94

— Привет, Лаура! — жизнерадостно поздоровался Хайме, когда пришел на работу.

— Привет, — ответила она, не отрываясь от просмотра почты. Похоже, она не выспалась. Лаура даже не улыбнулась.

— Как тебе вчерашняя вечеринка? Понравилась?

— Да. Спасибо, — ответила она, так и не подняв глаз.

Хайме удивила такая ее вялость. Наверное, устала, или какая-нибудь проблема с Рикардо.

— Звонил кто-нибудь?

— Только Джон Бек из ФБР.

— Ах, да! Старик говорил вчера, что мне надо с ним встретиться.

— Он хочет прийти сегодня в половине пятого.

— Хорошо.

Хайме зашел в свой новый кабинет и открыл все ящики и шкафы.

Надо было очистить все от бумаг Уайта, но сначала он выяснит, какие из них могут быть полезны для его задания. Он нашел ежедневник Уайта, надо его скопировать, прежде чем отдать.

Ближе к обеду позвонил Рикардо.

— Здорово, Хайме! Ты никогда мне не говорил, что у тебя в секретарях такая красотка. Да ты эгоист! Разве так поступают с друзьями?

— Какая честь для меня, Рикардо! Ты никогда не звонишь мне в офис. Хочешь узнать, как я себя чувствую, или тебя больше интересует кто-то другой?

— Хватит острить. Ты знаешь, почему я звоню.

— Наверное, из-за Лауры? Ну и ну, это очень необычно, как правило, они тебе звонят. Что случилось?

— Брат, это такая замечательная и особенная девушка! Я так здорово провел с ней время вчера. Я хочу увидеть Лауру как можно скорей.

— Вряд ли Лаура думает сегодня о тебе. Похоже, она плохо спала и в неважном настроении. Ты что-то сделал или сказал не так?

— Да нет, ничего такого. Я пригласил провести со мной ночь. Но это скорее комплимент, им обычно нравится.

— A-а. И ты думаешь, ей это понравилось? Какой же ты самоуверенный! — сказал Хайме, смеясь. Ему доставило удовольствие, что Лаура, похоже, оказалась невосприимчивой к легендарному обаянию Рикардо. — Что же она? Наверное, с восторгом приняла твое предложение?

— Она сказала «нет». И не позволила поцеловать себя. И, по-моему, даже обиделась. Ты думаешь, Лаура могла обидеться?

— Не знаю, Рикардо. Я знаю ее только с профессиональной точки зрения и понятия не имею, как она реагирует, когда ее тащат в постель. Это твои проблемы.

— Ладно. Спасибо за помощь, друг. — Иронично, но не обиженно, сказал Рикардо. — Сделай хоть что-то для меня. По крайней мере, соедини меня с ней.

— Удачи. — Хайме нажал кнопку перевода звонка и набрал телефон Лауры.

— Да, слушаю. — Лаура взяла трубку не сразу.

— У меня Рикардо на проводе. Он говорит, что был очень рад вашему знакомству вчера и хочет поговорить с тобой.

Лаура несколько секунд хранила молчание. Потом девушка сухо ответила:

— Скажи, что у меня много работы, и я не могу говорить.

Хайме вернулся на линию Рикардо.

— Она сказала, что у нее много работы, и она не может с тобой поговорить.

— Черт! — воскликнул Рикардо. — Ты думаешь, красотка на меня сердится?

— Наверное. Или ты просто ей не нравишься.

— Хорош же ты друг! Мог бы поддержать, вместо того чтобы издеваться. Спроси у нее, что происходит!

— Лучше позвони завтра. Лаура сегодня не в духе. А завтра посмотрим, что можно сделать. Хорошо?

— Ладно, но если выяснишь что-нибудь сегодня, позвони.

— Конечно, Рикардо. Пока.

95

— Господин Бек, — сообщила Лаура по телефону.

Хайме посмотрел на часы; было полпятого. Агент ФБР демонстрировал пунктуальность.

— Спасибо, Лаура, скажи, чтобы проходил.

Бек зашел через несколько мгновений, оставив у двери большую спортивную сумку. Он протянул Хайме руку и улыбнулся.

— Добрый день, Беренгер. Как поживаете?

— Хорошо, Бек, спасибо. — Они пожали друг другу руки. — Садитесь, пожалуйста, — пригласил Хайме и указал на небольшой стол в конце кабинета.

— Спасибо, что приняли меня так быстро. — Тон Бека стал более официальным, он достал небольшой блокнот и ручку и приготовился записывать. — Ситуация с нашей последней встречи сильно изменилась, сейчас Рэмси вместе с Дэвисом допрашивают Уайта на верхнем этаже, и мы решили, что я тем временем поговорю с вами. Для начала вы можете мне объяснить, каким образом к вам попала информация о махинациях под руководством Уайта?

«Резкий тип, быстрый», — подумал Хайме, прежде чем ответить.

— Я не утверждаю, что Уайт был инициатором этих махинаций, но он в них участвовал. За всем этим стоит разветвленная организация, как и за убийством Керта.

— Интересно. Скажите, о какой организации вы говорите?

— Это радикальная секта под названием «Хранители Церкви», они намереваются завладеть контролем над корпорацией. Махинации и убийство только шаги на пути к этой цели.

— Хорошо, но вы не ответили на мой вопрос. — Улыбка на лице агента несколько смягчала напряженность ситуации. — Откуда у вас информация?

— От одной подруги, которая ее собрала и передала мне перед своей гибелью.

— Вы имеете в виду Линду Америко?

— Да. Откуда вы знаете?

— Я знаю много об этом деле, Беренгер, я уже давно его изучаю. И знаю, что вы, Линда и другие — члены еще одной секты, которая называет себя «Добрые христиане», но исторически она известна как катары. Очевидно, что в нашу предыдущую встречу вы не сказали всей правды. — Теперь лицо агента стало серьезным, а его голубые глаза изучающе смотрели на Хайме.

— Это не секта, — не согласился Хайме. — Это просто религиозное и философское движение.

— Ах, да? — Глаза Бека сверкнули. — Почему же они взяли на себя труд доказать, что внутри корпорации процветает обман и за этим обманом стоит другая секта? Кажется, это философское движение не ограничивается только духовной сферой, секта не прочь вмешаться и в мирские интриги.

— Что плохого в том, что разоблачено преступление?

— Разоблачать преступления не может быть целью чисто религиозной группы. Моя специализация в ФБР состоит именно в отслеживании деятельности сект. Как вы можете представить, это крайне конфиденциальная работа; до тех пор, пока не совершаются преступления, наша конституция защищает не только любое объединение всяких там лунатиков, но и личность его членов. — Бек, откинувшись на спинку стула, наблюдал за Хайме и самоуверенно улыбался. — Сами того не понимая, вы попали под влияние секты, которая использует вас. Ее цели не только духовные, она стремится к земной власти.

Хайме заволновался. Этот человек разбудил его скрытые сомнения.

— Вы сказали, что, пока не совершаются преступления, любое религиозное верование защищено нашей Конституцией. Катары не совершили никакого преступления.

— Но ведь они вас используют. Как они вас заполучили? Какая-нибудь красивая девушка соблазнила вас? Некто Карен Янсен? С вашим коллегой Дэниелом Дугласом произошло то же самое, с Линдой Америко. Помните?

У Хайме пересохло во рту и свело желудок. Эти сомнения мучили его самого раньше, он смог отогнать их, но теперь этот человек бередил его рану, и проклятая боль возвращалась.

— Или они, может быть, использовали свою систему гипноза, чтобы заставить вас поверить в ваше катарское прошлое? — продолжал Бек после паузы, во время которой он внимательно наблюдал за реакцией Хайме. — Разве не удивительно, как им удается заставить человека поверить в реинкарнацию? Они владеют изощренной методикой внедрения запрограммированных видений в сознание человека. Какой удобное орудие манипуляции! В вашем случае они использовали его, правда, Беренгер?

Хайме не ответил, кровь прилила к голове. Неужели его обманули, как утверждает этот человек?

После нескольких минут тишины, видя, что Хайме безмолвствует, Бек продолжил:

— Они используют вас в своих целях и попытаются обмануть еще многих. Но правосудие их остановит. Мы их остановим. Мне нужна ваша помощь.

— Чего вы от меня хотите?

— Я хочу, чтобы вы отдали мне ключи, коды и раскрыли местоположение секретного входа в так называемый Монсегюр. ФБР нужна ваша помощь, чтобы найти улики, которые докажут, что катары — религиозная секта, действующая незаконно и обманывающая людей: вас и многих других.

— Чтобы я отдал вам ключи и коды? — Хайме удивило, как много ФБР знает о катарах. — Кто вам сказал, что я знаком с этим местом? И если оно существует, почему вам не получить у судьи ордер на обыск?

— Мы знаем, что вы были там. А вы знаете, что катары использовали вас в своих целях. — Голос агента звучал дружелюбно. — Помогите нам. Эта операция законспирирована, мы не можем обратиться к судье. Нам нужны улики, и мы получим их в Монсегюре. Вы не обязаны быть преданным этой секте. Они вас обманули. Эта Карен — любовница Кевина Кеплера, вас она соблазнила и потом бросит. Помогите нам доказать, что они используют нелегальные методы, и мы отправим их за решетку.

Победоносное настроение Хайме развеялось без следа; Беку удалось нащупать его самое слабое место, и он разбередил самые потаенные раны. Хайме невыносимо страдал. Неужели Карен его использовала?

В нем росла злобная ненависть к этому типу, который разрушал его иллюзии. Не может быть, он не откажется от своего счастья так легко. Хайме попытался сосредоточиться. Что-то в этой истории не сходилось.

— Откуда вы все это знаете, Бек? Откуда у вас эти сведения?

— Это неважно сейчас. У нас в ФБР много источников. Я же сказал: я специалист по сектам и уже давно слежу за катарами. Вполне вероятно, это они подложили бомбу в кабинет Керта. Сообщите мне то, что я прошу. Карен за вашей спиной спит с Кевином. Вам будет полезно узнать всю правду и увидеть, как они надсмеялись над вами, манипулировали вами, как куклой. Они заслуживают наказания.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, Бек. — Судорога в желудке превратилась в боль. — Идите в суд и требуйте ордера на обыск. То, что вы предлагаете, незаконно.

— Если вы пойдете с нами, то законно. Помогите мне, не пожалеете.

— Я сказал, что не понимаю, о чем вы говорите.

— Вы врете, Беренгер, вы дурак, которого водят за нос. — Сейчас Бек говорил властно. Затем посмотрел на часы на запястье. — Знаете, я не могу терять с вами время. Давайте ключи и коды. Если нет, то вас обвинят вместе с остальными.

— Идите к черту! — взорвался Хайме, его боль превратилась в гнев против этого человека. — И убирайтесь отсюда немедленно. Я не обязан выслушивать это дерьмо!

— Вы крепкий орешек, Беренгер. — Бек улыбался. — Если вы мне не верите, я предъявлю вам окончательное доказательство.

— Какое доказательство?

— Позовите вашу секретаршу на минутку.

— Лауру? Зачем я должен звать ее? Почему я вообще должен вас слушать?

— Боитесь правды? Предпочитаете, чтобы вас обманывали? Пожалуйста, позовите ее. — Бек говорил с ним мягко и еще шире улыбался.

Хайме решил принять вызов и, встав из-за стола, нажал на кнопку, вызывая Лауру. Та почти сразу же появилась в дверях.

— Госпожа Янсен уже пришла? — спросил Бек у Лауры.

— Она ждет снаружи.

— Карен? — удивился Хайме. — Что здесь делает Карен?

— Я позволил себе пригласить ее сюда от вашего имени, — сказал Бек. — Я был уверен, что вам захочется узнать правду. — Затем Бек обратился к Лауре. — Пожалуйста, скажи ей, чтобы зашла.

96

Гутьеррес внимательно наблюдал за Уайтом. Что-то ему в нем не нравилось, что-то было не так, совсем не так. Уайт приехал вовремя, в половине пятого. А как же. Трое преторианцев забрали его из дома и сопроводили в корпорацию. На самом деле они по очереди, днем и ночью, дежурили у дома Уайта, чтобы тот не сбежал. Три человека контролировали все возможные выходы. Вначале возникла небольшая проблема со службой безопасности престижного жилого комплекса, где находился дом Уайта. Но упоминание имени Дэвиса, немного денег и угроз — и все разрешилось.

Преторианец был рад, что Уайт не нарушил приказа Дэвиса и не выходил из дома, потому что в противном случае его людям пришлось бы этому помешать, что было бы незаконно. Гутьеррес не испытывал особого уважения к законам, но знал, что следует быть осторожным, дабы избежать проблем.

Но его озабоченность не была связана с мелкими нарушениями закона. Дело в том, что Уайт изменился, он был не таким, как вчера. Этот мужлан держался сегодня куда увереннее: активно жестикулировал во время разговора, его блеклые глаза больше не бегали, как накануне.

— Я настаиваю на том, что все документы Беренгера фальшивые, — говорил Уайт. — Если кто и обворовывал корпорацию, так это катары.

— Как ты смеешь это говорить? — ответил разъяренный Дэвис. — Доказательства неопровержимы, документация подлинная.

— Должна быть какая-то ошибка.

— Боб. — Дэвис обращался к президенту финансового департамента. — Ты проверял документы. Что скажешь?

— Ни малейшего сомнения. Информация из первых рук.

— Я утверждаю, что не имею отношения к этому, меня оболгали.

— Ну, хватит, Чарльз! — одернул его Андерсен. — Говори, наконец, раскрой весь заговор. Дэвид поможет тебе выпутаться из этой истории без последствий. Это очень щедрое предложение. Если же нет, в соседнем зале ждет инспектор Рэмси. Он тебя арестует, и тогда уже никто и ничто не поможет.

— Грязный катар, — презрительно процедил Уайт, глядя в другую сторону.

«Что-то не так», — снова подумал Гутьеррес. Это высокомерие. Уайт был слишком уверен в себе. Снова и снова повторял, что невиновен, а «Хранителей» не существует. Не удавалось ничего из него вытянуть. Вчерашний страх Уайта куда-то исчез. Почему?

97

— Спасибо, Майк, можешь идти, — отпустил Бек охранника, который сопровождал Карен. — Пожалуйста, Лаура, останься с нами. Госпожа Янсен, меня зовут Джон Бек, я из ФБР. Я бы хотел, чтобы вы поучаствовали в нашем разговоре.

— Хайме, что происходит? — спросила Карен, пока они рассаживались. — Мне позвонил охранник и сказал, что ты срочно хочешь меня видеть. Все хорошо?

— Не уверен, и я тебе не звонил. — Хайме возмущенно обернулся к Беку. — Как вы смеете действовать от моего имени и без моего согласия? Почему вы тыкаете моему секретарю и приказываете ей? Что вы о себе возомнили?

— Спокойно, Беренгер. Разве вы не хотели правды? Так вот сейчас вы ее узнаете. Для начала знайте, что Лаура, ваша секретарша, тоже принадлежит к секте катаров. — Бек замолчал, изучая выражение лица Хайме. — Неожиданно, правда? Катары шпионят за вами уже давно, еще до того, как вы познакомились с Янсен. Они делали это через вашего секретаря. Так они узнали все, что связано с вашей профессиональной карьерой, ваши личные данные и слабые стороны. И эту миссию поручили госпоже Янсен, верно, Карен?

— Хайме, этот субъект — из «Хранителей», я уверена.

Хайме был ошарашен; Лаура, его секретарша, шпионила за ним для катаров. Он пытался посмотреть ей в глаза, но она не отводила взгляда от Бека. Значит, правда.

Карен тоже не отрицала, что намеренно вовлекла Хайме в секту катаров, а только обвиняла агента ФБР в принадлежности к «Хранителям».

Слишком много информации и сюрпризов одновременно. Слишком много вопросов, которые нужно задать.

— Карен, почему ты не говорила мне, что Лаура — одна из ваших?

— Ты же знаешь, что мы защищаемся, скрывая личности наших правоверных. Она тоже до вчерашнего дня не знала, что ты с нами.

— И таким образом они не позволили нам узнать, какую роль вы, Беренгер, играете в этой интриге, — заметил Бек. — Определенно, скрытность катаров крайне неудобна.

— А как вы узнали, что Лаура — катарка? — поинтересовался Хайме у Бека, который смотрел на него с улыбкой.

— Есть только одно объяснение этому: сама Лаура это рассказала, — прервала его Карен. — Потому что только Дюбуа, Кевин и я были в курсе. И есть только одна причина, почему Лаура раскрыла свою принадлежность к катарам: она принадлежит и к «Хранителям Церкви». Лаура — двойной агент!

— Вы очень сообразительны, Карен. Не то что господин Беренгер. Меня не удивляет, что вы крутите им, как хотите.

— Прекратите это! — Хайме вскочил на ноги. — Бек! Сейчас же уходите из моего кабинета!

— Правда бывает горькой, господин Беренгер. Вы сами хотели знать. Здесь у меня есть последняя улика, и я уверен, вам будет интересно посмотреть на нее. — Бек наклонился к спортивной сумке, медленно открыл молнию и достал пистолет с глушителем. Он улыбнулся и прицелился в Хайме. — Вот последнее доказательство. Сядьте на место, кретин! Лаура, возьми другой пистолет.

Хайме подчинился, а Лаура достала другой пистолет из сумки, тоже с глушителем, и положила его рядом с Беком.

— Лаура была с нами всегда. Ее отец был достойным «Хранителем». Она проникла к катарам по нашему указанию и была основной картой в нашей колоде. Ее должность в департаменте аудита была нам очень полезна: она позволяла нам со стороны оценить, как работала схема, созданная Уайтом и Дугласом. Ее информация о катарах и делах корпорации была крайне важна. Спасибо, Лаура! — Она улыбнулась. — Кстати, если я отвлекусь, ничего страшного. Из характеристики Лауры, которую я сегодня читал, следует, что она — стрелок высшей категории. Верно?

— Папа меня научил, — сообщила она, снова улыбнувшись.

— Вы с ума сошли, Бек. Что вы собираетесь делать? Пристрелить нас? Этим вы ничего не добьетесь. Все уже знают про вашу секту, есть доказательства ваших махинаций. Уайт сейчас наверняка дает показания и сообщает имена. Вы пропали. Как можно быть таким глупцом, чтобы явиться сюда с оружием? Как вы собираетесь отсюда выйти? Положите свои игрушки на стол, не делайте глупостей.

— Вы наивный романтик, Беренгер. Я знаю, что, убив только вас и Карен Янсен, мы не выпутаемся из тех неприятностей, которые вы нам создали. Надо признать, вы застали нас врасплох. Но неужели вы думаете, что мы позволим так просто расправиться с нами? Нам пришлось работать быстро и воспользоваться сегодня утром нашим запасным планом. Но теперь все готово, и я вам скажу, что произойдет: сегодня, во второй половине дня, разоблаченные инспектором Рэмси члены катарской секты, отчаявшись, совершат вооруженное нападение на офис тридцать второго этажа центрального здания «Дэвис корпорэйшн».

— Что вы говорите, Бек? Вы сумасшедший! — воскликнул Хайме.

— Я рассказываю вам официальную версию, не перебивайте, у меня нет времени на подробности. У нас достаточное политическое влияние, чтобы именно мне поручили вести официальное расследование этого происшествия. Естественно, моя версия и официальная совпадут на все сто процентов. Кстати, меня сейчас здесь нет, а вы есть и готовы к нападению. Через несколько минут вы активируете систему сигнализации здания, и внутренний информатор сообщит, что в здании бомба. Охранники попросят всех служащих забрать машины, поехать домой и не возвращаться до завтрашнего утра. Когда Дэвис выйдет из своего редута, вы, катары, убьете его, Рэмси, преторианцев и всех других, кто знает историю разоблачения, которую вы рассказали вчера. Так как старик рассматривал это дело строго конфиденциально, все осведомленные лица собраны сейчас на двух этажах.

— Вы не обманете Дэвиса, он не выйдет, пока не убедится, что сигнализация — не ловушка. Он слишком хитрый для этого.

— Это возможно; неприятно признавать, но возможно. Нет никаких проблем, если он не захочет выйти, мы его заставим.

— Как? Его офис — крепость.

— Слезоточивый газ. Все продумано до мелочей. — Бек вытащил из сумки два бронежилета и два противогаза. — Лаура, надень жилет, — сказал он девушке, потом снова заговорил с Хайме. — Как вы можете убедиться, катары очень хорошо подготовились. Они направленными взрывами сделают несколько отверстий в потолке и забросят слезоточивые гранаты на верхний этаж. Те, кто наверху, вынуждены будут выйти. Они попытаются спастись через крышу здания, но там ими займутся вертолеты. В любом случае, использовав слезоточивый газ, катарам удастся подняться по пожарной лестнице, выбить запасные двери и проникнуть на верхний этаж.

Вся операция задумана как дело рук катаров, конечно. И какая жалость! Мы, следователи, обнаружим только трупы на этом и на последнем этажах. Вы укроетесь в Монсегюре, где, по неизвестной причине, все оставшиеся катары покончат с собой. Известное дело. Секта сумасшедших. Там не найдут никаких документов, связанных с махинациями, а если что и всплывет, я лично об этом позабочусь во время расследования.

В этом момент дверь распахнулась, и вошел светловолосый мужчина в бронежилете. На его груди висел противогаз, а в руках была винтовка.

— Все готово, Джон, — доложил он Беку с сильным нью-йоркским акцентом. — Через две минуты мы включим сигнализацию и заблокируем лифты.

— Вы контролируете пожарные лестницы?

— Да. Ждем, когда они спустятся. Они не смогут сбежать.

— Кто еще остался на этом этаже?

— Парочка секретарш в южном крыле. Охранники выведут их, когда заработает сигнализация.

— Очень хорошо, Пол. Не ждите меня, начинайте по плану. У меня еще есть работа здесь.

— Если хочешь, я помогу, шеф, ты знаешь, я умею выбивать информацию. И мне очень нравятся красивые девушки. — Он заулыбался и многозначительно посмотрел на Карен.

— Нет, спасибо. Не сегодня. Я сам справлюсь.

Состроив разочарованную мину, мужчина вышел и закрыл за собой дверь.

— Как вам удалось пронести весь этот арсенал через металлоискатели? Охранники — из вашей секты, да? — спросила Карен.

— Действительно, у нас много друзей в службе охраны. Именно они, когда сработает сигнализация, отключат внутреннюю телефонную связь. Никто не сможет позвонить. Никто не сможет ни с кем связаться.

— Это не поможет вам. Дэвис и его люди могут использовать мобильные телефоны, — заявил Хайме.

Бек посмотрел на него, как на плохого ученика.

— Естественно, это мы тоже предусмотрели! Мы профессионалы, Беренгер. Мы располагаем оборудованием, которое создает помехи в беспроводных телефонных сетях, будь они аналоговые или цифровые. Ни одно слово, ни один стон не донесется из здания.

Взгляды Хайме и Карен встретились. Все кончено. Бек и Лаура, сидящие напротив, положили пистолеты на стол, но по-прежнему не выпускали их из рук. Хайме заметил, что указательный палец Бека, лежавший на спусковом крючке, имеет странный шрам на ногте, который делил его надвое и делал похожим на копыто.

— Лаура. — Хайме посмотрел девушке в глаза. — Как же ты могла так поступить со мной? Ведь мы столько лет проработали вместе.

— Ты тоже проработал много лет с Уайтом, и это не помешало тебе обвинить его.

— Но ведь он воровал! Будь ты проклята, Лаура! Ведь ты вчера пришла к нам на праздник! Вчера ты была нашей лучшей подругой, а сегодня целишься из пистолета!

— Я не хотела идти, меня это совсем не привлекало. Но мои шефы решили, что так надо, и вот я здесь.

В эту минуту заревела сигнализация.

Гутьеррес чувствовал: что-то шло не так, как он ожидал. Уайт вел себя заносчиво, сегодня он не был похож на человека, который боится отправиться в тюрьму или получить выстрел в спину в дверях собственного дома. Однако вчера он действительно боялся. Что же изменилось за эту ночь? Он поговорил со своими. Что они сказали, чтобы успокоить его? Ведь сейчас никто не мог бы спасти Уайта от тюрьмы, ни самый лучший адвокат, ни надежный поручитель. Только Дэвид мог сделать это, и не только это.

Инстинктивно Гас стал подсчитывать количество людей в своем распоряжении. Шесть преторианцев, которые днем и ночью присматривали за домом Уайта. Еще восемь были сегодня выходные, и тридцать человек охраняли ранчо. Он решил, что все под контролем, но в здании находилось только восемь преторианцев. Плюс еще охранники. То есть, возможно, еще тридцать.

У него не укладывалось в голове, что соратники Уайта могут попытаться организовать операцию в здании корпорации. А с другой стороны, почему нет? Если Беренгер прав, то кто-то из охраны здания помог пронести бомбу. Неизвестно, сколько охранников остались верными Дэвису. Упрямому старику всегда хотелось иметь две независимые друг от друга службы безопасности, хотя сам Гутьеррес неоднократно предлагал тому объединить их под его началом. Охранники здания зачастую соперничали с преторианцами. Насколько можно доверять им сейчас?

Внезапно у Гутьерреса мурашки побежали по коже от мрачного предчувствия. Он встал со стула, поспешно вышел из комнаты к удивлению всех, кто в тот момент допрашивал Уайта.

Он снял телефонную трубку и позвонил преторианцу, который охранял лимузин Дэвиса в гараже.

— Роб, все хорошо?

— Так хорошо, что даже скучно.

— Ты видел кого-нибудь в последние полчаса?

— Ну, да, в общем…

Связь оборвалась. Ранчо! Надо вызвать их всех сюда!

Гутьеррес несколько раз попытался связаться с ранчо с городского телефона, потом взял мобильный. Связи не было. Они были отрезаны от внешнего мира. В этот момент заревела сигнализация.

— Дьявол! — в сердцах воскликнул Гутьеррес, швырнув трубку на пол. — Как я мог быть таким идиотом?! Это же ловушка!

99

Услышав завывания сигнализации, Хайме почувствовал, что это начало конца. Его ладонь нашла руку Карен и с силой ее сжала. Какое теперь имело значение, использовала она его или нет? Хайме знал, что среди трупов, которые упоминал Бек, обнаружат и их тела. Он не сердился на Карен, наоборот, он еще больше любил ее сейчас, зная, что через несколько минут все закончится. Их отношения стоили того, несмотря на грустный финал, ведь Карен вытащила его из скучной рутины, научила любить, страдать, наслаждаться жизнью с неведомой раньше остротой. Восемь веков за две недели.

— У нас больше нет времени, а мне нужна информация, Беренгер, — настаивал Бек. — Дайте мне коды доступа в Монсегюр.

— Вам надо проникнуть туда ненасильственным путем, чтобы инсценировать позже массовое самоубийство, а Лаура не знает кодов, верно? — Бек слегка кивнул. — И что потом? Вы же не можете оставить нас в живых, вы нас все равно убьете. Что я получу, если сообщу вам коды доступа? Ничего. Вам нечего мне предложить.

Бек помолчал немного, прежде чем ответить, потом медленно произнес:

— Есть. Это называется боль. Я позову Пола, и он всласть поразвлечется с госпожой Янсен. Прямо на ваших глазах. Она или вы в итоге скажете мне то, что я прошу. Очень скоро, я вам обещаю. Скажите мне это сейчас, и вы сэкономите на страданиях.

— У вас недостаточно времени, чтобы этот варвар измучил Карен, как в свое время Линду. Ваши угрозы ничего не стоят.

В этот момент послышались звуки выстрелов снаружи. Они раздавались около минуты, потом наступила тишина.

100

Гутьеррес приказал своим людям следить, чтобы никто не покидал тридцать второго этажа, сам же убедился, что лифты заблокированы, и быстро направился к конференц-залу. Несмотря на тревогу, никто не двинулся с места, и бесплодный допрос Уайта продолжался. Не говоря ни слова, Гутьеррес схватил Уайта за лацканы пиджака. Уайт был крупным мужчиной, но Гутьеррес одним рывком заставил его встать.

— Что происходит? — спросил, брызгая слюной в лицо Уайта.

— Сработала сигнализация, — ответил Уайт с сарказмом.

Гутьеррес отпустил его пиджак и молниеносно, раньше, чем Уайт успел закрыть рот, отвесил ему пощечину тыльной стороной ладони, заставив упасть на стул.

— Что происходит? — повторил он.

— Не знаю. Откуда мне знать, если я здесь? — Уайт говорил теперь возмущенно, прикрывая щеку ладонью. — Просто работает сигнализация.

— Что происходит? Что задумали твои дружки? — Заострившиеся скулы были единственным признаком напряжения на лице Гутьерреса. — Рассказывай все, что знаешь, а если соврешь, отрежу тебе яйца. Говори!

— Я ничего не знаю. Клянусь.

Неожиданно раздался звонок телефона. Гутьеррес удивленно посмотрел на него, одни из преторианцев взял трубку.

— Это вас, — он передал трубку Гутьерресу.

— Гутьеррес. — Он узнал голос Мура, шефа охраны здания. — У нас пожар на шестнадцатом этаже, в южном крыле. Он вызван локальным взрывом. Пожар еще не погашен. Надо немедленно эвакуировать людей по северной пожарной лестнице. Согласно правилам безопасности, лифты остановлены. Мы боимся, что есть еще и другие бомбы. Выходите оттуда как можно быстрее.

— Почему не работают телефоны?

— Не знаю. Может, огонь повредил некоторые линии. Выходите скорей!

— Хорошо! Спасибо.

Гутьеррес повесил трубку и снова снял ее, пытаясь выйти на внешнюю линию. Гудка не было. Он попробовал позвонить самому Муру. Безрезультатно. Внутренние линии тоже не работали.

— Оставайтесь здесь! — приказал он и вышел из зала.

Снаружи он распорядился относительно позиций своих людей и приказал двоим из них проверить северный выход на лестницу.

— Будьте крайне осторожны, — сказал он им, — возможно, там нас ждут.

101

— Лаура, посмотри, что происходит, — сказал Бек, услышав выстрелы. Лаура сделал движение, чтобы встать, но в этот момент открылась дверь, и появился другой мужчина, экипированный так же, как и предыдущий. Это был Дэниел Дуглас, бывший коллега Хайме!

— Праздник уже начался, Дэниел? — спросил Бек.

— Двое телохранителей вышли на северную пожарную лестницу. Мы атаковали их на двадцать втором этаже, но они были готовы и ответили выстрелами. Одного мы подстрелили, он остался на лестнице, но те, наверху, закрылись на все замки. Мы поставим взрывчатку на потолок. — Он бросил торжествующий взгляд на Хайме и сказал ему: — Ты думал, что самый умный, Беренгер. Ты даже добился президентского кресла от старика, правда? Решил, что расправился со мной и с «Хранителями»? Какой же ты дурак!

Хайме был удивлен, он знал, что Дуглас — одна из главных фигур в заговоре, но не представлял себе его так, с оружием в руках, во время нападения на здание корпорации. Он выдержал взгляд Дугласа, но промолчал. Не дождавшись ответа, Дуглас сказал Беку:

— Кончай с ними поскорее.

— Договорились. А ты выполняй свою задачу. Нельзя вмешивать сюда твои личные чувства. Продолжайте там без меня, как планировали, мне еще надо закончить здесь.

— Хорошо, Архангел. — Улыбнувшись Карен и Хайме довольной улыбкой, Дуглас вышел и хлопнул дверью.

— Да, Беренгер, тут вы правы. У меня нет времени, чтобы позвать Пола, уж он бы сумел разговорить твою подружку. Но у меня есть план. Первым выстрелом я прострелю твой девчонке желудок, вторым — кишечник. Она будет умирать медленно и мучительно, будет умолять о смерти, а я позабочусь, чтобы вы видели ее страдания; вам будет еще хуже, чем ей. — Бек прицелился в живот Карен. — Лаура, держи на мушке Беренгера, чтобы он не наделал глупостей. Хайме, я даю вам последнюю возможность все сказать.

— Не говори ему ничего. — Карен говорила спокойно. — Мы все равно умрем, а боль не длится вечно. Предпочитаю страдать физически, чем позволить им победить.

— Катарка хочет стать мученицей, правда? Ладно, Беренгер. Ваша последняя возможность, я считаю до трех и стреляю. Один. — Бек встал со стула, целясь в живот Карен.

Хайме понял по холодному и решительному выражению лица Бека, что тот — убийца и получает удовольствие от убийства. Затем бросил взгляд на Лауру, она тоже стояла, бледная и решительная, и целилась в него. Он увидел зловещее дуло пистолета. Невозможно было поверить, что это та самая Лаура, которую он знал; все происходящее напоминало кошмар, и его прошиб холодный пот.

Хайме прикинул возможность отпрыгнуть в сторону, чтобы отвлечь их. Шансы были нулевыми, они бы тут же изрешетили его пулями. Было немыслимо сбежать из комнаты, но даже если бы удалось, его подстрелили бы в коридоре. Он не доставит Беку такого удовольствия. Хайме сжал руку Карен, и она в ответ пожала его.

— Два. — Бек повысил голос.

Мысли и образы проносились в сознании Хайме. Черт! Почему все должно закончиться так? Снова, как в прошлый раз! В памяти всплыло отчетливое воспоминание о его гибели в сражении при Мюре. По крайней мере, тогда он знал, в чем ошибся. Что он сделал не так сейчас? Снова поражение! С головокружительной быстротой перед глазами проносились картины из собственного детства, рождение его дочери Дженни, первая встреча с Карен, их невероятная любовь.

— Я тебя люблю, Карен, — сказал он ей тихо.

— Я тебя люблю, Хайме, — ответила девушка.

— И три.

Глухой хлопок выстрела прозвучал одновременно со звуком разрывающейся плоти и костей. Пуля срикошетила от стены, выполнив свою зловещую миссию.

102

Второй преторианец вынужден был оставить своего товарища на лестнице и с трудом смог укрыться от выстрелов за бронированной дверью.

— Это ловушка! — воскликнул Гутьеррес. Он попросил одного из своих людей проследить за инспектором Рэмси. Тот незадолго до этого, услышав звуки выстрелов, покинул небольшой кабинет, где ждал окончания совещания. Гутьеррес быстрым шагом направился в зал.

Удар кулака разбил Уайту губы, и тот упал на пол. Гутьеррес так стремительно преодолел расстояние от входной двери до стула Уайта, что тот даже не успел привстать. Остальные поднялись со своих мест, чтобы посмотреть, со смесью любопытства и ужаса, как Гутьеррес избивает Уайта ногами. Никто не издал ни звука. Звук сигнализации приглушал звук ударов и стоны Уайта. Немного поостыв, Гутьеррес схватил Уайта за седые волосы, заставил его сесть на пол и тут же ткнул пистолетом в разбитые губы.

— В последний раз спрашиваю, что происходит? — он уставился в глаза Уайта и ждал. Затем отвел пистолет.

— Они хотят вас всех убить. — Слова с трудом слетали с распухших губ Уайта. — Будет штурм этого этажа.

— Сколько их?

— Около тридцати человек.

— Как мы можем выйти отсюда?

— Вам не выйти. Все возможности предусмотрены.

— Нам любой ценой надо связаться с внешним миром. — Гутьеррес впервые за все это время обратился к остальным присутствующим. — «Хранители» осадили нас и заблокировали телефонную связь. Поскольку у нас нет плана отступления, необходимо вызвать помощь. Постарайтесь снова и снова звонить как с городских, так и с мобильных телефонов.

103

Все произошло молниеносно, не успел Бек произнести «три», как Лаура стремительно приставила ему пистолет к виску и выстрелила.

Хайме увидел, как кровавая масса вытекала из пулевого отверстия на голове Бека. Еще несколько секунд тот держался на ногах, все еще с удивленной улыбкой на лице. Рука с пистолетом опустилась, затем упало тело, ударившись об стол. Бек застыл в странной позе, коленями на полу, головой — на сиденье стула.

— Теперь мы можем поговорить о повышении моей зарплаты? — Лаура, руки в боки, все еще держа в одной из них пистолет, скалила зубы в хищной улыбке, которой Хайме никогда раньше у нее не замечал, но она явно была ему знакома. — Ну, что насчет повышения? — настаивала Лаура.

Хайме не сразу среагировал.

— Ты его получила! — наконец воскликнул он, восхищаясь ее странным чувством юмора. — Но сначала ты мне многое должна объяснить.

— Сейчас нет времени, — вмешалась Карен, с телефоном в руке. — Бек был прав. Все линии заблокированы.

— Мы должны помочь тем, кто наверху, — сказала Лаура. — Хайме, ты умеешь управляться с оружием. Правда?

— Немного.

— А ты, Карен?

— Нет.

— Значит, ты, Хайме, возьми пистолет Бека, надень его бронежилет и повесь на шею противогаз. Умеешь им пользоваться?

Хайме повертел в руках противогаз, потом кивнул.

— Сейчас, пока они заняты взрывчаткой, мы можем расчистить северную лестницу, чтобы Дэвис и остальные вышли.

— Минутку, Лаура, — остановил ее Хайме. — Как они поймут, что мы свои? Преторианцы выстрелят в любого, кого увидят.

— Придется пойти на риск, — отрезала Лаура. — Если штурм «Хранителей» удастся, нам все равно не спастись, даже если сможем сбежать из здания. Я их знаю. Они всю жизнь будут нас преследовать, пока не прикончат.

— Есть другой выход, — заметила Карен.

— Какой?

— Компьютерные Интернет-линии здания не связаны с телефонными, ведь так?

— Да.

— Давайте посмотрим, работает ли внутренняя электронная почта.

— Не думаю, что в этой ситуации Дэвис развлекается чтением электронной почты, — засомневалась Лаура.

— Может быть, и читает, — подтвердил Хайме. — Они ведь пытаются связаться с внешним миром любым способом.

Он быстро подошел к столу, включил компьютер и зашел в электронную почту корпорации без каких-либо проблем.

Он написал сообщение, адресовав его Дэвису, и послал копию Гутьерресу. Оно было помечено как «СРОЧНОЕ» и называлось «Жизнь или смерть».

«Это Хайме Беренгер. Заговорщики вот-вот взорвут пол вашего этажа и забросят гранаты со слезоточивым газом. Так они собираются заставить вас выйти. Защищайтесь. Не выходите на крышу, там вас ждут вертолеты. У нас два пистолета. Мы можем расчистить северную лестницу, чтобы вы могли спуститься и занять там позиции». Хайме отправил сообщение, молясь, чтобы его получили. Лаура и Карен, за его спиной, затаили дыхание и жадно смотрели на экран компьютера, а Хайме снова и снова повторял отправку. Он попробовал еще два раза, но безрезультатно; время работало против них. Они решили попробовать в последний раз и потом выйти в коридор.

104

Осажденные на тридцать втором этаже отчаянно пытались связаться с внешним миром. Гутьеррес клял самого себя за то, что не предусмотрел такого поворота событий. Но кто мог предположить такое? Он никогда бы не подумал, что кто-то решится организовать нападение по всем правилам внутри здания корпорации. Как такое могло случиться? «Хранители», вероятно, очень хорошо подготовились и полностью уверены в своей победе, если решились на такой шаг.

Он перебирал возможные варианты спасения. Снаружи никто не слышал звуков выстрелов, внутренняя звукоизоляция едва ли их пропустила. Лифты выключены, на лестницах поджидали вооруженные «Хранители». Можно было попробовать выбраться на крышу и спуститься в маленьких люльках, которые использовали мойщики окон. Но, скорее всего, неприятель предвидел такой вариант и принял меры. Они используют этот путь, только когда исчерпают все другие возможности. Пока же лучше всего было обороняться и попытаться вызвать помощь извне. Электронная почта, наверное, тоже отключена вместе с телефонными линиями. Надо попробовать. В худшем случае, если провода не перерезаны, он оставит в системе сообщение, обвиняющее «Хранителей», сообщение — заявление. Может быть, нападающие не смогут его стереть. Гутьеррес вошел в систему и с удивлением увидел новое сообщение: «Жизнь или смерть».

105

Наконец-то ответ от Гутьерреса. Преторианец, наверное, отчаянно пытался послать наружу сигнал бедствия, когда получил их сообщение.

Хайме удивило, что «Хранители» допустили такой промах. А может, просто не сумели нарушить проводку на двух последних этажах или планировали стереть все сообщения разом после победы.

«Это Гутьеррес. Откуда мне знать, что это вы, а не ловушка?»

— Черт, теперь этот сукин сын не верит нам! — воскликнул Хайме и задумался. Что он мог сказать Гутьерресу, чтобы тот поверил, что это действительно он? Хайме написал ответ: «Вчера я попросил у Дэвиса разрешения оставить мою секретаршу. Он ответил, чтобы я не надоедал ему глупостями и поговорил с Андерсеном. Вас там не было, и Уайта тоже; подтвердите у Дэвиса и Андерсена. Вам придется нам поверить или погибнуть. Вы узнаете нас по красным салфеткам, которые мы прикрепим к бронежилетам. Через минуту мы будем на лестнице».

В этот момент в коридоре прогремел выстрел. Через мгновение другой, чуть подальше. Грохот снова приблизился; заговорщики взрывали потолок, чтобы пустить слезоточивый газ.

Хайме отправил сообщение и, достав из коробки несколько красных бумажных салфеток, передал их Лауре.

— Прикрепим салфетки, когда наши будут спускаться. Сейчас пойдем наружу, наденем противогазы, и «Хранители» нас не узнают.

— Гутьеррес согласен! — сообщила Карен, которая занималась компьютером.

— Извини, Карен, — сказала Лаура, беря решение на себя, — надо выходить, но у нас только два бронежилета и два пистолета. Ты не сможешь пойти с нами. Это слишком опасно, впрочем, как и оставаться здесь. Они ведь придут, чтобы посмотреть, что случилось с Беком.

— Тебе надо спрятаться где-нибудь, чтобы тебя не увидели, — решил Хайме. — Знаю! Мы только сегодня освободили все шкафы от вещей Уайта. Если вытащить полки из того, что стоит за моим столом, ты туда поместишься.

Больше ничего не объясняя, Хайме подошел к шкафу, открыл его, вытащил полки и переставил их в другой шкаф, тоже почти пустой. Карен влезла в первый шкаф, и они убедились, что она помещается, хотя и полусогнувшись.

— Как-нибудь я тебе это припомню, Хайме, — попыталась пошутить девушка. — Пожалуйста, не закрывай на ключ! Я придержу дверь изнутри. Ни пуха, ни пера. Да поможет вам милосердный Бог.

Целуя ее в губы, Хайме снова почувствовал тоску Педро при прощании с Корвой. Затем плотно закрыл дверцу шкафа, шепча «Отче наш».

— Пошли! — сказала Лаура, надевая противогаз.

Они вышли в коридор и увидели открытую дверь пожарной лестницы, которая находилась всего в нескольких метрах от них. В глубине коридора, между кабинетами, на полу лежали куски штукатурки и обломки потолка. В потолке зияла брешь, под ней стояли пять человек в бронежилетах и противогазах. Один из них собирался забросить гранату с газом на верхний этаж через пролом, остальные его прикрывали.

Дэниел Дуглас и другой мужчина, еще без противогазов и с винтовками в руках, стояли между дверью и проломом и наблюдали за операцией. За их спиной, в коридоре напротив лифтов, была видна еще одна группа нападающих под другим отверстием в потолке.

Хайме ощущал, как адреналин бежит по его венам, в висках пульсировала кровь. Ему не было страшно, он чувствовал только беспокойство за Карен и растущее возбуждение. Быстрым шагом он последовал за Лаурой к пожарной лестнице. Некоторые «Хранители» посмотрели на них, но никак не среагировали: бронежилеты и противогазы оказались прекрасной маскировкой.

В пролете лестницы перед входом на последний этаж был поставлен опрокинутый стол, за ним укрылись два «Хранителя». Они держали на мушке дверь, из которой должны были появиться Дэвис и другие. Тут же лежал убитый преторианец. Его безукоризненный костюм был смят, рубашка испачкана кровью, глаза открыты. Хайме узнал в нем молодого человека, который днем раньше вел протокол допроса Уайта. Навстречу им вышел третий «Хранитель» в бронежилете и с винтовкой в руках.

— Вы уже забросили газы? — спросил он с нью-йоркским акцентом, увидев надетые на них противогазы.

Это был тот самый парень садистского вида по имени Пол. Вместо ответа Лаура приставила пистолет с глушителем к его лицу и выстрелила. Мужчина упал на спину, а девушка бросилась вверх по лестнице. Хайме последовал за ней. Двое мужчин за столом услышали, что что-то происходит, один из них обернулся. Лаура с расстояния в два метра всадила в него пулю. Второй начал поворачиваться, и Хайме выстрелил в него. Пуля угодила в стол. Человек уже прицелился в них, когда Лаура уложила его метким выстрелом в лоб. Хайме был поражен; Лаура оказалась стрелком экстра-класса и сохраняла удивительное хладнокровие.

Приподняв противогаз, Хайме предупредил:

— Осторожно, сейчас выйдут из коридора!

Лаура взяла одну винтовку и достала патроны из кармана убитого. В дверном проеме появились два человека из коридора. Лаура метко подстрелила одного их них, выстрел произвел громкий шум. Вторым был Дуглас, он выстрелил из своей винтовки, но пуля ушла в потолок. Две пули, которые послал Хайме, попали в бронежилет и ногу. Падая, мужчина продолжал стрелять, но ни в кого не попал. Лаура и Хайме одновременно выстрелили в него, лицо Дэниела залила кровь. Хайме не почувствовал жалости, только облегчение.

— Возьми его винтовку, это «ремингтон 870», очень хорош для небольших расстояний. И не забудь про патроны! — сказала ему Лаура, снимая противогаз и повесив его на шею. — Нам надо прикрыть вход.

— Салфетки! — напомнил Хайме. Оба услышали шум наверху и прикрепили салфетки на бронежилеты.

106

— Используйте все столы, что есть поблизости, и поставьте их позади себя! — кричал Гутьеррес. — Они взрывают пол! — Сам же он продолжал стучать по клавиатуре компьютера, не обращая внимания на взрывы. К счастью, ковры амортизировали осколки, и никого не ранило. Времени было в обрез.

Гутьеррес приказал, чтобы все собрались около выхода на северную пожарную лестницу, а Боб, самый крупный из преторианцев, помог Дэвису, который почти не мог идти. На случай следующей атаки они поставили несколько столов в качестве баррикады возле двери. В помещении нашлось только два противогаза на случай пожара, и шеф преторианцев оставил их для Дэвиса и себя. Другим оставалось спасаться мокрыми полотенцами. Так они прождали несколько минут. На лестнице прозвучали выстрелы, и как только они закончились, Гутьеррес сказал:

— Выходим. Майк и Ричи, вы первые. Я за вами и потом остальные, если все хорошо. Самые последние — Чарли и Дэн, прикрывая господина Дэвиса.

107

Лаура и Хайме услышали новый взрыв с другой стороны здания. Видимо, «Хранители» уже взрывали вход с южной лестницы, пытаясь попасть на верхний этаж.

Хайме видел, как Гутьеррес и один из его людей спускались, отодвигая стол, чтобы освободить путь другим. Другой преторианец, Майк, надев бронежилет одного из убитых, схватил винтовку и встал рядом с Хайме.

Между тем Гутьеррес отдавал приказы на лестнице.

— Инспектор Рэмси, возьмите винтовку и встаньте за девушкой.

Рэмси подчинился и встал за спиной Лауры. Теперь дверь защищалась двумя людьми с каждой стороны. Тем временем наверху на Дэвиса надевали бронежилет. Слезоточивый газ уже проник в помещение, поэтому люди кашляли.

— Дэн, поставь Уайта напротив двери, пусть прикрывает нас.

Толстяк пытался воспротивиться, но Дэн пару раз ударил его рукояткой пистолета. Тот, трясясь, встал напротив двери, рядом сторожил преторианец. Уайт был готов упасть в обморок и больше не сопротивлялся. Хайме с трудом узнал распухшее и кровоточащее лицо своего бывшего шефа и удивился своей жалости к нему. Телохранители почти пронесли Дэвиса на руках мимо опасной двери, Гутьеррес прикрывал его собственным телом, с другой стороны стоял Уайт. Дэвис казался особенно маленьким и дряхлым.

— Я ваш должник, Беренгер, — сказал он Хайме, проходя мимо него.

За Дэвисом спускались Купер и Андерсен. Потом шла Рут, дежурная по этому этажу. Два преторианца завершали движение, за ними клубился дым, который уже заполнил весь верхний этаж. Они закрыли верхнюю дверь в тот момент, когда «Хранители» с нижнего этажа предприняли очередную попытку штурма через нижнюю лестничную площадку и дали одновременный залп.

Выстрелы, проклятья и восклицания мешались со зловещим завыванием сигнализации. С лестницы прогремели ответные выстрелы, и завязалась интенсивная перестрелка. Многие из нападающих упали рядом с дверью, другие отступали, не переставая отстреливаться. Стоны раненых не смолкали как на лестнице, так и снаружи. Хайме посмотрел на Лауру. Она не была ранена и казалась довольной тем, как развивались события: девушка показала ему поднятый вверх большой палец. Хайме продолжал испытывать странное ощущение, глядя на нее.

Инспектор Рэмси, без бронежилета, сидел рядом с Лаурой и был в порядке, но Майк, преторианец, лежал на полу. Он был ранен в левую ногу, из которой обильно текла кровь. Но стонал не он. Большинство пуль попало в Уайта, тут же упавшего, и в Купера, который, к несчастью, в этот момент проходил мимо двери. Купер, раненый в живот, корчился на полу, завывая от боли, а Рут кричала от страха при виде этой ужасной картины. Лежа на боку, раненный в грудь Уайт пускал кровавые пузыри; он умирал. Хайме подумал, что такая смерть подобна казни; взгляд Гутьерреса это подтвердил. Уайт так и не заговорил и теперь уже никогда не заговорит.

— Спустите сюда этот стол! — крикнул Гутьеррес двум преторианцам наверху.

Рэмси подтолкнул Рут и Андерсена, заставил их пройти над телами, лежащими на полу, и встать ниже по лестнице, подальше от опасности.

Два преторианца поставили маленький стол таким образом, чтобы он защищал от выстрелов со стороны двери и с верхних ступенек лестницы. Лаура схватила две винтовки погибших и кинула им. Один из упавших в дверях пошевелил рукой и попытался приподняться, издав слабый стон, но преторианцы из-за стола тут же разнесли ему голову.

— Они уже пробрались наверх, — сказал Хайме Гутьерресу. — Скоро обнаружится, что вы сбежали этим путем, и мы окажемся между двух огней. Вам надо спуститься.

— Опасность грозит при выходе в холл и на улицу, — посетовал Гутьеррес задумчиво. — Если Мур наш враг, большинство сотрудников охраны на его стороне и тоже наши враги. Но отсутствие связи сказывается и на них, надо этим воспользоваться и спуститься, пока они не поняли, где мы. Попытаемся сбежать на белом лимузине.

— Эта пожарная лестница ведет в холл, но двери спуска в гараж всегда закрыты, — предупредил Хайме.

— Мы знаем, как открыть их, — ответил Гутьеррес. — Пойдемте отсюда быстрее, пока нас не атаковали и сверху тоже!

— Минутку, Гутьеррес! — остановил его Хайме. — У нас двое раненых, и мы не можем оставить их здесь на верную гибель.

— Моя задача — защитить Дэвиса, мне жаль, но я не могу рисковать его безопасностью ради раненых. Пойдемте!

— Нет, я не иду, — отказался Хайме. — Карен тоже здесь, наверху. Я ее не оставлю.

— Не буду настаивать. Оставайтесь, если хотите. Спасибо, что прикрыли нас. Остальные — вниз! — скомандовал он вполголоса, чтобы его не услышали враги. — Боб и Чарли, идите впереди, потом — инспектор Рэмси, затем Ричи с Дэвисом и остальные.

Группа начала спускаться по лестнице.

— Я остаюсь с Хайме, — сказала Лаура.

— Я тоже остаюсь, — присоединился к ней Рэмси.

— Вы не можете, — возразил шеф преторианцев, — вы нужны нам внизу, чтобы договориться с полицией, как только мы сможем выйти. Вам надо пойти с нами.

— Я не оставлю этих двоих в одиночестве защищать раненых, — настаивал Рэмси. — Вы прекрасно сможете объясниться с полицией без меня.

— Нет. Без вас полиция не сможет оперативно организовать захват, и эти типы успеют убежать. Ваше место снаружи. Не нужно проверять себя на смелость именно здесь, там, внизу, не менее опасно.

— Извините, я их не оставлю.

— Мы не можем терять время на споры, я предлагаю вам сделку, — предложил Гутьеррес. — Я оставлю здесь одного моего человека, а вы пойдете с нами. Согласны?

— Хорошо, — согласился Рэмси.

— Дэн, ты остаешься. Удачи, ребята! — И Гутьеррес последовал за Рэмси вниз по лестнице.

108

Они быстро, но не бегом, спустились по лестнице. Боб и Чарли в голове группы были вооружены и одеты в бронежилеты, за ними следовал Рэмси.

— После Дэвиса вы — самый важный человек в этой операции, — объяснял Гутьеррес, когда Рэмси отказался надеть бронежилет. — Если вы не скоординируете действия полиции, заговорщики сбегут.

Рэмси с неохотой надел жилет и тихо выругался, испачкавшись кровью его предыдущего владельца.

Персонал корпорации был эвакуирован из здания по пожарным лестницам, так что двери, выходящие на этажи, были полуоткрыты. Боб и Чарли действовали по очереди. Первый закрывал дверь и блокировал ее своим телом так, чтобы ее не могли открыть изнутри. Дэвис тем временем проходил мимо двери. Затем Чарли проделывал то же самое у следующей двери. Как только Дэвис оставлял дверь позади себя, за ней присматривал Гутьеррес, а Боб бегом бежал к следующей и блокировал ее. Андерсен шел впереди Дэвиса, а рядом с ним двигался Ричи, третий преторианец, всегда готовый прикрыть собственным телом старика в случае внезапного нападения. Рут и Гутьеррес замыкали движение.

Так они добрались до первого этажа, где Гутьеррес обогнал всех, чтобы организовать следующий этап. На нулевом уровне было две двери, одна выходила в холл, другая вела в открытый сад, окружавший здание. Между обеими дверями находился большая лестничная площадка; затем лестница спускалась к подземному гаражу.

Гутьеррес послал Ричи закрыть дверь в холл, которая была открыта, а между тем Боб и Чарли побежали к двери в сад, ее они не могли видеть, находясь на лестнице. Опасения Гутьерреса подтвердились, когда они увидели Ника Мура с четырьмя вооруженными охранниками. Они держали под наблюдением внешнюю часть здания. К счастью, заговорщики не ожидали, появления противника с этой стороны, и только двое из них со своей точки могли видеть дверь.

— Вперед! — прошептал Чарли, и Гутьеррес бросился по направлению к лестнице вниз, буквально таща на себе Дэвиса. Остальные побежали за ними, пока Боб безуспешно пытался закрыть дверь в сад: она была каким-то образом застопорена. Охранники крикнули своим товарищам, которые тоже начали поворачиваться в их сторону.

— Стоять, или мы стреляем! — крикнул Чарли.

На какую-то минуту показалось, что охранники сомневаются, но вот повернулся Мур, направляя на них пистолет, и Боб с Чарли начали стрелять. Рэмси и Андерсен успели пробежать под звуки выстрелов, но Рут отступила к лестнице наверх. На Ричи, который присматривал за дверью в холл, не было бронежилета, и он был полностью открыт для выстрелов. Мур и двое охранников упали, другие двое бросились на пол и продолжали стрелять, укрываясь за телами своих погибших товарищей. Боб и Чарли смогли отступить без повреждений и прикрывали теперь отход группы.

Между тем Гутьерресу удалось открыть дверь, ведущую на первый этаж гаража. Он пропустил вперед пятерых уцелевших и закрыл дверь, гадая, смогут ли они добраться до лимузина.

109

Группа, оставшаяся наверху, организовывала свою оборону. Уайт, похоже, был мертв, они оставили его лежать на лестничном пролете рядом с другими трупами нападавших. Хайме и Дэн перенесли Боба Купера на нижний пролет лестницы. Он терял много крови и стонал от боли, не смолкая ни на минуту.

Лаура помогла Майку перейти туда же. Они наложили ему на ногу жгут, и он стоически выдерживал боль, не выпуская пистолета из правой руки. Потеряв удобную позицию относительно тридцать первого этажа, они все-таки решили снова установить стол в качестве баррикады на ступеньку ниже пролета. Эта позиция позволяла неплохо защищаться в случае атаки как с верхнего этажа, так и со стороны двери, по-прежнему открытой. Укрепив свои позиции, плечом к плечу, с Лаурой в центре, они приготовились ждать нападения.

— Я тоже пережила в видениях мою жизнь в XIII веке, — услышал Хайме шепот Лауры.

— Что?

— Я была преданной приверженкой «Хранителей», как и мой отец. — Лаура говорила мягко, как будто исповедовалась. — Уайт убедил тебя взять меня на работу как секретаря, и «Хранители» приказали мне войти в катарскую секту. Я пошла в их центр, сказала, что много слышала о них и хотела бы узнать их лучше. Постепенно я завоевала доверие Кеплера. Его интересовала та информация о корпорации, которую я могла сообщить, в том числе и о тебе. Со своей стороны, «Хранители» тоже были очень довольны, что я рассказывала много о корпорации и о катарах.

— Это совпадает с тем, что рассказал Бек.

— Отчасти. Потому что, несмотря на мое изначальное неприятие катаризма, проповеди Дюбуа заставили меня задуматься. Однажды меня с завязанными глазами отвезли в Монсегюр, я была в пещере напротив гобелена с подковой и там пережила видение о моей прошлой жизни. Это меня потрясло.

Я ничего не рассказала «Хранителям» об этом событии, а также о последующих видениях. Когда я завершила мой цикл, прошло какое-то время, и я поняла, что твердо верю в учение катаров. Я рассказала Дюбуа о деятельности секты «Хранителей» и с тех пор стала информировать Кевина о секте.

— Значит, Карен знала, что ты — наша, а агент ФБР — враг?

— Да, она знала, но только обо мне, но не о Беке. Все произошло очень быстро, ночью, после твоего праздника. «Хранители» сообщили мне, что сегодня должно произойти что-то важное и я во всем должна подчиняться Беку. До этого я не знала, что этот человек — из секты.

— Могла бы и предупредить меня.

— О чем? Я не думала, что они решатся на такое. Кроме того, благодаря тому, что все действовали естественно, вы сейчас живы.

— Это правда. — Хайме неподвижно смотрел на лестничную площадку, откуда они ждали следующего нападения, и переваривал услышанное. Вдруг вспомнив первые загадочные слова Лауры, он захотел узнать больше. — Скажи, а ты знала меня в XIII веке?

— Да.

— А я тебя?

— И ты тоже.

В это момент заскрипела, открываясь, верхняя дверь. Дэн толкнул Лауру локтем.

— Перестаньте шептаться и будьте внимательны.

110

Гутьеррес убедился, что, вопреки правилам пожарной безопасности, служащим разрешили забрать личный транспорт. Группа пересекла пустой гараж без проблем, шеф преторианцев достал большую связку ключей и открыл металлическую дверь, ведущую в отсек для машин руководителей, там стояло несколько автомобилей.

Они застали врасплох двух охранников, которые сторожили лимузин. Те, увидев направленные на них дула, не раздумывая, подняли руки. Там же на полу они увидели преторианца, охранявшего лимузин. Мертвого.

Рэмси надел охранникам наручники, а Гутьеррес тем временем открыл дверцу машины. Дэвис и Андерсен сели назад, преторианец осмотрел замки, днище автомобиля, мотор, багажник и капот в поисках чего-либо необычного. Убедившись, что все в порядке, он сел за руль, Рэмси устроился рядом. Они попытались открыть дверь гаража дистанционным пультом, но безуспешно, система не работала. Гутьеррес дал указания Бобу и Чарли, и те поспешили к механизму ручного открывания двери.

Когда дверь была открыта наполовину, оказалось, что две машины, поставленные поперек, блокируют выезд. Гутьеррес дал задний ход, почти коснувшись стены гаража. Он подождал, пока дверь откроется полностью, и сказал:

— Пристегните ремни и наклонитесь; нам сейчас достанется.

Он нажал на газ, и на ограниченном пространстве всего метров в пятьдесят, к тому же на подъеме, ему удалось разогнать машину до третьей скорости. Внушительная масса лимузина ударила между двумя машинами, они были сильно помяты, но все еще перегораживали выезд. Лимузин потерял свой бампер, в целом же его каркас не получил видимых повреждений.

Гутьеррес позволил автомобилю скатиться обратно к стене гаража. Снаружи слышались выстрелы. Должно быть, Боб и Чарли оборонялись от охранников. Гутьеррес снова разогнал машину и бросил ее всем весом на стоящие машины. Они отскочили еще на пару метров, между ними образовался достаточно большой просвет, но тут лимузин заглох. Теперь пули барабанили по стеклам и по нижней части автомобиля, подбираясь к колесам.

Гутьеррес снова завел мотор и на полной скорости направил машину к проспекту с пальмами. Он нажал на сигнал и, проскочив первый светофор, спросил у Рэмси:

— Инспектор, не хотите проверить, работает ли здесь ваш телефон?

В этот раз Рэмси без проблем связался по телефону с полицией и начал давать инструкции.

Гутьеррес озабоченно наблюдал за своим шефом в зеркало заднего вида; тот уже очень давно не издавал ни звука. Дэвис никак не реагировал на возбужденную говорливость Андерсена, его взгляд казался потерянным, он был будто раздавлен всем случившимся. Слишком сильный шок. Как и у всех нормальных людей, возраст давал о себе знать, и эти события не были простым приключением для человека почти восьмидесяти лет. Старик был погружен в собственные мысли и от всех отгородился.

— Гас, — наконец заговорил Дэвис.

— Да, господин Дэвис.

— Я хочу, чтобы ты срочно связался с нашими лучшими сценаристами. С Шихамом или Уэйсом. Лучше с Шихамом. Я хочу обязательно встретиться с ним завтра.

— Да, сэр, — ошеломленно ответил Гутьеррес.

— Тут много материала для хорошего боевика, да и декорации обойдутся недорого.

Гутьеррес улыбнулся, увидев блеск в глазах Дэвиса. Старый черт оставался в форме.

111

— Не стреляй, пока не увидишь их лиц, — тихо сказала Лаура. — Дэн, ты бей по ногам, Хайме и я — в голову. Когда они упадут, надо будет убедиться, что они мертвы.

Все молчали. Сигнализация продолжала завывать, снизу слышались стоны Купера.

Те, кто был наверху, двигались с осторожностью. Один мужчина начал осторожно спускаться, на его лице был противогаз. За ним шел другой. Хайме и его группа выстрелили, и первый упал и скатился по ступенькам до самого пролета, другой убежал.

— Во второго мы не попали, — сообщил Хайме.

— Мы прикончили как минимум десять из них, — подсчитала Лаура. — Считая охранников здания и тех, кто явился со стороны, их не больше тридцати пяти. Бек мертв. Им пора бы понять, что они проиграли.

— Они, наверное, все еще надеются схватить Дэвиса, — предположил Дэн.

В эту минуту они услышали выстрелы прямо за спиной, с нижнего пролета. Сначала стреляли из пистолета, потом из винтовки.

— Дэн, Хайме, вниз! — закричала Лаура.

Подбежав, они увидели, что дверь открыта. Майк, приподнявшись на полу, сообщил им слабым голосом, держа пистолет:

— Они попытались напасть с тридцатого этажа, но я их отбил. Уверен, что попал в одного.

— Нам повезло, что они без связи и не могут скоординировать свои атаки, — сказал Хайме. — Дэн, останься с Майком. Я вернусь с Лаурой.

Едва Хайме повернулся, чтобы подняться, с тридцать первого этажа предприняли новую атаку. Лаура отстреливалась, Хайме почувствовал сильный удар в правое плечо, который отбросил его назад. К счастью, он уперся спиной в стену; бронежилет спас его. Лаура, хорошо защищенная в своем укрытии, продолжала метко стрелять, и нападающие отступили. Хайме, морщась от боли, добрался до своего места за столом.

— Они упертые фанатики, — пожаловалась Лаура с озабоченным видом. — Если будет так продолжаться и дальше, то, может, им и удастся добиться своего и уничтожить нас. Я надеюсь только на то, что они не применят взрывчатку.

— Уже прошло достаточно времени для того, чтобы Дэвис и другие покинули здание. — Хайме закричал: — Эй, кретины! Вы проиграли! Полиция уже едет сюда! У вас мало времени, чтобы спасти свои задницы!

Ответом ему был звук сигнализации и стоны раненых.

— Ты думаешь, сработает? — спросила Лаура.

— Это единственное, что мы можем сделать. — И снова закричал: — Бегите отсюда, пока еще можете. Ваш главарь мертв, а Дэвис сбежал из здания. Игра окончена!

Что-то упало и покатилось по ступенькам. Хайме инстинктивно укрылся за столом.

— Противогазы! — крикнула Лаура, которая не двигалась с места. — Граната со слезоточивым газом!

Хайме натянул противогаз и сделал знак Лауре, чтобы она его прикрыла. Затем прикладом ружья осторожно подтолкнул гранату к краю лестницы и спихнул ее вниз. Он вернулся к Лауре, лег рядом плечом к плечу. Они ждали в вынужденном молчании. Мысли Хайме вернулись к его возлюбленной. Карен! Боже мой! Хоть бы с ней все было хорошо! Она знала правду о Лауре, использовала его самого, как рассказал Бек, но все это было неважно. Если бы она просто любила его хоть десятую долю того, как он любил ее, Хайме все бы ей простил.

Лаура. Годы работы вместе. Однообразие, монотонность, и вдруг такое. Кто же она на самом деле?

Прошло около десяти минут напряженного ожидания, но ничего не происходило. Звук сигнализации трепал нервы, стоны Купера уже не слышались. Хайме больше не мог ждать. Он тронул Лауру за плечо и жестом показал ей, что пойдет на тридцать первый этаж. Она отрицательно покачала головой и жестом же ответила, чтобы он подождал. Хайме подождал еще. Дым постепенно становился менее плотным. Пять минут. Шесть. Хайме больше не мог бороться со своим беспокойством за Карен, ему надоел неудобный противогаз. Он приподнялся. Лаура показала, что тоже пойдет с ним. Они перелезли через стол, держа под прицелом коридор тридцать первого этажа. Напротив двери никого не было. Лаура направила пистолет на лестницу наверх, но она тоже была пуста. Сердце Хайме колотилось в груди. Пусть Карен будет жива! Они перешагнули через множество трупов и вошли в коридор. Никого. Похоже, «Хранители» на всех парах покинули здание, бросив тела товарищей. Хайме бегом помчался в свой новый кабинет.

Дверь была закрыта, и когда они зашли, то убедились, что газ сюда не проник. Труп Бека лежал на полу. Кто-то его переложил и перевернул. Хайме снял противогаз и постучал косточками пальцев в дверцу шкафа, где пряталась Карен. Ответа не было.

— Карен, опасность позади. Ты в порядке?

Он снова постучал, и дверь легко отворилась. Карен была внутри, согнувшись в три погибели и с выражением страдания на лице.

— Нет, не в порядке.

— Что с тобой? — с тревогой спросил Хайме.

Выходя, Карен подарила ему широкую улыбку.

— Я сломала два ногтя, пока удерживала эту проклятую дверь, — сказала она, обнимая его.