Вернувшись к остальным вместе с Мэридит, детектив облегчённо вздохнул. На сей раз хотя бы никто больше никуда не ушёл.
– И так, – начал он, – я прекрасно понимаю, что вы сейчас все взволнованны, но хочу сразу предупредить, что всякий, кто покинет это место, будет приравнен к убийце, со всеми вытекающими последствиями.
Слова детектива несколько смутили даже его. В поредевших рядах образовалось молчание. Мэридит смущённо села на первый же стул, и, не поднимая ни на кого глаз, понурила голову. Остальным сложно было представить, что же на самом деле она сейчас чувствовала, определённо беседа с Абрансоном не сулила ничего хорошего. Да и тот факт, что она уже три раза сбегала… не внушал к ней доверия. Отчего только ленивый не пускал в её сторону обжигающий взгляд осуждения.
Лишь в глазах Колина читалось сочувствие к ней, но подойти к ней, а тем более заговорить он боялся. С того самого момента, как стало известно о смерти Кингсли, он всячески старался её избегать.
Хоуп решил первым нарушить гробовую тишину, речами, чуть менее мрачными, чем царившая здесь атмосфера:
– И какие у нас есть шансы?
– Шансы на что?
– Как же – шансы на то, чтобы выжить.
Детектив с досадой покачал головой:
– Шансы остались ровно теми же, что и были с самого начала – сто процентов.
– Сто процентов? – на лице Хоупа появилась неестественная улыбка. – Может я не понимаю вашего юмора… но сто процентов?
– Это не шутка, это правда. И если бы все делали что я говорю, то ничего этого бы не было. Я ведь с самого начала сказал, чтобы все держались вместе.
– То есть… – вклинилась Элизабет.
– То есть, если держаться вместе, то ничего не случится.
Слова детектива лишь вызвали у Хоупа ироничную усмешку. Но решив больше не подливать масла в огонь, он замолчал.
Колин, сидевший до селе молча, решил тоже поучаствовать в обсуждении:
– А к-как продвигается д-дело?
– О… дело продвигается очень быстро.
Не получив удовлетворения от такого ответа Колин перефразировал свой вопрос:
– И в-вы знаете, кто убил М-майкла и Жаклин?
Детектив оглядел всех звериным взглядом:
– Есть у меня парочка идей… но лучше эти мысли я оставлю при себе.
– Не думаю, что смерть мисс Уайт стоит приписывать убийце. – заговорил Брайан, чем вызвал странное оживление.
– В каком это смысле? – протараторила Элизабет.
Детектив смотрел на Морриса, не понимая, зачем он заговорил об этом. Каждая мелочь имела в этом деле важную роль, а он рассказывает совершенно беззаботно о том, что видел.
– Смерть мисс Уайт можно считать несчастным случаем. Всё указывает на то, что это была передозировка.
– Зачем ты это говоришь? – едва слышно прошамкал Дэвид, закрыв глаза.
– Т-так получается, что это нелепое с-с-совпадение?
– Вполне возможно, что это именно так.
– Это правда? – обратилась Элизабет к детективу.
Ему совершенно не хотелось оговорить об этом, даже Моррису он всего не сказал, когда нашли Жаклин, а теперь всё начинается по новой…
– Да… – нервно начал Абрансон. – Но нет…
Брайан повернул голову в сторону детектива и посмотрел на него. Никто и не заметил, какое довольное выражение лица проступило на долю секунды, но совладав с собой, он всё же изобразил неподдельное удивление.
– Что простите?
– Сейчас ещё рано утверждать, что смерть Жаклин не имеет отношения к делу.
– У вас есть другая версия? – не унималась Элизабет.
Слова Элизабет были подобны наркотику для него.
И именно поэтому, он не в силах был сказать ей «нет».
– Есть кое-что…
– Я бы с удовольствием послушал, это кое-что. – перебил его Хоуп.
Детектив тут же попытался откреститься и перевести тему на другую:
– Это всего-навсего мои мысли… это немного запутанно…
Хоуп продолжал стоять на своём:
– Здесь всё, мягко говоря, немного запутано.
Абрансон стоял в нерешительности, с одной стороны раскрывать детали следствия было бы опрометчиво, но с другой был какой-то удивительный интерес всех и каждого касательно смерти мисс Уайт. Вполне возможно, что всё это не просто так…
– Я бы тоже не отказалась послушать об этом… – вновь раздался дурманящий своей сладостью голос Элизабет.
Немного помявшись, детектив всё же заговорил:
– Хорошо, я расскажу, как обстоит дело с её смертью, но это может занять некоторое время.
– Уж чего-чего, а время – это единственное, что у нас осталось. – решил подтолкнуть его лишний раз Хоуп.
– Жаклин Уайт имеет место быть и в реальном мире, точнее имела.
– Что? – невольно раздался удивлённый голос Хоупа.
Игнорируя небольшое волнение, детектив продолжил:
– Здесь нет ничего удивительного, разве что… в реальном мире она была убита именно таким способом. Мы ведь поначалу тоже думали, что это простая передозировка, но как установили наши эксперты, в наркотик был подмешан цианид, который, в купе с ним, и стал главной причиной её смерти…
– Цианид?… – повторила за детективом Элизабет.
Пока Абрансон вёл пояснительную беседу по убийству Жаклин, Брайан, отошел немного в сторону и облокотился о колонну. Став так, что его почти не было видно, он достал дневник Руперта и начал его листать. Спустя пару десятков страниц, он, наконец, нашёл запись сделанную его почерком.
«… Новая трагедия в семействе Стоун…
…теперь рука смерти коснулась Жаклин Уайт…
…матери Стеллы Стоун…
…спустя всего каких-то 30-тъ дней…»
С каждой новой строчкой, да ещё под аналогичный рассказ детектива, в голове Моррис вспыхивали одна за другой картины, словно фотографии…
Некогда шумный и грандиозный особняк на Грэйт Лейке Драйв превратился в настоящий склеп. С момента смерти Стеллы прошло около месяца. И за это время поменялось всё кардинально. В первую очередь изменения коснулись дома.
Миссис Грин была неким источником, который поддерживал весь дом в порядке и наделял его светом и живыми красками. Но с её уходом дом окрасился в серые тона. Даже небо сегодня весь день было затянуто облаками. Всё обилие зеркал, в которых некогда искрилось солнце, были завешаны чёрными простынями.
Во всём доме не было ни единого слуги. Лишь конюх, приходил каждое утро, дабы проверить состояние скакунов и обеспечить их едой. Остальные же были разогнаны убитым горем Рупертом, топившем свою утрату в непомерных количествах алкоголя.
Оставшись один на один в этом доме и, погружаясь в эту атмосферу мёртвого дома, с его тишиной и запустением, он сам чувствовал себя мертвецом. Почти не выходя на свежий воздух, он уже забыл каково это ощущать на своём лице дыхание ветра. Побелевшее и осунувшееся лицо Руперта, походило к этому дому как нельзя лучше.
Руперт сидел в своём любимом кресле, в просторной комнате на втором этаже, отданной под библиотеку. Обилие увесистых книг, было сродни с азартом коллекционера для него. Раньше он мог сутки напролёт пропадать в этой комнате, всматриваясь в выцветшие страницы старых книг. Именно старых, пожелтевших и измятых временем страниц, а иначе терялась ощущение истории.
Огромное витражное окно переходило в такую же узорчатую дверь на балкон. Направленная на север она выходила прямиком на озеро. Руперту было достаточно лишь сидеть в своём кресле и смотреть сквозь разноцветные стекляшки на спокойную гладь воды.
Потеряв всякую цель в этой жизни, он не следил за собой. Растрёпанные волосы, густая щетина, уже сменилась на неуклюжее подобие бороды. Давно не стираная рубашка торчала из под столь же неопрятного пуловера, коричного цвета. На небольшом столике рядом с ним, расположился коллекционный экземпляр виски Dalmore с более полувековой выдержкой, пустые родственники которого были щедро расставлены по всей комнате.
Вошедшая в комнату Жаклин тут же принялась своим громким голосом пилить Руперта:
– Сколько можно тут сидеть?
Руперт сидел, не поворачивая на неё головы, лишь его зрачки едва заметно переместились в её сторону. Сидя полностью отрешённо, в пьяном угаре, он никак не реагировал на неё.
– Снова пьёшь эту гадость. – она подошла к столику и, взяв наполненный стакан виски, выпила его.
– Как это можно пить? – сделав жест отвращения, Жаклин поставила стакан на книжный стеллаж и продолжила прогуливаться по комнате.
– Раз уж ты не хочешь говорить, тогда буду говорить я. Я долго терпела тебя, слишком долго… и вот к чему это привело…
Она подошла к окну и уставилась на водную гладь.
– Я ведь говорила, что у неё с тобой будут одни неприятности, я предупреждала её, наверно это я во всём виновата…
Отголоски садившегося солнца, отражаясь от воды, светили прямиком на усадьбу. Витражные кусочки окна, освещенные солнцем, щедро украсили комнату разноцветными бликами. Прищурив глаза, Жаклин продолжила:
– Нет… это ты во всём виноват. – она повернулась к нему лицом. – Это ты всё время изводил её своими выходками.
– Всё ещё молчишь? – это обстоятельство всё сильнее и сильнее злило её.
– Ты наверно забыл, из какой ямы Стелла тебя достала? Могу тебе напомнить… У тебя не было ни копейки за душой. Все твои деньги благополучно растащили на сувениры твои же брокеры. Но почему-то Стелла тебя пожалела. Она даже решила замарать далеко не последнее имя в этом городе Уайт, сменив на Грин…
– Даже этот дом, этот дом она выкупила, чтобы порадовать тебя, чтобы ты, наконец, взял себя в руки и перестал вести себя как тряпка…
– Но ты… всё к чему ты прикасаешься всё разрушаешь, сначала ты погубил наше имя, затем мою дочку… а теперь что? Теперь даже твоя собственная дочь сбежала от тебя! Ты хоть знаешь где она сейчас?
При упоминании Мэридит, грудная клетка Руперта перестала подниматься, замерев на одном месте, он бросил быстрый взгляд исподлобья на Жаклин. Ему определённо было что возразить, но он снова промолчал.
– Что ты молчишь? Даже возразить нечего?
Жаклин не сдержавшись, отвесила Руперту сильную пощечину, от которой его голова, словно привязанная на верёвке, качаясь, наклонилось вниз.
– Нет, это бесполезно… – Жаклин, поправив свою перчатку, направилась к выходу. – Лучше бы это ты умер…
Когда цокот её каблуков окончательно стих, Руперт поднял голову и посмотрел в открытую дверь взглядом, будто стараясь увидеть её.
– Значит, я виноват… – Руперт медленно провёл пальцами по покрасневшей щеке от удара, после чего сжал руку в кулак. – Я виноват? А твоя дочка такая же у нас хорошая… Благородная Стелла приютила неудачника…
– Да это всё твоя дочка – такая же дрянь, как и её мать. – Вырвался из уст Руперта, какой-то другой голос.
Взяв в руку бутылку виски, он погрузился в свои размышления. Окончательно потеряв контроль от алкоголя, он уже не отдавал себе отчёта в происходящем. Даже бутылка, что он взял в руку, была и вовсе не нужна.
– … а что если… – вырвался отголосок его мыслей.
– Нет, так нельзя. – ответил сам себе Руперт.
– Почему нет?
– Она ведь бабушка Мэри…
– Но она так же и мать Стеллы…
– Стеллы… да…
– Это ведь всё произошло из-за неё, разве нет?
– Я… я… я не знаю…
– Вспомни, сколько раз ты терпел их выходки…
– Может Жаклин права насчёт меня?
– Что за чушь, или ты забыл, что вытворяла её дочка, да ты нужен ей был лишь для контраста, чтобы её поступки были невидны, на фоне такого жалкого и беспомощного муженька…
– Яне беспомощный!
– Тогда докажи это… Не ты это начал…
– Но что я могу…
– Ты сам прекрасно знаешь…
– Да… к тому же она уже достаточно пожила…
Произнеся эти слова, он посмотрел на бутылку в своей руке и разжал пальцы, наблюдая за тем, как дорогущая бутылка полетела вниз и разбилась вдребезги, на лице Руперта появилась пугающая улыбка.
Закрыв с силой глаза, Брайан провёл по ним пальцами. Устав не столько от чтения, сколько от тех картин, которые разрывали его сознание. Оглядевшись по сторонам, он понял, что подобное испытывал только он, остальные же просто слушали сухие слова детектива. Но, это было ещё не всё, опустив глаза вниз, он снова начал читать, и снова в его мозгу начали вставать отдельные фотографии, сменяясь всё быстрее и быстрее, они начали сливаться в один непрерывный фильм…
Наступившая ночь ещё сильней придала сходство особняку со склепом. Озаряемый только луной, он полностью походил на брошенный дом. Ни звука человеческой речи, ни музыки, ни даже рёва автомобиля не доносилось до этих мест. Здесь царствовали, в полной тишине лишь ночные жители, невидимые для глаз. То и дело утробное кваканье затихало, едва раздавался всплеск воды, и начинал шуршать камыш. Так и птицы начинали заводить свои отрывистые песни, затихая и вслушиваясь, что им отвечают другие.
Не смотря на то, что пора стояла ещё весьма тёплая и, казалось бы, лето должно в полной мере властвовать здесь, но холодный бриз, со стороны озера, задавал свой тон происходящему. Свежесть воды, в которой удивительно легко дышалось, и никак не хотелось выдыхать столь вкусный воздух, так же наполняла воздух уже весьма ощутимой прохладой. Даже светлячки, покинули свои насиженные места и едва заметно мерцали где-то вдалеке, подальше от открытой воды…
Повернув едва слышно, рукоять двери, Руперт вошёл в спальню Жаклин. При всей своей инфантильности и эмоциональности, она продолжала жить с Рупертом под одной крышей. Не смотря, на то, что она ему наговорила, что, в сущности, она делала почти каждый день, ей не хотелось отсюда съезжать. Это можно обусловить простой человеческой леностью или же спланированной акцией, дабы сделать жизнь Руперта ещё более невыносимой.
Войдя в комнату, он тихо шёл вдоль её комодов. Продвигаясь вглубь комнаты, он вёл пальцем, по слегка запылённому секретеру. Обойдя вокруг кровати, он подошёл к спящей Жаклин.
– Как странно. – начал думать про себя Руперт. – Мне всегда казалось утверждение, что дочь это точная копия матери, полной ерундой. Но сейчас, в тёмно-синих тонах ночи, её морщины были совершенно невидны. Да и то, как она спит… один в один как Стелла.
Руперт аккуратно, с любовью убрал один локон Жаклин, упавший на её глаз. Отведя его в сторону он, повернув голову на бок, стал пристально всматриваться в это лицо… Лицо, которое сейчас до ужаса напоминало ему лицо Стеллы…
Тяжело задышав, он начал играть челюстью. Его глаза быстро налились кровью. Медленно протягивая руки вперёд, он уже почти обвил её шею, но смог остановиться. Как же ему сейчас хотелось сжать его горло… и сжимать до тех пор, пока её шея не хрустнет и беспокойное тело Жаклин, наконец, не обмякнет раз и навсегда. Кончиками пальцев он едва касался её кожи, он чувствовал её тепло, он даже чувствовал, как в её венах отголоском доносится стук сердца…
Но совладав с собой, Руперт убрал от неё руки. Подойдя к её секретеру, он быстро нашёл табакерку Жаклин, в которой она прятала морфин. И уже в следующую секунду, он подсыпал, заранее приготовленный, порошок с цианидом.
Аккуратно закрыв и поставив железную шкатулку на место, он смахнул на пол просыпанный порошок и так же тихо вышел из комнаты.
Закрыв блокнот, Моррис поднял глаза, не сразу совладав с информацией, он только по прошествии минуты смог понять, что детектив уже заканчивал свой рассказ. Рассказ, который, конечно же, уступал, тому, который посчастливилось видеть ему, но суть его осталось той же, с той лишь разницей, что детектив умело поменял местами Руперта Грина и Дэвлина Стоун.
– И вы, – первым, после детектива, заговорил Хоуп, – хотите сказать, что в том порошке Жаклин, был яд?
– В реальном мире? – да. Здесь же я только могу предположить это.
– Но, в таком случае ответьте мне ещё на один вопрос.
Детектив полностью сконцентрировал своё внимание на фигуре Стенли, предоставляя ему это право.
– Какова вероятность, что порошок, который был подсыпан в виски, был тем же самым, от которого умерла мисс Уайт?
– Да… Я об этом тоже уже подумал и могу сказать только одно это чудо, что вы вообще ещё стоите на ногах.
– Час от часу не легче…
– Просто вдумайтесь сами, коктейль из алкоголя, наркотика, да и к тому же вероятно с примесью цианистого калия, может обернуться чем-то безобидным?
Хоупа от этих разговоров бросило в пот. Расстегнув ещё одну пуговицу, он потёр шею:
– И почему же, если вы с самого начала это знали, мне ничего не сказали?
– Начнём с того, что об этом я не с самого начала знал, да и потом какой был смысл вам всё это рассказывать?
– Какой смысл? – взревел Хоуп.
– Ведь от этого ничего бы не изменилось. К тому же нет никакой уверенности, что там был яд.
– А если иначе?
Лицо Стенли от волнения окрасилось в цвет переспелого фрукта. Тяжело задышав на его глаза упала тёмная пелена. Схватившись за сердце, он присел на своё место, чем привлёк к себе остальных. Тут же подбежав, никто не знал, что и делать, а если этот яд начал действовать?
– Да успокойтесь вы! – начал Хоуп. – Со мной такое бывает.
– С вами точно всё в порядке? – Элизабет положила свою руку ему на плечо.
– Да в порядке, в порядке…
Вся эта ситуация нисколько не радовала детектива, пока Хоуп приходил в себя, над ним вились как мухи люди, все кроме Мэридит, стоявшей около окна и рисуя невнятные линии на запотевшем стекле.
Проведя рукой по волосам, Дэвид отвернулся в сторону и тяжело выдохнув, помотал головой.
– Тяжёлый день? – раздался тихий голос позади.
Обернувшись, он увидел, что перед ним стоит Элизабет.
Переведя взгляд на Хоупа, он ответил:
– А разве, вы не должны, как остальные, помогать Стену?
– Ах, да… Стенли, он крепкий, думаю с ним всё будет в порядке…
Обернувшись и посмотрев на него, Элизабет добавила:
– К тому же, там есть кому помогать.
Абрансон лишь утвердительно покачал головой, соглашаясь с её словами.
– Так вы и не ответили на мой вопрос.
– Что? А… день… бывали деньки и получше. – попытался скрыть улыбкой свою забывчивость детектив. – Но, полагаю, у вас он ещё ярче выдался на приключения.
– Это точно… – тихо проговорила девушка.
Почёсывая пальца на руках, Элизабет опустила голову вниз. Её явно что-то тревожило, но так просто спросить она не могла, и первым из неловкого молчания решил выйти детектив:
– Что-то не так?
– Я… просто хотела узнать, кто я была в реальном мире?
К такому детектив был явно не готов, остолбенев от вопроса, он ждал, что сейчас определённо должно что-нибудь случиться, что-нибудь, что отвлечёт от него Элизабет и её вопросы.
– В реальном мире? – повторил он.
– Да.
– В реальном мире вы были девушкой… хозяйкой кафе… все, как и здесь.
Элизабет прикусила нижнюю губу и её щёчки слегка побагровели:
– Нет, я не об этом…
– А о чём тогда?
– Кто я была для вас?
– Что? – детектив едва не поперхнулся вопросом.
– Кто я была для вас? Вы сказали, что у меня всегда был свой взгляд на вещи…
Детектив, окончательно опешив, совершенно не знал, что ему сейчас нужно сказать. Обрушив на неё всю правду, она могла просто не выдержать её груза.
– … значит, – продолжала Элизабет, – значит мы знакомы, точнее она…
Договорив до конца, она подняла голову и посмотрела в глаза детективу. Удивительно, но сейчас он видел в её глазах именно ту, свою Элизабет. И сейчас ему не нужно было больше ничего, только смотреть в её глаза, такие большие и манящие, в которых читалась вся её душа. Девушек трудно понять, вот и сейчас, что сподвигло Элизабет подойти и затеять этот разговор? Разве простое любопытство? И Дэвид и Элизабет, прекрасно знали ответ на этот вопрос – нет.
Но, тем не менее, какая-то удивительная связь, которая связывала его с Элизабет в реальности, связывала его с ней. С ней, которая не настоящая, убеждавший себя каждую секунду пребывания здесь, что она не настоящая. Но оказываясь наедине с ней, напрочь терялись границы реальности, всё, что ему хотелось сделать в эту минуту – это прикоснуться к ней и убедить себя, что она реальна…
– Мистер Абрансон. – раздался озадаченный голос Морриса.
Детектив невольно усмехнулся. Ещё какую-то минуту назад он желал, чтобы случилось нечто подобное, но теперь, он совершенно не хотел отрывать глаз от Элизабет. Поняв, что в их сторону устремилось слишком много любопытных взглядов, девушка первая отвернула голову в сторону и отошла.
– Мистер Абрансон. – никак не унимался Моррис.
– Да, я слушаю. – детектив пытался унять дрожь в голосе.
– Вы, кажется, говорили, что Руперт Грин сейчас спит?
Детектив повернулся к нему лицом. В руках Моррис сжимал блокнот Руперт, что заставило его сразу начать внимательно слушать каждое его слово.
– Да, он сейчас спит. Иначе как бы я попал в сон?
– Но я не об этом… – Моррис прижал блокнот к подбородку и уставился остекленевшим взглядом в пол.
– Так в чём дело?
– Я конечно дилетант в этом деле, да и не знаю всех тонкостей человеческого мозга, но…
– Но… – теряя терпение подгонял его детектив.
– … но Руперт должен же обладать собственной личностью…
– Конечно.
– И он сейчас спит…
Детектив, шаривший глазами без дела по комнате, медленно перевёл взгляд на Морриса, на Морриса, который оказался настолько умнее его, увидев самое элементарное, чего он никогда не замечал.
– Как же я сам об этом раньше не подумал…
– О чём не подумали? – спросила Элизабет.
– Боже, ведь тогда всё это обретает другой смысл…
Хоуп, ещё не до конца пришедший в себя, разразился своим громким голосом:
– Может, уже поделитесь с остальными?
Посмотрев на него, Абрансон был ещё в своих размышлениях:
– Я брал во внимание лишь личности, созданные Рупертом, но у него должна быть своя личность, личность, которая сейчас спит и где, по-вашему, она сейчас должна находиться?
Ответом на этот вопрос послужил дикий визг Мэридит, обративший на себя внимание. За каких-то пару секунд все уже были около неё, даже Хоуп смог без заминки доковылять до неё.
– Ч-что с-случилось? – нетерпеливо спросил Колин.
– Там кто-то есть… – она указала в сторону окна.
Вглядываясь в ночную тьму мало что можно было разглядеть.
– Я ничего не вижу. – раздался голос Хоупа.
С чьим мнением согласились и остальные.
– Но я кого-то видела.
Детектив быстро смекнул, к чему могут привести подобные разговоры:
– Может вам это показалось?
– Да нет же!
– Всё-таки волнение, стресс, да и новости о смерти…
Мэридит не дала договорить детективу:
– Я не спятила. Там кто-то был.