На четвертом курсе заочного отделения МГУ шел экзамен по немецкому языку. Преподавательница вручила студенту изданную в ГДР книгу Отто Винцера: «12 лет борьбы против фашизма и войны» и предложила перевести с листа главу: «Героическая борьба нелегальных коммунистов для спасения нации».

Студент начал: «22 июня 1941 года Гитлер своим вероломным нападением на Советский Союз совершил тягчайшее преступление против немецкого народа и принес величайшее несчастье Германии»…

— Знаете, — вдруг обратился по-немецки студент к учительнице, прерывая перевод, — может быть, это нарушит принятый порядок экзамена, но вам ведь важно уяснить, насколько преподаваемый язык я усвоил. Если вы разрешите, я расскажу вам на немецком языке нечто, имеющее прямое отношение к героической нелегальной борьбе немецких коммунистов.

Несколько озадаченная преподавательница кивнула в знак согласия.

— Не мне вам говорить, где находится прелестный немецкий город Веймар — родина Гёте. Гетес хаймат. По преданию, в нескольких километрах от него, на горе Эттерсберг, в буковом лесу великий Вольфганг писал своего «Фауста», а гениальный Лист обдумывал музыку. Нацисты создали там самый страшный из концлагерей: Бухенвальд — лагерь смерти. Фюнфциг таузенд гефлинген. Пятьдесят тысяч заключенных. Наличный состав ежедневно пополнялся. Расстреливали. Вешали. Травили собаками. Жгли в крематориях. Но число заключенных оставалось неизменным: не было вечера, чтобы к вокзалу Бухенвальда не прибывал новый состав.

— Лагерь представлял собой город из множества бараков, в центре которого аппельплац с виселицей, — продолжал студент. — А вокруг в несколько рядов колючая проволока, по которой пропущен ток высокого напряжения, и сторожевые вышки с прожекторами и пулеметами.

В этом лагере действовало интернациональное антифашистское подполье, в руководство которого входили русские, чехи, поляки, французы, немцы и люди других национальностей, а возглавляли подполье немецкие коммунисты.

Сколько людей спасли подпольщики! Сколько навредили они врагу на оружейных предприятиях лагеря! А 11 апреля 1945 года заключенные восстали, уничтожили эсэсовскую охрану, вырвались из-за колючей проволоки и приняли участие в освобождении Веймара.

— Если б вы только знали,- говорил студент,- как чутко относились к русским заключенные немецкие коммунисты, верные учению Ленина. Все это поддерживало наши силы. В главе, которую вы задали мне переводить, приведен напечатанный на машинке русский текст обращения немецких коммунистов к красноармейцам и остарбейтерам, то есть угнанным на каторжные работы мирным жителям Украины, России, Белоруссии. Если разрешите, я прочту наизусть его заключительные строки. Признаюсь, я давно так не волновался, как сейчас… «Гордясь нашим классом, мы, рабочие Германии, удивляемся успехам и твердости русского народа. Шлем особенный поклон вам, пленным красноармейцам и восточным рабочим и работницам»… Через день после убийства Тельмана в Бухенвальде, в подвале складского помещения лагеря собралось несколько десятков человек разных национальностей. Все, кого вызвали туда немецкие коммунисты, увидели висевшую на стене простыню, на которой художник углем изобразил открытое, мужественное лицо вождя рабочего класса Германии. Простыню обрамлял траурный креп. Прикрытые красными платками карманные фонарики бросали па портрет пурпурный отблеск. Все присутствующие сердцем понимали, ви эр либ вар, как дорог немцам Эрнст,

Несколько проникновенных слов о Тельмане, о его революционной борьбе сказал Роберт Зиверт, затем решили провести такие же короткие митинги по баракам… А потом без слов, шепотом пели «Интернационал»…

Студент помолчал, вытер тыльной стороной ладони лоб, смущенно улыбнулся.

— У вас, Кюнг, тюрингский диалект,- сказала преподавательница.- Дайте зачетную книжку. Вы выдержали экзамен.

— Да, друзья говорят, я его выдержал,- согласился заочник.- А что до произношения, Эмма Павловна, Бухенвальд-то в Тюрингии!