Утусиков Юрий Дмитриевич,

капитан дальнего плавания,

кандидат технических наук,

морской лоцман портов

Санкт-Петербург и Усть-Луга

Как-то не верится, что Герман Дмитриевич ушёл от нас, и приходится обращаться к воспоминаниям, чтобы сохранить в сердце его образ.

Я познакомился с ним в конце 60-х годов прошлого века через Григория Михайловича Очередника, капитана дизель-электрохода «Рионгэс», где в ту пору мне посчастливилось работать старпомом. А примерно десятилетием раньше Герман Дмитриевич работал с Г. М. Очередником на пароходе «Мста» в качестве старпома. Пройдя хорошую морскую школу в арктических снабженческих рейсах, он принял эстафету от своего капитана, возглавив экипаж парохода «Мста».

Работа Германа Дмитриевича в качестве капитана парохода «Мста», накопленный опыт и знание специфики условий Арктики послужили основанием при назначении его капитаном-наставником ледовой проводки в Штаб морских операций западного сектора Арктики, которым руководил в то время заместитель начальника Мурманского пароходства Б. С. Майнагашев. Эта совместная работа, наверное, послужила основанием их дальнейшей деятельности в Администрации Северного морского пути при ММФ СССР и многолетней дружбы.

На момент моего знакомства с Германом Дмитриевичем, происшедшего на борту «Рионгэс» во время стоянки судна в порту Монреаль, он уже работал представителем Морфлота и Мурманского пароходства на канадско-американской линии «ARCTIC LINE» – стал «канадцем».

Назначение Германа Дмитриевича в Канаду было вызвано необходимостью закрепления транспортных судов Мурманского морского пароходства для работы на регулярной линии между портами Европы и Канады с заходами в порты США на Великих американских озёрах через национальную судоходную систему США «SEA WAY».

Работа в Канаде была для Германа Дмитриевича не простой и требовала отдачи сил и здоровья по максимуму для успешного отслеживания расписания подачи судов Мурманского пароходства на эту линию. Не считаясь со временем, Герману Дмитриевичу приходилось бывать в разных портах, куда заходили суда, работавшие на линии, решать различные вопросы, возникавшие у капитанов в процессе погрузки/выгрузки, стараясь исключить простои судна по той или другой причине, порой не зависящей от грузоперевозчика. Об этом я говорю не понаслышке, поскольку отработал на этой линии около десяти лет.

Основным портом захода судов в период круглогодичной навигации на реке Святого Лаврентия являлся Монреаль, и на его причалах в те годы можно было постоянно видеть суда Мурманского пароходства, а при наличии их более трёх, стоявших рядом, канадцы уже говорили о «русской деревне». Вот и приходилось Герману Дмитриевичу крутиться на своей служебной машине, помогая капитанам в тех или иных вопросах. При этом он всегда с удовольствием встречался с коллегами и друзьями по плаваниям в Арктике, чем был обусловлен визит к Г. М. Очереднику.

Следующая моя встреча с Германом Дмитриевичем произошла в Мурманске, где он, надо полагать, был в командировке, будучи заместителем начальника Администрации Севморпути. Встреча произошла в приёмной секретаря начальника пароходства, к которому я прибыл с докладом после возвращения из очередного продолжительного рейса.

Состоявшийся разговор с Германом Дмитриевичем оказался продолжительным. Мы говорили о судоходстве в Арктике, о работе Штаба морских операций. Он, как всегда, умел увлечь собеседника своими рассказами и порой неординарными суждениями. Наверное, это общение с ним сыграло свою роль позже, когда мне было предложено работать в качестве заместителя начальника пароходства – начальника Штаба морских операций западного сектора Арктики.

В период своей работы в Штабе (1983–1987 гг.) я не раз обращался к Буркову за советом, а порой и за помощью по вопросам организации грузоперевозок, обеспечению безопасности мореплавания в Арктике, авиационному обеспечению и совершенствованию инструментальной ледовой разведки, и всегда находил поддержку с его стороны в решении назревших проблем. Мы оставались в дружеских отношениях многие годы, и каждый раз, приезжая в Санкт-Петербург, он находил время, чтобы встретиться и поговорить со мной.

Выйдя на пенсию, Герман Дмитриевич не мог оставаться без интересного дела – сплочения ветеранов Морфлота и полярников, отдавших в своей жизни многие годы работе в Арктике. Благодаря своей неиссякаемой энергии он создал «Московскую региональную ассоциацию полярников» (МАСПОЛ), преобразованную позже в Московскую благотворительную общественную организацию полярников» (МОСПОЛ) и в течение почти 25 лет был её бессменным президентом.

Можно ещё много хорошего написать об уважаемом нами Германе Дмитриевиче Буркове, об этом добром и отзывчивом товарище и коллеге, и пусть его образ останется в наших сердцах надолго.