- Зарина, посмотри, какое небо! Словно черное покрывало, затканное серебром. Не ты ли выткала его, моя любимая? - Фамир, ты словно только что родился и впервые увидел ночь. А рассвет ты видел? Погоди немного, погаснут эти маленькие светильники, которые люди называют звездами, и ты увидишь, как прекрасна заря. Взойдет солнце и принесет нам новый день. Как ты думаешь, много ли нам отпущено радостных дней?

- Щедрая богиня не поскупится, она вознаградит нас за наши страдания. Ты заслужила много-много радостных дней, Зарина. Пусть все горести останутся на чужбине…

Весело трещали сучья костра. Весело светили звезды, и счастьем горели глаза. Ярко вспыхнувшее пламя вдруг вырвало из тьмы черные силуэты коней и лицо Фамира, словно вылепленное из красной глины.

- Как хорошо, что ты попал в это чудесное озеро,

Фамир! Значит, черная грязь лечит проказу? Или не проказа это была вовсе?

- Ты, Зарина, принесла мне исцеление. Когда ты позвала меня и я в страхе бежал, боясь, что ты прикоснешься ко мне, я вдруг увидел озеро и бросился в него. Сама богиня привела меня к этому озеру. Я случайно его нашел, а оно принесло нам счастье. Я думаю, что оно целебное. А может быть, охранники ошиблись и у меня вовсе не было проказы. Они хотели сделать меня еще более несчастным, чем может быть раб, и они это сделали. Так бы я и скитался, как лютый зверь.

- Забудем все дурное, Фамир! Посмотри, как прекрасна заря! Какое светлое утро! И каждый день будет таким…

- Я уверен, что каждый день будет радостен. Но послушай, -Зарина… Или мне кажется?… В стаде какое-то смятение. Что бы могло случиться? Братья наши спят. И девушки отдыхают. Три дня неслись, не зная устали. Истомились. Однако разбудим Ишпакая… Мне кажется, пастухи кричат.

- Беда! Беда! - послышался отчетливый крик пастухов.

Зарина и Фамир, схватив луки, побежали к стаду. По дороге Фамир, разбудил Ишпакая и табунщиков. Странная картина представилась им. На стадо напали львы. Старый лев и могучая львица с рычанием раздирали свои жертвы, а их детеныш, совсем еще небольшой львенок, приготовился к прыжку. В опасности был пастух, который пытался разогнать хищников своей громадной плетью. Он поднимал плеть высоко над головой и со свистом опускал ее. Еще одно мгновение - и львенок загубит пастуха. Фамир ловко попал в цель. Львенок свалился, пронзенный стрелой. Нo львица, почуяв опасность, бросила свою добычу, и не успели всадники очнуться, как разъяренная хищница вцепилась в лошадь табунщика. Лошадь поднялась на дыбы, но тут львица заметалась, ее настигла стрела Зарины. Фамир добил ее своим мечом. Ишпакай стал прицеливаться в льва, но хищнику удалось бежать. И тут все увидели, как поживились львы этой ночью: десять задранных баранов и лошадь табунщика. Зарина и Фамир освежевали шкуры львицы и детеныша - редкие трофеи для саков.

- Вот и день настал! - весело воскликнул Фамир. - Солнце взошло и обласкало нас. Принесем ему щедрую жертву. Ишпакай, приведи из табуна красивого и быстрого жеребца. Мы ушли от царя царей, но могли бы погибнуть от царя зверей.

И снова двинулся в путь караван. Теперь ему не страшны были марды. Отряд Зарины больше не боялся разбойников. Сто пятьдесят молодых воинов, бывших пленников Дария, служили хорошей защитой. А пока они шли по зеленым долинам и с восхищением осматривали бескрайние поля, опоясанные цепью гор. Все радовало их в пути. Каждую минуту они ощущали счастье свободы.

Молодым сакам очень хотелось насладиться охотой, да и дичь была сейчас не лишней. У отряда оставалось не так уж много припасов. Ишпакай говорил, что скоро на пути каравана встретится река, в которой можно будет добыть рыбу, а поблизости - болото, где много птицы.

- Чудесно это! - говорил Фамир. - Теперь нас все радует. Как ни стараюсь забыть прошедшее, а оно вспоминается. Трудно себе представить, что было бы с нами, если бы не вы, отважные амазонки.

- Я не поверю, чтобы вольные саки покорились персам,- говорила Спаретра. - Вы бы и без нас бежали.

- Саки никогда и никому не покорялись, - вмешался в разговор Саксафар. - Через несколько дней, как только нас пригнали строить крепость, каждый стал готовиться к побегу.

- Как же вы готовились?

- Каждый принес в свое логово камни, из которых мы сделали потом что-то вроде острых ножей. Это нужно было для того, чтобы перетереть звенья цепи и дать свободу рукам. Мы хранили эти камни в одной из пещер. Туда же мы сносили дикие коренья и сухие ягоды. У нас не было ни одного лука и ни одной стрелы, а как уйдешь без этого? Чем перебьешь охранников? Трудно было без бронзового ножа, без меча. Острием камня мы сделали несколько луков и несколько стрел. Все это осталось в пещере. И знают об этом только злые духи.

- И мы видели злых духов в пещере! - воскликнула Спаретра.

- Они пронеслись над нами и даже задели мое плечо, - подхватил Фамир. - Это случилось в первый наш приход в пещеру. Приходили мы ненадолго, когда удавалось незаметно отлучиться. И вот, когда увидели, что это убежище злых духов, решили больше туда не ходить. Но прошло немного времени, и мы поняли, что не следует бояться этой пещеры. Ведь духи не причинили нам зла, значит они покровительствуют нам. К тому же мы рассудили, что, если бы сами персы не боялись злых духов, они превратили бы эту пещеру в царскую сокровищницу, так она была богата и красива. Но персы не пришли сюда. Почему бы нам тогда не воспользоваться этим? Подумав так, мы стали смелее. Мы даже обламывали куски сверкающего камня, хотели потом увезти к себе домой.

- Хорошо, что духи не сделали вам зла.

- Мы даже не всегда их видели. Иной раз они с шумом проносились над нами, а бывало, что и не показывались. Но мы редко приходили в пещеру. От зари до заката, обливаясь потом и задыхаясь от пыли, мы добывали камень для крепости. В цепях и ошейниках мы укладывались спать на голой земле в своем загоне. Когда удавалось отложить для побега горсть ячменя или сорвать немного диких ягод вблизи каменоломни, мы радовались, что настанет день и нам удастся бежать. Мы часто вспоминали Кидрея и жалели, что нас угнали в эту каменоломню. Там, на строительстве дворца, было легче. Но после того как бежал Кидрей, они угнали нас. Как хорошо, что вы пришли, наши избавители! А ведь мы не ждали спасения из дому. Мы знали, что у Миромира нет такого крепкого войска, какое нужно для войны с Дарием. Разве простым луком и скифской стрелой возьмешь такие крепости? Мы строили крепость, где стены были толщиной в четыре локтя. Нам бы воздвигнуть такие у берегов Яксарта!

- И у нас будут такие, - уверенно сказал Фамир. - Но прежде будем строить дома, срубы деревянные. Мы и пахарей своих будем иметь. Сейчас мы редко едим пшеничную лепешку, лишь тогда, когда удается обменять своих овец на зерно. Да еще рыщем по степям в поисках скифов-пахарей. А почему бы нам самим не возделывать землю? Разве на берегах Яксарта не вырастет хорошая пшеница?

- Вот еще что придумал! А кто уйдет с табунами? Кто погонит овец в горы? - спросила Спаретра.

- Одни пойдут со стадами, другие будут землю возделывать. Когда нас гнали через селения Персиды, мы видели, как много у них и пастухов и пахарей. Персы хитрые. У них каждый сановник имеет земли, и все они возделаны. Много у них пахарей! В каждом доме слышен стук песта - хозяйки разбивают зерна. И нам бы такой достаток!

- Скажи, Фамир, - спросила Зарина, - почему ты не ушел в ту пещеру, где были спрятаны ваши луки со стрелами и запасы пищи в дорогу? Ты бы мог там прожить…

- Так мог поступить только подлый злодей. Лишить братьев надежды на спасенье! - воскликнул Фамир. - Я бы скорее умер от голода, чем сделал такое!

Уже вечерело, когда отряд подошел к реке.

- О, как разлилась река! - забеспокоился Ишпакай. - Когда мы шли сюда, мы легко перебрались с того берега. А теперь как несется! Берега залиты.

- Плоты сделаем, - предложил Фамир. - Срубим вот эти деревья и сделаем плоты. Топоры у нас есть, и ремни кожаные найдутся.

- Тогда за дело! - крикнула Зарина. - Амазонки, помогайте. Не будем отдыхать!

Вскоре на берегу реки под ночным небом зазвенели топоры, повалились деревья и весело затрещали костры из сучьев.

Когда взошло солнце, уже были готовы плоты. На них можно было переправить скот и повозки с поклажей. Лошадей стали загонять в воду. Пока было мелко, они шли охотно, но, дойдя до середины реки, остановились. Одни из них повернули назад, другие стояли и не двигались с места. Табунщики измучились, помогая упрямым животным. Тогда каждый всадник взял под уздцы лошадь, помогая ей преодолеть быстрое течение.

Вместе с другими поплыла рядом со своим серым конем и Зарина. Многие уже достигли противоположного берега, где разгружались плоты, а Зарина все еще боролась с течением. Вдруг ее Серый захлебнулся и стал тонуть. Не призывая никого на помощь, Зарина изо всех сил старалась ему помочь. Конь снова всплыл, но как-то неловко дернул ногой и толкнул Зарину. Она взмахнула руками и стала тонуть. Фамир, стоявший на берегу, с нетерпением ждал Зарину. Он мгновенно бросился в воду и поплыл к ней. Вскоре он вернулся с Зариной на руках. Долго возились с Зариной, прежде чем к ней вернулось дыхание. Ее верный друг Серый стоял над ней и смотрел своими умными глазами. Фамиру казалось, что в глазах этих и страх и отчаяние, словно умное животное понимало, что явилось причиной несчастья.

Пока хлопотали вокруг Зарины, переправа уже закончилась, можно было собираться в путь. Но как поедет Зарина? Хорошо ли ей будет в повозке?

- Может быть, ей лучше полежать здесь? - беспокоилась Спаретра.

О Зарине говорили так, словно она была совершенно беспомощна и не могла подняться. Как же все удивились, когда, открыв глаза, Зарина с возмущением заявила, что намерена поехать верхом и что няньки ей не нужны. Она поднялась, подошла к коню, но была так слаба, что едва стояла на ногах. Пришлось воспользоваться повозкой, в которой она не сидела с тех пор, как покинула родной дом. Вот когда пригодились мягкие войлочные ковры, заботливо приготовленные матерью!

Фамир сам взял вожжи и, тихо погоняя лошадей, стал вспоминать, как. давно-давно - ему казалось, что это было очень давно, - Зарина, повязав ему плечо, уложила его в эту же самую повозку и погнала коней, чтобы скорее покинуть поле брани, где вражеская стрела чуть не лишила его жизни. Тогда он впервые узнал, как добра и благородна эта смелая, гордая девушка. О Зарине говорили, что она красива и отважна, но что ошибется тот, кто будет ждать от нее доброго слова. Да и подруги Зарины звали ее гордячкой. Теперь Фамир понял, что они завидовали ей, завидовали ее красоте и смелости. Она уже не раз показала и смелость свою и преданность Фамиру, А теперь настал его черед. Теперь, когда опасность уже миновала, он радовался, что спас Зарине жизнь, радовался, что она жива, что она с ним и что вместе они возвращаются в родную долину.

- Фамир, а где мы построим дом? У самой реки?

- Я много думал об этом, Зарина. Не знаю, что скажут старейшины племени, а я бы сказал, что лучше покинуть берега Яксарта… Нам надо уйти далеко, в Сторону Восходящего Солнца. Туда не дотянется жадная рука Дария. Я бывал в тех краях - там сурово, зато человек там волен. Там не придется платить дань. И там есть Долина Кедров, где могучие деревья упираются в синее небо. Вот где можно построить хороший дом.

* * *

Все кочевье радовалось великой удаче амазонок. Теперь уже девушек иначе и не называли. Только и слышалось: «Амазонки пришли! Амазонки перехитрили! Амазонки спасли наших братьев!»

Для Миромира возвращение амазонок было особенно радостным. Когда вернулся в шатер его сын Кидрей и рассказал, как ужасна жизнь пленников в Персиде и как трудно им рассчитывать на побег, Миромир почти перестал верить в успех похода Зарины. Он понимал, как трудно ей будет осуществить свой замысел, как нужно владеть собой, чтобы не растеряться среди врагов. Ведь каждую минуту они могут лишить ее жизни.

Старый вождь много думал над тем, как поднять степных воинов в новый поход против персов, но видел, что еще не пришло время осуществить такой поход. Кое-что ему удалось сделать. В отдельных кочевьях он договорился с саками. Бывалые воины стали готовить коней и оружие, припасать зерно, но до похода было еще далеко. И вот - счастливое возвращение. Он знал, что Зарина его и отважна и смышлена, а вот оказалось, что много у нее выдумки и хитрости, а находчивость такая, о какой может мечтать только вождь племени. И снова Миромир размышлял: когда богиня призовет его в счастливый мир предков, последнее слово его будет о том, чтобы вождем племени избрали Зарину.