По истечении нескольких часов, Ласло вышел из здания в пристальном сопровождении двух надзирателей в форме и, одного сутулого мужичка в штатском и с сигаретой в зубах. Его руки находились за спиной и были прочно закованы наручными браслетами.

Они усадили его на заднее сиденье служебного автомобиля. Один из приставов занял место рядом с ним. Другой уселся за руль, а мужичок, так и не докурив сигарету, захлопнул за собой переднюю пассажирскую дверь.

— Показывайте дорогу, — обернувшись к Ласло хрипло настаивал сутулый прищуриваясь. Он был худ и не соблюдал осанку. С немытыми чермными волосами, вторым подбородком и с отсутствующей шеей. От него за версту несло перегаром и некачественным табаком.

— Пока вперёд, детектив, — движением головы указал направление возбужденный Ласло.

— Так вы утверждаете, что собственноручно убили свою жену, после того как насильно удерживали её в заточении в каком-то заброшенном вагоне на отшибе, — спросил детектив глядя на дорогу перед собой.

— Да я признаюсь в этом, и не только. Здесь сверните влево.

— Ах да, простите. А давеча, вы старинным канделябром до смерти забили опасного вооруженного преступника, в каком-то там баре? Не так ли? — он снова обернулся, установив с заключённым зрительный контакт.

— Это произошло в баре «Старинный подсвечник», если быть точным, — Ласло посмотрел в боковое окно произнеся последнюю фразу.

— Но к нам не поступали никакие звонки, никакие сигналы об убийствах за последние двое суток. А по вашим словам, тело осталось в сортире этой самой забегаловки. Вы уверенны что он был мертв?

— Конечно же я уверен, — раздражительно вскипел Ласло, — там была огромная лужа крови. Никто бы не выжил потеряв такое количество крови. И его глаза…, он вдруг запнулся вспоминая тот маниакальный взгляд, которым близнец его едва ли не парализовал.

— Что с глазами?

— Они были открыты. И пусты. Как у покойника, понимаете о чем я? — вновь разозлился он.

— Я то понимаю, но не уверен, что и вы тоже понимаете, о чем говорите.

— За тем переездом налево.

Дальше они свернули на проселочную дорогу, которая вела точно к пустоши, и водитель прибавил газу.

Ласло уже успел возненавидеть это место. Его одолевали недобрые предчувствия, и что-то рвалось из него наружу прожигая внутренности. Он хотел поскорее со всем этим покончить, более не желая свободы, вновь надеясь на смертную казнь, за свои злодеяния.

Вагон виднелся совсем близко, но проехать было нельзя. Дорога была слишком ухабистой и узкой, а далее, переходила в сущее бездорожье, вдоль тех самых прицепных вагонов, что было устлано кусками колючей проволоки, и стеклом.

Все четверо покинули тёплый салон авто, и продолжили путь пешком. Ласло шел под непрерывным конвоем, и не смотря на холодный влажный воздух, что пробирал до самых костей, ему становилось все жарче.

— Что с вами? — заметив его нездоровое состояние, спросил детектив, прикуривая очередную сигарету.

— Я просто переживаю, — сухо выдавил Ласло ему в ответ, — вам нужно достать ключ в моем кармане, — он выпятил правый бок к конвоиру, — прошу инспектор.

— Я сам, — в пол тона изъявил желание детектив.

Он подошёл к Ласло выдыхая дым прямо ему в лицо, вызывая у последнего тошноту и дикую изжогу, засунув руку ему в карман.

— О Боже, какая вонь! — заткнув лицо рукавом возмутился один из приставов, попав внутрь вагона.

Остальные тоже последовали его примеру, за исключением Ласло, у которого были закованы руки. Он больше не противился этому зловонию, и лишь слегка сморщил нос, но больше рефлекторно нежели иначе.

— Ну и где же ваш труп? — спросил детектив, осматривая вещи в беспорядке оставленные здесь хозяином, — это ваш плащ? Вы что здесь живете?

— Да. То есть нет. Не важно. Откройте нижнюю полку. Просто подымите вверх.

Пристав боязливо приоткрыл полку, заглядывая в щель.

— На меня оттуда ничего не броситься? В таких условиях могло вырасти что угодно.

— Открывай, — устало приказал ему детектив.

Не посмев ослушаться начальника, он поднял сиденье до самого щелчка фиксации. Ласло стоял в нескольких шагах, в компании второго инспектора, надеясь избежать этого зрелища.

— Славно. Предлагаете расследовать это убийство? — беспристрастно глядя точно в нишу спросил детектив.

— Ну это же ваша работа, не так ли?

— Моя работа, ловить преступников, а не ездить по свалкам за серийным убийцей крыс.

— Что? Что простите? Каким серийным? Каких крыс? — он заглянул внутрь полости, где огромную крысу, с разрезанным брюхом. Никаких черепов, останков и костей, там не было и рядом. Лишь дохлая зубастая тварь, откинула там свои мерзкие лапы, — но этого не может быть, я же видел собственными глазами. Он все ещё манипулирует мной.

— Кто, простите? О ком вы сейчас говорили? — детектив удивленно уставился на озадаченного происходящим Ласло.

— Да так, ничего особенного, — легко соврал тот ему в ответ, — просто они точно здесь были. Череп и кости. Вы должны мне поверить.

— По долгу службы, я привык доверять лишь фактам, либо собственному зрению. И то и другое, упрямо отказывается верить вашим словам. Может на этом и закончим? Или все же будете продолжать водить нас за нос, и утверждать о втором совершенном убийстве? — осуждающе произнёс служитель закона.

— Я убил его. И если об этом убийстве, я узнал только сегодня, и не помнил как его совершал, то в баре я все отчетливо помню. И я знаю что я убил того человека. Я убийца. Уверяю вас.

— Как скажете? Но если мы там снова зря потратим время, — он не закончил угрозу, — пока мы с вами тут крыс рассматриваем, совершаются настоящие преступления. И уж поверьте посерьёзнее растерзанной крысы в этом вашем грязном, вонючем притоне.

Под конвоем, Ласло задумчиво возвращался в машину. Наручники с него снимать не спешили, хотя и мало верили в его преступную личность, в отличии от него самого.

Дорогой, горбатый детектив все курил, без устали, одну сигарету за другой, будто пытаясь выкурить все сигареты мира и освободить его население от этой зависимости. От его отчаянной попытки спасти мир от этой заразы, едва не погибли три человека, находившиеся с ним в салоне одного автомобиля, в котором едва ли можно было вдохнуть воздух, не подхватив рак легких. Но никто из них никак не решался выступить в защиту остальных, против детектива который возможно, уже отравил этим дымом немало подозреваемых и своих подопечных.

Смеркалось. У бара шумно толпилась компания молодых людей, в поисках приключений. Один из приставов остался у входа.

Ласло всего трясло, от воспоминания пережитых здесь событий. Сегодня было не так людно, как в прошлый его визит, но все присутствующие сразу обратили на него своё внимание, отчего ему казалось, будто они все знают и боятся его.

Молодой, ухоженный бармен суетливо натирал стойку.

— Здравствуйте, — обратился к нему детектив, показывая удостоверение, — нам нужно в ваш клозет.

— Да, конечно, прямо и налево. Только для этого не обязательно показывать документ. Мы туда всех пускаем, — решил пошутить бармен, за что был тот час вознаграждён неодобрительным взглядом инспектора, — кто покупает выпивку, — добавил он масла в огонь, чем завоевал ещё и антипатию детектива.

— Ну как я и предполагал: ни тела, ни следов борьбы, ни лужи или даже капель крови здесь нет, — поверхностно осмотрев помещение заявил детектив.

— Ну значит убрали уже все! — упрямо утверждал Ласло.

— То есть вы, полагаете, что кто-то из сотрудников избавился от трупа, убрал все следы преступления и даже не сообщил в участок?

— Откуда мне знать? Вы же детектив, а не я.

Бармен ждал с двумя наполненными кружками пива:

— Это за счёт заведения.

— Спасибо, — поблагодарил сутулый законник, отпив несколько больших глотков, — ты вчера работал здесь?

— Да, я был здесь всю ночь, — будто обеспечивая себе алиби, растерянно ответил бармен.

— А поздним вечером, не случалось никаких происшествий?

— Нет, не припомню. А что?

— Никакой мертвец с разбитой головой не покидал вашего заведения? Или подобные странности? — говорил он глядя на чрезмерно удивленного Ласло.

— Да нет, ничего такого. Обычная смена. Даже мордобоя не было. Все тихо и спокойно, — осознав, что не он являлся целью их посещения, спокойно ответил бармен.

— И в туалете у вас ничего не происходило? Никто не жаловался на пятна крови? — опустошив один бокал, детектив с усердием принялся за второй.

— Да нет же. Не было крови никакой. А что случилось? — интересовался бармен наполняя ещё один бокал пенной жидкостью.

— Нет нет. Достаточно, — остановил его детектив, — похоже что ничего, не случилось.

— Вам необходимо посадить меня за решётку. Вы должны закрыть меня! Я опасен! — разъярённо вскрикнул Ласло.

Для него все складывалось точно как в кошмарном сне. Очень реалистичном кошмарном сне. И оставался лишь один способ проверить сон ли это был, или же явь.

— Не могли бы вы снять наручники? Мне нужно в туалет, — пристав вопросительно уставился на своего шефа, — ну же! Приспичило мне!

— Снимай, — безразлично разрешил ему начальник, — будете снова искать застывшую кровь, под ободком унитаза? — насмехнулся вслед.

Вбежав, Ласло сразу же подпер дверь прихваченной по пути шваброй, чтоб никто не сумел войти. Сумка была на месте.

— Что черт возьми со мной происходит? — говорил он сам с собой.

Все было явью. Или только половина? Границы между реальностью и вымыслом были столь размыты, что ему с трудом удавалось их различать. Он не мог рассказать им о деньгах. Но нужно было забрать их с собой. Он повсюду торопливо рассовывал денежные свертки за шиворот, в рукава куртки и карманы. Когда сумка была пуста, на нем не осталось ни единого места где бы не шелестели друг о друга множество купюр.

Передвигаться стало довольно непросто, и впредь, действовать нужно было предельно осторожно.

— А вы вернулись? Никого не прикончили там по дороге? — снова язвил над ним детектив.

— Ну раз я никого не убивал, то могу идти? — нетерпеливо задал вопрос Ласло.

— Вы знаете, в тюрьме вам точно не место, но вы явно ненормальный и отпустить вас, я к сожалению тоже не могу.

— Что вы имеете ввиду?

— За вами уже приехали. И вас изолируют, как вы и хотели.

Ласло начал медленно двигаться к выходу. Пристав шагнул ему на встречу, со словами:

— Вы только не волнуйтесь. Все в порядке. Оставайтесь на месте.

Но Ласло не послушал его. Он рванул к выходу так быстро, как только мог. Несколько увесистых пачек, выпали из-под его одежды, прежде чем его схватил второй пристав, охраняющий вход.

Он упирался и сопротивлялся, но вдвоём они легко его обезвредили, и сопроводили в машину скорой помощи, в кабине которой его насильно уложили и пристегнули широкими ремнями к холодной койке.

— Куда вы меня везёте? — в страхе стонал он, наблюдая как девушка в медицинской форме, изымает все упрятанные им за шиворот деньги.

— О, да вы богач, как я погляжу?

— Это для Греты. Это все для неё, для моей девочки. Вы должны все это передать моей дочери! Вы слышите?! Спрячьте это. Затем найдите её и передайте, — обеспокоено умолял её он, пока она спокойно наполняла чем-то шприц.

— Да да, я все поняла. Вы не волнуйтесь, расслабьтесь. Вам ничего не угрожает. Вы сами сможете передать деньги дочери, уверяла та, — не дергайте рукой, я не причиню вам вред, — просила прицеливаясь ему в вену.

— Нет. Я не хочу уколов! Оставьте меня в покое. Я не сумасшедший!!

Лекарство подействовало очень быстро, и уже на последних словах, он почувствовал головокружение и слабость. Он противился этому состоянию. Отчаянно боролся с сильнодействующим препаратом, превращающим его в смирённого и тихого пациента, но неотвратимо проигрывал бой.

Он очнулся один, в совершенно неизвестном помещении, пытаясь пошевелиться. Руки были прочно связанны, бесконечно длинными рукавами смирительного комбинезона.

Ласло предпринял осторожную попытку встать с твёрдой больничной койки. Резкая, острая боль пронзила височную область головы, и стало невыносимо больно смотреть. Прищурившими он потерял ориентацию в пространстве, и пошатнувшись не смог удержать равновесие. Сильно шмякнувшись спиной, о металический каркас кровати, он громко вскрикнул от боли и скрутился у её подножия.

Пол был холодным и голым, а на нем даже не было обуви.

Боль постепенно ушла. От удара лишь немного ныла спина.

Комната напоминала простую больничную палату: окрашенные в один нейтральный цвет стены и потолок, койка и совершенно типичный для подобных учреждений запах. Вот только без единого окна, и мебели.

Босыми ногами он подошёл к двери. Дергая за ручку, он попытался открыть её. Напрасно. Она была заперта.

— Эй! Кто-нибудь! Выпустите меня! Откройте двери! Меня кто-то слышит?! — кричал он ударяясь плечом в толстую сталь.

Ноги немели от холода. Пол этой странной комнаты был жутко холодным и скользким. Он был охвачен страхом и поглощён паникой, но отчаянно пытался взять ситуацию под свой контроль. Ласло вернулся в постель, чтоб немного поразмыслить в полной изоляции.

Через несколько минут, дверь отворилась, и внутрь вошёл человек в белом халате. Это был мужчина средних лет в очках с глубокими серыми глазами, и с папкой в руках, надлежащей всем врачам и людям данной профессии.

— Ты?! — удивился Ласло, увидев знакомое лицо, — посмотри, что ты натворил. Где мы теперь из-за тебя. Зачем ты соврал мне? Зачем лгал про жену?! Я ведь не убивал её так?

— А ты начинаешь соображать. Я ведь предупреждал тебя, там у порога. Но ты не разочаровал меня и поступил вопреки моим предостережениям. На что я и рассчитывал, — спокойно излагал визитёр, на груди которого, виднелась надпись: «доктор Грэйди».

— Ну это хоть и не тюрьма, но тоже сойдёт. Главное, что ты больше не покинешь стен этого места никогда. Тебе придётся сидеть здесь со мной всю жизнь. Ведь я не позволю тебе попасть на свободу.

— Ты в этом уверен, Ласло? — тихо спросил его доктор.

— Неееет, не выйдет. Эти фокусы можешь оставить для других. Я знаю что ты задумал. Знаю, потому что ты в моей голове. Думаешь тебе удасться одурачить меня вновь. Ну уж нет. Если сделаешь вид что ушёл, ненадолго пропадёшь из моего сознания, я не стану заявлять о выздоровлении. Я тебя упрятал. Навсегда упрятал! И как бы ты не старался, тебе не выбраться, — он расхаживал со стороны в сторону, и непрерывно раскачивал головой.

— Пожалуй ты прав, — он иронично улыбнулся, — но только в одном, мои фокусы больше не нужны. Твоя паранойя все сделала за меня, и ты сам загнал себя в угол. Теперь ты мой узник Ласло. Опомнись и взгляни на меня. По твоему я похож на заключённого?

— Что это ты на себя напялил? — обратил внимание Ласло на его белоснежный халат, — неееет. Я уже сказал тебе, можешь даже не пытаться. Все это ты. Где труп моей жены?!!! — неожиданно заорал он вытаращив глаза.

— Посмотри на себя, Ласло. Да ты же самый невменяемый психопат, которого я встречал в своей жизни. А видел я их немало, уж поверь. Пожалуй так и запишу в отчёт о новоприбывшем пациенте, — он принялся делать пометки в своём журнале.

— Что ты несёшь? Какой отчёт? И к чему весь этот маскарад? Думаешь сойти за местного врача? Не думаю что в твоём положении это хорошая идея, чтоб сбежать.

— Я и есть врач, Ласло. Я врач-психиатр этой клиники для душевно больных, уже целых восемь лет.