Хотите сказку расскажу? Нет? Тогда правду, про жизнь суровую. А кто не верит, что это случилось взаправду, могу лишь сказать: "Никогда не говори никогда!"
Давайте знакомиться, потому что главная героиня этой истории я, Виктория Романова. По гороскопу Скорпион (со всеми вытекающими из этого последствиями)) и мне восемнадцать.
Хороший возраст. Вроде еще не взрослая, но уже и не ребенок. Возраст, когда тридцатилетние кажутся та-а-акими тридцатилетними… С другой стороны ощущение, что прожито уже пол жизни и ты та-а-акая умная… Возраст, когда в «розовых очках» начинают трескаться стекла, а дужка давить за ушами (верный признак от них избавиться, не от ушей, конечно). Вот и я избавилась. Какое-то время смотрела на мир широко открытыми глазами. Не понравилось. Одела фиолетовые. Так лучше.
Я среднестатистический ребенок: в меру симпатичный, в меру понятливый, в меру подвижный, в меру послушный и вежливый. Не люблю хамства, лжецов, подхалимов. Да много чего не люблю. Общению предпочитаю — книги. С книгой проще. Если не понравилась, отложишь в сторону и берешь другую. С людьми сложнее. От них так просто не отделаешься, надо соблюдать приличия и быть вежливой. Я ведь хорошая девочка, да? А иногда так хочется… Эх! Поэтому книги, и только они.
"Постоять" за себя могу, словесно, как говорит моя бабуля, "мозг вынести". Меня маленькую (метр с кепкой) так и норовят обидеть. Думают, сдачи не дам. Не дам. Зато бегаю быстро.
Сейчас на календаре конец августа. Впереди последний учебный год. Время перед школой бежит как сумасшедшее. Стараешься бежать с ним в ногу, чтоб все успеть, но никак не получается. Либо надо бежать быстрее, либо тоже стать чуть- чуть "того", чтоб успевать. Вот и я, иду из магазина, стараюсь шагать быстрее, только с такими огромными пакетами особо не разбежишься. Придется идти через парк по песку, в котором хвоя вперемешку с шишками. Зато так быстрее.
Смотрю на небо, оно такое синее чистое, солнце светлое яркое, а у меня на душе так серо пасмурно. А почему? Все просто — не хочу идти в школу, а точнее в одиннадцатый класс. Почему? Да потому, что это последний год учебы в знакомом коллективе. Где пройден этап "кто на новенького", испытанный на собственной шкурке, и учеба проходит относительно спокойно. Потом придется куда-то поступать. Ненавижу все новое, опять притирки, придирки и все такое…
Бамс! Ну, бли-и-ин!
Сижу пятой точкой на колючем песке. Огляделась, пакеты рядом валяются. Почти не рассыпались. И тут наглые черные кеды с розовыми шнурками пнули ко мне укатившееся яблоко.
Что?! Пинать мое яблоко! Да еще обувью с идиотскими шнурками?! Мне захотелось посмотреть в глаза тому типу, который меня уронил, и который посмел так бесцеремонно пинать мои яблоки. Еще раз посмотрела на противные кеды и, гневно сощурившись, подняла глаза выше.
Взору открылись свободные светлые джинсы, порванные на коленках. Вот не понимаю, что за мода, ходить в рванье? Дальше черная футболка по фигуре с длинным рукавом, а на шее висит голубой кулон в виде большой капли на шнурке. Очень красивый кулон, кстати, я аж засмотрелась. В нем, как будто, запечатали кусочек летнего неба и наверно, если присмотреться, можно увидеть плывущие в нем облака. Подняла глаза выше, а там пошла одна мазня красками: подбородок с ямочкой, пухлые губы, красивый прямой нос, черные брови, желто-карие глаза и блондинистые волосы. В общем, из всего увиденного мне понравился только кулон.
Вот не люблю я блондинов. А за что их мне любить, спрашивается? Есть у меня один знакомый: в моем классе учится Эдуард Невинный (фамилия вообще не в тему). Светлоокий, светловолосый красавец, спортсмен. Убойная, как оказалось, смесь! Как сделает свои бровки домиком, как посмотрит ласково своими очами светлыми, девчонки падают к его ногам. Я единственная кто устоял. И вот у нас случился конфликт интересов: он не мог понять, почему я устояла, а я не могла понять, почему девчонки падали? Мне он представлялся напыщенным индюком, зацикленным на своей неотразимой внешности. Кровушки мы тогда друг другу попортили знатно (довожу до сведения, он начал первый). Но, так и не придя к общему консенсусу, решили держать нейтралитет.
Вот и этот блондин мне сразу не понравился. Что-то в нем меня настораживало, то ли это его розовые шнурки, то ли рваные джинсы. А когда мне кто-то не нравится, во мне просыпается скорпион, такой миленький, хорошенький с глазками бусинками.
— Кедики свои при себе держи. — Прошипела я. — А то вдруг как станут тапочками, белыми. Придется гробик покупать.
Интересно, а скорпионы шипят? Не суть важно, зато я умею.
Болезненно морщась, попыталась встать. Со второй попытки получилось. Ладошки стесались и немного пощипывали. Под зеленку не дамся! Моя бабуля все ранки и болячки этой зеленкой лечит, а ушибы и синяки йодом. У меня уже от этой зеленки аллергия, причем зеленая.
— Что покупать? — Удивился этот «ангелок» захлопав ресницами.
— Ящик такой… деревянный… в полный рост. — Недовольно пробурчала я, дуя на ладошки.
— Зачем покупать этот ящик? — Продолжил он удивляться.
Нет, ну нормально? Совсем ку-ку? Я тут его в мир иной отправляю, а он… тормоз. Эх, даже не интересно стало.
— Ладно, — махнула я рукой. — Проехали.
Так, яблоки собрать, пакеты в руки и до дому. Ай, больно! Как же я это дотащу?
— Стой! — Я аж вздрогнула, нельзя же так орать. — Гроб это ящик, в который у вас умерших кладут?
— Ну, да, — растеряно похлопала ресницами.
Точно тормоз!
Ой! Чего он на меня скалится? Зубами своими хвастается? Так страшные они. Нашел чем хвастаться. Клыками.
Всё, всё, пора домой. Заболталась я тут совсем.
— Издиваеш-ш-шься? — прошипел он (наверно понравилась, как я шипела, и решил повторить).
— Да ну, что ты! Как можно? Я не умею, — сказала и сделала шаг назад, так, на всякий случай.
— Ты мне врешь, человечка! — Оскорбился он и сделал шаг ко мне.
— Слышь, человечек, ты ведь шел куда-то? Вот и иди дальше, лесом! — опять шагнула, назад.
Всё-таки инстинкт самосохранения мне не чужд, вон как руки похолодели и сердечко затрепетало. Нет, не зря мне этот парень сразу не понравился. Странный он и зубы страшные…
— Человек? Я?! — Вот, ещё сильней оскалился. А что, наглядно так, сразу видно, что кто-то проголодался, и будет сейчас обедать. Мной. Ой, мамочки! — Хочешь, покажу какой я "человек"?
Тут я реально испугалась. Больной, точно больной! Обиделся на то, что назвала его человеком! Представляете?
Черт с этим блондином, с этими сумками, надо бежать. Поздно. Не успела. Этот, уже совсем не «ангелок», метнулся ко мне так быстро, что я пискнуть не успела, и схватил за локоть своими железными пальцами. Откуда узнала, что железными? Да теперь только болгаркой распилишь эти тески.
— Отпусти, болезный! — Пропищала испуганно, пытаясь вырваться из его захвата. — Больно же!
Блондин на мои трепыхания даже внимания не обратил. Притянул еще ближе к себе и ткнулся носом в шею, как будто принюхивался. Какого лешего он меня нюхает? Есть собрался, что ли? Вампир?! Да ладно? А больше не кому, только они шейкой закусывают. Точно вампирюга-а-а! А вдруг он еще и бешеный вампир? Сейчас покусает, а мне потом месяц уколы делай. Блин, не о том думаю!
Я с удвоенной силой замахала своими конечностями, пытаясь освободиться, и зацепила его шнурок на шее. Шнурок не выдержал такого небрежного к себе отношения и порвался.
Кулон упал на землю, и я на него, конечно же, наступила. Хрустнуло. Блондин зарычал и попытался теперь оттолкнуть меня. Это я сейчас понимаю, что хотел оттолкнуть, а в тот момент, после его клыков и страшного рыка я так испугалась, что, вместо того, чтобы убежать, мои пальцы заклинило, и я вцепилась в него мертвой хваткой. А тут еще все вокруг заполонило ярко-синим светом, и мы начали куда-то проваливаться. Блондин перестал пытаться от меня избавиться и как-то обреченно вздохнул.
А я зажмурилась и подумала, что какой-то хлипенький попался кулончик, совсем не Штирлиц, сразу раскололся…
— … закон! Как ты мог это допустить?! Она же человечка! — грозным шёпотом вещал мужской голос.
Да, что ж такое? Опять человечка! Сам то, кто? Страус, что ли?
— Эта дура раздавила кристалл перехода! Я хотел оттолкнуть её… — другой голос, знакомый.
— Теперь поздно оправдываться, ничего не изменить. — Перебил мужчина и вздохнул. — Через несколько дней все равно её не будет.
Эй. "страус", ты чего? Почему через несколько дней? Я хочу сейчас домой!
— Я не хотел… Я… Что же теперь будет, отец?
Какой хороший вопрос! Я тоже хотела бы знать ответ. Но "страус" молчал.
Ну вот, очнулась и голова начала болеть, а все этот! Кирдык тебе, блондин! Ответишь и за синяки на моей руке и за истраченные нервные клетки, которые, как известно, не восстанавливаются.
Открыла глаза и обнаружила себя в полутемной комнате, в которой, по мимо меня, возле большого окна стояли двое мужчин. Была еще кровать, на которой, собственно, лежала я в одежде, что неизменно радовало, небольшой шкаф, стол и стул. Из окна падал голубой свет, придавая комнате несколько мистический вид.
Ничего так, красиво. Что это за иллюминация такая интересная или здесь фонари синие?
Блондин и мужчина заметили, что я очнулась, и замолкли.
Тут до меня дошло, что я неизвестно где, неизвестно зачем, с двумя особями, мужского пола. Один, из них, уже знакомый блондин с клыками и железными пальцами, совершенно без чувства юмора, а другого вообще, вижу в первый раз. А на улице ночь. Стало немного (пока немного) страшно.
Села на кровати, свесив ноги, и стараясь говорить спокойно, спросила:
— Где я? — Вдруг, все не так плохо, как кажется.
Мужчина вздохнул и как-то обреченно произнес:
— Так получилось, что… — тут он запнулся, — ты у нас… в гостях. На несколько дней…
— Я к вам в гости не напрашивалась! Верните откуда забрали! — Ох, не нравится мне это.
— Поздно уже. Ничего не изменить. — Сказал, как отрезал "страус".
Так, понятно. От этого толка не добьешься. Перевела взгляд на блондина. Крашенный. Точно крашенный. Белые волосы и черные брови, нонсенс.
— Ты куда меня притащил? — Нет, не так, надо повежливее. — Скажи, пожалуйста, где я и почему тут оказалась?
Блонд как будто ждал этого вопроса, потому и ответил весьма эмоционально.
— Ты теперь в моем мире, человечка! И в этом сама виновата. Зачем ты за кристалл дергала?! А в меня вцепилась?! Я ж спасти тебя хотел, идиотка!
Ничего себе, вот и спросила вежливо…
Какой, к лешему, его мир? Он совсем того? Псих. Псих? Я в психушке? А это мои однопсихушники? Если еще и про эльфов скажет, тогда точно в больничку попала!
Как бы мне не было страшно, но не сказать это я не могла:
— Только не говори, что ты эльф и принес меня в свой волшебный мир. — Сделав большие глаза, притворно схватилась за сердце. — Я этого не переживу.
Блондин скривил губы.
— Вот, ущербная! Я аниморф! И сейчас ты, на самом деле, в моем мире! И осталось тебе…
Что мне там осталось, блонд сказать не успел, потому что "страус" на него так шикнул, что тот, состроив виноватую физиономию, моментально заткнулся.
Посмотрела на мужчину. Тот стоял и спокойненько молчал. Он тоже в это верит? Точно псих! Блонд и "страус". Оба. И что мне делать?
— Тебе надо отдохнуть. — Нарушил затянувшуюся паузу мужчина и подался ко мне.
Я решила, что пора делать ноги. Главное выбраться из этого дома, подальше от этих психушников, а уж там и решать, по ситуации.
Не дожидаясь, когда ко мне приблизятся, вскочила с кровати и метнулась к открытой двери. Пробежав по небольшому коридору и спустившись по лестнице, оказалась в холле. Входная дверь была не заперта и я выскочила на улицу.
Ночь.
Ночь?!
Синих фонарей не было. Но была ярко-голубая луна. На чистом черном небе в россыпи мерцающих звезд она смотрелась огромной до безобразия. А из-за ее голубого света все вокруг казалось нереальным, как будто нарисованным и очень походило по антуражу на один из клипов моей любимой группы "Depeche Mode".
— Only when i lose myself. - пораженно прошептала я.
А вокруг никого! Клумбы, цветочки, исполинские деревья… И все это мертвенно голубого цвета. Мамочки!
Опять посмотрела на луну. Не наша. Не может наша луна быть такой огромной, да к тому же голубой. И не одного кратера не видно. Однородная, словно не настоящая…
Куда я попала? Я попала? Но как? Блондин говорил что-то про кристалл перехода. Это тот, что я раздавила? Не может быть… не может… быть…
Ноги подкосились, и я осела на землю. Холодная. Может, я еще сплю? Но я чувствую холодную землю. Во сне так не бывает! Значит это не сон, а я теперь попаданка в этот мир и пропаданка из своего? А они аниморфы? А чем питаются? Нет, конечно, я встречала книги о морфах, и там они не ели людей, но кто скажет, что местные их тоже читали?
Пока осознавала весь ужас ситуации, сидя на холодной земле и пялясь на чужую луну, выбежали эти двое.
Мужчина шагнул ко мне.
— Н-не подходите! — прокричала я срывающимся голосом и стала отползать в сторону леса.
Мне было жутко страшно. Ведь не известно для чего им нужна я.
— Не бойся, мы не причиним тебе вреда, — тихо произнес мужчина.
Конечно, конечно, а клыки у блондина просто так, для красоты.
"Страус" протянул мне руку.
— На улице холодно, давай вернемся в дом.
Это, что? Когти?! На-его-руке-когти?!
Мужчина, увидев мою реакцию, опустил взгляд на свою руку и быстро спрятал ее за спину.
Когти! Клыки! Они хищники и меня сейчас сожрут. Сначала устроят охоту, а потом сожрут.
Мамочки! Я вскочила и побежала, не оглядываясь, в лес. Сердце в панике колотилось о грудную клетку. Бежать, спасаться! Куда, неважно. Лишь бы подальше отсюда.
Убежать далеко не смогла. Спотыкнулась о корягу и, зажмурив глаза, приготовилась вспахать носом землю. Не судьба. Меня резко дернули за шкирку, и я повисла в воздухе (как футболка не порвалась, не знаю). Мужчина держал меня на вытянутой руке, особо не напрягаясь, а его глаза отсвечивали желтым. Как у кошки. Или собаки.
Он аккуратно поставил меня на землю и отступил на шаг, пряча руки за спину.
Снова убегать не имеет смысла, поймают. Я обреченно зажмурила глаза и обхватила себя руками, чтоб как-то сдержать дрожь.
Ночь…
Я в лесу…
С двумя нелюдями…
И, скорее всего, в другом мире…
— Т-только не делайте мне б-больно, п-пожалуйста. — жалобно прошептала я.
Прощайте, мои дорогие бабулечка и дедулечка. Я очень вас люблю…
— Посмотри на меня! — Приказал мужчина. — Посмотри. На. Меня.
Что ж, оттягивать это не имеет смысла. С трудом заставила себя открыть глаза и посмотреть…
***
Я сидела в купальнике на берегу моря, жмурилась под ласковым солнцем и закапывала руки в теплый песок. Как же хорошо!
Вспомнилось, как бабуля первый раз привезла меня на море.
Я всего месяц отучилась в седьмом классе, когда погиб отец. Авария. До больницы не довезли, не успели. Его смерть выбила меня из колеи. Я все никак не могла поверить, что его нет в живых. Мама тоже не смогла. Через три месяца не стало мамы… Это меня подкосило окончательно.
Бабуля с дедулей, мамины родители, переехали жить ко мне. Я стала часто и подолгу болеть. Перестала общаться с друзьями. Забросила учебу и в школе почти не появлялась. В конце учебного года стало понятно, что перейти в восьмой класс мне не светит.
Мы с ба почти на все лето уехали на Черное море, как она говорила, лечить хандру. А когда вернулись, то, оказывается, поменяли место жительства. Дедушка подсуетился. Остались в том же городе, но сменили район. Переехали в их старую квартиру, которую они сдавали, пока жили у меня.
Первого сентября я пошла в новую школу второй раз в седьмой класс.
Песок приятно грел руки. Я теперь в раю? Хороший. Мне нравится. Жаль только не успела попрощаться с родными.
— Здравствуй, Виктория.
Со мной рядом на песок присела девушка. Длинные темные волосы, красивые брови над голубыми глазами. Простой синий сарафан делал глаза еще ярче.
Не смотря на ее юную внешность обращаться к ней на "ты" у меня почему то язык не повернулся.
— Здравствуйте, а разве мы знакомы? — Спросила удивленно.
— Теперь будем. — Улыбнулась она, сверкнув белыми зубами. — Меня зовут Илара и я пришла поболтать с тобой. Можно?
— Ну, наверно. Я думала, что здесь одна. А вы тоже умерли? Да? А давно? Я вот сегодня или вчера, точно не знаю. Раз вы пришли ко мне, значит можно ходить друг к другу в гости? А как? А здесь книги есть?
Девушка растерянно замотала головой.
— Подожди, подожди! Почему ты думаешь, что умерла? Ты просто спишь.
Да, ладно! Значит, я сплю, а она мне снится? Нет, сон хороший, я не против, мне нравится. Море, солнце и песок… Но я думала, что умерла и нахожусь в том месте, куда попадают после. А она говорит, что я жива. Получается, что я валяюсь где- нибудь без сознания, а это просто бред. Неужели морфы оставили меня про запас, ждут, когда созрею до готовности? Ужас.
— Сплю? Разве меня не съели эти… хищники?
Девушка с немым укором посмотрела на меня. Мол, ну как ты могла подумать такое? Я пожала плечами. А что мне еще остается думать?
— Аниморфы не едят людей. — Твердо произнесла она.
Конечно, конечно, я вся во внимании, ври дальше. Тогда клыки и когти мне просто показались? Зачем не хищникам такие причиндалы?
Да кто она вообще такая?! И должна ли я ей верить?
Попробуем рассуждать. Если я жива и это мой бред или сон, то и дамочка плод моего больного воображения. И если я ее придумала, значит озвучивает она мои мысли. Получается, что сейчас сама с собой веду беседу? Ага. И что дальше? Значит я думаю, что не умерла? Но в начале то я была уверенна в другом. Непонятно.
А если эта девица не плод моего воображения и реально существует? Я покосилась на девушку, которая внимательно смотрела на меня своими ярко- голубыми глазищами и как-будто видела насквозь. Бр-р-р. У меня от ее взгляда мурашки по коже. Ладно, допустим она реальна. Тогда как она попала в мой сон? Это же невозможно специально кому-нибудь присниться! Или нет? Опять непонятно.
А если предположить, что все же я в другом мире? Типа другой мир и правила другие?
Вопрос на миллион: И что же мне делать? Чему верить? Кому?
— Скажите, а я правда попала в другой мир?
Решила дальше поговорить. Вдруг чего умного узнаю?
— Правда. Этот мир называется Таури. Мир, где живут аниморфы. — Она на секунду замолчала, как-будто думала говорить дальше или нет, но все же продолжила. — Ты тоже станешь.
Я поперхнулась. Ну и бред этот мой бред!
— Что значит тоже стану?! — Пусть это и сон, но согласиться на такое я не могу. — Я человек и хочу домой!
— Прости, но это невозможно. — Печально вздохнула она.
Почему я сама себя даже в моей, так называемой фантазии, не могу успокоить? Почему не могу сказать, что, да, конечно, ты вернешься домой и будет все в шоколаде? Или я сама уверена, что вернуться домой мне не светит? А может я вообще сейчас лежу дома в кровати и у меня просто высокая температура и… это сон и я ни куда не попадала. И блондина никакого не было?
— Почему я не могу вернуться? — все же спросила я.
— Потому что этот мир магический. Человеческое тело само по себе не способно принять магию вселенной. Оно ее просто не воспринимает. Но наша луна особенная. Она является проводником. Пропуская через себя потоки чистой магии, она изменяет её, как бы подстраивая под обитателей этого мира. Вот её лучи и разбудили в тебе морфа. Твое тело уже начало меняться.
— Что значит "разбудили во мне"? Я же человек! — Возмутилась я.
Чего она несет? Я была уже готова поверить в другой мир и этих… аниморфов. Но только до тех пор, пока эта мадама не намекнула, что я, видете ли, совсем не я. Бред! Значит точно сплю и она не настоящая! Надо же такое придумать!
— Ты так в этом уверена? — немного иронично спросила она.
Я теперь уже ни в чем не уверена…
Да ну, нафиг! Я человек и точка!
Мне вот интересно, раз весь сон придумываю я, что же отвечу на такой вопрос:
— Я стану оборотнем?
— Ты станешь аниморфом.
— А есть разница? — удивленно приподняла брови.
— Конечно.
— А какие есть морфы? Я читала про оборотней, которые превращались в волка, а еще в лисицу с тремя хвостами. Нет, этих звали куцунэ или как-то так. А зайцы есть? — Боже, ну причем тут зайцы…
— Нет. — Как то совсем не весело рассмеялась она. — Зайцев нет.
Это она жалеет, что нет зайцев или…
— Зря, они пушистые и у них красивые длинные уши. — Я посмотрела на море. — Но все же, почему я не могу вернуться?
— Даже если сейчас я верну тебя, то в вашем мире нет нашей луны. В тебе проснулась магия. Без луны, без ее магической энергии ты начнешь умирать, пусть медленно, не сразу. — Она вздохнула. — Мне так жаль, милая. Но я не в силах это изменить.
Меня опять начали грызть сомнения. А верно ли я решила, что это сон? Как-то у девушки все складно получается.
— Ты мне веришь, Виктория?
Не знаю. Но я кивнула. Не спорить же с самой собой. Разобраться для начала сплю я или нет?
— Не ве-е-еришь. — Печально протянула она. — У тебя еще есть время. Придется нам опять встретиться, милая.