Соломонию Сабурову — первую супругу великого князя Василия III следует считать последней великой княгиней Московской. Хотя после нее у Василия III была вторая супруга Елена Глинская, но она больше известна как регент или соправитель малолетнего Ивана IV. Все последующие жены московских государей уже носили титул цариц.

ИСТОЧНИКИ И КРАТКИЙ БИОГРАФИЧЕСКИЙ ОЧЕРК

Источников, касающихся жизни и деятельности великой княгини Соломонии Юрьевны, довольно мало. Это летописи XVI в., Воскресенская, Львовская, Никоновская и др., «Записки о Московии» Сигизмунда Герберштейна.

Жизнь и деятельность Соломонии Сабуровой никогда не привлекала особого внимания историков. В своих трудах они останавливались лишь на двух моментах, связанных с великой княгиней. Первое — почему Василий III на ней женился. Второе — обстоятельства, при которых он с ней развелся. При этом никаких споров по поводу этих двух событий среди исследователей никогда не было. Они всегда передаются в одинаковых версиях.

Попробуем разобраться в том, почему личность самой Соломонии не интересовала историков, а их внимание привлекали лишь причины женитьбы и развода с ней великого князя Василия III.

Прежде всего можно заметить, что до Василия III московские государи крайне редко женились на своих нетитулованных подданных. Соломония, как известно, была дочерью рядового дворянина Юрия Константиновича Сабурова. Только у Ивана Ивановича Красного второй супругой являлась дочь московского тысяцкого Вельяминова Мария. При этом женился он на ней тогда, когда на престоле находился его старший брат Семен Иванович.

Соломония же, вопреки существовавшим обычаям, стала первой женой наследника великокняжеского престола.

В исследовательской литературе еще со времен Н.М. Карамзина повторяются сведения о том, что Соломония стала супругой Василия III благодаря своей необычайной красоте. Ее он якобы выбрал в ходе смотрин невест из очень большого числа боярских дочерей. Эти данные были сообщены в «Записках о Московии» австрийского дипломата Сигизмунда Герберштейна, несколько раз посещавшего Москву в первой половине XVI в.

Все историки сочли сведения австрийца абсолютно достоверными. Правда, советских исследователей смутило указанное Герберштейном количество претенденток на роль невесты, прибывших в Москву, — 1500. Поэтому они произвольно сократили его в три раза и оставили всего 500 девушек.

В остальных деталях историки всегда повторяют сообщение австрийского дипломата. При этом никто из них не задумался о том, почему в русских летописях, созданных вскоре после свадьбы Василия III и Соломонии, нет ни слова о столь небывалом для Русского государства событии, как выбор великим государем невесты из очень большого числа боярских дочерей. Ведь даже приезд в Москву многочисленных претенденток должен был запомниться современникам.

Рассмотрим, что же писалось в летописях о женитьбе великого князя Василия III на Соломонии. Прежде всего, необходимо отметить, что в составе большинства летописей начала XVI в. (Воскресенской, Софийской I, Софийской II), по утверждению исследователей, лежал официальный свод 1508 г., созданный в канцелярии великого князя вскоре после его женитьбы на Соломонии Сабуровой в 1505 г.

В основе других летописей XVI в. (Уваровской, Львовской, Иоасафовской, Никоновской и др.) лежал свод 1518 г.Это означает, что в большом количестве летописей XVI в. отразились записи, почти современные описываемым в начале века событиям.

В Воскресенской летописи об обстоятельствах женитьбы Василия III было записано так: «В лето 7014, сентября 4, в четверток, князь велики Иван Васильевич всеа Руси жени своего сына великого князя Василиа Ивановича всеа Руси, взял за него дщерь Юрья Костянтиновича Сабурова, именем Соломонию; а венчал великого князя Василиа Ивановича всеа Руси и великую княгиню Соломонию преосвященный Симон, митрополит всеа Руси, в соборной церкви пречистыа Успениа святыа Богородица, в преименитом славном граде Москве».

Аналогичные записи помещены в Софийской I, Львовской и Уваровской летописях, в основе которых, как уже отмечалось, лежали своды 1508 и 1518 гг., созданные вскоре после свадьбы Василия и Соломонии.

Согласно всем летописным записям начала XVI в. получается, что невесту для Василия III выбрал его отец, великий князь Иван III, исходя из своих соображений. Никаких смотрин боярских дочерей никто в это время не устраивал.

Игнорирование историками данных русских источников и интерес к сообщениям Герберштейна объясняется, видимо, тем, что первые были слишком немногословны, у австрийского дипломата, напротив, был помещен красочный рассказ о том, как великий князь Василий III женился на Соломонии. По версии Герберштейна, русский государь решил сочетаться браком со своей поданной, чтобы избежать больших трат в случае женитьбы на иностранке. К тому же он опасался, что с иноземной невестой не найдет общего языка и понимания из-за воспитания в иных традициях и вере.

Для выбора будущей жены, по версии Герберштейна, сам Василий III устроил смотрины невест. Сделал это он по совету главного вельможи Георгия Малого, рассчитывавшего на то, что великий князь изберет его дочь. Но Василий захотел познакомиться со многими претендентками на роль его жены и повелел привезти в Москву 1500 боярских дочерей. Встретившись с ними, он «выбрал Саломею, дочь боярина Ивана Сабурова, вопреки ожиданиям Георгия».

Эти данные Герберштейна, как уже отмечалось, приводятся практически во всех исследованиях, касающихся женитьбы Василия III на Соломонии. В правдивости красочного рассказа, в «Записках», историки никогда не сомневались.

Однако при разборе деталей в сообщении Герберштейна некоторые из них вызывают большие сомнения. Во-первых, в дипломатических источниках сохранились сведения о том, что первоначально Иван III и Софья Палеолог пытались высватать княжичу Василию иностранную принцессу, дочь датского короля. При этом большие затраты на свадьбу их не страшили. Когда это не удалось сделать, поскольку у датского короля были свои интересы при выборе мужа для дочери, Иван III стал просить дочь, польскую королеву Елену, найти для брата подходящую невесту в европейских королевских домах. Но Елене пришлось ответить, что брак с католичкой невозможен для Василия, поскольку римский папа не даст на него согласие.

В итоге получалось, что женитьба наследника престола на русской девушке была вынужденной, а не из-за соображений экономии или опасений жениха не найти взаимопонимания с иностранкой.

Во-вторых, вызывает сомнение, что Георгий (Юрий Дмитриевич Траханиот) Малый был главным советником Василия III по наиболее важным вопросам. Известно, что он был только великокняжеским казначеем и печатником. В число первых советников государя входили М.Ю. Захарьин — «око государя», Шигона Поджогин — главный любимец и др.

Имя Георгия Траханиота появилось в «Записках» Герберштейна, видимо, потому, что австриец был лично знаком с русским дипломатом и служителем двора.

Следует отметить, что никаких сведений о том, что у Ю.Д. Траханиота была дочь, подходящая по возрасту в невесты Василию III, нет. Сам Юрий предположительно родился в 70-х гг. XV в. и умер в 1525–1526 гг.

Только в сочинении Герберштейна содержатся сведения о том, что летом 1505 г. в Москве по указанию Василия III устраивали смотрины невест, на которые в город привезли 1500 боярских дочерей. Ни в одном русском источнике, как уже отмечалось, об этом небывалом для столицы событии нет никаких данных. Исследователи усомнились в том, что на смотр было собрано столь большое число представительниц боярских родов, видимо, потому что в то время такого количества знатных родов просто не было. Поэтому они и сократили число невест до 500.

Правда, и это число вызывает сомнение, поскольку в Кремле негде было расселить такое большое число юных и знатных девушек с сопровождающими лицами. Без них им не полагалось не только совершать какие-либо поездки, но даже покидать дом родителей.

Если численность боярских дочерей в «Записках» лишь вызывает сомнение, то сведения Герберштейна об имени невесты Василия III, имени ее отца и его чине просто неверны. Невесту звали Соломонией, а не Саломеей. Отцом ее был рядовой дворянин Юрий Константинович Сабуров, а не боярин Иоанн Сабуров, как утверждал австриец. Иваном звали брата Соломонии, но боярский титул и он не носил.

Все эти ошибки свидетельствуют о том, что у австрийского дипломата имелись очень неточные данные об обстоятельствах женитьбы великого князя Василия Ивановича на Соломонии Юрьевне Сабуровой, поэтому использовать его сочинение в качестве исторического источника без научной критики нельзя.

На наш взгляд, более правильным будет опираться на данные русских источников, созданных «по горячим следам событий» и сообщавших о том, что невесту для Василия III выбрал отец — великий князь Иван III. Необходимо лишь разобраться в том, почему его выбор пал на Соломонию Сабурову.

Прежде всего следует отметить, что Сабуровы не принадлежали к древнейшей московской высшей титулованной знати. С.Б. Веселовский и А.А. Зимин считали их представителями костромского боярского рода Зерновых. Они только с начала XIV в. стали служить московским князьям и их ближайшим родственникам.

Через некоторое время род разделился на три ветви: Сабуровых, Годуновых и Вельяминовых. Первым среди Сабуровых прославился Михаил Федорович. В 1447 г. он привез Василию II находившуюся в плену у Дмитрия Шемяки великую княгиню Софью Витовтовну. После этого он остался на московской службе.

Из духовных и договорных грамот известно, что М.Ф. Сабуров дал село Чюхистово на Коломне Софье Витовтовне, а село Михайловское у Костромы — великой княгине Марии Ярославне.

Поэтому напрашивается предположение, что Михаил Федорович служил боярином и дворецким именно этим княгиням. Свою единственную дочь он выдал замуж за князя Ярослава Васильевича Оболенского. Перед смертью принял постриг в Троице-Сергиевом монастыре.

Брат Михаила — Семен Федорович Пешек Сабуров — тоже служил при дворе великой княгини Марии Ярославны и носил боярский чин. Во время похода Ивана III на Новгород в 1478 г. он возглавлял полк, который выставляла Мария Ярославна в качестве ростовской удельной княгини. В ходе боев к нему присоединился со своими людьми и его брат Василий Федорович Сабуров.

Сын Семена Пешека Дмитрий был отправлен в Литву в качестве дворецкого дочери Ивана III Елены, ставшей женой великого князя Литовского, а потом и польского короля Александра. Сын Василия Андрей числился в ее свите стольником.

Таким образом, получается, что братья Сабуровы Михаил, Семен и Василий Федоровичи служили в течение достаточно длительного времени великим княгиням Московским. Сначала — Софье Витовтовне, матери Василия II Темного, потом — Марии Ярославне — матери Ивана III. Их сыновья, судя по всему, продолжили эту традицию и служили великой княжне Елене.

Дед Соломонии — Константин Федорович Сверчок Сабуров был младшим братом бояр Михаила, Василия и Семена. Сам он до высоких чинов не дослужился. Есть данные лишь об его участии в походе на Казань в 1482 г. в качестве одного из воевод. Его старший сын Юрий, отец Соломонии, в 1495–1496 гг. занимался переписью Обонежской пятины. В 1501 г. был наместником в небольшом приграничном городке Корела.

В семье Константина Федоровича, кроме Юрия, было еще несколько сыновей. Иван служил в 1501 г. наместником в Городце, Тимофей — в Вятке.

Следует отметить, что при выборе невесты для знатного жениха учитывалось, сколько в ее семье дядьев и братьев. Особенно ценились девушки из тех семей, где было много особ мужского пола. В этом отношении у Соломонии все было в порядке. У нее было четверо дядьев и четверо братьев. Даже ее дед был шестым сыном в семье. Поэтому можно было надеяться, что и сама Соломония родит много мальчиков.

Несомненно, Иван III знал, что род Сабуровых многолюден и достаточно знатен, поэтому его представители могли стать надежными помощниками Василия III. Ведь его самого всегда окружали родственники по матери бояре из рода Кобыли-ных: Колычевы, Лобановы, Хлуденевы, Кошкины-Захарьины. Особенно близки ему были Яков Захарьич, Юрий Захарьич и Петр Яковлевич, возглавлявшие походы на Новгород и Казань. Поэтому он мог надеяться, что и Сабуровы сплотятся вокруг его сына.

К тому же Иван III мог обратить на Сабуровых особое внимание после того, как во время одного из пиров боярин В.Ф. Сабуров вступил в местнический споре Г.В. Заболоцким и доказал, что его родичи всегда были ближними людьми великого князя. В то время столь аргументированные местнические споры были еще редки.

Из документальных источников известно, что Сабуровы жили на территории Кремля. Здесь они всегда были на виду и «под рукой» у великих князей.

Таким образом, напрашивается вывод о том, что Соломония стала невестой Василия III не потому, что была выбрана им в ходе смотрин как самая красивая девушка, по сообщению Герберштейна, а потому, что ее кандидатуру счел подходящей великий князь Иван III. Он руководствовался простыми соображениями: Сабуровы верно служили сразу нескольким великим княгиням и даже дарили им свои земли. Кроме того, в их роду из поколения в поколение рождалось много мальчиков. Значит, плодовитость в их семье была наследственной. Представители этого рода по замыслу государя должны были стать опорой трона его сына. В довершение всего Соломония, несомненно, была наделена красотой и рядом положительных качеств, таких как скромность, благочестие и любовью к рукоделию. Последнее особенно ценилось у невест, ведь им полагалось шить и украшать одежду будущих мужей.

Обо всех достоинствах Соломонии, несомненно, задолго до свадьбы было хорошо известно Ивану III и его сыну Василию, поскольку она жила на территории Кремля рядом с великокняжеским дворцом.

Хотя Иван III подошел к выбору невесты для своего наследника достаточно вдумчиво, большинство его надежд не оправдалось. Особо талантливых воевод и государственных деятелей среди Сабуровых не оказалось. Вскоре после свадьбы Василий III попытался возвысить отца Соломонии Юрия Константиновича и поставил его во главе Сторожевого полка в войске, отправившемся в 1506 г. к Казани. Вместо того чтобы обрадоваться высокому назначению, Юрий тут же затеял местнический спор с боярином С.И. Воронцовым, который был назначен главой Передового полка. В итоге поход был на время отложен.

Приблизительно в 1509 г. Василий III пожаловал тестю окольничество, но в походы больше не брал. В 1511–1512 гг. Юрий Константинович скончался.

Не продемонстрировали особо выдающихся полководческих талантов и братья Юрия. Иван Константинович был послан в 1510 г. писцом в Псков, в 1517–1525 гг. служил новгородским дворецким. Его брат Тимофей погиб под Оршей в 1514 г. Брат Соломонии Иван даже в 1522 г. служил всего лишь рындой, т.е. оруженосцем. Возможно, он был намного младше сестры.

Несомненно, что по своим талантам Сабуровы не могли сравниться с Кошкиными-Захарьиными. Это вскоре стало понятно Василию III, поэтому родственников жены в свое ближнее окружение он не стал вводить.

В летописях содержится очень мало сведений о великой княгине Соломонии. Очевидно, она не принимала участие ни в политической, ни экономической, ни культурной жизни страны, в отличие от таких своих знаменитых предшественниц, как Евдокия Дмитриевна, Софья Витовтовна, Мария Ярославна и Софья Палеолог. Не вмешивалась она и в дела мужа. При великокняжеском дворе ее влияние, судя по отнюдь не блестящей карьере ее родственников, было минимальным. Это могло нравиться властному и своенравному Василию III, поэтому 20 лет он не разводился с бесплодной женой. В 1506 г. он даже выдал замуж сестру Соломонии Марию за своего дальнего родственника — князя Василия Семеновича Стародубского. Его дедом был удельный князь Иван Андреевич Можайский, внук Дмитрия Донского. Во время феодальных распрей XV в. Иван Андреевич поддержал Дмитрия Шемяку, а после его поражения в 1454 г. бежал в Литву. Там он женился на дочери князя Ф.Ю. Воротынского и получил от великого князя Литовского несколько крупных городов: Стародуб, Гомель, Чернигов, Карачев, Хотимль. В 1500 г. сын Ивана Можайского Семен уже со своим сыном Василием при наличии большой литовской вотчины перешел на службу к Ивану III.

Несомненно, что для боярышни Марии Сабуровой брак с богатым и знатным князем Василием Семеновичем был очень выгоден. Василий III же был заинтересован в том, чтобы приблизить к себе родственника. Он даже добавил ему ряд волостей по реке Угре.

Следует отметить, что сватами к князю Василию Семеновичу были отправлены не родственники невесты, а бояре Яков Захарьевич Кошкин, Григорий Федорович Давыдов-Храмов и печатник Юрий Дмитриевич Траханиот.

Первый боярин приходился дальним родственником Марии Ярославне, матери Ивана III, второй — происходил из рода Ратшичей, но его матерью являлась дочь Якова Ивановича Кошкина, также состоявшая в родстве с Марией Ярославной. Ю.Д. Траханиот когда-то находился в свите Софьи Палеолог. Поэтому получалось, что сваты были связаны родством по женской линии с самим Василием III. Этим и объяснялось их назначение на данную должность.

Из разрядных книг известно, что муж сестры Соломонии Василий Семенович Стародубский стал вскоре одним из ведущих полководцев великого князя и сохранял это положение до самой своей смерти в 1518 г. После этого все его громадные владения перешли в казну, поскольку Мария, видимо, не родила наследника.

О деятельности Соломонии в качестве великой княгини в источниках мало данных. Но можно предположить, что в ее ведении были золотошвейные мастерские, где изготавливали новую одежду для всех членов великокняжеской семьи и всевозможные пелены и покровы для храмов. О какой-либо другой ее хозяйственной деятельности в источниках нет данных. Видимо, муж не передал в ее распоряжение земельные наделы прежних великих княгинь, например своей бабки Марии Ярославны, владевшей бывшим Ростовским княжеством.

Когда в октябре 1506 г. на территории Кремля была завершена постройка храма в честь Николая Гостунского, Соломония послала для украшения ее внутренних интерьеров изготовленные в ее мастерской вышивки. Василий III подарил храму икону святого в очень дорогом окладе.

В октябре 1507 г. состоялось перенесение мощей прародителей Василия III — великих князей Московских. Покровы на их гробницы, очевидно, были изготовлены в золотошвейной мастерской Соломонии.

Вскоре молодая великокняжеская семья отпраздновала новоселье. В 1508 г. наконец-то было завершено строительство кирпичного дворца в итальянском стиле, и 7 мая состоялся переезд в новое просторное здание.

Затем в том же 1508 г. были завершены великолепный Архангельский собор и небольшая одноглавая церковь в честь Иоанна Предтечи у Боровицких ворот.

После этого мастера-иконописцы под руководством известного мастера Федора-иконника, сына прославленного живописца Дионисия, украсили стены храмов великолепными фресками, у икон появились новые золотые и серебряные оклады и пелены, вышитые бисером под руководством великой княгини.

В первые годы правления Василий III активно занимался укреплением своего престола, поэтому вопрос об отсутствии в его семье детей, видимо, еще не стоял перед ним особенно остро. Но со временем супругов стало беспокоить бесплодие их брака. Поэтому 8 сентября 1510 г. они предприняли первую богомольную поездку по монастырям «чадородия ради». Во время ее Василий и Соломония посетили многочисленные обители Переславля-Залесского — города, являвшегося столицей Северо-Восточной Руси после Батыева нашествия, побывали в Юрьеве-Польском, Суздале, Владимире и Ростове. В Москву богомольцы вернулись только 5 декабря.

До нас дошла пелена, вышитая в мастерской Соломонии под названием «Явление Богородицы святому Сергию». Она была подарена в 1524 г. Троице-Сергиевому монастырю. Во вкладной надписи содержится просьба Соломонии к Господу дать ей дар чадородия — «подать плод чреву». В клеймах одна тема — «чудо зачатия неплодных пар», а также изображение святой Соломонии с сыновьями.

Василий III продолжал активно заниматься церковным строительством. Он, видимо, полагал, что так вымолит себе наследника. Перечень построенных и отремонтированных им храмов впечатляет. Это и церковь Введения Богородицы на Торгу, и храм Владимира Святого в Садах, и такие церкви, как Благовещения на Воронцовом поле, Благовещения на Ва-ганькове, Петра Чудотворца на Неглинке, Афанасия Александрийского у Фроловских ворот, и ряд других. Все они были каменными и построены итальянскими архитекторами по их проектам.

Великий князь распорядился также, чтобы опытные иконописцы отреставрировали наиболее почитаемые на Руси иконы: Владимирскую Богоматерь, ряд образов из Троице-Сергиева монастыря и Успенского собора Кремля.

Но все было напрасным, детей у Соломонии не было. Поэтому уже в 1523 г. великий князь принял решение расстаться с «неплодной» женой.

В довольно поздней Псковской летописи писалось о том, что осенью 1523 г. после очередной богомольной поездки по монастырям Василий III собрал бояр и стал думать с ними «о своей великой княгине Соломонеи, что неплодна бысть». Он знал, что по церковным законам отсутствие детей в семье не могло считаться поводом для развода, поэтому решил услышать мнение бояр по этому поводу.

Участникам думы великий князь сказал следующее: «Кому по мне царствовать на Русской земли и во всех градех моих и приделах: братьи ли дам, ино братья своих уделов не умеют устраивати?» На это бояре ответили: «Неплодную смоковницу посекают и измещут из винограда», т.е. они советовали развестись с Соломонией и жениться вновь.

Однако в 1523 г. Василий III не решился расстаться с супругой, поскольку против этого выступили известные церковные деятели: Вассиан Патрикеев, ученый монах Максим Грек, а также некоторые бояре.

Но уже в следующем году великий князь стал все больше склоняться к разводу. По мнению А.А. Зимина, на это указывало начало строительства Новодевичьего монастыря около Москвы. С одной стороны, он мог быть заложен для «чадородия» Соломонии, с другой — в качестве обители, где великая княгиня должна была стать монахиней.

В мае 1524 г. началось возведение храма Новодевичьего монастыря. Надзирать за этим важным делом было поручено старице суздальского Покровского монастыря Елене Девочкиной. По мнению А.А. Зимина, это означало, что новая обитель становилась как бы филиалом старой, где обретали покой знатные женщины.

Можно предположить, что Василий III рассматривал два варианта относительно места пострижения Соломонии. В случае ее добровольного согласия стать монахиней ее обителью должен был стать подмосковный Новодевичий монастырь. При отказе это сделать по собственной воле местом ее ссылки становился суздальский Покровский монастырь.

Весной 1525 г. строительство Новодевичьего монастыря было завершено. В июле его собор в честь «Одигитрия святой Богородицы» был освящен.

В 1524 г. Василий III еще ездил с Соломонией по монастырям. Осенью следующего 1525 г. великий князь отправился в богомольную поездку уже один. Значит, вопрос о разводе был окончательно решен.

В официальных летописях писалось о разводе так: «В лето 1525, ноября, постриже князь Василий Иванович великую княгиню Соломонию по совету еа, тягости ради и болезни бездетства, а жил с нею 20 лет, а дети не бывали».

Из описи Царского архива известно, что перед разводом бояре из ближнего окружения Василия III рассматривали «Дело о неплодии великой княгини». Документы этого «Дела» были собраны в ходе «обыска о колдовстве», начатого 23 ноября 1525 г. Они хранились в ящике 44 Государственного архива и включали в себя «Сказки Юрья Малого и Степаниды Рязанки, и Ивана Юрьева сына Сабурова, и Машки Корелянки, и иных про немочь великой княгини Соломонии».

Из всех «сказок», входивших в «Дело», сохранился только донос брата Соломонии Ивана Юрьевича Сабурова. Он рассказал со слов своей жены Анастасии о том, что Соломония приглашала к себе известную знахарку Степаниду. Та, осмотрев великую княгиню, заявила, что детей у нее не будет, но Соломонии необходимо сохранить любовь мужа. Для этого ей следовало смачивать в заговоренной воде рубашки, порты и чехол супруга. Воду Степанида заговорила прямо в рукомойнике.

Кроме того, со слов Ивана Юрьевича, Соломония попросила разыскать безносую монахиню, которая «делала детей», наговорив волшебные слова на мед или масло. Этими снадобьями следовало натираться бесплодным женщинам. По сообщению жены Ивана Юрьевича, к Соломонии приносили заговоренные масло и мед, и она ими натиралась. В довершение брат великой княгини добавил, что к сестре в последнее время приходило много разных женок и мужей, занимавшихся колдовством.

После такого сообщения церковный суд даже мог вынести Соломонии смертельный приговор, обвинив ее в колдовстве и покушении на жизнь супруга. Но великий князь не стал сгущать краски и лишь повелел постричь жену в монастырь. Этот обряд состоялся 29 ноября 1525 г. в московском монастыре Рождества на Рву.

Австрийский дипломат С. Герберштейн оставил очень красочное описание обряда пострижения Соломонии. По его версии, великую княгиню насильно отвели в монастырь, хотя она плакала и рыдала. Там митрополит Даниил обрезал ей волосы и подал монашеский кукуль (головной убор), чтобы та его надела. Но Соломония бросила его на землю и растоптала. Тогда присутствующий на церемонии Иван Шигона не только отругал ее, но даже ударил плеткой, заявив: «Неужели ты дерзнешь противиться воле государя?» После этого великая княгиня упала духом, но все же продолжала призывать Бога отомстить за нанесенные ей обиды.

Однако и это красочное описание Герберштейна вызывает сомнение. Дело в том, что митрополиты обычно не занимались постригом особ женского пола. Это было обязанностью игуменов монастырей. В 3-й Псковской летописи сообщалось, что Соломонию постригал игумен Никольского монастыря Давид. Эта версия представляется более достоверной.

Не мог на церемонии присутствовать и Шигона Поджогин, поскольку он был светским лицом, при котором с великой княгини не могли снять головной убор и открыть ее волосы. Это было бы для нее публичным оскорблением.

Прав Герберштейн был лишь в том, что Соломония не хотела добровольно уходить в монастырь. В противном случае она оказалась бы не в суздальском Покровском, а Новодевичьем монастыре.

В некоторых источниках содержатся сведения о том, что из-за сопротивления пострижению Соломония была сослана на пять лет в Каргополь. Но эти данные вряд ли достоверны.

Дело в том, что уже 7 мая 1526 г., т.е. через полгода после пострига Соломонии, Василий III пожаловал в Покровский монастырь Суздаля село Павловское Суздальского уезда. Затем 19 сентября этого же года он пожаловал уже саму старицу Софью (это имя приняла Соломония после пострижения) «в Суздале своим селом Вышеславским… до ее живота». Значит, в это время бывшая великая княгиня находилась в суздальском Покровском монастыре, а не в Каргополе.

С. Герберштейн сообщил, что вскоре после пострижения Соломония-Софья стала распространять слухи о том, что беременна, а потом даже сообщила знакомым женщинам, что родила сына Юрия. Этими женщинами были жены казначея Юрия Траханиота (уже опального) и постельничего Якова Мансурова. Когда слухи дошли до Василия III, он приказал их распространительниц наказать. Однако в монастырь, на всякий случай, он все же послал комиссию во главе с дьяками Меньшим Путятиным и Третьяком Раковым. Но с ними знатная постриженица разговаривать не стала. Поэтому вопрос о существовании сына Соломонии остался для Василия III и современников открытым.

В довоенное время археологи проводили исследование гробниц Покровского монастыря и в одной могиле обнаружили полуистлевшую одежду мальчика лет 3–5, покрытую бурыми пятнами и землей. Исследователи решили, что это погребение было сделано для имитации смерти несуществовавшего сына Соломонии.

В монастыре Соломония-София вела уединенный образ жизни. Основным ее занятием было рукоделие. Известно, что она вышила покров на раку святой Евфросинии Суздальской. Ей принадлежала икона Богоматери на липовой доске с изображением на полях святых Соломонии и Василия. Поэтому местное духовенство очень ее почитало. Сейчас в Покровском монастыре она считается местночтимой святой.

Скончалась бывшая великая княгиня Соломония-Софья 16 декабря 1542 г., пережив и супруга, и его вторую жену Елену Глинскую.

Таким образом, следует сделать вывод о том, что брак Василия III и Соломонии Сабуровой оказался во всех отношениях неудачным. Но, породнившись с великими князьями, Сабуровы стали считаться элитой русского обществ. В 1571 г. на боярышне Евдокии Богдановне Сабуровой женился наследник царского престола Иван Иванович. Правда, и этот брак оказался бесплодным и в 1575 г. прекращен.

Но родство Сабуровых с представителями правящего дома способствовало возвышению и младших членов их рода — Годуновых. Малозаметные дворяне этой фамилии смогли получить достаточно высокие должности в войске сначала при Василии III, а потом и при дворе Ивана IV. Общими усилиями Годуновы добились того, что их родственница Ирина Федоровна стала женой царевича Федора, который в 1584 г. унаследовал отцов престол. В 1598 г. царь Федор Иванович скончался, не оставив потомства, поэтому престол унаследовал брат царицы Ирины Б.Ф. Годунов.

Однако невероятный взлет не самого знатного боярина на вершину власти вскоре привел к массовому нестроению в Русском государстве — к Великой Смуте, едва не завершившейся гибелью страны. Первопричину же ее можно увидеть в женитьбе Василия III на Соломонии Сабуровой — дочери рядового дворянина из костромского боярского рода.

Напротив, другой брак — царя Ивана Грозного и Анастасии Романовны Захарьиной, из старомосковского боярского рода, — привел к избранию на престол после Смуты внучатого племянника царицы — Михаила Федоровича, ставшего родоначальником династии Романовых.

Все это говорит о том, что вопрос, на ком женились русские государи, не должен игнорироваться историками. Его следует тщательно исследоваться на основе достоверных источников и выяснять, какое влияние этот брак оказывал на правление этого монарха и к чему приводил в будущем.