Итак, теперь-то я знаю, как быть женщиной? Так и подмывает выпалить самоуничижительное «Нет! Я до сих пор не имею об этом ни малейшего понятия!».

Я все та же неуклюжая наивная дурочка, какой была в 13 лет. Я до сих пор шимпанзе в платье при ноутбуке, спотыкающаяся, несущая чушь и чувствующая себя незащищенным ребенком. Я фигляр! Болван! Идиотка!

Потому что остается масса ситуаций, в которых я все еще не знаю, как быть женщиной. Мне пока не приходилось иметь дело с подростками, с менопаузой, с потерей работы или пережить смерть близких. Я так и не научилась гладить, водить автомобиль и – будем откровенны – безошибочно определять, где «лево» и где «право». Я отвратительный штурман – на моей совести множество экстремальных разворотов с визгом тормозов и страшной руганью. Есть еще миллион вещей, которым я должна научиться. Миллиард. Триллион. Потенциально я могла быбыть настолько лучше, что можно сказать, я еще и не родилась. Я до сих пор яйцо.

Но, с другой стороны, меня настораживает извечная женская привычка выставлять на всеобщее обозрение свои недостатки. Не просто жизнерадостно отшучиваться в ответ на комплимент: «Похудела? Нет. Просто комната необычно большая, дорогуша!», «Как мне удалось так хорошо воспитать детей? О, я прикрепила к ним незаметные электроды и нажимаю в кармане кнопку “плохой ребенок” каждый раз, когда они плохо себя ведут». В таких шутках нет ничего плохого.

Нет, я говорю о типичном для женщин стиле поведения: мы словно думаем, что проявляем слабость, если не тащим груз нервозности. Что мы кажемся грубыми, самодовольными и неженственными, если счастливы тем, что имеем.

Из-за этого женщины видят в самих себе не жизнерадостное существо, которое делает все что может, а ходячий список бесконечных проблем (толстая, волосатая, немодная, прыщавая, вонючая, усталая), которые необходимо решить. Причем решить ценой больших затрат времени и денег – действительнобольших. Вы знаете, сколько стоит лазерное удаление волос? Возможно, когда-нибудь, лет через двадцать, мы сможем наконец положить ноги на стол и сказать: «Ну что ж, на сегодня – минут на девять – я почтиосвободилась от всего этого дерьма!» И разумеется, тут же снова погрязнуть в этой удручающей, безжалостной, неблагодарной маете – и завтра, и послезавтра, далее везде.

В общем, если меня спросят: «Знаете ли вы теперь, как быть женщиной?» – я отвечу: «Честно говоря, вроде бы знаю».

Дело в том, что, если выжать общий смысл из всех историй, рассказанных в этой книге, получится одно простое откровение: да забейте вы на все это! Не берите в голову предполагаемые «проблемы» женщины. Откажитесь видеть в них проблемы. Когда я открыла эту великую феминистскую истину, вот вам моя реакция: я просто пожала плечами.

Как выяснилось, почти все мои представления о будущем в 13 лет оказались иллюзиями. Пытаясь вообразить свое взрослое состояние, смутно видела нечто худощавое, ухоженное и довольное. Эдакую принцессу, наколдованную с помощью кредитной карты. Я представления не имела, что такое саморазвитие, что значит следовать собственным интересам, учиться у жизни. Самое главное, я не осознавала, как важно понять, чем же я хороша, чтобы именно этим и зарабатывать на жизнь. Я предполагала, что какие-то взрослые должны прийти и рассказать мне обо всем этом и объяснить, что когда делать, так что мне задумываться не о чем. И я не задумывалась о том, что собираюсь делать.

О чем я действительнобеспокоилась, так это о том, какой я должна бытьи как этого добиться. Я думала, что должна сосредоточить все усилия на том, чтобы быть сказочной, а не делать сказочные вещи. Я всерьез полагала целью своей жизни узнать «какая я в любви» из анкеты в Cosmopolitan, создать свой базовый гардероб, научиться переходить от дневного стиля к вечернему с помощью каблуков и помады, найти «свои» духи, запланировать зачатие и стать гипнотически сексуальной, не приобретя репутацию конченой шлюхи. А попутно каким-то образом избавиться от характерных черт, подрывающих весь образ «девушки с обложки». Их ведь была целая куча: слишком быстрая речь, привычка увлеченно спорить, потливость, гневливость, сочувствие левым движениям, мечты стать приглашенной звездой в «Маппет-шоу» и чтобы по сценарию Гонзо в меня влюбился. И плевать, что «Маппет-шоу» уже семь лет как сняли с эфира!

Надо только доказать, что я худая, красивая, стильно одетая, уравновешенная и любезная, и все остальное устроится само собой. Что реальная цель моей жизни – не карьера, но я сама. Я работала над тем, чтобы заставить мир обожать, а потом вознаградить меня.

Представление о том, что женщиной нужно просто «быть», в то время как мужчины «идут и делают», – уродливый результат многолетней дискриминации. И вот мужчины идут и делают (ведут войны, открывают новые страны, покоряют космос, ездят по миру с концертными программами), а женщины тем временем вдохновляют их на великие свершения, а затем обсуждают результаты за стаканом молочного коктейля.

Я и сама не знаю, согласна ли с утверждением, что способность «просто быть» является врожденной женской чертой, что так мы устроены. Возвращаясь к ранее высказанному аргументу, что множество представлений о том, что такое «женственность», на деле исходит из затянувшегося восприятия женщин как «проигравшего пола», предположу следующее. Если несколько тысяч лет вам ничего не разрешали делать, то вы, само собой, сосредоточитесь на самокритике, самоанализе и рефлексии, ведь, по сути, все, что вам дозволено делать, – это: а) выглядеть привлекательной и б) заглядывать внутрь себя.

Обсуждали бы героини романов Джейн Остин страница за страницей все тонкости взаимоотношений в своем социальном кругу, имей они чуть больше власти над собственными судьбами? Доводили бы себя женщины до полусмерти, беспокоясь по поводу того, как они выглядят и кому нравятся, если бы это не оставалось главным критерием их оценки в обществе? Стали бы мы уделять столько внимания нашим бедрам, если бы женщинам, а не мужчинам принадлежала львиная доля мирового богатства?

Сегодня я вспоминаю обо всех этих женских штуках, из-за которых тряслась от страха в 13 лет, и вижу, к чему все это сводится – к мечте стать принцессой. Я не думала, что должна упорно трудиться, чтобы стать женщиной, – устрашающе амбициозная, но как-никак достижимая цель. Нет, я надеялась так или иначе, по волшебству, неким сверхчеловеческим усилием, превратиться в принцессу. Тогда я бы влюбилась. Тогда я бы преуспела. Тогда мир признал бы меня. Когда я была ребенком, к этому подталкивало все: книги, диснеевские фильмы, жизнеописания самых известных женщин в мире. Принцесса Диана! Хотя в то время были и другие образцы для подражания… Вследствие этого безжалостного натиска одержимость миром принцесс, свойственная каждой девочке, мало-помалу вбивается ей в голову – с самыми разрушительными последствиями.

В последнее десятилетие наблюдалась постфеминистская реакция на засилье принцесс – рождение образа «альтернативной» принцессы. Отважные девицы в «Шреке» и новых диснеевских фильмах носят брюки, занимаются кунг-фу и спасают принца. Возможно, в качестве реакции на жизнь, а затем смерть Дианы самим принцессам пришлось измениться, чтобы соответствовать нашим ожиданиям. Ведь теперь все мы знаем, что настоящая принцесса – это не только жизнь во дворце, красота и благородство. Это еще и расстройства пищевого поведения, и одиночество, и – ба-бах! – секс с первым встречным, сражение с королевской семьей и, наконец, невероятное обаяние, которое дает вам власть над другими, вступившими в заговор с целью убить вас.

Интересно отметить, что после смерти Дианы большинство женщин потеряли интерес к всегдашней мечте стать настоящейпринцессой. Статус принцессы утратил свою ценность. Когда принц Чарльз достиг брачного возраста, он был предметом всемирного восхищения, рассматривался как одновременное воплощение Джеймса Бонда и прекрасного принца. И когда Диана вышла за него замуж, женщины по всему миру ахали по поводу платья, кольца, бриллиантов и сказочной жизни, которая ей предстояла после замужества.

Когда же принц Уильям объявил о своембраке с Кейт Миддлтон, женщины были едины в своих настроениях: «Бедная овечка! Господи, знает ли она, на что идет?» Постоянная слежка, сплетни и слухи, папарацци, делающие снимки бедер. Нет уж, увольте.

Теперь у женщин – по-прежнему больше ориентированных на «быть», чем «делать», – другой идеал: «жена или подруга спортсмена». Выйдите замуж за футболиста, и вы получите богатство принцессы, ее гламур и привилегии, плюс так же негласно подразумевается, что ваш влиятельный муж будет вам изменять, а ваше дело – закрывать на это глаза, зато он не потребует от вас быть скромной, честной и хорошо вести себя на банкетах. Жена или подруга спортсмена – это принцесса XXI столетия.

Но будь то жена или подруга спортсмена, зажигающая в клубе Mahiki в прикиде от D&G, или кто другой, сущность жизненного пути «женщин-принцесс» нисколько не изменилась. Влияние, которое они оказывают на способность женщин реалистично оценить и спланировать собственное будущее, коварно и разрушительно.

Что же такого неправильного в принцессе? По личному опыту: когда я раз и навсегда отказалась от мечты в один прекрасный день стать принцессой, это стало самым большим облегчением, самым значительным шагом к свободе в моей взрослой жизни. Признание того, что вы совершенно обычная женщина, которой придется усердно работать, чтобы чего-нибудь добиться, – как только вы преодолеете сокрушительное разочарование вашей оглушающей обыденности, – невероятно раскрепощает.

Я приходила к мысли, что не принадлежу к миру принцесс, шаг за шагом, и каждый давался с невероятной печалью и чувством потери. Вот эти шаги.

1. Я не умею петь. Признание этого факта повергло меня в печаль. Все принцессы поют! Все женщины должны уметь петь! Едва они заводят свои трели, как птицы замирают на деревьях. Я же издавала звуки, с которыми гигантские 16-колесные грузовики пытаются избежать столкновения с полицейским блокпостом. Би-би-бип! Визг тормозов!Боже мой, в этой мясорубке никто не уцелеет!

2. Я не сладкая штучка – ничего похожего на торт или мед. Не поддается счету количество непристойных книг, по прочтении которых я прониклась убеждением, что, когда мужчина целует вас внизу, он вроде как лижет леденец со вкусом клубники, обмакнутой в шербет. Впервые услышав от кого-то комплимент по поводу своей «прекрасной вагины», я истерически плакала в течение двух часов. Я же тяжелая, потная, мускулистая тетка, разве нет? У принцесс там должно быть нечто вроде тирамису, сладкий молочный рай, творожный пудинг. А не сытное крестьянское блюдо. Не свиное жаркое. Но реальные женщины – на самом деле потные самки животных – это плоть и шерсть. И конечно, они ничем не напоминают пирожное со сливочным кремом и клубникой, на которое похожи все настоящие принцессы.

3. Я не собираюсь быть предметом поклонения некоего могучего, богатого мужчины с мечом, который изменит мою жизнь, если я выйду за него замуж. Потому что это Арагорн, сын Араторна, и его не существует. Я не хочупатриархального грубого самца – уверенного в собственной непогрешимости человека, который будет относиться ко мне как к «своей женщине». Когда Пи Джей О’Рурк заявил: «Ни одна женщина не мечтает, чтобы ее бросил на кровать и отымел мягкотелый либерал», – я чуть не заплакала: «Говори за себя, дорогой! Едва ли ты можешь знать, о чем говоришь». В современном мире традиционное представление о том, что делает мужчин желанными для женщин, устарело – его и разделяют-то в основном те, кому больше 40 лет, но и они едва ли руководствуются им на практике. В наше время мужчину действительно делают «номером один» совсем другие умения: решать проблемы, не пуская в ход кулаки (иметь дело с правовой системой обременительно и очень дорого), хорошо шутить (мы живем в век очень смешных комедий, и если вы до сих пор не позаимствовали из них несколько шуток, то вы просто никчемная бестолочь) и, в качестве бонуса, перезагрузить Adobe Air, когда на вашем ноутбуке слетел «Твиттер». От имени всех моих знакомых дам заявляю: мы хотим увлеченного всезнайку, вежливого и умеющего быть забавным приятеля, с которым можно сидеть дома, перемывая косточки всем козлам в ожидании, пока запечется картошка. Который, ко всему прочему, так вас хочет, что регулярно ползает на четвереньках по гостиной, хрипя: «Я должен сейчас же заняться с тобой сексом или я буквально сойду с ума». По сравнению с этим идеалом прекрасный принц – просто осел.

4. У принцесс не бывает друзей. Ни подруг, ни приятелей. Ни болтовни с ними. Принцесса ни за что на свете не будет бродить весь день с сестрами по музею естественной истории, споря о любимых минералах или камнях (у меня это кусок перидота, который вкраплен в метеор; у Уины – полевой шпат; «он чувственный»). Принцессы никогда не сидят ясным осенним днем в пивном баре с парой принцев, проигрывая любимые песни The Beatles в порядке предпочтения. Принцессы сроду не ездят несколькими семьями на уик-энд, чтобы от души подурачиться и под занавес устроить «хоровод нудистов» вокруг дерева на лужайке, когда их дети смотрят – неодобрительно – из окна верхнего этажа. Принцессы не оживляют скучный день в офисе, играя в «Я – Берт Рейнольдс». (Излагаю правила игры. Водящий задумывает знаменитость. Остальные игроки по очереди задают ему вопросы, стараясь угадать эту личность, пока наконец кто-то не спрашивает: «Это не Берт Рейнольдс?» Штука в том, что это всегда Берт Рейнольдс! Игра может длиться часами.)

Как бы то ни было, к 16 годам у меня созрела новая идея. Я перехотела становиться принцессой. Принцы ужасно скучны! Вместо этого моими мыслями завладели артисты. Вот с кем стоило водить знакомство. Я хотела быть музой. Ужасно хотела! Быть настолько потрясающей, чтобы какая-нибудь группа написала обо мне песню, или какой-нибудь писатель списал с меня героиню романа, или художник запечатлевал меня во всех настроениях и ракурсах, холст за холстом, которые выставлялись бы в галереях по всему миру. Да пусть хоть сумочка. Джейн Биркин вдохновила на сумочку. Что там, я была бы просто счастлива видеть собственное имя на полиэтиленовом пакете торговой сети Superdrug!

Разумеется, я была не первой амбициозной девушкой, полагающей, что это хороший способ прославиться. В одном интервью Патти Смит – по общему признанию, феминистская богиня – вспоминает, как она росла в Нью-Джерси: «Самой крутой вещью в мире было стать любовницей великого художника. Первое, что я сделала, уехав из дома, – стала любовницей Роберта Мэпплторпа».

Само собой, когда выяснилось, что Мэпплторп куда больше голубой, чем казалось поначалу, Смит не осталось другого выбора, кроме как уйти, записать альбом « Horses»и вместо музы вырасти в самую крутую тетку в мире. Ей просто пришлось заняться делом, понимаете?

Когда я начала ходить на вечеринки, то, вдохновленная ее примером, стояла после концертов на проходе пьяная, стараясь выглядеть настолько таинственной, чтобы просто невозможно было не написать песню о том, какая я классная. И когда этот план провалился – ни одной песни обо мне! – я взяла это дело в свои руки. Проще говоря, начала тупо долбать приятелей-рокеров, чтобы они увековечили меня в песне.

– Необязательно сингл, – говорила я, прикуривая сигарету не с того конца. – Я не так требовательна. Это может быть первый трек альбома. Или, думаю, последний, прославляющий. Ну, давайте, сколько на это надо времени – пять минут? Чтобы написать песню обо мне. Напишите песню обо мне! Вдохновитесь мною, чтоб вы сдохли!

Я не была законченной эгоисткой.

– Женщинам всегомира пойдет на пользу, если вы напишете песню о ком-то вроде меня, – благородно объясняла я, пока приятели преспокойно звонили по мобильному, чтобы вызвать такси. – Все песни о девушках, они же про всяких скучных моделей, которых знал Эрик Клэптон, или каких-то фанатках с «внутренней печалью». Вам не кажется, что женщины были бы счастливее, если бы у Лейлы было целое произведение об Эрике Клэптоне, наблюдающем, как пьяная Патти Бойд пытается перелезть через забор парка, чтобы забрать туфлю, которую она туда бросила на спор? Ты бы открыл новую область, чувак, – новый тип вдохновляющей музы. Это была бы революция не хуже появления электрогитары! Напиши песню о толстой телке! Напиши песню обо мнееееее, чтоб ты сдох!

Шли годы, мои друзья упорно отказывались писать обо мне романы и мюзиклы, и я постепенно поняла, что просто не муза по своей природе. Такие девушки, как я, не вдохновляют творцов.

Я просто-напросто не гожусь в музы, с сожалением признала я наконец-то к 18 годам, окинув трезвым взглядом не вдохновленный мною мир. Я не принцесса. Я не муза. Если я собираюсь изменить мир, то не благотворительностью при поддержке правящей династии и не вдохновением чего-нибудь столь же мощного, как Revolver. Просто «быть» мне не достаточно. Мне придется что-то делать.

В XXI веке уже не сложно быть женщиной, которая хочет что-то делать. В любое другое время западные женщины, призывающие к изменениям, оказались бы под угрозой лишения свободы, социальных гонений, изнасилования и смерти. Но теперь женщины Запада могут внести значительный вклад в любое дело по собственному выбору – скажем, написав серию статей под Radio 4.

Чего бы мы ни ждали от будущего, никто не должен за него умирать. Нам и сегодня не возбраняется скандировать «Вперед, фиолетовый, белый и зеленый!» , но теперь мы вправе одеться в любые цвета по своему выбору, если сочетание фиолетового, белого и зеленого кажется нам безвкусным. Мы не должны жертвовать собой.

Честно признать, кто мы такие на самом деле, – значит выиграть полбитвы. Если то, что вы читаете в журналах, заставляет вас чувствовать себя плохо – не покупайте их! Если вам кажутся оскорбительными корпоративные вечеринки в топлес-барах – позор вашим коллегам! Если вас угнетает надобность выбросить кучу денег на свадьбу – пошлите подальше вашу свекровь и обойдитесь простой регистрацией! И если вы считаете неприличным покупать сумочки за 600 фунтов, то вместо смелого заявления: «Я превышу кредит, ну и черт с ним!» – тихо скажите «Что ж, я не могу себе это позволить».

Как много на свете такого – во всехсферах жизни, – что мы не можем себе позволить, но со вздохом смирения присоединяемся к большинству, чтобы чувствовать себя «нормальными». Но если на самом деле каждый, как и мы, отчаянно хочет сказать правду о своей реальной ситуации, значит, он уже есть, этот новый, общественный, среднестатистический опыт, просто пока что его хранят в секрете люди, стесняющиеся сказать: «Не думаю, что я урод, но…»

Как-то так, дамы. Если освобождение женщин действительно осуществится (а к этому все идет, судя по медленным, но безостановочным и глубоким социально-экономическим преобразованиям), оно пойдет на пользу и мужчинам. Если бы я разделяла патриархальные ценности, то была бы, честно говоря, в восторгепри мысли, что женщины наконец огребут наравне с мужчинами. Посмотрим правде в глаза – патриархи на сегодняшний день должны быть измотаны. 100 000 лет, без перерыва даже на чай, мужчины изо всех сил рулили миром. Они мчались на предельной скорости. Теперь появляется возможность составить своего рода гибкий график – женщины правят миром половинувремени, – и патриархально настроенные мужчины могли бы наконец ненадолго снять ногу с педали газа, заняться в отпуске спортивным ориентированием, о котором мечтали долгие годы, раз и навсегда разгрести бардак в гараже. И даже застрять в выходные на соревнованиях по хардболу.

Ведь радикальные феминистки совершенно не хотят отобрать у мужчин рычаги. Мы не требуем целый мир. Только лишь нашу долю. Мужчинам и менять-то ничего не придется. На мой взгляд, мужчины прекрасно могли бы и дальше заниматься очень многим из того, что им нравится. Им незачем все это бросать. Многое из того, что они делают (iPad, Arctic Monkeys, тот новый договор о ядерном вооружении между Америкой и Россией), – это круто. Еще с ними весело, я дружу со многими из них, с ними хорошо заниматься сексом, они отлично выглядят в военной форме или когда паркуются задом в ограниченном пространстве.

Я не хочу, чтобы они уходили. Не хочу, чтобы бросали свои дела.

Чего я хочу, так это чтобы вступили в силу радикальные рыночные рычаги. Я хочу выбора. Я хочу разнообразия. Я хочу большего. Я хочу присутствия женщин. Я хочу, чтобы женщинам принадлежала большая часть мира, не только потому, что это было бы справедливее, но потому, что это было бы лучше. Интереснее. Нам нужен другой порядок. Заново открытый. Нам нужны женщины с яйцами, говорящие: «Да, мне нравится, как выглядит этот мир. Я долго наблюдала. Но теперь вот как я бы его переустроила. Потому что это наше общее дело».

В общем, я прихожу к выводу, что название книги немного неправильно. Долгие годы неуверенности, унижений и удивительных открытий я думала: женщина – вот кем я хочу быть. Невероятным соединением Жермен Грир, Элизабет Тейлор, Кортни Лав, Джилли Купер и Леди Гага. Обнаружить некие пути овладения всеми тайными искусствами быть женщиной и сделаться наконец чудесным воплощением всех тех качеств, о которых так мучительно и вдохновенно размышляла с 13 лет в своей постели. Стать принцессой. Богиней. Музой.

Но по прошествии лет – и со всем вышеописанным опытом – я поняла, что в действительности хочу быть человеком. Просто продуктивным, честным, уважаемым человеком. «Хорошим парнем». Но с потрясающими волосами.