- Стало быть, господин Гутаковский, вы решили пойти по другому пути, чем мы с дзетт-фактором, и для этого, используя все предоставленные вам государством ресурсы, но не считая нужным сообщить ему о своих наработках, удалились (или, называя вещи своими именами, попросту смылись) с планеты, присвоив себе право распоряжаться незаконно полученным материалом, как вам заблагорассудится? - то ли спросил, то ли констатировал майор, нажимая на стол указательным пальцем после каждого речевого оборота, будто хотел приклеить слова к серой пластановой поверхности.
- Да зовите меня настоящим именем, чего уж теперь, - пробурчал Аркулов. - А что касается ресурсов, то они были предоставлены мне вовсе не государством, а природой Дзетты и собственной головой, к тому же я заплатил приличную неустойку за досрочное расторжение контракта, так что ничем я вам тут не обязан!
- Серьёзно? - на узком лице майора отразилось искреннее удивление. - Ну и почему же тогда вы, Константин, скрывались и так тщательно заметали следы?
- Слушайте, хватит! Оставьте эту вашу... софистику. Я рассказал вам то, что вы хотели узнать, чего ж ещё? Или вы что, всерьёз хотите, чтобы я усовестился?
- Не сказал бы, что меня сильно волнует ваш моральный облик, хотя проснувшаяся совесть могла бы стать неплохой мотивацией для отработки нанесённого вами ущерба.
- Никакого ущерба я не нанёс, майор, перестаньте!
- Ещё как нанесли, Константин, ещё как нанесли! Из-за вас в лаборатории на Дзетте возникли серьёзные проблемы именно потому, что вы скрыли наличие у дзеттоидов ментальной связи и способности обмениваться мыслями.
- У дзеттоидов нет такой способности!
- Не придуривайтесь, Аркулов! - сказал вошедший в комнату полковник Беркутов.
- Подслушивали под дверью?
- Хамить тоже не советую. У нас ваша так называемая дочь, если вы вдруг забыли.
Допрос проходил ранним утром, Майя ещё спала, и Аркулов подавил желание мысленно позвать девочку. Он намеренно глушил связь, чтобы не будить Майю и оградить её от негативных эмоций этой "дружеской" беседы с майором.
- Сами по себе дзеттоиды не способны обмениваться мыслями, - упрямо повторил Аркулов, правда, уже не таким наглым тоном. - Да, они чувствуют присутствие друг друга, могут уловить чужой страх или возбуждение, но не больше. Передавать телепатически осмысленную информацию они не в состоянии - такому общению их может научить только человек, и это на самом деле не так-то просто.
- То есть, по-вашему, получается, что телепатическая связь ЧДФ - заслуга именно человеческого генома? - поднял брови Беркутов. - Почему же тогда сами люди до сих пор не умеют обмениваться мыслями?
- Возможно, ещё сумеют, - возразил Аркулов. - Или, может, умели когда-то, а потом эта способность атрофировалась.
- А вы точно с нашей планеты, Константин? - лучезарно улыбнулся майор.
- Порой кажется, что нет, - серьёзно ответил Аркулов. - Но я уж точно не дзеттоид!
- Да, мы это проверили, - тоже без улыбки подтвердил полковник. - Вы - человек, хотя и с особенностями.
- Это вы о ППГ?
- Не только, - откликнулся вместо Беркутова майор. - Сканирование вашего мозга показало активность, отличную от той, что характерна для большинства людей. Видимо, поэтому вы и можете поддерживать связь с этой вашей... ммм... дочерью и другими дзеттоидами. Как вы этого добились?
- Да никак, - пожал плечами Аркулов. - Это просто обнаружилось и всё.
- А мне думается, вы лукавите, Константин. Вы нам о ваших множественных опухолях мозга и своём чудесном исцелении не хотите рассказать?
- Да что тут рассказывать? Для меня это такая же загадка, как и для врачей.
- Так, всё! - Беркутов решительно хлопнул рукой по столу. - Ваша беседа с майором мила и интересна, потому что он любит поговорить, любит по-хорошему и без насилия, что само себе, может, и не плохо, но не сейчас! Сейчас я закрываю лавочку! Говорите быстро, Аркулов, как освоить ментальную связь с дзеттоидами, или вас ждут серьёзные неприятности.
- Но я действительно не могу объяснить, как это происходит! - пожал плечами Константин.
Не ответив, полковник надел на Аркулова наручники и пристегнул их к закреплённой в центре стола цепочке, а потом стремительно вышел за дверь.
- Это ещё зачем? - звякнул цепочкой Константин.
Не ответив, майор окинул его задумчивым взглядом, потом встал и принялся медленно прохаживаться взад-вперёд по комнате.
- Лучше вам, Константин, рассказать, - с неподдельным сочувствием в голосе посоветовал он спустя несколько минут. - Полковник настроен весьма решительно. Он...
Что сказал майор дальше, Аркулов не услышал из-за внезапно ворвавшегося в его мозг крика: "Папа!!!"
"Майя!" - мысленно откликнулся Аркулов, и тут же что-то ударило по нервам, и ещё раз, и ещё, со всё возрастающей силой, пронзая от пяток до макушки, пресекая дыхание и отдаваясь дикой зубной болью. Ток! - понял Аркулов, они бьют её электрическим током большой и всё возрастающей силы! "А-а-а-а!" Он резко вытянулся на стуле, словно прошитый раскалённой пикой, внутри полыхал огонь - такой, что человек бы уже умер. Но Майя не умрёт, она даже сознание не потеряет, так и будет мучиться от боли... У Аркулова потемнело в глазах, он стал падать со стула, но майор успел его подхватить. А боль уже стремилась в область запредельного...
- Стойте! - собрав все силы, прохрипел Аркулов, задыхаясь. - Я скажу...
Боль спала, и спустя секунд десять Константин смог расслабить сведённые судорогой мышцы и самостоятельно, без поддержки, сидеть на стуле.
- Я, честное слово, не знаю, как научился контактировать с дзеттоидами, но! - опасаясь возобновления пыток, он судорожно вскинул руки, громыхнув цепочкой, тело горело, Константин чувствовал, где у Майи сожжена кожа. - У меня есть предположение! Воды, пожалуйста, дайте!
Майор взял из встроенного в стену минисата стакан и протянул Аркулову. Тот жадно проглотил воду и, шумно вдохнув, повторил, отдавая пустой стакан:
- Но у меня есть предположение, почему так получилось. Я думаю, причина в моей ППГ.
- ППГ? - узкое лицо вытянулось.
- Да, да! Способность общаться с дзеттоидами - это оборотная сторона моей болезни, понимаете? ППГ - палка о двух концах! Я рассматривал разные версии, и эта представляется мне самой достоверной из всех. Вдумайтесь, что есть ППГ?
- Плохая переносимость гипердрайва, - терпеливо расшифровал майор.
- Да, да! Но отчего она возникает? - вопросил Аркулов и тут же сам себе ответил: - От чувствительности! ППГ возникает у людей с повышенной чувствительностью мозга, и я думаю, это и есть причина, по которой я смог услышать Дзетту. Услышать и наладить связь - вот прямо так, без рецепта, чисто интуитивно, клянусь! Произошло это не сразу, первое время я только мучился от своей повышенной чувствительности, как от несварения, и сам ничего не понимал - даже к станционному врачу обращался, об этом есть соответствующая запись, можете проверить! - обратился он к полковнику.
- Проверили, - кивнул тот.
- Во-от! Так я мучился... - Аркулов умолк и, вдруг резко выпрямившись на стуле, потребовал: - Майя! Покажите мне её! Немедленно!!
- Сначала расскажите...
- Да что рассказывать-то, чёрт!.. Ну, была гроза и Шхах, и тогда, возможно, благодаря перенасыщенной влагой и электричеством атмосфере, рельефу оврага и, быть может, чему-то ещё, Бог знает чему, это моё несварение трансформировалось в способность слышать дзеттоидов... да покажите же Майю, чёрт вас подери!
- С ней полковник, он разберётся. Что ещё за Шхах? Это дзеттоид? Вы воздействовали на его мозг?
- Не разберётся! - завопил Аркулов. - Ни хрена он там не разберётся! У неё сейчас будет срыв и, если не остановим, случатся необратимые изменения, - тогда я ни скажу вам больше не слова, клянусь Богом!
Майор забормотал что-то в юнифон, Аркулов не слушал. "Майя!.. Майя!" - звал он, но чувствовал только тёмную волну горячего напряжения. Майор развернул виртэк, и Аркулов увидел лежащую на кровати девочку. Рядом с кроватью стоял Беркутов.
- Громкую связь, майор! - скомандовал Аркулов. - Громкую связь!
Майю выгнуло на кровати, потом бросило назад, пятки и кулаки неистово стукнули о матрас, поднялись в воздух и снова стукнули, тело опять встало дугой.
- Держите её! Держите! - крикнул Аркулов.
Беркутов попытался ухватить Майю, но тут же отлетел к стене.
- Она сильней, чем кажется! Прижмите её к кровати! Сверху!
Увернувшись от мелькавших в воздухе конечностей, Беркутов запрыгнул на кровать и, сумев коленями зафиксировать девочке ноги, поймал её за локти и навалился на грудь, придавив к матрасу.
"Майя! Майя!!"
- Мне нужно видеть её лицо! - потребовал вслух Аркулов.
Изображение мигнуло и, сменившись на план кровати сверху, укрупнилось: майор переключился на вид с юнифона Беркутова.
Голова девочки тряслась, зрачки расширились, почти заполнив радужку, лоб расчертила сетка сосудов. Срыв уже вошёл в острую стадию, будь они дома, Аркулов вкатил бы ей химблокаду, но сейчас это было невозможно: препарат отобрали при задержании, и даже если согласятся принести - будет уже поздно.
- Майя! Смотри на меня!! Смотри на меня!
"Пожалуйста, детка, смотри на меня!!!"
Собрав весь свой опыт, Аркулов выложился полностью, насыщая мысленный посыл максимально "белой" энергией, жёстко крепя ментальную нить и концентрируясь на точке связи так, что в голове даже раздался звонкий "Понг!", словно какая-то струна лопнула.
"Смотри на меня!!!"
Конвульсии стали спадать: сначала уменьшилась их амплитуда, потом частота, и вскоре девочка замерла на кровати. Беркутов ослабил хватку.
"Майя?"
Веки её закрылись, полковник отпустил девочку и слез с кровати, вытирая пот.
"Майя?.."
"Папа!" - Она открыла глаза. Зрачки заметно сузились, сетка сосудов на лбу посветлела.
"Слава Богу! Ты как, дочка?" - "Больно, папа! Внутри... так горит всё и больно". - "Я знаю, знаю, милая! Это пройдёт, верь мне. Ты... ты просто немножко потерпи".
В груди у Аркулова всё полыхало огнём, но он был рад, так рад, что мог даже обнять полковника, если б тот оказался рядом. Наконец-то! Наконец-то удалось то, что никак не получалось дома: срыв был купирован ментально! Под давлением обстоятельств и из-за отсутствия под рукой химблокады, Константин и Майя сделали гигантский шаг вперёд: в её (и его тоже, но в меньшей степени) мозгу сформировался очаг изменений, и сейчас у девочки с огромной скоростью продолжали возникать новые связи, закрепляя только что открывшийся путь не просто к преодолению срывов, но к полному от них избавлению! Теперь надо ещё больше закрепить достигнутый успех и влить в организм дополнительную энергию.
- Мне нужно дать ей эвопрод! - торопливо произнёс Аркулов, обращаясь к майору.
- Что это?
"Розовые сопли!" - беззвучно подсказала Майя.
Константин улыбнулся и подмигнул ей - мысленно, конечно.
- Эволюционный продукт, - с ничуть не неизменившимся, серьёзным выражением лица пояснил он майору.
"От которого становишься слабой занудой!"
"Стабильной! От которого становишься стабильной занудой!" - внутренне рассмеялся Аркулов, а вслух спокойно продолжил:
- Специальная пища для укрепления человеческого и подавления звериного. Питание заметно влияет на развитие дзеттоидов. Не так, как условия среды обитания, конечно, но тоже даёт свою лепту, особенно в сочетании с ментальным воздействием. Тем более что разработанный мной состав действует значительно сильнее всех встречающихся на Дзетте природных вариаций... Я достаточно подробно ответил?
"Стабильно занудно ты ответил!"
"Майя, уймись! Разговор уже очень серьёзный".
- Пожалуй, - согласился майор.
Майя обиженно фыркнула и затихла.
- Тогда можно мне срочно получить эвопрод? Для реализации подойдёт любой синтезатор класса А, я дам список составляющих.
- Мы предоставим вам такую возможность, - сказал майор, - сразу, как только проясним ещё ряд моментов. До её приступа вы упомянули некоего Шхаха. Кто это?
Аркулов сжал челюсти, но, быстро взяв себя в руки, спокойно ответил:
- Шхах - дикий дзеттоид. Из высших сухопутных.
- Это что, такой вид? - поинтересовался майор.
- Нет, Шхах - это просто придуманное мной имя. Что же касается вида... то... привычная нам таксономия на Дзетте не применима, - ответил Аркулов.
- У дзеттоидов, майор, нет деления на семейства, классы, отряды и так далее, - пояснил Беркутов по громкой связи.
- Правда? - на узком лице отразилось настоящее, прямо-таки детское удивление. - А почему?
- Да потому что все они - это один и тот же вид.
* * *
Утро началось с острого чувства дежавю, когда юнифон вдруг заговорил Лизиным голосом, высветив на виртэке знакомую дежурную улыбку.
- Привет, Деня, как дела?
Всё те же ужимки и повышенная жизнерадостность, всё те же вопросы.
- Привет, Лиза, никак, - ответил Денис. - Денег как не было, так и нет.
- Ну, зачем ты так? Я...
- Ты и правда хочешь узнать как мои дела, - кивнул Денис. - Я помню. Потому и говорю сразу: денег нет.
- Ты стал такой злой, вот как стал один жить, так и обозлился!
Лиза всплеснула руками, мягко сверкнув зеленовато-коричневой змеиной кожей - бести с последнего раза расширилось, захватив запястья и уходя к локтю постепенно сужающейся, витиеватой полосой. На груди, из глубины декольте, вырастал и раскрывался бутон белого тюльпана, разлетаясь по плечам и шее нежными, тающими лепестками - ультрамодная блуждающая тату максимальной подвижности, а соответственно, и цены. Всё как всегда!
- Зато ты совсем не меняешься, - усмехнулся Денис.
- Правда? - Она лукаво улыбнулась, приняв его замечание за комплемент. - Значит, у нас ещё есть шанс!
- "У нас" - это у кого?
- Да у нас же, у нас с тобой, День! Давай помиримся, а? Я серьёзно!
- Помиримся?
- Да... Я... в общем... - Лиза ненадолго умолкла, а потом вдруг выпалила: - А давай снова будем жить вместе, День! Пожалуйста, я хочу вернуться. Очень!
Слова прозвучали так искренне, а потом она, вопреки своей обычной манере, опустила глаза с такой нежной кротостью, что у Дениса в буквальном смысле слова челюсть отвисла. Пока он с открытым ртом смотрел в виртэк, собираясь с мыслями, Лиза так и стояла потупившись, с удивительным терпением ожидая ответа.
- Лиза... - Денис откашлялся, прогоняя откуда-то взявшуюся хрипоту. - Я... я не могу, понимаешь? Прошло столько времени, это уже... совсем другая жизнь...
- Да ничего не другая! Жизнь - она одна! - с напором сказала Лиза, подняв взгляд. - Да, я зря ушла от тебя, я ошиблась, но... ты ведь не совсем меня разлюбил, правда? - Теперь она смотрела ему прямо в глаза. - Ведь мы ещё можем, День!
Денис внезапно вспомнил, что юнифон прослушивается, и ему стало противно. Захотелось быстрее свернуть разговор, и он ответил резче, чем собирался:
- Нет, Лиза, не можем!
- Но хотя бы...
- Нет, извини. Мне надо на работу, пока!
Неужели она из-за денег? - думал Денис, вспомнив этот утренний разговор. - А может, просто к родителям возвращаться не хочет?.. И почему он ей не сказал про Миа? Надо было сразу сказать!
А-а, к чёрту! Он тряхнул головой. Уже всё равно не до этого. Денис вышел из мобиля и принялся медленно бродить вокруг, поглядывая на подъезд дома напротив - здесь жила Миа Микамото. Отчаявшись ей дозвониться, Денис приехал сюда и теперь дожидался, когда она придёт домой.
Сделав все рабочие дела, он даже не стал заезжать в контору, чтобы лишний раз не попадаться на глаза начальству: сегодня это было опасно для здоровья самого Марека. Поняв, что время истекло, дохлый паривчик так и не нашёлся, а Сагонин уже подал иск на "МаКстрах", Каховски визжал и бесился, как сумасшедший. Денис думал, Марека хватит инсульт: таким красным начальника отродясь не видел, и не знал, что он (да и вообще любой человек в принципе) способен так глаза выпучивать без риска, что они вывалятся и повиснут на нитках. Однако хоть Марек и напрасно так гробил свою нервную систему, суть дела он понимал правильно: адвокаты Лео - настоящие акулы и суд "МаКстрах" точно проиграет.
Стало быть, скоро у Дениса начнутся ровно те же проблемы, что и у Лизы - начальник ему все синапсы спалит, и уже следующей зарплаты ему не видать как своих ушей. Можно, конечно, уволиться к чёртовой матери, но ведь Каховски и тогда от него не отстанет: даже если и не удастся из Дениса полную сумму вытрясти, такую волну вони поднимет, что потом ни одна фирма Кулакова на работу не возьмёт... Чёрт!
Он мрачно уставился на залепившую все окна мобиля рекламу: сегодня Марек перестал оплачивать дворники-антиреки, и Денису, весь день мотавшемуся по страховым случаям, приходилось краснеть за такой позорный вид служебной машины. К вечеру он малость попривык и почти не обращал на это внимание, как, впрочем, и на прослушку, которая уже стала частью его повседневной жизни. Днём он звонил Илье, узнать, как у того дела, и парнишка сказал, что колпак спецслужб никуда не делся. Этот факт беспокоил: казалось, в воздухе конденсируется напряжение и скоро произойдёт взрыв. Было ощущение, что времени почти не осталось, и от этого дико хотелось увидеть Миа, объясниться, рассказать ей о своих чувствах, обнять, прижаться, зарыться лицом в волосы... Какая у неё чистая, нежная кожа, гладкая и белая, будто тонкий фарфор...
Денис так глубоко погрузился в воспоминания о Микамото, что, когда она появилась на ведущей к дому дорожке, не сразу среагировал, словно это был образ из его головы, а не настоящая, живая Миа. Увидев Дениса, она замедлила было шаг, но потом, вздрогнув, как от резкого озноба, вновь поспешила к подъезду.
- Миа! - Он бросился к ней. - Подожди!
- Денис Кулаков! - громко крикнул кто-то сзади, заставив обернуться.
Размашистым шагом к нему приближались двое мужчин. Денис отвернулся и побежал к Миа. Она остановилась возле самой двери подъезда и растерянно смотрела на приближающихся людей.
- Стойте! - раздалось за спиной у Дениса.
- Миа! - Он успел схватить её за руку, прежде чем его нагнали. - Миа, я... - он посмотрел ей прямо в глаза: - Я люблю тебя!
- Кулаков! - Один из мужчин, высокий брюнет, взял его за плечо.
Денис выпустил руку Миа.
- Вы должны немедленно проследовать с нами!
Второй мужчина, узколицый и сухопарый, активировал свой и-код, но Денис едва ли взглянул - он продолжал смотреть на Миа, он искал в её глазах ответ.
Книга вторая. Гамбиты на чужом поле
Часть I. Танцы в космосе