Родной, уютный Бруклин превратился в зловещую западню. Марк и Виктор осознали данный факт в полной мере, когда к Лиле начали звонить малознакомые персонажи, справляющиеся о делах, здоровье, а также о бытии ее прошлого и нынешнего окружения, где в кривых вопросиках вскользь, но непременно упоминался широко известный на Брайтон-бич аферист «Марик». То бишь, Марк.

− Не общались уже с полгода, − равнодушно отвечала Лиля, и глаза ее при этом насмешливо и презрительно щурились. То, что Брайтон нашпигован стукачами всех мастей и разновидностей, было ей превосходно известно. Но, судя по количеству звонков, агентурную сеть раскинули широко, с концов разнообразных и порою несогласованных. В этой тактической недоработке сквозила нервозная спешка, и в ней бывший опер усматривал понятную ему взвинченность полицейского начальства, вздрюченного высшим руководством. Кольцо между тем очевидным образом сжималось.

На имя Лили был срочным образом куплен микроавтобус с затемненными стеклами, и, уместив в него необходимые пожитки, поздним вечером друзья по несчастью покинули Нью-Йорк, оставив верной сожительнице деньги, телефон для оперативной связи и лукавые обещания скорой встречи.

Лиля категорически не хотела отпускать от себя явно ей приглянувшегося Виктора, и даже всплакнула горестно, но тот, потеряно кряхтя и вращая глазами, косноязычно поклялся ей в вечной любви и в обязательном ведении совместного хозяйства в дальнейшем светлом будущем.

На чем и расстались.

Адрес источника всех бед − господина Уитни, данный Марку Жуковым, соответствовал истине, но располагался по этому адресу неприступный особняк в тщательно охраняемом поселке под Вашингтоном. Появление посторонних лиц и автомобилей на его территории отслеживалось целым штатом крепких вооруженных ребят, бдительно караулящих тенистые улочки и – десятками камер наблюдения, утыканных на столбах и деревьях. Здесь, в великолепии архитектурных изысков частных домов с мраморными бассейнами и надменными фонтанами, среди художественно подстриженных кустарников, пышных кустов роз и прочих ботанических красивостей, обитали подлинные хозяева американской жизни, прилежно относящиеся к проблемам личной безопасности.

Произведя обескуражившую их разведку, Марк и Виктор, перекусили в придорожной забегаловке, а затем отправились на поиски мотеля, где, освежившись под душем, уселись обсуждать план дальнейших действий.

Вершиной плана являлось физическое устранение Уитни, но на подступах к этой вершине более чем вероятным представлялось свернуть себе шею.

Даже приблизительный осмотр местности показывал, что подобраться к особняку незаметно можно лишь поздним вечером и, желательно, в непогоду, естественно, преодолев ограждающий поселок высокий сетчатый забор, но, кто знает, как охраняется сам дом? И не стоят ли какие-нибудь радиолучевые системы по периметру участков?

При удачном проникновении на объект существовала теоретическая возможность вскарабкаться на один из громадных дубов, в изобилии произрастающих на его просторах, скрыться в его кроне и далее произвести снайперский выстрел из имевшейся у Марка мелкокалиберной винтовки с оптическим прицелом.

За этот вариант ратовал Виктор, и в самом деле неплохо управлявшийся с оружием, но искушенный опер, хотя и не исключал подобный вариант, немало сомневался в дальнейшем успехе отхода с места совершения акции.

− Чего ты мнешься?! – напирал Виктор. – Сориентируемся на местности сегодня же ночью! Пролезу под забором, выберу подходящий баобаб, посмотрю в бинокль, как там, чего… Если все в норме, вернусь за сканером, послушаем, о чем они базарят…

− Топорно мыслишь, − отрицательно качал головой Марк. – Вообще запомни: решение проблемы часто лежит за ее пределами.

− Это и на тот случай, если в сортир припрет?

− А тут вообще необходима особая взвешенность в действиях, − парировал Марк. – И неусыпный контроль над ситуацией. Короче, пошли за пивом, у меня возникла идейка, по дороге ее растолкую.

Они прогулялись до торгового центра, где Марк купил упаковку пива и стащил с прилавка овощной лавчонки увесистую картофелину.

− Это тебе зачем? – спросил Виктор.

− Это наш пропуск в заветные дали, − проникновенно ответил Марк.

− Ага… − начиная постигать ход мыслей товарища, растерянно отозвался морпех.

Всласть отоспавшись, к полудню они припарковались у обочины дороги, неподалеку от контрольно-пропускного пункта поселка, видневшегося в зеркалах заднего обзора.

Необходимая им жертва появилась практически без промедлений: пожилая одинокая американка за рулем новенького «БМВ».

− Наш фасончик, − удовлетворенно кивнул Марк, включая передачу.

«БМВ» устремился к знакомому торговому центру, остановившись на площадке среди сотен других машин. Из него, держа на полусогнутом локте расшитую металлическим бисером сумку, вылезла кривобокая, облаченная в брючный костюм, блондинистый парик и розовые стрекозиные очки, преклонных лет леди. Дерганой лошадиной походкой леди поковыляла в супермаркет.

− В начале моей эмиграции, − поведал Марк, поднося к носу Виктора картофелину, − я зарабатывал на этом фокусе по полтиннику за раз. Сейчас придется вспомнить молодость бесплатно.

Выйдя из автомобиля, он оглянулся по сторонам, наклонился над выхлопной трубой «БМВ» и с силой вкрутил корнеплод в закопченный зев глушителя.

− Затычка должна быть капитальной, − пояснил педагогическим тоном. – Мощный движок при заводке выстреливает ею, как из ружья. Однажды я получил за свою недоработочку прямиком в глаз, на неделю утратив трудоспособность.

− Бог шельму метит, − откликнулся Виктор.

− Молчи, дешевый лицемер!

Через полчаса, катя впереди себя тележку с кефиром и овсяными хлопьями, появилась благообразная пенсионерка. Загрузив продукты в багажник, уселась за руль.

Застрекотал стартер.

Друзья-мошенники напряженно переглянулись. Когда стартер безуспешно повращал коленчатый вал в течение пары минут, Марк негодующе высказался, что технически безграмотная старая дура зальет свечи, и тогда впрямь не оберешься возни.

Старуха, похоже, сообразила, что в автомобиле случилась какая-то явная неисправность, и вылезла наружу, не без труда распахнув капот. Зачем она это сделала, было совершенно неясно, ибо с таким же успехом, с каким ей разглядывались соединения хитроумных агрегатов, Виктор и Марк могли бы изучать послания коринфянам в шумерском оригинале.

Скрюченные артритом пальцы с накладными ногтями в кровавом лаке, полезли в сумку, извлекли из нее телефон, но тут в дело вмешался Марк.

− Мадам, − галантно вступил он, − я вижу, у вас проблемы, и я готов помочь…

Старуха что-то залепетала, но он тут же решительно оборвал ее:

− Я специалист именно по «БМВ» и представляю себе характер неисправности!

− Сколько это будет стоить? – настороженно вопросила старуха.

− О чем вы говорите, мадам! Ровным счетом ничего!

− Вы француз?

− С чего вы решили?

− Мне почему-то так кажется… И потом, я сразу заметила ваш акцент…

− Вы говорите по-французски, мадам?

− О, нет…

− Тогда вы не ошиблись, я действительно француз, и меня зовут Пьер Ришелье.

− У вас очень красивое имя…

− Это предки, мадам, предки… Кстати, мой соотечественник Виктор. – Ударение в имени приятеля Марк поставил на последнем слоге. – Сейчас он принесет нам отвертку, и мы все быстро исправим.

Морпех, уяснив церемонию своего представления почтенной леди, осклабился, как орангутанг, глупо и растерянно улыбаясь. Казалось, будто кто-то сзади держит его за шиворот, принуждая к выражению любезности.

Между тем, ловко орудуя в соединениях проводов и шлангов, Марк поведал старухе, тесня ее под сень капота, дабы Виктор сумел вынуть затычку, о том, что проживает в Нью-Йорке, а здесь оказался по делам, и теперь ищет партнера, телефон которого, увы, не отвечает. Когда же чудесным образом обнаружилось, что партнер назначил ему встречу у ворот поселка, где обитает уважаемая мадам, последовал вопрос, каким образом к поселку проехать? – и ответ был, несомненно, ожидаем:

− Следуйте за мной…

Марк, дождавшись условного знака от Виктора, нырнул в салон «БМВ», легонько повернул ключ, и тут же заурчал воскресший движок, положив финал мистификации.

Старуха все-таки полезла за деньгами, но Марк оскорбленным жестом остановил ее.

− Вы отплатите мне тем, что укажете дорогу, − заявил он с благородством прирожденного мушкетера.

Когда машины притормозили у стоянки перед шлагбаумом, он, подойдя к «БМВ», убитым голосом сообщил, что безмерно благодарен путеводительнице, однако только что дозвонился до приятеля, и вот беда: тот будет лишь через два часа, и не мог бы он сполоснуть измазанные после ремонта руки где-то поблизости? Товарищ подождет его возле шлагбаума…

Одновременно Марк косился на приземистое здание пропускного пункта.

Алый огонь контрольной лампы на датчике запора двери, двоился, отражаясь в остеклении стойки, за которой сидел страж в униформе, и в его обращенных к входу глазах, залитых мистической краснотой, как зенки голодного вампира или киношного терминатора.

− Руки вы помоете в моем доме, − покладисто заявила благодарная женщина.

Гудком клаксона она призвала наружу охранника, сказав, что к ней проследуют двое посетителей.

Предъявлять документы, к счастью, не пришлось, мазурикам выдали нагрудные таблички с надписью «гость», и на старухином «БМВ», как на троянском коне, злоумышленники въехали на вожделенную территорию.

Обстановку дома пожилой леди отличала респектабельность изящной мебели, уютная чистота, коллекция старинных полотен и изысканной посуды. Изобилие раритетов напоминало ассортимент антикварной лавки, и, уловив блудливый взор Виктора, остановившийся на нагромождении всякого рода бус, колье и колец возле трюмо в прихожей, Марк, припомнив, что точно такое же выражение лица морпеха предваряло совершение магазинных краж, прошипел ему в ухо:

− Только попробуй что-нибудь спереть!

Виктор поиграл бровями в игривом согласии.

После омовения рук последовало приглашение к чаю.

Чай пили степенно, с удовольствием выслушивая хозяйку дома, проживающую здесь после смерти супруга в одиночестве, сетующую на дороговизну обслуживания дома и, конечно же, несообразную инфляцию.

Через полчаса напротив окон остановился автомобиль охраны, служивые люди острыми взорами изучили благочинное собрание за столом, его безмятежную открытость и, проявив оплаченную бдительность, удалились.

− Вам надо отрегулировать инжектор, − озабоченно посоветовал Марк хозяйке. – Сейчас я не в состоянии этого сделать, у меня нет необходимого инструмента, но завтра мог бы заглянуть к вам.

− О чем выговорите, я съезжу в сервис!

− Зачем тратить время, я все равно буду проезжать мимо…

− Хорошо, буду ждать…

Взор старухи, обращенный на Марка, внезапно приобрел оттенок кокетливости. Заметивший этот нюанс Виктор безразлично воззрился в потолок, катая по скулам желваки душащего его смеха. Марк же, напротив, лучился непосредственной доброжелательностью:

− Мадам, не хотим более обременять вас своим присутствием, но, покуда есть время, можно ли нам прогуляемся в округе? Здесь такие красивые дома, я сам мечтаю о загородном доме, и сейчас продумываю проект… Тут же – гениальные образцы!

− Я с удовольствием составлю вам компанию! − откликнулась почтенная леди.

Такое предложение пришлось Марку по нраву: своим присутствием местная жительница обеспечивала алиби в деле изучения места будущих оперативных мероприятий.

С час они блуждали по аллеям, разглядывая архитектурные красоты. Марк неустанно восторгался фантазиями домостроителей и ландшафтными видами, галантно поддерживая под сухой локоток своего экскурсовода, а Виктор, диковато озираясь, брел позади, отмечая расположения камер наблюдения, затемненные уголки и чреватые открытые пространства.

Особняк Уитни, который вчера они издали рассматривали в бинокль, выделялся своей массивностью, основательным фундаментом из природного камня и множеством окон, подернутых золотистой поволокой затемненного остекления.

− Вам нравится этот дом? – словно уразумев заинтересованность Марка, спросила старуха.

− О, нет, он слишком велик, здесь, наверное, живет большая семья?..

− Здесь больше прислуги, чем семьи, − отозвалась старуха ворчливо.

− Какой-то важный человек? – обронил Марк.

− Не знаю, в нашей округе мы мало общаемся между собой.

В этот момент из дверей дома вышел молодой человек в светлом костюме. Что-то проговорил в рацию. С плеча человека свисал компактный автомат.

Марк понял, что отсюда пора убираться. Достал телефон, сделал вид, что набрал номер, произнес в пластиковую безмолвную коробочку несколько фраз. Обернувшись к старухе, сообщил:

− Приехал мой друг. Спасибо за прогулку, нам пора.

− Я жду вас! – многозначительно подняла та узловатый палец.

− Завтра я в вашем распоряжении…

Усевшись в машину, друзья обменялись впечатлениями.

− Стекла в доме если не бронированные, то защищенные от внешнего обзора, по периметру участка – датчики, по стенам – камеры, внутри – ребятишки со стрелялками, − подытожил Марк. – Вот так живут командиры масонских дивизий.

− Зато внешний забор – обычная сетка на опорах, да и только, − сказал Виктор. – Подрежем и – шасть в кусты…

− Цель? – отрывисто спросил Марк.

− Еще раз повторяю: у нас есть сканер, − произнес морпех устало. – Попробуем их послушать. Какие планы, кто куда идет или едет, чем будет заниматься… Отсюда и наши действия.

− Бабушка нам еще пригодится? – весело спросил Марк.

− У нее к тебе чувство, − озарился кривой улыбкой морпех. – А ты у нас любитель антиквариата, не привыкать…

− На себя посмотри! Тоже, знаешь, нашел… подругу Лилю!

− Подруга Лиля – королева красоты по сравнению с этой Медузой-Горгоной. Ей уже на кладбище прогулы ставят.

− Нам тоже, хотя и по другому поводу, − буркнул Марк.

Продолжение знакомства с пожилой леди отныне представлялось ему излишними хлопотами. Все, что требовалось, было рассмотрено, оценено, необходимые выводы сделаны. А потому вечером, проделав прореху в заборе и, замаскировав ее, они проникли на территорию, скрылись в примеченных кустах и включили сканер. Слышимость разговоров была слабенькой, но отчетливой.

До полуночи они узнали массу информации, касающейся семейного быта мистера Уитни, а также то, что завтра он возвращается домой из Атланты. Здесь он пробудет два дня, после чего на короткое время уедет в Калифорнию, в Санта-Монику. Это следовало из разговора двух женщин, − судя по всему, дочери и матери.

− Если он остановится в «Ритц-Карлтон», пусть купит мне духи, они именно тамошние, такая золотая коробка с головой льва, − сказала дочь. – Запах – райского сада!

− Конечно, у него там номер, − откликнулась мать. – С видом на бухту. А насчет духов, − заставь его записать в блокнот, иначе забудет, я его знаю.

− Я ему позвоню и напомню…

Марк с победным видом посмотрел на товарища, с любопытством склонившего голову к наушнику. На лице Виктора застыла злорадная усмешка. В свете луны, пробивавшегося через листву, глаза его были бездонно темны и неумолимы, как у демона возмездия.