В эту самую субботу, часов около пяти, Луиза Кастеле вышла из парка с книгой в руке и углубилась в лес. Она была вся в белом, по примеру императрицы, с легким зеленым шарфом, накинутым на плечи. С самым невинным видом она вошла под сень деревьев, направилась по одной из дорог и скоро очутилась на перекрестке так называемого Зеленого дуба. Под тенью этого огромного дерева стояла грубая деревянная скамья. Концом шарфа Луиза смахнула с нее листья и, грациозно усевшись на скамейку, казалось, погрузилась в чтение. Вокруг все было тихо; сюда не долетал шум большого города; только звук рожка прозвучал со стороны дворца, и снова наступила полная тишина. Хорошенькая женщина продолжала читать. Потревоженная ее приходом белка засыпала ее листьями, неспелыми еще желудями, мелкими кусочками сухих ветвей. Луиза помахала на нее своим шарфом, и испуганный зверек скрылся в зелени.
Вдруг с правой стороны дороги послышались тяжелые, приближающиеся шаги. Луиза положила книгу на скамейку около себя и стала ждать.
В конце аллеи показалась фигура крестьянина, несшего тяжелую корзину. Он шел, насвистывая и отирая лоб красным платком. Он остановился перед скамейкой, поставил свою корзину на землю и скромно сел на дальнем конце скамьи.
— С вашего позволения! — сказал он. — Я так устал, и к тому же очень жарко… В Париже теперь можно спечься.
При слове «Париж» Луиза вздрогнула.
Агенты, посылаемые к ней Фуше, должны были в первой же фразе произнести это слово, чтобы быть узнанными ею.
Она повернулась, пристально посмотрела на крестьянина и наконец шепнула:
— Это вы, Кантекор?
— К вашим услугам, — ответил тот, на этот раз своим обыкновенным голосом. — Я хорошо переодет, не правда ли?
— Очень, — улыбнулась Луиза, — если бы не пароль, я не узнала бы вас. Слушайте внимательно то, что я сообщу вам. Скажите Фуше, что императрица приняла несколько новых офицеров в аристократический полк. Если он хочет, то может получить список их имен. Между ними находится — слушайте хорошенько! — некий Гранлис.
— Хорошо, я знаю.
— Очень странный человек этот Гранлис. Он пожелал говорить с императрицей наедине и сказал ей что-то, что поразило ее. Она увлекла его на террасу, где они говорили минут двадцать, и все время она относилась к нему с таким почтением, какого не оказывает и Наполеону. Заметьте это!
— Уже заметил! — И Кантекор прибавил про себя: «С давних пор!»
— Это, верно, очень знатное лицо, какой-нибудь иностранный принц, вероятно. Но что ему понадобилось в армии? Мне кажется, что надо обратить на него особое внимание министра полиции.
— Это будет сделано. Больше ничего? — спросил Кантекор.
— Разве этого недостаточно?
— Вам всегда мало! — пошутил Кантекор. — До свиданья!
— До свиданья, Кантекор, до субботы!
— Да… Мое почтение!
— Добрый вечер!
Кантекор пошел было прочь, но, отойдя на несколько шагов, ударил себя по лбу и вернулся.
— Простите, я хотел задать вам вопрос…
— Сделайте одолжение, друг мой.
— Вы видели сегодня на приеме некоего графа де Тэ, не правда ли?
— Да. Ну и что же?
— Так… Вот вы образованны… Скажите, верите ли вы в то, что мертвые воскресают?
— Право, не знаю, — нерешительно ответила Луиза, суеверная, как большинство женщин ее времени. — А что?
— Видите ли, я имел полное основание считать де Тэ мертвым, мертвым наверняка. Так вы мне ничего и не скажете? Во всяком случае, благодарю вас.
На этот раз шпион Фуше действительно ушел, таща свою корзину и волоча толстую палку, и скоро исчез из виду.
Луиза встала и продолжала свою прогулку, рассуждая про себя: «Я поступаю дурно, это я отлично знаю. Вот что значит выйти замуж за красивого молодца без всякого состояния, увлекающегося картежной игрой! Ну что ж, в конце концов я все-таки служу императору».
Она искренне верила в это.