Вулфбейн восседал во главе обеденного стола в огромном зале Лесного поместья. С тех пор как ему удалось бежать из королевского дворца в Лантуа, он впервые ощущал себя хозяином положения. В очаге жарко горел огонь, причем вместо дров там полыхала бесценная антикварная мебель и картины, недавно украшавшие стены особняка. Комнату освещали свечи, испускавшие пронзительно-горький запах. Капли желтого воска уже заляпали персидские ковры.

Вокруг стола, толкая друг друга локтями, расселись чародеи тьмы. В погребе особняка обнаружились бутылки с вином, и теперь чародеи опустошали их одну за другой. На тарелках горой лежали гамбургеры. Запах от них шел отвратительный, но чародеи, ничуть не смущаясь, уплетали угощение за обе щеки.

Рядом с Вулфбейном сидел Сид Роллин. С вымученной улыбкой он наблюдал за разгулом чародеев тьмы и время от времени вытирал потные ладони полой собственного пиджака.

— Итак, мистер Роллин, — произнес Вулфбейн. Он растянул губы в улыбке, глядя на Сида холодным взором. — Именно вас мы должны благодарить за сегодняшнее пиршество.

Сид Роллин поспешно закивал головой.

— Если вы имеете в виду гамбургеры, мистер Вулфбейн, то я всегда готов предоставить их вам. Их готовят по рецепту моего собственного изобретения. Кстати, способ их изготовления я держу в строжайшей тайне. Отрадно видеть, что ваши уважаемые коллеги отдали им должное. Я всегда рад служить.

— А из чего они сделаны? — спросил Вулфбейн, с чавканьем жуя один из упомянутых кулинарных шедевров.

— О, сэр, боюсь, что не могу вам этого сообщить, — пробормотал Сид Роллин, отводя взгляд в сторону. — Коммерческая тайна, знаете ли.

В ответ Вулфбейн ухмыльнулся и окинул взглядом стол. Одна из чародеек тьмы как раз потянула руку за третьим гамбургером.

— Элси Таракашка, не могла бы ты уделить мне минутку внимания? — осведомился Вулфбейн.

Чародейка подняла на него свои налитые кровью глаза, утерла краем плаща коричневый соус со своего волосатого подбородка и ответила:

— Разумеется, повелитель.

— Элси, ты большая мастерица стряпать, — изрек Вулфбейн, взмахнув рукой с недоеденным гамбургером. — Можешь определить, из чего приготовлено это восхитительное блюдо?

Элси Таракашка задумалась. В наступившей тишине раздавалось лишь громкое чавканье и рыгание темных чародеев. Потом она подняла глаза к потолку, отломила от гамбургера крошечный кусочек и тщательно его прожевала.

— Так, пожалуй, крошки коровьих копыт, — медленно проговорила она. — И свиных тоже… Да, и крысятинки не пожалели… Мышатинки тоже добавили, но так, чуть-чуть… И острый привкус навозных мух ощущается. — Элси отломила еще кусочек и пожевала. — О, теперь я чувствую, сюда добавлен мусор из лавки мясника! Вот поэтому так вкусно.

Вулфбейн вновь повернулся к Роллину.

— Как видите, здесь собрались настоящие гурманы. Очень мило с вашей стороны, что вы решили лично доставить нам заказ.

Сид Роллин изобразил жалкое подобие улыбки и приподнялся, чтобы встать из-за стола, всем своим видом показывая, что ему некогда.

— Очень рад, сэр, всегда к вашим услугам, — бормотал он. — А теперь, если вы не возражаете, я вернусь к моим делам.

Однако Вулфбейн знаком велел ему сидеть.

— Ерунда, — непререкаемым тоном заявил он. — Дела могут подождать. Выпейте лучше еще стаканчик этого превосходного кларета. Вечер только начинается. К тому же вы мне еще понадобитесь.

Мистер Роллин снова опустился на стул и с несчастным видом принялся раскуривать сигару, которой его угостил Вулфбейн. Как горько он клял себя за то, что согласился сам доставить эти гамбургеры. Никогда в жизни ему не доводилось видеть сборища столь дурно воспитанных особ.

Роллин окинул взглядом чародеев, которые по-прежнему сидели за столом в своих черных плащах. Мужчины и женщины, старые и молодые… Но всех их объединяла одна особенность — они были до невозможности грязными.

Черные ободки под ногтями, жирные волосы, пятна грязи на шее и на одежде — все это, видимо, считалось у собравшихся обязательным украшением. А теперь, когда в комнате стало жарко из-за горящего очага, Сида Роллина слегка затошнило от мерзкого запаха. А мистер Роллин, надо сказать, чрезвычайно редко испытывал тошноту. Желудок у него был крепкий и закаленный.

Тут Роллин заметил, что к их обществу присоединилась еще одна особа женского пола. Она уселась напротив него, рядом с Вулфбейном. К немалому удивлению Сида, вид у нее был весьма опрятный. Он во все глаза уставился на незнакомку.

— Что вы так смотрите на меня, мистер Роллин? — осведомилась она с приветливой улыбкой. — В моей внешности есть что-нибудь необычное?

Сид Роллин покачал головой.

— Нет, мэм, что вы, — торопливо заверил он. — То есть да, конечно, в вас есть кое-что необычное. Вы необычайно элегантны. Позвольте выразить восхищение вашим вкусом.

— Спасибо, вы очень любезны, — ответила дама, вновь сопроводив свои слова улыбкой. — Я действительно стараюсь следить за своей внешностью. К примеру, вот это платье — из осенней коллекции Жана Поля Готье. Но особенно я горжусь своей грязью. Дизайнерской грязью.

— Дизайнерской грязью? — пролепетал Роллин.

— Ну да, — кивнула дама. — Согласитесь, я выгляжу чистой, словно новенькая булавка, не так ли?

— Да, конечно, — кивнул Роллин.

Дама рассмеялась негромким смехом:

— Смотрите!

Она хлопнула в ладоши, и ее блистательная внешность тут же начала изменяться. В мгновение ока она превратилась в замарашку — такую же, как те, что сидели за столом. Белоснежный воротничок платья залоснился и потемнел, а на шелковом подоле запестрели пятна соуса. Волосы дамы повисли жирными прядями, а длинные ногти украсились черными ободками.

У Роллина глаза на лоб полезли от изумления. Увидев это, чародейка расхохоталась, обнажив гнилые желтые зубы. Потом она еще раз хлопнула в ладоши и вновь превратилась в образец элегантности.

— Да, вот какова она, дизайнерская грязь, — с гордостью произнесла она. — Я считаю, что каждая чародейка тьмы должна иметь такую в своей косметичке.

Слова ее заставили Роллина вздрогнуть.

— Вы… «Чародеи тьмы»? — поспешно спросил он. — Я так понимаю, это название любительской театральной труппы?

Вулфбейн, который внимательно прислушивался к разговору матери с Роллином, решил вмешаться.

— Театральная труппа? — оскорбленно рявкнул он. — Вы, как видно, спутали нас с чародеями света. Этот сброд и впрямь любит изображать из себя актеров. А нам устраивать представления ни к чему. Все, что вы видите перед собой, — настоящее.

Роллин готов был удариться в панику. Сердце его стучало как бешеное.

— Но ведь никаких чародеев не бывает, — пробормотал он заплетающимся языком. — Это просто глупые детские сказки…

— Ах, не бывает? — фыркнул Вулфбейн.

Он подозвал одного из своих приспешников.

— Открой окно, — распорядился он. — Думаю, Баалу пришло время порадовать нас своим обществом.

Распоряжение было выполнено, и через несколько мгновений глазам Сида Роллина открылось зрелище, в сравнении с которым мерк самый жуткий ночной кошмар.