я беседовал с преподавателями, все с безграничной божьей любовью вспоминали этого замечательного человека. Заведующая архивом учебного заведения Светлана Андреевна Куренкова отмечала общительность, приветливость и высокий профессионализм Мазанова, памяти великой достойного.
Почему же юбилей Мазанова не стал событием в школе? Почему его не использовали для почитания ветеранов школы, воспитания молодых? Ведь жизнь Романа Александровича – это зеркало истории нашего края, трагедии русского народа и его жизнестойкости.
Из документов архива школы, которые мне дала Светлана Андреевна Куренкова, я узнал, что Роман Александрович Мазанов прожил довольно трудную, сложную жизнь. Родился он в 1905 году в Пятигорске, окончил в Ростове-на-Дону консерваторию по классу виолончели. До начала Великой Отечественной войны работал в симфоническом оркестре Таганрога, а также педагогом в музыкальной школе имени Гнесина по классу виолончели в Ростове-на-Дону, затем в симфоническом оркестре в Москве. Вернулся на Дон – трудился в областном драматическом театре, музыкальной школе и училище.
Война застала его в Таганроге. Попал в оккупацию, был насильственно, как он писал в автобиографии, вывезен фашистскими властями на Украину в Херсон, где работал в театре эстрады в качестве дирижера. В 1944 году Роман Александрович Мазанов бежал из театра, перешел линию фронта, был зачислен стрелком в 36-ю Гвардейскую дивизию. За отвагу в боях с фашистами награжден четырьмя медалями. После Великой Победы возвратился домой на Дон, опять работал преподавателем в музыкальной школе в Ростове-на-Дону.
Его вербовали в органы НКВД. Но он отказался. Зачем? У каждого должно быть свое дело жизни. Артиста эстрады Хохлова, великолепно знающего немецкий язык, сделали разведчиком. Но он не мог убивать людей. Не мог! Его пальцы разжимались, когда он брал в руки холодный пистолет, его сердце останавливалось при мысли, что он будет стрелять в живых. И в результате он стал предателем родины, ибо не смог убить в Германии помеченного ему человека.
Это давно уже всем известная история. И Роман Александрович не мог убивать людей. А его заставляли. Полковник Петр Дубровский даже крикнул вслед ему:
– Ты еще пожалеешь! Твоя судьба будет как кривое ржавое колесо, в первом же болоте утонет…
Но Мазанов знал себя, свои возможности. Если служить людям, то музыкой. Ни войны, ни тюрьмы, ни лагеря – ничто не уничтожит в человеке стремление к возвышенному, прекрасному. Только люди грубые и невежественные не могут воспринимать и понимать музыку Чайковского, Бетховена и Шопена. Пусть будут нищета, голод, но всегда пусть льются мелодии любви, веры и надежды.
Когда Роман Александрович бежал из оккупированного Херсона, то поджег театр эстрады. Он давно прятал под сценой канистру бензина. Заполыхало так, что из окон здания вырвались языки огня с клубами дыма. Он не хотел, чтобы искусство служило фашистам. Не может звучать музыка там, где торжествуют зло и насилие.
А в 1947 году Р.А.Мазанова арестовали за то, что находился на территории, оккупированной фашистами, и приговорили к восьми годам исправительных трудовых лагерей. Так он попал в Карлаг.
Только в конце 1954 года, после смерти Сталина, он был освобожден и оставлен на местожительство в ссылке в Караганде. Его направили сначала на работу в областную филармонию виолончелистом, а через год Роман Александрович стал преподавать в областной музыкальной школе.
Он был превосходным музыкантом. Прекрасно играл на виолончели, хорошо знал казахский язык, музыку казахов, их обычаи и нравы. Его игра привлекала слушателей неподдельным обаянием, искренностью исполнения, профессионализмом. Этому Роман Александрович учил и своих питомцев. Потому они никогда не забывали его, после окончания музыкальной школы присылали ему открытки, письма, телеграммы, поздравляли с днем рождения.
Роман Александрович дружил со многими выдающимися людьми. В своей автобиографии он пишет, что «по выходе из Карлага» был направлен в областную филармонию, работал виолончелистом в эстрадном оркестре до 8 июля 1955 года. Этим оркестром в то время руководил известный композитор Александр Варламов. Работать с ним было одно удовольствие, ибо Варламов жил по пословицам: «Покоряй сердца людей музыкой, а не страхом», «Где любовь, там и Бог».
Роман Александрович любил песню Варламова «Уходит вечер»… И когда встречался с Александром в непринужденной обстановке, говорил ему, шутя: «Вечер уходит, но мы-то еще живы». Варламов подхватывал: «А пока мы живы – жив наш джаз!»
Действительно, они создали первый джазовый оркестр в Казахстане, который играет до сих пор в карагандинском цирке. Так что у Варламова и Мазанова есть последователи.
Довольно часто они встречались и в стенах областной музыкальной школы. Варламов тоже преподавал там. Он вел такие предметы как гармония, сольфеджио, даже музыкальную литературу. Уезжая в 1956 году в Москву, он звал с собой Мазанова. Но тот отказался:
– Я чувствую, что нужен Караганде. Оттерпимся и тоже известными станем. А если и нет, то в учениках возродимся…
Мазанов остался в Караганде еще и потому, что в то послевоенное время в областной музыкальной школе очень ценились нравственные основы в преподавателях, правила и убеждения, по которым они помогали друг другу. Атмосфера была благожелательная, творческая, спокойная. Преподавали в школе, в основном, такие же, как Мазанов, бывшие репрессированные, ни за что осужденные. Они поддерживали друг друга, ибо это вошло в их плоть и кровь еще в лагерной жизни.
Как бы одним творческим обручем он был связан с преподавателем, немецким музыкантом Александром Осиповичем Кнаубом, который был выслан в годы Великой Отечественной войны в Центральный Казахстан. Александр Осипович стал одним из создателей фортепианной школы в Караганде. Он любил играть произведения Бетховена, Шопена. Рахманинова. Во время его концертов зал всегда был переполнен.
Тепло вспоминал Мазанов и Владимира Яковлевича Кратца, ведущего педагога музыкально-теоретичеких дисциплин. Его уроки всегда проходили интересно, живо. Он не терпел неаккуратности и сильно огорчался, когда ученики приносили грязно написанные работы по сольфеджио… А Элла Рихардовна Майер, Вальтер Давыдович Роот? Очаровательная Евгения Петровна Вильман? Она училась в Москве, дружила с композитором Я.А.Столяром, который прославился музыкой к кинофильму «Путевка в жизнь». Но окончить Московскую консерваторию Вильман не удалось: началась война, и она оказалась в трудармии в Караганде, работала истопником, жила в грязных бараках, пока ее не пригласили работать в музыкальную школу. Не забыть имя Тамары Спиридоновны Шейнех, певицы, получившей прекрасное музыкальное образование в московской консерватории. Она пела в оперных спектаклях, на концертах с выдающимся С.Я.Лемешевым. На выпускном балу была представлена самому Федору Ивановичу Шаляпину… В годы войны этапом отправлена в Осакаровку, работала скотницей, затем посудомойкой. Поистине пути господни неисповедимы. Но Тамара Спиридоновна выдержала все горькие испытания, выпавшие на ее долю, и после войны преподавала в музшколе, воспитала многих прекрасных певцов с отличным вокалом.
Довольно часто бывал Мазанов в гостях у семьи педагога, дирижера, композитора Рудольфа Германовича Рихтера. Этот удивительно чистой души человек тоже безвинно пострадал в годы Великой Отечественной войны. Он работал преподавателем музыки в Москве после окончания Саратовской консерватории. Его учителями были довольно известные музыканты – профессор музыкальной теоретики, композитор Г.Э.Конюс, профессор, польский пианист И.Сливинский, выдающийся советский пианист и педагог Г.Нейгауз. 12 сентября 1941 года в связи с эвакуацией Рихтера уволили с работы (так записали в трудовой книжке), выслали в далекий Казахстан. Его жена Анна Филаретовна Репина, русская, могла бы развестись с ним и остаться в Москве, но она предпочла судьбу «декабристки» и последовала за Рудольфом Рихтером. Она всегда старалась подбодрить его. Даже в товарном вагоне, где все эвакуируемые немцы ехали вповалку, болели и умирали, она говорила Рихтеру: «Не надо падать духом. Все имеет свой конец, и почему обязательно плохой? Будем ждать лучшего».
Их выбросили в степь близ Осакаровки, поселили в землянке. К зиме Рихтер нашел работу – заведующим клубом колхоза «Эдази» села Покорное. Ему стали выдавать продукты, зимние вещи. Однажды Рудольф Германович пришел домой с мешком за плечами, в нем лежали детали старого кем-то выброшенного пианино. Своими руками он собрал инструмент, и в доме зазвучала музыка. С 1942 по 1948 годы Р.Г.Рихтер работал в областном отделе искусств, в Доме железнодорожников, в казахском областном музыкальном драматическом театре. Сочинял музыку к спектаклям, собирал народные песни, кюи, обрабатывал их, писал песни на стихи местных поэтов. С 1948 года преподавал в областной музыкальной школе.
Мазанову нравилось бывать в семье Рихтера. Она была гостеприимна, особенно пришлись ему по вкусу блинчики Анны Филаретовны Репиной. Но больше всего он любил, когда за старое пианино садился Рудольф Германович и начинал играть мелодии фронтовых песен…
Дружеские узы соединяли Романа Александровича с Андреем Генриховичем Шварцом, Отто Оттовичем Узингом и другими бывшими ссыльными, узниками сталинских лагерей.
Отто Оттович точно так же, как Мазанов, прекрасно играл на виолончели. Его первым учителем был Б.А.Фейт, концертмейстер в оркестре графа Ф. Шереметьева. В консерватории Узинг учился у профессора А.Я. Штриммера.
В 1941 году НКВД насильно отправило Отто в село Сенокосное Тельманского района бывшего. Талантливый музыкант вынужден был зарабатывать себе на хлеб в качестве разнорабочего совхоза. Он пас быков, собирал сено с полей, возил уголь. В 1942 году его направили в Севураллаг на добычу торфа и угля. Лишь в 1950 году он вернулся в Караганду в ссылку, стал преподавать в музыкальной школе. Среди его многочисленных учеников немало славных имен музыкантов. Многие, например, знают Фуата Мансурова, дирижера Большого театра в Москве.
Довольно часто встречался Мазанов с композитором, концертмейстером Андреем Генриховичем Шварцом. В карагандинском спецархиве при Генеральной прокуратуре мне разыскали карточку высокоинтеллектуального узника под номером 2356. Он родился в 1895 году. Проживал в Ленинграде по улице Восстания, дом 47, квартира 2. 7 января 1938 года его арестовали как СОЭ (социально-опасный элемент), отправили в ссылку в начале во Фрунзе, Джамбул, а затем перевели в Караганду. Он был освобожден только после кончины Сталина – 24 июня 1954 года.
В чем же была его вина? Кто знает…Видимо, в том, что он не умел держать язык за семью замками. Даже отбыв ссылку, он продолжал говорить о том, что близок крах большевиков, что никакой Хрущев не спасет коммунизм и коммунистов. Многие люди до сих пор спрашивают, зачем было загонять в лагеря миллионы людей, которые попали под оккупацию? Разве они были виноваты в том, что непобедимая сталинская армия все отступала и отступала?
Вожди коммунистической партии типа Ленина-Сталина крепко тормознули и духовное развитие общества. До сих пор многие люди не могут преодолеть страшный барьер перехода от застарелого сталинского мышления к новому демократическому.
Мазанов не был политиком. Но и он чувствовал, какой большой урон нанесли руководители коммунистической партии искусству, литературе, даже музыке, вмешиваясь в творческие процессы писателей, художников, композиторов, музыкантов. Больше того они уничтожали интеллигенцию. В марте 1947 года только в исправительно-трудовых лагерях, колониях, не считая тюрем, содержалось 2 миллиона 188 тысяч 355 заключенных. И большинство из них – интеллигенты. Думающий народ.
Конечно, Мазанов и его коллеги радовались, когда началась атака на «культ личности». Ведь надежды питают не только юношей. После двадцатого съезда партии начались процессы реабилитации. Мазанов получает разрешение вернуться на родину.
Где-то в 1956 году Мазанову приходит письмо из Ростова-на-Дону из детской музыкальной школы имени М.Ф.Гнесина, где он до Великой Отечественной войны проработал целых десять лет (с 1931 по 1941). Директор музшколы Булавский, памятуя высокие педагогические способности Романа Александровича, предложил ему вернуться в родные края, чтобы преподавать в этом учебном заведении. И сразу на Мазанова обрушились воспоминания о тех чудесных местах, отце и матери. Жили его родители в Ростове-на-Дону в небольшом деревянном домике. Отец был музыкантом-фаготистом, мать домохозяйкой. Ясное дело, у них денег не водилось. Зато за порогом отчего дома разбросил свои зеленые ветви великолепный сад, на деревянных крестах, соединенных проволокой, рос светло-розовый виноград. А стоило подняться на верхнюю веранду, сразу открывался поразительный по красоте вид на сверкающий солнечными бликами Дон.
Родная земля! Милый, широкий, с тихими плесами Дон, воспетая Шолоховым река! На ее берегу он играл со своими ровесниками в волейбол, под шелест ее волн дремал на пахнущей смолой лодке, ожидая, когда прыгнет поплавок от тяжелой рыбы…
Письмо из родных мест. Столько лет прошло, а каждый раз волнуется сердце, будто вчера покинул отчий край. Отец в Ростове-на-Дону ходил в музыкальную школу, уговорил директора выслать ему приглашение на работу…Не поздновато ли? В Караганде он нашел свою настоящую любовь – Ирину, в которой души не чаял. И хотя у нее уже было двое детей – дочь Ириза и сын Виктор, он женился на ней. А вскоре Ирина Петровна родила ему Машеньку, прелестное создание, о котором он мечтал всю жизнь. И, наверное, в 1956 году, когда родилась его дочь, в Большой Михайловке, где они жили по улице Нижней, дом 1/9, его счастливей не было…
И он опять отказался уезжать из Караганды, ему хорошо было с детьми, своей семьей, обаятельной принцессой Машенькой, он был на седьмом небе.
Родители приехали к нему в гости из Ростова-на-Дону, убедились, что сын живет в любви и достатке. Да и на работе его уважали и ценили. Директор музшколы Базылхан Ибраевич Жолымбетов, тоже фронтовик (играл в военном оркестре), видел в таких, как Мазанов, надежных помощников в воспитании одаренных детей. В те годы в шахтерском городе не хватало профессиональных музыкальных кадров, и тем более к Роману Александровичу относились тепло и признательно, не единожды отмечали его труд почетными грамотами разных рангов.
И родители уехали на Дон, немного поплакав и в конце концов успокоившись. И пожелали сыну не отрываться от карагандинской Ирины. И он не отрывался от нее, вплоть до своей кончины, так и не увидев больше отчего дома…
На похоронах не было торжественных речей. Все выступающие говорили о счастливой судьбе Мазанова, отмечая его неоспоримые заслуги в деле воспитания молодой талантливой смены.
Да, немало выдающихся музыкантов вырастил Р.А. Мазанов. Среди них – знаменитые сестры Накипбековы. Именно он воспитал талантливых музыкантов, сестер Накипбековых – Эльвиру, Элеонору и Альфию, именно у него появилась отличная идея – создать музыкальное трио. И педагог попал, как говорится, в самое «яблочко» – творческое сотрудничество сестер сразу обратило на себя внимание широкой музыкальной общественности, их имена стали известны не только в Казахстане, но и за рубежом.
Скрипачка Эльвира Накипбекова в Генуе в 1971 году стала лауреатом международного конкурса, годом позже в Болгарии сестры получили звание лауреатов Международного конкурса фортепианного трио.
В 1977 году виолончелистка Альфия Накипбекова заняла четвертое место во Всесоюзном конкурсе им. П. И. Чайковского.
Сестры побывали со своими концертами в Италии, Югославии, Венгрии, Финляндии, и всюду их ждал большой успех. Ибо для исполнительского стиля Накипбековых характерны масштабность игры, богатство творческой фантазии, художественная целеустремленность, техническое совершенство. В их исполнении неоднократно звучали произведения Шуберта, Сен-Санса, Дебюсси, Равеля, Тулебаева, Мошковского.
Начав занятия музыкой под руководством Романа Александровича Мазанова, сестры Накипбековы продолжили свое музыкальное образование в Алматы, в Москве. Московскую консерваторию, а затем и аспирантуру при ней окончили Эльвира и Альфия. Элеонора, ведя класс камерного ансамбля в Алматинской консерватории, заочно окончила аспирантуру Ленинградской консерватории. Сейчас сестры Накипбековы живут и работают в Англии, выступают с концертами в странах ближнего и дальнего зарубежья. Но никогда не забывают свою «альма-матер» – родную музыкальную школу, первого своего наставника Романа Александровича Мазанова, который дал им путевку в большой музыкальный мир.
Шесть лет тому назад они прислали в Караганду из Англии средства, чтобы в честь 95-летия со дня рождения Р.А. Мазанова ему соорудить мемориальную доску в музыкальной школе, где он преподавал. Летом 2001 года состоялось открытие мемориальной доски. Ее открыла мать сестер Накипбековых – Рашида Абдуловна Муслимова, специально приехавшая в Караганду из Москвы. Я сфотографировал ее у мемориальной доски как одного из спонсоров этого большого мероприятия. И тогда же подумал: какой она молодец, какие у нее прекрасные дочери, чтят, помнят своего наставника, поднимают его имя! Все ли мы так щедры душою, всегда ли мы настроены на то, чтобы благодарить своих учителей, и не только по большим праздникам, юбилеям?