Магнитоальбомы

1. Ретроскоп. 1967-71,1973,1978 (моно). 30.48

2. Босяки. 1969,1979,1971 (моно). 43.56

3. Земля гномов. 1972 (моно, скорость 9). 8.15

4. Обломки. 1972-73,1976 (моно, 8 номеров). — 34.02

5. Сон в красном тереме. 1973-75.2-канальная ф-ма. 58.46

6. Вишнёвый сад Джими Хендрикса. 1973 2-канальная ф-ма. 31.28

7. Вишнёвый сад Джими Хендрикса. Сборник. 1973-75. 33.58

8. Магнифико. 1974-76 2-канальная ф-ма. 56.25

9. Голгофа-5.1975. (моно, скорость 9). 56.16

10. Остров Афродиты. Сборник 1974-76. 24.14

11. Крен. Сборник 1974-76. Инструментальная музыка. 22.56

12. Как дурак. Сборник. 18.30

13. Superguitar. 1976. Электронная музыка — 1980. 24.12

14. Свадьба кретинов. Сборник 1974-76. 23.36

15. Вечная сублимация. 1976. 2-канальная ф-ма. Инструментальная музыка. 24.52

16. Сон. Сборник инструментальной музыки. 1973-76. 31.38

17. Последний закат. Сборник инструментальной музыки. 1972-76. 43.20

18. Группа памяти Михаила Кудрявцева. 1976. 23.10

19. Session-77.1977 (стерео\моно). 43.34

20. Там, где дали темны 1977.22.02.

21. Неизъяснимое. 1977-78. Электронная музыка. 31.04

22. Прощай Rock. 1978. 25.00

23. Джаз ночью. 1978. Инструментальная музыка. 33.44

24. Просто музыка. 1978. Инструментальная музыка. 32.26

25. Джаз ночью. Track 2.1978. Инструментальная музыка. 32.47

26. In Rock I или Антология «Rock в группе». Сборник 1970-78. 34.27

27. Погубить человечество. 1978. Электронная музыка. 33.05

28. Посвящение в красоту. 1978-79. Инструментальная музыка. 2-канальная ф-ма. 25.20

29. Женщина 22.1978-79. 33.36

30. Гитара. Стихи. 1978-79,81 (2-канальная, моно). 24.08

31. Great Lyrics. Сборник 1967-81.33.40.

32. In Rock 2.1979-81.33.37.

33. Вечности река. Сборник 1976-79. 34.00 (14.15)

34. Заклинания. 1979. 34.09

35. Брахма Астра. 1979. 19.43.

36. Китайская поэзия. 1980. 39.48

37. Евангелие от Матфеа. 1980. 22.38

38. Посвящение. 1980. 33.00

39. Странник Голубой Звезды. 1980–1981. 35.40

40. Три русские песни. Песни о жизни и смерти. 1981. 34.34

41. Легенда о Майе. 1981. 36.00

42. Музыка сердца. 1981-82. 35.47

43. Лунные тени. 1981-82. Инструментальная музыка. 22.42

44. Кольцо времён. 1982. 37.27

45. Ночной певец. 1982-83. 33.14

46. Потерянный рай. 1982-83. Крест бытия. 1983. 12.00+ 10.00

47. Необходима осторожность. 1983-84. 34.00

48. Мир иной. 1984. 46.20

49. Воспоминания о Родине. 1984. Инструментальная музыка. 19.12

50. Autodafe. 1984-85. 42.00

51. Антилюбовь. 1985-86. 31.30

52. Песни в исполнении М. Капуро. 1986. 20.50

53. Золотой век. 1986-87. 41.40

54. Тёмные аллеи. 1984-87. Инструментальная музыка. 44.00

55. Концерт-рок «Нива». 1987. 32.50

56. Концерт 6-го Рок-фестиваля. 1988. 29.16

57. Смутные дни. 1988. 44.57

58. Фестиваль «Аврора». 1989. 25.55

59. Красная тревога. 1989. 40.40

60. Раритеты П. 1989-90. 45.50

61. Последний пулемётчик. 1990-91. 43.52

62. Суицидные танцы северных славян. 1992-93. 43.59

63. Концерт в рок-клубе. 1991.8-ой фестиваль. 30.16

64. Бердичев трансфер. 1994-95. 48.34

65. На том берегу. Концерт Ю. Морозов — Чиж & Со. 1997. 74 min + 12 с Чиж & Со. Оригинал концерта.

66. Иллюзия. Ю. Морозов и Чиж & Со. 1.00.20

67. Хроматические инсталляции. 1998–2000. 53.42

68. На том берегу. Концерт Ю. Морозов и Чиж & Со. 1997 (2002). 62.19

РЕТРОСКОП

1967–1971 Владикавказ. 1973, 1978 Ленинград

1. Мы расстались. 2.09

2. Помни всё, пожалуйста. (1) 1.57

3. Галка. 1.32

4. Пока я твой. 2.14

5. Ты никогда. 1.46

6. Где-то, что-то. 1.34

7. Стисну до боли. (1) 1.33

8. Пока живёт мечта. 1.22

9. Встретил однажды. (1) 1.10

10. Джулия. Соч. 1969. 1.10

11. Уплыву я в далёкие страны. Соч. 1967. 1.33

12. Дождь. Соч. 1968. 2.53

13. Я люблю. Соч. 1968. 1.52

14. Я сейчас тебе признаюсь. (2). Соч. 1969. 1.38

15. Ну, кто на свете знает женщин. Соч. 1967. 1.30

16. Этот день. (1) 1.10

17. Карабах. Соч. 1969. 1.43

Общее звучание — 30.48

№ 1–9 — сочинены и записаны во Владикавказе в 1968-71. № 10 — в 1973 г. в Ленинграде.

№ 11–15,17 — записаны с некоторыми добавлениями и изменениями текстов и музыки осенью, зимой 1978 г.

№ 16 — сочинена и записана в 1978 г. по некоторым мотивам 1967 -71 г.

Запись производилась на магнитофоне «Айдас» в домашних условиях по доброй воле и без значительных приступов тщеславия, но зачастую в состоянии лирического и сексуального подъёма.

БОСЯКИ

1969,1970,1971 Владикавказ

1. Босяки. 2.04

2. Сеньора. Музыка Bee Gees, слова Кузи при моём содействии. 2.01

3. Есть места. Музыка Beatles „In my Life“/ D.Lennon. 2.16

4. Люси. Музыка Beatles „I feel fine“, D. Lennon. 1.47

5. Чтоб не упал друг. 1.27

6. Виновата сама. Музыка Beatles „The fool on the hill“ P. Mecartney. 2.03

7. Весна. Музыка Four Tops, Dozier-Holland. 1.42

8. Встретил однажды. (2) 1.32

9. А может, это любовь. Музыка Кузи, слова Кузи и мои. 1.33

10. Ответ, наверно, есть. (2) 2.17

11. Звёзды горят напрасно. (1) 1.55

12. Аленький цветочек. Авторы неизвестны. 2.52

13. Ты не даёшь мне денег. Музыка Beatles, P. Meecartney. 1.46

14. Иногда. Обработка музыки M.Wilson „Till there was you“ 2.03

15. Голубые глаза. 2.07

16. Глупый мальчик. Музыка The Searchers. Leiber-Stoller. Слова А. Кузнецова, Ю. Морозова. 2.37

17. Моя мадонна. Музыка Beatles „I'm looking through you“ P. Mecartney. 1.52

18. Я сейчас тебе признаюсь. (1) Проба на репетиции 1969. 0.44

19. Воскресенье. Музыка Beatles „I'm so happi just to dance with you“. D. Lennon. 2.00

20. Ответ, наверно, есть. (1) (фортепиано — Марк Полин). 1970. 2.08

Общее звучание — 43.56

Я — вокал, ритм гитара, бас, соло гитара.

A. Кузнецов (кличка Кузя) — вокал, соло гитара.

B. Елфимов (кличка Адонис) — одобрительные крики в № 8.

Запись всех номеров, кроме № 18, 20 производилась в состоянии незначительного опьянения в 1971 году единовременно. В 1974 году произведена коррекция, доп. наложения ксилофона, баса, соло гитары, вокала.

Название «Босяки» возникло у девушки Люси, которой посвящается одновременно песня, после её близкого знакомства с моим умонастроением и образом жизни. Вообще-то, «Босяки» несколько раз сменили состав, кроме двух непременных и почётных граждан этой команды. Вначале сошлись мы с Кузей. До этого Кузя играл в подворотнях блатные и туристские песни, но под моей железной десницей дерзко врубился в обитель рок музыки. Я подбирал и снимал для него партии соло гитары с битлов, придумывал свои темы. Что-то он играл сам из Shadows. Третья жертва носила фамилию А. Копылов и играла на басу.

Постоянного барабанщика не было. Стучал, кто попало и что попало. Но мы мало обращали внимания на это. Главное для нас была мелодия и вокальные раскладки, но на каких-то танцульках всё пошло прахом из-за бездарного стукача, и тогда я стал мыслить более общо и барабанно. Переходя из одного места в другое в поисках аппаратурно обильного края, обосновались на некоем обломке вселенной под шифром ФЗУ. Там было всё. Там был рай. На снимках о «Босяках» это запечатлено. Теперь у нас был органист Марк Полин, который прекрасно аранжировал «Ответ, наверно, есть», «Встретил однажды» и др. песни.

Ударников было двое. Вечно сменяя друг друга на репетициях и концертах, они безымянные ушли во мглу веков. На басу теперь играл некий человек эпосно-индийским именем Рама. Мы потрясли воображение слабонервных и стройных девушек в мини-юбках чудовищными (по тем временам) воплями в многочисленные микрофоны, и я дерзко, ещё несуществующей техникой увечил гитару Muzima, вполне уверенный, что играю соло. К моменту записи мы прекратили концертные выступления ввиду скорого моего отъезда в Ленинград, и команда распалась. Кузя, выскользнувший из моей железной десницы, курил анашу и пьянствовал. Но в последний вечер перед отъездом я отыскал его в каких-то трущобах и привёл в ярко освещенное место, где на столе стояло вино и магнитофон «Тембр», а под столом лежали две гитары. И мы стали петь и пить, по мере возможности заменяя и бас, и орган, и прочее. Конечно, эта запись имеет мало общего с истинным лицом «Босяков» периода расцвета. Чтобы как-то скрасить некоторые убогие и фальшивые места, три года спустя я наложил некоторые партии голосов и гитар, но это мало что изменило в общей картине босяцкого разгула.

ЗЕМЛЯ ГНОМОВ

1972 г.

1. Много, очень много. 1.33

2. Когда я вижу, ты проходишь. (1) Слова при участии Н.М. 2.50

3. Время не ждёт. 2.12

4. По тёмно-фиолетовой воде. 1.37

Общее звучание — 8.15

Первые записи после Кавказа. Практиковал перезаписывание фонограмм с мага на маг и попутное дополнительное наложение. Прихожу к мысли о создании N-канального магнитофона.

ОБЛОМКИ

1972–1973,1976

1. Экзекуция. 1972. 2.31

2. Рефрен «Кретина» 1972.

3. Свадьба кретинов. (Инструментальная) 1972. 0.43

4. Если ты позволишь мне. 1969. Владикавказ.

5. Песня хиппи. (1) 1972,73.

6. Инструментальная. Н. Морозова на гитаре. 1972-73 1.30

7. Бог сильнее нас. 1972, 73 (рояль).

8. Рок-н-рольчик. 1972,73. 9.Сон ржавого облака. 1972,73. 1.28

10. Будто после странствий. 1972,73 (рояль).

11. Торжествуем мы всегда. 1972,73.

12. Импровизация на гитаре при участии генератора звуков, тарелки и бутылок. 1972,73.

13. Ты не даёшь мне денег. 1972,73 (рояль).

14. Тема со свирелью. 1972,73. Свирель С. Лузин.

15. Отрывок импровизации с гармошкой. 1972,73. Гармошка — С. Лузин.

16. Мой друг пони. (1)

ТАНЦЫ 1976

17. Пляшет солнечный свет. (Сон). 2.20

18. Инструментальная. Соло на органе — Г. Анисимов

19.  “ You know I love you” Вокал — Г. Анисимов. 2.57

20. Ответ, наверное, есть. 1972 (рояль).

Общее звучание — 34.02

СОН В КРАСНОМ ТЕРЕМЕ

1973–1975 гг.

2-канальная фонограмма

1. Black dog. Фортепиано и клавир — С. Лузин, слова и мелодия вокала — я.

2. ВСДХ. (2) Импровизация. Бас — я. Гармошка — С. Лузин. Гитара ритм — некий М. Крстич. Соло и вокал — позднейшие наложения.

3. Сон в красном тереме. Часть I. Август 1973. Спонтанная импровизация. Соло гитара — я, бас — С. Лузин. Эффекты — более поздние наложения при участии Н. Морозовой.

Часть 2. Импровизация на тему, две акустические гитары — С. Лузин и я. Вставки с электрогитарой — более поздние наложения. «В этот день был сон». Часть 3. Импровизация на тему. Две акустические гитары — С. Лузин и я. Бас, свирель, различные эффекты и вокалы — С. Лузин и я, наложены позднее.

4. Уэжда Карманай. Тема записана весной 1973 и сдублирована с наложением электронного одноголосого синтезатора в 1975 г.

5. Я не обещаю счастья. 1974. Слова и музыка написаны в 1970 г.

1975 г.

6. Верю я и так.

7. Пентесилея. Тема записана в 1973 г. В 1975 наложена соло-гитара и добавлена 2-я часть.

8. Это всё деньги. При участии Н. Морозовой.

9. China Morning. Импровизация на тему. Записана в 1973 г. на двух акустических гитарах с С. Лузиным. В 1975 г. наложены бас, вокал, эффекты.

10. Голуби роняют перья.

11. Короткая юбка. (1) Фальшивая флейта — С. Лузин. Соч.1974 г. 12.Последняя ночь. 13.В день самоубийства.

14. Остров скелетов. Ударные — предварит, ф-ма. 15.Милый Пущик.

Общее звучание — 58.46

Запись производилась в домашних условиях в обстановке отключки от внешних раздражителей и сосредоточении на чём-то общем для всех участвующих в игре.

ВИШНЁВЫЙ САД ДЖИМИ ХЕНДРИКСА

Июль-сентябрь 1973 г.

2-х канальная фонограмма

1. Настанет день. Фисгармония — С. Лузин, крики — Н. Морозова.

2. Жесты по поводу необъяснимого (Лузин-Морозов). Фортепиано — С. Лузин

3. Мой друг пони.

4. Песня хиппи.

5. ВСДХ.

6. Эффект присутствия.

7. Бог сильнее нас. Фортепиано — С. Лузин

8. Если б я был богатым. Соч. 1969 г. при участии Н. Морозовой. Ударные — кольцевая фонограмма.

9. Реквием для шестиструнной гитары и органа.

10. Милый друг. Музыка и слова 1971 г. При деятельном участии П. Морозовой. Фортепиано — С. Лузин.

11. В королевстве масок. Флейта — С. Лузин.

12. Выставка гейш.

Общее звучание — 31.28

Запись произведена дома со значительной затратой нервной энергии и продолжительными приступами бешенства по поводу технических неурядиц и фальшивого голоса Н. Морозовой. Всё же результат говорит сам за себя. На эту первую, в общем-то, более менее профессиональную запись ушло всё лето и часть осени. Я работал как одержимый, учился играть соло, придумывал музыку и аранжировку прямо по ходу записи. Иногда начинал в 9-10 утра, а кончал в 9-10 вечера. В основном тормозила примитивная техника. Техническая база — двухканальный магнитофон «Юпитер», переделанный из «Юпитера-201», «Айдас-2эхо» и самодельный ламповый микшер на три входа. Сначала что-то приходилось записывать на 2-канальный «Айдас-2эхо», потом сводить это на один из каналов «Юпитера», дополняя во время перезаписи ещё партией чего-либо.

Много мороки было с балансом и изменением тембров при перезаписи. После всей этой предварительной работы оставался всего один второй канал «Юпитера», куда я обычно писал вокал и соло гитары. Но иногда и в него писал предварительно записанную партию на «Айдас-2эхо» и, синхронизируя его со скоростью фонограммы в первом канале «Юпитера», переписывал на «Юпитер», опять же дополняя попутно голосом или солярой.

Огромную роль в техническом оснащении играл железный лист с двумя припаянными капсюлями — датчиками. Он был и тембро-блоком, и ревербератором, и микрофоном.

Дистортерный тембр соло гитары во многих вещах получен из него. Со стороны запись смотрелась как цирковое представление. Обвешанный микрофонами, железным листом, опутанный проводами в наушниках, держа в зубах тросик включения кнопки записи в нужный момент (руки заняты гитарой), правая нога бьёт в бубен, который установлен на специальной подставке с пружиной, левая — на регуляторе уровня эха или громкости. Рывком головы включаю запись, тут же выплёвываю тросик и начинаю кричать, играть на гитаре, бить в бубен ногой и что-нибудь регулировать. Глядя на меня, многие бы, наверное, ужаснулись.

Участие Лузина здесь в основном готовыми фонограммами рояля и фисгармонии, но есть и наложения, и совместная игра с флейтой, которой он овладел самовольно в необычайно короткий срок. К этому времени он, наконец, собирается и выходит из «пространства нетемперированного звука». До этого совместная наша игра была в основном экспрессионистской и звукоподражательной. По существу, он, так же как и я, вовсе не музыкант, но звуки, извлечённые им из различных предметов домашнего и хозяйственного обихода, явно по милости божьей. Игра в музыку в то время для нас, вероятно, была символом движения в свободу или куда-то в непредугаданность, необусловленность. Ещё до «Сна в красном тереме» я много раз пробовал играть с ним некоторые готовые гармо-мелодичные конструкции (из Босяков, Битлов, Роллингов). Кое-что получалось, но не было какого-то «ух», к тому же после 2–3 повторений мой партнёр терял к проигранному всякий интерес. Тогда мы попробовали силы в различных какофонических, антимузыкальных обструкциях. Несколько раз выходило до жути впечатляюще. Одно полотно, сработанное нами под впечатлением хендрик-совского «At his best», ошеломило нас самих. С этого момента я часто и надолго уходил от песен в «пространство нетемперированного звука».

ВИШНЁВЫЙ САД ДЖИМИ ХЕНДРИКСА

Сборник 1973,1975 гг.

Стерео кордублъ из 2канальных оригиналов

1. Настанет день. 3.54

2. Жесты по поводу необъяснимого. 1.34

3. Мой друг пони. 2.33

4. Песня хиппи. 2.10

5. ВСДХ 4.02

6. Бог сильнее нас 3.35

7. Если б я был богатым. 2.33

8. Реквием для шестиструнной гитары и удава. 2.51

9. Милый друг 1.41

10. В королевстве масок. 1.30

11. Выставка гейш. 3.01

12. Последняя ночь. (1975) 3.40

Общее звучание — 33.15

МАГНИФИКО

1974–1976 гг.

2-канальная фонограмма

1. Любовь под барабаном.

2. Завтра. Музыка и слова написаны в 1968 г.

3. Последний закат.

4. Синий бриллиант. Музыка и слова 1971 г.

5. Как дурак.

6. Ты ушла опять. Музыка и слова 1968 г.

7. Астронавты.

8. На смерть Шопенгауэра.

9. Обезьяна (1).

10. Кладбище паровозов.

11. Любовь к гладиаторам.

12. Похороны девственницы (запись проводилась в состоянии сексуального возбуждения).

13. Но позволь же хоть чуть-чуть. Музыка и слова написаны в 1970 г.

14. День рождения Джими.

15. После прослушивания Моцарта. Импровизация. Соло гитара — я, бас — С. Лузин, ударные — кольцевая фонограмма. Записано в 1972 г., передублировано с наложением голоса и свистульки в 1976 г.

16. Как будто после странствий. Флейта и маракасы — С. Лузин.

17. Baby. Электрогитара, бас, вокал — я. Флейта, бас во время соло гитары, маракасы — С. Лузин.

18. Возвращение. Гитара и тема — С. Лузин, Соло, бас и прочие наложения — я, в 1976 г.

19. Здравствуй, Кустик. Гитара и тема — С. Лузин, детское пианино — я. Свист, голос, шум, фальшивый синтезатор — наложено в 1976 г.

20. Помыслы. Желания. Путь. Я — электрогитара с фуссом, бас, вокал, эффекты. С. Лузин — электрогитара, дудочка, вокал. Н. Морозова — вокал, духовая гармонь.

21. Бродяга-пёс.

22. Закрыв глаза. Ударные — предварит, ф-ма.

23. Не понять мотив.

24. Ein, zwei. При участии Н. Морозовой.

Общее звучание — 56.25

В этих записях я продолжаю учиться играть импровизированное соло. Настроением солизма проникнут с головы до пят, но пальцы скрючивает какая-то противоположная сила. Как и во «Сне в красном тереме», много совместной игры с С. Лузиным.

Помыслы. Желания. Путь — первое совместное жертвоприношение после моей годичной отлучки в войско. Сидели втроём — я, Лузин, Морозова. Под руками было много всего. Духовая гармонь, бубен, тарелка, какие-то звенящие предметы, скрипящая дверь. Под ногами стояли две педали, сработанные мной из обломков бронемашин и танков. Играли на двух гитарах, на детском одноголосом синтезаторе, тихо выли. Подобно этой были сделаны и последующие композиции «Заблуждения», «Пузыри и волны».

ГОЛГОФА-5

1975 г. Долгопрудный

I.

1. Блюз измученного негра. 3.18

2.1 wanna tool be glad, (прообраз «Не понять мотив»). 3.37

3. Monkberrymoon delight. P. Mecartney. 2.52

4. А может, это любовь? 3.00

5. Softly, Softly. Е. Grant. 3.42

6. Not to stab in stone. (I'm not your stepping stone) M. Nesmith. 4.16

7. Иванко ты, Иванко. Народная. 3.09

8. Моя Марусечка (в страшно фирменной аранжировке). 2.11

9. Ты постой, не уходи. 2.13

II.

10. Пляшет солнечный свет. 4.16

11. Рок для Марины. 6.16

12. Импровизация. Часть 1 с рифа «Не понять мотив». 4.15 Часть 2. Трио. 2.00 Часть 3. Вакхическая военная. 6.20

13. Риф «А может, это любовь» 0.22

14. Частушки, подметание стёкол, военные крики (в мастере.) 5.40

Общее звучание — 56.16

«Диск» записан во время службы в Войске Русском. По экспрессии вокала заметно давление на психику и жажда вакханалии. Первая сторона записана в мастерской связи. Здесь впервые начинаю квакать на педали собственной конструкции, созданной тут же в перерывах между гульбой и службой. На ударных (корпус рации Р-109 и листы дюралюминия) изливаются рядовой Рыбаков и ефрейтор Дмитриев. На басу — сержант А. Волошко (ученик маэстро). Нестройный рёв — рядовые Жилин, Рыбаков, Авагян, «Нос», «Кукушкин», «кровавый Шурка», а также гитаристы и ударники. Репертуар в основном «Босяков» и что попало.

Вторая сторона ленты запечатлена в гарнизонном клубе. Я — вокал, гитара, барабаны в импровизации. Часть 2. Рядовой В. Белоус — орган, рояль, сержант Волошко — бас и вокал в «роке для Марины», неизвестный штатский — ударные.

ОСТРОВ АФРОДИТЫ

Сборник 1974–1976 гг.

Стерео кордубль из 2-канальных оригиналов

1. Будто после странствий. Флейта — С. Лузин. 2.16

2. Baby. Флейта — С. Лузин. 2.26

3. Я знаю. Соч. 1968 г. Губн. гармошка — С. Лузин. 2.29

4. Не понять мотив. 2.31

5. Ну, позволь же хоть чуть-чуть. Соч. 1970 г. 2.30

6. Верю я и так. 2.16

7. Ответ знает ветер. Муз. Б. Дилана. Губн. гармошка — С. Лузин. 2.14

8. Рондо о ветре. Музыкальная тема — Ю. Берендюкова. Маракасы и флейта — С. Лузин. 2.27

9. Голуби роняют перья. Духовая гармонь — Ю.М. 1.58

10. Жил мейстерзингер. Флейта — С. Лузин. 1.46

11. Каждый скрывает что-то. Губн. гармошка — С. Лузин. 1.02

Общее звучание — 24.14

№ 1,2,5 — 1974 г., № 4,6,9 — осень, зима 1975 г., № 3,7,8,10,11 — 1976 г.

Записи, собранные на этом острове, — свободная игра в музыку двух почти свободных людей. Методика человек-оркестр представлена всего четырьмя песнями — 4,5,6,9. В настроении преобладает нереализованный комплекс какого-то аспекта Sex'a,

Но, несмотря на это и неуживчивый дух бунтарства, во всех песнях светится зерно глубочайшей и сверхкомплексной лирики. Приятно бывает послушать эти немудрёные композиции в эпоху супероркестров, программированной музыки и прочего маразма модерн.

КРЕН

Сборник инструментальной музыки 1974–1976 гг.

Стерео кордубль из 2-канальных оригиналов

1. В этот день был сон. 6.40

2. Уэжда Карманай. 1.15

3. Помыслы. Желания. Путь. 7.26

4. Ein, zwei. 2.40

5. Остров скелетов. 3.13

6. День рождения Джими. 1.25

Общее звучание — 22.56

КАК ДУРАК

Сборник 1974–1975 гг.

Стерео кордубль из 2-канальных оригиналов

1. Короткая юбка. (1) 3.07

2. Я не обещаю счастья. 2.00

3. Как дурак. 1.37

4. Астронавты. 2.07

5. Завтра. 2.04

6. На смерть Шопенгауэра. 1.12

7. Обезьяна. (1) 1.57

8. Ты ушла опять. 2.02

9. Синий бриллиант. 1.57

10. В земле да Ханаанской. (Похороны девственницы). 1.04

Общее звучание — 18.30

В № 1 флейта — С. Лузин.

SUPERQUITAR

Инструментальная музыка. 1976,1980

1. Инструментальная пьеса для одной электрогитары. Импровизация. 8.31

2. Инструментальная пьеса для гитары, голоса и ударных. Ударные — предварительная фонограмма. 3.55

3. Инструментальная пьеса для гитары и ударных. 3.16

4. Электронная музыка. 1980. 4.40

5. Электронная музыка, «возвращение в Атлантиду». 1980. 3.41

Общее звучание — 24.12

СВАДЬБА КРЕТИНОВ

Сборник 1974–1976 гг.

Оригиналы и стерео кордубли с 2-канальных оригиналов

1. Конформист. Ударные — предварительная фонограмма. Альт — фонограмма с пластинки. 2.29

2. Кретин. (2) ударные — монтированная предв. ф-ма. 3.33

3. Не знаю, за что. (2) 2.35

4. Дай крылья мне Бог. Слова и музыка написаны в 1974 г. 1.43

5. А мне и так конец. Ударные — монтированная предв. ф-ма. 3.08

6. Свадьба кретинов. (Бродяга-пёс). 2.56

7. Сон. Слова и музыка 1975 г. Ударные — монтированная предв. ф-ма. 3.45

8. Чёрный пёс. Фортепиано — С. Лузин. 3.01

Общее звучание — 23.36

№ 1–4 — ноябрь, декабрь 1976 г., № 5–7 — апрель, май 1976 г. № 8-1974 г.

На этом сборнике 1–4 — первые записи на многоканальном магнитофоне “Rex”. Практикую запись ритмо-функциональных болванок и дополнение их на “Rex”e всем прочим, хотя в «Конформисте» и «Кретине» под смонтированные ударные сначала был записан вокал.

Здесь впервые все тёмные и агрессивные настроения, до этого выливавшиеся в бесформенные, атональные композиции, находят свой язык и тонику. Зло становится видимым, но это не монолитное, заключившее меня в себе зло. На самом деле — это поиск истины на самом дне чувственного мира.

ВЕЧНАЯ СУБЛИМАЦИЯ

Весна, лето 1976 г.

Инструментальная музыка. 2-канальная фонограмма

1. Смутно и тяжко. Одноголосый синтезатор — С. Лузин. 9.50

2. Заблуждения. Флейта — С. Лузин. 6.16

3. Пузыри и волны. Я — гитара, бас, звуки. С. Лузин — одноголосый синтезатор. 4.40

4. Summertime. Я — гитара соло, бас, вокал, маракасы. С. Лузин — акустич. гитара, флейта, вокал, маракасы. 4.08

Общее звучание — 24.52

Эти записи с Лузиным получились как-то сами собой. Не было ни предварительного плана, ни тональности (кроме Summertime). Даже настроения бывали не одинаковые. Мы были поклоняющимися идолу — «нечто в звуке», и он требовал жертвоприношения. Мы их приносили.

СОН

Сборник инструментальной музыки 1973–1976 гг.

Стереокордубли с 2-канальных оригиналов

1. China Morning. 1973-75. 5.06

2. Закрыв глаза. 1976. 2.53

3. ВСДХ (2) 1973 (с текстом). 2.28

4. Сон в красном тереме. 1973. Часть 1. 11.35

5. Сон в красном тереме. 1973. Часть 2. 4.19

6. Пентесилея. 1973.75. 1.48

7. Это всё деньги. 1975. 1.40

8. Милый Пущик. 1975. 1.43

9. Бегемотия. 1974-76? Ремикшировано с добавл. эффектов в 1992 г. 7.35

Общее звучание — 39.05

Ю. Морозов — гитары акустическая, электрическая, бас в №№ 1,2,3,6, вокал, перкуссия, блок флейта, эффекты.

Н. Морозова — пиш. машинка в № 1, вокал.

С. Лузин — акустическая гитар в № 1, 5. бас в № 4, губная гармошка в № 3.

ПОСЛЕДНИЙ ЗАКАТ

Сборник инструментальной музыки 1972–1976 гг.

Стереокордубли с 2-канальных оригиналов

1. Последний закат. 1973. 1.48

2. Кладбище паровозов. 1974. 1.30 З.Любовь к гладиаторам. 1974. 1.36

4. Возвращение. 1976. 2.29

5. В день самоубийства. 1975. 1.58

6. Здравствуй, Кустик. 1976. 1.23

7. На смерть Шопенгауэра. 1974 (с текстом). 1.13

8. Любовь под барабаном. 1973. 3.16

9. После прослушивания Моцарта. 1972-76. 2.26

ВЕЧНАЯ СУБЛИМАЦИЯ

10. Смутно и тяжко. 1976. 9.50

11. Заблуждения. 1976. 6.16

12. Пузыри и волны. 1976. 4.40

13. Summertime. 1976. 4.08

Общее звучание — 43.20

ГРУППА ПАМЯТИ МИХАИЛА КУДРЯВЦЕВА

Февраль 1976 г.

Стереокордубль со стереооригинала

1. Интродукция. (15\8) 4.21

2. The Entreatv. 4.08

3. Не знаю за что. (1) 3.25

4. Перейти воду. 4.03

5. Я — кретин. (1) 4.28

6. Импровизация. 2.28

Общее звучание — 23.10

Состав команды в № 1–6 Гитара — я. Бас — М. Кудрявцев. Орган — Г. Анисимов. Ударные — Г. Буганов и неизвестный молодой мальчик в № 2.

Запись произведена во время танцев в клубе молодёжи «Дружба» на ул. Римского-Корсакова.

Энтузиазм игры средний. Ударник Г. Буганов пьян и роняет то тарелки, то палочки.

Группа Михаила Кудрявцева возникла сразу после моей службы. С М. Кудрявцевым я познакомился в 1973 году на записи фолк состава под управлением Ю. Берендюкова. Тогда же Берендюков, послушав мои записи, предложил мне написать несколько текстов для его песен. Так возник первый вариант «Зала ожидания», «Рондо о ветре», «Видел я птиц». Но Берендюкову было дано оценить только «Зал ожидания». После 1975 года я с ним не сотрудничал, но зато связался с руинами его бывшей команды — М. Кудрявцевым и Г. Анисимовым. Мы начали репетировать в клубе «Дружба» для трудновоспитуемых подростков. Барабанщика не могли найти долго, и на первой танцульке стучало несколько претендентов. Наконец, возник Г. Буганов, и состав стал на некоторое время постоянным. Композиции играли, в основном, мои, но была парочка и Анисимова. Сначала пел только я, потом возник некий Володя, потом пел ещё кто-то. Пел и Анисимов. Вдвоём с Кудрявцевым я пел «Зал ожидания».

С. Лузин как-то поиграл вечером на гармошке. Но потом мне вдруг надоело играть на танцах и как раз возникли какие-то сложности с залом. Просуществовав месяца два с половиной и исполнив на последнем вечере только что написанную «А мне и так конец» с сумасшедшим и деструктивным соло на органе, группа развалилась.

Я с остервенением принялся писать на многоканалку то, что не удалось записать на танцах. Ещё раз в приблизительном составе мы сыграли на каком-то сэйшине на Гражданке. Помимо нас играли команды «Мемориал» и «Аргонавты». Пел Володя, переврав слова всех моих песен. Стучал некий Голубев, всё невпопад. У Кудрявцева посреди игры отключился бас. Но я самозабвенно пилил соло, не обращая внимания ни на что. Мир праху твоему, безымянный сэйшн -1976.

SESSION-77

Июнь 1977 г.

1. Блюз пустой комнаты. 5.26

2. Замороженное время. 4.51

3. 15\8. 1.43

4. А мне и так конец. 2.53

5. Восточный тетраптих. 6.47

6. Замороженное время. 4.51

7. Не знаю, за что. 4.40

8. Блюз пустой комнаты. 5.26

9. Кретин. 2.34

10. Импровизация. 3.08

Общее звучание — 10.26

Моно — 33.08

№ 1 и 2 — псевдо стерео кордубли с дополнительным наложением вокала. Остальные — некоррелированные в том порядке, что звучали на сэйшине.

Состав команды:

Гитара, вокал — я.

Бас — М. Кудрявцев.

Ударные — С. Петров.

Запись произведена во время концерта в актовом зале больницы на кассетный диктофон и затем переписана на скорость 19. Несмотря на дополнительное наложение голоса, который в оригиналах почти отсутствует, и стереофикацию, качество записи не превышает уровень первых проб Эдисона. Музыкальный напор хорош, но, в общем, хило. Не хватало громкости гитары и вокала. Разодетая публика собралась послушать весёлые песенки, а её час с лишним поливали из автоматов.

После этих двух сэйшинов у меня пропадает охота выступать публично. Слушать меня явно некому. Hard rock на Руси умер, не родившись. В ушах толпы всё прочнее завязает Disko.

ТАМ, ГДЕ ДАЛИ ТЕМНЫ

Сентябрь-декабрь 1977 г.

1. Обезьяна. Слова написаны в 1974 г. и исполнены в 1977 г. Ударные — предварительная фонограмма. 2.50

2. Там, где дали, темны. 2.43

3. Я смеюсь над часами. 2.34

4. Пред тобой как дождь. Рояль — В.Ф. 3.17

5. Молния. 2.18

6. Иллюзия. Музыка написана в 1968 г. Новые слова — в 1977 г. 2.02

7. Песня вечной весны. Альт — В. Христосов. Ударные — предварительная фонограмма. 3.12

8. Что сделать я могу. Слова и музыка написаны в 1969 г. 1.55

9. Ухожу я. 0.38

Общее звучание — 22.02

После «Блюзов пустых комнат», «Темноты городов» и телефонных извещений о смерти неудержимо потянуло на волю. Даже мутные волны сексуальности преломлялись в эти дни во что-то светлое и прозрачное, как «дождь с прозрачных туч». Только что вернувшийся из дьявольской Львиной бухты, весь покрытый нарывами, день и ночь сижу за гитарой, пишу тексты, музыку. Хочется сказать многое и новыми, красивыми словами. Но ещё не всё дано и впереди ещё сточные канавы. Гитары записывал сначала и дополнял всем прочим на “Rex”, поэтому гитары звучат здесь не совсем так, как хотелось бы.

НЕИЗЪЯСНИМОЕ

Весна. Осень. 1977 г. Зима 1977–1978 гг.

1. В Е С I! Г “ ~. (весна 1977) Хомус — Г. Акимов. 3.40

2. Ж Ж К IvI. 2.50

3. Л F “ PO Н JILJ. Ударные во второй части-предв. ф-ма. 5.24

4. Н I У Г J Г. Ударные — предв. ф-ма. 3.22

5. Пассакалия. Ударные в 1-й части — предв. ф-ма. 15.40

Общее звучание — 31.04

Засилие электроники, эффектов и деструкции. Поднявшись на волне «Вечной весны» к небу, неизбывно должен лишиться её волшебной гармонии. Но черно не всё. В некоторых изливах «пассакалии» таится много светлячков, а № 4 серебрится, как вода на солнце. Почти всё писалось моно и только отдельные эффекты в № 3 целиком № 1 и № 2 записаны на многоканалке.

ПРОЩАЙ, ROCK

Февраль-апрель 1978 г.

1. Отречение. Труба — Е. Богомолов. Ударные — Ю. Николаев. 2.39

2. Блюз пустой комнаты. Ударные — И. Кучеров. 6.00

3. Авгурация. Ударные — И. Кучеров. 6.13

4. Замороженное время. Ударные — Женя Павлов. 5.34

5. Баллада о звёздном свете (Лузин — Морозов) Гитара функц. — С. Лузин, ударные — я. 4.13

Везде: бас — М. Кудрявцев. Соло гитара, вокал — я.

Общее звучание — 25.00

ДЖАЗ НОЧЬЮ

Февраль 1978. Инструментальная музыка

1. Джаз ночью. 15.28

2. Тоска по саксофону. 3.07

3. Ночная Индия 1. 2.58

4. Лом 8. 8.13

5. Ночная Индия 2. 1.36

6. Проигрыш. 2.07

Общее звучание — 33.44

Состав команды:

гитара, ксилофон, дудочка — я,

бас — М. Кудрявцев, саксофон,

труба — Е. Богомолов,

ударные — Ю. Николаев.

ПРОСТО МУЗЫКА

1. Служение темноте. 6.38

Эл. скрипка в начале, труба, саксофон — Е. Богомолов, бас-смычок — М. Кудрявцев, ударные — Ю. Николаев, ксилофон-дудочка, педаль, эл. скрипки — я, эл. скрипка в конце — С. Моисеенко.

2.15\8. 2.10

Соло гитара — я? бас — М. Кудрявцев, ударные — Женя N.

3. Восточный тетраптих. 11.34

Гитара — я, бас — М. Кудрявцев, ударные — Женя N., флейта — С. Лузин.

4. Караван ниоткуда. 2.34

Гитара, бубен — я, бас — М. Кудрявцев, флейта — С. Лузин.

5. Симфония одержимых. 5.52

Тарелка, флейта — С. Лузин, бас — М. Кудрявцев, гитара, ковбэлл — я.

6. Суйдинская плясовая. 2.18

Губная гармошка — С. Лузин, бас — М. Кудрявцев, бубен — С. Моисеенко, ударные — я.

7. Быстротечность. 1.00

Ударные — Ю. Николаев, сакс — Е. Богомолов, гитара — я.

Общее звучание — 32.26

ДЖАЗ НОЧЬЮ: TRACK II

Повторные дубли и куски импровизаций, вырезанные за ненадобностью из оригиналов. Склеены непреднамеренно и как попало.

«Прощай, Rock», «Просто музыка» и «Джаз ночью» — записаны в селе Суйда в феврале 1978 г. и дополнены вокалом и некоторыми партиями соло гитары в апреле. Идея записи последних рок-н-роллов и кое-каких инструментальных вещей возникла после насыщения и утомления процессом многоканальной записи. Мнококаналка кастрирует музыку, оставляя её расписные одежды и грим. Взалкал на живое. Подговорил М. Кудрявцева достать аппараты, гитару (свою к этому времени продал в один из приступов враждебности к музыке). Барабаны были у С. Моисеенко в Суйде. Туда же на его хату привезли аппаратуру, приехали сами и договорились с нашим стукачом С. Петровым о его участии. Ждали два дня, но он не приехал. Тогда М. Кудрявцев кинулся в город и привёз бывшего барабанщика берендюковской команды И. Кучерова. Быстренько показали ему две вещи и сели писать. Записали. Уехал. На другой день М. К. привёз нового стукача, Женю N. (Женю Павлова). Три вещи записали с ним. Приехал С. Лузин. С ним сделали «Балладу» и разные импровизации, в которых участвует С. Моисеенко. И, наконец, — апофеоз. М.К. привозит Женю Богомолова (труба, саксофон) и Ю. Николаева (ударные). Начинаем импровизировать часов в 9-10 вечера и пишемся всю ночь. На рассвете, слегка порепетировав, записываем тут же придуманное «Отречение» и падаем спать.

Весь этот материал, записанный в течение 3–4 дней и одной ночи, затем почти месяц обрабатывался мной дома на «Rex». Дополнялся вокалом, гитарой (в «Прощай, Rock», монтировался и переснимался с реверберацией и микшированием. Но в конце концов, всякая работа кончается. Very many thanks всем участникам записи.

IN ROCK I, ИЛИ АНТОЛОГИЯ ROCK В ГРУППЕ

1970–1978 гг.

Сборник групповых и концертных записей с пояснительным текстом и звуковыми виньетками

1. Музыкальная заставка к тексту из “ Track 2” 1978 г. фрагмент 15\8.

2. 1970. Из альбома «Босяки», фрагменты песен: «Босяки», «Люси», «А может, это любовь».

3. 1972. Из сборника «Обломки» фрагм. «Импровизация с гармошкой».

4. 1972. Из «Магнифико» фрагм. «После прослушивания Моцарта».

5. 1973. Из альбома «Сон в красном тереме» фрагм. «ВСДХ» (2).

6. 1974. Из альбома «Крен» фрагм. «В этот день был сон».

7. 1974. Из альбома «Остров Афродиты» фрагмент «ВаЬу».

8. 1975. Из альбома «Голгофа — 5» фрагменты «Softly», «Not to stab in stone», импровизация часть 1, «Рок для Марины» с дополнительным наложением вокала.

9. 1976. Из «Группы памяти М. К.» фрагменты «Интродукции», «The Entreaty», «Перейти воду».

10.1977. Из диска «Session-77» «Я — кретин», из 1976 г. «Группа М. К.».

11.1977. Session-77. Фрагменты: «А мне и так конец», «Не знаю, за что» (с доп. наложением вокала и эффектов), «Импровизация».

12.1978. Из альбома «Прощай, Rock» фрагмент «Отречение».

13.1978. Из альбома «Джаз ночью» фрагмент «Лома 8».

14.1978. Из альбома “ Track 2” фрагмент «Замороженного времени» с дополнительным наложением вокала.

15.1978. Из альбома «Просто музыка» фрагм «Восточного тетраптиха».

Общее звучание — 34-27

Запись сборника произведена в марте 1982 г.

ПОГУБИТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО

Электронная музыка Май-июнь 1978 г.

1. Ария Демона. 2.14

2. Катастрофы. 5.03

3. Фиолетовая вибрация. 3.51

4. Летающие тарелки. 2.29

5. Мистерия Эроса. 4.00

6. Битва бронтозавров. 3.54

7. Пляски машин. 3.00

8. Сигналы помощи. 3.06

9. Агония. 4.37

Общее звучание — 33.05

Цикл обязан своим появлением созданию многоголосого нетемперированного синтезатора и глубочайшей мизантропии, охватившей меня в этот период. Первоначально лента называлась «погубить человечество». Это название она заслужила себе сама, копируя номер «Катастрофы», я сделал довольно большую громкость, чтобы услышать кое-какие детали. Поэтому его отлично было слышно в коридоре помещения, где на диване сидела какая-то женщина средних лет. Через некоторое время, когда всё затихло, она подошла ко мне с выражением ужаса на лице и спросила, что это такое страшное играло только что. «Мне показалось, сейчас случится что-то кошмарное, будто погибнет всё на свете», — сказала она. Второй человек, некто Богданов Ю., услышав номера «сигналы помощи» и «Агония», сказал мне: «Ты что, решил погубить человечество?» После этого я решил ничего не выдумывать для названия, а дать то, которое эта музыка заработала себе сама. Тем более, оно отвечало общему моему тогдашнему настроению — заносчивому, нетерпимому и эгоистичному.

Позднее я много раз решал изменить название, потому что создавая ленту, вообще-то не собирался «губить человечество», а просто случайно выявил те вибрации хаоса и разрушения, которые живут во мне самом и во всех людях. Но в голову лезло всё что-то не то. И, наконец, опять какой-то прохожий человек назвал её. На этот раз было то, что отвечало действительности — «Тупик человечества». Чем более мы становимся эгоистичными, тем более разрушаем всё вокруг и самих себя.

ПОСВЯЩЕНИЕ В КРАСОТУ

Инструментальная музыка. Зима-весна 1978 г., апрель 1979 г.

2-канальная фонограмма

1. Лабиринт. 2.11

2. Ощущения. 4.12

3. Блюз белой птицы. 2.43

4. Ночной цветок. Композиция 1977 г. 1.50

5. Отрывок. 0.24

6. Посвящение в красоту. Ударные — монтир. предв. ф-ма. 2.08

7. Снежная дорога на восток. Ударные — монтир. предв. ф-ма. 2.23

8. Рага солнца. 4.54

9. Шаг. 1979. 3.53

Общее звучание — 25.20

Инструментальные композиции для двух акустических (кроме «ночного цветка») гитар писал, не дёргаясь и не отвлекаясь ни на что. Это был настоящий отдых после «Rock'ов», «Джазов» и «Тупиков». Я почти не играл. Гитары играли сами собой и гораздо лучше меня. Опять жажда солнца и гармонии. Перепад состояний от ленты к ленте почти штормовой.

ЖЕНЩИНА 22

Август 1978 г., август 1979 г.

1. Зима. Слова и музыка написаны в 1975 г. Рояль — С. Лузин. 2.32

2. Чёрный свет. Флейта — С. Лузин. 5.37

3. Видел я птиц. Музыка — Ю. Берендюкова. Флейта — С. Лузин. Слова написаны в 1974 г. 2.32

4. Радуга. Флейта — С. Лузин. 2.37

5. Женщина 22. Флейта — С. Лузин. 2.00

6. Зал ожидания. Музыка — Ю. Берендюков. Слова написаны в 1974 г. и переделаны в 1976 г. 2.05

7. Arc Magna. 3.53

8. Тропа. 2.00

9. Прекраснее нет эмоций. 3.38

10. Ночь. 2.30

11. Луч света. Музыка 1974 г. Ударные — предв. ф-ма. 3.32

Общее звучание — 33.36

Женщина 22 и 22 помрачения разума миром грубой чувственности. Секс, хатха йога, тщеславие, ожидание какого-то чуда — вот винигрет, который я поглощаю в этот период. Я балансирую между сонмами бесов и чем-то едва ощутимым, что только во снах окрыляет мою душу.

Вновь сотрудничаю с С. Лузиным, но сотрудничество уже как бы вынужденное, всё равно сталкиваемся друг с другом, отчего бы не записаться. Но надо отдать должное, игра на флейте в этой ленте прекрасна. Тогда же пишем его диск «Метаморфозы», где есть замечательные рояльные и флейтовые импровизации. На одной записи присутствует сама Женщина 22. Торжество многоликой и вездесущей Майи!

Но музыка, как ни странно, ничем не запятнана. И даже «Прекраснее нет эмоций», по сути дела, закодированный панегирик красоте.

ГИТАРА. СТИХИ

1978–1979 гг., 1981 г.

2-канальная монофонограмма

ГИТАРА

Инструментальные фрагменты для одной гитары. Возникли гораздо раньше, годах в 1974,76,77. Записаны в 1979 г.

Хронометраж: № 1–0.44, 2–0.43, 3–1.13, 4–1.00, 5–1.17.

СТИХИ

Лето 1978 г.

1. Ли Бо. Стихи о краткости жизни. 1.12

2. Ли Бо. За вином. 1.39

3. Неизвестный автор. (Япония). Осень. 0.30

4. Ли Бо. Зимним днём возвращаюсь к своему старому жилищу в горах. 2.22

5. Ли Бо. Увидев цветок, называемый «белоголовым стариком». 1.00

1979 г.

6. Ли Бо. Одиноко сижу в горах Цзинтиншань. 0.30

7. Бо Цзюй И. Лёжа днём в постели. 1.16

8. Цао Чжи. Путешествие к небожителям. 1.19

9. Тао Юань Мин. (К ночи бледное солнце…). 2.02

10. Ли Бо. О том, как Юань Дань Цо жил отшельником в горах. 0.45

11. В.Маяковский. Трагедия «Владимир Маяковский». Строки 60-103. Записана — ноябрь 81 г. 5.11

Общее звучание — 24.08

Читает — Н. Морозова, я — гитара и вокал в № 11.

Импровизировали вдвоём. Возникавшие спонтанно настроения реализовывались в этих записях. № 1–5 возникли сразу и почти что из «ничего» на одном дыхании. Слова стихов сами рождали аккомпанемент гитары, и после этой записи я, наконец, ощутил обаяние китайских авторов. Н.М. своего добилась. Я возлюбил китайцев.

Остальные стихи писались несколько более преднамеренно, с небольшими репетициями, но, в общем, тоже импровизировались, кроме № 11, который был строго запрограммирован.

GREAT LYRICS

Сборник 1967–1981 гг.

1. Этот день. (2) Соч. по некоторым мотивам 1967-70 гг. 1.47

2. А море шумит. Соч.1967. 4.16

3. Фея тёмных улиц. Соч. 1968 г. В 1981 г. переработан текст. 1.51

4. Иногда. (2) Муз. М. Willson. Текст соч. в 1969 г. 2.22

5. Помни всё, пожалуйста. (2) Соч.1969 г. 2.10

6. Это слово. Соч.1971 г. В 1981 г. переработан текст. 2.40

7. Короткая юбка. (2) Соч. 1974 г. 1.59

8. Стисну до боли. (2) Соч. 1969 г. 2.02

9. Любовь 1967 года. Инструментальная пьеса. 2.09

10. Я сейчас тебе признаюсь. (2) Соч. в 1969 г., переделана в 79 г. 1.44

11. Когда я вижу, ты проходишь. (2) Соч. 1972. г. 3.59

12. Я без тебя. Соч.1971 г. В 1981 г. переделан текст. 2.37

13. Звёзды горят напрасно. (2) Соч. 1969 г. 3.00

Общее звучание — 33.40

№ 7,10,11,13 — записаны в мае-июне 1979 г.

№ 12 — летом 1973 г.

Все остальные — осенью 1981 г.

Возврат к старым песням, наряду с писанием новых, равномерно происходил на протяжении всего моего песнетворчества. Почти в каждом новом диске есть вещь из конца шестидесятых годов. Но в 1978 г., десять лет спустя, произошёл первый массированный возврат к прошлому. Записаны 7 позабытых вещей к «Ретроскопу». В 1979 г. — 4 песни на первоначальный Great Lyrics. Всё это происходило, конечно, не случайно, и новое воплощение незамысловатых любовных песенок было вызвано теми чувствами, что вновь обуревали моё естество. Я, как и 10–12 лет тому назад, охотился за женщиной, и по-прежнему, даже самая недостойная из них, была для меня небесной феей.

Я обожествлял и поэтизировал каждую встречу с женщиной от юности до первых седых волос на висках и все эти годы удивлялся тому, что феи не хотят быть феями, а желают быть жёнами, любовницами, бабами.

Теперь, когда великая охота за женщиной скончалась, меня не часто привлекает к себе её противоречивый образ, но иногда при виде какой-нибудь погрязшей в мирской суете дамы меня подмывает подойти к ней и особым, «отрезвляющим» голосом, который, может быть, прорежется у меня в эту минуту, сказать: «Очнись, ты же фея!»

И как знать, может быть, она очнётся, бросит сигарету или хозяйственную сумку, если была пьяная — протрезвеет, посветлеет и исчезнет из моих изумлённых глаз где-то в далёкой синеве неба.

В 1981 г. я записал некоторые из самых ранних вещей 1967-71 гг., которые до этого времени старался даже сгладить в своей памяти как примеры вульгарного и ординарного творчества. Но взгляд на вульгарное и ординарное изменился, и эти непретенциозные опусы были извлечены на свет божий, с самой горячей симпатией и удовольствием от меня лично. Теперь воспоминания ассоциировались не с охотой, а с эпохой моего музыкального становления, эпохой «Битлз», эпохой романтики вообще и любовной в частности. Я, конечно, наиболее удачно отразил романтику любовную. В моём воспоминании существует ещё несколько песен о стремлении к несбыточному, об идеальной дружбе, о тайной, неразгаданной любви. Но форма их настолько примитивна, что особой ценности они явно не представляют. Многие из них созданы в период моего «делания» песен, когда я каждый день писал по одной песне (1967-68 гг.). У меня была одна лента 350 м к магнитофону «Айдас», когда я заполнял её своими песнями до конца, то начинал писать новые сначала, стирая старые, к которым терял интерес из-за того, что они не самые свеженькие.

Для того чтобы детально воссоздать ту старую музыку, мне пришлось с головой погрузиться в 60-е годы и несколько дней переживать их. Пережить все те инстинкты и мысли, что владели мной и всеми молодыми людьми 14–15 лет назад. Это не прошло даром, и среди душевного моего благополучия 81 года образовалось несколько трещинок и диссонансов, я слишком тесно напялил шкуру питекантропа и несколько увлёкся его эмоциями. Скорее назад! Две недели я писал 9 песен, а сколько недель теперь выбираться на свет.

Спите спокойно 60-е годы. Больше вас тревожить я не намерен.

IN ROCK 2

1979–1981 гг.

1. Красотка лошадь. Ударные — монтир. предв. фонограмма. 4.22

2. Сгиньте люди. Ударные — В. Яковлев. 3.56

3. Гексаграмма. Ударные — предв. фонограмма. 2.45

4. Страшный мир. Ударные — монтир. предв. фонограмма. 5.32

5. Краски цветень. На стихи Тао Юань Мина. Ударные — монтир. предв. фонограмма. 4.30

6. Зов неба. Слова с цитатами по впечатлениям от «Листов сада Мори» Е. И. Рерих. 2.40

7. Идиот. Губная гармошка и художественный рыг — С. Лузин. 4.45

8. Мы — пилигримы. 4.30

9. Rock… Rock… 0.30

Общее звучание — 33.37

№ 1, 2,3,4, 9 — февраль-март 1979 г.

№ 5,6 — соответственно в феврале и марте 1980 г.

№ 7,8 — август 1981 г.

№ 2–5 — продолжение «чёрного» периода, подкреплённого аскетическими подвигами в хатха-йоге и регулярным недоеданием ввиду увлечения сыроедением. Разгар болезней и отрицания музыки. Я начинаю стыдиться брать в руки гитару. В сидхасане или лотосе чувствую большее оправдание, хотя как раз этот диск оставляет впечатление наибольшего профессионализма. Я боюсь музыкантов-профессионалов. Они ходят в храм звука одними и теми же коридорами. Мне с ними не по пути. Я играл всегда только с дилетантами от музыки и сам стремился быть дилетантом. Я только потому и играю, что я не музыкант в общепринятом смысле слова. Нотная бумага и запись кое-каких партий на ноты вызывали во мне приступы тошноты. Считывающие устройства — музыканты-исполнители — ликуйте! Ваше убогое ремесленничество вызывает во мне страх стать таким же человеком-машиной. Но нет, я вас не пугаюсь. Орфические гимны гудят в моих венах. Сгиньте, люди-призраки, я вызываю на круг живых.

Две последние вещи, «Идиот» и «Мы — пилигримы», возникли зимой 1980 г. во время последнего приступа желания опять поиграть на сцене. Мне показалось, что у меня появилась определённая миссия в рок музыке, и тот авторитет, что я заимел среди многих людей можно теперь употребить на проповеди истин, которые я познал за последний год и оглашение которых я считал весьма необходимым. И я приступил к репетициям с отцом русской бас гитары — М. Кудрявцевым и неким С. Завьяловым, бывшим ударником каких-то ленинградских команд, а также бывшим нашим с Кудрявцевым пациентом.

Разрепетировали на квартире Завьялова несколько старых вещей, и, конечно, захотелось чего-нибудь новенького. Сначала родился «Идиот» с двумя первыми куплетами, которые были даже разыграны в приблизительном виде. Потом появились рифы «Пилигримов», только слов пока не было. Но, видно, миссия моя оказалась преждевременной. Бог не захотел нашего публичного выступления, и сначала Кудрявцев, а затем и Завьялов растворились в пучине всвозможных горестей и болезней. Сам же я, представив себе все те закулисные манипуляции по сбору и добыче аппаратуры, инструментов и пр. суеты и особенно чётко разглядев пустые лица и сердца ожидавшей меня аудитории, тоже неимоверно заскучал и махнул ногой на своё несостоявшееся «миссионерство». Но не мытьём, так катаньем. Месяца через два после этих событий я вдруг возгорелся и написал слова к «Пилигримам», а там добавил и «Идиота». Последние рок-н-роллы. Теперь, наверное, действительно уж «Прощай, Rock».

ВЕЧНОСТИ РЕКА

Сборник 1976–1979 гг.

1. Песня вечной весны. 1977. 3.12

2. Видел я птиц. 1978. 2.33

3. Тропа. 1979. 2.00

4. Из глины одной. 1979. 3.12 *

5. Молния. 1977. 2.18

6. Там, где дали темны. 1977. 2.43

7. Ответ знает ветер. 1976. 2.14

8. Вишнёвый сад Джими Хендрикса. (3) 1979. 1.31 *

9. Рондо о ветре. 1976. 2.27

10. Жил майстерзингер 1976. 1.46

11. Жизнь мне не мила. 1979. 2.20*

12. Вечности река. 1979. 2.25 *

13. Гулял ли, да не я. Флейта — Л. Эсельсон. 1979. 4.03 *

Общее звучание — 34.00

5-ти оригинальных песен (*) — 14.15

№ 3,4 — записаны в августе 1979 г. № 11,12,13 — в декабре, январе 1979 г.

Опять посреди «апофеоза тьмы и мелькания глаз» вспыхнули какие-то вещие звёзды. Истерзанный отчаяньем и болью, думаю о непрерывности и вечности того, что во мне и повсюду лучшего.

ЗАКЛИНАНИЯ

Октябрь, ноябрь 1979 г.

1. Медитация. Strings во 2-й и орган в 3-й частях — В.Ф. Ударные в 1-й части — предв. ф-ма 11.55

2. Авидья Клавинет — С. Лузин. Strings, Fender p. — В.Ф. Я — бас, муз. тема — С. Лузин. 2.22

3. Тайттирия Упанишада, Рамакришна. 2.48

4. Шамания. 2.56

5. Екклесиаст. Гл. 1\5–9. 1.55

6. Ты, человек. Ударные — монтированная предв. фонограмма. 6.48

7. Где. Где. Где. 5.03

Общее звучание — 34.09

«Медитация» пугала всех, но это самая настоящая медитация, только на дне подземного мира. Без неё невозможны медитации в небесах. Я ищу свой страх и нахожу его. Я смотрю на него, и он рассеивается. Я заклинаю самого себя и ищу себя в потёмках личности.

БРАХМА АСТРА

Февраль 1979 г.

1. Танец Кришны. 2.16

2. Легенда о Гималаях. 2.02

3. Эмерсон, «Брахма» (фрагмент). 1.22

4. Вивекананда (фрагмент). 1.14

5. Ом бхур бхур свах. При участии Н. Морозовой. 3.08

6. Апокалипсис. Часть 1 — гл.8\2,7 — 13. 3.17

Часть 2 — гл. 20\11–15,21\1,3 3.32

7. Тао Юань Мин. (Если в мире есть жизнь). 2.30

Общее звучание — 19.43

Инструментальные фонограммы № 1, 2, 3,4 — были записаны в мае 1979 г., а в феврале дополнены вокалом, басом и т. д.

Всё те же поиски. Но здесь объятия личности разорваны. Горизонты расширяются, под ногами какие-то нетоптаные тропы, но я иду сам, пересекая то одну, то другую.

КИТАЙСКАЯ ПОЭЗИЯ

Январь, февраль 1980 г.

1. Цюй Юань. Великому повелителю жизни. 7.28

2. Тао Юань Мин. В мире жизнь человека. 3.00

3. Тао Юань Мин. Я поставил свой дом. 1.50

4. Тао Юань Мин. Солнце с луною никак не хотят помедлить. 2.18

5. Цао Чжи. Мелодии Кунхоу. 4.30

6. Ду Фу. На смерть Чжугэ Ляна. 1.46

7. Ли Бо. Посвящаю Мэн Хао Жаню. 3.08

8. Ли Бо. С вином в руке вопрошаю луну. 3.55

9. Цао Чжи. Встретил у ворот путника. 2.32

10. Ли Бо. Песня. 2.08

11. Синь Ци Цзи. В храме в полночь раздаётся звон колокола. 2.22

12. Оно-но-комати. (Япония). Ударные — предв. ф-ма. 1.50

13. Су Дун По. Если я затеряюсь. 2.14

Общее звучание — 39.48

И ещё раз мрачноватые напевы. Я присоединяюсь к бесконечному хору горевателей. В этих стихах звучат для меня слишком знакомые вибрации вечной печали и космической тоски по необратимости всего. Все вещи делались стремительно и импровизированно. Наблюдал в себе некоторое одержание древним Китаем, его беспримерной глубиной переживания сна жизни. С удовольствием играю фальшиво и неблагозвучно. Надоело. Гитару настраиваю кое-как.

ЕВАНГЕЛИЕ ОТ МАТФЕА

Февраль-март 1980 гг.

1. Когда Иисус родился в Вифлееме. Ударные — монтир. предв. ф-ма кроме последнего куплета, который стучу я. Риф на органе — В.Ф. 4.04

2. Искушение. Гл. 4\1 — 10. 3.01

3. Изыдут бесы. 2.04

4. Нагорная проповедь. Гл. 5\3 — 12. 2.10

5. Исцеления. Часть. Гл. 8\17. Гл. 9\2,7,18, 23–25. 1.58

Часть 2. Гл.11\5. 1.15

6. И вошёл Он в Иерусалим. Гл. 21\10–12. Переложение — 12,14,15. Гл. 16\21,25. 4.20

7. Се оставляется дом ваш пуст. Гл. 23\28. 0.36

8. Баллада о предательстве. По гл. 26. Ударные настуканы по заказу неким Е. с дальнейшей демонтировкой. 3.17

Общее звучание — 22.38

№ 4 — записана в августе 1979 г.

Иисус вновь воскрес… во мне. Я чувствую Его, вижу, распинаюсь, но я — злобное, негодующее воплощение Иисуса. Я проклинаю всех, кто повинен в Его смерти. «Жалкие твари, подонки…» — негодую я и вдруг стихаю. Я начинаю чувствовать свою виновность и причастность к событиям на Голгофе. Я тоже виноват в том, что случилось тысячи лет назад. Время — бред, болезненная фантазия помрачённого разума.

Иисус ходит среди нас, висит среди нас распятым, прощает нас, потому что не мы Его распяли, а Он сам себя, чтобы разбудить всех спящих.

Господи, спаси и помилуй.

ПОСВЯЩЕНИЕ

Август, сентябрь 1980 г.

1. Алмазная гроза 2.58

2. Algamaguma. Ударные — монтир. предв. ф-ма 2.55

3. В тёмном царстве. 2.56

4. Гита Шакти. Ударные — предв. ф-ма. 2.58

5. Чтобы каждый молиться мог. 2.25

6. Аум Тат Чит Сат. 1.47

7. Свет мой Ангел. 2.28

8. Sansara. 4.25

9. Странствующему саниясину. 2.34

10. 5 сентября. Ударные — предв. ф-ма. 1.45

11. Сердце Азии. Мридангам — предв. ф-ма. 4.51

Общее звучание — 33.00

Ю. Морозов — вокал и бэк-вокалы, гитары акустические и электрические, бас, губная гармоника, перкуссия, одноголосый синтезатор.

После N-месячного путешествия по Армении, Белому морю и лесам Лен. области в компании мистиков-любителей, совершенно неожиданно возникло чудовищное желание писать музыку ещё и ещё. Вся музыка сочинена и записана в течение трёх недель на одном дыхании и в приподнятом настроении.

В «5 сентября» мелодия и слова импровизировались прямо на ходу. В эти с удовольствием перечитывал Блока и письма Е. И. Рерих. Партии всевозможных гитар (акустической, электро, баса, 12-струнной) исполняет, за неимением других гитара фабрики народных муз. инструментов им. Луначарского (цена 98 рублей). В качестве духовых — заржавленная гармошка фирмы Olimpia.

СТРАННИК ГОЛУБОЙ ЗВЕЗДЫ

1980–1981 гг.

1. Взлететь в небо. Музыка в приблизительном виде возникла в 1973 г. 3.36

2. Одинокий путь. Фортепиано и синтезатор — В.Ф. 4.50

3. Странник Голубой Звезды. 3.42

4. Когда-то ветер… Стихи Н. Морозовой. 2.55

5. Инкарнация. 2.06

6. Астральный бой. 4.04

7. Veni creator spiritus. 0.51

8. Её зовут Люси. 4.20

9. Amen. Рояль, клавесин — В.Ф. 4.41

10. Твоя война. 4.05

Общее звучание — 35.40

Во всех номерах с барабанами барабаны — монтир. предв. ф-ма. № 1–7 — октябрь, ноябрь 1980 г., № 8-10 — январь 1981 г.

Этот диск, как и все записи за последние два года, делался урывками. Совершенно не было времени поработать как следует или даже толком подстроиться к ранее сделанной фонограмме. Гитара и бас брались напрокат на день, два. Часто записанные пробные партии и импровизации оставлялись, так как переделывать было некогда.

«Её зовут Люси» написана после встречи с Люсей Ш. из Уфы. Она услышала мои одинокие крики о помощи, изданные 5–6 лет назад, и явилась во плоти, готовая спасти меня от чего угодно. Ни одна молитва о помощи не остаётся не услышанной.

«Ответ, наверное, есть» стала «Amen». Написанная в 1969 г., она уже содержала в себе Бога в корявой оболочке любовной песенки. Поначалу я её никому не показывал, но как-то, забравшись около Военно-Грузинской дороги в гору и сидя под облаками с Кузей и Лёней К., мы, выпив бутылку сухого, расчувствовались, стали горланить свой битловско-босяцкий репертуар. Тут я случайно запел её, и Кузя с Лёней моментально врубились, стали подтягивать, а спев, пришли в восторг и стали доказывать мне, что лучше я ничего ещё не писал.

Убедили.

Много времени потом я хотел сделать из неё просто лирическую песню без теистического душка, но почему-то рука не поднялась. И наконец, поднялась, но по-другому, утвердив в ней Бога накрепко. Хотя неделю спустя явился искуситель С. Славянин с письмом из Москвы и склонял меня послать что-нибудь на конкурс. Посылать особенно нечего, и мне пришёл искус, кроме нового текста, сделать ещё один, так как аранжировка «Атеп» богатая и явно бы пошла на любой конкурс.

Но бесы были изгнаны.

На этой ленте я опять работал с В.Ф. Его готовность помочь мне поистине безмерна. Но самое приятное то, что при всём его ортодоксально-джазовом воспитании он, сам того не ведая, со мной начинает играть то, что мне нужно, забывая на время свою выучку.

В «Медитации», не объясняясь словами, я, включив запись, просто дирижировал ему руками, гримасами, голосом, получилось то, что надо.

Very many thanks.

ТРИ РУССКИЕ ПЕСНИ

1981 г.

1. Ой, ты разудала голова. Виола да гамба — Г. Гольштейн. 3.40

2. Уж хорошо было детинушке. Флейта — Г. Гольштейн. 2.58

3. Как за дивненьким да лесочком. 4.52

ПЕСНИ О ЖИЗНИ И СМЕРТИ

1981 г.

4. Второе крещенье. На стихи А. Блока. 2.42

5. Ангел-хранитель. 2.52

6. Зависит от тебя. 3.12

7. Надкушенное яблоко. 3.40

8. Вечный дом. 4.34

9. Предопределение. 5.31

Общее звучание — 34.34

№ 1–6 — записаны в феврале, 7–9 — в марте, апреле 1981 г.

Как-то в 1974 г. Берендюков привёл в Капеллу старушку, которая спела несколько народных песен. Мы её записали, и с тех пор я часто слушал эту плёнку и дивился как бы давно знакомой, но почему-то забытой мелодике, манере и тембру голоса бабули. И вот в 1981 г. возникает желание спеть эти песни. В один вечер гармонизирую первую песню, через два дня — вторую. Записываюсь. Впечатление совершенно невероятное. Все записанные как раз перед этим композиции кажутся легковесной чепухой. Разбужаются какие-то неведомые чувства. С тем же настроением делаю и третью песню. В народной музыке скрыта страшная сила. После её исполнения возникает чувство единства и всемогущности. Под впечатлением этой силы записываю «Ангела-хранителя» и «Зависит от тебя».

О существовании Джона Леннона я бы, наверное, не вспомнил, если бы не его смерть. Чужой и чересчур американской стала для меня его поздняя музыка. Исчезновение идеалов и подмена их якобы «независимостью» и «самостоятельностью» суждений превратили его последние опусы в финансово-бордельную стряпню, слушать которую, конечно, можно, но не нужно. Когда кто-то сказал мне, что вчера убили Джона, я ответил: «Ну, и хрен с ним, убили, так убили». Но дня через два, вспомнив об этом, я невольно вспомнил и все те долгие годы помешательства на битлах, всё то жизненное и творческое, что я впитал от них и от событий ими посеянных. И я загрустил по Джону, по тому юному, с глупой самоуверенностью на лице, но с чистым сердцем хотевшего завоевать мир любовью и дерзостью.

И я, запалив свечу перед твоим портретом, взял гитару и написал «Надкушенное яблоко». Мир праху твоему, Джон, и пусть дух твой в следующей инкарнации справится с когтистыми лапами сансары.

ЛЕГЕНДА О МАЙЕ

Весна, лето 1981 г.

1. Легенда о Майе.

Нисхождение.

Голография.

Бесславное возвращение (Love. Love. Love). 6.51

2. Но молчат сердца. 4.17

3. Источник золотой пыли. 4.46

4. От юности моей. 6.47

5. Снежная Дева. (Лузин-Морозов). Рояль — С. Лузин. 3.46

6. Вольно птице вольной. 4.30

7. Харе Кришна, Харе Рама. 4.27

Общее звучание — 36.00

Эти вещи возникли в противовес всеобщей и моей ранней слепоте, неспособности увидеть начала и концы всего того, что мы творим на Земле. Каждая наша мысль, слово или поступок творят бесконечную легенду Майи, и мы — творцы её — думаем, что она существует сама по себе. Наши эгоизм, гордость, скупость, зависть, молчащие сердца и пр. создали мир, стоящий на грани самоуничтожения. И никто не в силах поднять протестующие руки. Все только в ужасе задают друг другу вопрос: «Что же будет с нами со всеми?»

А будет то, что мы сделаем сами.

«Но молчат сердца» заиграла во мне на Валааме. Ходил по острову, думал о великих трудах и неукротимых сердцах монахов, оплодотворивших своей жизненной силой мёртвый камень посреди ледяного озера, и сравнивал их с вялыми, пресыщенными дрянью и суетой сердцами сегодняшних людей. О, небо!

Раньше ты было щедрее!

«Источник золотой пыли» и «От юности моей» — гимны созиданию и красоте. Конечно, транскрипция гимнов и понятие красоты — мои, морозовские, но души в них вложил, сколько мог.

Музыка «Снежной Девы» в приблизительном виде имелась в голове Лузина, когда он однажды зашёл ко мне, и, поэтому попотев пару часов, он над Petrof'ом, а я над «Rex» ом записали на ранее сыгранную мной какую-то партию ударных — рояль. В этот же раз записан и номер «Сверкающий мир» для сольного альбома Лузина.

Потом пришлось думать о словах, так как музыка уже тянула на песню, хотя первоначальный замысел был — дополнить гитарой и басом и сделать просто инструментал. Тема о чистой женщине-Деве уже мелькала в голове. Женщина XX века, словно автомат с газированной водой доступна первому встречному, бросившему монету или две, куда следует. Это бездарное расточение жизненности — единственного нашего достояния и женщинами и мужчинами — вызывало во мне в последнее время чувство противодействия. Секс стал универсальным предохранительным клапаном от всех проблем (от чрезмерного ума также), но, требуя себе обильных жертвоприношений, является в то же время одним из мощнейших источников проблем, опутавших по рукам и ногам всё человечество. Целомудрие, не вынужденное в силу обстоятельств, но сознательное и духовно сублимированное, — это подвиг силы уже сверхчеловеческой категории, и такую женщину-Деву я хотел бы не только воспеть, но и встретить на одном из перекрёстков Вселенной, чтобы поклониться Ей. Долой автоматы с подслащённой водичкой! Только чистая вода высшей духовности наполнит жаждущего истины человека.

Как всегда, записи производились массированно. Опять одолжил у знакомого мецената двухгрифовую гитару. День ушёл на починку, так как совсем не играла, и кое-как слепив и настроив это чудо, почти месяц писал беспрерывно. Доработался до того, что даже во сне безостановочно играл и записывал.

Помимо «Легенды о Майе» дописал также две вещи в In Rock 2 («идиот» и «Мы — пилигримы»), для которых ещё весной настучал партии ударных. И уж совсем обалдев на многоканальных сведениях, принялся писать разные партии к вещам Лузина для его диска. Если бы не своевременный отъезд в Крым, со мной могла бы произойти дематериализация или превращение субстанции тела в звук.

И в заключение — хвала Вседержителю миров и вселенных, ибо всё, что происходит, творится с его соизволения и по его желанию.

СВЕРКАЮЩИЙ МИР

Лето, осень 1981 г.

С. Лузин — композитор и исполнитель, Ю. Морозов — аранжировщик, режиссёр, исполнитель

1. Сверкающий мир. Рояль — С. Лузин. Чайки — Н. Морозова. 4.07

2. Строфы о поисках весны. На стихи Синь Ци Цзи. Гитара, вокал — С. Лузин, генератор, Эл. треугольник — я. 1.55

3. Моё завещание. На стихи Ю. Словацкого. Губная гармошка, гитара, вокал — С. Лузин. Соло гитара, бас, маракасы — я. 5.10

4. Я иду. Слова И. Лузиной. Гитара, вокал — С. Лузин. 2-й голос, гитара, погремушки — я. 3.41

5. Колорадо блюз. Слова народные в обработке С. Лузина. Губная гармошка, гитара, вокал — С. Лузин. Стук — я. 3.05

6. Один в ответе. На стихи Синь Ци Цзи. Губная гармошка, гитара, вокал, ксилофон — С. Лузин. 3.15

7. Слышу шумит дождь. На стихи Лу Ю. Губная гармошка, гитара, вокал — С. Лузин. Бас, соло гитара, бубен, вокал — я. 4.10

8. Плывут облака. На стихи Ли Бо. Губная гармошка, гитара, вокал — С. Лузин. Бубен — я. 1.43

9. Смотрю на водопад. На стихи Ли Бо. Гитар, вокал — С. Лузин. Эл. пианино — В.Ф. 2-й голос — я. 2.21

10. Понт Эвксинский. Гитара — С. Лузин, фисгармония — И. Лузина. Бас, соло гитара, электрон, ударные — я. 2.36

11. Импровизация. Фисгармония — С. Лузин. Ударные естественные и электронные — Ю. Морозов. Часть 1. 3.20

Часть 2. 2.10

Общее звучание — 38.40

МУЗЫКА СЕРДЦА

Зима 1981–1982. г.

1. Смотрю в зеркало я. 7.36

2. Пленила ты сердце моё. На слова «Песен песней Соломона». Гл 4\9-12,16. 3.23

3. Баллада блудного сына. Эл пианино — В.Ф. 4.27

4. Кто плачет здесь… На стихи А. Блока. 2.27

5. Нас двое. 4.16

6. Музыка сердца. 5.43

7. То была последняя война. 7.40

Общее звучание — 35.47

Последние творческие судороги перед Армагеддоном. Писать больше явно не хочется и подвигает на труд одно лишь желание противодействия надвигающемуся маразму. Приходится почти что приковывать себя к пульту, чтобы закончить диск.

Многое из того, что сделано, предполагалось сделать иначе, но слишком явное сгущение различных препятствующих обстоятельств, а также катастрофа за катастрофой технические при моём приближении к магнитофону с намерением писать подсказали мне, что нужно не упорствовать, а делать, как получается, да побыстрее.

Так, например, «Последняя война» должна была начинаться с низкого гула, прорезаемого какими-то электронными молниями и в наивысшей точке крещендо прозвучать криком «Армагеддон» из многих голосов, но по разным причинам от этого пришлось отказаться и удовольствоваться тем, что записано.

«Баллада блудного сына» мыслилась инструментально и акустически раза в четыре шире, и должна была вылиться в почти симфонию 6–7 минутной длительности, но материализовалась скромной и недолгой песенкой с небогатой краской звучания. И такое сужение первоначальных замыслов произошло почти с каждой вещью, кроме «Смотрю в зеркало я»., которую сначала хотел записать под одну гитару и электронные бонги.

Но в одном — сузилось, в другом — расширилось. Первоначально гражданская тематика, представленная песнями «Нас двое» и «То была последняя война», вообще отсутствовала, и диск задумывался как некий личный, самосозерцательный и лирический диспут с одним из наших двойников: зеркалом, совестью, Иисусом. Поэтому диск должен был называться: «Смотрю в зеркало я».

«Музыка сердца» имела другие слова, начинавшиеся строчкой: «Есть среди морей города»… Но, быть может, я когда-нибудь ещё напишу песню о голубых и призрачных городах, встающих из белой пены неведомых морей, в которых всё прекрасно, как в золотом сне. Может быть, это будет тогда, когда Н.М. напишет картину, тщетно витающую перед её мысленным взором вот уже много лет.

По-прежнему продолжаю опрощения аранжировок, доводя их до полной лапидарности, всегда помня, что массивная инструментовка и огромные оркестры приличествуют боям гладиаторов или военным парадам, возбуждая в человеке дух суетности, стадной чувственности и подавляя тонкие сердечные движения. Собственно, весь африканский комплекс рок-музыки с превуалированием роли ритмических и рифовых инструментов над мелодическими рассчитан на расшевеливание низшей, подсознательной психики человека, почему тяжёлая поступь хад-рока в сочетании с разнообразными формами аранжировки производят ушибающее воздействие на примитивные или дилетантские натуры.

Музыка одинокого неандертальца — рок Led Zeppelin.

Музыка шамана-эпилептика — рок Джими Хендрикса.

Музыка весёлых людоедов — ритмы диско.

Дешёвые винегреты для профанов — джаз-рок и свербёж по проволокам музыкантов типа Махавишну. Оставляю всю эту кучу хлама вам, мои заблудившиеся в тёмном царстве современники.

Кушайте его на здоровье, спивайтесь, как Р. Плант, сдыхайте от наркотиков, как Дж. Хендрикс, вешайтесь или режьте вены, как быстролётные звёзды диско, потому что их музыка — зеркало их тёмных и первобытных душ.

Однажды понятая мной «ненасытность уха слушанием» (Екклесиаст) удержала меня от бесконечной погони за техникой игры и разнообразием звучания, превратившими было меня в посредственного эпигона западной массовой культуры. Но Запад мёртв, и блестящие его одежды не в силах замаскировать зияющей пустоты духовности. Сегодня я понимаю это как никогда и обращаю своё сердце к Востоку и всему живому на Земле. Последний искренний клич, изданный 20 лет назад битлами, давно уже рассеялся в вонючем воздухе Нью-Йорков и Лондонов, и тщетно что-либо искать там в подобном жанре теперь. Откровения сегодня ждать нужно скорей на Руси, чем где бы то ни было.

Прощаясь с музыкой, я не даю обетов или обещаний ни ей, ни себе, тем более, что в следующем воплощении мы встречаемся вновь, и, кажется, эта встреча будет грандиозной.

13 февраля 1982 г.

ЛУННЫЕ ТЕНИ

Инструментальная музыка 1981–1982 гг.

1. Ябарах Карара Бамба. 4.23

2. Лунные тени. 4.57

3. Забытая гармония. 1.30

4. Поток бытия. Импровизация Кудрявцев-Морозов. 3.12

5. Два старых беса. Импровизация Кудрявцев-Морозов. 5.17

6. След во Вселенной (инструментальный вариант). 3.08

Общее звучание — 22.42

«Лунные тени» — тени и обломки несвершённых замыслов, сведённых в том виде, в котором остановилась работа, кроме № — 4,5, которые возникли сиюминутно под напором М. Кудрявцева, на часик забежавшего на огонёк. Душа его заворожилась Fender Precision Bass, случайно лежавшим в тот день «под ногами», и он, схватив его, стал рвать струны. Я, включив маг, взял гитару и тоже стал то рвать, то пощипывать. Только в «Потоке бытия» мы пощипывали под фонограмму электроударных, записанных мной предварительно. Так и нащипали восемь с половиной минут чего-то вроде музыки.

КОЛЬЦО ВРЕМЁН

1982 г.

1. Пловец в пространстве. 4.20

2. Квинтэссенция. 2.54

3. Голос из хора. Ф-но — В.Ф. 1.00

4. Супермэн. Соло синтезатора в коде — В.Ф. 4.02

5. Эпитафия. Ф-но — В.Ф. 0.58

6. Нерастворимая карма. 4.17

7. След во Вселенной. 5.05

8. Виновата сама. Соч. 1970 г. Ф-но — В.Ф. 4.20

9. Есть места. Соч. 1970 г. Ф-но — В.Ф. 3.02

10. Весна. Соч. 1970 г. 3.08

11. Кольцо времён: (4.06)

Опасная вибрация. 1.12

День поминовения. Соч. 1974 г. 2.54

Общее звучание — 37.27

Диск — компиляция, как и «Лунные тени». Эта лента не должна была появиться, но остались различные наброски, куски импровизаций, тексты и аранжировки, которые ждали воплощения — и оно произошло. Большую роль в самопровокации сыграл муг-синтезатор, простоявший у меня почти месяц. Поневоле приходилось играть и писать. Почти так же долго стояли барабаны, поэтому в достаточной мере поиграл и на оных. Но гитара по-прежнему — то же самое неуклюже обструганное самодельное корыто с двумя чудовищно не строящими грифами и кастрюльно-тембровыми звукоснимателями. В результате гитарной игры не так уж много. Поневоле страшишься слишком часто браться за это мучительное устройство. Ещё, хвала Творцу, хвала меценату, почти два года не требующему возврата своего сокровища. Иначе я бы остался дирижёром без оркестра.

«Кольцо времён» — кольцо тем и настроений. Протест и лирика, ретро и модерн: их объединяет только название, хотя тетраптих: «Квинтэссенция», «Голос из хора», «Супермэн», «Эпитафия» — вполне органичен.

Три вещи семидесятого года долгое время просились на плёнку, пропадая понапрасну, как тексты в старой эпигонской обработке. И вот, реализуя остатки современных замыслов, я снова роюсь в прошлом, сплетая его с нынешним днём. Мелодика этих песен изменена мало, кроме «Есть места». Превращения произошли гармонические и оркестровые. Но самое главное, как мне кажется, возродился дух публичных выступлений «Босяков», не прозвучавший в слишком плохой и единственной ленте «Босяки».

«День поминовения», конечно, не самая лучшая поэзопубликация. Но, материализовав хоть этот маленький аванс, я освободился от желания озвучить и написать музыку ко всей поэме. Пусть будет.

Сентябрь 1982 г.

НОЧНОЙ ПЕВЕЦ

1982–1983 гг.

1. Ночной певец. Аккордеон — В.Ф. 4.12

2. Похвала глупости. 5.12

3. Исповедь. Рояль — В.Ф. 4.28

4. Ночной ветер. 4.33

5. Монолог неизвестного. 0.48

6. Всё это — музыка. 5.45

7. Дикая утка. 4.13

8. Когда стены не будет. Рояль и аккордеон — В.Ф. 3.50

Общее звучание — 33.14

И снова диск. Как они все надоели мне, проклятые! Словно какие-то музыкальные бесы по временам завладевают моей душой и, забывая обещания, тысячи раз даваемые самому себе: больше не играть, я снова брался за гитару. Бесы! Отыдите прочь!

Терзайте лучше членов рок-клубов. У них аппараты покруче: навару больше.

Как всегда, исполненное отличалось от задуманного. Первой я записал «Похвалу глупости», затем «Ночной ветер» и хотел было продолжать в том же или ещё более дерзком хад-роке. Но, внезапно, утомившись скрежетом моей неповторимой эл. гитары, решил «заголубеть». Тут и возник в один вечерок «Ночной певец», который и определил фолк-роковый характер диска. «Исповедь» разрослась из одного старого чернового наброска, разрабатывать который я не собирался. А «Дикая утка» как замысел определилась после нескольких кормёжек уток на замёрзшей Фонтанке. Но, собственно, живые утки только материализовали давно хранимое впечатление от «Дикой утки» Ибсена, а также собственные настроения обособленности от «стаи».

Лапидарный риф «Всё это — музыка» появился откуда-то извне и упорно преследовал меня длительное время. Не спасло меня от него и предпринятое в тот момент по разным причинам 20-дневное голодание. Эти 12 нот неумолимо преследовали меня, шатающегося от голода, и ночью и днём. Видимо, то был превуалирующий пульс жизни марта 1983 года. Тематика «Когда стены не будет» не совсем самостоятельная. Она была заказана мне одним музыкантом-композитором В.Б. для песни, которая должна была быть им написана на эти слова. Я выполнил заказ, так как он мне в общем отвечал кое-чем, но заказчик внезапно исчез бесследно. Тогда я сам записал песню на мотив, который мурлыкался во время написания текста. В процессе записи этого диска мне пришлось ещё обороняться от некого молодого человека Андрея В., желавшего во что бы то ни стало увековечиться в записи собственного альбома при моём содействии. В конце концов я посодействовал. Но клиент остался недоволен результатом и пришёл к выводу, что я плохой режиссёр. Что ж, устами младенца глаголет истина. Принимаю сиё со смирением, каюсь во всём содеянном мной и приложу все усилия для прекращения недержания и самопроизвольного песнеиспускания. Аминь.

Мая 15-го 1983.

ПОТЕРЯННЫЙ РАЙ

1982–1983 гг.

1. Метампсихоз. 4.43

2. Крест бытия. 5.07

3. Потерянный рай. 5.18

4. Велик Аллах. 6.38

Общее звучание — 21.00

НЕОБХОДИМА ОСТОРОЖНОСТЬ

1983–1984 гг.

1. Предупреждение. 2.57

2. Необходима осторожность. 4.07

3. Игры не для меня. 4.40

4. Странные ангелы. 1.56

5. Побег из Вселенной. 3.12

6. Летела птица… На стихи Н. Морозовой. 5.55

7. В этой жизни каждый… 3.07

8. Дума. На стихи М. Лермонтова. 7.12

Общее звучание — 34.00

В № 6 — вокал, соло гитара — Морозов и инструментальное трио восточных инструментов под водительством А. Красикова.

Ю. Морозов — вокал, и бэк-вокалы, гитары акустические и электрические, бас, клавишные, духовая гармонь в № 3, барабанный компьютер в № 1, 4, барабаны в № 2,3, 5,7, 8. флексотон в № 4, перкуссия.

В. Динов — ф-но в № 8.

Е. Богомолов — саксофон в № 8.

После трёх посещений, естественно, не добровольных, одной уютной хазы, владел которой некто Кагэбицкий, и после разных задушевных разговоров на этой хазе как-то само собой иссякло желание делиться с бумагой разными сокровенными мыслями, фамилиями, датами.

Гр. Кагэбицкий, наоборот, хотел бы мне помочь стать известным и даже знаменитым музыкантом за пустяковые услуги, а я, неблагодарный, угрюмо бормотал ему в ответ, что, мол, мы и сами с усами, а дома лихорадочно собирал компрометирующие себя и некоторых других знакомых записи, книги, самиздатовские папки в чемоданы, и долой их из дома, да поскорей. Иногда думаю, а те, кто внезапно из ничего, из небытия вдруг стали сверхизвестными, не ударили ли они в своё время по рукам с услужливым Кагэбицким. А?

Именно поэтому после «Ночного певца» последовал альбом «Необходима осторожность» и без всяких комментариев. Квинтэссенцию моего отношения к действительности в тот момент я выразил удачней всего в композиции «Странные ангелы».

Для реализации восточной аранжировки песни «Летела птица» я пригласил А. Красикова со товарищи в количестве 2-х и записал в их исполнении минут тридцать разных коротких и длинных и достаточно беззубых импровизаций, на которые в дальнейшем наложил свою гитару акуст. и голос в «Летела птица», и флейты, и эл. гитару в «Воспоминании о Родине».

Очень нравилась мне самому «Дума». В 1987 г. к ней весьма расположился артист театра им. Комиссаржевской В. Особик и задумал ввести её в спектакль «Зверь», которым он дебютировал как режиссёр. А мне он предложил заодно написать всю музыку к спектаклю.

Я походил на репетиции, написал несколько инструментальных кусков, а потом охладел к этой затее, ибо очень уж совдеповский вид приняла она ближе к воплощению, а «Думу» Особик настоятельно просил переаранжировать и даже перепеть её А. Градским, перед которым он сильно преклонялся.

Спектакль в конце концов пошёл. Музыку для него сделал кто-то другой, а «Дума» в не знаю чьём исполнении так и звучит в нём, на благо ли?

Написано в январе 1990 г.

ПАНОПТИКУМ

1984 г.

Композитор — С. Лузин.

1. Меж нами стены. Лузин-Морозов. 5.21

2. Танец. 3.18

3. Верю я в Солнце завета. На стихи А. Блока. 5.01

4. Неслышные моря. 4.27

5. Весна. 4.38

6. Меланхолия. 6.12

7. Летела птица. 3.53

8. Пловец. На стихи А. Мицкевича. 5.15

9. Голуби. 3.30

10. Паноптикум. 7.18

Общее звучание — 49.25

№ 4,5, 6,7,9 — на стихи Н. Морозовой.

С. Лузин — ф-но, клавесин, акустическая гитара, флейта, губная гармошка, фонограмма конкретных эффектов, вокал.

Ю. Морозов — барабаны, бас гитара, гитара соло, электронные эффекты, Бубны, подголосок в № 4 и хор в коде «Паноптикума».

МИР ИНОЙ

1984 г.

1. Мы. 4.25

2. В беспечный день. 3.42

3. Сезон отчуждения. 3.36

4. Вкус бессмертия. 4.30

5. Безумие. 6.15

6. Баллада о храме. 3.08

7. Дым. 2.10

8. Мир Иной. 5.10

9. Дверь. 5.32

10. На сердце грустно. 4.03

11. Созерцание. 3.40

Общее звучание — 46.20

Все тексты, кроме «Баллады о храме», — Н. Морозовой под редакцией Ю. Морозова.

В № 2 и № 10 — партия виолончели — Ю.N.

В № 11 — инструментальное трио восточных инструментов под водительством А. Красикова.

В № 1 — ф-но — В. Динов.

Ю. Морозов — вокал, гитары, бас, клавишные, блок флейта, духовая гармонь, перкуссия, монтиров. Барабаны, аккордеон. Н. Морозова — бэк вокал в № 8.

Прорывом во что-то новое и неизвестное стал этот диск на стихи жены, которая писала стихи, сколько её помню, всегда, везде и ровно неизбывно. Некоторые тексты я сильно подредактировал из-за музыкальных размеров, другие, как, например, «Сезон отчуждения», слепил из 2–3 разных стихов. Третьи остались такими, какими они были.

Я даже не помню, что сочинил вначале, что — потом. Энтузиазм сочинения музыки на готовые тексты был так силён и так легко это получалось, в отличие от методики написания собственных песен (сначала музыка, потом текст), что за день-два я писал и клавир и аранжемент, и так же быстро переносил это всё на ленту. Это был последний личный диск перед «Аутодафе», где всё уже другое и я другой, и на заповеди осторожности хотелось плевать, хотя плевать было рано, и гр. Кагэбицкий через пару лет напомнил о себе ещё, на этот раз по-другому, экстрасенсному поводу.

Написано в январе 1990 г.

ВОСПОМИНАНИЕ О РОДИНЕ

Инструментальная музыка 1984 г.

Звучание — 19.12

Исполняют: трио восточных инструментов под водительством А. Красикова.

Флейта в начале и в конце, эл. гитара — Ю.М. Флейта в середине до гитары. — С. Лузин.

AUTODAFE

1984–1985 гг.

1. Rock — монолог. 3.56

2. Хозяин жизни. 5.52

3. Приятный блюз. 6.43

4. Живущий, как и я. 7.51

5. Славянский вопрос. 6.23

6. Autodafe. 9.13

Общее звучание — 42.00

Партия ф-но в № 5 — В. Динов. Губная гармоника в № 1 — С. Лузин.

С «Аутодафе» я вернулся после пятилетних идеалистических странствий в тот же самый вшивый, лживый и продажный совдеповский мир. Возвращение произошло как-то совсем уж быстро, как падение ангела, подбитого моджахединским «стингом». И дело было не в том, что я сдался или мне не хватило воли больше не пить, не материться и думать о махатмах, Иисусе и конце света. Нет. Я сам захотел вернуться от ночных астральных битв с неведомыми демонами к демонам и бесам не экзотическим, а реальным, бытовым. Когда писал первые жестковатые, по сравнению с «Миром Иным» тексты, внутренне страдал и ёжился.

«Приятный блюз» сначала был совсем другой песней под названием «Солдат». Это об Афгане. Но в 84 году с такой песней мне можно было закрывать свою муз. лавочку, и поэтому, сведя её на мастер тэйп, я написал другой текст и с этим включил в альбом. А «Солдат» так и провалялся до 90 года, когда, наконец, я собрался его и многое другое собрать в альбом под названием «Раритеты».

Написано в январе 1990 г.

АНТИЛЮБОВЬ

1985–1986 гг.

1. Дым без огня. 6.35

2. Мастер. 6.06

3. Ностальгия. 8.20

4. Антилюбовь. 5.13

5. Осень. 04.55

Общее звучание — 31.30

В № 2 — вокал — М. Капуро.

В № 3,5 — скрипки С. Лудинов.

В № 3 — губная гармошка — А. Бровко

ТУСОВКА

Тусовка, конечно, началась с женщин. Летом 1985 г. в палатке на берегу моря (в Карабахе) она ощущалась ещё чуть-чуть, что дало мне возможность написать маленький сборничек стихов под названием «Чёрный сад». На некоторые из них в дальнейшем я написал музыку («Ностальгия», «Дым без огня», «Осень», «Мастер»). Потом по какому-то малопонятному поводу реставрировалась дружба с Ю. Берендюковым и М. Капуро. В пылу дружеских чувств я записал М. Капуро на уже готовую ф-му «Мастера». Понравилось и мне, и Берендюковым. Следующим этапом дружбы стали запись с Капурой и Берендюковым как вторым гитаристом песен «Там, где дали темны» и «Тропа». «Там, где дали темны «пару раз крутанули по радио, но дальше этого она как-то не пошла. «Тропа» с переделанным на более оптимистический лад припевом пошла лучше. Крутилась по радио, исполнялась на концертах и в конце концов зимой 1987 года вышла в сборной пластинке «Балаган», где как-то затушевалась среди прочих монстров, выдающих себя за молодых ленинградских композиторов и исполнителей. Индекс пластинки С 6026049007. Потом была титаническая возня с новым вариантом «Ностальгии», где вместо меня слегка изменённые в последнем куплете слова спела М. Капуро. Я свёл этот вариант, но чем-то он сильно доставал, и тогда я несколько изменил аранжировку и ввёл вместо соло скрипки (С. Лудинов) хор Капур и саксофон, и вместо моей соло гитары в конце опять же сакс. Капуро ещё раз перепела всё заново, и в таком виде «Ностальгия» стала «Ностальгией».

Подружившись с Капурой, я стал таскаться на её концерты, где она исполняла то вечный «Зал ожидания», то новодельную «Тропу». Эдак я стал тусоваться то у театра эстрады на Желябова, то у «Юбилейного», то у ЛДМ. Так меня занесло с Капурами и на первый концерт Б. Брегга в СССР. После концерта наблюдал, как великие мастера русского рока во главе с Б. Гребенщиковым выхватывали из рук Брега дармовые пластинки и майки. А я стусовался. Фраер.

На одной вечеринке у Капуры с неё и с меня снял интервью С. Калинин с радио по поводу «Тропы».

Потом (где-то летом 1986 г.) «Тропа» действительно прокрутилась первый раз в эфире, но в какой-то милитаристской передаче. От дружбы к дружбе, от тусовки к тусовке. Знакомство с А. Бровко состоялось тоже благодаря Берендюковым. Сначала он одолжил мне свой «Фендер», потом сыграл на гармошке в «Ностальгии», а потом пошло-поехало.

К этому времени начались мои режиссёрские тусовки, и мне на мозги сели «Земляне», Е. Клячкин, а потом «Август». Впрочем, работая с командами, я усвоил ещё кое-что из того многого, что нужно звукорежиссёру фирмы «Мелодия». Одновременно с Е. Клячкиным возникла 3. Кравчук, которая наткнулась на меня как на режиссёра пластинки Клячкина, интервью с которым она хотела поиметь. Опять завязалась дружба. Я потащил на радио свои записи. Потом были всякие разговоры и две записи (на одной познакомился с В. Особиком) длиной в 2 км. Но когда передача «А как считаете вы?» вышла в эфир 28 февраля 1987 года, длительность её оказалась 25 минут, которые мы поделили с Клячкиным. Песни там оказались после многочисленных и многообещающих переборов всего навсего такими: «Плохая копия», «Гулял ли, да не я» (не до конца), «Мастер». Потом, через месячишко, якобы по заявкам, Зоя повторила «Мастера», и передача закрылась. Но женщина Зоя сделала своё чёрное дело и возбудила во мне нездоровый зуд ко всяческому тусованию, и в частности, на сцене. Поэтому, когда, не помню по какому поводу, мы схлестнулись с Н. Кадыровым и решили попробовать играть мне с их тусовкой под одиозным названием «Почта», это вышло уже почти естественно. Но до этого мне уже прислал письмо В. Михеев, предлагая участие в каком-то ещё неопределённом фильме. Я в тулупе как-то завалился к Михееву в дом и подружился с ним, а потом и с П. Солдатенковым, с которым мы сразу же разработали для меня амплуа сторожа-мультимузыканта. Но об этом ниже.

ПЕСНИ В ИСПОЛНЕНИИ МАРИНЫ КАПУРО

1986 г.

1. Там, где дали, темны. 2.43

2. Тропа. 3.18

3. Ностальгия. 8.20

4. Зал ожидания. Вариант 1995 г. 2.40

5. Зал ожидания. На англ языке. 3.30

Общее звучание — 20.50

М. Капуро — вокал и бэк-вокалы.

Ю. Морозов — акустическая гитара функция в № 1,2,3, эл. гитара, бас, клавишные в № 2,3, барабаны в № 2,3 и барабанный компьютер в № 3.

Ю. Берендюков — 2-я гитара в № 1,2 и гитары в № 4,5.

С. Лудинов — скрипки в № 3.

А. Бровко — губная гармошка в № 3.

А. Егикян — саксафон в № 3.

ЗОЛОТОЙ ВЕК

1986–1987 гг.

1. Представление.

Гитара соло — А. Бровко. Барабаны — монтир. ф-ма. 4.40

2. Продолжение истории о голом короле.

Электрогитары — А. Бровко. Табла — Миша N. Синтезатор низкий табла — В. Вдовин. Барабаны — А. Кудрявцев 4.08

3. Мотив полночного дождя.

Вступление соло гитары — А. Бровко. Соло скрипки — С. Лудинов. 3.16

4. Золотой век.

Барабаны — компьютер. 4.43

5. Плохая копия.

Рояль — В.Ф. Соло гитара — А. Бровко. Барабаны — компьютер. 4.20

6. Стань волной.

Гитара на вступлении a capella, соло и картошки в самом конце — А. Бровко. Барабаны — компьютер. 7.40

7. Аквариум времени.

Барабаны — драм-машина В.Ф. 4.20

8. Почти любовь.

Барабаны — компьютер с ручными брэками и тарелками. Саксофон — М. Чернов. Ф-но — М. Буч 4.50

9. На сердце грустно.

На стихи Н. Морозовой. Акустическая гитара основная — А. Бровко, скрипки — С. Лудинов. Виолончель — Б. Райскин. 3.55

Общее звучание — 41.40

ТЁМНЫЕ АЛЛЕИ

Инструментальная музыка 1984–1987 гг.

1. Против течения. 4.44

2. Тёмные аллеи. 4.04

3. Колокола. 5.22

4. Соловьиный сад. 6.15

5. Месса. 5.16

6. Менуэт. 2.49

7. Агония судьбы. 5.40

8. Умоисступление. 4.16

9. Идущий в ночь. 2.36

10. Невозможность. 3.00

11. Танец. 3.18

12. Паноптикум. 7.18

Общее звучание — 55.05

Ю. Морозов — гитары акустические и электрические, бас, клавишные, перкуссия, хор в № 5, 9, 12, аккордеон — в № 6, худ. свист в № 9, барабаны в № 11, барабанный компьютер.

С. Лузин — ф-но в № 11,12.

РОК «НИВА», ИЛИ 10 ЛЕТ СПУСТЯ

Июль 1987 г.

Концерт 5-го фестиваля, село Шушары

1. Кукиш в кармане. 3.20

2. Блюз пустой комнаты. 6.26

3. Обезьяна. 3.00

4. А мне и так конец. 3.35

5. Баллада о предательстве. 2.52

6. Замороженное время. 4.13

7. Кретин. 4.01

8. Рок-монолог. 3.33

Общее звучание — 32.50

Ю. Морозов — правая гитара всюду и левая в № 1–4,8, в № 4 также бас.

А. Ионов — бас в № 1–3,5 — 8.

Н. Кадыров — левая гитара в № 2, 5–7.

М. Данелия — барабаны.

Моя гитара появилась и справа и слева, как объяснено ниже, в силу исправлений, сделанных мной во время сведения многоканального оригинала. В № 1, 3, 8 полностью переписан вокал, в № 6 — первый куплет.

Первое моё выступление после 10-летнего отсутствия на сцене состоялось с той же «Почтой» в одной общаге на Васильевском острове. Зрителей было человек 60–70. Сначала «Почта» играла своё, потом вылез я. Звук был полное дерьмо. Никто ничего не понял, но возвращение совершилось. Некоторое время спустя в том же порядке мы сыграли в ДК Пищевиков перед выступлением «Зоопарка». Здесь звук был получше, и игра почти состоялась. Единственно, не доставало группового драйва. Я выступал как солист на фоне аккомпанирующего состава. И, наконец, с той же «Почтой» я вылез на рок-фестивале первой волны в с. Шушары весной 1987 г. Звук и на сцене, и в зале был ужасный. «Почта» почти стушевалась от испуга, кроме Н. Кадырова, который невозмутимо спилил свои «картошки» и рифы. Но драйва не было никакого. Мы играли последними после бурного выступления «ДДТ», и симпатии публики были полностью на стороне только что отбесновавшегося Шевчука. Я компенсировал все эти «но» тем, что вопил как зарезанный, и это немного оживило наше не очень эмоциональное выступление. Концерт был записан А. Тропиллой на многоканалку, и после я его кое-где подчистил, подправил, перезаписав басовые партии соло и кое-что перепев.

После концерта начались тусовки с фильмом «Барды покидают дворы, где я ближе познакомился с «ДДТ»-эшниками, с которыми вскоре стал играть по причине отсутствия Шевчука сроком где-то месяца 3–4. Фильм снимала киностудия Довженко, а режиссёр был ленинградцем. На этой почве разыгрывались всякие интриги, от которых страдал только фильм, пребывавший во всё время съёмок на грани закрытия. Приехав раз, другой в Киев на тонировку, я убедился в полной некомпетентности и деморализованности отечественной кинематографии, которая и хочет и не может, одной рукой снимает, другой — режет и запрещает. В фильм вошли две песни целиком: «Там, где дали темны» (новый вариант для кино, запись 1987 г.), «Плохая копия» из альбома «Золотой век» 1987 г. и треть песни «Рок-монолог» из альбома «Autodafe» 1984 г. Фильм перекраивался много раз. Получил ещё одно название «Монологи на фоне из старого кирпича», а доснятый фотографиями и перемонтированный после смерти А. Башлачёва стал называться «Игра с неизвестным».

Описывать мои выступления с «ДДТ» и гастрольные поездки с ними мне менее интересно, так как я вышел здесь из разряда «загадочных» личностей отечественной рок-музыки последних двух десятилетий, а вошёл (на некоторое время) в плеяду обыкновенных концертирующих музыкантов, пусть даже это я сам, писать уже скучно. Скучным предприятием оказалась даже борьба за выпуск на «Мелодии» моей большой пластинки. Просидел над ней я в душной аппаратной всё лето 1987 г.

Пластинка получилась такая:

1 сторона.

Представление.

Плохая копия.

Мастер (из альбома «Антилюбовь»).

Почти любовь.

2 сторона.

Стань волной.

Ностальгия.

На сердце грустно.

«На сердце грустно» из альбома 1984 г. «Мир Иной» на стихи Н. Морозовой я перекроил, поручив партию на гитаре А. Бровко и написав струнный квартет для С. Лудинова и Б. Райскина. Текст песни «Почти любовь» переписывал несколько раз и, боюсь, не замучил ли его вконец.

По поводу пластинки на студии собиралось 3 (!) худсовета, на каждом из которых шеф студии пытался её изничтожить то тем, то этим, но худсоветы почему-то одобрили пластинку и не одобрили шефа. Но вот разборки кончились в мою пользу, и от победы стало грустно.

6-й РОК-ФЕСТИВАЛЬ

9 июня 1988 г.

Зимний стадион

1. Баллада о храме. 3.00

2. Кукиш в кармане. 3.13

3. Rock-монолог. 3.36

4. Обезьяна. 2.55

5. Гегемоны. 3.48

6. Баллада о предательстве. 2.44

7. Корабль мудрецов. 4.22

8. Кретин. 3.30

Общее звучание — 29.16

Барабаны — И. Доценко. Флейта, бас, подголоски — В. Курылёв Правая гитара — А. Васильев. Клавишные — А. Муратов. Левая гитара, вокал — Ю.М.

Запись, как Рок «Нива» 1987 г., сделана в автобусе МС с концерта на 24-канальный магнитофон, а сводилась на 16-канальный уже у меня. Кое-какая 24-канальная информация, естественно, пропала между широкими зазорами 16-канальной головки. Так пропал вовсе один из томов. Вадиковы подпевки пришлось переписывать с канала на канал. Но зато, в отличие от «Нивы», все партии сохранены в целостности и неприкосновенности, кроме «Обезьяны», где во втором припеве вместо Вадика, вступившего невпопад, пропел гормонайзер терцией от моего вокала. А первый такт гитары, на вступлении не сыгранный Андрюхой, я вписал, взяв его из сыгранного им второго такта.

СМУТНЫЕ ДНИ

1988 г.

1. Болотный солдат. Альт — В. Христосов. 4.45

2. Гегемоны. Барабаны — И. Доценко. Бас — В. Курылёв. Клавишные — А. Муратов. 4.08

3. Гимн безобразию. Скрипка — С. Лудинов. Губная гармошка — А. Бровко. 3.21

4. Профессионал. Соло гитара — А. Бровко. 4.16

5. Правила игры. Скрипка — С. Лудинов. 3.46

6. Замороженное время. Барабаны — А. Кудрявцев. Бас — В. Курылёв. Гитара в интервалах — А. Бровко. 4.02

7. Смутные дни. Соло гитара — А. Бровко. Бас — В. Курылёв. Ф-но — Д. Ермаков. Стринг — А. Муратов. Виолончель — В. Гаккель. 4.42

8. Корабль мудрецов. Барабаны — И. Доценко. Бас — В. Курылёв. Клавишные — А. Муратов. Соло гитара — А. Ляпин. 4.40

9. В Екатеринбурге городе. Клавишные — А. Муратов. 6.30

10. Любовь к каннибалам. 1.34

11. День Победы. 2.45

Общее звучание — 44.57

Ю. Морозов — вокал, бэк-вокалы, гитары акустические и электрические, клавишные (№ 3,5,6,10, аккордеон в № 9, губн. гарм. в № 11, перкуссия, барабаны в № 4,7.

В. Крылёв — бас в № 1,2,4,6–8.

А. Бровко — губн. гарм. в № 9,3.

А. Муратов — клавишные в № 2,7,8,9, соло гитара в № 4,7.

И. Доценко — барабаны — № 2,8 и подпилки на гит. в № 6.

A. Кудрявцев — барабаны в № 6.

Д. Ермаков — ф-но в № 7.

B. Гаккель — виолончель в № 7.

C. Лудинов — скрипки № 3, 5. Первый отдельный показательный.

В. Христосов — альт в № 1 (оркестр Министерства обороны).

А. Ляпин — соло в № 8. СССР в № 11.

А. Сигле — «Боже царя храни» в № 9.

В «Болотном солдате» альт Христосова вместе с пониженным гормонайзером на октаву собственным звуком как бы в унисон с виолончелью. А в коде тоже через гормонайзер вместо одного альта звучит квартет.

Барабаны в № 2,8 записаны на концерте в Манеже на 6-ом Рок фестивале 1988 г. Немного замедлены по сравнению с суматошным концертным выступлением, а все остальные партии, а все остальные партии записаны заново.

В «Профессионале» барабаны настучал вручную по клавишам, записав в сэмплеры 2-х SPX-90 звук настоящего большого барабана и симменсовского малого. В «Смутных днях» барабаны сделаны аналогично.

В «Екатеринбурге городе» текст и музыку написал к началу июля, а запись делал уже в сам «юбилей» — семидесятилетие расстрела Романовых. Начал числа 14-го и дня за 3–4 закончил: 17-го песня уже родилась.

ФЕСТИВАЛЬ «АВРОРА»

Сентябрь 23-го 1989 г.

ЦПКиО

1. Гегемоны. 3.52

2. Орлёнок. 3.02

3. Профессионал. 3.50

4. Обезьяна. 2.50

5. Кретин. 3.10

6. Порнографическое время. 3.02

7. Совок. 4.00

Общее звучание — 23.46

Ю. Морозов — вокал, гитара функц. и соло в № 1,5 и в среднем проигрыше «Орлёнка» при обработке.

B. Михеев — бас, вокал.

А. Бровко — гитара, губная гармошка.

C. Агапов — барабаны.

Д. Ермаков — Д-50.

Сыграли не всё, что хотели, потому что недружественный Житинский, тыча под нос мне часами, кричал, что наше время истекло, мол, слишком долго мы настраивались. А мы пытались хоть как-нибудь восстановить звук после акустического выступа Гр. Еб.

В результате мы играли без баса, без моей гитары, появившейся только в двух последних вещах, и по большей части без клавиш, а за пультом сидело аж два мастера: А. Докшин и А. Ляпунов.

Осточертевших «Кретина» и «Обезьяну» сыграл, наверное, в последний раз. Отсутствующие в записи бас и мою гитару пришлось, как всегда, накладывать после, а заодно и усиливать доп. — накладкой едва различимый вокал В. Михеева. Но барабаны записались роскошно, а чего ещё желать задроченному русскому рокеру.

КРАСНАЯ ТРЕВОГА

1988–1989 гг.

1. Орлёнок. 3.13

2. Старый гонщик. 5.20

3. Кран. 4.04

4. Совок. 5.40

5. Плясовая. 3.40

6. Блюз пустой комнаты. 4.53

7. Красная тревога. 5.35

8. Песня эмигранта. 4.10

9. Порнографическое время. 3.51

Общее звучание — 40.40

Ю. Морозов — вокал, гитара функц. и гитара соло в № 3,4,6, 9, все партии синтезатора, гитары и барабанов в № 2, ф-но, стринг в № 3, барабаны в № 8, перкуссия, аккордеон в № 5.

В. Курылёв — бас в № 1,3,4,6,7, 8 и флейта в № 7.

B. Михеев — бас в № 2, 5,9, барабан, компьютер в № 5.

И. Доценко — барабаны в № 6.

А. Бровко — 2-я функц. гитара с чистым звуком в № 8.

П. Акимов — виолончель в № 9.

Ф. Чистяков — баян в № 1.

C. Лудинов — скрипка в № 5.

Д. Ермаков — ф-но в № 9.

«Красная тревога» — первый диск, где каждая вещь, прежде чем быть записанной, отрабатывалась на концертах. Исключение составляет только песня «Кран», и то потому, что она не совсем из этого альбома. «Блюз пустой комнаты» здесь уже в третьем варианте записи, но этот — окончательный и создан для сборника «Смутные дни», что должен выйти на «Мелодии»

«Красной тревогой» должна была быть песня, которая стала «Старым гонщиком». И безрезультатно переписав 2–3 текста на эту музыку, я вместо тревоги вдруг в одночасье выдал какого-то «Старого гонщика». А «Тревогу» пришлось писать на другую, несколько даже джазовую гармонию и почему-то с полётом из окна, хотя поначалу было минное поле, в котором я блудил без миноискателя, подобный храму, затопленному водой, над которым Чапаев проплывал весной, а я крестом цеплял его за ноги.

Январь. 1990 г.

РАРИТЕТЫ II

1984–1990 гг.

1. Повсюду волки. Запись 1990 г. 4.10

2. Когда-то ветер (2). Зап. 1990 г. На стихи Н. Морозовой 3.10

3. Воскресенье. Зап. 1990 г. 3.35

4. Там, где дали темны. (2) Зап. 1986. 2.43

5. Марш энтузиаста. Зап. 1990 г. 5.00

6. Золотой паук. Зап.1990 г. На стихи Н. Морозовой. 2.45

7. Блюз пустой комнаты. (2). Зап. 1986 г. 5.16

8. Гулял ли, да не я. (2). Зап. 1990 г. 3.40

9. Солдат. Зап. 1984 г. 6.17 10 Тропа (2). Зап. 1987 г. 3.02 11. Автопортрет. Зап. 1985 г. 5.20

Общее звучание — 45.50

Ю. Морозов — вокал, функц. гитары во всех песнях, соло гитара в № 1,3,5,10,11, бас в № 3,4,6,9,10,11, барабаны в № 1,3,4,5,10, аккордеон в № 1, губн. гармошка в № 5, клавишные в № 2,3,6,10,11, перкуссия всюду.

В. Курылёв — бас в № 1 и флейта в № 8.

B. Михеев — бас в № 2,5, губн. гармошка и вторая (правая) гитара в № 2.

А. Бровко — соло гитара и губн. гармошка в № 7.

C. Агапов — перкуссия в № 2 и в конце № 8.

А. Кудрявцев — барабаны в № 7.

М. Кудрявцев — бас в № 7.

С. Ручьинский — соло клавиш в № 7.

Ю. Берендюков — 2-я гитара (правая) в № 4,10.

М. Капуро — back ground в № 4.

С. Лузин — губн. гармошка в № 9.

КОНЦЕРТ НА 10-летие РОК-КЛУБА на ул. Рубинштейна, 13

17 марта 1991 г.

1. Идиот. 3.35

2. Марш энтузиаста. 4.46

3. Старый гонщик. 4.50

4. Пулемётчик. 8.10

5. Порнографическое время. 3.15

6. Совок. 4.46

Общее звучание — 30.16

Ю. Морозов — гитара, вокал.

A. Бровко — гитара, губная гармошка.

B. Михеев — бас, вокал.

C. Агапов — барабаны.

Запись сделана на порто-студию 4-с с переписью на 16-канальный Атрех и сведением на этот Таре Master.

ПОСЛЕДНИЙ ПУЛЕМЁТЧИК

1990–1991 гг.

1. Экзистенция. 6.20

2. Колокола. 4.29

3. Странная птица. 5.48

4. На том берегу. 4.40

5. Пулемётчик. 8.26

6. Последняя любовь. 4.07

7.  Ночной полёт. 8.02

8. Эпизод № 17. 1.27

Общее звучание — 43.52

Ю. Морозов — вокал, гитара, клавишные, барабаны в № 1, 2, 4, 6,7.

В. Михеев — бас в № 1,3, 5,6,7.

B. Курылёв — бас в № 2,4.

C. Агапов — барабаны в № 3,5.

С. Лудинов — скрипка в № 6.

А. Бровко — губная гармошка в № 7.

Альбом «Последний пулемётчик» я дописывал в августе 91 года под шум митингов на Дворцовой площади. И чем сильнее бушевали демократические и противоположные страсти, тем глубже я погружался в солипсизм «Ночного полёта» и «Экзистенции», которые кончил именно в дни так называемого путча.

20 августа, когда положение было ещё не столь очевидным, как 21-го, мне позвонил кто-то с предложением выступать завтра на Дворцовой в поддержку демократии. Мне страшно не в кайф было выныривать из солипсических океанских впадин на берег порочной действительности, но, услышав, что большинство групп пока что не дают ответа, я резко согласился. На другой день, 21-го, я с утра сидел в аппаратной Капеллы над «Экзистенцией», а часов в шесть вышел на площадь. Победа демократов уже была явной, все ликовали, и в заявке на выступление значилось уже 30 команд, хотя до «победы» их было меньше десятка. Любителей попинать дохлую собаку с каждой минутой становилось всё больше, и я сказал Шуре Ляпунову, который пытался записать меня в свиток выступающих, гоняясь за одним из устроителей: «Шура, оставь это дело. С демократией уже всё в порядке, а я не некрофил». И не дожидаясь начала пинания, ушёл опять в аппаратную. Говорят, концерт прошёл с огромным энтузиазмом. Мужественные рокеры дерзко ниспровергали со сцены уже низвергнутые устои и довершили победу, так славно начатую у стен «Белого Дома». Многие рокеры потом густо сожалели о том, что не покрасовались с гитарами у стен Белого Дома в те три путчевые ночи. Такая реклама и к тому же бесплатно. Кому что.

ОГПУ ещё функционировало в своём первоначальном виде, то есть — В. Михеев, — бас, С. Агапов — барабаны и на концерты изредка приглашался А. Бровко в качестве второго гитариста и гармошечника. Но в основном мы играли втроём без Бровки, и именно для трио я написал «Пулемётчика» и «Странную птицу», после многих текстовых экспериментов с «Птицей», которая в первоначальном варианте имела название «Эй, ухнем» и первым куплетом такие строчки:

Или такой вариант:

Она наконец стала тем, чем должна была быть. «Пулемётчика» мы играли на концерте в рок-клубе во время фестиваля 91 года и раскручивающейся, как пружина, хордовой концовкой проняли публику до нужного места.

Для написания текста песни «На том берегу» я преднамеренно удалился на пару недель в некое укромное место в деревне и, сидя один в занесённой снегами избушке возле леса одним махом выдал слова не дававшиеся в городе. «Ночной полёт» и «Последнюю любовь» я писал в очень грустном состоянии чувств, сменявшимся вдруг острыми духовными ощущениями. Может быть, в силу этого инструментальный проигрыш в «Ночном полёте», где перекличка соло акустической и электрогитар, вызывает у меня при прослушивании экстаз как при исполнении какого-нибудь гениального произведения. То ли со вкусом у меня что-то стало, то ли содрал с кого-то. Не я же, в самом деле, написал такое замечательное место.

СУИЦИДНЫЕ ТАНЦЫ СЕВЕРНЫХ СЛАВЯН

1992–1993 гг.

1. Мишень. 6.15

2. Сестра. 6.13

3. Жёлтое на зелёном. 4.20

4. За чертой. 4.18

5. Лунофилия. 4.42

6. Полночный дрейф. 3.48

7. Триппер из СССР. (Day Tripper). 4.26

8. Казачий танец с командами. (Slow down). 4.42

9. Гей, славяне! 3.42

10. Море иллюзий. 1.02

Общее звучание — 43.59

Ю. Морозов — вокал, гитары акустические, электрические, гитара бас в № 9, губная гармоника в № 9, клавишные в № 1–4, перкуссия.

Н. Шандарчук — бас в № 1, 3,5,7,8.

Катя Сидорова (Кэт) — барабаны в № 1,3,7, 8.

Ю. Николаев — барабаны в № 5.

А. Бровко — губная гармоника в № 5,8.

Александр и Кузя Ляпуновы — струнные в № 6.

Я. Солодкий — перкуссия в № 6.

Суицидные танцы начались в ноябре 1992 г. после выступления нового состава «ОГПУ» на очередной СККашной тусовке в день рождения Д. Леннона. Новое «ОГПУ» — это Колька Шандарчук, басист группы «Паутина», Катерина Сидорова (Кэт) — на барабанах, и неизбывный маэстро Морозов. На концерте в качестве второго гитариста присутствовал Н. Кадыров, но в записи он не участвовал. Вообще новое «ОГПУ» возникло не для записи альбома, а в предвкушении российско-американского Вудстока в г. Владивостоке, устроить который взялись с сов. стороны Н. Поздняков, а с американской какой-то бывший знакомец Дж. Хендрикса. Вудсток не состоялся по многим непонятным американскому уму причинам, и «ОГПУ» отыграло один джоноленноновский концерт и, записав три битловских вещи и новосочинённую песню «Мишень», испустил дух. Это была первая работа в студии на Васильевском острове, ибо добрая старая аппаратная Капеллы переехала в муз. школу, почти к самому моему дому, но поселились в ней по-псари и начинающие металлюги, а я окончательно перебрался в церковь на Васильевском. Пролежав восемь месяцев без движения, записанные болванки ожили только летом 1993 г. Но за время лёжки с аранжировками битловских песен произошли странные метаморфозы. Вряд ли кто-нибудь узнает в окончательном варианте песни «Жёлтое на зелёном» прообраз битловской «You can't to that». «Day Tripper» осталась почти неизменной, если не считать испанской интродукции на акустической гитаре и повышения на полтона одной ноты в рифе, а также несколько иной трактовки вокала, что придало песне иной смысл, оформленный новым названием — «Триппер из СССР». А в моей любимой Slow down ключевые слова припева, выкрикиваемые в определённой манере, всегда напоминали мне нечто глубоко русское, что в сочетании с губно-гармошечным соло, продолжившим песню ещё на один проигрыш и один припев, открыли мне истинный смысл этой песни, получившей в этой редакции своё настоящее название — «Казачий танец с командами». Две песни оригинального замысла — «Полночный дрейф» и «Гей, славяне!» в виде бестекстовых музыкальных черновиков уже существовали на старых домашних записях чуть ли не с десяток лет. Я брался за них уже не раз, но ничего не вытанцовывалось прежде положенного срока. А в «Славянах» вдруг сдвинулось, затанцевало.

На «Лунофилию» я пригласил постучать Ю. Николаева, блистательно сыгравшего в записях 1978 г. в «Джазе ночью» и «Просто музыке» и не ударившего в грязь лицом и в 1993 г. Ну, а «Сестра» и «За чертой» — это мой любимый жанр ностальгии, грусти и великой печали, который как неиссякаемый источник питал меня в музыкальных пустынях сансары. Ради них я и сплясал эти идиотские танцы в пространстве, ещё пока свободном от президентов, депутатов и рыночной экономики.

БЕРДИЧЕВ ТРАНСФЕР

1994–1995 гг.

1. Вернуться в ад. 5.31

2. Аутсайдер. 4.19

3. Бердичевтрансфер. 5.29

4. Симфония мокрой луны. 4.00

5. Совсем не школьная история. 4.50

6. Правильный курс. 5.16

7. Теряю тебя. 4.48

8. Ангел. 4.27

9. Созвездие рыб. 4.29

10. Сад камней. 4.51

Общее звучание — 381

Слова и музыка — Ю. Морозова, кроме № 4 и 6 на стихи С. Смирновой.

В № 8 — стихи протоиерея Ф. М. Пестрякова с дополнительным последним куплетом работы Ю.М.

Ю. Морозов — вокал, гитары акустические и электрические, перкуссия, барабаны в № 4 и 7, клавишные в № 1,2,4,5,7,8,9, губная гармоника в № 3 и 9.

A. Доценко — барабаны в № 1.

B. Курылёв — бас в № 1,2,7,9.

М. Чернов — саксофон в № 1.

А. Видякин — стринг в № 3 и 4.

C. Лудинов — скрипка в № 4.

Н. Шандарчук — бас в № 3 и 4.

С. Чиграков — аккордеон в № 3 и 6.

Н. Кадыров — гитара в № 6.

«Бердичев трансфер» начался летом 94 года с аккорда Dm6-9. Этот типично фрипповский аккорд стал краеугольным камнем песни «Аутсайдер» и доминантой всего альбома, так как использовался и в композиции «Вернуться в ад», и в партии 2-й гитары, освежившей звучание древней Slow down, петой ещё доисторическими The Beatles («Казачий танец с командами»), и где-то в аранжировках он спрятан ещё, но вот где, я уже сам не упомню. С лета до весны на пленэре в Васкелово я написал «Аутсайдера», «Созвездие рыб» и «Теряю тебя», а приезжая на день-два в город в студию, эгоцентрично прописывал все партии гитар, клавиш, барабанов, перкуссии и прочего, пригласив в конце трудов сих только В. Курылёва для записи баса чохом для всех трёх композиций. Возникшее в мозгу звучание примочки “Cry baby”, или по-русски «квакушки», я реализовал весьма просто, выкопав в радиотехническом мусоре уцелевшую с 70-х годов плату доисторического «квакера» и присобачив к ней педаль от удивительного электропьяно ФАЭМИ-М, изготовленного в городе Качканаре Свердловской области, счастливым обладателем которого я был уже десяток с лишним лет.

Следующей песней нового альбома стала «Нарушенная заповедь» на отредактированные мною стихи Н. Морозовой. Я записал её и свёл не единожды, но что-то в песне не цепляло меня самого, и я оставил её на целых полгода, переписав затем с новым моим текстом с проигрышами на аккордеоне в исполнении С. Чижа, с которым наши жизненные пути пересеклись на целых шесть альбомов Чижа и десятки его концертов, в которых я участвовал в качестве «рулевого» звука.

А новый вариант «Нарушенной заповеди» я назвал «Бердичев трансфер», и в конце концов оно стало названием альбома.

«Совсем не школьная история» обрушилась на меня как эскадрилья «Юнкерсов-88» после прочтения трёхтомного труда немецкого историка И. Феста под названием… Адольф Гитлер. Трудно установить связную цепь ассоциаций между этим сочинением и мелодически простенькой песенкой, хотя и построенной на 20-ти аккордах. Скорее всего, одинокая венская юность ещё не запятнанного никакими пороками и никому не нужного нищего художника-мечтателя с непомерными амбициями так напомнила мне мои первые двадцать лет. Как всё это конгениально в 17–20 — как различен итог этих амбиций и конгениальностей.

Провокатор по имени Л. Батагов, мало того, что подсунул мне И. Феста, следующей провокацией были стихи его жены, ещё не оценённой новым русским истеблишментом поэтессы С. Смирновой. Тот текст, что я потом назвал песней «Правильный курс», вызвал у меня лёгкие блюзовые галлюцинации, а первая строчка: «От чёрных стаканов следы на столе…» и т. д. дала краску аранжировки в виде застольной песни, где подыграть мне может, кто угодно, а также шуметь и смеяться, сколько влезет. Текст я, конечно, же не оставил в девственной чистоте и надругался над ним, как хотел, но так как Смирнова заранее была не против, то я и понасильничал вволю. Второй смирновский стих, который я обозвал «Симфония мокрой луны», я почти не насиловал, но зато сделал небольшое обрезание строчек на шесть, что очень благодатно сказалось на песне. Музыкально она и «Я теряю тебя» нравятся мне больше всех песен альбома, но, может быть, я, как всегда, заблуждаюсь.

Барабаны, бас и ритм гитару к песне «Вернуться в ад» я записал на цифровой магнитофон АДАТ в период моей работы звукорежиссёром на студии группы «ДДТ» весной и летом 95 г. И. Доценко за барабанами, В. Курылёв на басу прекрасно справились со своими заданиями в полтора-два часа, а дальше наступил длительный перерыв месяца в три-четыре, так как студия «ДДТ» была занята с утра до вечера, а на «Мелодии» я взялся за продолжение давно начатых записей с поющим священником отцом Олегом Скоблей, для которого, кстати, сыграл несколько партий соло гитары в разных его песнях и заодно принялся за старое, то есть за песни свои. Перенеся ритм секцию начатой песни с цифрового АДАТа на мелодический аналоговый Studer А-820, я стал дописывать гитарные партии, начатые ещё на студии «ДДТ», а также вокал, клавиши в code и саксофон вместе с «дядей Мишей» (М. Черновым) всё из того же «ДДТ». Кстати, сольная игра в этой вещи так понравилась случайно услышавшему её иностранному подданному Энтони Фислвайту, музыканту и закадычному другу Мика Тейлора, игравшему как-то пару-тройку лет в Rolling Stones, что когда Энтони решил записать несколько своих вещей на «Мелодии» с моим непосредственным участием в качестве звукорежиссёра, мне пришлось также исполнить его просьбу и слабать solo в одной его вещи под названием Colours.

Последняя вещь «Ангел» — ещё одна попытка реализации замысла 1973 года, когда в песне «Реквием для шестиструнной гитары и удава» я попытался достаточно сюрреалистически живописать коллизию тонких астрально-эфирных духовных миров и мира примитивных, грубых рассудков и машин. Для 73 года это было прорывом сквозь все круги обусловленностей, но в 95-м хотелось чего-то иного, и я попытался взять стихи о ангеле настоящего священника, к тому же поэта (Ф. М. Пестрякова), быть может, действительно видевшего Ангела и не только Его. И музыкально обосновав эту бесхитростную поэзию конца XIX века, столкнуть её с лапидарной и жестокой концовкой конца XX века. В качестве автора последнего четверостишья я решил выступить сам, так как подходящего по размеру и по смыслу ничего под рукой не оказалось.

Нужны ли кому-нибудь эти песни сегодня, не знаю, но я не знал об этом и в 1973 году, когда начинал писать свой первый настоящий альбом.

КОНЦЕРТ Ю. МОРОЗОВ ЧИЖ & К

6 марта 1997 г.

В Концертном зале возле Финляндского вокзала

1. Мишень. 4.53

2. Зима. 3.34

3. Всё равно. 4.08

4. Волки. 3.57

5. На том берегу. 4.28

6. Still got the blues. 4.25

7. Концерт. 6.48

8. Смутные дни. 4.00

9. Там, где дали темны. 3.30

10. Красотка-лошадь. 5.25

11. Люси. 3.25

12. Баллада о храме. 2.42

13. БПК. 5.08

14. Гей, славяне. 3.27

15. Ангел-хранитель. 4.36

Чиж & К + Ю.Морозов

16. Урал байкер блюз.

17. Деньги.

Общее звучание:

Ю. Морозов — 74 мин.

Чиж & К — 12 мин.

Состав музыкантов:

Ю. Морозов — вокал, акустическая и электрическая гитары.

С. Чиграков — клавишные.

М. Владимиров — гитара соло.

A. Романюк — бас гитара.

B. Ханутин — барабаны.

Е. Баринов — перкуссия.

В № 13 — Ю. Морозов — соло гитара во втором проведении после соло клавишных.

В № 16 — соло гитара с кваком во втором проведении после вступления бэнда.

В № 17 — соло гитара во втором проведении сольного куска.

Не знаю, кто предложил идею совместного концерта Юмора и «Чижа & К» и для чего, но в феврале 97 г. колесики закрутились и я сначала, как обычно, дома, а затем с группой начал репетировать. К этому времени я подсочинил три новые вещи, как мне казалось, очень выгодных для исполнения со сцены, и, подобрав репертуар, ранее никогда не игравшийся, я довольно бодро упражнялся в подвале на Исаакиевской площади, где базировалась «точка» группы «Чижи К». Директор группы И. Березовец обещал густую рекламную кампанию на радио, ТВ и в газетах, но в конечном итоге всё вылилось в десятка три афиш даже не в центре города и, как всегда, дней за 5–6 до концерта. В результате многие, желавшие бы попасть на это редкое событие, узнали о нём уже после случившегося. Я не особенно обманывался насчёт рекламы, так как знал, что Березовец и на свою группу тратиться не очень любит. И тем не менее концерт удался, играли и парни их Чиж и К, и сам я, как и положено профессионалам, с достоинством и чувством. Что не менее важно, концерт дал толчок выпуску совместного СД-альбома «Иллюзия», о выпуске которого вялые разговоры шли уже давно, и альбом был записан уже через три месяца после концерта.

ИЛЛЮЗИЯ

Ю. МОРОЗОВ ЧИЖ & С

1. Всё равно. 4.22

2. Там, где дали темны. 3.29

3. Люси. 4.02

4. Симфония мокрой луны. 4.02

5. Зима. 4.03

6. Still got the blues. 4.12

7. На том берегу. 4.19

8. Красотка-лошадь. 3.57

9. Концерт. 6.25

10. Иллюзия. 2.40

11. Блюз пустой комнаты. 5.44

12. Прекраснее нет эмоций. 4.05

13. Нерастворимая карма. 4.26

14. Ангел-хранитель. 4.02

Общее звучание — 1.00. 20

Слова и музыка Ю. Морозова, кроме № 4 на стихи С. Смирновой.

(С) (Р) Solyd Records 1998 SLR ОНО

Состав исполнителей:

Ю. Морозов — вокал, гитары акустическая и электрическая, функциональная и соло после соло фортепиано в № 11, а также перкуссия (маракасы).

С. Чиграков — клавишные, бэк вокал в № 2, соло гитара в первом проведении № 6, аккордеон в № 9 и бонги в № 6.

М. Владимиров — соло-гитара.

A. Романюк — бас гитара.

B. Ханутин — барабаны и перкуссия.

Е. Баринов — барабаны в № 13.

A. Бровко — мандолина в № 12.

C. Лудинов — скрипка в № 4.

Ю. Морозов — саунд-продюсер.

B. Березовец — продюсер проекта.

Special thanks продюсеру записи И. Березовцу и парням группы «Чиж & С» за мастерство, лукавость и дружбу, а также директору студии Л. П. Кобриной, инженерам Б. Исаеву и Ю. Богданову, а Ю. Родивиловой — за чай и бананы.

Запись произведена на Петербургской студии грамзаписи весной 1997 г.

Ю.М.

ЗАПИСЬ КЛАВИШНЫХ ИНСТРУМЕНТОВ

Самые первые записи клавишных, пианино в песне «Ответ, наверное, есть» я осуществил ещё в 1970 г в г. Владикавказе. Опыт получился не слишком впечатляющий, хотя за инструментом сидел довольно опытный клавишник Марк Полин, игравший по совместительству не только в «Босяках», но и в привилегированной инструментальной команде Горно-металлургического института г. Орджоникидзе (Владикавказа). Я и сам потыкивал растопыренными пальцами в клавиши, побренькивая битлов или меланхолично перебирая до мажор, ля минор в «Ответ, наверное, есть». Переехав в Питер, я ещё чаще сиживал за фоно, сочинив за ним даже несколько новых песен («Милый друг», «Как будто после странствий», «Синий бриллиант», «Бог сильнее нас»), но для первого альбома «ВСДХ» сам играть не решился, поручив роль клавишника С. Лузину, который и сыграл на пианино и фисгармонии клавишные партии. В дальнейшем так и шло: за пианино чаще сидели другие: С. Лузин, В. Динов, Д. Ермаков, А. Муратов, а я пробавлялся игрой на одноголосых игрушках или записывал простой аккомпанемент на тягучих стрингах. Года с 77-го я широко пользовал самодельный синтезатор с набором нетемперированных звуков и даже записал с ним целый альбом «Погубить человечество». Но перед уходом в Шамбалу синтезатор был продан, как и многое другое, и года до 1982 я клавишными, всегда чужими, пользовался весьма эпизодически.

Прорыв наступил в 1982 году при записи альбома «Музыка сердца». Основную партию эл. пьяно в «Балладе блудного сына», как всегда, наиграл В. Динов, после чего я решил всю остальную клавишную аранжировку докончить самолично, что сделал не без успеха и продолжил в том же духе на песнях «Музыка сердца» и «То была последняя война». Помимо рояля и синтезатора я понемногу освоил небольшой детский аккордеон, взятый на время у одних знакомых и с успехом пользовался им до 88 года. Пик моих клавишных задумок я реализовал в песне «Дума», партию которой я довольно грамотно играл и сам, но на запись зачем-то опять пригласил В. Динова, подумав, что профессионал на записи будет выглядеть как-то солиднее. На студии никогда не было своего клавишного инструмента, кроме рояля в концертном зале Капеллы, воспользоваться которым можно было очень редко. Наконец, в году 86-м появился и у нас одноголосый гэдээровский синтезатор Veltmaster, и я стал пользовать его в семи измерениях. Писал я им и басовые партии, и флейтовые, и скрипичные, и рояльные. Для получения трезвучий или более звучий я записывал этот несчастный Veltmaster поканально несколько раз, и, естественно, морока от этого была страшная и времени уходило на эту глупую работу неизмеримо больше, чем если бы я пользовался обычным многоголосым инструментом. Такими многослойными наложениями я писал альбом «Золотой век» 1986-87 гг., инструментальный альбом «Тёмные аллеи» 1984-87 гг. и песни «Воскресенье» и «Золотой паук» из альбома «Раритеты I» 1984-90 гг.

Начиная с альбома «Последний пулемётчик» 1990-91 гг., все клавишные я писал сам, пользуясь инструментами разных исполнителей и групп, пока не возник совместный с группой «Чиж & С» проект альбома «Иллюзия», где все клавишные партии наиграл С. Чиграков, и в дальнейшем я также предпочитал пользоваться его услугами, кроме случая с перезаписью старых песен из альбома «Ретроскоп» в новую СД подборку Great Lyrics, где партии виолончели и ф-но в песне «Звёзды горят напрасно» я навалял всё-таки собственнопальчично.

ХРОМАТИЧЕСКИЕ ИНСТАЛЛЯЦИИ

1. Девочка-боль. 3.34

2. Песня ночи. 4.24

3. Заложники любви. 4.34

4. Не уезжай. 3.52

5. Принцип вхождения. 4.58

6. Не всерьёз. 4.39

7. Послушница. 3.50

8. Успеть проснуться. 5.09

9. Музыка западного побережья. 4.23

10. Ничья вина. 3.17

11. Больница. 5.54

12. Отходная. 4.33

Общее звучание — 53.42

Слова и музыка — Ю. Морозова.

Состав музыкантов:

Ю. Морозов — вокал, бэк-вокалы, гитары электрические и акустические, губная гармоника, перкуссия, клавишные, «хроматическое solo» в № 2, электроаккордеон в № 5, орган в в № 6, грандст-рингз в № 4, клавесин в № 7, стрингз в № 3,9,10. виолончель, орган, фортепиано в № 11 (кроме органа в блюзе).

С. Чиграков (Чиж) — клавишные в № 2 (кроме «хроматического solo»), в № 3,4,5 (в инструментальных проигрышах), в № 7,11 (струнные в интродукции и орган в коде), в № 12 (струнные и перкуссия в коде).

И. Доценко — барабаны в № 2,3.

И. Фёдоров — барабаны в № 1,4,11,12.

В. Ханутин — барабаны в № 6,9.

А. Романюк — бас в № 1–4, 6,9-12.

Н. Кадыров — бас в № 5,7,8.

М. Климешов — фортепиано и габой в № 12.

М. Шалагаева — бэк-вокал в № 3,7.

Запись осуществлена на Петербургской студии грамзаписи на Васильевском острове в следующей хронологии: № 2,3,10 — записаны осенью 1998 г. № 1,4 — весной 1999 г.

Остальные — в течение января-августа 2000 г.

«Девочка-боль» в абсолютно законченной музыкальной форме, но абсолютно без слов хранилась на архивной ленте различных проб и набросков лет 7–8, не меньше. Я пробовал нашпиговать эту песню различными вариантами слов не один раз до весны 99 года, но ничего не получалось. Надо было проваляться с болью в спине целую зиму 98–99 гг., чтобы при очередной попытке вербализации слова без особых усилий сами собой легли в давно уготованные для них лунки.

«Песня ночи» — одна из тех редких песен, для которой я написал сначала стихи бессонной белой ночью 98 г., а утром подложил нехитрую гармонию из трёх минорных и двух мажорных аккордов. Поначалу столь незамысловатая музыка предполагала, что я разовью её в нечто большее, но, проиграв набросок по телефону одной знакомой меломанке, я убедился, что песня уже живёт и действует на слушателя и в таком виде. Дальнейшая аранжировка — дело техники и воображения дневного, но с прицелом на то, чтобы раздолбать всю эту сопливую романтику ленконцертовских и бардовских белых ночей.

«Заложники любви» — задумана на размер 4\4, но во время пробных дублей И. Доценко стал играть её на барабанах как блюз в размере 6\8. Я сначала воспротивился такой перемене, но играть стало как будто бы веселей и напористей, и неожиданно для меня песня превратилась в блюз… по уверению одного, в общем-то искушённого в музыке журналиста — «лучший блюз на русском языке».

«Принцип вхождения» и «Успеть проснуться» — основные партии акустической гитары для этих песен я записал дома на цифровой магнитофон «ДАТ» осенью 99 года перед тем, как лечь в больниц на химиотерапию в третий раз. Чувствовал я себя совсем хреново, поломанный позвоночник болел со страшной силой, и я надевал спец. корсет во время записи. Делал дубль, другой и ложился на диван, чтобы передохнуть, потом опять делал дубль и опять ложился. Боялся, что в дальнейшем я вообще не смогу играть на гитаре и спешил сделать болванки и демо-варианты с вокалом, пока я ещё в силах. К весне 2000 г. я слегка отошёл от болезни и больничных депрессий и записал дома на «ДАТ» сольные партии эл. гитары к этим двум песням, а потом, дойдя до студии, скомпановал все болванки и разные партии, дополнив потом вокалом, клавишами, губной гармоникой и басом в исполнении Н. Кадырова.

«Послушница» — эта песня родилась из названия. Как песенное я его задумал давно, но как реализовать словесно и музыкально не мог решить в течение нескольких лет. Знакомство с монахинями Иоанновского монастыря дало толчок старой задумке, и она реализовалась вдруг за 3–4 июньских дня 99 года.

«Больница». Однажды январской ночью 2000 г. мне не спалось из-за огромной дозы дексаметазона (химия), и я стал перебирать старые наброски текстов к песням. Попались такие строчки: «Я в больнице лежу, помираю совсем…» и что-то дальше, но в ином ключе, чем в песне в законченном варианте. Написал я это давно, давно, когда жил абсолютно здоровым кроликом и так как настоящего опыта страданий у меня не было, то и текст остался незавершённым. Под свежим впечатлением от моей больничной эпопеи я зацепился за первую строчку и написал новый текст из трёх восьмистиший. А утром, не мудрствуя лукаво, решил, что для таких страдальческих слов гармония должна быть не слишком заумной, и, использовав всего девять аккордов, быстро саккомпанировал написанным ночью словам. Песня, видимо, из-за упоминания его имени, стала любимой доктора Артура Ахметсафина, и он задрючил ею всех приходящих в его кабинет друзей, музыкантов и сослуживцев в 1-м Меде.

После написания последних пяти песен меня не оставляло чувство, что они слабые, вторичны (потому что я сам был тогда очень слаб и вторичен, еле-еле переползал из комнаты в кухню) и, чтобы убедиться в этом, записал на всё ещё функционирующую двухканальную «Астру-209» демо-версии этих песен с элементами аранжировки на второй гитаре, клавишах, с подголосками и лёгкой перкуссией. Эти опыты домашнего музицирования я вновь дал послушать моей музыкальной альтер эго и, убедившись, что материал впечатляет даже в таком виде, я стал готовить его для студии.

В раскачке таких песен, как «Не всерьёз» и «Музыка западного побережья», большую роль сыграл барабанный дуэт В. Ханутин — барабаны и А. Романюк — бас. Вова уже ушёл к этому времени из «Чиж & С», но по старой памяти часто заглядывал на студию. Вместе с А. Романюком у них всегда выходили чудные ритм-драйвы для моих песен (альбом «Иллюзия»). И в этих двух вещах рифовые проходы и сами фактуры получились гораздо лучше, чем я задумывал. Мастерство в карман не спрячешь. Спасибо парням за настоящий рок-н-ролл.

«Отходную» на фортепиано пообещал сыграть Чиж и, как человек слова, в назначенное время прибыл на студию, но в совершенно невменяемом состоянии. Предчувствуя, что он будет не в состоянии играть, Серж захватил с собой своего приятеля М. Климешова, тоже хорошего клавишника. Тот сыграл партию ф-но и гобоя, а Серж лежал за пультом и иногда кричал что-нибудь вроде: «Михаил, а тебя за эту «до» в училище не били по рукам?!» На что мы отвечали бодуневшему суперстару: «Лежи уже, хроник!»

Весна 2001 г. Январь 2002 г.

 

Ремастированная дискография на 46 CD

1. Ретроскоп. 1968-71 / Босяки. 1971

2. Вишнёвый сад Джимми Хендрикса. 1973,75 / Остров Афродиты. 1974-76

3. Земля гномов. 1972-76

4. Голгофа-5.1975

5. Сон в красном тереме. 1973-76

6. Группа памяти М. Кудрявцева. 1976 / Акустический проект. 1973

7. Свадьба кретинов 1974,76 / Там, где дали темны. 1977

8. Session — 77.1977

9. Джаз ночью. 1978

10. Прощай Rock. 1978 / Вечности река. 1979

11. Неизъяснимое. 1978-79 / Погубить человечество. 1979

12. Заклинания. 1979 / Посвящение в красоту. 1977-79

13. Great Lyrics. 1967-98

14. In Rock. 1979 — 81 / Женщина 22.1978-79

15. Китайская поззия. 1978-81

16. Посвящение. 1980 / Песни о жизни и смерти. 1981

17. Странник голубой звезды. 1980-81 / Евангелие от Матфеа. 1980

18. Музыка сердца. 1981-82/Апокалипсис. 1979

19. Кольцо времён. 1982 / Легенда о Майе. 1981

20. Ночной певец. 1982 / Потерянный рай. 1982 — 83

21. Раритеты — 1.1974-2003

22. Раритеты — 2.1984-1994

23. Обломки. 1972-84

24. Лунные тени. 1981- 84

25. Необходима осторожность. 1983-84 /Антилюбовь. 1985-86

26. Мир Иной. 1984

27. Autodafe. 1984

28. Золотой век. 1986-87 / Песни в исполнении М. Капуро. 1986,95

29. Тёмные аллеи. 1984-87

30. Концерт Rock Niva. 1987 / Фестиваль Аврора. 1989

31. Смутные дни. 1988

32. Красная тревога. 1988-89 / Концерт с ДДТ на 6-м рок-фестивале. 1988

33. Концерты в СКК. 1990/ Концерт в рок-клубе 1991

34. Последний пулемётчик. 1991

35. Суицидные танцы северных славян. 1992-93

36. Бердичев трансфер. 1994-95

37. Концерт с группой «Чиж & Со» «На том берегу». 1997 (2CD)

38. Иллюзия. 1998

39. Однажды в Урюпинске. (Антология групповых записей и концертных выступлений 1970–1997 гг.)

40. Collection с другими исполнителями. 1979-97

41. Интервью. 1985-2001

42. Свет мой, Ангел. Сборник 1976-2000

43. Хроматические инсталляции. 1998-2000

44. Обнажённое чувство отсутствия. 2005

45. Наброски. 2005

46. OLUR. 2006

ПОСЛЕ 23 ФЕВРАЛЯ 2006 ГОДА….

47. Юрий Морозов исполняет Битлз, (сборник 1975–1995). 2006

48. Избранное. 2006

49. Юрию Морозову A Tribute. 2007

История появления дискографии и ее описание

В эпоху магнитофонных записей Юрий Морозов на вопрос «Сколько у тебя все-таки альбомов?» отвечал по разному: «45», «50», «60» и даже «70», имея ввиду МАГНИТО-альбомы, продолжительность звучания которых была разной — от 20 минут до полновесных 45-ти.

В силу неконтролируемого распространения катушек все время менялось и содержание этих альбомов; отчего возникала неизбежная путаница в материале. В 1998 году Ю.М. начал длительную работу по упорядочению своих записей, используя прежде всего хронологический подход. Он объединяет короткие магнитоальбомы, поглощая тем самым повторы. Одновременно с этим реставрирует в раннем материале звук и сводит уже полноценные CD-DA. Знакомым с мастерством Юрия как корифея звукозаписи будет нетрудно себе представить, какого уровня качество даже ранних материалов они услышат на CD.

Таким образом, в формат ОДНОГО CD (80 мин.) смогли уместиться от 1 до 3-х МАГНИТОАЛЬБОМОВ.

Именно в этом виде он и завещал свою полную дискографию — 46 CD плюс 3 CD, выпущенные в свет как дань памяти Мастеру. Какого-либо неизданного материала, не входящего в вышеперечисленные компакт-диски, просто НЕТ.

В окончательном варианте коллекция выглядит следующим образом: на торцах присутствует сплошная нумерация от 1 до 46, а также 46 букв, составляющие в целом фразу «ЮРИЙ МОРОЗОВ АВТОРСКАЯ РЕМАСТИРОВАННАЯ ДИСКОГРАФИЯ».