Бездны холодок под хлопком, в часиках — вода, время близится к раскопкам страха и стыда, где преджизненные неги вглублены во мрак, как подснежники — под снеги, ландыши — в овраг. Прежде жизни — эта сырость, прежде глаз и уст, все в ней отрокам навырост — платье, вербный куст, лодки мглистая глубокость, ни по чьей вине после близи — одинокость на дощатом дне.