Несомненно, любое художественное произведение – это вымысел, даже если в основу положены реальные события. Как говорится, «любые совпадения – просто случайность». Но все же смею вас заверить, что в «Подвенечном сари» нет ни капли надуманности. Все это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО могло произойти в жизни и, быть может, даже когда-то происходило…

В качестве же доказательства того, что я ничуть не утрирую, описывая индийские нравы и обычаи, начну с абсолютно реальных, я бы даже сказала, документальных историй любви наших соотечественниц и индийцев. В них нет ни грамма вымысла, все это случилось на самом деле, хотя кто-то может сказать, что любая из этих историй – готовый сценарий для индийского фильма. Каждая героиня написала или рассказала свою историю сама. Я лишь взяла на себя смелость немного отредактировать эти рассказы и, разумеется, кое-где изменила имена участников (дорогие мои девчонки, простите, если что!). Героини – мои подруги и знакомые; более того, здесь есть и МОЯ реальная история…

 

ИСТОРИЯ 1: ЮЛЯ

Откуда: Самара, Россия Муж: Санни Дети: нет

Место жительства: Агра, Индия

Начать, наверное, надо с того, что Индией я болела с детства, как и многие девчонки моего поколения. Фильмы, музыка, танцы, кухня, национальная одежда – все это заставляло мое сердце учащенно биться еще в восьми-девятилетнем возрасте. Я грустила о том, что не родилась индианкой, заворачивалась в шторы (это были мои сари), рисовала точку на лбу маминой помадой и мечтала выйти замуж за Митхуна Чакроборти, а все надо мной посмеивались.

Шло время, я взрослела, в жизни моей появлялись новые интересы и увлечения, но Индия все равно владела кусочком моего сердца…

Когда я переехала в Москву, то с удивлением и радостью обнаружила, что здесь поклоннику Индии есть где развернуться!

Во-первых, в столице нашей родины можно было без проблем доставать индийские фильмы на видео, причем не только классику, но и новинки. Во-вторых, здесь частенько проводились всевозможные фестивали индийской культуры и устраивались концерты. В-третьих, я начала изучать танец «бхаратнатьям», и это мне безумно нравилось. Ну и, в-четвертых, в Москве жило полным-полно индийцев! Дома, в своем маленьком провинциальном городке, я и мечтать о таком не могла…

Постепенно у меня появилось много друзей среди индийцев. Притам, у которого был прекрасный голос, – индийские песни в его исполнении я могла слушать бесконечно… Рамеш, добродушный увалень, очень стеснительный, краснеющий при разговорах со мной… Санни, влюбленный в меня… Вот такая у нас была компания, «великолепная четверка». Мы гуляли по Москве, распевали хором песни, болтали обо всем на свете, ходили на концерты… Словом, было весело и легко. Единственное, что меня немножечко напрягало, – это то, что Санни постоянно смотрел на меня обожающими глазами и регулярно предлагал пожениться. Мне он, конечно, нравился (внешне был немного похож на актера Шахрукха Кхана), но только как хороший друг, не более того.

Потом Санни пришлось по семейным обстоятельствам уехать обратно в Индию. Никогда не забуду, как он смотрел на меня при прощании – как побитая собака. Ему ужасно не хотелось уезжать, но он был вынужден… Он звонил мне из Индии практически ежедневно, говорил о том, как скучает, что очень хочет увидеться…

А без него и компания наша как-то распалась. То есть мы созванивались с Рамешем и Притамом регулярно, говорили – да, надо бы встретиться… И все не получалось… А потом мне самой стало не до этого – в моей жизни начался не самый простой период. Не хотелось бы на этом подробно останавливаться, отмечу только, что у меня были все признаки нервного истощения. Я периодически впадала в депрессию, ревела, не хотела никого видеть и слышать, ничего не ела…

Моя мудрая мама сказала:

– Лучший способ избавиться от депрессии – сменить обстановку. Ты всегда мечтала поехать в Индию – почему бы не сделать себе такой подарок?

Эх, знала бы тогда мама, на что она толкает дочку своими собственными руками!..

Я позвонила Санни и спросила:

– А как ты смотришь на то, чтобы я прилетела в Индию?

Надо ли объяснять, что он смотрел на это с большим удовольствием! Ни о каких гостиницах он даже слышать не хотел – мол, будешь жить у нас в доме, родные будут счастливы с тобой познакомиться…

Итак, я отправилась в страну своей мечты…

Санни встречал меня в аэропорту в Дели, едва ли не подпрыгивая от удовольствия. Будь у него хвост – он бы им, наверное, завилял! Родные его приняли меня приветливо. Меня устроили в комнате вместе с младшей сестрой Санни. Мы достаточно легко нашли общий язык, несмотря на то что поначалу понимать их английский мне было достаточно сложно, ибо они говорили, как и все индийцы, очень быстро, глотая слоги и порой целые слова. Постепенно я перестала впадать в ступор и тупо мычать: «Э-э-э… Sorry?» – в ответ на какое-нибудь «Викаюро?» (что означает всего лишь «Which country are you from»?), а вполне бодренько поддерживала светскую беседу.

На второй день пребывания в Дели случилось страшное – Санни (очевидно, на радостях от моего присутствия) навернулся с лестницы и сломал ногу. В общем, люди ломают ноги довольно часто, так что ничего опасного, жить будет. Но настоящая трагедия заключалась в том, что мне не с кем стало гулять по городу! Я рассчитывала на него в качестве моего личного гида, да и он сам запланировал целую культурную программу, а тут такой облом… Естественно, первое время я еще крепилась и дни напролет просиживала у постели больного – мы болтали, смотрели индийские фильмы… Но спустя пару дней я взвыла. Я приехала в Дели, я хочу осмотреть город! И пусть это эгоистично… Как на грех, пойти со мной гулять никто не мог. Мужчины днем на работе, дети учатся, а по возвращении домой вскоре принимаются за уроки; женщины целый день заняты домашним хозяйством, да и вообще для них выбраться куда-нибудь из дому на несколько часов – настоящая трагедия.

– Поехать в Красный форт? О боже, это же так далеко!.. А где и что мы будем кушать, когда проголодаемся?..

Иногда, конечно, кто-нибудь из членов семьи уделял мне внимание и немного «выгуливал». Но этого для меня было явно недостаточно. И тогда я приняла решение пойти гулять одна. Что тут началось! Со всеми родственниками Санни случилась истерика.

– Как?! Одна?! По городу?! Мы не можем тебя отпустить! Это так опасно! Там полно нехороших, злых людей, тебя могут ограбить, изнасиловать или убить!

После длительной дискуссии мне удалось убедить их, что я уже взрослая девочка и вполне могу сориентироваться в незнакомом городе сама. Мне прочитали лекцию – напутствие («Никогда не заговаривай с незнакомцами, не гуляй по узким и малолюдным улочкам, внимательно смотри на дорогу, возвращайся до темноты») и со скрипом отпустили.

Первый мой выход в народ был феноменальным. Ибо я, по своей глупости и неопытности, решила прогуляться по Дели в европейской одежде (теперь-то понимаю, какой я была дурой). Мои джинсы и майка оказали эффект разорвавшейся бомбы. Складывалось такое ощущение, что по улицам гуляла не девушка, а инопланетянка! На меня пялились и оборачивались абсолютно все! Прохожие, рикши, уличные торговцы, старики и дети, мужчины и женщины… Пожалуй, только коровы да собаки были ко мне равнодушны. Конечно, я предполагала, что буду несколько выделяться в индийской толпе – другой цвет кожи, волос и глаз, другая одежда… Но ТАКОГО, чересчур повышенного внимания я все равно не ожидала. Настолько неприкрытое, откровенное любопытство меня безумно смущало. Многие смельчаки пытались со мной даже заговаривать – особенно мужчины; школьники тайком, думая, что я ничего не замечаю, фотографировали меня на свои мобильные телефоны, женщины рассматривали мою одежду… В общем, я зареклась носить джинсы, пока я в Индии. По крайней мере, если выхожу куда-либо без сопровождения.

Следующий выход в свет был уже более грамотным – я облачилась в шальвар-камиз. Честное слово, даже дышать стало легче! По крайней мере, меня хотя бы не было видно издалека; люди замечали, что я не индианка, только приблизившись ко мне. Во всяком случае, водители и седоки проезжающих мимо машин, рикш, мотоциклов и велосипедов уже не сворачивали шеи мне вслед. Я научилась гордо игнорировать все взгляды и оклики, и постепенно мне действительно стало на это наплевать. Я так освоилась за пару-тройку дней, что, когда рассказывала по вечерам родным Санни: «Сегодня я была в Джама Масджид… А еще видела Раштрапати Бхаван…» – они только ахали, качали головами и разводили руками.

Скоро нахальство мое дошло до того, что я решилась самостоятельно поехать в Агру, посмотреть на Тадж-Махал. Санни и родственничков чуть не хватил инфаркт. Боже, как они развопились, не желая меня отпускать!

– Давай подождем до выходных и поедем все вместе на машине! – предлагал мне папа Санни.

Но я знала, что этой семье проще пообещать, лишь бы меня успокоить, чем реально сделать, и потому была непреклонна – я поеду сама, пусть не беспокоятся обо мне, я обещаю вернуться в Дели в тот же вечер. Купила в одном из туристических бюро билет до Агры; за мной пообещали заехать в шесть утра (вот это сервис, помнится, подумала я – у нас за туристами автобусы не заезжают, изволь добираться до вокзала или еще какого-нибудь условленного места).

Естественно, автобус опоздал часа на полтора (тогда я еще не знала о знаменитой индийской «пунктуальности» и уже мысленно распрощалась со своими денежками, отданными за билет, – думала, что меня попросту надули).

Среди пассажиров я была единственной русской. Путешествие в целом было весьма приятным, если бы не два обстоятельства. Первое: со мной рядом сидела ветхая старушенция, настоящий божий одуванчик в сари; так вот, она постоянно доставала из сумки какие-то сладости и жевала их, громко при этом чавкая, а потом заснула и принялась храпеть прямо мне в ухо. Второе: я не думала, что дорога в каких-нибудь паршивых двести километров займет у нас чуть ли не полдня! Автобус постоянно останавливался, поворачивал куда-то и снова возвращался, пассажиры периодически требовали перекура, чтобы покушать или пописать… Казалось, никто никуда не торопится, всем наплевать, доедем мы до Агры в обед или к вечеру… или вообще к завтрашнему утру…

Потом выяснилось, что я отчасти была права – из всех пассажиров автобуса никто, кроме меня, не собирался возвращаться в Дели в тот же день, поэтому часом больше, часом меньше – никто об этом не волновался.

В Агре нас встречали представители местного филиала фирмы. Поскольку мне нужно было вернуться в Дели вечером, для меня составили отдельную программу – в мое распоряжение поступал персональный гид с машиной! Он должен был возить меня по городу целый день, показывать местные достопримечательности, а вечером доставить меня на вокзал к поезду. «Поди, еще и денег потом потребуют за такой сервис!» – скептически подумала я и с весьма хмурой физиономией села в машину. Я-то думала, нас просто повозят всех вместе на автобусе по городу, а затем тихо и мирно отвезут обратно… Ехать в Дели на поезде в мои планы как-то не входило (насмотрелась я на индийские поезда в фильмах, увольте-с!), но делать нечего – сама виновата, надо было заранее обговаривать в турфирме детали поездки…

Итак, немного раздраженная, я уселась в машину, еще не догадываясь о том, что встречаюсь в данный момент со своей СУДЬБОЙ…

…Уже много позже, когда мы вспоминали нашу первую встречу, он так описывал мне свои эмоции:

– Сижу в машине, и тут из туристического автобуса выходит девушка… Я просто дар речи потерял, думаю – ой, какая красавица!.. Я даже в самых смелых мечтах не мог представить, что мы познакомимся… И вдруг… она садится в мою машину!..

Сейчас он уверяет, что влюбился в меня по уши с первого взгляда. Не знаю, да и как проверишь? Впрочем, теперь это уже не важно… Знаю одно – я с первого взгляда не влюбилась, это уж точно! Я просто не обратила на него поначалу абсолютно никакого внимания. Ну, шофер и шофер… Ну, повозит меня по городу. Ну, расскажет что-нибудь, и только. Честное слово, я даже не сразу разглядела, старый он или молодой – настолько мне было все равно. Единственное, что я заметила с самого начала, – он очень сильно волновался. Заикался, мямлил что-то (может быть, даже краснел), задавал дурацкие вопросы типа:

– Мэм, что вы хотите посмотреть в Агре?

На что я ему раздраженно отвечала:

– Откуда я знаю, что у вас можно посмотреть, я тут в первый раз! Ты уж сам решай, что мне показывать, ты же здесь живешь, а не я!

Он от моего хамства еще больше терялся… Потом он признался мне, что действительно был жутко смущен и растерян, не знал поначалу, о чем со мной вообще можно говорить, настолько обомлел… Наконец я смягчилась:

– Валяй в Тадж-Махал вези!

Он, кажется, безумно обрадовался, что появилась хоть какая-то программа действий. Некоторое время мы ехали молча, затем он собрался с духом и спросил, как меня зовут.

– Джулия, – говорю, привычно переиначивая свое имя на удобоваримый для индийцев вариант.

– Очень приятно, Джулия-джи… – почтительно говорит он. Я от этого обращения «Джулия-джи» чуть не скончалась от смеха. Нашел, думаю, «джи»! Посмотрела на него повнимательней, гляжу – он совсем смешался, сидит такой весь сконфуженный, несчастный… Мне даже жалко его стало.

– А тебя как зовут? – спрашиваю.

– Санни, – отвечает, обрадованный моим вниманием к своей персоне.

– Как?! Санни?! – Тут я еще больше расхохоталась.

Он, бедняга, совсем растерялся, не соображает, что, собственно, происходит. Отсмеявшись, я слегка устыдилась своего поведения – парень-то в чем виноват?

– Извини, – говорю, – очень хорошее у тебя имя. У меня так зовут друга…

Постепенно мы с ним разговорились, он перестал смущаться. Я с удивлением обнаружила, что он прекрасный собеседник. Больше всего мне понравилось, что у него был идеально правильный английский, во всяком случае, для моего восприятия: он не тараторил, проглатывая слоги и слова, а очень даже понятно все произносил… Я впервые расслабилась, общаясь с индийцем: не нужно было заставлять извилины усиленно скрипеть, чтобы понять, что человек только что сказал. Еще у него оказалось потрясающее чувство юмора, а вот это я в мужчинах вообще очень люблю! В общем, когда мы подъехали к Тадж-Махалу, я уже была им полностью очарована как собеседником. Единственное – он упорно продолжал называть меня «джи», несмотря на мою просьбу: «Зови меня просто Джулия». «Хорошо, Джулия-джи!» – кивал он и продолжал в том же духе.

Короче, мы провели с ним вместе весь день… Это было здорово! Он возил меня по городу, рассказывал о тех или иных достопримечательностях, угощал мороженым и шоколадками, мы просто болтали, лучше узнавая друг друга… Меня поразило, что все мои фразы (даже вскользь оброненные) он запоминал сразу и – как выяснилось позже – навсегда. Спустя какое-то время я с удивлением обнаруживала, что он все помнит: и как зовут мою маму, и в каком городе я родилась (не думаю, что рядовому индийцу так уж знакомо слово «Самара»), и сколько лет моей сестре, и где я работаю, и когда у меня день рождения, и так далее…

Он рассказал, что работает в турфирме под началом старого друга, но планирует в скором времени открыть свой собственный, не зависимый ни от кого бизнес. Еще он поведал, что увлекается игрой в крикет, – тогда, помнится, меня это здорово повеселило: я еще не была знакома с повальной индийской страстью к этой игре! Также он оказался бешеным меломаном (причем поклонником не только индийской музыки). Выяснилось, что мы любим одни и те же индийские песни… Никогда не забуду, как мы хором распевали их в машине, катаясь по городу… Особенно вот эта у нас хорошо получалась: «Tujhe dekha to yeh jaana sanam Pyaar hota hai deewana sanam…» из фильма «Непохищенная невеста» («Когда я увидел тебя, дорогая, я понял, что любовь – это безумие…»). Мне с ним было так легко и хорошо!

Потом он набрался смелости и спросил, есть ли у меня парень. Я решила его подразнить и ответила, что есть, хотя на тот момент была совершенно свободна. Он прямо в лице переменился, мне даже его жаль стало немного… А он только и сказал убитым голосом:

– Какой же он счастливчик…

А еще он очень огорчался, что я не оставалась в Агре, а уезжала в этот же вечер обратно в Дели. Он очень хотел провести со мной и завтрашний день… Когда пришла пора отвозить меня на вокзал, он дрожащим голосом спросил, не могла бы я ему оставить номер своего телефона. Я сказала, что мой мобильный здесь все равно не работает (уезжая, не подключила услугу роуминга, балда!), а звонить на домашний в Дели я бы ему не советовала… Тогда он написал на листочке свой номер и протянул мне:

– Если когда-нибудь… вдруг… вы просто захотите услышать мой голос… поговорить с самым преданным вашим другом… Джулия-джи, я буду очень счастлив…

Перед тем как отвезти меня к поезду, он забежал в магазинчик и принес оттуда какие-то чипсы, шоколадки, печенье, воду:

– Это вам в дорогу…

Я была так тронута!

Он довез меня до вокзала, мы попрощались, он объяснил мне, с какой платформы отходит мой поезд и как на эту платформу выйти (ему самому было пора возвращаться в офис, да и машинам там проезд был запрещен). Он чуть не плакал – даже через стекло машины это было видно, когда я помахала ему рукой…

Итак, сижу на вокзале, жду поезда… Грустно как-то… Думаю, надо же, какой парень-то хороший… Ко мне периодически подкатывают то попрошайки, то дети, то навязчивые ухажеры, я вяло от них отбиваюсь, и на душе как-то муторно… Понимаю в глубине души, что мне не хочется уезжать, и это меня саму пугает… Вдруг кто-то трогает меня за руку… Поднимаю глаза – как вы думаете, кто это? Санни собственной персоной!..

Я, естественно, некоторое время в глубочайшем шоке на него молча взираю, думая, что мне это чудится… Затем, немного опомнившись, спрашиваю:

– Ты что здесь делаешь?!

– Да вот, – смущаясь, объясняет он, – решил вас все-таки посадить в поезд, чтоб быть уверенным, что с вами все в порядке…

Оказывается, он приехал обратно в офис, оставил машину там и бегом помчался на вокзал! Беспокоился за меня… Я была жутко рада его видеть, но даже себе пока в этом не признавалась, а объясняла свою радость какими-то бытовыми причинами: «Вот и хорошо, теперь он мне покажет, где мой вагон, где мое место, а то бы я сама долго блуждала, в билете все так непонятно написано…» А еще именно в тот момент я впервые заметила, какие у него потрясающие глаза… Такие внимательные, добрые, умные… и очень красивые… И еще у него была очень обаятельная улыбка… Мне вообще нравилось, как он смеется – громко, заливисто, очень свободно и заразительно, сразу же хотелось засмеяться тоже… В общем, мне уже начинало в нем нравиться очень многое, но я делала вид, что ничего не происходит…

Он усадил меня на мое место, подозрительно изучил моих попутчиков. К счастью, они не вызвали у него опасений: семейная пара с младенцем, какой-то парень, по виду студент, и дедушка непередаваемо преклонных лет. Видимо, Санни решил, что с их стороны мне ничего не угрожает, и если я не отправлюсь разгуливать по вагону, то все со мной будет нормально до самого Дели.

Поезд тронулся…

– Ты поедешь со мной в Дели? – пошутила я, втайне желая, чтобы эта шутка обернулась правдой…

Санни горестно вздохнул и поспешил к выходу. Выскочил на ходу, потом побежал за поездом, я ему махала рукой, он мне тоже… Напоследок он прокричал:

– Джулия-джи, я ни на что не надеюсь, я знаю, что у вас есть парень, но… Просто имейте в виду – я никогда вас не забуду. Я всегда буду вас ждать, что бы ни случилось…

Естественно, эту пламенную речь слышали все мои соседи; мало того что на меня и так пялился весь вагон (иностранка! одна! в поезде!), так теперь все еще смотрели с таким пониманием, улыбались, одобрительно свистели, кивали. Я уткнулась носом в окно и постаралась с ним слиться. На меня напал какой-то ступор, почему-то на редкость паршивое было состояние, на душе кошки скребли, казалось, что я упустила что-то важное и теперь оно ко мне никогда не вернется… Так и провела все время пути.

На вокзале в Дели я села в рикшу и доехала до дома… Вся родня Санни была уже в предынфарктном состоянии и стояла на ушах – еще бы, так поздно, а я все еще не вернулась из Агры! Они же были не в курсе, что там все так затянется, да еще и на поезде обратно ехать придется…

– Мы тебя больше никуда одну не отпустим! – торжественно заявили они мне.

Конечно, в чем-то они были правы – я живу в их доме, ем их хлеб, какую-то ответственность они за меня несут, а я заставляю их так волноваться… Но в тот момент мне было не до их переживаний – голова была полна своих собственных… Зашла проведать Санни – он по-прежнему практически никуда не выходил из своей комнаты: неудобно с костылем-то… Вижу – он какой-то странный. Мнется, мнется, словно сказать что-то пытается и никак не решится.

– Что с тобой? – спрашиваю.

– Я поговорил с родителями, – начинает он нерешительно. – Ты им понравилась очень, они говорят, что ты хорошая девочка… (ага, особенно после сегодняшнего, когда хорошая девочка ни свет ни заря умотала из дому, а вернулась ближе к ночи). Я им сказал, что ты мне тоже очень нравишься… Они мне посоветовали – сделай ей предложение! Они хотят, чтобы мы с тобой поженились!

Я чуть не упала! Вот те раз! И что делать? И как прикажете выкручиваться? Естественно, замуж за него я не собиралась, но вот так в лоб сказать человеку: «Нет, я за тебя не выйду, я тебя не люблю…» В Москве, конечно, я всегда отшучивалась по этому поводу, но здесь немного другой контекст – меня и родня его, видимо, за потенциальную невесту принимает, тут шутками не отделаешься…

Вот ведь дурацкая ситуация! С одной стороны, я ему никогда ничего не обещала, мы всегда были просто друзьями, с какой стати мне должно быть стыдно? А с другой – я же пользуюсь его гостеприимством, его семья меня приютила… Словом, стою в полнейшей растерянности, лицо, вероятно, донельзя несчастное… В общем, Санни сам все понял.

– Ты не хочешь? – спрашивает.

А я только головой мотаю – нет, мол, не хочу… Он мне ничего больше не сказал и вроде бы принял мое решение как данность. Но с того самого дня наши с ним дружеские отношения как-то дали трещину. Все не так стало… И если Санни еще держался хорошо, то его семья, я чувствовала это, меня обсуждала и отзывалась с явным неодобрением – что-то в духе «вертихвостка, окрутила мальчика, а у самой на уме непонятно что, замуж не собирается!». Никто меня, конечно, из дому не выживал, но прежней душевной атмосферы уже не чувствовалось, и мне было очень неуютно…

Надо ли говорить, что спустя два дня, промаявшись в Дели, я не выдержала и… позвонила в Агру другому Санни! Волновалась при этом страшно, руки тряслись, пока я номер набирала… А еще жутко боялась, что он мог номер неправильно записать, в какой-нибудь циферке ошибиться, и тогда у меня не останется вообще никакой связи с ним! К счастью, номер оказался правильным. Он ответил почти сразу.

– Привет, – говорю, – это Джули. Помнишь еще меня?

– Джулия-джи, – он просто ошалел от счастья, – я вашего звонка уже третий день жду…

Да и я, чего уж лукавить, была безумно рада его слышать – оказывается, я очень хорошо помнила его голос и даже скучала по нему…

– Я завтра приеду в Дели, – говорит он, – по делам. Мы могли бы с вами встретиться?

– Ну, конечно, могли бы! – ору я в восторге.

Договорились встретиться в час дня.

Не буду описывать, как долго я готовилась к встрече – как к настоящему свиданию… Наряжалась, по сто раз переодевалась… На место притащилась аж на полчаса раньше. Решила пока зайти в кафе и выпить холодной колы, чтобы не торчать на улице и не привлекать любопытных взглядов.

В час дня я собралась было выходить (не торопилась, потому что считала: все равно опоздает, индиец же), и вдруг в кафе заходит торопливыми шагами не кто иной, как Санни!

– Добрый день, Джулия-джи! – говорит. – Извините, я задержался – пробки…

Я была поражена! Во-первых, потому что за опоздание максимум в четыре минуты он извинился! Во-вторых, потому что мы договаривались встретиться в совсем другом месте, в кафе я зашла случайно…

– Ты… ты как меня нашел?! – спрашиваю.

Смеется:

– Ходил по улицам и у всех подряд спрашивал: «Где Джулия-джи? Где Джулия-джи?»

Шутник…

(Кстати, так и не раскололся до сих пор! Предполагаю, его навел кто-то, кому он описал меня по приметам.)

– Ну что, с делами уже разобрался? – спрашиваю.

– С какими делами? – удивляется он.

– Ты же в Дели по делам приехал…

Смотрю – смутился, вспыхнул как маков цвет, даже при смуглой коже заметно.

– На самом деле про дела я все придумал… Я ведь ради вас сюда приехал, – говорит.

Ну, что тут скажешь? Приятно, черт побери! Стоим как два дурака, смотрим друг на друга и улыбаемся…

– А тебе сегодня надо уезжать обратно? – спрашиваю я.

– Да, нужно вернуться к вечеру… Я бы и сам хотел остаться подольше, но не могу…

– Ну, тогда я с тобой поеду в Агру! – пошутила я. Он шутки не понял, как засияет!

– Правда, поедете?!

А я тут думаю – а вай бы, собственно, и нот?..

…Подробно описывать, какую жуткую чушь я плела родственникам первого Санни по телефону, объясняя, что сегодня не вернусь домой, я не буду. Наврала что-то про якобы неожиданно свалившуюся на меня поездку в Джайпур вместе с другими русскими туристами. Уж не знаю, что они про меня подумали, поверили ли, но, если честно, в тот момент это меня совсем не волновало.

– Может, хочешь заехать домой и взять с собой какие-нибудь вещи? – предложил Санни. Я отказалась. Лишний раз показываться на глаза «родственничкам» не хотелось. А кроме того, студенческие годы наградили меня милой привычкой всегда держать в сумочке на всякий случай зубную щетку и другие мелочи, необходимые для того, чтобы спонтанно переночевать не дома. Тем более я не собиралась задерживаться в Агре надолго – завтра надо было в любом случае вернуться в Дели.

У него в машине я заметила фотографию двоих карапузов.

– Это кто, твои дети? – пошутила я.

Он аж испугался:

– Нет, что вы! Это мои племянники! Дети старшего брата… А у меня нет детей!

– А жена есть? – продолжаю поддразнивать я.

– И жены нет… И девушки тоже нет…

– Почему? – искренне удивилась я. Вроде такой классный парень, милый, добрый, умный, юморной, симпатичный – и один…

– Почему? – Он задумался. – А я и сам не знаю… Наверное, еще просто не встретил такую девушку, с которой по-настоящему захотел бы встречаться… Такую, как… как вы. И вот теперь я ее наконец встретил… А она разбила мне сердце…

К чему лукавить, мне было очень приятно, что он так сказал, но я засмущалась и отвернулась к окну:

– Да ты же меня совсем не знаешь…

– То, что я хотел о вас узнать, – я узнал… У вас прекрасная душа, очень добрая, искренняя и открытая. Это самое главное в людях, разве нет? Мое сердце говорит, что вы – очень близкий мне человек, несмотря на то что мы знакомы всего два дня… А вы разве не чувствуете то же самое? Вряд ли бы вы согласились поехать с человеком, которому не доверяете…

Что ответить ему, я так и не нашлась… Больше мы не касались серьезных тем в разговоре. Дорога до Агры была веселой! Мы болтали, пели песни, шутили, смеялись… Мне казалось, что я знаю этого человека всю свою жизнь… Но я все равно пока что упорно продолжала думать, что он мне нравится всего лишь как обычный друг.

Помню, как хлынул дождь: я была в полном восторге, открыла окно, высунула руку наружу, стала собирать капли…

– Вам не холодно? – спрашивает Санни.

– Нет, что ты! – отвечаю. – Я очень люблю дождь.

Он, не моргнув глазом:

– Так, может, остановимся, я вас выпущу, и вы побежите рядом с машиной, раз это так вам нравится?..

Шутничок…

В Агре я попросила его помочь мне найти гостиницу, где можно было бы остановиться на ночь. Он сказал, что я могу переночевать у него дома (пожалуйста, никаких пошлых мыслей, он жил не один, а с родственниками), но я решила, что в гостинице мне будет удобнее. К тому времени я уже разобралась, что, по индийским обычаям, девушке останавливаться в доме у парня не совсем прилично, если она не является его женой. Кроме того, остановившись в гостинице, я тем самым обозначила свою независимость, понимаете ли, подстраховалась, что ли…

Впрочем, никакой независимости не получилось. Он привез меня в отель и сам оплатил номер. Даже слушать не стал мои бурные протесты:

– Вы – уже не моя клиентка, вы мой друг, моя гостья. Пожалуйста, не обижайте меня!

Пришлось согласиться…

Он оставил меня в гостинице, чтобы я немного отдохнула, а сам умчался по каким-то своим срочным делам (из-за которых, собственно, он так и торопился обратно в Агру). Мы договорились, что часа через два он заедет за мной. Надо ли говорить, что в эти два часа я просто не знала, куда себя деть. Я безумно скучала по Санни… Мне уже не хватало его, хотя мы только что расстались. А что же будет дальше, с ужасом спрашивала себя я…

Гуляла в гостиничном саду, играла с местной собачкой, «только мысли все о нем и о нем…». Он приехал, как и обещал, ровно через два часа (на редкость пунктуальным оказался). В этот вечер он свозил меня в те достопримечательные места, где я не успела побывать в первый свой приезд. А затем под каким-то предлогом (будто бы ему что-то срочно понадобилось) все-таки завез меня к себе домой – видимо, ему не терпелось познакомить меня с родственниками. Семья его показалась мне довольно милой, я им, кажется, тоже, но ни о чем серьезном я тогда не думала и как на потенциальных родственников на них не глядела. Правда, кое-кто из этой семьи уже тогда пожелал со мной породниться – маленький племянник Санни, Аман, очаровательный мальчишка лет девяти. Он жутко смущался и стеснялся, прятался за Санни и поглядывал на меня робко из-за его спины, а затем шепнул что-то Санни на ушко. Тот засмеялся и сказал:

– Аман говорит, что вы ему очень понравились и он хочет на вас жениться!

Я тоже засмеялась:

– Хорошо, я согласна выйти за тебя замуж, Аман! Только ты сначала окончи школу, я подожду!

Аман осмелел и откровенно заявил:

– Нет, я хочу жениться сейчас, потому что, когда я окончу школу, ты будешь уже старая!..

Как мы хохотали!..

Потом Санни повез меня в ресторан… За ужином я ему в приказном порядке заявила, чтобы он обращался ко мне только на «ты», хватит уже всяких «Джули-джи»!

– Ты очень понравилась моим родным, – сказал он.

– Они мне тоже… – пожимаю плечами.

– А может… – И он замолчал.

– Что? – спрашиваю.

– Да так, ничего, – отвечает. – Я просто сейчас подумал: как я жить-то без тебя буду? Я тебя не смогу забыть…

– Но ведь раньше-то жил как-то… – говорю ему, а у самой в голове та же мысль: Господи, как же я жить-то без него буду?!

– Это я думал, что жил… А оказывается – нет…

Потом он отвез меня в гостиницу…

На прощание вдруг берет меня за руку. Нежно так… Только я расстроилась. «Ну вот, – думаю, – как пить дать, сейчас приставать начнет, напрашиваться остаться у меня на ночь… А такой парень казался хороший, порядочный!» Нет, конечно, я не говорю, что заняться сексом с понравившимся парнем – это непорядочно, на этот счет у меня предрассудков нет и не было, но почему-то вот именно от него я такого не ожидала… Хотя по идее должна была ожидать – нормальный, здоровый мужчина, с естественными желаниями, тем более он говорит, я ему нравлюсь (тогда я еще не знала, что в Индии все не так просто, что для парня и девушки провести вместе ночь, если они не женаты, вовсе не является нормой)… Так вот, значит, уже стою и думаю, как бы так интеллигентно его послать, чтобы не обидеть… Ну не хочется мне с ним спать, вот не хочется! Не хочется портить впечатление от такого вечера… А он мне руку поцеловал и говорит:

– Спокойной ночи, Джули… Приятных снов…

Я аж обалдела. Думаю – ничего себе, а где приставания?! Я тут уже мысленно целую защитную речь приготовила… А он попрощался и уехал. УЕХАЛ!!! ОТ МЕНЯ!!!

Всю ночь, конечно, я промаялась одна в этом гостиничном номере, сна не было ни в одном глазу, я постоянно ворочалась и думала – ну и что дальше? Ты по уши влюбилась, дорогая, а что будет, когда ты уедешь из Агры? А уехать придется – не завтра, так послезавтра (вот уже какие у меня мысли появились, хотя до этого я задерживаться в Агре больше чем на сутки не собиралась), и мы никогда больше с ним не встретимся… Ну, зачем это все надо?.. Разбитое сердце и полный бесперспективняк?.. Нет уж, увольте-с…

К утру я приняла решение – все, мне не нужны никакие проблемы, я должна уехать в Дели этим же вечером, и мне придется поскорее забыть Санни, а ему – меня…

Утром раздался стук в дверь. Открыла… и только увидела его сияющую улыбку и счастливые глаза – тут же пропала…

– Доброе утро, Джули… Как спалось?

– Отлично, – вру я и понимаю, что рот сам собой расплывается в ответной улыбке до ушей…

– У тебя потрясающая улыбка, – говорит, – когда ты улыбаешься, я чувствую себя таким счастливым…

«Я тоже!» – думаю, но вслух, понятное дело, не говорю ничего, помалкиваю…

Очередной незабываемый день, который мы провели вместе… Вроде бы ничего особенного – гуляли, катались на машине, пели песни, разговаривали, он знакомил меня со всеми своими друзьями с плохо скрываемой гордостью, затем пригласил меня на обед к себе домой – сестра специально наготовила всяких вкусностей… Решено – я остаюсь в Агре еще на одну ночь… Естественно, звоню в Дели и предупреждаю; естественно, семья другого Санни не в восторге, хотя подчеркнуто дает понять: «Делай что хочешь, нам уже все равно…» Снова вечер, мы ужинаем в ресторане, и под конец ужина он торжественно надевает мне на шею очень красивое серебряное колье с топазом… Я пытаюсь слабо протестовать, он не слушает никаких возражений… А потом, набравшись смелости, говорит:

– Джули, выходи за меня замуж, а?..

У меня даже голова закружилась, чуть со стула не рухнула, сижу, а в мыслях только одно: «Я счастлива, я счастлива, я счастлива!» Но вслух говорю ему:

– Ты что, с ума сошел? Мы знакомы всего несколько дней…

– Ну и что?

– И ты собираешься всю жизнь со мной прожить? Да ты же меня не знаешь совсем…

– Поверь мне, я знаю…

– Ты не можешь знать…

В общем, ведем бессмысленный разговор, на протяжении которого я тщетно пытаюсь внушить ему, что мы совершенно не готовы к этому и что это огромная ошибка, а он твердит: «Если это и будет ошибкой, то я хочу ее совершить, – это будет самая прекрасная ошибка в моей жизни…»

Договариваемся, что он дает мне время подумать и не будет торопить. После этого он отвозит меня в гостиницу. Далее все развивается по вчерашнему сценарию – он целует мне руку и желает спокойной ночи, собираясь уехать… «Э-э-э, нет, – думаю, – так дело не пойдет!» У меня вообще по жизни принцип: лучше что-то сделать и потом жалеть об этом, чем не сделать и потом жалеть еще больше.

– Мне тут одной очень одиноко и грустно, – говорю ему.

Он (нерешительно):

– Может быть… мне остаться с тобой?..

Я киваю… У него в глазах – целая буря эмоций: сначала недоверие, сомнение, осознание, смятение, затем шок и, наконец, безумный, безумный восторг… И он остается…

Разумеется, обойдусь без подробностей, но вот чего я никогда не забуду: всю ночь он просто не отпускал меня никуда, даже во сне так крепко прижимал к себе, словно боялся, что я убегу, а первые его слова, когда я проснулась, были:

– Как же я раньше жил без тебя? Я так счастлив…

Наутро он просто сам не свой от мысли, что я сегодня уезжаю в Дели… Уговаривает меня еще остаться, но я непреклонна… Обещает приехать в Дели, чтобы проводить меня в аэропорт, но я отказываюсь – не хватало еще такого «подарочка» родственникам другого Санни: обнаружить, что я мало того что отказалась от брака с их сыночком, но еще и кого-то в Агре себе нашла!

Последний мой день в Агре я помню плохо. Единственное, что отпечаталось в памяти: мы разговаривали с каким-то очередным другом Санни, и тот по традиции спросил меня, нравится ли мне Индия и собираюсь ли я еще раз сюда когда-нибудь приехать. Прежде чем я успела что-либо сказать, Санни ответил за меня:

– Она вернется сюда насовсем, потому что выйдет за меня замуж…

Я пыталась показать ему взглядом, как возмущена (мол, что это он распоряжается за меня?!), а он в ответ состроил такую невинную гримаску – типа, а ты что, еще сомневаешься, что все так и будет?..

Все оставшееся время перед отлетом в Россию – как в тумане. Меня даже родственнички Санни в Дели не донимали – видимо, у меня на лице было написано что-то такое, из-за чего они не решались ко мне приставать. Тот Санни не звонил, да я ему и не давала номер телефона в Дели, а мой мобильный, как я уже упоминала, в Индии не работал. Я сказала, что сама буду звонить, если понадобится… Несколько раз набирала его номер, но потом вдруг становилось страшно, и я бросала трубку. Мне почему-то казалось, что ничего хорошего у нас с ним не выйдет, что я напрасно втюрилась по уши, а он на самом деле вовсе и не собирается на мне жениться…

Аэропорт в Дели, перелет, «Шереметьево-2»… Не успела я пройти паспортный контроль, как зазвонил оживший мобильный. Это был Санни… Оказывается, за последние сутки он набирал мой номер каждые пятнадцать минут, надеясь, что я буду в зоне доступа…

– Как ты, моя девочка? Что случилось, почему ты мне не звонила все эти дни? Я так волновался… Как ты долетела? Я по тебе ужасно скучаю, я люблю тебя…

Тут нервы у меня сдали. Я разревелась прямо в аэропорту, наплевав на то, что все смотрят, и только и повторяла в трубку: «I love you, I love you, I love you…»

…На этом, пожалуй, можно закончить. Нет, конечно, сама наша история на этом не заканчивается, после этого много еще чего было – и хорошего, и не очень, и сомнения, и терзания, и счастье, и слезы, и, наконец, мое согласие выйти за него замуж, и многое другое, как, впрочем, у всех влюбленных… но это уже не история знакомства и завязывания отношений, это – история ПАРЫ, и соответственно совсем другая история, которая еще продолжается, и я надеюсь, будет продолжаться еще очень, очень долго…

 

ИСТОРИЯ 2: КСЮША

Откуда: Казань, Россия Муж: Суприт Дети: дочь Сония

Место жительства: Нью-Дели, Индия

Мы познакомились по переписке. Я хотела улучшить свой английский язык и поэтому с радостью ухватилась за предложение нашей «англичанки» в универе вступить в Международный клуб друзей. Мы с одногруппницей заполнили одну анкету на двоих, заплатили по три доллара, выбрали страны, в которых хотим завести друзей.

Парень из Индии ответил мне первым из всех адресатов. Как сейчас помню – это было накануне экзамена по физике после второго курса универа. Я прибежала в универ и дрожащими руками показывала всем письмо: оно же было первое, и это было так в диковинку!

Индийца я поразила своими познаниями о его стране, в первом же письме попросив его писать часть письма на хинди (для практики), а потом еще спросив: «А правда, что Шах Джахан планировал построить другой Тадж-Махал – из черного мрамора – и соединить эти два дворца черно-белым мостиком?» Заставила беднягу полезть в книги и выяснить, что я была права.

Переписывались мы по простой почте три года, весь мой остаток учебы в универе. Причем переписывались не так уж часто – по моей вине, так как для меня было тогда большим подвигом сочинить письмо на английском, я обкладывалась словарями и сидела писала… А еще он мне казался таким серьезным, что я вечно боялась написать какую-нибудь глупость. Он к тому же прислал такое устрашающее свое фото, на котором он сам себе кажется жутко крутым, а мне показался ужасно важным и умным.

Опыта общения с противоположным полом у меня тогда не было абсолютно никакого, у нас была девчачья компания, все – в розовых очках и живущие в своем мире. Мне было 22 года, но о замужестве я даже не думала, факт отсутствия бойфренда тоже пока не заботил, я, как Скарлетт, говорила: «Подумаю об этом завтра», а точнее, лет в 27–28. В общем, когда в его письме в первый раз проскользнуло что-то типа «как хорошо было бы, если бы рядом со мной был такой человек, как ты», я намека абсолютно не поняла, даже вообще не заметила. Окончание универа было сложным – диплом, мамина операция, затем поступление на работу, испытательный срок – честно говоря, я и думать забыла про переписку.

Один раз, уже работая, я получила от него письмо-напоминание: мол, что случилось, почему я не пишу? У меня совесть проснулась, помучила меня немного, но я снова так и не собралась написать. Тут мне на рабочий комп подключили Интернет. Коллега установил мне аську и научил ею пользоваться. Эх, руки чешутся, с кем бы поболтать, кому бы написать? Вдруг я вспомнила, что в последнем письме Суприт мне писал и номер своей аськи, и адрес электронной почты. Я тут же нашла его и черкнула пару строк, типа «Помнишь меня?». Ответ был на следующий день – он меня помнил, и очень хорошо! В общем, с той поры пошло-поехало…

Мой рабочий день начинался с того, что утром я читала письмо от Суприта, которое он писал накануне вечером, до обеда писала ему ответ, а потом вторую половину дня ждала, когда он в пять вечера выйдет в онлайн. Я стала ненавидеть праздники и выходные, потому что во время них у меня не было доступа в Интернет…

Писать что-то для меня совсем не понятное, личное, он стал довольно быстро… Я опять же не сразу поняла, к чему он клонит, а когда поняла, то жутко испугалась. Старалась убедить его, что мы друг друга не знаем, что вот так, виртуально, невозможно узнать человека; а что, если я кривая-косая и вообще с дурным характером? Его почему-то ничего не пронимало. Я описала ему все свои недостатки – лень, неряшливость, неумение готовить и вообще хозяйничать, упрямство, раздражительность и т. д. и т. п. И опять почему-то его это не огорчило. В общем, постепенно я поняла сама, что эти письма, это общение стали для меня как наркотик, я думала только об этом все время. Причем удивительно было то, что у нас во многом совпадали мысли, взгляды, мы даже стали чувствовать друг друга. Один раз мы поссорились и не успели помириться до окончания моего рабочего дня. Я весь остаток дня ходила дома смурная, потом все собиралась с силами и наконец решилась ему позвонить. И в тот самый момент, когда я вознамерилась звонить, позвонил он сам!

Ну, в общем, не буду в лирику вдаваться, со стороны эти аспекты всех историй похожи, это только нам они кажутся уникальными…

За год общения по Интернету мы умудрились договориться о свадьбе. Причем я же себя считала вполне здравомыслящим человеком, а тут меня как будто течение подхватило и понесло, сейчас вспоминаю и удивляюсь – а в чем была моя роль во всем этом? Все как будто происходило само собой. Итак, ни разу не видев друг друга вживую, мы договорились о том, что он приедет за мной и попросит у родителей моей руки, а потом мы с ним вместе поедем в Индию, чтобы там пожениться. Это я выдвинула условие: если я ему нужна, то он приедет за мной, потому что я не могу так поступить со своими родителями – взять и уехать в незнакомую страну. Они бы умерли от беспокойства, они же знали, какая я стеснительная – в Казани и шагу без них сама не могла сделать. Конечно, год работы и общения с будущим мужем добавили мне уверенности, но комплексов все равно было хоть отбавляй. Кстати, ухажеров у меня никогда не было, потому что у меня всегда был очень неприступный вид, да и когда женщина не уверена в своей привлекательности, другие это сразу чувствуют. Когда я почувствовала себя любимой, все разом изменилось – в тот год перед отъездом на меня стали обращать внимание и русские парни, может, и правда, внутренние перемены видны извне. В общем, мы обо всем договорились, и я рассказала родителям. Вернее, я рассказала давно, они ни словом не препятствовали, но папа упорно надеялся, что я встречу хорошего русского парня и выброшу эту историю из головы. Рады они были или нет, но они сделали все, чтобы мне помочь – и морально, и материально.

Итак, встреча… 2001 год… Я еду в Москву встречать Суприта. В первый раз в жизни в поезде одна, в незнакомый город… Боже, как я боялась! Я распечатала себе карту аэропорта «Шереметьево», все способы доехать до него, карту московского метро и даже адреса интернет-кафе на всякий случай.

Знакомых и друзей у меня тогда в Москве не было, остановиться не у кого. Мой поезд прибыл в три часа дня, а самолет Суприта прилетал в семь утра на следующий день. Деваться мне было некуда, и я сразу поехала в Шереметьево. Ух, и изучила я его! Хорошо, что в Интернете я вычитала про дешевую столовую для персонала на третьем или четвертом этаже, а то сидела бы там голодная при тамошних ценах…

Уснуть в аэропорту я так и не смогла. К тому же там было так мало кресел, что, заняв одно, приходилось не вставать с него, чтобы другие не заняли. Но мы там в итоге познакомились с одной женщиной, которая ждала дочь с Кипра. У нее тоже самолет прилетал утром, так что мы по очереди караулили наши места.

Всю ночь я представляла себе возможные варианты нашей встречи с Супритом, причем преобладал вариант, когда он, высокий и красивый, появляется, видит меня, и тут его всего передергивает от отвращения. Всю ночь я бегала в туалет смотреться в зеркало… В общем, такой нервной ночи у меня никогда в жизни не было.

Ночь закончилась! Шесть утра… семь… Я вся как на иголках, уже несколько раз бегала и к табло, и к выходам – самолет не прилетел… Восемь утра – ура, объявили! Я пошла к выходам и стала ждать. Жду, жду… вокруг много других индийцев, тоже встречающих этот рейс… Девять утра… начали выходить пассажиры, обниматься с встречающими, уходить… Десять утра… почти все люди «индийского вида» уже ушли, уже начал выходить рейс из Токио… Одиннадцать утра… никого нет, а я стою и стою, мобильных в ту пору у нас не было, никакой связи, да я даже не знала, сел ли Суприт в самолет, а как узнать – не представляла. Просто тупо стою, еще ничего не соображаю, но внутри меня уже потрясывает – после такой ночи, да еще и неожиданные треволнения…

И тут слышу по радио объявление:

– Встречающая Ксения Иволгина, просьба подойти к справочной.

Думаю: «Блин! Как он мимо меня прошел?! Замуж собралась, а человека не узнала!» Бегу к справочной: никакого индийца там нет, а стоит русский дядька с какой-то картонкой в руке. Дядька отдает мне эту картонку, и я вижу, что это послание от Суприта! Оказалось, что его задержали наши таможенники, требуя от него мое приглашение в Россию. Оригинал приглашения забрало наше посольство, когда он делал визу, а копия лежала у него в чемодане в багаже, который отдавали только после прохождения таможенного досмотра!

Дальше я вся как в тумане… Кто руководил мной, какие высшие силы – не представляю. Помню, как я гигантскими скачками неслась по лестнице, игнорируя лифт (слишком долго!), на верхние этажи, где сидело руководство. Помню, как ломилась во все двери, требуя начальника таможни. Когда я к нему наконец попала, то вместо членораздельных звуков разразилась слезами, судорожно крутя перед его носом этой картонкой-письмом. Сейчас я сама себе удивляюсь, как это я (я!!!) решилась вот так ворваться в кабинет начальника! В общем, начальник приставил ко мне таможенника, и меня провели внутрь, туда, где пассажиры проходят таможенный досмотр.

Там, в стеклянной комнате, я и увидела Суприта – высокого, в темно-зеленой рубашке, грустно меряющего помещение шагами из угла в угол… Мне было уже все равно, какой впервые увидит меня он – зареванной, с трясущимися после бессонной ночи и от волнения руками…

С меня взяли обещание, что через месяц ноги его не будет на российской земле, и, спросив, сколько у него денег, отпустили со мной.

В первый момент у меня абсолютно отнялся язык, я совершенно забыла даже самый элементарный английский. Но довольно скоро мы разговаривали так, как будто знали друг друга давно, и темы легко находились… В общем, мы как будто продолжили общение в онлайне, только оно перешло в реальное измерение.

Вечером того же дня мы сели на поезд, идущий в Казань, куда и прибыли на следующий день утром. Нас встречал мой папа, который мужественно выдавил из себя фразу:

– Хау ду ю ду, велкам ту Казань!

Мы поселили Суприта в пустующей малосемейке наших знакомых, так как он заранее сказал, что в нашем доме не остановится – это не положено по индийским обычаям. История наша была необычная по тем временам, и поэтому даже мои родственники из Екатеринбурга в полном составе примчались в Казань смотреть на него. Он всем понравился, бабушка даже бросалась к нему на шею с воплями: «Ай лав ю!» Это после его речи о том, что он обещает заботиться обо мне всю свою жизнь. Папа, правда, моим переводом не удовлетворился и вызвал с работы свою переводчицу. Отослав меня прочь, он поговорил с Супритом с глазу на глаз и после разговора вполне успокоился. О чем они беседовали тогда, для меня до сих пор остается тайной…

В общем, Суприт пробыл у нас две недели, а потом мы с ним вместе уехали в Москву, а оттуда – в Индию, где начиналась моя новая жизнь…

Наш самолет опоздал на пять часов. Нас встречала вся семья в полном составе – свекор, свекровь и золовка Долли. Сейчас, хорошо зная их, я просто недоумеваю, что подвигло их всех приехать ночью в аэропорт и спать на креслах пять часов в ожидании нас. Скорее всего, простое человеческое любопытство, потому что за последующие пять лет я вообще не видела, чтобы они кого-нибудь встречали, даже на вокзале!

Мы вышли. Мне сказали: «Welcome to India!» и вручили букет цветов. Нас повезли в квартиру его родителей, где мне предстояло делить комнату с золовкой. А Суприт снимал комнату отдельно (у него были нелады с отцом, вот он и отселился). Меня сразу же спросили, когда мы планируем пожениться. А я и сама не знала точной даты. Ради спокойствия своих родителей пообещала им, что не буду выходить замуж сломя голову, а сначала присмотрюсь хорошенько, а затем уж решу. Конечно, у нас с Супритом была любовь, все было решено, и я, как декабристка, была готова ехать хоть куда; я верила в наши силы, верила, что мы справимся, но родителей я не могла разочаровать, вот и пообещала им, что буду благоразумной.

Сейчас я считаю, что тянуть три месяца со свадьбой – это была моя самая большая ошибка (одна из многих, но самая критическая), хотя тогда я об этом, конечно, не знала и считала, что все делаю правильно, умно и обстоятельно.

Первые несколько недель все шло просто прекрасно. Свекор заявил, что я «very innocent» и вообще у меня чистое сердце. Свекровь водила меня по магазинам, покупала одежду и вкусности. Долли занималась со мной английским – мы с ней читали тексты, и она работала над моим произношением.

Когда все пошло наперекосяк, в какой момент, из-за какой моей ошибки? Я не знаю до сих пор. Но примерно через месяц я начала ощущать, что взгляд свекрови, направленный на меня, стал уже не таким добрым, как раньше. В доме установилась какая-то враждебная атмосфера, а уйти мне было некуда – квартира в три комнаты, причем сквозные, одна в другую, никуда даже не скрыться.

Позже, после пяти лет анализирования, я пришла к выводу, что основной причиной стало то, что я слишком долго мозолила им глаза. Посудите сами – вы живете в малюсенькой квартирке, вам самим мало места, а тут приезжает незнакомка, к которой неизвестно с какого боку подойти и непонятно что у нее в голове. И вот вы начинаете видеть ее перед собой каждый божий день, двадцать четыре часа в сутки. У родителей нелады между собой, а я была свидетельницей их ссор. Долли любит поспать до полудня, а мне, живущей с ней в ее комнате, это неудобно. Я часто плакала – как получу письмо из дому, так и в слезы, а им это непонятно, они начали думать, что я таким образом играю на чувствах их сына. Я ничего по дому не делала – свекровь мне не давала, зато потом одно из обвинений было на этот счет. Наверное, это тоже моя ошибка, надо было делать все равно, это я сейчас понимаю, а тогда – нет.

Суприт меня поддерживал в любых ситуациях, поэтому, несмотря на напряжение, у меня почему-то и мысли не возникало все бросить и уехать. Я пыталась поговорить со свекровью по душам, объяснить ей, что я приехала сюда не портить им жизнь, я приехала быть счастливой и делать счастливыми других (наивная – жуть!). Это я сейчас знаю, что разговоры по душам такого типа тут, в Индии, ни к чему не приводят, наоборот – их ни в коем случае нельзя затевать. Но тогда я этого не знала, а мои родители меня учили, что любую проблему можно решить, если обговорить ее начистоту. Я в это свято верила до двадцати трех лет!

Мы подали заявление на брак, прошел месяц, но с назначением даты свадьбы все тянули. Свидетелями мы записали родителей Суприта и друзей их семьи – семейную пару.

В конце сентября 2001 года родители сняли нам квартиру неподалеку от себя, в которой мы должны были жить после свадьбы. Квартирка была дешевая – 4000 рупий в месяц; договорились, что половину будем платить мы, половину – свекор, так как у мужа пока была маленькая зарплата – 6000 рупий (примерно 120 долларов).

В квартире даже не было раковины – ни на кухне, ни в ванной, а в туалет надо было идти через большую террасу.

Мы перевезли туда вещи Суприта, кое-какую мебель. Родители нам купили кровать, матрасы и стиральную машину. Я же должна была переехать после свадьбы, а ее день все никак не назначали.

Да, забыла сказать, что где-то в это же время я устроилась веб-дизайнером в одну компанию – просто как практикант, без зарплаты. Я согласилась на это, так как хотела, во-первых, пересилить себя (а я уже поняла, что мне надо избавляться от своей застенчивости), а во-вторых, хотела посмотреть на обстановку в индийском офисе. Ну и выбраться на время из дому, который становился уже невыносимо враждебным… Ох, я до сих пор помню это чувство: я иду по улице одна (а внутри все сжимается от страха), гордо игнорируя все взгляды и крики «Хэлло!».

Второе октября – праздник, день рождения Ганди, выходной день. Мы с Супритом решили поехать в Агру, проведать мою казанскую подругу Гульнару, которая изучала там хинди по стипендии. По возвращении я обнаружила, что во время моего отсутствия Долли почистила всю свою комнату и перевезла мои вещи в новую квартиру. Мне даже не во что было переодеться, чтобы лечь спать (мы приехали поздно ночью). Надо сказать, у меня был пунктик насчет того, что жить вместе с Супритом мы будем только после брака: это был какой-то мой внутренний сигнал «стоп», и я не могла его перебороть. Но что тут было делать – я не такая тупая, чтобы не понимать явных намеков: «Не ясно тебе – убирайся!» И я подумала – ну кому я что хочу доказать, эти люди все равно уверены, что у нас с Супритом все давным-давно было, ведь я же «развращенная иностранка». А с другой стороны – вот человек, который меня любит и ради меня идет на противостояние с семьей. Отсюда меня явно выгнали, и идти мне больше некуда – только в нашу с ним квартиру. Ну, мы и переехали…

День свадьбы все не назначали, Суприт уже устал ездить и ругаться с ними. А тут еще я из того дома уехала, и теперь в каждый приход Суприта к ним начиналась его обработка:

– Она тебя бросит… она тебя бросит через шесть месяцев… она убежит с русским пилотом… она бросит тебя с ребенком на руках – у них, белых, никаких ценностей в жизни нет… если ты отошлешь ее назад, то все тебе будет: квартира, машина, бизнес, звезда с неба!

Ну и так далее, всего не упомнишь, да я и не старалась специально…

Ура, нам назначили день – 25 октября! За несколько дней до этого из Агры приехала Гульнара с подругой, чтобы присутствовать на нашей свадьбе. Утром за два дня до свадьбы раздался звонок в дверь – свекровь и тетка Суприта. Ворвались в квартиру, решительным шагом прошлись по ней, заглянули на кухню, в которой от страха спрятались Гульнара с подругой. Свекровь прокричала:

– Вот! Грязь! Она не умеет ни за домом следить, ни готовить – ничего!

Потом начала кричать на меня, что она меня ненавидит, что я специально захомутала ее сына, прикинувшись «nice», что я испорчу ему жизнь… Меня била мелкая дрожь, и я только лепетала:

– Ну что вы говорите, что вы говорите, зачем вы…

Тетка и Суприт силой увели ее. Уходя, она обернулась и напоследок прокричала:

– Ты думаешь, у него никого не было до тебя? Да у него были девушки, и он с ними спал!

Честно говоря, единственная мысль в тот момент у меня была – как она, мать, может про сына так говорить?! Но, видимо, она просто пыталась использовать все возможные средства поссорить нас. Суприту в тот вечер сказали, что они не будут свидетелями на свадьбе. Мы стали судорожно думать, где искать новых свидетелей. Потом другие свидетели – семейная пара, друзья семьи, – все-таки уговорили свекровь. Сказали, что я тоже чья-то дочь; а если и с их дочкой так обойдутся?.. Родители согласились, но заявили Суприту, что если он не передумает и свадьба все-таки состоится, то все связи между ними будут порваны окончательно и у него больше не будет семьи.

Меня сейчас снова трясет, как вспоминаю этот ужас…

День нашей свадьбы…

Собираемся как на похороны. Приехали в загс. Прибыли родители. Долли даже не соизволила явиться. Меня все игнорируют, как будто меня там вообще нет, а свекровь пытается убедить Гульнару, что та должна меня увезти или уговорить меня саму уехать. В такой атмосфере мы вошли в комнату судьи. Мы произнесли клятвы, расписались, причем у меня так тряслись руки, что даже судья спросил, что со мной.

Итак, мы – муж и жена. Выходим из здания, мимо нас проезжает машина родителей, свекор приспускает стекло и говорит нам:

– Мать плачет – это начало ваших страданий по жизни!

Я до сих пор помню этот день и эти слова так же ясно, как будто это было вчера. Потрясающее пожелание молодым в день свадьбы!

Мы пришли домой – настроения никакого, праздника никакого, и даже нет желания праздновать. Суприт попробовал позвонить домой, но там бросили трубку, а потом, когда он попытался дозвониться снова, Долли на него наорала.

САМОЕ ПРОТИВНОЕ, ЧТО ОНИ-ТО УЖЕ ВСЕ ДАВНО ЗАБЫЛИ! ТОЛЬКО Я ПОМНЮ, ХОТЯ БОЛЬШЕ ВСЕГО НА СВЕТЕ ХОТЕЛА БЫ ТОЖЕ ВЫБРОСИТЬ ЭТО ИЗ ГОЛОВЫ…

Вечером, часов в семь, раздается звонок в дверь. Родители. Я осталась в комнате, а Суприт вышел к ним. Слышу – объятия, слезы, слова прощения… Входит совершенно счастливый Суприт, с просто блаженной улыбкой на лице, и говорит:

– Собирайся, мы едем в ресторан праздновать с родителями.

И тут я не выдержала… Весь день я старалась быть сильной и поддерживать его, а тут меня как прорвало… И я начала рыдать и говорить, что я не могу, что я не камень, который можно подбирать и выбрасывать и снова подбирать и выбрасывать… Потом, конечно, взяла себя в руки и решила, что ради мужа я должна собраться и пойти с ними – они себя пересилили и ради сына пришли, значит, он для них важен, они его любят, и он счастлив, что они пришли, а мне они абсолютно ничего не должны, по большому-то счету…

В общем, мы собрались и пошли в ресторан. Меня по-прежнему игнорировали, а моих подруг упорно пытались споить водкой, уж не знаю зачем. Гульнарка потом охарактеризовала их поведение такими словами: «Люди насмотрелись сериалов и пытаются воплотить их в жизнь».

Вспомнилось еще: когда я уезжала из Казани, мне одна подруга пожелала:

– У вас такая история красивая, как в кино, так пусть и дальше все идет, как в хорошем индийском фильме!

Я ее потом за это пожелание чуть не убила! Не хочу я индийских фильмов, хочу нормальной скучной жизни!

В общем, я считаю, что несколько дней до свадьбы и сам день свадьбы навсегда изменили меня, сделали другим человеком. Мне пришлось пересмотреть многие свои принципы и убеждения, я осознала, что не все они работают в реальной жизни. Ну и той застенчивой маминой дочки больше не стало, она перестала существовать.

Родители мужа решили доказать, что я не выдержу трудностей и действительно его брошу. Они не знали русских женщин! Я думаю, что если бы меня окружили любовью, сдували с меня пылинки и т. д., то, кто знает, может, от скуки я бы и правда начала маяться дурью и подумывать о том, чтобы уехать. А так – у меня на это просто не было времени! Надо было выживать…

Две тысячи рупий – половину аренды за квартиру – свекор все-таки давал, но постоянно унижая нас. Суприту приходилось выпрашивать их и еще выслушивать кучу всего. Папа мне дал с собой 1000 долларов на всякий случай (чтобы, если что, были деньги на обратный билет), но Суприт непреклонно стоял на том, что моих денег мы трогать не будем. Они, кстати, так в банке до сих пор и лежат. Я как сумасшедшая рассылала резюме и ездила на все собеседования подряд – от html-редактора до веб-дизайнера. Суприт бросил старую работу и начал искать новую. Нашел, но в ночную смену. Ну что же, делать нечего, зато получать стал больше.

Я к родителям старалась не ходить, Суприт ходил без меня. Они ему продолжали говорить про меня много «хорошего», пока он не заявил, что если они не прекратят, то он перестанет бывать у них вообще.

К концу каждого месяца мы обычно сидели без денег. Наступила зима, а в ванной у нас не было нагревателя, мы грели воду в большой бадье и, набравшись духу, рысцой бежали мыться. Почему рысцой – потому что ванная была тоже на улице и холодный воздух в нее проникал со всех сторон. У нас было две чашки, три тарелки, три ложки, одна кастрюлька…

В один прекрасный день свекровь вдруг ведет меня в магазин, и мы закупаем кухонную утварь по полной программе. Или сидим мы с Супритом в конце месяца дома, почти ничего из еды нет и денег нет. И вдруг приходит свекровь с полным набором – далы, масло, печенье, мыло, зубная паста и т. д. Честно говоря, я тогда плакать хотела от унижения…

От страха сказать что-нибудь не то я почти перестала с ними разговаривать, только сидела и улыбалась. В итоге заработала очередное обвинение: «С ней даже пойти никуда нельзя, с людьми познакомить, она и разговаривать не умеет».

В общем, с родителями было то хорошо, то вдруг снова плохо, я даже перестала выискивать причины перемен их настроения.

Свекровь – все равно хороший человек. Я сотни раз ставила себя на ее место: допустим, мой сын привез иностранку. А тут муж, которому я верю на 200 процентов, говорит, что он видит, как в будущем ее сын заболеет и умрет, если женится на этой иностранке, – и что мне делать? Я простая женщина, домохозяйка, хотя и образованная и умная, но все равно.

А сын у меня один, и я его люблю. Так что я могу ее понять… Она не была мне врагом, теперь я это понимаю. По-своему она желала мне добра… Вот только ТОГДА они казались просто исчадиями ада…

Отчаявшись, мы решили – попытаем счастья в России! Попробуем вдвоем устроиться там. Я не хотела садиться на шею своему папе, но другого выхода не было, и я решительно настроилась пахать как вол.

Я написала папе письмо с просьбой организовать для Суприта бизнес-визу… И тут, не иначе, Бог нам помог… Вообще, в этой истории часто у нас так было, что вроде все плохо и нет выхода, как вдруг выход находится… как будто кто-то свыше делает это. Как только мы совсем отчаялись и я отослала папе просьбу, я получила первый большой проект по переводу. И потом они вдруг стали сыпаться один за другим. Тот первый проект я получила в марте, а в июне я уже поехала в Россию навещать родных, купив билет на собственные заработанные деньги! А нашим самым первым большим достижением было, когда Суприт пошел к отцу и сказал, что он больше не будет брать 2000 рупий на аренду, что мы все будет платить сами…

С тех пор много всего было, хорошего и плохого, наши дела потихоньку так и идут в гору (тьфу-тьфу-тьфу), с родителями мужа у меня сейчас тоже все хорошо. Может, это потому, что я вполне научилась себя вести с ними – что говорить, а что нет. Я теперь редко делаю ошибки…

 

ИСТОРИЯ 3: НАДЯ

Откуда: Казань, Россия Муж: Джай

Дети: сыновья Амит и Арун Место жительства: Бангалор, Индия

Как и многие мои сверстницы, я была с детства одержима Индией. Ходили с девчонками в местный Дом культуры на индийские танцы, занимались о-о-очень даже серьезно… Не было времени ни на что, ни на какие там свидания с парнями, кроме танцев… ну и кроме наших девчачьих посиделок. Но мечта у меня все равно была большая… Мне нужно было замуж за индийца – и все тут! Но откуда тут индийцы, в нашей Казани…

Ну вот, а один раз подруга Ксенька и говорит: слушай, а хочешь, я тебе дам номер аськи одного симпатичного индийского парня? Ясное дело, хочу! Вот так я и начала общаться со своим будущим мужем… Где-то год переписывались. Было, конечно, и хорошее, и плохое, характер у Джая оказался очень даже непростым… Но то, что нас тянет друг к другу, мы поняли практически сразу.

Он все приглашал меня приехать в Индию, посмотреть, как он живет. Наконец я решилась… Подумала – даже если парень мне вживую не понравится, то хоть Индию увижу, я так давно мечтала об этом! Из родных и друзей эту мою идею – поехать в Индию к виртуальному возлюбленному – никто не одобрил. Если честно, то все были просто в шоке, осуждали меня… Вообще-то, Ксенька тогда уже в Индии жила, и все ставили мне в пример ее мужа Суприта – он-то приехал за ней, показался родне на глаза хотя бы, а я сама еду к парню, вроде как неприлично для девушки… Все думали, что я дура. Согласна, дурости во мне тогда было хоть отбавляй… Очень была доверчивая. Я так прямо и спросила Джая: а почему бы тебе самому не приехать в Россию? На что он мне ответил:

– Понравится мне Россия или нет, я не знаю, но ведь если мы поженимся, то жить все равно будем в Индии… Поэтому гораздо важнее, чтобы тебе понравилась Индия. Вот я и хочу, чтобы ты приехала, посмотрела на все своими глазами. Может, тебе это и не надо будет. Я не хочу тебя обманывать…

В общем, эти его слова меня убедили окончательно. Я решила ехать.

Едва увидев его в аэропорту, я поняла, что пропала… Влюбилась по уши с первого взгляда! Вернее, я и раньше была в него влюблена, но ведь это была первая живая встреча, глаза в глаза! Не знаю уж, что он почувствовал в самый первый момент, но вроде я ему тоже понравилась. По крайней мере, намерения у него с самого начала были серьезные.

На пару деньков мы остановились у Ксеньки, а затем поехали в Гуджарат, к нему в деревушку… Тогда я еще не знала, с какими трудностями это было связано. Семья Джая запретила ему привозить меня не то что к ним домой – даже в соседний город! Но он все равно решился привезти меня в отчий дом, где мне предстояла встреча с его родственниками… Когда мы приехали, родители были в отъезде, а дома оказалась только его младшенькая сестренка. Она встретила нас нормально, предложила мне поселиться в ее комнате, помогла разложить вещи. Я тогда, по своей душевной простоте, решила: ах, мы с ней станем самыми лучшими подругами! Наивная…

На следующий день приехали его папа и мама… Я все репетировала поклон – «пранам», тренировалась, как буду им в ножки кидаться…

Ну вот мама входит… Я, прятавшаяся до этого в углу, вылетаю из своего укрытия и падаю в ножки… Немая сцена, маман в шоке… Но ничего плохого не сказала, дала «аширвад» – благословила, значит… С папой вышел облом – я кинулась ему в ноги, а он просто мимо прошел, как будто не заметил… Короче, проигнорировал. Это сейчас я смеюсь, вспоминая об этом. А что я тогда почувствовала… не передать словами.

Прожила я там чуть больше двух недель. Понимаю, что надоела я людям до смерти. Джай, конечно, ко мне прекрасно относится, но ему же тяжело выдерживать постоянное недовольство со стороны родителей. Что мне делать? Даже домой уехать не могу – у меня обратный билет только через несколько месяцев, и обмену он не под лежит…

Решила я всех выручить и подкидываю идейку: а что, если мне поехать в Ченнай (бывший Мадрас)? Там находится известная на весь мир школа искусств, «Калакшетра»: быть может, у меня получится там немного танцам подучиться? Джай эту идею поддержал и обещал все устроить, поскольку у него там был знакомый из России, который мог помочь с размещением. И вот на следующий же день Джай повез меня в Ченнай. В дороге он неожиданно заболел – началась малярия, это был просто ужас, как вспомню… Он никакой, температура под сорок, я в панике… В Ченнае нас встретил его знакомый, оказавшийся татарином, как и я. Его звали Фаиль. Русского языка он практически не знал, вернее, по-русски все же иногда изъяснялся, но это был преимущественно мат… Но, несмотря на эту досадную мелочь, Фаиль все же здорово нам помог. Он нас отвез к одной русской девчонке, она снимала небольшой домик вместе с подругой – австралийкой индийского происхождения. Обе они учились в «Калакшетре». Русскую девочку звали Таня, а австралийку – Субхашини. В момент нашего приезда Субхашини не было дома, а Таня встретила нас очень приветливо. До сих пор вспоминаю ее с благодарностью. Приютить совершенно незнакомых людей… К тому же так приятно было хоть с кем-то поговорить по-русски!

Мы немного расслабились, отдохнули, поужинали, Таня дала Джаю какие-то лекарства… А вечером приехала Субхашини и закатила скандал: как это Таня позволила чужому мужчине торчать в их доме! Да за такие дела их хозяин из дома выгонит… А Джай лежал и умирал с температурой сорок!!!

Короче, посреди ночи мы с Таней потащили его в дом к Фаилю… а Фаиль, как оказалось, сам жил в съемной квартире и делил комнату с восемью мужиками! В конце концов бедняга Фаиль отдал свой матрас Джаю, а сам отправился спать на улицу, благо в Ченнае всегда очень тепло, даже по ночам.

На следующий день Джай сказал мне:

– Ты вроде бы устроилась… а мне лучше поехать домой… не хочу умирать в незнакомом городе.

Ну что я могла на это возразить? Он и уехал.

К счастью, Ченнай сразу же пришелся мне по душе. Я прожила там два месяца, успешно сдала все экзамены и поступила в «Калакшетру», в этот знаменитый танцевальный институт. Радости моей не было предела! Занятия должны были начаться через полтора месяца, и я решила тем временем съездить домой, в Казань. В «Калакшетре» мне оформили пригласительное письмо, чтобы потом легче было получить визу.

Перед отъездом домой мы встретились с Джаем в Ахмадабаде и отправились в Агру, затем в Джайпур и в Дели – такое вот маленькое путешествие по Индии напоследок… Ну и – до дому, до хаты…

Как мы прощались с Джаем… О-о-о, это нужно было видеть! В аэропорту в то время было полно полицейских, и все они буквально отрывали, отдирали нас с Джаем друг от друга!.. Мы никак не могли расстаться… Один полицейский даже вместе с нами слезу пустил…

Ну вот, прилетела я домой… А дома-то ничто мне не мило. Душа рвется обратно в Индию… Родители, поняв, что я не только не образумилась, но, наоборот, крышу у меня еще больше снесло, сказали, что денег на билет мне не дадут. Мол, если хочешь ехать – езжай, но заработай на это сама: это твоя жизнь… Я нашла себе временную работу, накопила денег на билет… Мне дали студенческую визу, хоть с этим тоже было немало хлопот. Но меня в тот период будто на крыльях носило, я все торопила время – скорей, скорей! И через месяц я уже летела обратно в Индию… До учебы оставалось 15 дней, так что я просто наслаждалась жизнью одна в столь полюбившемся городе.

А с Джаем мы смогли встретиться только спустя два месяца… Оказывается, после того как я уехала, у него начались проблемы с бизнесом. Его партнерам стало известно, что он собирается жениться на иностранке, и при этом на мусульманке! А в Гуджарате только-только закончились столкновения между индусами и мусульманами. В общем, времена для Джая настали тяжелые. Партнеры закрыли фирму и пытались его обмануть, не хотели возвращать его деньги При всем этом еще и семья Джая постоянно капала ему на мозги. Дошло до того, что ему даже заявили – мол, не женишься до тех пор, пока не выйдет замуж твоя сестра; но это был полный бред, она же младшая, так не положено!

В общем, свадьбы нам пришлось дожидаться еще целый долгий год. В основном из-за того, что денег не было, конечно. В конце концов свою долю у бывших партнеров Джай все же отсудил. Только-только мы вздохнули с облегчением, как его семейство встало на дыбы: испугались, что Джай заберет деньжата и убежит устраивать жизнь… Подняли скандал, чтобы он все записал на отцовское имя, а то я, сволочь такая, истрачу все денежки Джая и сбегу назад в свою страну!

К тому времени я бросила посещать занятия в «Калакшетре». У меня начались серьезные неполадки со здоровьем. К тому же учеба в индийском институте – это о-о-очень тяжело, не столько физически, сколько морально… Но это отдельная история… Так вот, институт бросила, лежала дома, лечилась…

Один раз врываются в дом два офицера полиции и вопят:

– Где Надя?

Подруга проводила их в мою комнату, где я лежала умирающая…

Они оторопели, говорят:

– Чем болеешь?

Я тоже оторопела, спрашиваю:

– А вы кто?

Они:

– К нам из «Калакшетры» поступили сведения, что ты занимаешься проституцией! Вот тебе официальный приказ – в течение двух недель ты должна будешь убраться из Индии…

Я в шоке! Говорю:

– Да с какой стати?!

Объясняю им: пока на меня клепали записки в «Калакшетре» о том, что я проститутка, я валялась по всем больницам города Ченнай, и это можно легко проверить и доказать… Ну, мужики оказались порядочными и понимающими… Посоветовали: если у тебя действительно есть жених, то выходи замуж в течение этих четырнадцати дней, и тебя никто не посмеет выставить из страны!

Ну, звоню я Джаю, разъясняю ситуацию… Говорю:

– Если хочешь на мне жениться, то сейчас или никогда, а то ведь уеду насовсем!

Он испугался, примчался на второй день. Мы отправились в загс, подписали какие-то бумаги… Джая заставили побегать по всем четырем этажам здания… Наконец нас попросили подойти к самому последнему столу. Джаю вручили документ, он начал читать вслух специально для меня. А я от волнения вообще ни слова не поняла, тем более мне же никто не объяснял процедуру, я вообще не понимала, что в данный конкретный момент происходит… Джай поставил свою подпись на документе и мне протягивает, говорит – прочти еще раз сама, внимательно. А я говорю – не буду я читать, ты все равно уже прочитал, – взяла и просто подписала. А Джай обиделся почему-то… Тетенька за этим столом и говорит нам:

– Ну что же, поздравляю с законным браком!

Я не понимаю: как??? какой брак??? где замужество??? кто женился??? уже??? Называется – без меня меня женили, я даже не поняла, что замуж вышла…

Вернулись уставшие домой… Джай со мной не разговаривает. Видите ли, я должна была быть серьезной, так как брак – это очень ответственный шаг, а я вела себя легкомысленно и вообще как-то просто ко всему отнеслась. В ответ я напала на него – мол, объяснять надо, я ведь даже не поняла, когда наша регистрация состоялась…

В нашу первую брачную ночь мы друг с другом не разговаривали – дулись… Выключили свет и легли спать. Однако спать в такую жару в доме было невозможно, и мы пошли на веранду. А утром он уехал обратно в Гуджарат – решать оставшиеся финансовые проблемы. Вот такая вот «романтика»… По-настоящему жить семьей мы начали много позже. Джай вернулся ко мне окончательно только спустя четыре месяца. Практически нищий, поскольку семья все-таки вынудила его перевести деньги на отцовский счет.

Так мы и зажили… Сначала перебивались теми остатками средств, что были у мужа, – жалкие крохи. Сняли комнатушку, он устроился на работу, я тоже стала подыскивать себе что-нибудь… Тяжело в первое время приходилось, трудно, ничего не скажешь… И ссорились с Джаем часто, ругались до слез… А потом как-то потихоньку, постепенно все стало налаживаться, мы вставали на ноги.

С семьей Джая отношения тоже мало-помалу наладились. Можно даже сказать, что они меня полюбили. А настоящую свадьбу, по всем индуистским традициям и обычаям, с соблюдением всех обрядов, мы сыграли несколько месяцев спустя. На свадьбе присутствовали вся родня Джая и все жители его деревни. И на этот раз это действительно был самый счастливый день в моей жизни…

 

ИСТОРИЯ 4: АНЖЕЛА

Откуда: Москва, Россия Муж: Джоянта Дети: нет

Место жительства: Москва, Россия

Познакомились мы в апреле 1997 года. Числа не помним ни он, ни я, вот такие мы несознательные. В то время у меня был достаточно бурный период в жизни: я ходила на подготовительные курсы, собиралась поступать в колледж МИД РФ (думаю, объяснять не нужно – и так понятно, как все это сложно), плюс несчастливая любовь-морковь, которую я сама по молодости лет легко разрушила. Глупая была, неопытная, такое вытворяла!

Подружка моя в то время встречалась с индийцем, с которым познакомилась на дискотеке. Дело шло к лету, погода хорошая, учиться совсем не хотелось нам обеим (она вообще художник, можно сказать, свободная профессия), поэтому мы частенько гуляли втроем. Естественно, ее молодому человеку это не нравилось, хотя он был стоек, месяц виду не подавал. Пару раз только пытался познакомить меня со своими земляками, от которых я в ужасе сбегала прочь, даже не поздоровавшись. В конце концов терпение молодого человека, видимо, истощилось, и он твердо решил от меня избавиться.

Однажды сидим мы в кафе втроем, он задумчиво курит кальян – и вдруг предлагает завтра встретиться всем вместе и погулять. Меня это насторожило (чтобы он сам, добровольно, куда-то меня позвал!), но я все же пообещала явиться к 11 утра.

Утро следующего дня. Я крепко сплю, проигнорировав звонок будильника. Просыпаюсь – на часах без двадцати одиннадцать. А мне ехать туда больше часа! Мобильников тогда не было, предупредить, что опоздаю, я не могла… Кувырком сваливаюсь с кровати, кое-как впопыхах собираюсь. Итог – опоздание всего лишь на полтора часа, горжусь собой! В условленном месте меня все еще ждут. Но не подруга со своим парнем, а какой-то незнакомый смуглый, черноглазый парень.

…Муж потом рассказывал, какой меня впервые увидел. Я бежала по лестнице в безумно короткой юбке, совершенно непричесанная, и волосы мои прыгали туда-сюда (это его просто убило – моя короткая стрижка: он поклонник длинных волос).

– Здравствуйте, меня зовут Джоянта…

Я сразу поняла вероломность подружкиного хахаля, но что уж поделать! Невежливо сразу посылать человека, который терпеливо ждал тебя в течение полутора часов… Пришлось идти с ним гулять.

Ему тогда было двадцать, а мне восемнадцать лет. Он учился на первом курсе РУДН и русский язык пока знал не очень. Поэтому весь первый месяц нашего общения я просто слушала его, не вникая, а потом уже начала вполне сносно понимать, что он имеет в виду. В тот первый раз мы поехали в Александровский сад. Джоянта по дороге спросил, голодна ли я. Я ответила, что нет, но он все равно купил мне банан. Я уже и не помню, о чем мы с ним тогда разговаривали, но то, что мы определенно понравились друг другу, было ясно. Он почему-то уточнил, кто мне нравится больше – бизнесмены или студенты. Я ответила, что деньги меня не интересуют. Ответом он удовлетворился. На обратном пути мне надо было зайти к маме на работу, и я потащила его с собой. Мама, кстати, даже как-то не удивилась. Она и сейчас вспоминает, какой худенький он тогда был, в желтой кофточке, как цыпленок…

Наша прогулка подошла к концу. Я все думала: попросит он мой телефон или нет? Попросил, но не записал – сказал, что запомнил. Я решила, что он сказал это из вежливости (такая я мнительная).

Ничего подобного! Действительно запомнил! Не успела я приехать домой – звонок. Он поинтересовался, как я добралась. В тот день он звонил мне каждый час, я уже начала над ним смеяться. Если бы я знала, что он, поговорив со мной десять минут, снова и снова отстаивает получасовую очередь, потому что на все огромное общежитие было лишь два работающих телефона! В конце концов мы договорились с ним встретиться на следующий день.

Утром я, естественно, проспала! Он, бедненький, прождал меня сорок минут. Боялся, что я вообще не приду… Мы ехали в метро, и мне постоянно казалось, что все на меня смотрят. Я – вместе с темненьким иностранцем! Не то чтобы это ужасно, но все равно видно, что столько внимания обращают на нас!

Мы немного погуляли, и Джоянта пригласил меня «посмотреть его комнату». По дороге накупил всяких вкусностей. В комнате он жил один (оказалось, доплачивал, чтобы к нему никого не подселяли, потому что к тому времени имел опыт проживания с пьющим земляком). Он быстренько приготовил фруктовый коктейль и пирог, чем сразил меня окончательно! Показал свои картины, диплом за победу в футбольном матче, поиграл на синтезаторе… В общем, продемонстрировал все свои таланты.

В комнате было достаточно жарко. Помню, он сидит на полу с синтезатором и как ни в чем не бывало начинает стягивать с себя джемпер… Я обомлела. А под джемпером майка!.. И вот он спрашивает меня между делом:

– Ты у меня ночью будешь?

Я растерялась немного от прыткости такой. Пролепетала, что меня ждет мама к ужину… А он так спокойно отвечает:

– Я тебя ночью провожу, в девять будешь дома!

У меня отлегло от сердца. Просто «ночью» он называл вечер, а вовсе не собирался предлагать мне спать с ним.

«Ночью» он, как и обещал, проводил меня до дома и обещал позвонить. Звонок раздался около часу ночи; он, по традиции, отстоял очередь к телефону. Проболтали полтора часа, причем он каждые пятнадцать минут прерывался на разборки с другими желающими позвонить.

Так и повелось с тех пор: сколько бы раз за день мы ни встречались, около часу ночи я все равно ждала его звонка. А встречались мы каждый день, обычно по два раза. С девяти до десяти утра мы вместе, потом он на занятиях, и я тоже. После занятий, часа в четыре, мы опять вместе. По выходным вообще почти не расставались. Были влюблены по уши друг в друга…

Предложение Джоянта сделал мне на вторую неделю знакомства, и я его приняла. Его двоюродная сестра тоже училась в РУДН, и решено было меня с ней познакомить. Я ей понравилась, и она даже сделала мне подарок – мое первое сари. Затем Джоянта рассказал обо мне остальным родственникам. Естественно, родители были не в восторге. Единственный сын, да еще будущий врач! Для него нашлась бы более достойная по их меркам партия… Встала на дыбы и старшая сестра. Она жила с мужем в Новой Зеландии, их соседи были русские – как я поняла, не образцы морали и добродетели. Аргументы сестры были категоричны – она тебя бросит! Слава богу, была еще средняя сестра (именно она, кстати, посоветовала отправить его в Россию учиться), которая вместе с мужем встала на нашу защиту. Они убедили родню, что не все так страшно. Я тогда еще не понимала, почему кто-то может быть против нашего брака. Обо всех индийских традициях я узнала позже, тогда же я и в ус не дула и не предполагала, что еще легко отделалась!

Я не поступила на бесплатное отделение – недобрала один балл. Обучение на платном стоило две с половиной тысячи долларов в год, тогда для студентов это были просто нереальные деньги… Когда Джоянта об этом узнал, то твердо заявил, что оплатит мое обучение (он сам учился на платном). Мама моя подняла скандал: как я могла согласиться взять деньги у фактически чужого человека! Тем не менее отказа он не принял.

Май был в разгаре, меня зачислили в колледж. Как-то после майских праздников я собиралась на свидание. А тут мама возьми и скажи: а почему бы вам с Джоянтой не прогуляться в загс, узнать, что и как? Действительно, а почему бы нет, подумала я и тут же сообщила об этом Джоянте. Он не испугался!

И мы «прогулялись». Оказалось, не так-то все просто. Нужны были разные документы из Индии. К счастью, Джоянта как раз собирался съездить домой.

А через несколько дней я вдруг заболела. Началось все с высокой температуры, а тут еще Джоянта меня «полечил» компрессами на горло. В общем, начался абсцесс, вызвали «скорую»… У меня оказалось редкое инфекционное заболевание – мононуклеоз. Меня сразу поместили в инфекционную больницу. Если вы знаете, туда не пускают посетителей. Но мой любимый быстро подключил своих земляков, которые проходили практику в той больнице, напялил белый халат, вооружился стетоскопом и студенческим билетом и заявился ко мне в палату под видом врача. Как я была рада, не описать словами! Он ежедневно навещал меня, а через десять дней, когда кризис миновал, забрал меня под расписку домой.

Я оставалась в Москве, а Джоянта собирался в Индию, повидать родителей и заодно собрать документы для бракосочетания. Он уезжал всего на пару-тройку недель, но для нас это была целая вечность: впервые мы расставались так надолго… На второй день его отъезда я написала ему письмо, дошло оно как раз к тому моменту, когда ему было пора возвращаться в Россию. Это душещипательное произведение он до сих пор хранит в недрах своего саквояжа с важными документами. Лишь изредка украдкой достает и читает…

Вернулся он с подарками – две огромные сумки для меня – и с документами, которые мы быстренько оформили и подали заявление.

Ну, а дальше – свадьба…

 

ИСТОРИЯ 5: ВИКА

Откуда: Москва, Россия Муж: Асим Дети: нет

Место жительства: Шахджаханпур, Индия

Фирма, в которой я работала, сотрудничала с одной организацией в Индии. Эта компания была нашим основным партнером. А поскольку я всегда интересовалась обычаями и культурой стран Индостана, то, когда встал вопрос о месячной командировке в Индию, решено было отправить именно меня.

В тот самый первый свой приезд в Индию я не только не посмотрела толком саму страну (с моим рабочим графиком это было практически невозможно), но и уж тем более никаких знакомств не завела, кроме деловых. Так уж получилось… Я жила в семье президента компании. Со мной носились как с писаной торбой, но, естественно, никуда одну не отпускали и буквально сторожили все время… Но тот период мне все равно понравился – тем, что я окунулась непосредственно в повседневную жизнь, в быт обычной (хотя и очень богатой) индийской семьи. Тогда я впервые попала на обручение и на свадьбу, увидела индийские обычаи в действии… Эх, постоянно хочется уйти от главной темы к общим впечатлениям, но буду держаться курса.

Так вот, я познакомилась с девочкой, которая работала секретарем президента компании. Мы с ней быстро сдружились. Поскольку сама я абсолютно ничего в Индии тогда не знала, она меня и по магазинам водила, и по кафешкам и город немного показывала…

Через месяц настала пора уезжать. Семья президента прощалась со мной со слезами на глазах. С меня взяли обещание, что я непременно приеду к ним еще раз – уже не по работе, а просто как гостья. Я клятвенно заверила, что вернусь… Видимо, они не ожидали, что я, больная на голову, вот так возьму и действительно вернусь!

Так вот, когда у меня был летний отпуск, я собралась и снова прилетела! Не прошло и месяца…

Эта девочка-секретарша, увидев меня, чуть ли не с порога потащила на конфиденциальный разговор. Выкладывает мне новости: мол, у них в офисе новый мальчик, бухгалтер, и она-де с первого взгляда влюбилась в него, и он вроде как тоже неровно к ней дышит… Поглядела я на этого субъекта и чисто визуально выбор одобрила: а что ж – симпатичный, высокий, «как денди лондонский одет» (вернее, как типичный герой индийских фильмов – такая рубашечка «в облипку» с широкими манжетами и напомаженные волосы).

Ну а потом я с ним познакомилась: очень милый молодой человек оказался, и подружке моей действительно симпатизировал, так что мне оставалось за нее только порадоваться. Она мне каждый день сообщала новости о нем, которые сводились примерно к следующему:

– Он та-а-ак на меня сегодня посмотрел, что я потом весь день работать не могла (или не хотела)!

И вот однажды она мне заявляет трагическим тоном, что у ее возлюбленного есть друг, такой «редиска – нехороший человек». И что, мол, этот нехороший человек постоянно настраивает своего друга против нее и против их отношений. И вообще, типа он к женщинам плохо относится, и в любовь не верит, и слишком большого о себе мнения, да еще к тому же и по профессии он – модель…

У меня в голове складывается этакий образ пафосного, самовлюбленного негодяя, а к таким фруктам у меня с отрочества стойкая неприязнь… Мне было продемонстрировано фото сего субъекта, и я нашла его слишком уж смазливым. Хотя, скрывать не стану, мне сразу же очень захотелось с ним познакомиться – из чистого любопытства, просто посмотреть, что это за личность…

Случай увидеть его воочию не преминул представиться. Моя подружка искала любых возможностей встречи со своим возлюбленным, а в Индии наиболее удобный и соответствующий приличиям вариант – это встречаться, так сказать, не тет-а-тет, а в сопровождении. Она быстренько организовала нам встречу на четверых…

Для меня эта встреча произошла спонтанно, я не ожидала… Просто в конце рабочего дня моя подружка вдруг звонит и говорит, что ее любимый с другом приглашают нас вдвоем на ужин. Я была уставшая, выглядела не очень, к тому же машину, которой я там пользовалась, куда-то отослали вместе с шофером… Но любопытство все же берет верх, ради свидания с «редиской» я готова потерпеть. Привожу себя на скорую руку в порядок, насколько это возможно. На ужин мы едем сначала на рикше… Ох, это была моя первая и последняя в жизни поездка на рикше! Поскольку был июль, то несложно представить, что творилось на улице – жара, пыль, копоть, час пик и пробки… Потом мы пересели в такси, которое оказалось без кондиционера… В общем, ужас! Когда мы в конце концов приехали, я была жутко злая, к тому же еще и припорошенная пылью дорожною… Заходим мы в ресторан, и оказывается, что наши «прынцы» еще и опаздывают, представляете?! Короче, я, как говорится, уже не жду ничего хорошего от наступающего вечера, и тут входят они…

Первое мое впечатление от «негодяя» – худой, молодой и, в общем-то, обычной внешности, не похож на фотографию ни капельки…

Подружка со своим приятелем протрещали весь вечер, мы же просидели-промолчали почти все время… Я все разговор старалась завести, а он чего-то стеснялся. Потом выяснилось – разглядывал меня внимательно, изучал. Запомнил все до мелочей, я впоследствии проверяла – помнил, и в какой я была футболке, и во что была обута, и о чем говорила… Короче, какого-то особенного впечатления он на меня в тот раз не произвел. Поняла только, что никакое он не чудовище…

А продолжилось все только спустя пару недель. Как-то вечерком сижу себе спокойно в доме у своих «приютителей»… Кстати, следует отметить, что во время второго приезда со мной уже так не носились. Видимо, в самом деле не ожидали от меня такой наглости – что я возьму и заявлюсь во второй раз, – но не выгонять же, коли сами приглашали… Вот и соблюдали лишь элементарные правила гостеприимства, но плясать передо мной никто больше не собирался. Поэтому я преимущественно сидела дома, у себя в комнате, книжки читала, смотрела на ноутбуке русские фильмы, которые привезла из дому…

Сижу, значит, дома, и тут мне эсэмэска приходит: мол, помнишь меня, я друг такого-то, а что ты сейчас делаешь, можно с тобой эсэмэской перекинуться? Признаться, это было для меня полнейшей неожиданностью… Очевидно, номер мобильника ему дала моя подружка. Но я с удовольствием ему ответила – что же скучать, что ли, в одиночестве? А тут хоть какое-то общение…

Он мне пишет: я, мол, ужинаю в «Nandoos», это такой португальский ресторанчик. А я ему в ответ – вау, обожаю «Nandoos», и больше всего их шоколадный пирог (он у них просто потрясающий)! А он меня спрашивает: хочешь, я тебе сейчас кусочек привезу? Я, не будь дура, отвечаю: конечно, хочу!!! Но, честно говоря, не очень-то верилось, что он выполнит свое обещание… Потому что было уже одиннадцать часов вечера. Да я и представить не могла, как это я сейчас выйду из дому на ночь глядя – скажу, что ко мне друг приехал… Да там же вся семья просто в осадок выпадет!

Что б вы думали? Через полчаса приезжает это чудо с двумя кусками шоколадного пирога! Я кустами-кустами – к воротам, охранники чуть в обморок не упали: куда это я, да еще в таком виде (а вылетела я на улицу прямо в чем была – в растянутой футболке и трениках с надписью «ТВОЕ»)!

И вот тут, в нашу вторую встречу, во мне что-то шевельнулось… Ну, во-первых, сам пирог возымел действие… Во-вторых – каков поступок, а! Асим мне уже не показался таким обычным, как в первый раз. Смотрю – а парень-то симпатичный! В общем, такая вот любовь со второго взгляда у меня получилась. Ну, а дальше… Той ночью я штук десять эсэмэсок от него получила, из которых поняла, что я понравилась ему еще с первой встречи… Некоторые из них сохранились в телефоне до сих пор…

Вот так и началась наша история, с шоколадного пирога!

Когда я вернулась в Россию, Асим приехал ко мне спустя месяц… Мы провели незабываемое время вдвоем, я показывала ему Москву, знакомила со своими друзьями… Они, надо сказать, пришли от него в восторг – заявили, что он очень стильный и вообще клевый молодой человек! Потом ему пора было возвращаться в Шахджаханпур.

Мы, конечно, созванивались регулярно, болтали в аське и писали друг другу письма по электронной почте… Увидеться раньше, чем через год, не было возможности ни у меня, ни у него. Разлука с любимым, по-моему, это самая страшная на свете вещь… Мысли, конечно, всякие в голову приходили… Как он там без меня? А вдруг он меня забудет? А вдруг найдет кого-нибудь еще?

Словно в подтверждение всем моим опасениям, где-то месяца через три-четыре Асим изменился в общении. По телефону разговаривал сухо и коротко, письма перестал писать вообще, ссылаясь на то, что очень занят на работе и ему не до Интернета… Я места себе не находила, спрашивала, в чем дело, но он неизменно отвечал, что все в порядке, что любит меня по-прежнему сильно, просто очень устает…

Однажды я не выдержала и позвонила в Шахджаханпур своей подружке-секретарше. У нее, надо сказать, роман с бухгалтером был в самом разгаре. Я поболтала с ней немного, а потом, как бы между делом, спросила – не в курсе ли ее друг, что там происходит с Асимом? Какой-то он странный стал в последнее время… Она торопливо заверила меня, что все в порядке. Но я по голосу слышала, что она врет, пришлось усилить нажим… В конце концов она раскололась и рассказала мне, что Асим собирается жениться… на индианке… Родители нашли ему подходящую невесту, и сейчас вовсю идут приготовления к свадьбе.

Невозможно передать словами, что я почувствовала в тот момент… Такую сильную боль! Самое интересное, что у меня не было ни грамма злости на Асима, я чувствовала, что люблю его по-прежнему больше всего на свете, и от этого было еще больнее…

Несколько дней я не выходила из своей комнаты. На работе сказала, что болею… Это было правдой – я была по-настоящему больна в тот момент. Я не ела, не пила, не спала, а только плакала и плакала… Асиму я звонить не стала. Просто не могла собраться с духом и сообщить, что уже все знаю и пусть он больше не мучается, притворяясь, что все у нас хорошо… Он тоже помалкивал…

Когда через неделю раздался звонок от него, я не почувствовала ничего, кроме обреченности: «Ну вот, сейчас опять начнет врать…»

Однако все обернулось не так, как я думала. Асим звонил, чтобы… предложить мне руку и сердце! Оказывается, все это время он тоже переживал не самый лучший период в жизни. Родители навязывали ему этот брак с индианкой, но он сопротивлялся изо всех сил. Заявил, что собирается жениться на девушке из Москвы. Мне он ничего об этом не рассказывал, чтобы не волновать понапрасну. Родители отказывались благословить его; грозились, что в таком случае он им больше не сын, и пусть живет, как знает… На что Асим отвечал: она для меня дороже всего в мире, и если вы не желаете счастья собственному сыну – что ж, я тоже отказываюсь от таких родителей… В общем, после череды скандалов, угроз и проклятий родители сдались и сказали ему: «Ну что же… пусть она приезжает, познакомимся!»

Поженились мы с ним буквально через два месяца, я переехала в Индию… И теперь я уверена на сто процентов: если вы с любимым предназначены друг другу самой судьбой, то вы все равно будете вместе. Помните, как в фильме «Вир и Зара» герой-индиец говорил своей возлюбленной-пакистанке: «Истинная любовь благословляется Богом. Вот скоро мы и узнаем, угодна ли Богу наша любовь…» Настоящая любовь никогда не проигрывает!

 

ИСТОРИЯ 6: ТАНЯ

Откуда: Москва, Россия

Муж: Дипак

Дети: сыновья

Виталик и Сережа, дочь Аня

Место жительства: Москва, Россия

Много лет назад поступила я в институт. Учусь, а тут у родителей на работе сокращение: денег не хватает катастрофически, стипендия мизерная, а кушать, как говорится, хочется. Работать надо идти. А кем? А куда? А когда? Не так-то просто и решить, куда податься.

Почему я решила помогать студентам-иностранцам, у которых возникают сложности с русским языком, сейчас даже и не вспомню. Случайность, которая предопределила всю мою жизнь… И понеслось… Одному к экзамену по русскому надо помочь подготовиться, другому диплом отредактировать, третьему – диссертацию перепечатать и тексты перевести… А мне так интересно – у всех и страны разные, и культуры, и специальности – ну прямо то, что надо для расширения кругозора, к чему я всегда стремилась… К тому же отличная практика – я же в педагогическом училась…

И вот один из моих студентов (он был индийцем) предложил мне попробовать себя в новой роли – личным секретарем у его земляка-бизнесмена. И хотя само слово «секретарша» всегда вызывало у меня предубеждение, деваться мне было некуда – лето, студенты-иностранцы разъехались, мой русский никому не нужен, родители все еще без работы. В общем, я согласилась.

Приезжаю по указанному адресу и первое, что вижу в офисе, – это ГЛАЗА. Такие добрые, глубокие, бездонные… Утонуть можно. Оказалось – это он и есть, мой начальник…

Знаете, о чем мы с ним говорили в первый день знакомства? О его бывшей невесте. Когда он был моряком, то в Бразилии познакомился с очень достойной, по его словам, девушкой. Они месяц встречались, потом его судно ушло. Он не хотел жениться на ней, будучи недостаточно состоятельным, и отправился зарабатывать на свадьбу и дальнейшую жизнь.

И так получилось, что целых восемь (!) лет по не зависящим от него причинам он не мог приехать к ней. Когда же наконец возможность поехать в Бразилию появилась, он отказался от мысли жениться на ней и объявил ей об этом официально – мол, я не имею права жениться, так как не в состоянии тебе ничего дать. Скажите, пожалуйста, какой совестливый оказался… Он со слезами на глазах рассказывал мне о ней, и было видно, что он до сих пор ее любит… Что я могла поделать? Я конечно же уговаривала его позвонить той девушке – может быть, она еще не замужем и есть шанс все исправить. Он не захотел, потому что ему было неудобно. Он ведь ее уже отпустил…

Самое забавное, что ее фотографии до сих пор с нами. И письма ее – к нему, к его родным… Недавно делала ревизию бумаг и убрала все от греха подальше – чтоб у детей ненужных вопросов не возникало.

Но я отвлеклась, речь сейчас не о ней, а о нас…

Через несколько дней мы с ним отправились по делам в Одессу. Как давно я мечтала вырваться на море, а тут – такой случай представился!

Прилетели мы вечером, бросили вещи в гостинице и скорее побежали на берег моря. Там была уютная кафешка. Мы с ним поужинали… Уже стемнело, но мне так хотелось искупаться! Уговорила я своего босса – пошли вместе. Берег – песочек и кое-где галька, рядом небольшой причал… Красота, как в сказке! Вошла я в воду. А там мелко, тепло, хорошо… Сплошное удовольствие!

Он стоял на причале, а я решила подплыть к нему с другой стороны. Да не подумала моя глупая голова, что раз это причал – то там очень глубоко будет. Только попала на другую сторону – подул ветер, дно неожиданно пропало. Поначалу я даже не сообразила, что происходит, и не испугалась – я же прекрасно плаваю! Но ветер все усиливался, волны стали бить меня о причал, а он весь зарос ракушками – очень больно и неприятно… Пирс высокий. Пришлось позвать на помощь. Мой начальник подбежал, попробовал мне руку подать – да мне не подняться, только вся исцарапалась, пытаюсь отплыть от пирса подальше – волны все равно прибивают обратно… Он по пирсу бегает, в одежде-обуви, кричит, что плавать не умеет и ничего сделать не может.

Поняла я, что самой выбираться надо. Борюсь с волнами, а они меня захлестывают и снова и снова о причал швыряют…

И тут я вспомнила о Боге. Раньше, в детстве, меня мучили ночные кошмары, и бабушка всегда говорила мне: «Если тебе страшно, шепчи: „Господи, спаси и помилуй Танечку!"». Сколько раз я, бывало, успокаивалась от этих слов и засыпала…

И я взмолилась о помощи. Не к человеку – я уже поняла, он мне не поможет, – а к Богу. И тут же (о чудо!) я нащупала дно… Каких усилий мне стоило выползти на берег! Я вышла полностью опустошенная… и какая-то новая. Спасенная… Бог был рядом.

Тут уж подбежал и мой вусмерть перепуганный начальник, в ужасе повторяющий:

– Как хорошо, что ты жива, а то что бы я сказал твоей маме…

Сейчас, оглядываясь на четырнадцать прожитых с ним вместе лет, я вдруг подумала – та ситуация, в общем-то, была прообразом всей нашей будущей жизни: я, он, дети и Бог… Я и сейчас одна (о нет, конечно, с Богом) бьюсь об этот пирс… И опять он очень хочет, но ничем не может мне помочь, хотя, казалось бы, стоит только чуть-чуть протянуть руку! Но эта его помощь – мираж. Мне надо выбираться самой, с Богом… Где-то будут объятия мужа, тепло и любовь, но… это будет лишь миг, а сейчас все равно ветер дует, волны накрывают, и я один на один с жизнью, и помочь мне может только БОГ.

Так получилось, что в этой жизни муж мне совсем не подмога. Я даже сама себе не могу объяснить почему. Это человек с ярко выраженным общественным сознанием, да еще и старый холостяк по привычкам. Если бы он женился в молодости, я думаю, мудрая женщина смогла бы направить его мысли и стремления на семью… А сейчас он просто не хочет (да уже, наверное, и не может) слиться со мной и детьми воедино. Я не говорю, что он не любит нас, а любит, допустим, какую-нибудь другую женщину. Нет. Просто его мысли парят где-то в вышине. И хотя он, казалось бы, все делает для блага семьи, по неведомым мне и ему причинам все его усилия не достигают семейного причала, а разбиваются где-то по пути…

Раньше я думала, что все наши финансовые проблемы – из-за меня. И на то, поверьте, были серьезные причины.

У меня с детства почему-то было четкое убеждение, что уж кто-кто, а я никогда не буду богатой. Так и шла жизнь, денег постоянно не хватало… А тут вдруг я встречаю очень состоятельного человека, и все так здорово поначалу складывается… Но с момента нашей встречи его дела вдруг стремительно начинают идти вниз… Не я ли тому виной? Нет, позже я поняла, что здесь дело не во мне. Или не только во мне. С его родной семьей (родителями, сестрами и братьями) происходили аналогичные вещи: вечные материальные проблемы. Рок какой-то…

Доходило до абсурда – допустим, он уезжал на заработки. Если у него появлялись деньги, то не было возможности прислать их нам с детьми, а если появлялась возможность – сами деньги куда-то пропадали… Он хочет, старается, строит правильные планы, но ничего не получается. И опять я борюсь со всеми невзгодами – а он хочет помочь и жутко извиняется, что опять и опять не получилось. И снова не по его вине.

Меня часто спрашивают: как мне удается фактически в одиночку поднимать троих детей? И как я объясняю им, почему папа почти не живет с нами?

Без Бога, конечно, никак. Это невозможно ни теоретически, ни практически. Особенно если учесть жизнь в съемной квартире и предвзятое отношение к нам моих родителей. Это только год назад они стали более дипломатичными, дети наконец-то обрели статус внуков, и раз в два месяца бабушка и дедушка приезжают к нам в гости на полтора часа. А муж… Муж находится в вечных разъездах.

Он звонит достаточно часто (по возможности), разговаривает с детьми, периодически присылает деньги, пишет письма по электронной почте. В общем, он в такой затянувшейся, вечной командировке. Я говорю детям, что папа зарабатывает денежки, чтобы купить тебе это, а тебе – это…

Хотя дети все чаще стали твердить: не нужны нам эти вещи и подарки, пусть лучше папа приезжает… Раньше он уезжал на неделю-две, потом на месяц-два, а сейчас – на неопределенный срок. Вот уже три года обстоятельства не могут сложиться так, как хотелось бы нам… Остается молиться друг о друге, о детях и о нашей семье… Планы у него прекрасные и грандиозные – жить и работать в Москве, купить квартиру, получить гражданство, наслаждаться полнокровной жизнью в кругу семьи… Вот только когда это будет… По электронной почте я старательно информирую его обо всех наших семейных проблемах и достижениях. Этакий дневник нашей жизни для папы, чтобы в курсе был, чтобы не забывал нас. Мы его ждем, он обещает, дети растут, жизнь идет. Все нормально…

Откуда берется столько терпения, спрашивают меня… В последнее время я воспринимаю свою жизнь как несение креста. Все мы движемся по жизни и несем свои тяготы и заботы. И по тому, как несем, будет определена наша жизнь ТАМ, вечная жизнь. Здесь – только миг. И надо пронести этот крест достойно. Раньше я нервничала, но батюшка в церкви сказал мне, что умирать мы будем каждый поодиночке и поодиночке будем давать отчет о прожитой жизни. И муж будет отвечать, и я, и мои родители. Каждый за себя. И не надо зацикливаться на чужих проступках или ошибках, надо нести свой собственный крест… Меня это утешило.

Были у меня и ревность, и отчаяние – многое было. Сейчас я более философски, что ли, на это смотрю…

После той нашей одесской поездки мы еще много городов посетили – был у него такой горячий период в работе, и я всюду его сопровождала…

Была сказочная ночь в машине по дороге из Сочи в Новороссийск… До сих пор у меня мурашки от страха, когда вспоминаю, как опасалась тогда: а вдруг незнакомый водитель нас куда-нибудь завезет?.. И все еще звучат в ушах цикады, помню вид на море с обрыва, лунную дорожку и резкие повороты серпантина, от которых душа в пятки уходит…

Были Львов, Ужгород, Чоп, где мы с ним делили на двоих мамину запеканку и спали в кафе на стульях, потому что свободных номеров в местной гостинице не было. И Ташкент, где я впервые столкнулась с Востоком. И где мы с ним решили, что будем вместе… Эти поездки так и остались единственной сказкой совместных путешествий.

А затем… Затем он отправился на время домой, в Индию.

Там его мама предприняла очередную – и последнюю – попытку женить-таки 37-летнего сынка-перестарка. Вернувшись, он рассказывал мне об этом. Представляете, как я была «рада», услышав от него следующее: «Девушка такая же, как ты. И ростом (я выше его на четыре сантиметра, чем он очень гордится), и возрастом (ей тоже тогда было 20 лет), и образованием (она тоже заканчивала вуз), и красотой (ну, это дело вкуса)… Но ты понимаешь, Таня, у меня же ничего нет – ни своего дома, ни стабильной работы, ни гражданства в России… Если я привезу ее сюда, что я смогу ей дать? Я не имею права портить ей жизнь!»

Сколько раз потом прокручивала я в голове эту историю. ЕЕ ему было жалко. Он не мог ЕЕ загубить… А я? Я-то тогда кто? Существо третьего сорта, чужая, неродная… Меня – не жалко. Можно и на съемной квартире, и без гарантированного жалования, и без перспектив… Ох, сколько же слез я пролила по этому поводу… Обидно. Но такова суровая реальность: за честь сестры-индианки он голову готов сложить. А с русской можно и так спать… Тогда я для него была все понимающей симпатичной секретаршей, влюбленной в него и потому готовой на все.

У нас не было свадьбы. Не было нормальной, человеческой передачи меня из-под родительского крова ему, в его семью. Может, и это свою роль сыграло в отношении моих родителей к нам. Моя мама до сих пор не может понять и принять, что я все-таки замужем, что мне не надо подыскивать жениха, что я в первую очередь чья-то жена, а не только ее «маленькая» доченька… На венчание мои родители не пришли, из родных был только его брат. Это был только наш, внутренний праздник.

А официальная регистрация в загсе… Мы расписались лишь год назад, но что значит эта жалкая процедура спустя прожитые и выстраданные вместе годы… Так, формальность, необходимая для получения возможности честно смотреть в глаза милиционерам и квартирным хозяйкам. Это было уже НЕ ТО.

К счастью, его-то родня сразу приняла и меня, и нашего сына (к тому времени, как он познакомил меня со своей семьей, у нас уже родился первенец). Как сейчас помню – был праздник Лори, родственники и друзья осматривали и ощупывали нас с Виталькой…

Меня часто называют мудрой женщиной. Наверное, такой я получилась в свою прабабку. Она была человеком потрясающей судьбы, ей столько невзгод пришлось в жизни вынести! В молодости все звали ее Еленой Бешеной, а в старости – Еленой Премудрой. Выдали ее замуж то ли в двенадцать, то ли в четырнадцать лет за шестнадцатилетнего паренька. Родилось у них одиннадцать детей, семерых из них похоронили, а в тридцать лет прабабка овдовела. Осталась одна с четырьмя девчонками… А тут то белые, то красные, то зеленые, то голод, то коллективизация, то война, то опять голод… Непонятно, как и выжила. А все-таки выжила.

Интересно, что, когда ее спрашивали: «Бабка, когда ты умрешь?» (очень деликатные люди), – она всегда показывала на свою любимую младшую внучку – мою маму – и говорила: «Как увижу ребеночка от нее – тогда и помру!»

Мама родила меня поздно по меркам того времени, первый ребенок – в тридцать три года… Родилась я на день празднования святой Елены Сербской. Хотели меня поначалу Еленой назвать, но родня не позволила – боялись, что я судьбу прабабки повторю. Летом 1972 года мы приехали в деревню, где жила прабабка Елена. Было ей тогда уже 94 года. Она на меня посмотрела – и действительно стала помирать. И я вдруг тоже вздумала умирать. Так и лежали мы вдвоем с ней на одной кровати, без сил, жизнь в нас еле теплилась. Пришел врач, осмотрел нас и сказал, что для меня можно начинать гробик сколачивать, а у прабабки Елены сердце хорошее, здоровое – еще лет десять проживет… Но прабабка Елена решила по-другому – умирать так умирать! Она просто отказалась есть, пить, а через день одновременно закричали: моя мама – что я ожила, и бабушка – что прабабка Елена умерла…

А судьба у меня все-таки немного с прабабкиной схожа – я, так же как и она, практически одна иду по жизни с детьми. Пробиваюсь через трудности, через бедность, даже через голод порой… Мои родители мне совсем не помогают. Говорят: если мы станем денег тебе давать, а муж об этом узнает, то он решит, что семья и так обеспечена, и сможет спокойно заняться своими делами (типа помочь родственникам, друзьям и так далее). Да я и не жду помощи от родителей – какая там может быть помощь, Господи! Они же пенсионеры уже по возрасту; отец, правда, еще работает. Живем мы почти в двух часах езды друг от друга, у мамы – куча заболеваний, у папы – астма, для них каждая такая поездочка в гости – как подвиг… Иногда, правда, папа пытается как-то мне помочь – когда ему нужно напечатать какие-нибудь работы, он всегда меня об этом просит и хорошо платит, как нормальной машинистке. Моральной помощи я от родителей тем более не жду – слава богу, хоть перестали меня изводить нотациями и нравоучениями…

Еще меня спрашивают – может, у него есть другая семья в Индии, как это нередко случается? Ну, не могу, конечно, быть уверенной на сто процентов, но мне кажется, что нет. Его родственники со мной по-прежнему очень дружелюбно общаются – оно им надо было бы? Да и в Индии он не так часто бывает, чтобы семью заводить, своего там у него практически ничего нет. Кто за него девушку-красавицу отдаст? Да и по его поведению непохоже – в его письмах и звонках столько нежности, ласки, тоски по детям и мне… Хотя, конечно, всякое может быть. Знаю много историй, когда любовница жила в соседнем городе, районе, доме – и никто ничего не знал…

Хочется верить, что у нас все еще впереди, все будет хорошо. Муж вообще всегда мечтал о дюжине сыновей. Старший у нас родился еще вне брака. Мы не хотели торопиться со вторым – ведь статуса у семьи не было. Но Виталик все время просил братика. Потом повенчались – захотелось второго ребенка. А его нет и нет. Год нет, полтора нет… Муж уже косо на меня стал посматривать – ну как же так? Я, мол, хочу, а ребенка нет! Потом Господь послал нам дочку. Муж наконец понял, что ребенок – это Божий дар, а не его личная прихоть… Дочка подрастает, уже на мальчиков заглядывается, а сын все теребит: «А братика?» Наконец Господь послал и братика… Теперь дочка завела свою песню: «А я хочу еще сестренку!!!»

В общем, поживем – увидим… В любом случае для меня мои дети – это главное сокровище в жизни. И хотя я очень люблю их отца и мне без него очень непросто, все равно я – счастлива…

 

ИСТОРИЯ 7: МАША

Откуда: Санкт-Петербург, Россия Муж: Паван Дети: дочь Приянка Место жительства: Нью-Дели, Индия

Расскажу и свою грустную историю…

Я познакомилась с будущим мужем, когда он учился на втором курсе в медицинской академии в Питере. Любовь и все такое… Через полгода мы уже жили вместе на съемной квартире. Тогда мы так дешево платили за однокомнатную квартиру – всего 50 долларов. Он учился, я работала, вели совместное хозяйство, деньги были общие. Любовь, доверие в отношениях, уважение друг к другу – стопроцентные. Вместе готовили, убирали, решали совместно все проблемы, поддерживали друг друга в трудную минуту. В общем, жили как муж и жена в лучшем понимании этого слова.

Так мы прожили около двух лет. Потом хозяин решил продать квартиру, и нам пришлось съехать. Но куда?.. Как раз в тот момент цены на аренду квартир в Питере резко возросли. Я напросилась к своим родителям, хотела пожить пару недель у них, пока мы с Паваном что-нибудь не подыщем. Благо, была свободна гостиная, в которой мы и обосновались. Конечно, из жилья мы так себе ничего и не нашли. Но моим родителям так понравился Паван, что они даже не заикнулись спросить что-нибудь вроде: «А когда вы собираетесь переезжать?»

У родителей мы прожили до окончания его учебы – это еще около двух лет. И все было так же замечательно, как и тогда, когда мы жили отдельно на съемной квартире. Мои родители нас практически не беспокоили, не лезли в нашу жизнь с советами и поучениями. Мы готовили для себя отдельно, потому что предпочитали индийскую пищу – конечно, немного адаптированную под российскую действительность, в меру острую.

Наступило лето. Близились окончание учебы Павана и его возвращение в Индию… Что делать дальше, мы оба не знали… Решили, что Паван поедет туда один, а я тоже приеду – но немного позже, поскольку у меня отпуск на работе был в августе. На последние деньги купили билеты. Обратный билет для меня взяли на конец августа.

Паван уехал, а я стала думать: что же меня ждет впереди? Что принесет мне эта поездка? Что такое, вообще, Индия? Об этой стране у меня не было совершенно никакого представления. Все дни, оставшиеся до отъезда, я провела в Интернете, изучая всевозможные сайты, посвященные Индии, ее культуре, жизни, традициям. Но, несмотря на большой объем информации, который я почерпнула с сайтов, увиденное вживую несказанно шокировало меня! Я словно оказалась на другой планете… Невозможно предугадать, КАКОЙ тебе покажется Индия, это всегда не то, чего ты ожидаешь… Но я не могу сказать, что впечатление было отрицательным. Наоборот – я влюбилась в страну с первого взгляда!

Тот мой визит в Индию был весьма непродолжительным – с 12 по 28 августа 2003 года. Но и этого было вполне достаточно, чтобы он произвел на меня неизгладимое впечатление, которое я еще долго переваривала после возвращения в Питер. Я и сейчас об этом часто думаю. Почему Индия так западает в душу?! Что привлекает в ней русского человека?

Но вернемся к поездке… Паван представил меня родственникам как своего друга. Но при этом не скрывал, что жил около двух лет в доме моих родителей. Он признался, что мы спали в одной комнате, но объяснил это тем – кстати, это на самом деле так, – что я боюсь ночью оставаться одна в помещении. Сказал, что мы спали в одной комнате, но будто бы на разных кроватях.

Семья любимого приняла меня очень хорошо. Во-первых, я была им представлена как подруга Павана из России, которая приехала посмотреть Индию. Во-вторых, у меня был обратный билет на руках. В-третьих, я всем улыбалась, говорила: «Намасте!», играла с четырехлетней племянницей, которая учила меня хинди. Меня возили на машине, показывая достопримечательности Дели. Мне очень понравилась архитектура, особенно в комплексе Кутуб-Минар и зоопарке. Еще мы ездили в Агру, чтобы посмотреть Тадж-Махал. Но меня туда повезли в пятницу (кто-то им сказал, что по пятницам вход бесплатный, они хотели сэкономить 700 рупий), а на самом деле Тадж-Махал по пятницам закрыт. Сделали несколько фотографий мавзолея сзади…

Меня все так привлекало в Индии: и рикши-тарахтелки, и звуки, и запахи… Многие моменты вызывали любопытство и веселили, например туалет на балконе! По сравнению с серым Питером, Индия показалась такой красочной, яркой, пестрой, интересной, необыкновенной, волшебной! А на грязь и нищету, которыми принято пугать иностранцев, я вообще не обращала внимания, это не испортило моего благоприятного впечатления.

Однако как мне ни нравилось там, а нужно было возвращаться в Россию. Мне еще три года предстояло учиться в универе. Когда я приехала обратно в Питер, то целый год не только скучала по Павану, но и жутко ностальгировала по Индии! Весь следующий год я копила деньги на билет, экономила на всем. На помощь Павана я не рассчитывала, потому что ему еще предстояло сдать экзамен в Индии, а после успешной сдачи – отработать десятимесячную практику, и только после этого он смог бы сам зарабатывать. Я вовсе не хотела, чтобы на мой билет он просил деньги у своего отца.

Вторая моя поездка в Индию… Я там пробыла два месяца: июль и август 2004 года. Опять я жила в доме его родителей. Уже не было той радости по поводу моего приезда, как в прошлом году, но они по-прежнему ко мне хорошо относились. Июль был невероятно жарким, до 45 градусов. Паван готовился к экзамену, который постоянно откладывался. Поэтому весь июль я просидела дома, помогала маме по хозяйству. Паван проводил со мной очень мало времени, сославшись на то, что, если он не сдаст экзамен, родители будут потом его пилить – мол, ты гулял, в то время как нужно было готовиться.

Уже к концу моего пребывания в доме Павана на его родителей стали давить родственники, спрашивая – что, мол, ей надо от него? И мама Павана стала говорить ему: «Мы тебя в Россию зачем посылали? Учиться! А ты чем там занимался?!»

Однако я не обращала внимания на все эти косые взгляды в мою сторону – я очень сильно любила Павана. Мне так не хотелось уезжать из Индии, что мы даже опоздали на самолет. Пришлось платить штраф в 50 долларов, и мне переоформили билет на другое число, так что у нас с Паваном было еще два дня, чтобы побыть вместе. И эти два дня мы так с ним хорошо провели, буквально не отходя друг от друга ни на шаг, – наверное, это было самое лучшее время за ту мою индийскую поездку.

Расстались мы, однако же, очень неопределенно. Поскольку Павану еще предстояло сдать тот экзамен, ни о какой свадьбе не могло быть и речи. Мы это прекрасно понимали. Ему необходимо было готовиться, а мне еще два года учиться в университете.

И снова разлука на год… В марте 2005 года наконец-то состоялся экзамен, который Паван успешно сдал! Для того чтобы хорошо подготовиться, он пару месяцев жил в общежитии вместе со своими друзьями, где они совместно занимались и помогали друг другу. А после сдачи экзамена он с друзьями стал снимать квартиру неподалеку от места его практики, возле больницы в южной части Дели.

К моему следующему приезду (август 2005 года) он все еще жил отдельно от родителей. Для нас он снял комнату (с туалетом и душевой) этажом выше. Он рассказал хозяевам обо мне, представив своей женой, и поскольку я иностранка, то они расщедрились на кровать и стол для меня!

В день моего приезда Паван был на суточном дежурстве, поэтому меня встретил его друг и отвел в ту комнату. После уютной родной квартиры в Питере единственной моей реакцией на эту комнату было – боже, какой кошмар! Куда я попала? Как можно здесь жить?! Но потом я взяла себя в руки, достала постельное белье, которое привезла из России в подарок маме Павана, застелила кровать, на стол постелила что-то типа скатерти, помыла пол… К нашему жилью прилегала еще терраса размером с целую комнату. В общем, к концу дня я была уже вполне довольна здешними условиями. Мне, правда, пришлось провести ночь одной, спала я со светом, из-за этого на потолке скопилось множество неизвестных мне насекомых. Я боялась сомкнуть глаза – опасалась, что если засну, то они на меня налетят и сожрут…

Утром Паван пришел с дежурства. Я была так счастлива! И мы снова стали жить с ним вдвоем, совсем как раньше!

Все бы хорошо, но меня беспокоило, что он скрыл от своих родителей то, что я приехала. Я ему говорила: ты лучше признайся, иначе, если родители узнают от кого-то другого, будет еще хуже. Но он все не решался. Я продолжала настаивать также и на том, чтобы он наконец-то решил для себя, чего он хочет. Собирается ли он в принципе жениться на мне или нет? Сколько времени и, главное, ЧЕГО я еще должна ждать? Я ему говорила, что люблю его, что мне хочется жить в Индии. Он отвечал, что тоже очень любит меня, но его родители, скорее всего, не согласятся…

Однажды когда Паван разговаривал по телефону со своей сестрой, то проговорился, что я приехала. Через пару недель Паван поехал к родителям за деньгами. Сестра, увидев Павана, стала глазами искать меня, а затем с удивлением спросила: «Как? А ты разве не привез Марию?» Его мама, услышав это, сделала круглые глаза: «Какую Марию?» Пришлось Павану все рассказать, и он, слава богу, повел себя по-мужски: заявил, что хочет на мне жениться (наконец-то!). И что если он не женится на мне, то вообще не будет вступать в брак. Мама, разумеется, стала плакать, убеждать его в том, что ему будет очень тяжело. Смогу ли я здесь жить? А что, если… Ах, как много было этих «если»!

Под конец дня его отец закрыл магазин, который находился на первом этаже их дома, и спросил у Павана: почему мама плакала, что ты ей сказал? Паван ответил, что хочет жениться на мне. Папа подумал немного, а затем, вздохнув, сказал: «Ну что ж, сынок, не такую партию мы для тебя искали, что скрывать, но если ты этого хочешь, то мы не будем тебе препятствовать. Приводи ее к нам в следующий раз – поговорим, все обсудим. Не волнуйся, сынок, мы с тобой!»

Паван чуть не прослезился от этих слов. Я тоже была безумно счастлива: ура, его родители согласились на нашу свадьбу!

Поскольку я приехала в Индию по трехмесячной туристической визе, а поменять тип визы невозможно, то мне в любом случае следовало ехать в Россию, чтобы оформлять многоразовую визу «Х». К тому же оставался последний год моей учебы в универе. Чтобы мне было легче оформить в следующий раз визу, нам с Паваном необходимо было пожениться до моего отъезда. Мне не нужно было никаких торжеств, просто формально поставить штамп в суде. Но родители Павана, как истинные индуисты, настояли, чтобы свадьба была в храме, и сами нам все организовали. Платье (ленгху) взяли у другой невестки, Паван одолжил у брата костюм. Свадьбу назначили на 7 октября на 11 утра.

Накануне сестра Павана вместе с мамой повели меня в соседский магазин, где выбрали для меня свадебные браслеты, там же взяли в аренду золотые украшения на шею и в уши. Потом меня отвели в салон красоты, в котором мне расписывали руки и ноги хной. Меня беспокоило то, что мне не дали примерить платье невестки – она была ниже меня ростом и худее. Утром, когда меня одевали, я с большим трудом смогла застегнуть блузку, а если бы я до этого плотно поела, то вряд ли бы мне это удалось. Ленгха была очень красивая, бордовая с золотой нитью. Словом, свадьба получилась самая что ни на есть настоящая!

Сама церемония заняла около часа. Потом мы подписали документы, и нам вручили свидетельство о браке на английском языке: с нашими фотографиями, отпечатками пальцев, нашими подписями и подписями свидетелей.

После свадьбы мы могли бы вернуться в нашу комнату уже на законных основаниях, как муж и жена. Но мы с Паваном решили пожить с родителями – в благодарность за все то, что они для нас сделали. И до моего отъезда (25 октября) мы жили с ними.

Меня поставили в известность, что теперь я как жена:

– не могу носить европейскую одежду. Больше никаких джинсов. Либо сари, либо панджаби (шальвар-камиз);

– перед папой должна быть всегда с покрытой головой;

– не могу гулять и ездить куда-либо одна, без мужа;

– должна делать земные поклоны (пранам) родителям, родственникам и другим уважаемым людям.

В общем-то были еще и другие мелкие запреты, но эти стали для меня самой большой неожиданностью. Но я была готова на все, чтобы построить счастливый брак. К тому же, начав выполнять эти условия, я поняла, что мне это совсем не сложно.

В доме жила и вторая невестка – жена старшего брата Павана. Она практически все делала по дому: готовила, стирала, убирала, следила за детьми, а я ей только немного помогала. Она чуть-чуть говорила по-английски, плюс я немного знала хинди, так что мы с ней смогли найти общий язык.

Родители Павана с пониманием отнеслись к тому, что мне необходимо закончить учебу, и позволили мне уехать, для того чтобы я смогла получить диплом.

И снова разлука… Но теперь уже было все по-другому, я была законной женой Павана! Оставалось лишь подождать немного. К моему возвращению он как раз должен был закончить практику и начать работать. Я надеялась, что он будет работать в больнице на юге Дели и мы станем жить отдельно. Потому что каждый день мотаться в другой конец города ему было бы очень неудобно… К тому же уже тогда я поняла, что, какими бы хорошими ни были его родители, жить отдельно от них все равно лучше!

И вот июнь 2006 года, госэкзамен и защита диплома уже позади, осталось только доработать до середины июля – и я свободна! Я полечу к своему любимому мужу!..

И вдруг из телефонного разговора с Паваном я узнаю, что на первом этаже их дома строится клиника для Павана. А это означает, что ни о какой работе на юге Дели, а стало быть, и об отдельном жилье не может быть и речи… Я, конечно, поначалу расстроилась немного, но потом решила – ну что ж, чему быть – того не миновать, тем более иметь собственную клинику для врача куда престижнее, чем работать в чужой больнице…

Паван выслал мне приглашение и ксерокопию своего паспорта; с этими документами и свидетельством о браке я оформила многоразовую визу «Х».

21 июля я прилетела в Дели, тогда еще не зная, что это – в последний раз… В самолете я переоделась во все индийское: панджаби, бинди, ножные украшения – браслеты и кольца на пальцы ног, браслеты на руки… Сделала я это потому, что в аэропорту меня встречал, помимо Павана, еще и его отец. А раз я в Индии – значит, надо соблюдать все условия…

В доме вовсю шло строительство клиники для Павана на первом этаже и одновременно – строительство комнаты на террасе, на третьем этаже. Раствор для строительных нужд замешивали прямо в доме на жилом втором этаже; пыль была по всем комнатам, обстановочка та еще.

Я старалась не высказывать недовольства и вести себя как примерная индийская жена. Помогала маме готовить обед и ужин (поначалу она мне показывала, сколько специй, каких и во что надо класть, потом я уже сама готовила), училась делать лепешки, носила сари, перед папой покрывала голову, утром подавала папе на подносе чай с завтраком (готовила завтрак мама).

Расскажу вам о моем тогдашнем распорядке дня. Встаю в 7–8 утра. В 9 часов – завтрак, который состоит из традиционного индийского чая, белого хлеба и лепешек (паратха). После завтрака уборка до 11 часов. Потом я принимаю душ, надеваю сари. Мы с мамой готовим обед, и в 13.30–14.00 вся семья принимает пищу. Далее до 17.00 у меня свободное время (во всяком случае, я так считала – мол, раз свободное время, то могу делать все, что хочу. Ага, разбежалась!..). В 17.00 готовится чай. С 18.00 до 20.00 – свободное время. С 20.00 до 21.00 готовим ужин, кушаем, а в 23.00–24.00 все ложатся спать.

Как правило, по утрам я мыла пол во всем доме (пять комнат + кухня + огромный коридор-холл), а мама протирала пыль. Я вообще-то люблю мыть пол, поэтому делала бы это даже с удовольствием, но из-за строительства было столько песка – кошмар!

Примерно через месяц начался ремонт на жилом этаже. В это время я была уже беременна. И как раз в разгар токсикоза мне приходилось дышать краской, пылью, известкой…

Вскоре я поняла, что не переношу даже запаха индийской пищи, а раньше ведь просто обожала их кухню! Особенно невыносим стал запах индийского чая с молоком. Поэтому я перестала готовить, иначе меня бы просто, извините, вырвало прямо в кастрюлю… Мне жутко хотелось русской пищи: курочки, хлебушка, новогодних салатов, борщика, куриного супа! Паван просил у мамы разрешения купить вторую плиту, которую поставили бы как раз в ту комнату на террасе, чтобы я смогла там для себя готовить супы и мясо. Но мама, как истинная убежденная вегетарианка, категорически запретила: «В нашем доме никогда не будет готовиться убитое животное!» И тема была закрыта раз и навсегда. Хотя Паван часто приносил мне вареные яйца, а иногда даже курицу-гриль, но, конечно, втайне от родителей…

Чем же мне питаться? Я была просто в отчаянии. Часто ревела просто от голода. Ела вареную картошку. По утрам стала готовить себе молочную кашу с изюмом (из макарон или риса). Хорошо, что недалеко от нашего дома, в десяти минутах езды на рикше, находился Биг Базар, где я нашла баночки с маринованными и солеными огурцами. Еще я обнаружила плавленый сыр в ломтиках, вроде нашей «Виолы». Паван приносил мне сливочное масло, правда, непривычно соленое, но, как заверил меня муж, в Индии другого не бывает. Я стала жарить себе на обед картошку с лучком и куркумой, ела все это с соленым огурчиком и с «браун брэдом»! С «браун брэдом», аналогом нашего русского «бородинского», меня познакомила приятельница Аня. Встреча с ней стала для меня просто спасением. Но все по порядку…

Однажды, проходя между прилавками в Биг Базаре, я услышала русскую речь. Я ушам своим не поверила. Впереди меня шла русская девушка с индийцем и оживленно болтала с ним на смеси русского, английского и хинди. Я ее догнала и познакомилась. Никогда бы раньше не подумала, что смогу вести себя так бесцеремонно, но тогда я знала лишь одно: она – своя, родная, из России!.. Это была Аня из Москвы, а вместе с ней – ее молодой человек Кайлаш. Оказалось, что они живут неподалеку. Мы обменялись телефонами, она взяла с меня обещание заходить в гости.

Но сразу встретиться мы не смогли, так как я заболела. У меня была такая простуда, ужас! Кашель, насморк, горло болит, а лечиться ничем нельзя. Нужно было пить больше жидкости. Но от вкуса индийской воды и молока меня воротило. Много чая в моем положении не выпьешь. Мед казался очень горьким. От тошноты меня спасала сладкая вода с лимоном. Так я проболела две недели. Потом мы с Аней снова случайно встретились в Биг Базаре, и она меня пригласила к себе «на курочку». Я стала часто к ней приезжать, мы вместе пекли русские пироги, готовили борщ, куриный суп, козлятину, винегрет, или просто яйца варили, или заливали яйцом какие-нибудь овощи. Общались, делились секретами, плакались друг дружке в жилетку. И обратно домой я всегда возвращалась от нее в таком умиротворении, что даже Паван удивлялся: «Что Аня с тобой делает? Утром ты мегера, а вечером – ангел…»

А мегерой по утрам я была из-за того, что меня доставали его родители. По их мнению, я была сумасшедшей, потому что так часто выходила из дому одна. И каждый раз, перед тем как выйти в очередной раз, мне приходилось ругаться с ними и с мужем, который запрещал мне это делать. Я предложила такой компромисс: хорошо, каждый день выходить из дому не буду, но хотя бы через день – это ты мне не запретишь. Но ему и родителям этого было мало, поэтому ссоры на этой почве продолжались.

Потом случился религиозный индуистский праздник и девятидневный пост Навратри. Родители Павана хотели, чтобы я приняла участие в посте и последующей за ним «пудже». Я категорически отказалась, так как считаю себя православной христианкой, и к тому же в моем положении пост – это же смешно, я и так вечно ходила голодная! Паван вовсе не настаивал на том, чтобы я принимала индуизм, но он хотел, чтобы я просто притворилась, дабы умаслить родителей. Я же считала, что это по меньшей мере нечестно – как по отношению к моей вере, так и по отношению к их религии.

Его родители, увидев, что я не только не приняла участие в пудже, но еще и не послушалась мужа, который просил меня это сделать, стали плакать и причитать – мол, на какой бессовестной твари их дорогой сыночек женился!.. И с того момента я перестала для них существовать: мама прекратила со мной общаться, даже «да» или «нет» не могла мне ответить, папа отводил от меня глаза, не желая видеть. Я же в отместку в его присутствии вообще не стала надевать накидку – не то что на голову, даже на плечи. Когда приходила сестра Павана, то они с мамой обсуждали меня, все косточки перемывали, говорили, что я испортилась и стала совсем ненормальной. Договорились даже до того, что, мол, Павану необходимо найти новую жену, порядочную индийскую девушку! Я уже сносно понимала хинди – представляете, каково мне было слышать эти слова?!

Родители твердили Павану: «Вот видишь, мы же тебе говорили, что она здесь не сможет жить. А ты нас уверял, что она все будет делать, как ты скажешь!»

Паван молчал… Он вообще никогда не заступался за меня перед ними. Я просила его объяснить родителям, что раньше я действительно была готова стать вегетарианкой и очень любила индийскую пищу, но, когда забеременела, мои вкусовые предпочтения изменились, мне нужно было мясо, русская пища, я ведь сама этого не ожидала. Также я просила его объяснить им, что я привыкла ходить за продуктами, общаться с подругами, гулять, что мне это необходимо и ничего в этом плохого нет. Но он ни разу не заикнулся родителям об этом.

Вот представьте, каково мне было находиться в доме, где меня все ненавидят и даже с некогда любимым и любящим мужем натянутые отношения. И если бы не Аня и не русскоязычные кабельные каналы, которые Паван (как ни странно) для меня установил, то я, наверное, просто бы свихнулась в этом дурдоме!

Не знаю, когда настал этот критический момент, но мы с Паваном решили: в сложившейся ситуации для меня и ребенка будет лучше, если я вернусь в Россию. Никто тогда даже не заикался о разводе, о том, что это – окончательный разрыв. Мы называли друг другу следующие объективные причины:

– в России я смогу полноценно питаться;

– я буду в нормальной психологической обстановке;

– смогу получить нормальное медицинское обслуживание;

– мне не придется мучиться в холодном доме зимой;

– со мной рядом будут мои друзья и родители.

Ну и ряд других причин.

21 ноября 2006 года я вернулась в Россию и сразу же приступила к поискам работы. С 28 ноября я уже работала на государственном предприятии – в вычислительном центре «Жилищное хозяйство», оператором ПК. Конечно, я скрыла от руководства свое положение. А когда через пару недель все раскрылось, моя начальница была просто в ярости! Она хотела меня немедленно уволить, но, услышав мой грустный рассказ, сменила гнев на милость, даже заверила меня, что и декретный отпуск оформит. Работала я так долго, как это было возможно, но после шести месяцев все же ушла в декрет. Нашла работу на дому, потому что мне теперь самой приходилось думать о будущем моего ребенка. На помощь родителей особо рассчитывать не стоило, а про Павана вообще молчу… Я завела валютный счет в Сбербанке и выслала Павану реквизиты, чтобы он смог отправить мне деньги, если захочет. Все-таки это и его малыш тоже! Но он не прислал мне за все это время ни копейки.

Я не знала, что будет дальше в наших отношениях с Паваном, но рассчитывала на то, что время все должно расставить на свои места. Самое главное для меня было – моя доченька (УЗИ показало, что это девочка), которая скоро должна была появиться на свет!

В принципе у меня все было нормально. Иногда, правда, становилось очень тоскливо… Как говорится, «и скучно, и грустно, и некому руку подать…». Порой меня охватывал страх: а что, если мы с дочуркой совсем не нужны Павану? Я всегда исправно отправляла ему эсэмэски, звонила, информировала о своем состоянии, но сам он, казалось, не проявлял никакого интереса ни ко мне, ни к ребенку. Как-то я специально не писала ему эсэмэсок около двух недель – думала, что он, может быть, соскучится и сам напишет, спросит, как я себя чувствую, куда я пропала… Нет, так и не написал.

Я отправила ему по почте большое письмо (около семи страниц). Когда он, по моим расчетам, должен был его получить, я позвонила. Его слова меня просто потрясли! Он ответил, что письмо получил накануне, но еще его НЕ ЧИТАЛ! А потом он меня добил, сказав посередине разговора: «Ну ладно, пока, я ПОШЕЛ СПАТЬ…»

И вот тут, именно в этот момент, я и поняла, что меня просто тошнит от такого отношения ко мне! Я звоню, трачу свои деньги, а ему спать охота! Ни про беременность, ни про мое самочувствие ему знать неинтересно, а письмо уже второй день валяется! Просто бесит! Впервые у меня возникло огромное желание развестись и найти себе какого-нибудь достойного человека, который будет меня любить, уважать, заботиться обо мне и конечно же любить моего ребенка!

Но я, разумеется, не стала делать опрометчивых шагов, хотя руки у меня так и чесались позвонить и высказать ему все, что я о нем думаю и чтобы он начинал готовить документы на развод! Мой пыл охладило лишь то, что, по-моему, именно этого он и добивался – чтобы я сама его послала. Чтобы он остался как бы ни при чем: ты сама захотела развода, а я такой несчастный… Так нет же, черт возьми, ты мой муж, а за свои поступки, клятвы и обещания надо отвечать, надо уметь брать на себя ответственность!

Я позвонила ему через несколько дней, когда немного остыла. Письмо мое он так и не прочел… Я спросила почему. Он сказал, что у него все равно нет ответа.

Я спросила, какие у него планы на будущее, чего он хочет. Он сказал, что не знает (вот вечно так, инициативы – ноль!). Тогда я предложила ему снять для нас квартиру и жить отдельно от его мамы и папы. Он ответил (его слова я помню до сих пор):

– Ты думаешь, я смогу жить без родителей?!

Маменькин сынок, блин…

Я ответила:

– Но я НЕ СМОГУ жить в доме твоих родителей, потому что постоянно будут конфликты. Твоя мама станет говорить тебе плохие вещи про меня, а ты, будучи не в силах ей ответить, начнешь срывать зло на нас с дочкой. Тем более разве твои родители согласятся, чтобы я вернулась в их дом?

– Нет, они не захотят этого, – сказал он.

– И что тогда делать? – заорала я. – Я так больше не могу! Если ты не хочешь быть с нами вместе, то тогда давай разводиться!!!

Он замолчал.

– А как дела в клинике? – спросила я, желая сменить тему, уже жалея, что погорячилась.

– Все так же, – отозвался он.

Меня снова понесло:

– Вот видишь, ты даже в этом вопросе ничего не хочешь делать. Ты уже полгода работаешь в клинике и все еще полностью зависишь от родителей, никаких материальных улучшений! Но ты все равно не сдвинешь свою ленивую задницу с места, чтобы поискать другие варианты нормального заработка. На что ты собираешься содержать своего ребенка и жену? Почему только я об этом думаю и решаю проблемы? Ты же здоровый взрослый мужчина!..

На это он лишь промямлил:

– Я считаю, что ты вообще не сможешь жить в Индии…

Я просто задохнулась от возмущения! Перекладывать с больной головы на здоровую!

– Да, с твоими родителями я жить не смогу, – взяв себя в руки, ответила я. – Но если мы будем жить отдельно, то почему бы и нет? Мы могли бы снять жилье рядом с родителями в Шастре Нагаре, и ты бы смог работать в своей клинике и каждый день навещать их…

Но я опять услышала очередное нытье, он бормотал что-то, не давая конкретного ответа. А я вообще ненавижу неопределенность, пусть будет либо да, либо нет!

В общем, после того телефонного разговора (он был, кстати, и последним) я была страшно разочарована. Подумать только, ему даже лень открыть письмо! На что вообще он способен?!

С тех пор я ему не звонила, не писала. Паван тоже меня не беспокоил. Он даже не знает того, что в апреле 2007 года у меня родилась чудесная дочурка Приянка, смысл моей жизни, мое солнышко! Конечно, если он когда-нибудь объявится, изъявит желание увидеться с дочкой, я не стану ему препятствовать. Как это ни странно, в глубине души у меня все равно осталось теплое чувство к нему, все-таки он моя первая любовь, мой первый мужчина, да и девочке нужен отец…

Но я приняла решение: не стану больше навязываться. Если у мужа возникнет желание быть вместе с нами, то я пойду ему навстречу. А пока остается только надеяться и ждать…

 

ИСТОРИЯ 8: НАТАША

Откуда: Краснодар, Россия Муж: Арон Дети: сын Вивек

Место жительства: Патна, Индия

Не буду подробно останавливаться на истории нашего с мужем знакомства. Наверное, все было банально, это только для меня все так памятно, дорого и трепетно… Интернет-переписка, обмен фотографиями, признания в любви, предложение приехать в Индию. А затем – предложение руки и сердца… Когда мы поженились, я казалась себе героиней волшебной сказки, которая заполучила прекрасного принца и, несомненно, будет с ним жить долго и счастливо. Сказка, увы, продолжалась недолго…

Родился наш сынуля, муж работал в хорошей компании, приносил в дом достаточно денег, у меня были очень серьезные планы создать маленький бизнес, связанный с экспортом в Россию, я в Краснодаре даже крупных оптовиков нашла, оставалось только начать… Казалось бы, что еще нужно для счастья, живи и радуйся!.. Но, видимо, не судьба.

Камнем преткновения стали, как и у многих наших девочек, живущих в Индии, отношения с родителями мужа. Описывать все я просто не в силах – для меня это было ежедневное духовное и физическое уничтожение, унижение… Я устала бороться с местными традициями и ссориться из-за них, устала прятаться в дальней комнате, когда приходили гости («Сиди там и не высовывайся!»), устала кутаться в длинные одежды (это при индийской-то жаре и влажности адской!), устала зависеть от рабочего графика мужа, из-за которого не могла купить продукты или поехать к врачу, потому что меня одну из дома не выпускали. Устала морально и физически… Мы очень много ссорились с мужем, несмотря на нашу любовь и наличие маленького ребенка. Я не чувствовала поддержки с его стороны, его родители постоянно указывали на мои отличия от индианок. И он, к сожалению, чаще всего был на их стороне. Бывало даже так, что если я была права, но свекровь первая прибегала к мужу и ябедничала, то он верил ей, а не мне.

Мы с мужем все же собрались с силами и серьезно поговорили о будущем. Решили, что мне стоит отдохнуть и увидеться с близкими, что зиму нам с ребенком лучше прожить в Краснодаре, а не в Патне, в неотапливаемой квартире без горячей воды. Я уехала в Россию вместе с сыном в октябре 2006 года: мне очень нужен был отдых от всей той индийской реальности – нервы были на пределе. Когда я уезжала, я еще не знала, через какое время вернусь назад, обратного билета у меня не было.

И вот, очутившись дома, я наконец решила: я больше не еду в Индию. Я просто не могла заставить себя вернуться в тот кошмар, поняла, что все это время в Индии не жила, а существовала.

Муж, конечно, был в шоке, когда узнал о моем решении. Он принялся уговаривать меня вернуться, говорил, как сильно любит меня, как ему без меня плохо… Я сказала, что, возможно, смогу возвратиться в Индию, но при соблюдении некоторых условий. Моими условиями были отдельная квартира и свобода передвижения в Патне. Также я хотела, чтобы муж сам приехал за мной и сыном в Россию – мне хотелось наконец-то познакомить его со своими родителями.

Поначалу муж был готов выполнить все мои условия. Он пообещал, что приедет, и занялся поисками отдельного жилья. Он долго искал и наконец нашел отдельные квартиры для своих родителей и для нас. Эти две квартиры хоть и были расположены в одном доме, даже на одном этаже, но все же, по сравнению с прошлым, это был настоящий прогресс!

Я мечтала, как устрою наш быт, какой уютной и чистой будет моя кухня, какие занавески там повешу… Я даже купила тюль из белого кружева, красивую скатерть, много разной мелочи для дома, пестрые салфеточки и прихватки… Одним словом, была готова снова поехать в Индию, потому что, живя отдельно и самостоятельно, я чувствовала бы себя на воле, а не в клетке под постоянным присмотром. Да, правда, что для Индии понятие «объединенная семья», когда много-много родни живет под одной крышей, – это не только нормально, но и закономерно. Однако для себя я сделала вывод: я не хочу жить с родственниками мужа, пусть даже в большом шикарном доме!

Время проходило быстро, я с нетерпением ждала приезда мужа и того момента, когда мы все вместе, дружной семьей, отправимся в Индию…

Но спустя некоторое время муж нечаянно проговорился по телефону, что в той, нашей, квартире живет еще и его младший брат! Меня эта новость просто убила… Этот братец у него – просто неряха (весь в свекровь!), к тому же невероятно нудный, депрессивный и вообще глупый человек. Зачем он мне нужен? И почему он не живет со своими родителями, а планирует сесть мне на шею? И почему муж самовольно изменил наши общие планы?!

Я очень долго не могла добиться вразумительного ответа, муж мялся и отвечал что-то несуразное, но я все-таки его получила! Оказывается, они с братом приходят из офиса очень поздно, и, чтобы не беспокоить по ночам спящих родителей, они поселились отдельно! Честное слово, я была в шоке. А обо мне с маленьким ребенком кто-нибудь подумал? Меня, значит, можно будет беспокоить?!

Знаете, какой ответ я получила от мужа? Просто потрясающий! Что я всегда буду на втором месте после родителей, мое мнение будет учитываться только после их мнения…

И вот тут я подумала – да зачем нужны такие отношения? Я что, не смогу сама позаботиться о ребенке? Мне нужен мужик, а не тюфяк!

Не скрою, я все еще люблю мужа и еще очень долго буду любить, но жить в тех условиях я не стану. Не хочу добровольно приносить себя в жертву, я еще молода, у меня все впереди…

Муж особо не возражал. Сказал все же, что приедет повидаться с сыном в Краснодар, обещал помогать материально… Пока с финансами не будет проблем, я планирую сидеть дома с ребенком, а потом пойду работать и, может, даже осуществлю свою давнюю мечту по поводу собственного бизнеса.

Плохо ли мне? Не сказала бы… Мне скорее даже хорошо. Ситуация, не спорю, сложилась очень странная и неопределенная, но этого и стоило ожидать. Ведь я ехала в Индию такой наивной дурочкой, думая, что все не важно, если мы любим друг друга! А одной любви ой как мало для построения счастливого брака…

Не жалею ни об одном своем поступке, что совершила в прошлом. И все же не живу прошедшим временем, а стараюсь заглядывать в будущее. Причем делать это с оптимизмом…

К сожалению, далеко не все эти истории столь же безоблачны, красивы, чисты и беззаботны, как старые индийские фильмы; некоторые их них так и не закончились хеппи-эндом. Увы, реальность – это не индийское кино, и не все в жизни имеет счастливое завершение…