— Это просто ужасно… Отвратительно, — грустно сообщил Эрте своему другу спустя полчаса. — Ничего хуже не видел!
Грин приложил ладонь к лицу и ответил:
— Ты совершенно прав, Кэр. В наше время за такое горе-танцоров вышвыривали из дворца прямо в грязь, а учителя танцев, что допустил этот ужас, вешали…
— Современная молодежь совершенно распустилась… Они ходят на балы не ради прекрасного искусства танцев, а за сплетнями и бесплатным пойлом… Вот и получаем… Эммм, подобное… Бедный мэтр Реттиган, знал ли он, что после нас у него уже больше не будет таких способных учеников? Старик бы очень расстроился…
Старые сморчки! Отвратительные брюзги! Ненавижу!
Я полыхала недовольством, словно меха, которыми Жах раздувает угли в печах на кухне. Взмыленные и растрепанные, мы с Диком стояли посреди зала и пытались отдышаться. Парень в очередной раз наступил мне на ногу, да так, что я не смогла продолжать танец и скакала на одной ноге, баюкая ушибленные пальцы. Эгедыкус бормотал извинения за неуклюжесть, но мне это было как мертвому подорожник. Вальсы, мазурка, кадриль… Ни один из этих танцев не удалось станцевать нормально. Дик оступался, наступал на ноги, забывал движения, а один раз так мотнул головой, что чуть не разбил мне нос. Нет, младший Грин неплохой парень, но лучше бы в свое время уроки он не прогуливал…
— Прости, Ари, — виновато прошептал он, ковыряя носком туфли в полу. — Мне никогда не удавалось танцевать нормально… У меня нет слуха…
— Да ничего, — фальшиво ободряюще оставила я, стараясь не морщится от боли в ноге. — Ты молодец! Просто не всем дано… Да и вообще, — я слегка повысила голос. — В мужчине главное не умение правильно делать балетные па, а умение защитить любимую женщину…
Мудрость, которая должна была уязвить доморощенных критиков, только еще больше их развеселила. Черный маг и его друг просто покатились со смеху, услышав мои слова… Я же смутилась не хуже Дика.
Реакция Сайруса меня почему-то уязвила… Я могла понять некроманта, который наверняка просто дрянь от природы, но вот Сайрусу разве нормально смеяться над своим же младшим братом? Если бы кто-то из дворцовых позволил себе высказывание о моей семье, то получил бы по макушке, не взирая на свое положение при дворе и то, каким близким другом он мне был. Хотя… Сейчас, когда я знаю, что моя семья меня так легко отдала и похоронила для всего мира, я в этом не очень уверена… Свои чувства на этот счет я решила запрятать поглубже, решив предаться грустным размышлениям позже, когда будет время. Эх.
Но оба, Сайрус и Эгедыкус, живы, и все это знают. Так что же за отношения такие между братьями?
— В наше время, умение махать мечом и танцевать вальс ценились примерно одинаково, — скучающим голосом, будто объясняя неразумному ребенку почему не следует дергать кота за хвост, сказал Кэрриан. — Какие опасности могут подстерегать в королевстве, защищенном магическим куполом? Война? Это вряд ли, никто в здравом уме не осмелится напасть на Обелин. А для внутренних конфликтов есть профессиональные солдаты… Найми парочку стражников и ничего не бойся.
— А как же планируемое нашествие демонов? — не выдержав, спросила я. — Ириадис из Раттона говорила, что..
— Поменьше слушай то, что говорят вокруг и больше думай самостоятельно, — сощурив глаз, осек меня некромант, показывая, что на эту тему беседовать с какой-то девчонкой он не намерен. Да пожалуйста, не больно то и хотелось! Тоже мне интриган-завоеватель… — Так вот, возвращаясь к теме танца… Ты же принцесса, прожившая большую часть жизни в золотой клетке, часто ли тебе приходилось защищать свою жизнь? И как часто тебе приходилось танцевать? Часто ли ты, выбирая себе партнера для танцев задумывалась о его силе и воинских умениях?…
Я молчала. Что я могла сказать? Мне казалось, что Кэрриан сравнивает какие-то несравнимые понятия… Но он был прав. Ведь я всегда смотрела на парней, оценивая их внешность и манеры. Неуклюжие партнеры отправлялись в личный черный список, независимо от того, как они обращались с оружием. Мерзкий маг, он видел меня насквозь!
— Подытожим, — усмехнулся Эрте, сверля меня взглядом. — Мужчина должен уметь все и сразу, чтобы женщине не пришлось мучаться выбором…
— А вы сами будто танцуете не хуже маэстро Рэттигана! — не выдержала я, сердито уставившись на хозяина замка. — Вот возьмите и покажите неразумной мне, как нужно!
Ох, зачем я это сказала!.. Да еще таким тоном. Вот Эрте сейчас взбесится…
— И правда, — вдруг поддержал меня Грин. — Чтобы потанцевать с тобой, в свое время выстраивались целые очереди… Помню две конкурентки даже подрались, хе-хе, прекрасное было зрелище…
Не знаю, что нашел прекрасного Сайрус в драке двух девиц, но то, что дрались они за некроманта… Как им только в голову пришло? Да он же… Уродливый, склочный, мерзкий негодяй и злодей! Да танцуй он, как сама Муза, я бы и на пушечный выстрел к нему не подошла…
…Или раньше он был другим? Каким был Кэрриан Эрте до того, как я его узнала? До того, как погибла его возлюбленная? И я видела, как менялись его черты лица, когда тогда, после ранения амантиевой стрелой, демоническая сила в нем ослабла…
О… Загадки о личности некроманта сводили меня с ума с того момента, когда мы очутились наедине в раттонском лесу. Почему меня это так волнует? Лучше бы думала о том, кому приспичило меня тогда похитить и в чем был сакральный смысл принесения юной девы в жертву… Нет же, прицепилась к… этому!..
— А почему бы и нет? — неожиданно довольно сказал некромант, вставая с дивана, будто только и ждал этого приглашения. — Маркус, Лунный Вальс, пожалуйста.
Скелет степенно кивнул, вознося костлявые руки над инструментом, и музыканты приготовились играть по его команде. Эрте подплыл (иначе не назовешь) ко мне и застыл в приглашающей к танцу позе — чуть наклонившись вперед, с идеально прямой спиной, глядя на меня снизу вверх, протянув вперед руку с изящной кистью в расслабленном жесте…
И почему я никогда не замечала, какие красивые руки у некроманта? Тонкие пальцы с острыми длинными ногтями с таким аккуратным маникюром, будто некромант ежедневно их полирует и обрабатывает маслами, вместо того, чтобы строить коварные планы… И при всей кажущейся их хрупкости, я знала, какая сила таится в этих ладонях. Однажды их отпечаток остался синяком у меня на плече, когда разозленный каким-то моим проколом Кэрриан схватил меня за руку и держал, пока не закончил отчитывать…
Я смотрела на эту кисть с такой жадностью, будто собралась наброситься на нее и обгладывать, как собака кость. Эрте негромко кашлянул, выводя меня из транса. Я машинально присела в реверансе и вложила руку в протянутую ладонь.
И только тут до меня дошло — Лунный Вальс! Относительно медленный, но такой сложный. Самый сложный из всех существующих… Он требовал невероятного внимания и отдачи от обоих партнеров. И этот танец никогда не получался у меня достаточно хорошо… Я занервничала, и закусила губу, пытаясь унять дрожь. Холодная рука черного мага почему-то казалась мне горячее раскаленного железа.
— Не нервничай, просто делай то, что нужно, — с усмешкой прошептал Эрте, кладя вторую руку мне на талию. Сердце сразу же забилось быстрее, и нервничать я стала в два раза больше — аж застучали зубы и я быстро сжала их, едва не прикусив язык. Руку на плечо некроманта я опустила с такой опаской, будто мне собирались ее рубить.
Едва соприкоснулись наши пальцы, мертвый оркестр взял первые ноты вальса. Не дав мне опомниться, Кэрриан сделал первый шаг и мне не оставалось ничего другого, как следовать за ним, изо всех сил пытаясь не ошибиться и не дать некроманту еще один повод ехидничать на мой счет…
— Во время танца полагается смотреть на партнера, — напомнил некромант с знатной долей ехидства в голосе. Демоны, он знал, как я волнуюсь, и забавлялся этим…
Мы сделали один круг по залу, и все это время я обливалась потом, сосредоточившись на том, чтобы нигде не запутаться. Шаг вперед, шаг влево, поворот, оборот вокруг партнера, еще шаг, и еще, прижаться к партнеру и тут же отпрянуть… Дурацкий, сложный, и слишком интимный танец. Такие нужно танцевать с любимыми, дорогими сердцу людьми, которым ты доверяешь, в которых уверен. Я догадывалась, что маг выбрал его специально…
— Подними взгляд, Ари… — нежным шепотом повторил Эрте. Не свойственный некроманту тон и обращение заставили меня поднять глаза…
…Рот наполнился ореховым вкусом, в ушах снова предупреждающе зазвенело. Я, наконец вспомнила, чем грозила эта обманчивая сладость. Но было поздно. Привычная “пиратская” повязка куда-то пропала с лица мужчины и я мгновенно утонула в гипнотизирующем взгляде разноцветных глаз, таком нежном и любящим, во взгляде, которым на меня давно уже никто не смотрел… Окружающее пространство изменилось — исчезли лишняя мебель, лишние персонажи, лишние звуки, остались только мы двое, танцующие при свете свечей и лунного света, льющегося откуда-то сверху через витражные окна…
— Любовные зелья отвратительная штука, — мягким бархатным голосом сказал некромант.
— Да, — томно выдохнула я, признавая свое полное и окончательное поражение.
Чертовы близнецы! Я знала, что не следует полагаться на их доброту! Однажды я попалась в их ловушку, когда они подлили любовное зелье мне в стакан. Я тогда битый час просидела перед зеркалом, ведь именно свое отражение я увидела первым после того, как выпила напиток. Близнецы опоздали на две секунды… Именно так и работает зелье. Влюбляешься в первого, кого увидишь. Я же смотрела на Эрте. И я была уверена, что он знал, что именно было в торте…
— Да, Ари… Я, видишь ли, как зельевар, имею прекрасное обоняние. Ведь некоторые зелья тесно связаны с некромагией… Ты смогла ощутить ореховый вкус, только когда попробовала крем. Я же учуял его намного раньше… Так пахнет или смертельный яд, или любовный напиток…
— Как вы узнали, что это не яд?
— А я и не знал, Ари… — улыбнулся некромант. Лжет, он лжет. Он знал, что там было любовное зелье. Знал. Потому что от моей смерти ему нет выгоды. Иначе он бы не пришел за мной тогда в храме…
И… Ари. Почему Ари. Вернись к тому, с чего начали — полукровка, дрянь, отродье дебрианово. На крайний случай сойдет мое полное имя, которое ты используешь чаще. Но не сокращение. С этим ласковым шепотом, который доступен только возлюбленным…
Мне уже было плевать, ошибусь ли я в танце. Я вообще забыла о том, что нужно следить за движениями. Отдалась на волю партнера, чувствуя его каждый шаг, следуя за ним, без боязни сделать что-то не так… Я смотрела на Эрте, а он смотрел на меня. И улыбался. И улыбка это была лезвием ножа, пронзающего мое сердце.
Я не заметила, как мы остановились, как его ладонь оказалась у моей головы, зарывшись в волосы. Я почувствовала, что мне стыдно от того, что теперь вместо моих длинных локонов остались лишь скорбные обрывки. Это же так некрасиво, недостойно возлюбленной принцессы… Это так неправильно!
— Знаешь, я ведь не подарил тебе подарок… — задумчиво сказал он, смотря куда-то мимо меня. — Нужно это исправить.
Я почувствовала шевеление в области затылка и макушки, будто бы кожа покрылась мурашками. Что-то мягкое коснулось моих плеч. Я вздрогнула, скосив глаза (наконец отведя взгляд от лица мужчины!), и с удивлением увидела, как удлиняются мои волосы. Еще несколько секунд, и они стали уже совсем той длины, как раньше, даже прежнего вида и золотисто-медного цвета, который сильно поблек в последнее время — вокруг меня же больше не скакал десяток куафферов…
— С-спасибо… — пролепетала я в изумлении. — Это так… Эээ… Щедро с вашей стороны!
— Да, пожалуйста. Я всего лишь отнял из твоей жизни то время, которое потребовалось бы, чтобы их отрастить, — спокойно ответил некромант.
— Что? — в возмущении вскинулась я, недовольная “таким” подарочком.
Но Эрте улыбался. Без злорадства и ехидства. И нельзя было понять, шутит он или говорит всерьез…
…Мы стояли, окруженные лишь светом свечей и луны, замерев, будто живые статуи, не решаясь лишний раз вздохнуть, чтобы не нарушить волшебство момента.
И я снова чувствовала во рту сладость и ореховый привкус, заставлявшие меня любоваться ненавистным лицом, которое я весь год мечтала окунуть в грязь, желала испортить его черты, сломать, стереть из реальности и из памяти… Но эта чертова улыбка разбивала мою ненависть в пыль.
…И я потянулась к ней всем сердцем и телом, словно утопающий, хватающийся за любую нить, лишь бы выбраться наружу. Пленница, полюбившая свою камеру, начала считать ее своим домом, и превратила тюремщика в бога…
…И, за краткий миг до того, как мои губы коснулись губ Кэрриана, он исчез. Растворился черной дымкой, стаей летучих мышей, от которых через мгновение не осталось ни следа.
Я стояла в одиночестве посреди плохо освещенного музыкального зала. Догорали последние свечи, чадя легкой дымкой, опускалась пыль на глянцевые поверхности, скелеты мирно лежали в своих гробах… Если тут кто-то и был — они давно ушли. Осталась лишь я, заключенная в… Свои фантазии? Было ли все, что было, реальностью? Или наваждением, вызванным любовным зельем? Сладкий привкус во рту исчез — действие снадобья закончилось… Но почему до сих пор так быстро бьется сердце? Я схватилась за волосы — локоны спускались до пояса. Значит, это было не сном.
Ноги отказывались держать меня, и я рухнула на пол, роняя слезы на красную ткань…