«Дети — это глина, которая до определенного предела ос­тается податливой…» Д. Апдайк «Иствикские ведьмы» Цель наказания — заставить ребенка отказаться от ста­рых образцов в пользу новых моделей поведения. Если каж­дое неправильное, с точки зрения взрослых, действие будет навлекать НАКАЗАНИЕ, то ребенок откажется от этих дейс­твий. Беда в том, что он затем вообще утратит способность выбирать и анализировать. Его сознание приобретет удруча­ющую линейность, и о самореализации и развитии каких-либо творческих способностей в этом случае говорить не придется. Начнем с того, что порекомендуем вообще отказаться от самого термина «наказание». В Китеже мы используем тер­мин «компенсация». Каждое действие, нарушающее гармо­нию и разрушающее целостность МИРА, требует компенса­ции. Сломал — почини, обидел — залечи душевную рану, проявил слабость — пройди испытание. Когда вашему малышу исполняется три года, он начина­ет выходить из-под контроля и проверять границы возмож­ного. Он лезет туда, куда нельзя, берет то, что запрещено, и всячески демонстрирует свое пренебрежение к опасности и родительской опеке. Не сердитесь на малыша. В нем работа­ет инстинкт познания такой же сильный, как инстинкт ро­дительской любви. Его попытка расширить границы доступ­ного мира естественна. Так же естественна и ваша попытка положить разумный предел этому процессу. Значит, ваша первоочередная задача — постановка границ! Но как это сделать? Большинство современных благонамеренных родителей с готовностью скажут: добрыми уговорами. Но не забывайте, что в три года ребенок еще лишен способности рассуждать логически и воспринимать доводы разума. Поэтому ваши добрые уговоры и долгие объяснения для него просто лише­ны смысла. Кто-то может сказать: «А вот мой сын меня слушается с полуслова». Я рад за вас, но от поздравлений воздержусь. Бы­вает, конечно, что слабому сказали «нельзя», и он послушно застыл. Но не спешите радоваться. Боюсь, что в данном слу­чае послушание есть знак отсутствия силы и воли. Ребенок с нормальной жизненной закваской просто не должен подчиняться всем вашим приказам. Поэтому, когда в ребенке заговорит его истинная при­рода, требующая непослушания, вы должны внутренне ра­доваться. Впрочем, эта радость и понимание необходимос­ти процесса не должны ослаблять вашу решимость поло­жить этому разумный предел. Ребенок не должен ломать мебель, сжигать шторы, мучить кошку и т. д. Более того, он не должен игнорировать требований лечь спать вовремя или почистить зубы. Но так как его природа, естественно, стремится к наибольшему комфорту, то он будет пытаться это делать. Вы готовы разрешить ему это? Но такая свобода нанесет урон его здоровью и вашему имуществу. Если он почувству­ет, что может «отодвигать» вас, то будет радостно пользовать­ся этим знанием, расширяя свою свободу до бесконечности. В результате он сам же окажется в мире без границ. Вы поте­ряете сына или дочь, а он или она — опору в дальнейшем развитии. Академик Н. М. Амосов в книге «Ваш ребенок» так фор­мулирует итог своих многолетних размышлений на эту тему: «Самая простая форма авторитета, доставшаяся нам от жи­вотных, основана на превосходстве силы и страхе перед ней. Отказываться совсем от силы в отношениях с ребенком, види­мо, нельзя — важно строго ограничивать… Главное назначение авторитета — прививать убеждения. Для ребенка — это зна­чимость словесных формул: "как надо". Он еще не в состоянии разобраться и найти доказательства… И даже в пору юности необходимость, а не свобода должна удерживать подростка… от дурных поступков». Когда дети постепенно созревают до самостоятельного поиска путей в этом мире, самое безопасное — это перестать быть их ближайшим окружением, перейти в ранг советни­ков. Пусть воспитывают, обтачивают, уминают растущую личность внешние обстоятельства. Ребенок совершил проступок. Что ж, для вас это велико­лепная возможность на конкретном, актуальном примере преподать урок, помочь юной личности сделать выводы. Во­обще, каждая жизненная ситуация, по сути, и является уро­ком. Чем больше в ней эмоционального наполнения, тем лучше она входит в детское сознание. У некоторых родителей есть удивительное качество — во время «разбора полетов» с детьми самим впадать в детство. Я знал одного папу, который ОБИЖАЛСЯ на своих детей и мог после конфликта несколько дней с ними не разговари­вать. Такие взрослые встречались мне и в общине Китеж, но надолго не задерживались. Осуждая или наставляя свое дитя, вы сами не должны ис­пытывать гнева или вообще какой-либо сильной эмоции. Сын подрался на улице, испачкал новую куртку. Естествен­но, он ожидает выволочки, и не надо обманывать его ожида­ния. Не надо говорить с ним нечеловеческим «терапевтичес­ким» голосом, лишенным эмоций. Вы можете проявить чувства. Но для достижения воспитательного эффекта лучше бы эмоции испытывал ребенок, а не вы. Эмоция затемнит ваше сознание, помешает вашей объективной оценке. Вы же должны анализировать чувства ребенка и на этом основании делать выводы. Ваша главная задача — понять, как вы може­те использовать сложившиеся обстоятельства, чему можете научить. Причем выбор за вами. В одной ситуации вам, мо­жет быть, удастся убедить ребенка заняться физической под­готовкой, в другой — подвести его к выводу о том, что полез­но владеть своими чувствами и не задираться на тех, кто сильнее. Научитесь относиться к попыткам противостоять вашей воле философски. Замахнулся на вас, кинул игрушкой — при­стыдите, поставьте в угол для размышления, внутренне раду­ясь, что ваш ребенок развивается нормально. Ведь ему дейс­твительно скоро придется отстаивать свои права, а может быть, и размахивать кулаками. То, что он смог противостоять вам, показывает, что он сможет, когда вырастет, противосто­ять чужому давлению, искать свой путь, стремиться к саморе­ализации. Вы должны научить его осторожности, выдержке, но не лишить воли и уверенности в своих силах. Выбор за ва­ми, поскольку каждый случай совершенно индивидуален. Однажды Святослав раскапризничался за обеденным столом. Я сделал ему замечание, а он «озлился» и ударил ку­лаком по столу. Где он только перенял такую модель? Вернее, не перенял, а взял для апробирования. И вот сидит напротив меня, бьет кулаком по столу, а в глазах гнев медленно сменяется осо­знанием и ожиданием наказания. И только в момент этого ожидания у меня был шанс добиться полного осознания им порочности такой модели поведения. Святослав получил внушение «от души», но не заплакал, а принялся кушать, словно ничего и не произошло. Навер­ное, подумал, что неудачный результат эксперимента — все же результат. В его сознании образовалась неразрывная це­почка простейших взаимосвязей. И хоть и в дальнейшем он не всегда ел то, что предлагалось, но от ударов кулаком по столу воздерживался. Сразу оговорюсь, что, как правило, вдумчивое объясне­ние более эффективно, так как ведет к более полному и глу­бокому осознанию. Особенно это справедливо для конфлик­тных ситуаций. Будьте добрыми, взращивайте безопасную привязанность и готовьтесь к тому, что ребенок, успокоенный вашей доб­ротой, перестанет слушаться. Вполне вероятно, что он при­мет вашу доброту за слабость и начнет вами манипулиро­вать. Промежуточная ступень между страхом и любовью — ав­торитет. Иногда достаточно и уважения к умным и сильным родителям. Родители могут договориться, кто в семье будет представ­лять собой «непререкаемый авторитет». И уж конечно, доро­гие родители, даже в полемическом запале нельзя подрывать авторитет друг друга. Если мама будет уважительно отно­ситься к силе и уму папы, ребенок научится этому чувству. Если папа будет внимателен и заботлив, если в нем будет го­товность защищать, оберегать, брать ответственность и даже идти на жертвы ради своей семьи, то и ребенок эмоциональ­но «зацепится» за этот образец и со временем попытается ему соответствовать. Из размышлений на эту тему всемирно известного пси­холога Эриха Фромма: «Отцовская любовь руководствуется принципами и ожиданиями; она должна быть скорее спокойной и терпеливой, нежели властной и устрашающей. Она должна обеспечить растущему ребенку все более сильное чувство уве­ренности в своих силах и со временем позволить ему самому распоряжаться собой и обходиться без отцовского руководс­тва».