Долетели и сели нормально. Лейтенант и сержант НКВД отделались легким испугом, а вот немецкий полковник получил смертельное ранение. Пулеметная очередь прошла прямо под ним, пробив крыло насквозь. Умер он тихо и незаметно, его сосед по крылу даже внимания не обратил. Когда снимали тело, все повторял: «как же так, как же так». Это кто-то из летчиков перевел, пока мы освобождали от пут наших пассажиров. Лейтенант, встав на землю и получив свой вещмешок, стал важным и даже надулся как индюк. Для начала он попробовал нас «построить», но его проигнорировали даже техники, молча занявшись обслуживанием самолета. Столпившиеся поначалу свободные от полетов летчики, спокойно отошли в сторону и закурили, бойцы охраны забрали пленного и мертвого полковника и пошли в сторону штабной землянки. Я помог спуститься Самуилу Яковлевичу, который всю дорогу продолжал обнимать свой саквояж, довольно таки тяжелый для своих размеров. Видя, что лейтенант готов сорваться, у него даже лицо красными пятнами пошло, я предложил ему пройти с нами к штабу, где есть связь и он сможет решить свои вопросы.

- Самуил Яковлевич о вас, наверное, тоже нужно будет доложить, вы по какому ведомству проходите? - спросил по дороге.

- Вы знаете, для начала мне бы хотелось переговорить с кем-то из партийного руководства Белоруссии, к сожалению, мне известны только телефоны Минского обкома, которые сейчас бесполезны.

- Могу предложить связаться с одним из секретарей Пономаренко, он у нас курирует некоторые вопросы.

- Как зовут, не подскажете? А то может и в Москву проще позвонить, знаете какие неприятные личности, попадаются, все желание общаться пропадает. Сталкивался я, знаете ли, с их завхозом, гвоздя гнутого просто так не выдаст.

- Илья Сергеевич, он до войны…, - начал я рассказ, но сразу был перебит.

- А такой высокий плотный, Лебедев кажется, - залучился от удовольствия Самуил Яковлевич, - как с ним связаться, много ли это займет время?

- Не переживайте, сначала я должен доложиться о выполнении задания. Потом займемся организацией вашей встречи. А пока предлагаю вам посетить нашу столовую.

Увидев молчаливую, но полную поддержку такого развития дальнейших событий, подозвал солдата из охраны аэродрома и попросил отвести «профессора» в летную столовую. По первой форме его, конечно, не покормят, но думаю, что после однообразного питания в лесу, даже простая каша с котлетой и компот покажутся царской пищей. Сам же пошел на доклад, необходимо сдать бумаги, что передали окруженцы, доложиться о полете, рассказать о пленных, в общем, рутина, составляющая смысл армейской жизни. Пока решал свои вопросы, слышал, как лейтенант успел дважды поскандалить, не может привыкнуть, что без подтверждения его полномочий, он для окружающих просто «еще один вышедший из немецкого тыла». Решал бы свои опросы через особый отдел, так нет, он сразу к начальству кинулся и давай там права качать. Я созвонился с Вязьмой и в иносказательной форме сообщил Илье Сергеевичу, что нами из немецкого тыла доставлен человек которого он знает, но, пожелавший остаться инкогнито, с серьезными документами прикрытия. Тот сразу засуетился и сказал, что выезжает немедленно.

Примерно через час я наблюдал, как Илья Сергеевич носится вокруг «профессора», чуть ли не после каждого вопроса восклицая «не может, быть», «неужели», «а как же так получилось». Потом он несколько успокоился, попросил организовать ему связь с Москвой и умчался докладывать. Самуил Яковлевич, попав в надежные руки, расслабился, видно было как напряжение, сковывавшее всю дорогу, покинуло его.

- Молодой человек, обратился он ко мне, - вы даже не представляете, какое огромное дело сделали. Не предоставь вы мне места на вашем чудесном аэроплане, и наша страна могла лишиться огромных сокровищ. И я говорю не о нескольких килограммах бриллиантов, что хранятся в этом саквояже. А о гораздо большем, о тысячи других ценностей, в частности о золотых украшениях из раскопок Помпеи, Кресте Евфросинии Полоцкой, Слуцком Евангелие и других. Сейчас об этом уже можно говорить, но вы все-таки сохраните тайну.

- Откуда простите такие богатства, и насколько мне известно Крест Евфросинии Полоцкой, хранится в Витебском музее.

- Нет там только копия, остальные символы веры, незадолго до начала войны тайно были доставлены на присоединенные земли, что бы их использовать в переговорах иерархов двух направлений церкви. К сожалению, в западных областях Белоруссии православие перешло в каноническое подчинение Константинопольскому патриархату и сильна католическая церковь. Старинные символы веры должны были стать объединяющими, одними карающими мерами соединить народ сложно. Не смотрите на меня так, я сам в партии с1905 года, но не которые вопросы проще решать при помощи договоров и совместных уступок.

- И как получилось, вы достигли своей цели?

- Некоторые вопросы да. В частности удалось вернуть часть, пропавших, украшений царской семьи, - и он встряхнул саквояжем. - Но мне кажется, что чувство безопасности сыграло со мной злую шутку, и я излишне разоткровенничался. У меня для вас будет маленький подарок и небольшая просьба.

- Все услышанное останется при мне, тайны я хранить умею.

- Я не сомневался в вас, но просьба другого плана, при возможности нужно вывезти, сопровождавшего меня сотрудника. А подарок вот, пожалуйста, больше мне отдариться нечем.

И он протянул мне маленький, с виду почти игрушечный пистолет и кобуру скрытого ношения.

- Стреляет очень тихо, и не смотря на размеры, смертоносен. Так сказать оружие последнего шанса, и дай бог, что бы он вам не пригодился.

Тут вернулся Илья Сергеевич, подхватил под руку Самуила Яковлевича и повлек в свою машину, успев сказать, что размер его благодарности не будет иметь границ, разумеется, в пределах разумного. Я едва успел сказать, что располагаю информацией о планах немецкого командования в отношении оккупированных территорий, полученных от погибшего немецкого полковника. На что мне предложили изложить все в письменном виде и с документами полковника, передать через политотдел. Лейтенант скандалист попытался навязаться в попутчики, но его так вежливо и красиво отшили, что пока он переваривал сказанное, машина умчалась прямиком в Москву. Майор же внял моему совету и пошел в особый отдел. Я решил заняться изложением на бумаге планов фашистов по уничтожению нашего народа, все, что смогу вспомнить.

К вечеру поднялась небольшая суета, связанная с тем, что на связь не вышла диверсионная группа 5-го управления, направленная для подрыва мостов через Березину. «Мои крестники» - первая ДРГ, созданная в Борисове почти две недели назад, должна была оказать им посильную помощь, но сообщила только, что «старшие товарищи» ушли на задание и судьба их пока не известна. Начальник разведотдела штаба Западного фронта, обратился ко мне с просьбой организовать вылет под Борисов и прояснить обстановку, даже предлагал в сопровождение своего сотрудника, но я отказался. Готовится очередное контрнаступление и жизненно важно мосты, особенно железнодорожный, уничтожить. На основании этого будет строиться вся стратегия предстоящего наступления, крайний срок доклада двое суток. Фронтовой разведке за это время не управиться, а на них из самой Москвы давят, срочно организовать связь с группой. Отказать не могу, но и послать не кого, все уже разлетелись по ранее полученным заданиям, остались только ТБ-3, но уж слишком громоздки. Придется лететь самому, хорошо, что Костин успел днем отдохнуть, из меня-то пилот сейчас никакой успел только пару часов сна урвать. Сборы не долги, все уже давно отработано, оружие и НЗ собраны, так что прогрели двигатель и вперед в закатное небо.

Ребята встретили меня радостно, ведь мы посланцы «большой земли», к тому же с подарками. Больше всего, во вражеском тылу, почему-то ждут свежую прессу. Газеты зачитывают буквально до дыр, опять же для населения нет лучшего средства агитации, чем материальное подтверждение, что страна продолжает борьбу. Иногда газета и как платежное средство за продукты идет. А вот местные новости оказались не очень хорошими. Команда на подрыв мостов поступили всем, и бывшим курсантам и вновь созданному из окруженцев партизанскому отряду и подпольщикам. Причем все получили указания от своего руководства с припиской, по возможности обойтись своими силами, ну понятно, каждый из начальников хочет лично доложить о выполнении ответственного задания именно под его чутким руководством. Прибывшая два дня назад группа из разведуправления, от помощи ребят отказалась, задействовав на второстепенном направлении партизанский отряд.

Немцы что-то почувствовали или сразу так задумывалось, но охрана мостов сменилась. Прибыл специальный охранный батальон, который за сутки заминировал все подступы к железнодорожному и восстановленному железобетонному автомобильному мостам. Фашисты натянули колючую проволоку, развесили пустые банки, изменили систему патрулирования и даже привезли специально обученных собак. По реке пустили пару бронекатеров, которым, на мой взгляд, из-за низкого уровня воды, и ходить то негде. Кроме того установили прожектора и усилили зенитное прикрытие. Если и раньше к мостам подобраться было сложно, то теперь практически невозможно, по крайней мере, ребята ни чего придумать не смогли. Прибывшие спецы, прошлой ночью сожгли Борисовский деревянный мост со стороны Дымок, способный пропускать автотранспорт и легкую бронетехнику. А партизаны смогли захватить и разрушить, недавно восстановленную Чернявскую переправу, расположенную в 30 километрах на юго-восток от Борисова. Подробности пока неизвестны, так как последние, атаковав переправу развернутой пехотной цепью, понесли огромные потери и после подхода полицейских частей, разбежались. Диверсионной группе тоже не повезло, преследуя, ее загнали и блокировали на болотах.

Оба уничтоженных моста, ни какого стратегического значения не имеют, немцы их даже восстанавливать не стали, наладив рядом понтонные переправы. Подрыв бетонного моста, где немцы временно заменили взорванный пролет деревянными конструкциями, тоже ни чего не даст. В это жаркое и безводное лето Березина не может представлять для пехотных и моторизованных частей противника серьезной преграды. Я навскидку могу назвать рядом с Борисовом два вполне преодолимых брода. А вот железнодорожное сообщение нарушить было бы очень здорово, тем более, что немцы усилили настил и гонят по мосту тяжелую технику. Но как выполнить приказ, если в строю фактически осталась только группа из курсантов. За неполные две недели во вражеском тылу они, конечно, приобрели некоторые навыки, отточили мастерство и даже заматерели но, по сути, им еще учиться и учиться. Они и занимались то в основном снайперскими засадами, по примеру Финской войны, тормозя на марше, вражеские колоны и выводя преследователей на свои пулеметы, после чего отрывались и меняли место. Правда действовали на удивление эффективно и даже захватили важные документы, но здесь-то нужны другие навыки. Конечно, можно лететь назад и доложить, что в ближайшее время к мостам не подобраться, нужны спецы и серьезная подготовка, но парни смотрят с надеждой. Ну конечно, я же весь из себя такой крутой, в свое время целую лекцию им задвинул и как дед мороз всякого нужного подарил.

- Ну, что ж бойцы, - тяжело вздохнув, начинаю трудный разговор, - рассказывайте, каким средствами располагаете, и как думаете приказ выполнять.

Парни, переглянувшись, осторожно начинают высказывать свои идеи. А их то и немного, а точнее различные вариации всего двух: тайно пробравшись к опорам заложить заряды или вырезав охрану подорвать мост. А для разрушения капитальных железобетонных конструкций им прислали, а точнее я сам и привез целых тридцать килограмм динамита. При определенных навыках данным количеством взрывчатки можно попытаться обрушить один пролет, но серьезно повредить капитальную опору нереально.

- Кто-нибудь видел, как саперы минировали мосты и сколько они потратили взрывчатки? - спрашиваю у всех присутствующих, что бы вернуть их от прожектов к реальности.

- Приехала полуторка, - отвечает один, - красноармейцы стали таскать какие-то ящики.

- Не какие-то, а с динамитом. Прикиньте теперь, сколько нам нужно для качественного подрыва, взрывчатки и времени на его установку.

После моих слов все откровенно загрустили, ведь всегда со стороны любая задача кажется легко разрешимой, пока сам не возьмешься за ее выполнение. Что такое взорвать мост - да брось гранату он и рухнет, а на самом деле только покрытие поцарапает.

В далеком детстве смотрел я как-то программу для юных самоделкиных, где ведущий учил решать любую задачу максимально просто. В качестве примера можно привести такой. В стендовой стрельбе мишенями используются специальные тарелочки, после окончания тренировки, поле буквально усыпано их осколками. Что бы привести поле в порядок необходимо приложить большие усилия. Ставится задача снизить трудовые затраты. Юные Кулибины начинают предлагать массу вариантов механизации процесса вплоть до специальных роботизированных помощников. Ведущий предлагает подумать над более дешевым способом, но полет детской фантазии уже не остановить, в ход идут различные лазерные установки. Но ребят медленно подводят к тому, что для успешного выполнения задачи, нужно поставить перед собой один, но правильный вопрос. В данном случае он звучит так: «Как сделать, что бы осколки тарелок сами пропадали с поля?». И сразу же дается правильный ответ: «Они должны выполняться из быстро или легко растворимых материалов, идеальный вариант изо льда».

В нашем же случае постановка задачи должна выглядишь следующим образом - ежедневно через мосты переправляется огромное количество взрывчатых и горюче-смазочных материалов и нам остается просто найти способ их подрыва. А еще точнее, из великого множества вариантов, придуманных человечеством для убийства себе подобных, выбрать один, которым мы сможем воспользоваться с максимальным эффектом. К сожалению, самый простой - дистанционный подрыв, нам не доступен, в виду отсутствия материально-технического оснащения. А ведь установка на машину или в вагон с боеприпасами взрывного устройства с радиоуправляемым взрывателем была бы идеальным решением. Использование взрывателя с замедлением или часовым механизмом, в наших условиях пусть и не так эффективно, из-за невозможности точно рассчитать время подрыва, но тоже не доступно, по причине их отсутствия. Изготовить такое устройство самостоятельно, без инструмента и некоторых деталей, просто не реально, это только в кино можно к динамитным шашкам прикрутить будильник и бомба готова. Но для начала необходимо провести ревизию имеющегося у нас минно-взрывного имущества. Единственный в группе сапер, смущенно достает из своего вещмешка четыре двухсотграммовых толовых шашки; два взрывателя МУВ, которые можно использовать как нажимным, так и натяжным способом; сантиметров тридцать воспламенительного фитиля; пару метров огнепроводного шнура и десяток метров детонирующего. Очень небогато, выбора-то практически нет. Хорошо хоть фитиль в наличии, при скорости тления один сантиметр за 1-3 минуты (зависит от условий, например от ветра), послужит в качестве замедлителя.

Ну что же, как говорится, приступим к составлению плана. Первым на очереди железнодорожный мост, как самый перспективный. К сожалению, сильно повредить его мы можем только случайно, но вывести из строя на пару дней вполне по силам. По результатам наблюдений, движение не очень интенсивное, перешить пути под свою колею, немцы пока не успели и пользуются нашим подвижным составом, которого захватили немало. Поезда проходят примерно раз в час со скоростью около сорока километров. Сам мост примерно метров четыреста длиной, два усиленных пролета с металическими фермами и четыре обычных. Простой расчет показывает, что заминированный вагон будет проходить мост за полторы минуты. Учитывая, что подрывной группе необходимо покинуть состав не позднее чем за километр от постов охраны, не трудно вычислить время замедления, то есть длину фитиля. Немцы пока не пуганные и поезда охраняются больше условно. В десяти километрах от Борисова есть поворотный участок, на котором скорость движения снижается. До войны мальчишки пользовались этим, что бы покататься, сейчас бы их назвали «зацеперами». Единственная проблема состоит в том, что невозможно определить какой груз находится в вагонах. Военные грузы не всегда боеприпасы, это может быть и обмундирование, и овес для лошадей. Узнать, что в вагонах, можно было бы при помощи подпольщиков, но времени на организацию связи у нас нет, крайний срок проведения операции следующая ночь. А так все выглядит не так уж и сложно, в темное время суток, минная группа занимает исходную позицию у железнодорожного полотна. Группа наблюдения, растянувшись цепочкой на расстоянии видимости сигнала, визуально определяет наличие в составе интересующего нас груза, отсутствие охраны и дает команду на начало операции. Бойцы должны будут взобраться на движущийся состав и установить заряд, на который пойдет практически весь наличный тол, то есть около тридцати килограмм. Экономить смысла нет. Надеяться на детонацию перевозимых боеприпасов не стоит, а вот сошедшие с рельсов вагоны устроят качественный затор и загорятся, а там уж как повезет. В принципе нам подходит любой состав, лишь бы в нем присутствовали цистерны или бочки с горючим, главное правильно рассчитать время горения запала.

А вот с автомобильным мостом придется повозиться, так как потребуется захватить машину с тяжелыми боеприпасами, затем присоединиться к одной из колон, организовать на мосту затор, активировать заряд и не вызывая подозрение скрыться с места будущего происшествия. Для хорошо подготовленной команды профессионалов, такая задача вполне выполнима, смогут ли это сделать начинающие диверсанты не уверен.

Бойцы настолько воодушевились, простотой идеи с железнодорожным мостом, что решили реализовать ее, не откладывая в долгий ящик. Наличный тол разделили на четыре части, так легче идти. Быстро прикинули, как будут крепить заряд, остановив свой выбор на платформе с бочками или цистерне, учитывая, что последние обязательно должны сойти с рельсов. Концы детонирующего шнура от зарядов сапер на месте привяжет к шашке, подрыв которой будет осуществлен запалом с замедлителем в виде фитиля, сроки горения которого определили опытным путем. Вся эта суета проходила уже без моего участия, напряжение последних суток дало о себе знать. Навалилась апатия и безразличие, потянуло в сон. Умом я понимал, что необходимо вмешаться, остановить ребят, что бы провели серьезную подготовку к акции, но заснул прямо у костра.

Утром я наблюдал за столбом дыма, поднимающегося на горизонте со стороны железнодорожного моста. Горело хорошо, дым был черным и каким-то жирным. Возникла опасность, что если немцы начнут прочесывать местность могут обнаружить наш самолет. В лагере остались мы с Тарасовичем, да радист с охранником, которые спешно устраняли следы, долгого пребывания группы, намереваясь сменить стоянку. На всякий случай мы тоже стали готовить самолет к экстренному взлету. Часам к одиннадцати прибежал один из разведчиков, учувствовавших в акции. Отдышавшись, он рассказал, что удалось подорвать состав прямо на мосту и сошедшими с рельсов вагонами, забиты обе железнодорожные колеи. Горит, разлившиеся горючие, и начали взрываться снаряды. К сожалению, в составе боеприпасов достаточной мощности не оказалось, и детонации не произошло. Обрушить пролеты не получилось, но мост выведен из строя минимум на двое суток. К тушению горящих вагонов немцы еще даже не приступали, так как боеприпасы продолжают взорваться, а потом им предстоит разбор завалов и ремонт поврежденного пути. На волне эйфории от успешно проведенной акции, во время отхода бойцы захватили немецкое зенитное 88-мм орудие, установленное в кузове грузовика. После чего выдвинулись на окраину Борисова и с расстояния около двух километров, прямой наводкой, расстреляли автоколонну на бетонном мосту. В результате удалось разрушить только сухой пролет, который был поврежден во время отступления. Немцы для его ремонта использовали дерево, которое во время обстрела загорелось от разлившегося топлива. На мой взгляд, иначе как простым везением, это объяснить сложно. С другой стороны везет, тем, кто, что-то старается делать. Ребята молодцы, рискнули и выиграли, более серьезных результатов без подготовки, ожидать было сложно. Радист сел шифровать сообщение для отправки в центр, а мы решили рискнуть и лететь днем, шанс на обнаружение при прочесывании местности стал более чем реальным. На наше счастье небо затянулось облаками, и перелет прошел хоть и нервно, но достаточно спокойно. После взлета не удержались и взяли курс так, что бы увидеть сверху результаты диверсии.

По прибытии доложил об итогах вылета, подтвердил частичное разрушении мостов, и рассказало том, что немцы уже навели понтонные переправы. Потом приступил к выполнению задач по подготовке очередной группы диверсантов. Раз я все больше занимаюсь этим вопросом, наверное, пора выходить на руководство с предложением о создании специальной «учебки» - хватит заниматься кустарщиной.