Давно я завел в своем архиве папку «Подвиги карагандинцев в Великую Отечественную войну». В ней собираю не только свои статьи и корреспонденции на эту тему, но и материалы моих коллег. Готовя очередной материал, среди собранных вырезок из газет я увидел статью своего коллеги, краеведа Юрия Попова, в которой он впервые упомянул о прототипе главного героя телесериала «Семнадцать мгновений весны» – Штирлица (майора советской разведки Исаева). Им оказался работник КГБ, журналист Норман Михайлович Бородин. В пятидесятых годах он работал в качестве старшего литературного работника в редакции областной газеты «Социалистическая Караганда».
Юрий Попов встречался со знаменитым писателем Георгием Вайнером, и тот ему сказал:
– Именно Бородин стал прототипом Штирлица. Мы с братом в 1967 году познакомили Нормана с Юлианом Семеновым, они стали часто встречаться, беседовать. В конце концов эта дружба вылилась в роман «Семнадцать мгновений весны».
Но кто же такой Норман Михайлович Бородин, какова его героическая биография разведчика? При очередной встрече со мной главный редактор областной газеты «Индустриальная Караганда» Владимир Рыжков порадовал меня своей находкой. В редакционном архиве он нашел пожелтевший листок приказа № 78 от 31 мая 1952 года, который звучал так: «С сего числа временно зачислить на работу в качестве старшего литературного работника редакции тов. Бородина Нормана Михайловича. Оклад по смете. Редактор газеты «Социалистическая Караганда» Я. Муляр».
Но как Бородин появился в Караганде? Его путь в столицу казахских шахтеров был тернист и долог, как и каждого разведчика.
Норман Михайлович Бородин родился в Чикаго в 1911 году в семье революционеров-эмигрантов. Его отец – Михаил Маркович Грузенберг был соратником Ленина, дипломатом, известным коминтерновским деятелем. Его партийная кличка – Бородин. В 1907 году под этой фамилией его направляют в США для создания там Коммунистической партии. В 1919 году Ленин подписывает решение об его назначении первым генеральным консулом РСФСР при правительстве Мексики. Затем Михаил Маркович занимается реорганизацией партии коммунистов в Англии, а далее его назначают политическим советником Сунь Ятсена в Китае. Затем Михаила Марковича возвращают в Москву, он работает заместителем наркома труда, главным редактором газеты для американских инженеров и рабочих, ведущих строительство московского метрополитена «Moscow news».
Ясное дело, сын М.М. Грузенберга Норман идет по стопам отца. Он унаследует от него ясность и пытливость ума, стремление к знаниям и открытиям. У него хорошие организаторские способности. В одном из интервью писатель Георгий Вайнер сказал:
– Норман Бородин и его семья – потрясающий материал для грандиозного романа. Норман, выполняя заветы отца, стал с молодых ногтей закордонным разведчиком, знал все основные европейские языки и говорил на них, как по-русски…
Этому, конечно же, способствовало не только общение с отцом, но и получение образования Норманом в Ленинградском мореходном училище, а затем в университете в Осло, а также в Военно-химической Академии РККА, радиотехническом институте в США. К тому времени он, завербованный органами безопасности, был уже заместителем нелегального резидента в Америке Исхака Абдуловича Ахмерова, руководил тремя ценными агентами… В годы Великой Отечественной войны наш Штирлиц появляется в Берлине и под видом американца трудится в миссии швейцарского Красного Креста. Он так же, как Зорге в Японии, оперативно передает ценные секретные сведения в Москву. Его действия как советского разведчика не смогли раскрыть ни гестапо, ни Абвер. В Берлине он держит связь со многими опытными агентами органов безопасности СССР, в том числе со знаменитой эмигранткой России, киноартисткой Ольгой Константиновной Чеховой. Мой старший наставник, знакомый нам писатель Василий Ефимович Скоробогатов в своей книге «Генерал Берзарин. Дойти до Берлина», подаренной мне 20 февраля 2009 года, рассказывает об О.К. Чеховой: «По-видимому, ее завербовал Владимир Георгиевич Деканозов, бериевский земляк. В ноябре 1940 года его привез в Берлин Вячеслав Молотов, усадив матерого чекиста в кресло посла. С его подачи Ольга Чехова активно служила Чека, внедрилась в немецкое сопротивление нацистскому режиму. Сотрудничала с «Красной капеллой» (подпольная антифашистская организация в Берлине – автор), полковником генерального штаба, графом Шенком фон Штауффенбергом и другими запредельно храбрыми людьми… Обласканная вниманием, она появлялась в обществе фюрера и министра пропаганды, в обществе персонажей, связанных с Гиммлером и Канарисом».
Далее В.И. Скоробогатов рассказывает о таком факте. Когда наши войска ворвались в Берлин, ее разыскали и схватили агенты органов контрразведки «Смерш». В багажном отсеке самолета доставили в Москву. Там ею занимались могущественный шеф «Смерша» В.С. Абакумов и генерал НКВД В.Н. Меркулов. Всеволод Николаевич выговаривал ей, что из-за ее агентурного сообщения 17 июня 1941 года он получил разнос от руководства. А было так. Сообщение Ольги Чеховой о том, что «все военные мероприятия Германии по подготовке вооруженного выступления против СССР закончены, и удар можно ожидать в любое время», было предоставлено Сталину. И вождь народов написал на нем резолюцию: «т. Меркулов может послать ваш источник к е… матери. Это не «источник», а дезинформатор. И. Ст.».
Ольга Чехова осенила себя крестом.
– Всеволод Николаевич! Клянусь: моим источником там, в Берлине, был сам фюрер.
– Верю, верю, – ответил старый чекист, улыбаясь.
Что правда, то правда. Гитлер любил приглашать великую актрису на большие приемы, беседовать и фотографироваться с ней. Он ей полностью доверял, ибо она имела в мужьях лучшего летчика Геринга – капитана люфтваффе Йепа. К тому же, сама была обаятельной и красивой. Если бы знал Гитлер, кому он выбалтывал порой свои тайные замыслы. И не только Гитлер, но и многие крупные промышленники, высшие представители нацистской иерархии. Не зря за свой подвиг разведчицу О.К. Чехову после Победы наградили орденом Ленина.
Бородину же в этом плане не повезло. В 1949 году в Москве развернулась борьба с космополитизмом, и многих евреев делают «врагами народа». К таковым причисляют и отца Нормана – Михаила Бородина. Несколько лет его держат в Лефортово, – в 1953 году, не выдержав тяжелых испытаний судьбы, он там и умирает.
Нормана как члена семьи изменника Родины, социально опасного элемента в 1949 году арестовывают, а в 1951 – определяют в ссылку в Караганду, затем милостиво предоставляют ему место литературного сотрудника в редакции областной газеты «Социалистическая Караганда».
Вот тут-то и раскрывается во всю новая грань большого таланта нашего Штирлица. Он – способный журналист, литератор! Именно так написал мне о нем бывший ответственный секретарь областной газеты «Социалистическая Караганда», а ныне пенсионер, проживающий в Санкт-Петербурге, Иван Никанорович Держиев, который трудился с ним в редакции с 1952 по 1953 год. В то время в газете работали такие ассы журналистики как Ф. Боярский, Н. Пичугин, А. Сергеев, С. Иоффе, В. Слепцов, Я. Муляр и другие.
И.Н. Держиев вспоминает, что Норман Бородин в общении с людьми был ровен, никогда не пытался возвысить себя над коллективом. Но держался он как-то особняком, в капустниках не участвовал, избегал тех, кто дружил с «зеленым змием». Он, действительно, был похож по манере поведения на Штирлица, в редакции ничего лишнего не произносил, говорил лишь по делу.
Бородин очень любил ездить в командировки, побывал, наверное, во всех городах и районах области. Как написал мне Держиев, бывало, «отпишется» из очередной поездки и опять в путь. И далее:
«Норман остался перед глазами такой «летний», плотный, выше среднего роста, темноволосый мужчина в белоснежной нейлоновой рубашке и серых брюках, затянутых коричневым плетеным ремнем. Весь такой отутюженный, импозантный. Впрочем, таким подтянутым был всегда».
У него был псевдоним «Н. Борисов», но больше он любил подписывать свои материалы собственной фамилией «Н. Бородин». Он прекрасно владел не только пером, но и фотоаппаратом. Многие его очерки были о чабанах, агрономах. Так, 23 июня 1953 года он печатает в газете материал о чабане совхоза имени Сталина Каркаралинского района Нурлане Отарбаеве и сопровождает его отличной фотографией героя. Бывал он и на предприятиях Темиртау, Сарани, в цехах Карагандинского рудоремонтного завода, на шахтах. Его хорошо знали Аукебай Кенжин, в то время работавший заместителем начальника комбината «Карагандауголь», ученый-угольщик Абылкас Сагинов, в то время директор Карагандинского филиала Всесоюзного угольного горного института (БУГИ). Общался Бородин и с заведующим отделом агитации и пропаганды обкома партии С. Брондорфом, заместителем председателя облисполкома Ф. Даненовой.
Правильно написал Юрий Попов в своей статье о том, что карагандинские страницы жизни Бородина открыли ему путь в большую журналистику. Где-то в 1954 году Нормана Михайловича реабилитируют, восстанавливают на службе в КГБ СССР. Он возвращается в Москву. Долгое время работает начальником отдела по работе с иностранными корреспондентами. В 1961 году Бородин становится главным редактором редакции политических публикаций Агентства печати «Новости». Но это уже другая история, иной сказ. Одно скажу, что это Бородин поддержал первые шаги известных писателей – братьев Вайнеров, это он долгое время вынашивал идею об издании книги мемуаров Маршала Советского Союза Г.К. Жукова «Воспоминания и размышления». Она вышла в издательстве Агентства печати «Новости» в 1971 году, а затем была выпущена рядом зарубежных издательств.
В 1974 году Нормана Михайловича Бородина не стало. Не стало человека, немало сделавшего для приближения Великой Победы над фашистами. Настоящего профессионала, разведчика с чистой совестью и репутацией, который никогда не думал о секундах свысока, всегда помнил о своем долге. Как поется в знаменитой песне Роберта Рождественского, помнил «от первого мгновенья до последнего».