Солнце уже клонилось к горизонту. Приближалось время смены часовых. Командующий тысячи Фейригаан стоял у вытянутой бойницы, которая служила окном его кабинета, и смотрел, как на раскалённом за день каменном плацу выстраиваются шеренги ночного караула. Воины в последний раз проверяли своё оружие перед тем, как предъявить его своим командирам перед заступлением на пост. Многие нетерпеливо поглядывали на светило. Оно уже почти коснулось высокой каменной стены, которая отгораживала Звенящее Ущелье от долины, в дальнем конце которой располагалась «странная скала».

Камень. Серый, грубо обработанный гранит царил в этом месте, полностью вытеснив такую привычную для минноонар зелень лесов и рощ. Ещё недавно здесь тоже росли деревья и кустарники, среди которых размещались строения небольшой заставы. Совсем недавно — до прибытия эрниля Илоонира. Впрочем, и сам Фейригаан, и вся его тысяча, оказались здесь по той же самой причине, которая привела сюда и их командующего.

Ладонь легла на горячий камень. Жарко, серо, тускло и уныло теперь здесь — это правда. Но иного выхода не было. Охранные рощи не смогут сдержать надвигающуюся беду. Не смогут, потому что от её дыхания умирают сами деревья. Может магия старейшин ангья и способна дать необходимую силу древам, но пока Совет примет такое решение… В общем, Командующий тысячи Фейригаан понимал и поддерживал решение эрниля Илоонира возвести в удобном для обороны месте каменную стену. Впервые за многие века маги скрепляли собранные в окрестностях заставы валуны в единое целое оборонительной стены. Да, её материал и суровая простота, которая неизбежна при столь быстром строительстве, раздражают привыкшие к лесам и рощам глаза, но это мелочи. Главное — она может помочь воинам задержать порождения «странных земель» в долине, не дать им и «изменившимся» занять перевал. По крайней мере, она дает шанс продержаться до прибытия помощи.

Командующий тысячи, после своего нового назначения, счёл необходимым лично посмотреть на опасности, с которыми рано или поздно его солдатам предстоит столкнуться в бою. В том, что это сражение произойдёт, он теперь уже не сомневался. Не сомневался с того самого момента, когда их отряд был атакован в том медленно умирающем лесу. Там были уродливые монстры, упрямо бросающиеся навстречу стрелам, и изуродовавшие свои тела шрамами и нелепыми украшениями «изменившиеся», которые атаковали стрелами, дротиками и камнями, брошенными при помощи пращи. Они действовали тогда сообща, словно их направлял чей‑то злобный, но достаточно рассудительный ум. Воины и маги отбили атаку, но отряд потерял тогда почти два десятка солдат убитыми и раненными. После боя все рассматривали тела противников, удивлялись уродству монстров и поражались безумству бывших сородичей. А вот Фейригаан отметил совсем другое: враг отступил, когда невидимому командиру стало совершенно понятно, что атака провалилась. И закралось тогда у командующего тысячей подозрение, что не засада это была вовсе, а проверка сил. А раз она не удалась, то чего следует ждать дальше?

Ответа на этот вопрос Фейригаан, разменявший уже несколько веков, не знал. Была только твёрдая уверенность в том, что ждать нужно чего‑то плохого. Он хорошо помнил рассказы о тех далёких временах, когда минноонар отстаивали у порождений Иа право на власть над этим миром. Это были времена кровавых сражений — целая эпоха бесконечной войны, в безумстве которой погибали целые расы. Лишь горстка ангья сохранила память о прошлом. Нынешние события снова заставляли вспомнить о существовании Иа и вспомнить древние предания.

Внезапно что‑то толкнуло командующего. Многовековой опыт и навыки калимэхтар позволили ему молниеносно обернуться, одновременно обнажая оружие, но в кабинете никого не было. Толчок повторился, и возбужденные голоса, донёсшиеся с плаца, подсказали ангья, что никаких призраков здесь нет. Это землетрясение. Земная твердь содрогалась, заставляя дрожать и качаться здания. Толчки следовали один за другим, то сильнее, то слабее, хотя и не вызывали разрушений. Фейригаан подумал, что это похоже на то, как готовящийся отойти ко сну великан поудобней устраивается на ложе. Откуда возникло такое сравнение — он так и не понял.

Постепенно промежутки между толчками стали становится всё длиннее, а сами подземные удары всё слабее. Командующий вложил оружие в ножны и поспешил на плац. Сейчас его личное присутствие лучше всяких приказов поднимет моральный дух подчинённых.

Паники среди его подчинённых не было. Командиры отрядов быстро сориентировались и вывели своих подчинённых из казарм во избежание возможных жертв, случись разрушения. Это в очередной раз подтверждало высокую выучку войск, которыми руководил эрниль Илоонир. Властитель, который осмелился предпринять первые шаги для предотвращения грядущих проблем не дожидаясь решения Совета, был одним из немногих, которые относились к службе в армии совершенно серьёзно. Это было весьма редким явлением среди знатных родов, поскольку минноонар уже многие столетия не имели достойного врага.

«Похоже, что скоро эта ситуация измениться», — подумал командующий тысячи, принимая доклады своих офицеров. Не обращая внимания на субординацию, к нему рысью подбежал начальник смены, которая сейчас несла караул. Он был сильно взволнован и, что самое странное, напуган. Последнее обстоятельство заставило Фейригаана напрячься в ожидании беды.

— Командующий, Вам стоит подняться на стену.

— Что случилось? Доложите по порядку, офицер.

— Что‑то случилось со скалой в конце долины. Я ничего не понимаю. Вам лучше взглянуть на это самому, командующий.

Следом за начальником караула, в сопровождении своих адъютантов, Фейригаан по каменной лестнице взобрался на одну из смотровых площадок. Побледневший караульный отдал честь по всем правилам, но ему ответили уже сугубо по армейской привычке. Оказавшись наверху возведённого на скорую руку укрепления, все сразу поняли, что именно заставило нервничать опытного офицера. Открывающаяся отсюда картина не оставляла сомнений — быть беде.

— Благие Покровители, — вполголоса выдавил из себя один из адъютантов.

— Они здесь ни при чём, — резко отреагировал на такое проявление слабости одного из офицеров Фейригаан, хотя и был вполне согласен с репликой подчинённого, — Пришло наше время, господа. Я думаю, что вскоре и о нас будут слагать легенды не хуже тех, которые сложили в своё время о героях Эпохи Кровавых Битв. Если мы, конечно, окажемся достойны легенд.

— Вы полагаете, командующий, что силы Иа снова заявят о своих правах на этот мир?

— Не имеет значения, что я предполагаю. Я твёрдо уверен в том, что нам предстоит на деле подтвердить право носить звание воинов. Никто не будет заявлять о своих правах — дипломатия никогда не привлекала порождения Иа. Снова всё решит доблесть воинов и умение командиров.

Командующий повернулся к своей свите и посмотрел на одного из ангья.

— Благородный Рилтамаай, у меня для Вас есть задание. Опасное задание.

— Слушаю Вас, командующий.

— Возьмите два десятка всадников на трикстерах и отправляйтесь на разведку. Нам необходимо знать, что же там произошло на самом деле. Поторопитесь. Я не хочу и не имею права пребывать в счастливом неведении.

— Будет исполнено, командующий. Позвольте идти выполнять.

— Идите. И постарайтесь вернуться живыми.

Фейригаан снова повернулся к долине. Вдалеке, почти на самом горизонте, клубилась гигантских размеров туча пыли. Она медленно распухала, расползаясь по земле и вздымаясь вверх к облакам. Огромная, смутная тень едва угадывалась за пыльной пеленой. Судя по всему, это была скала, своими очертаниями напоминающая пирамиду. Теперь в общих чертах была понятна причина землетрясения — именно в тех местах располагалась пресловутая «странная скала», и теперь она выглядела куда массивней и выше. Проклятое нагромождение камней словно выросло из земли на немалое количество фурлонгов, хотя как такое могло случиться, Фейригаан просто не представлял.

— Немедленно составьте предварительное донесение Совету. И подготовьте копию для эрниля Илоонира. Да, и укажите, что на разведку было выслано два десятка наездников на трикстерах во главе с благородным Рилтамааем. Отрядам занять позиции и приготовиться к обороне.

— Командующий, — обратился к нему адъютант, который заведовал канцелярией, — может пока подготовить доклад только эрнилю Илоониру?

— Нет. Сделайте так, как я приказал. Чем быстрее мы поставим в известность Совет, тем быстрее они примут хоть какое‑то решение. А перед эрнилем за всё происходящее отвечаю только я. Выполняйте.

— Слушаюсь, командующий.

«Что же здесь происходит? Неужели это Прорыв порождений Иа, о которых так много рассказывают в легендах? Но там не упоминалось ни разу о чём‑то подобном. Да и прошло всё как‑то слишком спокойно — никаких разрушений и катаклизмов. Просто выросла эта проклятая скала ввысь, и всё.»

***

Чем ближе подлетали трикстеры к чудовищно огромному пылевому облаку, тем возбуждённей они становились. Восседающие на их спинах воины тревожно переглядывались — такого состояния своих транспортных средств они не ожидали. Да, их предупреждали, что использовать этих крылатых созданий поблизости от места гибели последнего из Возвышенных нежелательно. Но никто не мог предположить, что реакцией животных будет такая бурная радость. Или это не радость? Но в любом случае, трикстеры были преисполнены решимости отправиться прямиком в пыльное облако, и только воля наездников не давала им этого сделать.

Рилтамаай отметил этот факт, и не решился отдать команду полететь поближе к скале. Видимость и так уже была весьма посредственной, словно воины и не летели над поросшей лесом долиной. Окружающее пространство больше всего напоминало ему пустыни во время пылевых бурь.

Впрочем, главное он уже увидел. Скала не просто выросла в размерах — это можно было заметить и без воздушной разведки. Скала изменилась. Серый гранит покрылся многочисленными вкраплениями и полосами темного, почти чёрного цвета. Может это и был чёрный, но пыль не давала разглядеть всё основательно. И всё это было как‑то отвратительно. Гора теперь напоминала гигантских размеров фурункул на теле земли — эдакая сочащаяся гноем болячка.

«Если это действительно фурункул, то не удивительно, что было землетрясение», — подумал Рилтамаай, и сам удивился столь неожиданному веселью. Не иначе, как реакция на нервное напряжение.

Внезапно что‑то сверкнуло на фоне темнеющей скалы. Тонкая струя белесого пламени ударила в одного из трикстеров, распоров ему крылья и брюхо. От дикого визга умирающего животного едва не заложило уши. Вторая струя ударила просто во всадника, и тот буквально взорвался облаком кровавых брызг и ошмётков. Неуправляемая туша камнем рухнула в клубящуюся внизу пыль. Соседи погибшего по строю уже натягивали луки и стреляли в какие‑то едва уловимые глазом тени. Некоторые как на учениях разворачивали своих животных и заставляли их выдыхать в сторону врага кислотные струи. В ответ замелькали вспышки, и воздух прошило сразу десяток всё тех же белесых струй. Завизжал ещё один раненный трикстер. Потом ещё один.

Рилтамаай не воспользовался оружием, хотя и считался вполне заслужено одним из лучших стрелков тысячи. Просто он уже успел разглядеть, с кем придётся иметь дело и понял, что от луков тут будет немного пользы. Одним движением ангья бросил своего трикстера вверх, чтобы оказаться над строем воинов. Странно, но сейчас он совершенно не чувствовал ни страха, ни возбуждения. Внутри всё словно замерло. Словно вернувшись в годы обучения искусству, он вызвал в памяти необходимые образы, совершил заученные пасы и послал навстречу приближающемуся противнику несколько огненных зарядов. Полыхающие красным дымные шары с внушающей уважение скоростью устремились к странным фигурам, напоминающим невообразимую помесь измождённого гуманоида и бабочки с полупрозрачными крыльями. Двое из нападавших не сумели увернуться от огненных снарядов, которые, казалось, угадывали их намерение. Две охваченные пламенем фигуры рухнули на землю следом за убитым трикстером. Стрелы воинов и струи кислотного пара животных, тоже возымели своё воздействие, хотя и не были столь же эффективны. Однако враги прекратили сближение и начали рассыпаться по небу. Снова засверкали вспышки, и полосы белесого пламени прошили воздух.

— Уходим! Всем отойти! — заорал Рилтамаай в переговорный амулет, создавая следующую порцию огненных шаров, казавшихся столь эффективным оружием против этого необычного противника.

Но выполнить его приказ воинам было не так то и просто. Опыт воздушных сражений у всех них ограничивался только тренировочными схватками друг с другом. У солдат минноонар уже давно не было противников в воздухе. Однако практически все понимали: начать немедленное отступление — это подставить свои спины опасному противнику и надеяться только на милость Покровителей и удачу. Каждый воин был вынужден сам избирать способ выполнить полученный от командира приказ.

Несколько самых отчаянных храбрецов направили своих животных навстречу врагу, надеясь сократить расстояние для более эффективного использования своего оружия. Их замысел был понятен — убить как можно больше противников и рассеять остальных, чтобы потом в относительной безопасности отступить. Другие бросились в стремительное пике — такой приём давал шанс избежать опасных атак неприятеля. Остальные начали постепенно разворачивать трикстеров, продолжая перестрелку с уродливыми созданиями.

Как оказалось, самое верное решение приняли те, которые предпочли неспешное отступление. Вернее, самоубийственная атака горстки храбрецов и магия командира позволила им отступить практически без потерь. Пока в воздухе кипел бой, они совершили разворот, попутно подстрелив несколько неизвестных до сегодняшнего дня созданий, и полетели обратно в расположение войск. Рилтамаай последовал за ними, как только ему стала очевидной неизбежность гибели отчаянной пятёрки. Он уцелел благодаря отличному умению летать — каждый ангья начинал обучение эдва ли не с младенческого возраста. Своё дело сделал и вовремя выставленный воздушный щит, который выдержал парочку попаданий. Помимо самого Рилтамаая, ещё семь воинов успешно отступили, оставив место сражения за спиной.

Решение броситься в пике в принципе тоже оказалось верным. Воины, которые заставили своих животных устремиться к земле, действительно успешно оторвались от летающих монстров. Однако, как оказалось, здесь их поджидала другая опасность. Когда трикстеры опустились достаточно низко, навстречу им полетел целый град увесистых булыжников. Десятки, если не сотни, уродливых монстров метали в воздух камни с чудовищной силой, и делали это достаточно метко. При удачном попадании, такой снаряд пробивал кожаные перепонки крыльев навылет или наносил весьма ощутимые ушибы, и даже увечья внутренним органам животных. Порванные крылья резко снижали скорость и манёвренность, чем незамедлительно воспользовался враг. Примерно двое из пяти воинов вместе со своими животными после многочисленных попаданий рухнули на землю. Единственным положительным результатом такого манёвра оказалось обнаружение ещё одного вида монстров.

***

— Половина отряда, — бесцветным голосом констатировал командующий тысячи Фейригаан, уперев невидящий взгляд в стоящего перед ним благородного Рилтамаая, — Десять воинов из двадцати погибли в бою.

— Командующий, я готов понести любое наказание…

— Наказание за что, Рилтамаай? — перебил его Фейгигаан.

— Но ведь… Это ведь по моей вине погибли воины. Я не справился с возложенной на меня ответственностью. Не принял верных решений.

— Разве?

— Простите, командующий, я Вас не понимаю. Я уверен — это моя вина.

— Если это действительно так, то я не ошибся в своём выборе. Тебе не в чем винить себя.

— Простите, командующий, но…

— Нас здесь двое, поэтому я обойдусь без титулов, если ты не возражаешь. Думаю, что мой возраст и сложившаяся ситуация дают мне на это право.

— Хорошо. Если Вы считаете такое обращение необходимым, я согласен.

— Считай, что мне так угодно. Возвращаясь к теме нашего разговора — твоя вина не настолько велика, чтобы существовала необходимость взыскания. Тем более, что ты её осознал. Я послал тебя узнать, что плохого следует ожидать нам в будущем. Ты выполнил задачу. Теперь мы знаем, что появились новые монстры, и, главное, что небеса отныне не принадлежат нам безраздельно. Это — главное. А что погибли воины, — эльдалиэ вздохнул, — Началась война, а на войне потери неизбежны. Да, возможно, таких потерь можно было бы избежать. Но разве кто‑то готовил вас к схватке с таким противником? Нет, не готовил. Даже я не предполагал, что вы столкнётесь с летающими монстрами, которые, к тому же, владеют магией. Мы стали слишком самоуверенны, за что и поплатились. Так что наказывать мне тебя не за что. Десяток погибших в первом же сражении и так достаточное для тебя наказание. Тебе всё понятно, офицер?

— Да, командующий.

— Благородный Рилтамаай, приказываю каждому бойцу отряда немедленно составить подробный рапорт об этом вылете. Особое внимание обратить на описание противника. А Вы также укажите свои соображения по поводу возможной тактики сражений с ним.

— Приступлю немедленно, командующий.

— Идите, благородный Рилтамаай. Скоро потерь будет гораздо больше.

— Слушаюсь, командующий.

Уже возле дверей, ангья остановился и снова повернулся к своему темноволосому командиру.

— Командующий, позвольте мне всё же задать один вопрос.

— Что у Вас?

— То, что случилось сегодня…Эти монстры. Это ведь идёт из Иа?

— А разве у Вас ещё остались сомнения? У эрниля Илоонира их уже давно нет. Мои же окончательно развеялись, как только я увидел последствия землетрясения. Идите и выполняйте полученный приказ.

Когда за отпрыском одного из благородных родов закрылась дверь, командующий тысячи Фейригаан достал из ящика стола папку, содержимое которой скрывалось им даже от адъютантов. В ней хранилось совсем немного документов, которые вручил ему лично эрниль Илоонир. На первом листе неизвестным Фейригаану художником с величайшим исскуством был изображен величественный ангья. Богато расшитая и украшенная магическими символами четырёхцветная мантия, посох с большим кристаллом и украшенный драгоценными камнями обруч в волосах давали понять, что это один из ингоолэмо. Командующий знал, чей облик он сейчас рассматривает.

«Что же ты наделал, последний из Вознесшихся Героев? Почему после стольких веков мира порождения Иа снова появились в нашем мире? И почему они появились именно в том месте, где ты решил совершить свой последний подвиг? Глупые вопросы — ты никогда не ответишь на них. Или уже начал отвечать? Ведь это твои последователи теперь изуродовали свои тела и атакуют своих соплеменников, словно безумие охватило их разум. Не твои ли разум и воля заставили их объединиться с монстрами и начать войну с нами?»

***

На границах оазиса стабильности, который расположен в мире непостоянства, бушуют стихии. Немыслимой силы ветры в мгновение ока передвигают с места на место невероятных размеров песчаные дюны. В ничтожные доли секунд обнажённая почва разламывается, вскипает огромными огненными фонтанами и снова застывает. Чудовищной силы молнии бьют с небес. Тучи обрушивают вниз огненный дождь и град и вулканических бомб. Но на границах этого островка подобия реальности неистовство стихий словно теряет силу. Оседает понятый ветрами песок, исчезают разломы, гаснут молнии и небесный огонь. Только зыбкое марево катится дальше, совершенно не тревожа местный пейзаж. Чего нельзя сказать о местных обитателях.

Огромная обсидиановая скала под угольно–чёрными небесами. Словно титанических размеров пирамида, возвышается она над пустыней. Кроваво–красные отблески неспокойного светила пляшут по отполированным граням кристаллов вулканического стекла, отбрасывая в окружающее пространство волны призрачного светящегося тумана. Здесь этот свет сталкивается с волнами пришедшего из пустыни марева. Кажется, что эта невообразимая смесь приобретает некую материальную форму, густеет, и уже отчётливо видимыми клубящимися потока устремляется обратно к скале. Точнее не к самой скале, а к входам в пещеры, которые густо рассыпаны по обсидиановой поверхности. В этом пульсирующем красном сиянии мельтешит хоровод крылатых созданий различных размеров и форм, словно мошкара в предчувствии дождливой погоды. У подножия скалы, среди измождённых, перекрученных и покрытых наплывами ядовитой смолы деревьев движутся уродливые монстры.

Нет спокойствия и в том бесконечном лабиринте, который пронизывает всю скалу, делая её похожей на голову сыра чудовищных размеров. Толпы местных обитателей летят, идут, ковыляют и ползут к самому центру пещерного лабиринта. Они словно сопровождают струи светящегося тумана, которые поступают снаружи. Впрочем, возможно именно этот туман влечёт их за собой, словно магнит железные опилки. И монстры, и эта необычная субстанция, стремятся в грот, в котором пребывает владыка этой местности.

Чудовищно изуродованный неизвестными палачами пленник ликует. Он по–прежнему един с каменной колонной, а тело его, как и раньше, лишено кожи. Глаза полоны боли и ненависти, но ещё в них светится торжество. Это торжество безумца, который наконец‑то достиг только одному ему понятной цели, и сейчас наслаждается победой. Пленник не обращает никакого внимания на боль, которая терзает его израненную плоть. Сейчас для него это не важно. Пустяк, который уже не заслуживает внимания.

Десятки огромных жутких чудовищ восседают на каменных постаментах, которые возвышаются в укромных уголках грота. Сегодня они не преклоняются перед своим владыкой, поскольку заняты исполнением его приказаний. Потоки красного света изливаются из их глаз и разинутых пастей. Каждый из монстров, который попадает в этот каменный мешок, окатывается эти сиянием. И уже через несколько секунд они словно тают, превращаются в аморфные тени и растворяются в потоках призрачного сияния. Бурлящие волны красного тумана катятся к колонне с её пленником. Уже почти материальные они вскипают у его ног, обрушиваются на лишённую кожи плоть, где и исчезают. Словно бездонная губка, тело местного владыки поглощает эту субстанцию. Он поглощает её без устали, и никак не может насытиться.

Взгляд пленника по–прежнему смотрит куда‑то сквозь толщу камня. И он не сулит ничего хорошего той реальности, которая скрывается за невидимым другим барьером. Губы постоянно шевелятся, словно выговаривают бесконечные проклятия неизвестным врагам. Могучие мышцы искалеченного тела напряжены до предела. Пленник, а по совместительству и местный владыка, устал мириться со своим плачевным положением. Он сумел собраться с силами, получить поддержку и начать борьбу с тем, что обрёкло его на вечные муки. Пока ещё он не в состоянии освободиться и вступить в схватку самостоятельно, но время расплаты уже приближается. Но главное — он всё же нашёл способ освободиться.

***

Мысли текли спокойно и даже как‑то умиротворённо.

«Плохо, когда в твоих жилах течёт кровь пророков, но самому тебе такой дар недоступен. Заглянуть бы хоть на миг в грядущее, и многое станет понятным. Покровители, мне хватит даже намёка!»

Эрниль Илоонир весь день маялся дурными предчувствиями. Ему было знакомо это состояние — точно такое же, только более слабое, ощущение надвигающейся беды наполнило его душу на том безрезультатном Совете. Тогда, глядя на то, как спорят, не решаясь предпринять что‑либо конкретное, члены Совета, он решил действовать самостоятельно. Да, хорошо бы было услышать волю Покровителей, кто спорит. Но если они молчат, тогда что? Просто сидеть и ждать, когда беда подойдёт вплотную к его владениям он не собирался. А Совет… Совет может спорить и ждать.

Эрниль собрал почти все войска, которые находись в его подчинении и перебросил их на самый юг земель, которыми управлял. Он заставил магов возвести позабытые уже укрепления, перекрыв все проходы в окружающих «странные земли» горах. Рискуя навлечь на себя гнев Совета, он приказал отселить из окрестностей всех минноонар, чьё проживание здесь не было продиктовано служебной необходимостью. Во всей этой деятельности ощущение надвигающейся беды ослабло и почти исчезло.

А сегодня всё накатило с новой силой. Глава одного из древнейших родов ангья, военачальник и управитель ардон с самого утра не находил себе места. Ничего не предвещало беды, но он был твёрдо уверен — она вот–вот случится. Целый день эрниль занимался делами, ожидая, что ему доложат о… Да о чём угодно! Он с облегчением выслушал бы даже известие о том, что орды монстров Иа уже на подходе к его резиденции. Всё лучше, чем мучиться предчувствиями и гадать, откуда ждать подлости от судьбы.

К обеду от нервного напряжения он настолько вымотался, что решил — катись оно всё в Иа. Эрниль приказал накрыть пиршественный стол и устроил разгульные посиделки с ближайшими соратниками. Обильными возлияниями он старательно глушил ощущение неотвратимо надвигающейся беды. Выпив немалое количество веселящих напитков, Илоонир почти достиг желаемого результата, и, чтобы забиться окончательно, уединился с парой молоденьких наложниц в одной из спален своей резиденции. А спустя ещё некоторое время он даже сумел уснуть — организм уступил массированной атаке дорогих напитков и приятной усталости.

Но сон был не долгим. Светило только скрылось за горизонтом, когда эрниль проснулся. Он проснулся и понял — всё уже случилось. Он знал, откуда взялась такая уверенность. Эта тайна их рода передавалась из поколения в поколение только от главы семейства к его наследнику. В их жилах текла капля крови одного из древних пророков элдалиэ — последствие столь же древней супружеской измены. Увы, истинный дар пророчества недоступен ангья, так что приходилось довольствоваться такими вот крохами. Сам Иллонир уже давно перестал считать эту свою особенность даром и причислил её к разряду проклятий. Такая вот расплата поколений за проступки одной из предков.

Эрниль не стал срываться с ложа, хватать одежду и бежать в свой кабинет. Зачем? Всё, что он счёл возможным сделать, уже было сделано. Укрепления возведены, войска подготовлены и размещены, инструкции составлены и вручены. Что изменит его суета? Ничего. Поэтому он предпочёл остаться лежать на смятой постели и предаваться невесёлым размышлениям, прислушиваясь к размеренному дыханию двух молоденьких элдалиэ. Лежал и ожидал, когда же наконец раздастся негромкий стук в дверь его опочивальни, который и возвестит о прибытии гонцов с новостями. Почему‑то ему не хотелось будить и отсылать прочь наложниц. Нужно просто подождать.

Он не ошибся в своих предположениях.

— Что случилось? — спросил Иллонир, когда в дверь негромко постучали.

— Прибыл гонец от Командующего тысячи Фейригаана, высокородный.

— Хорошо. Пусть ожидает меня в кабинете. И вызовите туда благородных Альмиираира и Эльтуриэля.

— Будет исполнено, благородный Иллонир.

Одеваясь, эльнир бросил взгляд на обнажённые тела так и не проснувшихся наложниц. Некоторые из его знакомых находили пикантным иметь среди наложниц молодых женщин, захваченных отрядами, которые наведывались в земли фирримар. Лично он считал это неправильным. «Наверное, Санкаан прав — я слишком многое перенял от своего наставника,» — подумал ангья. Рамлиай был одним из тех немногих, кто успел увидеть последние сражения Эпохи Кровавых Битв и ещё помнил уважительное обращение к фирримар — «атан». Наставник активно сопротивлялся политике нынешнего состава Совета. «Времена мира не могут длиться вечность», — говорил он своим ученикам, — «Глупо отказываться от союзников. Даже пушинка может нарушить равновесие весов». Благородный Иллонир сомневался в том, что смерть инголмо Рамлиая была следствием нелепой случайности. Слишком неудобной была фигура древнего ангья для многих членов Совета. Иллонир сомневался, но благоразумно предпочёл свои сомнения сохранить в тайне.

В кабинете его уже ожидали оба ближайших советника и порядком уставший элдалиэ в полётном снаряжении.

— Новости настолько важные? — спросил эльнир у гонца, который отдал ему честь согласно правилам.

— Адъютант командующего приказал доставить Вам пакет как можно быстрее, высокородный эрниль.

— Что же у вас там произошло, ты можешь сказать? — задал Иллонир очередной вопрос, глядя на запечатанный конверт, который лежал на столешнице, и никак не решаясь вскрыть его.

Гонец сглотнул, несколько секунд помолчал, словно собирался с мыслями и набирался храбрости, но всё же ответил.

— Скала, высокородный эрниль. Проклятая скала полезла из земли к небесам. Когда я вылетал, к ней готовился вылететь на разведку отряд из двух десятков воинов. Больше мне ничего не известно.

— Хорошо, — совершенно спокойно, удивляясь даже самому себе, промолвил Иллонир, — Ты можешь быть свободен. Ступай, отдохни.

— Слушаюсь, высокородный.

Когда за гонцом закрылась дверь, эрниль жестом указал своим соратникам присесть к столу, взял с подставки узкий нож для бумаг и вскрыл пакет. Быстро пробежав глазами донесение командира ближайшей к «проклятой скале» заставы, он протянул бумагу Альмиираиру. Тот прочёл документ молча. А вот Эльтуриэль в полголоса помянул Покровителей.

— Да, их помощь нам бы не помешала, — согласился Иллонир.

— Простите, эрниль — сорвалось.

— Что будем делать, советники? Ваши соображения.

— Мы практически ничего не знаем о случившемся, высокородный, — отозвался Альмиираир, — Предлагаю подождать дальнейшего развития событий. А пока послать запрос Совету — пусть что‑то решают, наконец.

— Уверен, что вскоре поступит подробный доклад о результатах разведки. Тогда и примем окончательное решение. Но просто сидеть и ждать — не разумно и опасно. Думаю, что нам следует немедленно послать Фейригаану подкрепление. Таково моё мнение, высокородный.

— Отправьте тысячу Тирнимина к выходу из Звенящего Ущелья.

— Но это ведь тыловые укрепления, а силы Фейригаана расположены в пределах видимости от скалы, — удивился такому решению Эльтуриэль.

— Я надеюсь, что у Командующего Фейригаана хватит ума вовремя отступить, случить действительно мощная атака. Подготовьте ему соответствующий приказ. В любом случае, вторая линия укреплений лучше подготовлена. К тому же так мы сможем гораздо оперативнее реагировать на развитие событий и распоряжаться нашими весьма скудными резервами.

— Будет исполнено.

— Теперь второе. Как только взойдёт солнце, нужно начать отправку на север всех лиц, которые не имеют отношения к войскам.

— Без решения Совета?

— Без, Альмиираир. Ты не хуже меня понимаешь, чем может закончиться промедление. Совет далеко, а мы ответственны за судьбу лиэ на этих землях. Но ты прав — запрос Совету нужно отправить немедленно. Пусть шевелятся.

— Может всё же отправить Фейригаану подкрепление, эрниль?

— Я не уверен, что на его позициях уже не хозяйничают порождения Иа. Предпочитаю исходить из самого худшего из всех возможных вариантов. Командующий Фейригаан достаточно опытный и имеет в своём распоряжении подробную инструкцию. Нет, нужно усилить вторую линию обороны.

— Как прикажете, благородный эрниль.

— Дальше. Вызовите сюда магов — мне будет нужно переговорить с управителями соседних ардон. Это общая проблема, так что необходимо ввести их в курс происходящего и по возможности заручиться поддержкой…

Когда за советниками закрылась дверь, эльнир Иллонир откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. В сознании одно за другим всплывали воспоминания о временах обучения и рассказы мудрого наставника о сражениях Эпохи Кровавых Битв. И благородному ангья, готовому за малейший намек на оскорбление его чести схватиться за оружие или применить магию, вдруг стало страшно. Не за себя лично, а за тысячи и тысячи соплеменников, которым предстоит погибнуть уже в ближайшем будущем.

— Как же мне хочется, чтобы ты оказался не прав в своих предостережениях относительно фирримар, наставник, — промолвил Иллонир в пустое пространство своего кабинет, отчётливо осознавая, что его фраза — это всего лишь несбыточное пожелание.

***

Всё началось перед восходом солнца. Вершины гор на востоке уже успели окраситься в розовый цвет, а ночная тьма сменилась предрассветной серостью. По низинам покатились волны сырого кисельного тумана.

Стражники, которые всю ночь напряжённо всматривались в покрытую тьмой долину и прислушивались к ночным звукам, два успели слегка расслабиться, как утреннем тумане проявились неясные тени. Одна, вторая, десятая… В сереющем небе тоже стали выделяться тёмные точки, которые довольно быстро стали расти в размерах по мере приближения к укреплениям. Зазвучали горны и удары гонга, призывая солдат к оружию. Полосы белесого огня обрушились на укрепления, казармы и другие постройки. Загремели взрывы, выбрасывая во все стороны тучи каменной крошки и облака пыли.

К чести минноонар их бойцы по большей части сумели вовремя занять свои места на каменной стене, которая перегораживала ущелье. Отряды трикстеров тоже поднялись в воздух как раз, чтобы вступить в схватку с крылатыми монстрами. Сотни стрел, десятки заклинаний и струи кислотного пара трикстеров, заставили воздушного противника заметно снизить интенсивность обстрела. Но взамен магического огня на защитников стены полетели камни, которые сотнями запускали в полёт уродливые великаны. Эти монстры больше всего напоминали облезлых обезьян, если увеличить их рост до четырёх метров, удлинить руки, укоротить ноги и посадить на плечи кабанье рыло с несколькими парами изогнутых клыков. Неспешно продвигаясь к преграждающей путь на север стене, эти монстры подбирали все мало–мальски подходящие по размеру камни и бросали их в воинов минноонар. Стрелы практически не пробивали их толстую бугристую шкуру, и лишь попадания в уродливое лицо вызывал визги боли и ярости. Привычные уже защитникам «шатуны» сотнями спешили к рукотворной преграде, оставляя за собой десятки тела на каждом пройденном чейне. От них не отставали ещё более странные создания, похожие на помесь клеща–переростка и огромного слизня размером, примерно, с годовалого кабана. Эти монстры, останавливались на небольшом удалении от стены, надувались и плевались целыми сериями комков ядовито–зелёной слизи. Даже камень начинал шипеть и дымиться в том месте, куда попадал такой снаряд. А те минноонар, кому не посчастливилось оказаться мишенью, умирали в жутких мучениях за считанные секунды — слизь буквально пожирала плоть и кости. Правда, участки мягкой плоти этих созданий служили отличной мишенью для опытных стрелков, которые в свою очередь тоже отстреливали их десятками.

Командующий тысячи Фейригаан, оказавшись на смотровой площадке, быстро разобрался в обстановке. Наибольшую опасность для защитников стены сейчас представляли именно крылатые создания. Именно их атаки становились причиной подавляющей части потерь в отрядах. Метатели камней могли пока только держать воинов в напряжении, поскольку передвигались довольно медленно, а шатуны и «клещи–плеватели» успешно погибали, как только достигали отметки прицельного выстрела. Множество утыканных стрелами тел уже валялось перед стеной.

— Передайте магам и стрелкам — нужно сосредоточиться на уничтожении этих крылатых уродов! — обратился Фейригаан к адъютанту, — Третьей части стрелков пока хватит для того, чтобы сдержать наземную атаку! Выполняйте!

Адъютант умчался передавать приказания, а командующий снова сосредоточил своё внимание на сражении. Сейчас он искал ответ на вопрос, каким образом противник собирается преодолеть препятствие? Шатуны и «клещи» на это явно не были способны. Крылатых уродцев пока тоже удавалось сдерживать, хотя количество убитых и раненных трикстеров уже заставляло задуматься о будущем. Метатели камней были уже более подходящими кандидатами на штурм укрепления, но и они имели уязвимые места — несколько тел уже валялось. Судя по всему, опытный стрелок на близком расстоянии без особых проблем сможет поразить этих великанов к глаза или в уши, нанося таким образом смертельные ранения в мозг.

Фейригаана волновало отсутствие в рядах противника «изменившихся». Он был твёрдо уверен, что именно эти предатели своей расы должны выступать в роли пастухов для этой орды монстров. Бывшие сородичи должны были понимать, что в лоб каменное укрепление не взять. Во всяком случае, не такими силами. А значит, всё это не более чем проверка или отвлекающий манёвр. Скорее всего, задача гибнущих сейчас монстров — измотать силы минноонар и притупить внимание.

— Прикажите грузить раненных воинов на роадранеров, — обратился Фейригаан ко второму адъютанту, — Всё самое ценное тоже грузите на животных. А что не получается вывезти — подготовьте к уничтожению.

— Командующий, а как же… Ведь ударные отряды уже готовы выступить из ворот и разогнать монстров. Они только ждут Вашего приказа.

— Вот я и приказываю грузить на животных раненных, имущество и готовиться к отступлению. Никакой атаки! Тех, кто осмелится нарушить приказ — казню собственноручно! Исполняйте!

— Слушаюсь! — отчеканил адъютант и умчался.

«Ворота! Точно! Как же я забыл о них?»

— Самых сильных магов ко мне!

Бой в воздухе постепенно затухал. Всё же численность крылатых противников была ограниченной. Потеряв примерно сотню, хотя и натворив при этом немало бед, летающие монстры постепенно начали перемещаться под прикрытие метателей камней. Теперь уже воинам на трикстерах пришлось умерить скорость, чтобы не оказаться легкой добычей врага. Лучшее, что они могли предпринять, это заставить своих животных описывать круги и спирали над укреплениями и заставой, периодически постреливая в противника.

Но если в небесах всё более–менее успокоилось, то на земле основные события только начинали разворачиваться. В рассеивающемся тумане начали проступать очертания приближающейся к месту сражения громадины. Утробный рёв перекрыл даже грохот ударяющихся в стену камней и шум сражения, показывая всем, что мощь чудовища соответствует его размерам.

«А вот и ответ на мой вопрос пожаловал. Ничего не скажешь — впечатляющая скотина».

— Мы прибыли, командующий. Согласно Вашему приказанию.

— Отлично, — обратился Фейригаан к троице ангья, — Как раз во время. Сейчас вам предстоит отстоять врата укрепления и совладать вон с той тварью. Лично у меня нет никаких сомнений, что она атакует именно их.

Маги слегка поклонились и поспешили к вратам.

В этот момент из‑за скал наконец‑то взошло солнце, залив долину потоками яркого утреннего света. Это позволило подробно рассмотреть приближающегося противника, что, впрочем, отнюдь не прибавило уверенности защитникам стены. Длинное, не менее десяти метров, веретенообразное тело покоилось на трёх парах массивных ног. Огромная голова состояла, казалось, из сплошной костяной брони. По своей форме она напоминала молот или кирку, вызывая ассоциации с опасными хищниками глубин. Особое сходство с акулой–молотом придавали разнесённые на окончания трёхметрового костяного молота глаза. Шею защищал воротник из костяных платин. Полукруглые сегменты из того же самого материала прикрывали всё туловище монстра. Толстый конусообразный хвост служил, судя по всему, уже просто для создания противовеса огромной башке.

— А вот и «изменившиеся» пожаловали, — промолвил Фейригаан, разглядывая восседающую на плоском лбу чудовища крошечную фигурку.

Но если громадина, легко подминающая под себя молодые деревья, двигалась неторопливо, то остальные новоявленные персонажи поражали своей мобильностью. Шестилапые монстрики длиной примерно метра два–три проворно вбегали на поле перед каменной стеной и резко останавливались. Привстав на двух задних парах конечностей, они разворачивали полукруглые сегменты своей брони так, будто это были перевёрнутые в обратную сторону жабры. Передние лапы, повисающие в воздухе, замелькали с невиданной скоростью. Пасть монстра раскрылась, и оттуда, как и из растопыренных «жабр», потянулись струи светящегося белесого тумана. Когтистые лапы каким‑то образом хватали эту субстанцию, сплетая из неё плотный искрящийся ком. Несколько мгновений, и в сторону стены полетели десятки таких шаров.

«Магия! — поразился Фейриааган, — Среди порождений Иа уже есть маги! А ведь тот гигант, скорее всего, обладает такими же способностями. Их броня по строению похожа друг на друга, как листья одного дерева».

Камень под ногами задрожал от взрывов. В воздухе повисли облака пыли, проклятия и крики раненных воинов. Летающие уродцы воспользовались замешательством и снова устремились в атаку. По долине к стене двигалась следующая волна шатунов и «клопов».

Фейриаган обернулся и ухватил за грудки ближайшего из адъютантов.

— Оседлай трикстера и отправляйся к Командующему Тирнимину. Расскажешь ему всё, что здесь видел. Пусть готовятся принять уцелевших воинов нашей тысячи. Предупреди: следующий удар нанесут по его силам.

— А Вы, командующий?

— Исполняй приказ, сэльдо! — рявкнул на упрямца Фейриааган, ухватил его за шиворот и буквально выбросил на лестницу.

В воздухе снова кипел бой. Происходящее на стенах уже мало напоминало порядок. Кто‑то тащил в укрытия раненных товарищей, кто‑то посылал стрелу за стрелой в наступающего противника. Одни лучники старательно расстреливали монстров–магов, другие пытались отогнать летающих монстров. Судя по всему, потери среди младших командиров уже начинали сказываться на управлении отрядами. Если в добавок к этому приближающаяся громадина снесёт ещё и врата, то обороняющуюся тысячу можно смело причислять к покойникам.

— Немедленно наведите порядок на стенах! — заорал Фейриааган ставшимся возле него адъютантам, — Отогнать вражеских летунов и сосредоточиться на уничтожении магов противника!

Командующий ухватил последнего из своих подчинённых за руку, удерживая на площадке.

— Отправляйся к раненным. Немедленно начинайте отправлять их к Командующему Тирнимину. Свяжись с командиром воздушных сил — если врата падут, пусть сосредоточиться на прикрытии отступающих от атак с воздуха.

— Но что будет с остальными?

— Если мы отобьём эту атаку, то я лично возглавлю их отступление. Иди.

Возымело ли своё действие присутствие адъютантов или это уже бойцы пообвыкли, но дальнейшего развития хаос на стенах не получил. Однако это никак не сказалось на всё возрастающем количестве убитых и раненных. Фейриааган отметил, что монстры начали скапливаться в небольшие отряды как раз напротив врат. Держался противник на достаточном удалении от стен, чтобы избежать ненужных потерь. Даже монстры–маги начали оттягиваться назад и крылатые уродцы, совершив налет, повернули обратно.

Громадный монстр тем временем выбрался на намеченную его наездником позицию, проложив при этом немалую просеку в лесном массиве. Как и предполагал Фейриааган, чудовище тоже начало раскрывать лепестки своей брони. Только в этом случае сияющая субстанция потекла не струйками, а волнами, сливаясь перед уродливой мордой в громадный шар. Никаких дополнительных движений конечностями монстр не производил, что и не удивительно при его комплекции. Зато крошечная фигура наездника активно жестикулировала. Процесс создания магического заряда сопровождался утробным рёвом.

Когда первый заряд искрящейся кометой неспешно полетел к цели, и чудовище приступило к созданию следующего, со стороны врат сверкнула вспышка, а чуть донёсся раскат грома. Огромной ветвистой дугой молния прошила пространство и ударила прямо в морду гиганта, зацепив при этом формирующийся сверкающий ком. Сверкнуло так, что Фейриааган был вынужден зажмуриться и прикрыть глаза. Взрыв превратил голову чудовища в кровавые ошмётки, и через несколько секунд обезглавленная туша тяжело рухнула на землю.

Но тем временем первый заряд достиг цели, и стены укрепления заходили ходуном. Смотровая площадка, на которой находился командующий, не выдержала и начала разрушаться. Последней мыслью командующего, перед тем как его разум погрузился во мрак, был вопрос: «Сколько спасется?»

Монстры взревели и хлынули на очередной штурм.