Глава вторая

… Вот как-то так всё и получилось. А сейчас я с соратниками сижу за столом, щедро уставленным яствами, и тихо ликую, стараясь не особенно широко расплываться лыбой на всю активно жующую морду. Хотя, особенно сдерживать переполняющие меня эмоции совсем даже и не обязательно. Все свои — разве что свежевлившиеся в стаю Сергей и Татьяна пока еще делом не проверены. Но вроде не чувствую я от них гнильцы. Да и при двух малых дочках, выживание которых поставлено на карту — они будут землю рыть, чтобы поскорее стать своими в коллективе. Ибо, в одну семью, да еще и отягощенную малолетними детьми — уцелеть будет гораздо трудней. Да и состояние эйфории, которое, по-любому, легко считывается с моего лица, окружающие спишут на возвращение к жизни человека ещё вчера лишь, прошедшего по самому краю. Чего я шифруюсь? Просто не решил ещё: о чём стоит поведать подельничкам, а о чём лучше будет — пока попридержать инфу. Да, паранойя — она такая. А доверие… Доверие — вешь деликатная, почти интимная и не внезапная, не возникает с первого взгляда, как любовь или симпатия. Предполагает взаимность и обоюдный интерес субъектов, опять же, на основе общих интересов. Долгому, Михалне, Валькирии и Шептуну я, на данный момент, доверяю, но вот насколько рационально будет засветить им все полученные при раздаче, козыри и полностью раскрыть мегаядерную информацию о преимуществах прокачки интеллекта?

… Да, теперь только так. Одно мерило определяющее суть поступков. Рационально — не рационально, и баста! Мы ведь все хотим выжить, не так ли? И не просто выжить, а достойно устроиться в новом раскладе, старого, но перепрошитого мира. К тому же, я как атаман — отвечаю за всю эту ватагу. За каждого в отдельности и за всю банду в целом. С меня спрос — мне и решать какую инфу до кого и когда доводить.

Вот, прикиньте сами: когда среднестатистический индивид доберется до 80, к примеру, очков интеллекта? Сколько раз по самому краю должен будет пройти? Вполне возможно, что он никогда не доберется даже до тридцати, если вообще будет к этому стремиться. Это мне фарт лихо попер — в виде быстрого и фантастически успешного старта, да целой кучи достижений с щедрыми наградными очками. Особенно за первые достижения в секторе. Кстати, каковы его границы любопытно бы узнать: город, область, регион, страна, континент? Ну, а с захватом лидерства на планете — это я вообще выступил! Где моя желтая майка? Дурацкое счастье поперло в полный рост! На четвертом уровне у меня в сумме 198 очков! А одна из характеристик, причем, теперь я уверен, что самая ценная: вообще 125! На чет-вер-том у-ров-не! Говорю по слогам. Следите за губами. Ну а не хапнувшему таких сказочных достижений — дается лишь, строго по 3 очка за уровень. Который еще повысить надо, что довольно хлопотно сделать — самому буйну голову не сложив. И совсем не факт, что найдется масса желающих вкидывать в интеллект свои в буквальном смысле, кровно заработанные очки. Скорее наоборот, во что угодно — только не туда. Вот вам крест на пузе! Или я совсем не знаю людей. Даже, если бы они узнали о способностях, которые дает повышенный интеллект — мало кто решился бы раскачивать его. Когда еще до рубежа в хотя бы 80 очей доползешь? Тридцать раз сотни склеишь по пути. С силушкой, например, все ясно — раскачал и понеслась. Где махнул рукой — улица, где махнул другой — переулочек. Просто, понятно и ничего ждать не надо. Я и сам, если бы не фантастически щедро осыпавшие меня бонусные очки и определенным образом сложившиеся обстоятельства — сто раз задумался бы о целесообразности тяжелого и опасного пути к вершинам интеллекта. Сейчас же бью земной поклон и выражаю мегареспект той одержимой женской особи. За её удар, в результате которого я нечаянно — негаданно, открыл всю перспективность развития именно этой характеристики Да — не было бы счастья… Мало того, что за каждые 10 очей, вброшенных в интеллект, прибавляется по 1 очку во всех других характеристиках, но эта характеристика и сама по себе — вундервафля. Особенно на высоких уровнях. Собственно, я никогда и не сомневался, что человек — это полтора килограмма серого вещества, управляющего конструкцией из мяса и костей. Только пока все это знание — закрытая информация и наша самая главная, мальчише-кибальчишеская, военная тайна. Всё же, слишком широким массам незачем знать о мегачитерских перках связанных с интеллектом. Один только «Интуит» — столько дорогого стоит! А «Менталист» — похоже вообще нечто. «Порталист» — пока непонятно, что принесет на первых степенях, но возможно данное умение — настоящий Клондайк и залог будущей обеспеченной прекрасной жизни. Меня и всего прайда. Мост между мирами — это вам, не курами на рынке торговать! Там, возможно, такие перспективы и пещеры Алладина откроются. Что, бизнес — ориентированное мышление из запоя вернулось, а, Егорка? Молодца, дружище! Так и двигайся!

И пускай себе «физики» тупо раздрачивают силу и смогут в конце концов, лом в морские узлы завязывать, а ловкачи прокачивают какой-нибудь: «Удар, вытянувшегося вдоль проспекта на север, за лунной саранчой, суринамского шестиклювого восьмифуя» — который дает возможность нанести 342 удара в милисекунду. Однозначно — интеллект решает! Даже моя, завсегда сверхосторожная, на грани трусости, чуйка, восторженно размахивая бюстгалтером, кричит — давай, давай, Егорий! Не ссы чувак, дави тапку в пол! Тормоза придумал трус — всё в елочку будет!

… Да, кстати, прямо очень срочно необходимо раздобыть 2 очка характеристик. Догнать общую сумму до 200 и заодно получить по бонусному очку в силу, ловкость и выносливость. По сути, хватит даже одного очка — вкину в интеллект и получу 110 вложенных в него и те же +1 в каждую из трёх остальных. Вот и желанных 200 общих. Достижение вероятно снова выскочит: планетарного уровня с дополнительными — феерически щедрыми бонусами.

Ибо, устанавливать мировые рекорды — это страсть, как вкусно и полезно!

… - У тебя, я вижу, всё прекрасно, — щекотно шепчет в ухо, утомившаяся умиляться детьми, девочка — самурай, — ты где-то витаешь, но похоже тебе там комфортно, партнер. Не поделишься счастьем? — пристроилась рядышком, уютно прижалась и обхватила ладошками за руку. Спокойствие и уверенность.

Поворачиваю голову на влекущий запах свежести молодого женского тела и растворяюсь в хмельном призыве и влюбленности, переполняющих её шалый и зовущий, влажно блестящий взгляд. Ох и ведьма синеглазая! Чертовка волоокая! Глазищи бесовские — на лике ангельском! Ну всё — считай напросилась! Не виноватый я — ты сама пришла, искусительница.

— Долгий говорит, что вам нет равных в игре на гитаре, мой белый господин, — дразняще мурлычет амазонка, разгоняя вдоль моего позвоночного столба, бег колючих пузырьков, — а у него и инструмент имеется. Он его как раз и принес. Сделайте вашу верную спутницу счастливой, командор — сыграйте, что-нибудь, для меня. Сегодня такой волшебный вечер. Мр-рр! Так хочется романтики! И пошло всё остальное — куда подальше. Хотя бы до завтра.

… А вы бы отказали? Я — не смог. Ибо, слаб на обольстительное коварство женских чар. Каюсь. Хотя обычно — играю только в самом близком кругу и, как правило, после очень обильных возлияний. Ладно, если женщина просит… Забьем последний гвоздь в сближающий нас мост. О как — почти стихами мыслить стал. Поддался лирике её настроения. Вы хочете романтических песен, мадемуазель? Их есть у меня. Ну, а для начала… Чтобы такого исполнить, исходя из специфики момента и возможных вкусов, разнородной публики?

— Уважь, старика, Егор: сделай «Гемоглобин». Для меня, — попросил Долгий.

…Ну, конечно! Самое оно. То, что доктор прописал! Вечная и бесконечно пронзительная тема!

«Вальс Гемоглобин»! Как по мне — безусловный шедевр! И в специфику, текущего исторического момента — вписывается идеально. Я же говорю — вечная вещь!

«Из серых наших стен, из затхлых рубежей нет выхода, кроме как

Сквозь дырочки от снов, пробоины от звёзд, туда, где на пергаментном листе зари Пикирующих птиц, серебряных стрижей печальная хроника

Записана шутя, летучею строкой, бегущею строкой, поющей изнутри.

Так, где же он есть, затерянный наш град? Мы не были вовсе там.

Но только наплевать, что мимо, то — пыль, а главное — не спать в тот самый миг, когда Придет пора шагать веселою тропой полковника Фосетта,

Нелепый этот вальс росой на башмаках нести с собой в затерянные города.

А пока, мы как тени — где-то между сном и явью, и строка наша чиста.

Мы живем от надежды до надежды, как солдаты — от привала до креста.

Как расплавленная магма, дышащая небом, рвется из глубин,

Катится по нашим венам Вальс Гемоглобин.

Так сколько ж нам лет, так кто из нас кто — мы так и не поняли…

Но странный сей аккорд, раскрытый, как ладонь, сквозь дырочки от снов все ж различить смогли -

Так вслушайся в него — возможно, это он качался над Японией,

Когда последний смертник запускал мотор над телом скальпированной своей земли.

Ведь если ты — дурак, то это навсегда, не выдумаешь заново

Ни детского сна, ни пары гранат, ни солнышка, склоняющегося к воде,

Так, где ж ты, серый волк — последняя звезда созвездия Иванова?

У черного хребта ни пули, ни креста — лишь слезы, замерзающие в бороде.

А серый волк зажат в кольце собак, он рвется, клочья шкуры оставляя на снегу,

Кричит: "Держись, царевич, им меня не взять, крепись, Ванек! Я отобьюсь и прибегу.

Нас будет ждать драккар на рейде и янтарный пирс Валгаллы, светел и неколебим, -

Но только через танец на снегу, багровый Вальс Гемоглобин".

Ты можешь жить вскользь, ты можешь жить влет, на касты всех людей деля,

Мол, этот вот — крут, а этот вот — нет, а этот, мол — так, ни то и ни се.

Но я увидел вальс в твоих глазах — и нет опаснее свидетеля,

Надежнее свидетеля, чем я, который видел вальс в глазах твоих и понял все.

Не бойся — я смолчу, останусь навсегда египетским ребусом,

Но, только, возвращаясь в сотый раз домой, засунувши в компостер разовый билет, Возьми и оглянись — ты видишь? Серый волк несется за троллейбусом,

А значит — ты в строю, тебя ведет вальс веселою тропой, как прежде — след в след.

Рвись — не рвись, но он не пустит тебя, проси — не проси.

Звездною фрезой распилена планета вдоль по оси.

Нам теперь узнать бы только, на какой из двух половин

Будет наша остановка — Вальс Гемоглобин….»

Народ покуривает, помалкивает, посапывает задумчиво. Вижу зашло и доставило! Кое-кого, даже пробрало. Вон Шептун бороду терзает, на палец накрутить пытается. Может, возросший интеллект, усиливший наблюдательность, тому причиной, но я за недолгое знакомство уже успел подметить — это действие у него в процессе размышлений, неосознанно производится. Публика требует продолжения банкета. Ладно, други мои и подруги. А, продолжу-ка я, пожалуй: «Пятьсот Весёлым»….

«Всё начиналось просто: Граф опустил ладони на карту

Реками стали вены — впали вены в моря

В кузнице пахло небом, искорки бились в кожаный фартук

Ехал Пятьсот Весёлый поперек сентября…

Ветер метет перроны, поезд отходит через минуту,

Точно по расписанью — хули ж им, поездам…?

Девочка — самурай, уже и до «концерта» готовая на всё — явно плывет.

Даже про свою дерзкую своевольную чёлку забыла. То задумчиво поглядывает в огонь костра, то внимательно всматривается в моё лицо. Ну теперь персонально для тебя… партнер! Контрольный выстрел!

«Романс кардинала». Барабанная дробь! Пристегните ремни. Женщин и слабонервных просим приблизиться!

Многообещающий грудной смех. Зовущий и влекущий. Извечный женский охотничий манок — будоражащий мужское начало. Ну и конец, естссно. «Там надо шкаф передвинуть — а то — он стоит, не очень удобно. Поможешь, девушке? Всем спокойной ночи!»

Коварная обольстительница с волнующей грацией, белой лебедью плывет в направлении дома. Покачивая стройными бедрами с амплитудой, возбудившей-бы и мертвого. Абсолютно не вульгарно, но однозначно — вызывающе. Я украдкой оглядываю окружающих меня людей. Глядящий в пространство Шептун, произносит обращаясь к тёмному небу: «Вот когда кому счастье привалит, а он не втыкает этого. Ну, о-очень обидно становится. Я бы — уже в одном прыжке там был». Долгий негромко ржет молодым жеребцом. Подмигивать он ещё мне будет, старый хрен! Даже обычно строгая Михална не особенно шифрует по-доброму подначливую усмешку. Ну, хоть новые члены племени — непробиваемо индифферентны. Шепчутся о своём, делая вид, что больше их ничего в мире не тревожит. Вот и молодцы! Да, что я как малолеток смущенный? Бросаю короткое: «я — спать» и иду за Валькирией.

… Как всё было? Вообще-то на этот вопрос я всегда даже близким корешам отвечал одним словом: «Феерично!» Ежели решались поинтересоваться. А если откровенно, это было! Это было… В общем, ни одна женщина в этой жизни — так меня не любила! А за мои тридцать шесть, поверьте — их было очень даже немало. И дело совсем не в изощренности и разнообразии способов и позиций. Дело в заслоняющих весь мир и переполняющих его — нежности и страсти. Нет, всё равно не объяснить словами. В общем, кому свезло испытать подобное — тот понял, о чём я сейчас. А кому не довелось — всё равно не понять. Не получится. Увы и ах. Это надо самому прочувствовать! Может и вам ещё обломится. Искренне всем этого желаю!

… - Всё, я никакая! Перекур, мой ласковый и нежный зверь! Давай передохнём, немножко! У-фф, голова кружится — всё куда-то плывет. Дай мне тоже водички… И сигаретку. Или на крыльцо выползем, чтобы дом не провонять? Ну, тогда поползли, мой лев. Ой, что-ты? Дай, я замок сама открою — а то ещё уронишь…

Я подхватил завернутую в одеяло амазонку на руки, и вынес на крыльцо. До рассвета, судя по-всему, было ещё далече. Задымили в две трубы, в хрупкой и прохладной ночной весенней тишине.

— Иди ко мне под одеяло, а то замерзнешь. Боже, как-же мне хорошо! Какая я счастливая! Мир рухнул, а я счастливая! Я тебя встретила! Никому не отдам тебя! Ты же мой теперь, Егорушка. Тебе же хорошо со мной — я точно знаю. Чувствую всем сердцем! А ну-ка, отвечай!

Вот эмпатка влюбленная, на мою голову. А ведь — правду чует сердце девичье. Я по-ходу, серьёзно влип! И дело не только в сказочном сексе. Секс — лишь яркий, завершающий штрих, в неповторимой картине свежеродившихся чувств. Там и без него столько всего понамешано! Буйная палитра красок и ощущений — сумашедшего художника!

И первый, испуганно — благодарный взгляд, в сумерках под деревом; и упрямо закушенная губа и цепочка на тонкой щиколотке, выставленная напоказ; и молоток, летящий в лоб безумцу; и своенравная чёлка; и бледное, но решительное лицо и дерзкие слова на площадке у «Муската»; и восхитительное притяжение прекрасного тела; и синь огромных, широко распахнутых волшебных глаз… И я — недвижимо лежащий в автоприцепе! И ненаигранная искренняя радость первого взгляда, заметившего меня, стоящим на крыльце на своих ногах! И почти детская доверчивость, с которой она шла рядом в эти прошедшие два дня…

Нда, а ведь всего-то двое суток прошелестело! Из них в сознании — я и вообще, меньше суток провел. А по ощущениям, как будто мы с Амазонкой рядом уже весьма давно. Ну, это-то объяснимо — в мирной обстановке, большинство за всю жизнь и половины того не испытает, что нам с ней на пару, выпало за неполный день. Совместно пережитое на самой грани — оно очень сближает. Факт! Правда если только всё пройдено — прожито, достойно. В противном случае, оно скорее оттолкнет людей друг от друга. Если они психически здоровы, конечно, а не пришлепнутые мазохисты, смакующие пережитую грязь и совместно пролитую кровишшу.

… - Ну и не отвечай. Всё равно, ты мой самый лучший мужчина на свете. Нет, не так! Ты мой единственный мужчина! Короче — я вот возьму сейчас и задохнусь, от того что меня переполняет!

Смущенно, и одновременно самодовольно хмыкаю. Закуриваю еще. Какой же мужик не хочет, чтобы в него была так влюблена восхитительно красивая, молодая, неглупая и верная женщина? Только конченный придурок, к каковым меня никогда даже враги и недоброжелатели не относили. Ну, во всяком случае в лицо не говорили, ибо осознавали, что это может внезапно негативно отразиться на состоянии их здоровья.

… - Знаешь, что я тебе скажу — любимый мой мальчик: инстинкт самосохранения — он первичен у любого живого существа. Это закон жизни. Сохранение её — в основном приоритете человеческого естества. Даже в полной жопе, даже в самых невыносимых условиях. Это програмно заложено в нашу природу. Я всё же немного медик, кое-что помню. А ты — подставился под удар вместо меня. Неважно — почему. Я сейчас на любовную лирику не рассчитываю… Пока… — лукаво улыбнулась она, сверкнув влажными глазами, — Думаю, окажись на моем месте любая другая — ты поступил бы также. Только не вздумай подтверждать, что это правда! — задорно смеется девушка.

— Важно то, что я уже говорила тебе. Позавчерашней ночью. Ты — мужчина, Егорушка! Настоящий, не рисованый. Такой о котором каждая женщина во время бессоницы тоскует. Даже те, у кого свой мужчинка рядом посапывает. И я люблю тебя, Егор! Стой! Ничего, пожалуйста, пока не говори! Я всё вижу и понимаю сама. Просто давай дождемся рассвета и если это всего лишь угар — он развеется утром. И тогда ты просто промолчишь и не будешь чувствовать себя виноватым и обязанным поддерживать какую-то игру в чувства. А я просто останусь рядом и всё равно буду с тобой. Если тебе это будет нужно, конечно… Ну, а если поймешь, что всё по-настоящему… Ты скажешь мне об этом утром или тогда, когда посчитаешь нужным!

Я внимательно всмотрелся в её близкие глаза. Кивнул молча. Всё, загнала-таки мамонта, хрупкая женщина. Окольцевала! Заколдовала — приворожила, ведьма глазастая! Укротительница, мля! Вот как-так? Демонстративно не посягая на мою свободу — окончательно своими последними словами покорила, обуздала и ещё больше влюбила в себя. Хотя, куда уже больше-то? Всё — приплыли, танцуем девочки! Конечная! Вот это вот Экзюпери! Маму его французкую! И поди теперь пойми — кто тут кого приручил? Оба-двое, как с картинки!

Да, дела! Да и хрен с ним — с тем гнилым миром. Ну а мы — будем счастливы в этом! Я сказал!

Хотя, если в том, навсегда ушедшем мире — ещё попадались такие девочки, возможно он все же был не так и плох…