Жил Алихан в большом, бестолковом отеле, похожем на раздробленный лабиринт примыкающих друг к другу коттеджиков, рассыпанных в густой зелени субтропического парка, прорезанного узкими, петляющими в зарослях пальм и кактусов аллеями.

Бассейн отеля с целью отправления гигиенических процедур каждодневно навещала неблагополучная парочка уже знакомых ему чеченских бродяг, испытывающих, судя по всему, большие материальные затруднения.

«Опель» бродяг, снабженный голландскими номерными знаками, по-прежнему висел на хвосте «мерседеса» Володина, но, судя по неуверенности действий нищих мстителей, повторить неудавшееся покушение покуда они не решались.

Между тем подводные изыскания подходили к развязке, и Алихан всерьез подумывал, не устранить ли ему этих потертых закулисных персонажей, способных, вылези они в неподходящий момент под свет рампы, внести сумятицу в грядущую мизансцену дня «Ч».

С другой стороны, при любом прогнозе событий он так или иначе успевал со стиранием кавказских мафиози, уделив им секунду-другую из резерва своего профессионального внимания. И, соответственно, пару пуль.

Беспокоило другое: он заметил за собой слежку.

Их было двое: молодая супружеская пара. Парень лет тридцати со скуластым лицом, холодными серыми глазами и маленьким, с тонкими губами ртом, похожим на рыбий. Супруга его была несколько моложе.

«Ничего так девка… – отметил Алихан. – Дворняжка, конечно, но с формами все в порядке, и личико с припудренными прыщиками довольно смазливое… Можно отдаться».

Национальные признаки семейства отличались весьма необходимой в разведке неопределенностью. Обычный европейский тип лиц, близкий к германскому, но – явно не отмеченный славянскими чертами.

Все как надо…

Парочка, проживавшая в соседнем коттедже, «вела» его виртуозно и, вероятно, он прохлопал бы севших ему на хвост жандармов, как не сумел выявить его, Алихана, присутствие за своей спиной расслабившийся Одинцов, однако чувство постоянной настороженности да и стесненное пространство острова, затрудняющее слежку, помогли ему быстренько раскусить псевдокурортников.

Даже исходя из внешних данных супругов, можно было заключить, что владение искусством «топтунов» для них глубоко второстепенно и основной задачей является разработка объекта, основанная на вхождении с ним в тот или иной контакт.

Этой задаче противника Алихан поспособствовал, когда на завтраке, проходя мимо столика с супружеской парой, как бы нечаянно столкнулся с официантом, уронив соскользнувший с подноса стакан апельсинового сока на юбку дамы.

Последовали сокрушенные извинения, принятые довольно-таки благосклонно; затем, попросив обескураженного халдея принести бутылку шампанского, Алихан предложил распить в честь столь неудачно начавшегося знакомства по глоточку ледяного винца, прекрасно поднимающего тонус, и завтрак, к большому удовольствию занервничавшего метрдотеля, завершился миром и дружбой между постояльцами.

Супруги Курт и Эльза, учителя из Кельна, проводили, по их словам, третий день своего отпуска на Фуэртевентуре.

Алихан доверительно признался, что находится на острове довольно давно, скучает в холостом одиночестве среди основной массы пенсионеров, и, взаимно облегчая начавшийся процесс разработки, пригласил новых знакомых на обед в бразильский ресторан – с умопомрачительной, как он заверил, кухней.

Возражений не последовало.

– За всех нас! – заключил многозначительно Курт, и бескровные рыбьи губы его потянулись к бокалу.

Алихану не без труда удалось доиграть роль праздного бездельника: программа предстоящего дня выдавалась весьма напряженной.

Сегодня с подводной лодки вполне могли поднять заветный груз. Сие означало начало боевой операции, связанной с кучей трупов и с немедленным исчезновением с острова.

Сами по себе «супруги» какой-либо физической опасности не представляли. Однако надлежало выяснить, подстраховывает ли наблюдателей агентура внешней контрразведки, что они вынюхали и что сообщили в инстанции спецслужбы.

Зайдя к себе в номер, Алихан собрал сумку, заблаговременно готовясь к отъезду из отеля. Затем, проверившись, съездил в горы, взяв из захороненного в скалах тайника чемодан с оружием и спецсредствами.

В два часа дня, как и было договорено, он галантно усаживал в свой автомобиль новых знакомых.

Согласно легенде, выдающийся достоинствами своей изысканной кухни ресторанчик располагался в небольшом городке на севере острова, и, вырулив на узкую дорогу, каждодневно заметаемую песочными наносами с дюн, он тронулся, рассыпаясь в комплиментах очаровательной даме, к давно примеченному песчаному холму, в тени которого должна была завершиться обоюдная игра в разработку.

Свернув с дороги, выключил зажигание, резко выйдя из машины.

Наставив на супругов пистолет, произнес:

– Быстро покинуть салон! Малейший люфт – смерть! Приказы не повторяются!

Ни малейшего замешательства на лицах скромных учителей из Кельна он не усмотрел.

Супруги неторопливо покинули автомобиль.

– И зачем все это? – бесстрастно спросил Курт.

– Вперед, – процедил Алихан. – Нам следует объясниться.

– Что за фокусы?.. Какого черта?! – вступила в разговор Эльза. – По-моему, вы – сумасшедший…

– Разберемся, детка… – успокоил ее Алихан.

– Ну и в чем все-таки дело? – Очутившись за громадой холма, надежно укрывшего их трио от проезжающих по дороге автомобилистов, она вызывающе откинула назад свои пышные волосы, сузив презрительно водянистые зеленоватые глаза.

– Ваше задание, – глухо проронил Алихан.

– Вы ошибаетесь… Вы принимаете нас за кого-то… – Договорить Курт не успел: Алихан, даже не удосужившись взглянуть в его сторону, нажал на спуск, выстрелив ему в ногу.

Охнув от боли, тот упал на песок.

– Вы действительно психопат! – воскликнула потерянно Эльза и, обернувшись на корчившегося у ее ног партнера, страстно охватившего окровавленными пальцами простреленную конечность, произнесла с укоризной: – Я же говорила, что это – неспроста, что он все вычислил…

– Ваше задание, – отрешенно повторил Алихан.

– Хорошо! Успокойтесь! Мы – коллеги! – возбужденно проговорила Эльза, предчувствуя, видимо, что незадачливое знакомство способно обрести категорически печальный финал, грозящий уже не застиркой апельсиновых пятен, а кровавыми прорехами – причем не только в одежде. – Руководство просило нас проконтролировать операцию по ликвидации этого…

– Кого? – бесстрастно спросил Алихан.

– Ну… полковника…

– Имя?

– Я забыла… – произнесла она плачущим голосом. – Вы мне перевернули все мозги!..

– Его фамилия Одинцов, – внятно подсказал ей по-русски Курт, постепенно справлявшийся с первым приступом жгучей боли. – Полковник Одинцов. Какие еще вопросы? Прекратите этот идиотизм, Алихан, он может вам очень дорого обойтись!

– Не пугайте меня расходами, – спокойно парировал Алихан, также переходя с английского на русский. – Претензий ко мне не будет. Я выявил подозрительных лиц, осуществлявших за мной наружное наблюдение, а позже – совершивших попытку разработки в установленном контакте. Поскольку лица мужественно и твердо отказались отвечать на мои вопросы, отрицая очевидные факты, я ликвидировал их. Как бы ни было недовольно начальство, к таким доводам оно не прицепится. Так что советую не выпендриваться и откровенно доложить мне о проделанной работе.

– Э-э… – выдавил Курт задумчиво.

– Хочешь что-то сказать, говори, – подбодрил его Алихан. – Но только то, что я хотел бы услышать.

Внезапно он подумал, что любовь, ненависть, страх не бывают иностранными. У чувств подданства нет.

Нервно сдергивая скользкий целлофан с пачки сигарет, Курт произнес:

– Пока мы установили лишь вас. И спрашивать должен я: выполнено ли задание Центра? Если нет, в чем причина задержки?

– Вы знаете, где живет Одинцов?

– Пока нет. – Он нервно закурил. – Мы так и будем обмениваться вопросами?

– Да. Кто вас страхует?

– Никто! Срочно окажите ему помощь! – истерически закричала Эльза. И тут же осеклась, наткнувшись на взгляд Алихана – задумчиво-пустой, как будто тот всматривался в нечто беспричинно и глупо ему померещившееся.

– Что вы успели накапать в Москву? – продолжился допрос.

– Час назад мы сообщили, что с вами установлен контакт. – Курт, стиснув зубами фильтр сигареты, раскачивался корпусом, держа на весу сцепленными на лодыжке пальцами простреленную ногу. – Сделав акцент, что контакт произошел по вашей инициативе. Существенная деталь, заметьте!

– Вы полагаете?

– Да! У вас есть еще вопросы?

– Нет, – вздохнул Алихан виновато. – Я отнял у вас и так много времени. К тому же большей откровенности едва ли добиться. Но и сказанного достаточно.

Первой он застрелил Эльзу.

Затем, сочувственно глядя в округлившиеся глаза этого Курта, наверняка имевшего оригинальное русское имя, еще раз нажал на спуск, отметив, какие же противные и бесцветные у парня губы…

Обыскал трупы.

Выпотрошив на песок содержимое сумочки Эльзы, забрал документы, кредитки, наличные и пластиковую карточку-ключ от номера в отеле.

Вернувшись к машине, вытащил из багажника складную титановую лопатку – любовно отточенную, с изогнутым, весьма повышающим коэффициент полезного действия черенком – проверенный инструмент, неизменно входивший в его арсенал.

Имея значительный опыт и сноровку в печальном деле рытья могил, за считаные минуты выкопал яму.

После, усевшись на утрамбованный песок, отстраненно подумал, что вскоре ветры и океан окончательно загладят этот безымянный последний приют двух русских ребят, когда-то избравших для себя и неопасную в общем-то профессию, лишь изредка чреватую действительно серьезными накладками…

Взглянул на часы.

Вскоре предстояло двигаться к рыбацкому поселку, у причала которого должен был пришвартоваться катер с возможной добычей.

Однако сначала он заглянул в отель, навестив номер убиенных соглядатаев, откуда вышел с портфельчиком, заключавшим в себе бесшумное оружие и оперативный набор спецсредств.

Устроившись поудобнее на теплом и нежном песочном бархане, через оптический прицел он разглядел стоявшие у причала микроавтобусы и машины, убедившись в правоте своих предположений: груз, таившийся в субмарине, наверняка извлечен и следует к берегу.

Спустя полчаса знакомый катер кладоискателей уже швартовался у пристани.

Не без удовлетворения обозрев бережную погрузку четырех заплесневелых сундуков в микроавтобусы, Алихан, упреждая старт автоколонны по направлению к городу, поехал впереди нее.

У дома Джованни Оселли остановился, расслабленно откинувшись на сиденье и впав в бездумное, схожее с медитацией отдохновение перед грядущей схваткой.

Из внезапно потемневшего неба сыпал редкий холодный дождь.

Микроавтобусы заезжали во двор виллы.

Неожиданно в зеркале заднего обзора возник знакомый чеченский «опель», приписанный к государству Нидерланды.

Крадучись и будто что-то вынюхивая через решетку радиатора, «опель» проследовал вдоль улицы, остановившись у железной кованой калитки, ведущей во дворик, заполненный машинами местной мафии.

Заинтересованно выкручивая шеи в сторону дворика, кавказцы вели некий горячий и деловитый разговор.

Алихан весело качнул головой:

«Ну, обормоты…»

Посмотрел на пистолет, лежавший на сиденье справа.

Желания убивать не было.

В глазах еще стояли безжизненные, залитые кровью лица с багрово-синими дырами в переносицах, нарядная блузка этой впечатлительной Эльзы, ее задравшаяся при сволакивании в яму юбка, открывшая полоски ляжек с пристегнутыми к черным чулкам резинками и атласные, отороченные кружевами трусики…

«А кто-то ведь говорил, что я – парень без эмоций и комплексов», – скорбно подумал он.

Собственно, очередная пощада «чехов» диктовалась необходимым выжиданием: ящики только заносились в дом и суетиться до поры не следовало.

«Что в них, в этих ящиках? – размышлял он. – Неужели все-таки золото? То, переплавленное нацистами из зубных коронок и обручальных колец узников концлагерей?»

Подобная версия не являлась для Алихана неким отвлеченным умозрением.

Еще в Афганистане в одном из кишлаков ему довелось наблюдать, как старик моджахед привычно вспарывал кусачками красноватые оболочки металла, вцементированные в пеньки зубов, выбитых прикладами изо ртов убитых советских гвардейцев.

Равнодушно отбросив за порог корявые огрызки зубных мостов с желтеньким напылением титана, старик, бережно промыв разъявшиеся лепестки ценных коронок, начинал плавить металл.

В памяти Алихана запечатлелся ковш с лившейся из него малиновой густой струйкой, заполнявшей закопченную керамическую форму, и вытряхнутый из нее на жестяной лист алый брусок с мелкими багровыми кавернами, что, постепенно светлея, приобретал завораживающую желтизну…

Машины мафии одна за другой выруливали со двора, отъезжая.

Чечены, пригнувшиеся к приборному щитку, провожали их напряженными взорами.

Алихан еще раз проверил оружие, поправив резиновый жгут, удерживающий на голени «вальтер»-дублер.

Гранаты, нож, запасные обоймы…

Вроде порядок.

Час пробил!