— Алиса пропала!
Я с трудом продрал глаза и автоматически взглянул на часы. Полшестого. Понятно, почему Марту не спится.
— Может, в туалет пошла? — предположил я. — С девушками это тоже иногда бывает.
— Ее нет уже пару часов, — Март явно не играл. — Мы немного повздорили ночью. Она заплакала и ушла. А я, дурак, отпустил.
— Пошли искать, — я деловито натянул штаны и спустился в холл.
Оп-па! Никто, оказывается, и не спал. Словно стадо безмозглых овец они сгрудились вокруг, преданно заглядывая мне в глаза. Они что, думают, что я щелкну пальцами, и Алиса вылезет из бейсболки, словно белый красноглазый кролик?!
— Кто видел ее последним?
— Я, — пискнула Злата. — Она поссорилась с Мартом, и сказала, что пойдет в общую комнату отдохнуть.
— В комнате, надо полагать, ее не оказалось. Вот что, дорогие мои, разбиваемся на две группы и начинаем прочесывать территорию. Фонарики здесь есть?
Фонарики были. Впрочем, я взглянул на светлеющее небо и понял, что они уже не понадобятся. Рассвет взбесился — такого кровавого неба я не видел ни разу в жизни. Тишина нервировала, роса обжигала ступни.
Со мной отправились Март, Инга и Фима. Остальные лениво пошли за Бобом. Меня позабавил подобный расклад. Все любовники Алисы — бывшие и настоящие — теперь старались держаться вместе, словно подобное единение сулило успех экспедиции. Но каков Боб?! У него явные задатки лидера.
Мы обошли территорию. Два раза. Фима даже набрался смелости и заглянул в «бунгало страсти».
Никаких следов. Алисы нигде не было.
— Я думаю, она пошла в лес, — выдвинул гипотезу Фима.
— Почему ты так думаешь?
— Ну… — он опасливо покосился на спутников. — Когда мы были вместе, то часто туда уходили летом. В лесу, сам понимаешь, камер нет, можно немного расслабиться. Сейчас лето, тепло… В общем, она могла туда пойти в лес…
— Лес большой. Там легче грибы найти, чем человека.
— Может, все-таки попробуем?
Но попробовали мы только утром. И я уже знал, что мы найдем.
Смешанный лес. Протоптанная тропинка. Запах нагретого утренним, непривычно жарким солнцем песка, аромат вереска и еловых игл. По пути то и дело попадались аккуратные полянки с зарослями черники и лесных цветов. На одной из таких полянок мы и нашли Алису. Март с радостным криком бросился к ней, но вдруг остановился и завыл.
Обнаженная, она лежала в густой траве, широко раскинув ноги. Между ними убийца положил букет иван-чая. Розовые цветы прикрывали лобок и гладкий загорелый живот. На лбу, у самой кромки волос шла красная полоса. Алиса улыбалась, словно во сне. Я даже не знал, что смерть дарит такие улыбки.
Инга рухнула на колени и поползла к телу:
— Элис!
— Фима, держи ее!
Но все они пребывали в шоке. Пусть и по-своему, но каждый из моих спутников любил Алису.
Я не успел удержать Ингу — рыдая, она приникла к мертвой Алисе. Тело дернулось, красная полоса на лбу вдруг ожила.
— Господи! — прошептал Март. — Что с ней сделали…
Словно драгоценная шкатулка, открылся череп Алисы — кожа вместе с волосами соскользнула на траву, приоткрыв алую рану.
— Он вынул ее мозг, — сдавленно сказал Фима и отвернулся.
Марта вырвало.
И только Инга, казалось, ничего не замечала вокруг, кроме горя и мертвого тела:
— Элис! Сука! Как ты могла, Элис?! Как ты могла?!
****
После коротких дебатов мы решили перенести тело Алисы на территорию лагеря. Фима сбегал за одеялом. Стараясь не смотреть на обезображенную голову, мы завернули труп в одеяло. Мы с Фимой впереди, Инга и Март позади.
Март плакал. Инга, устав от слез, только коротко и жалобно всхлипывала. Один только Фима старался казаться невозмутимым, но, честно говоря, у него паршиво получалось.
— Мы в ловушке, — сказал он после некоторого раздумья. — Нас всех здесь перережут, как кроликов.
Редкие красные капли падали на землю.
— Странно, кровь должна была уже свернуться.
— Почему?
— Судя по всему, ее убили ночью, где-то около полуночи.
— Около полуночи ее не могли убить, — признался Фима и покосился на Марта. — Мы с ней были здесь вдвоем до пяти утра. Потом я ушел.
— Что же ты раньше молчал? — взорвался я. — Может, мы смогли бы ее спасти, если бы пришли сюда с самого начала.
— Я думал, Март пытается устроить сцену ревности. Алиса часто отлучалась по ночам. Здесь нет ни одного мужика, с кем бы она не переспала. Разве что только ты, док… Но это вопрос времени. Я ее пользовал, когда хотел. И думаю, что Инга и Март знали, но предпочитали молчать. Для них — она без пяти минут святая. Лилит с нимбом.
— Давай по существу. Вы расстались в пять?
— Около того. Она сказал, что хочет встретить рассвет одна. Так было уже несколько раз, и я не удивился. Я оделся и пошел по тропинке, немного заплутал, потом вышел к забору.
— Никого не видел?
— Нет, — задумался Фима. — Но мне показалось, что кто-то за мной наблюдал из-за кустов. Решил, что это тот сумасшедший старик, но проверять не стал — себе дороже.
— Криков не слышал?
— Нет.
Я подумал о том, что нам придется положить тело Алисы в «бунгало страсти», там, где уже лежали остальные. Горло тут же сжал спазм.
— Я сам ее положу, — без эмоций сказал Фима. — Тебе не надо смотреть на них, док. Не слишком приятное зрелище.
— А ты?
— До проекта я работал санитаром в морге. Всякого насмотрелся. Вот только не думал, что увижу любимую женщину со снятым скальпом.
— Так ты…
— Не цепляйся к словам. Мы с ней спали три часа назад. Неужели ты думаешь, что я откажу ей в столь малой любезности — не назову напоследок любимой?
Он бережно подхватил мертвое тело и понес к бунгало. Длинные волосы касались земли. Держались они на тонкой полоске кожи. Мне опять стало не по себе.
— Март, ты как? — я коснулся поникшего плеча.
— Никак, — сглотнул Март, глядя вслед Фиме. — Почему он может ее нести, а я нет? Почему? Почему я не могу прикоснуться к ней — ведь я любил ее, а сейчас будто и не она вовсе. Док, почему?
— Не думай сейчас об этом. Лучше помоги Инге.
Он кивнул и обнял экс-подругу и — по совместительству — экс-соперницу. Смерть, действительно, примиряет даже самых лютых врагов. Инстинкт самосохранения делает больше — заставляет бороться.
— Соберите всех! — сказал я. — Отныне мы держимся вместе.
****
Я чувствовал себя героем Агаты Кристи, начитавшейся на ночь Стивена Кинга. Старушка явно сбрендила и теперь лепила то, чего никогда не происходит в жизни. По правде, мне никогда не нравились ее книги. Чего не скажешь о Стивене Кинге. Прежде чем кого-то убить мистер Кинг садился и писал очередной триллер. В процессе творчества желание убийства проходило, мир получал очередной шедевр, а потенциальная жертва — небольшую отсрочку. Потом жертву все равно убивали, но кто сказал, что это был мистер Кинг?! Однако в нашем случае все обстояло не так уж гладко: убийца явно не отличался литературными наклонностями, но если уж принимал решение кого-то отправить в мир иной, то с блеском воплощал задуманное.
— Выхода у нас нет, — сказал я, когда все участники собрались возле корпуса. Луша пришла последней, и мне почему-то захотелось спросить, есть ли у нее алиби на последние два часа. В поисках она не принимала участия. — Придется разделиться на две группы: одна пойдет искать помощь, другая останется здесь.
— Зачем?
— Ждать помощи. Вполне возможно, что герр Мордашев или пришлет сюда кого-нибудь, или сам явится. Но что-то я не верю в подобное чудо: нас третий день «завтраками» кормят.
— Точно. Скорее небо на землю упадет, — флегматично отозвался Четвертаков. — Мы уже — отработанный материал, и никому не нужны.
— Если нас здесь оставили, значит, нужно сидеть и ждать здесь, — нехотя отозвалась Луша. — Дэн, выпей воды, ты весь вспотел.
Я взял бутылку питьевой воды и осушил ее до дна. У воды был странный — горьковатый — привкус, но в тот момент я не обратил на это внимания.
— Здесь намного безопасней, чем в лесу, — упорствовала Луша.
— За исключением того, что среди нас маньяк.
Последовали бурные и продолжительные возражения. Наличие маньяка никто признавать не хотел. По крайней мере, вслух. Все убийства они по-прежнему собирались свалить на виртуального мозгоеда. Снятый скальп — лишнее тому подтверждение. Мозгоед перешел к действиям. Про остальные жертвы в пылу дискуссии все как-то позабыли.
— Хватит орать! — заорал я. — Надо как-то добраться до Москвы!
Они вяло кивнули в ответ. Просто стадо баранов, и только. Вот этого я совершенно не понимал! Какой смысл сидеть и ждать, пока нас всех здесь не перережут?!
Со мною согласились только трое — Март, Инга и Фима. Причину, думаю, объяснять не надо. Знать, что тело любимой лежит в мертвецкой — лучше уйти в неизвестность. Так легче. Остальные заняли выжидающую позицию.
— Может, ничего и не случится, — Злата прижалась к Бобу. — Алиса сама виновата. Не надо было по лесу гулять. Тоже мне Красная шапочка нашлась!
— Да как ты смеешь!
Инга вскочила, но Март ее удержал:
— Не надо, Ингуш, Чудова все равно ничего не поймет. Если бог не дал человеку ума, то уже никто не поможет. Док, — он посмотрел на меня. — Когда мы выходим?
— Завтра утром. На ночь выдвигаться бессмысленно. Да и собраться нужно.
— У кого-нибудь есть опыт лесных прогулок? — некстати спросил Фима. — Не заблудимся?
Опыта не было. Но меня это не остановило:
— Вы как хотите, но я здесь не останусь. Тех, кто хочет пойти со мной, я жду завтра утром на этом месте.
Меня проводили молчанием.
Ну, и шут с вами! Если так, то завтра сам уйду. Один. Если Зарецкий здесь в ноябре выжил, то и я смогу позаботиться о себе. Тем более, на дворе июль.