Пролог

Вот уже тысячу лет я томлюсь в этом проклятом мире… Как и остальные мои восемь братьев, терпеливо жду рождения Хранителя. Тысячу лет! А Дух все никак не может найти нужного человека, все боится снова ошибиться, как ошибся в прошлый раз. Но откуда мы с ним могли знать, что приход нового Коричневого Лорда принесет столько бед на Арлил? Ведь все так хорошо начиналось… Однако стремление к власти и жадность сделали свое гнусное дело, и мой Хранитель превратился в Зверя. Что бы я ни говорил, он не слушал моих доводов, продолжая использовать свою силу во зло. А я ничего не мог с этим поделать, власть, которую он получил надо мной, сковала, словно стальные путы, вынуждая подчиняться.

Коричневый Меч Перемен Безнадежностей.

Дух, только не ошибись в этот раз, прошу тебя! Лучше я проведу в вонючих подземельях еще тысячу лет, чем снова заплачет Арлил кровавыми слезами. Сделай правильный выбор!

Земля, 1985 год.

Несчастные жители Арлила, простите ли вы когда-нибудь мою оплошность? Я не мог знать, что добрый и отзывчивый поначалу юноша так поступит с Драконом… Откуда… Тысячу лет я жду рождения нового Хранителя, и все это время меня терзают воспоминания об ужасах, сотворенных прежним Коричневым Лордом. Кровавым смерчем прошёлся Хранитель по планете, отбирая жизни у невинных.

Что это за звуки, Дух? Неужели?.. Да! Я узнал бы этот звук из тысяч других — плач новорожденного. Добро пожаловать в этот мир, Хранитель! Зная, что тебя ждет, я тебе не завидую. Но я буду ждать тебя, ждать твоего взросления. Это совсем недолго. Ждал ведь тысячу лет, и еще немного подожду. Удачи тебе, малыш…

 

Глава 1

Зажигалка сработала только на третий раз. Кончик сигареты красным светлячком запрыгал в темноте. Я затянулась и с шумом выдохнула. На лбу выступила испарина, по спине побежали капельки холодного пота. Рука заметно тряслась, вычерчивая в темноте огоньком сигареты замысловатые фигуры. Сидя на широком подоконнике и глядя на ночной город, я вспоминала сон, из-за которого проснулась. Жуткий сон… Его отрывки так и стоят перед глазами. Состояние после кошмара было тревожным, словно и не приснилось всё, а произошло на самом деле. Я вижу этот сон не в первый раз, он преследует меня уже второй год.

Всякий раз он начинается по-новому, но заканчивается одинаково. В тёмном подвале, при тусклом свете факелов избивают молодого мужчину, привязанного за руки к перекладине. Под градом ударов, наносимых железными палками, его тело превращается в окровавленный кусок мяса с переломанными костями. Из разбитых губ вылетает стон, от которого у меня сжимается всё внутри. Но хуже всего, что дикая боль рвёт и моё тело. Сходя с ума от невыносимых страданий, я перестаю понимать, кто из нас двоих кричит, чьё тело увечат. Острые вспышки боли туманят наши рассудки, но стоящие рядом маги не позволяют сознанию отключиться, не дают возможность окунуться в спасительное забытьё.

И я, и этот несчастный, мечтаем только об одном — скорее бы всё закончилось и нам дали спокойно умереть. Пронизывающая, жгучая боль, резкий запах палёного мяса — и мышцы сводит в агонии. Хриплый стон вырывается из растерзанного горла. Его? Или всё же моего? В этом кошмаре сложно разобрать, где, чьи эмоции. Скорее бы убили, сил больше нет терпеть пытки…

Вот чьи-то безжалостные руки рывком наклоняют вперёд голову несчастного, и тупая шершавая сталь входит в тело, разрывая плоть и ломая позвонки. Боль огненной стрелой проходит вдоль позвоночника… моего…

От такого сна не то, что проснёшься в холодном поту, вскочишь с кровати с диким криком. Теперь точно не могу уснуть, потому что знаю, чем заканчивается ночной кошмар. Придётся терпеливо ждать, когда боль полностью исчезнет. Пробовала заглушать её таблетками, но никакого эффекта. До тех пор, пока боль в теле сама по себе не пройдёт, даже не стоит пытаться что-либо предпринимать. Буду сидеть на подоконнике, и смотреть, как просыпается город.

Вы когда-нибудь это видели? Светает. Темные дома с черными глазницами окон, сливающиеся с гранями ночи, становятся слегка размытыми, серыми. То тут, то там загораются огни. Улицы постепенно оживают, просыпаются. Солнце медленно поднимается из-за горизонта, заливая светом пространство. Я люблю наблюдать за этим превращением, оно дарит неосознанную надежду на новую жизнь.

Чужая боль тысячами игл-воспоминаний пробежалась по позвоночнику. Что эти сволочи творят с тем несчастным парнем, а? Рука невольно сжалась в кулак.

В коридоре послышались мелкие, шаркающие шаги. Приглушенное покашливание, переходящее в гортанные хрипы, раздалось возле моей двери. Звуки, напоминающие гудок паровоза, заставили вздрогнуть — это моя соседка по квартире сморкается в край засаленного халата.

— Фу… Опять эта детдомовская наркоманка дымит. Весь дом провоняла, гнида, — прошипела за дверью баба Нюша.

Детдомовка… Как жутко звучит это слово в шесть лет. Детдомовка… Как больно хлещет оно в двенадцать. Детдомовка… Как рвет сердце в восемнадцать. Да, я детдомовка! И говорю это гордо в двадцать два. Я прошла через все круги ада и выстояла. Самостоятельно! Одна! Без чьей-либо помощи. Эта обшарпанная комнатушка в коммуналке — все, что смогло дать мне государство, об остальном я позаботилась сама. Не сломалась и выстояла. Теперь вот живу в маленькой двухкомнатной квартире хрущевской пятиэтажки на пару со старой и вечно всем недовольной бабой Нюшей. Её собственные дети редко тут появляются, потому что не имеют ни малейшего желания общаться с матерью. А если и забегают на пять минут, то с одной целью — узнать, померла старушка, или ещё коптит небо. За комнатой охотятся. Только долго им ждать придется — бабка помирать не собирается, она за жизнь двумя руками держится.

А дефицит общения баба Нюша пополняет мной. Каждый день устраивает склоки, всё время ворчит и угрожает милицией. Старухе за семьдесят, но фантазия у неё неуёмная и богатая. Даже не знаю, чего ждать от неё в любой момент. Одного не пойму — откуда берутся люди, которых хлебом не корми, только дай причинить боль другому? Удовольствие получают? Или это по принципу — сделал гадость, на сердце радость?

Зачем, ну зачем ты, баба Нюша, постоянно режешь по живому, без устали напоминая мне, кто я такая? Да, меня воспитало государство, а не родители, но разве это так важно? Ведь я единственная из группы номер пять, кто смог поступить в институт, пусть и на вечернее отделение, но поступить! Одна из немногих, кто не опустился, не превратился в шваль, не потерял человеческое достоинство. Да, детдомовская, но цену себе знаю!

— Отвали, — я чуть слышно вздохнула.

Шарканье старушечьих ног стихло — значит, притаилась, как партизан, возле моей двери.

— Нинка, гарпия, всю квартиру прокурила, прошмандовка!

Я представила, как бабка трясет кулаком в мою сторону. Пусть грозит, жалко что ли… Лишь бы опять на двери пакость рисовать не стала, гробы там всякие, кресты. Тяжело потом все это дело отмывать, да и неприятно до жути. Откуда у бабки такая краска? Воняет мерзко и въедается так, что не отдерешь. С довоенных лет хранит, что ли? А дверь моя и мне её жалко. Но даже выходки соседки, мелочи по сравнению с тем, что творилось у нас в приюте.

После того, как меня вместе с остальными одногруппниками торжественно и с почестями выставили из детского дома, — ибо совершеннолетние, нечего лопать казенные харчи, — я пребывала в состоянии эйфории. Свобода! Теперь я принадлежала самой себе, а не стае малолеток. Детские банды — самые беспощадные, самые жестокие. Принцип выживания у стаи один — нападать всем скопом, как это делаю шакалы, и рвать на части без сострадания. И никто из взрослых не заступится, ни у кого не появляется желание влезть. Кому нужны брошенные щенки? Вот и приходилось молча переносить все унижения. В детских бандах жестоки все: и ребята, и девчонки.

У меня была подруга… Была… Чем Олеся не приглянулась Люське, мне до сих пор непонятно. Впрочем, теперь это уже неважно. Леси нет, и я никогда больше не услышу её звонкий смех. Люська, будучи старше нас на два года, считалась в детском доме «центровой», то есть главной. Любимым её занятием было издеваться над теми, кто не мог постоять за себя, дать сдачи. Мою подругу она откровенно ненавидела и старалась при любой возможности причинить ей боль.

До выпускного Олеся не дожила — повесилась в туалете, не выдержав издевательств. Я ревела месяц, не меньше. В душе бушевал ураган ненависти и желания разорвать Люську руками, зубами. Унизить ее точно так же, причинить боль в сто раз сильнее. И осознание собственного бессилия вызывало еще большую злобу. Безнадежность стальным ошейником перехватывала горло, мешая дышать. Безнадежность…

Многие из моих знакомых находили выход из этого состояния в алкоголе и наркотиках. Как и остальные в стае, тоже пробовала и то, и другое. Врать не буду, эффект поначалу нравился, но что-то внутри меня потребовало прекратить подобные эксперименты. В принципе, примеры, чем все это заканчивается, были перед глазами. Когда от передозировки умерли Валерка и Генка, мне стало жутко. Их скрюченные тела покидали в труповозку, словно мешки с картошкой, и увезли в неизвестном направлении. Думаете, проводилось следствие? Черта с два! Кому нужны брошенные щенки?

За дверью послышалось шарканье рваных тапочек. Это означало одно — баба Нюша ушла к себе в комнату, не дождавшись от меня ответной реакции.

«Когда всё это закончиться?» — я закусила губу.

Прозвенел будильник, радостно сообщая, что пора вставать на работу.

— Не угадал, родной, уже давно никто не спит.

Старенький потертый халат лежал на стуле, стоящем рядом с кроватью. Добра у меня не много — шкаф, кровать, старый раздолбанный стол и единственный стул. Оглядев свое скромное жилище, я в очередной раз подумала, что неплохо бы переклеить обои. Эти, старые и засаленные, местами выцветшие, начали лопаться в швах и расходиться. Только вот где денег на ремонт взять? Если только занять, или кредит оформить. Но отдавать все равно придется, а чем? Мне на еду и одежду еле-еле хватает.

Приоткрыв дверь и оглядев коридор, я прошмыгнула в туалет. Очень не хотелось пересекаться с Нюшкой. Проскочить в ванную незамеченной мне тоже удалось, зато на кухне поджидала засада. Бабка решила не упускать момента и обрушилась на меня по полной программе. Первым делом она перекрыла мне путь к отступлению своим необъятным задом.

— Ты, блядь, у меня докуришься! — начала она свой монолог, — Я тя живо научу Родину любить. Не было печали, подселили прошмандовку! Сдам вот тебя в милицию, они там уж найдут тебе применение…

Молча налив в стакан кипятка и опустив в него пакетик с заваркой, я с невозмутимым видом продолжала готовить себе завтрак. А Нюшка не унималась:

— Жила себе — бед не знала, подселили на мою голову дуру безродную, подкидыша. На что ты надеешься? Ведь толку от тебя никакого! Задаром только народный хлеб ешь! Кому ты нужна? Да никому, если даже мать родная бросила. Тьфу…

А вот это ты зря баба Нюша… Зачем бьёшь в самое сердце? Такое не прощается.

— Баб Нюш…

— Что, поганка?

— А кипятком в морду хочешь?

Подняв стакан со стола, я сделала вид, что сейчас плесну. Если бы можно было убивать взглядом, то соседке бы пришёл конец. Нюшка посмотрела мне в глаза и, поняв, что это не пустая угроза, быстро ретировалась с кухни. Настроение испортилось окончательно. Чай пить уже не хотелось. Оставив стакан на столе, вернулась в комнату, чтоб неспешно собраться на работу.

«Зря чай не вылила… Знаю ведь, что эта курва допьет и не побрезгует. Да и пусть, может подавится…», — злорадная мысль немного повеселила меня.

Затертые почти до дыр джинсы, блузка в мелкий цветочек — вот и весь мой гардероб. Я оделась за считанные секунды. Орудуя массажной расчёской и пытаясь хоть как-то уложить непослушные волосы, я разглядывала себя в зеркале. Маленькая, худенькая, с цыплячьей шейкой и выкрашенными в рыжий цвет волосами. На вид больше восемнадцати мне никто не дает, хотя по паспорту двадцать два. Росту во мне — метр с кепкой, тощая, как скелет. В детском доме остроумные воспитатели окрестили меня «звездой Освенцима». Грубо, но в точку. Стриженные, вечно торчащие «ежиком» волосы, пухлые губы, прямой нос и темно-карие глаза — вот и весь портрет. Постоянные эксперименты с хной довели до того, что изначальный цвет волос, тёмно-русый, мной успешно забыт. В это раз попалась такая ядрёная краска, что теперь из зазеркалья на меня смотрело рыже-огненное чудо. Поняв, что уложить непослушные волосы мне так и не удастся, я вышла в коридор и заперла дверь. Комнату приходится закрывать на ключ, иначе, не в меру любопытная соседка, непременно покопается в моём шкафу.

Не обращая больше внимания на бабу Нюшу, высунувшуюся из кухни, я собралась и ушла. По крайней мере, теперь до самого вечера не увижу эту кикимору.

Все же во взрослой, самостоятельной жизни, имеются свои плюсы. Я теперь ни от кого не завишу, могу поступать так, как считаю нужным. К тому же есть своя комната, где можно закрыться от всех и мечтать, не опасаясь, что кто-то ворвется и начнет издеваться, а к ежедневным перепалкам с бабой Нюшей я понемногу привыкаю.

На дворе стоит май, но по утрам ещё прохладно. Я пожалела, что не взяла кофту. От дома до остановки пять минут ходьбы — пришлось прибавить шагу, чтобы согреться и успеть на троллейбус. Но я опоздала. Вильнув белым задом, он скрылся за поворотом. Теперь ждать следующий троллейбус как минимум, минут пятнадцать, а пешком топать не очень хочется. Достав сигарету, я закурила.

На работу опоздаю, это точно. Всё бы ничего, но вот начальник цеха опять начнет читать нотации о беспечности и безалаберности молодого поколения.

Подкатил долгожданный троллейбус. Я с тоской посмотрела на сдавленные тела внутри него — опять переполненный… Пришлось с боем протискиваться в салон.

«Почему люди не летают, как птицы? Тогда давиться не пришлось бы. Взмахнул крыльями — и лети себе на работу…» — мои фантазии прервал резкий удар чужого локтя в бок.

— Аккуратней можно? — возмутилась я.

Здоровенный, с пятидневной небритостью на роже дядька дыхнул в лицо перегаром:

— Че? Сопля фельдиперсовая, это ты мне?

Да что же это такое, люди добрые?! Что за день сегодня такой? Ну, почему все так и норовят нарваться на скандал? Мне утренней стычки с соседкой хватило, а тут ещё это чудо небритое:

— Ты на себя посмотри, чучело огородное.

Лицо пьянчуги стало постепенно багроветь:

— Ты себя-то в зеркало видела? Кикимора болотная… Да на тебя ни один нормальный мужик не позарится!

Вот гад! Какое ему дело до того, кто зарится на меня, а кто нет?! Понимая, что нарываюсь на скандал, я всё равно не могла остановиться. Утренняя стычка с бабой Нюшей давала свои плоды.

— Козел…

— Что?! Это ты мне, шмакодявка?!

— Отвали, придурок, на тебя же люди смотрят. Не стыдно маленьких обижать?

Наглость моя объясняется только одним — давкой в троллейбусе. Сказав мужику ещё пару едких слов, я в ускоренном темпе стала прорываться к выходу.

— Су-ука!.. — донёсся из закрывающихся дверей троллейбуса приглушенный вопль пьянчуги.

Слезы готовы были сорваться с ресниц. Ну, что я им всем сделала? Почему каждый считает своим долгом меня пнуть или наговорить кучу гадостей? Может это из-за роста? Видят, что маленькая, думают — беззащитная, не ответит ударом на удар. Напрасно, даже у маленькой собачки есть зубы.

Покусывая от обиды губы, я дошла до завода. Обычно на вахте дежурит Сталина Петровна, единственная женщина, которая вызывает у меня чувство уважения. Она добрая, никогда не ответит грубо или резко, и постоянно подкармливает меня домашними пирожками. Но сегодня почему-то её не было. Не задерживаясь на проходной, я пулей влетела в цех.

— Нина! — окрик начальника вынудил меня остановиться.

Опустив плечи, я подошла к нему.

— Опаздываешь, Скворцова. Совесть есть?

Потекли нудные минуты нравоучений. В течение десяти минут Степаныч разглагольствовал о моём безалаберном поведении и халатном отношении к работе, а сам всё норовил заглянуть за вырез моей блузки.

Пробормотав для приличия «это больше не повторится», я с кислым выражением лица поплелась на работе место. Впереди меня ждали восемь часов монотонной работы.

Сегодняшний сон сильнее прежних врезался в память. К тому же боль в позвоночнике не проходила. Машинально делая работу, я вспоминала подробности сна. Рассказать бы кому, поделиться… Только вот кому? День промелькнул, я даже не заметила, как. В половине шестого цех опустел.

— Нинка, пойдем в кино? — возле проходной меня догнал Алешка Криворучкин, пухлый юноша двадцати лет от роду.

— Приглашаешь? — парень он хороший, добрый, хоть и увалень, мне его жалко и отказывать как-то неудобно.

— Так пойдешь? — Алешка заискивающе посмотрел мне в глаза.

Эх, Лешка, Лешка… Зря ты в меня влюбился, ничего путного из твоей любви не выйдет. Не пара я тебе, не пара. Старше, да и детдомовская. Мамаша твоя в обморок грохнется, когда меня увидит. Кому нужна невестка-детдомовка? Я для себя решила — до тех пор, пока не получу высшее образование и не устроюсь в жизни, семью заводить не стану. Хочется, конечно, и мужа, и детишек иметь, но сейчас не то время. Сама сполна нахлебалась, не хочу, чтобы мои дети жили в нищете.

— А что за фильм-то? — я поинтересовалась больше из вежливости, чем из любопытства.

Мне все равно, что смотреть, лишь бы домой попозже придти, когда Нюшка уже заснет.

— Фильм классный, фэнтези! Маги, драконы, — у Лешки загорелись глаза.

— Про магов, значит про магов, — я кивнула в ответ, и мы пошли в кино.

Мой кавалер купил билеты и большой пакет с попкорном.

— Будешь? — спросил Лёшка, протягивая мне пакет, когда погас свет и начался фильм.

— Нет.

Больше от своего ухажёра я не услышала ни слова, он полностью погрузился в происходящее на экране. У меня же фильм интереса не вызывал, и я решила поспать. Толком уснуть все равно не получалось, батальные сцены, с криками и звоном оружия, вынуждали открывать глаза. На широком экране то и дело проносились всадники на лошадях, размахивая огромными мечами. Маги швырялись в них огненными шарами. Откровенно говоря, я начала жалеть, что пошла на этот бред, даже хотела предложить Лешке уйти. Как вдруг в кадре появилась стройная девушка, в мужской одежде, с мечом в руке. Не знаю почему, но сердце у меня сперва сжалось, а затем бешено застучало в груди. Почему? Не из-за девушки же?

— Классная у нее катана… — восторженно прошептал Алешка.

Я не разбираюсь в оружии, но этот клинок так и стоял перед глазами. Хотелось подержать его в руках, ощутить вес и прохладу металла. Не сводя глаз с экрана, я ждала, когда меч снова мелькнет в кадре. Однако девушку с волшебным мечом увидеть еще раз так и не пришлось — фильм подошел к концу. На душе стало грустно и тоскливо, словно я не узнала чего-то очень важного. Раскрасневшийся Лешка взахлёб делился впечатлениями от просмотренной картины, я пропускала его слова мимо ушей, тихо удивляясь, что взрослый, в общем-то, парень интересуется подобной чушью. Когда мы вышли из кинотеатра, на улице уже стемнело.

— Можно, я провожу тебя? — Алешка произнес эту фразу нерешительно.

— Да нет, не стоит. Иди домой, Лех, тебя, небось, мамка заждалась.

Парень смотрел на меня щенячьим взглядом.

— Не, Лех, не… Мне тут идти недалеко, спасибо, сама доберусь.

— А может…

— Нет! — отрезала я.

Еще немного и начну злиться. Он что, не понимает русского языка? Сказано же — нет!

— Спасибо за кино, классно провели время, — я попыталась быть вежливой.

Протянутая для рукопожатия ладонь отрезала ему все дальнейшие попытки навязаться в провожатые.

— Завтра увидимся на работе?

«Боже мой! Леша, ну зачем тупить-то?! Конечно, увидимся, куда я денусь с подводной лодки?» — но вслух я этого не сказала, не хотелось обижать парня.

— Конечно, Леша. Пока!

Повернувшись к нему спиной, я постаралась побыстрее скрыться за углом. Грубо? Может и так, но его поведение начинает меня бесить, а это чревато, могу наговорить гадостей. Уж я-то себя знаю.

Идти одной по ночному городу не очень весело — вокруг сумерки, фонари светят тускло. Однако темных улиц я не боюсь, и никогда не боялась. А зачем? Вот людей, ходящих по ним — стоит. Что-то беспокоило меня, но что конкретно, я никак не могла понять. Хотелось кричать и выть.

«Может, полнолуние сегодня? Нет, на небе полумесяц…»

Странные мысли сами полезли в голову. К тому же кадры из фильма назойливо крутились перед внутренним взором. Меч… девушка… схватка… И начало мне казаться, что я — это вовсе не я, а воин в доспехах, странных только. Иду по незнакомому городу и кого-то ищу. Но раз я воин, то где мое оружие? Где мой меч?

— Где мой меч?! — я заорала ни с того, ни с сего, замерев на середине улицы. — Где МОЙ МЕЧ?!

Редкие прохожие предпочли перебраться на другую сторону улицы, искоса поглядывая на меня. Наверное, решили, что перед ними или психопатка, сбежавшая из «Кащенко», или обкурившаяся наркоманка. Глупые…

Чувство того, что мне должны вернуть мой меч, нарастало с каждым шагом все сильней и сильней. Я шла, глядя на звездное небо, и спрашивала ЕГО. Губы повторяли одну и ту же фразу: «Где мой меч?». Мне казалось, что ОН должен меня услышать и ответить. Где мой меч? Призрачная тяжесть несуществующего меча напрягла мышцы руки. Пальцы покалывало, ладонь жгло. Где мой меч? Почему-то на глаза навернулись слезы. Возможно потому, что смотрю, не мигая, на звезды. Странно, в городе их должно быть плохо видно из-за света фонарей, а я вижу четко.

Разгадка нашлась быстро. Оглянувшись по сторонам, я поняла, что забрела в темный переулок, где ни один фонарь не работает. Вот же свинство! Замечталась, дурья башка, и забрела черт знает куда. Надо выбираться отсюда. Что произошло в следующее мгновение, я так и не поняла, земля просто ушла из-под ног. Сделанный шаг оказался шагом в пустоту. Взмахнув руками, я солдатиком полетела вниз. Сильный удар о твёрдую поверхность отключил моё сознание.

«Долго еще валяться будешь?», — поинтересовался чей-то голос.

«Жалко, что ли?»

Находясь в состоянии полузабытья, я ответила скорее машинально, чем обдуманно.

«Отнюдь, я не жадный. О твоем здоровье беспокоюсь. Тебе разве не говорили, что на холодном камне долго лежать нельзя? Простудишься».

«Да иди ты в задницу!», — беспричинно разозлилась я.

«Фу, как некрасиво. Девушка, а выражаешься, словно пьяный сапожник».

И тут меня словно током ударило! В моей голове звучит потусторонний голос! Леденящая волна страха ударила по мне со всей силы. Я резко открыла глаза, но ничего, кроме темноты не увидела. Сердце сжалось от испуга. Что со мной? Я умерла? Это и есть смерть? Господи, куда я попала? Мозг лихорадочно заработал, выдавая картинки того, что было до падения. Улица… звёзды… полёт в пустоту… Дальше ничего не помню. Понимаю только одно — что лежу сейчас на холодном каменистом полу.

«Не, ты живее всех живых, Нин, — прокомментировал мой страх голос, — Если не веришь, ущипни себя. Мёртвые боли не чувствуют».

От страха и подвального холода у меня зуб на зуб не попадал. Но к совету голоса я всё же прислушалась и ущипнула себя за руку. Больно. Это хорошо, значит живая.

Руки не болят и работают, ноги тоже в порядке. Ничего не сломано, тело слушается. Физически я в норме. А вот что с головой? Может сотрясение мозга, и странный голос, который мне почудился, последствие удара?

«Ну, ты даешь, — противно хихикнул голос, — так меня ещё никто не называл: последствие удара».

Господи! Я хотя и не верующая, но перекрестилась.

«Ты ещё „Отче наш“ прочти, вдруг поможет», — посоветовал голос.

Я резко встала, но в кромешной тьме лежать или стоять — не суть важно. Ощущение беспомощности и страха нарастало. Сердце пульсировало в висках.

«Страшно?» — полюбопытствовал голос.

— Да.

«Очень?»

— Прекрати издеваться!

Губы тряслись. Я попыталась взять себя в руки. В темноте было слышно моё учащённое дыхание и приглушённый звук капающей воды.

«Не бойся, всё в порядке. Ничего страшного с тобой не произойдёт», — раздалось у меня в голове.

Я с силой сдавила ладонями виски.

«Думаешь, поможет?» — голос продолжил издеваться надо мной.

Какое тут думать? Тут бы убежать поскорее.

«Скажи честно — чего сейчас ты хочешь больше всего?»

— Выбраться отсюда, — откровенно призналась я, — или, по крайней мере, чтобы светло стало и ты исчез.

«А ты скажи — пожалуйста».

— Пожалуйста.

Свет включили, не яркий, так, чуток, словно настольная лампа загорелась. Но разглядеть, что вокруг, можно. Возможность видеть немного успокоила меня. Я огляделась. Округлые бетонные стены уходили далеко вверх. Тусклый свет рассеивался на уровне трёх метров над моей головой, не позволяя разглядеть свод колодца. На полу валялся мой рюкзачок. Я подошла к серой стене и направилась вдоль неё по кругу, ощупывая холодный бетон.

«Дверь ищешь? Хочешь, дам подсказку? Скажи „Сим-Сим откройся“».

Клаустрофобия перекрывала страх, связанный с голосом, звучащим у меня в голове. Обследовав стены подвала-колодца, я поняла, что выхода отсюда нет. Ледяной страх сковал душу. Сев на каменный пол, и обхватив колени, я заплакала навзрыд. Умирать не хотелось! Двадцать два года — разве это возраст для смерти? Слёзы душили, дико хотелось жить. Даже в детдоме, даже в одной комнате с бабой Нюшей, но жить! Наревевшись вдоволь, я взглянула на наручные часики и заметила, что минутная стрелка остановилась, показывая без пятнадцати двенадцать. Сколько пошло времени с момента моего падения теперь сложно понять. Может час, а может вечность.

«Успокоилась?» — поинтересовался голос.

Как ни странно, но теперь я ему была даже рада. Лучше голос голове, чем полное одиночество. Даже если это и есть шизофрения, то пусть так, чем гробовая тишина.

— Угу, успокоилась. Помоги, пожалуйста, выбраться отсюда.

«А ты умеешь быть вежливой, когда захочешь», — ехидно подметил голос.

Настроение моё менялось. Вместо отчаянья и страха появилось раздражение, переходящее в злость.

— Кто ты такой, и что тебе от меня надо?

«Я твоё прошлоё, настоящее и будущее, — уклончиво ответил голос, — И единственная возможность выбраться из колодца».

Слабое эхо повторяло мои слова, звучащие в пустоте. Снова стало жутко.

— Я больше не вынесу этого. Скажи, кто ты?

«Ну, если ты так настаиваешь… Впрочем, я нахожусь неподалёку от тебя, совсем рядом».

— А я не слепая, вижу, что никого тут нет.

«Ошибаешься. Поищи, как следует».

Встав, я ещё раз обошла подвал, но никого не увидела.

«Присмотрись хорошенько, дуреха», — хихикнул голос.

— За «дуреху» — ответишь, — пообещала я и продолжила поиск.

Неожиданно в стене, чуть выше уровня моих глаз, появилась ниша. Клянусь, раньше её тут не было! Я подошла к ней и привстала на цыпочки. В нише лежала какая-то железка.

«За железку — ответишь», — вернул мне мои же слова голос.

Я протянула руку и взяла её. Железка оказалась мечом сантиметров девяноста в длину, со слегка изогнутым лезвием.

«Наконец-то наша! Грячо!»

— Это ты? — я крутила меч, разглядывая его со всех сторон.

«Я».

— Ты — говорящий меч, а я — городская сумасшедшая.

«Вот и познакомились», — захохотал голос.

А как ещё оценить ситуацию, в которую я попала? Голос, звучащий у меня в голове, утверждает, что он меч, который держу в руке — разве это не первый признак того, что я умом тронулась от стресса?

«Ой, Нин, в жизни и не такое бывает, — нараспев ответил меч, — Можешь мне поверить».

— Допустим, что так. Мне сейчас уже всё равно, меч ты или галлюцинация — лишь бы помог выбраться отсюда.

«Хорошо, помогу. Только давай сперва поговорим серьёзно».

— Какое «серьёзно»? Я сейчас ни о чём думать не могу. Мне впору «спасите» кричать!

«Значит так, — голос меча зазвучал жёстко, — Чтобы ты перестала истерить, скажу сразу, что вытащу отсюда, как только поговорим. Обещаю».

— Давай, говори.

Если он не врёт, и действительно вытащит отсюда, то я даже спеть согласна.

«Петь не надо, а вот выслушать меня, взвесить услышанное и принять правильное решение просто необходимо. И оттого, что ты решишь, будет зависеть твоё будущее. Да и не только твоё».

Я присела на пол возле стены, прислонившись к ней спиной. Положила странный меч на колени и стала слушать. Его голос продолжал звучать у меня в голове, рассказывая о невероятных вещах. Меч говорил, а я разглядывала его. За свои неполные двадцать два года мне не приходилось держать в руках что-то более острое и длинное, чем кухонный нож. Поэтому, считать себя знатоком в холодном оружии было бы глупо, но то, что этот меч сильно отличается от остальных, я заметила сразу. Первое, что в нём не так — это цвет сплава, из которого он сделан. Меч полностью коричневый — от кончика лезвия до набалдашника на ручке. По всему лезвию идёт рисунок, из завитков и волнистых линий, а набалдашник сделан в виде головы дракона.

«Это у тебя ручка — тоненькая и слабенькая, а у меня рукоять. Попрошу запомнить».

Я заметила, что уже не в первый раз меч отвечает на мои мысли, будто слышит их. В ответ раздалось приглушённое хихиканье. Затем меч продолжил свой рассказ. То, что я услышала, с трудом укладывалось в голове. Маги какие-то, другие миры… Чушь полная.

А если коротко, то в некотором царстве, в некотором государстве жили-были колдуны, ведьмы, маги, полубоги, одним словом, нечисть всякая. Чего-то там они не поделили, или поделили, но не так, как кому-то хотелось, и развязали войну. Причем, жуткую, используя не только обычное оружие, но и, соответственно, магию. С каждым годом война становилась все беспощадней и беспощадней, эти ненормальные использовали все новые и новые силы. В конечном итоге они допрыгались, их действия привлекли личное внимание Творца.

Они это поняли и, чтобы избежать наказания, объединились, задумав пакость еще круче — призвали все силы, какие только можно было найти. Даже про четыре стихии вспомнили. В один котел замешали Свет и Тьму, Равновесие и Приращение, добавили Превращения. Получился «компот», который назвали Пределом. Но ребятки на этом не успокоились. Понимая, что за устроенный бардак ответ придется держать все равно, они разделили этот самый Предел на девять частей — девять Сил. А чтобы самим не запутаться, где какая, сделали их разноцветными. Но и этого обнаглевшим беспредельщикам показалось мало. Каждую из девяти Сил они поделили еще на три составных части: Дух, Меч и Дракон. После этого все девять Сил стали самостоятельными, осознающими себя личностями, наделенными способностью влиять на процесс развития определенного числа миров. Но для того необходимо было, чтобы Дух, Дракон и Меч объединились. Кажется так, если я все правильно поняла.

«Ну, почти правильно, где-то слишком утрированно, но суть ты уловила», — согласился со мной меч.

— Знаешь, я не очень-то во все это верю. В магов там, ведьм. Их не бывает, это все детские сказки.

«Да-а? А то, что мы тут с тобой болтаем, тоже сказка?» — ехидный тон меча мне не нравился.

— Нет, обычная посттравматическая галлюцинация, — равнодушно ответила я.

«Уютно лежащая у тебя на коленях, — закончил мою фразу меч, — Вот скажи мне, кто из нас двоих буквально час назад орал во всю глотку: „Где мой меч“? А? Факт, что не я».

— Ну, орала, и что с того?

«Так вот же я. Тут, с тобой. Ты звала — я откликнулся».

Да, было такое дело. Зацепившись взглядом за клинок, я невольно залюбовалась его узором. Даже и в голову не приходило, что оружие может быть таким красивым.

— А к чему ты рассказал мне эту байку о духах и драконах?

«К тому, что я один из тех сказочных мечей — Меч Коричневого Предела».

— И?

«Что „и“? Ты ещё не поняла?»

— Нет.

«Нин! Я Меч Предела, а ты — Дух!»

— А… То есть мёртвая, да?

«Почему мёртвая? — взвыл Меч, — Почему?»

— Потому что дух.

Меч выругался.

«Опять всё по новой… Каждый раз встречаю одну и ту же реакцию на мои слова — тупость. Вы, люди, одинаково бестолковы, и модель поведения у вас стандартная. Хоть бы один раз попался подготовленный Хранитель, которому не пришлось бы объяснять прописные истины!»

Я вздохнула и машинально провела ладонью по лезвию. Красивый Меч, необычный, так и притягивает взгляд. В боку что-то кольнуло, и я дёрнула рукой. Остро отточенный край лезвия рассёк мою ладонь. Кровь быстрой струйкой потекла на Меч, заполняя собой выемки рисунка. Мне показалось, будто слышу, как кто-то причмокивает от удовольствия. Я опомнилась и сжала ладонь в кулак, чтобы остановить кровь. Как ни странно, но боль я не испытывала, даже когда порезалась — ничего не почувствовала.

«Вот теперь ты должна меня понять», — сказал Меч.

— С какой стати?

«Слияние Духа и Меча произошло. Мне даже не пришлось тебя уговаривать дать немного крови».

На моих глазах кровь, попавшая в канву рисунка, медленно исчезала. Она словно впитывалась в металл. И в туже секунду, когда последняя капелька просочилась в Меч, я осознала всё, что он говорил мне до этого. И про Владыку, и про Дракона. Само существование Предела стало понятно. Меч, словно сытый кот, урчал и переливался всеми оттенками коричневого цвета.

«Так что ты решила? Идёшь со мной или останешься тут? Но теперь, когда слияние всё равно произошло, тебе будет сложно жить в этом мире».

— Почему? Я возьму тебя с собой.

«Нет, Нин, так не получится. Либо ты идёшь со мной, либо отказываешься и возвращаешься домой, но я останусь тут. И теперь представь, что все годы, которые тебе суждено прожить на Земле, ты будешь слышать меня и ощущать прикосновение Предела, но уже не сможешь ни избавиться от этого, ни изменить ситуацию. Так что думай».

Думать я не люблю, а уж тем более, когда надо принять ответственное решение. Получается следующее: есть Меч, и есть мир, в который мы с ним должны отправиться. И в этом мире я ни кто-то, а важная персона. Но не всё так радужно — на меня возлагается большая ответственность за тот мир. А вот именно это я и не люблю — ответственность! Хуже некуда принимать решение за других, распоряжаться их судьбами. Это не моё. Я одиночка — отвечаю исключительно за свои поступки и ничьи больше. От одной только мысли об ответственности у меня зубы сводит.

С другой стороны — интересно всё же. Не каждый день становишься Хранителем и тем более, не каждый раз предлагают путешествие в иной мир.

— Ладно, пошли, — держа Меч в одной руке, я поднялась с пола.

Мой рюкзачок лежал неподалёку. Я подцепила его за лямку Мечом и подтянула к себе.

«Не делай так больше! Слышишь? Я Коричневый Меч Предела, Меч Перемен Безнадёжностей, а не простая железяка. И требую уважения».

— Договорились, больше такое не повторится. Я согласна идти с тобой.

«Молодец! — обрадовался Меч. — А то получается, что я зря ждал тебя тысячу лет в этом вонючем коллекторе? Зря, что ли, последние два года сны тебе проецировал, зря, что ли, сегодня весь вечер, пока ты шла из кино, люки у тебя на пути открывал?»

Мне показалось, что от избытка чувств он не может остановиться.

— Ну и сволочь же ты! — если бы у Меча было лицо, я бы отвесила ему пощёчину.

До меня дошло, кто является причиной моей двухгодичной бессонницы.

— Из-за тебя эти кошмары меня по ночам мучают?! Если бы я знала, то…

Возмущению моему не было предела. Меняющий Безнадежности молчал. Я потрясла его:

— Чего притих, умник?

«Ругаю себя за длинный язык. Меч Перемен не должен вести себя как базарная торговка, направо и налево расхваливая свой товар».

— Какой товар?

«Это аллегория. Сравнение».

В его голосе звучали печальные нотки. Рано Меч расстроился — это он меня не знает. Теперь-то я точно пойду с ним. Хотя бы для того, чтоб мотать ему в отместку нервы, как он мотал их мне в течение двух лет.

— А коллекторные люки зачем открывал?

Поняв, что я не собираюсь менять решение, мой болтливый друг вновь оживился.

«Как зачем? Чтоб ты смогла ко мне попасть. Как бы мы с тобой еще встретились?»

— Так я что, в коллектор провалилась?

«Угу».

— Да быть этого не может! Я хоть и худышка, но не настолько, чтобы солдатиком, не ударившись об стенки, провалиться в коллектор.

«Ты про искривление пространства слышала?»

— Честно? Нет.

«У-у-у, темнота! Многому же тебя учить придется…»

Мне стало за себя обидно. Вот чего он обзывается? Пожил бы в детском доме, я бы на него посмотрела. Кто мне там будет про все это рассказывать? Про иные миры, про магию, кто? И потом — не верю я в магов и волшебников, совершенно не верю. Технология — это да, а «крибли-крабли-бумс» — оставьте для малышни. Меч то ли вздохнул, то ли хихикнул, я не поняла, только что-то в этом звуке было настораживающее и многообещающее.

— Так мы идём? — мне хотелось поскорее покинуть холодный колодец.

«Идём. А ты так и будешь меня в руке носить?»

— В рюкзак ты не поместишься, так что, наверное, придётся.

«Надо думать, конечно, не помещусь. И потом, кто тебе сказал, что мечи носят в рюкзаках? Для этого существуют ножны».

Я огляделась вокруг, рассчитывая, что сейчас появится ещё одна ниша, в которой будут лежать ножны Меча. Но ничего такого не произошло.

«Не рассчитывай, не появится. Я забыл сказать тебе одну вещь — видишь ли, в качестве ножен Мечи Предела привыкли использовать позвоночник Хранителя. То есть мои ножны — это твой позвоночник».

От его слов меня передёрнуло. Он в своем уме?! Перед глазами встали картинки из сна, когда незнакомцу в позвоночник втыкали меч. Видение отозвалось острой болью в спине.

— Иди ты в задницу! — возмущение накрыло меня горячей волной.

«О! Креативно-то как! Предлагаешь новые ножны? Думаешь, мне там будет комфортнее?», — ехидно спросил Меч.

Я задохнулась от ярости. Мучил меня два года, а теперь ещё и издевается!

«Нин, поверь, больно только первые секунды, а потом даже замечать не будешь. Потерпи ради дела, хорошо?»

Страшно, а что делать? Обратно теперь не отмотаешь, данное обещание не заберёшь. Я согласилась.

«Потерпи, Нин», — только и сказал Меч.

Голова наклонилась вперед, а рука сама направила острие клинка в шейный позвонок. Мать моя женщина!!! Такой боли я никогда раньше не испытывала. Даже в кошмарных снах она и то была на порядок меньше. Но Меч не обманул — через мгновенье боль исчезла, а вместо неё по телу разлилось успокаивающее тепло.

— А доставать-то тебя как?

«Так же — за рукоять потяни».

Я нагнула голову, и рукоять сама появилась из шейного позвонка.

«И ещё, Нин, у меня к тебе просьба — прекрати со мной вслух разговаривать. Попробуй отвечать мысленно, а то со стороны ты действительно похожа на городскую сумасшедшую».

«Ну, если ты настаиваешь…»

Мне всё равно как разговаривать с Мечом — вслух или мысленно. За время нашего общения, я привыкла к его голосу и перестала напрягаться из-за этого. Напрягало другое — холодный коллектор. К тому же, я страдаю клаустрофобией в лёгкой степени. Находясь в замкнутом пространстве, я не бьюсь в истерике, но начинаю сильно нервничать.

«Пойдём отсюда? Ты обещал меня вывести на поверхность».

«Какие проблемы, Нинуль, пошли!»

«Куда идти-то?»

Ответа не последовало, вокруг потемнело, поднялся вихрь и… все. Вспышка! И все закончилось. Я стояла на берегу лесного озера.

«Где это мы?», — солнечные зайчики, отражаясь от воды, слепили глаза.

«В одном из миров Девятимечья. В твоем мире».

 

Глава 2

Итак, моя жизнь резко изменилась, сделав разворот на сто восемьдесят градусов. Вот — я, вот — другой мир и Меч в моем позвоночнике. Озираясь по сторонам, я с интересом разглядывала то место, куда перенёс меня Меч. Тёмный и холодный коллектор сменила яркая, насыщенная красками лесная поляна. Светило солнце, мимо меня проносились стрекозы, где-то в траве скрипели кузнечики — полная идиллия. Деревья, растущие в лесу, ничем не отличались от земных. Если бы Меч не предупредил, что переносит в иномир, я бы решила, что нахожусь где-то в Подмосковье. Как хорошо! Я сделала глубокий вдох. Воздух чистый, свежий, и не идёт в сравнение с нашим, загазованным. В нескольких метрах от меня находилось небольшое озерцо с прозрачной водой. Сказка, да и только! В наших краях захочешь и не найдёшь такое место, а тут — пожалуйста. Словно по волшебству и лес тебе, и озеро и красивая поляна. Интересно, в чём подвох? Но, сейчас это не важно.

Обхватив голову руками и подставив лицо солнцу, я наслаждалась свободой. Мою медитацию прервало странное покалывание по всему телу. Появилось ощущение, что внутри меня что-то происходит.

«Хотелось бы мне знать, чем это ты там занимаешься?» — эти покалывания вызвали у меня смутные подозрения.

Меч молчал, пропустив вопрос мимо ушей.

«Эй! Может, хватит без моего ведома в моем же теле ковыряться?»

«Тебе же лучше делаю. Здоровье поправляю, ну, и так еще, по мелочам».

Интересно, что значит «по мелочам»? Это хорошо, конечно, коли здоровье поправляет, хотя серьезно болела я всего раза два. В детдоме проще оставаться здоровой, дешевле выйдет. Не в смысле денег, а в том плане, что возиться с тобой никто не станет. Все, на что можешь рассчитывать — это неделя в изоляторе, чтоб не заразить остальных, да пара уколов в сутки, которые медсестра-маньячка впорет в мягкое место с нежностью садиста.

Пока Меч обживался, я решила отдохнуть. Не беда, что нет кровати — зелёная трава оказалась на редкость мягкой. Посмотрев на наручные часы, я с удивлением заметила, что они пошли, хотя в коллекторе не работали. Стрелки показывали четверть второго, только вот не понятно — ночи или дня. Сидя в коллекторе, я потеряла счёт времени. День был в полном разгаре, но спать мне всё равно жутко хотелось. Закрыв глаза, я тут же погрузилась в сон.

Как все-таки хорошо спать и не видеть никаких сновидений! За последние два года они измучили меня основательно. Сколько я проспала — не знаю, Меч дал мне возможность отоспаться. Проснувшись, я поняла, что ощущаю себя совершенно иначе, чем до сих пор!

«О! Соня проснулась, — прокомментировал Меч мое пробуждение, — Как спалось?»

«Твоими молитвами», — я всегда ворчу спросонья.

Умыться бы… Впрочем, это не проблема, всего в нескольких метрах от меня плескалось озеро. Вода в нем была такая чистая и прозрачная, что умываться ей — одно удовольствие. Я присела на корточки, чтобы зачерпнуть воды и посмотрела на свое отражение. Ужас!!!

«Зараза! Ты что со мной сделал?!», — мне захотелось придушить Меч.

Из озера на меня смотрела девушка с каштановыми волосами, уложенными в аккуратное каре. Где мой «ежик»?! Где рыжий цвет?!

«Верни сейчас же мою прическу!», — потребовала я, понимая, что Меч это требование проигнорирует.

«Цирк уехал — клоуны остались. Ты это называешь прической? Не смеши меня, не стоит».

«Иди в задницу!»

«Послушай, — Меч, кажется, начал злиться, — Хватит посылать меня туда, а? Честное слово, вот возьму и свожу тебя в это самое место на экскурсию. Поглядим — понравится или нет».

Я вздохнула.

«Прости, больше не буду».

Меч пробурчал что-то в ответ, но так тихо, что я ничего не разобрала. Ладно, волосы, это не самое главное, и с такими жить можно. Вопрос теперь в другом — что делать дальше?

«Расскажи мне об этом мире».

Меч согласился заняться просветительской работой, но по дороге.

«Оставаться тут нет смысла. Выбирай свой путь, Хранитель, и вперед!»

В незнакомом мире все равно куда идти, поэтому без особых размышлений я встала и пошла прямо, куда глаза глядели. Солнце практически скрылось за горизонтом, но благодаря «работе» Меча над моим телом, глаза видели в темноте ничуть не хуже, чем днем. Интересно, а какие еще сюрпризы приготовил этот тип? Впрочем, история этого мира интересовала меня значительно больше, чем собственное преобразование.

«Миллиарды лет назад этот мир создал самый первый Коричневый Владыка Предела. Сконструировал солнечную систему, назвав звезду Цейл, вокруг светила запустил семь планет, населив их различными формами жизни: люди, драконы, волколюди, русалки, гномы и так далее. Фантазия у Владыки бурной оказалась, понапридумывал всякой всячины. Пестовал он своих подопечных, растил, помогал развиваться, давая знания, оберегая от напастей. Довольно долго. Но даже самая интересная и захватывающая игра со временем надоедает…»

«Это точно, по себе знаю, — соглашаясь с Мечом, закивала я, — сперва взахлеб увлекаешься чем-то, а потом проходит время, и хочется чего-то новенького».

«Раз так, то тебе понятно, почему Владыка покинул свой мир. Дети его выросли, встали на ноги. Государства на всех семи планетах достигли высокого технологического уровня, и подошли к рубежу освоения космоса. После ухода Владыки я стал ждать, когда Дух выберет нового Хранителя. На Земле. Кстати, совсем забыл тебе сказать: воплотиться Дух может только на вашей планете. Почему именно так — я не знаю. В тот раз мне повезло — нужный человек родился всего через каких-то триста лет. Новый Владыка Предела продолжил начинания своего предшественника, к населенным мирам он относился с не меньшей нежностью и любовью. Под его присмотром произошел выход в космос и встреча жителей всех семи планет. Это было колоссальное событие! Столько радости и неуемной любви! Тут же начали возникать межпланетные корпорации, совместные фирмы и предприятия. А сколько браков было заключено! Эти времена можно назвать „золотым веком“ системы Цейл. Тогда казалось, что будущее сулит только головокружительные успехи. Второй Владыка продержался меньше первого и, наигравшись вволю, тоже покинул этот мир.

Я не особенно переживал, надеясь, что третий Хранитель объявиться так же быстро, как и его предшественник. Но, как выяснилось, — ошибся. Ждать пришлось долгих восемьсот лет. Тогда-то я понял, что появление очередного Хранителя — процесс непредсказуемый и не подчиняется логике. По каким признакам Дух выбирает воплощающуюся душу, не знаю, к сожалению. Но это лирика, продолжу. За третьим Владыкой был четвертый, затем пятый. Беда пришла вместе с шестым.

Межпланетный союз развалился, миры, бывшие когда-то дружественными начали беспричинно враждовать, люди словно с цепи сорвались. Некогда миролюбивые и радушные, они превратились в озлобленных убийц. К тому времени наука далеко шагнула вперед в области ядерной физики и нанотехнологий. Сама можешь догадаться, какие войны начались между планетами».

«Да, уж… Хиросима и Нагасаки…», — вспомнила я историю.

«Примерно, только в сотни раз страшней по своим масштабам — от густонаселенной системы Цейл остались всего две планеты — Арлил и Регнал. Шестой Владыка, не выдержав нервного напряжения в попытках остановить кровавый кошмар, ушел в неизвестном направлении.

Пришедший ему на смену оказался интереснейшим человеком. Помешанный на магии, он активно начал развивать ее на оставшихся двух планетах. Первыми магию приняли драконы. Они настолько увлеченно изучали все передаваемое им Владыкой, что стали через три сотни лет настоящими профессионалами магических искусств. Люди тоже вначале с энтузиазмом восприняли нововведения. Появились школы магов, даже целые поселения. Но драконы все же превосходили их в мастерстве. С годами люди поняли это, и зависть поселилась в их душах. Они с утроенной силой стали вгрызаться в магическую науку, стремясь переплюнуть ящеров. Высшие маги денно и нощно практиковались, стремясь постичь магию Предела.

Но, как ты понимаешь, она подвластна только Владыке и редким одаренным. Еще одна деталь отличала магов-драконов от людей: вся их сила направлялась на благо другим. Сутью кодекса чести драконов стало служение ближним, в то время как маги-люди все больше и больше искали выгоду только для себя.

Владыка видел это, но почему-то не вмешивался. Ему стало интересно, чем закончится весь этот балаган. Финал оказался печальным. Как ты понимаешь, люди не смогли справиться с собственными амбициями, их эго разрослось до гигантских масштабов, снова началась война. Но на сей раз не техногенная, а с применением околопредельной магии. Долгие столетия истреблялись целые страны как с одной, так и с другой стороны. В войну были втянуты обе планеты.

Устав от кровопролития, новое поколение магов-людей начало искать выход. Они создали тайную организацию, цель которой состояла в том, чтобы вновь объединить драконов и людей, положить конец бессмысленной вражде. И знаешь, им это, в конце концов, удалось, причем без вмешательства Владыки Предела.

На двух планетах воцарился мир и покой. Решив, что он больше не нужен, Владыка ушел, громко хлопнув дверью.

„Раз так, — сказал он, — разбирайтесь дальше сами“.

И я вновь отправился в бессрочный отпуск».

Рассказ Меча увлек меня, но голод давал о себе знать. История — это, конечно, хорошо, но сытый желудок — еще лучше. К моему огорчению, я пустилась в это приключение, не подготовившись. Даже банальной шоколадки в моем рюкзачке не было. Косметичка, проездной, дешевый сотовый телефон, ключи от квартиры и кошелек с тысячей рублей и горстью мелочи — вот и весь мой арсенал.

«Послушай, Арина Родионовна, а как бы похомячить? А то ведь голод — не тетка».

«Не знал, что ты питаешься грызунами», — съязвил Меч.

«Не, я сейчас на диете, поэтому от булочки не отказалась бы».

«Брр-плюм», — пожаловался мой желудок.

«Охотиться умеешь?» — поинтересовался Меч.

«Нет, — честно призналась я, — никогда этим не занималась».

«А рыбу ловить пробовала?»

«Тоже нет».

«Что же ты тогда можешь?»

«Орехи, грибы, ягоды собирать», — мне хотелось понять, к чему он клонит.

«Ночью?»

Слушая рассказ Меча, я и не заметила, как наступила ночь. На тёмном небе среди верхушек деревьев появились две луны. Надо же! Первый раз такую картину вижу.

«Это Сихей и Суил — два спутника Арлила. И ещё — местное светило называется Цейл, запомни».

Я кивнула, а желание поесть нарастало.

«Ну, все… Точно — мне ходить голодной».

«Плохо», — вздохнул Меч.

«Что плохо?» — не поняла я.

«Плохо, что ты пока еще магией Предела не владеешь. Голодной уж точно не осталась бы».

Опять он со своей магией! Сказала ведь, что не верю я в эти сказки! Ну, почти не верю… И ловить в лесу зайцев уж точно не стану. Тем более что не хочу и не умею, к тому же — это жестоко. Однако желудок продолжал жаловаться. Меч сделал попытку продолжить свое повествование, но я пресекла это дело на корню.

«Понимаешь, когда человек голодный, он ни о чем, кроме еды, думать не способен. Ты будешь рассказывать, а я в это время буду думать о сосисках с картошкой и упущу какую-нибудь важную деталь. Потом мне же боком выйдет».

«Как хочешь», — ответил Меч и замолчал.

На протяжении двадцати минут только шум запутавшегося в листве ветра да крики ночных птиц ласкали мой слух. Меч обиженно молчал. Кстати… А имени-то у него нет. Звать просто «Меч» как-то примитивно, Меняющим Безнадежности — язык сломаешь, железякой — обидится, по имени-отчеству, то есть Меч Перемен Безнадежности — громоздко и слишком официозно. Как же назвать эту вредину?

«Сама вредная…»

Я совершенно забыла, что он слышит мои мысли. Так не годится, надо предпринять что-нибудь, и срочно, а то нарочно в голову полезут всякие непристойности. Весь вопрос в том, как это сделать?

Смешная картинка родилась сама. Я представила себе Меч с надетыми на рукоять наушниками, причем с меховыми розовыми пушистиками на динамиках. Мысленно нацепив каждый динамик на края гарды (терминологию пришлось освоить в первый час общения с Мечом), я умирала со смеху от полученной картинки. Для пущего прикола в наушниках зазвучала веселенькая музыка. Я шла, и мысленно любовалась своим творением. Красиво вышло, между прочим.

Через час я начала думать о зайцах…

Странно, Меч молчал довольно долго, это не похоже на него. Да, он умеет дуться, но чтобы так… Я позвала его.

«Ну, надо же! Смотрите, кто нас наконец-то услышал! — съязвил Меч, — Между прочим, я уже битый час не могу дождаться от тебя ответа. Ты случаем не оглохла?»

Интересное кино, я все это время изгалялась над ним, а он ничего не заметил? Неужели у меня получилось? Я вновь представила его в розовых наушниках. Тишина…

«Ты можешь объяснить, что происходит?» — с недоумением поинтересовался мой друг.

Ответ ошеломил его.

«Что? В самом деле? Тебе удалось самой это сделать? Ну-ка, давай еще разочек попробуем!»

Да не вопрос! Два притопа, три прихлопа раздавались из наушников. Я всячески обзывала мысленно Меч, придумывая смешные имена. Он побывал и Тузиком, и Шариком, Ворчуном, Брюзгой, Железным Дровосеком, но, на мое счастье, не слышал ни слова из всей этой чуши. Хотя имя я ему так и не подобрала. Ну, в самом деле, не звать же его Железным? Железный… О! Кажется, нашла. Железным у нас был Феликс. А что? Неплохое имечко для Меча. Назову-ка я его Феликсом.

«Это потрясающе, — завопил Меч, когда наушники были с него сняты, — Ты сделала первый шаг! Поздравляю! Не зная того, ты самостоятельно коснулась магии Предела. Молодец!»

«Спасибо, Феликс», — от души поблагодарила я Меч.

«Как, как ты меня назвала?»

«Феликс. А что? Вполне подходящее имя. Ты не согласен?»

Пробурчав что-то нечленораздельное, он все же дал согласие называться этим именем.

«Что ж, отныне я буду звать тебя так!» — Меч не отреагировал на последнюю реплику с моей стороны.

«Нам бы ням-ням, буль-буль бы нам…» — снова напомнил желудок.

Это уже издевательство! Ну, нечего в него кинуть, нечего!

М-м-м-м… зайцы…

И вдруг чувство голода резко исчезло, взамен появилось ощущение сытости и комфорта. Желудок блаженно заурчал.

«Феликс, делись, в чём фокус?» — я сразу поняла, у кого надо спрашивать.

«Что-то не так? — вопросом на вопрос ответил Меч. — Желаете, мадмуазель, вернуть все в исходное состояние?»

Это он мне явно за критику новой прически мстит.

«Спасибо, я себя прекрасно чувствую, просто хотелось бы понять, как это вышло».

В ответ мой Феликс только фыркнул. Какой все-таки вредный Меч мне достался, шлангом прикидывается, делает вид, что не понял, о чем речь.

«Я сыта. Спасибо большое тебе за это, о Меч! — издеваться и я умею. — Не будет ли так любезен многоуважаемый джинн…»

«Будет, будет… Шашлык из тебя будет» — проворчал Феликс.

«А если серьёзно?»

«А если серьёзно, то мне нужен Хранитель в здравом уме и твердой памяти, а не истекающая слюной собака Павлова. Вот и выполнил за тебя твою же работу — накормил голодного».

Превосходно! Действительно, избавление от чувства голода — великая вещь. Непременно научусь этому фокусу. Дешево и сердито. Покушать я, конечно, люблю, и не скрываю. Особенно если что-нибудь из моих любимых блюд — это вообще блаженство! Откусишь кусочек, закроешь глаза и жуешь медленно, наслаждаясь вкусовыми ощущениями. М-м-м-м. Но это хорошо за столом, в уютной и спокойной обстановке. А вот в экстремальной ситуации, наподобие сложившейся, умение избегать голодной смерти таким вот образом — дорого стоит.

«Спасибо, дружище, — уже без подколки, от души поблагодарила я Феликса, — Пожалуйста, объясни, как это делается».

Оказалось, не так уж и сложно — всего-навсего дотронуться до Предела. По словам Меча, все пространство вокруг меня заполнено колоссальной энергией, и стоит лишь прикоснуться к ней магией Предела, как мой организм тут же насытится, только не биологической пищей, а чистой энергией. Одним словом — элементарно, Ватсон. Как все просто… За исключением одного — я не умею этого делать! Кто бы ещё объяснил, как выглядит этот самый Предел. Каким образом я коснусь его, если представления не имею, что это такое?

«Ладно, — Меч, похоже, расстроился из-за моей тупости, — в другой раз помогать тебе не стану. Есть захочешь — сама научишься».

На том и порешили. Меч прав, раз волею судеб я оказалась тут, то придется многому научиться.

«Ты как? Готова слушать дальше?», — Феликсу явно не терпелось продолжить начатый рассказ.

Тем временем рассвело, и идти стало веселей. Странно все это… Не надо больше сломя голову бежать на работу, нет больше назойливой соседки. Единственное о чем я немного грустила — это об окнах родного города. Скорее всего, я их больше не увижу.

«Опять ты меня не слушаешь…» — недовольно проворчал Меч.

«Отнюдь, я вся внимание».

Дальше сюжет разворачивался еще интересней.

Отыскав восьмого Хранителя, Меч был полностью уверен, что слияние с Драконом произойдет без каких-либо осложнений. Никаких распрей на планетах к тому времени не наблюдалось, маги, люди и драконы жили душа в душу, безвозмездно помогая всем, кто просил об этом. Аркмен, как звали юного Хранителя, вел себя вначале дружелюбно и корректно по отношению к окружающим. Его полюбили и восхваляли, о нем складывали песни. Меч предлагал не затягивать и идти на поиски Дракона, но он отшучивался, говоря, что еще не готов к такой ответственности, что ему еще надо многому научиться у высших магов. Страна за страной давали Хранителю клятву вассалитета, признавая своим повелителем.

Через несколько лет Аркмен стал Властителем Арлила. Подчинив себе полностью магию Предела, юноша уже не думал о слиянии с Драконом, беспредельная власть затмила ему разум. Он стал Зверем. Пытки и убийства, запах крови и страха приносили Коричневому Лорду несказанное удовольствие. Слезы и крики жертв стали для него желанным блаженством. Он уже не мыслил без этого ни дня. Меч хотел остановить безумца, но не смог — Аркмен сплел хитрое заклинание, полностью подчинив его своей воле. Меч стал игрушкой в руках тирана.

Узнав об этом, Дракон сам нашел Хранителя, прилетев с Регнала. Как позже выяснилось — напрасно. Аркмена взбесило, что Дракон оказался самкой. Великая Мать драконов, мудрая Ши'А была в шоке, услышав речь наглеца. Он посчитал ниже своего достоинства проводить слияние с самкой. Ему — великому повелителю Арлила, чье имя произносят с придыханием, негоже объединяться телом с особью женского рода, даже если она дракон.

Услышав столь гнусные речи, Ши'А рассвирепела, пообещав разделаться с наглецом. В ответ безумец развязал войну против драконов, живущих на Арлиле. Их уничтожали целыми ареалами, вырезая всех, даже новорожденных. На помощь своим гибнущим собратьям поспешили жители Регнала. Увидев искалеченные, полусожженные тела малышей, растерзанные трупы взрослых драконов, регнальцы не смогли сдержать гнева, и начали мстить. Крики и стоны человеческих детей их не останавливали. Аркмен, наблюдая за происходящим, получал наслаждение и не стремился остановить безумие, наоборот наращивал обороты.

По его приказу снарядили космический флот, который Аркмен лично возглавил, и напали на Регнал. Драконы и люди планеты стойко держали оборону, уничтожая корабли противника. Никто из защитников не хотел, чтоб безумец ступил на их земли. Бойня на орбите Регнала была жесточайшей. Как ни жаль, кораблю, на котором находился сам Аркмен, удалось приземлиться. Наземные войска регнальцев тут же бросились в атаку, уничтожая каждого, кто пытался выйти наружу. Тогда, используя магию Предела, Хранитель переместился во дворец Ши'А, с одной единственной целью — нанести ей удар в самое сердце. Дворцовая стража не смогла его остановить — Аркмен действовал быстро и продуманно. Добравшись до детской комнаты, где резвились пятеро юных дракончиков, от двух до десяти лет, безумец воплотил свой замысел. Призвав все подвластные ему силы Предела, Коричневый Лорд превратил детей Ши'А в камни и наложил на них заклятье, снять которое дракона не смогла — оно оказалось подвластно только Хранителю.

Аркмен рассчитывал таким образом подчинить себе Ши'А, но не взял в расчет драконий гнев. Обезумевшая от горя мать, выслушав его требования, сожгла Аркмена своим дыханием, ее гнев оказался настолько велик, что магия Предела не спасла злодея. Но детям это не помогло — чего только не делала Ши'А, однако камни остались камнями, заклятье Хранителя не пропускало магию драконов.

Потеряв носителя, Меч вновь покинул пределы мира, а Дух отправился на Землю искать душу, способную воспринять Предел.

Ши'А же поклялась убивать каждого Хранителя, пришедшего на земли Регнала, позабыв о слиянии, живя только местью и желанием вернуть своих детей.

«Вот так… — вздохнул Меч. — Что произошло дальше, я не знаю, ибо как только Аркмен испустил дух, я тут же переместился на твою планету, дожидаться твоего рождения».

Мне хотелось плакать… Даже представить себе не могу, что должна была испытать несчастная дракона, когда поняла, что не сможет вернуть детей. Я помню, как хоронили Олесю… Она была моей подругой, и то я думала, что сойду с ума от горя, а тут родные дети, все сразу… За что такая несправедливость?!

И тут меня словно током обожгло! Ведь я и есть Хранитель! А, значит, могу снять это гнусное заклятие!

«Ты меня вообще-то слушала чем? Ушами или как? — разозлился Меч, — Я тебе русским языком сказал — Ши'А поклялась убивать каждого Хранителя. Хочешь стать молодой горсткой пепла?»

«А я не стану ей говорить, что являюсь Хранителем. Вначале расколдую ее детей, а потом уже представлюсь», — мне казалось, что это вполне подходящая идея.

«Сперва ты преставишься, это я тебе с полной уверенностью говорю, — голос Феликса стал жесткими, колючим, — дракона уже знает, что ты здесь. Она почувствовала твое появление сразу же. И уж поверь мне — охота на тебя объявлена, лицензии на отстрел выданы».

М-да… Перспектива…

«Слушай, Феликс, — я неожиданно вспомнила свой сон, — а зачем ты меня два года кошмарами мучил? И кто тот парень, которого все время пытали?»

«Еще при Аркмене маги, хранители заветов, создали тайное общество „Адепты Владыки“, которое пыталось сохранить истинное учение Владыки Предела. На них устраивали облавы, их пытали и убивали. Самым любимым развлечением Аркмена было „возрождение Владыки Предела“ — так он называл кошмар, которому подвергал пленных. Магам, подвешенным за руки к потолку, он самолично вонзал в загривок меч, не меня, естественно, простой меч. Несчастные умирали сразу же, он возрождал их к жизни и начинал все заново. „Вам нужен Коричневый Владыка? — говорил он. — Так становитесь им сами, я не против“. Это больней всего врезалось в мою память, потому и передавал тебе эту картинку. Прости…»

Мне стало жутко после его слов. Вспомнив боль, которую испытала, когда Феликс влез в мой хребет, я попыталась представить, что испытывали те люди. Ужас… Тварь он, а не Хранитель, этот Аркмен!

«Феликс, — мне стало страшно, — Феликс, миленький, пообещай мне одну вещь».

«Какую?» — горестно вздохнул Меч.

«Убей меня, если я начну становиться Зверем, хорошо?»

«Посмотрим, может, так и сделаю», — пообещал он.

Я размышляла над рассказом Меча. Получается, я здесь не просто так — погулять пришла. Передо мной стоит несколько задач. Перво-наперво обучиться магии Предела, это я уже поняла. Отбросив все свое недоверие, поверить в нее как в саму себя, иначе мне несдобровать.

Затем найти Дракону, если только меня не убьют раньше, попытаться поговорить с ней, добиться ее доверия. И непременно расколдовать ее детишек, а только после этого заводить разговор о слиянии. Так просто и так сложно…

Мы проболтали с Феликсом всю ночь. Я шла по лесу и не испытывала чувство усталости. Занялся рассвет моего второго дня пребывания в чужом мире. Шумел лес, птички выводили свои рулады, тропинка витиевато петляла среди деревьев. Честное слово — давно я так не прогуливалась, спокойно, никуда не торопясь. Мысли крутились в голове, заставляя меня думать о разном. В первую очередь думалось о том, в какую историю я влезла. Правильно ли я поступила, придя сюда? Меня никто не просил, никто не звал, и никто не ждёт. Больше всего пугало слово «ответственность». Меч неоднократно упоминал про неё, а для меня хуже некуда, чем отвечать за других. Я — одиночка, сама по себе.

Лес, похоже, не торопился заканчиваться. Уже второй день пошёл, а я всё вынуждена брести среди деревьев.

«Феликс, ты уверен, что тут есть жизнь? Сколько ты отсутствовал? Тысячелетие?»

«Примерно так, а что?»

«Да может за это время все вымерли, а планета покрылась лесом. Если честно — то уже надоело идти».

«Потерпи, ладно? Ну, изменилось кое-что, сам вижу. Я планировал вывести тебя возле небольшого поселения, но сейчас — от него и следа не осталось. Так что не ной, а иди дальше. Когда-нибудь куда-нибудь выйдешь».

Легко ему говорить — потерпи! Надоело однообразие до жути. Господи, скорее бы хоть что-то изменилось.

Мои молитвы были услышаны: примерно через полтора часа я вышла на открытое пространство. Опять поляна… Небольшая лесная проплешина, диаметром около пятидесяти метров, полностью заросшая малинником. Словно специально для меня, на кустах висели крупные спелые ягоды. От такого подарка судьбы отказываться не стоило. Я с энтузиазмом влезла в кусты малины. Сочные ягоды лопались на языке, наполняя рот ароматным соком. Каждый куст был усыпан малиной, и я отправляла в рот пригоршню за пригоршней. Меч молчал и не торопил меня, позволяя спокойно наслаждаться подарком леса. Ягодка за ягодкой, куст за кустом… Я добралась до центра малинника. Солнце, то есть Цейл, стоял почти в зените, на небе ни облачка. На поляне стало жарко, от прогретых кустов исходил стойкий малиновый дух. Меня немного разморило.

Я уже подумывала о том, что было бы неплохо завалиться тут спать, как вдруг неподалёку хрустнула ветка и послышался шум — кто-то пробирался через малинник в мою сторону.

«Феликс, это медведь?»

«Не думаю, медведи не забираются так глубоко».

Гадать долго не пришлось, буквально через минуту я увидела силуэт человека. А ещё через минуту рядом со мной стоял бородатый мужик, около двух метров роста.

«Леший!» — другое сравнение в голову не приходило.

«Тут нет леших, — фыркнул Меч, — Это такой же любитель малины, как и ты».

— Здрасте, — нерешительно произнесла я.

— Здравствуй.

На первый взгляд, ему лет пятьдесят, здоровый такой, крепкий. Одет, правда, весьма экзотично — старая замусоленная жилетка грязно-серого цвета, штаны покроем напоминают форму десантников, со множеством карманов, на ногах мокасины, а на голове дырявая соломенная шляпа. Руки сильные — мышцы так и играют. Только борода ему не идет — смоляного цвета, косматая, как у домового.

По выражению его лица было видно, что он не рассчитывал встретить в лесу кого бы то ни было, а уж тем более девушку. Мужчина смотрел на меня с нескрываемым удивлением.

— Ты одна?

— Да, — честно ответила я, — А что?

— Плохо, вот что.

Его ответ заставил меня занервничать. Мало ли что у него на уме. Вдруг это маньяк, который ловит в лесу одиноких путников и убивает? А со мной ему справиться — как нечего делать. Я супротив него, что та Моська против слона. В это время какая-то букашка села мне на лоб. Я машинально смахнула её правой рукой. Мужчина вскрикнул и уставился на мою руку.

— Правда, одна? — бородач задал вопрос, а сам стал пятиться назад.

— А с какой целью интересуетесь? — я тоже сделала шаг.

— Это твоё? — он указал на часики.

— Моё, а что? — в отличие от других, мне нравиться носить часы на правой руке.

Незнакомец крякнул и, резко развернувшись, бросился бежать. В густых кустах малинника это выглядело нелепо. Он перепрыгивал через ветки, преграждавшие ему путь, падал, вставал и опять бежал.

Я вздохнула с облегчением — пусть бежит, по крайней мере, ко мне приставать не стал.

«Давай за ним, живо!» — скомандовал Меч.

«Зачем? Пусть себе бежит», — раз человек не хочет общаться, то какой смысл навязываться?

«Говорю — догоняй!» — Мечу не понравилась моя заминка.

Я не стала больше пререкаться с Феликсом и припустилась за бородачом. Малиновые заросли не стали помехой, кусты, словно сами расступались, давая дорогу. Услышав мои размышления, Меч весело хмыкнул — ясно, его работа. А мужик бежал что есть мочи, выписывая кренделя уже между деревьями, стараясь скрыться от меня в лесу. Но все его старания свелись к нулю. Я с лёгкостью обогнала бородача и встала у него на пути. Мужчина резко затормозил, чтобы избежать столкновения, и чуть было не упал.

«Догнала, а теперь что?» — спросила у Феликса.

Вся эта затея с догонялками мне с самого начала не нравилась.

«Поговори с ним, расспроси, где ближайший населённый пункт, что это за страна. В самом деле, что ты как маленькая?»

Тяжело дыша, бородач смотрел на меня исподлобья, уже не зная чего ожидать в следующий момент от такой барышни, как я.

— Добрый день, уважаемый, — стараясь говорить как можно вежливей, я начала беседу, — Как вас зовут?

Вместо ответа, мужчина рухнул на колени и склонил голову.

— Э-э-э, я что-то не то сказала? — поведение бородача меня напугало.

— Прошу только об одном — не мучай, убей сразу, — глядя в землю, произнёс мужчина.

— Что? Вы о чём? — после такого заявления, я растерялась ещё больше.

«Меч, что это с ним? Не думаю, что он признал во мне Коричневого Лорда. Как считаешь?»

«Нет, конечно. Во-первых, ты совершенно его не напоминаешь, а во-вторых… Кто его знает, что во-вторых… Давай лучше у него спросим».

— Встаньте, пожалуйста, и давайте поговорим как цивилизованные люди.

Бородач в ответ только головой помотал, не смея поднять на меня глаза.

— Мужчина, прекратите устраивать цирк! Мне от вас ничего не надо, только узнать дорогу до ближайшего города.

Он словно меня не слышит — опустил голову ниже плеч, словно умирать собрался. Я села рядом на траву и заглянула ему в глаза. Боже! Да он же плачет! Лицо все мокрое от слез. Ничего себе… Чем же я так напугала здоровенного мужика?

«Что делать, Феликс?»

«Что, что… Успокой человека, попробуй объяснить, что он принял тебя за кого-то другого».

Легко сказать — успокой. А если он меня не слышит? Что бы я ни говорила, он молчит и всё тут. Чёрт меня дёрнул за ним побежать!

«Говорила тебе — пусть идёт своей дорогой! Нет же — „догоняй, да догоняй“! — в сердцах я стала высказывать Феликсу всё, что думаю по этому поводу, — Мне весь этот балаган не нравится! Пошли отсюда, ну его, этого мужика».

«Ты думать умеешь или как? — завёлся Феликс, — Раз он начал удирать от тебя, словно заяц от волка, то тут что-то не то! Неужели не понятно? Теперь просто необходимо выяснить, что к чему!»

Разозлившись окончательно и на мужика, который ведёт себя по-идиотски, и на Феликса, я психанула, достала сигарету и закурила. Несколько затяжек помогли успокоиться.

— Курить будете? — не глядя на бородача, спросила я.

— Не курю, — чуть слышно ответил он.

Шло время, а мы так и сидели, верней — я сидела, а он стоял на коленях. Прошёл час, картина не менялась, только возле меня лежало уже три окурка. Вскоре мне наскучило сидеть на одном месте, и я встала. Прошлась немного, вернулась, а бородач даже не шелохнется.

— Вам не надоело?

В ответ — ни слова, только тяжёлый вздох.

— А мне, вот надоело. Вам сколько лет?

— Сорок восемь.

— Да? А мне показалось, что не больше восьми.

— Почему? — удивился мужчина.

— Потому, что ведёте себя как маленький ребёнок. Может, хватит? Давайте нормально поговорим, а?

Не знаю, что больше на него подействовало — мои слова или то, что в течение столь долгого времени его всё-таки не убили, но он кивнул в ответ.

— Вот и отлично, — обрадовалась я, — Встаньте с колен, а?

От долгого стояния на коленях, ноги у незнакомца затекли. Он попытался встать, но, взмахнув руками, завалился на бок. Я постаралась помочь ему сесть поудобней. От моего прикосновения бородач дёрнулся и растерянно посмотрел на меня.

— Объясните, что за цирк вы тут устроили?

Желание понять причину его поведения, разгоралось во мне ярким пламенем.

— Ничего я не устраивал, развлечения — это по вашей части, — чуть слышно ответил бородач.

— Уже кое-что. Едем дальше. «По вашей части» — это о ком речь?

— О вас — инквизиторах.

Ого! Я такого не ожидала услышать.

«Феликс, оказывается, меня за инквизитора приняли».

«Выясняй подробно — кто это и что из себя представляют», — потребовал Меч.

— Я не инквизитор, говорю сразу.

— Так ведь как же… Вон на руке доказательство — золотой амулет, — и указывает на мои часы на правой руке.

— Допустим, вы ошиблись, и это никакой не амулет. Что вас так испугало?

Все еще не веря, что ошибся, мужчина стал сбивчиво, но вполне понятно объяснять:

— Ни одна женщина империи не имеет права находиться, где бы то ни было одна, без сопровождения мужчины. Это позволено только одной касте женщин — инквизиторшам. Они единственные имею возможность поступать, как им заблагорассудиться и разговаривать с мужчинами.

— А другим что, нельзя?

— Нет. Остальных ждёт наказание за подобное поведение — сто ударов плетью.

«Ничего себе заявочка!» — у меня внутри все закипело.

«Чего удивляешься, такие тут порядки», — хмыкнул Меч.

«Дебильные порядки!»

Впрочем, у нас в детдоме не лучше были. Но не на столько же!

— Что за инквизиторши? Чем они занимаются?

Глядя на меня, словно я только что с луны свалилась, мужик пытался понять для себя — действительно я ничего не знаю, или проверяю его.

— Это всем известно — Великие Инквизиторши, они из немногочисленных женщин, входящих в Орден Инквизиторов Коричневого Лорда.

«Ну-ка, ну-ка, с этого места поподробней, — заерзал Феликс. — Вытяни из него все, что только можно».

Мне и самой стало интересно. Как-никак, я теперь и есть этот самый Коричневый Лорд. Убедившись, что никто пока его убивать не собирается, бородатый начал меня просвещать.

Оказывается, на Арлиле тысячу лет назад зародился Орден Инквизиторов — Орден Скорбного Дня, последователей и учеников Коричневого Лорда. После гибели Аркмена они поклялись мстить драконам за смерть учителя и воплощать в жизнь его учение. Чему именно учил этот садист, я уже знала от Меча. Все инквизиторы Ордена владели магией. Спустя какое-то время им удалось подмять под себя большую часть стран Арлила. Орден отличался жестокостью, но никто не шел в сравнение с женщинами-инквизиторами. Эти дамочки любили поразвлечься, устраивая оргии с извращенными пытками. Они могли сутками издеваться над своими пленниками, лишая их возможности быстро умереть. Инквизиторши частенько отправлялись на «святую охоту» — отлавливали нескольких мужчин, обвиняли их в том, что они пособники Адептов Владыки и устраивали бедолагам допрос с пристрастием. Никто из схваченных не возвращался из подвалов Даридора.

Помимо ненависти к драконам, сводящейся к единственной цели — убивать их как можно больше, инки ставили перед собой еще одну задачу — не дать родиться Владыке Предела. Они считали, что момент слияния Коричневого Лорда и Дракона — оскорбление для их религии. Великий Аркмен погиб от адского пламени ящера, поэтому они не должны допустить такого святотатства.

Слушая рассказ бородатого, Феликс негромко стонал. Его боль и горечь передавались мне в полной мере. Стало страшно. Неужели люди способны на такое? А бородач продолжал красочно описывать все эти гадости.

— Хватит! Прекрати! — у меня нервы не стальные, не могу больше такое слушать.

«Боже Всевышний, — чуть не плакал Меч, — неужели во всем этом виноват я?.. Ну, откуда мне было знать, что юноша с чистым сердцем станет подонком и принесет в этот мир столько боли и страданий?.. Откуда?»

«Феликс, перестань, а то я точно сейчас не выдержу!»

С одной стороны бородач своим рассказом режет по живому, с другой — Меч выворачивает душу своими стенаниями. Хватит, черт возьми!

— Послушай, так ты решил, что я одна из этих сучек?

— А разве нет? — спросил мужчина и тут же осекся, поняв, что только что ляпнул.

Откровенно говоря, мне тут же захотелось отвесить ему пощечину, но я сдержала свой гнев. В душе горел огонь ненависти к ублюдкам, смеющим называть себя последователями Коричневого Лорда. Это я! Слышите, сволочи?! Это я Коричневый Лорд, и я с вами еще разберусь!

Чтобы не наломать дров, с трудом погасила в себе ярость.

«Это не ярость, девочка, — голос Феликса звучит печально, видимо ему сейчас тоже не лучше. — Это драконий гнев. Сдерживай его, иначе сгоришь, сорвешься и натворишь бед».

«Хорошо, постараюсь», — пообещала я и начала считать до десяти.

По крайней мере, раньше это помогало.

— Но это еще не все, — бородач, кажется, окончательно поверил, что я не из инков.

— В смысле? — его слова насторожили меня.

— Кроме драконов, у инков еще есть заклятые враги: Адепты Владыки, клан старообрядцев, сохранивших манускрипты истинного Владыки Предела. Кстати, тоже маги. Они ждут прихода Коричневого Владыки.

Я немного успокоилась, решив, что на этой планете у меня всё же есть союзники. Оказалось, рано…

— Адепты рассылают своих людей по всем странам с единственной целью — убирать инквизиторов. За каждого убитого мужчину они получают денежное вознаграждение, за каждую женщину-инквизитора — повышение в звании. Тебе повезло, что не нарвалась на кого-то из них. С таким характером тебя обязательно приняли бы за инка.

Час от часу не легче…

— Я, надеюсь, теперь вы меня не боитесь?

— Теперь — нет. Будь ты истинной инквизиторшей, уже давно бы развлекалась, а ты стоишь, слушаешь, глазами хлопаешь, словно только что все это узнала.

Естественно, только что… Бородач стал с интересом разглядывать меня.

— Что-то не так?

— Странная ты… Ведешь себя, словно инквизиторша, а на деле — простая девица. Зовут-то тебя как?

Я открыла было рот, чтоб выпалить «Нина», но Меч завопил, словно потерпевший:

«Молчи! Молчи, тебе говорят! Мы тебе имя придумать забыли!»

«Зачем мне что-то придумывать? Имя у меня уже есть», — возмущаюсь я в ответ.

«Твое имя хорошо для того мира, откуда мы пришли, а здесь с таким именем Коричневому Лорду негоже разгуливать. Уведи разговор в сторону, а я пока подумаю».

Легко сказать — уведи, мне же напрямую вопрос задали. Я начала юлить и тянуть время:

— Я издалека. А вас как зовут? Откуда родом?

Ничего умней я не смогла придумать. Мужчина сделал вид, что не заметил моей уловки и стал рассказывать о себе:

— Я бывший военный корреспондент. С двадцати лет по разным фронтам мотаюсь, освещаю, так сказать, положение дел. Насмотрелся ужасов… хватит, устал от крови и горя. Теперь вот брожу по городам и весям, ищу новой жизни. Зовут Валдеком. И ещё — говори мне «ты», ладно?

— Договорились, Валдек.

Теперь мне стало понятно, откуда он столько знает про Инквизиторов и Адептов. Меч в это время лихорадочно пытался найти подходящее имя для новоиспеченного Коричневого Лорда. Видимо столкнулся с той же проблемой, с которой и я, когда подбирала ему. Чисто женское имя Коричневому Лорду не подходит, но и мужским как-то называться не хочется.

— И все же, как к тебе обращаться? — настаивает на своем Валдек.

«Меч, что отвечать-то? Придумал имя?»

«Да, — довольно вздохнул Феликс. — Отныне тебя будут звать Найяр».

Спасибо, хоть что-то оставил от прежнего имени.

— Зови меня Найяр, — я по привычке протянула руку для рукопожатия.

Валдек аккуратно пожал мою ладонь:

— Странная ты, Найяр. Жесты у тебя какие-то непонятные.

— Так ведь я же знакомлюсь с тобой и здороваюсь. Так все делают.

— Где? — задал вопрос бородач.

«Ты бы поаккуратней со своими привычками, — проворчал Меч, — тут иные порядки, не такие, как у тебя дома».

— Скажем так, Валдек — я издалека. Ты поможешь мне?

Я постаралась уйти от заданного Валдеком вопроса. К тому же пора было двигаться дальше. Теперь я шла не одна — присутствие рядом живой души скрашивало путь.

— А в чём помочь? — бородач шёл рядом и помогал мне перебираться через поваленные деревья, если таковые встречались на пути.

«Расспроси, как к Адептам попасть», — посоветовал Меч.

— Ты знаешь дорогу к жилищу Адептов?

— Знаю, а тебе зачем?

Ответить я не успела, прямо на нас из-за деревьев вышли трое. Здоровенные мужики, с угрюмыми лицами, медленно приближались к нам. Чутье подсказало мне, что сейчас будет весело. Валдек достал пистолет.

— Встань за моей спиной, — почти приказал он мне.

Трое огромных «джентльменов удачи» стали обходить нас стрёх сторон. У одного из них в руках находился большой топор, как у дровосека, еще один держал секиру, а третий поигрывал обоюдоострым ножом.

— Чему обязаны, господа? — голос Валдека прозвучал угрожающе.

— Тебя убьем, а девку трахнем, — коротко и ясно проинформировал один из них.

— Трахнем, а потом тоже убьем, — добавляет его напарник.

Прекрасная перспектива, всю жизнь мечтала об этом!

— Шли бы вы лесом, ребята, — поигрывая пистолетом, ответил Валдек.

Сложившаяся ситуация здорово напугала меня. Сглотнув застрявший в горле ком, я попыталась оценить наши шансы. Если бы еще знать, сколько патронов в пистолете… Может, там всего один? Тогда что делать?

— Валдек, — шепотом спросила я, — патронов много?

— Он вообще не заряжен, — едва слышно ответил мой оруженосец.

Что?! Я не понимаю — зачем носить пистолет, если нет патронов? Мне даже страшно представить, что сейчас будет. Трое ублюдков медленно, но верно шли в нашу сторону. Ну, все…

«Ты даешь, подруга, — хихиканье Меча вывело меня из оцепенения. — Обо мне совсем забыла, да?»

Честно? Забыла… Вид поблескивающих лезвий явно не слишком хорошо действует на мою способность соображать. То, что произошло в следующую минуту, надо было снимать как сюжет для передачи «Очевидец представляет». Резко наклонив голову вперед, я схватилась за рукоять с головой дракона, торчащую из моего загривка, и достала Меч. Не знаю точно, что потом произошло, меня словно подменили. В тот момент во мне проснулся кто-то, дремавший долгое время. Феликс загорелся неистовым коричневым светом, и мы закружились в вихре смерти. Сознание как будто раздвоилось: одна часть наблюдала со стороны за происходящим, вторая с ледяным спокойствием убивала врагов. Я слышала вопли ужаса и предсмертные стоны, но это меня не останавливало.

Когда все закончилось, перед моим взором предстала жуткая картина — расчлененные тела, кровь и вонь смерти. Нервы не выдержали. Упав на колени и положив Меч рядом, я заорала нечеловеческим голосом. А потом мне долго и больно выворачивало кишки. Наверное, так происходит со всеми, кто впервые убивает… людей. Не знаю… Гадкое состояние.

Простояв на коленях минут пять, а возможно, и больше, все еще всхлипывая, я медленно повернула голову в сторону Валдека. Тот с выпученными глазами взирал на меня.

— Не боись, — просипела я, — тебя не трону…

Не хватало ещё, чтобы он подумал, что я зверь какой-то.

«Ничего, девочка, ничего… Убивать в первый раз всегда трудно, — Феликс попытался меня успокоить. — Это только начало… так что соберись и займись Валдеком».

«Иди в задницу… Я не стану его убивать», — откровенно говоря, дико захотелось зашвырнуть Меч куда подальше.

«Ты с ума сошла? Я не это имел в виду! — возмутился Феликс, — Он в шоке не меньше чем ты! Давай, поговори с ним».

— Помоги встать, Валдек, — голос сорвался после первого слова.

Дрожащими руками он помог мне подняться с колен. Опираясь на Меч и на Валдека, я медленно встала. Ноги мои тряслись не меньше, чем руки мужчины.

— Не бойся, я же сказала — тебя не трону.

«Что теперь, Меч? Я ведь прекрасно понимаю, что ситуацию надо разруливать».

Оставлять тут Валдека, и топать дальше одной — абсурд. Мне необходим попутчик и знаток местных порядков. Кто его знает, что ждет впереди. А Валдек уже понял, кто я.

«Мне нравится ход твоих мыслей, правильно рассуждаешь, — слегка завибрировал в руке Меч. — Посвяти его в свои оруженосцы».

«Чего?»

«Чего, чего, — Феликс порой бывает очень вредным, — последние мозги порастеряла, что ли? Спроси его, согласен ли он, принести тебе клятву верности. И если согласится, сделай его своим оруженосцем».

«Как Санчо Панса?», — зачем-то спросила я, вспомнив Сервантеса.

«У-у-у! — взвыл Феликс. — Спрашивай сию же минуту!»

— Валдек, ты понял, кто я? — голос вернулся и звучал уверенно.

— Да, госпожа… Но…

— Что не так? — кажется, я примерно догадалась, что его смущает.

— Ты же девушка…

— И что с того? У меня две головы, четыре руки и хобот?

— Нет, я не это хотел сказать, — Валдек аккуратно подбирал слова. — Коричневый Лорд всегда изображается мужчиной. В летописях говорится, что он…

— К черту летописи! — крикнула я. — Какое мне дело до этих идиотских побасенок! Я та, кто есть, или нужны еще доказательства, что перед тобой Коричневый Лорд?

Не дожидаясь ответа, с ядовитой усмешкой на губах я убирала Меч в его законные ножны. Валдеку хватило доказательств.

— Воистину, ты и есть Коричневый Лорд! — на одном дыхании произнёс он.

Слава Богу! Теперь предстояло задать ему несколько вопросов:

— Хочу спросить тебя, Валдек, как ты посмотришь на то, чтоб стать моим оруженосцем?

В глазах у мужика стоит непонимание.

— Ты не так расценил слова… Меч, естественно, тебе не дам, просто мне нужен попутчик и советчик. Да и вообще… Чтобы скучно не было. Ну как, согласен?

Я думала, что Валдек начнет мяться и ломаться, а он тут же кивнул.

«Вот и отлично! — обрадовался Фелик, — Давай, посвящай его».

«Да-а-а? Хотелось бы еще знать, как это делается!»

И тут меня посетила одна мысль — интересно, а как я выгляжу со стороны, когда разговариваю с Мечом? Надо будет, потом, как-нибудь узнать. Но сейчас вопрос в другом — как проводится посвящение?

«Ты начни, а там увидишь, — Феликсу явно не терпелось. — Скажи, пусть встанет на одно колено перед тобой, а ты доставай меня».

Церемония посвящения получилась впечатляющей. Выполнив все, что я попросила, учащенно дыша, Валдек слушал мои слова. Держа Меч двумя руками над головой будущего оруженосца, я произнесла клятву посвящения. Хорошо, что ничего не пришлось выдумывать на ходу, слова сами выплывали из памяти.

— Я, Найяр, Хранитель Меча Перемен Безнадежностей, Коричневый Лорд, посвящаю тебя, Валдек, в мои оруженосцы. Клянусь относиться к тебе как к брату, ценить твою преданность, уважать твои решения. Клянусь делить с тобой последний кусок хлеба, последний глоток воды, ценить твою жизнь как свою.

«Ты чего говоришь?! — зашипел на меня Феликс. — Это уже перебор! Ты понимаешь, что вынуждаешь его принести клятву крови? А?»

Откуда мне знать? Говорю — что чувствую. Значит, так надо.

«Раньше надо было предупреждать! — я тоже умею злиться. — Сперва объяснил бы, а потом орал: „Давай, в оруженосцы его, в оруженосцы!“ Кто меня торопил? Так что теперь не мешай, лучше говори, как закончить церемонию».

В конце концов, у меня никогда не было близких родственников, так пусть будет кровный брат. Одной плохо… Меч согласился с моим доводом и научил что делать.

— Валдек, согласен ли ты стать моим кровным братом? — не моргнув глазом, спросила я.

— Согласен, Найяр.

— Протяни левую ладонь.

Я сделала Мечом небольшой надрез на ладони у Валдека, и Феликс тут же впитал в себя его кровь. Затем тоже самое я сделала со своей. Его и моя кровь совмещаются на острие Меча. Наши ладони соприкоснулись — совмещение крови произошло. И вдруг между ладонями заискрились разряды! Диковинное зрелище! Никогда бы не подумала, что такое возможно.

— Я, Валдек, сын Остена, приношу тебе, Коричневый Лорд, клятву кровного брата. Клянусь быть всегда рядом, защищать тебя как сестру, как самого себя. Делить с тобой горе и радость, хлеб и кров, а если понадобится, отдать за тебя жизнь, — чеканя каждое слово, Валдек подтверждает клятву.

— Сказано! Да будет так! — закончила я обряд крови.

Вот и все, теперь у меня есть кровный брат. Вроде бы ничего особенного не произошло, но душа ликовала. Хотелось смеяться от переполняющих сердце эмоций. Судя по всему, Валдек испытывал то же самое, вон как горят его глаза.

«Поздравляю, — Меч был рад не меньше меня, — это первый серьезный поступок в твоей новой жизни».

«Спасибо, Феликс», — я убрала его в ножны.

Тело слегка покалывало, а от ранок на ладонях не осталось следа. Меч пояснил, что это действие магии Предела. Я поверила ему на слово. Теперь надо думать, что делать дальше.

— Какие у тебя планы, Найяр? — словно угадав мои мысли, поинтересовался Валдек.

Совпадение? Или кровное родство, замешанное на магии, так действует? Поживем — увидим.

— Мы отправляемся на поиски клана Адептов. Валдек, ты знаешь, где они могут обитать?

— Точно не уверен, но по последним данным, они обосновались в Доме Веры, расположенном в пригороде Изервиля.

— Это далеко отсюда? — мне что Изервиль, что тридесятое царство — все едино.

— Очень. Пешим ходом не меньше двух месяцев. Изервиль — столица соседнего государства, федерации Тальвадо.

— Во как! У вас тут и федерации имеются? — честно говоря, я несколько удивлена.

— И королевства, и княжества, и республики, — улыбнулся в ответ Валдек. — Все, что душе угодно.

«Тебе срочно необходимо изучить политическую карту мира, — посоветовал Феликс. — Будет время, расспроси своего брата».

«А ты на что?»

«Меня здесь тысячу лет не было, если помнишь. За это время много воды утекло. Я не уверен, что сохранились страны, существовавшие при мне».

Верно говорят, ничто не стоит на месте, даже реки — и те меняют свои русла. Мне многое предстоит узнать об Арлиле — технический уровень, политику, кто с кем против кого дружит, религию. Ох… Бедная моя головушка, столько всего на тебя свалилось.

«Не скули, — обрвал мои вздохи Меч. — Я-то на что? Помогу справиться с потоком информации. Кстати, теперь твой мозг работает со скоростью не меньшей, чем у самого навороченного процессора. Быстрота восприятия и обработки данных увеличена в десять раз».

— Найяр, — голос Валдека заставил меня прервать разговор с Мечом, — нам надо кое о чем договориться.

— Что ты имеешь ввиду?

Валдек замялся. Мне показалось что, ему неловко говорить.

— Говори, не стесняйся, любая информация полезна для меня.

— Дело в том, и я уже говорил, что в нашей стране действуют очень жесткие законы в отношении свободы женщин. Если ты замужняя, то никто, кроме мужа не имеет на тебя прав, ты его собственность. А вот если девица… Может возникнуть ряд проблем…

— В смысле?

— В смысле, что пока у тебя нет законного хозяина, ты обязана подчиняться любому встречному.

— Бред какой-то… Что, даже на улицу бедной девушке выйти нельзя?

— Одной — нет, только с отцом или братом.

— А если их нет, тогда как?

— Тогда лучше сидеть дома, если не хочешь неприятностей.

— Какой урод установил столь бредовый закон?

Валдек замялся… По его взгляду, я поняла о ком речь.

— Коричневый Лорд, да?

— Ага… — вздохнул мой кровный брат. — Но этот закон не везде действует, ты потерпи.

— Чего я должна терпеть? — разговор у нас выходит какой-то однобокий — одни вопросы и никаких ответов.

— Закон этот потерпи.

Тут я поняла, к чему он клонит.

— А-а-а, да без проблем. Тем более что ты мне кровный брат.

Валдек продолжает мяться.

— Нет, не выйдет. У нас должно быть свидетельство, подтверждающее кровное родство, да и не похожи мы с тобой. Не поверят.

— Тогда какие будут предложения?

— На время, повторяю, только на время ты должна как бы стать моей женой.

— В смысле?!

— Ну, вести себя, как замужняя женщина: идти все время за моей спиной, а не рядом, молчать, соглашаться со всем, что я скажу, не перечить, не выдвигать своих требований, не глядеть по сторонам, не просить ничего…

Господи! Одни сплошные «не»! С ума можно сойти! Я так не сумею, это не мой характер. В душе поднималась волна протеста. Встретить бы того, кто придумал весь этот кошмар — убила бы на месте.

«Успокойся, дитя феминизма, — попытался урезонить меня Меч. — Послушай, что тебе говорят».

«Но это полный бред, Феликс! Я не сумею изображать покорную рабыню Изауру!»

«Дракону найти хочешь? Тогда сможешь».

Вот вам и весь сказ. Пришлось согласиться на унизительную роль.

«Поверь, это ненадолго, — успокаивает Меч, — как только окрепнешь и в полной мере научишься пользоваться магией Предела, пошлешь эти законы куда подальше».

«Феликс, миленький, а давай прямо сейчас этому учиться?» — я уже на все была согласна.

«Не от меня зависит, а от тебя и от времени. Так что пока терпи».

Глядя на Валдека, я понимала, что ему не легко далось такое предложение. Еще бы — посоветовать Коричневому Лорду, стать его женой, пусть даже на время. Смешно… если бы не было так грустно.

— И еще… Если будем останавливаться в мотелях, то номер придется брать один на двоих, — говоря эти слова, Валдек покраснел так, что даже сквозь бороду стало видно.

— Ясное дело, как-нибудь переживу.

Вроде бы всё понятно, но у меня возник вопрос:

— А если понадобится что-то срочно обсудить, или изменить планы, тогда как? Я ведь не имею право первой заговорить.

Валдек на знал что ответить. Действительно, как? Ситуации могут возникнуть разные, а провоцировать местное население не стоит.

«Так и быть, я помогу», — лукаво заявил Меч.

По тому, как изменилось выражение лица Валдека, я легко догадалась, что он тоже услышал слова Феликса. Оруженосец стоит, глазами хлопает и по сторонам озирается.

— Ты сейчас ничего не говорила? — решается наконец-то спросить Валдек.

«Подыграй мне, — закатываясь от смеха, попросил Меч, — Давно я так не веселился!»

— Нет, я молчу, мой господин, — сложив перед лицом ладони, я поклонилась оруженосцу.

Судя по реакции Валдека, Меч сказал ему что-то ещё. Бедолага побледнел и закружился на месте.

— Ты ничего не слышала? — еще немного, и он явно решит, что сошел с ума.

— Нет, мой господин, — с трудом пряча улыбку, ответила я.

И смех и грех. Нехорошо издеваться над человеком, но он так забавно реагирует…

— Да слышу! Слышу! — нервы у оруженосца не выдержали, и он заорал во всю глотку.

«Меч, может хватит? — мне стало жалко кровного брата, — Порезвились, и довольно, а то он и вправду с ума сойдет».

«Хватит, так хватит», — нехотя согласился Феликс.

Дай ему волю, он бы еще продолжал.

— Не сердись на Феликса, — я подошла к побратиму и ласково заглянула ему в глаза.

— Кто это — Феликс? — в голосе Валдека звучат угрожающие нотки. — Пусть покажется! Я поговорю с ним по-своему.

— Это Меч Предела, — спокойно ответила я. — Мы с ним всегда мысленно разговариваем, теперь и ты его можешь слышать — наша кровь смешана на его острие.

«Она права, — влезает в разговор Меч. — Вы меня слышите, а я вас. Таким образом, сможете общаться через меня».

— Как тебе идея? — спросила я у нахмурившегося Валдека.

— Нормально… Надо бы проверить, как это работает.

— Давай. Ты что-нибудь скажи Мечу, он передаст это мне, а я повторю вслух.

Мечу идея с проверкой тоже понравилась, но ненадолго. Валдек задумался, а потом, хмыкнув, что-то сказал Феликсу. По затянувшемуся молчанию я поняла, что тирада была долгой.

«Феликс, что он просил передать?»

«Чушь всякую», — пробурчал в ответ Меч.

«А именно?», — мне не терпелось узнать мысли Валдека.

«Да ну ее, эту проверку, и так понятно, что он слышит меня», — ушел от ответа Феликс.

«Нет уж! Раз согласился, то говори».

Первым делом я услышала долгую и непонятную фразу — Меч ругался.

«Он сказал, что я тупая железка, безнаказанно треплющая нервы людям. Довольна?»

Мне показалось, что Феликс кое-что упустил, но настаивать на подробностях я не стала.

— Ладно, Валдек, вы квиты с Мечом, — я улыбнулась оруженосцу, тем самым давая ему понять, что Феликс передал его мысли.

— Вот и отлично, — спокойно ответил мой побратим.

— Ребята, давайте жить дружно, — вспомнила я любимую фразу кота Леопольда.

На том и порешили. Время близилось к вечеру, а нам предстоял долгий путь до ближайшего селения. Валдек сказал, что знает, где мы сможем переночевать по-человечески, и повел. Пока мы еще не вышли из леса, я пошла рядом с оруженосцем, клятвенно пообещав в случае чего резко уйти за его спину.

 

Глава 3

Возле коричневых камней сидела дракона и слушала их молчаливое пение. Пели они на самом деле или ей только казалось, Ши'А не знала. Но ей очень хотелось в это верить. Ее дети, ее пятеро малышей… Три сына и две дочери… Как славно они играли в детской, как весело смеялись и возились друг с другом. Ши'А любила наблюдать за забавами малышей. Ла'Рей — самая младшая дочка, голубая драконочка. Ни'Ра — тремя годами старше своей сестры, умница, заботливая девочка. Ее мальчики, отважные и смелые — Кор, Ти'Рей, Уэн'Ши…

Как посмел этот ничтожный человек так поступить с ними? За что? Они же дети… беззащитные, не причинившие никому вреда… Сколько было слияний с Хранителями Меча, и ни разу никто не позволял себе такого. Хватит! Больше она не допустит появления Коричневого Лорда, ей нет больше дела до Владыки Предела. Плевать на весь мир, раз с ее детьми так поступили!

Дракона издала пронзительный крик, полный боли и горечи. Камни в ответ пели:

«Мы любим тебя, мамочка! Любили всегда, и будем любить! Не плачь…»

Ши'А с безнадежностью посмотрела на своих заколдованных детей. После того черного дня она перенесла камни на это место — высокогорное плато Вангейской гряды. Запретное место для всех живущих на Регнале. Никто не смеет приближаться сюда под страхом смерти. Каждый день дракона прилетает к своим детям вот уже в течение тысячи лет, чтоб побыть с ними наедине.

Безнадежность… Без веры в изменение к лучшему…

Неожиданно дракона почувствовала, как вибрации пси-поля резко изменились. Он вернулся! Коричневый Лорд вернулся! Ши'А окатило жаром гнева. Ее враг снова пришел в их мир!

Он далеко, не здесь, не на Регнале, но дракона все равно уловила его приход. Что ж! Она успеет подготовиться к встрече. Хранитель, так или иначе, начнет ее разыскивать, пусть. Глупец еще не знает, что вместо слияния его ждет смерть.

Ши'А расправила крылья и, взглянув на молчаливые камни, полетела во дворец. Ветер ударил в ее могучую грудь, в висках стучала кровь. Детоубийца вернулся! Дракона обдумывала план действий, и на подлете к дворцу он почти сложился.

Не медля ни минуты, Ши'А проследовала в тронный зал и вызвала к себе военного советника. Молодой черный дракон не заставил себя долго ждать. Глядя на нервно бьющую хвостом императрицу, Дар сразу понял — произошло нечто серьезное.

— Я слушаю тебя, Мудрая, говори.

Ши'А с нежностью взглянула на него — милый мальчик, она позволяла себе так называть Дара, преданный, честный. Ему можно довериться, как никому другому.

— Свершилось то, о чем мы неоднократно говорили с тобой, Дар.

— Он вернулся? — теперь дракону стало понятно поведение Мудрой.

— Да, мой мальчик, вернулся.

Черный дракон, впервые услышав историю появления «камней императрицы», ощутил всю ее боль и поклялся отомстить. Простой мальчишка, он настойчиво пытался попасть в гвардию, прилагая к этому все силы и знания. Рвение и талант помогли ему добиться повышения во время военной службы, и через несколько лет Дар попал в личную гвардию ее величества. Ши'А обратила внимание на подающего большие надежды молодого офицера, и спустя несколько лет возмужавший Дар стал ее военным советником. Обладая острым умом, умением логически мыслить и просчитывать на три хода вперед любое действие, черный дракон не раз доказал, что достоин своего звания и права находиться возле императрицы. Принимая ее боль, как свою, Дар не раз обсуждал с драконой план действий на случай, если Коричневый Лорд вернется. И вот этот момент настал.

— Ты знаешь, что делать, — императрица перестала бить хвостом. — Отправляйся на Арлил, живым Лорд мне не нужен, привези его голову.

— Именно так я и поступлю, ваше величество, — поклонился Дар.

— И помни, магия Предела даст возможность нам общаться, но постарайся пользоваться ею как можно реже. Береги свои силы, мой мальчик.

Дар знал, что вызывая магию Предела, он будет вынужден терять внутреннюю энергию, необходимую для поддержания человеческого облика.

В свое время Ши'А научила черного дракона менять форму тела, прекрасно осознавая, что в естественном обличье он не сможет отыскать на Арлиле Коричневого Лорда. Наука перевоплощения давалась Дару нелегко, каждая такая трансформация сопровождалась дикой болью. Но он терпел, стиснув зубы, думая лишь о мести. На обучение ушли годы, долгие болезненные годы, но в конечном итоге дракон научился менять свое тело и поддерживать его на протяжении длительного времени. Он был одним из лучших магов империи, по силе своей уступая только самой Ши'А.

— Постарайся избегать встреч с инквизиторами, мой мальчик. Если они поймут, кто ты, то… я не смогу вытащить тебя из их лап.

При упоминании об инквизиторах глаза Дара запылали яростью. Благодаря стараниям этих тварей на Арлиле не осталось ни одного дракона. После гибели Аркмена инки совсем озверели и принялись повсеместно уничтожать крылатых ящеров, используя помимо огнестрельного оружия еще и магию. Неся большие потери, оставшиеся в живых драконы были вынуждены покинуть планету, найдя убежище на Регнале. Через несколько лет на Арлиле не осталось ни одного из них. Укрепив оборону, драконы начали уничтожать любой космический корабль, выходящий на орбиту планеты. В свою очередь они выпроводили с Регнала всех людей, навеки закрыв им доступ на священную землю драконов.

И все же поквитаться с убийцами Дару хотелось очень давно, у него с ними были личные счеты. Сердце в груди заныло… Его милая Рейта, малышка, розовая драконочка… Девочка так кричала и звала на помощь, а он не смог… Дара, полуживого, случайно нашли среди тел взрослых драконов отступающие солдаты, принесли на корабль, выходили — вернули с того света. А сестренка погибла… Но что он тогда мог сделать — девятилетний мальчишка? Против сотни вооруженных магов не смогли устоять даже взрослые драконы, отчаянно сражавшиеся за жизнь своих детей. Из всего гнезда выжил только Дар. Выжил, вырос с болью и ненавистью в сердце. Крик сестренки, которую проклятые инки сжигали заживо, он и до сих пор слышал по ночам.

— Не время для сведения личных счетов, Дар, — Ши'А поняла, какие мысли завладели советником.

— Я знаю, ваше величество, знаю… Не беспокойтесь, я умею обуздывать гнев и не перепутаю миссию с собственным интересом.

— Вот и прекрасно.

Ши'А задумчиво посмотрела на черного дракона: он действительно хорошо умеет управлять своими эмоциями, трезво оценивать ситуацию, усмирять драконий гнев — настоящий воин.

— Иди, — императрица подошла к нему и обняла. — Удачи тебе, мой мальчик.

Советник поклонился и вышел. В сердце Ши'А сжалась какая-то пружина — начинается новое время, время ожидания.

Дар быстро шел по дорожке дворцового парка и обдумывал, что еще нужно сделать: предстояло решить несколько вопросов, связанных с отлетом. Отдать распоряжения в отношении личных дел, собрать необходимые вещи, еще раз проанализировать и просмотреть план полета и посадки на Арлил. К тому же Дар хотел лично проверить техническое состояние челнока. Его сконструировали специально для Дара-человека по приказу самой императрицы, поскольку драконьи космические корабли не приспособлены для людей.

Ближе к вечеру, когда основная масса вопросов была решена, дракон разложил на столе географическую карту Арлила.

«Надеюсь, что за прошедшие столетия там мало что изменилось», — подумал Дар.

В свое время они с императрицей детально продумали перелет и выбрали более-менее подходящие для посадки места. Лучшим казалось высокогорное плато в Квертонайской гряде. Довольно ровная площадка, со всех сторон окруженная горами — чем не место для посадки? Ко всему прочему, на такой высоте вряд ли кто-нибудь соберется «погулять», поэтому корабль можно спокойно оставить. Единственное, что портило картину — это спуск с высокогорья на равнину. Конечно, Дар мог бы попросту слететь вниз или телепортироваться, но и то, и другое повлечет ненужные последствия. Летящего дракона могут увидеть, а выплеск Силы почувствуют все маги планеты. Даже в человеческий облик Дар решил перевоплотиться еще до отлета — мало ли что может случиться по дороге.

«Главное — не нарваться на инков, — рассуждал дракон, — императрица права, встреча с этими обезумевшими убийцами мне ни к чему. Да и Адепты тоже хороши…»

Размышляя, Дар собирал нужные вещи, периодически возвращаясь к карте. Челнок необходимо будет спрятать, да понадежней. Если «охота» окажется удачной, то вернуться домой с трофеем он сможет только на нем. А если нет… дракон давно уже принял решение, что будет, если ему не удастся достать голову Лорда. И еще — после посадки не забыть бы ввести в бортовой комп режим автостарта и координаты Регнала. Мало ли в каком состоянии он вернется к челноку, всякое может случиться.

Остаток ночи дракон провел в полудреме. Как он ни старался — уснуть не удавалось. Мысли постоянно крутились в голове, мешая спать, заставляли просыпаться и проверять, все ли он сделал. Затем Дар вновь ложился и в очередной раз пытался уснуть. Но что-то вновь вынуждало открыть глаза. В один из моментов короткого сна, он увидел свою сестренку. Малышка улыбалась ему и махала, зовя за собой. Дар улыбался в ответ, радуясь тому, что видит Рейту. Но вдруг все ее тело охватило огнем, драконочка задергалась, дико крича от боли. Этот крик рвал сердце и давил на уши. Дар вскочил, тяжело дыша, и понял, что кричит он сам. Рассвет дракон встретил сидя за столом, склонившись над картой.

«Пора, — глядя в окно, подумал он. — Что ж, господа инквизиторы, и ты, Коричневый подонок, ждите гостя…».

Провожать его, естественно, никто не пришел, но Дар знал, что Ши'А сейчас стоит у окна и молится Всевышнему за него.

Перед тем как сесть в челнок, предстояло сделать самое неприятное. Дар склонил голову и, погрузившись в собственное подсознание, начал менять структуру тела. Когда он закончил, возле челнока стоял мужчина лет тридцати, ростом около двух метров и крепкого телосложения. Дар знал, как выглядит. Это только в первый раз у него был шок, когда увидел свое новое отражение в зеркале. Потом дракон привык, что у него две руки, две ноги и нет хвоста, а вместо роговых пластин на голове короткие черные волосы. По человеческим меркам его можно было считать красавцем, но себе он казался законченным уродом. Все же мерзкие существа эти двуногие. Хорошо еще, что в человеческом теле сохраняется драконья сила.

Дар с презрением оглядел голое тело — мерзость, да и только! Закончил он неприятную процедуру тем, что накинул на себя полог непроницаемости. Мало ли какая сволочь захочет «поближе» его разглядеть. Он достал из мешка заранее приготовленную человеческую одежду и оделся. Какие все же они чудные, эти человеки — не могут ходить без этих тряпок. Надев рубашку и брюки, Дар раздраженно передернул плечами — хочешь не хочешь, а придется терпеть. В конце концов он привыкнет носить одежду.

Устроившись поудобней в кресле пилота, дракон запустил программу старта.

«База, вызывает „Черный“, как слышите? Прием».

«Все в порядке, „Черный“, слышу хорошо. Взлет разрешаю».

Огромный люк ангара медленно пополз в сторону, открывая стартовую площадку.

«Удачного полета, Дар», — голос из динамика показался дракону знакомым, но вспоминать, кому он принадлежит, у дракона не было ни времени, ни желания.

«Спасибо», — ответ прозвучал машинально, он, не отрываясь, следил за миганием мониторов бортового компа.

Драконы-техники помогли Дару выкатить челнок на стартовую площадку. Дрожь прошла по корпусу — заработал двигатель. Взревев, челнок оторвался от земли и взмыл вверх.

* * *

Зарывшись в бумаги, разбросанные по столу, магистр Рифальд без особого энтузиазма читал очередной отчет. Нудное занятие, но оставлять без визы хотя бы одну бумажку нельзя — положение обязывает. Как ни крути, но если ты Верховный магистр Ордена Скорбного Дня, то будь любезен соответствовать. Рифальд старался держать под контролем все дела Ордена, даже такие, как доносы и отчеты подчиненных.

Бегло просматривая строчки, написанные неровным корявым подчерком, магистр поморщился — опять Шимона… Вместо того чтобы кратко изложить суть дела, эта дамочка во всех подробностях описывает допрос.

«Подозреваемый в пособничестве адептам господин Клурш после суток, проведенных на дыбе, продолжает упорно отрицать свою вину. Для дальнейшего проведения допроса мне пришлось прибегнуть к помощи „жала справедливости“. Раскалив его на огне добела…»

Рифальд сморщился. Не повезло господину Клуршу… Шимона — опытный инквизитор, умеет развлекаться. Где-то в глубине души Рифаль и сам побаивался ее. Стройная красотка обладала богатой фантазией, граничащей с безумием. Подруги «по цеху» прозвали ее «смерть в седле» за мертвенно-бледный вид и пустые серые глаза. Вытравленные длинные белые волосы обрамляли точеное лицо инквизиторши, придавая ему пугающую красоту.

«…после этого господин Клурш потерял сознание. Пришлось приводить его в чувство с помощью магии».

Закрыв глаза, магистр откинулся на спинку стула. Он сам учил эту женщину магии, почти с шестилетнего возраста и до того момента, как она стала миссионером в двадцать пять. Сейчас ей тридцать три, и она порядочная стерва, владеющая магией пятого, наивысшего уровня. За восемь лет службы Шимона взлетела по служебной лестнице, пройдя путь от миссионера до инквизитора. Циничная и расчетливая, она не останавливалась ни перед чем, чтоб добиться своего. Надо было убить — Шимона убивала, а если желали ее, то без зазрения совести раздвигала ноги.

Среди новичков-миссионеров из группы зачистки Шимона выделялась агрессивным характером и стремлением пробиться в лидеры. Перед начинающими миссионерами ставили задачу — отправиться в один из населенных пунктов, чтобы привлечь новых сторонников, пропагандируя учения великого наставника — Коричневого Лорда, а заодно поразвлечься с несогласными.

С первых же дней пребывания в группе она дала понять остальным, что с ней лучше не спорить и не вставать у нее на дороге. Уже в те далекие дни магистр Рифальд был неравнодушен к своей ученице, посматривая на нее похотливым взглядом. Шимона, поняв какие перспективы могут открыться перед ней, не мучаясь этической стороной дела, быстро прыгнула в его постель. Незаметно для себя старик Рифальд оказался во власти этой женщины, и теперь она крутила им как вздумается. Магистр вздохнул.

Робкий стук в дверь заставил старика поморщиться. Визиты в столь позднее время его раздражали. Ничего хорошего полуночный визитер принести не мог, в замке все прекрасно знали, что беспокоить Рифальда после одиннадцати вечера по пустякам — себе дороже. Только срочное и неотложное дело могло послужить оправданием наглецу.

— Кого еще там лихо принесло? — раздраженно спросил магистр.

— Ваша светлость, у нас проблемы, — донеслось из-за двери.

— Что еще?

— В усыпальнице… Там такое…

Магистр напрягся. Раз в усыпальнице не все в порядке, то это действительно проблема, да еще какая. Посторонних там не бывает, а из посвященных никто не позволит себе что-либо делать в ней без его ведома. Рифальд встал и зашаркал к двери. Этот сгорбленный старик напоминал паука, ползущего по стене — такие же неторопливые движения, корявые руки, походящие на паучьи лапы. Маленькие злобные глазки и широкие скулы, длинный крючковатый нос с горбинкой и узкие губы широкого рта. Что и говорить — красавцем его даже в молодости трудно было назвать.

Выйдя из своего кабинета, Рифальд столкнулся нос к носу со стоящим возле дверей посыльным. Зыркнув на него из-под густых бровей, магистр направился вниз по лестнице, ведущей к усыпальнице. Посыльный, облегченно вздохнув, растворился в полумраке коридора, радуясь, что старый пердун не отыгрался на его спине.

Чем ближе подходил магистр к священному для каждого инквизитора месту, тем тревожней ему становилось. Не приведи Великий, чтобы со статуей Коричневого Лорда что-то случилось. Неужели нашелся наглец, посмевший поднять руку на священное изваяние Аркмена? Если это так, то святотатцу придется плохо, очень плохо. И он, глава Ордена, об этом позаботится. Спустившись, магистр торопливо засеменил по коридору к дверям усыпальницы. С полдюжины верховных инков толпились у входа и нервно переговаривались. Не обращая на них внимания, Рифальд вошел в усыпальницу и замер на месте с открытым ртом. Огромная статуя Лорда взирала на него огненно-красными глазами. Это означало только одно — ОН вернулся. Магистру стало трудно дышать. Хватаясь рукой за сердце, Рифальд медленно сполз по стене на пол.

Неужели пророчество сбывается? То, что всю свою жизнь он считал вымыслом, предназначенным для толпы, стало реальностью? Не может быть! Многое из «священного писания» он придумал лично, для своей пользы, а теперь получается, что… Ему опять стало нехорошо. Глупец… Никогда не верил в то, что глаза этого каменного изваяния оживут, как написано в пророчестве.

«И взглянет на Арлил Великий Лорд яростным взором, и вновь ступит на эту землю его нога, и накроет его десница все державы от моря до моря. И те, кто ослушаются его или разгневают с умыслом или по неведению — падут от Меча Предела. И спросит со всех Коричневый Лорд за их деяния, совершенные в годы его отсутствия, наградит верных ему и накажет нерадивых».

— Да кто ж тебя просил являться сюда?.. — простонал Рифальд, тоскливо глядя на горящие глаза, — Кому ты тут нужен?.. Жили без тебя столько лет и еще столько же проживем…

Собрав всю волю в кулак, магистр успокоился и принялся обдумывать случившееся. Возвращение Лорда ставило под угрозу его собственное господство, к которому он давно привык. Выходит, что теперь он — Рифальд Декаско — вынужден будет принести клятву верности и остаться на вторых ролях? Расстаться с безграничной властью? Ни за что!

Первым делом магистр приказал запереть усыпальницу и никого туда не пускать, а сам направился в свой рабочий кабинет. Достав из шкафа тайное писание о жизни Великого Аркмена, которое он хранил в секрете от всего Ордена на протяжении многих лет, Рифальд принялся перечитывать его заново. Но теперь он уже по-другому расставлял акценты, совершенно иначе воспринимая информацию. Впиваясь в каждую строчку глазами, глава Ордена искал ответы на мучившие его вопросы. И нашел их!

До какой же степени он не верил в возвращение Лорда, что так легкомысленно относился к пророчеству? Надо было уделить этому должное внимание, тогда бы сейчас он во всеоружии встретил незваного гостя. Время безнадежно упущено, однако шанс есть. Радовало, что, явившись на Арлил, Лорд еще не обладает полной силой и ему нужно учиться магии Предела. Как долго это продлится, Рифальд не знал, но надеялся, что времени хватит. А раз так, у него появится возможность убрать новоявленного Коричневого Лорда. Магистр задумался.

Первый вопрос: как это сделать, и второй: кому поручить. Самой подходящей кандидатурой на роль охотника была Шимона. Ловкая стерва, хитрая, жестокая — ну, кто, как не она? В конечном итоге, сам магистр почти ничем не рискует: если Шимона справится, то он останется единственным хозяином Ордена, да и почти всего Арлила. В противном случае он тоже не будет внакладе — избавится от надоевшей пассии, хотя, конечно, о безраздельной власти придется забыть. А делиться властью — ой, как не хочется…

И как его угораздило в свое время попасться на удочку дрянной девчонки? Надо же было дать себя уговорить на столь бредовую идею — замкнуть его удачу на их любви! И он, старый дурак, повелся! Да еще закрепил эту связь необратимым заклятьем. Точно говорят — сперма в голову ударила. Любви-то давно нет, а заклятье снять не получается. Как он тогда говорил — пока смерть не разлучит нас? Шимона тоже не лыком шита, понимала, что рано или поздно надоест магистру, и укрылась еще под одним заклятьем — воздвигнув вокруг себя защитный купол. А кто его создал? Естественно, влюбленный дуралей. Вот и получается, что пробить этот купол сможет только маг, превосходящий его по Силе, а на Арлиле такой пока еще не родился. Или родился?

По мрачным коридорам и залам замка Доридор поползли слухи о возвращении Коричневого Лорда.

* * *

За высокими стенами Дома Веры адептов Владыки Предела творилось что-то непонятное. Вытирая слезы и сморкаясь в огромный носовой платок, отец Лазурий с нескрываемой радостью смотрел на часы старой башни. На территории замка башня Владыки являлась самой древней постройкой, пережившей не одну тысячу лет. Никто не знал даже примерно, когда ее воздвигли, но поговаривали, что башня эта — творение рук самого первого Владыки Предела. Ветер, солнце и дожди делали свое дело, из года в год разрушая каменные стены. Башню ремонтировали, восстанавливали поврежденные участки, но ни время, ни природа не могли повредить ее сердцу — огромным часам. Их уникальность заключалась в том, что стоило Хранителю появиться на Арлиле, как они начинали идти и вновь замирали только с уходом Владыки.

Отец Лазурий долго ждал этого часа. Всю свою жизнь старик надеялся на приход нового Хранителя. Еле уловимое ухом пощелкивание стрелок на циферблате прозвучало для него, как небесная музыка. Старик всхлипнул — счастье-то какое! Рядом с ним стоял мальчишка лет тринадцати в просторных холщевых штанах и косоворотке навыпуск. Паренек с изумлением смотрел на деда. Всеобщее ликование и радость были ему понятны, но плакать-то зачем? Кутерьма поднялась в замке с самого обеда, когда на пустом циферблате башенных часов вдруг появились стрелки и пошли по кругу. Повсюду говорили только о возвращении Владыки, о том, что скоро все изменится.

— Дед, не надо плакать! — не вытерпел мальчишка и дернул за рукав отца Лазурия.

Потрепав паренька по непослушным соломенным вихрам, старик посмотрел в его лучистые глаза:

— Глупый ты, Вашек, мал еще, чтобы понять, — он смахнул слезу. — Мал еще…

Мальчишка надул губы. Ха! Как же, мал! Уже второй десяток пошел, и сила есть, и рост. Скажет тоже дед… К тому же первый ученик в своем классе, надежда всей школы, самый лучший маг среди одногодков. И говорить, что он мал, никому не позволено, даже родному деду, пусть даже он не кто иной, как сам отец Лазурий — патриарх Дома Веры.

Старшие отцы и матери Дома столпились вокруг башни и ждали распоряжений. Не медля больше ни минуты, отец Лазурий велел им собраться в зале Совета. Вашеку было до жути интересно послушать, о чем пойдет речь. Но парнишка прекрасно понимал, что его ни за что не пропустят в зал заседаний. Впрочем, он особенно и не расстраивался. Никто так хорошо не знал все потайные ходы и лазейки в замке, как Вашек. Похоже, даже дед не догадывается о существовании многих из них.

Собирая пузом пыль, мальчишка двигался по узкому лазу, помогая себе локтями. Ползти было крайне неудобно, но Вашек упорно продолжал путь к намеченной цели — небольшому слуховому окну, как раз под потолком зала собраний. Еле сдерживаясь, чтобы не чихнуть из-за пыли, упорно лезущей в нос, мальчишка вслушался в разговор.

— Да-да-да-да, — тараторил отец Флавий, — и чем раньше мы найдем Хранителя, тем спокойней будет нам всем.

В ответ раздалось бурное одобрение.

— Вопрос в том, кого мы направим на поиски Хранителя. Не стоит забывать, что инквизиторы тоже приложат все усилия, чтобы первыми отыскать его, — отец Лазурий вздохнул. — Не хотелось бы появления нового Аркмена. Мать драконов до сих пор не может простить той подлости. И это еще один повод для беспокойства.

«Вот оно что, — присвистнул Вашек, — значит, дед собирается искать Хранителя. Это становится интересно».

— Решать нужно сегодня же, чтобы завтра отправить отряды на поиск, — вставила свои пять грошей мать Риза.

— Да-да-да, — закивал отец Флавий.

— Сейчас сделаем перерыв, — предложил отец Лазурий. — Прошу всех приготовить списки кандидатур. Через час соберемся вновь, рассмотрим их и определимся.

Задвигав стульями, старшие отцы и матери поднялись и отправились каждый в свои апартаменты. Выждав, когда они разойдутся, Вашек пыхтя, пополз обратно. В голове мальчишки родился план, которым он не собирался ни с кем делиться.

* * *

Шимона слушала магистра Рифальда, крутя между пальцами карандаш, нагло стянутый с его стола.

— Почему я? — поинтересовалась инквизиторша, — В чем подвох?

— Никакого подвоха, просто никому другому я не могу открыть свои планы, — честно признался магистр.

Карандаш лег на стол. Лицо женщины не выражало никаких эмоций.

— Неужели?

«Дрянная девка, — разозлился Рифальд, — я начинаю жалеть, что раскрыл перед ней карты».

— Что тебя не устраивает? Пойми, если я отправлю на это задание кого-то другого, где гарантии, что этому «другому» не придет в голову мысль предать меня? Возьмет и перекинется на сторону Хранителя. Обучит его всему, сделает сильным магом, и тогда нам с тобой не поздоровится.

«Ты прав, старый осел, ой, как прав, — усмехнулась про себя Шимона, — Эта мысль уже пришла — ко мне».

И в самом деле — зачем ей старый, вечно брюзжащий маг-любовник, когда появилась такая перспектива? Инквизиторша нисколько не сомневалась в собственной неотразимости, считая себя самой красивой женщиной Арлила. Молодой Хранитель просто обязан в нее влюбиться и пасть у ног.

Пока Рифальд распинался, выкладывая свои соображения по данному делу, Шимона уже решила, как поступит.

— Меня устраивает все, кроме оплаты.

— Какой оплаты? — не понял магистр. — Мы об этом не договаривались.

— Вот это меня и не утраивает. Я хочу денежное вознаграждение за работу.

«Вот гадюка, — маг продолжал улыбаться своей пассии, — не упустит возможности почистить мои карманы».

— Сто золотых тебя устроят?

— Смеешься? — Шимона презрительно фыркнула.

— Хорошо, хорошо… Сколько ты хочешь?

— Тысячу, — не моргнув глазом, заломила цену инквизиторша.

— Пятьсот, — недовольно проворчал Рифальд.

— Полторы… — словно на базаре торговалась Шимона.

— Восемьсот, — маг потихоньку закипал.

— Две, — инквизиторша достала самокрутку и закурила, нагло выпуская дым в лицо магистру.

— Прекрати сейчас же курить эту дрянь! — маг ударил ладонью по столу. — Сколько можно повторять, что эта трава отравляет твой разум и наносит вред здоровью!

— Это с какого перепугу тебя стало волновать мое здоровье?

— С того самого, когда у тебя голову сорвало. Совсем дурная стала.

Аккуратно загасив кончик самокрутки, Шимона убрала косячок в серебряный портсигар.

— Потом добью, — ухмыляясь, нагло заявила она.

Магистр выругался.

— Тысячу и ни одним золотым больше. Это мое последнее слово, — сухо отрезал он.

«Сквалыга», — Шимона победно улыбнулась. Что-что, а выбивать из старого зануды деньги она умела.

— Договорились. Когда я получу деньги?

— Лучше бы поинтересовалась, когда приступать к заданию, — пальцы старика отбивали дробь на столе.

— Завтра отправлюсь, — разглядывая маникюр, небрежно бросила Шимона.

— Сегодня! — рявкнул маг.

Глаза его пылали злобой и желанием придушить пассию. Медленно покачивая бедрами, та продефилировала к двери.

— За деньгами зайду через час.

* * *

Из соседней комнаты слышалось посапывание деда. Стараясь не шуметь, Вашек на цыпочках подкрался к столу и положил на него сложенный вдвое лист бумаги. Записка объяснит деду, куда и зачем ушел его внук.

Прекрасно понимая, что никто его не отпустит на поиски Хранителя, и уж тем более, не зачислит в альфа-отряд, мальчишка пошел на отчаянный шаг — решил сбежать. Ему жутко хотелось самому отыскать новоявленного Хранителя, доказав деду, что давным-давно перестал быть маленьким.

Вашек да дед Лазурий — вот и вся их семья. Мать паренька, дочь Лазурия, умерла при родах, а об отце Вашек ничего не знал. Селла не удосужилась рассказать, от кого понесла. Все, что оставил на память о себе ее возлюбленный — это Вашек, да еще медальон. Спустя восемь лет после рождения мальчика этот самый медальон перекочевал из шкатулки Селлы к нему на шею. Простенький такой, круглый, размером с золотую монету, а внутри надпись из трех слов: «Мечтай и сбудется». С того самого дня, как дед отдал внуку медальон, Вашек никогда не снимал его.

Родился малец крепким, здоровеньким. Да и пока рос, не требовал к себе особого внимания, чем весьма радовал деда. Задатки мага у Вашека проявились рано. В три года он вовсю развлекал сверстников из детского корпуса тем, что заставлял левитировать по кругу игрушки. Отец Лазурий в силу своей занятости не мог уделять внуку много времени, вот и приходилось Вашеку дневать и ночевать в детском корпусе.

К тринадцати годам паренек неплохо освоил телепортацию, и весьма недурно плел боевые заклинания, не говоря уже об элементарных связках. Его собственная жизнь вполне устраивала, только иногда по ночам, тайно от деда, Вашек позволял себе немного поплакать, разговаривая в своих мечтах с родителями. Это единственное, чего сильно хватало — просто поговорить с отцом или матерью. Безнадежное желание обжигало сердце тоскливой волной. В такие ночи Вашек перемещался на крышу замка и, глядя на звездное небо, фантазировал, как здорово бы они жили все вместе — он, мама, папа и дед Лазурий.

Прошмыгнув в дверь, Вашек бесшумно двинулся по коридору. Деда жалко, конечно, он нервничать будет, переживать из-за побега единственного внука, но желание доказать, что он уже вырос, оказалось сильнее. Главное — проскользнуть незамеченным за ворота замка, а оттуда можно и телепортироваться в соседний город. В замке делать этого нельзя — дед вычислит по оставленному следу, куда он смотался, а за стенами магия слабая, коридор точно не останется.

Хвала Владыке, что по дороге никто не встретился, и Вашеку удалось сбежать. Довольно хихикая, парнишка соединил перед лицом кулаки и растворился в воздухе.

 

Глава 4

Могучая спина Валдека, покачивающаяся из стороны в сторону, перекрывала половину обзора. Мы вышли на открытую местность, и мой оруженосец смущенно попросил идти позади него. Что ж, я человек не гордый, могу и сзади посеменить. Меч молчал, а я размышляла о своем, о девичьем.

Интересная складывается обстановочка: пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что. Это я о драконе… Феликс и сам понятия не имеет, где сейчас обитает Ши'А. За тысячелетие многое изменилось. Она может оказаться как на Арлиле, так и на Регнале. И еще — она ведь так и не знает, что заклятье с ее детей я могу элементарно снять. Только для начала надо научить меня магии Предела. Бедная, думает, что заклятие необратимо… Даже трудно представить, какую боль должна испытывать мать, глядя на камни, которые когда-то были ее детьми.

Да, боль потери близкого человека мне хорошо знакома, но Олеся была лишь подругой, а тут дети… Жутко. Эх, Меч… Если бы ты нашел меня в то время, и мы бы с тобой задержались в моем мире хотя бы на несколько дней, то Леся… От таких рассуждений слезы навернулись на глаза. Я представила, как рассекаю ненавистную Люську на две половинки, а потом начинаю кромсать. Вот тебе, сволочь, вот! За Олеську… За мою подругу! На, гадина, получи!!!

Я не заметила, как ярость охватила меня полностью: лихорадило, в глазах потемнело, и в ушах стоял непонятный гул. Честное слово, у меня такое состояние впервые, и если бы кто-то сейчас сказал поперек хотя бы слово — я, не задумываясь, пустила бы в ход Меч.

«Одурела, что ли?! — заорал тот не своим голосом, — Брось сейчас же такие мысли!»

Меч трясло, я это достаточно сильно ощущала. Ярость сменилась ужасом. До меня дошло, что происходит. Господи! Этого еще не хватало — уподобиться Зверю!

«Прости, Феликс, прости, миленький!» — не на шутку испугалась я.

Вот оно, оказывается, как бывает — сперва праведная месть, а потом уже без разбору — свой или чужой… Нет, не нужно нам этого, ни за какие коврижки. Хорошо еще, что Валдек идет впереди и не видит моих безумных глаз. Стало стыдно… И больно… Вот что самое главное — я почувствовала боль за еще не совершенный поступок, о котором только подумала. Если так, то есть шанс, что меня минует участь стать Зверем.

Меч ругался, на чем свет стоит, я пристыжено молчала, слушая долгую и весьма впечатляющую тираду. Через пять минут это стало надоедать, и мне захотелось отправить Феликса туда, куда Макар телят не гонял. Только совесть не позволяла — сама виновата.

Вскоре показался город. Ну, не совсем город, это громко сказано, так — городок средней руки. Километра за два обнаружился указатель с названием «Вербовец».

Видимо, Валдек бывал в этих краях, поскольку уверенно вел меня по улицам. Занятный, однако, городок. Каждый дом — наподобие маленькой крепости. Воистину, «мой дом — моя крепость». И нет ни одного повторяющегося по архитектуре, каждый уникален. С башенками, с каменными заборами, увитыми плющом. Люди одеты в привычном для меня стиле, ничего сверхъестественного, только поведение сразу бросается в глаза. У нас ведь как — идешь по улице в толпе, в массе людской, а тут иначе. Впереди, «шествуя важно в спокойствии чинном», идет глава семейства, а следом семенит его супруга или дочь, или и та, и другая. Дико смотрится со стороны. И мы с Валдеком идем точно так же: он впереди, а я за ним.

Меч посоветовал сосчитать до десяти. Чувствует, что закипаю. Легко сказать, да трудно сделать. Главы семейных «паровозиков» степенно раскланиваются друг с другом, а жены даже глаз поднять не смеют.

«Спокойно, Нина, спокойно», — драконий гнев, скажу я вам, тяжелая штука.

Кажется, Валдек спинным мозгом чувствует, что я с трудом сдерживаюсь, а может, Меч чего напел, но он заторопился к мотелю. Сейчас самое лучшее — укрыться в номере.

Располагался мотель в очередной архитектурной достопримечательности — эдакий мини-дворец. Валдек старался оформить документы как можно быстрей, я топталась рядом. В графе «проживающий» так и записал: «Гортон Валдек с супругой».

«Меч, ты сказал ему под каким именем меня регистрировать?»

«Не дергайся, — ответил Феликс, — тут женщин не регистрируют, достаточно фамилии мужа».

Я промолчала. Пока оруженосец заполнял необходимый формуляр, к нам подошел управляющий мотеля. Заглядывая через плечо Валдека на бланк, он учтиво поинтересовался:

— Господин желает поселиться в номере с супругой или предпочитает поместить ее в изоляционном блоке? Одно ваше слово, и мы её уберём.

Я стою рядом, но впечатление, что меня тут нет. Валдек закашлялся.

— Предпочитаю с супругой.

Управляющий окинул меня оценивающим взглядом.

— Вы уверены в своем решении? Вчера в наш мотель завезли новый товар. Одна краше другой. Фигурка — во! — наглец изобразил на своей груди два волейбольных меча.

— Я с супругой… — голос оруженосца прозвучал тихо, но жестко.

— Девочки только-только из интерната, — продолжал настаивать управляющий, — Покладистые, выполняют любое желание. Чисто конфетки, а не девочки.

По настоянию Феликса я мысленно считала до ста.

— Может, я чего-то не понимаю, но ваша супруга… — управляющий посмотрел на меня уничижающим взглядом, — Неужели она так хороша? Простите, но смотреть не на что — кожа да кости. Даже в руке сжать нечего. А наши крошки…

— Мы только что поженились, — Валдек старался заполнить формуляр как можно быстрее.

— Но наши девочки подарят вам незабываемые минуты блаженства. О цене договоримся.

Сто двадцать семь, сто двадцать восемь… Наконец-то управляющий решил удалиться.

— Если все же передумаете, то сообщите об этом администратору, — уже на ходу посоветовал управляющий и подарил мне взгляд, полный презрения.

Вот так вот… Вот так, Коричневый Лорд, тебя оценили как задрипанную пони на фоне объезженных породистых лошадок. Оруженосец мой молчал, я тоже. Мне стало дико неприятно от мысли, что пару минут назад меня рассматривали как товар, как вещь, да еще сказали при этом «владельцу», что товар-то средней паршивости. Так сказать — драппоплюй, три километра рубль.

Закрыв за собой дверь номера, и усевшись на кровать, я тупо уставилась в пол.

«Ну, чего замолчала? Давай, разорись на несчастного Валдека, оторвись на нем», — с сарказмом предложил Меч.

«Отвянь», — настроение такое, что даже нет желания цапаться с Феликсом.

Проклятье, меня заставили окунуться в прошлое… Причем по самые уши. Такое ощущение, что вновь детский дом, и ты полностью зависишь от тех, кто сильней. А я-то за эти дни привыкла считать себя крутой и неуязвимой. Впрочем, не стоит расстраиваться. Всё ещё впереди, и я сумею изменить местные законы. Разумом это понимаю, а вот ощущения — не из приятных.

— Есть хочешь? — решается спросить Валдек.

— Да.

Вызвав портье, он заказал ужин на двоих, бутылку вина и графинчик водки. Ждать долго не пришлось, буквально через пятнадцать минут в дверь постучали. На подносе дымились тарелки с жареной картошкой и свининой, миска с салатом и спиртное. Картошка с мясом — это хорошо. Валдек стоял рядом и не решается притронуться к еде.

— Ты чего? Ешь давай.

Я взяла графин и налила по полстакана себе и оруженосцу.

— Вино не пью, зря заказал.

Тепло от водки растеклось по всему телу. Налив вторую и, не чокаясь, я залпом опрокинула рюмку. Хорошо… Эх, жаль графинчик быстро опустел, надо бы повторить.

— Прости, — не выдержав затянувшегося молчания, произнес оруженосец.

— Тебя-то за что?

— Можешь мне не верить, но я еле сдерживал желание двинуть ему в морду.

— И что тебя остановило? — с нескрываемым раздражением спрасила я, хотя и понимала, что неправа.

— Меч орал все время, чтобы не смел даже думать об этом.

— А-а-а, вот оно как… Если Меч орал, тогда да…

«Найяр, заткнись! Ты думаешь, что говоришь?!», — слова Феликса звучали как пощечины.

«Иди в жопу! — водка сделала свое дело. — Вытащу тебя сейчас и выкину нахер».

Водки мало. Надо еще.

— Валдек, ты мне вот скажи, как друг, товарищ и брат, открой тайну золотого ключика…

— Что ты хочешь узнать? — оруженосец напрягся, чувствуя, что услышит сейчас нечто непристойное.

— Почему все мужики, все, без исключения, неважно, из моего мира или твоего, или еще из какого параллелепипедного…

— Ты хотела сказать — параллельного. Миры — они параллельные, — попытался поправить меня Валдек.

— Да мне насрать, как они называются. Ты мне скажи — почему вы все считаете своим долгом унизить женщину, опустить ее ниже своего члена, поставить раком и поиметь во всех позах? Почему мужикам доставляет удовольствие демонстрировать свое превосходство? А? Только потому, что женщина слабее и не может дать в морду?

В голове у меня шумел лес. Зло охватило с головы до ног. Хотелось рвать и метать, и устроить драку.

Водка еще есть? Что значит, нет? Так сбегай! Как это — не пойду? Ты мой оруженосец или так, погулять вышел? Русским языком говорят — гони за водкой. Не пойдешь? Ну и хер с тобой. Тут еще бутылка вина есть. Из-за тебя придется пить эту гадость. Кто сказал мяу? Да идите вы оба знаете куда? Координаты задать?

Бр-р-р, кислятина… Будешь? Ну и как хочешь, мне больше достанется. Отвали! Не маленькая, сама знаю, когда хватит. Хамите, парниша. Да, да, Феликс, это я тебе. Чего?! Иди в жопу. А ты меня драконой не пугай, не выйдет. Слияние? Какое ещё, нафиг, слияние? Обломится вам… Шли бы вы все с вашей драконой, вашим долбанным миром куда подальше! Все! Надоело! И, ну, живо, возвращай меня домой! Слышь ты, железяка из села Кукуево? Верни меня домой! Может, я там и не такая крутая, зато по улицам могу ходить как человек, а не придаток великого отростка. Давай, живо домой!!! Бля…

«Остапа несло». Не знаю, каких гадостей я бы еще наговорила Валдеку, но Меч попросту вырубил меня. В принципе, правильно сделал, ну, кто знает — я ведь могла пойти на улицу устроить митинг протеста.

Утром было плохо. Похмелье — это полбеды, хуже другое — стыдно-то как… Глаза открывать не хотелось — неудобно перед Валдеком. И чего вчера накинулась на бедного мужика? Он совсем ни при чем, а получил по полной программе. Как теперь ему в глаза смотреть? Мне явно нельзя пить — теряю над собой контроль.

«Мда… — Меч вздохнул, — тебе бы на броневике речь толкать, оратор ты наш».

«Долго фразу придумывал?»

«Не, чистый экспромт», — хмыкнул Меч.

«Фе-е-ликс, миленький, поколдуй, а? Башка раскалывается, да и вообще…» — меня мутило.

«Вот как? К сожалению, ничем помочь не могу. Я же тупой из села Кукуево, кажется».

«Ну, Феликс, ну миленький…» — проскулила я.

«Не-ет, мучайся!»

Все ж пришлось открыть глаза. Ой, мама… Феликс лежал на полу, возле дверей. Значит, я все же пыталась его выкинуть. Валдека не было видно. Скорее всего, ушел, и не удивлюсь, если совсем ушел. Кому приятно выслушивать оскорбления от пьяной девицы? Эх, зря я вчера весь этот концерт устроила. Меч не на шутку обиделся и отказывался помогать. Зато от щедрот своих отпускает в мой адрес всякие колкости.

Скрипнула входная дверь, и в комнату ввалился незнакомый мужик.

— Ты кто? — просипела я.

— Ну, ты даешь, Найяр. Своих не узнаешь. С перепоя что ли?

Гляжу… Глаза вроде бы знакомые, а вот лицо как-то не очень… Мужчина улыбнулся и провел ладонью по гладко выбритой щеке. Это же Валдек! Побрился! Я накрылась с головой одеялом. Провалиться бы сквозь землю… Интересно, почему он Меч не поднял?

«Я ему запретил это делать, — проворчал Феликс, — хотел, чтобы ты своими глазами увидела полноту картины вчерашнего безумия».

«Феликс, прости засранку, а?»

Скромное покашливая, Валдек как бы намекал, что неплохо было бы вылезти из-под одеяла и посмотреть на свет Божий. Собравшись с духом, и попытавшись придать лицу виноватое выражение, я выползла из укрытия. Валдек протягивал мне кружку.

— Ты спас мне жизнь, друг, — посмотрев с благодарностью на оруженосца, я залпом выпила живительную влагу.

— Полегчало? — с сочувствием спросил Валдек.

И в самом деле — полегчало. «Друг спас жизнь другу! И по этому поводу полагается немножко пошалить».

«Я тебе пошалю! — Меч рявкнул так, что я даже подпрыгнула от неожиданности. — Вчерашнего мало? Я не удивлюсь, если в номер сейчас постучится полиция нравов и тебя арестуют, а Валдека заставят платить штраф».

«Какой штраф, ты о чем?».

«Такой… думаешь, я зачем тебя вырубил? Валдек попросил».

«Интересно, а зачем?» — я посмотрела на молчаливо стоящего оруженосца.

«Интересно? Сама спроси», — Меч не очень-то хотел со мной разговаривать.

— Я так погано себя вела вчера, да? — краска стыда залила мое лицо.

— Ты вчера тут такое вытворя. Боюсь, тобой заинтересовались, ты нарушила закон.

— Да? И что мне за это будет?

— Если администрация отеля не заявила на тебя в полицию нравов, то отделаемся «крупным денежным взносом в фонд мотеля», а если нет… Тут два варианта.

Вот идиотка… Сама себе проблемы создала, да и Валдека подставила.

— Какие варианты?

— Провинившихся женщин обычно арестовывают и отправляют в исправительный лагерь строгого режима на долгий срок. Муж, заплатив большой штраф, вынужден подать на развод. По закону он больше не имеет права жениться, раз позволил своей жене вольности. А жена уже никогда не вернётся к прежней жизни, после лагеря ей одна дорога — в дом терпимости.

— Это один вариант, и он не для меня. Какой второй?

— Уходить немедленно, постараться выбраться незамеченными и уносить ноги. Удрать отсюда как можно дальше.

Второй вариант мне понравился больше. В голове промелькнул и третий, но Феликс сразу послал меня по известному адресу, мотивируя тем, что я еще сопля зеленая, а не Коричневый Лорд. И глупо светиться раньше времени — не тот повод, чтобы раскрывать истинное положение дел. Проверять на деле, заложили нас работники мотеля полиции, или хотят денег поиметь, мы не стали. Зачем рисковать? Решили смываться, и немедленно.

Вскочив с кровати, я убрала Меч, расшаркиваясь перед ним и извиняясь тридцать три раза. Из комнаты убежать не получалось — на окнах были решётки. Валдек выглянул в коридор и осмотрелся. Единственное окно в конце коридора оказалось распахнутым. Стараясь не шуметь, мы побежали с ним к открытому окну. Хорошо, что это был первый этаж, и вылезли из окна нам не составило труда.

Припустив, что было сил, мы с оруженосцем улепётывали из города. Утренняя пробежка после бурной ночи — пытка ещё та. Голова гудела, и каждый мой прыжок через встречные канавы, заставлял морщится от боли.

«Кажется, я понял, в чем твоя проблема, — заявил мне Меч, когда город остался далеко позади, и мы с Валдеком сбавили темп, — Ты до сих пор не осознала, насколько все серьезно и что от твоего поведения зависит — родится Коричневый Владыка или нет».

«Я и так предельно серьезна».

«Не думаю, что это так. Иначе ты бы не вела себя как безбашенный подросток».

Мне оставалось только вздыхать. Оруженосец шел рядом молча, явно догадываясь, что Меч проводит разбор полетов.

«Пойми, Найяр, шутки кончились. Оглянись вокруг, видишь этот мир?»

«И что?» — я понимала насколько Меч прав, но то ли боязнь ответственности, то ли просто мой идиотский характер мешал принять истинное положение дел.

«Ты в ответе за его будущее, это твой мир, пойми это! Как он будет развиваться дальше, в каком направлении — все зависит от тебя. Кто тебе мешает переделать его, изменить законы, когда ты станешь Владыкой Предела? А? Подумай над этим, Найяр».

Заманчивая перспектива. Если взять во внимание, что я вообще не люблю командовать и брать на себя ответственность за кого бы то ни было, то можно понять мое состояние. Я и ответственность — понятия несовместимые. Эх, Меч, Меч… в какую авантюру ты втянул меня.

«Научишься, куда ты денешься, — подбодрил Феликс. — Основы в тебе заложены, просто ты всегда предпочитала сидеть в сторонке. Не так ли?»

«Пойми, Феликс! Мне не нужна власть. По своей сути она мне неприятна».

«Это из-за детского дома?» — догадался Меч.

«А ты сам как думаешь? Стоит только вспомнить рожи центровых, сразу противно становится».

«Ты примеряешь их маски на себя? Зачем?»

Мне не очень хотелось признавать данный факт, но Меч был недалек от истины.

«Успокойся, ты не такая, иначе Дух не выбрал бы тебя», — слова Феликса прозвучали настолько убедительно, что мне не оставалось ничего, кроме как поверить в них.

Шли мы довольно долго. Я посмотрела на часы — полдень, а по солнцу и не скажешь, оно только-только поднялось над горизонтом. Странно, я по привычке называю светило Солнцем, хотя правильно говорить Цейл. Только звучит диковато для земной девушки — «по Цейлу не скажешь».

— Валдек, который сейчас час?

Оруженосец остановился, начертил на пыльной дороге круг, посмотрел на Цейл, разделил круг на шесть частей, опять посмотрел на светило, затем на свою тень.

— Около десяти, раннее утро.

Я засмеялась.

— Это по принципу — когда проснусь, тогда и утро?

— Не понял, — честно признался Валдек.

— Да какое это утро? Полдень скоро.

Валдек смотрел на меня, не понимая о чем речь.

— Почему скоро? Еще восемь часов впереди.

Резко перестав смеяться, я удивлённо посмотрела на оруженосца.

— Чего?..

«Опа, — Меч захихикал противным голоском. — Я забыл предупредить тебя, что на Арлиле другое времяисчисление, нежели чем в твоем мире».

Видимо Валдек догадался о том же, а может, Феликс попросил объяснить, но мой оруженосец стал объяснять.

— В сутках тридцать шесть часов, соответственно полдень будет в восемнадцать часов.

— Во, блин… — это все, на что хватило моего словарного запаса.

— Год состоит из тринадцати месяцев, в году четыреста шестнадцать дней, в каждом месяце по тридцать два дня…

— Погоди, не тараторь, а то я одуреваю понемногу от такой информации.

Просветительская деятельность моего побратима на этом прервалась — на горизонте показалось облачко пыли. От греха подальше, мы нырнули в ближайшие кусты и решили переждать. Кто его знает, кого принесет нелегкая. Минут через пятнадцать-двадцать мимо нашего укрытия проскакали двое всадников. Они очень торопились, так что нам повезло. Мысль о том, что придется постоянно отсиживаться в кустах, как только на дороге кто-то появится, мне не очень импонировала, но оставаться на трассе — кто его знает, на кого нарвемся. Посовещавшись, мы решили идти краем леса, к которому приближались.

Я люблю лес. Не знаю почему, но люблю. В детстве мне не доводилось наслаждаться ни грибной охотой, ни просто прогулками. Все мои познания о нем складывались из фильмов, картинок, да рассказов в школе семейных одноклассников. При детдомах школ не бывает, мы в обычную районную ходили. В классе я дружила с одной девочкой, Леной Куркович, так она, узнав, что я лес только на картинках видела, упросила своих родителей взять меня с ними в один из выходных. Как уж они там договорились с директрисой — я не знаю, но меня отпустили. Осенний лес — это сказка, в которую я безоговорочно влюбилась.

Углубившись в лес с таким расчетом, чтобы дорогу все же было видно, мы с Валдеком продолжили мой ликбез.

— А новый год у вас с какого месяца начинается?

— С эсфа.

— Мне это ничего не говорит, — расстроено произнесла я.

«Если сравнивать с привычным для тебя календарем, то это вроде февраля», — поясняет Меч.

— А зима тут бывает? — упоминание о феврале машинально натолкнуло на мысль о снеге.

Оруженосец замолчал, и отрешенно смотрел сквозь меня. По всей видимости, Меч взял на себя роль переводчика.

— Нет, здесь смены времен года не бывает, тут экватор, а вот Гальянто всегда занесен снегом.

— Это что еще за зверь?

Оруженосец и Меч дружно начали по очереди, а, иногда перебивая друг друга, рассказывать об Арлиле. Из потока информации, обильно выплеснутого на меня, усвоилось не так уж и много. В году тринадцать месяцев, название которых не так легко запомнить. Я честно пыталась: эсф, фарв, орчи, хорд… Пока так, остальное потом. Смены времен года не бывает — в экваториальной части Арлила вечное лето, а на полюсах — зима. В основном все заселенные материки располагаются как раз в экваториальном поясе — отсюда и климат такой.

Никогда не любила географию, еще со школьных времен. Вот и сейчас слушаю в пол-уха, поскольку особенного интереса нет.

«Стой! — заорал Меч, — Ты, когда идешь, под ноги себе смотришь?!»

Резко остановившись, я с любопытством посмотрела на землю, дабы понять — что стало причиной истеричного окрика Феликса. Чудо! Из земли на нас с Валдеком смотрела голова. Самая настоящая, живая, коротко стриженная рыжая голова.

— Вот это цвет волос! — с восхищением присвистнула я.

Мне такой никогда не удавался, сколько я ни экспериментировала. А эта — огненно-рыжая, словно полыхающее пламя костра в ночи.

— Давно сидишь, Саид? — задала я идиотский вопрос.

В ответ голова презрительно фыркнула и прицельно сплюнула мне на кроссовку.

«Меткий, гаденыш», — я ласково улыбнулась голове.

Валдек обошёл по кругу нашу находку. Обтерев кроссовок о траву, я стала ждать продолжения. Голова, видимо, тоже.

— И что мы с ней делать будем? — поинтересовался Валдек.

Голова вздохнула и закрыла глаза. Чем дольше я смотрела на упрямую кочерыжку, тем больше она мне нравилась. Присев перед ней на корточки, Валдек сделал попытку заговорить.

— Кто тебя так?

Партизанская голова молчала, не удостоив моего оруженосца даже взглядом.

— Пить хочешь? — продолжил попытку найти общий язык Валдек.

Я хихикнула, представив, как он сейчас достанет допотопный чайничек, точь-в-точь как у товарища Сухова, и станет поить голову. В ответ раздалось презрительное молчание. Кремень, а не голова!

«Вам, гадам, не надоело издеваться над несчастным?», — проворчал Меч.

«Желаешь присоединиться? — съязвила я. — Вместо того, чтобы наезжать, лучше бы посоветовал как извлечь человека. У нас нет ни лопат, ни чего-то подобного. И, к тому же, мы поранить его можем, если начнем ковырять землю».

«Ты маг, тебе лопата ни к чему, — напомнил Меч. — Используй магию Предела, и вся недолга».

Опять двадцать пять… Я пока что не владею этой самой магией!

«Не торопись говорить „нет“, — завёлся Феликс. — Вместо того, чтобы учиться, она тут нюни разводит».

Да уж, проще освоить эту самую магию, чем спорить с Феликсом. Как там у нас, у волшебников говорится: крибли-крабли… Мне стало смешно, почему-то захотелось поиграть в Мерлина. Направив руки на так и не покорившуюся нам голову, я рассчитывала подурачиться еще немного, но то, что произошло в следующую минуту, оказалось неожиданным для всех, кроме Меча. Из моих пальцев вылетели самые настоящие маленькие молнии, затрещали и окутали рыжую строптивость. Даже заклинание не пришлось выдумывать, оно само слетело с моих губ.

Забегая вперед, я все же скажу, что после еще нескольких таких случаев, я стала задумываться о том, что магия Предела — это самостоятельная разумная энергия, которая управляет своим носителем, учит его, воспитывает. По крайней мере, до тех пор, пока Хранитель не начнет управлять ею осознанно.

Земля сама расступилась и вытолкнула из своих недр тело несчастного. Через несколько секунд феерическое действо закончилось. Перед нами стоял подросток, крепко опутанный веревкой по всему телу. Упаковали словно новогодний подарок, только вот бантик забыли, сволочи. У Валдека была отменная реакция — успел подхватить падающего, как Пизанская башня, пацаненка, и, не говоря ни слова, начал резать путы. Рыжий молча наблюдал за моим оруженосцем, растирая затекшие запястья. Когда с последней веревкой было покончено, наш спасенный так же молча занялся затекшими ногами.

«Помогла бы ей, не видишь — девочке больно», — посоветовал Феликс.

«Почему „ей“?» — честно говоря, я почему-то решила, что это пацан.

«Ты что, грудь в упор не видишь?», — саркастически поинтересовался Меч.

«Вижу, вижу», — проворчала я в ответ.

И когда только успел разглядеть? Бабник… От моей наглости Меч только крякнул, но ничего не сказал в ответ.

— Давай полечу немного, — присев перед рыженькой, предложила я.

В тот момент, когда «откапывали» девчонку, мне открылся секрет, как пользоваться магией Предела. Знаете, все оказалось очень просто — мысленно представляешь то, что тебе нужно, и дотрагиваешься до этого, опять-таки мысленно. Не знаю, как делали мои предшественники, может каким-то своим особым способом, но мне лично проще так, с картинками. Вырасту как маг, научусь делать по-другому, по всем правилам. И ко всему прочему, важен результат, а не то, как он достигнут.

Положив одну руку на лоб девушки, а вторую ей на затылок, я представила, как энергия лучистым потоком плавно течет от меня к ней, полностью заполняя тело рыженькой. Пока все это происходило, Меч не прекращал восхищаться моими способностями к магии, чем сильно отвлекал меня. Хотелось послать его по известному адресу, по проторенной дорожке.

— Спасибо, — неожиданно сказала рыженькая, когда я убрала руки.

— Да не за что, обращайтесь, если что…

— Попить дадите? — просипела она, глядя на Валдека.

Жадно припав губами к фляжке, рыженькая сделала несколько глотков. Глядя на то, как прикольно лучи солнца играют в ее незамысловатой прическе, я заулыбалась.

— Как звать-то тебя, девица красная? Неужто Настенькой кличут?

— Кира, — сухо отрезала девчонка, совершенно не разделяя моего веселья.

Я осеклась. Человек, можно сказать, к смерти готовился, а у меня все хиханьки да хаханьки. Нервный срыв, не иначе. Так всегда со мной бывает — как только перенервничаю, начинаю ерунду нести, шутки бестолковые отпускать и смеяться без видимой причины.

«Смех без причины, — Меч как всегда прослушивал мои мысли, — сама знаешь что».

«Слышь ты, умник, знаешь, без кого неплохо солнце светит?»

Обменявшись любезностями с Феликсом, я переключила внимание на Киру.

— А меня Найяр зовут, друга моего — Валдеком.

— Друга? — на лице девчонки ни одна черточка не дрогнула, зато в голосе появилось любопытство. — Я думала, это твой муж.

Валдек глухо засмеялся:

— Нам и нужно, чтобы все так думали.

— Это потому что ты маг, да?

Даже Меч удивился её смекалке.

— А часто ты магов встречала?

— Было дело, — Кира ответила так, словно давала понять, что разговор на эту тему продолжать не намерена.

Она встала и, повернувшись ко мне спиной, протянула флягу Валдеку.

— Спасибо.

— Кто это тебя так? — сзади на ее шее красовалось багровое клеймо.

Рыженькая втянула голову в плечи, мой вопрос явно пришелся ей не по душе. До этого я никогда не видела клеймо на теле человека. В школе, помнится, рассказывали про рабовладельческий строй и про то, что хозяева таким образом помечали свою собственность. Но встретить вот так, в реале, человека с тавро на теле… Огромный круг, сантиметра четыре в диаметре с тремя параллельными волнистыми линиями внутри, перечеркнутыми прямой.

Мой оруженосец знал, что это означает, поэтому поспешил успокоить Киру:

— Не бойся, нам все равно кто ты, и причинять тебе вред мы не собираемся.

«Не молчи, подтверди его слова, — посоветовал Феликс, — Она тебя боится, хотя виду и не подает. Неужели не чувствуешь ее страх?»

— Кир, расскажи, что произошло, а? — я произнесла эту фразу с такой простотой в голосе, словно передо мной стояла не незнакомая девушка, а подруга детства.

— Меня приговорили, — чуть слышно сказала она, а потом добавила, — к смерти…

— Кто? — вопрос прозвучал коротко и жестко.

— Те, кто называют себя воспитателями, наставниками заблудших.

— Это их клеймо? — догадалась я.

В ответ Кира кивнула. На лице Валдека заиграли желваки.

— Как ты к ним попала, девочка? — оруженосец, по всей видимости, испытывал те же чувства, что и я.

Упорно пряча слезы, Кира стала рассказывать. Жила она в обычной крестьянской семье: отец занимался земледелием, на матери был дом и воспитание детей. Помимо Киры, было еще трое сыновей, немногим старше ее. Родители в детях души не чаяли, и когда узнали, что ждут еще одного малыша — очень обрадовались, посчитав это подарком судьбы. Ребеночка ждали всей семьей: Кира помогала маме шить распашонки, пеленки, чепчики и прочее приданое; братья мастерили люльку, коляски, игрушки. Одним словом — малыша ждала любящая семья.

Во время родов произошла трагедия — пуповина туго обвила шею новорожденного, и он умер от асфиксии. Роды протекали слишком трудно и мучительно для женщины. Вскоре она умерла, не перенеся потери ребенка. Горе накрыло семью черным покрывалом. Отец запил и ушел следом за женой через полгода. Кира и ее братья осиротели, из взрослых в доме осталась только семидесятилетняя бабушка.

А три месяца назад их забрали. Староста деревни продал Кириных братьев в кадетский корпус, а ее в приют для девочек.

— Стражники вломились в наш дом, перевернули все, рыскали по маминым и папиным вещам, грабили. Бабушка попыталась их прогнать, так за это они отрезали ей уши. Мальчики сопротивлялись, как могли, защищая меня и бабушку, но что могут три подростка против десятка вооруженных полицейских? И никто, слышите, никто из односельчан не заступился за нас! Кому нужны осиротевшие дети?

Мне захотелось крикнуть — знаю, Кирочка, на собственной шкуре знаю, что никому не нужны брошенные щенки. Только вас не бросили, вас покинули…

Как ни пыталась Кира совладать со своими чувствами, слезинки все же покатились из ее зеленых глаз, однако девушка продолжила:

— Как мне объяснили потом, в нашей стране действует закон в отношении беспризорных детей — все мальчики становятся собственностью государства и поступают в распоряжение военного ведомства. Их учат и воспитывают в кадетских корпусах, делая из них пушечное мясо, солдат-смертников. А девочки… Разве в нашей стране женщина считается человеком? Ты никто — ноль. Твоя задача — ублажать человека. Девочек, по приказу императора, отдают в воспитательные дома, где их учат покорности и послушанию. Растят кукол для сексуальных развлечений. Вот так…

— А клеймо? — как-то само вырвалось у меня.

— Это принадлежность к тому или иному интернату — тавро хозяина. По ним распознают, откуда товар, и если девочка плохо выполняет приказы, то ее владелец знает, к кому обращаться с жалобами. Рассказать, чему и как обучают в том воспитательном доме, куда определили меня?

Никогда не думала, что услышу такое. После рассказа Киры я почти прониклась любовью к своему детскому дому. То, что творилось у нас — цветочки по сравнению с этим. Язык не поворачивается передать всю ту грязь и мерзость, которую заставляли делать девочек. И если учесть, что самой младшей из них всего восемь лет, а старшей семнадцать, то… Сердце сжалось от боли.

Багровое клеймо полыхало на шее Киры, как напоминание об унижениях, через которые ей пришлось пройти.

— Я отказывалась делать то, что они требовали от меня. По мне лучше смерть, чем… — Кира гадливо сплюнула. — За это меня били, кидали в карцер на несколько дней голой, не давая ни есть, ни пить. Требовали выполнения и других фантазий воспитателей. Я посылала их, меня опять били, насиловали… А вчера этот гад-охранник решил силой впихнуть мне… ну я зубы-то и сжала. Он так орал, что стекла звенели. Воспитатели сказали, что я им надоела, что проку от меня никакого, одни расходы. Бить не стали, а просто приговорили к смерти. Ночь просидела в карцере, а поутру приволокли сюда. А чтобы помучилась, как следует перед смертью — убивать не стали, закопали, оставив снаружи только голову.

Я и не заметила, как слезы потекли из моих глаз. В горле стоял ком таких размеров, что казалось не смогу дышать. Боже… да за что их так? Несчастные девочки… Клеймо пылало. Смотреть на него не было сил.

«Феликс, я могу убрать с ее шеи эту мерзость?»

«Попробуй, честно говоря — не знаю».

Зато я знала — должна!

— Кирюш, давай я уберу клеймо, — голос срывался.

— Как ты меня назвала? — у рыженькой в глазах читалось изумление.

— Кирюш, а что? Прости, если обидела, я не хотела.

— Нет, ничего, все нормально. Просто так меня отец звал. А на счет этой дряни на шее, будь добра, если получится.

Кира повернулась ко мне спиной, чтобы было удобно. Я поднесла ладонь к клейму и хотела попросту стереть его, как стирала Нюшкины художества на моей двери, как вдруг оно в ответ ударил меня довольно таки ощутимым электрическим разрядом. Я с изумлением отдернула руку.

«Феликс, в чем дело?», — может Меч знает причину?

«Это магия», — философски подметил он.

«Не дура, поняла уже. Но почему?»

— Я слышал про такие штучки, — вздохнул Валдек. — Это часто практикуют воспитательные дома с известным именем. Маги запирают заклятием тавро, дабы никто другой не переделал его.

— Зачем это?

— Порой рабынь воруют, если они особенно хороши. Обученная и вышколенная рабыня дорого стоит. Куда проще выкрасть уже подготовленную и перепродать. Народные умельцы набили на этом руку — у рабынь срезают участок кожи с клеймом прежнего хозяина, дают зажить ране, а затем ставят новое клеймо.

— Бред какой-то, — мне стало жутко.

— Это раньше часто практиковалось, особенно в разгар холодной войны между воспитательными домами, потому и стали приглашать магов. Запертое заклинанием клеймо не так просто удалить. Тот, кто попытается его удалить — умирает, но при этом гибнет и рабыня.

В конце концов — Коричневый Лорд я или кто? Магия магией, но против Предела ей не устоять.

«Феликс, прошу на сцену!»

Я склонила голову и достала Меч. Валдек смотрел на меня с нескрываемым уважением, а Кира… Кажется, ей сейчас станет плохо. Может, зря я без предупреждения? Теперь все равно поздно — уже начала.

— Я, Найяр, Хранитель Меча Перемен Безнадежностей, Коричневый Лорд, освобождаю тебя, Кира от позорного клейма, отныне ты будешь принадлежать только себе и никому больше! Да будет так!

Хотелось бы, конечно, побольше всяческих эффектов: молний с раскатами грома, звучащей с небес музыки, но и так неплохо вышло. Тихо, мирно, можно сказать, по-домашнему. Клеймо исчезло тут же, словно его никогда и не было. Вот еще бы все болезненные воспоминания стереть, но, это не в моей власти, этого мне не дано. Я убрала Меч. Теперь надо объясниться с Кирой.

Проведя ладонью по шее, та уставилась на меня выпученными глазами. Не знаю, что больше ее удивило — исчезновение клейма или то, как я вытаскивала Феликса.

— Теперь ты боишься меня? — спросила я у Киры.

— Нет. А стоит?

Ей-богу, она нравится мне все больше и больше.

— Так ведь ты поняла, кто я. Не так ли?

— Ты — Коричневый Лорд, и ты — девчонка! — в зеленых глазах заиграли веселые огоньки.

— Ну, не совсем девчонка, мне уже двадцать два, — как бы извиняясь за свой внешний вид, сказала я.

— Возьми меня с собой, пожалуйста, — в голосе Киры столько мольбы, столько надежды.

— Да, я возьму тебя, и ты принесешь мне клятву верности, как и подобает в таком случае, но чуть позже, а сейчас у меня есть одно важное дело.

В душе бушевал драконий гнев. Я никак не могла успокоиться после Кириного рассказа. План родился буквально за несколько минут.

«Ты не станешь этого делать! — заорал Феликс, прочтя мои мысли. — Выкинь этот бред из головы!»

«Это почему еще? — я находилась в таком состоянии, что мне было плевать на любые доводы Меча. — Кто меня остановит? Не ты ли?»

«А ты подумала о том, что после этого засветишься? А?»

«Послушай, Феликс! Ты с первых дней талдычишь мне, что это мой мир и я его хозяйка, что мне вершить его судьбу. Не так ли, дорогуша?!»

«Так, но…»

«Слушай сюда — когда вопрос касался только меня, это одно дело, но сейчас речь идет о девочках, которые не в силах самостоятельно защитить себя, которые каждую минуту подвергаются насилию! Неужели Хозяин мира пройдет мимо, словно ничего не происходит?!»

Драконий гнев запылал в моем сердце с неукротимой яростью.

«Будь осторожней, Найяр, — предупредил Меч, — не то сгоришь».

Скажу вам, счет до десяти — весьма неплохое средство. Гнев немного утих, но не настолько, чтобы я отказалась от задуманного.

«Ответь мне на один вопрос: ты подумала, что будешь с ними всеми потом делать? Собираешься таскать за собой этот пионерский отряд?» — Меч продолжал отговаривать меня.

«Да пойми ты, упрямец!! Не могу я их бросить, не могу пройти мимо — совесть не позволяет! Помочь им — для меня дело чести! Олеську я не спасла, так в память о погибшей подруге должна хоть этих спасти».

Валдек оказался на моей стороне. Мой оруженосец тоже считал, что не помочь им, значит смалодушничать. А план у меня появился замечательный, провернем так, что комар носа не подточит.

«Феликс, а в магию Предела входит магия Иллюзии?»

«Да, а что?» — слегка удивился тот.

Мысль пришла настолько быстро, что Меч попросту не успел ее услышать.

— Тогда мы сделаем вот что… — я поделилась с друзьями своими соображениями.

 

Глава 5

Дар злился. И причину происходящего он хорошо понимал — человеческое тело. Ни тебе поесть нормально, ни поспать, а говорить о других естественных потребностях и вовсе не приходилось. Но дракон все же старался усмирять свой гнев. Так надо для дела.

«Тело в дело», — усмехнулся собственной мысли Дар.

На панели управления перемигивались огоньки, челнок летел заданным курсом. Замкнутое пространство кабины пилота тоже не способствовало хорошему настроению. Черному дракону хотелось только одного — поскорей добраться до Арлила. Направив все силы на поиски Коричневого Лорда, он уже не будет отвлекаться на пустяки. Стальной голос искина прервал размышления Дара.

— В зону видимости вошла конечная цель полета. Прямо по курсу Арлил.

— Спасибо, вижу, — Дар машинально ответил компьютеру, скорее по привычке, чем из вежливости.

Впрочем, искину от его вежливости ни горячо, ни холодно. Сняв еще раз показания бортового компа и убедившись, что все в порядке, дракон посмотрел на экран. Маленьким шариком на черном фоне космоса светился Арлил — планета его предков. Невеселые мысли вновь завертелись в голове Дара. Как все-таки хорошо, что на Регнале люди не жили со времен войны с Аркменом. Иначе они служили бы постоянным раздражающим фактором для драконов, а это ничем хорошим не закончилось бы. После всех прошедших катаклизмов и войн Регнал заселяли всего три расы разумных. Драконы являлись доминирующей, и занимали две трети планеты, русалы распоряжались водным пространством мирового океана, а в дремучих лесах обитали кентавры.

Все три народа прекрасно уживались, поддерживая дружеские и экономические связи. Драконы никогда не отказывали в помощи как русалам, так и кентаврам, зная, что в случае чего, те всегда окажут поддержку.

Регнал — планета покоя и радости. С тех давних времен, когда Ши'А расправилась с Аркменом, там забыли что такое насилие, боль и слезы. Цейл дарил свое тепло, позволяя всему живому расти и размножаться. Благодаря стараниям одного из предыдущих Владык, холодов на планете не было, в любой ее точке температура воздуха не опускалась ниже двадцати градусов тепла. Рай, да и только.

Дар мучился, до Арлила оставалось еще как минимум три дня пути, а он уже весь извелся. Одиночество и невозможность пообщаться с кем-либо делала дракона раздражительным. И если бы его хвост находился там, где ему положено, то Дар и ломаного гроша бы не дал за целостность пилотской кабины. Но время шло, и вскоре искин сообщил, что начинает готовиться к посадке. Черный дракон с облегчением вздохнул — наконец-то! Задав компьютеру все необходимые параметры, он пристегнулся — челнок плавно двинулся вниз.

Высокогорье встретило дракона сверкающей белизной снегов на пиках вершин. Посадив свой корабль точно по расчетам, Дар ввел в бортовой компьютер команду автостарта на Регнал (мало ли что может случиться), взял рюкзак и вышел наружу. Яркий свет ударил по глазам. Хорошо еще, что на плато снега оказалось не слишком много, до колен не доставало, а то пришлось бы сперва челнок выкапывать, а потом и самому продираться сквозь эту холодную массу. Ко всему прочему, еще и магию применять нельзя — возмущение поля сразу почувствуют маги Арлила. Еще стоял вопрос с маскировкой корабля. Опять же — надо обходиться без магии. Поэтому пришлось запускать программу «Хамелеон». Искин быстро справился с заданием, и челнок слился с местностью.

Окинув взглядом работу искина и убедившись, что корабля не видно, дракон начал спуск. Будь он сейчас в собственном теле — проблем бы не возникло. Раз — и поднялся в небо. Два — и летишь себе, куда душа пожелает. Три — и ты у цели! А тут… Мелкие камешки с шумом сыпались из-под ног, так и норовя увлечь путника за собой. У-у-у… Холод пробирался под одежду, усиливая раздражение Дара. Но дракон все же старался найти и положительные стороны в происходящем — по крайней мере, он больше не сидит в тесной кабине пилота.

Спуск с высокогорья занял четыре дня. За это время Дар умудрился набить себе огромную шишку, ушибить колено и основательно замерзнуть. Но в конечном итоге, он все же достиг цели.

* * *

План, неожиданно пришедший мне в голову, был подвергнут Мечом жесткой критике.

«Совсем крыша съехала, да? — орал Меч, выслушав расклад. — Ты в магии новичок, а туда же — замахнулась на Иллюзию. Да тебя первый же встречный маг расколет!»

«Не ори, — перебила я Феликса, — не глухая! Ты вообще-то нормально разговаривать умеешь? Если подойти с умом, то комар носа не подточит. А не нравится, предлагай свой план. Только учти, я не собираюсь отказываться от принятого решения».

Пока мы выясняли отношения с Меняющим Безнадежности, Валдек выстраивал расклад. Вот что значит — военный человек. Не скандалит, не шумит, а размышляет, как выполнить поставленную задачу. Хотя, возможно, кто-то решит, что «военный» громко сказано. Да, он бывший журналист, но все же побывал в горячих точках, принимал участие в боевых действиях, а значит — военный. Я так думаю.

Бунтарка Кира молчала, но по ее лицу было видно, что она согласна на любой, пусть даже безумный поступок, лишь бы освободить подруг. Девушка с надеждой смотрела на меня и на Валдека, а о том, что в обсуждении участвует еще кто-то, она, конечно, не догадывалась. Но от этого «еще кого-то» зависело многое. Только бы убедить его принять и проработать придуманный план.

Суть его заключалась в следующем: используя магию Иллюзий, мы заставим охранников и воспитателей поверить в то, что перед ними стоят три покупателя из очень богатой конторы. Затем потребуем показать весь товар, который есть у них в наличии, дабы приобрести понравившихся девочек. Как только все пленницы будут стоять перед нами, мы накроем их защитным полем, а после этого расправимся с рабовладельцами. Это если вкратце.

— Кир, ты знаешь, сколько всего девочек в доме? — спросила я. — И охрана меня тоже интересует, и так называемые воспитатели.

Рыженькая задумалась. Оттого, насколько точно она все вспомнит, зависит успех дела. Надо все точно просчитать, не упустить ни одного человека из виду.

— Девочек там осталось девять, это точно. Не думаю, что сегодня привезли новеньких, а вот охраны… На воротах двое, возле карцера один, — начала перечислять Кира, — в здании четверо.

— Итого семь охранников, — кивнул Валдек.

— Воспитателей пятеро, и плюс еще двое поваров, — закончила подсчет девушка.

— Не многовато ли мужиков на девять девочек?

— Повара — женщины, — пояснила Кира.

— Чего? Тетки? И они так спокойно смотрят на все происходящее в этом дурдоме? — драконий гнев вновь запылал в душе.

— А им-то что… Платят, а остальное не их забота, — рыженькая сказала это с такой грустью, что мне стало не по себе.

— Ладно, и с ними разберемся.

Итак, что мы имеем? Девять девочек, которых надо спасать, двенадцать мужиков и две тетки. Будем думать… Меч продолжал возражать, пытаясь втолковать мне, что это безумная затея. Только одного не учел мой друг: если я что-то решила, то не отступлюсь от своего.

Спустя десять минут Феликс, ворча, как старый дед, пояснял мне принцип использования магии Иллюзии. На самом деле это оказалось не так уж и сложно, главное — сосредоточиться и представить себе нужный образ. В дальнейшем достаточно подпитывать Иллюзию энергией собственного поля. А этой самой энергии, как сказал Меч, у меня хватит на целое Бородинское сражение. Валдек сперва отказывался надевать личину, но Феликс убедил его в необходимости — ни к чему светиться, в жизни все бывает, нам не нужно, чтобы его когда-то и где-то опознали.

— Ты кое-чего не учла, Найяр, — Валдек резко изменился в лице, — Все это, конечно, хорошо, только ты упустила из виду мага этого самого воспитательного дома.

— Какого мага?

— Обычного штатного мага, который поставил Кире клеймо.

А вот об этом я и не подумала… Да, это уже не шутки. Мне еще ни разу не приходилось сталкиваться с другими магами, я просто понятия не имею, как с ним бороться.

«Ладно, — проворчал Феликс, — на первый раз я тебя выручу, возьму мага на себя. Но это только сейчас, а дальше, будь добра, учись разбираться со своими врагами сама. Договорились?»

«Феликс, миленький, конечно договорились. А ты научишь меня, как убирать конкурентов?»

«А куда ж я денусь…»

Мысленно послав ему воздушный поцелуй, я вернулась к разговору с друзьями.

«Ты готова? — поинтересовался Феликс, когда мы с Кирой и оруженосцем закончили обсуждать детали, — Представь себе троих мужчин и накинь на каждого из вас один из образов. Затем плети покрывало иллюзии».

Представлять отдельные личности — дело сложное. Я пошла по кратчайшему пути и вспомнила картину «Три богатыря». Через пять минут на полянке разминались Алеша Попович, Добрыня Никитич и Илья Муромец.

«Извращенка, — хихикнул Меч, — просто представить мужские образы тебе трудно, да? Надо с подвывертом?»

«Знаешь, как-то сложно представлять по отдельности три личности, а тут готовый коллектив».

Так или иначе, но образы русских богатырей пригодились, и вскоре трое всадников не торопясь скакали по дороге. Самым трудным в Иллюзии было поддержание не только наших личин, но и создание образов лошадей. К тому же, любому прохожему должно казаться, что мы едем верхом. Но я с этим успешно справлялась.

Образ Ильи Муромца достался Валдеку, Кира потянула на Алешу Поповича, ну, а я — на Добрыню Никитича. Феликс от хохота вскоре икать начал.

«Попей водички», — посоветовала я.

Почти стемнело, когда наша троица вышла к воротам воспитательного дома. Валдек трижды ударил своим могучим кулаком, требуя, чтобы нам открыли. За воротами засуетились. Кажется, хозяева не заметили, как мы подъезжали, иначе нас бы уже ждали.

— Кто? — глухо прозвучал вопрос из-за ворот.

Мне так и подмывало ответить: «Дед Пихто», но я решила, что лучше прикусить язык. Мы заранее договорились, что все переговоры до поры до времени будет вести Валдек, я не была уверена, что не сорвусь и не выпущу драконий гнев на свободу. Ко всему прочему, разговоры могут отвлечь меня, и помешают поддерживать Иллюзию.

— Открывайте, мы представители торгового дома его светлости, графа Пельски, — пробасил Валдек.

Во дворе воспитательного дома забегали, засуетились, и вскоре ворота со скрипом открылись. Наша троица прогарцевала вперед. Верней это охране казалось, что мы гарцуем, на самом деле попросту прошли мимо них, но как красиво мы это сделали! Хорошо, что уже стемнело, это нам на руку, в такое время вряд ли будут еще посетители. Это дает шанс провести операцию без лишнего шума.

Нас окружили охранники.

— Кто у вас старший? — продолжил игру Валдек.

Из двери здания выкатился толстяк и засеменил в нашу сторону, потирая руки.

— Чем обязан, господа? — поинтересовался колобок, поравнявшись с нами.

В глазах Киры сверкнули искры ненависти. Сильное у нее самообладание, раз сумела сдержать себя, не кинулась на этого урода, чтобы перерезать ему горло.

Валдек тем временем вел светскую беседу, объясняя причину нашего визита. Колобок обрадовался, услышав, зачем пожаловали в его «скромное заведение» столь высокие гости. Иллюзия удалась мне на славу — наша одежда соответствовала последнему писку моды, а наши «кони» были породистыми и жутко дорогими. Колобок так и стелился перед возможными покупателями.

— Предлагаю пройти в контору, и там поговорить о сделке, — потирая руки, промурлыкал толстяк.

— Неплохая идея, — согласился Валдек.

Дальше нам предстоял трюк повышенной сложности — изобразить, будто мы слезаем с лошадей. А мне необходимо усилить Иллюзию — мы сами по себе, но еще и три коня, переминающиеся с ноги на ногу. Но все прошло гладко, без сучка и задоринки, никто из стоящих рядом не заметил подвоха. Колобок хотел было распорядиться отвести лошадей в конюшню, но мой оруженосец остановил его жестом:

— Не стоит беспокоиться, мы не задержимся надолго. Пусть стоят тут.

Валдек произнес это тоном, не терпящим возражений. В ответ толстяк только руками развел — дескать, хозяин — барин. Три богатыря, одетых словно франты, прошли следом за хозяином дома. В освещенном помещении мне наконец-то удалось рассмотреть колобка — маленького роста и достаточно упитанный, он с ходу напомнил мне героя одного мультика — Весельчака У из «Тайны третьей планеты». Круглая лоснящаяся ряха с узенькими противными поросячьими глазками, сальные губы, расплывающиеся в мерзотной ухмылочке. Ну, точная копия, даже мама родная не отличит.

Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алеша Попович, то есть Валдек, я и Кира степенно уселись на предложенные нам табуретки. Сразу видно — хозяин большой скупердяй, раз пожалел денег на нормальные стулья для гостей. Колобок, покусывая нижнюю губу, ждал, когда мы заговорим о товаре и цене. А мы не спешили, в это время Меч прощупывал обстановку, пытаясь выяснить, где находится местный маг. Тот не заставил себя долго ждать — скрипнула боковая дверь, и перед нами предстал довольно-таки молодой парень.

«Феликс, это он?», — от одного его взгляда у меня мурашки по спине побежали.

«Он родимый, он, — как-то зловеще произнес Меч. — Ишь, засранец, сканирует нас. Ничего, сейчас мы надолго отучим всяких молокососов совать свой длинный нос куда не следует».

Что сделал Феликс, я не знаю, и, скорее всего, это навсегда останется загадкой, но парень вдруг изменился в лице, позеленел, прошел шатающейся походкой несколько шагов и рухнул на пол. Колобок оторопел и в один прыжок подскочил к своему штатному магу. Наклоняясь над ним, толстяк пытался понять, что произошло.

— Фу-у-у… — он зажал нос и поднялся. — Опять нажрался, скотина. Кто-нибудь знает, какую гадость он пьет?

Вопрос был адресован стоявшим вдоль стены охранникам. Те молча ковыряли сапогами пол.

— Я же просил следить за ним! — рявкнул на них толстяк.

Тут колобок вспомнил, что он не один в комнате, а еще и гости скромно сидят на табуретках. Толстяк повернулся к нам и, хихикая, словно пациент Кащенко, начал извиняться за маленький инцидент.

— Хороших магов сейчас днем с огнем не сыщешь, да таких, чтобы плату не задирали. Наш хоть и алкаш порядочный, но дело свое знает, и повышения жалованья не требует.

«Феликс, признайся, ты догадался, что он пьянь, или совпадение?» — меня раздирало любопытство.

«Просканировал его ауру, а там такое… у-у-у… Одним словом — он сам облегчил мне задачу».

Пока мага выносили в соседнюю комнату под многообещающим взглядом колобка, Валдек приступил к торгам. Я смотрела на Киру, и мысленно просила ее не делать резких движений, терпеть и ждать.

— Завтра у нашего графа открытие очередного сезона, нам нужны свежие и молоденькие, — произнес Илья Муромец, поглаживая бороду.

— Сколько? — поинтересовался колобок.

— Хотелось бы штук пятнадцать-двадцать, не меньше. Народу, знаете ли, соберется много, нельзя чтобы кто-то остался без внимания.

Кто-нибудь когда-нибудь видел фокус с мгновенным изменением лица? Я видела! Честное слово — это незабываемо! Круглое, толстое лицо колобка в одно мгновение вытянулось и стало похожим на мячик для регби. Двадцать! Да где же он возьмет столько? По его лицу можно было спокойно прочесть все, о чем работорговец думает в эту минуту.

— Э-э-э… — начал свою речь толстяк, — понимаете, господа, э-э-э… дело в том, что э-э-э… понимаете ли, мы открылись совсем недавно, э-э-э, наш воспитательный дом существует всего полгода, э-э-э… и девочек у нас пока не так много…

— Может, хватит блеять, ты же не козел, — Валдек встал с табуретки и подошел к колобку.

— Нет, ну что вы… — запыхтел в ответ хозяин дома.

— Короче, — Валдек старался показать всем своим видом, что нам уже надоели эти разговоры по самое «не хочу», — сколько можешь продать?

— Семь, — как из пушки выпалил толстяк.

— Мало… — мой оруженосец состроил такую мину, что даже я поверила.

— Пойдем отсюда, — лениво предлагаю я, в надежде, что колобок проглотит наживку. — Говорят, тут по соседству есть еще один воспитательный дом, там товар всегда есть.

Глазенки толстяка так и забегали, так и забегали. Еще бы, деньги уходят! Все-таки, как легко просчитывается поведение алчных и корыстных людей. На его лоснящемся лице заиграла мерзкая ухмылка, и, кланяясь, словно китайский болванчик, толстяк залепетал:

— Благородные господа, примите мои искренние извинения, и заверения, что ваши проблемы — это и мои проблемы. Я просто не могу допустить, чтобы столь знатные вельможи покинули мой дом в полном разочаровании. Отнюдь! Я всей душой хочу вам помочь!

«Вот заливает, гнида, — подумала я, — еще и о душе вспомнил. А есть ли она у тебя, свинячья ты морда?»

— Я повторюсь, наш воспитательный дом новый, открыт не так давно, но наши воспитанницы владеют вершинами мастерства и смогут доставить неслыханное удовольствие. Есть только одна небольшая проблемка.

— В чем дело? — недовольно спросил мой оруженосец.

— Я могу предложить вам ещё кое-что. Семеро из них идут по одной цене, а вот ещё две наполовину дороже, — на лысине толстяка выступили капли пота. Эта гадина всеми силами старалась не упустить своего.

— Какие «ещё две»? Ты же сказал, что есть только семь. Интересно, и почему такая разница в цене? — недовольно спросил Валдек.

— Ну, э-э-э, из-за возраста, скажем так. Те две, не достигли ещё порога продаж.

Знает ведь, гаденыш, что по закону в увеселительные дома девочек только после двенадцати продавать можно, за нарушение грозит тюремное заключение. Так нет — на деньги повелся, совсем крошек готов предложить. Хотя нам именно это и надо. Полдела сделано — сейчас приведут всех рабынь. Теперь следующий этап — заставить собраться в комнате всех сотрудников этого скотского заведения.

— Покажите товар, о цене договоримся. Неужели вы думаете, что у графа Пельски с деньгами проблема? — сказал Валдек, словно кость бросил.

И толстяк ее проглотил. Короткими фразами он отдал распоряжение привести воспитанниц.

— Хотелось бы и мне взглянуть на наличные, — елейным голоском пропел колобок.

Что даже для начинающего мага пара кошельков с золотыми — так, пустяки. Я небрежно бросила их на стол, глазки толстяка радостно загорелись. Вскоре в комнату по одной стали заходить девочки. Бедная Кира, она еле сдерживалась, чтобы не броситься к ним. Девочки, пройдя в комнату, встали вдоль стены, опустив головы. Приговоренные… иначе не назвать. Две малышки чуть слышно всхлипывали, им было страшнее, чем всем остальным.

— Берем всех и сразу, — подытожил сделку Валдек.

Толстяка затрясло от радости. Такой удачной сделки у него давненько не случалось.

— Только есть одна загвоздка, — Валдек повел игру дальше. — Их девять, нас трое, а на дворе ночь. Нам нужна охрана.

Толстяк хотел было что-то возразить, но мой оруженосец остановил его жестом.

— За дополнительную плату, конечно.

Тут оживились охранники, которые до того безучастно топтались возле двери. Какой дурак откажется от денег?

— Я бы хотел взглянуть на всех, кто у вас работает, и отобрать человек пять-шесть. Это не займет много времени у ваших людей — помогут довезти товар и вернутся обратно.

Охранники одобрительно загудели. Как ни не хотелось толстяку идти на это, но выбора он не имел, поэтому дал распоряжение одному из своих подчиненных, и тот сайгаком ринулся звать остальных. Все складывалось как нельзя лучше — практически все в сборе. Остались только две поварихи, но с ними можно и потом разобраться. Не думала, что буду так сильно волноваться — сердце бешено стучало в висках.

«Успокойся, Найяр, все идет по плану, — подбодрил меня Феликс. — Все под контролем».

Итак, действующие лица в сборе. Воспитатели, услышав, что есть возможность заработать, тоже прибежали, тем самым упростив нам задачу. Представление начинается!

Накинув на девочек защитный полог, чтобы ни одна тварь не смогла причинить им вреда, я с плохо скрываемой ненавистью принялась за колобка и его сподручных. Меч посоветовал первым делом заблокировать периметр помещения, лишив, таким образом, наших врагов возможности смыться.

«А как же маг?» — мысль о том, что за стенкой, в соседней комнате, лежит настоящий маг, намного опытнее меня, не давала покоя.

«Не думай о нем, он под моим контролем, и очухается нескоро», — Феликс говорил уверенно без напряжения в голосе, тем самым успокаивая меня. Видимо выражение моего лица здорово изменилось, так как колобок занервничал, засуетился.

— Что-нибудь не так, господа? — глазенки его бегали из стороны в сторону, он смотрел то на меня, то на Киру, то на Валдека.

«Применяй обездвиживающее заклинание и делай с ними дальше что хочешь», — посоветовал Феликс и приготовился смотреть «концерт по заявкам телезрителей» (как он выразился).

У меня завибрировало все внутри, затрепетало. Наверное, так ощущает себя волк, поймав беспомощного зайца — какой-то звериный восторг, чувство полного превосходства и жажда крови, или что-то в этом роде. Так или иначе — в душе у меня клокотал гнев и дикое желание «всех убить».

«Придержи коней, Найяр, — остудил мой пыл Феликс. — Опять увлекаешься».

Потом он вздохнул и добавил как бы между прочим:

«Да что же это такое происходит с людьми?.. Стоит им дать чуть больше власти и силы, так они тут же норовят в зверя превратиться…»

Мне стало стыдно, но желание убить этих гадов никуда не делось. А еще очень хотелось скинуть личины, чтобы колобок и его компания увидели, кто их сейчас уделает, но… Незачем им видеть наши лица.

— Чего суетишься, говнюк? — ледяным тоном поинтересовалась Кира. — Суетиться надо под клиентом. Кажется, так ты говоришь своим подопечным?

— Да в чем дело?! — толстяк попытался сделать шаг в нашу сторону, но не смог. Естественно — обездвиживающее заклинание работало вовсю.

Стоящие рядом с ним охранники и воспитатели попробовали пошевелиться, но и у них ничего не вышло. Лицо колобка позеленело.

— В чем дело? Что происходит? — повторил он, но уже более потерянным голосом.

— Что происходит?! Ты, скотина, спрашиваешь, в чем дело?! — Кира вскочила с места и, схватив со стола пепельницу, грохнула ее со всей силы об пол.

Осколки разлетелись в разные стороны. Сорвалась девочка, не выдержала напряжения… В углу кто-то заплакал тоненьким голоском. Я обернулась — самая маленькая из девчушек тихонько поскуливала. Выходка Киры ее здорово напугала.

— Возьми себя в руки, — чуть слышно сказала я Кире, — не пугай малышек.

Рыженькая бросила взгляд на своих подруг и замерла в растерянности. Она не хотела их пугать, совсем забыла, что со стороны выглядит грозным дядькой.

— Не бойтесь, мы вам ничего плохого не сделаем, я обещаю, — попыталась исправить положение Кира.

С превеликим трудом она укротила свою ярость, и тяжело дыша, села обратно на табуретку.

«Решила, что будешь дальше делать? — подал голос Меч. — Время идет, а мы ни с места».

«Я думаю».

«И долго?»

«Что долго?»

«Долго еще Чапай думать будет?» — Меч не смог не подколоть.

«Иди ты знаешь куда со своими шуточками!»

«Какая ты нежная и женственная, Найяр», — Феликс не остался в долгу.

Достали, честное слово, достали с этой своей женственностью. Что в институте ребята, что на работе — все в один голос талдычат про эту самую женственность. Нет ее у меня, понятно вам? Нет, и не намечалось. Теперь вот и Феликс туда же… С волками жить — по-волчьи выть. Все, тема закрыта.

«Так что с этими делать-то будешь, Жанна Д'Арк?» — Меч сделал вид, что не слышал мои мысли.

В это время толстяк вновь напомнил о себе, подав голос:

— Вы за это ответите! Я государственный служащий, вы не имеете права! Вы ответите за это!

— Не суетись, — зло произнесла Кира.

— Погоди, погоди, как ты там говорила? — обратилась я к рыженькой. — Не суетись под клиентом?

— Ну…

Ай да девочка, ай да умничка! Вот и решение вопроса. Отозвав в сторону Валдека и Киру, я поделилась с ними своим планом в отношении колобка и его компании.

«Недурно, недурно, — согласился Меч. — Только не иллюзию используй, она долго не продержится, и к тому же ее надо постоянно подпитывать. Используй лучше магию Перевоплощения. Так надежнее».

В двух словах Феликс пояснил, как ее использовать. В принципе, я уже неплохо управляюсь с магией Предела, нашла для себя довольно простой способ — представляю картинку, а потом управляю ей. Для проверки приобретенных навыков, я решила потренироваться на табуретках, они меня так достали! Вуаля — и вместо жестких табуреток возникли мягкие кресла. Лица присутствующих в комнате надо было видеть! Это нечто! Театр мимики и жестов отдыхает! Ребята, кажется, поняли, что попали по самое некуда. Но, как говорится — поздно пить боржоми. Вуаля! И через мгновение у стеночки стояло тринадцать отменных, пышногрудых красоток. Дальше — картина Репина «Приплыли».

Валдек и Кира, держась за животы, истерически хохотали. Новоиспеченные «девочки» в шоковом состоянии ощупывали себя, не веря ни собственным глазам, ни собственным рукам. Подруги Киры в немом оцепенении смотрели на происходящее, и никак не могли понять — радоваться им или плакать.

— Как ощущения, девочки? — полюбопытствовала я у бывших представителей мужского пола, — Это еще что… Цветочки! Ягодки будут потом.

Злорадный смешок Киры только подтвердил мои слова.

— Значит так, милашки, — я перестала смеяться и заговорила с ними ледяным тоном. — Любое злодеяние должно быть наказано. То, что вы вытворяли — не имеет оправдания. И вы понесете наказание в полной мере, ощутите на собственной шкуре все прелести.

Бывший колобок, а теперь дородная, пышнотелая девица, открыла свой пухлый ротик, чтобы возразить, но я прервала эту попытку резким взмахом руки.

— Тебе никто слова не давал! Молчи и слушай.

— Это произвол! — не унималась пышка. — Я буду жаловаться! Я заявлю на вас в полицию! Вы еще пожалеете!

— Замолчи, дура, — спокойно попросил пышку Валдек.

Экс хозяин воспитательного дома не унимался. Он, а вернее она, продолжала сыпать угрозы в наш адрес. Утомила, ей Богу… Мне ничего не оставалось делать, как взять со стола грязную тряпку (я не знаю, что она там делала: возможно, колобок протирал стол, а может, ботинки, а может, еще что) и преспокойно запихнула ее в рот орущей девице.

— Как хорошо… Ти-ши-на…

Остальные не рискнули повторить подвиг своей товарки — новоиспеченные девахи стояли молча, угрюмо глядя на нашу троицу.

— Так вот, — я продолжила зачитывать им приговор. — Ваше наказание заключается в том, что пробудете в этих тела два года. Отработаете по полной программе, испытаете на себе все, через что прошли они, — я кивнула в сторону подруг Киры. — Ровно через два года заклятие спадет.

В комнате стояла такая тишина, что можно было услышать писк комара. Даже малышки перестали всхлипывать.

— И еще: не думайте, что кто-то поможет вам снять мое заклятие. Ни у одного мага это не получится, потому как это самая древняя магия, какая только может существовать на земле.

Я знала, что говорю — Меч уверил меня, что магией Предела, истинной магией Предела владеет только Коричневый Лорд. Поэтому шансов избавиться от непривычного тела раньше срока у «девочек» нет.

«Тебе их хоть немного жаль, Найяр?» — почему-то спросил Меч.

«Честно? Ни капельки!» — я была уверена, что поступаю правильно.

Пусть узнают, почем фунт лиха. Кира подошла к пышке и, чуть приоткрыв рот, поводила большим пальцем возле губ.

— Скоро узнаешь, что это такое, киска, — многообещающе прошептала рыженькая.

За окном давно стемнело, пора заканчивать. Остались незавершенными два вопроса — кухарки и маг. Нам ни к чему лишние свидетели и лишние языки. Даже если все тринадцать «девиц» в один голос будут утверждать, что их заколдовали, а на самом деле они являются мужчинами, им никто не поверит. Решат попросту, что девицы морочат голову или заговаривают зубы. Но если появится еще кто-то, и подтвердит их слова… В общем, надо думать.

С магом решено было поступить по-нашему, по-бразильски. Меч попросту стер его память и лишил силы. Вот так — дешево и сердито. Раз — и он никто, пустое место. Пусть начинает все заново. Можно было, конечно, его попросту убить, но марать руки не хотелось. А так — ничего не помнит, ничего не знает, а главное — ничего не скажет.

Для поиска кухарок Феликс предложил просканировать помещения. Нашлись тетки довольно быстро. Каждая из них мирно посапывала в своей комнате, даже не подозревая, что происходит. Оно и лучше, как для нас, так и для них. Посоветовавшись с Валдеком и Кирой, мы решили не изгаляться, а стереть теткам память ровно за прошедший год. Проснутся утром — и ничего понять не смогут, зато и не скажут никому ничего.

«Насколько все было бы проще, — изрек Меч, закончив затирать память, — если бы ты, наконец, полностью овладела магией Предела. Ты этим вообще собираешься заниматься?»

«Угу, как только, так сразу», — желание возражать ему или говорить что-либо в свое оправдание у меня отсутствовало.

Тем временем Кира подошла к своим подругам и попыталась заговорить с ними. Девочки не реагировали на ее слова, они стояли молча, уставившись в пол.

— Бесполезно, — остановил очередную попытку Киры мой оруженосец. — Сейчас ты для них никто и звать тебя «страшный дядя».

«Ну что, мать-героиня, куда теперь с этим пионерским отрядом двинешься? — полюбопытствовал Феликс. — Накрутила дел, теперь решай».

Вопрос Меч задал, конечно, интересный. В пылу желания вытащить девочек я совсем не задумывалась о том, как поступить дальше, а ведь Феликс неоднократно пытался натолкнуть меня на эту мысль. Теперь настало время подумать. Валдек перехватил мой растерянный взгляд:

— В Тарман надо их переправлять, — предложил оруженосец.

— Верно, — согласилась с ним Кира, — я и сама мечтала попасть туда.

— Это что? — неужели Валдек до сих пор не понял, что мои достижения в области географии сего мира оставляют желать лучшего.

— Это граничащая с нами страна. Тарман — республика, там иные законы, иные порядки. Кстати, в составе парламента Тармана есть женщины. И там отсутствует понятие «торговля людьми» как таковое, — разъяснил Валдек.

— Одним словом — там женщина «друг, товарищ и брат»? — мой феминизм радостно зааплодировал словам оруженосца.

— Примерно так. В общем, у девочек в Тармане не возникнет проблем. Их приютят, дадут образование, помогут устроиться в жизни.

— Вот и отлично! — резюмировала я. — Значит, пойдем туда.

«Что значит — „пойдем“? — возмутился Меч, — Ты маг или поросячий хвостик?»

«Ну да, маг», — поддакнула я.

«Тогда попросту телепортируй туда всю свою пионерскую организацию, и все дела».

«Умно говоришь. А как?»

«По нитям телепорта, как еще? — удивленно произнес Меч. — Все видимое пространство просто кишмя кишит ими. Стоит только ухватиться и потянуть за нужную нить, как она тут же свернет пространство, то есть превратит расстояние от точки А до точки В из линии в точку. Прости, конечно, за тавтологию, но это чтобы тебе понятней стало. Пробуй».

В течение пятнадцати минут я безуспешно пыталась разглядеть эти самые линии, но увы… Вероятнее всего, мне этого не дано.

«Глупости говоришь, Найяр, — одернул меня Феликс. — Такого просто не может быть, чтобы Коричневый Лорд не сумел разглядеть нити телериг».

«Это еще что?», — опять Меч изъясняется загадками.

«Телериги — нити-транспортники, иными словами, те самые, что пространство свертывают. Уяснила?»

Уяснила, а толку-то? Все равно я ими воспользоваться не могу, фантазии не хватает. Как ни пыталась их разглядеть — все впустую. Одно дело — представить предмет или действие, а совсем другое — увидеть.

— Чего ты ждешь, Найяр? — Валдеку, равно как и Кире, не терпелось оказаться как можно дальше от воспитательного дома.

На какое-то время мой оруженосец замер, затем выражение его лица изменилось. Видимо, Меч рассказал ему, какая я бездарность, и что по мой вине придется везти девочек в Тарман через всю страну.

— М-да, — только и промолвил Валдек. — М-да-а-а…

Пока мы с оруженосцем выясняли, каким маршрутом нам лучше двинуться, Кира безуспешно пыталась доказать своим подругам, что им не стоит нас бояться. В глазах девочек по-прежнему читался страх.

— Хорошие мои, все не так, как вам кажется, скоро вы поймете, о чем я говорю.

Ей легко говорить, а они-то видят перед собой трех здоровых дядек, один из которых, ко всему прочему, маг. Хорошо, что младшие плакать перестали, а то бы мои нервы точно не выдержали.

Итак, под покровом ночи мы решили двигаться на запад, к ближайшей границе между Тарманом и Гастальской империей, где мы находились в данный момент. Дожидаться рассвета и уходить утром мне показалось рискованным — вдруг кому-то приспичит заявиться ни свет ни заря? Сложнее всего было заставить девочек идти за нами, они наотрез отказывались выходить на улицу.

— Не силком же их тащить… — Валдек чуть слышно выругался.

«Что, нашла на свою пятую точку приключений? — ехидно поинтересовался Меч. — А я говорил, предупреждал. Но ты ведь у нас самая умная, самая знающая дева на свете».

Если бы Феликса можно было придушить, я бы придушила! Вместо того, чтобы помогать, он издевался надо мной. Одного не учел Меч — я учусь очень быстро, и магия Предела постепенно становится мне подвластной, хоть и не полностью. Понимая, что только очень веский аргумент заставит перепуганных девчонок поверить нам, я без особых усилий погрузила тринадцать новоявленных красоток в глубокий сон и убрала покрывало иллюзии. Поначалу в комнате воцарилась гробовая тишина — ошарашенные увиденным, девчонки стояли молча, открыв рты.

— Ки-и-ра! — выкрикнула наконец-то одна из малышек и кинулась к той на шею.

Меня сложно назвать сентиментальной, но тут даже я прослезилась. Словно по команде, остальные девочки бросились к Кире, и каждая из них пыталась пощупать рыженькую, дотронуться до нее, убедиться, что это именно она. Рассказав им в двух словах историю своего чудесного спасения, моя новая подруга попросила девочек больше не мешкать, и вся ватага дружно двинулась за нами. В глухой ночи мой пионерский отряд смело зашагал навстречу новой жизни.

 

Глава 6

Побег внука очень расстроил отца Лазурия. Мало того, что столько проблем навалилось с приходом Коричневого Лорда, их бы решить, так этот шалопай добавил новых. Теперь еще и его искать надо. И ведь не просто сбежал, а телепортом воспользовался. Удрал бы как обычный мальчишка — сыскали бы в считанные дни, а теперь ищи ветра в поле. Маг недоделанный!

Старик нервно перебирал четки. Как ни болит душа за внука, но поиски нового Владыки важнее. Отец Лазурий тяжело вздохнул, встал и направился в зал Совета. Надо окончательно утвердить списки, выбрать командиров групп, проработать их маршруты. Собрание прошло быстро, и через полтора часа все было готово. Распределились так: пять групп двинутся на восток материка, четыре — на север, на запад пойдут еще пять, и четыре — на восток. А вот на полуостров Камсун отправятся сразу шесть поисковых отрядов. Последнее ни у кого не вызвало вопроса — зачем так много? Как же иначе? Полуостров — цитадель Ордена Скорбного дня, в империи Вирдос сам воздух пропитан ненавистью к адептам Владыки. Совет отцов и матерей Дома считал, что и этого может оказаться недостаточно.

В состав шести отрядов вошли только добровольцы. Отец Лазурий не мог в приказном порядке отправлять в логово врага своих людей — совесть не позволяла. Тем не менее, добровольцы нашлись сразу же. Служители Дома Веры понимали, на что идут, но это их не пугало. Отец Лазурий еще раз просмотрел списки. Не приведи Владыка хоть кому-то попасть в лапы инквизиторов — о легкой смерти бедняга может даже не мечтать.

Еще одна мысль терзала старика — мать драконов. Мудрая Ши'А бесспорно почувствовала приход нового Владыки, в этом отец Лазурий не сомневался. А еще он хорошо знал, что именно сделает дракона, если повстречает Коричневого Лорда. Этот момент ни в коем случае нельзя упускать из виду, хотя за столько лет Ши'А могла и изменить свое решение. Старик посмотрел через окно на чистое голубое небо. Жаль, что у Дома Адептов нет возможности нанять космический корабль — слишком дорогое удовольствие. Отцу Лазурию давно хотелось лично поговорить с Матерью Драконов, попытаться убедить ее, что не все вновь приходящие Хранители такие же сволочи, как Аркмен. Ему почему-то казалось, что Ши'А услышит его, примет нового Лорда, и слияние произойдет.

У федерации Тальвадо, на территории которой располагался Дом Веры, космофлот, конечно имеется, но кто станет задаром совершать межпланетный перелет? Естественно, транспортное агентство заломит такую цену, что адептам просто не потянуть. Отец Лазурий пробовал уже — знает. И это только во-вторых, а во-первых — ни один здравомыслящий капитан не поведет свой корабль к Регналу — планете драконов. Вот уже не одну сотню лет крылатые ящеры не подпускают к своему миру чужие корабли, даже если они терпят бедствие. И все же, прекрасно зная это, отец Лазурий хотел попытаться. Вдруг найдется смельчак, который рискнет слетать на Регнал? Вдруг повезет, и драконы пустят их на свою планету? А добраться до Матери Драконов необходимо. Только как? Если телепортом, то ничего не выйдет — только сам Владыка способен прыгать с планеты на планету, как кузнечик. У отца Лазурия не получится, не тот уровень магии.

Так что о встрече с Ши'А на ее территории можно только мечтать. Да, задача отыскать Коричневого Лорда не из легких. Ко всему прочему, конкуренты, безусловно, тоже отправили людей на его поиски.

«Мерзкие твари, — поморщился отец Лазурий. — Нельзя допустить, чтобы инквизиторы первыми вышли на Лорда, иначе наш мир вновь погрузится во мрак и боль. Время дорого, нельзя терять ни минуты».

К обеду все поисковые группы пребывали в полной боевой готовности и, с благословения отца Лазурия, двинулись в путь.

«Теперь можно заняться поисками шалопая, — вспомнил о внуке старик. — Кто бы подсказал, куда рванул этот негодный мальчишка?»

Тем временем «негодный мальчишка», весело посвистывая, шагал по пыльной проселочной дороге. Перемещение вышло не совсем удачным — промахнулся и попал не туда, куда хотел. Но юного путешественника сей факт совершенно не расстроил.

«Что ни делается — все к лучшему!» — подбодрил себя Вашек, поняв, что оказался за несколько миль от запланированной точки.

До Квертонайской гряды идти теперь, как минимум, полдня. Почему он решил переместиться именно сюда, паренек даже себе толком не смог бы ответить. Назвать это можно было как угодно — шестое чувство, интуиция или внутренний голос, но что-то настаивало на том, что поиск необходимо начинать именно с подножья Квертонайской гряды. Мелькали, конечно, мысли попытать удачу в Миростане, Тармане или других странах, лежащих на западе от Тальвадо, но Вашек все же двинулся на север, в горы. Внутренний голос назойливо нашептывал, что именно там он встретит Коричневого Лорда.

Цейл светил, даря юному путешественнику тепло и хорошее настроение. Предгорье пестрело красками полевых цветов. Вашек даже пожалел, что не умеет рисовать, иначе обязательно запечатлел бы на холсте эту красоту. Только представьте: на переднем плане картины зелень лугов, с рассыпанными по ней яркими, сочными цветами. Серая лента дороги, убегающая вдаль, извивается змеей, а по ней идет одинокий путник. Вдалеке величественно возвышается горный кряж. Да-а-а… Жаль, что он не художник.

Паренек шел уже больше часа, но о том, чтобы телепортом допрыгнуть до подножья гор даже не думал. Вернее, такая мысль возникла, но всего один раз, в самом начале дороги. Когда эта мысль коснулась его сознания, Вашек остановился, огляделся и решил, что не хочет этого делать. Само по себе путешествие пешком уже вызывало ощущение приключения, будоражило воображение, приятно щекоча где-то в области желудка. Пареньку попросту нравилось идти и наслаждаться дорогой. Ну, а если наскучит или устанет, то можно и махнуть телепортом. В силу юношеского идеализма, Вашек даже не задумывался, что с ним в дороге может произойти что-нибудь плохое. Даже то, что он был магом, не исключало возможности оказаться в опасной ситуации. Дорога — это такое дело, она не станет спрашивать твое мнение, выдаст такой крутой поворот, что останется только руками разводить.

Постепенно Вашек начал скучать от однообразия. Буйство красок уже не так радовало, воодушевление незаметно сменяла усталость. Остановившись, паренек прикинул на глаз, сколько еще осталось до Квертонайской гряды, и решил все же воспользоваться телепортом. Помех в пространстве не было, и, выбрав наиболее подходящую, по его мнению, телеригу, Вашек открыл порт. Выход оказался очень «удачным» — он с ходу врезался во что-то большое и мягкое.

— Ах ты, щенок! — резкая боль в левом ухе заставила Вашека вскрикнуть.

«Что такое не везет и как с этим бороться?» — подумал он, когда понял, что именно произошло. Выходя из телепорта, Вашек столкнулся с толстым, мясистым мужиком. И все бы ничего, но толстяк оказался инквизитором. Каким шальным ветром занесло неповоротливого служителя Ордена Скорбного Дня в эти края, одному Владыке известно, но для Вашека эта встреча не сулила ничего хорошего.

— Вот так удача, — все еще держа парня за покрасневшее ухо, просвистел толстяк.

— Пусти! Больно же, — попытался отбиться Вашек, но мужик только сильней сжал пальцы.

— Не рыпайся, не то без уха останешься, — буркнул инквизитор.

Вашек послушно замер. Использовать магию против адепта Ордена не имело смысла. Тот и сам, скорее всего, маг не из последних. Иначе не разгуливал бы тут без лошади в одиночестве — это Вашек сразу сообразил. Железный захват уха слегка ослабел, но инквизитор по-прежнему не отпускал паренька.

— Отпустите… — повторил попытку Вашек.

Толстяк сделал вид, что не услышал просьбы. Свободной рукой он полез в карман камзола и достал оттуда наручники.

— Руки за спину, — приказал инквизитор.

Надо же было так влипнуть! Вашеку стало страшно, по-настоящему страшно. В Доме Веры он часто слышал рассказы о жестокости инквизиторов, особенно по отношению к ним, к старообрядцам.

— Дважды не повторяю, — злобно прошипел толстяк и резким движением вывернул и без того ноющее ухо паренька.

Вашек вскрикнул от боли и завел руки за спину.

— Так-то лучше, — защелкивая наручники, хмыкнул инквизитор.

Через несколько минут паренек лежал на траве, скованный по рукам и ногам. Страх ледяной коркой окутал его разум так, что Вашек попросту не мог сопротивляться. Толстяк неторопливо, по-деловому, обыскал паренька, вытаскивая из его карманов все содержимое: несколько золотых монет, пару медяков да небольшой перочинный нож. Убегая из дому, Вашек почти ничего с собой не взял, рассчитывая на свои магические навыки, и надеясь, что быстро отыщет нового Коричневого Лорда.

— А это что у нас? — толстяк заметил на шее юного мага золотую цепочку с медальончиком.

— Не тронь! — задергался Вашек.

Медальон — это все, что осталось у него от отца, и за эту, на первый взгляд безделушку, паренек готов был драться до конца. Хмыкнув, инквизитор рванул за медальон со всей силы. Цепочка лопнула. Вашек взвыл и задергался еще сильней, пытаясь лягнуть своего обидчика скованными ногами.

— Замри, паразит, — инквизитор встал и пнул Вашека ногой в живот.

Парень закашлялся от резкой боли, пронзившей все тело. На смену страху пришла ярость. Вашек и не догадывался, что может так злиться. За память об отце он готов был просто размазать инквизитора по земле. Собрав всю свою магическую силу в единый кулак, Вашек нанес мощный удар по толстяку. Тот, не ожидая такой прыти от парня, не успел уйти из-под удара и всей тушей приложился об землю. Но что может мальчишка против опытного, видавшего виды мага? Это все равно, что на велосипеде идти против танка. Разъяренный толстяк вскочил, предварительно включив щиты, и с озверевшим лицом принялся избивать Вашека ногами, не разбирая, куда наносит удары.

Выплеснув злость и порядком подустав, инквизитор тяжело дыша отошел в сторону. Кровь залила лицо паренька, но он этого не чувствовал — потерял сознание.

* * *

Мой отряд устало топал по дороге, ежась от утренней прохлады. Одну из малышек бережно нес на руках Валдек, вторую — я. Кира долго пыталась отобрать малышку Мизи у меня из рук, утверждая, что ей будет ничуть не тяжелее, чем мне. Я упорно сопротивлялась. Ну, откуда Кире знать, что Меч наградил меня такой силой, что я и Валдека легко пронесу на руках не одну сотню километров?

— Найяр, — позвал меня оруженосец, — надо бы пожалеть девочек, они скоро на ходу засыпать начнут. Посмотри — идут еле-еле.

И без его подсказок это было прекрасно понятно, только вот я ничего путного придумать не могла. Если только палаточный лагерь разбить…

«Говорили тебе светлые умы, не ввязывайся в эту авантюру, — подал голос Меч, — Теперь думай, как маскировать этот цыганский табор. Думаешь, что вам так долго удастся идти, не привлекая к себе внимания?».

Сволочь же ты, Меч… Хотя… Погоди, погоди… Нет, не сволочь, наоборот — умничка! Спасибо за подсказку! И как я раньше не догадалась? Наверное, потому, что думала только о том, чтобы подальше уйти от воспитательного дома. Я вспомнила, как Валдек рассказывал, что в детстве обожал смотреть выступления бродячих циркачей. Ну, а мы чем не цирковые артисты?

«Ой, кто бы сомневался. Я тебе уже давно сказал — цирк уехал, клоуны остались. Верней один клоун, но зато какой!» — съязвил Феликс.

«Это ты о себе?», — невозмутимо поинтересовалась я.

Вскоре на дороге появилась просторная кибитка, запряженная парой гнедых. Мои пионерки, как по команде, забрались вовнутрь и с блаженными улыбками тут же улеглись на мягкие тюфяки, которые я не преминула материализовать. Мы с Валдеком и Кирой уселись на козлы, и мой оруженосец, со знанием дела, дернул поводья. Наш дом на колесах плавно покатил вперед.

Кира какое-то время пыталась сидеть рядом с нами, упорно борясь со сном, но вскоре сдалась на милость победителя. Сладко позевывая, она отползла вглубь кибитки и сразу же уснула под монотонное покачивание.

— Шла бы и ты отдохнуть, Найяр, — предложил Валдек.

— Спасибо за заботу, но не забывай, кто сидит рядом с тобой, — улыбаясь как можно милее, ответила я.

Наверное, так улыбаются крокодилы или саблезубые тигры перед тем как начать разделывать жертву, поскольку во взгляде моего оруженосца читалось недоумение.

— Я что-то не то сказал? — поинтересовался он.

«Эллочка-людоедка и то милее тебя улыбается», — гоготнул Феликс.

«Заткнись!»

«О, Боже, дай этой юной особе хоть каплю женственности», — не обращая внимания на меня, взмолился Меч.

Я в очередной раз пожалела, что не могу пнуть эту железяку, когда он сидит в моем позвоночнике.

«Руки коротки», — деловито заметил Феликс.

Не обращая больше на него внимания, я вернулась к нашему с Валдеком разговору.

— Все так, все так. Это я не умею нормально говорить с людьми, — слова Феликса в какой-то мере задели меня, — Я ведь кто? Коричневый Лорд, и могу обходиться без сна много времени. А вот тебе точно необходимо составить компанию нашему пионерскому отряду. Иди, поспи. А я пока порулю этой колымагой.

— Справишься? — только и спросил Валдек.

— Если что, Феликс подскажет, — успокоила я оруженосца.

Феликс на эти слова то ли хмыкнул, то ли хрюкнул, но, в общем, согласился и пообещал Валдеку вправить мне мозги в случае возникновения ситуации «если что».

Подпрыгивая на мелких камушках, обильно раскиданных по дороге, наш дом на колесах мирно катил вперед.

«Интересно, который сейчас час?», — мелькнула в голове самая простецкая мыслишка.

Достав из кармана джинсов мои «а-ля» золотые, я с сожалением, посмотрела на них. В этом мире от них толку мало, но не выкидывать же их? Все-таки память — покупка с первой зарплаты. В конце концов, я маг, или китайский пчеловод? Взяла и наколдовала себе часики местного производства. Ровно на тридцать шесть часов. Кругленькие такие, с золотыми стрелками, красными рубинчиками рядом с цифрами и сапфировым стеклом, как у швейцарских. Надев на запястье свое новое приобретение, я минут пять любовалась часиками, вытянув руку чуть в сторону и поворачивая ее то влево, то вправо. Рубинчики переливались под лучами Цейла. Красиво! Мне понравилось.

«Значит, теперь ты предводитель бродячего цирка, я так понял? — завел беседу Меч. — И с какими же номерами, позвольте полюбопытствовать, вы собираетесь выступать? Воздушные гимнастки? Или эквилибристки? А, нет, позволь угадать? Дамы с собачками!»

«Армянское радио никто не включал», — огрызнулась я.

«О-о-о, я, кажется, понял, — самозабвенно продолжал хохмить Феликс. — Номер будет называться „Поглощение меча“. На глазах у изумленной публики, ты будешь доставать меня и убирать обратно. Так? Неплохой номер получится, можно столько бабла срубить!»

Я задохнулась от возмущения и решила обидеться на Феликса. Сказано — сделано. Оп! И вредная железяка одета в розовые пушистые наушники. Ти-ши-на.

Сидя на облучке и ритмично покачиваясь из стороны в сторону, я невольно прислушивалась к легкому постукиванию колес. За спиной раздавалось приглушенное похрапывание Валдека. Глядя на поводья в руках, я невольно усмехнулась. Всю жизнь мечтала научиться водить машину, и нате вам. В голове промелькнули услышанные когда-то и где-то слова. Кажется, они предшествовали какой-то песенке:

«— Эй, извозчик!

— Я не извозчик.

— А кто же ты?

— Я водитель кобылы».

Вот, и я теперь никто иной, как водитель кобылы. А вернее парой гнедых. Феликс молчал, «забаненный» розовыми наушниками.

Тракт, по которому передвигалась наша кибитка, пролегал среди широкой равнины. Пейзаж, раскинувшийся по обе стороны дороги, вызывал скуку и желание закрыть глаза. Ни тебе деревца, ни цветочной пестроты. Серость сплошная. Даже странно как-то — казалось бы, климат тут такой, что все должно цвести и пахнуть, ан нет. Трава, почему-то вся пожухла, старая какая-то, словно с прошлого года осталась. Размышляя о странном состоянии травы, я и не заметила, как вокруг постепенно стал сгущаться туман.

Он выплывал из-под кибитки, обгоняя лошадей и заполняя собой свободное пространство. Серый, клубящийся, словно это и не туман вовсе, а табачный дым, вырывающийся из трубки великана. Будучи не робкого десятка, я все же напряглась и стала погонять лошадей. Но как ни старалась пара гнедых увезти нашу кибитку подальше от тумана, он настигал нас, поглощая все вокруг. Не успела я и глазом моргнуть, как плотная мгла окутала меня с ног до головы. Туман казался густым, словно кисель, я даже не могла разглядеть собственные коленки. Да что там — даже собственный нос исчез в серых клубах.

«Прикольно… — вздох прозвучал в тумане как стон. — Теперь я понимаю, как чувствовал себя ежик».

— Ло-ша-адки, вы тут? — зачем-то заорала я.

Смешно или нет, но лошадки молчали. Даже фырканья не было слышно. Что-то хрустнуло сбоку, заставив дернуться и выпустить поводья из рук. Приехали… На ощупь я стала шарить руками в надежде найти их. Но странное дело — под ладонями четко ощущались мелкие камешки, песок, какие-то ветки, но никак не деревянное сиденье облучка. Нервными движениями рук продолжая обшаривать пространство вокруг себя, я вдруг отчетливо поняла, что сижу на земле. Стало откровенно жутко. Надо хотя бы кибитку найти, добраться до своих и переждать, пока туман не рассеется. Но вставать в полный рост мне почему-то показалось небезопасным и, вспомнив детство золотое, я медленно поползла на четвереньках в ту сторону, где, по моему разумению, должна стоять кибитка. Похоже, что без Коперфильда тут не обошлось — я проползла уже достаточно большое расстояние, но так и не наткнулась на нее. Вот тут-то мне и стало по-настоящему жутко. Я одна, а вокруг только густой серый туман. Крик застыл в горле. Мне только казалось, что я кричу, на самом деле просто открываю рот, словно рыба, бьющаяся в сетях удачливого рыбака. Туман проникал внутрь через нос, рот, уши, наполняя собой все тело. В висках предательски запульсировало. Мне казалось, что из-за этого стоит такой грохот вокруг, словно бьют в свои барабаны сотни барабанщиков. Бам-бам-бам…

Превозмогая страх, я все же встала на ноги и двинулась вперед мелкими шаркающими шагами. Камушки перекатывались под ногами, хрустнула какая-то веточка.

«Феликс, миленький, — позвала я Меч, — Что делать-то, а?»

Но Меч не отвечал. Розовые наушники были сняты давным-давно, а Меч молчал…

«Ау! Фе-еликс! Не пугай меня, пожалуйста!» — губы мои начали дрожать.

Такого еще ни разу не случалось, чтобы Феликс проглотил мою пилюлю. Он непременно бы разорался на меня и наговорил кучу гадостей. Тут явно что-то не так. И что дальше делать — непонятно. Идти вперед или просто стоять столбом? Я решила не двигаться и ждать, когда рассеется туман. Легко сказать — ждать, сложнее это выполнить. Естественно, через три минуты моя психика не выдержала, и я вновь засеменила вперед. Вдруг откуда-то подул слабый ветерок и в считанные секунды убрал серую завесу. Так неожиданно и так резко, что меня пробрала икота.

Цейл заливал своими лучами все вокруг, синее небо приятно радовало глаз. Оглядевшись, я поняла, что стою высоко-высоко над землей, на склоне горы. За спиной послышалась возня, заставившая резко обернуться. Люди! Такого не бывает! Это нереально! Позади меня стояли дракончики! Пять симпатичных, улыбающихся дракончиков. В том, что они улыбались, я не сомневалась. И то, что это именно дети — тоже сомнений не вызывало. Хотя бы потому, что самый маленький из них, голубого цвета, смотрел на меня, не вынимая изо рта большой палец левой лапки. Замерев на месте, я боялась пошевелиться. И не из-за страха перед ними, мне очень не хотелось, чтобы они исчезли.

«Ик», — напомнила о себе икота, и я дернулась.

Дракончики переглянулись. Мне захотелось крикнуть им — не бойтесь, прошу вас, не уходите! Но я промолчала.

«Ик», — да что же это такое!

— Водички попить надо, — с деловым видом посоветовал мне зеленый дракончик, самый старший из них.

— Знаю, ик, — ответила я, — только где ее тут взять?

— Тогда задержи дыхание, — нашелся зелененький. — Мама говорит, что это тоже помогает.

Зажав руками рот и нос, чтобы не дышать, я стала бороться с икотой. Тем временем дракончики обступили меня со всех сторон и стали рассматривать.

— Это человек, да? — спросил голубой дракончик, вынув палец изо рта.

— Похоже на то, — кивнул черный. — Как думаешь, Кор?

Зеленый дракоша подпер лапкой мордашку и внимательно посмотрел на мое красное лицо.

— Ну, если не обращать внимания на выпученные глаза, то, скорее всего, человек.

Какие выпученные глаза? У меня? Ну, естественно, заинтригованная разговором драконят, я как-то совершенно забыла, что не дышу уже почти минуту. Резко убрав руки от лица, я сделала глубокий вдох. От икоты не осталось и следа.

— Помогло? — участливо поинтересовался фиолетовый дракончик.

— Спасибо, — я улыбнулась в ответ.

Никогда в жизни мне не приходилось общаться с живыми драконами. Только бы не обидеть их ненароком словом или жестом.

— Как тебя зовут? — зелененький дракоша сделал шаг мне навстречу.

— Найяр. А вас?

— Меня Кор, я самый старший из моих братьев и сестер, — зелененький кивнул в знак приветствия. — Это Ти'Рей и Уэн'Ши.

Малыш указал на серого и черного драконят. Мальчики, я поняла именно так, по очереди кивнули мне.

— А это наши сестренки, малышка Ла'Рей и Ни'Ра, — закончил Кор.

Фиолетовая драконочка Ни'Ра обошла вокруг меня, внимательно изучая мою персону:

— Я думала, что человеки огромные-преогромные, а на деле такие маленькие, даже наша крошка Ла'Рей и то чуть выше.

— Ты никогда не видела людей? — удивилась я.

— Нет, у нас дома их никогда не бывает, мама не любит.

— Почему?

— Не знаю, — драконочка пожала плечами.

— А как зовут вашу маму? — сама не знаю, с какой стати задала этот вопрос.

— Ши'А, — ответила Ни'Ра.

Упс… Либо это совпадение, либо я чего-то не понимаю. Если просто совпало — то пустяки, но если они имеют в виду Мать Драконов… Тогда вообще полный привет и ничегошеньки не ясно.

— Расскажите мне про вашу маму, какая она? — мне действительно было интересно узнать про их маму.

— Она добрая, красивая, — стала загибать коготочки малышка Ла'Рей, — умная, добрая. Ой, то, что она добрая, я уже говорила.

— Она Мать драконов, — гордо заявил мне зелененький дракончик, — она самая главная!

Ничего не понимаю, хоть режь. Феликс говорил, что Аркмен их заколдовал, а они вот — стоят все пятеро вокруг меня самые что ни на есть живые.

— Мама что-то долго не приходит, — всхлипнула Ла'Рей. — Обещала после обеда поиграть со мной в куклы, а сама все не идет и не идет…

Остальные дракончики тоже тяжко вздохнули. Фиолетовая Ни'Ра отвернула мордашку в сторону и резким движением смахнула слезинку, надеясь, что это останется незамеченным. При упоминании о маме, мальчики стали серьезными и перестали улыбаться. Я неожиданно всем своим существом почувствовала их печаль и тоску. Мне и самой захотелось заплакать вместе с драконочкой.

— Почему мама не приходит? — склонив голову на бок, спросила малышка Ла'Рей.

— Не знаю… — растерянно ответила я.

Тоска и чувство одиночества, почти забытые мной с того самого дня, когда я перестала ждать свою маму, когда поняла, что это безнадежно, что она никогда не придет, вновь резанули по душе с удвоенной силой. В ту самую секунду мне показалось, что моя душа слилась с душами пяти маленьких дракончиков. Их чувства стали моими. Я знала, как долго мы ждем нашу маму, как скучаем по ней и мечтаем вновь увидеть, обнять и прижаться к ней.

— Время так медленно движется, — философски подметил молчавший до этого черный дракончик. — Так медленно…

— Мы приготовили маме сюрприз, — настроение малышки вдруг резко изменилось, и она с энтузиазмом стал рассказывать, как все вместе они сочиняли для Ши'А песню.

— Это Кор предложил, — поддержал сестру черненький Уэн'Ши. — Хорошая идея. Мама прилетит, а мы ей песню споем.

— Каждый день репетируем, — вставил свои пять копеек Ла'Рей.

— Спойте ее мне, пожалуйста, — тоска все еще сжимала сердце, и мне показалось, что песня поможет избавиться от этого чувства.

Дракончики переглянулись, сгрудились в кучу и стали держать совет. Я с нетерпением ждала — споют или нет. Внутреннее чутье подсказывало, что это важно для меня.

— Хорошо, — кивнул Кор, — слушай.

Девочки встали в пяти шагах от меня, держась за лапки, а мальчики позади них, плечом к плечу. Вы когда-нибудь слышали пение драконов? Я до этой минуты нет. Они пели о своей маме, о душевной доброте, которую она дарит им каждый день. О том, что она самая-самая на свете, и они ее любят, любят всем сердцем. В своей песне малыши звали ее, просили больше не покидать их надолго, потому что без мамы им страшно и одиноко.

Когда они закончили петь, я не могла произнести ни слова, слезы текли по лицу и капали с подбородка на каменистую землю.

— Если вдруг увидишь нашу маму, скажи ей, пусть быстрее возвращается, ладно? — попросил Кор.

Кивнув в знак согласия, я закрыла ладонями глаза, чтобы остановить слезы. Когда же вновь открыла глаза, то рядом со мной никого не было. Я еще раз потерла глаза, словно старалась убедиться, что дракончики исчезли.

Кибитка подпрыгнула на небольшом камушке, и я чуть не выпустила поводья из рук. Так это был сон? Всего-навсего сон? Жаль… И тут меня словно током пробило — Феликс!

«Я так и знал! Я так и знал! — вопил Меч. — Ты нарочно это сделала, чтобы уснуть на боевом посту!»

«Прости, я не хотела».

«Тебя надо лишить водительских прав пожизненно! Виданное ли дело — уснуть за поводьями!» — кажется, Феликс начал издеваться надо мной.

Но в задницу Меч пойти не успел. Рядом с моим левым виском чиркнула короткая стрела и вонзилась в край кибитки.

«Что за чёрт! — возмутилась я, — Какого хрена?»

«Арбалетчик с левой стороны! — крикнул Меч, — Ставь защитный экран сейчас же!»

Сработало молниеносно — благо, это у меня теперь на уровне рефлекса. Второй арбалетный болт, ударившись о невидимую стену, отлетел на обочину. Может быть, кто-то другой на моем месте и прибавил бы газу, да так, чтоб гнедые понеслись как укушенные, но не я. Натянув поводья, и окружив кибитку двойным защитным щитом, я стала озираться по сторонам в поисках наглой рожи, не испугавшейся выпустить в меня целых две стрелы.

«Опять… — простонал Феликс, — Опять эта девчонка ищет себе приключение на седалище…»

«А я гляжу, ты соскучился по путешествию в это самое место? Отстань со своими нравоучениями. Лучше подскажи — откуда стреляют?»

«Господи! Ну, где найти такого человека, который бы научил эту девицу приличным манерам? — взмолился Феликс. — Я скоро с ума сойду от твоей галантности, Найяр».

«Заткнись! Нашел место и время, — я разозлилась. — Нас хотят перестрелять, как кроликов, а ты тут политесы разводишь».

«Слово сама вспомнила или подсказал кто?» — не унимался Меч.

У-у-у… гад! Третья стрела не заставила себя долго ждать, и если бы не экран, то она угодила бы мне прямо в лоб. Похоже, Меч не очень-то и переживал, что в меня стреляют. Его больше волновало мое, как он говорит, — неженственное поведение. Да пошел он все туда же! Тоже мне — нашел королеву Марго. Но на ругань времени не осталось — сразу два болта ударились о невидимую преграду.

* * *

Никогда раньше в голове так не шумело. Казалось, что уши забиты до отказа ватой, из-за чего внешние звуки глохли, а вот шум в голове усиливался во стократ. Вашек попытался открыть глаза, но из этой затеи ничего не вышло, зато стало больно.

«Значит, жив еще, — подумал мальчишка и вспомнил дедовы слова. — Раз болит, значит живой».

Приглушенные звуки возни рядом с головой встревожили паренька — что еще этот жирный гад придумал? Холодок пробежал по спине, сердце учащенно застучало в груди, в висках.

«Бу-бу-бу бу! Бу-бу…», — услышал Вашек.

«Заклинание что ли читает? — промелькнула мысль в гудящей голове парнишки. — Скорее всего. Эх, деда жалко… не дай Владыка, помрет от горя. Если, конечно, вообще узнает, что я погиб».

Струйка холодной воды ласково пробежала по лицу Вашека. Невольно парнишка разомкнул опухшие губы и стал жадно ловить живительную влагу.

— Вот так, не торопись, хорошо… — приговаривал чей-то голос почти над самым ухом.

Теплые руки умыли лицо Вашека, и он наконец-то смог открыть глаза. Хотя открыть — это громко сказано, те две щелочки, через которые он смотрел на мир, трудно было назвать «широко открытыми глазами». Но даже этого хватило, чтобы понять: власть сменилась. Толстяк лежал связанный в нескольких метрах от Вашека, и с обезумевшим взглядом смотрел на того, кто приводил парнишку в чувство.

«Коричневый Лорд!» — ни с того, ни с сего промелькнула мысль в гудящей голове Вашека.

Он сделал над собой усилие и повернулся, стараясь разглядеть своего спасителя. Мужчина, державший на коленях его голову смотрел на инквизитора с ненавистью. Глаза смуглого брюнета пылали, словно два угля, только что вынутых из костра. Заметив, что парнишка смотрит на него, незнакомец переключил свое внимание на Вашека.

— Ты как? Встать сможешь?

— Не знаю, — просипел распухшими губами Вашек.

Постанывая от боли во всем теле, он все же поднялся на ноги. Голова резко закружилась, и его повело. Хорошо, что незнакомец это заметил и тут же подхватил парнишку под руки:

— Спокойно, спокойно… Не так резво.

Вашек улыбался, не зная, от чего больше испытывает радости — оттого, что жив остался, или оттого, что рядом, как ему казалось, стоял Коричневый Лорд. В представлении юного мага, Лорд должен был выглядеть именно так: высоким, сильным, с взглядом, заставляющим трепетать всех вокруг.

— За что он тебя? — поинтересовался незнакомец.

— А вы видели? Да?

— Видел, только далеко находился, не успел самую малость. Промедли я еще несколько минут, и мы бы с тобой не разговаривали сейчас. Этот недоносок уже резать тебя собирался.

Вашека передернуло от этих слов:

— Ка-как резать?

— На дольки, — хмыкнул незнакомец.

Сглотнув слюну, парень дотронулся рукой до шеи, представляя, как инквизитор проводит по ней остро отточенным ножом. Толстяк что-то замычал в ответ на слова чужака и задергался в пыли.

— Заткнулся бы уже, — как-то по-доброму предложил ему незнакомец.

Уловив его «ласковый» взгляд, инквизитор предпочел умолкнуть, понимая, что эта встреча ничем хорошим для него не закончится.

— Но ты так и не ответил мне на вопрос — почему он это сделал?

Сердце парнишки затрепетало. Вот сейчас, сейчас он расскажет Коричневому Лорду, что вытворяют эти самозванцы с истинными последователями заветов. Пусть этот благородный человек узнает правду и пойдет с ним, с Вашеком, прямиком в Дом Веры, к отцу Лазурию. Не обращая внимания на боль в разбитых губах, парень поведал незнакомцу о кровной ненависти между Орденом Скорбного Дня и Адептами Дома Веры, о том, как уже не одну сотню лет идет война не на жизнь, а на смерть.

— Я был настолько увлечен своим делом, — перешел к собственной истории Вашек, — что не проверил место выхода из телепорта и со всего размаху врезался в инквизитора. А для этих убийц нет разницы, кто перед ними — взрослый, старик или ребенок, они убивают всех.

Приглушенное мычание связанного прервало рассказ парнишки. Толстяк пытался возражать, но незнакомец не удостоил его даже взглядом. Желваки так и ходили на его лице, а глаза пылали ненавистью: убивать детей — это же преступление! Драконы никогда себе такого не позволяли, даже в отношении человеческих детенышей! А эти — сами своих же режут!

— Почему ты решил, что он собирался убить тебя именно из-за этого? — глухо поинтересовался брюнет. — На тебе никаких знаков отличия не видно.

— Медальон, — сглотнув, ответил Вашек. — Он решил сорвать с меня медальон, а рядом с ним на цепочке висел оберег. Такой носят только люди из Дома Веры.

Не говоря ни слова, незнакомец подошел к связанному инквизитору, и поверил его карманы. Найдя то, что искал, он протянул открытую ладонь Вашеку.

— Это?

— Ага, — кивнул паренек, неотрывно смотря на цепочку с медальоном и оберегом. — Можно я заберу? Это все, что у меня осталось от отца.

— Конечно, мне чужого не надо.

Цепочка, переливаясь под лучами Цейла, плавно соскользнула в протянутую ладонь Вашека. Любопытство раздирало парня, и он, наконец, отважился спросить:

— Я могу узнать, как мне вас называть?

Незнакомец немного помолчал, словно размышлял — говорить настоящее имя или обойтись каким-нибудь эпитетом. Но, взглянув в открытые глаза парнишки, увидав его чистую душу, мужчина произнес свое имя, словно выдохнул:

— Дар.

— Дар? И все?! — Вашеку казалось, что у Коричневого Лорда имя должно звучать как небесный гром, а не шум ветерка.

— Тебе этого мало? — не понимая удивления парнишки, поинтересовался дракон.

— Не-ет… — растягивая слово, произнес Вашек.

Он уже начал сомневаться в своих выводах, но задать вопрос напрямую все же не рискнул. Между тем его спаситель поднял с земли вещмешок, тем самым показывая, что не намерен больше задерживаться. Дар и так потратил достаточно много времени, отступил от графика.

— Уже уходите?

Вашек растерянно смотрел на своего спасителя, мысли лихорадочно крутились в голове в попытке понять, что делать дальше. Внутренний голос подсказывал, что ни в коем случае нельзя расставаться с этим человеком, что под любым предлогом необходимо идти вместе с ним. Пусть это даже и не сам Коричневый Лорд, но чутье мага подсказывало Вашеку, что, так или иначе, Дар приведет его к заветной цели.

— Пора мне. Что с толстяком будешь делать?

— Я? — удивился Вашек, он вообще забыл про своего обидчика, мысли были заняты только поиском предлога напроситься в попутчики к Дару.

— Меня он оскорбил вторым, поэтому право сатиса остается за тобой.

Вашек удивился — надо же, незнакомец помнит старинный обычай — право сатиса, право решать судьбу обидчика не тому, кто старше или сильней, а тому, кого первым оскорбили. Даже если это пятилетний ребенок или невинная девушка, неважно — они решают судьбу ответчика. Но в том случае, если они отказываются, то это право переходит к следующему, если таковой имеется. Про этот обычай на всем Арлиле забыли давным-давно, только у Адептов Дома Веры он сохранился по сей день. А вот вне стен Дома никто ни разу не прибегал к этому праву, даже уличные мальчики не имели понятия о нем.

— Я отпускаю его, — выпятив грудь, произнес Вашек. — Я…

— Дурак, — резко остановил его Дар.

От неожиданности, Вашек поперхнулся воздухом и закашлялся. Он-то думал, что поступает благородно, отпустив своего обидчика. Парень рассчитывал на одобрение незнакомца за появление благородства. А тут такой конфуз…

— П-почему я не могу отпустить инквизитора? — в глазах Вашека читалось недоумение, и желание понять, что он сделал не так.

— Врагов нельзя оставлять в живых. Как ты думаешь, он пощадил бы тебя?

Вашек промолчал.

— То-то, — хмыкнул Дар.

— Тогда я отказываюсь от права сатиса, — обиженно проворчал парнишка.

— И правильно, — одобрил его решение Дар. — Право теперь мое.

Не разглагольствуя ни минуты, дракон подошел к толстяку, присел перед ним на корточки и резким движением свернул ему шею. Инквизитор дернулся и обмяк. От неожиданности Вашек вскрикнул — такого поворота событий он никак не ожидал.

— Запомни, парень — если хочешь подольше прожить, никогда не оставляй в живых своего врага. Нечего играть в благородство, это уже не модно. Сам посуди — из твоего рассказа я понял, что они никогда и никого не щадят. Так?

У Вашека только и хватило сил, чтобы кивнуть. Дар заметил, в каком состоянии находится парнишка, но решил не заострять на этом внимание. Ничего — переболеет.

— Ну, а если так, то почему я или ты должны его жалеть? Не вижу логики.

Не дожидаясь ответа, Дар повернулся и пошел дальше своей дорогой. Он неторопливо уходил все дальше и дальше. А Вашек стоял как вкопанный, потрясенный случившимся. Может, потому, что еще никогда в жизни при нем не убивали человека, а может потому, что в тот момент в его сознании что-то изменилось. Образ, который он придумал себе — благородного и великодушного героя дал трещину. Впрочем, он пока не совсем уверен, что перед ним Коричневый Лорд, но все же… Размышляя, Вашек смотрел, как фигура Дара становится все меньше и меньше. Может, он так и стоял столбом, но внутренний голос диким криком вывел парня из оцепенения.

«Беги! Дурень! Так или иначе, но один ты влипнешь еще в какую-нибудь „веселую“ историю. И потом, если не пойдешь с ним, то так и не узнаешь — Коричневый Лорд это, или нет!»

И Вашек побежал что было духу. Благо, Дар не успел далеко уйти, и через несколько минут мальчишка догнал его.

— Я, я… можно… я бы… — переводя дух, пытался объясниться парнишка. — Можно мне…

— Зачем? — Дар уже понял, о чем хочет попросить его Вашек.

— Я пригожусь. Пусть я еще ученик, но все-таки маг.

Дар изумленно приподнял брови. Вот как? Странно, но присутствие магии он почувствовал только у покойного инквизитора. Вашек довольно хмыкнул, поймав на себе заинтересованный взгляд Дара.

— Амулет, — пояснил он. — Мы не зря носим амулеты, они помогают скрыть наличие магии. Когда толстяк сорвал с меня цепочку, то тут же понял, кто я такой.

— Погоди, — прервал его Дар, — но когда я пришел к тебе на помощь, амулета на тебе не было, но магию я не почувствовал.

— Верно, — согласился Вашек, — этого я и сам понять не могу. Скорее всего, вы были настолько взволнованы, что не обратили на это внимания. А потом я надел амулет.

Пояснение Вашека более-менее походило на правду, поэтому Дар не стал заострять на этом внимание.

— Давай договоримся об одной детали? — предложил он парнишке.

— О чем именно?

— Говори мне «ты» в дальнейшем. Идет?

Широкая улыбка расплылась на лице Вашека — значит, не прогоняет, значит, согласен, чтобы он пошел вместе с ним дальше.

— Идет, Дар.

— Вот и славно. Что ж, маг в дороге — вещь полезная. Только я не совсем знаю, куда я иду. Тебя это не пугает?

— Нисколечко! — весело выкрикнул парнишка.

Какая разница, куда они идут — главное, что впереди ждут приключения. Уж в чем-чем, а в этом будущий маг не сомневался.

 

Глава 7

В надушенной комнате, напоминающей парфюмерную лавку, бесилась разъяренная Шимона. Используя выражения и обороты, недостойные уст первой леди, она костерила старика Рифальда на чем свет стоит. Вот ведь что удумал, старый дурень — отправить ее на поиски, словно какую-то ищейку, словно она рядовой инк, а не первая леди Ордена Скорбного Дня. Впрочем, немного успокаивал тот факт, что во всей этой авантюре она не упустила своей выгоды, да и в дальнейшем не собирается ее упускать. Все будет именно так, как задумано. Коричневый Лорд не сможет устоять перед красотой и манерами. Шимона — первая леди, истинная леди! В себе инквизиторша не сомневалась — пока еще ни одному мужчине не удавалось уйти от ее чар.

Собираясь в дорогу, Шимона машинально скидывала на кровать все, что планировала взять с собой: одежду, кошель с деньгами, оружие и прочую мелочь. Брать много тоже не стоит, но и самое необходимое с трудом помещалось в дорожную сумку. Поверх всего легла увесистая косметичка, без которой Шимона просто не мыслила свою жизнь. Вся ее красота, все величие находилось в этой увесистой кожаной сумочке. Первая леди берегла косметичку как зеницу ока, как святыню. Собрав свои пожитки в дорожную сумку, инквизиторша с трудом закрыла ее и, сев на кровать, стала решать, как лучше отправиться в дорогу.

Верховая езда отпадала сразу — не к лицу ей, первой леди Ордена Скорбного Дня, глотать дорожную пыль. Да и хлопотное это дело — еще возись потом с лошадью, заботься о ней. Машина тоже не устраивала инквизиторшу — это на трассе хорошо, а в горах толку от нее не будет. Опять-таки вопрос с дозаправкой непременно возникнет. Нет уж, лучше телепортом перемещаться, хотя энергии на это уйдет немало. Но игра стоит свеч.

Закрыв глаза, Шимона принялась сосредоточенно думать, в какую часть света сделать первый скачок. Коричневый Лорд мог объявиться где угодно, с него станется. Мысли лихорадочно перебирали одно государство за другим, прощупывая земли с юга на север и с запада на восток. Но интуиция первой леди молчала, не давая даже намеков на местонахождение Коричневого Лорда. Поняв, что медитируй — не медитируй, а толку не будет, Шимона достала из ящика комода карту мира и кристалл на золотой цепочке. Нет ничего лучше проверенного временем способа — поиска амулетом.

Ритмично раскачиваясь, кроваво-красный кристалл потихонечку начал вращаться по кругу, увеличивая амплитуду. Инквизиторша внимательно следила за его оборотами, что-то шепча себе под нос. Золотая цепочка натянулась как струна, и кристалл впился в карту.

— Так, так, — довольно хмыкнула Шимона, — значит приграничье Гастальской империи. Вот куда занесло тебя, мой дорогой. Это очень хорошо, император Иннокентий наш человек, и проблем на территории империи у меня не возникнет.

Шимона потянула на себя дорожную сумку, чтобы убрать ее с кровати и ойкнула. Сумка оказалась тяжелее, чем рассчитывала инквизиторша, но расставаться с какой-либо вещью первая леди не собиралась — и так взяла только самое необходимое.

«Брать или не брать? Вот в чем вопрос…» — задумалась Шимона, доставая из сумки аккуратный сверток с пыточными инструментами.

Развернув ткань, первая леди с нежностью провела ладонью по клещам, паре хирургических ножей, и самой любимой игрушке — «жалу справедливости». Нет, она не в силах расстаться с ними. Кто его знает, а вдруг подвернется удобный случай, и она сможет вволю повеселиться?.. Еще раз заботливо осмотрев инструменты, она завернула их обратно в льняную ткань и убрала в сумку.

На ночь глядя отправляться в дорогу Шимоне не хотелось. Мало ли, что там требует старый идиот Рифальд, она сама знает, во сколько и куда идти.

— Утро вечера мудренее, — промурлыкала Шимона и, не раздеваясь, юркнула под мягкое теплое одеяло.

После разговора с Шимоной магистр Рифальд понял, что заснуть в эту ночь не сможет. Впрочем, ему сон почти не требовался, три-четыре часа в сутки вполне достаточно, чтобы восстановить силы. Конечно, Орден теперь будет гудеть, словно пчелиный улей, обсуждая случившееся в усыпальнице замка Доридор. Загоревшиеся дьявольским пламенем глаза каменной статуи Коричневого Лорда увидели многие. Всем рты не заткнешь, надо срочно придумать для них логичное объяснение, похожее больше на полуправду, чем на откровенную ложь. Легенду о приходе Лорда знают в замке все без исключения, но на то она и легенда, да и подправить ее всегда можно. Пока его личные планы не осуществились, ни к чему обнародовать факт прихода Коричневого Лорда. С мальчишкой надо покончить, и жить себе дальше спокойно. Мысль о возвращении Хозяина засела в голове старика, как гвоздь в заднице, не давая покоя, причиняя острую боль. Магистр в полной мере ощущал свой страх. Он осознавал, что боится, действительно боится потерять власть.

Дрянной девчонке магистр тоже не доверял — подставит, кинет, не моргнув глазом. Сам вырастил ее такой, сам воспитал. Еще радовался, дурак, какая она смышленая да изворотливая, что нет в ней ни капли жалости к кому бы то ни было. Но на каждую хитрую инквизиторшу всегда найдется куда более хитрый Рифальд. Первая леди и не подозревает, что цепочка из белого золота с тремя черными жемчужинами, которую она так любит, не просто знак внимания со стороны влюбленного старика. Прежде чем преподнести этот скромный подарок, магистр наложил на него заклятье присутствия. И теперь, где бы ни находилась Шимона, что бы ни делала, с кем бы ни разговаривала, глава Ордена Скорбного Дня всегда был в курсе. Рифальд давно уже перестал реагировать на похождения красавицы Шимоны, не принимал близко к сердцу все ее высказывания в свой адрес. Старик твердо знал, что когда-нибудь настанет день, и он собственной рукой отправит нахалку к праотцам. Это обязательно случится, но позже, а пока что она еще нужна.

Сложив ладонь правой руки лодочкой, Рифальд приложил ее ко лбу, и еле шевеля губами, произнес короткое заклинание. Его третий глаз тут же открылся, позволяя магистру увидеть то, что он хотел. А хотел Рифальд еще разок взглянуть на Шимону. До тех пор, пока подаренная им цепочка красуется на лебединой шее инквизиторши, первая леди всегда будет доступна взору его третьего глаза.

Вот и сейчас — плевать она хотела на его распоряжение. Вместо того чтобы кинуться на поиски не теряя ни минуты, первая леди преспокойненько завалилась спать. Знакомая до мелочей комната выглядела как обычно: трюмо рядом с окном, кружевные занавески, вытканные вручную лучшими мастерицами империи из тончайших нитей маниокского шелкопряда. Магистр лично давал распоряжение привезти дорогую пряжу из империи Тайнин. Стоит, между прочим, немалых денег. Но чего только не сделаешь, когда влюблен, и земля уходит из-под ног?

Приоткрытое окно позволяло легкому ветерку играть с занавесками. Шаловливый сын воздуха запускал по ним волны, слегка подергивая их и вынуждая колебаться от его прикосновения. В опочивальне первой леди царили порядок и музейная чистота. Ни одной лишней вещи ни на стульях, ни на креслах. «Вылизанная чистота» — так называл Рифальд апартаменты инквизиторши.

Широкая кровать из красного дерева, укрытая розовым шелковым покрывалом, занимала почти две трети комнаты. Резной комод был заставлен всевозможными статуэтками животных и гламурными пупсами с голыми попками. На противоположной от кровати стене висело огромное зеркало в деревянной раме, украшенной драгоценными камнями. Мягкие кресла и пуфики завершали композицию. Центром всего великолепия была спящая Шимона, свернувшаяся калачиком и нежно обнимающая подушку. Она спала безмятежно, улыбаясь своему сновидению. Ангел, да и только. Старик Рифальд вздохнул и закрыл третий глаз.

Утро Шимона не любила. Просыпалась она всегда в скверном настроении, и не приведи Владыка кому-нибудь попасться ей на глаза в первые два часа после пробуждения. Слуги до дрожи в коленях боялись утреннего настроения хозяйки, в дурном расположении духа она могла, не моргнув глазом, отправить провинившегося в подвалы Доридора. А оттуда, как известно, никто не возвращается.

Вспомнив вчерашний разговор с магистром, Шимона яростно зашипела. Но, шипи — не шипи, а отправляться придется. Сев перед зеркалом, первая леди потратила целый час на наведение красоты. Машинально позавтракав, и не обращая внимания на согнувшихся в учтивом поклоне слуг, Шимона собралась уходить, как вдруг ее взгляд коснулся арбалета, висящего на стене.

Давным-давно, будучи еще совсем юной девочкой, она, как и все ее сверстники, любила слушать баллады бродячих менестрелей. Сладкоголосые певуны на каждом углу распевали задорные песенки про лесное братство, именующее себя «Детьми леса». И, конечно же, в каждой песенке упоминалось о том, что лучший друг и надежная опора лесного брата — это лук или арбалет. Понятное дело, что все мальчишки носились по улицам с самодельными луками и стрелами. А она не имела на это права — закон запрещал. Можно представить, как это выводило из себя юную Шимону. И когда, повзрослев, она вступила в ряды инквизиторов, то воплотила в жизнь детскую мечту. При первом же удобном случае Шимона купила себе самый лучший арбалет с полным колчаном стрел. Надобности в такой покупке не было, но детская память требовала заполучить то, чего так хотелось. Таким образом этот арбалет и оказался на стене ее апартаментов, как немое напоминание о том, что желания сбываются.

Шимона подошла к стене и посмотрела на арбалет. Он, хоть и один из самых легких, но все равно весит около пяти килограммов. Тащить его с собой?

«Возьми, — уговаривал детский голосок. — Ты ведь так мечтала поиграть в отважных стрелков».

«Зачем тебе эта древность? — непонимающе возражала взрослая личность. — Ты маг высшего посвящения, одним только взглядом способна обездвижить любого вооруженного человека. Делать тебе больше нечего, кроме как таскать лишний вес?»

«Не слушай ее, возьми, — едва не плакал детский голосок. — Поиграем! Это будет так здорово!»

«Хочется потаскать тяжести? Лучше бы косметики побольше взяла», — взрослая личность задыхалась от возмущения.

«Возьми, возьми, возьми-иии!», — пищал детский голосок.

Шимона подумала еще немного и протянула руку к арбалету.

* * *

С плато Вангейской гряды открывался великолепный вид. От одного только взгляда на безумно синее небо, могучие пики гор можно было задохнуться от восторга. Будь на месте драконы кто-нибудь другой, возможно он так и сделал бы. Ши'А молча сидела возле камней и бесстрастным взглядом смотрела куда-то перед собой. Тишина. Ни звука, только горный ветер насвистывает свою мелодию. Но нет, Мать драконов отчетливо слышала песню своих детей. Они пели. Пели для нее. Не одну сотню лет, изо дня в день она слышала эти слова, эту мелодию.

«Мы любим тебя, мамочка. И всегда будем любить…»

Дракона закрыла глаза, и две тяжелые капли упали на голую землю. За что, Владыка? За что ей такое испытание?

Вдруг драконе показалось, что камни замолчали. Песня оборвалась. Ши'А взволнованно посмотрела на своих детей. Ветер продолжал насвистывать среди них, но сами камни хранили молчание. Прислушиваясь, дракона обошла каждый камень — песня не звучала. Сердце матери учащенно забилось в тревоге. Что происходит? Потекли тягостные минуты ожидания. Одиночество и безнадежность ледяными оковами сжали душу Ши'А. Дракона не знала, что ей делать, как поступить. От отчаянья она подняла морду к небу и дико закричала, выплескивая в этом крике всю свою боль.

Когда же эхо закончило ей вторить, мать драконов вновь услышала знакомую мелодию. Камни пели. Посидев еще немного с детьми, Ши'А стала собираться обратно во дворец. Обойдя каждый камень и нежно поцеловав их на прощание, она полетела домой.

В рабочем кабинете на столе мигал лампочкой вызова голофон. Включив его, Ши'А стала внимательно прослушивать сообщение — Дар прислал отчет. Дракона с облегчением вздохнула — мальчик добрался до Арлила и отправился на поиски Коричневого Лорда. Пока все идет по плану — это хорошо. Осложнения в таком деле им ни к чему. Главное, чтобы и дальше все протекало без сучка и задоринки.

«Молодец, Дар», — дракона знала, что на него можно рассчитывать.

Такого преданного и надежного друга, как молодой черный дракон, поди поищи. Нет, она правильно поступила много лет тому назад, приблизив к себе безродного юношу. Титулы и родословные — это еще не показатель, что рядом с тобой надежный дракон, которому можно доверить не только тайны королевства, но и собственную жизнь. Изображение голофона погасло.

«Береги себя, мой мальчик, — подумала Ши'А. — Не доверяй никому».

В дверь кабинета постучал стражник.

— Войдите, — повелела дракона.

Первый министр вошел с поклоном и сообщил, что прибыла делегация от русалов.

— Его высочество, младший принц Ланет с супругой, просят о встрече в посольстве.

Ши'А улыбнулась. Дракона любила общаться с веселыми и жизнерадостными детьми Воды.

— Передайте принцу Ланету, что я непременно загляну к нему в гости сегодня вечером, — отдала распоряжение Мать драконов.

Низко склонив голову, министр удалился. Проводив его взглядом, Ши'А принялась обдумывать, что подарить высокопоставленным гостям.

* * *

«Я не пойму, почему ты так нервничаешь, — голос Феликса звучал непринужденно, тем самым выводя меня из себя окончательно. — В тебя ведь все равно не попали».

«А я смотрю, ты даже загрустил из-за этого», — огрызнулась я.

«Дуреха, а защитный полог на что? Ты за ним, как за каменной стеной».

Еще она стрела упала неподалеку. Нет, это уже перебор, с этим пора завязывать.

«Сама думай, — опередил мой вопрос Феликс. — Кто из нас тут Коричневый Лорд?»

«Ах, так?! Ну, и ладно! Без тебя обойдусь».

В ответ на мои мысли Меч насмешливо фыркнул. Всматриваясь в том направлении, откуда прилетел очередной болт, я вдруг отчетливо увидела прячущегося среди кустов человека. Вот оно — магическое зрение! Можно увидать то, чего обычный взгляд не уловит. Да, все-таки любовь к театральным действам во мне сидит прочно. Вытянув вперед руку, я начала тянуть ее к кустам, и она удлинялась в размерах, словно нос у Пиноккио. Дотянувшись до укрытия противника, я схватила несостоявшегося убийцу за шкирку и подняла над землей. Пыхтя и сопя, тот задергался, пытаясь вырваться из моих цепких пальцев. Феликс ржал, как конь.

«Не захлебнись», — мило посоветовала я.

«Какой же ты еще ребенок, Найяр, — хрюкал Меч. — А без этих выкрутасов нельзя было обойтись?»

«Не-а!» — гордо отрезала я и подтянула к себе сопротивляющегося стрелка.

По мере того, как моя рука укорачивалась, тот, болтая ногами в воздухе, приближался к нашей кибитке. Тряханув его как следует, чтобы не сопротивлялся, я упорно подтаскивала к себе добычу, глядя на нее как удав на кролика. Он, конечно же, попытался треснуть по моей руке арбалетом, но маги боли не боятся. К слову сказать, я самостоятельно догадалась оградить руку защитой от возможного нанесения травм. Вот что значат вовремя сказанные волшебные слова: «снип-снап-снурре» — и хоть каленым железом пытай, ничего не почувствую. Феликс, правда, не очень порадовался моему оптимизму, и посоветовал не рассчитывать на это в дальнейшем.

Тем временем моя добыча оказалась на расстоянии вытянутой руки.

Нет, ну надо же! Вы только посмотрите на это чудо! У меня что, неделя встречи с рыжими? Несостоявшийся убийца блистал на солнышке копной рыжих волос, точь-в-точь, как у Киры.

— Кастин! — визг за спиной раздался настолько неожиданно, что я поневоле разжала пальцы.

Слегка задев меня, Кира резко выпрыгнула из кибитки и кинулась к стрелку. Тот ошалевшими глазами смотрел на нее. К этому моменту вся моя команда, разбуженная криком Киры, выбралась из кибитки и с восторгом наблюдала за происходящим. Плюхнувшись рядом с мальчишкой на колени, Кира принялась обнимать и целовать его.

— Кастин! — чмок. — Хороший мой! — чмок. — Братишка! — чмок. — Счастье-то какое! — чмок.

И вот так на протяжении пяти минут. Мы немного притомились, наблюдая за всем этим. Меня так и подмывало крикнуть Кире, чтобы она сменила пластинку, но я промолчала. Не каждый же день девочка встречает потерянных братьев.

За это время обалдевший Кастин пришел в себя и стал замечать происходящее вокруг, а не только мельтешащую вокруг сестру. Он вдруг обнаружил, что его рассматривают несколько человек. Причем девять из них смотрят с восторгом, один с интересом и один с явной издевкой. Естественно, с издевкой смотрела я, потому что не простила ему пять болтов. И то, что Кира оказалась его сестрой, не служит оправданием. Накажу однозначно, только пока еще не придумала каким образом.

«Прикажи ему поцеловать тебя, — хихикнул Феликс. — Для него это прозвучит, как смертный приговор».

«Совсем с дуба рухнул? — рыкнула я. — Пусть только попробует — убью!»

«Вот я и говорю — смертный приговор», — Меч попытался довести до моего ума скрытый юмор.

«Феликс…»

«Не надо, Найяр», — перебил Феликс.

«Что не надо?» — мне вот интересно, как эта железяка умудряется узнать то, о чем я еще даже не подумала.

«Посылать меня туда не надо, надоело».

Пристыжено замолчав, я решила, что лучше и вправду заткнуться. Тем временем «Соколиный глаз» с помощью сестры вскочил на ноги и заключил ее в объятия. Трогательно, однако… Никогда не думала, что могу быть сентиментальной. И тем не менее…

Решив, что первой представляться юному стрелку мне не по рангу, я терпеливо выжидала, когда Кира наконец-то догадается нас познакомить. Ждать пришлось недолго. Красное лицо стрелка прекрасно сочеталось с цветом его волос. Видимо, Кира успела объяснить брату, на кого он устроил охоту.

— Я не знал, — выдавил из себя Кастин.

— Охотно верю, — небрежно кивнув, я продолжала гневно сверлить парня взглядом. — Хорошо, что не попал…

— Простите, ваше величество, — ляпнул Кирин брат.

— Чего?!! — заорала я.

Кастин вжал голову в плечи, Кира испуганно переводила взгляд с брата на меня и обратно.

«Душевно, — промурлыкал Феликс. — И ведь как умеешь говорить с народом. Пять баллов! Для Коричневого Лорда оо-очень подходяще».

Поняв свою ошибку, я попыталась исправить ситуацию.

— Ты это… не напрягайся. Просто не стоит называть меня так. Договорились?

В глазах паренька мелькнул озорной огонек, и я поняла, почему. Вам приходилось видеть Коричневого Лорда с пылающими от стыда щеками? Нет? А Кастин увидел, и был этим весьма доволен. А все Меч — умеет пристыдить, Макаренко недоделанный. Мне многому еще придется научиться, в том числе и манере разговора с людьми.

Покончив с извинениями, я стала расспрашивать Кастина. Девчонки, столпившись рядом, приготовились внимательно слушать. Даже Валдек заинтересовался и, подойдя поближе, встал за моей спиной. Сбивчиво, но более-менее внятно Кастин рассказал, что с ним приключилось после того, как их с братьями увезли из дома.

«Купцы» из кадетских корпусов разобрали мальчиков, и Кастин потерял связь с братьями. Где они и что с ними, он не знал. Его жизнь резко изменилась — привольная и размеренная, она превратилась в сплошной кошмар. День смешался с ночью, недели превратились в серый серпантин. Постоянная муштра на плацу, марш-броски, занятия в учебных классах. Привыкший к деревенскому укладу жизни, Кастин никак не мог адаптироваться к новым порядкам, не мог понять — для чего ему все это? Не физические нагрузки мешали ему жить, нет, к ним он привык с детства. Атмосфера, царившая вокруг — злоба, ненависть, желание подмять под себя ближнего душили Кастина. Сам воздух казался пропитанным ядом озлобленности и вражды. Мало того, что офицеры-воспитатели не щадили, гоняя до седьмого пота, не делая скидок на то, что он новичок, и наказывая за любую провинность, так еще и внутри казармы частенько по ночам происходили разборки между кадетами. Иногда на шум ночных баталий прибегал дежурный воспитатель. И независимо от того, кто зачинщик, а кто — пострадавшая сторона, вся казарма дружным строем отправлялась на плац, и там дожидалась рассвета, стоя по стойке «смирно». С первыми лучами солнца, кадеты отправлялись обратно в казарму, где замертво падали на койки. Буквально через два-три часа их поднимали по команде, и обычный трудовой день начинался по избитому сценарию.

Муштра и издевательство буквально за пару недель выбили из головы Кастина все мечты, кроме одной — выспаться. Он уже больше не думал о братьях и сестре, не вспоминал прежнюю жизнь. Ему дико хотелось закрыть глаза и больше не открывать их. Мальчишка постоянно представлял, как залезает под толстое пуховое одеяло, сворачивается калачиком, подтянув колени к животу, а угол одеяла запихивает под щеку, и засыпает безмятежным, крепким сном.

Обступившие Кастина девчонки слушали молча, кивая в знак согласия с каждым его словом. У некоторых я заметила бусинки слезинок на щеках. Они понимали друг друга — их разлучили с отчим домом. Отчий дом… А вот мне, ребенку, выросшему в стае, это понятие незнакомо. Может, оно и к лучшему? По крайней мере, не тянет туда, нет боли, нет тоски.

Сделав небольшую паузу, брат Киры продолжил. По его глазам я понимала, что он о многом умалчивает, не желая причинять подробностями боль родной сестре. Кастин прекрасно понимал, что Кире тоже довелось сполна хлебнуть лиха.

За время, проведенное в кадетском корпусе, он сумел обрести четверых друзей. Мальчишки, одного с ним возраста, по молчаливому договору признали в нем лидера. Понимая это, Кастин чувствовал ответственность за их жизни. Будучи человеком неробкого десятка и обладая немалой силой, он, простой деревенский паренек, не задумываясь, вставал на защиту друзей. Ночные разборки в казарме порой заканчивались для него разбитым лицом, но это не останавливало Кастина, не заставляло отступить. Честь и дружба для него с раннего детства были превыше всего, так отец воспитал.

Через два с половиной месяца брат Киры окончательно понял, что им с друзьями необходимо бежать из кадетского корпуса, там просто не выжить. К побегу готовились тщательно, со всей предосторожностью. Не приведи Владыка, если про это узнали бы воспитатели — прибили бы на месте без всяких разбирательств. Карту местности, добытую с трудом, они изучили до мельчайших подробностей. И теперь, в случае необходимости, могли нарисовать ее по памяти.

Все подробности Кастин не стал расписывать, пообещав сестре рассказать детально в другой раз. Во время очередного марш-броска они и привели в действие свой отчаянный план. Отстав от основной группы, мальчишки дали деру. Бежали, не останавливаясь ни на минуту, боясь даже оглянуться. Кровь пульсировала в висках, во рту пересохло, но они бежали и бежали вперед. Только когда силы окончательно покинули их, а ноги отказались слушаться, беглецы остановились. Замертво попадав на землю, ребята приходили в себя, постанывая от боли.

Несколько дней им пришлось скитаться по лесам, лугам и весям, запутывая следы. То ли беглецам повезло, то ли они сработали грамотно, но погони за собой так и не обнаружили. А может быть, их и вовсе не искали, но теперь это уже неважно. Главное — они наконец-то обрели свободу. Набегавшись вдоволь по лесам, ребята принялись обдумывать свое дальнейшее существование. В деревни или поселки соваться было не резон. Кто его знает, а вдруг их все же ищут? Но и далеко в лес уходить тоже не следовало — не настолько они сильны и подготовлены, чтобы прожить в лесной глуши без взрослых. На совете решили обосноваться неподалеку от маленькой деревушки на десять дворов — вроде и люди рядом, а с другой стороны — их там не так уж и много. Пропитание добывали по-разному: то на рыбалку отправятся, то по ягоды-грибы. Кастин ставил силки на птиц и мелких зверюшек. Одним словом — что добудут, то и еда.

Шло время. Кастин понимал, что таким образом им долго не прожить, и начал задумываться о будущем. В кадетском корпусе о них, скорее всего, уже забыли, а значит, можно было податься в город. Только вот мимо стражи просто так не пройти — хочешь или нет, а пошлину платить надо. Вот и решил Кастин попытать «счастье» на дороге. Осознавая, что поступает как последняя тварь, он все же отправился на разбой.

В первый раз ему повезло нарваться на пьяного стражника, который еле-еле удерживался в седле. Тот не то что накостылять Кастину по шее, даже пары слов сказать не мог. Окинув паренька тупым взглядом ничего не видящих глаз и дыхнув в лицо перегаром, пьянчуга промычал что-то невнятное и вырубился. Не долго думая, Кирин брат забрал его тощий кошелек с монетами, которые стражник не успел оставить в кабаке, и арбалет. Хлопнув по крупу плешивую кобылу, Кастин, смотрел, как та заковыляла дальше, увозя в неизвестном направлении пьяного хозяина. Радости мальчишек не было предела. Еще бы! Теперь они стали настоящими «лесными братьями».

Памятуя о первой удаче, Кастин решил попытать ее и во второй раз. Уже с арбалетом в руках, он вышел рано утром на ту же дорогу. Но! Если бы он знал заранее, кто по ней поедет, то не торопился бы выпускать стрелу. Пусть даже он и не стремился попасть в цель, а хотел только напугать, это не смягчает его вину. По дороге ехала я, и этим все сказано!

— Честное слово, я хотел только лишь испугать и потребовать кошелек…

— Да? И для этого ты выпустил пять стрел? — хочется ему верить, но все же…

— Я не знаю, что на меня нашло. Вдруг стало страшно… Я словно почувствовал что-то… Жуть какую-то, и это заставило меня стрелять, не останавливаясь…

— Правда-а-а? Неужели я такая страшная, что по мне хочется стрелять и стрелять? — губы мои сжались, а в глазах мелькнула нехорошая искорка.

Нет, ну надо же, этот сопляк меня еще и уродиной назвал!

«Не горячись, милая, не гони лошадей, — пропел Феликс. — Ты знаешь, кто Кирин брат?»

«Знаю».

«Ну, и кто же?» — промурлыкал довольный Меч.

«Кирин брат», — тупо отрезала я.

«Дурочка… Ну, сама посуди, — Феликс пытался заставить мой мозг шевелиться. — Ты у нас кто?»

«Дед Пихто», — только это и пришло на ум.

«Ладно, проехали, и так знаешь. Так вот, а как ты думаешь, кто на расстоянии может почувствовать силу Коричневого Лорда? Ну? Что-то не слышу ответа».

«Блин, ну а я-то откуда это знаю? Феликс, хватит говорить загадками!»

Пока мы беседовали с Мечом, окружающие смотрели на меня с легким испугом. Только Валдек понимал, что происходит.

«Глупенькая, — ерничал Меч. — Кастин не кто иной, как маг Стихий. Просто еще неинициированный. Ясно?»

«Угу, ясно. Так же просто, как таблица Менделеева. И что теперь делать? Научишь непутевую?» — я действительно не знала, что надо делать.

«Это элементарно, Ватсон, — проскрипел Феликс, и я сразу представила Шерлока Холмса, попыхивающего трубкой. — От тебя только и требуется, что принять его вассалитет и активировать парню магические контуры. Не падай в обморок, крошка, я тебе в этом помогу».

«Естественно, — как можно равнодушней подумала я. — А куда ты денешься с подводной лодки?»

Понимая, что лесная дорога не самое подходящее место для демонстрации Феликса, я еще раз окинула Кастина недовольным взглядом и произнесла тоном, не терпящим возражений:

— Веди нас в ваше логово.

— Зачем? — поинтересовался Кастин и тут же получил от Киры кулаком в бок.

— Сказано веди, значит, веди, — ласково пропела я.

Оставив кибитку и лошадей у обочины, наша команда дружно двинулась следом за Кастином. Валдек всю дорогу оборачивался — переживал, как бы кто-нибудь не посягнул на наше добро. Заметив это, я поспешила успокоить его тем, что кибитка и лошади находятся под покровом неприкосновенности, и если какой-нибудь глупец на них позарится, то получит такой электрический разряд, что мало не покажется.

Жилище Кастина особого впечатления на меня не произвело, зато девчонки заохали и заахали. Особенно маленькие — Мизи и Стеша. А по мне — пустяки, подумаешь — огромный шалаш. На наши голоса из этого самого шалаша выползли двое пацанов.

— А остальные где? — поинтересовалась я.

— На озере, рыбу ловят, — ответил один из них.

— Молодец! Сдал своих, — лицо мое расплылось в улыбке.

— Чего? — не понял парень.

— Своих сдал, говорю, мо-ло-дец.

— Кастин, — обратился к другу парень, — чего с ней? А? Она больная?

Кирин брат не знал что ответить: правду рассказывать ему никто не разрешал, а говорить что-то иное не имело смысла. Все, что он мог — стоять и вращать глазами, пытаясь таким образом подать своему другу сигнал.

— С тобой все в порядке, Кастин? — не унимался парень. — Что у тебя с глазами? Ты, случаем, не заболел?

В это время из-за деревьев появились рыболовы. Они настолько были поглощены разговором между собой, что нас заметили не сразу.

— Ку-ку, — улыбаясь, как чеширский кот, я помахала им рукой.

Эти двое соображали лучше, чем те, кто вылез из шалаша. Откинув удочки и рыбу в сторону, он вооружились палками, в избытке валяющимися по всему периметру.

— Вот это я понимаю, вот это реакция, — моя похвала прозвучала как издевка. — И не стыдно вам, господа, а? На беззащитных девушек с палками кидаться, словно на медведя дикого. Люди добрые, да что же это такое делается на белом свете, — заголосила я, как старая бабка.

Парни встали как вкопанные, а я продолжала цирк:

— Люди добрые, сами мы не местные, помажите кто чем может!

— Кастин, — не выдержал парень, который первым вылез из шалаша. — Откуда эта психопатка, и вообще, что происходит?

«Найяр, тебе не надоело дурочку из себя строить? — поинтересовался Феликс. — Чего ты добиваешься?»

«А я знаю? Просто смешно, когда они такими глазами смотрят, — честно призналась я. — Это пока они не знают, кто я, и могут вести себя раскованно и показать свою сущность. А когда узнают правду, спрячутся, как рачки в раковину. Пойди потом пойми от кого чего ждать».

«Просканируешь — и вся недолга», — не понимая мою игру, посоветовал Феликс.

«Нет, в экстремальных и нестандартных ситуациях в людях просыпается нечто. Такая сила, о которой они и сами не догадываются», — возразила я.

«Сама додумалась или подсказал кто?»

«В книжке прочла», — очередная подколка Меча прошла мимо.

Тем временем бригада Кастина, выстроившись в линию, медленно надвигалась на нас.

— Расслабьтесь, пацаны, — все, шутки в сторону, пора браться за дело.

«Ваш выход, мистер Феликс!»

Резко нагнув голову, я вытащила за рукоять Меч. Валдек, Кира, Мизи и Стеша остались стоять, а остальные тут же рухнули на колени. Ну, Кира и Валдек понятное дело — потому что знали, а Стеша и Мизи — потому что маленькие. Для эффекта я запустила пару коричневых молний, небольших, но мощных.

— Давайте знакомиться, мои хорошие, — я оперлась на Меч и окинула взглядом честную компанию.

 

Глава 8

— Опять будешь сегодня шептаться с домовым? — поинтересовалась Софья, посмотрев на мужа.

Тот сидел, закрыв глаза, подставляя лицо прохладному ветерку. От полуденного зноя лучше всего прятаться именно здесь, в парке, под раскидистыми кленами. Впрочем, это неплохое убежище и от государственных дел. Тишина, прохлада… Рядом сидит любимая женщина. Так приятно вдыхать чуть уловимый аромат ее нежных духов. «Амарис» — вспомнил их название Заххар. Благодать… А ведь скоро придется открывать глаза и идти на заседание Думы. Владыка, как не хочется!

— Мне кажется, или ты действительно не слушаешь? — голос Софьи сменил интонацию, в нем появились нотки раздражения.

— Буду, — не открывая глаз, машинально ответил Заххар.

Софья тяжело вздохнула, тем самым давая понять мужу, что он неправ.

— Зачем ты слушаешь домового? Язычество какое-то…

— Он помогает мне, — Заххар не любил разговоры на эту тему.

Пятнадцать лет они вместе. Пятнадцать лет он женат на самой красивой, самой нежной и умной женщине на свете. Софья всегда и во всем помогала мужу, была его главным советчиком. Но в вопросе о домовом их мнения резко расходились. Обняв жену за плечи, глава правительства привлек ее к себе и чмокнул в нос.

— Софьюшка, ты ведь прекрасно знаешь, что домовой частенько меня выручал. Благодаря его советам я делал правильные шаги и достиг нынешнего положения.

— Знаю, — нехотя согласилась Софья, — но все же ты так часто шепчешься с ним… Раньше ты задавал эти вопросы мне… А теперь…

— Девочка моя! — всплеснул руками глава правительства. — Да ты просто ревнуешь! Ай-яй-яй, как нехорошо.

Заххар засмеялся и обнял жену крепче.

— Да ну тебя, — попыталась оттолкнуть мужа Софья.

В сорок с небольшим лет Заххар обладал колоссальной силой. Крепкий, могучий, он своим внешним видом напоминал медведя. Впрочем, помимо мощного телосложения, Владыка наградил его острым умом. Благодаря четкой логике и умению просчитывать варианты событий на три шага вперед, Заххар легко и уверенно продвигался по политической лестнице. Свою карьеру Заххар Тоин начал в студенческие годы, когда учился на втором курсе университета иностранных дел. К двадцати двум годам он добился популярности у молодежного движения «Волонтеры». А к двадцати пяти уже вращался в кругу известных политиков.

Республика Тарман во многом отличалась от соседних с ней государств. И в первую очередь — отношением правительства к гражданам страны. Любой желающий мог получить высшее образование, и неважно, юноша это, или девушка. Не имело значения и социальное происхождение, главное — желание учиться, повышать свой уровень. Тех, кто работал, обеспечивали полным пакетом социальных услуг. К престарелым людям относились с почетом и уважением, создавая все условия для безбедной старости. На всем Арлиле не было другой страны, хотя бы отдаленно напоминающей республику Тарман. О рабстве здесь даже речи не было. Год от года страна процветала, набирая силу и мощь. Особенно в последние годы, когда у штурвала встал такой человек, как Заххар Тоин.

Софья и Заххар шли по тенистой аллее под кронами вековых деревьев. Могучие ветви причудливо переплетались, создавая неповторимые ажурные арки. Заххар нежно держал жену за руку. До заседания оставалось минут сорок, и глава правительства действительно намеревался пошептаться с домовым. Именно пошептаться, а не поговорить. Домовой, поселившийся в его доме много лет назад, был натурой необычной, непредсказуемой и даже эксцентричной. Само появление странного гостя запомнилось Заххару на всю жизнь. Произошло это незабываемое событие больше десяти лет назад. Но он и сейчас мог рассказать эту историю со всеми подробностями.

Как-то вечером Софья ушла в гости к подруге, а Заххар, оставшись дома один, погрузился в работу. Вспомнив свой первый дом, Тоин улыбнулся. Небольшой, всего на пять комнат, купленный в кредит, но все же их с Софьей собственный дом. Как они радовались ему, с любовью создавая уют в каждой комнате. Это сейчас Заххар с супругой живут в роскошном особняке с садом и бассейном. А тогда они и не мечтали о большем.

В тот вечер Заххар, тогда еще помощник депутата партии «Сила Единства», работал над очередным докладом. Вдруг откуда-то сверху донеслись слова:

— При-вет… Как де-ла?

Они позвучали настолько неожиданно, что Тоин растерялся и машинально ответил:

— Как обычно — нормально.

— Я не помешал? — вежливо пошептал голос.

— Нет…

Заххар мотнул головой — чудится, что ли? Следующие пять минут протекли в полной тишине.

«Показалось», — успокоился он и принялся за работу.

— Точно не помешал? — вновь раздалось неизвестно откуда.

«Да что же это такое!» — возмутился про себя Заххар, резко отложив бумаги в сторону.

— Кто здесь? — он почувствовал, что начинает заводиться.

— Я, — хихикнул откуда-то голос.

— Что за дурацкие шутки? И как вы посмели проникнуть в мой дом? Выходите немедленно!

— Прошу прощения, конечно, за мое бестактное вторжение, но так получилось, — вздохнув, ответил голос.

— Безобразие! — продолжал возмущаться Заххар. — Меня мало интересует, так это у вас вышло или не так, но я требую, чтобы вы соизволили показаться во всей своей красе. Или духу у вас на это не хватает?

— Да я вроде бы и так здесь, рядом, — съехидничал голос.

— Издеваетесь?

— Отнюдь…

— Все… хватит! Извольте показаться, чтобы я смог посмотреть вам в глаза!

— Ну, если быть до конца откровенным, я бы тоже хотел их увидеть, — голос явно издевался над Захаром.

— Хорошо, уважаемый, — раздражение нарастало, и на лице хозяина заиграли желваки.

Он резко встал из-за стола. Раз этот «шутник» по-хорошему не хочет объявляться, то он сам его найдет. И тогда ему мало не покажется. Откуда именно доносится голос, Заххар сразу не смог определить. Сперва он слышал его с одной стороны дома, потом казалось, что доносится с другой. Возможно, незваный гость засел в одной из комнат. Обойти небольшой дом не составило труда. Тоин проверил даже чердак и спустился в подвал, посмотрел под кроватями и на всякий случай заглянул во все шкафы. Но, как ни странно, дом оказался пуст. Никаких следов или малейших намеков на присутствие постороннего человека. Потирая виски, Заххар вернулся в комнату.

«Дожил, уже голоса чудятся, — вздохнул он. — Права Софья, иногда необходимо отдыхать. Переработал ты, Заххар, переработал».

Устало сев в кресло, помощник депутата прикрыл ладонью глаза и просидел неподвижно некоторое время. Странный голос больше не напоминал о себе.

«Неплохо было бы перекусить», — подумал Заххар.

Легкое чувство голода заставило его отправиться на кухню, приготовить себе пару бутербродов и заварить чашку кофе. Есть Тоин всегда предпочитал у себя в кабинете, за что неоднократно получал нагоняй от жены. Пятна от кофе, пролитого на пол и стол, сильно раздражали Софью — любительницу идеального порядка. Она постоянно ругала мужа за бедлам, который он периодически устраивал. И не далее, как сегодня утром Софья навела порядок по всему дому, так что «получить на орехи» можно было запросто.

Держа чашку с кофе двумя руками, чтобы случайно не расплескать, Заххар медленно шел в свой кабинет. Осторожно открыв плечом дверь, он вошел в кабинет.

— Кофейку решил попить? — ехидно полюбопытствовал неизвестный.

Дзынь… Чашка полетела на пол, и кофе растеклось в разные стороны.

— Да чтоб тебя приподняло да шлепнуло! — выругался Тоин.

— Угу, размечтался, — донеслось ворчание.

Пошатываясь, Заххар подошел к креслу и упал в него.

— Сгинь, нечистый, — взмолился он.

— Можно подумать, что ты только что из ванной. Тоже мне, чистюля нашелся.

Обхватив голову руками, Заххар взвыл:

— Чего ты от меня хочешь?!

— Во-первых, не кричи. Не хотелось бы, чтобы прохожие решили, что тебя тут насилуют. Орешь, как потерпевший. Во-вторых, успокойся и давай поговорим как два разумных существа.

Говорили долго, пока не вернулась Софья. Голос поведал Заххару, что его увидеть он не сможет по банальной причине — из-за отсутствия тела как такового.

— Понимаешь, — приглушенно говорил бестелесный, — таким я родился, на моей родине все такие. Нет у нас физических тел.

— Не понимаю, — пожал плечами Заххар, — а говоришь-то ты как?

— Тебе так важно узнать мою физиологию?

— Ну…

— Тебе со всеми математическими выкладками и генетическим кодом? Или так, на слово поверишь? Считай, что я дух. Хорошо?

Тоин замялся. Он привык не только слышать собеседника, но и видеть, а тут… Разговор с невидимкой.

— Неужели так сложно принять это как данность? Ну, нет у меня тела, никогда не было и в будущем не предвидится.

— Я понимаю, но все это очень странно.

— Чего тут странного? — в голосе невидимки почувствовалось раздражение. — Что ты, как дитя малое? Во! Кстати. Ты сказки знаешь какие-нибудь?

— Знаю, в детстве мать читала. Про всяких там зверюшек, царевичей, леших, домовых…

— Вот и отлично! Можешь считать, что я домовой. Видеть — не видишь, зато слышишь.

На том и порешили. С тех пор домовой поселился у Заххара.

Идущая рядом Софья неожиданно чихнула, оторвав тем самым Заххара от воспоминаний.

— Будь здорова, любимая, — отреагировал он.

— Спасибо, — Софья достала из сумочки небольшой пузырек.

— Опять аллергия?

— Она самая, — женщина высыпала на ладонь пару маленьких таблеток.

— Радость моя, ну, почему ты не хочешь прислушаться к совету домового? Он ведь дело говорит.

— Я сказала — нет!

Заххару оставалось только вздохнуть. Домовой неоднократно говорил, что и как надо сделать, чтобы навсегда распрощаться с аллергией, вызываемой цветением зантры. Этот низкорослый кустарник заполонил весь город. Как ни пытались с ним бороться: выкапывали и выжигали, он все равно продолжал упорно расти и цвести по всей столице. Жители Коптара устали с ним бороться.

— Лучше бы твой дружок научил, как от зантры избавиться, а не предлагал мне всякую гадость. Пусть сам пьет помет летучих мышей, — фыркнула Софья.

— Лапушка, но ведь домовой уже неоднократно извинялся. Он же пошутил в первый раз, — вступился за друга Заххар.

— А я уверена, что эта ехидна и теперь дурака валяет. Сказала — не буду! И все!

В ответ глава правительства развел руками.

— Ты ведь прекрасно понимаешь, домовой любит пошутить. Но, к сожалению, и он не всесильный. Если бы знал, как извести зантру, то давно бы научил. Домовой говорит только то, в чем уверен на все сто.

За разговором они незаметно подошли к дому. Тоин развернул к себе лицом Софью, обнял за плечи и поцеловал.

— Иди уж, шепчись со своим дружком… — вздохнула она.

Слегка оттолкнув мужа, Софья вошла в дом. Опустив голову, словно нашкодивший мальчишка, Заххар последовал за ней. Так уж исторически сложилось, что они с домовым разговаривали шепотом. Тоин порой и сам не понимал, почему он не решается разговаривать в полный голос. Скорее всего, именно их первая встреча оставила такой след. Но Заххар предпочитал говорить с невидимым другом шепотом. А уж тем более — теперь, когда они с Софьей живут в особняке, в котором полным-полно прислуги. Не хватало еще, чтобы по стране поползли слухи, что премьер-министр разговаривает сам с собой.

— Опять Софья на меня ворчит? — осведомился домовой.

Заххар закрыл дверь кабинета на ключ.

— Угу, — кивнул он. — Переборщил ты тогда с летучими мышами.

— У меня к тебе есть важный разговор, — таинственным голосом прошептал домовой, когда Заххар присел на диванчик.

— Давай, — премьер-министр устроился поудобней.

— Пришло время перемен. Глобальных перемен. И это затронет не только Тарман, но и весь Арлил и даже Регнал.

— Уже заинтриговал, продолжай.

— Я рекомендовал бы серьезней отнестись к тому, что услышишь, — в интонации домового почувствовалось недовольство скептицизмом премьер-министра. — Те перемены, которые вскоре произойдут, резко изменят политическую карту обеих планет.

— На нас напали? — хмыкнул Заххар.

— Я тебе когда-нибудь говорил пустое? — домовой рассердился не на шутку.

— Все, все, я серьезен.

— Уверен?

— На все сто.

— Тогда слушай, серьезный человек: вернулся Коричневый Лорд.

— Что?!

От такого известия Заххар поперхнулся.

— Что слышал, любезный друг.

— Откуда эта информация? Из каких источников?

— Так я тебе и открыл имена агентов, пароли и явки, — хихикнул домовой. — Поверь мне на слово. Коричневый Лорд здесь, на Арлиле.

— И что ты предлагаешь?

— Тебе необходимо его найти. Это в твоих интересах.

Резко встав, Заххар заходил по комнате взад-вперед. Ничего хорошего возвращение Коричневого Дьявола не сулило. Если домовой не ошибся, и это действительно произошло, то быть беде. Инквизиторы Ордена Скорбного Дня, получив своего предводителя, распояшутся окончательно. От них житья не станет никому на Арлиле. Насколько Заххар помнил историю Мира, от злодеяний этого убийцы погиб не один миллион разумных. Это за его «подвиги» жители планеты заплатили кровью, из-за него драконы покинули Арлил и навсегда отказались от общения с людьми.

Лоб Заххара блестел от выступивших капелек пота. Домовой не врет и никогда не ошибается. Премьер-министр не сомневался в его словах. Каким бы ехидным и вредным ни был любитель повеселиться, но такими вещами он не шутит. Да и на события всякого рода у него нюх. Правда, откуда домовой берет информацию, Заххар не знал, а сам Грэм не говорит, да и никогда не скажет. Перестав мерить шагами кабинет, Заххар остановился возле слабо жужжащего ящика.

На полу, рядом с письменным столом, находился металлический короб, собранный Тоином собственноручно. Грэм уверял Заххара, что живет именно в этой конструкции. Домовой тогда еще, десять лет назад, попросил Тоина «построить ему дом». Задача оказалась не из легких, но домовой уверял Заххара, что он справится. Грэм клятвенно уверял, что будет руководить процессом сборки, а Тоину останется только механически выполнять все его указания. В доме помощника депутата стали появляться всевозможные железяки, микросхемы, платы, провода. Грэм частенько ворчал и ругался, что с такой допотопной техникой проще повеситься, чем собрать пригодный для проживания компьютер. Порой у Тоина ничего не выходило, он злился и предлагал Грэму позвать профессионала, человека знающего толк во всех этих железках. Домовой в ответ смачно ругался, обзывая его криворуким и тупым, но запрещал прибегать к помощи постороннего. Не выдержав наездов домового, Заххар все же ослушался и купил новейший, дорогой компьютер. Домовой обиделся и не разговаривал два дня. Поступок Тоина оскорбил его до глубины души.

— Ты думаешь, что я, как последний бомж, соглашусь жить в этом отстойнике? — подал на третий день голос Грэм.

— Хватит привередничать. Я потратил уйму денег, купил самый крутой, самый современный комп. Что тебе не нравится?

— Да все не нравится! — прошипел домовой. — Я же сказал, что в этом жить не буду. Ты сам-то стал бы жить в палатке или шалаше?

— Нет, конечно, — пожал плечами Тоин.

— А я, значит, должен? Размечтался!

Как Заххар ни увещевал домового, как ни нахваливал новенький, только что купленный компьютер — все впустую. В конце концов домовой добился своего, и Тоин отнес покупку обратно в магазин. Вечером того же дня, закрывшись в кабинете, он продолжил собирать странную конструкцию.

— Мой дом должен быть построен моими руками, — мечтательно вздохнул Грэм. — Эй, опять не туда припаял!

Последняя фраза предназначалась Заххару. Из-за окрика домового Заххар дернулся, и микросхема выскочила из пальцев.

— Твоих? Я не ослышался? Это твоих рук дело? Интересно… вот бы на них взглянуть.

— Ой, ну не придирайся к словам, — отмахнулся домовой. — Лучше лезь под стол за микросхемой.

Заххар выругался, но все-таки нырнул под стол. Прошло несколько дней. Собранная Тоином конструкция кардинально отличалась от всех знакомых ему системников. И если бы кто-то спросил у него: «Что это?» — Заххар и сам бы не смог ответить. «Дом домового» — вот и весь сказ.

— Как? Пойдет? — осведомился Тоин, когда закрепил последний шуруп в металлическом коробе.

— Ты его включи сперва, а потом я заценю.

Беспардонность Грэма порой выводила Тоина из себя. Но как бы он ни злился на своего невидимого друга, в душе прекрасно понимал, что боится его потерять.

— Ну? — спросил Заххар, когда включенный системный блок тихо зажужжал.

— Потянет, — в голосе домового чувствовалось удовлетворение, но показать это он явно не хотел, — Хороший шайтан-ящик получился.

— Чего? — не понял юмора Заххар.

— Ты знаешь, что наваял?

— Нет, — Тоин устал от проделанной работы, и ему было не до игр в загадки.

— Примитивный, но все-таки пси-комп. Не чета вашим стиральным машинкам.

— Это что? — у Заххара проснулся интерес.

— Стиральная машинка-то? Штука такая, женам обычно ее на день рожденья дарят или на годовщину свадьбы.

— Я не про это, — не разделил юмора Тоин.

— Ах, ты про мой дом… — хихикнул Грэм. — Если начну подробно объяснять, все равно не поймешь, а в двух словах — шайтан-ящик. Может, через несколько лет и расскажу в деталях.

С тех пор за жилищем домового и закрепилось название «шайтан-ящик». Теперь Заххар стоял возле этого ящика и размышлял вслух:

— Может, есть смысл объявить в столице чрезвычайное положение?

— А может, объявить военное положение по всей стране? — вопросом на вопрос ответил Грэм.

Поняв, что сморозил глупость, премьер-министр смущенно крякнул.

— Не суетись и не вздумай афишировать сей факт, — посоветовал домовой. — Эта информация пока только для твоих ушей.

— Но что-то ведь надо делать? — Тоин вытер платком лоб.

— Я тебе сказал — найди Коричневого Лорда. Между прочим, он уже давно на Арлиле, не меньше недели. Но до сих пор ничего жуткого не случилось. Значит, не все так плохо. И прошу тебя, не задавай дурацкий вопрос — откуда я все это знаю.

* * *

Вашек едва поспевал за своим попутчиком. Дар разогнался, и парнишка прикладывал немалые усилия, чтобы не отставать. Дракон не замечал этого. Ему и в голову не приходила мысль, что человеческий организм значительно слабее драконьего. Себя он по-прежнему ощущал драконом — и силы остались прежние, и выносливость. Впрочем, все мысли черного дракона сводились к одной единственной — как можно скорее выполнить задание императрицы и вернуться домой. Все вокруг раздражало и злило Дара. И горы, с которых он спустился, и лес, маячащий впереди, и дорога, по которой он шел. Даже воздух казался дракону гадким и липким, словно слизь. Дару так сильно хотелось покинуть ненавистный Арлил, что он готов был пуститься бегом, лишь бы поскорее отыскать Коричневого Палача.

— Может, передохнем немного? — как бы между прочим предложил Вашек.

Он стыдился признаться, что запас его сил кончился. Не говоря ни слова, Дар кинул вещь-мешок на землю.

— Отдыхай, — с плохо скрываемым раздражением ответил дракон.

Понимая, что парнишка ни в чем не виноват, Дар все же злился. Планировал ведь изначально идти один. Нет, угораздило обзавестись попутчиком. С другой стороны, Вашек все таки нужен ему. Он — начинающий маг, это уже большой плюс. Худо-бедно, но знает географию Арлила, сообразит, где они находятся. И в случае чего, подскажет на поводу местных законов, если их знает, конечно. Дракон посмотрел на Вашека: белобрысый, курносый, с забавными конопушками на лице. А глаза-то как горят! Правда после того, как инквизитор поработал над его лицом, оно напоминает один большой синяк, но это не мешает глазам гореть. Парень натерпелся страху и устал порядочно, а все равно весь светится.

«Интересно, с чего бы это? — размышлял Дар, глядя на Вашека слегка прикрыв глаза. — И почему он оказался один в предгорье?»

Будучи врожденным эмпатом, Дар легко считывал пси-поля находящихся рядом. Дракон не чувствовал, чтобы от парнишки исходила опасность, но вот какое-то непонятное напряжение и волнение были легко ощутимы. Этот факт и вызывал у Дара любопытство. Человеческие эмоции считывались намного легче, чем эмоции сородичей. У Вашека они были настолько открыты, что уловить их для эмпата такого уровня, как Дар, не составило труда.

— Рассказывай, — произнес Дар тоном, не терпящим возражения.

— Что рассказывать-то? — не понял его Вашек.

— Не дури, думаешь, я не вижу, как ты смотришь на меня?

— А как я смотрю?

Мурашки побежали по спине паренька. С одной стороны — очень хотелось высказать Дару свои догадки, но с другой стороны — он побаивался. Кто его знает, как незнакомец отреагирует на услышанное. Жизнь-то он ему спас… А вот что будет после того, как Вашек признается, что считает его Коричневым Лордом? Как он отреагирует, одному Владыке известно.

— Только не вздумай врать. Я ложь сразу почувствую, — поморщился Дар, — Ложь, она как грязь, ее сразу видно и от нее дурно пахнет.

Вашек напрягся. Его загнали в угол: и промолчать нельзя, а соврать — себе дороже. Ко всему прочему, взгляд у Дара тяжелый, словно прощупывает насквозь, будто мысли читает.

— Что? Не знаешь с чего начать? — хмыкнул дракон. — Так я тебе подскажу.

Сглотнув слюну, парень кивнул.

— Итак, освежим твою память. Нужно начать словами: «Я оказался в предгорье потому что…»

Облизнув губы, Вашек не торопясь, стал рассказывать Дару и про то, что часы на старой башне Владыки вновь пошли, а дед обрадовался этому до слез. Про собрание Отцов и Матерей Дома Веры тоже рассказал, не забыв упомянуть, как тайком пробрался туда и все подслушал. Под строгим взглядом дракона можно было рассказать не только это, а вообще все, что знаешь.

— Почему ты решил отправиться именно сюда? — не из праздного любопытства спросил Дар.

Как и все драконы, он не верил в простое совпадение или банальное везение. Черный дракон знал, что любая встреча предопределена судьбой и несет в себе скрытый смысл. Даже если в данную минуту не можешь понять «зачем» и «к чему», это вовсе не означает, что надо пройти мимо. Последствия могут оказаться непредсказуемыми. Именно поэтому Дар решил не прогонять Вашека, а взять с собой. А тот продолжал рассказывать:

— Я мог переместиться куда угодно, но внутренний голос подсказал, что именно там я встречу Коричневого Лорда. Вот и встретил…

— Кого? — не понял Дар.

— Тебя.

Несколько минут дракон смотрел на Вашека изумленными глазами, а затем расхохотался.

— Так ты решил, что я и есть Лорд?

— А разве нет? — хлопая глазами, спросил парень.

— Нет, конечно, — все еще смеясь, ответил дракон. — А что? Похож?

Пожав плечами, Вашек отвел взгляд, ему вдруг стало обидно до слез. Надо же было так лопухнуться… Верил ведь на все сто, что Дар и есть Коричневый Лорд.

— Да не переживай ты так, — подмигнул черный дракон. — Еще неизвестно — хорошо это или плохо, что ты не встретил Коричневого Палача. Никто не знает, чем могла закончиться ваша встреча.

— Почему ты называешь его палачом? — нахмурил брови Вашек.

— А как назвать того, кто убивает тысячами ни в чем не повинных? Не разбираясь, кто перед ним — взрослый воин, женщина или ребенок?

От слов Дара парнишке стало не по себе. Дед никогда не рассказывал такие вещи. Да, Коричневый Владыка мог покарать, но только тех, кто его не слушал, кто предавал. При чем здесь женщины и дети? Нет, Дар явно что-то путает! Задыхаясь от возмущения, Вашек сбивчиво, прыгая с мысли на мысль, начал доказывать Дару, что тот неправ. Спокойно выслушав пылкую речь, дракон не стал доказывать обратное. Зато понял, куда и зачем стоит направиться.

— Вот что, красноречивый ты мой, нужна твоя помощь.

— Да? И какая же? — глаза Вашека загорелись.

— Отведи меня к твоему деду.

Парнишка сник. Он-то грешным делом подумал, что Дар попросит о чем-то серьезном, а тут…

— Более простого способа сплавить меня домой не мог придумать, да?

— Глупый, — усмехнулся дракон. — При чем тут это? Мне, в самом деле, необходимо поговорить с твоим дедом. Хочу понять кое-что для себя. Так отведешь?

Понимая, что Дар все равно настоит на своем, Вашек согласился.

— Вот и славно, — вставая, кивнул черный дракон.

Парнишка занервничал. Он хоть и маг, но все же без должного опыта. Ему еще ни разу не приходилось перемещаться с кем-то. Один — да, пожалуйста, а вот вести за собой кого-то… Но говорить об этом Дару Вашек не стал — постеснялся, не хотелось признаваться в своих сомнениях. Нервно покусывая губы, он начал прикидывать, какой запас энергии следует использовать для телепортации. Ну, то, что вдвое больше обычного, это и так понятно. Только вот Дар не тринадцатилетний мальчишка — он и больше, и тяжелее. Значит, двойного увеличения маловато будет. Глядя на мужчину, Вашек мысленно взвешивал увеличенную силу. Хватит или нет? Нет, мало, надо еще увеличить. Не хотелось бы вывалиться из телериг где-нибудь на середине пути.

Заминка, вызванная размышлениями Вашека, озадачила дракона.

— Что-то не так? — поинтересовался Дар.

— Не-е, — качнул головой Вашек, — все в порядке. Можем перемещаться.

— Тогда вперед, юный маг, — подмигнул ему дракон.

Решив больше не мучить себя сомнениями, Вашек увеличил силу переноса в пять раз.

— Дай мне руку, — попросил он Дара.

Крепко сжав протянутую ладонь, парнишка открыл телепорт и шагнул в него первым. Тянуть за собой Дара по телеригам оказалось трудно и даже немного больно. Рука Вашека вспотела от напряжения. Он боялся, что пальцы его разожмутся, и Дар вылетит из телепорта. Но все обошлось, и они благополучно завершили перемещение.

— Это и есть ваш замок? — озираясь по сторонам, спросил дракон.

Среди зеленеющих деревьев виднелись трехэтажные деревянные дома. Похоже, что архитектор не особенно задумывался над изяществом и красотой своего творения, потому как все дома выглядели одинаково. Выстроенные в одну линию, они напоминали шеренгу солдат на плацу. Звонкие голоса играющей ребятни, разносились по всей округе.

— Интересно тут у вас, — Дар сделал шаг вперед.

— Погоди! — одернул его Вашек.

Дракон остановился и вопросительно посмотрел на бледного парнишку.

— Погоди… — краска залила лицо юного мага, — Это не Дом Веры.

— Уверен? — дракон нахмурился.

— Да, я ошибся с расчетами. Прости. И я не знаю, где мы…

Сплюнув с досады на землю, дракон стал присматриваться к виднеющемуся впереди поселку. Стоит туда идти или нет? Возможно, лучше обойти стороной и поспрашивать дорогу в Тальвадо где-нибудь на тракте? Все-таки идущие по дороге путники менее опасны, чем сбившиеся в кучу озлобленные поселенцы. Нет, конечно, Дар не думал, что живущие в поселке люди все как один убийцы и маньяки, но предосторожность не помешает.

— Ладно, — похлопывая Вашека по плечу, сказал Дар, — пойдем, поищем дорогу.

Шмыгая носом, тот кивнул и двинулся за драконом.

 

Глава 9

Надо было видеть их лица! Все еще стоя на коленях, мои юные друзья смотрели на меня с нескрываемым ужасом. Они прекрасно поняли, кто перед ними. Первым опомнился Кастин. Хотя Кира и говорила брату, кем я являюсь, но он, по всей видимости, до конца не верил. И вот теперь перед ним стояло живое доказательство слов сестры.

— Прости нас, Коричневый Лорд, пощади, ради всего святого, — голос Кастина срывался.

Бедный мальчик… Он, наверное, уже представил себя полную картину моего гнева. Обидно… Обидно, что тебя считают Зверем ни за что. Какой-то идиот накуролесил тут до меня, а я теперь должна расхлебывать.

— Встаньте, ребята. Меня нисколечко не радует смотреть на вас сверху вниз, — как можно беззаботнее произнесла я.

«Ты им еще леденцы на палочке предложи, — посоветовал Феликс, — Носики утри или еще что…»

«Помолчал бы, — я сжала рукоять Меча. — Ненавижу, когда на меня смотрят так».

«Как „так“?» — Феликс сделал вид, что не понял, о чем разговор.

«Со страхом и раболепием», — ответила я ему и обратилась к ребятам:

— Поднимайтесь, прошу вас. И давайте поговорим, как цивилизованные люди.

Отряхивая испачканные колени, они молча встали. Оглядывая их, я лихорадочно размышляла, что делать дальше. Необходимо поговорить, это ясно. Но в них сидит страх передо мной, и его надо убрать. Насколько я помню, лучше всего для непринужденной беседы подходит круглый стол, и желательно с чем-нибудь вкусным. Ну, для Коричневого Лорда это не проблема. Все что сама люблю — всякие там сладости, фрукты, напитки — появились на созданном мной столе. После той истории с голодом и зайцами я довольно быстро научилась материализовать еду.

— Угощайтесь, ребята, — широким жестом я пригласила всех к столу переговоров.

Никто не сдвинулся с места. Тишина повисла над поляной. Впрочем, я ошиблась. Малышки Стеша и Мизи уже вовсю поглощали конфеты. Остальные с ужасом смотрели на них. Так… Мне нужна помощь. Подойдя к Кире, я шепнула ей:

— Помогай мне. А то, похоже, столбняк долго их еще не отпустит.

Кивнув мне, Кира пошла в наступление:

— Ребята, в самом деле, нехорошо отказываться от угощения.

Решив подать им пример, она с невозмутимым видом принялась за сладости. Валдек проделал то же самое. Молодые люди топтались возле стола как табун лошадей, но подойти не решались. Пауза явно затягивалась. Может, я начала не с того? Наверное, сперва надо было речь толкнуть, полную энтузиазма. Потом принять всю братву в вассалы, а только после этого кормить. Или вообще не кормить. Откуда мне знать, что положено делать в таких ситуациях, а что нет? Извините, в институте международных отношений я не училась!

А вот Кира молодец! Подошла к брату и подтолкнула к столу.

— Девчонки, что вы как неродные, налетай, раз угощают, — подзадорила она подруг.

— Вку-у-усно как, — причмокивая, поддакнула Стеша.

Лед тронулся, господа присяжные! Лед тронулся! Поначалу с оглядкой на меня, а потом уже более раскованно народ принялся за угощение. Вот это я понимаю, это по-нашему, по-бразильски. На сытый желудок и разговор приятней. Незаметно для себя ребята начали разговаривать со мной.

— А Меч у тебя тот самый? — поинтересовался один из друзей Кастина.

— Тот самый, — кивнула я. — Кстати, мы так и не знакомы.

Толпа загудела, поддакивая мне. И в самом деле, не мешало бы познакомиться. Показывая на каждого из своих друзей, Кастин представлял их мне.

— Тюк и Охотник, — показал Кастин на ребят, которые при нашем появлении вылезли из шалаша.

Что и говорить, Тюк действительно был тюк. Мощный такой малый. Охотник вдвое его тоньше, и ростом поменьше. Но глаза у Охотника цепкие, сразу видно — свое не упустит.

— А это братья, Кот и Барс, — кивнул в сторону рыболовов Кастин.

«Чук и Гек», — промелькнуло у меня в голове.

«Дите…» — вздохнул Меч.

Если посмотреть на братьев повнимательнее, действительно можно заметить в их повадках что-то от семейства кошачьих. И походка, и плавные движения рук — ну чем не кошки. Парни, услышав свои имена, подошли ко мне поближе.

— Рада познакомиться, мальчики. Меня Найяр зовут.

По привычке хотела протянуть им руку, но вовремя опомнилась. Здесь это не принято. Парни кивнули в знак приветствия. Мне понравилось, что лед отчуждения растаял. Пока ехали в кибитке, девушки смотрели на меня как на врага народа, а теперь ничего, даже улыбаются. Значит, не так уж грозно ты выглядишь, Коричневый Лорд. Перестав меня бояться, девушки называли свои имена. Красивые, мелодичные, они звучали то как шум листвы, то как звон ручейка: Лина, Ката, Марушка, Ора, Таша, Яся. Ну, и конечно Стеша, Мизи и Кира.

Итак, моя команда насчитывала десять девочек, пять ребят и одного взрослого мужчину. Если подумать, то это неплохо для начала. Теперь необходимо инициировать Кастина. А затем принять вассалитет тех, кто захочет. Если кто-то не захочет давать мне клятву верности — вынуждать не стану. Не вижу в этом смысла. Да и вообще — пора бы перейти от размышлений к делу. И поскольку Меч все еще находился в моей руке, то красочную сцену с его появлением пришлось пропустить.

— Ребята, — торжественным голосом начала я. — Мне, как Коричневому Лорду, необходимо иметь свою свиту. Набираю добровольцев. Пока вакансии не заняты. Кто согласен, подходите ко мне.

Толпа зашевелилась. Первыми возле меня оказались Кира и Кастин. Ну, это понятно. Друзья Кастина тоже без колебаний встали рядом. А вот девочки не решались. Они переговаривались между собой, поглядывая то на меня, то на Валдека, то на Киру.

— Повторяю, никто не обязан, — произнесла я, ощущая нервное напряжение девочек.

Стеша решила было подойти ко мне, но одна из старших девушек, Таша кажется, остановила малышку.

— Прости, Найяр, но ты только недавно подарила нам свободу, и терять ее пока что нет желания.

Таша смотрела в землю, не решаясь поднять на меня глаза.

— Я все понимаю, и уважаю ваш выбор, — честно говоря, мне стало немного обидно.

Свобода… Громко сказано. Пока не дойдем до Тармана, рано радоваться. Ладно, сейчас не об этом думать стоит. Не хотят — их дело. Но, может, все-таки стоит попробовать уговорить их?

«Погоди, погоди, — задергался Меч. — Мы так не договаривались. Ну, Кира с братом — это понятно, а остальные тебе зачем?»

«Надо, Феликс, надо», — мне не хотелось углубляться в причину. Но Феликс это Феликс — достанет!

«О-оу, — начал Меч, — только не говори мне о своих ночных фантазиях, где ты в полуобнаженном виде, а вокруг…»

«Заткнись, гад!» — я разозлилась не на шутку.

Да как такое в голову могло прийти этой поганой железке?! Он не жил в детдоме, он не понимает, что такое ненужные дети! Еще Меч Перемен Безнадежностей называется! Как он не понимает, что сама мысль, что ты никому не нужен, вызывает безнадежную тоску?! Когда за тебя некому заступиться, когда ты сам вынужден защищаться и доказывать всему миру, что имеешь право на существование. Кем я буду, если не попытаюсь помочь ребятам? Неужели я имею право бросить их? Им нужна моя защита, мое покровительство!

«А ты уверена в этом? — скептически поинтересовался Феликс, — Уверена, что нужна? Они просили тебя об этом? Не кажется ли тебе, защитник всех униженных и оскорбленных, что они имеют право сами решать, что хорошо для них, а что плохо? Ты хочешь предложить им золотую клетку? Ты такой благодетель! Куда дальше! Поди, любуешься собой: ах, какая я благородная, какая правильная… Тьфу! Ричард Львиное сердце… Да нафиг им сдалась твоя доброта! Им свобода нужна! Понимаешь? Сво-бо-да!»

Слова Феликса словно, холодный душ, окатили меня с головы до ног. За своим слепым желанием защищать всех и вся я не увидела простой истины — нельзя насильно сделать человека счастливым. Нельзя навязывать свою помощь, если человек ее не хочет. Бороться самому, получать свои уроки, свои шишки — его законное право. Иначе человек не окрепнет, не станет сильным и несгибаемым. Привыкший безвозмездно получать помощь и защиту вскоре превратиться в этакого трутня, приживалу.

Феликс прав, тысячу раз прав. Я все равно не смогу защитить всех, решить за каждого его проблему. Как бы мне ни хотелось, какие бы картинки из прошлой детдомовской жизни ни всплывали — я не должна изображать из себя наседку. Но слова уже сказаны, предложение сделано, поэтому возьму с собой только ребят.

«Вот именно, — поддакнул Феликс. — И давай договоримся на будущее».

«О чем?»

«Дети моложе восемнадцати лет на фильм не допускаются», — хихикнул Меч.

«А теперь все то же самое, но по-русски».

Конечно же, я поняла, что имел в виду Феликс, но повыпендриваться-то надо. Ясное дело, что пионеры-герои — это, конечно, хорошо, но свита Коричневого Лорда должна быть более солидной. Устранив все разногласия с Мечом, я переключилась обратно на ребят. Надо Кастином заняться, и другими тоже. Я уже однажды использовала магию Предела, когда снимала с Киры клеймо. Так что, думаю, и с ее братом проблем не возникнет. Только сперва необходимо самому Кастину объяснить, кто он.

— Скажи мне, — обратилась я к юноше, — у тебя порой не возникало странное ощущение, что ты слышишь или чувствуешь силу воды, огня?

Если вы думаете, что вопросы эти задавала я, то ошибаетесь. Феликс подсказывал и руководил всем процессом инициации. Выслушав меня, Кастин задумался.

— Раньше я и не обращал на это внимания, — через некоторое время заговорил Кирин брат. — Порой отец не мог развести в печи огонь. Говорил, что дрова сыроватые. Но стоило лишь мне поднести к ним спички, как они вспыхивали ярким пламенем.

— Что ты чувствовал в этот момент? — полюбопытствовала я.

— Словно слышу голос огня. Пламя пело и просилось наружу. Я выпускал его.

— А как насчет воды?

— Да, ты права, вода тоже разговаривала со мной. Только я никому не говорил об этом.

— Почему? — вопрос задала я, а не Меч.

— Смеешься? — хмыкнул Кастин. — Как думаешь, что бы ответил на такое отец?

«Во-во, — поддакнул Феликс, — думать надо, прежде чем вопросы задавать».

Ладно, сглупила, с кем не бывает? Но это не повод, чтобы отвлекаться.

«Теперь можешь смело рассказать, что он маг Стихий, — подсказывал Феликс. — Скажи, что необходимо разбудить его силу».

«Погоди, ты говорил о четырех стихиях, а мы пока узнали про две», — возразила я.

«Если он слышит две основных, то, понятное дело, и другие тоже. Не останавливайся, продолжай».

Мысленно показав Феликсу язык, я вновь переключилась на будущего мага.

— Так вот, Кастин, хочу тебя поздравить — ты самый настоящий маг Стихий. Твоя сила пока дремлет, но ее можно разбудить.

Я говорила настолько спокойным тоном, словно просила парня сбегать в магазин за хлебом, но для него эти слова прозвучали, как гром среди ясного неба. Парни и девчонки смотрели на Кириного брата с нескрываемым восторгом. Еще бы! Магов Стихий не так уж много на белом свете, это редкий дар. Тюк, Охотник, Кот и Барс даже рты открыли от изумления. Их друг, их предводитель — маг! Что уж говорить о самом Кастине? Кажется, он вообще потерял дар речи. Я пощелкала пальцами перед его глазами:

— Ау, дома есть кто?

— Что? — не оценил мою шутку Кастин.

— С тобой все в порядке? Сколько пальцев? — моя раскрытая ладонь замаячила перед лицом парня.

— Пять, а должно быть больше?

Ну, раз товарищ юморит, значит все в порядке. Теперь самое главное. И чего скрывать — волнение охватило даже меня.

— Ты хочешь получить всю свою силу, Кастин? Твое решение — да или нет.

— Да!

Ответ сорвался с губ парня быстрее, чем ожидалось. Не мешкая больше, я попросила Кастина встать передо мной на одно колено. И вовсе не потому, что перед глазами всплыли картинки про средневековых рыцарей. Просто во мне росту метр с кепкой, а Кастин вон какой вымахал — каланча! Мне необходимо прикоснуться мечом к его голове, не буду же я подпрыгивать для этого? Представьте себе такую картинку хотя бы на минуточку. Смешно? А мне неудобно.

Держа Феликса на вытянутых руках так, чтобы кончик лезвия касался темени Кастина, я призвала силу мага. Слова рождались с легкостью, сама магия Предела выводила эту песню, призывая к жизни одну из своих составляющих. Красочная была картина. Феликс переливался всеми оттенками коричневого: от бежевого до темно-шоколадного. Неизвестно откуда взявшийся ветер разметал мои волосы. На земле вокруг нас с Кастином вспыхнуло огненное кольцо, и язычки пламени побежали по кругу. Второй круг создала вода, и побежала в сторону, противоположную движению огня. Три стихии в сборе: ветер, огонь и вода. Четвертая стихия не заставила себя долго ждать — земля зашевелилась у нас под ногами. Итак, все четыре в сборе. Осталось только закрепить их на Кирином брате. А это, как говорится, дело техники, то есть железки, то есть Феликса. Собрав воедино стихии, Меч пропустил их через себя и замкнул на Кастине. Каждая из стихий проходила через тело парня, ощупывая и проверяя на прочность своего нового хозяина. Судя по гримасам, которые строил Кастин, я не думаю, что это было приятно. Скорее наоборот — болезненно. Но все быстро закончилось, и через некоторое время парень улыбался, как ни в чем не бывало. Что я могу сказать? Молодец!

— Ну, как? Силу чувствуешь? — Кира смотрела на брата с нескрываемым любопытством.

— Пока не знаю…

— А ты проверь, — посоветовал Тюк. — Раз тебе подвластен огонь, запусти огненный шар.

— Я те сейчас запущу! — крикнула я.

Он уже руку поднял, чтобы проверку устроить.

— Совсем с дуба рухнули? Еще толком не знает, как управляться с силами, а туда же, в шарики играть!

Парням повезло, это я их еще ласково, а могла бы чего покрепче сказать.

«Magnifiquement! Sur Mon Dieu!» — воскликнул Феликс.

«Чего-чего? Ты по-русски уже разучился говорить?» — меня порой злит его выпендреж. Ну, знаешь ты кучу языков, чего мне-то этим в нос тыкать?

«Монифик, говорю, прелестно! Ты бы их еще по матушке приложила!»

«Я тебя сейчас об землю приложу. Устроит?»

По той заминке, которую вызвал наш диалог с Феликсом, Валдек догадался, что происходит. Конечно, мой оруженосец понял, что я грызусь с Мечом. И, дабы не мешать нашему приятному времяпровождению, взял власть в свои руки.

— Ты, парень, покамест не торопись силой пользоваться. Поначалу нужно понять ее, узнать поближе. А то по неопытности можно таких дел наворочать, что потом Коричневому Лорду долго-долго придется разгребать.

Валдек наставлял Кастина, а мы с Феликсом продолжали обмениваться любезностями. Я только одного понять не могу — как у нас это всегда получается? Ответственный момент, можно сказать судьбоносный, а нас просто разбирает желание грызться. Может, это любовь? Шучу.

«Все сказал? — пальцы мои сжимают рукоять все сильнее и сильнее. — Продолжать будем?»

«Детка, почеши мне спинку», — издевательски произнес Меч.

Понятное дело, что он не чувствует боли, и мои потуги — мыльный пшик.

«Ладно, развлеклись, и хватит, — Феликс перешел на серьезный лад. — Давай, займись Кирой и ребятами. А то времени и так потратили уйму».

Принятие вассалитета от ребят прошло быстро, без каких-либо заминок. Девчонки так и не решились на этот шаг, а я не стала настаивать. Меня куда больше интересовал Кастин с его новообретенной силой. Я понимаю, «что», или, верней, «кто» со временем из него получится. И моя задача правильно расставить акценты и вырастить верного друга и соратника. Вообще-то я сама до этого не додумалась, как обычно, Меч подсказал. Но ему видней, ведь я впервые сталкиваюсь со всем этим. Понятное дело, что обучением Кастина придется заниматься мне. Странно все это. Я и сама-то без году неделя, как начала хоть относительно понимать магию, а теперь вот учеником обзавелась. Конечно, Феликс поможет, но и от меня многое зависит. Нельзя давать мальчишке плохой пример, надо научить грамотно использовать силу. Приложить все усилия, чтобы Кастин не возгордился, не заработал звездную болезнь. В противном случае он начнет употреблять силу во зло, а мне придется убить его. Не хотелось бы такого поворота событий.

Но это все дело будущего, а сейчас надо отправляться в дорогу. Раз девчонки отказались вступать в мое войско, то теперь, вне всякого сомненья, надо доставить их в Тарман. Там наши дороги разойдутся. Коричневый Лорд со свитой отправится на поиски Матери драконов, а девушки начнут новую жизнь. Поделившись рассуждениями с остальными, и получив их одобрение, я повела всех обратно к кибитке. По дороге мальчишки даже поспорили, кто из них первым будет управлять лошадьми. Честно говоря, после всех произошедших событий, мне дико хотелось спать, и кто поведет кибитку, в данный момент не имело значения. Единственным желанием, захватившим все мое сознание, было забиться в угол и уснуть.

К счастью, за время нашего отсутствия никто не посягнул на лошадей, и лежащих возле кибитки тел не обнаружилось. Лошадки мирно пожевывали травку, безразлично глядя на нас. Разноголосая ватага мальчишек и девчонок с шумом забиралась в кибитку. Места явно не хватало и мне пришлось прибегнуть к помощи магии — увеличить её размеры. Подождав пока все угомонятся, я забралась в кибитку последней. Валдек, на правах старшего, занял место на облучке. Рядом с ним сел Кастин. Тюк, Охотник, Кот и Барс дули губы.

— Через три часа смените нас, — пообещал им Валдек. На том и порешили.

Спать… Какое это счастье — закрыть глаза и погрузиться в сон. Разговоры девчонок совершенно не мешали. Даже наоборот — убаюкивали. Через некоторое время я вырубилась. Сизый туман окутал меня с ног до головы.

— Ты опять пришла без мамы?

Оглянувшись, я увидела знакомую драконочку.

— Прости, малышка, но пока не удается ее найти.

Мне стало неловко перед Ла'Рей. В глазах голубой драконочки стояли слезы. Не выношу, когда дети плачут. Я подошла к ней и погладила по спине.

— А где твои братья и сестра?

— Мы здесь, — отозвались остальные драконята.

Странно, я даже не заметила, как они подошли. Мальчики выглядели расстроенными не меньше, чем Ла'Рей. Только одна Ни'Ра держалась стойко. Мне кажется, или они действительно рассчитывали, что я приведу их маму? Неловко как-то… Вроде бы не обещала этого, а ощущение, словно обманула.

— Честное слово, я ищу ее, ребята, ищу. Как только найду, сразу к вам приведу.

Слова обещания сами вылетели и прозвучали как клятва. Знать бы только, где искать мать драконов.

— Мама, наверное, в замке. Ждет нас, — словно услышал мои мысли Кор.

— А замок где? — я старательно пыталась уловить нить поиска.

— Замок? В столице, в Данесграде.

Уже кое-что. «Значит, нам туда дорога»… Появились новые вопросы, но малышка Ла'Рей заплакала, и все наше внимание переключилось на нее. Успокоить плачущего ребенка дело не пяти минут. Пришлось попотеть и мне, и другим дракончикам.

— Хочешь, песенку спою? — я пошла на отчаянный шаг.

Вокальные данные у меня не очень, но петь все же люблю. Дракончки, видимо, не ожидали услышать такое предложение, в их глазах читалось удивление. Голубая драконочка замолчала, чего мы и добивались.

— А ты умеешь петь? — поинтересовался Ти'Рей.

Вот те раз. Неужели не верят? Сейчас исправим положение. Репертуарчик бы вспомнить. Что-нибудь из детских песен. Как назло, ничего кроме «Пусть бегут неуклюже» в голову ничего не приходит. Впрочем, песенка добрая, детская. И я спела ее.

— Что такое гармошка? — поинтересовалась Ла'Рей.

— И что такое ветролет? — озадачил меня Ти'Рей.

— Вертолет, — поправила я дракончика.

— Пусть так, — кивнул Ти'Рей. — Это одежда такая у волшебника?

— Почему одежда? — вот она, детская логика.

— Ты сама пела «прилетит волшебник в голубом вертолете», — не унимался серый дракончик. — Значит, надел и прилетел.

— Это вертолет летает, — попыталась объяснить я. — Это машина такая, чтобы в небе летать.

— Зачем? — удивился Ти'Рей. — А крылья на что?

Да уж… Порой не знаешь, как с детьми разговаривать, как объяснить прописные истины. Хотя то, что взрослому кажется понятным и простым, для малыша сложно и запутанно. И необходимо немало терпения, чтобы все разжевать. Я приготовилась рассказать дракончикам, что к чему, но сизый туман вновь окутал меня.

— Найяр, Найяр, — Кира трясла меня за плечо. — Проснись, Найяр!

Открыв глаза, я резко села. Кибитка стояла на месте, а лица девчонок выражали сильный испуг. Снаружи доносились мужские голоса.

— В чем дело? — сон никак не хотел отпускать меня.

— Стражники, — угрюмо сообщила Кира причину остановки.

— Сейчас разберемся, — потирая лицо, пообещала я.

* * *

На перекошенное ненавистью и в тоже время испугом лицо Иннокентия II Шимона не обратила внимания. Прям, беда какая! Ну, вышла из телепорта в его спальне, и что с того? Голых мужиков она, что ли, не видела? Или у него есть что-то такое, чего стоит стыдиться? В углу кровати пряталась под одеялом малолетняя наложница.

— В другой раз доиграешь в куклы, — небрежно бросила Иннокентию Шимона. — Одевайся, разговор есть.

Император знал — спорить с первой леди Ордена себе дороже. Резко кивнув наложнице, он велел ей убираться.

— Придешь ночью, — бросил Иннокентий всхлипывающей девочке.

Та кивнула и выскользнула за дверь.

— Старый извращенец, — фыркнула первая леди, глядя, как император натягивает штаны.

С языка Иннокентия готовы были сорваться ответные слова, но он предпочел промолчать. Император с трудом гасил в себе желание задушить нахалку. Нельзя, иначе последствия окажутся печальными. Развязывать войну с Орденом глупо и бессмысленно.

— Разговор есть, — как ни в чем не бывало, продолжила Шимона.

— Чего хочет магистр Рифальд? — сухо поинтересовался Иннокентий.

Вальяжно развалившись на императорской кровати, инквизиторша сделала вид, что не услышала вопроса. Она рассматривала свои руки, проявляя особый интерес к маникюру.

— Что хочет Рифальд? — чуть громче переспросил Иннокентий.

Первая леди предпочитала не выступать в роли просителя. Даже тогда, когда нужно было именно ей, Шимона разворачивала ситуацию с точностью до наоборот. Психологически это значительно упрощало решение задачи. Вот и сейчас, она вынуждала императора просить — просить разрешения помочь ей.

— Что-то случилось? — Иннокентий потихонечку зверел, манеру общения Шимоны он прекрасно знал, и не хотел идти у нее на поводу.

— Который сейчас час? — инквизиторша открыла свою сумку и стала увлеченно искать в ней что-то.

— Пять минут третьего.

— Пообедать бы, — продолжала игру первая леди.

Позвонив в колокольчик, император отдал распоряжение накрыть стол на две персоны. В его голове промелькнула злорадная мысль — подсыпать бы в бокал первой леди быстродействующий яд. Тело потом закопать в подземелье, да так, чтобы во веки веков не нашли. Правда, всех свидетелей убрать придется, и главного повара — тоже, чтобы не сболтнули лишнего. Шеф-повара жалко, конечно, второго такого виртуоза во всей империи не сыскать. Сама идея Иннокентию очень понравилась, но он был труслив, и перейти от задуманного к делу не рискнул. Скрипя зубами, император оделся и поплелся за Шимоной в обеденный зал. К их приходу стол уже накрыли.

Любезно болтая с императором, первая леди и не думала касаться темы своего визита. Игра в неизвестность доставляла ей удовольствие не из последних. Шимона рассказывала Иннокентию последние сплетни замка Доридор. В красках и деталях расписала новые изобретения пыточного дела. Как и что правильно делать, чтобы добиться нужного результата. Бледно-зеленый император только и мог, что кивать в ответ на слова инквизиторши. Как же ему хотелось придушить Шимону! Избавиться от нее! Сделать так, чтобы она исчезла раз и навсегда.

— Что от меня требуется? — прервал Иннокентий монолог Шимоны. — Скажи, я все сделаю.

— Ты о чем? А, про мой приезд?

— Да, — выдавил из себя император. — Я готов оказать любую помощь.

— Я и не сомневаюсь, — Шимона аплодировала себе. — Ты на хорошем счету у магистра Рифальда.

И она засмеялась звонко, задорно. Со стороны, человеку неосведомленному, могло показаться, что смеется ангел. Но император слишком хорошо знал первую леди, поэтому его передернуло от ее смеха.

— Ничего особенного в этот раз от тебя не потребуется, — Шимона поставила опустевший бокал на стол, расторопный слуга тут же снова наполнил его. — Просто помочь найти одного человека. Все остальное я сделаю сама.

— Найти — и все? — императору не верилось, что инквизиторша требует от него столь малую услугу.

— Ты не ослышался, просто найти.

Если бы Шимона потребовала от него десятка четыре крестьян для забавы или что-то в этом же духе, Иннокентий не стал бы так нервничать. А тут — «просто найти». Все это очень и очень подозрительно. Но деваться некуда. Хочешь — не хочешь, а придется соглашаться.

— Я помогу, — процедил сквозь зубы император. — Только скажи, кто тебе нужен.

— Этот человек, он… — Шимона выдержала паузу. — Он сбежал из одного нашего учреждения. Это душевнобольной маг, выдающий себя за Коричневого Лорда.

— Вот как? — крякнул Иннокентий.

В душе он не верил первой леди, понимал, что та врет и не краснеет. Но для себя решил, что расспрашивать не рискнет — себе дороже. Если Шимона говорит, что искать надо психа, то пусть так и будет. Инквизиторша тоже не относилась к наивным девушкам, и прекрасно понимала, что император ей не поверил. Впрочем, ее это мало волновало. Ну, не говорить же Иннокентию, что Коричневый Лорд действительно вернулся? Это грозит проблемами. Во-первых, никакой помощи от императора уже не будет. Во-вторых, он сам бросится на поиск Коричневого Лорда, чтобы первым принять вассалитет. Все это не входило в планы Шимоны.

— Да, — кивнула инквизиторша, — самый настоящий псих. К тому же, он является государственным преступником, поэтому его розыск необходимо провести в кратчайшие сроки. Но все должно быть тихо и незаметно.

— С чего ты взяла, что он именно в империи? — осмелился полюбопытствовать Иннокентий.

— Наши люди почти схватили его на границе наших государств, но ему удалось уйти. Мы в курсе, что он благополучно пересек границу и сейчас разгуливает по твоей империи.

— Фотография есть?

— А зачем тебе его фото? Все психи на одно лицо, и поведение одинаковое — собирают вокруг себя толпы зевак. А этот еще утверждает, что он Коричневый Лорд.

— Ладно, — вздохнул император, — вечером совет кабинета министров, отдам распоряжение шефу СБ. Пусть займется этим делом.

Отсрочка, даже на полдня, не устраивала Шимону. Времени в обрез. Она и так сильно рискует. Коричневый Лодр набирает силу, и еще неизвестно, с кем придется столкнуться — с наивным юнцом «со взором горящим», или с матерым волком, знающим цену жизни.

— Нет, Иннокентий, — отрезала инквизиторша, — ты сделаешь это сейчас.

— Он так опасен? — поморщился император.

— Очень, — стала на ходу сочинять Шимона. — Я не сказала тебе всей правды, не хотела пугать. Но ты вынудил меня это сделать.

— Говори, — Иннокентию сильно не понравилось услышанное.

— Незадолго до побега, этот субъект был подвержен некоторым интересным опытам. На нем опробовали два новых штамма болезни. Вирус не успел проявить себя, и мы не можем предугадать, как будет развиваться болезнь.

Императору стало плохо. Вот оно что! Никакой это не сумасшедший, это инфицированный смертельной болезнью человек. И этот источник заразы разгуливает по его стране! Из-за этого в Гастальской империи может начаться эпидемия с неизвестными последствиями. Нет, необходимо срочно найти этого мага и избавиться от него.

— Ты права, сделаем это немедленно.

Император нервным шагом вышел из обеденного зала. Шимона, очень довольная собой, усмехаясь, смотрела ему вслед.

 

Глава 10

Ворча себе под нос нецензурные слова, я выползла из кибитки. Возле лошадей стояли Валдек, ребята и человек восемь каких-то му… мужиков в форме. Это еще пустяки, что в форме, каждый из них держал в руках винтовку.

«Может, не стоит пока светиться?» — поинтересовался Феликс.

«Поздно. Кажется, меня заметили, — недовольно пробурчала я. — И вообще, что это за маски-шоу?»

Недовольство мое было вызвано несколькими причинами. Мне не дали выспаться — это раз. Прервали общение с дракончиками, а я так надеялась узнать у них больше подробностей про Ши'А. Это два. И, в-третьих, уже говорилось, спросонья — я злая!

«Только не делай необдуманных поступков, — посоветовал Меч. — Не наломай дров».

Не наломать… Ха! Да мне просто хочется убить их, и все дела!

— Ваши документы, — потребовал низкий мужской голос.

— Я вам в пятый раз говорю — их украли. Лесные братья напали на нас, отобрали деньги и документы, — раздраженно ответил Валдек.

— Не рассказывайте сказки, — оборвал его один из стражников.

«Кажется, это их командир, — решила я. — Предлагаю дать ему взятку».

«Думаю, не прокатит, — отмел мое предложение Феликс. — Это не гаишник».

«Вижу, не дура. Какого хрена нас остановили?»

«Ты у них спроси, — предложил Меч. — Но, по моему разумению, мы подъехали близко к границе. Это, скорее всего, приграничный патруль».

«С чего ты это взял?»

«Винтовки видишь? Только у приграничных отрядов есть разрешение на ношение огнестрельного оружия. Элитные войска, так сказать».

«Откуда знаешь?» — я сделала еще пару шагов и остановилась.

«Валдек только что сказал», — пояснил Феликс.

«Весело… — буркнула я. — А раньше предупредить нельзя было?»

«Тебя? Да ты была вне зоны действия сети, — взъелся Меч. — Я тебя звал, орал, а ты ноль внимания».

Пока мы с Феликсом препирались, в мою сторону направился один из пограничников. Глядя ему в лицо, я старалась улыбаться как можно милее.

«Эллочка-людоедка, не иначе, — прокомментировал мою улыбку Меч. — Не напугай дядю».

— Это кто? — рассматривая меня, поинтересовался стражник у Валдека.

— Моя дочь, — не моргнув глазом, соврал оруженосец.

— Ты плодовитый папаша, как я погляжу, — хмыкнул командир отряда.

— Сколько есть, все мои, — нашелся Валдек.

— И сколько их?

Не дожидаясь ответа, пограничник подошел ко мне и стал беспардонно рассматривать. Меня так и подмывало сказать ему что-нибудь ласковое и очень-очень нежное. Но я сдерживала свой порыв, понимая, к чему это может привести.

— Ничего девка, щуплая, правда, но ничего.

Тупо улыбаясь, я продолжала молчать.

— Интересно на остальных было бы взглянуть, — подал голос кто-то из пограничников.

Командир подошел к кибитке и забарабанил по ней из-за всех сил:

— А ну, все на выход!

Девчонки даже не думали вылезать. Я представила, как сжимаются кулаки у Киры и как испуганно смотрят на старших Мизи и Стеша.

— Оглохли?! — вновь рявкнул командир отряда и вновь стукнул по стенке кибитки. — Живо все сюда!

Кастин сделал рывок в мою сторону, но Валдек вовремя остановил его.

«Лишь бы мальчишки дров не наломали, — промелькнула мысль, — Это моя прерогатива».

Кибитка закачалась, и одна за другой из нее стали выпрыгивать девушки.

— Ты глянь, вот это семейка, — заржал командир отряда. — Ай да папаша! Я смотрю, на все руки от скуки! Или не руки?

Остальные пограничники дружным хохотом поддержали шутку командира. Валдек молчал. Да и что говорить? Без слов понятно, что вляпались мы по самое не хочу. Пограничник вернулся в Валдеку и, взяв его за грудки, заорал в лицо:

— Ты думаешь, я тупой?! Ты, скотина, кого обдурить хотел?! А?!

Брызжа слюной, пограничник осыпал моего оруженосца такими закрученными эпитетами, что я даже заслушалась.

«Опыт перенимаешь? — напомнил о себе Меч. — Своего словарного запаса мало?»

Спокойно выслушав красноречивого пограничника, Валдек вытер лицо.

— Они все приемные. В нашей деревне мор был, почти все погибли. Эти, оставшиеся в живых — дети моих друзей.

— Да-а-а? Неужели? — с издевкой поинтересовался пограничник. — А документы где?

— Опять — двадцать пять, — вздохнул Валдек, — украли у нас все документы, украли.

Слегка оттолкнул его, офицер сплюнул на землю:

— Сказки рассказывать будешь на допросе. А сейчас и ты, и вся твоя компания пойдете с нами.

Я видела, как на лицах ребят играют желваки. Обстановка было накалена до предела. Разглядывая остальных пограничников, я лихорадочно искала выход из сложившейся ситуации. Вдруг истошный девичий крик заставил меня обернуться. Таша! Пока командир отряда заговаривал нам зубы, один из его подчиненных решил не терять время даром. Воспользовавшись ситуацией, похотливый гад схватил Ташу за руку и поволок в ближайшие кусты. Ребята и Валдек кинулись ей на выручку, но стоявшие рядом пограничники перекрыли им дорогу.

— Стоять! — рявкнул командир. — Пусть малыш порезвиться. Вам что? Жалко?

Его подчиненные загоготали. Не обращая внимания на предупреждение, Валдек, отшвырнул одного из стражей, но тут же был сбит с ног ударом приклада в голову.

— Не рыпайся, папаша, — предупредил Валдека пограничник и навел на него винтовку.

Знаете, что больше всего испугало меня в тот момент? Огромные здоровые парни с оружием в руках? Или то, что Валдека сейчас могут пристрелить? Нет! За оруженосца я, конечно, тоже боялась, но больше всего меня испугали глаза Таши. Никогда их не забуду! Обезумевшие, молящие о пощаде, испуганные и понимающие, что ей не вырваться из лап насильника. Нет слов, чтобы описать то, что я увидела в ее глазах. Остальные девчонки от страха даже кричать не могли. Стеша тихонько поскуливала, а Мизи всю трясло. Вы видели когда-нибудь молчаливую истерику у семилетнего ребенка? Когда он трясется весь, дергает руками, топочет ногами, открывает и закрывает рот, но не издает ни звука? Это жуткое зрелище, скажу я вам.

Больше видеть все это я не могла. Да плевать я хотела на конспирацию!

«Феликс! Давай!» — то ли подумала, то ли прокричала я.

Что было потом, даже Валдек не решался подробно рассказывать. А девчонкам пришлось после этого память немного подтереть, чтобы спали по ночам нормально. Помню только, как вытащила на свет божий Феликса, и с яростью накинулась на пограничников. Еще видела, как Кастин пустил в ход свою Силу. Те, кого не успела убить я, вспыхивали словно новогодние свечи от огненных шаров мага Стихий. Я даже не видела — стреляли в нас или нет, ярость настолько поглотила меня, что свет померк перед глазами. Я рубила наугад, или мне так казалось. Скорее всего, Феликс взял происходящее под свой контроль, и удары Меча приходились четко по жертве. И еще, мне кажется, а может, так и было — все окружающие познакомились с моим личным словарем ненормативной лексики. Проще говоря — я орала матом.

Как ни странно, но в чувство меня привел запах теплой крови. Уж чего-чего, а этого добра вокруг было в избытке. Особенно на мне и Феликсе. Обведя моих пионерок полупьяным взглядом, я почувствовала, что именно они думают обо мне в данную минуту. Зверь! Коричневый Лорд — Зверь!

«Феликс, — позвала я друга, — что делать-то?»

«Память стирай, немедленно! Пока след свежий — стирай», — ответил тот.

Всем девочкам я тут же изменила воспоминания, а ребятам, Кире и Валдеку не стала. Они должны это помнить, потому что с подобным придется столкнуться еще не раз. Уж в чем-чем, а в этом я была уверена на все двести процентов. Хорошо, что рядом со мной маг Стихий — никаких проблем с заметанием следов. Кастин призвал силу земли, и пока я чистила память девчонок, избавился от тел. Земля сама поглотила мертвую плоть. Когда все закончилось, и мы поехали дальше, Валдек подсел ко мне.

— Ты не помнишь, сколько их было? — мой оруженосец выглядел мрачнее тучи.

— Не помню, — честно призналась я. — Кажется, восемь.

— Вот и я точно не помню, — вздохнул Валдек. — Плохо… Мне показалось, что одному удалось уйти еще до того, как ты начала крушить все вокруг.

— Ой, я дура… — мне стало плохо.

Вот так всегда — страх и понимание того, что произошло, приходит ко мне только спустя некоторое время. Ведь кто-то из ребят мог погибнуть или от моей руки, или от пуль! Меня затрясло.

«Не дури, глупая, — фыркнул Меч, — первым, что ты сделала на подсознании — укрыла всех защитным пологом».

«Правда?» — с облегчением вздохнула я.

«Кривда», — успокоил меня Феликс.

От слов Меча стало легче. Это хорошо, что защита срабатывает на автомате. Неизвестно ещё, в какие ситуации нас угораздит попасть.

«Феликс…»

«Чего?»

«Меня один вопрос беспокоит, я ничего понять не могу».

«Давай сюда свой вопрос, — неохотно согласился Меч. — Если беспокоит, отвечу».

«Откуда у них винтовки? И вообще — странный мир. То средневековье какое-то, то прогресс на лицо. Ничего не понимаю».

«Тут и понимать нечего. Историю учить надо было, а не о сосисках с картошкой думать. Забыла? А я ведь рассказывал тебе».

«А я предупреждала, — в памяти всплыл давнишний разговор. — Говорила, что когда голодная, ничего не запоминаю».

«Слушай, Найяр, давай отложим этот разговор до лучших времен? Сейчас про другое надо думать, — сменил тему Меч. — Мы почти у границы, и я не думаю, что тот отряд был один единственный. Что скажешь?»

«Давай остановимся и переговорим с Валдеком», — на большее моих мыслей не хватило.

«Ладно, тогда останавливай экипаж. Пусть лошади передохнут немного, а мы посовещаемся».

Совет в «Филях» состоялся под огромным, раскидистым баобабом. Шучу, конечно, нет тут никаких баобабов. Дерево какое-то, ну очень огромное, с мощной кроной. Вот под ним мы и уселись. Все молча смотрели на меня.

«Давай, вождь краснокожих, начинай, — хмыкнул Меч, — твои подданные ждут пламенной речи».

«Иди ты… — мне и так хреново, а он со своими шуточками. — Без сопливых солнце светит».

«Ха-ха-ха, — проворчал в ответ Феликс, — очень смешно».

— Мы почти у цели, — обведя взглядом ребят, начала я. — И ежику понятно, что просто так нам границу не пересечь. Какие будут предложения?

«Весьма впечатляюще. Браво, — ерничал Меч. — Особенно порадовали ежики».

Не обращая внимания на брошенную в мой адрес колкость, я продолжала высказывать свои соображения.

— Днем до границы дойти не успеем, — взял слово Валдек, — поэтому переходить будем ночью.

— Послушай, Найяр, а кто тебе мешает использовать магию? — вступила в разговор Кира.

— Вот именно, — согласился с ней Валдек. — И Кастина приобщить к этому делу можно.

Юный маг закивал, словно китайский болванчик. Стремление быть полезным — это конечно хорошо, но не стоит так рьяно проявлять его. Но вслух говорить этого я не стала. К тому же он не настолько опытный маг, чтобы пускать в дело его способности. Кидаться огненными шарами — это ерунда, зато найти в случае непредвиденной опасности правильное решение — посложнее будет.

— Кстати, это даже хорошо, что переходить будем ночью, — почесывая подбородок, продолжил Валдек. — Иллюзия иллюзией, а вот следы на пыльной дороге не спрятать. А так сама ночь позаботится о нашей невидимости. И еще один фактор — звуки. В ночи они особенно слышны, полог неслышимости просто необходим.

«Молодец, Валдек, — похвалил оруженосца Меч, — все верно сказал. Только не полог неслышимости, а покров тишины».

Приняв все сказанное к сведению, мы продолжили дальнейшее обсуждение. Совещание длилось около часа. Благодаря военным навыкам Валдека, мы детально проработали ночной марш-бросок. Решили следующее: я укрываю пологом невидимости кибитку и в таком состоянии мы подъезжаем почти до самого контрольно-пропускного пункта. Можно, конечно, было бы перейти в другом месте, но этого самого места мы не знаем. Идти ночью наугад — опасно. Тем более что с нами дети. А так — доберемся до поста, там покинем кибитку, и все так же прикрытые магическим пологом, спокойно пройдем мимо пограничников. Нам только до Тармана бы добраться, там проще будет. На случай, если на границе окажутся маги, и нас засекут — пустим в ход тяжелую артиллерию, то есть Кастина. Однако очень хотелось надеяться, что до этого дело не дойдет.

На том и порешив, наша дружная компания вновь заняла свои места в кибитке, и двинулась дальше. До заката Цейла оставалось еще много времени, и нам необходимо было соблюдать осторожность. Тот патруль, ныне покойный, не единственный на дороге. Осторожность и внимательность не помешают — подобной оплошности совершать больше нельзя. Пришлось мне снова напрячься и воспользоваться магией иллюзии. Теперь для любого встречного по дороге шел пастух и десятка четыре овец. Не знаю, но почему-то именно такую иллюзию мне поддерживать было проще всего. Картинка из старого Советского фильма просто маячила перед глазами — там пастух в соломенной шляпе шел по дороге и играл на свирели. Еще песню какую-то пел. Если не ошибаюсь, фильм назывался «Веселые ребята». Я его видела всего один раз, и то в детстве, но сюжет этот запомнился навсегда. Надеюсь, что к отаре овец пограничники не воспылают желанием. Хотя кто их знает — дикие люди. Феликс заржал.

«Ну, ты даешь, Найяр, ну учудила…»

«Ты сейчас о чем? Или о ком?»

«Меня потрясает твоя любовь к нестандартному решению вопроса! — веселился Меч. — Ты никогда не мечтала стать ветеринаром? А? То три поросенка, теперь овцы… С тобой не соскучишься».

«А ты рассчитывал поскучать? Даже не надейся», — совершенно равнодушно ответила я.

Голова шла кругом, мне было не до колкостей со стороны Меча. Впервые в своей жизни я ощутила груз ответственности за жизни людей. И почему-то дико хотелось спать. Может, это защитная реакция организма на стресс? Не знаю… Но спать нельзя. Кто будет поддерживать иллюзию? Спасибо Феликсу, выручил — поколдовал над моим организмом, и сон улетучился. Я почувствовала себя бодро и уверенно.

Тем временем приближался вечер. Цейл не торопясь уходил за горизонт. Валдек, Кира и все остальные заметно нервничали. Понятно, почему — впереди решающий момент. Чтобы хоть как-то отвлечь друзей от мрачных мыслей, я предложила сделать привал и немного подкрепиться. Так мы и сделали. Мигом наколдовав стол с едой и пару длинных скамеек, я вместе с остальными принялась ужинать. Эдакий пикник у обочины. Эх, шашлыка только не хватает. Стоп! А в чем дело? Маг я или нет? Запах жареного мяса поплыл над столом.

— Попробуйте, это вкусно, — пошла в ход реклама, — пальчики оближите!

Шашлык пошел «на ура»! Даже пришлось повторить. И про родное «Оливье» я не забыла. А потом, по ходу дела, вспомнилось про мороженное с шоколадной крошкой и клубничным вареньем. Одним словом, все, что вспомнилось, оказывалось на столе. За непринужденной беседой прошел вечер.

Вскоре Цейл распрощался с нами, намекая, что неплохо бы двигаться дальше.

«В эту ночь решили самураи перейти границу у реки», — это я так, вспомнилось что-то.

Естественно, переправляться через какую-то бы ни было реку мы не собирались. Да и реки рядом не наблюдалось. Сердце стучало учащенно, и не только у меня. Волновались все. После того, как все покинули кибитку, я дематериализовала ее вместе с лошадьми. Свою службу они сослужили. Теперь — самое сложное: накрыть мою гвардию пологом невидимости и покровом тишины. Попросив всех встать вокруг меня, я призвала магию Предела. Сложно судить — вышло или нет. Если бы рядом находился кто-то, кто мог сказать, насколько мы невидимы. Что ж, пограничники и скажут… Лишь бы не нарваться на мага!

Мы двинулись вперед. Пропускной пункт показался на фоне ночного неба.

* * *

Глядя на неспешно двигающиеся стрелки часов башни Владыки, отец Лазурий молился за внука. Прошла неделя, а о нем ни слуху ни духу. Ушел из дома и не вернулся… Не думал старик, что вот так потеряет Вашека. Тоска сжимала его сердце — один остался один на старости лет. Старческие глаза, не выдавайте слабость… Не стоит показывать другим свое душевное состояние. Пока есть надежда, надо верить в лучшее. Внучек, внучек… Чего тебе дома не сиделось? Где теперь носит тебя шальной ветер? Жив ли? И ведь как ловко ушел, шельмец! Ни следа не оставил, ни какой иной зацепки. И догадался даже блокировать телепортационный регистратор. Теперь ни за что не отследить, куда переместился мальчишка.

В первые дни после исчезновения Вашека отец Лазурий думал, что внук болтается где-то в окрестностях, и отыскать его не составит особого труда. Но чем больше проходило времени, тем слабее становились надежды на возвращение внука. По Дому Веры поползли слухи — печальные слухи. За спиной отца Лазурия стали поговаривать о гибели Вашека. Порой патриарх ловил на себе сочувствующие взгляды, слышал печальные вздохи. Это откровенно раздражало и пугало одновременно: а вдруг они правы? Вдруг пора оплакивать?

Смахнув навернувшиеся слезы, отец Лазурий еще раз посмотрел на башню Владыки. В окне второго этажа промелькнула тень. Старик вытер морщинистой ладонью слезы — может, из-за них почудилось? Еле заметная тень промелькнула вновь. Что за шутки? В башню никому, кроме него самого, часовщика-смотрителя да еще нескольких старших Отцов и Матерей входа нет. Кто посмел проникнуть без разрешения?! Сейчас он, патриарх Дома Веры, поднимется в башню и отыщет наглеца. Пусть не рассчитывает на легкое наказание! Кто бы ни был, за такой проступок ответить придется по всей строгости.

Сделав несколько шагов к башне, отец Лазурий посмотрел на окна и замер. В одном из них застыл еле заметный силуэт женщины. Часто моргая, отец Лазурий пытался избавиться от слез, чтобы разглядеть получше.

«Что за напасть?» — изумился патриарх.

Неожиданно для него, призрак помахал рукой. Изумленно глядя на белесый силуэт, отец Лазурий подошел ближе. Быть этого не может… Где это видано, чтобы вот так, среди белого дня дух умершего разгуливал по башне, не боясь, что его заметят? Какое там, наоборот — сам привлекал к себе внимание. Прикрывая глаза рукой от яркого света, отец Лазурий разглядывал силуэт. Он улавливал знакомые черты, но никак не мог сообразить, кого напоминает ему призрак. Тем временем, женщина в окне что-то пыталась сказать.

Напрягая изо всех сил глаза, отец Лазурий лихорадочно перебирал в памяти образы. Сотни лиц промелькнули перед его взором за доли секунд. Молодых и старых, знакомых и не очень. Старик изо всех сил напрягал память. Образ — знаком до боли, но почему-то никак не хочет вырисовываться. И вдруг старика словно кипятком ошпарило — Селла! Его так рано ушедшая дочь! Но почему она тут? Со дня ее смерти прошло столько лет, что даже в своих снах отец Лазурий не видел дочери. И вот теперь — ее призрак здесь, среди бела дня. Неспроста все это, ой как неспроста. В душе у патриарха похолодело. Неужели Вашек… Нет! Даже думать об этом нет сил. Неужели Селла пришла, чтобы сообщить отцу, что забирает мальчика с собой в страну усопших? Дочка… Пощади старика, не забирай последнюю радость в жизни… Отец Лазурий готов был разрыдаться в голос от нахлынувшей боли. Превозмогая себя, он посмотрел еще раз на окно башни.

Призрак его дочери пытался что-то сказать. Очерчивая в воздухе рукой круг, Селла повторяла одно и то же слово, но патриарх Дома Веры никак не мог уловить его значение. Старик занервничал. Вдруг Селла исчезнет, а он так и не сумеет понять того, что она пыталась сказать.

— Амулет… Амулет… — ветер наконец-то донес ее слова.

Владыка праведный! Конечно же, амулет! Как он сам не догадался?! Хотя Вашек никогда не носил его, считая пустой безделушкой. Но, видимо, убегая из дома, решил прихватить с собой. Откуда он, старик, мог это знать? Каждый раз, когда отец Лазурий просил внука надеть амулет, тот в ответ только отмахивался и грозился вообще выбросить его. Селла, милая Селла… Даже из мира духов ты заботишься о сыне. Отец Лазурий прикрыл уставшие глаза рукой. Вот он — единственный путь отыскать блудного внука. Спасибо тебе, доченька.

Слезы вновь навернулись на глаза. Смахнув их, патриарх посмотрел на башню. Стрелки неспешно отмеряли новое время, силуэта в окне не было.

— Спасибо, моя дорогая, — прошептал старик и поспешил в свою комнату.

Раз внук взял с собой амулет, то теперь Лазурию не составит труда понять, куда занесло паршивца. За свою долгую жизнь патриарх Дома Веры почти достиг магии Предела. Он умело связывал воедино время и пространство, изредка призывая силы стихий. Настроиться на волну амулета внука для отца Лазурия было легкой задачей. Затратив на это совсем немного времени, старик довольно крякнул — теперь он ощущает Вашека как самого себя. Вот оказывается, где этот разбойник — разгуливает в Меростане, словно у себя в огороде! Бежать надо оттуда, бежать! И не приведи Владыка, если малец вздумает применить магию! Или нарушит хотя бы одно из трехсот сорока семи правил — съедят с потрохами и не подавятся. В свое время дед рассказывал внуку про порядки и уклад жизни других стран Арлила. Только вопрос — запомнил ли все это Вашек. Отец Лазурий очень сомневался. И потому не стал откладывать в долгий ящик поход за внуком.

* * *

— И все-таки надо было посоветоваться со мной, а не проявлять самостоятельность, — отчитывал Дар парнишку, когда они шли по дороге.

— Я думал… — хлюпнул носом Вашек.

— Думал он, — передразнил дракон. — Не думать, а советоваться надо было.

— На счет чего советоваться? — поджал губы Вашек.

— По поводу телепортации, умный ты мой, — съязвил Дар.

— С тобой? О телепортации? — откровенно удивился парнишка, — Ты хочешь сказать, что разбираешься в этом?

— Разбираюсь.

— А чего тогда сам не телепортировался? — завелся Вашек.

Неудачное перемещение не давало парню покоя. Он чувствовал за собой вину, и поэтому любое слово Дара воспринимал в штыки.

— Интересно, и куда бы это я телепортировался? Кто из нас двоих знал дорогу? Уж точно — не я.

Вашек промолчал, понимая, что Дар прав. Даже если он и владеет искусством перемещения, по какой из транспортных телериг идти, все равно не знал. Так что, как ни крути, а вина на нем.

— Ладно, — Дар похлопал парнишку по плечу. — Теперь бы узнать — где мы, и понять в какой стороне твой дом.

Как назло по тракту никто не проезжал. Даже ни одного пешего путника не было видно. Потихоньку менялся ландшафт, Цейл приближался к горизонту. Дар и Вашек не торопясь шли по тракту.

— Одно из двух: или тут отродясь никто не жил, или местное население вымерло поголовно, — с иронией произнес Дар после пяти часов пути.

— Думаешь, вымерли? — с серьезным видом переспросил Вашек.

— А как еще прикажешь понимать полное отсутствие людей на дороге?

— А вдруг ею не пользуются? — выдвинул предположение парнишка.

— Уверен? Посмотри внимательно, видишь? Хорошо утоптана, ухожена. Если бы дорогой не пользовались, то трава давно проросла бы, где только можно.

Слова Дара заставили Вашека осмотреться повнимательней. Да, он прав — ровная, без ям и выбоин дорога, чистая. Даже деревья, растущие на обочине, и те не остались без внимания. Прямые, аккуратные, побеленные, они в благодарность за заботу дарили путникам тень в полуденный зной.

— У тебя соображения какие-нибудь есть по поводу нашего местонахождения? — продолжал пытать Вашека дракон.

— Ну, мы на Арлиле, это бесспорно, — кусался в ответ мальчишка.

— Да уж… Не на Регнале, — усмехнулся Дар.

— Уверен? — Вашек поджал губы и, наклонив голову набок, посмотрел на Дара.

— Дерзите, молодой человек. Нехорошо…

В ответ парнишка только хмыкнул. Не без этого, ясное дело. Даже дед порой не выдерживал и отвешивал внуку легкий подзатыльник за его языкастость. Не сильно и без злобы, а так — профилактики ради.

— Почему ты уверен, что не на Регнале? — переспросил Вашек.

— А ты что, мечтаешь там оказаться? — вопросом на вопрос ответил дракон.

— Мечтать не мечтаю, а вот побывать там хотелось бы.

— Лучше выбрось из головы, — выражение лица Дара резко изменилось. — Людям там не место.

— С чего бы это? — Вашеку стало любопытно.

— Хозяева Регнала — драконы. А они ненавидят людей. Давным-давно драконы поклялись убивать любого человека, ступившего на их землю. Хочешь умереть молодым и красивым? — в глазах дракона промелькнула злоба.

Вашек заметил ее, и по спине мальчишки пробежал холодок.

— Они ненавидят людей так же, как и ты?

— С чего ты решил, что я ненавижу людей? — дракон мигом погасил ярость.

— Почувствовал, — честно признался Вашек.

«Сдаешь, Дар, сдаешь, — упрекнул себя дракон. — Нервишки расшалились? Соберись сейчас же! Малец-то тут при чем? Зачем напугал его?»

— Ты не ответил, — негромко произнес парнишка.

Ему хотелось услышать ответ, но в то же время он интуитивно чувствовал, что этот ответ ему не понравиться. Вашек уже жалел о своем любопытстве.

— Интересно, где все-таки мы находимся, — резко сменил тему дракон. — Столько протопали, а никого не встретили.

Поняв, что Дар тоже не хочет продолжать разговор, Вашек промолчал. Дракон с благодарностью посмотрел на него. Умный малец — хорошо.

— Может, я попробую еще раз телепортнуть нас? — пареньку хотелось исправить допущенную ошибку.

— Нет уж, хватит, — охладил его пыл Дар. — Мне как-то не хочется оказаться в подземелье какого-нибудь замка или посередине реки. Ты понял мою мысль?

— Ага, — шмыгнул носом юный маг.

Некоторое время они шли молча. Разговор не клеился, да и не хотелось особенно говорить. Вскоре на горизонте показался населенный пункт. Переглянувшись, Вашек и Дар улыбнулись и прибавили шагу. Но дойти до городка им так и не удалось. Прямо перед ними на дороге возникли четыре женщины в белых одеждах.

* * *

— Сволочи! Скоты! Ублюдки! — я орала как ненормальная.

Сдерживать натиск трех магов оказалось задачей не из легких. Помимо того, что надо было держать защитный полог, полог невидимости, мне приходилось отбрасывать удары этих гадов.

Началось все с того, что маги на контрольно-пропускном пункте все же присутствовали. Это уже позже, спустя несколько месяцев, я узнала более подробно о порядках и устоях Гастальской империи. Но в данный момент присутствие магов на границе стало для нас серьезной проблемой. По большому счету КПП и граница — это небольшой одноэтажный домик на обочине широкой дороги, да шлагбаум. Казалось бы — чего тут сложного? Проскочили мимо «домика в деревне» незаметно — и вся недолга. Ага! Размечталась… Не успели мы подойти к постройке на расстояние двадцати метров, как включились прожекторы, заорала сирена. Из домика, словно тараканы, повыскакивали какие-то люди. Через пять секунд я поняла, что это маги. Первый удар я все-таки пропустила, хотя и предполагала, что он будет, и заранее укрыла всю свою команду надежным щитом. Но хуже всего, что Кастин принял его на себя. И теперь лежал на земле, хотя и прикрытый пологом невидимости, но без сознания. А я не могла ему помочь. И не могла даже проверить — жив он или нет.

— Сволочи! Падлы! — остальные слова я не решалась употреблять, рядом все-таки дети.

«Спокойно, Найяр, спокойно, — Меч сдерживал мой гнев. — Ты, когда нервничаешь, перестаешь нормально соображать. У тебя эмоции лезут, а тут — действовать надо».

Легко ему говорить — «действовать», а у меня паника внутри и страх за Кириного брата. Не знаю, как это объяснить, но именно страх из-за мысли, что Кастин погиб, не позволял мне действовать, и напрочь отбил способность логически размышлять.

«Это никуда не годится, — пытался достучаться до моего самообладания Феликс. — Ты все же Коричневый Лорд, а не курсистка. Сосредоточься на враге, а не на своей жалости. Я просканировал Кастина, он тяжело ранен, но живой».

«Ты в этом уверен, Феликс?»

Очередной удар магов заставил меня взвизгнуть.

«Держи удар! Дура! — заорал Меч. — Включи мозги!»

Таким рассвирепевшим я его никогда не видела. Меч в ярости, Коричневый Лорд — в панике. Хороша картина, ничего не скажешь.

«Феликс, посмотри еще раз Кастина, он действительно жив?»

По всей видимости, мои слова переполнили чашу терпения Меча, и он сказал то, что меньше всего можно было ожидать от него.

«Слушай, Найяр! Иди в задницу со своей истерикой! Баба, она и есть баба! Даже с сильнейшим артефактом в руках ты обычная баба! И тебе никогда не стать Владыкой Предела!»

Что?! Так меня еще никто не унижал! Мало того, что послали туда, куда я сама обычно выписываю маршрутный лист, вдобавок и опустили ниже плинтуса. Я — баба?! Все, убью! Один гад сидит в моем позвоночнике и обкладывает оттуда меня последними словами. Еще один несчастный лежит на земле в полной отключке. Трое других лиходеев пытаются уничтожить мою пионерскую ячейку, а во всем виновата я?!

Все, мои хорошие, все… Сейчас вы узнаете, на что способна разъяренная баба. Выхватив Феликса, и отбросив полог невидимости, я предстала перед пограничными магами во всей красе. Валдек потом рассказывал, что и сам испугался моего вида. Перекошенное ненавистью лицо молодой девушки, у которой вместо глаз два темно-коричневых провала, вызовет икоту у кого угодно. Голливуд с его ужастиками отдыхает.

Увидав меня, маги одновременно выпустили огненные шары. Только они, маги то есть, не рассчитывали, что я сумею остановить летящие шарики и собрать их на острие Меча, слепив их в один большой шар. Не знаю почему, но в тот момент меня просто подмывало крикнуть: «За Родину! За Сталина!» и швырнуть огненный шар обратно в магов. Не иначе, как фильмов про войну пересмотрела в детстве. Вместо этого я дико захохотала и погасила файрболл. Обойдусь своими силами, собственной магией. Предел задрожал и зазвенел, когда я дотронулась до него в поисках Силы. Думаю, что маги всего Арлила в этот момент поняли, что в их мире появилась сила, с которой им не справиться. Пришлось снять гриф секретности с моего пребывания на Арлиле. А жаль. Так хотелось еще немного поиграть в кошки-мышки. Но настал тот момент, когда необходимо полностью принять магию Предела и ощутить всю ее мощь. Вот так — защищая жизнь своих друзей, я и стала полноправным Коричневым Лордом, великим магом Предела. Повзрослела, так сказать. Слияние с Пределом произошло в момент, когда мое сердце и разум жаждали этого больше всего на свете. Я была полностью открыта для магии и уже не отрицала ее как таковую. Наоборот — звала и умоляла помочь спасти моих друзей.

Некоторые могут возразить — а как же все те фокусы, которые я вытворяла до этого? Скажу одно — тогда для меня все являлось игрой чистой воды. Я не воспринимала магию всерьез, а развлекалась с ней, как ребенок с новой игрушкой. И не думала, что ее можно использовать как оружие. А сейчас шел бой. И не с кем-нибудь, а с самыми настоящими сильными магами. Теперь я знала и чувствовала Предел каждой клеточкой тела. Он стал очевиден и доступен настолько, насколько можно понять, что значит дышать, ходить, есть, пить. Это ведь так элементарно, Ватсон…

Коричневый Лорд вернулся! Похоже, что маги-пограничники это поняли, но осознание данного факта им не помогло. В одно мгновение их не стало. Я попросту развеяла их по ветру. А заодно и «домик в деревне», и всех, кто в нем находился. Зачем? А чтобы не путались под ногами. Жестоко? Быть может, и так… Но они мне мешали. Когда с врагом было покончено, я убрала Феликса и кинулась к лежавшему на земле Кастину. Полог невидимости давно пришлось отбросить. Кира сидела на корточках возле брата и молча смотрела на него.

— Что с ним? — стараясь не показывать своих эмоций, спросила я.

— Ран нет, но в себя он не приходит, — сдавленным голосом ответила Кира.

Приняв первым на себя магический удар, Кастин вылетел из полотна реальности. И где сейчас гуляло его сознание, а проще говоря — душа, одному Богу известно. Нырять за ней в тонкие структуры подреальности прямо сейчас я не могла. Это дело не двух минут. Сперва надо закончить наш поход через границу, а потом уже вытаскивать Кастина. Физически он не пострадал, значит, потерпит какое-то время. Попросив Валдека понести парнишку на руках, я повела свой отряд на территорию Тармана. Понятное дело, что там нас тоже ждали. Не с транспарантами и духовым оркестром, но все же не так враждебно. Мы шли спокойно, не прячась. Да и смысла в этом не было — тот фейерверк, который устроили ныне покойные маги, вряд ли остался незамеченным тарманскими пограничниками.

 

Глава 11

— Гости пожаловали, — прошептал Грэм.

Премьер-министр оторвался от бумаг. Было уже давно за полночь, а Заххар все еще работал в кабинете.

— Куда? Какие гости?

Заххар не сразу понял, о чем речь. Подготовка доклада к предстоящему заседанию правительства полностью поглотила его.

— Да соседка к Софье пришла, — уточнил домовой.

— Какая соседка? — Тоин вновь погрузился в работу.

— Ау! Дома есть кто? — в голосе Грэма чувствовалось раздражение.

То ли домовой так «искренне» произнес фразу, то ли Тоин сам понял, о чем идет речь, но Заххар даже подпрыгнул на месте.

— Когда?! Где?! — бумаги полетели на пол.

— Да не суетись ты так, — проворчал Грэм.

Собирая упавшие листы, Заххар решал, с чего начинать. У него было время подготовиться к встрече Коричневого Лорда. Но сам момент появления столь страшного гостя в Тармане Тоин не мог предугадать.

— Где именно он появился? — поинтересовался премьер-министр.

— На северо-восточной границе, — пошептал домовой. — Ох, и шуму он там наделал! Устроил веселенькое представление.

— Сильно нашумел? — начало Заххару не понравилось.

— Разгромил пограничный пост империи.

— А с нашим что?

— Все тихо, никаких осложнений при встрече с нашими пограничниками не произошло.

Тоин немного успокоился, но все равно напряженное состояние не покидало его. Премьер-министру не хотелось, чтобы появление Коричневого Лорда вызвало отрицательный резонанс в СМИ и среди влиятельных людей. Не приведи Всевышний, если журналисты пронюхают о «красочном» появлении Коричневого Лорда, такая шумиха поднимется! Потом придется немало попотеть, чтобы замять это дело. Проклятые проныры сумеют из маленького происшествия раздуть огромный скандал. Поэтому чем раньше люди Заххара встретятся с гостем, тем спокойней будет. И в первую очередь — самому премьер-министру. Хорошо еще, что никакой стычки с тарманскими пограничниками не произошло.

— Звони давай, — подсказал домовой.

— Да-да-да, — Тоин метнулся к селфону.

Быстро набрав номер, он откашлялся и стал ждать ответа. Сонный голос в трубке недовольно проворчал:

— Слушаю…

— Господин Рахнель, это Заххар Тоин беспокоит.

Сонливость у абонента как рукой сняло.

— Господин премьер-министр, что-то случилось?

— Случилось… Помните наш разговор три дня назад?

— Мне по долгу службы положено все помнить, — усмехнулся глава службы безопасности.

— Так вот, ожидаемый мной человек пересек границу Тармана.

— Вот как? — удивился Рахнель. — А мои бойцы пока еще не докладывали.

В голосе шефа службы безопасности проскочили ледяные нотки. Заххар знал — ничего хорошего подчиненным Рахнеля это не сулит. И попытался смягчить ситуацию.

— Видимо, не успели еще. Я сам получил данные из совершенно иных источников, не из госструктур. Скажем так — от независимого наблюдателя.

Тут Заххар услышал, как в кабинете генерал-полковника Рахнеля зазвонил второй селфон.

— Вот, кажется, и ваши бойцы звонят.

— Одну минуту, господин премьер-министр, — извинился Рахнель.

— Я подожду, — согласился Тоин, и трубку класть не стал.

— Докладывайте, — голос генерал-полковника звучал приглушенно, но слова можно было разобрать. — Да? Уверены? Много?

Затем наступила пауза. Тоин нервно барабанил пальцами по столу. С этого часа жизнь Тармана резко меняется. Впрочем, и его личная жизнь тоже. Что принесет на его родную землю Коричневый Лорд — одному Владыке известно.

— Что вы несете, полковник? — рявкнул на том конце провода Рахнель. — Вы в своем уме?!

Премьер-министр напрягся. По всей видимости, что-то пошло не так. Иначе всегда спокойный и сдержанный шеф службы безопасности не стал бы так кричать.

«Только бы бойцы Рахнеля ничего не учудили, — промелькнуло в голове Заххара. — Только бы…»

— Везите в столицу всех, на месте разберемся, — отдал приказ генерал-полковник и положил вторую трубку. — Господин премьер-министр, вы на связи?

— Да, — ответил Тоин. — Что-то случилось?

— Не переживайте, господин Тоин, — успокоил его Рахнель. — Все прошло тихо и без шума. Только вот та информация, которую передал мне полковник Красс, вызывает долю сомнения.

— В чем дело? — Заххар разволновался еще больше.

— Господин премьер-министр, вы знаете мое правило — не докладывать непроверенные сведения. Послезавтра, во второй половине дня, наши гости будут в столице, и я сам лично разберусь. А потом доложу вам.

— Гости? А их много?

— Семнадцать человек, — доложил Рахнель.

— Сколько?!

Тоин, конечно, предполагал, что Коричневый Лорд будет не один, но о таком количестве народа в его свите он не думал.

— Именно. Вы не ослышались — семнадцать. И больше половины из них юные девушки.

Едва слышный стон сорвался с губ Заххара. Неужели? Неужели начинают сбываться его самые худшие опасения? Не приведи Владыка! Если верить историческим фактам, Коричневый Лорд обожал развлекаться с молоденькими девушками. Если это так, то на что он, Заххар Тоин, обрекает свою страну? Даже думать жутко. Народ не простит ему этого.

— Они что-нибудь говорят? — Тоин взял себя в руки.

— Девушки? Нет. Они напуганы и молчат. Кстати, с ними раненый юноша. Он в коме.

«Час от часу не легче, — Заххар вытер пот со лба. — Не было печали…»

— А с ним что? — премьер-министр нервно тер рукой подбородок.

— Говорят, что ранен имперскими магами во время перехода границы.

«Еще лучше, — нервы Тоина были на пределе. — Что же это получается? Коричневый Лорд, с ним юные особы, находящийся в коме юноша — и всю эту компанию необходимо срочно доставить в столицу так, чтобы никто не узнал об этом».

Но генерал-полковник Ренхель хорошо знал свое дело, за это Тоин был спокоен. Обговорив с ним важные моменты, Тоин повесил трубку.

— Я все слышал, — опередил Заххара домовой. — Можешь мне не пересказывать.

— В таком случае, хотелось бы узнать твое мнение.

— О-о-о-о, — довольно протянул Грэм. — Скажу только одно — тебя ждет масса сюрпризов.

— Интересно, каких же? — Заххар жутко не любил, когда Грэм начинал недоговаривать.

— Утро вечера мудренее. Через день все узнаешь, — хихикнул домовой.

— Может, сейчас посвятишь?

— Ложись уж лучше. Меньше знаешь — крепче спишь, — ушел от ответа Грэм.

— Разве тут уснешь? — проворчал премьер-министр.

Но спорить с домовым не стал — все равно бесполезно. Если сразу не сказал, то и теперь не скажет. Оставшееся до рассвета время Заххар провел в полудреме. Он то засыпал, проваливаясь в короткий, но беспокойный сон, то резко вскакивал. Вместе с ним просыпалась и Софья, недовольно ворча на мужа. Лейтмотивом сновидений премьер-министра являлся, конечно же, Коричневый Лорд. Он беспощадно мучил Тоина в его же собственных снах. Из-за этих жутких сцен Заххар и просыпался, тяжело дыша. Несколько раз премьер-министр звал Грэма, но домовой молчал. Он не имел привычки общаться с Тоином в его спальне. Считал это моветоном, но в большей степени попросту не хотел ссориться с Софьей.

Утром, мрачный и невыспавшийся, Заххар угрюмо пил кофе. Впереди его ждали долгие, мучительные часы до прибытия Коричневого Лорда. План дальнейших действий у премьер-министра, естественно, был. Но это его план, а вот что намеревается делать сам Коричневый Лорд — это совсем другой вопрос. Нет никакой уверенности, что их намерения совпадут.

Глядя на мужа, Софья переживала. Таким она еще никогда Заххара не видела. Сидит, словно в воду опущенный. Пьет горячий кофе без сахара и даже не замечает этого. В обычный день уже давным-давно попросил бы налить другой — похолоднее и сладкий. А сейчас непонятно что с мужем происходит. Софья подошла к Заххару и положила руку ему на лоб:

— Температуры нет. Ничего понять не могу…

— Я не болен, — буркнул Тоин, оторвавшись от своих мыслей. — Все в порядке.

Присев рядом, Софья посмотрела пристально в глаза мужу:

— Рассказывай, только не пытайся что-то скрыть от меня, все равно узнаю.

«Это точно — узнаешь, — вздохнул Заххар. — И не ты одна…»

Ему давно хотелось поделиться с женой невеселым известием о появлении Коричневого Лорда. Только Тоин все откладывал это, не желая взваливать на плечи Софьи груз проблем. Понимая, что она все равно узнает об этом, Заххар до последней минуты берег покой жены. Но теперь настал момент рассказать правду.

— Софья, выслушай меня, не перебивая, — взяв жену за руку, начал премьер-министр. — То, о чем ты сейчас узнаешь, пока что государственная тайна. Ненадолго, но тем не менее.

Пристально глядя на Заххара, Софья кивнула. В благодарность за понимание Тоин слегка сжал ее руку. Затем вздохнул и произнес на одном дыхании:

— Вернулся Коричневый Лорд. Сегодня, ближе к вечеру он будет в столице.

— Погоди, — мотнула головой Софья, — какой Коричневый Лорд? Это же легенда, и не более.

— Ошибаешься, моя дорогая, ошибаешься… Как бы я хотел, чтобы это было так.

Тоин отпустил руку жены и встал. Подойдя к окну, он посмотрел на зеленеющий сад — их с Софьей любимый уголок. Место, где так приятно поводить время вдвоем. Не отрывая от сада взгляд, Заххар рассказал жене все, что знал. Несколько минут Софья молчала. Затем подошла к мужу и обняла его:

— Почему ты мне раньше не сказал всего этого? Зачем в себе держал?

— Не хотел обременять тебя этим раньше времени. Помочь бы ты все равно ничем не смогла, а вот нервничать стала бы — это точно.

— Не смогла бы помочь? — сжала губы Софья. — Да, в вопросе с самим Коричневым Лордом — возможно, но тебе-то лично… По крайней мере, ты мог бы делиться своими переживаниями со мной.

В какой-то степени Софье даже обидно стало — Заххар не решился посветить ее в свои тайны. Дожили. Понятно конечно, что оберегает от стресса, но, тем не менее…

— Попроси принести мне другой кофе, — ненавязчиво сменил тему разговора Тоин.

— Дружок-то твой знает? — покачала головой Софья.

— Знает, — Заххар стал увлеченно рассматривать пол. — А кофе можно?

Женщина пошла на кухню, попросить сварить новый кофе.

* * *

Уже несколько часов мы ехали в автобусе по направлению к Коптару. Кастин все еще находился в коме. Входить в его подсознание в данный момент не было смысла. Я все еще была взвинчена из-за происшедшего. Вот успокоюсь немного, тогда вытащу мальчишку. Девушки молча смотрели в окна микроавтобуса, разглядывая проплывающий мимо пейзаж. Валдек — тот вообще словно воды в рот набрал, даже со мной — и то не разговаривает. Можно подумать — это я виновата во всем. Кто просил, скажите на милость, этого недоделанного мага кидаться на амбразуру? Тоже мне — герой-защитник нашелся… Это сейчас, когда все улеглось и успокоилось, когда мы в безопасности, я начинаю воспроизводить в памяти то, что произошло на границе. А тогда у меня истерика была, самая настоящая. Теперь же злость понемногу берет верх.

Из всего случившегося помню, как Меч закричал, что на КПП маги и что они нас засекли. Помню, как собиралась достать Феликса, но не успела. Выскочившие на улицу маги, словно черти из табакерки, швырнули в нас первую очередь файерболов. Я не думаю, что если бы эти шарики попали по мне, то смогли бы нанести вред. Ничего не случилось бы, я точно знаю. Так нет ведь — в наших рядах оказался «всемогущий маг»… Кастин решил, что Стихия огня и файерболы магов — это родственные души, и смело прыгнул им на встречу, закрывая меня от удара. Вот и огреб по полной программе.

Хорошо хоть, тарманские пограничники не открыли по нам огонь. Наоборот — проявили заботу и внимание. Может, им не привыкать принимать у себя беженцев из империи, а может, просто люди душевные. Перестрелку с магами они, конечно, видели, такое сложно не заметить. А если так, то скрывать дальше кто я — глупо и неразумно, да и надоело, если честно. Теперь, когда магия Предела стала доступна мне полностью, изображать из себя пай-девочку не было нужды. Все маги Арлила больше не представляют для меня угрозы. Эх, жалко, нельзя словами передать выражение лиц тарманцев, когда я, как бы, между прочим, представилась. Естественно, что сперва мне никто не поверил, и все пограничники косились на Валдека. Мой оруженосец переминался с ноги на ногу, молча обводя их взглядом. Разубеждать их, что-то доказывать, он не собирался — все равно бы не поверили. Но стоило только на сцене появиться Феликсу, как все сомнения исчезли в один миг.

Старший из офицеров кинулся куда-то — видимо, побежал докладывать начальству. В своих догадках я не ошиблась — минут через десять появились люди с серьезными лицами. Один из них представился как полковник Красс, фамилии остальных я не запомнила. Мужик оказался очень любопытным — столько вопросов задал. Так как я человек, практически не врущий, то, не кривя душой, отвечала на них честь по чести. Помощники Красса старательно записывали мои слова, видимо, для протокола. Вообще-то, в тот момент мне хотелось заняться Кастином, да только возможности не представлялось. По моей просьбе Феликс проверил парнишку и сообщил, что в таком состоянии он протянет еще дня два, не больше.

Пока мы беседовали с полковником, на погранпост подогнали автобус, в который нас всех успешно и усадили. Теперь, насколько понимаю, мы едем в столицу. Кастина устроили на заднем сиденье. Кира сидела рядом, положив его голову себе на колени. В глазах девушки стояли слезы. Она посмотрела на меня умоляющим взглядом.

«Долго будешь ее мучить? — проворчал Феликс. — Дыши глубже и успокаивайся давай».

Легко сказать — успокаивайся. А если внутри все кипит и клокочет? Впрочем, кто мне мешает прибегнуть к помощи магии? Глубокий вдох — перед глазами золотой водопад, и я под ним. Струи воды ласково касаются моей головы, сбегая по плечам. И самое интересное — запах. Неожиданно для себя, я вдруг почувствовала аромат мяты. В той, прежней жизни, на работе одна из сотрудниц обожала заваривать с ней чай. Не понимая всей прелести такого напитка, я воротила нос. Теперь приятный запах душистой мяты окутал меня со всех сторон. Золотые струи продолжали бежать по телу, забирая нервное напряжение. Хорошо… Как хорошо… Спокойствие и безмятежность.

«Ты давай, не усни там, — из-за шума водопада долетел голос Меча. — Расслабилась она, понимаешь…»

Вечно ворчащее существо по имени Феликс, как всегда, умеет ласково и нежно вернуть на грешную землю. Впрочем, он прав — нечего расслабляться. Дыхание мое ровное и я сама спокойна, чего не скажешь о Кире. Бедная девочка — вся на нервах. Ехать нам, как сказал полковник Красс, сутки, так что самое время вытаскивать Кастина.

«Не переживай и не бойся, — начал разъяснять мне Меч последовательность действий. — Все предельно просто. И запомни вот еще что, на будущее, вход в подсознание разных людей происходит по-разному. Поэтому не жди одинаковых картинок. И не забывай, что ты в гостях. То, что видит „хозяин“, не дано видеть тебе. Понятно?».

Чего уж тут непонятного? Я практически каждый день шляюсь по подсознаниям других, это все так просто и элементарно… Да без проблем, Боже ты мой…

«Не ерничай, — если бы у Феликса были руки, то он бы точно отвесил мне подзатыльник. — Я уже заметил, в ответственный момент ты начинаешь валять дурака. Заканчивай с этим. Ты давно уже не Нинка Скворцова, студентка-вечерница, ты нечто большее — имеющее власть и силу, права и обязанности. Я подчеркиваю — обязанности!»

Закончив «вправлять» мне мозги, Феликс продолжил разъяснять, как и что делать в подсознании другого человека.

«Твоя задача — найти Кастина и уговорить его вернуться. Скажу сразу — это самое сложное. Тот, кто попадает в мир собственных фантазий, не хочет возвращаться оттуда. В подсознании человека скрывается созданный им мир, со всеми его прелестями и страхами. Тот мир, где ему хотелось бы жить, там, где сбываются все заветные мечты. Из такого мира мало кто добровольно уходит. Поэтому готовься к тому, что услышишь от Кастина отказ».

«А ты? — мне вдруг стало не по себе. — Ты поможешь его вытащить?»

«Нет, — сразу же отрезал Меч, — к сожалению, я не могу проникнуть в подсознание Кастина».

«Почему?» — на душе стало тоскливо.

«Все очень просто. Кастин не включил меня в свой мир. Для него я простое оружие, хоть и волшебное. Для парнишки меч Коричневого Лорда — всего лишь неодушевленный предмет, он даже не вспомнит обо мне. Это первое, но не главное. Еще одна причина — моя собственная энергия. Кастин, хоть и маг, еще не готов принять в себя Силу Предела. Проще говоря, его мозг расплавится от одной попытки».

«Ясно, — грустно вздохнула я. — Идти тебе, Нинка, одной».

«Не маленькая, справишься», — подбодрил Феликс.

Под пристальным взглядом полковника Красса пройдя через весь автобус, я подошла к Кире.

— Поможешь мне, если что? Хочу вытащить твоего брата.

— Конечно, помогу, — кивнула та. — Ты только скажи, что делать.

— По ходу дела посмотрим, пока и сама не знаю. Главное — зови его, ладно? Все время зови.

Кира уступила мне место, а я, устроившись поудобней, положила голову Кастина себе на колени. Автобус слегка подскакивал на кочках и ухабах, но это не помешает. Затем, как научил Меч, я положила ладони на виски Кастина и закрыла глаза. Перво-наперво надо расслабить собственное сознание, и полностью отключиться от внешнего мира. Как ни странно, но мне это легко удалось. Звуки стали приглушенными, я слышала только собственное дыхание, а затем и оно затихло.

Вокруг меня сгустился багровый туман, плотный, словно кисель. Впрочем, туманом эту атмосферу не назовешь — багровое нечто, и все. Я посмотрела и увидела себя. Странно так — понимаю, что тело мое находится в автобусе, и в то же время вижу себя в этом «киселе». Наверное, так и должно быть. Я позвала Меч, но, как говорится: «А в ответ тишина». Постояв немного, я сделала пару шагов — ничего не изменилось. Ладно, чего топтаться на месте? Пойду потихонечку…

Никто не сомневался, что багровый «кисель» вскоре начнет рассеиваться. Правильнее сказать — он попросту исчез в одно мгновение, и я увидела под ногами ковер. Огромный такой, бескрайний ковер белого цвета с гигантскими черными пятнами. Пошла по нему. Вдруг смотрю, а это вовсе и не ковер, а спина громаднейшей коровы. Даже смешно стало. Гляжу, а неподалеку Кастин сидит. Естественно, я направилась к нему.

— Привет, — юный маг вскочил и сам подошел ко мне.

— Как ты? — поинтересовалась я.

— Отлично! Видишь, я с малышом играю.

Хорошо, что Феликс предупредил заранее — я никого не видела. Непонятно как корову-то разглядела… По словам Меча, я вообще должна находиться в пустоте. Подсознание Кастина рисует картинки только ему, «гости» же в этом мире не особенно желанны.

— А ты чего пришла? — поинтересовался Кирин брат и помахал кому-то рукой.

— Вообще-то я за тобой.

— Зачем? — Кастин удивленно посмотрел на меня.

Действительно, зачем? Ему и тут хорошо, на спине огромной коровы. Какая же ты глупая, Нинка…

— А что тебе тут делать? Пойдем со мной…

— Куда? — еще больше удивился Кастин.

— Туда, — более вразумительного ответа я не нашла.

— Странная ты, Найяр. Пришла, зовешь куда-то, а куда — толком объяснить не можешь.

Жестикулируя руками, я начала восстанавливать картину произошедшего на границе империи.

— Помнишь, как мы подходили к пропускному пункту и нарвались на магов? Помнишь, что потом было?

Кастин молчал. Сразу было видно, что воспоминания эти причиняют ему боль. Он поморщился и потер ладонями лицо.

— Даже если и помню то, что с того?

— Как что?! Идти надо.

— Куда?!

— Туда. Дальше. Мы, насколько я помню, в Тарман собирались. И кто-то, кажется, присягнул мне на верность.

Мои слова заставили парнишку покраснеть.

— Да помню я это, помню… Только… Ты не обижайся, ладно? Я не пойду с вами.

— Почему?

— Как — почему? Неужели не видишь? Я дома! Смотри — вон мамка, отец. А я с братишкой, с малышом гуляю. Дом наш видишь?

Говорить Кастину, что все это только в его воображении — бесполезно, не поверит. Он сейчас видит то, чего ему так недостает в реальном мире: родителей, отчий дом, погибшего братишку…

— Прости, я клялся тебе, но пойми и меня. Я дома, и я счастлив! Тем более что надо помогать маме растить малыша, да и отцу без меня хлопотно. Лишние руки в доме никогда не помешают. А ты и без меня справишься.

— Но ты же маг! Тебе этому искусству учиться надо. Только я смогу помочь в этом.

— С чего ты взяла, что мне хочется этому учиться?

Вопрос Кастина позвучал как гром среди ясного неба. Он отказывается от собственной силы?! Крепко же его шарахнуло файерболом… Нет, я любой ценой должна вытащить его на свет Божий.

— Братья скоро придут. Пойдем крышу у сарая перекладывать, — как бы между прочим, сообщил Кастин, намекая, что мне пора идти восвояси.

— И братья тут? — я сделал вид, что не поняла намека.

— Тут. А где им быть?

Однако… Вот ситуация, так ситуация… Как, скажите мне на милость, вытащить человека, если он в полной уверенности, что находиться дома, вместе с родными? Напоминать ему, что родители умерли давным-давно — жестоко, и неизвестно еще, как Кастин на это отреагирует. Похоже, его память блокировала этот факт. Он сейчас видит дом, мать и отца, братьев и… Стоп! Сестра! Как же я сразу не додумалась! Киры тут и в помине быть не может. Она сейчас сидит рядом, на сиденье автобуса. Кирочка, девочка, зови брата, зови!

— Кастин, а как же Кира?

— Что Кира? — парень не понял мой вопрос.

— Как что? Она ждет тебя, ей плохо.

— С Кирой что-то случилось? — перепугался Кастин.

— Да, — честно соврала я, — случилось. Она в беду попала, и только ты сможешь ей помочь.

— Так чего сразу не сказала? А? Чего ерунду всякую несла?

Кажется, я нашла ту нить, за которую смогу вытянуть отсюда Кастина. Опасения за сестру помогут вывести его из мира иллюзий.

— Где Кира и что с ней? — Кастин разволновался не на шутку.

— Пойдем, я отведу тебя к ней.

Смятение читалось на его лице. Сестру он обожал, за нее жизнь готов был отдать, но расставаться с родителями даже на минуту не хотел. Вот тут мне помощь Киры нужна больше всего. Ну, давай, девочка, зови брата! Я молчала, выжидала. Кастин смотрел то на меня, то на видимый только ему дом. Не знаю, звала Кира его или нет, я не слышала. В чужом подсознании слышишь только себя и того, у кого находишься «в гостях». Видимо, Кира здорово старалась, потому что, наконец, ее брат не выдержал и схватил меня за руку:

— Веди! — а потом крикнул куда-то в сторону: — Мам, я скоро!

Мы сделали несколько шагов, и я вывалилась в реальность. Рядом сидела Кира и продолжала звать брата. Голова кружилась, меня тошнило, причем довольно-таки сильно.

«С возвращением, — приветствовал меня Феликс. — Долго же ты пробыла там».

«Разве? Мне показалось минут десять, не больше».

«Четыре часа без малого», — уточнил Меч.

Пока я приходила в себя, Кастин тихо застонал. Представляю, как ему сейчас больно. Получить огненным шаром — это не шутки. Феликс сказал, что дня два или три будет болеть. Будь на его месте простой человек, сразу бы на тот свет отправился. Кастина спасло то, что он маг Стихий. Да и установленный мною щит значительно ослабил удар файербола, иначе… Даже представлять не хочется, что было бы в ином случае. Ладно, не дам ему мучиться и страдать два дня, как только в себя полностью приду, вылечу.

Кира смотрела на меня с обожанием и благодарностью.

— Получите и распишитесь, — я сделала попытку пошутить. — Помоги мне встать…

Аккуратно придерживая брата, Кира дала мне возможность пересесть на соседнее сиденье. Тошнота понемногу отступала, мне становилось лучше. Феликс, зараза, не предупредил о подобном «откате». Знал ведь, но не сказал. Видимо не хотел пугать. Размышляя над этим, я поймала на себе пристальный взгляд полковника Красса. Так и подмывало спросить: чего уставился? Но напрашиваться на неприятности не стоит. Феликс тоже так считает. Тем более что в автобусе с нами полковник едет не один, а с «группой поддержки». Ребятки такие мускулистые, крепкие. И поглядывают на меня очень даже серьезно, с опаской. Впрочем, я и не собиралась с ними ссориться, мне это совсем ни к чему. Характер мой, вредный, гонористый, порой берет верх, но ненадолго.

Пока я призывала себя к сдержанности и порядку, Кира приводила брата в чувство. По лицу Кастина было видно, что ему больно, но чувство собственного достоинства не позволяло парнишке издавать какие-либо звуки. Словно белорусский партизан, он терпел молча. Моя собственная слабость ушла, тошнота отступила. Можно теперь и «любителем горячего» заняться. Я уже настолько хорошо овладела лечебной магией, что даже не стала звать на помощь Феликса. Самое интересное, что Красс наблюдал за всем происходящим молча, но очень и очень внимательно. Наверное, потом начальству все доложит. Пусть, это его работа. А мне надо Кастином заняться.

Убрать боль не составило большого труда. Ко всему прочему, я поделилась с Кастином энергией, так что он теперь полностью здоров и бодр. Не мешало бы узнать, что его подтолкнуло на «подвиг».

— Ну, рассказывай, юный патриот, как ты докатился до жизни такой, — скрестив на груди руки, полюбопытствовала я.

— До какой жизни? — не понял мой юмор Кастин.

— Зачем на амбразуру кинулся? В смысле, зачем удар на себя принял?

Почесав в затылке, Кастин пожал плечами.

— Понимаешь, мне показалось, что я спокойно смогу втянуть в себя файербол. Я же маг Стихий, и огня — в том числе. Оно само по себе вышло, неосознанно… Подумалось, что раз огонь живет во мне, то и маленький шарик смогу принять без проблем.

— Подумалось ему… — передразнила я Кастина. — А ты бы сперва головой своей подумал, что еще не готов к такому! Что не умеешь принимать чужую силу! Потому и вылетел в подреальность, что еще не готов к прямому контакту со Стихией.

— Прости, я сделал все это интуитивно, показалось, что смогу.

На лице Кастина отразилось раскаянье. Может, не стоит так наезжать на него? Он ведь хотел как лучше…

«Палку не перегни», — посоветовал Феликс.

«Знаю. Но надо как-то повлиять на него, чтобы в другой раз не лез поперек батьки в пекло», — я попыталась оправдать собственные действия.

«Думается мне, что этот урок Кастин надолго запомнит. Так что прекрати его пилить».

— Ладно, отдыхай. Все хорошо, что хорошо заканчивается, — я похлопала Кастина по плечу и пересела вперед.

Сейчас Кира прочтет брату лекцию о вреде игры с огнем. Не буду ей мешать, лучше посижу с закрытыми глазами несколько минут, потому как магам и волшебникам отдых тоже необходим. Друзья Кастина, не дожидаясь приглашения, пересели поближе к нему. Терпеливо выждав, пока Кира закончит песочить брата, пацаны завалили друга вопросами. Думается мне, что полковник Красс задал бы подобные вопросы с не меньшим интересом. Ко мне он явно не подойдет, не решится. Надо думать — кто же полезет с расспросами к Коричневому Лорду? Только самоубийца, а полковник не похож на человека, готового расстаться с жизнью. Так что на тишину и покой можно спокойно рассчитывать. И поскольку ехать нам предстояло еще долго, я решила не мучить себя и заснула.

 

Глава 12

Неожиданное появление впереди женщин в белых одеждах заставило Дара и Вашека резко остановиться. То ни одной души на протяжении нескольких часов, а тут вдруг — сразу четыре человека. Дракон многозначительно посмотрел на парнишку, говоря взглядом — не лезь на рожон, я сам разберусь.

— Добрый вечер, — Дар сделал шаг навстречу женщинам.

— Стой, где стоишь, — резко вытянув вперед руку, ответила одна из них.

«Странные тетки, — подумал Вашек, — лица, словно маски, неподвижные какие-то. И глаза будто стеклянные, как у кукол».

У дракона женщины в белом вызывали опаску. Интуиция подсказывала Дару, что будут неприятности. А вот их-то меньше всего хотелось.

— Ваши би-карты, — тоном, не терпящим возражения, потребовала вторая женщина.

— Что, простите? — не понял Дар.

— Предъявите би-карты, — повторила женщина.

— Видите ли, дамы, — начал заговаривать им зубы дракон. — Все дело в том…

Женщины переглянулись. Ни одна черточка не дрогнула на их лицах, ни каких эмоций.

— Нарушение пункта сто двадцать пять: отказ предъявить удостоверение личности. Срок наказания — десять лет работ в шахтах Кимберлея, — отчеканила третья женщина.

— Погодите, погодите… — Дар поднял руки, словно пытался остановить стражниц. Но ему вновь не дали договорить.

— Сопротивление Ли-эй-мэ, линейному патрулю, находящемуся при исполнении служебных обязанностей, нарушение пункта тридцать шесть. Срок наказания — пятнадцать лет работ в красильнях Лютеха, — отчеканила стражница.

У Вашека тоскливо засосало в желудке. Ну, что такого они с Даром сделали? Чего эти тетки к ним привязались? Шли, никого не трогали, и вдруг — нате вам, их обвиняют непонятно в чем. Будь он один, то давно бы телепортировался куда-нибудь подальше. Но нельзя бросать друга одного, а Дара Вашек считал именно своим другом. Только вот вдвоем прыгать в неизвестность рискованно. Дар уже сказал, что не хочет оказаться непонятно где.

— Будьте так любезны, — повысил голос дракон, — потрудитесь объяснить, в чем наша ошибка.

Одна из женщин подплыла к Дару поближе. Именно подплыла, а не подошла. Подол ее белого одеяния, касающейся земли, даже не дрогнул. На расстоянии всего трех шагов, она остановилась.

— Находиться на территории страны без би-карты запрещено законом.

— Но, мы иностранцы, и не знаем ваших законов, — возразил Дар.

— Незнание не освобождает от наказания, — лаконично заметила стражница. — Вы задержаны и будете препровождены на базу.

Не теряя времени, одна из женщин передавала информацию по инстанции. Прижав пальцы левой руки к уху, в котором, находился передатчик, она говорила четкими, короткими фразами:

— Линейный патруль Ли-эй-мэ сорок два вызывает базу. Двое нарушителей мужского пола. Необходима группа сопровождения.

Вашек было дернулся к Дару, но в тот же миг и на его шее, и шее дракона оказались металлические ошейники. От неожиданности Вашек икнул. Как? Каким образом, если к ним никто не подходил?

— Вы арестованы, — сухо произнесла старшая по группе. — Попытаетесь бежать — я, не задумываясь, убью вас.

Вашек от досады готов был укусить самого себя — зачем рассуждал, только время зря потеряли, лучше бы телепортировались в неизвестность, все шанс был бы. В душе у Дара просыпался драконий гнев. Ему, свободному дракону, первому помощнику императрицы, надели ошейник, как какому-то рабу?! Он отступил назад, поближе к Вашеку, и тут же упал словно подкошенный.

— Я предупреждала, — небрежно бросила фразу женщина.

Вашек попытался сплести боевую связку, но у него ничего не вышло. Что-то блокировало его силу.

— Так, так… Оказывается у нас тут юный маг, — покачала головой стражница. — Не пытайся, у тебя не получится применить тут проклятую силу. Антал — материал, блокирующий любую магию.

Она постучала пальцем по своей шее, давая понять, что говорит об ошейнике. Стон отчаянья вырвался из груди парнишки. Он наконец-то понял, в какую страну его угораздило попасть. Дед как-то рассказывал о Меростане. Ненависть к магии в этой стране была настолько велика, что не приведи Владыка попасть сюда. А он именно это и сделал! Ледяной страх сковал Вашека. даже маги-инквизиторы Ордена Скорбного Дня не суются в Меростан.

Почти две тысячи лет назад группа людей, уставших от войн среди магов, образовала свое государство. Магия была в нем вне закона, ее объявили злейшим врагом меростанцев, и запретили на всей территории страны. Любого, кто пользовался магией, ждала верная смерть. Магов убивали без суда и следствия. Но выжить в мире, наполненном магией сложно, поэтому все свои силы меростанцы бросили на развитие технологии. В настоящее время на территории Арлила более развитой и преуспевшей в технологическом прогрессе страны, чем Меростан, не было.

И Вашек, по собственной глупости оказался здесь! А ведь он трижды дурак. Во-первых, потому что ошибся с перемещением. Во-вторых, из-за того, что в школе не особо уделял внимание географии и политологии. Зря считался первым учеником! Да и к рассказам деда относился, мягко сказать, без должного внимания. И, в-третьих, потому что решил сейчас применить магию. Пока он не сплел связку, амулет надежно скрывал его магическую силу. Но стоило лишь коснуться магии, как ее тут же почувствовали эти тетки и включили блокировку. Теперь им точно конец!

Опираясь руками о землю, Дар с трудом встал. Его шатало, тело ныло, как после удара током. Тяжесть от ошейника не чувствовалась, словно он был невесомый, но вот какая-то неприятная энергия от него исходила. Дракон попытался дотронуться до ошейника, но сильный разряд не позволил этого сделать. Шипя и ругаясь, Дар тряс ноющей ладонью, с ненавистью глядя на женщин в белом. Ни убить их, ни убежать — Дар осознавал это в полной мере. Сложившаяся ситуация выводила его из себя. Не хотелось верить в то, что вот так бесславно завершит свои дни военный советник императрицы, черный дракон по имени Дар.

У Вашека подрагивала нижняя губа. Если уж Дар не в состоянии справиться с этими тетками, то никто не сможет. С момента своего побега из дома, парнишка уже неоднократно пожалел о необдуманном поступке. Сердце отчаянно забилось в груди.

— Не делайте резких движений, я вас скоро вытащу, — услышал еле уловимый шепот Вашек.

Он повернул голову, но никого не увидел.

— Не суетись и не пытайся меня разглядеть. Я невидим в данный момент, — голос показался парнишке до боли знакомым.

Похоже, что Дар тоже расслышал слова невидимки, потому как застыл на месте и ничего не предпринимал. Прошла минута, или пять, сложно было определить. Когда ждешь — время теряет очертания. Неожиданно женщины в белых одеждах как-то странно засветились, будто внутри них загорелись лампочки. Потом по их телам прошла рябь, и они исчезли, словно их попросту выключили.

— Бегом назад! — прокричал в полный голос невидимка.

Вот теперь Вашек узнал его! И как же он сразу не догадался?

— Деда, ты где?!

— Беги назад, я вас тут жду!

Не заставляя себя уговаривать, Дар и Вашек ринулись прочь от места, где только что находился линейный патруль Ли-эй-мэ сорок два. Пробежав около пятидесяти метров, Вашек и Дар резко затормозили, чтобы избежать столкновения со стоящим на дороге стариком. Отец Лазурий вовремя снял с себя покров невидимости, иначе Вашек точно сбил бы его с ног.

— Деда! — радостно крикнул парнишка и обнял старика.

— С вами, молодой человек, я поговорю отдельно, дома, — сжимая в своих объятьях внука, проворчал тот.

Он отвернулся в сторону, чтобы Вашек не смог разглядеть слезы на старческих глазах.

— Благодарю вас, — переводя дух, сказал дракон, с интересом разглядывая отца Лазурия.

— Как ты меня нашел, дед? — Вашек все еще не верил в столь чудесное освобождение.

— Потом расскажу, — отмахнулся старик. — Надо уходить, пока не приехали транспортировщики.

— А эти дамы? Это вы их уничтожили? — Дар обернулся и посмотрел туда, где недавно стояли женщины в белых одеждах.

— Давайте сперва покинем эту негостеприимную страну, — настаивал старик. — Как только окажемся в Доме Веры, я все подробно объясню.

Дракону и самому хотелось быстрее оказаться как можно дальше от Меростана. Он кивнул, соглашаясь со стариком. Взяв за руки внука и Дара, отец Лазурий открыл телепорт. Когда они наконец-то оказались во дворе Дома Веры, Вашек облегченно вздохнул. Хвала Владыке — его приключения закончились!

— Дед, а куда делись те тетки? — никак не мог угомониться Вашек. — И как ты ошейники с нас снял? Мы и прикоснуться-то к ним не могли.

— Ты про голограммы? — хмыкнул отец Лазурий.

— Какие голограммы? — удивился Дар. — Все очень реально было…

— В стране, где нет магии как таковой, технология поднята на безумную высоту. Все очень просто, — отец Лазурий решил больше не томить чужака и взялся за разъяснения. — На трассах возле любого города Меростана расположены датчики слежения за движением. Они спрятаны на обочинах, и сканируют дорогу по всей ширине. Как только кто-нибудь попадает в поле их видимости, то тут же поступает сигнал на блок-пост. Автоматически включается проектор голограмм и на дороге возникает голографическое изображение стражников. Вы, не зная того, попали в зону действия этих датчиков, отсюда и неожиданное появление этих женщин. Пока стражницы заговаривают зубы, путников сканируют. Вы вызвали подозрение. Ну, а когда Вашек коснулся магии, то на блок-посту это сразу почувствовали и забили тревогу.

— А ошейники? — прервал деда парнишка.

— Опять же — иллюзия, подкрепленная электромагнитным излучением. Вы ощущали на себе разряды электрошокеров, но никак не наличие ошейников.

— Тетка сказала, что это какой-то там материал, блокирующий магию, — проворчал Вашек.

— Чушь! Воздействие полей и не более того! — возразил старик.

— Почтеннейший, откуда вы все это знаете? — дракон смотрел на старика с нескрываемым уважением.

— Я достаточно долго живу в этом мире, молодой человек, — ушел от ответа отец Лазурий. — И достаточно хорошо знаю все слабые стороны врага. Особого труда вывести из строя эти самые детекторы мне не составило. Главное — знать, где они расположены.

Дар низко поклонился старику.

— Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство? — улыбнулся отец Лазурий, глядя на внука и Дара.

— В полной мере, — кивнул дракон.

Парнишка хотел было задать еще несколько вопросов деду, но передумал. Он с гордостью смотрел на отца Лазурия. Вот, оказывается, какой у него дед!

— Я не успел вам представиться, почтеннейший, — сменил тему разговора дракон. — Меня зовут Дар.

— Отец Лазурий, патриарх Дома Веры, — представился в ответ старик. — Мне кажется, уважаемый Дар, нам есть о чем поговорить. Поэтому предлагаю пройти ко мне в кабинет. По-моему, у нас общие интересы.

В глазах отца Лазурия блеснули озорные искорки. Дар с интересом посмотрел на старика.

— Вот как? С чего вы это взяли?

— Я уже говорил, что достаточно долго живу на этом свете, но забыл сказать, что в полной мере владею около Предельной магией. Вам это что-нибудь говорит, молодой человек? Или не человек?

Отец Лазурий озорно подмигнул Дару и поманил его за собой.

* * *

Император Иннокентий IV никогда не слышал, чтобы первая леди так ругалась. Куда простому крестьянину или сапожнику до ее оборотов! Слуги, находившиеся в тронном зале, в ужасе жались к стенам, моля Владыку об одном — не попасться разъяренной Шимоне под руку. Голова несчастного пограничника, которому чудом удалось избежать мести Коричневого Лорда, и которому не хватило мозгов не являться с докладом во дворец, валялась в середине зала. В мертвых глазах застыл ужас, рот перекосило от страха.

Проходя мимо, первая леди со всей силы пнула ее, словно мяч. Просвистев над троном, голова покойного пограничника ударилась о стену и, заляпав дорогие гобелены кровью, откатилась в угол.

— Как твои безмозглые маги могли его упустить? — визжала Шимона над ухом императора, — Остолопы недоделанные!

— Ты солгала мне, — тихо произнес Иннокентий. — Солгала…

В ответ Шимона только яростно зашипела. Она не видела необходимости оправдываться перед каким-то там императором. Теперь все ее мысли были заняты происшествием. Коричневый Лорд показал свою силу, а это значит, что справиться с ним теперь будет непросто. Жаль, что никто из выживших после бойни на КПП не сумел разглядеть, как он выглядит. А те, кто успел — бесследно исчезли. Да и выжил только один человек, но и он больше ничего не скажет. Его молчаливая голова валяется в углу.

Шимона злилась на себя за тот порыв гнева. Зря она с ходу убила пограничника. Зря… Но с кем не бывает? Разозлилась… Что тут поделаешь… Теперь уже поздно сожалеть.

Смысла оставаться в империи дальше она не видела. Но и необдуманно соваться в Тарман тоже опасно. Скорее всего, премьер-министр побеспокоился о безопасности Коричневого Лорда. Наверняка полицейские ищейки снуют по всей стране. Заххар Тоин очень опасный противник, хотя и прикидывается этаким милашкой. Хитрый и ловкий политик, беспощадный к врагам. А себя Шимона считала именно врагом Заххара Тоина. Но в Тарман проникнуть надо по любому, иначе Коричневого Лорда не отыскать. Не хочется упускать столь лакомую добычу. Без боя она Тоину будущего Владыку Предела не отдаст. Тарман никогда не станет хозяином на Арлиле.

— Ты мне больше не нужен, — с презрением бросила первая леди сидящему на троне императору. — От тебя сплошные неприятности.

Она резко повернулась и пошла прочь из зала. Иннокентий проводил Шимону взглядом, полным ненависти.

«Может, все же убить эту гадину? — промелькнула у него мысль, — Столько народу спасибо мне скажет…»

Но император остался сидеть там, где сидел, не шевелясь, и лишь тяжело вздохнул.

Выйдя из дворца, Шимона пошла по аллее парка, пиная все, что попадалось ей под ноги. Арбалет, висевший за спиной, слегка постукивал по ней.

«Давай постреляем?» — ехидно пропищал детский голосок.

Остановившись, Шимона осмотрелась вокруг. Возле одного из деревьев она обнаружила целующуюся парочку. Юный паж нежно держал за талию молоденькую служанку и ласково касался губами ее лица. В ответ девушка дарила ему столь же нежные поцелуи. Не раздумывая, Шимона вскинула арбалет и выпустила стрелу.

Девушка вскрикнула, дернувшись всем телом, и стала медленно оседать на землю. Красное пятно расплылось по ее спине. Юноша закричал, подхватывая на руки свою возлюбленную. Он с ужасом смотрел на ловящую ртом воздух подругу. Из груди девушки вырывались хрипы, кровавая пена пузырилась на губах, которые он целовал буквально минуту назад. Увидав Шимону, паж закричал, прося помощи, но, разглядев в ее руках арбалет, застыл в оцепенении. Вторая стрела просвистела в воздухе и с глухим стуком вонзилась пажу в грудь. Последнее, что увидел юноша — искаженное ненавистью лицо первой леди.

Сплюнув на землю, Шимона убрала арбалет, и как ни в чем не бывало, пошла дальше по дворцовому парку. Ей удалось немного разрядиться, и теперь она могла вновь спокойно размышлять. Итак — Коричневый Лорд в руках Заххара Тоина, и к чему приведет этот тандем — пока неизвестно. Да, время упущено, но еще не все потеряно. По-прежнему ее целью остается заполучить благосклонность, а может и любовь Коричневого Лорда. Задача усложнилась, но нет таких преград, которые не сможет преодолеть первая леди.

Теперь необходимо пробраться в Тарман и затесаться в окружение премьер-министра. Только бы добиться встречи с будущим Владыкой, а дальше — дело техники. В своем умении обольщать мужчин Шимона нисколько не сомневалась. Ее утонченность и изысканность манер — главное оружие. А все остальное: магия, мечи, арбалеты — только приложение, дополнение к этому.

Крики за спиной Шимоны заставили ее обернуться. К лежащим на земле юноше и девушке бежали люди.

«Ничтожества, — презрительно подумала она, — насекомые… Вы все только куклы для моих развлечений. Вы даже в зеркала боитесь на себя смотреть, настолько вы все уродливы. В этом мире есть только одна-единственная красивая женщина — это я. А уроды не достойны жалости».

Не обращая больше внимания на крики, она продолжила путь. Ходьба всегда помогала ей сконцентрироваться на главном. Телепортироваться в Тарман особого труда не составит, это вам не Меростан. Тарманцы сами пользуются магией, никто не обратит внимания на открывшийся телепорт. Куда сложнее без всяких подозрений оказаться в окружении премьер-министра, но с этим она разберется на месте. Проблема заключается в другом — ее внешность. Как выглядит первая леди Ордена Скорбного Дня, знал почти весь Арлил, в том числе — и Заххар Тоин. В этом Шимона была уверена. Вздохнув, инквизиторша приняла тяжелое решение — она надела личину.

На дорожке парка стояла стройная молодая женщина с обворожительными глазами и лучезарной улыбкой. Длинные, волнистые каштановые волосы, спадающие ниже плеч, блестели под лучами Цейла. Правильные черты лица выдавали в ней аристократку голубых кровей.

— Как же назвать тебя, милочка? — разглядывая отражение в зеркальце, подумала вслух Шимона. — Имя не должно быть вычурным, но запоминаться должно сразу.

Перебирая в уме всевозможные варианты, первая леди морщилась. Ни одно из имен ей не нравилось. Шимона еще немного подумала, а затем довольно хмыкнула.

— Что ж, дорогая, тебя будут называть Цейлиной, — подмигнула она отражению. — Просто и ненавязчиво.

Еще раз осмотрев в зеркальце свое творение, Шимона удовлетворенно кивнула и открыла телепорт.

* * *

Это у алкоголика сон крепок, но краток. Я же проспала, как минимум, часов пять или шесть. Как ни странно, но в это раз снов не было. А жаль… Встреча с дракончиками стала для меня привычным делом. Но, видимо, кто-то там, наверху, решил, что с меня на сегодня достаточно прогулки в подсознание Вашека, и решил не перегружать. Проснулась я от непонятной возни, которая оказалась беготней моей пионерской ячейки по салону автобуса. Малышки Мизи и Стеша, устав от многочасового сидения на одном месте, резвились вовсю. Ни полковник Красс, ни его чудо-богатыри не обращали на них внимания. Приоткрыв один глаз, я смотрела на них и не собиралась вмешиваться — пусть резвятся. Но одна мысль все же мешала мне заснуть вновь — а не голодные ли мои подопечные? Ели мы в последний раз еще вчера. Пришлось просыпаться окончательно и заняться делом.

Заметив мое пробуждение, девчушки угомонились и смиренно сели по местам. Я посмотрела на них — ну просто ангелочки, миленькие такие, а в глазах бесенята играют. Мизи тихонечко посмеивалась, шепча что-то на ушко Стеше. Только ради них стоило устроить кавардак в Гастальской империи.

«Ты народ кормить будешь, мамаша? — прервал мои размышления Феликс. — Даже мне отсюда слышно, как урчит в желудке у Валдека».

Спорить с Мечом я не стала — он полностью прав. Через пару мгновений я раскладывала на одном из сидений всевозможные закуски. Окорочка там куриные, огурчики, помидорчики, колбасную нарезку опять же. По салону автобуса тут же потянулись вкусные запахи. Обычно так пахнет в поездах дальнего следования, когда пассажиры плацкартного вагона начинают дружно разворачивать свои продовольственные запасы. Мне пришлось всего один раз ехать в поезде, но запомнилось это надолго. Гвардия моя только и ждала сигнала горна. Не томя их понапрасну, я дала отмашку. С достоинством, не толкаясь, парни и девчонки подходили и набирали себе еду в пластиковые тарелки, которые я заблаговременно приготовила. Валдек подошел к импровизированному столу последним, дав возможность остальным взять себе все, что душе угодно.

Я посмотрела на полковника и его людей — жалко. Сидят, вдыхают такие ароматы и смотрят на нас с завистью.

— Присоединяйтесь, товарищи, — указав на «шведский стол», предложила я им.

Военные — есть военные, даже не шелохнулись. Хотя слюни сглатывали многие.

— Ну, что же вы? Пожалуйста, угощайтесь, — попытка номер два осталась без результата.

Нет, ребята, так дело не пойдет. Если я что-то задумала, то люблю доводить дело до конца.

— Коричневый Лорд вам приказывает, — нахмурив брови, грозно произнесла я. — А ну, немедленно взяли и положили себе поесть!

Подействовало. Полковник Красс, чуть слышно крякнув, встал первым и аккуратно, двумя пальцами взял со стола куриную ножку.

— И огурчик не забудьте, — посоветовала я.

Его бойцы, глядя на меня с благодарностью, принялись за еду. Люблю, когда вокруг все сытые и довольные. Давно подмечено мудрыми людьми, что после совместной трапезы отношения у людей складываются весьма дружелюбные. И у нас получилось то же самое. Полковник Красс оказался словоохотливым дядькой, и веселил мою гвардию разными байками. Мальчишки слушали его, затаив дыхание. Еще бы! Он так ловко и красочно расписывал подвиги своей бурной молодости, что поневоле заслушаешься.

«Феликс, что думаешь по поводу происходящего? — мысли всевозможного характера не давали мне покоя. — Правильно ли я поступаю? Нет ли подставы во всем это?»

После небольшой паузы, Меч соизволил ответить.

«Не переживай, пусть все идет, как идет. Чутье подсказывает, что мы с тобой на правильном пути. В конце концов, чего тебе бояться? Магия Предела теперь в твоих руках, на всем Арлиле круче тебя только вареные яйца».

Эта зараза не могла без подколки. Раз шутит, значит действительно можно расслабиться и не переживать. Спать уже не хотелось, в желудке ощущалась приятная тяжесть. Все бы ничего, но вот тряска в автобусе меня утомила. Ехать нам, как сказал полковник Красс еще прилично. Самое интересное, что теперь, когда мне подвластна магия Предела, я уверенно владею телепортацией. На границе я не стала ею пользоваться из-за Кастина. Побоялась, что это причинит ему еще больше вреда, потому и согласилась ехать на автобусе. Но сейчас-то все живы-здоровы… А что если взять и одним махом перекинуть наше транспортное средство вместе с пассажирами в Коптар? Чего зазря трястись по трассе?

«Силач Бамбула, да? — ерничал Меч. — Умнее умного? Вперед батьки в пекло?»

«Ты еще Сашеньку вспомни», — честное слово, иногда так и хочется отвесить Мечу подзатыльник.

«Какого Сашеньку?» — не понял Феликс.

«Которая шла по шоссе».

«А при чем тут это?», — удивился Меч.

«А при чем тут пекло?» — буркнула я в ответ.

Нет, значит, нет. Чего Ваньку-то валять? Сказал бы спокойно, что нельзя телепортировать автобус. Что телериги не рассчитаны на перенос такого большого объекта, и что подобный эксперимент может закончиться весьма плачевно. А то начинает мне тут чушь нести.

Делать нечего — пришлось ехать дальше. Несколько раз мы останавливались, чтобы сбегать «к ближайшему орешнику» — естественно, не за «новою метлой». Заодно и воздухом свежим подышать. По мере того, как народ подъедал продукты, я периодически добавляла на наш «шведский стол» еще что-нибудь. Эту тур-поездку, спонсированную правительством Тармана, я запомню надолго. Почти сутки в автобусе сидеть — это вам не шуточки. Мы развлекали друг друга, как могли: играли в различные игры, рассказывали байки или сказки. Особый успех среди девушек получила земная сказка про Золушку. Наверняка, каждая из них в душе примеряла на себя хрустальную туфельку. В этом нет ничего удивительного — кто из девочек не мечтает стать сказочной принцессой?

«Ты, наверное, — предположил Феликс, услышав мои рассуждения. — Я так думаю, что пару хрустальных туфелек ты, не колеблясь, обменяешь на пару новых кроссовок».

«Пять баллов, дружище», — я хохотнула в ответ.

«Золушка в сравнении с тобой — детский лепет. Ты стала намного круче, чем она, но почему-то не визжишь от восторга».

«Эх, Меч, Меч… Чему радоваться-то? Золушку ждали балы и безмятежная жизнь с прекрасным принцем. А у меня? Сплошные проблемы и куча ответственности».

«Ну, балы, допустим, у тебя еще будут, и не раз. А вот по поводу ответственности ты права», — согласился Феликс.

Вот так, с шутками и прибаутками, к исходу дня мы наконец-то достигли столицы Тармана. Полковник Красс заранее предупредил меня, что едем мы в частные владения премьер-министра страны. Как рассказал полковник, Заххар Тоин управляет Тарманом в течение нескольких лет, и весьма успешно.

— А как же президент? — я не особенно разбираюсь в структурах власти, но мне почему-то всегда казалось, что страной обычно управляет именно он.

Во взгляде полковника Красса читалось легкое недоумение — неужели Коричневый Лорд не знает прописных истин? В ответ я только пожала плечами. Ну, не знаю, и что тут такого? Полковник не поленился и доходчиво разъяснил, что к чему. Премьер-министр Тоин обладает властью. К его мнению прислушиваются в парламенте, и за ним всегда остается последнее слово. Выходит, что мы едем в гости к крутому мужику — это все, что мне надо было понять.

И вот мы подъезжаем к воротам его особняка. Под колесами затрещали мелкие камешки, которыми была обильно посыпана дорога, ведущая непосредственно к дому. Микроавтобус затормозил возле широкой лестницы, ведущей в особняк. Нас уже ждали. Первым из автобуса вышел полковник и направился прямиком к мужчине средних лет. Я с интересом разглядывала его в окно. Внешне он напоминал эдакого матерого медведя из русской народной сказки. Красс что-то говорил ему, поглядывая в сторону автобуса. Наверное, про мои фокусы-покусы рассказывал.

«И чего сидим? Кого ждем? — полюбопытствовал Меч. — Может, стоит выйти?»

«Так никто не говорил, чтобы мы выходили».

«О, Боже… — как-то по-родному, по-земному вздохнул Феликс. — В тебе все еще живет Нинка Скворцова — ребенок из детдома. Ты так и будешь каждый раз ждать разрешения? Понятное дело — сразу, в один миг, трудно перестроиться. И привычки, выработанные годами, одним махом не убрать. Но ты перестала быть обыкновенным человеком, и давай-ка избавляйся от привычки ходить строем на обед».

Опять… Опять он капает на мозги, пытаясь изменить мое сознание.

«Есть предложение, — сказала я Мечу, продолжая разглядывать Заххара. — Ты же сумел перестроить мое тело, так?»

«Первым делом», — согласился Феликс.

«Тогда чего зря время тратить? Проделай тоже самое с мозгами».

«С ума сошла? Или пока мы ехали, твой мозг растрясло? — возмутился Феликс, — Одно дело — менять физические структуры, и совсем иное — лезть в душу. Я, конечно, смогу, но тогда это будешь уже не ты. У тебя изменятся привычки, вкус. Полностью перестанешь быть похожей на себя. Возможно, даже начнешь носить платья и бросишь курить».

Такая перспектива вряд ли мне подойдет. Факт. Значит, буду меняться самостоятельно, без хирургического вмешательства. С невозмутимым видом я вышла из автобуса, предварительно попросив свою команду повременить с десантированием. Заметив, что моя персона соизволила ступить на землю, Заххар Тоин (а я думаю, что это был именно он), тут же отреагировал. Этот огромный мужчина подлетел ко мне с легкостью мотылька. Галантно улыбаясь, он поинтересовался:

— Если не ошибаюсь, Найяр?

— Найяр, Хранитель Меча Перемен Безнадежностей, Коричневый Лорд, — представилась я по всей форме.

— Заххар Тоин, премьер-министр Тармана, — поклонился в ответ мужчина.

Выходит, я не ошиблась. Это хорошо.

— Много о вас наслышана, — я пытаюсь быть светской дамой, хотя особого представления не имею, как это должно выглядеть.

— Надеюсь, характеристика, данная мне, вызвала у вас положительный отклик?

— Сударь, я слышала о вас только хорошее, поверьте мне.

«Смотри, не переусердствуй», — подал голос Феликс.

«Отвянь! Я понятия не имею, как положено разговаривать с премьером», — с трудом гася раздражение, подумала я.

— Ваши друзья, скорее всего, устали, — в глазах Тоина промелькнули веселые искорки. Видимо, мои слова пришлись премьеру по душе.

Славный мужик, хотя и выглядит внушительно. Думаю, мы с ним подружимся.

«Откуда знаешь?», — спросил Меч.

«Первое впечатление — оно у меня самое верное. Называй это чутьем».

Махнув рукой, я подала сигнал своей компании, чтобы они выходили из автобуса. С шумом, толкая друг друга, молодежь радостно разминала затекшие ноги. Стеша и Мизи тут же затеяли игру в салочки. Присутствие грозных дядей их не смущало. Они теперь вообще ничего и никого не боялись, потому что рядом есть Найяр. Это по большому секрету мне Мизи шепнула на ухо, когда мы ехали.

С интересом озираясь по сторонам, я изучала местность. А дом-то какой огромный и красивый. Ухоженный такой, чистенький. Вокруг нас стояла толпа мужиков, но никто не решался подойти. А может, Заххар не давал им команды — не знаю. Но тут я разглядела на ступеньках крыльца женщину. Красивая какая! Утонченная вся, изящная, словно суперзвезда, сошедшая с обложки глянцевого журнала. Я невольно залюбовалась ею. Женщина смотрела почему-то именно на меня и улыбалась. Такая теплая и нежная улыбка… Сердце невольно защемило — наверное, так смотрят матери на своих детей — с нежностью и любовью. Заххар перехватил мой взгляд и помахал женщине рукой. Она грациозно сбежала по ступенькам и оказалась возле нас.

— Разрешите вам представить мою супругу — Софья Тоин, — премьер-министр указал на женщину.

— Найяр, Коричневый Лорд, — улыбнувшись ей, представилась я.

— Это так странно, — немного наклонив голову, произнесла жена Заххара, — такая юная леди, а является Коричневым Лордом…

Да уж… куда странней. Я и сама столько раз уже задумывалась над этим, но ответа пока найти не удалось.

Протянутая Софьей ладонь для приветствия, несколько удивила меня. Надо же, тут вам не там, то есть, в Тармане — это вам не в Гастальской империи. Здесь все, как положено у цивилизованных людей. Я с удовольствием пожала руку Софье и многозначительно посмотрела на Валдека. Дескать — видишь? Мой оруженосец кивнул.

— Прошу всех пройти в дом, — пригласил нас Заххар.

Организованной толпой моя пионерская команда двинулась следом за мной и Заххаром. Группа сопровождения, в лице полковника Касса и ребят в черных костюмах, замыкала шествие. Автобус вместе с пограничниками уехал обратно на заставу. Веселые были ребята-пограничники, ничего не скажешь. Может, когда-нибудь мы с ними еще увидимся. Кто знает?

Премьер-министр предложил разместить моих друзей в комнатах для отдыха, а мне пройти с ним в его кабинет для того, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. Я согласилась. Валдек нахмурил брови, когда услышал распоряжение. Думается, что оруженосцу не совсем понравился расклад дел, и он бы с немалой охотой проследовал вместе со мной. Но раз Коричневый Лорд сказал — отдыхать, значит надо идти отдыхать. Кабинет премьера оказался таким, как я себе и представляла: огромный письменный стол, кожаное кресло, позади стола шкафы с книгами. Только вот странный ящик, очень напоминающий системный блок больших размеров, как-то не вписывался в интерьер. Мы зашли, и Тоин закрыл дверь на ключ. Меня это немного напрягло.

— Присаживайтесь, — указал на диван Заххар.

Я прошла и присела.

— Можно вас попросить? — меня немного коробило, что взрослый мужчина обращается ко мне на «вы». Не люблю этого.

— К вашим услугам, — любезно согласился премьер.

— Вы не могли бы говорить мне «ты», а то я как-то некомфортно себя чувствую, когда слышу слово «вы», — слегка краснея, изложила я свою просьбу.

— Не вижу в этом никаких препятствий, — согласился Тоин, — раз Коричневому Лорду приятней слышать слово «ты», значит так и будет.

Затем он посмотрел куда-то в сторону и произнес шепотом:

— Ты где, Грэм? Выходи знакомиться с Коричневым Лордом.

У меня даже мурашки по спине побежали. Кого это он зовет, да еще шепотом. Мое воображение тут же нарисовало, как из темного угла за шкафом, медленно перебирая лапками, выползает чудовище. То, что произошло дальше, вызвало шок даже у меня. Я никогда не думала, что Феликс умеет так орать. Причем, он вопил во всю глотку, и даже Тоин его услышал. Отчего лицо Заххара сильно вытянулось, и он остолбенел. Надо думать — услышать голос, непонятно откуда раздающийся. Я вот думаю — зачем он это сделал? Видимо для форсу — не иначе. Обычно Меч молчит и разговаривает только со мной или Валдеком. А тут…

— Грэм!!! Бродяга, тебя-то как сюда занесло?

— А-а-а-а! Старый ржавый беспредельщик!!! Тысячу лет, тысячу зим!

Второй голос тоже раздался непонятно откуда. Заххар икнул, а я подпрыгнула.

— Нинка, знакомься! — визжал от восторга Меч. — Это мой старый приятель Грэм! Дварх, которому дома не сидится.

— Найяр, — представилась я, озираясь по сторонам.

— Хи-хи, можешь не искать, — хрюкал от удовольствия Меч. — Он невидимый.

— С кем ты разговариваешь? — лицо Заххара стало белее белого.

Вот те раз. Я-то грешным делом испугалась чудовища, живущего за шкафом премьер-министра, а оказалось, что мой Феликс напугал его сильнее. Мне стало немного стыдно, и Феликс предстал перед Тоином.

— Вот, это Коричневый Меч Перемен Безнадежностей, — держа Феликса за рукоять, пояснила я. — Только никогда не думала, что он умеет орать так, что слышно за сто километров. Обычно он разговаривает только со мной и то мысленно.

— Вот как? — Заххар с любопытством разглядывал Меч Предела. — Знаешь, я тоже никогда не думал, что домовой умеет вообще громко разговаривать. Обычно он говорит шепотом.

В это время, не обращая на нас с премьером никакого внимания, Грэм и Феликс обменивались любезностями.

— Как тебя опять занесло в наши края? — интересовался Феликс.

— Да, знаешь ли, опять перехимичил с пространственно-временным континуумом. Наступил на те же грабли, что и в прошлый раз. Неправильно выставил временной вектор, и меня выкинуло в эту вселенную.

— Все-то тебе дома не сидится… — вздохнул в шутку Меч. — Вечно чего-то ищешь, куда-то лезешь.

— Я же дварх! — гордо отозвался Грэм. — Я от природы любопытный. И потом, сидеть дома — это скучно. У меня к тебе просьбочка одна будет. Не откажешь по старой памяти?

— Домой тебя отправить?

— Угадал. Только не сейчас, а когда произойдет слияние. Интересно все же поглядеть на весь этот бардак, — хмыкнул Грэм.

— Ребята, а мы вам не мешаем? — меня порой раздражает манера некоторых товарищей не замечать моего присутствия.

— Нет, что ты, деточка, нисколько. Располагайся, отдыхай, — хихикнул дварх.

— Не влезай, когда старшие беседуют, — в тон Грэму ответим Меч.

Убила бы обоих, если бы могла. Мало мне одной ехидной заразы, так вторая появилась. Мы переглянулись с Заххаром, и повели свою беседу, не обращая больше внимания на две «наглые рыжие морды». Надо было обсудить несколько важных моментов.

 

Глава 13

На краю огромного бассейна сидела Ши'А. Рядом, в воде, облокотившись о мраморный бортик, потягивал свой коктейль младший принц Ланет. Дракона любила такие вот неофициальные встречи. Это куда лучше, чем помпезность и церемониальность государственного визита. Пришлось бы тащить с собой всю свиту, соблюдать правила этикета. И тогда вот так, душевно не посидеть на краю огромного бассейна, в котором кроме Ланета и его супруги Неоники никого нет.

В голове матери драконов давно появился план, который она хотела привести в исполнение при помощи русалов. Касалось это Коричневого Лорда. Ши'А, конечно, полностью полагалась на Дара, но он все-таки живой дракон, и с ним может произойти все что угодно. Потому Мать драконов и продумала запасной вариант. Русалы играли в нем не последнюю роль. Ши'А знала, что нет никого сильнее, чем ведьмы подводного мира. Родственницы короля океанов жили обособленно, но с русалами не враждовали. Наоборот, они с удовольствием откликались на просьбы короля Матиуша, и были желанными гостьями в его подводном дворце. Хотя сама дракона ни разу не видела унумэ — океанских ведьм, но догадывалась, какую именно магию они используют. Конечно, дракона жила тысячи лет, и на всем Регнале не было такого уголка, где бы она не побывала. Но вот в Суанскую впадину она не опускалась даже после слияния с Коричневым Лордом. А ведьмы жили именно там, но выше чем дворец короля Матиуша никогда не всплывали.

Но вот что самое интересное — Ши'А порой ощущала, как именно оттуда вырывается Сила, по своей структуре очень напоминающая магию Предела. Дракона понимала, что кроме нее самой и Коричневого Лорда на Регнале никто не может обладать подобной силой, но тем не менее… Была ли это сама магия Предела или равноценная ей — дракона не знала. Чтобы проверить это, необходимо было обратиться к унумэ с просьбой, причем, весьма обоснованной. Ведьмы помогали только русалам и никому больше. Даже Владыка Предела, когда он появлялся в системе Цейл, не вызывал у океанских ведьм должного почтения. Они — сами по себе, Владыка им не указ.

Когда и каким образом этот подвид русалов появился на Регнале, Мать драконов не помнила. Самый первый Владыка Предела их не создавал, это точно. Видимо, в процессе эволюции океанские ведьмы развились сами. Не столь изящные и красивые, как любимые драконой русалы, унумэ напоминали их лишь отдаленно. Чрезмерно длинный хвост заканчивался многочисленными отростками с ядовитыми изогнутыми шипами и присосками. Помимо основной пары рук, океанские ведьмы имели дополнительные, с клешнями вместо ладоней. Бородавчатые лица с огромными глазищами сложно было назвать красивыми. Тела их покрывали жуткие наросты, похожие на отвердевшие кораллы. Жаберные клапаны располагались у ведьм непосредственно на лице, вместо носа. Но, несмотря на свой малопривлекательный внешний вид, океанские ведьмы отличались мягким и сдержанным характером.

Для драконы оставалось загадкой, каким образом океанские ведьмы овладели Силой. Но в данной ситуации это волновало ее меньше всего, важнее — добиться задуманного. Если все окажется верно, и их магия по своей мощности равна магии Предела, то участь Коричневого Лорда предрешена. Конечно, Ши'А очень надеялась на Дара, она знала, что черный дракон не отступит, но всегда необходимо иметь в запасе еще один вариант. И этим вариантом была Сила унумэ. Осталось только договориться с королем Матиушем. Но сперва Мать драконов все же хотела получить информацию об отношениях русалов и океанских ведьм на данный момент.

Непринужденно болтая с принцем, Ши'А как бы невзначай затронула тему жизни подводного мира, и родственниц русалов в частности. Словоохотливый Ланет с удовольствием поделился новостями и сплетнями дворца. И когда дракона подвела принца к разговору про унумэ, он с еще большим энтузиазмом принялся рассказывать о своих «тетушках».

— А вот Изида, самая старшая из них, — увлеченно рассказывал Ланет, — так та вообще никогда не бывала в нашем дворце.

— Почему? — полюбопытствовала дракона.

— Да кто ее знает… — пожал плечами младший принц.

Разговор супруга и драконы заинтересовал Неонику, и она подплыла к ним. Грациозно вильнув хвостом, принцесса расположилась у края бассейна.

— Про Изиду разное рассказывают, — словно переливы бубенчиков, раздался звонкий голосок Неоники. — Кто говорит, что ей больше трех тысяч лет, и она не в состоянии самостоятельно передвигаться. Кто-то поговаривает, что у нее нет хвоста от рождения, потому она и не может плавать. Но все это домыслы, а сами ведьмы помалкивают, а на прямые вопросы просто не отвечают.

— Да брось ты, — перебил супругу Ланет. — Изида просто очень-очень полная тетушка, вот и стесняется приплывать к нам.

— Ну, не знаю, дорогой, — поджала губки Неоника. — Я слышала еще одну версию. Хотя многие считают, что такого не может быть, и это все выдумки.

Дракона чуть заметно шевельнула хвостом — ей стало интересно. Она и сама слышала немало разных сплетен, еще одна в ее коллекции лишней не будет. Порой самая нелепая, самая безумная выдумка оказывается чистейшей правдой.

— Ты про тот бред, который однажды рассказал однорукий Перт? — иронично спросил Ланет.

— Может и бред, — кивнула Неоника. — но я расскажу уважаемой Ши'А. Ей самой судить — насколько это интересно.

— Только предупреди сперва, что старик Перт и до несчастного случая был чуток не в себе, а после того, как потерял руку, совсем ума лишился.

— Как же такое могло произойти? — поинтересовалась Мать драконов.

— Перт предпочитает не рассказывать, он теперь вообще редко с кем общается, — Ланет поставил пустой бокал на край бассейна. — Его нашли без сознания неподалеку от Суанской впадины.

— Интересно, что он там забыл? — дракона вновь дернула хвостом.

— Поначалу Перт рассказывал, почему там оказался, но его истории вызывали только смех. Старика объявили сумасшедшим, и он предпочел замолчать, — пояснила Неоника. — Живет теперь в отдалении от всех и никого к себе не подпускает.

— А как давно это произошло? — дракона пыталась вспомнить эту историю, но не могла.

— Месяцев пять назад, сразу же после моего последнего визита, — неуверенно сказал принц. — А что?

— Нет, ничего, просто я об этом не слышала, — хвост Ши'А выдавал заинтересованность хозяйки, все энергичнее качаясь из стороны в сторону. — Так что же он рассказывал?

— Перт утверждает, что Изида — это вовсе не ведьма, — Неоника чуть наклонила голову и, прищурившись, посмотрела на Ши'А. — Он клялся своей потерянной рукой, что это нечто, способное на многое. И даже сами унумэ побаиваются Изиду, относятся к ней с великим почтением. Мало того, океанские ведьмы охраняют это существо как святыню.

Хвост драконы заходил из стороны в сторону. Ши'А не могла сдерживать волнение — вот оно! Это именно то, что она хотела услышать! Теперь становится более-менее понятно, откуда у ведьм такая Сила. Скорее всего, бедного Перта зря обвиняют в безумстве. Возможно, русал увидел что-то или подобрался к истине слишком близко, за что и поплатился рукой. Ши'А была почти уверена, что если ведьмы согласятся и выполнят ее просьбу, то у Коричневого Лорда шансов практически не останется.

Овладеть полной Силой Предела он сможет лишь только после слияния. Да, сейчас мальчишка смог дотронуться до Предела и получить его большую часть. Но все-таки до окончательного принятия Силы ему далеко. И она, Мать драконов, постарается, чтобы он никогда не стал Владыкой Предела. Это будет ее месть. Она выкинет Коричневого Лорда отсюда, следа от него не останется. И сколько бы их потом не приходило в мир Цейла, каждого постигнет такая участь. Либо смерть от лап Дара, либо с ним справятся океанские ведьмы.

Даже с ехидным Мечом, некогда бывшим ее другом, Ши'А не желала общаться. Изменяющий Безнадежность уже неоднократно пытался связаться с ней. Как только нога Коричневого Лорда коснулась Арлила, Меч звал дракону. Но она попросту не отвечала ему. Бывший друг тоже повинен в случившемся, это он привел в ее мир убийцу. Значит Меч ничем не лучше своего Хранителя.

— Дорогой мой Ланет, — поразмыслив немного, обратилась с просьбой к принцу дракона. — Мне необходимо переговорить с королем Матиушем. Ты мог бы организовать встречу с ним?

— Не вижу в этом проблем, — согласился младший принц. — Завтра я возвращаюсь в Мермааленд, и первым же делом переговорю с отцом.

— Единственная просьба — наша встреча должна быть неофициальной, чтобы никто, кроме вас двоих, меня и короля Матиуша, о ней не знал.

Получив согласие принца и на это условие, Ши'А сменила тему разговора. Драконе не хотелось, чтобы Ланет связал рассказ Неоники про Изиду и ее просьбу о встрече с королем. О том, что ей нужно от встречи с унумэ, Мать драконов хотела объяснить только королю. Для неофициальных встреч царственных особ существовал коралловый атолл, расположенный далеко в океане. Ши'А знала дорогу к нему, и именно там собиралась встретиться с Матиушем.

За дальнейшей беседой пролетели еще три часа. Ши'А отдыхала душой в обществе русалов, наблюдая за их плавными движениями в воде. Она и сама не прочь была поплавать с ними, но размеры бассейна не позволяли этого. Только вечером, вежливо попрощавшись с принцем и его супругой, Мать драконов вернулась во дворец.

* * *

Вот уже несколько дней я живу в особняке Заххара Тоина. Моя пионерская команда распалась. С девчонками, конечно, грустно было расставаться, но что поделать? У них своя судьба, а у меня своя. Премьер-министр, как и обещал, распределил их по семьям. Прощание наше оказалось трогательным, я и не думала, что будет так тяжело прощаться. Особенно с малышками Мизи и Стешей. Девочки ревели и в два голоса просили их не забывать, приходить к ним в гости. Я пообещала, хотя Феликс настаивал, чтобы я этого не делала. Зачем давать ложные надежды?

«Ты уверена, что в дальнейшем сможешь бывать у них? — ворчал Меч. — Даже я не знаю, что нас ожидает в ближайшем будущем, а уж ты и подавно».

«Сам подумай, как я сейчас могу им сказать, что возможно мы никогда больше не встретимся? Хочешь, услышать дикий рев в два голоса?»

Заххар клялся, что подобрал самые лучшие семьи в городе, что девочки ни в чем не будут нуждаться. Им дадут хорошее образование, за ними будет должный уход. Я тоже так думаю, тем более что это не Гастальская империя. По крайней мере, тот ад, через который они прошли в воспитательном доме, больше никогда не повторится. Понятное дело, что из памяти это не сотрется даже со временем, но сгладится точно. Я рассказала Заххару откуда нам пришлось вытаскивать девчонок, и он пообещал, что с ними поработают лучшие психологи. Не знаю, насколько это поможет, потому что мои ужасы до сих пор при мне. Днем я еще не вспоминаю про детдом, а вот ночью, в своих снах, частенько вижу отвратительные рожи «центровых».

Теперь команда Коричневого Лорда состояла из верного оруженосца Валдека, подруги Киры, мага Стихий Кастина, и четверых парней: Охотника, Тюка, Кота и Барса. Естественно, у мальчишек имелись нормальные, человеческие имена, но на них ребята отзывались неохотно. Поэтому мы все дружно продолжали звать их по прозвищам. Вообще-то мне смешно было слышать, как Заххар обращался к кому-либо из них: «господин Кот» или «господин Тюк» — умора.

Их всех нас на вершине блаженства находился Меч. Встреча со старым приятелем оказалась для Феликса «подарком судьбы». Эти два трепача неустанно соревновались в остроте ума все свободное время. Естественно для этого мне приходилось сидеть в кабинете премьер-министра. Грэм наотрез отказывался подавать голос в любой другой комнате, ссылаясь на то, что — цитирую: «В доме полно посторонних. И еще неизвестно, у кого какая психика. Вдруг среди присутствующих есть слабонервные, люди с больным сердцем или беременные. И я, как честный дварх, не имею права рисковать здоровьем людей». Конец цитаты.

На мое здоровье «честному дварху» и его железному другу было откровенно наплевать. Эти два балабола вынуждали меня часами просиживать в кабинете премьер-министра. Слушать их воспоминания — занятие, скажу я вам, малоинтересное. К тому же они ущемляли мои права: во-первых, бессмысленная потеря времени, а во-вторых, просто скучно. Розовые наушники спасали только от Феликса, а вот заглушить голос дварха ничем не удавалось. Чтение книг, бесчисленное количество которых я обнаружила на полках шкафов Заххара, быстро надоело. Иногда премьер-министр заглядывал в кабинет, и мы с ним решали кое-какие вопросы, касающиеся моего пребывания в Тармане. Но эти двое попросту не давали нам нормально разговаривать, постоянно встревая в беседу, отпуская по очереди дурацкие шуточки. Тоин, вздыхая, говорил, что не привык работать в такой обстановке, и уходил.

На четвертый день «отсидки на кожаном диване» мое терпение лопнуло.

— Господа хорошие, — не выдержала я, слушая очередной бред Грэма о том, как он обнаружил одну очень интересную параллельную вселенную, — мне ваш треп про какие-то там артефакты надоел. Я хочу своими делами заниматься.

— Между прочим, глупо пренебрегать сведениями, которые тебе даются бесплатно. Возможно однажды, когда-нибудь, услышанное здесь спасет твою жизнь, — философски задметил Грэм.

— Слушай, что говорят старшие, — поддакнул Феликс. — Сущности, живущие не одну тысячу лет, плохому не научат.

Вот как с ними бороться? В конце концов, я поступила по-своему: вытащила Меч и оставила его на письменном столе. Теперь пусть болтают сколько душе угодно, но без меня. Феликс пытался возражать, дескать, нельзя оставлять его одного, вдруг кто позарится и украдет?

— Не смеши… Интересно, какой смельчак пойдет на такую глупость? — еле сдерживаясь, чтобы не послать его по определенному адресу, ответила я.

Пять дней, отведенные мне для отдыха, заканчивались. Впереди маячили нерешенные вопросы. Поиск драконы по-прежнему оставался первоочередным. Вторым на повестке дня стоял вопрос с принятием вассалитета от целой страны. Заххар сам выдвинул это предложение. Поначалу я посмеялась — ну какой из меня правитель? Девчонка, метр с кепкой, и вдруг хозяйка целой страны. Обалдеть! Понятное дело, что все задуманное Захаром, как говорится, «для протокола». Реально к управлению Тарманом я не буду иметь никакого отношения. Все это фикция. Зато для республики — престижно. Так мне Феликс разъяснил. И не только — какой сумасшедший рискнет напасать на страну, находящуюся под защитой самого Коричневого Лорда?

Мне тоже кое-что перепадало от этой сделки. Мы с Феликсом узнали, где искать Мать драконов — на соседней планете, Регнале. К сожалению, туда нам не добраться даже с помощью магии Предела. Меч обрадовал, сказав, что потом, после слияния, я буду прыгать с планеты на планету как кузнечик. А пока для полета на Регнал необходимо раздобыть космический корабль. Вот это как раз Заххар и пообещал сделать. Я принимаю вассалитет Тармана, мне за это — космический корабль. Неплохая сделка, правда?

Распорядок моего рабочего дня стал чрезмерно насыщенным. Сразу после завтрака я забегала в кабинет Заххара и оставляла там Феликса. Часа три я проводила с Кастином. Конечно, учителем себя чувствовать рановато, поскольку сама только-только стала разбираться в этой кухне, но кое-что я уже знаю и умею. Всеми вновь приобретенными знаниями я щедро делилась с начинающим магом Стихий, показывая различные плетения заклинаний. Как говорится — все, чем могу. Надо отдать ему должное — парнишка схватывал на лету. Если так дело и дальше пойдет, то вскоре у меня будет очень крутой маг-помощник.

Чтобы не скучать, Валдек в это время обучал ребят и Киру владению оружием. Или просто гонял по спортивной площадке, накачивая им мышцы. Иногда я забегала к ребятам на пару минут. Наблюдать за их работой было одно удовольствие. С каждым днем у Киры получалось все лучше и лучше управляться с мечом. Да и стреляла она из пистолета весьма недурно. Мне часто приходил в голову один вопрос — зачем учиться бою на мечах, когда существует огнестрельное оружие? На это Валдек отвечал коротко, но достаточно убедительно: «Пригодится. Еще неизвестно, в какую страну тебя занесет. Ребята должны уметь владеть любым видом оружия».

Если на тренировочную площадку я не попадала, то прямиком направлялась к Заххару, если он был в особняке, а не на каком-нибудь заседании. Мы обсуждали с ним некоторые моменты церемонии принятия вассалитета. Ко всему прочему, Заххар предложил пригласить на это мероприятие глав дружественных Тарману государств. По задумке премьер-министра, под мое крыло должны были встать и другие страны, а не только Тарман. Чем больше союзников, тем лучше.

Из меня политик, как из штангиста балерина. Толку — ноль. Но Меч, слушая Заххара, соглашался. А раз Феликс сказал «надо», значит, надо. Весть о появлении Коричневого Лорда уже давно распространилась по всему Арлилу. Наша стычка с магами на границе получила огласку. Что ж, шила в мешке не утаить. И тут же появились те, кто едва ли не молиться на меня собирались, и те, кто спали и видели, как я горю на кресте. Фанатики… Страшны как первые, так и вторые. И хотя причинить мне вред практически невозможно, Заххар все равно распорядился, чтобы за мной присматривали. С прессой общаться мне не разрешалось вплоть до самого дня принятия вассалитета. Те, кто видел меня и был знаком со мной лично — держали языки за зубами и не распространялись по поводу того, как выглядит Коричневый Лорд.

И день принятия вассалитета настал. С самого утра в особняке Заххара все нервничали и суетились, словно это был не политический момент, а моя свадьба. Премьер-министр несколько раз стучался ко мне в комнату с одним и тем же вопросом: как я себя чувствую. Софья подходила ко мне и поправляла прическу. Валдек нервничал и курил больше обычного. Кира, Кастин, Тюк, Барс, Кот и Охотник выглядели серьезными и не дурачились, как всегда. Глядя на их торжественные лица, мне дико хотелось выматериться.

— Ребята, так нельзя. Вы чего? — спросила я у них во время завтрака.

— А чего мы? — переспросил Тюк.

— Вы себя в зеркале видели? У вас видок, словно объелись дерь… — под многозначительным взглядом Софьи я запнулась.

Некрасиво как-то вышло. И я извинилась.

«Вы слышали это?! — взвизгнул Феликс. — Повтори, а то, кажется, я ослышался. Ты извинилась? Быть такого не может. Слушай, что эта славная женщина подлила тебе в кофе?»

«Феликс, замолчал бы ты, а? Дай поесть спокойно», — я не стала реагировать на подколку Меча.

«Ты не заболела? — растерянно спросил тот. — А где посыл задней левой?»

«Ты соскучился по пешим путешествиям в экзотические места?»

Ответить Феликс не успел, за нами приехали. Правительственный кортеж уже стоял возле крыльца.

— Даю всем на сборы ровно двадцать минут, — посмотрев на часы, сказал Заххар. — Попрошу не опаздывать.

Чинно встав из-за стола, мы не торопясь вышли из столовой и резко рванули по коридору в свои комнаты. Деловой костюм коричневого цвета ждал меня на вешалке. Строго официальный — белая блузка, приталенный пиджак и брюки. Правда Софья уверяла, что в юбке я выгляжу куда эффектнее, но переубедить меня сложно.

В назначенное время мы собрались у выхода. Заххар рассадил всех по машинам, и кортеж двинулся в сторону Дома Правительства. Нервозное состояние не отпускало меня всю дорогу. Выпить бы и покурить, чтобы успокоиться, но нельзя. Не дай Бог развезет еще, тогда жди беды. Тогда — с флагами на танки…

«Кто бы еще позволил твоему организму расплющиться, — хмыкнул Феликс, уловив мои мысли. — Хоть обпейся, а я прослежу, чтобы ты была трезвая».

«Тогда сделай так, чтобы я не нервничала».

«Считай до ста», — только и посоветовал Феликс.

* * *

Возле дверей комнаты отца Лазурия стоял Вашек и тщетно пытался расслышать хотя бы слово. Ему так хотелось узнать, о чем дед говорит с Даром, но к его великому огорчению, это оказалось невозможно. Уж что-что, а ставить завесы — дед мастер. Головой о стенку бейся, а ничего не услышишь. Потоптавшись около двери еще немного, Вашек вышел на улицу.

Еле заметно улыбаясь, отец Лазурий продолжал с интересом разглядывать Дара. Мог ли он, Адепт Коричневого Владыки, рассчитывать на то, что когда-нибудь встретиться с драконом? После той бойни, которую в свое время устроил Аркмен, об этом можно было лишь мечтать. И все-таки, в жизни есть место чуду. То, что чужеземец самый настоящий дракон, отец Лазурий понял сразу же, как только увидел его. Это для простых людей Дар — человек. Впрочем, маги более низкого уровня тоже не поймут, кто перед ними. А вот инквизиторы — эти смогут распознать в чужеземце дракона. Можно сказать — Дару сказочно повело, что первым он встретил именно отца Лазурия, а не кого-нибудь другого.

— Как вы догадались? — черный дракон не собирался отпираться, его внутренний голос подсказывал, что старику можно доверять.

— Разглядел, — улыбнулся в ответ отец Лазурий.

— Магия Преображения неподвластна людям, — возразил Дар. — Все, на что вы способны — это одевать личины. Менять полностью структуру тела можем только мы — драконы.

— Согласен, — кивнул старик, — использовать магию драконов мы так и не научились. Она как была для людей тайной за семью печатями, так и осталась. Но человечество не стояло на месте, оно делало попытки, и в конечном итоге некоторые из нас научились видеть Магию Преображения. Не использовать, но видеть ее применение.

— Вот как? — Дару не понравилось то, что он услышал.

Он-то был уверен, что полностью в безопасности, и никто на Арлиле не узнает о нем всей правды. Выходит — они с Матерью драконов ошибались, недооценивая людей.

— Не переживай, раскрывать тебя не собираюсь, — голос отца Лазурия звучал убедительно. — Я всю жизнь мечтал о такой встрече.

— Интересно, почему? — полюбопытствовал дракон.

Почему? Почему… Отец Лазурий вспомнил все свои чаянья и мечты, касающиеся Матери драконов. Как он хотел поговорить с ней, попытаться убедить, что нельзя судить обо всех Хранителях Меча Перемен Безнадежностей только по одному отморозку. Что люди, живущие на Арлиле, изменились, и давно пора положить конец вражде. Не подбирая специальных слов и фраз, отец Лазурий бесхитростно раскладывал перед драконом картину происходящего на планете. Да, последний Хранитель натворил бед, но Арлил, впрочем, как и Ренгнал, нуждаются во Владыке Предела. Разрозненность людей и драконов ведет к упадку обеих цивилизаций. Два великих народа вместе смогут сделать многое. Совместные достижения во всех областях, как науки, так и культуры, дадут колоссальные результаты. Это уже было однажды, в далеком прошлом.

— Но, ведь были и войны между магами-драконами и магами-людьми, — вспомнил историю Дар.

— Да, были. Но неужели мы не выросли за это время, и продолжим наступать на те же грабли? — прищурив глаза, задал вопрос отец Лазурий.

Дракон не нашел, что ответить. Он думал. Возможно, приход нового Владыки Предела действительно сильно изменит историю системы Цейл.

— Пойми, — продолжал старик, — все люди разные. Я не утверждаю, что все мы белые и пушистые, ни в коей мере. Но и утверждать, что все человечество состоит сплошь из одних отбросов — не стоит.

С этими словами отца Лазурия Дар невольно согласился. Простые, бесхитростные, они достигли до самого сердца дракона. Может, старик прав? И не стоит всех чесать под одну гребенку? Взять хотя бы Вашека — чудный ведь парнишка. Честный, открытый — это дракон уже понял. Да и сам отец Лазурий… Смотришь на него, и видишь Свет. Прав старик — нельзя всех людей одним мерилом мерить. Надо дать им еще один шанс. Последний. Дать возможность доказать, что они имеют право на дружбу драконов.

Только вот воспоминания о гибели сестры говорили другое — не прощать! Предавший однажды предаст и второй раз. Для собственной же безопасности лучше всего держаться от людей на расстоянии. К тому же дракона связывала клятва, данная императрице — он должен уничтожить Коричневого Лорда. Вот ведь в чем вопрос… Клятва дракона — клятва, которую нельзя нарушать. Поразмыслив немного, Дар рассказал о ней отцу Лазурию.

— Именно это я и подозревал, — покачал головой старик. — Потому и мечтал встретиться с мудрой Ши'А, объяснить ей, что один Хранитель не отвечает за поступки другого.

— Она даже слушать вас не стала бы, — вздохнул дракон. — Ее боль нельзя заглушить никакими умными доводами. Иногда мне кажется, что императрица потеряла разум от горя…

— А ты? Ты-то должен понимать, что новый Хранитель имеет право на существование? — возразил патриарх.

— Да понимаю я все! Но клятва…

Дар встал и нервно заходил по комнате. Драконы не бросаются клятвами… Но с другой стороны, отец Лазурий в чем-то прав.

— Послушай, — на лице старика заиграла улыбка, — я вот что подумал: если один Коричневый Лорд наложил заклятье на детей Ши'А, то почему бы другому это самое заклятье не снять? А?

Дракон замер. Старик вновь поразил его: так просто и легко найти решение сложной, по мнению дракона, задачи. Воистину — старость мудра. Что ж, он не станет убивать Коричневого Лорда, даст ему шанс. Приведет к Матери драконов, а уж она сама решит — жить Хранителю Меча Перемен Безнадежностей, или нет. А вдруг и правда — Коричневый Лорд вернет драконе детишек? Если так, то, возможно, произойдет слияние, и появится новый Владыка Предела. В противном случае он, черный дракон, исполнит свою клятву. Конечно, если у него найдется достаточно сил, чтобы справиться с Коричневым Лордом.

— Будь по-вашему, — принял решение дракон. — Но тогда возникает другой вопрос.

— Какой? — отец Лазурий догадывался, что сейчас ответит Дар, но ему хотелось, чтобы дракон сказал это сам.

— Как я понял, вы тоже разыскиваете Коричневого Лорда. Так?

Старик кивнул.

— Но до сих пор не смогли определить место его пребывания.

Вместо ответа, отец Лазурий развел руками. Дракон прав, столько групп ушло на поиски Хранителя, но пока никто не принес ожидаемую весть.

— Поскольку интересы наши совпадают, то предлагаю объединить наши усилия, — Дар вопросительно посмотрел на собеседника.

— Согласен, — не раздумывая, ответил отец Лазурий.

И на то были свои причины. Такой тандем, без сомнений, даст положительный результат. Но, помимо поиска, старик преследовал еще одну цель — держать Дара в поле зрения. Во-первых, ему очень хотелось как можно больше узнать о драконах. А во-вторых — проследить, чтобы Дар не наделал глупостей. Всякое ведь бывает: внезапный порыв гнева способен привести к печальным последствиям. А так, в случае непредвиденной ситуации, всегда можно будет предотвратить нежелательный исход дела. О драконьем гневе отец Лазурий слышал, но не мог представить себе его разрушающую силу. Поэтому и хотел находиться рядом с Даром.

Пока суд да дело, патриарх предложил дракону пожить некоторое время в Доме Веры. Все равно вестей о Коричневом Лорде нет, а отправляться неизвестно куда небезопасно, да и попросту неразумно. Дар принял приглашение с должной учтивостью. Ему и самому хотелось воочию посмотреть на быт людей, узнать, как они живут, чем дышат. К тому же, он привязался всей душой к Вашеку. Несколько дней в компании этого мальчугана доставят ему радость. А если учесть, что они оба маги, то взаимный обмен навыками не будет лишним, особенно для Вашека. Дракон решил обучить паренька, как правильно рассчитывать силу при переходе по телеригам, чтобы тот в следующий раз не промахнулся.

Узнав от деда, что Дар поживет у них несколько дней, Вашек обрадовался. Что и говорить: дед дедом, но ему всегда не хватало рядом отца. Конечно, Дар не заменит его полностью, но на какое-то время будет выступать в этой роли. Так парнишка решил для себя. И в какой-то мере эти надежды оправдались. Дар подолгу возился с ним, обучая магии, рассказывая интересные вещи. Порой мальчишке казалось, что так всегда и было, что этот темноволосый человек с умным взглядом и есть его отец. И что живет он с ним много-много лет, даря тепло своего сердца.

На седьмой день пребывания дракона в Доме Веры, случилось то, чего так ждал отец Лазурий. Пришла весть — Коричневый Лорд объявился в Тармане. Мало того, он собирается стать сюзереном этой страны, и не только ее. Еще некоторые, дружественные Тарману государства, собираются принести ему клятву вассалитета, о чем было объявлено во всех средствах массовой информации. Отец Лазурий пребывал на седьмом небе от радости. Все это время он переживал, что первыми на Коричневого Лорда выйдут инквизиторы. Но все сложилось как нельзя лучше. Заххар Тоин — человек чести и ничего дурного для всей планеты не пожелает. Патриарху, конечно, хотелось первому встретить Хранителя, но премьер-министр Тармана — тоже неплохой вариант. За будущего Владыку Предела можно было не беспокоиться, он в надежных руках.

Новость оказалась шокирующей и для Дара. Не думал дракон, что Коричневый Лорд так быстро встанет на ноги. Надо же — находится на планете чуть больше месяца, а уже такой размах. Можно считать, что встреча с отцом Лазурием — большая удача. Старик не только подкинул отличную идею, но и поможет встретиться с Хранителем Меча Перемен Безнадежностей. Относительно самой встречи с Коричневым Лордом сомнений у Дара не возникало — она непременно состоится. Вот только где и как? К сожалению, отец Лазурий не является членом правительства федерации Тальвадо, и ему не прислали официального приглашения в Тарман. Он всего-навсего патриарх Дома Веры, глава общины адептов, хранящих заветы Владыки Предела.

А как расстроился Вашек, услышав новость… Парнишка все еще мечтал самостоятельно отыскать Коричневого Лорда. Но юность не умеет долго сожалеть, и Вашек тут же решил, что непременно отправится к Хранителю вместе с Даром и дедом.

У отца Лазурия теперь была только одна забота — достать разрешение на пребывание в Тармане. Необходимо отправиться в столицу, в посольство республики, и изложить там свою просьбу. Затем дождаться ответа и получить въездную визу. На все-про-все уйдет дня три или меньше. Дара он представит как одного из адептов общины. Только вот о том, что внук собирается в дорогу вместе с ним, отец Лазурий не знал. Зато Дар догадался сразу, как только увидел озорной блеск в глазах мальчишки.

— Даже не думай, — дракон попытался урезонить Вашека. — Тебе там делать нечего.

— Вот еще! — возмутился в ответ парнишка, — Я твердо уверен, что должен пойти вместе с вами.

— С какой стати? — полюбопытствовал дракон.

— Вы без меня пропадете, — подбоченясь, ответил Вашек.

Дар от души рассмеялся.

— Спаситель ты наш! Конечно, пропадем. А дед в курсе твоего решения?

Вместо ответа, Вашек начал усердно тереть нос.

— Думается мне, что дед не одобрит подобное заявление.

— Это еще почему?

— Потому что кое-кому до сих пор не надрали уши за предыдущие похождения, — ласково улыбнулся дракон.

— А что? Должны были? — начал дерзить Вашек.

— Ты хочешь, чтобы я исправил это упущение?

Фыркнув, Вашек поспешил исчезнуть. Понятное дело — Дар и пальцем его не тронет, а вот прочесть получасовую нотацию вполне может. Впрочем, от этого желание отправиться вместе с ним и дедом меньше не стало. Наоборот — раз нельзя, то хочется еще больше. Ну, а если хочется, то надо добиваться своего. В упрямстве и целеустремленности Вашеку не откажешь. Если что-то решил, то непременно сделает.

Удрав от Дара, мальчишка отправился прямиком во внутренний сад Дома Веры. Взращенный с нежностью и заботой не одним поколением адептов Коричневого Владыки, сад являлся излюбленным местом многих ребят общины. У Вашека, как и у других мальчишек, в саду имелось потайное место, где он любил проводить свободное время. Когда тебя не дергают, то легче продумать план действий. А Вашек как раз собирался заняться именно этим.

Утром следующего дня отец Лазурий отправился в Изервиль. Магу его уровня добраться до посольства Тармана — один шаг сделать. Месторасположение здания посольства отец Лазурий прекрасно знал, поскольку бывал там, и не раз. Консул Геммер радушно встретил старика, проводил в рабочий кабинет и выслушал просьбу.

— Не вижу причин вам отказывать, уважаемый отец Лазурий, — протягивая бумаги, ответил консул.

Поблагодарив, патриарх взял три разрешения на въезд. В отличие от дракона, отец Лазурий хорошо знал упрямый характер своего внука и решил не рисковать. Лучше уж Вашек будет у него на глазах, чем снова сбежит. А сбежит однозначно. И не приведи Владыка, опять угодит в какую-нибудь неприятную историю. Уж что-что, а искать приключения на свою пятую точку он умеет.

— Можете завтра же прибыть в Тарман, — прощаясь, добавил консул.

Старик поблагодарил его и вышел, довольно улыбаясь — он и не рассчитывал, что так быстро получит визы.

* * *

Если говорить откровенно — меня немного трясло от предстоящей церемонии. Подумать только — я, простая русская девчонка, стану «владычицей морскою». Шутка, конечно. Но в каждой шутке есть доля правды. До начала моего «бенефиса» оставалось совсем немного времени, и Заххар любезно предоставил свободный кабинет, чтобы я могла привести себя и свои мысли в порядок. Валдека, Киру и остальных проводили в зал церемоний. На какое-то время я оказалась предоставлена сама себе. Лучше бы мои друзья были рядом, разговор с ними отвлек бы от мандража. Но по правилам церемонии они должны находиться в зале. Я же обязана появиться одна, без свиты, тем самым, показывая открытость моих помыслов и намерений. Дескать — вот я, та, кто я есть, равная и тождественная самой себе. Правила есть правила.

Тут же представила, как выйду на трибуну и громко так скажу:

— Вот стою я тут перед вами, простая русская баба…

Меч заржал:

«Ну, ты даешь, Найяр! Скажи еще — мужем битая, кулаками стреляная».

«Чего? Кем стреляная?» — веселье Феликса было мне непонятно.

«Ой, ладно, потом как-нибудь расскажу, сейчас все равно не поймешь», — отмахнулся Меч.

На одной из стен висело зеркало в человеческий рост. Подойдя к нему, я еще раз осмотрела себя с ног до головы. Чего скрывать? Выгляжу на все сто. И строгий брючный костюм мне очень даже идет. Чем-то на учительницу смахиваю. В школе у нас была одна такая. Невысокого роста, худенькая, в очках. Как ее звали? Вера Львовна, кажется. Но что-то я отвлеклась.

«Не нервничай, выглядишь — супер», — подбодрил Феликс.

«Хороша я, хороша, платьице в горошек», — мандраж проник в желудок, и тот тихонечко пискнул.

«Не дергайся ты так, — уже более строго повторил Меч. — Не хватало, чтобы Коричневый Лорд впал в истерику на глазах у правителей различных держав».

Ему легко говорить, он не в первый раз проделывает подобное. А я? Феликс утверждает, что все пройдет как по маслу, что необходимые слова сами слетят с моих губ. Хорошо, коли так. А если нет? Импровизировать по ходу дела? Но я не сумею, потому и нервничаю. Ну, зачем? Зачем я пошла тогда с Лешкой в кино? Не провалилась бы в колодец и не наткнулась на Меч.

«Размечталась, — буркнул Феликс. — Я бы тебя все равно достал. Так или иначе. Участь твоя была предрешена много-много лет назад, когда Дух выбрал новорожденную девочку, вопящую в родильной палате».

«От которой через час после рождения отказалась мать», — зачем-то напомнила я.

— Найяр, пойдем, — голос Софьи прервал нашу с Мечом беседу.

Я посмотрела в зеркало: жена премьер-министра стояла за моей спиной. Выше меня на голову, подтянутая, уверенная в себе. И красивая! Как бы мне хотелось хоть капельку на нее походить…

— Пойдем, тебя ждут, — улыбнулась Софья.

Собрав волю в кулак, глубоко вдохнув, я двинулась следом за ней. Феликс, зараза, ведь может сделать так, чтобы страх прошел, но не делает.

«И не буду, — отказал в очередной просьбе Меч. — Ты должна пройти через все самостоятельно и научиться управлять своими эмоциями. А „по щучьему велению, по моему хотению“ не прокатит».

Коридор до зала церемоний показался мне дорогой вечности. Мы с Софьей шли, шли, а он все не заканчивался. Только и делали, что сворачивали то налево, то направо. Потом три пролета по ступенькам вверх. Пришли. Желудок предательски ухал и скулил.

«Соберись, тряпка», — как можно ласковее приказала я сама себе. Не помогло.

Из-за дверей раздалась громкая музыка, очень напоминающая марш.

— Гимн Тармана, — пояснила Софья. — Доиграет, и ты войдешь в зал.

— А долго играть еще будет?

— Скоро закончится.

Музыка играет… А может, мне тоже поиграть? Представить, что все это игра? Я играю в могучего повелителя, и бояться нечего. Игра… игра… Это всего лишь игра. Как в детстве «дочки-матери» или «войнушка» — не по-настоящему. Придумывали поначалу правила, потом, увлеченные игрой воспринимали все, как будто взаправду. Вот и мне сейчас надо представить, что играю в увлекательнейшую игру под названием «стала Нина властелином мира». Как там, в считалке? Раз, два, три, четыре, пять… Я иду искать. Кто не спрятался — я не виновата.

Идея понравилась, и страх немного поутих, уступая место легкому волнению. Отзвучали последние аккорды гимна Тармана, и из-за дверей донесся громкий голос:

— Дамы и господа! Поприветствуем Хранителя Меча Перемен Безнадежностей, будущего Владыку Предела, Коричневого Лорда Найяр.

«С Богом, Ниночка, с Богом!» — резко выдохнул Меч.

Феликс почти никогда не называл меня настоящим именем, только когда волновался или злился. Двери широко распахнулись, давая мне возможность пройти в зал. Сжав ладони в кулак, я сделала пару шагов и остановилась. Несколько десятков пар глаз молча смотрели на меня. Те, с кем мы встречались до церемонии, улыбались, кто видел впервые — удивленно таращили глаза. Заххар ведь не распространялся, как выглядит Коричневый Лорд, какого он роду-племени. Вот и получился небольшой сюрприз. Или большой? Кому как. Тишина стояла гробовая. Про мух вспоминать даже не хочется, слишком банально. Слышно было только, как кто-то громко сопит. От волнения ладони вспотели, и я невольно разжала кулаки. И улыбнулась. Просто, откровенно улыбнулась всей честной компании. И в ответ раздались хлопки. Сперва неуверенные, одиночные, а потом все ритмичнее и ритмичнее. И вот уже весь зал аплодирует мне. Сердце в груди вторило этим хлопкам.

Где Заххар? А, вот, вижу. Премьер-министр стоял в центре зала церемоний и вместе со всеми приветствовал меня аплодисментами. Размеренным, уверенным шагом я подошла к нему и встала по левую руку. Присутствие рядом этого мощного человека придавало уверенности в собственных силах.

«Не вздумай сунуть руки в карманы», — зачем-то ляпнул Феликс.

Спасибо, что напомнил… Теперь буду стоять и думать, куда руки пристроить. В карманы — ни-ни! Абсурд. За спину убрать — нельзя, перед собой сложить — тоже ни в коем случае. О том, чтобы скрестить их на груди — вообще речи быть не может. Каждый жест, каждое движение рук имеет большое значение. Так что стой, Нина, как солдатик — руки по швам.

Пока я размышляла о положении рук, Заххар напоминал залу, с какой целью все присутствующие тут собрались. Его речь заняла минут тридцать. Больше всего времени ушло на перечисление титулов каждого из прибывших глав государств. Порядочно стран набралось: Тарман, княжество Исадор, республика Мерглес, королевство Рахос, федерация Тольвадо, республика Леллин. В основном — все граничащие с Тарманом государства, за исключением Тальвадо и Леллина. С меня пока что и этого достаточно. Возможно, в дальнейшем к нам присоединятся и другие страны, которые еще не определились.

 

Глава 14

В огромном зале негде было яблоку упасть. Еще бы! Такое событие происходит не каждый год, и даже не каждые сто лет. Весть о том, что на Арилиле объявился Коричневый Лорд, разнеслась по всем странам. В Тарман стремились попасть любопытные со всего света. Ох, и прибавилось же работы у местной полиции. Благо, что не всех желающих пропускали в страну и, тем более, в сам Коптар.

В центре зала, рядом с премьер-министром Заххаром Тоином стояла молоденькая девушка в строгом костюме коричневого цвета. Уверенный взгляд, гордая осанка и абсолютное спокойствие на лице. Глядя на девушку, Шимона была готова кинуться на нее и разорвать голыми руками. Первая леди не могла поверить своим глазам. Она приложила столько сил, проявила такую изворотливость, пустила в ход все свои чары, чтобы пробраться на церемонию, и что в результате? Где, спрашивается, красавец-мужчина? Где тот, кто должен влюбиться в нее с первого взгляда? Шимону трясло. Какой подвох! Какая наглость! Кому сказать — не поверят. Коричневый Лорд, Хранитель Меча — сопливая девчонка!

Закусив губу, инквизиторша наблюдала за церемонией. Чья-то рука нежно обхватила первую леди за талию. Шимона дернулась и обернулась. Рядом стоял посол княжества Исадор — немолодой, вечно потеющий толстяк Николас Де'Борд. Передернув плечом, Шимона оттолкнула его. Свою роль посол уже сыграл, и теперь надобность в нем отпала. Хотя ей пришлось изрядно потрудиться, чтобы завоевать его внимание. Свой пропуск на церемонию первая леди отрабатывала три дня и четыре ночи, терпя слюнявые губы и потные ладони Николаса. За все удовольствия, которые она доставляла послу, Де'Борд пообещал взять ее с собой. Отсутствием фантазии Николас не страдал, и Шимоне приходилось притворять в жизнь все его пошлые выдумки. И вот она тут, и что она видит? Владыка… Где справедливость на этом свете?

Тем временем Заххар Тоин закончил представлять правителей шести стран. Девушка, стоящая с ним рядом окинула взглядом зал и заговорила:

— Дамы и господа! Я рада приветствовать всех собравшихся и благодарю вас за оказанное мне доверие. Я знаю, какую память оставил о себе мой предшественник. Знаю, с какой ненавистью многие из вас произносят его имя. Могу ли я требовать от вас любви и полного доверия к моей персоне? Конечно же, нет. Я еще не заслужила этого. Но обещаю, даже клянусь, что имя Найяр никто не произнесет с болью в сердце и ненавистью в глазах.

Легкий шумок прокатился по залу. Слова девушки звучали с такой уверенностью, с такой убежденностью, что не поверить было просто невозможно.

— Я не рвалась к власти и не искала свою судьбу, она сама нашла меня. Сегодня важный день не только в моей жизни, но и в вашей. Приняв вассалитет шести стран, я понимаю, какой груз ответственности взвалила на свои плечи. И в то же время понимаю, какой кредит доверия вы мне оказываете. Обещаю — вы не будете сожалеть о своем выборе. Я, Найяр, Хранитель Меча Перемен Безнадежностей, будущий Владыка Предела, клянусь действовать в рамках закона и соблюдать ваши интересы.

Зал загудел. Люди переглядывались между собой и одобрительно кивали.

— Хорошо сказано, молодец девочка, — услышала чей-то шепот инквизиторша.

«Да как посмела эта дрянь, это ничтожество, возомнить себя будущим Владыкой? — бесилась Шимона, — Косноязычная девка, а туда же — в правители Мира полезла. И ведь не стыдно ей нисколечко. Ляпает, не подумав, такие фразочки отпускает, не сгорает от стыда. Куда мир катится?»

Инквизиторша задыхалась от собственного яда. Ей стоило огромного труда сдерживать в себе бурю эмоций и, тем более, присутствовать на церемонии до конца. Между тем «дрянная девчонка» объявила о начале самой церемонии. Она нагнула голову и извлекла из спины Меч. Собравшиеся в зале ахнули в один голос. Зрелище оказалось не для слабонервных, несколько дам повисли на руках своих кавалеров. Свет от ламп померк перед свечением, исходящим от Меча. Переливаясь всеми оттенками коричневого, он играл цветом, словно смеялся. Девушка провела по его лезвию ладонью и поцеловала сталь.

— Дамы и господа! — ее звонкий голос вывел присутствующих из оцепенения. — Разрешите представить вам Феликса.

И она подняла руку с Мечом высоко над головой.

— Вот он — Меч Перемен Безнадежностей.

Многим в ту минуту показалось, что Коричневый Лорд разговаривает с Мечом. Только, к сожалению, никто не смог услышать, о чем они говорили. Если бы инквизиторша умела плакать — она бы заплакала. От злости, от негодования, в конце концов, просто от обиды. Но первая леди давно забыла, когда в последний раз прикладывала к глазам кружевной платочек. Она нервно перебирала пальцами жемчужное ожерелье, а потом резким движением сорвала его с шеи, не ощутив при этом боли. Весело подпрыгивая, черные жемчужины раскатились по полу и затерялись под ногами людей.

Всю оставшуюся часть церемонии Шимона наблюдала, словно в тумане. Вот шесть глав государств опустились на одно колено перед этой выскочкой, вот она прикасается Мечом к левому плечу каждого из них по очереди, произнося слова клятвы:

— Я, Найяр, Хранитель Меча Перемен Безнадежностей, будущий Владыка Предела, принимаю вассальную клятву шести стран. Став вашим сюзереном, клянусь защищать интересы каждой из стран, прикладывать все усилия для обеспечения мирной и спокойной жизни граждан. Сказано мной, Найяр, Хранителем Меча Перемен Безнадежностей, Коричневым Лордом.

По телам шести правителей побежали коричневые огоньки, подтверждая, что слова сказаны. В ответ на пылкую речь Коричневого Лорда каждый из новоявленных вассалов произносил слова своей клятвы. Принимая их, Меч усиливал свечение лезвия, он словно насыщался энергией от произносимых слов.

Шимоне показалось, что она задыхается. Ей хотелось разорвать руками горло, чтобы воздух попал в легкие. Только сейчас первая леди поняла, какую глупость совершила, придя на церемонию. Энергия клятвы Хранителя Меча коснулась и ее. Не желая того, сама Шимона, пусть и косвенно, но стала подданной Коричневого Лорда. Ну, почему? Почему она не предусмотрела этого? Настолько была увлечена целью подобраться поближе к Хранителю, что не просчитала такую ситуацию? Глупо. И теперь она, первая леди Ордена Скорбного Дня, в какой-то степени вассал этой тупой девицы? Энергия слов клятвы оказалась настолько мощной, что проникала в каждую клеточку тела инквизиторши, вызывая у Шимоны невыносимую боль. Первая леди осознавала, что ненавидит Найяр с каждым мгновением все больше и больше.

Клятвы были даны и приняты. Правители встали с колен. Официальная часть церемонии завершилась, и Заххар Тоин пригласил всех присутствующих на вечерний банкет в честь принятия вассалитета.

* * *

Как же у меня дрожали колени, когда мы с Захаром вышли из зала церемоний. Одному только Богу известно, каких усилий стоила моя уверенная походка. Но Коричневый Лорд должен быть на высоте и соответствовать своему статусу. Вот и соответствую. Знакомый коридор до кабинета Заххара показался уже не таким бесконечным. Я пролетела по нему, словно литерный по свободному пути. И только лишь когда дверь кабинета закрылась за спинами моих друзей, я позволила себе расслабиться, и плюхнулась в кресло. От усталости и нервного напряжения закрывались глаза.

«Ай да Найяр, ай да молодец!» — нахваливал Феликс.

«Перестань», — в данную минуту мне меньше всего хотелось с ним болтать.

«Чего перестать? Чего перестать? — не унимался Меч. — Я горжусь тобой, твоей выдержкой и самообладанием. Для двадцатидвухлетней девицы ты вела себя вполне достойно. И голос, и осанка — все как надо».

Интересно, он просто говорит или подкалывает? Но ни сил, ни желания выяснять это у меня не было. Если бы только Феликс хотел выразить мне свое восхищение… Все: Валдек, Кира с Кастином и четыре неразлучных друга кинулись петь дифирамбы.

— Ребята… — устало улыбнулась я. — Пожалуйста… потом. Ладно?

Команда дружно умолкла, но глаза моих друзей продолжали радостно гореть.

Свершилось. Могла ли я представить шесть лет назад, покидая стены детдома, что стану «хозяйкой» шести государств? Впрочем, зачем так углубляться? Даже пару месяцев назад такое в голову бы не пришло.

Заххар вышел куда-то, но вскоре вернулся.

— Отдохнула?

Я кивнула в ответ.

— Тогда пошли.

— Куда? — идти никуда не хотелось.

— На пресс-конференцию.

Услышав слова Заххара, Валдек оживился. Еще бы. В нем тут же проснулся профессиональный интерес.

— Я пойду с тобой, — уверенно произнес мой оруженосец. — Поверь, в таких делах я отлично разбираюсь, и мои советы пригодятся.

«Правильно, — подхватил Феликс, — а я буду передавать тебе все, что скажет Валдек».

По взгляду оруженосца, я поняла, что Меч сказал ему то же самое. Неплохая, в принципе, идея. Валдек дока в делах подобного рода, и, думаю, справится с любым каверзным вопросом. Если он, конечно, будет.

Я шла на пресс-конференцию абсолютно спокойной, без какого-либо волнения. Может, навалившаяся разом усталость притупила все эмоции, а может, я стала относиться ко всему по-другому. Журналистов набралось прилично. Помещение, хоть и было достаточно большим, было забито под завязку — мест всем желающим не хватало. Нас уже ждали. Заххар усадил меня и Валдека за длинный стол.

Репортеры задавали вопросы — я отвечала. Банальные, стандартные вопросы: понравилось ли мне в столице, сколько лет Коричневому Лорду, о погоде и прочей банальной дребедени. Даже скучно стало. Ну, хотя бы один вопросик с подковыркой… Вон ведь как на Валдека поглядывают, а спросить не решаются. Боятся, значит… Оруженосец, скучает точно так же, как и я. Тут поднимает руку один мужичок и спрашивает:

— Многоуважаемая Найяр, а в каком мире вы до этого жили? И какой социальный статус там имели?

Вот… Скромнее надо быть в желаниях, скромнее. Хотела каверзный вопрос? Получите и распишитесь. Не про завод же ему рассказывать? И не про детдом…

«Постарайся ответить расплывчато, — стал передавать слова Валдека Меч. — Скажи, что в настоящем твое прошлое особого значения не имеет. А статус твой нынешний говорит сам за себя».

Собравшись с мыслями, я ответила:

— Вы совершенно верно заметили, что я пришла из другого мира. Иначе бы о Коричневом Лорде на Арлиле узнали бы очень давно. Но разве мое действительное настоящее не важнее прошлого? И потом, статус Хранителя Меча разве не говорит сам за себя?

Мужичок явно не ожидал получить вопрос на свой вопрос. Замялся, что-то нечленораздельное буркнул и сел на место. Народ в зале оживленно зашевелился.

«Валдек говорит, что, скорее всего, никакой это не репортер. Иначе повел бы себя по-другому, не упустил нить начатого разговора. Вон, посмотри, как другие оживились, а этот не знает, куда глаза деть», — отозвался Меч.

«Тогда каким образом он тут оказался и что делает?» — странно, но я почему-то немного разозлилась.

«Вот и спроси у Заххара», — предложил Феликс.

Но Заххар и без моей подсказки уже отдавал распоряжения относительно любопытного мужика. Потом, после конференции, выяснилось, что никакого интереса для спецслужб горе-журналист не представляет. Ему просто славы на халяву захотелось. Поспорил с друзьями, что выведет Коричневого Лорда на чистую воду. Являясь служащим среднего звена Дома Правительства, он не смог попасть на церемонию принятия вассалитета, а вот на пресс-конференцию проскочил. До чего же глупость человеческая доходит… Пробрался без аккредитации, да еще и засветился. Он вообще головой думал? Или он не умеет ею пользоваться? Ничего, я думаю, скоро научат. Умные люди вон сидят, задают безобидные вопросы, но умудряются услышать подтекст и найти нужный ответ.

— Ваш супруг тоже является Хранителем?

О! Решили узнать семейное положение.

— Я не замужем.

— Теплый ли прием вам оказали в империи Вирдос?

Интересуются моим отношением к Ордену Скорбного Дня. Понятно…

— Посещение полуострова Камсун пока не входит в мои планы.

— Как давно вы знакомы с премьер-министром?

Ну, господа, это уже не ваше дело.

— Достаточно, чтобы испытывать к этому человеку глубокое уважение.

— В ваши планы входит принятие вассалитета от других стран, таких например, как Меростан?

Хороший вопрос… Вот теперь становится по-настоящему интересно играть в «кошки-мышки». Остренькие такие вопросы, «с перчиком». А то мы с Валдеком чуть было не уснули. Теперь же мой оруженосец оживился. Об отношениях с Меростаном я знала, благо Заххар просветил на эту тему. На самом деле вопрос звучал так: «Собираешься ли ты объявить войну Меростану?» Внешнеполитические вопросы Тармана — это не моя прерогатива, это вопрос правительства. Но он задан мне, и надо ответить на него так, чтобы комар носа не подточил. Шаг влево, шаг вправо… Дай неверный ответ, и завтра же в газетах запестрят заголовки: «Коричневый Лорд объявил войну Меростану» или еще хуже: «Коричневый Лорд спасовал перед Меростаном». Ни то, ни другое не нужно.

— Я считаю так, — делая еле заметные паузы между словами, я пыталась тянуть время, чтобы Меч успел передать мне слова Валдека, — принятие вассалитета дело сугубо добровольное, никого силком тянуть не стану. Если правительство Меростана увидит в этом жизненную необходимость для своей страны, то я с превеликим удовольствием стану их сюзереном.

По рядам журналистов прокатился шепоток. Они не могли понять, как именно понять мои слова — будет война с Миростаном или нет. Два часа, отведенные для разговора с журналистами незаметно пролетели, и Заххар объявил об окончании пресс-конференции. Как говориться — на самом интересном месте. Вопрос с Меростаном так и остался без ответа. Наконец-то я могла свободно вздохнуть. Заххар рассадил нас по машинам, и мы поехали обратно в его особняк.

Вечером нас ждал банкет. Софье удалось уговорить меня надеть по такому случаю платье. Сославшись на то, что так положено, она распорядилась принести в мою комнату всевозможные туалеты, и примерка началась. Подумать даже жутко, сколько платьев пришлось перемерить, чтобы подобрать подходящее. Кира сидела рядом и веселилась от души, отпуская в мой адрес мелкие подколки. Отвечать на них я не стала, а попросту сказала, что на вечер она пойдет тоже в платье. Твердо так сказала, дав понять, что возражения не принимаются. Надо было видеть лицо Киры! Оно сперва вытянулось, потом побелело, потом позеленело, и в конечном итоге стало насыщенно-пунцовым.

— Съела? — не сдерживая ехидства, спросила я.

— А вот и не пойду, — буркнула пунцовая Кира.

— Пойдешь, пойдешь. А куда ты денешься?

Понимая, что деваться ей некуда, Кира вздохнула и взялась за примерку.

«А я погляжу, ты садистка», — подал голос Меч.

У меня в голове промелькнула одна забавная идейка.

«Извращенка!» — заорал Феликс, уловив ход моих мыслей.

«А что? — невинно поинтересовалась я. — Бантик на рукоять, рюшечки на гарду, ленточками обвить лезвие. Я ведь реально могу это сделать. И взять тебя с собой на банкет».

Задыхаясь от гнева, Меч не знал, что ответить.

«Что?» — как ни в чем не бывало, я продолжала рассматривать себя в зеркале.

Безумный полет моей фантазии наряжал Феликса, словно новогоднюю елку.

«Прекрати! Не смей так со мной поступать! — негодовал Меч. — За тысячи лет ни одному Хранителю не приходили в голову подобные пошлости. Ни одному!»

«И что с того?»

Софья подала мне очередное платье. Красное, приталенное, на бретельках, с большим декольте. Делая вид, что не слышу возмущенную речь Меча, я продолжила примерку.

— Нет, красный цвет слишком агрессивно на тебе смотрится, — забраковала платье Софья. — Попробуй вот это, золотистое.

Кира с постным лицом расправляла на себе складки темно-бордового платья.

— Диктатор, — ворчала она на меня, — деспот…

— Надо, Кира, надо, — я легонько толкнула подругу в бок. — Клятву верности давала? Давала. Теперь терпи.

В ответ Кира показала мне язык.

«Допрыгаешься, Найяр, ой допрыгаешься, — шипел Меч, когда я мысленно накрутила на лезвие свадебную подвязку невесты. — Дождешься бунта, малолетняя извращенка».

«Ошибаешься, я уже совершеннолетняя. И потом — я не извращенка, просто у меня фантазия буйная».

Вот так, развлекая себя бессмысленной перепалкой с Феликсом, под дружеское ворчание Киры и дельные советы Софьи, я подбирала себе наряд. На все про все ушло около полутора часов. Конечно, раньше надо было думать об этом, и подготовить все заранее, но так уж вышло. Я настолько волновалась перед церемонией, что просто не находила в себе сил на примерку. Сейчас — совсем другое дело. Измученные неоднократным переодеванием, мы с Кирой все же подобрали себе платья. Софья слегка поругивала нас, говорила, чтобы такое было в первый и последний раз, что готовиться ко всему надо заранее. А то, как на охоту идти, так собак кормить.

Что можно рассказать про сам банкет? Начну с того, что на мероприятии подобного рода я была впервые. Впрочем, начать надо с описания выражения лиц наших мужчин, когда мы с Кирой спускались по лестнице. Они стояли с открытыми ртами и ошарашено смотрели на нас.

— Су-упер, — выразил всеобщее восхищение Кастин.

Супер-то, супер. А у меня только одна мысль в голове — не навернуться бы с лестницы. Я же не умею на каблуках ходить. Кира вон как грациозно идет, а я… Корова на льду. Но, заглянув подруге в глаза, я прочла в них точно такие же мысли. Значит — мы две коровы.

«Может, замычишь?» — съязвил Меч.

«Может, замолчишь? А то пойдешь сейчас на прогулку в отдаленные места», — пообещала я.

«Это куда Макар телят не гонял?» — развивал тему Меч.

Валдек галантно предложил мне опереться о его руку, а Кастин — Кире. С почетным эскортом я прошла в огромную гостиную, где уже были накрыты столы. Заххар сам настоял на том, чтобы банкет прошел в его особняке — так, мол, безопаснее. Я спорить не стала — ему виднее.

И вот вся моя команда восседает во главе огромного стола. По одну сторону от меня сидят правители шести стран, по другую вся верхушка Тармана. Далее — приглашенные гости. Вечер открыл премьер-министр, выразив признательность всем присутствующим за то, что пришли. Поздравил еще раз всех с принятием вассалитета и предоставил слово мне. Спасибо, удружил…

Речь я толкнула короткую, но пламенную. После чего предложила всем выпить и закусить. Софья обреченно покачала головой. Я пожала плечами. А что не так? Все же пожрать на халяву сюда пришли. Так чего народ зазря мучить? Пусть развлекаются. Захар, видимо, решил, что лучше не давать мне больше произносить речи, взял все на себя. Оно и к лучшему. Я в таких делах не разбираюсь, а у него вон как ловко выходит.

Еще был бал. Честно говоря, я не знаю, как правильно назвать сие действо. Ну, не дискотека же? Хотя балом тоже не назовешь. Просто звучала живая музыка, и желающие шли танцевать. Бал в моем понятии — это когда дамы в пышных платьях, кавалеры в смокингах, и пары кружатся в вихре вальса. Но и здесь было весело, мы с ребятами зажигали на танцполе. Время летело незаметно. Я отрывалась по полной программе. Веселье так затянуло, так закрутило меня, что вскоре время попросту перестало существовать. Одно, другое, третье. Танцы, разговоры, улыбки, опять разговоры, бокалы, тосты. Незнакомые лица, смех, музыка. Опять стол, бокалы, лица, шум и звон в ушах. Бокал, закуска, бокал.

Я выползла на свежий воздух. Уф, стало немного легче. Ну, кто, спрашивается, заставлял меня пить на спор с министром легкой промышленности? Видно же сразу было по мужику, что здоровья у него в два раза больше. А все Феликс, чтоб ему пусто было!

«Слабо тебе, куда со здешними аборигенами тягаться… Ты после второй рюмки свалишься под стол!»

Это я-то — под стол?! Ха! Не смешите меня. Если я и раньше могла влить в себя немало, то что говорить о сегодняшнем положении дел? К тому же, я знаю, что Меч терпеть не может алкоголь в моей крови. Вот и позаботится о том, чтобы его там не было. Это я так думала, наивная. Эта железка даже пальцем не пошевелила, ни капельки не помогла! Феликс позволил мне напиться, как извозчику в пятницу. Да еще и подначивал. Видимо, мстил. Скорее всего, так оно и есть — не может простить мне бантики и рюшечки. Вот же злопамятный, зараза.

«Я не злопамятный, — отозвался Феликс. — Просто я злой и память у меня хорошая».

«Не оригинально, ик…» — его слова вызвали раздражение.

Ладно, проехали. Сама напросилась, никто силком не заставлял. Решила показать местным авторитетам, на что я способна. Лучше сейчас прогуляться немного, развеяться. И с Мечом больше не разговаривать.

Взглянув перед собой, я искренне удивилась. Странно. Утром в парк вела всего лишь одна дорожка, а теперь их две. Или даже три… Дилемма. По какой идти? Ладно, долго мучиться не стану, выберу среднюю — точно не ошибусь. Включив автопилот, и покачиваясь как парусник на воде, я двинулась вглубь парка. Мир вокруг кружился и прыгал с каждым моим шагом. Что за фигня? Того и гляди, начнется морская болезнь. Нет, нужно где-то прилечь и переждать качку. С трудом фокусируя взгляд на окрестностях, я попыталась найти площадку для приземления.

О! Вот неплохое местечко: трава опять же, кусты, за которые можно отползти и спрятаться. Встреча с землей произошла как-то быстро и достаточно жестко. Но зато, какой это кайф, раскинув руки, лежать на спине и смотреть на ночное небо. Странно так все… Вот я, вот трава, наполненная ночными запахами, обворожительное небо. Лежу… Смотрю… Думаю…

Когда звезды нарезали очередной круг, в мою далеко не светлую голову пришла одна забавная мысль.

— Фе-е-ликс, ты меня слышишь? — то ли позвала, то ли простонала я.

«Слышу», — с неохотой отозвался Меч.

— Вот скажи, любезный друг, какого рожна все называют меня Коричневым Лордом?

«А что не устраивает-то?»

— Да все! Во-первых, я женского пола, причем тут Лорд? А?

«Надо же, она вспомнила, что женского пола, — Меч не мог не поддеть. — А во-вторых, что не устраивает?»

— Я тебе сказала — все!

«Слышь, Найяр, вслух-то зачем орать? Ищешь публику, что ли? Как обычно, общаться уже не можешь?»

В горле пересохло, и мне жутко захотелось его промочить. В руке оказалась бутылка. То ли я прихватила ее с собой, то ли материализовала, — не помню. Но это не имеет значения. Главное — можно выпить. Пьянящая жидкость, напоминающая по вкусу медовуху, потекла по моим губам и благополучно стекла за шиворот. Мерзость! Но вставать и исправлять положение сил не было. Да и зачем? Мне, честно говоря, все равно.

«Напилась, лошадь Пржевальского?» — бесцеремонно обругал меня Феликс.

«Послушай, умник хренов, это наезд или повод подраться?» — в голове шумело, а звезды на небе продолжали свой неистовый танец.

«Так что тебя не устраивает, юная дева?» — Меч явно издевался.

«В первую очередь кличка, которую вы мне тут все вешаете. Какой я, на хрен, Коричневый Лорд? А? Я — женщина!»

«Надо же… Сама догадалась или подсказал кто?» — язвил Феликс.

«Возможно, это удивит твою железную башку, но я догадывалась об этом с детства».

Запах медовухи, успевший впитаться в воротник платья, щекотал мне нос, и я чихнула.

«Будь здоров, Коричневый Лорд», — нагло отозвался Меч.

«Еще раз так скажешь…»

«И что?»

«И все!»

«Говори, чего хочешь?» — Мечу надоело препираться со мной, и он решил выяснить суть вопроса.

«Хочу, чтобы ко мне по-другому обращались», — я посмотрела на небо. Звезды замерли, словно в ожидании.

«Как?» — голос Феликса доносился сквозь вату в ушах.

«Пока не знаю… Вот посуди сам, как звучит красиво: Властелин Колец, Великий Мерлин, Василиса Прекрасная, наконец, — я несла откровенную чушь, но останавливаться не хотелось, — Бегущая по волнам, Уходящая в рассвет…»

«Слушай ты, Бухающая в кустах, может, проспишься для начала, а потом поговорим?» — предложил Меч.

Идея мне понравилась, и я тут же заснула.

* * *

Голова раскалывалась и гудела. Феликс делал вид, что не замечает мою боль. Мстит, зараза. За вчерашнее, за бантик и рюшечки. В бок что-то кололо. Повернувшись, чтобы избавиться от неприятных ощущений, я вдруг поняла, что лежу на траве. Ой… Словно замедленное кино, в голове поплыли воспоминания вчерашнего вечера. Значит, я как упала тут, так и лежу? И ни одна зараза не попыталась меня перенести в мою комнату?

«Феликс…»

«С алкоголичками не разговариваю», — Меч сказал, как отрезал.

Я повернулась на бок. Что-то теплое и мягкое сползло с плеча. Надо же — все-таки укрыли чем-то. И на том спасибо добрым людям.

«Угу, людям…» — буркнул Феликс.

«В смысле?»

«Открой свои глазоньки, и увидишь».

Открыла. В нескольких метрах от меня на земле сидел мужчина. Охранник, что ли? Видимо, испугались вчера меня тревожить, но охрану приставили. Я ведь, когда пьяная, то себя не контролирую. А кому охота связываться с Коричневым Лордом? Правильно — никому.

«Ты тут сейчас понапридумываешь, — оборвал полет моей фантазии Феликс. — Много чести с тобой возиться. Ты что, до сих пор не поняла, кто сидит с тобой рядом?»

«Нет, не поняла. А что?»

Красивый такой мужик, лет, наверное, около тридцати, с коротким ежиком черных волос. Смотрит на меня как-то странно: то ли жалеет, то ли презирает.

«Мужик?! — заорал Меч. — Мужик?! Ты что, совсем ослепла? Нет, чтобы на душу его посмотреть, она зенки пялит на физиономию!»

Избавившись от похмельного синдрома, уж чему-чему, а этому Меч меня еще в прошлый раз научил, я посмотрела на незнакомца. А ведь Феликс прав — на нем личина. Ну-ка, кто у нас тут на самом деле?

«Ой, мамочки…» — я увидела истинную сущность незнакомца.

Он провел рукой по волосам и хмыкнул — видимо мои глаза по пять копеек выдали мои же мысли. Вообще-то, немного странно было видеть одновременно две картинки, этакий эффект наложения одной на другую — видишь и человека, и дракона одновременно. От вида дракона мелькают нехорошие мысли: не сожрал бы…

«Больно ему надо тобой давиться, — влез в мои мысли Феликс. — Ты костлявая, драконы такими не питаются».

— Здрасте… — нерешительно поздоровалась я с незнакомцем.

— Как спалось? — он встал и помог подняться мне.

Стряхивая с платья налипшие травинки, я лихорадочно соображала, что сказать в ответ. Ведь неспроста он оказался тут, не просто так. У Заххара такая охрана, что муха не пролетит, мышь не проскочит. Или как там еще говорится? Незнакомец наклонился — я дернулась. А он всего лишь поднял куртку с земли.

— Дар, — представился дракон.

— Найяр, — впрочем, чего это я? Он и так, видимо, знает, кто перед ним.

— Прости, если напугал, не хотел этого.

Голос у него приятный, я бы даже сказала — бархатный. Только ведь не очаровывать меня пришел сюда этот Дар. Так жизнью не рискуют по пустякам. Интересно — каким образом он вообще проник на территорию особняка? Меч насвистывал: «В траве сидел кузнечик».

«Колись, Эдмундыч, как сей товарищ оказался тут», — гнев понемногу просыпался в моей душе.

«Почему Эдмундыч?», — Феликс не возмутился, как обычно, а попытался увести разговор в сторону.

«Потому что голова у тебя железная! А ну, выкладывай правду!»

«Не вижу связи, — попытался обидеться Меч. — Сперва выясни все, а потом оскорбляй».

«А я, по-твоему, что сейчас делаю?»

— Минуточку, — мило улыбнувшись Дару, я отошла на пару шагов в сторону, якобы привести себя в порядок.

На самом деле мне хотелось устроить взбучку Мечу.

«А чего я-то? Чего я? — словно нашкодивший пятиклашка, возмущался Феликс. — Ты лучше Грэма расспроси — он все это придумал».

Та-ак… Ясно, без этого заразы-дварха тут не обошлось. Выясню, обязательно все выясню. Потом. Сейчас перед Даром неудобно. Человек… то есть дракон… то есть… одним словом, Дар не просто так сидел тут и терпеливо ждал моего пробуждения.

«Нин, ты с бодуна всегда такая глупая или по праздникам? — Феликс произнес это так просто, так буднично. — Дракон, Нина, дракон! Тебе само слово что-нибудь говорит?»

Вместо ответа я икнула.

«Дракон — Регнал — Ши'А. Вот что главное сейчас, а не то, как Дар оказался в парке».

«Слава Владыке, до девочки дошло!» — Меч чуть ли не прокричал эту фразу.

Вернувшись к Дару, я пристально посмотрела в его глаза:

— Разговор будет серьезный?

В ответ он кивнул.

— Тогда нам лучше пройтись по саду.

Дракон не возражал.

 

Глава 15

Младший принц Ланет сдержал данное слово. Король русалов Матиуш охотно согласился повидаться с Матерью Драконов. Ши'А редко просила его о подобных встречах. Да и встречались-то они в последний раз так давно, что Матиуш уже и не помнил, когда это было. Может, тысячу лет назад, а может, и больше. Все как-то некогда, все дела государственной важности.

То, что свидание назначено неспроста, повелитель морей понял сразу. В оговоренное время он приплыл один, без свиты. Мать драконов уже ждала его на краю кораллового атолла.

— Приветствую Мать всех драконов, — поздоровался король, как только его взгляд коснулся взгляда Ши'А.

— И я рада нашей встрече, — наклонила голову дракона.

Волны бились о край атолла, обдавая ее брызгами, но Ши'А не отворачивалась, наоборот — ей даже нравилось ощущать их прохладное прикосновение. Матиуш расположился на краю атолла, приготовившись слушать. Зная, что не стоит скрывать даже малую толику правды, потому как король уловит малейшую ложь, дракона рассказала ему все как есть.

— О том, что произошло с дракончиками, я знаю. Но вот факт прихода в наш мир Коричневого Лорда для меня новость. И я готов помочь.

Не в силах сдержать эмоции, король ударил хвостом по воде.

— Ему нет места ни на Арлиле, ни на Регнале! Виновный должен быть наказан!

Упоминание о детях отозвались болью в сердце драконы. Она с трудом сдержала слезы.

— Ты прав, король. Убийце нет места в нашем мире. Как раз об этом я и хотела тебя просить.

— Чем русалы могут помочь Матери драконов?

Спрятав боль поглубже, Ши'A продолжила:

— Сила Коричневого Лорда велика, сама магия Предела ему подвластна. Случись все иначе, я бы с радостью слилась с ним, чтобы возродился Владыка Предела. Но допустить в наш мир всемогущего убийцу я не могу.

— А разве не тебе в прошлый раз удалось остановить Коричневого Лорда? — спросил Матиуш.

— Мне, — согласилась дракона, — но Аркмен тогда допустил ошибку — подошел слишком близко ко мне. Самонадеянность сослужила ему плохую службу. Новый Коричневый Лорд знает историю своего предшественника, и я не рассчитываю, что он осмелиться приблизиться. К тому же он находится на другой планете, на Арлиле. Моей силы не хватит, чтобы преодолеть такое расстояние.

Король слушал молча, он знал, что Ши'А уже нашла решение проблемы, осталось только узнать, в чем заключается его роль.

— Но есть в нашем мире сила, которая, как мне кажется, справится с Коричневым Лордом. Твои родственницы, океанские ведьмы, владеют ею. Мне нужна Изида. Только она в силах избавить нас от Хранителя Меча Перемен Безнадежностей.

Откровенно говоря, Матиуш ожидал услышать что угодно, но только не упоминание об Изиде.

— Вот как? Не думал, что Матери драконов известно это имя. Впрочем, я догадываюсь, кто успел рассказать об этом.

На его слова дракона почти незаметно передернула крыльями. Не хотелось подставлять принца и его супругу, но другого выхода она не видела.

— Не стоит винить их, они не догадывались, с какой целью я интересовалась, ваше величество, — вступилась за Ланета и Неонику дракона.

— В моем царстве упоминание об Изиде считается дурным тоном, — пояснил свое недовольство король. — Унумэ меня лично просили запретить разговоры на эту тему. Хватит с нас и безумного Перта.

— Сдается мне, не такой уж он и безумный, как все считают, — возразила Ши'А. — Скорее всего, бедолага увидел то, чего не следовало видеть. Но сейчас речь не об этом.

На водной глади появились пенные «барашки». Океан чутко улавливал настроение повелителя и всегда стремился соответствовать ему. Но устраивать шторм в планы короля Матиуша не входило, и он быстро погасил в себе волну гнева. Неоника всегда отличалась чрезмерной болтливостью. Что ж, придется поговорить с ней еще раз.

— Как я понял, Мать драконов просит о встрече с самой Изидой? — напрямую спросил Матиуш.

— Совершенно верно, ваше величество, — подставляя грудь очередной партии брызг соленой воды, согласилась та.

— Не думаю, что это возможно. Изида никогда не покидает Суанскую впадину. Даже я никогда не видел ее.

Тяжкий вздох драконы слился с шумом волн. Неужели ее план невыполним? Как обидно…

— Но я не сказал «нет», — поспешил успокоить ее король. — Я обязательно передам эту просьбу через других унумэ.

В глазах Ши'А сверкнули искорки. Во что бы то ни стало, но она должна избавить мир от ненавистного Коричневого Лорда. Дар давно не подавал вестей, а присутствие на Арлиле Хранителя Меча Перемен она продолжает ощущать.

«Что ж, — подумала дракона, — детоубийца не долго будет разгуливать по планете. Так или иначе, но я сведу с ним счеты».

Король Матиуш понимал душевное состояние Ши'А, но суть просьбы несколько раздражала повелителя океана. Обращаться за помощью, да еще и к самой Изиде… Неизвестно, как отнесутся к этому унумэ. Но, раз пообещал Матери драконов, то должен сдержать слово.

— Не могу сказать, сколько понадобится времени, но как только я получу ответ от ведьм, то сразу сообщу результат.

Пенные барашки на гребнях волн увеличились в размерах. Король всегда отличался крутым нравом, но при драконе ему не хотелось давать выход эмоциям. Он попрощался с ней на скорую руку и уплыл. А Ши'А не торопилась покидать атолл. Шум океана отвлекал от тяжелых мыслей, прохлада брызг ласкала чешую. И лишь когда Цейл приблизился к горизонту, дракона, шумно взмахнув крыльями, взлетела. После этого разразился шторм.

* * *

Отец Лазурий не находил себе места. Давно он так не волновался. Не за себя, за Дара. Прошла ночь, а его все нет и нет. Нельзя было его отпускать, ни в коем случае. Ну почему, почему он его не остановил? И ведь что удумал — пробраться на территорию особняка премьер-министра Тоина. Как вообще ему такое в голову могло прийти? Шансов на то, что удастся встретиться и поговорить с Коричневым Лордом, почти нет. Но ведь не переубедить и не отговорить… Мальчишка — он всегда мальчишка, будь он человек или дракон.

Вчерашний разговор не выходил из головы патриарха. Старик весь день пытался отговорить Дара от безумного поступка, но тот и слушать не желал.

— Другого удобного случая может не представиться, — настаивал дракон.

— Я попрошу официального разрешения на встречу с Коричневым Лордом, — возражал отец Лазурий.

— А где гарантии, что сегодня-завтра Коричневый Лорд не покинет страну? Мы что, так и будем гоняться за ним по всему Арлилу?

— Да тебя и близко не подпустят к особняку! Как ты собираешься пройти мимо охраны? — старик вздохнул, — Магия тоже не поможет. Неужели ты думаешь, что вокруг особняка не установлено защитное поле?

— Придумаю, сориентируюсь по обстоятельствам. На церемонию попасть не удалось, но еще остался шанс пробраться на вечерний прием у премьер-министра.

— Я с тобой пойду, — подал голос Вашек.

— Нет! — хором воскликнули старик с драконом.

Вашек уныло уставился в пол. Такого единодушия от отца Лазурия и Дара он не ожидал. Обычно или дед был на его стороне, или Дар.

— А если тебя схватят? Ты понимаешь, как ты рискуешь? Там ведь не дураки работают, и ты не на детский праздник собираешься.

— Я не младенец, — усмехнулся Дар, — Надо рискнуть. К особняку пойду один. Если и схватят, то только меня. У вас останется шанс на встречу с Коричневым Лордом.

Как только стемнело, дракон ушел. Всю ночь патриарх не сомкнул глаз, ожидая его возвращения. Но наступил рассвет, а Дар так и не объявился. Около полудня в дверь гостиничного номера, в котором они остановились, постучали. Парнишка ойкнул, а патриарх тяжело вздохнул, понимая, что это означает, и пошел открывать. На пороге стоял человек в штатском.

— Я так понимаю — отец Лазурий?

— Он самый. Чем могу быть полезен?

— Позволите войти?

— Конечно, — кивнул старик.

Пройдя в комнату, незнакомец обвел ее взглядом, словно искал что-то.

— Имя «Дар» вам что-нибудь говорит?

У отца Лазурия учащенно забилось сердце. Неужели…

— Да, это мой ученик, один из адептов Дома Веры.

Он медленно опустился на кровать, держась рукой за сердце. Вашек стрелой кинулся к старику.

— Дедуля? Тебе плохо?

— Не волнуйтесь вы так… — немного растерянно произнес мужчина, — С ним все в порядке. Надо было сразу предупредить вас, что я пришел от него. Может, врача вызвать?

— Нет, не беспокойтесь, сейчас отпустит, — потирая грудь, ответил патриарх. — С моим учеником все в порядке?

— Да, уважаемый. Дар просил доставить вас и мальчика в особняк премьер-министра Тоина.

— Слава Владыке, а то я уже не знал, что и думать… — облегченно выдохнул старик. — Мы готовы идти.

Быстро собравшись, патриарх с внуком вышли из номера за незнакомцем в штатском. У подъезда гостиницы их ждала машина. По дороге до особняка Заххара Тоина отец Лазурий все пытался понять: что там произошло? Успокаивало одно — Дар жив. И раз он просит приехать непосредственно в дом премьер-министра, ему удалось встретиться с Коричневым Лордом.

«Интересно, — думал отец Лазурий, — как дракону удалось этого добиться? Надо будет обязательно расспросить».

«Молодец, Дар! — восхищался драконом Вашек. — Жаль, что меня там не было…»

Машина довольно быстро доехала до резиденции премьер-министра, всего за несколько минут. Но и этих минут ожидания отцу Лазурию хватило с лихвой, старик весь извелся. Сопровождающий провел патриарха с внуком по коридорам особняка непосредственно в кабинет Заххара Тоина, где находилось несколько человек. Двоих из них отец Лазурий узнал сразу — Дар и премьер-министр. Двое других мужчин и девушка патриарху знакомы не были. Впрочем, он знал, что Коричневый Лорд — женщина, и потому допускал, что это именно Хранитель Меча Перемен Безнадежностей. Но тот факт, что она столь молода, несколько озадачил старика.

«Совсем юная, да еще и такая хрупкая…» — отметил про себя старик.

— А вот и они, — обернулся к вошедшим Дар.

Дракон улыбался. А раз так, то все в порядке. У патриарха отлегло от сердца.

— Господа, разрешите вам представить патриарха Дома Веры, старейшего из адептов Владыки Предела, отца Лазурия, — сказал дракон. — И его внук, начинающий маг Вашек.

Щеки мальчишки зарделись. Так официально его до сих пор никто не представлял. Один из мужчин, стоявший рядом с Коричневым Лордом, дернулся. Отец Лазурий заметил это, но не придал значения.

— Начинающий маг? — раздался веселый девичий голос. — Я думаю, вы с Кастином быстро подружитесь.

— А это и есть Найяр, Коричневый Лорд, — представил дракон девушку.

— Ой, — смутилась она. — Извините.

Затем Дар познакомил отца Лазурия с премьер-министром.

— Много о вас наслышан, — учтиво поклонился патриарх Заххару Тоину.

Хотя отец Лазурий и являлся частым гостем Тармана, но лично с премьер-министром до сегодняшнего дня знаком не был.

— Рад нашей встрече, уважаемый отец Лазурий, — поклонился в ответ премьер-министр. — Разрешите представить вам моего друга и помощника, господина Рахнеля.

— А это Валдек, мой оруженосец, — девушка дотронулась до руки стоявшего рядом с ней мужчины.

— Весьма рад знакомству, — ответил патриарх.

Лицо Валдека кого-то сильно напоминало отцу Лазурию, а вот кого именно, старик никак не мог понять. Что-то до боли знакомое, но неуловимое, мелькало в чертах его лица. Да и сам оруженосец Коричневого Лорда несколько странно поглядывал то на отца Лазурия, то на Вашека. В его глазах читался немой вопрос.

— Прощу прощения, — начал Заххар Тоин, — что вам пришлось пережить несколько мучительных минут ожидания. Но ни в гостинице, ни в машине мой человек не мог посвятить вас в курс дела. К тому же, он и сам не знает, что к чему.

— Меньше знаешь — крепче спишь? — улыбнулся патриарх.

— Можно и так сказать, — кивнул премьер-министр.

— Разговор серьезный, и не хотелось бы ненужных осложнений, — продолжил Заххар, — в «чистоте» своего дома я уверен, тут есть, кому позаботиться о безопасности. Но как говорится: береженого Владыка бережет.

— Ага, или на Владыку надейся, а сам не плошай, — вставила свои пять копеек Найяр.

В ответ мужчины весело рассмеялись.

— Я что-то не то сказала? — приподняла брови девушка.

— Ну, если учесть, что ты и есть Владыка, то… — подмигнул ей дракон.

Отец Лазурий отметил про себя — несмотря на тяжелую ночь, Дар выглядит довольно бодро. Патриарху не терпелось узнать, что же произошло с драконом после того, как он покинул гостиницу. Ведь сваливать все на простое везение глупо, тут явно ощущается чья-то помощь. Но все расспросы отец Лазурий отложил на потом. Сейчас разговор пойдет совсем о другом. Патриарх уже понял — Коричневый Лорд знает, с какой целью Дар оказался на Арлиле.

— Господа, — взяла слово Найяр, — прежде чем мы приступим к обсуждению дальнейших планов, хочу обратиться к вам с просьбой. Я долго думала над одной деталью и пришла наконец-то к решению.

Мужчины переглянулись.

— У меня убедительная просьба ко всем вам, да и вообще — не называйте меня Коричневым Лордом. Договорились? Я понимаю — устои, сложившаяся традиция. Но вы о моих ощущениях подумайте. Приятно, что ли, когда к тебе обращаются «сэр»? Нет, конечно.

— И как же тебя называть? — полюбопытствовал Дар.

— Коричневой Леди. Так, по крайней мере, будет логичней, — Найяр обвела присутствующих вопросительным взглядом. — Что скажете?

— Вполне законная просьба, — согласился Заххар. — Я думаю, что это правильно.

Никто не возражал. Хотя все понимали, еще долгое время Найяр по привычке будут называть «Лордом». Искоренить в одночасье то, что закладывалось в умы сотни лет, сложно. Понимала это и сама Хранительница, но, тем не менее, она надеялась изменить стереотип.

* * *

«Да-а-а, Найяр… — протянул Меч. — Хоть бы со мной сперва посоветовалась. Я-то, грешным делом, решил, что это у тебя пьяная блажь была. А ты, оказывается, серьезно…»

«Серьезней не бывает, — тон Феликса несколько раздражал. — Или ты думал, что я так и буду отзываться на эту кличку? Отныне в системе Цейл я буду известна под именем Коричневой Леди Найяр».

Заседание в кабинете Заххара шло полным ходом. После утреннего разговора с Даром я попросила премьер-министра это организовать. То, что рассказал дракон, вызывало боль и в какой-то мере страх. Я знала о горе Матери Драконов, о том, что она ненавидит Коричневого Хранителя. Но тот факт, что она отправила на Арлил Дара убить меня, выбивал почву из-под ног. Мы с Феликсом надеялись, что Ши'А понимает: я и Аркмен — совершенно разные люди. Но на деле вышло совсем иначе: для драконы все Хранители оказались одним миром мазаны. Хорошо еще, что сам Дар изменил точку зрения. Впрочем, если бы этого не произошло, то и встречи рано утром в парке попросту не было бы. Это ведь два друга-трепача подстроили нам с Даром свидание.

Первым о присутствии дракона узнал, естественно, Грэм. Как и каким образом, он не распространялся. Он попросту предупредил Феликса и посоветовался, как лучше поступить. Просканировать эмополе дракона для дварха не составило большого труда. Ну, а когда Дар приблизился к ограде особняка, Грэм уже знал его намерения. Я тогда как раз спорила с Мечом под открытым небом на лужайке, валяясь на траве возле огромного куста сирени. Дварх предупредил Заххара с Феликсом и попросил посодействовать встрече. Премьер-министр согласился, а Меч все еще злился на меня, и напрочь отказался протрезвлять. Ему хотелось, чтобы я помучилась от утреннего похмелья. В отношении дракона он ничего не имел, но решил, что раз тот столько времени ждал встречи с Коричневым Лордом, то еще несколько часов ожидания спокойно переживет. Вот такие у меня замечательные друзья.

Как признался потом дракон, он слышал мой пьяный бред, а впоследствии и пьяное посапывание. Затем подошел, расположился рядом, укрыл своей курткой и терпеливо ждал пробуждения. Дар не знал, что Заххар был в курсе происходящего, и очень переживал — а вдруг охрана найдет незваного гостя раньше, чем я проснусь? Но все-таки не решался меня будить.

Теперь нам предстояло обсудить, что делать дальше. Отправить меня на Регнал или попытаться вразумить дракону через Дара. Отец Лазурий предложил свою кандидатуру на роль посла от Коричневой Леди к Матери драконов. Но мне его идея не слишком понравилась. Во-первых, патриарх стар, и нет гарантий, что он выдержит межпланетный перелет. Во-вторых, если Дар вернется с ним, а не с головой Хранителя, то реакция самой Ши'А может оказаться неадекватной. Так что предложения отца Лазурия я отвергла сразу.

А с моей кандидатурой не согласился Заххар, сказав, что на такой риск не пойдет. Ко всему прочему накалилась международная обстановка — Тарман на грани войны с Меростаном. Принятие вассалитета получило резонанс куда более серьезный, чем мы ожидали. Хороша же я буду, если в столь сложный момент исчезну с Арлила.

— А давайте я полечу с Даром, — влез в наш разговор Вашек.

Смешной паренек, он мне сразу понравился. Что-то в нем было располагающее к себе, вызывающее доверие. К тому же — начинающий маг, что тоже немаловажно. Чем больше в моей команде появится магов, тем лучше. А в том, что Вашек попросится к нам, я ни капли не сомневалась. Но кого он мне напоминает? Такое ощущение, что я его где-то раньше видела. Может, кто-то из детдомовских ребят на него похож? И, вместо того, чтобы решать серьезные проблемы, я сидела и гадала на кофейной гуще — где я могла раньше видеть это лицо.

«Подсказать?», — влез в мои мысли Феликс.

«Давай, мне надоело ломать голову, — согласилась я, — напомни, на кого он похож».

«На Валдека, — просто и буднично ответил Меч, — это его сын. Я уже просканировал. Да и Грэм подтвердил».

Мужчины удивленно смотрели на меня. Еще бы! Я выглядела так, словно только что села на кактус. Им бы такое услышать…

«Сейчас скажешь или подождем до окончания совещания?» — с наигранным равнодушием полюбопытствовал Меч.

«Конечно сейчас, а чего тянуть?» — от волнения у меня даже ладони вспотели.

Тем временем Вашек продолжал упорствовать и навязываться в напарники к Дару. Воистину — юность не знает страха! Парнишка даже слышать не хотел об опасностях и о том, как драконы относятся к людям.

— Насколько я помню, мы уже говорили с тобой на эту тему, — нахмурил брови Дар. — Тебе один раз объяснили, почему не стоит появляться на Регнале. Или ты забыл?

— Да помню я все, помню, — отмахнулся Вашек. — Только в тот раз ты не сказал, кем являешься на самом деле. Под твоим покровительством я буду в полной безопасности.

— Вашек, — влезла я, — а зачем тебе лететь на Регнал?

— Как зачем? С драконой поговорить.

— А ты у отца разрешения спросил?

— У отца Лазурия? У деда? — переспросил паренек.

— Нет, у отца. У твоего отца, родного, — я не решалась сразу сказать Вашеку, вот и стала ходить вокруг да около.

Мой оруженосец с трудом сдерживал свои эмоции. Меч успел проинформировать его, что у него неожиданно появился сын. Впрочем, Валдек заподозрил это, как только увидел мальчишку, но не был уверен до конца.

— Вообще-то я сирота, — Вашек не любил разговоры на такие темы и становился мрачным, как только вспоминали о его родителях.

«Я говорил, и буду говорить — Найяр, ты садюга. Зачем душу травишь и парню и Валдеку?», — возмутился Феликс.

«Нельзя же вот так, с бухты-барахты сказать Вашеку, что его отец стоит рядом, — возразила я. — Надо подготовить мальчишку».

Только Валдек не стал дальше тянуть. Он подошел к отцу Лазурию:

— Скажите, уважаемый, имя Селла вам что-нибудь говорит?

— Так звали мою дочь, — ответил патриарх.

Эмоциональное напряжение в кабинете Заххара нарастало. Казалось, что все вокруг может заискриться от избытка напряжения. Нервно перебирая пальцами, отец Лазурий ждал, что скажет Валдек.

— Почти семнадцать лет назад, — продолжил мой оруженосец, — я познакомился с девушкой по имени Селла. Мы полюбили друг друга. Она говорила, что является адептом Дома Веры. Но для меня тогда не имело значения — кто она и откуда. Я хотел одного, чтобы моя любимая была рядом со мной.

— Это произошло в столице? В Изервиле? — уточнил патриарх.

— Да. Прожили мы с моей Селлой душа в душу два года, пока меня по долгу службы не отправили в другую страну. Брать с собой любимую я не имел права, да она и сама не хотела покидать Тальвадо. Пришлось уезжать одному. Селла обещала ждать. Но когда я вернулся, мне сказали, что моя девочка умерла…

Я никогда не видела, чтобы мужчина плакал. Тихо так, беззвучно. Просто два ручейка огибали губы и скатывались солеными каплями вниз.

— Все верно… — на лицо патриарха было тяжело смотреть. — За два с половиной года до рождения Вашека Селла уехала жить в столицу. Я не одобрял ее поступок, но разве дети слушают родителей? О своей жизни в городе дочь ничего не рассказывала. Во время родов она умерла…

Мы сидели молча, не встревая в их разговор. Даже Меч не произнес ни зувка.

— Перед самым расставанием мы с Селлой обменялись медальонами в знак нашей любви.

Валдек расстегнул ворот рубахи и вытащил небольшой медальон на серебряной цепочке.

— Мечтай — и сбудется, — прошептал он, повторяя надпись на медальоне.

В ответ на его действие, Вашек снял с шеи точно такой же и протянул на раскрытой ладони моему оруженосцу.

— Отец? — одними губами спросил он.

Не говоря ни слова, Валдек сгреб паренька в охапку и прижал к себе. Я видела, как дергаются их плечи — оба плакали. Таким вот образом, благодаря мне, отец и сын встретились. Но так же благодаря мне совещание было сорвано. С согласия всех присутствующих, мы перенесли его на вечер.

Радоваться как будто надо, а у меня на душе было неспокойно. И в голове набатом звучала песня Цоя:

Не люблю спать днем, а тут глаза сами закрываются. Не размышляя долго, я пошла к себе в комнату и провалилась в глубокий сон.

Ти'Рей приветливо помахал мне лапкой.

— Что-то давно тебя видно не было, Найяр.

— Да все дела, дела… — пожав плечами, ответила я.

Прав малыш — давненько мы не виделись. Я даже успела соскучиться по ним.

— Ты нашла маму? — Ла'Рей потерлась щекой о мое плечо.

— Не совсем — удалось выяснить, куда надо лететь, чтобы встретиться с ней. А еще я познакомилась с Даром, он тоже дракон. Большой черный дракон. Говорит, что работает у вашей мамы.

Дракончики переглянулись.

— Мы не знаем никакого Дара.

— Жаль, — вздохнула я.

Обидно, так хотелось расспросить о черном драконе, но, видимо, не судьба. Дар мне понравился сразу. Впрочем, понравился — это мягко сказано. Стыдно признаться даже самой себе, но я, похоже, втрескалась в него по уши. Странно немного, я раньше таких эмоций не испытывала. Всего пара часов — и дороже Дара для меня не стало никого на свете. Глупо звучит? Возможно, и так, но когда наши взгляды пересекаются, мое сердце начинает стучать чаще, и дышать становится сложновато.

«Не забывай, милочка, что он все же дракон», — философски заметил Меч, поняв мое состояние.

«И что с того? Я ведь тоже скоро перестану быть просто человеком. Стану наполовину драконом. Чем мы не пара?»

Меч промолчал в ответ. Сейчас этой ехидной морды рядом не было, и никто не мешал моим чувствам.

— Рассказывайте, как вы тут? — я присела на камень, возле которого стоял Ти'Рей.

— Мамы нет… — печально вздохнул дракончик. — Все есть, а вот ее нет. У нас тут и еды вдоволь, и игрушки, какие только захотим. Но ничего этого нам не надо. Все готовы отдать, лишь бы мама пришла…

— А выбраться отсюда вы не пытались?

— Пытались, — ответил Гор. — но ничего из этой затеи не вышло…

— Скалы. Понимаешь? — продолжил Ти'Рей. — Со всех сторон нас окружают скалы. Мы находимся в замкнутом мире, из которого нет выхода.

— Мы даже пытались перелететь через них, но они настолько высоки, что попросту не хватает сил, — добавил Уэн'Ши. — Как только кто-то из нас подлетает близко к скалам, неведомая сила тут же отбрасывает его обратно.

— Ты найди нашу маму, она знает, как выбраться отсюда, — попросила Ла'Рей.

— Не бойтесь, я не брошу вас, — в горле образовался ком, мешающий говорить.

Вот ведь как получается — я знаю, где искать Ши'А, даже могу добраться до нее, но сложившиеся обстоятельства против меня. С принятием вассалитета я взвалила на свои плечи ответственность за жизни сотен тысяч человек. У меня нет права подставлять их под удар, Коричневой Леди в данный момент нельзя покидать Арлил. В воздухе пахнет войной. Меростан ощетинился как дикобраз, и не сегодня-завтра выстрелит иглами.

Как же быть? Я на собственной шкуре знаю, что такое ожидание прихода мамы. Когда украдкой плачешь по ночам в подушку и шепчешь: родная моя, любимая, прошу тебя! умоляю! забери меня отсюда! я так хочу прижаться к твоей теплой щеке, хочу гладить твои волосы и целовать твои щеки. Мамочка! Родненькая! Приди побыстрее за мной…

Время шло, а я ничего не могла придумать. Обстоятельства загнали меня в угол. А Феликс? Тоже мне — Меч Перемен Безнадежностей… Вот где полная безнадежность, а изменить ничего не выходит. Надо срочно что-то придумать, срочно.

— Увидишь маму, передай, что мы ее любим, — голос Ти'Рея донесся из тумана, окутавшего все вокруг.

* * *

Первый раз в жизни Шимона растерялась. Она не знала, что ей делать. План, который так логично выстраивался в сознании, рухнул. Возвращаться в Доридор побежденной первая леди не могла, это ниже ее достоинства. Она привыкла быть победителем, команда аутсайдеров — не для нее. Обращаться за помощью к Рифальду Шимона не собиралась. Поквитаться с наглой девчонкой — теперь дело чести. И неважно, какую цену придется заплатить за это, но Найяр ответит за порушенные мечты.

На смену растерянности пришло жгучее желание мести. Но месть — это такое блюдо, которое подают холодным. Первая леди не станет действовать, подчиняясь только эмоциям. У нее есть время, чтобы все взвесить и продумать до мелочей. И каждая деталь плана возмездия будет проработана с наслаждением. Девчонка еще пожалеет, что вообще родилась на свет.

 

Глава 16

Меростан все-таки объявил нам войну. Глупо, конечно, с их стороны. Это все равно, что против танков — с шашкой наголо. Ну, куда, скажите на милость, куда они лезут со своей техникой против магии Предела? У них там что, министр обороны идиот? Или от страха перед Коричневой Леди последние мозги растерял? Естественно, все это несколько обеспокоило меня. Война, какой бы она ни была, все равно остается войной. Но первый урок я им преподнесла. Легонький такой.

Объявив о начале военных действий против республики, умники из Меростана направили отряд бомбардировщиков по наши души. Беспилотные самолеты ровным клином устремились в воздушное пространство Тармана. Бомбить, значит, собрались. Ну-ну… Грэм засек их, когда истребители сопровождения вели беспилотников по коридору пролета. Я не думаю, что вояки из Меростана догадывались о наличии в Тамране МПВО. Причем, магическая противовоздушная оборона состояла всего-навсего из одного дварха. Как только Грэм уловил сигнал, то сразу предупредил об этом премьер-министра и Феликса.

Странное начало военных действий, скажу я вам. Заххар говорил, что у Меростана имеются в наличии ракеты дальнего радиуса действия. Возник вопрос: почему меростанцы не воспользовались ими? Что помешало устроить ракетный обстрел Тармана? Напрашивались два ответа — или прощупывают мои возможности, или обкатывают новые разработки. Так сказать — коли подвернулся удачный момент, то грех им не воспользоваться. Воспользовались… на свою голову…

«Кажется, кто-то в детстве любил играть в войнушку? — усмехнулся Меч. — Так давай, оторвись по полной».

«Вот еще, — фыркнула я в ответ, — делать мне больше нечего».

Несколько магических связок — и дело в шляпе. На военный аэродром Меростана вернулись двенадцать игрушечных бомбардировщиков. Грэм ржал.

«Нет, Найяр, ты явно в душе дварх! Так постебаться над целой страной способны только мы!»

На несколько дней Меростан угомонился. Видимо, анализировали, думали, какую тактику выбрать. Что ж — флаг им в руки, барабан на шею. Но, сказав «а», говорят и «б». Не думаю, что меростанцы откажутся от задуманного. Война объявлена, деньги вложены, и ее надо продолжать. Мы тоже не сидели сложа руки.

Я, Грэм и Феликс усиленно искали выход из сложившейся ситуации. Как вариант — стереть с лица Арлила Меростан как таковой, но я не могу на это пойти. Коричневая Леди — не убийца! Но, в то же время, постоянно держать оборону не входит в мои планы. Если так пойдет и дальше, то о встрече с Ши'А придется забыть. А меростанцы, в свою очередь, не хотят угомониться.

«Изолировать бы их, пусть варятся в собственном соку», — предложил Феликс.

«А что? Это идея, — оживилась я, — послать меростанцев куда подальше. Это мы мигом».

«Нет, Найяр, твой излюбленный маршрут для путешествий в нашем деле не вариант, — урезонил меня Меч. — Тут иначе надо действовать».

«Ты меня неправильно понял, — я встала с кресла и подошла к окну. — Мы попросту потеряем их. Про затерянный мир слышали?»

«Допустим, слышали, — с ехидцей ответил Меч. — Но что именно ты предлагаешь?»

На память пришел давешний сон. Милые мои дракончики, это ведь вы подали идею. Страна, окруженная со всех сторон скалами, созданными с помощью магии Предела — вот надежная защита от нападения. Это как у Конан Дойла — мир, скрытый от посторонних глаз непроходимыми горами. И развивается он сам по себе, никому при этом не мешая. Волки сыты и овцы целы: меростанцам хорошо — никакой магии, и нам живется спокойно.

«То есть, ты хочешь окружить Меростан со всех сторон скалами и пропустить через них магию? — спросил Грэм. — Я бы еще куполом магическим прикрыл, чтобы не летали».

«Возможно, это выход, — согласился Феликс, — но прежде чем вводить план в действие, давайте все же хорошенечко его продумаем. Необходим анализ вариантов развития Меростана в изоляции. Посмотреть — не выйдет ли нам потом боком такой эксперимент. Техническую сторону тоже не мешает проработать».

«Я думаю, что если к магии Предела присовокупить силу Кастина, то вполне реально создать вокруг Меростана непреодолимую стену. Затем накрыть их куполом — и можно жить спокойно. Естественно, на создание „стены“ уйдет немало энергии, и мы с Кастином после этого поболеем несколько дней, но это пустяки».

Грэм вздохнул:

«Насколько все было бы проще, не потеряй я в прошлый раз одну интересную вещицу».

«Ты о чем?», — поинтересовался Меч.

«Помнишь нашу первую встречу?» — спросил у Феликса дварх.

«Такое не забывается, — хохотнул тот. — А что?»

«Если поднапряжешь свои железные мозги, то вспомнишь, каким образом я вывалился в мир Коричневого Лорда».

«Ты говорил о каком-то деструкторе», — нехотя пробурчал Меч.

«Не о „каком-то деструкторе“, — возмутился дварх, — я же тебе объяснял тогда, что работал над созданием преобразователя материи, пространства и временных векторов».

«Интересно девки пляшут, — подумалось мне. — Это что еще за приборчик?»

«Слышишь, Грэм? Народ интересуется твоим творением. Давай, раскрой тему», — в голосе Меча слышались ядовитые нотки.

«Попрошу без наездов, — парировал дварх, — а то вообще ничего не расскажу».

Мы с Феликсом промолчали, зная, что верный способ разговорить дварха — не задавать вопросов. Долго молчать он не сможет, сам минут через пять все расскажет. На сей раз Грэм продержался всего три минуты. Затем он с упоением начал рассказывать про свое детище. Оказалось, что несколько лет дварх упорно бился над задачей индивидуального, так сказать карманного преобразователя. Допустим, захотелось кому-то переместиться с одной планеты на другую — пожалуйста. Раз — и готово. Только во время проверки произошел сбой в системе, контуры пространства разорвало, Грэма затянуло в образовавшуюся дыру и вышвырнуло на Арлил. Причем приборчик разделил его участь.

«И где он теперь?» — я слушала дварха и понимала, что все это мне не нравится.

«Так кто ж его знает… Думаешь, я не искал его? Искал, только результатов никаких. Он будто сквозь землю провалился».

«Помню, помню, — поддакнул Феликс, — мы его в прошлый раз где только ни искали, обшарили каждый клочок Арлила, но безрезультатно. Его словно волной смыло».

«Может, и смыло. Вы его на земле искали, а в океане не пробовали?»

«Нет, деточка, мы такие тупые и безмозглые, что не догадались этого сделать. Слава Владыке, что он послал нам тебя! О, мудрейшая дева, как отблагодарить столь одаренную особу за подсказку?», — Меч всегда злился, когда я задавала нелепые вопросы.

«Конечно, искали, только и там его нет», — вздохнул дварх.

«А как он хоть выглядит?» — не из праздного любопытства поинтересовалась я, вдруг когда-нибудь наткнусь на него.

«Коробочка такая небольшая. Гладкая, сбоку несколько кнопок и гравировка — четыре буквы. Вот и все», — вздохнул Грэм.

«Что за буквы? — не унималась я, любопытно же, — Аббревиатура?»

«Совершенно верно. Название устройства».

«А какие буквы?» — я продолжала донимать дварха.

«Да какая разница? Все равно прочесть не сможешь, потому что написано на моем языке, а ты его не знаешь».

Не хочет говорить — ну и не надо. Да к тому же, какой смысл сейчас обсуждать потерянный несколько столетий назад прибор?

— Чего нет, того нет, — пожала я плечами.

За окном светил Цейл. До сих пор так и тянет назвать его Солнышком. Теплый, прогретый ветерок приятно касался лица, отчего так и хотелось выскочить на улицу. Очень хотелось… Забыть на какое-то время обо всем на свете, выйти на улицу и пройтись просто так, без каких-либо мыслей в голове.

Тут мое сердце учащенно забилось — под окном, возле которого я стояла, проходил Дар. Взгляды наши пересеклись, и, улыбнувшись, он помахал мне рукой. Жизнь — странная штука, угораздило же меня влюбиться в дракона… Вообще-то я не о том думаю. Решаем серьезные вопросы, будущее Арлила зависит от того, какое решение примем. Не до чувств сейчас.

«Отвлеклась, извините», — я отошла от окна.

«Изида», — неожиданно выпалил Грэм.

«Что — Изида?», — одновременно поинтересовались мы с Мечом.

«Я перевел аббревиатуру прибора на арлилский», — пояснил дварх.

Мои губы расплылись в улыбке — говорила же, дварх не сумеет долго молчать.

«Нет у нас твоей Изиды, будем собственными силами обходиться», — пробубнил Феликс.

Через полчаса к нам присоединился Заххар. Выслушав соображения относительно Меростана, премьер-министр задумчиво потер левую бровь.

— Изоляция — идея сама по себе неплохая, но лично мне не по душе. На сегодняшний день мы в курсе происходящего в Меростане. Изолируем, а потом неизвестно с чем столкнемся.

— Но мы же просчитаем варианты развития ситуации на несколько столетий вперед, — отстаивала я нашу идею.

Премьер-министр покачал головой:

— Проработаете пятьдесят-сто сценариев, а произойдет на деле так, как никто и не предполагал.

Вот так… Сидишь. Думаешь. Кажется, вот оно, решение. Ан нет… Начинаем все сначала. У меня опустились руки. К драконе надо лететь, а я не могу… Этот Меростан достал по самые гланды! Ну, почему людям не живется спокойно?

«В том-то и дело, что людям, — подхватил мысль Феликс. — Были бы они другого склада, то и относились бы к магии соответственно».

«Погоди-погоди, — я заерзала в кресле, в котором удобно разместилась до этого. — А ты прав, дружище! Они всего-навсего люди, не маги. А что, если изменить в самом сознании отношение к магии у всех меростанцев, а в первую очередь — у правящей верхушки?»

Не в состоянии держать эти мысли при себе, я тут же поделилась ими.

— Вполне возможно, — премьер-министр ухватился за предложение. — Но менять надо сознание в корне, у каждого жителя страны. Хватит ли у тебя на это сил — вот в чем вопрос. И как это сделать, тоже неизвестно.

— В том-то и дело, что никто не знает, — вздохнула я.

«Почему же никто? Я знаю, — отозвался Меч, — Правда, только теоретически, до сих пор не приходилось прибегать к столь кардинальному решению».

Феликс начал объяснять, а я старательно вникала в услышанное.

«Любая вещь имеет лицевую и изнаночную сторону. Миры, созданные Владыками, не исключение. Надо будет выйти на изнанку Коричневого мира, найти отражение Арлила, затем отыскать Меростан и нити судеб каждого жителя этой страны. Естественно, твое физическое тело останется тут, в комнате, на изнанку отправится только Дух».

«Думаешь, у меня получится?»

«Должно. Мир создал Владыка Предела, только он один имеет доступ к изнанке. Поэтому нам с тобой выйти туда — не проблема».

«Так мы вместе пойдем?» — я ухватилась за слова Феликса.

«Конечно. Неужели ты думаешь, что я позволю тебе одной там разгуливать? Натворишь еще дел, а мне расхлебывать потом. Нет уж, пойдем вместе».

«Правильно, правильно, — захихикал Грэм. — Возьмет еще и создаст на изнанке проход в то место, куда любит посылать. Столько народу пострадает…»

Феликс закатился от смеха, Заххар корректно сдержал улыбку.

А что? Это мысль — создать аномальную дыру. Почему бы и нет?

«Ты не поняла, Найяр, — хохотал Меч, — не аномальную, а…».

Я зашипела так, что Феликс не рискнул произнести последнее слово. Насмеявшись, он продолжил:

«Так вот, Владыка Предела — это три составляющих: Дух, Меч и Дракон. Мы с тобой две трети этой силы, поэтому выйти на изнанку-то — выйдем, а вот энергии на изменение всех нитей судеб у нас не хватит».

«А если не заниматься таким ювелирным извращением, а взять и одним махом поменять эгрегор страны?» — предложил дварх.

«Нет, менять эгрегор способен только Коричневый Владыка в полной силе. У нас с Найяр силы не хватит. Я даже не уверен, что и с нитями судеб получится, а ты говоришь о таком масштабе».

Опять замкнутый круг получается… Чтобы изменить сознание меростанцев, нужен Владыка Предела, а для этого мы с Феликсом должны встретиться с Ши'А. Но сделать этого мы не можем, так как наше присутствие необходимо на Арлиле, чтобы сдерживать агрессию Меростана. Такой вот кубик Рубика для мага. Крути грани, как хочешь, но сложи картинку. Да уж… идея с изоляцией мне нравилась больше.

«Проделать операцию необходимо за один выход на изнанку», — продолжил Меч.

«А в два захода никак нельзя?», — поинтересовалась я.

«Нет. У нас будет только одна возможность. Присутствие на изнанке мира требует колоссальных затрат энергии. Мы будем терять силы втрое быстрее, чем обычно. Представь ситуацию — мы с тобой поменяли сознание и дали магические способности пяти тысячам человек. Так? Население Меростана составляет семьдесят миллионов. Заметь — пять тысяч из них уже маги. Нас с тобой обессиленных выбрасывает с изнанки, а на восстановление полного баланса необходима неделя или больше. Как думаешь, что за это время произойдет в Меростане с теми, кто перестанет быть обычным человеком?»

«Охота на ведьм…» — я поняла, к чему ведет Меч.

«Вот именно. Представляешь, какое количество народа мы обречем на смерть?»

«Жутко даже подумать, что с ними сделают», — согласилась я.

«Учти еще и тот факт, что на изнанке сложно определить, кому принадлежит та или иная нить судьбы — ребенку, женщине или мужчине. Одна нить чуть короче, другая чуть длиннее, вот и вся разница. А кто ее хозяин — можно только догадываться».

Я сглотнула. Слова Меча рисовали перед моим взором огромное полотно, испещренное нитками-линиями.

«Феликс, а ненароком порвать нить можно?»

«А ты что, собираешься? Даже если захочешь, не получится, — обнадежил Меч, — Я уже говорил, что только Владыка Предела имеет полную власть над судьбами разумных. Ты, сама по себе, всего лишь треть этой силы, так что не переживай, дров не наломаешь».

Совещание продлилось еще два часа, но кроме этих двух вариантов мы так ничего толком и не смогли придумать. Либо полная изоляция Меростана от всего остального мира, либо делимся магией с его жителями. В первом случае знаем, как и что делать, имеем средства и возможности. Но не знаем, чем это аукнется. Во втором варианте на выходе имеем достаточно благоприятный прогноз на будущее, но с воплощением задуманного большая проблема. Теоретически знаем, как делать, а вот практически… Грэм и Феликс пообещали что-нибудь придумать.

Мне всем сердцем хотелось помочь драконе и ее детям. К тому же, моя помощь станет ключевым моментом к изменению структуры бытия на Арлиле в целом и в каждой отдельно взятой стране. Воспоминания о Гастальской империи заставляют меня передергиваться. Там необходимо менять в корне жизненный уклад и взгляды. Империя Вирдос, Гастальская империя, Меростан — это только начало, только то, о чем я уже знаю. А если начать рассматривать всю планету? Сколько еще «интересного» предстоит открыть для себя?

Без Ши'А нам с Феликсом не справиться. Возможно, мои предшественники так не считали, и смело кидались в бой. Но это они, а не я. Помощников у Коричневой Леди хоть отбавляй — дать дельный совет могут многие. Но, право распоряжаться судьбой мира у меня будет только после слияния. Ответственность. Не скрою, она пугает меня. Это слишком тяжелый груз для девичьих плеч. Феликс пытался возражать, говорил, что Коричневая Леди должна уметь сама принимать решение, видеть правильные пути. Пусть так. До поры до времени буду стараться не ударить в грязь лицом, но, тем не менее, стремиться к объединению с Ши'А.

* * *

До отдаленных берегов полуострова Камсун весть о том, что Коричневый Лорд — женщина, докатилась на следующий день после церемонии принятия вассалитета. И без того угрюмый магистр Рифальд после таких новостей превратился в грозовую тучу. Зная, чего стоит ожидать от злобного старика, находящегося в ярости, обитатели замка Доридор старались держаться от магистра как можно дальше. Но Рифальд, как назло, рыскал по коридорам постоянно. Только магистру и дела не было до трясущихся от страха служек. Старик искал выход из сложившейся ситуации.

Понимая, что от Шимоны теперь толку, как от козла молока, магистр надеялся найти подсказку в секретной библиотеке, куда входить мог только он. Должна же существовать хоть какая-нибудь зацепка, позволяющая повлиять на Коричневую Леди, заставить ее изменить взгляды и привязанности. Но больше всего Рифальду хотелось избавиться от неожиданно вернувшейся Хранительницы. Впрочем, от Шимоны он мечтал избавиться не меньше. Первая леди… Лицо старика скривилось, словно он только что раздавил пальцами лесного клопа. Эта потаскушка успела обзавестись любовником и показать тому все, на что способна. Ко всему прочему, ей каким-то образом удалось избавиться от магической слежки.

«И как эта дрянь догадалась, что дело в жемчужном ожерелье?» — мучил себя вопросом Рифальд.

Теперь, когда наблюдение за первой леди утеряно, стоило начинать волноваться. Неконтролируемая Шимона способна натворить таких дел, что потом вовек не расхлебаешь. Размышляя над этим, магистр торопливым шагом пересекал один коридор за другим, не обращая внимания на испуганные лица людей, которым не посчастливилось вовремя спрятаться или свернуть за угол.

Поспешно перебирая ключи на увесистой связке, пытаясь на ходу отыскать нужный, магистр Рифальд наконец-то добрался до двери библиотеки. Маленькая, всего в две трети человеческого роста, она была сделана из дерева ангриарской сосны. Эта порода хвойных ценилась на Арлиле за многие качества: ни время, ни вода, ни какие-либо насекомые не могли причинить ей вред. Кроме того, древесина, обработанная с помощью магии, не боялась огня. Вещи, сделанные из нее, ценились на вес золота. Но самым ценным у этой породы деревьев считались молодые побеги. Раз в два года сосна обзаводилась новыми ветками с нежными, сочными иголками. Из них готовили волшебный эликсир, выпив который даже простой человек на время обретал магическую силу. Что уж говорить о магах и колдунах? Их способности возрастали в несколько раз. Росли эти чудесные деревья на хребтах Ангриарских гор, расположенных на южном побережье империи Тайнин.

О свойстве побегов сосны знали многие, только вот добыть их мог мало кто. Проникнуть на территорию заповедных гор Тайнина чужестранцам было практически невозможно. Императорские егеря охраняли Ангриарские хребты как казну его величества, зная, какой доход ежегодно приносит продажа сосновой древесины и эликсира.

Но магистр Рифальд даже не вспомнил об этом факте, когда поворачивал ключ в замке. Скрипнула дверь, пропуская в коридор спертый воздух библиотеки. В мрачной комнате с низкими потолками пахло пылью и бумагами. Старик уже и не помнил, когда заходил сюда в последний раз. Пыль толстым слоем покрывала стеллажи, книги, стол. Маг поморщился — прикасаться к чему-либо неприятно и вдыхать эту грязь веков тоже не хочется. Рифальд потер виски, вспоминая Очищающее заклинание. Спертый воздух еле уловимо колыхнулся. По комнате прошелся ветерок, унося с собой пыль. Дышать стало легче, словно открыли окно.

Магистр довольно крякнул. Неторопливыми шагами он прошел среди стеллажей, то и дело прикасаясь к корешкам древних книг, словно пытался прочесть их кончиками пальцев. Маг толком не знал, что именно ищет, но надеялся на удачу и собственное чутье. Потратив немногим больше двух часов, Рифальд наконец определился. Выбрав с десяток самых старых фолиантов, он разложил их на столе и погрузился в чтение. Книги рассказывали о сотворении мира, об отношениях между расами, о падениях и взлетах различных государств. Вот только искомых ответов старый маг не находил. От продолжительного сидения устала спина. Кряхтя и ворча себе под нос ругательства, Рифальд встал. Затекшие ноги неприятно покалывало. Чтобы избавиться от этого ощущения, маг прошелся среди стеллажей.

«Должна, должна существовать связь между Коричневым Лордом и его статуей! — рассуждал про себя Рифальд, меряя шагами комнату. — Неспроста загорелись красные рубины в глазницах! Каменное изваяние почувствовало приход Хранителя, а значит, связь должна быть!».

Не обращая внимания на голод, магистр вновь принялся за чтение. Первый десяток книг сменил второй, затем третий. Все безрезультатно. Вымотанный, уставший и раздраженный неудачей, старик с досады запустил книгой в стену. Та с грохотом ударилась и отскочила. С потолка посыпалась известка, и послышалось странное поскрипывание. На стене, в том самом месте, куда угодила книга, начало медленно открываться потайное хранилище — небольшое углубление, размером чуть больше брошенного фолианта. О том, что в библиотеке замка существует сейф, Рифальд не догадывался, и был весьма удивлен находкой.

Впрочем, старый маг о замке Доридор многого не знал. Он, то есть замок, достался Рифальду в наследство от предыдущих магистров Ордена Скорбного Дня. Считалось, что сам Аркмен построил его. Во многих манускриптах и писаниях Аркмена воспевали как величайшего архитектора и строителя. Однако поговаривали, будто предпоследний Коричневый Лорд не имел к строительству никакого отношения, что замок этот стоял и до его прихода. Теперь, когда перед глазами старика Рифальда открылся тайник, он был склонен скорее верить слухам, нежели текстам.

Затаив дыхание, маг подошел к стене, просунул руку в хранилище и извлек оттуда кипу старых, почти истлевших листов бумаги, исписанных мелким подчерком. Бережно разложив их на столе, Рифальд принялся изучать драгоценную находку. На некоторых листах помимо текста были нанесены рисунки. Один из них оказался хорошо знаком магу — статуя Коричневого Лорда. Сердце Рифальда учащенно забилось — удача вновь на его стороне, еще немного — и он найдет вожделенный ответ. Рисунков оказалось ровно девять. Разные, абсолютно ничем не связанные между собой предметы: колодец, старая башня с часами, ветряная мельница, камень. От нетерпения у мага защекотало в носу — он не сомневался, что все нарисованные предметы связаны не только между собой, но и с Коричневым Лордом. К великому сожалению магистра, не все рисунки просматривались четко. Время прошлось по листам бумаги, стирая нарисованное.

Изучая пожелтевшие от времени листы, маг задавал себе один-единственный вопрос — почему он раньше не исследовал потайную библиотеку? Сердце учащенно билось, кровь пульсировала в висках, не давая сосредоточиться. Магистр отошел в сторону, сделал несколько глубоких вдохов, немного успокоился и вновь принялся за изучение находки. И чем дальше он продвигался по тексту, тем лихорадочнее блестели его глаза. Информация, которую открыли ему древние рукописи — бесценна. Изображенные на рисунках артефакты использовались не только для оповещения о приходе нового Хранителя, у них были и другие задачи. Все нарисованные предметы являлись контрольными точками перемещения Коричневого Лорда — чекпойнтами.

Изначально чекпойнты существовали на всех семи мирах системы Цейл, по девять на каждой планете. К великому огорчению мага, в найденных рукописях работа артефактов не описывалась. Но старик сумел сделать необходимые выводы и понять, для чего Хранитель создал чекпойнты. Порой Коричневый Владыка, измотанный множеством дел и многочисленными перемещениями с планеты на планету, забывал, откуда переместился в последний раз, или какой дорогой пришел в тот или иной мир. Временами это создавало определенные трудности. Пообещает, например, Коричневый Владыка жителям какой-нибудь страны что-то сделать, а потом вспомнить не может, где именно это произошло. Даже Меч и Дракона настолько уставали, что путались. Вот один из Коричневых Владык и придумал систему чекпойнтов. И простому люду удобно — знали, когда ждать повелителя, и сам Коричневый Владыка всегда мог отследить свой путь. Как именно Владыка узнавал, на какой из контрольных точек был в последний раз, для Рифальда так и осталось загадкой, но главное — маг понял суть древних артефактов.

После межпланетной войны, в результате которой погибли пять миров, структура чекпойнтов оказалась разрушенной, но некоторые из артефактов сохранились и продолжали сообщать о приходе и уходе Хранителя.

На лбу старика поблескивала испарина — если он сумеет хотя бы частично восстановить работу чекпойнта, находящегося в замке Доридор, то, по крайней мере, обеспечит себе связь с Коричневой Леди. Именно на это Рифальд очень рассчитывал. Забыв про еду и отдых, старый маг аккуратно перебирал листки, делая в блокноте записи и пометки. Периодически он отрывался от листков, закрывал глаза и так сидел минуту или две. В короткие минуты отдыха он ругал себя, на чем свет стоит, за самонадеянность. Что ему мешало задуматься над тем, откуда взялась статуя Коричневого Владыки и для чего ее поставили в подвал замка? Знал ведь, что не для красоты стоит она в усыпальнице, что статуе несколько тысяч лет. Задайся он вопросом ее назначения чуть раньше, и Коричневая Леди давно была бы у него в руках.

* * *

В который раз убеждаюсь, как полезно иметь в друзьях дварха. Грэм, конечно, зараза еще та, и периодически выводит из себя, но пользы от него все же больше. А еще он взял моду обращаться ко мне «мамочка» или «мамуль». Представляете?

«Слышь, мамочка…» или «Ну, ты даешь, мамуль…»

Миллион раз говорила, чтобы не смел так называть! Но что ему, бестелесному, сделаешь? Даже банально по шее не дашь. Меч попискивал от удовольствия, слушая наши с двархом перепалки, но повторять за товарищем не решался.

«А ты его усынови, — предложил Феликс, когда я в очередной раз злилась на Грэма, — усынови, и тогда он будет на законном основании звать тебя мамочкой».

Вот как тут не сорваться? Но, тем не менее, именно дварх нашел способ, как нам с Феликсом увеличить силу и продержаться на изнанке Мира достаточно долго. Об эликсире, придающем магические способности любому человеку, знали все, но никто, кроме Грэма, не догадался, предложить мне использовать его как дополнительную силу. Только загвоздка заключалась в том, что именно для нас с Феликсом необходимо свежее, только-только приготовленное снадобье. Это только коньяк от времени становиться лучше, а у элексира свойства постепенно уменьшаются. Чем дольше он хранится, тем меньше от него проку. Запасы, которые есть у отца Лазурия и Заххара Тоина, не дадут нужного эффекта. Выход один — ехать непосредственно на место изготовления эликсира и брать свежеприготовленный.

— Запрос правительству Тайнина отправим сегодня же, — пообещал премьер-министр. — Только неизвестно, когда нам соизволят ответить.

— Что, все так печально? — спросила я.

Ну, почему что ни государство — так какие-нибудь проблемы? Почему не бывает все ровно и гладко?

«А ты думала, что в сказку попала?» — ехидно поинтересовался Меч.

«В сказку — не в сказку, а все ваши сложности надоели!»

«О-о-о, мамочка, это только цветочки, ягодки пойдут после слияния», — жизнеутверждающе пообещал Грэм.

«Будет весело?»

«Обхохочешься».

Ответ из Тайнина пришел, как ни странно, быстро — на третий день. Нам вежливо отказали, ссылаясь на внутренние проблемы страны.

— В конце концов, Коричневая Леди ты или поросячий хвостик? — возмутилась Кира.

— Действительно, — поддержал ее брат, — надо пойти и взять этот эликсир!

— Спокойно, друзья мои, спокойно, — урезонил ребят Валдек. — Эликсир приготовить надо, а кроме лекарей Тайнина, никто этого делать не умеет.

Вот ведь — опять головоломка: эликсир необходим, но его не так просто заполучить. Я, как Хозяйка этого Мира, могу и потребовать, но начинать путь Правителя с насилия не имею ни малейшего желания. Вопрос — что делать? Извечный, любимый вопрос…

— Может, еще раз направить запрос, с пояснением, что эликсир необходим лично Коричневой Леди? — предложил оруженосец.

«Не думаю, что это хорошая идея, — возразил Феликс. — Посыпятся вопросы: зачем и с какой целью? И вообще — третьим лицам ни к чему знать, что Коричневая Леди пользуется дополнительной Силой, это могут превратно истолковать. А когда изменится обстановка в Меростане, то сразу поймут, кто приложил руку. Это повлечет за собой ряд проблем».

«Каких?» — полюбопытствовала я.

«А таких, к примеру, что поднимется волна негодования и страха — Коричневая Леди меняет сознание людей, подчиняет их волю себе. Следовательно, она опасна, и надо держаться от нее как можно дальше».

Перспектива, ничего не скажешь…

 

Глава 17

Наше совещание прервала Софья. Государственные дела — делами, а обед пропускать нельзя. Вся честная компания как по команде поднялась и двинулась в обеденный зал. Но даже там, с удовольствием поглощая кулинарные изыски шеф-повара Рамзура, мы продолжали обсуждать текущий вопрос.

— В отказе тайнинцев меня насторожил один аспект, — сказал премьер-министр, передавая мне салатницу, — император Шамри сослался на внутренние проблемы, что для него нехарактерно.

— Почему? — я отпила глоток превосходного красного вина.

— Тайнин — сам по себе загадочная страна. Посольства нигде не держат, на свою территорию мало кого пускают. Открытых конфликтов стараются избегать, хотя их маги считаются одними из сильнейших на Арлиле. Именно в Ангриарских горах рождаются маги Стихий, — пояснил Заххар.

Надо было видеть, как загорелись глаза Кастина! Маги Стихий… Попасть в ученики к одному из этих мастеров — великая честь. Конечно, парень и сам маг не из последних, многих за пояс заткнет, но век живи — век учись. К тому же кто, как не мастер Стихии научит всем тонкостям и премудростям? Однако ученичество надо заслужить и доказать мастерам, что достоин их внимания и времени, затраченного на тебя.

— Держи карман шире, как же, возьмут они тебя, — Кира умела реально оценивать ситуацию.

— Спасибо, сестренка, ты умеешь поддерживать, — проворчал Кастин. — А то я сам не догадываюсь.

За столом воцарилась тишина. Все ели молча, глядя в свои тарелки. Но, как говорится — не было бы счастья, да несчастье помогло. На свою беду, а на нашу удачу, в столицу Тармана приехал один из старших учеников мастера Огня. Как позже выяснилось, приехал за долей наследства, оставленного почившим дядей. И пришлось бы нам еще долго ломать головы над тем, как достать эликсир, не попади он в неприятную историю.

Около двенадцати часов утра Заххар в срочном порядке вызвал меня и Кастина.

— Объясню все по дороге, — на лице премьер-министра отразилась тревога.

Не медля ни минуты, мы с Кастином проследовали за Захаром и сели в машину. Мелькали улицы и дома — мы ехали на предельно допустимой скорости.

— Дело серьезное, — начал премьер-министр, — горит один из центральных ресторанов.

— Так, может, стоит вызвать пожарных? — я в недоумении посмотрела на Заххара.

— Они боролись с огнем больше часа, но безрезультатно. Огонь вызван магией, здание горит, но не сгорает. Есть опасность, что пламя перекинется на соседние здания, хотя они и расположены на приличном расстоянии от ресторана. Но кто его знает, магический огонь — вещь непредсказуемая.

— А ваши маги что?

— Не могут справиться, — по тому, как отрывисто говорил премьер-министр, было понятно, что он нервничает. — Там сработало заклинание Стихии. Потому и позвали вас с Кастином.

У парня загорелись глаза — первый раз в жизни к нему обращаются, как к специалисту! У него даже осанка изменилась: спина выпрямилась, лицо стало серьезным, взгляд сосредоточенным.

— Надеюсь, что вдвоем вы справитесь, — подытожил Заххар.

Полыхающее здание мы увидели сразу, как только машина вылетела на центральную улицу. Вокруг него стояло несколько пожарных расчетов и три кареты скорой помощи. Во избежание несчастных случаев место происшествия оцепила полиция. Зеваки плотной толпой стояли за ограждением и громко обсуждали происходящее, порой комментируя бездействие пожарных крепкими словами.

Машина со скрежетом затормозила, мы, не медля ни минуты, выскочили из нее и, пройдя через кордон, чуть ли не бегом припустили к полыхающему зданию. Жар от огня стоял такой, что ближе, чем на тридцать метров, подойти к ресторану оказалось невозможно. Хорошо, что он располагался в центре огромной круглой площади, и от других домов его отделяли несколько метров брусчатки. Несколько магов стояли неподалеку, Заххар подошел к ним и что-то стал объяснять, кивая в нашу с Кастином сторону. Кто-то из них посмотрел на парня с заметным интересом, кто-то с нескрываемым скептицизмом.

— Я чувствую Силу Огня, — прошептал мне на ухо Кастин.

— Это хорошо или плохо? — также шепотом поинтересовалась я.

— Хорошо, — кивнул юный маг, — я смогу его успокоить.

Не откладывая дело в долгий ящик, Кастин обежал вокруг здания.

— Чего-то ищешь? — Заххар покинул компанию магов и вернулся к нам.

— Точку возгорания, то место, откуда пошло заклинание.

— И как?

— Вижу. Первый этаж. Сейчас погасим.

С этими словами Кастин протянул ладони к огню. Глаза его сосредоточились на пламени, губы зашевелились. Мне удалось разобрать несколько слов: парень звал огонь, просил успокоиться и отдохнуть на его ладонях. Пламя нервно задергалось, выкидывая в сторону Кастина алые языки, словно хотело лизнуть парня, попробовать на вкус. Маг Стихий улыбнулся — значит, все идет как надо. Слова, произносимые им, стали звучать четче, и я уже без напряжения могла разобрать, что он говорит.

— Мои руки — твой дом, мои ладони — колыбель. Прими этот дар, прими меня, как я принимаю тебя.

В следующее мгновение произошло такое, что вся площадь ахнула в едином порыве. Огонь замер, словно включили стоп-кадр, а затем из эпицентра возгорания к ладоням Кастина потянулись два язычка. Они извивались, словно змеи, увеличиваясь в размерах, и, подобравшись вплотную, нерешительно коснулись открытых ладоней. Я успела заметить, как Кирин брат дернулся, но не от боли, а от ощущения прикосновения чужой Силы. Искорка за искоркой, язычок за язычком уходил огонь в руки Кастина. Через десять минут о пожаре напоминали только машины расчетов и оцепление.

— Ловко! Молодец! — похвалила я мага Стихий.

— Ничего подобного в жизни не видел, — Заххар смотрел на парнишку с уважением.

Юный маг тряс ладонями и улыбался.

— Покалывает немного, — пояснил он.

— Ты впустил в себя чужую Силу… — меня вдруг охватило волнение за его здоровье. — Плохо не будет?

«Не переживай, — отозвался Феликс, до этого молча наблюдавший за происходящим. — Парень сделал все грамотно, сторонняя Сила слилась с его, приняв тело, как дом родной».

Подходили маги и по очереди выражали Кастину свое восхищение. Надо было видеть довольное, раскрасневшееся, то ли от избытка Огня, то ли от скромности лицо парня.

Несколько минут спустя мы вновь ехали в машине, но не домой, а в департамент по борьбе с противоправным использованием магии. Премьер-министр пообещал, что нас ждет интересный разговор с поджигателем.

В одном из кабинетов дознания, обезвреженный с помощью заклинания, сидел молодой человек. На вид я бы дала ему дать лет двадцать с небольшим, но внешность магов обманчива. Кто его знает — может, ему давно за сорок, а возможно, только недавно разменял третий десяток. Хотя пленник сидел на стуле, но сразу было видно, что ростом его Владыка не обидел. Только худой очень. Волосы чуть ниже плеч, перехваченные ленточкой, острые черты лица, а взгляд безразличный, упирающийся в противоположную стену комнаты.

Когда мы зашли, Заххар отдал распоряжение снять с парня заклинание, только руки оставить обездвиженными. Кто знает, что у него в голове? Вдруг примется швыряться в нас огненными шарами? Но юноша оказался человеком разумным — и так понял, что вляпался по самые уши. Поэтому вел себя корректно и отвечал на все вопросы.

Звали его Сите, и уже несколько лет он являлся старшим учеником мастера Огня. В Тарман приехал по приглашению дальних родственников, чтобы получить свою долю наследства. О том, что в Коптаре жил двоюродный дядя, Сите раньше не знал. Парню и в голову не могло прийти, что он может иметь родственников в другой стране. Возможность побывать за границей сыграла свою роль, и ученик мастера Огня приехал в Тарман. Перед самым отъездом домой Сите решил перекусить, благо деньги имелись, и зашел в «Эпицентр», как назывался тот злосчастный ресторан, где и умудрился повздорить с шеф-поваром. Молодому магу подали плохо прожаренный кусок мяса, он потребовал деньги назад — ему отказали.

Тогда Сите попросил показать того, кто называет себя поваром, а готовит хуже начинающей домохозяйки. Шеф-повар не стерпел такого оскорбления и, не зная, кто перед ним, пообещал юному наглецу сделать из него отбивную и хорошенько прожарить. А поскольку Сите отличался вспыльчивым характером, то тут же предложил не откладывать дело. Вспыхнула драка, а затем загорелся ресторан. Ученик мастера Огня выпустил на волю свою Силу. Благо, хоть никто из посетителей не пострадал, и пожар закончился без жертв и разрушений. Выгорела только кухня.

Выслушав Сите, мы вышли в коридор, чтобы обсудить положение. По закону положено поставить в известность о случившемся власти Тайнина. Парень прекрасно понимает, какое наказание ждет его дома. Минимальное — провинившегося ученика выгоняют из школы, максимальное — смерть. Но мы преследовали собственные интересы, и поэтому предложили Сите сделку. Премьер-министр закроет заведенное на него дело о поджоге, представив происшедшее как несчастный случай. Императору Тайнина, господину Шамри, официально будет доложено, что во время трапезы ученик мастера Огня почувствовал себя плохо, и из-за неожиданно начавшегося приступа не смог справиться с Огнем, вырвавшимся из его ладоней. На помощь к нему поспешили маги Тармана, в том числе и начинающий маг Стихий Кастин. Юноша погасил магический огонь и помог ученику мастера Огня.

Такова наша новая версия произошедшего. Конечно, если она не устраивает, то ничего другого не остается, как сообщить властям его страны, что же именно случилось в «Эпицентре». Сите согласился. Для него это была личная свобода и продолжение ученичества, для меня и моих друзей — огромные перспективы. Во-первых, как пояснил Заххар, император Шамри обязан будет выполнить одну просьбу представителя Тарманской республики. Во-вторых, отдать Кастина в ученики мастера Огня — оставлять без обучения мага Стихий нельзя. Все остались довольны сделкой.

Конечно, разговоров и пересудов не избежать, слишком много очевидцев произошедшего. Но кому какое дело? Будет официальное заявление властей Тармана, а с этим не поспоришь.

В этот же день император Шамри был поставлен в известность о несчастном случае с одним из его подданных. Представитель императорского двора прибыл в Тарман утром следующего дня. На официальную встречу с ним пошли Заххар, я, отец Лазурий и Кастин. Первым делом посол захотел увидеть Сите, и переговорить с ним с глазу на глаз. Премьер-министр не возражал. Убедившись в достоверности информации, посол передал Заххару Тоину письмо от императора Тайнина. В нем говорилось, что его величество Шамри выражает личную благодарность магу Стихий Кастину и надеется увидеть его в рядах учеников мастера Огня. Так же император любезно приглашает посетить Тайнин премьер-министра Заххара Тоина и его соратников.

— Передайте его величеству, что мы с удовольствием принимаем приглашение и в ближайшие дни посетим вашу страну, — ответил Заххар, после того, как закончил читать послание.

— Хотелось бы узнать заранее, кто именно войдет в состав делегации, — сдержанно сказал посол.

В его голосе слышались негодующие нотки. Все дело в том, что Заххар не познакомил нас с ним.

— Все, кто находятся здесь в данный момент, — улыбнувшись уголками губ, ответил премьер-министр. — Прошу меня великодушно простить за оплошность, я не представил вас друг другу.

Действительно, как-то нехорошо получилось. Впрочем, посол сам не дал такой возможности, первым заговорив о деле. Узнав, кто именно прибудет ко двору его величества, бедняга перестал дышать. Он изумленно смотрел на меня, не веря, что такая маленькая, худенькая девушка и есть грозная Коричневая Леди. Затем он быстро откланялся и вышел, прихватив с собой Сите. Мы не возражали.

* * *

Все свободное время Валдек проводил с сыном. Отец Лазурий даже немного ревновал внука, но не препятствовал их общению. Старик понимал, как важно для мальчика, что нашелся его отец. Теперь у Вашека настоящая семья. Больно, что Селла не может порадоваться вместе с ними, обнять сына и любимого человека.

— Отец, расскажи, как вы познакомились с мамой, расскажи о ней все, что знаешь, — попросил как-то Вашек.

Усадив сына рядом с собой и обняв его за плечи, Валдек с еле заметной грустью в глазах ударился в воспоминания. Минуты текли, но ни отец, ни сын не замечали их быстрого бега. Им хотелось многое рассказать друг другу, многое узнать. Отцовское сердце переполнялось любовью и гордостью — у него растет самый замечательный, самый лучший сын в мире. И в то же время Валдек сожалел о том, что не находился рядом с мальчиком с первых минут его рождения. А малыш вон какой — вырос настоящим магом!

Оруженосец Коричневой Леди был безмерно счастлив, что обрел сына, но один момент заставлял Валдека хмурить брови — клятва, данная им Найяр. Она связана кровью, и означает, что его жизнь принадлежит Коричневой Леди. Спору нет, Валдек любил Найяр всей душой, относился к ней как к родной сестре. Но мог ли он знать, давая клятву, что у него есть сын и что судьба сведет их? Невеселые мысли крутились в голове оруженосца. Больше всего на свете он страшился разлуки с Вашеком, боялся потерять его, как когда-то потерял Селлу. Впрочем, Валдек успел неплохо узнать Найяр, и предполагал, что Коричневая Леди не станет разлучать его с сыном.

Вот сейчас, к примеру, она уехала в Тайнин, взяв с собой отца Лазурия, Кастина, а его и Вашека оставила. Скорее всего, поступила таким образом преднамеренно, дав им время побыть вместе. Но, так или иначе, Валдек все равно намеревался поговорить с Найяр.

Вечерело, а отец и сын все никак не могли наговориться.

— А как ты и дед познакомились с Даром? Расскажи, — попросил Валдек.

— О! Это целая история, — Вашек охотно откликнулся на просьбу отца.

На середине рассказа в дверь постучали.

— Входите, не заперто.

— Можно? Не помешаю? — на пороге стоял Дар.

— Конечно, проходи, — пригласил его оруженосец, вставая навстречу. — Сын как раз говорил о том, что обязан тебе жизнью. И я хочу поблагодарить тебя за его спасение.

Он протянул руку, и их ладони сомкнулись в крепком мужском рукопожатии.

— Я рад, что повстречал Вашека, он помог изменить мое мнение о людях в целом, — улыбнулся черный дракон.

— Мы все разные, впрочем, как и драконы, я думаю, — ответил Валдек.

— Ты прав, — согласился Дар, — паршивая овца в любом стаде найдется.

Валдек предложил дракону присесть и налил вина.

— Принять бокал из рук хорошего человека не откажусь, — улыбнулся дракон и отпил глоток.

— Когда Найяр обещала вернуться? Она тебе ничего не говорила? — спросил Валдек.

— Точной даты не называла, но обещала долго в Тайнине не задерживаться. Возьмет эликсир, определит Кастина в ученики и вернется. Война с Меростаном не окончена, нападения на республику можно ожидать в любую минуту.

При упоминании о войне все трое тяжело вздохнули. Они еще долго сидели в комнате и разговаривали. Отец и сын оказались прекрасными рассказчиками, черному дракону нравилось находиться в их компании. Порой тоска по собственной семье охватывала Дара жгучей петлей, заставляя сердце сжиматься от боли. Он вспоминал погибших родителей, и маленькую сестренку, так жестоко убитую людьми. И тогда ненависть к человечеству вновь просыпалась в нем, но стоило лишь взглянуть на Вашека и его отца, как взорвавшийся ураган чувств стихал, оставляя только грусть. А еще была Найяр. Дракон чувствовал, что не безразличен ей. Он видел, как девушка смотрит в его сторону с тайной надеждой на взаимность. Но кто он и кто она… Дракон гнал от себя непристойные мысли, осознавал, что не имеет права сделать шаг навстречу ее желаниям. Все равно им никогда не быть вместе, ничего хорошего из таких взаимоотношений не выйдет. Семьи не создать, а воспользоваться чувствами Коричневой Леди дракон не хотел. Пусть лучше Найяр вздыхает и мечтает о прекрасном, чем потом возненавидит его.

С каждым днем Дар все больше времени проводил в компании новых друзей. Постепенно он стал воспринимать Валдека как брата, а к Вашеку относился так, словно парнишка его собственный сын. Тот с гордостью говорил деду, что у него теперь два отца: отец-человек и отец-дракон.

Все ждали возвращения Найяр. Кира сожалела, что ее не взяли в Тайнин, но понимала, что это официальный визит, и поехать должны были только заинтересованные лица. К тому же, ей нашлось, чем заняться. Четверо друзей Кастина требовали пристального внимания. Эта четверка так и норовила впутаться в какую-нибудь историю. Кира ходила за ними по пятам и в буквальном смысле слова вытаскивала за уши из различных неприятностей.

— Да что ж это за наказание такое? — всплеснув руками, горестно вздохнула девушка, взнав о новом происшествии.

«Четверо отважных» успели подраться в речном порту с местными парнями.

— Вот вернется Найяр, она вам задаст! — пригрозила девушка после того, как забрала дебоширов из полицейского участка.

— Ничего она не задаст, — буркнул Кот, осторожно трогая заплывший глаз.

— Еще как задаст, — пообещала Кира. — Неужели вы не понимаете, что таким безответственным поведением позорите Коричневую Леди?

— Ну, подрались, и что тут такого? — пожал плечами Тюк.

— А головой подумать сложно? — возмутилась девушка, — Какая свита, такой и король.

— Найяр-то тут при чем?

— При том! Раз ее близкие соратники кидаются на людей с кулаками, значит, она поощряет это и сама способна на подобный поступок. Подумайте над этим в следующий раз, прежде чем устроите драку.

Разукрашенные, словно ярмарочные матрешки, четверо друзей притихли. Им нечего было возразить. Как ни крути, а Кира права — их поведение подрывает авторитет Коричневой Леди. Но они не специально провоцировали драки, так получалось. Найяр уехала, а заняться в ее отсутствие оказалось нечем. Пришлось Кире обратиться за помощью к Валдеку, и оруженосец вновь принялся за ежедневные тренировки, в которых теперь принимал участие и его сын.

* * *

Перед глазами плыли черные круги, голова гудела, но магистр Рифальд упорно продолжал искать ключ к Коричневой Леди. Должно же существовать у всех сохранившихся чекпойнтов общее связующее! Но как он ни крутил рисунки, как ни пытался найти в них общую деталь — ничего у старика не получалось.

Рифальд убрал в сторону листки с текстом, а те, на которых сохранились хотя бы какие-то детали чекпойнтов, разложил на столе в линию. Странички были хрупкие и полупрозрачные, старик брал их бережно, опасаясь, что они рассыпятся у него в руках. Во избежание потери хотя бы одного листка, Рифальд решил перенести рисунки на кальку и работать с дубликатами. Времени на копирование ушло много, но дело того стоило. Теперь он мог, не опасаясь, крутить и вертеть рисунки так и этак. Только по-прежнему не мог найти ответа. В порыве отчаянья маг сгреб листки в стопку и замер. Сквозь прозрачную бумагу он увидел совершенно новый рисунок. Его детали оказались разбросаны по чертежам всех чекпоинтов.

Трясущимися от нетерпения руками Рифальд стал зарисовывать сложившуюся схему. Когда же он закончил, и новый рисунок лег на стол, старик узнал в нем чертеж алтаря, стоящего в усыпальнице замка, как раз возле статуи Коричневого Лорда. На схеме так же отчетливо виднелись контуры небольшого ящичка, спрятанного внутри алтаря. По общему чертежу всех контрольных точек стало понятно, что подобные ящички есть внутри каждого чекпойнта. Схватив листок, Рифальд опрометью кинулся в усыпальницу.

Находящиеся там служители исчезли в мгновение ока, стоило лишь Рифальду ступить на порог. Неистовый взгляд старика красноречиво дал понять, что свидетели ему не нужны. Магистр попытался сдвинуть крышку алтаря, но тяжелая плита не поддавалась. Старик выругался и применил магию. Крышка противно скрипнула и сдвинулась в сторону — внутри ничего не лежало.

— Этого не может быть! Древние листы четко указывали на наличие ящика!

Магистр от досады чуть ли не волосы рвал на голове, но останавливаться на достигнутом не собирался. Он стал простукивать алтарь со всех сторон. Так и есть! С левой стороны раздался глухой стук. Сконцентрировав всю энергию в ладонях, Рифальд ударил ей по стенке алтаря. Осколки градом разлетелись в разные стороны. Дрожащими от усталости руками, магистр извлек металлический ящик. На передней панели мерцали огни — прибор все еще работал, несмотря на то, что прошло много веков с момента его создания.

Рифальд ловил губами воздух, не находя себе место от радости. Голова вновь закружилась, но не от усталости, а от нахлынувших эмоций. Не иначе, как прибор связи!

— Да-а-а, — протянул старик, — древние умели делать вещи на славу.

Ящик оказался легким, и Рифальд без особых усилий донес его до тайной библиотеки. Теперь, при помощи древних текстов и собственной смекалки, он сумеет разобраться, как он работает.

— Ну что, Коричневая Леди? Скоро увидимся, — потирая руки от нетерпения, сказал Рифальд.

* * *

Я никогда не бывала в буддийском монастыре Шаолинь, но императорский дворец ассоциировался именно с ним: ступенчатые крыши зданий, странные колонны. Все мужское население Тайнина, включая императора, ходило с выбритыми головами, точно, как монахи Шаолиня. Я-то думала, что посол просто лыс, а оказалось — традиция.

Нас встретили с почестями, как высокопоставленных гостей — с государственными гимнами, военным парадом, с развернутыми флагами Тармана и Тайнина. Мы шли по синей дорожке, в конце которой стоял император. Я обратила внимание, что синий цвет — национальный. Одежды Шамри и его подданных, полотнища государственных флагов с изображением белого тигра — все пестрело синим.

Император произнес речь, в которой приветствовал нас на земле Тайнина, а также выразил благодарность властям Тармана и лично магу Кастину за спасение подданного его императорского величества.

— Надеюсь, что пребывание в нашей стране доставит вам множество приятных минут, — закончил речь Шамри.

Заххар Тоин от нашего имени поблагодарил императора за оказанную честь, выразил надежду, что в скором времени сможет поприветствовать его величество на земле Тарманской республики. Затем он по очереди представил нас. Услышав мое имя, Шамри чуть заметно дернулся, но выражение его лица оставалось неизменным.

«Учись, студент, как надо управлять эмоциями, — подал голос Меч. — Ты посмотри на него. Ему ведь жутко хочется засыпать тебя вопросами, а он и бровью не повел».

«Угу, вижу. Я бы от любопытства давно все ногти сгрызла».

«Фи, мадмуазель, вы до сих пор грызете ногти? Завязывать надо с этой детской привычкой».

«Феликс!» — разозлилась я.

«Что?»

«Отстань», — продолжать перепалку не хотелось, к тому же официальная часть приветствия закончилась, и нас повели во дворец.

Следом за императором мы прошли в банкетный зал, где столы ломились от явств. Верный ход со стороны его величества, потому как есть хотелось уже давно. Меня усадили по одну руку от императора, Заххара — по другую. Кастин и отец Лазурий сели рядом со мной. Я с любопытством стала рассматривать подданных императора, которые в неспешном порядке рассаживались вдоль длинных столов.

«Феликс, ты заметил, что я тут одна единственная женщина?»

«Заметил, — отозвался Меч. — Видимо, уклад такой».

«Потом надо будет поинтересоваться, что это за половая дискриминация?»

«Ты со своим уставом в чужой монастырь не лезь до поры до времени. Договорились?»

«Ладно. Сперва разберемся, что у них тут за порядки, а потом наведем собственные».

«Все бы тебе, Найяр, с шашкой на танки… Везде ищешь униженных и оскорбленных. А ты не подумала, вдруг они считают, что официальный обед — изнурительная процедура, и просто пожалели своих женщин? Такая мысль тебе в голову не приходила?»

Меч оказался прав. В том смысле, что торжественный обед — изнурительное мероприятие. Он длился уже третий час, и я готова была взмолиться о пощаде. В желудок больше ничего не помещалось, а смена блюд продолжалась и продолжалась. Отказаться отведать хотя бы маленькую порцию нельзя — обидишь императора.

«Не скули, сейчас помогу», — проворчал Меч, которому надоело слушать мои «ахи» и «охи».

Чувство сытости тут же пропало, и я вновь захотела есть, словно голодала месяц. С помощью Феликса мне удалось продержаться все восемь часов застолья. За трапезой шли разговоры о политике, Шамри интересовался укладом жизни в Тармане. Заххар отвечал на все его вопросы, а мы вежливо помалкивали. О том, что я Коричневая Леди, император словно забыл. Скорее всего, те вопросы, которые он хочет задать мне, не для ушей его подданных.

После обеда нас отвели в приготовленные комнаты. Император сказал, что всем необходимо немного отдохнуть, а наша беседа состоится чуть позже. Апартаменты мне предоставили шикарные. Две комнаты и спальня, ванная комната — все в лучшем виде. Приняв душ, я тут же завалилась на кровать. Красота! Такая широкая и такая мягкая. Сон незаметно сморил меня.

Все те же скалы, тот же туман. Разгребая его руками, я медленно шла вперед.

— Мы тут, — раздался знакомый голос Ти'Рея.

— А почему такой туман?

— Сами не знаем, — ответил дракончик. — Ничего не видно. Нам приходится держаться друг за друга, чтобы не потеряться.

Пытаясь по голосу Ти'Рея определить, где находятся дракончики, я прошла еще несколько шагов. Слышу их, но не вижу…

— А маму ты нашла? — сквозь туман спросила Ла'Рей.

— Пока еще нет, малышка, но скоро найду, потерпите немного.

Мне было уже стыдно отвечать им этой фразой.

— Мы-то потерпим, а вот как наша мамочка? — всхлипнула голубая драконочка.

— Ребята, но не все так безнадежно, — я попыталась взбодрить их.

— Ты права, Найяр, — откликнулся Кор. — Безнадежность — удел неверящих. А мы в тебя верим, ты сдержишь данное слово.

Туман исчез, и я оказалась на кровати, во дворце императора Шамри. Какой короткий сон. Даже с дракончиками не удалось повидаться. Еще этот туман… Откуда он взялся? Ох, не нравится мне все это… «Безнадежность — удел неверящих» — сказал дракончик, и он прав. Я уверена, что справлюсь со всеми испытаниями. В дверь постучали — император Шамри приглашал на неофициальную беседу. Слуга, посланный за мной, долго вел по дворцу. Надо сказать, что архитекторы постарались на славу. Такого красивого, сказочного дворца я никогда еще не видела. Колонны и стены украшены цветной мозаикой, в которой, опять-таки, преобладали оттенки голубого и синего цвета. Статуи древних героев стояли в каждой нише.

По дороге я встретилась с Заххаром, и мы вместе вошли в покои императора. Отец Лазурий и Кастин были уже там. Старейшина Дома Веры увлеченно беседовал с Шамри, Кастин сидел рядом и явно скучал. Мальчишке не терпелось познакомиться с мастером Огня, и с головой окунуться в учебу, а вместо этого пришлось тут сидеть. Общество его величества явно напрягало парня, заставляло нервничать. Кастин не привык к такому. Деревенский парень предпочитал находиться в компании попроще. Даже когда мы жили в особняке Заххара, он постоянно нервничал и старался как можно реже встречаться с премьер-министром.

Увидев, что мы пришли, император предложил отцу Лазурию перенести их увлекательную беседу на более позднее время, кивнул нам и указал на два огромных кресла.

— Присаживайтесь. Итак, господа, давайте сразу приступим к делу. Как я понимаю, вы заинтересованы в скорейшем завершении вашего визита. Ведь не просто так вы разыграли всю эту комедию.

В голосе императора звучали прохладные нотки.

— Но почему же комедию? — возразил Заххар. — Скорее трагедию, ваше величество.

— Вы неплохо придумали, господа, но не учли одного — в каком бы состоянии ни находился маг Стихий, его сила просто так, без его на то желания не вырвется. Господин Кастин, разве вы об этом не знаете?

Юноша опустил глаза. Он еще много чего не знал, но признаваться в этом не хотелось. Император подождал с полминуты и продолжил:

— С учеником Сите еще разберутся его наставники, и определят ему наказание.

— А может, не стоит? — вырвалось у меня, я не люблю, когда кого-то наказывают.

Император удивленно приподнял брови:

— Со своими подданными я разбираюсь сам.

— Ваше императорское величество, давайте не будем усложнять ситуацию, — предложил Заххар. — Если на то пошло, то у парня просто не было выбора.

— Выбор всегда есть, — нахмурился император.

— Так или иначе, но вы нас пригласили. Значит, на то были свои причины. Так ведь?

— Были, — согласился император. — Во-первых, я заинтересован в Кастине. Маги такого уровня рождаются редко. А то, что юноша обладает колоссальной силой, я убедился. Не каждому дано принять в себя чужой Огонь и не погибнуть в первую минуту.

Чуть дыша, Кастин слушал императора. Он и не подозревал, насколько велика его сила.

— Обучением Кастина займутся лучшие мастера четырех Стихий. И гарантирую, что лет через десять-пятнадцать на всем Арлиле равных ему не будет. Не скрою, я преследую свои корыстные цели — мальчик мне нужен.

— А какова вторая причина? — полюбопытствовал премьер-министр.

— Коричневая Леди, — глядя на меня, ответил Шамри. — Я знаю, что несколько стран принесли вам, уважаемая Найяр, присягу верности.

— Да, это так, — кивнула я.

— Так вот, прежде чем встать под ваши знамена, мне хочется понять, что ждет нашу планету в будущем, при правлении Коричневой Леди. Узнать, какие цели вы преследуете, что для вас главнее всего. Ведь новая метла по-новому метет…

— Вас что-то пугает?

«Интересный субъект, — подал голос Меч, — у самого силища немереная, я успел его просканировать».

«И что нарыл?»

«Перед нами маг всех четырех Стихий, полного посвящения. Он не просто заинтересован в Кастине. Как я понял, Шамри планирует в будущем сделать парня своим преемником. Стихийных магов полного посвящения — по пальцам перечесть. Только не у каждого из них столь чистая и искренняя душа, как у Кастина. Шамри это понял, потому так и вцепился в него».

«А меня-то чего боится?»

«С чего ты взяла, что он боится? Отнюдь. Просто, как любой человек, желающий покоя и мира, император пытается понять, чего ждать от тебя. Помнишь кровавого Аркмена?»

«Давай не будем вспоминать про это…»

— Я беспокоюсь за безопасность моих подданных, — император словно услышал Феликса. — Уже много лет Тайнин не участвует в международных конфликтах, у нас отсутствуют внутренние распри. Меня интересует — чего ждать народу Тайнина от прихода Хранителя? Кто вы, юная леди? Какие цели преследуете? Что для вас простой человек?

— Ну, уж не пушечное мясо, это точно, — вырвалось у меня. — Хорошо, я расскажу вам о себе все от начала и до сегодняшнего дня. А выводы делайте сами.

Я смотрела на императора и понимала, что он почувствует любую ложь, даже самую незначительную. Этот человек со строгим, оценивающим взглядом вызывал у меня уважение. Ведь если главу государства волнует судьба простого народа, то это говорит о многом, и в первую очередь — о его человечности. Таких людей я уважаю.

Повествование получилось недолгим, особенно хвастаться было нечем. Без всяких прикрас я рассказала о жизни в детском доме, о том, как вступила во взрослую жизнь. Подробнее остановилась на знакомстве с Феликсом и закончила свою историю тем, как попала в этот мир. Единственное, о чем умолчала — это о ночных встречах с детьми Ши'А. Простите, но это уже сугубо личное. Император слушал внимательно, изредка задавая вопросы. Когда я закончила, Шамри попросил об одном одолжении. Впрочем, у меня не возникало сомнений, что он попросит именно это. Нагнув голову, я с легкостью факира извлекла из себя Меч. Феликс торжественно замерцал коричневым цветом.

— Меч Перемен Безнадежностей, — чуть слышно произнес император.

Надо было видеть его глаза! В них читалась такая буря эмоций! От ненависти — ведь именно с этим Мечом в руках Аркмен уничтожал все живое, до глубокого уважения — это самый древний артефакт на планете!

«Слышь, Феликс, у меня тут идейка одна родилась. Давай я буду тебя за деньги показывать по выходным на ярмарке. Вон какой эффект получается».

«Коммерсант хренов», — буркнул в ответ тот.

Я дала возможность императору налюбоваться Мечом и убрала его. Утолив интерес в отношении моей персоны, Шамри вернулся к теме нашего приезда.

— Как я понимаю, вы ждете исполнения одного желания, и догадываюсь, в чем будет заключаться просьба. Эликсир — так ведь?

Мы переглянулись. И все-то он знает…

— Совершенно верно, — согласился Заххар. — Нам необходим только что приготовленный эликсир Силы.

— Я мог бы потребовать от вас объяснений, для какой цели он нужен, но не стану этого делать.

По нашим благодарным взглядам, император понял, что поступает правильно. Говорить ему правду мы все равно бы не стали, а ложь он ощутит. Шамри еще раз доказал свою мудрость.

— Сегодня же вы получите желаемое. Но, прежде чем я передам в ваши руки флакон, вы должны дать клятву, что не воспользуетесь им во зло.

Мы клятвенно заверили императора, что подобных мыслей у нас не возникало. Хотя, как говорится: что русскому хорошо, то немцу смерть. Впрочем, я не думаю, что меростанцы болезненно воспримут изменение линий судеб. Они попросту не заметят этого. К тому же, у меня просто нет иного выхода. Либо изменение сознания, либо полная изоляция всего государства. О третьем способе даже думать не хочется. Я не Аркмен, чтобы уничтожать целые народы.

— Ваше величество, — обратился к Шамри премьер-министр. — В вашем первом письме говорилось о внутренних проблемах страны, и что отказ связан именно с этим.

Император кивнул.

— Могут ли власти Тармана оказать вам помощь? — спросил Заххар.

— Благодарю за предложение, но нет. К сожалению, тут бессильны даже мастера Стихий, не говоря о простых смертных.

— И все-таки, вдруг нам удастся избавить вас от возникшей проблемы? — настаивал премьер-министр. — Не забывайте, что среди ваших гостей Коричневая Леди.

— Конечно, поможем, ваше величество, — поддакнула я.

Видимо император не рассчитывал на такую возможность, а зря. Хотя, кто его знает? Он достаточно мудрый человек и умеет просчитывать ходы. Может, Шамри и допускал такой поворот событий, но сам просить о помощи не стал — сан не позволяет.

— Если Коричневая Леди настаивает, — уклончиво ответил император, — то возражений с моей стороны не будет.

Я настаивала и мои друзья тоже.

— Возникли серьезные проблемы в Ангриарских горах, в частности с соснами, из молодых побегов которых делают эликсир. По непонятным причинам за последние две недели побеги полностью исчезли. Мастера Стихий бьются над этой проблемой, но пока безрезультатно. Ни причин, ни виновных в происходящем найти не удалось. Если Коричневая Леди сумеет избавить нас от этой проблемы, то я клянусь, что Тайнин встанет под ее знамена.

Раз пообещала — выполняй. Это означает одно — нас ждут Ангриарские горы…

 

Глава 18

Тело дернулось в предсмертных судорогах и обмякло. Шимона в экстазе размазывала кровь с ладоней по всему лицу. Капля удовольствия в море сплошного невезения. А девка была хороша… Молодец! Столько наслаждения доставила. Умирала долго, эффектно. А как молила о пощаде! Как кричала! Шимона застонала от накатившего возбуждения. Те два старика, с которыми первая леди развлекалась накануне, отошли в мир иной быстро, без агонии, скучно и примитивно. Инквизиторша уже не надеялась, что найдет достойную жертву. Тарман — не Вирдос, а Коптар не замок Доридор, где она хозяйка всему живому. Это дома первая леди развлекалась в открытую, тщательно отбирая претендентов, а в чужой стране приходится довольствоваться тем, что удается отловить на улице.

К тому же обстоятельства вынуждали пользоваться покровом тишины, дабы крики и мольбы жертв не привлекали ненужного внимания. А находиться под ним Шимона не любила — потом полдня словно вата в ушах. Но любишь кататься — люби и саночки возить. Приходится расплачиваться мелкими неудобствами за полученное наслаждение. Хорошо, что удалось найти подходящее место — заброшенный дом на окраине города. В нем Шимона и снимала напряжение, избавляясь от стресса.

Окинув довольным взглядом мертвую девушку, инквизиторша принялась с нежностью вытирать пыточные инструменты. Подойдя к распростертому на импровизированной дыбе телу, Первая леди с невозмутимым видом оторвала чистый край платья несчастной и вытерла лицо. С какой бы радостью она развлеклась таким же образом с новоявленной Хранительницей. Помимо физического наслаждения, появился бы шанс высосать из нахалки магию. Ах, мечты, мечты…

Закончив протирать инструменты и убрав их в сумку, садистка легким движением ладони бросила на тело небольшой файербол. Вспыхнувший огонь за минуту убрал все следы преступления. О произошедшей здесь трагедии напоминало только лишь черное пятно на полу. Расправив плечи и вдохнув полной грудью, Шимона вышла на свежий воздух. Было давно заполночь, темные улицы со слепыми фонарями пустовали, и первая леди Ордена Скорбного Дня, не боясь, что ее увидят, неторопливо пошла домой.

Постепенно возбуждение отступало, оставляя легкий след удовольствия. Мысли Шимоны вернулись к тому, ради чего она вынуждена оставаться в Коптаре и носить личину. Время шло, а добиться удалось немногого. Привыкшая решать все быстро и эффективно, инквизиторша бесилась из-за отсутствия результата. Хранительница владеет Силой Предела, и теперь уничтожить ее не так-то просто. Шимона мечтала о смерти Коричневой Леди с таким остервенением и яростью, что если бы мысли могли убивать, то Найяр давно была бы мертва.

Единственной удачей инквизиторша считала знакомство с юношей из окружения Коричневой Леди. Случайная встреча в кафе приободрила Шимону. Любвеобильный Тюк, а именно так представился парень, таял как шоколад в ее опытных руках. Не осознавая, что предает свою хозяйку, он охотно делился всеми новостями из жизни Коричневой Леди. Шимона, не жалея ласк и нежных слов, ублажала юнца, вытягивая из него необходимые сведения. Но воспользоваться информацией во благо себе любимой первая леди пока не могла. Слишком недосягаема Хранительница Меча Предела, но, тем не менее, Шимона вцепилась в парня мертвой хваткой в ожидании, что рано или поздно он принесет ту самую весточку, которая изменит ход событий. Теперь она знала обо всех перемещениях Коричневой Леди, всех ее планах. А раз предупрежден, значит вооружен.

Ненависть в душе Шимоны все нарастала, постепенно перерастая в цель жизни — покончить с Найяр.

* * *

Голова шла кругом. Феликс выдал на-гора столько информации, что мой мозг отказывался логично мыслить. Впрочем, логика мне не свойственна. Я, большей частью, руководствуюсь инстинктом или интуицией. Но из всей болтовни Меча стало ясно следующее — в Ангриарских лесах затерян один из чекпойнтов. Впервые услышать о них довелось, когда отец Лазурий рассказал, как узнал о моем приходе. Оказывается, у них в Доме Веры есть башня Владыки, часы которой отсчитывают время правления Хранителя. Пока Коричневый Владыка живет в этом мире, часы идут. А стоит ему уйти — замирают. Вот тогда-то Меч и поделился историей создания системы контрольных точек. Но время и войны разрушили их цепочку, оставив для истории лишь некоторые.

Меч и сам толком не помнил, где именно находится Плачущий камень, но обещал приложить все усилия, чтобы его отыскать.

«А зачем? Что даст мне этот камень? — я не понимала необходимости поиска чекпойнта, — Ну найдем, а дальше что?»

«Неужели тебе не интересно? А вдруг он все еще работает, как Башня?» — возразил Меч.

«Если ты помнишь, мы направились в горы не для поиска артефактов, а чтобы помочь Шамри».

«Одно другому не мешает, — ворчал Феликс. — Ты когда-нибудь видела, как камень плачет?»

«Нет. Зато я знаю, как железяка умеет доставать».

В ответ Меч презрительно фыркнул и замолчал. До пункта назначения мы добрались телепортом — благо я научилась это делать. Император не составил нам компанию, у него хватало дел. Оно и к лучшему — официоза меньше. Всего нас было пятеро — я, Заххар, Кастин, отец Лазурий и первый помощник императора, господин Ратхи. Коренастый мужчина с глубоко посаженными глазами смотрел на нашу компанию словно через забрало рыцарского шлема. По его манере разговаривать, по жестам и взглядам сразу стало ясно — он не верит, что от нашего визита в заповедник будет толк. В какой-то мере господина Ратхи можно понять: сильнейшие мастера Стихий бьются и не находят выхода из сложившейся ситуации. Их опыт и знания бессильны, а тут появляется девица, именующая себя Коричневой Леди, да юнец, который маг-то без году неделя. И они вдвоем справятся с проблемой? Думаю, примерно так и размышлял помощник императора. Поэтому его скепсис был понятен и оправдан. Только нам с Кастином от этого не легче, мы просто обязаны справиться с задачей.

У выхода из телепорта возле подножия гор нас ждали егеря. Они получили приказ императора и готовы были сопровождать нашу команду. Шесть человек в сине-зеленой униформе разглядывали нас с нескрываемым любопытством. Старший по званию отрапортовал господину Ратхи о готовности отряда.

— Знакомьтесь, — сказал нам помощник императора, — рен-мион отряда сопровождения, господин Тионэ.

Офицер отсалютовал и представил подчиненных. Мы не остались в долгу и по-очереди назвали свои имена. На меня егеря смотрели, словно на невиданную зверушку. Или не верят, что я Хранительница, или давно не общались с противоположным полом. Во избежание дальнейших недоразумений, я легким движением руки достала Меч. Феликс сверкнул краями лезвия, приветствуя собравшихся. Егеря переглянулись и отсалютовали Мечу. Что ж — точки над «i» расставлены, думаю, вопросов не возникнет.

Не видя дальнейшей необходимости топтаться на месте, рен-мион предложил двинуться в путь.

— Куда прикажите повести, уважаемая Найяр? — учтиво спросил Тионэ.

Я огляделась — реликтовый лес начинался немного выше того места, где мы стояли, и уходил далеко за горизонт. Обходить все горы нет смысла, только время зря потратим. Получается, что надо сосредоточить наши усилия на каком-нибудь одном квадрате леса, изучить его и попытаться найти причину гибели побегов.

«Так я и говорю, — вмешался в мои размышления Феликс, — пусть отведут в район Плачущего камня, если знают о таком».

— О Плачущем камне знаете? — я повторила вслух вопрос Меча с таким невозмутимым видом, словно сама только и делала, что бегала к нему каждый день.

Егеря напряглись и все как один посмотрели на командира. Понятно, значит в курсе.

— Вот туда и пойдем, — подмигнув рен-миону, уточнила я. — Веди нас, Сусанин-герой.

Офицер не стал уточнять, что за статус у звания «Сусанин-герой», решив, что не ниже его. А я, наоборот, полюбопытствовала, что такое «рен-мион». Только не у тайнинца, а у Заххара.

— Рен-мион — это чин младшего офицерского состава, — премьер-министр отвечал тихо, чтобы слышать его могла только я.

Еще одна деталь во внешности егерей заинтересовала меня. В отличие от тех тайнинцев, с которыми нам до сих пор приходилось общаться, хозяева леса носили короткие стрижки. Так что из всей нашей группы только один господин Ратхи блистал лысиной. Не удержавшись, я поинтересовалась у Тионэ, в чем кроется фокус.

— Это привилегия горных егерей, — чуть улыбнувшись, ответил офицер.

— Чтобы мошкара не беспокоила на привале? — у меня перед глазами возникла смешная картинка, как лысые охотники сидят на пеньках и усердно хлопают себя по головам.

«Перестань сейчас же!», — одернул Меч.

— Или это намёк на какую-то особенность сторожей леса? — не унималась я.

Кастин, услышав мой вопрос, хихикнул, отец Лазурий — вздохнул, Заххар — хмыкнул, а господин Ратхи чуть не поперхнулся и стал пунцово-красным. Зато егеря дружно расхохотались. Видимо моя безобидная шутка угодила в больную точку.

«Ты, Найяр, не нарывайся, — посоветовал Феликс. — Не зная брода, не суйся в воду».

Тема «лысый-волосатый» заинтриговала меня, особенно поведение господина помощника, уж слишком густо-красным стало его лицо. Но сейчас не тот момент, чтобы удовлетворять любопытство. Потом как-нибудь, если получится, разузнаю, что к чему. Отряд приумолк, а я принялась разглядывать все вокруг. Сосны росли друг от друга на приличном расстоянии, благодаря чему лес был светлый, наполненный солнцем. Никаких тебе зарослей кустарника или буреломов — все чисто и аккуратно. Земля, усыпанная опавшими иголками, походила на ковер ручной работы. Плотный, с виду пушистый, оформленный необычными узорами. Что и говорить — природа постаралась на славу. Идти по такому лесу — одно удовольствие. А воздух! Чистый, свежий, я бы сказала даже вкусный, наполненный ароматами смол, до отказа заполняет легкие.

Егеря шли неторопливо, давая нам возможность оценить в полной мере красоту и величие леса. Само собой, мы делали привалы, хотя особенно и не уставали от путешествия. Но мне показалось, что отцу Лазурию они-то как раз и нужны. Старик хоть и не показывал вида, но явно уставал. К тому же мы с Кастином не теряли времени зря, и во время привалов изучали сосны и землю вокруг них. Но ни отравляющих веществ, ни порчи или заклятий обнаружить не удалось. Помощник императора любезно предоставил нам все наработки и собранные данные. Правда, уже после того, как я и Кастин попотели пару часов, но это нас нисколько не огорчило. Наоборот, мы получили подтверждение, что все сделанные выводы правильны. Только легче от этого не становилось — причина исчезновения молодых побегов все еще не найдена.

Чем выше поднимался наш отряд в горы, тем сильнее болела моя голова. Меч пытался помочь, но результата его стараний я не ощущала.

«Вряд ли это из-за кислорода. Я так отрегулировал твое тело, что любые перепады давления тебе нипочем, — оправдывался Феликс. — Никак не могу понять, почему это происходит».

Вскоре егеря вывели нас на поляну, посередине которой стоял огромный коричневый валун.

— Мы на месте, — отрапортовал Тионэ. — Вот он, Плачущий камень.

Подойдя ближе, я увидела, что валун действительно плачет. С самой его вершины в два ручья стекали струйки воды, огибая неровности, вырисовывая неповторимый узор. По сути, вода должна была проложить себе небольшие русла от камня и дальше по склонам гор, но она, коснувшись земли, уходила под камень. Даже трава вокруг оставалась сухой.

Я дотронулась до влажного бока Плачущего камня, и головная боль усилилась.

«Это феноменально! — орал Феликс. — Чекпойнт работает! Чувствуешь вибрацию?»

«А можно не орать? — морщась от боли, попросила я. — Что-то мне все это не нравится».

Отойдя подальше от камня, я почувствовала, что боль уходит. Попробовала вернуться к нему — боль усилилась. Получается — чем дальше от контрольной точки, чем лучше.

«Странно, такое не должно происходить, — недоумевал Меч. — Чекпойнты создавал Хранитель, они по своей сути не могут вредить тебе».

«Тем не менее, ты сам видишь, что я не притворяюсь».

Пока я экспериментировала с головной болью, Кастин пытался осмотреть камень с помощью магии.

— Невероятно! — воскликнул юный маг. — Камень не отзывается на Силу Земли.

«Что-то здесь не то… — вздохнул Феликс, когда я улеглась на землю возле одной из сосен. — Странно…»

«Что тут странного? Камень искусственный, вот Кастин его и не чувствует».

«Спасибо, что разъяснила, а то я и не знал, — проворчал Меч. — Речь не об этом. Ты не должна болезненно воспринимать работу чекпойнта. Наоборот, контрольные точки — это что-то вроде заправочных станций. Возле них Хранители всегда чувствовали наплыв энергии, эдакий драйв».

В ответ я обреченно простонала. К головной боли прибавился шум в ушах.

«Вот зачем мы сюда приперлись? От меня сейчас толку ноль. Я даже думать не могу — больно».

Глядя на мое горизонтальное положение под сосной, господин Ратхи покачал головой. «И она еще пыталась заморочить императора? Я же говорил его величеству, что это пустозвонка», — читалось в его глазах.

Поскольку дальнейших распоряжений ни от меня, ни от помощника императора не поступало, егеря расположились на отдых. Отец Лазурий, Кастин и Заххар занялись исследованием Плачущего камня. Кастин никак не мог понять, почему магия Стихий не помогает связаться с камнем. Вода, стекающая по бокам глыбы, отвечает, а сам предмет исследования молчит. Хотя Феликс и просил не распространяться на счет чекпойнтов и их происхождения, но я больше не могла смотреть на безрезультатные попытки Кастина. К тому же голова у меня стала болеть сильнее, тем самым вызывая приступ ярости.

«Я только скажу ему, что это не натуральный камень, — сдерживая боль, пообещала я Мечу. — Просто не могу смотреть, как парень изводит себя».

— Так вот в чем дело! — обрадовался Кастин, услышав от меня правду о камне. — Хорошо, что ты предупредила, а то я начал сомневаться в себе. А с тобой что? Ты какая-то зеленая…

— Голова болит, — сквозь зубы ответила я.

— Давай помогу, — предложил Кастин.

— Попробуй, — я убрала руку со лба.

Старания юного мага не увенчались успехом. Боль не собиралась отступать.

«Феликс, а может ну его, этот камень? Давай разломаем, и все дела? Сил нет терпеть, и уйти не могу. Меня словно что-то держит возле него. Спрашивается: на фига мы сюда приперлись?»

Злость, вызванная головной болью, нарастала. С каждой минутой мне становилось труднее контролировать эмоции. Когда звон в ушах достиг максимума и стал походить на набат, я не выдержала и, выхватив Меч, бросилась рубить Плачущий камень. Откуда только силы взялись?

«Прекрати, Найяр! — орал Феликс, — Я почти нашел причину странного влияния камня! Остановись!»

— Иди в задницу! — зарычала я то ли Феликсу, то ли камню, — Не хочу терпеть!

Каменная крошка разлеталась во все стороны. Раскромсав верхушку глыбы, Меч ударился о металлическую коробку. Небольшой черный ящик, запрятанный внутрь камня, заблестел под лучами Цейла.

«Стой, Нинка, стой! Ты же сейчас окончательно погубишь чекпойнт!»

Не обращая внимания на его просьбы, я крушила и ломала артефакт. Подбежал Кастин и, не вникая, что происходит, залепил файерболом по камню. Раздался треск, полетели искры, и прибор взорвался, разметав по всей поляне остатки камня. Хорошо, что летящие осколки никого не задели.

Тяжело дыша, я прислушалась к собственным ощущениям. Боль отступила, звон утих.

«Дура ты, Нинка! Неуровновешеная истеричка! Такую вещь погубила! — орал на меня Феликс. — Устроила тут бесплатный цирк!»

Егеря стояли неподалеку и смотрели на меня удивленными глазами. Господин Ратхи беззвучно молился. Видимо, думает, что я умом тронулась. Отец Лазурий качал головой, а Заххар стоял, опустив руки.

«Еще немного, и я бы избавил тебя от головной боли, — Меч говорил раздраженно, — но нет же, ты у нас самая умная, тебе плевать на мнение окружающих».

«Ничего мне не плевать. Просто когда плохо, то я иду к одной единственной цели — устранить источник боли».

«Дело было не в камне, а в том, что каким-то образом изменилась частота передачи информации. Ты вошла в диссонанс с колебаниями волн. Подождала бы немного, и я сменил бы настройки чекпойнта».

«Послушай, Феликс, а на воду, которая уходила под камень, эти колебания могли сказываться?»

Я не слушала, как ругается Меч. Не знаю, откуда пришла такая мысль, но мне показалось, что отсутствие сосновых побегов напрямую связано с неполадками в работе чекпойнта.

«Посуди сам, измененная на молекулярном уровне вода с Плачущего камня попадала в подземные реки и распространялась по всем Ангриарским горам».

«В таком случае, мастера Воды должны были заметить изменения», — не согласился Меч.

«Ах, ну да, я же забыла, тут сплошь и рядом биофизики с биохимиками. И воду брали на спектральный анализ, провели лабораторные исследования», — я учащенно дышала, словно после долгого бега.

«Нин, ты где таких слов понахваталась? Сама-то поняла, что сказала?»

«Возможно тебя удивит, но еще я таблицу умножения знаю, и азбуку прочла от корки до корки».

Горячая волна злости потихонечку накрывала меня. Хотелось приложить Меч об остатки камня.

«Короче, мы останемся тут на несколько дней и понаблюдаем. Если рост побегов не возобновится, то вода тут ни при чем. И тогда мы продолжим поиск», — тоном, не терпящим возражения, я закончила нашу с Мечом дискуссию.

Между тем, стоявшие рядом егеря и мои друзья расчитывали получить объяснения произошедшего. Ударяться в долгие пояснения мне не хотелось, поэтому, обрисовав парой фраз свое поведение, я предложила разбить лагерь и набраться терпения.

— Если я все правильно поняла, то причина крылась в этом камне. Останемся тут на некоторое время и посмотрим — права я или нет.

На обустройство лагеря некоторое время. Для опытных егерей и тройки магов большого труда это не составило. К исходу дня на поляне, некогда принадлежавшей Плачущему камню, дымились костры и стояли шатры.

Каждое утро я прогуливалась среди сосен в надежде увидеть молодые побеги. Шел третий день, но ничего не менялось. Меч проел мне всю плешь, ворча и упрекая в несдержанности, неуважении к артефактам и неумении контролировать боль. Легко ему, железному, рассуждать, а я — человек, из плоти и крови. Да, не умею терпеть боль, не умею оставаться спокойной и невозмутимой, когда внутри все стонет и корчится. Да, я не готова терпеть физическую боль. Что же теперь, постоянно упрекать меня в этом?

Тяжелее всех переносил вынужденное бездействие Кастин. Парень мечтал о начале обучения у мастера Огня, но вынужден был слоняться без дела среди реликтовых деревьев. Единственное, что утешало его — беседы с отцом Лазурием. Старик с удовольствием передавал Кастину свои магические знания. Порой и я присоединялась к ним, и уже втроем мы обменивались опытом. Хотя, какой опыт у нас с Кастином? Так, кошкины слезы… Вот отец Лазурий, это другой разговор. Мы слушали его, открыв рты, старались запомнить каждое заклинание, плетение каждой магической связки. Но иногда и я умудрялась поразить старика. В моем багаже опыта предыдущих Хранителей были и такие заклинания, с которыми отец Лазурий никогда не сталкивался.

По утрам егеря уходили на разведку и возвращались ближе к вечеру. Но радостных известий они не приносили. Прошло четыре дня. Мы исследовали осколки Плачущего камня и детали от черного ящика. Даже не имея инженерного образования, можно было понять, что это какое-то приемопередающее устройство. Какое именно — объяснил Феликс. Но вот почему его настройки сбились, и кто приложил к этому руку, для нас так и осталось загадкой. А вода, стекающая по камню, исчезла, видимо ушла глубоко под землю. Об артефакте, сотворенном тысячи лет назад, теперь напоминала лишь груда мелких камней.

Дни стояли жаркие, хорошо еще, что сосны спасали от палящего Цейла. Не думала, что в горах бывает такая жара. Сморенная то ли Цейлом, то ли чистым воздухом, я засыпала днем, не обращая внимания на громкие споры Заххара и господина Ратхи. Последний каждый день твердил, что результатов мы все равно не дождемся, и что надо возвращаться во дворец императора. Под их разговор я заснула в очередной раз.

Туман… Опять этот туман. Я думала, что этого больше не повторится, но ошиблась. Дракончиков видно не было, но голоса их слышались четко.

— Давно ты к нам не заглядывала, — откуда-то из тумана сказал Кор.

— Простите, ребятки, как-то не получалось.

Как им объяснить, что не от меня зависит — встретимся мы или нет? Понять, каким образом моя душа оказывается у них в гостях, я так и не смогла. Расспрашивала про это Феликса, но и Меч не находил ответа.

Туман вызывал у меня беспокойство. Что-то не то происходит, что-то странное, поднимающее волну тревоги. Но делиться с дракончиками своими подозрениями я не хотела, не стоит пугать малышей.

— Раз ты здесь, значит, с мамой еще не встретилась, — вздохнул Кор.

Я не видела дракончиков, но ощутила, как по щеке малышки Ла'Рей стекает слезинка. Сердцем почувствовала.

— Не плачь, девочка, — мне хотелось прижать к себе драконочку. — Лучше улыбнись, всем светлее станет.

— Сюда бы Цейл — туман разогнать, чтобы стало светло и тепло, — откликнулась Ни'Ра.

— А я по дождику соскучился, — подал голос Ти'Рей, — После теплого и сильного дождика все начинает расти и цвести. Мама часто вызывала дождик, чтобы он полил наш садик.

— У вас и садик есть?

— Есть. Мы сами сажаем деревья и цветы, обустраиваем его.

Дождь! Ну, конечно же, дождь! И почему мне в голову эта мысль не пришла? Даже дети знают — чтобы все росло и цвело, необходим теплый, ласковый дождик! Ай да дракончики, молодцы!

Меня резко выкинуло из сна. Обидно, даже попрощаться не успела. И вообще, я заметила, что продолжительность встреч с дракончиками становится все меньше и меньше. Короткие, туманные встречи…

Выскочив из шатра, я кинулась искать Кастина. В лагере его нет, значит бродит где-то в лесу. Минут через двадцать активного прочесывания леса я натолкнулась на Кастина, сидящего под деревом с задумчивым видом.

— Меня ищешь? — не поворачивая головы, спросил он.

— Грибы собираю.

— Правда?

— Нет.

Кастин хмыкнул — он до сих пор не может привыкнуть к моей манере общения. Я пытаюсь меняться, клянусь. Феликс говорит, что небольшие изменения есть, но они незначительные, и радоваться пока нечему.

— Посоветоваться надо, — я присела рядом. — Ты сумеешь вызвать грозу?

— Решила лес полить?

— В самую точку! К тому же не просто дождевой водой, а наполненной магией Жизни. Как думаешь, у нас получится?

В ответ Кастин пожал плечами.

«Ты бы у него еще про курицу и яйцо спросила, — Феликсу как всегда надо вставить свои пять копеек. — Даже я не знаю, а она мальчишку вопросами дергает».

«Не учи жить, лучше помоги, — затевать грызню с Мечом не хотелось, голова была занята другими мыслями. — Сможешь усилить поток энергии?»

«Ты не перескакивай с третьего на первое, толком объясни, что затеваешь».

«А ты уже мысли разучился читать? Помнится, кто-то очень любит совать нос, куда не просят».

«О! Ты оказывается юный гений, а я и не знал! Найяр совершила великое открытие — она нашла нос у меча».

Ну вот, опять… Не хотела ведь связываться с Феликсом, но как-то само собой вышло. В силу привычки, что ли?

— Ругаетесь с Феликсом? — прокомментировал Кастин мое молчание.

— Есть немного… Бог с ним. Давай поговорим о деле.

Идея заключалась в следующем: по моему замыслу, Кастин с помощью магии Воды должен был вызвать грозу. Да такую, чтобы все вокруг гремело и сверкало, чтобы грозовые тучи накрыли весь реликтовый лес, все Ангриарские горы. Пока будет идти ливень, я сконцентрирую на тучах магию Жизни, и тогда с потоками воды в землю пойдет энергия роста. Хотелось, конечно, чтобы и Меч принял в этом участие и помог нам с Кастином.

«Можно подумать, что я отказываюсь или ищу причину отмазаться. Конечно, стоило бы тебя наказать за неуважение к старшим, но сейчас не место и не время», — буркнул тот.

По дороге к лагерю мы с Кастином обсудили возможные варианты соединения наших магических сил.

— Думаешь, сначала стоит закачать в тучи энергию Жизни? — крутя между пальцами веточку, спросил он.

— Спросим у отца Лазурия, — мне казалось, что старик должен знать все.

Моя идея о грозе понравилась всем, кроме господина Ратхи. Он по-прежнему скептически относился к нашей затее, но меня это мало волновало. Отец Лазурий доходчиво объяснил нам, как надо сконцентрировать силу и куда ее направить. Не откладывая дело в долгий ящик, мы принялись созывать грозовые тучи. Буквально через несколько минут небо над горами почернело, раздались раскаты грома, и начался ливень.

Все укрылись в шатре, мокнуть остались только я и Кастин. Магия Воды давалась ему столь же легко, как и магия Огня. Тучи, как послушные щенята, сбегались на призыв юного мага. Они вились и клубились над нашими головами, заливая реликтовый лес. Подняв руки к темному небу, я делилась с ним энергией Жизни. В голове крутилась только одна мысль — сосны должны пробудиться ото сна и дать новые побеги. Не щадя себя, мы с Кастином отдавали небу все силы. А дождь лил и лил. Сверкали молнии, гремели раскаты. Так продолжалось больше часа. Когда же под ногами стала хлюпать земля, опьяненная влагой, обессилившая, я свалилась в грязную лужу. Кастин плюхнулся рядом. Дождь побарабанил еще немного и стих.

Не заставляя себя долго ждать, Цейл принялся за работу. Он ласкал сосны и траву, сушил наши одежды. Мы с Кастином смотрели друг на друга и улыбались, сами не понимая, чему радуемся. Сил встать на ноги не было, но в душе пели птицы.

— Как думаешь, получилось? — Кастин провел по лицу грязной ладонью, и на его щеке осталась полоса.

— Подождем — увидим, — я нарисовала себе такую же.

— Зачем пачкаешься? — хихикнул он.

— Больше грязи — шире морда.

В ответ Кастин засмеялся. Я и не заметила, как к нам подошли егеря, Заххар и отец Лазурий. Помощник императора предпочел остаться в шатре. Тионэ протянул мне руку и помог встать.

— Когда ожидаете увидеть результат? — поинтересовался рен-мион.

— Если честно, то не знаю. Думаю, что утром все разрешится: либо пан, либо пропал.

Но я ошиблась, причем довольно сильно. Как только испарилась последняя лужа на земле, лес словно загудел, по его ветвям прошелся ветер. Понимая, что именно может это означать, вся наша команда, за исключением господина Ратхи, рванула к деревьям. Мы бегали от сосны к сосне и радостными криками оповещали друг друга о каждом появившемся ростке. Это было нечто! Лес словно с цепи сорвался: каждая старая ветка выстреливала молоденьким, салатового цвета ростком. На моем лице сияла улыбка.

 

Глава 19

Вернулись мы в Коптар победителями. По крайней мере, я себя таковым ощущала, держа в руках флакон с эликсиром. Еще одним трофеем стал вассалитет, принятый от императора Шамри. Особенно радовался этому Заххар — теперь внешнеэкономические связи с Тайнином пойдут в гору. Республика станет первым государством, получившим право на въезд его жителей на территорию империи. Еще год назад премьер-министр и подумать не мог о таком повороте событий.

Нас ждали. Стоило лишь выйти из телепорта, как Кира бросилась мне на шею. Интересно, откуда ребята узнали о нашем возвращении? Не иначе, как дварх расстарался. А вообще-то приятно осознавать, что тебя кто-то ждет. Такая мысль греет душу.

— Его взяли, да? — спросила Кира, заметив отсутствие брата.

— Взяли. Побритый наголо Кастин определен в ученики к мастеру Огня, — я улыбнулась, вспомнив, как парень рассматривал себя в зеркале после похода к парикмахеру. — Лет через пять его определят в ученики к мастеру Воды, затем к мастеру Воздуха, а потом и Земли. Так что ему учиться, учиться и учиться, как завещал великий вождь.

— Какой вождь? — не поняла мою шутку Кира.

— Неважно, главное, что лет через двадцать Кастин станет одним из сильнейших магов Стихий.

Подошел Валдек и обнял меня. Я люблю своего оруженосца, как брата, как самого близкого человека. Потому и заволновалась, увидев в его глазах беспокойство.

— Что случилось, Валдек?

Оруженосец опустил взгляд:

— Ничего, Найяр, все в порядке.

Так я и поверила, что «ничего». Пусть кому-нибудь другому лапшу на уши вешает, но не своей кровной сестре. Не зря же мы смешали кровь на лезвии Меча, я чувствую состояние Валдека, как собственное.

— Чуть позже мы поговорим с тобой, хорошо? И ты мне все расскажешь.

Валдек знал — если я что-то решила, то непременно сделаю. Поэтому он кивнул и улыбнулся. Правда улыбка получилась какая-то извиняющаяся, словно он хотел сказать этим «прости, но так получается».

Еще до возвращения домой мы договорились с Захаром и отцом Лазурием, что не станем откладывать наш с Феликсом переход к изнанке Мира на более позднее время, а приступим к этому сразу же. Не хочется терять ни минуты, и так достаточно задержались. Хорошо, что в Меростане не знали о моем отсутствии, иначе обязательно бы этим воспользовались. Быстро перекусив, мы собрались в кабинете Заххара. За окном стояла глухая ночь, что было на руку. Утром у меростанцев начнется новая веха в жизни.

«Пей элексир — и в путь», — скомандовал Меч.

На вкус отвар из побегов сосны чем-то напоминал газированную воду «Тархун». Я выпила его залпом и даже не поморщилась. Затем удобно расположилась на диване.

— До скорой встречи, — я улыбнулась друзьям. — Пожелайте нам удачи.

— В случае чего я помогу тебе, — пообещал отец Лазурий.

Жаль, что Кастина нет рядом, его помощь пригодилась бы. Но он остался в Тайнине, и я могла рассчитывать только на Вашека и отца Лазурия. Два мага, дед и внук, готовы были в любую минуту поделиться со мной Силой.

«Теперь пошли, — скомандовал Феликс. — Протяни мне руку».

Я закрыла глаза, чтобы сконцентрироваться. Внешние звуки постепенно уходили на второй план, позволяя сосредоточиться на голосе Меча. Перед глазами стояла размытая темнота, и ничего больше.

«Так ты дашь мне руку или будем стоять на месте?», — проворчал Феликс.

«На! Можно подумать, я вижу тебя…»

«Сконцентрируйся на моем голосе и увидишь».

То ли эликсир начал действовать, то ли у самой получилось, но буквально через пару секунд я увидела Меч. Кто бы мог подумать, что он способен принимать человеческий облик!

«Ты раньше не говорил, что умеешь превращаться в человека», — протянув ему руку, удивленно заметила я.

«Раньше не было надобности шляться по изнанке», — хмыкнул Феликс.

Он предстал передо мной в образе пятнадцатилетнего мальчишки. Взъерошенные волосы коричневого цвета, заостренный нос, ехидная улыбка на губах, а глаза — тысячелетнего старика. На нем была коричневая рубашка, расстегнутая до середины груди, такого же цвета брюки. На ногах, как ни странно, красовались кеды.

«Ты идешь, или будешь мной любоваться?» — Феликс состроил мученическую гримасу.

«Почему ты выбрал этот образ?»

«А тебе было бы приятней видеть старика?»

Мальчишка превратился в седобородого старца.

«Нет, давай-ка обратно», — попросила я.

«Как скажешь», — прошепелявил старик и принял прежний облик.

«Так лучше».

«Пошли», — Феликс сжал мою руку.

Его ладонь была теплой, мягкой, одним словом — человеческой.

— декламировал Меч, -

Мы вошли на изнанку мира. Миллиарды разноцветных нитей ткали ее полотно. Паря над огромным нерукотворным ковром, я рассматривала его узоры. Изнанка напоминала палитру художника, на которую только что выдавили из тюбиков разноцветные краски. Синее пятно, соседствовало с фиолетовым, рядом красное и зеленое, серое, пурпурное… От пестроты зарябило в глазах. Но что самое примечательное, в каждом пятне присутствовал коричневый оттенок. Каждая из нитей судеб состояла из двух цветов: основного и коричневого. Таким вот образом с изнанки Мира выглядели все государства Арлила. И чем больше коричневого цвета, тем сильнее жители страны в магии. Я сразу узнала Тайнин. Сине-коричневое пятно поражало обилием магических вплетений.

«Обрати внимание вон на то ярко-оранжевое пятно. Видишь?» — Феликс указал рукой чуть левее от меня.

Действительно, на общем фоне разноцветно-коричневых нитей этот участок сильно выбивался из общего узора. Меростан пылал оранжевым, не признавая и не впуская в себя магический коричневый цвет. Вот с этим нам и придется сейчас разбираться.

«Приступим?», — Феликс подмигнул и первым взялся за дело.

Левитируя над ковром, мы аккуратно брали в руки каждую из нитей судеб и вплетали в нее нить магии. А чтобы не происходило отторжение, скрепляли вновь полученную связку энергией. И так нить за нитью, судьба за судьбой. Эх, знать бы, какая из них принадлежит маршалу Меростана, я бы конкретно поработала с ней. Этот вояка навсегда бы разлюбил игры в солдатиков.

«Так нельзя, Найяр, — Меч и тут слышит мои мысли. — То, что мы сейчас с тобой делаем — противозаконно. И ты это знаешь. К тому же, мы на изнанке, где материализуются все мысли, так что помни об этом и контролируй себя».

Да, я и забыла, Меч предупреждал об этом странном свойстве изнанки Мира. Тут любая мысль, если ее как следует продумать, обретает формы. Надо оставить маршала в покое, а то, не дай Бог, действительно начнет играть в куклы. Я представила себе почтенного дядечку в военной форме, самозабвенно баюкающего на руках пластмассовую ляльку.

«Найяр! — рассержено крикнул Меч. — Прекрати об этом думать!»

Гоним, гоним такие мысли!

«И о Даре не смей думать!» — вновь прорычал Меч.

«А о синей обезьяне можно?» — разозлилась я.

Об этом нельзя, о том нельзя… О чем вообще можно? Ведь как назло — раз нельзя, то мысли сами начинают лезть в голову.

«Ты лучше думай о том, какими радушными и дружелюбными станут теперь меростанцы, — посоветовал Феликс. — Это как раз то, о чем надо размышлять. И концентрируй свои мысли на нитях».

Когда мы сплетали последние нити, у меня тряслись руки и кружилась голова. Казалось — еще немного, и я не смогу двигаться. Феликс выглядел не лучше. Не знаю, каким образом отец Лазурий догадался, что мы выжаты, словно лимоны, но он стал накачивать мое тело энергией. Только благодаря этому нам удалось покинуть изнанку. Лежа на диване, я затуманенным взглядом смотрела на склонившегося надо мной патриарха. Его голос доносился сквозь шум в ушах.

— Найяр, ты в порядке? Если надо, то я ещё энергии добавлю.

— М-м-мм, — только и смогла ответить я.

Теплая волна прошлась по телу. С великим усилием я прокачала полученную энергию по рукам и ногам. Вашек присоединился к деду, и мне стало значительно легче.

— Спасибо, — сдавленным голосом произнесла я.

«Ты как? — спросил Феликс. — Жить будешь?»

«Буду. А с тобой что?»

«Я в порядке. Что с железякой может случиться?»

«Потеря энергии, вот что».

«Ничего, восстановлюсь. А тебе необходимо выспаться. И не забывай про откат, скоро наступит. Так что постарайся как можно быстрее добраться до кровати».

Что-то зловещее промелькнуло в его словах, но я не придала этому значения.

— Получилось? — Заххар выжидающе смотрел на меня.

— Получилось. Интересно было бы взглянуть на результат. Вы все разузнайте, а потом расскажете.

Премьер-министр пообещал, что как только появятся первые известия из Меростана, он непременно мне сообщит. Их долго ждать не придется. Надо думать — жители огромной страны в одночасье поголовно стали магами. Когда слабость отступила, и тело вновь стало слушаться, Валдек помог мне дойти до моей комнаты.

— Прошу никого не входить, — попросила я. — Когда смогу, сама выйду. Договорились?

Валдек и Заххар попытались возразить, но быстро осознали, что спорить со мной бесполезно. Они одного не могли понять — мне не хочется, чтобы кто-то видел, как Коричневая Леди корчится в судорогах отката. Пожелав всем удачи и закрыв за собой дверь на ключ, я доползла до кровати и легла. Усталость сомкнула веки, и глубокий сон тут же окутал меня мягким покрывалом.

Не думала я, что откат окажется настолько сильным. Меч хоть и предупреждал об этом, но и он не подозревал, что именно может произойти. На три дня реальность перестала существовать для меня. Тело, сведенное судорогами, лежало на кровати, а душа проходила через все круги ада. Физическая боль, как таковая, отсутствовала, не было ни разорванных вен, ни дробления костей, ничего такого. Мне довелось испытать нечто более мучительное — липкий страх перед смертью. Картины, открывающиеся взору, заставляли кричать от ужаса. Помнится, еще в той, земной жизни мне как-то довелось увидеть фильм про концентрационные лагеря, вот туда-то и попало мое сознание. Я видела, как пытают людей, видела дикий ужас в их глазах, чувствовала все, что чувствовали они. Энергия страха смерти, нестерпимая боль, предсмертная агония прошли через мое сознание, оставляя кровавый след. Мою душу жгли напалмом и ковыряли пыточными инструментами. Находясь в эпицентре отката боли, я орала диким голосом и молила о пощаде. Ни один из смертных не в силах перенести подобную пытку — испытывать чужую боль и чужой страх. И не одного человека, а десятков тысяч.

Я влезла в чужие жизни, изменила их и теперь платила по счетам. Никогда больше не пойду на такое, даже ради блага других. Единственное, что успокаивало и помогало терпеть — необходимость совершенного. Только на четвертый день пытки сознания прекратились, и мне милостиво разрешили вернуться в реальность.

Взглянув на себя в зеркальце, стоящее возле кровати, я чуть не расплакалась — на меня смотрел самый настоящий скелет. Черные глазницы, заостренный нос, одним словом: черепушка, обтянутая серой кожей. Уродливее всего на этом фоне смотрелись волосы, сбитые в колтун.

«Не хнычь, — слабым голосом успокоил Меч. — Мясо — дело наживное».

«Может, до Хеллоуина подождать? И костюмчик придумывать не надо».

«О! Шутим-с? Значит, все в порядке. Тогда нечего тут нюни разводить, на себя в зеркало глядючи. Встала и вышла!»

«Мамочка, а можно я ещё немного в кроватке поваляюсь?»

«Острим, да? Иди уж давай, поешь как следует. Знаешь, кто ты?»

«Ну?» — я приготовилась услышать «комплимент».

«Ночной кошмар вампира!» — загоготал Меч.

«Да иди ты…»

Я встала на трясущиеся от слабости ноги и сделала пару шагов к двери. Голова тут же закружилась от слабости. Хорошо, что не грохнулась, пока шла. Видимо, моего возвращения ждали и постоянно дежурили возле комнаты. Потому что как только я открыла дверь, Валдек сразу подхватил меня на руки.

— Ужас… — только и сказал он.

* * *

Ши'А металась по своему дворцу. Да что этот наглец себе позволяет?! И Меч хорош, туда же! Как они посмели выходить на изнанку и менять судьбы людей? Даже убийца Аркмен не проделывал таких фокусов. А эти двое, играючи, испоганили жизни миллионов людей. Дракона была вне себя от ярости. Слишком поздно она почувствовала, что по изнанке Мира разгуливают два балбеса и устраивают беззаконие. Конечно, судьбы жителей Арлила не волновали Ши'А, но сам факт вмешательства вызывал гнев. Выйди она вовремя на изнанку, то смогла предотвратить этот вандализм, а заодно и посмотреть на нового Хранителя. Убить бы его там не смогла, нельзя создавать источник инферно в колыбели Мира, но зато узнала бы врага в лицо. Дракона еще больше укрепилась в своей решимости избавиться от Коричневого Лорда.

* * *

Восстанавливали меня всем миром. Софья, не скрывая слез, заставляла есть. Аппетита и в помине не было, но я впихивала в себя все, что она приносила. Отец Лазурий, Вашек и еще несколько магов по очереди подпитывали меня энергией. Так что к вечеру второго дня я выглядела более-менее сносно.

Рассказывать о том, что довелось испытать во время отката, я не стала. Зачем пугать и без того взволнованных друзей? Меч пришел в норму раньше, и всячески подшучивал над моей худобой.

«Ты бы гирьки к ногам привязала, а то сквозняком сдует», — советовал Феликс каждый раз, когда меня заносило в сторону.

Но тревогу вызывали не слабость, а непонятные видения. После возвращения из Тайнина у меня появились проблемы с глазами. Порой возникала красная пелена, от которой сложно было избавиться. Сквозь нее я видела лицо старика. Он что-то говорил и махал рукой. При этом возникали странные ощущения, что я где-то видела этого человека, но вот где — вспомнить не удавалось. С каждым днем видения беспокоили меня все чаще и чаще. Я поделилась своей тревогой с Феликсом. Первая мысль была, что это связано с нашим походом на изнанку Мира.

«Видел, — ответил он, — сам не могу разобраться, кто это или что это. Ты потерпи, а я посоветуюсь с Грэмом. Он у нас дока по галлюцинациям».

Из Меростана приходили вести одна интереснее другой. В центральных городах открывались школы магов, правительство Меростана направляло своих дипломатов в соседние государства. О войне с Тарманом и вовсе забыли. Начиналась новая веха в жизни Арлила. Именно этого мы с Феликсом и добивались. Теперь я могла свободно отправляться на Регнал для встречи с драконой.

«Пока видения не пройдут, никуда не полетим, — охладил мой пыл Меч. — Еще свалишься по дороге, что я тогда делать с тобой буду?»

«С чего ты взял, что галлюцинации вызовут потерю сознания?»

«Ты знаешь, из-за чего все это происходит? Нет? Вот и я не знаю. И неизвестно, как твои глюки отразятся на твоем же самочувствии. Потерпи немного, Грэм сказал, что почти докопался до истины».

Я злилась. Время шло, а возможности отправиться в дорогу все еще не было. Плюс ко всему, мне перестали сниться дракончики. Отсутствие встреч с ними угнетало и вызывало сильную тревогу. Нехорошие предчувствия закрадывались в душу, но я упорно гнала от себя плохие мысли.

Заминка с отправкой на Регнал дала возможность поговорить с Валдеком. Если он решил, что я забыла наш разговор после возвращения из Тайнина, то мой оруженосец сильно ошибается. Во время прогулки по саду премьер-министра и состоялась наша с ним беседа.

— Давай начистоту, Валдек. Я знаю — тебя что-то беспокоит, но ты не решаешься мне сказать об этом. Сейчас удобный случай, говори.

— Хорошо, — выдохнул оруженосец, — я и сам хотел затронуть эту тему, но не решался. Ждал, когда ты поправишься окончательно.

— Я слушаю тебя внимательно и обещаю, что сделаю все от меня зависящее.

— Спасибо, сестренка, — оруженосец чмокнул меня в щеку. — Я боюсь потерять сына…

— В смысле?

— Ты же знаешь, как мы расстались с его матерью, я рассказывал об этом.

Еще бы не помнить… Потерять любимую женщину из-за работы, лишиться личного счастья только потому, что кому-то захотелось развязать войну… Несправедливо.

— Сын для меня все в этой жизни! Ее смысл, понимаешь?

Еще бы я не поняла! Кому, как не мне, детдомовскому ребенку, знать, что это такое — желание иметь семью.

— Обещаю, что не стану причиной разлуки с сыном. Отменить клятву крови я не в силах, но даю тебе новую — что бы ни случилось, в какую бы ситуацию я ни попала, в первую очередь ты должен думать о сыне и себе, и лишь потом заботиться о моей безопасности.

— Но… — попытался возразить Валдек.

— Никаких «но». Да будет так! Сказано мной, Коричневой Леди Предела!

Вдалеке что-то бумкнуло, словно подтверждая, что мои слова приняты. Наверное, гроза начнется скоро. От избытка чувств оруженосец опустился на одно колено и склонил голову.

— Валдек, перестань, — я помогла подняться кровному брату. — В жизни самое главное — это семья. Все остальное — мелочи.

Валдек посмотрел на меня с благодарностью.

— Ты мне больше, чем сестра, Найяр. И я счастлив служить тебе.

К вечеру Меч сообщил радостную новость — Грэму удалось разобраться с моими видениями. Наша с Феликсом вылазка на изнанку Мира оказалась тут ни при чем. Некто господин Рифальд, магистр Ордена Скорбного Дня, пытался наладить со мной связь. Старому пройдохе каким-то образом удалось откопать радиостанцию, связанную со всеми существующими чекпойнтами, вот он и развлекается.

«Кстати, — заметил Меч, — похоже, что сбой в работе Плачущего камня — его рук дело».

«Ничего нет хуже, чем когда дилетанты суют свой нос, куда не следует, — согласился с ним Грэм. — Но ничего, я так проучу старикашку, что он раз и навсегда потеряет интерес к радиосвязи».

Потом Грэм рассказал нам с Феликсом, как развлекался, пугая старика Рифальда. Я попыталась представить себе эту картину, и долго смеялась. Дварх нашел источник выхода сигнала, добрался до него. Оказалось, что в подвале замка, стоящего на полуострове Камсун, есть еще один чекпойнт — огромная статуя Коричневого Лорда. Грэм проник в этот подвал, и на очередном сеансе связи статуя заговорила с Рифальдом. Поначалу старик отвечал вызывающе, требуя повиновения от Коричневой Леди и признания его Хозяином Арлила. Рифальд грозил всякими проклятьями и ужасами, говорил, что я в его руках. Хвастался, что вот уже несколько десятилетий вселяет ужас в сердца отступников, рассказывал о различных пытках, которые сотворил над теми, кто выдавал себя за Владыку Предела.

Когда Грэм затронул эту тему, меня словно током ударило — я вспомнила, где видела эти полные ненависти глаза. В моих снах! Хотя их и посылал мне Меч, но в подсознании проецировался образ именно этого старика. Я поделилась этим с Феликсом.

«Вполне возможно, что этот старикашка — отпрыск Аркмена, — сделал вывод Меч. — Потому и свирепствует, как его прародитель».

Так или нет, но магистр Рифальд стал для меня врагом номер один. Помнится, еще дома я поклялась, что расправлюсь с ним собственноручно. Придет время, и правосудие свершится. А пока со стариком пообщался Грэм. Дварх с упоением продолжал рассказ.

Дождавшись, когда Рифальд наговорится и выдохнется, дварх произнес ответную речь. Рубины в глазницах статуи мерцали, шипя и свистя дварх рассказывал магистру, какая участь ждет его, если он не прекратит притрагиваться к радиостанции. В красках Грэм расписывал все прелести интимной жизни с маленьким черным ящичком, и не только с ним, а и с самой статуей лично. Пообещал, что это будет длиться долго-долго, пока статуя не устанет.

«Иди ко мне, я тебя обниму», — прогудело каменное изваяние.

Рифальд увидел, как каменная десница Коричневого Лорда опускается на его плечо. С дикими криками магистр выскочил из подвала и визжа, словно поросенок, которому прищемили хвост, понесся по замку.

«Что было дальше, я не стал смотреть, — закончил свой рассказ дварх. — Да и неинтересно».

«Мне вот любопытно — как тебе удалось управлять камнем?» — спросила я.

«Да никак, простой обман зрения, — рассмеялся Грэм. — В этом подвале света маловато, да и старик, видимо, настолько замучил себя сам, что готов был видеть то, чего нет в действительности».

Видения больше меня не мучили. Я поправилась окончательно и была готова к полету на планету драконы. Дар сказал, что челнок легко доставит нас двоих на Регнал, надо лишь телепортироваться к нему. За день до отлета я созвала всю свою команду и отдавала нужные распоряжения.

— О дате возвращения ничего конкретного сказать не могу, — ответила я на вопрос Валдека. — А уж вернется ли Дар, или останется дома, это вопрос к нему.

Вашек обеспокоено посмотрел на черного дракона:

— Ведь ты вернешься, правда?

— Хотелось бы, малыш, но не все от меня зависит, — сказал тот.

Парнишка тяжко вздохнул. Он не представлял себе жизнь без дракона. Впрочем, не он один. Я тоже не хотела думать о разлуке с ним, и даже решила, что пока будем лететь, откровенно признаюсь ему в своих чувствах.

— Провожать нас не надо, мы с Даром телепортируемся прямо отсюда на плато в Квартанайской гряде, — я делилась со своими друзьями планами относительно предстоящего полета.

— А может, мы все-таки проводим вас до самого челнока? — предложил Валдек.

— Не стоит. Обратно как телепортироваться будете? Вашек в одиночку вас всех не перенесет, даже вместе с дедом. А подключать к этому других магов не стоит. Информация о моем отлете засекречена. Это понятно?

Все дружно закивали. Совещание продолжалось. На время моего отсутствия старшим назначался Валдек. Кира, Вашек и остальные ребята должны беспрекословно слушаться его и выполнять все требования. О похождениях веселой четверки мне успели рассказать, и теперь я с серьезным видом выговаривала им по полной программе.

— И чтобы никаких гулянок, никаких подозрительных знакомств и драк. Вы меня поняли? Речь не только о моем престиже, но и всей нашей команды. Вам понятно? Чтобы сидели после моего отъезда в особняке тише воды, ниже травы.

Ребята усиленно закивали. Только вот Тюк почему-то явно нервничал. Я не стала расспрашивать при всех, решив поговорить с ним позже тет-а-тет. Несколько распоряжений касались их тренировок и обучения. Конечно, неплохо находиться в свите Коричневой Леди, но и самому надо быть на уровне. Насколько я знаю, никто из них в школе не учился, теперь им представится такая возможность. Заххар обещал пригласить самых лучших педагогов Коптара.

«Нет, Найяр, ты явно в душе садистка, — оценил мои старания Меч, — засадить этаких молодцов за парты… В тебе умер великий педагог…»

«Во мне, кроме вредной железяки, никого нет», — парировала я.

Но ребята против учебы ничего не имели. Наоборот, эта затея пришлась им по душе, особенно Кире. Она с детских лет росла любознательной, но возможности учиться в школе у нее не было. Совещание закончилось, и я отпустила всех по личным делам. Сама же отправилась в кабинет к Заххару, чтобы пообщаться с Грэмом и премьер-министром. Осталась пара нерешенных вопросов относительно внешней политики Тармана. Мы их решили, когда за окном сгустились сумерки.

* * *

— И куда летит теперь твоя Хозяйка? — Шимона провела языком по животу Тюка.

— На Регнал, — учащенно дыша, ответил юноша. — Теперь у нас времени будет намного больше для встреч.

— Вот как, — Шимона приподнялась на локтях. — А я и не знала, что у нашего государства есть космический флот. Это засекреченная информация, да?

— Да, — сглотнув слюну, отозвался Тюк.

Инквизиторша коснулась губами груди юноши и стала медленно опускаться ниже, постанывая и целуя его.

— Интересно, и откуда у нашего правительства деньги на это? — снова поинтересовалась Шимона.

— Прости, любимая, но я не имею права говорить на тему, касающуюся обороны Тармана, — проскулил Тюк.

Шимона встала с кровати, и, накинув на плечи прозрачный халатик, подошла к окну.

— Не можешь, ну и не надо.

Разгоряченный юноша застонал.

— Прошу тебя, Цейлина, вернись! Не обижайся.

Инквизиторша продолжала стоять неподвижно. Она четко знала, что делает. Нужную информацию парень сам выдаст через…

— Это не флот Тармана, они летят на челноке Дара, — выпалил Тюк.

«Ну, вот, — усмехнулась про себя Первая Леди, — даже быстрее, чем я думала».

— А где спрятан этот челнок? — Шимона пошла в атаку.

Теперь из парня можно выудить все, что пожелаешь. Она развернулась к нему и сбросила халатик. Через тридцать минут Тюк посапывал с блаженной улыбкой на лице, а Шимона имела полную информацию об отлете Коричневой Леди. Кто такой Дар, и почему Коричневая Леди летит именно с ним, инквизиторшу мало интересовало. Главное — Хранительница наконец-то выберется из своего логова и окажется почти одна, без охраны. Вот тут и совершится акт возмездия. Шимона решила, что отследит маршрут телепорта от особняка премьер-министра к челноку, и двинется следом за Коричневой Леди. Главное — не проспать, прокрасться к особняку на допустимо близкое расстояние, но так, чтобы магическая защита не сработала. Уж что-что, а скрывать свои магические силы от посторонних глаз первая леди умела.

В это время Тюк захрапел. Инквизиторша посмотрела на него ненавидящим взглядом. А вот свидетелей оставлять нельзя. Мальчишка невыносимый болтун, язык — что помело. Ей растрепал всю подноготную своей Хозяйки, а значит и про их встречи рассказать может. «Болтун — находка для инквизитора», вспомнила Шимона любимую поговорку магистра. От мальчишки надо избавиться, и как можно скорее. Первая леди достала остро отточенный кинжал и кошачьей походкой подошла к спящему. В ее глазах блеснул злобный огонек, кривая ухмылка исказила лицо. Тюк лежал как нельзя лучше — на спине, раскинув руки. Шимона выдохнула и резко опустила кинжал.

* * *

В темных водах Суанской впадины царило оживление. Унумэ во всю обсуждали недавнюю просьбу короля Матиуша — многие столетия он ни о чем подобном не просил. Мало кто решался прибегать к помощи Изиды, само имя которой внушало страх. Но ведьмам было интересно посмотреть на конечный результат ее работы, поэтому они любезно согласились и отнеслись с полной ответственностью к нехитрой просьбе короля — выкинуть надоедливого человечка из их мира. Кто этот человек, и почему от него так сильно хотят избавиться — унумэ нисколько не интересовало. Ведьмы были настолько далеки от политики надводного мира, что в детали и подробности не вникали. Сложнее всего — найти нужный объект и направить на него всю мощь Изиды. Главное, чтобы он находился в зоне действия Силы, то есть на Регнале. Впрочем, Матиуш предупредил, что подаст сигнал, когда человек появится на планете, если, конечно, осмелится прилететь. Его приближение почувствует Ши'А и сообщит об этом заблаговременно королю русалов, а он тут же проинформирует океанских ведьм.

— Вы сразу узнаете чужака, — заверил Матиуш. — Он обладает такой же магической Силой, как и Мать драконов. Главное — не перепутать и вышвырнуть из нашего мира именно его.

— Не беспокойся, — одна из унумэ довольно хмыкнула. — Мы знаем, как выглядит Сила Ши'А, так что не перепутаем. Океанские ведьмы уважают Мать драконов, хотя никогда с ней не встречались. Но то, что она делает для Регнала, сколько собственной энергии отдает на его процветание, ощущается даже у нас. И если у драконы появился враг, то это и наш враг. Мать драконов сказала — не место чужаку на Регнале, значит, его тут и не будет, каким бы сильным и могущественным магом он ни являлся.

Единственное, о чем умолчал король русалов, это то, что «объект» — не кто иной, как Коричневый Лорд.

Довольный, что сумел договориться с океанскими ведьмами, король Матиуш сразу отправил драконе сообщение, состоящее из всего из двух фраз: «Просьба выполнена, согласие получено. Как только почувствуешь приближение Коричневого Лорда, дай знать, и все произойдет».

Изида выжидала.

 

Глава 20

Не люблю долгие проводы… Зачем? Грусть в глазах, натянутые улыбки, как будто я не понимаю, что многие со мной прощаются. Вон Софья даже слез не скрывает, хотя и пытается улыбаться и давать наставления. Можно подумать, что мы с Даром летим на верную смерть. Это еще бабушка надвое сказала. Да, Мать драконов поклялась убить Коричневого Лорда, но я-то — не он! К тому же, Дар замолвит словечко. Моя свита собралась в гостиной, не было только Тюка. Мне так и не удалось поговорить с ним вчера, парень куда-то исчез. И на завтрак Тюк не пришел. Беспокойство не покидало меня. К тому же ночью я проснулась от резкой боли в груди. Дикое ощущение потери и горечи охватило с ног до головы.

«Что это было, Феликс? — позвала я Меч. — Почему чувство боли и потери накинулись, словно голодный зверь?»

«Такое бывает, когда теряешь друга, — отозвался Феликс. — А тебе завтра предстоит прощаться с теми, кого любишь. Скорее всего, поэтому. Спи давай».

Легко ему говорить, а у меня внутри все обрывается и стонет. Ладно, утром расспрошу своих, все ли в порядке. Только вот после пробуждения это гадкое чувство не прошло, а когда увидела, что Тюка нет, стало еще горше. Но времени выяснять, где он и что с ним, у меня не оставалось. Заххар пообещал разобраться.

Все, хватит! Пора перемещаться, а то горестные взгляды Киры и Валдека сведут меня с ума. Обняв и расцеловав друзей, попрощавшись с Заххаром и Софьей, обменявшись парой любезностей с Грэмом, я открыла телепорт.

«Удачи тебе, мамочка! Возвращайся, я буду вас ждать», — сказал на прощание дварх.

— Идем, — кивнул Дар и первым потянул за телеригу.

На плато Квартанайской гряды ослепительно блестел снег. Невольно зажмурившись, я за секунду приспособила свое зрение к яркому свету. Дракон стоял рядом.

— Где челнок? — полюбопытствовала я.

— Вон, видишь? — Дар указал на огромный снежный ком. — Снегом занесло.

Откопать челнок для мага — раз плюнуть. Вуаля! Перед нами… ничего. Дар засмеялся.

— А ты что думала? Я просто оставил его и ушел? Наивная! Челнок замаскирован.

Я поджала губы. Неприятно, когда надо мной смеются даже те, кого я очень люблю. Обидно.

— Погоди, я сейчас свяжусь с искином, он отключит программу маскировки, и челнок предстанет перед тобой во всей красе.

Дракон достал из кармана небольшой брелок, снабженный десятком кнопок, набрал код, и через мгновение челнок возник на пустом месте.

— Ух, — вырвалось у меня.

Стало немного жутко — я никогда не летала на космических кораблях. Да что там корабли! Я и на самолете-то не летала. Желудок предательски пискнул.

«Не боись, долетим с ветерком», — хохотнул Меч, почувствовав мой страх.

Долетим, куда мы денемся. Только все равно страшновато. Дар направился в сторону челнока, я посеменила за ним. Одно радовало — несколько дней мы будем вместе, и я смогу открыть дракону свои чувства. Не знаю, как он отреагирует на это. Услышать в ответ — «прости, мы не пара» — не очень хочется. Но терпеть и держать в себе чувства я больше не могу, они изматывают душу, заставляют ныть сердце. Это для других Коричневая Леди — девушка с железным характером, но от себя-то не уйдешь и не скроешься.

Дар подошел к челноку и открыл люк.

— Идем, я уже запустил двигатели.

Дракон поманил меня рукой. Его улыбка, его глаза… Боже, как он красив! Да, я знаю, что реально Дар выглядит совсем иначе, но ведь душа остается такой, какая она есть, независимо от внешней оболочки. А его душа — чистый кристалл, наполненный отвагой, преданностью и умением держать слово. Три этих качества я ценю больше всего на свете — честь, отвага и преданность.

«Ты идешь или будешь вздыхать, стоя на снегу?» — одернул Меч.

Я сделала шаг, но оступилась и стала заваливаться на бок. Неожиданно мимо меня пролетел огненный шар и ударил в грудь дракона.

Дар не успел даже вскрикнуть — его тело, охваченное пламенем, сгорело за считанные секунды. Я заорала. Крик рвался из груди, сотрясая снеговые шапки. Не веря своим глазам, я орала как смертельно раненный зверь. На снегу возле челнока, где только что стоял дракон, дымилось черное пятно. Шок сковал меня, парализовал тело.

— Да-а-ар! Не-е-ет! — казалось, что весь мир кричит вместе со мной. — Не-е-ет! А-а-а-а!

— Что, сучка, страшно? — раздался за спиной противный голос.

Обернувшись, я увидела стройную женщину с распушенными белыми волосами. Красивая, гордая, но полностью гнилая изнутри — чудовище в обличье ангела. Она поигрывала вторым файерболом и гнусно усмехаясь, смотрела мне прямо в глаза.

— Я, первая леди…

Внутри меня проснулись ярость и тьма. Эта гадина думает, что я буду выслушивать, кто она и зачем тут? Сумасшедшая тварь! Она! Убила! Дара! Она посмела поднять руку на будущего Владыку Предела? Это же насколько надо ненавидеть меня и не бояться смерти, чтобы пойти на такой шаг? Мне неинтересно, кто она и за что мстит, мне нет дела до этой нежити. В ярости я взлетела вверх и застыла в полуметре над снежным покровом. Странно, но левитация до этого мне не давалась, а сейчас я, не задумываясь, использую ее. Энергошар сорвался с моей ладони и разнес убийцу в клочья. Пустым взглядом я смотрела на красные пятна, раскиданные повсюду. Тело обмякло и рухнуло в снег.

Сидя на снегу и воя от дикой боли, я оплакивала смерть любимого и проклинала его убийцу. Меч молчал, давая мне возможность выплеснуть эмоции. Что он мог сделать? Если бы Дара убили, но тело осталось, Феликс смог бы вернуть дракона к жизни. А сейчас что возвращать? Горстка пепла на талом снегу — и все…

Как? Как такое могло произойти? Почему я не почувствовала опасности за мгновение до случившегося? А еще маг называется…

«Она бросила шар, выходя из телепорта, — ответил на мои мысли Меч. — Даже я не успел отреагировать. Эта дама, назвавшаяся первой леди, не кто иная, как Шимона — инквизиторша Ордена Скорбного Дня. Насколько я знаю, она была сильным магом, высшего класса. Умудрилась прикрыть себя пологом непроницаемости, потому мы сразу и не почувствовали. Но она допустила ошибку — сняла с себя полог после того, как кинула шар. Видимо от ненависти у нее помутился рассудок».

«Сволочь, убийца… — я повторяла эти слова, словно в бреду. — Сволочь, убийца…».

«Я тебе не стал утром говорить, не хотел расстраивать перед отлетом, — продолжил Меч, — но Тюка убили этой ночью. Теперь я знаю кто».

«Она?» — у меня не возникло сомнений по этому поводу.

«Она. Тюк, наивный дурак, попал в ее сети».

«А как же клятва вассалитета? Он, по сути, не мог предать меня…»

«Он и не предавал, Тюк просто рассказывал о том, что происходит в его жизни, мальчишка не считал это предательством. Потому защита вассалитета и не сработала. Хотя дварху давно не нравилось поведение мальчишки, но он хотел сперва все сам разузнать, а только потом тебе рассказать. Говорил, что нет надобности тебя беспокоить, что прежде, чем докладывать, нужно разобраться. Сыщик хренов… Доигрался в следопыта».

Меч пытался разговорами вернуть меня к жизни, заставить здраво мыслить, а не идти на поводу у эмоций. Горе — горем, но забывать, зачем мы здесь, не стоит. Это я и без него понимала. С трудом встав на ватные ноги, я доплелась до челнока. Дар говорил, что бортовой компьютер настроен на программу обратного полета. Мне остается только забраться внутрь и отдать распоряжение о взлете. Все это я проделала машинально, словно во сне. Люк закрылся, искин сообщил, что корабль к старту готов. Слегка вибрируя, челнок взлетел и взял курс на Регнал.

Это страшно — лететь в одиночестве через тьму космоса (Меч не в счет) с одной-единственной мыслью в голове — любимого больше нет… Словно заезженная пластинка, перед глазами вновь и вновь всплывал эпизод его гибели. Вот он стоит и, улыбаясь, машет мне, вот я падаю и… Не-е-ет… Слезы обжигали лицо, хотелось умереть. Мысли ходили по кругу, вновь и вновь заставляя душу корчиться от боли.

Тюк, Дар… Мальчишку-то за что? Сволочь…

«Феликс, почему ты не сказал, что ощутил его смерть?»

Я не могла простить себе, что позволила другу умереть. Ведь почувствовала ледяную волну в сердце, почувствовала! Почему не придала этому значения? Оправдания типа «я такого раньше не ощущала и не знала, что это может означать» — не в счет. Коричневая Леди должна знать такие вещи, должна интуитивно чувствовать, а не полагаться на здравый смысл. Почему я с легкостью списала ночной страх на волнение от предстоящего полета и не кинулась разбираться? И Феликс промолчал ночью…

«Хочешь услышать правду? Мотивацию наших поступков? Хорошо, я тебе объясню, раз уж сама не в состоянии догадаться. Только учти, легче от услышанного не станет».

«Да, хочу».

«Тогда начнем с меня. Да, я почувствовал, что Тюка убили, но не сказал тебе. Во-первых, потому что не знал, где конкретно в то мгновение находился парень. На поиски ушли бы минуты, плюс пока бы мы добрались — время для воскрешения было бы утеряно. Мы с тобой можем возвращать к жизни, но только в течение первых пяти минут после смерти. Запомни, ты и я — не боги. Нам дана определенная сила и небольшие возможности, но тягаться с самим Создателем не имеем права. Дарить жизнь и забирать ее — его прерогатива. Время было упущено. Во-вторых, скажи я тебе, и ты вновь бы отложила полет, начав искать его убийцу. Так?»

Я лишь кивнула.

«Скажи, ведь в последнее время ты чувствуешь странное волнение, словно вот-вот что-то должно случиться?»

Опять кивок.

«Я тоже. И уверен — лететь надо безотлагательно. Порой приходится жертвовать малым, чтобы сохранить большее».

«Тюк — не малое, он был другом, — с горечью произнесла я. — А что относительно меня?»

«Сама не хочешь подумать? Ладно, скажу. О чем ты думала в последнее время? О встрече с драконой? Отнюдь. Ты рисовала в сознании картины, как будешь лететь в челноке с Даром, как раскроешь ему свое сердце, и он ответит взаимностью. Как будете сидеть, прижавшись друг к другу, и целоваться. И не только. Разве я не прав?»

Что Феликс хотел услышать от меня? Что это не так? Так, именно об этом я и думала в последние дни, а в ночь перед отлетом — тем более.

«Ты настолько погрузилась в свои иллюзии, настолько стремилась к ним, что напрочь отметала реальность. Ты на подсознании рвалась к этому, убирая с пути все преграды. И ночью, когда смерть Тюка заглянула тебе в сердце, ты попросту прогнала ее. Обрати ты на нее внимание — и полет пришлось бы отложить, а этого ой как не хотелось. Так?»

«Я не специально…» — у меня не хватало духу признаться самой себе, что я смалодушничала.

«Никто и не говорит, что специально, это банальная халатность. Желание вывести на первый план личный интерес».

«Феликс, убей меня. Я не имею право называться Коричневой Леди, не имею права распоряжаться судьбами людей. Я мерзкая и подлая дрянь! И должна умереть!»

«Да? А еще что придумаешь? Нет уж — неси свой крест до конца. То, что случилось, будет тебе уроком, жестоким уроком. Умереть легче всего, сложнее пройти через испытание и сделать правильные выводы. Измениться самой и научиться расставлять точки над „i“. Так что — живи, Нина, страдай, плачь, борись, но живи».

«Но ты же сам сказал, что лететь надо срочно…»

«Сказал, но, тем не менее, я тоже совершил подлый поступок, и еще понесу за это наказание».

Если Меч думал, что после разговора мне станет чуточку легче, то он ошибался. Ненависть к самой себе въедалась в душу, словно плесень. Было настолько тошно, что хотелось просто удавиться…

Челнок находился под контролем искина, и мне ничего не оставалось, как сидеть и оплакивать Дара и Тюка. Дня два или три прошли в боли и скорби. Есть не хотелось совсем, только пить иногда. Меч позволил мне расслабиться и не дергал нравоучениями. Душа превратилась в серый, мерзкий сгусток, вызывающий адскую боль и нестерпимое желание уснуть навсегда. Тот, кто терял близких и любимых, меня поймет.

На шестой день полета Феликс решил, что я достаточно настрадалась, и пора бы уже брать себя в руки. До Регнала осталось совсем немного, и меня надо выводить из амебообразного состояния. Хоть и с трудом, но Меч это сделал. Подобрав правильные слова, Феликс заставил понять, что жизнь продолжается. Я вернулась в реальность…

«До зоны контроля день полета, — сообщил Феликс. — Ты подумала, что будешь говорить драконе, когда она выйдет на связь?»

«Правду. Я не собираюсь лгать и изворачиваться. Захочет убить — пусть».

В ответ Меч вздохнул. На панели постоянно мигала какая-то лампочка, но я не решалась до нее дотрагиваться. Кто его знает, для чего она тут и зачем все время призывно попискивает.

На следующий день челнок вошел в зону пограничного контроля Регнала. С космической погранбазы пришел запрос данных. Искин ответил, как полагается. Меня пропустили, решив, что в челноке летит Дар. Через несколько минут вспыхнул экран, и я увидела Ши'А — Мать драконов. Естественно, что она давно уже почувствовала мое приближение, еще задолго до подлета челнока к Регналу. Просто я не включала видеосвязь.

— Где Дар? — прорычала дракона, сверля меня ненавидящим взглядом.

— Убит…

— Что?! Ты, ничтожество, убила Дара, и осмелилась прилететь сюда? Искин, — обратилась дракона к бортовому компьютеру челнока, — включить самоуничтожение.

— Ти'Рей, Уэн'Ши, Кор, малышка Ла'Рей и Ни'Ра, — только и сказала я.

— Подтвердите команду, — потребовал искин.

Дракона смотрела на меня, открыв пасть, и не могла произнести ни звука.

— Мы любим тебя, мамочка и всегда будем любить, — пропела я строчку из песни дракончиков.

— Искин, — сдавленным голосом произнесла Ши'А, — отмена команды.

Нельзя сказать, чтобы я с облегчением выдохнула, по большому счету, в тот момент мне было все равно. Но какая-то часть души успокоилась. Значит, дракона дает мне шанс, значит, не все потеряно.

— Откуда ты знаешь их имена? — глядя на меня в упор, спросила Мать драконов.

— При встрече расскажу.

— Сажай челнок. Поговорим.

«Лихо у тебя получилось, — подал голос Меч. — Спокойно, без истерик. Молодец».

Дракона ждала меня на взлетно-посадочной площадке. Она запретила кому-либо подходить к челноку, и выжидала, пока я выберусь сама и подойду к ней.

— Приветствую тебя, Мать драконов.

Вежливое приветствие не нашло ответа.

— Говори, — хвост драконы заметно подрагивал.

— Я — Найяр, Коричневая Леди. Хочешь убить — убей. Мне все равно.

«Ты с ума сошла! — закричал Феликс, — Ши'А, лапочка, не слушай эту полоумную девку!»

«Заткнись, предатель! — прошипела дракона. — Тебя-то слышать хочется в самую последнюю очередь».

— Откуда тебе известны имена моих детей? — настаивала она.

— Мы встречались с ними в моих снах, — спокойно ответила я.

— Врешь!

— Тогда откуда я знаю песню дракончиков?

Не дожидаясь ответа, закрыв глаза, я спела песенку от начала и до конца. Мне казалось, что дракончики подпевают откуда-то издалека. Но только казалось. Открыв глаза, я посмотрела на дракону. Словно каменное изваяние, она застыла на месте, даже хвостом перестала дергать. Я не сомневалась — дракона знает эту песню, слышала ее.

— Это песня моих детей, — с трудом произнесла Мать драконов.

— Знаю. Они меня и научили.

— Зачем ты здесь? Где Дар?

— Погиб, я уже говорила. Расскажу потом, сейчас мое сердце не в состоянии вынести эту пытку.

— Ты любила его?

— Ошибаешься, Великая. Люблю.

Во взгляде драконы промелькнула искра понимания и сочувствия.

— Ты в курсе, что заклятие с твоих детей можно снять? И я это в состоянии сделать.

«Верь ей, Ши'А, — подал голос Меч. — Она говорит дело. Мы для того и проделали весь путь, чтобы расколдовать дракончиков».

Смерив меня долгим изучающим взглядом, дракона кивнула себе на спину:

— Садись, полетим.

Вот так — чисто по-драконьи — сразу к делу. Держась за костяные наросты, я прижималась к спине Ши'А. Ветер свистел в ушах. Мы летели недолго и вскоре опустились на горное плато.

Я узнала это место. В груди заныло. Именно сюда в снах приводили меня дракончики, именно тут мы непринужденно болтали. Пять камней, расположенных по кругу… Догадаться, что это за камни, особого труда не составило. Подходя по очереди к каждому из них, я дотрагивалась ладонью до шероховатой поверхности камней и безошибочно называла имена. Ла'Рей и Ни'Ра, Кор, Ти'Рей, Уэн'Ши. Мать драконов молча наблюдала за мной. В ее глазах стояли слезы. Я не эмпат, но даже мне в полной мере передавалась боль Ши'А.

И вдруг камни запели. Пять детских голосов дарили песню любви своей матери. Я подхватила, дракона даже не пыталась меня остановить. Да, это была ее песня, песня ее детей, но Ши'А позволила Коричневой Леди петь.

«Мы любим тебя, мамочка, и всегда будем любить».

Когда последние слова улетели вместе с ветром, я посмотрела на дракону. Она плакала. Крупные, горячие слезы текли по ее морде, и с чуть слышным стуком падали на землю.

— Ты расколдуешь их, да, Найяр? — только и спросила Ши'А.

Спазм в горле мешал говорить, в ответ я только кивнула. Память всех предыдущих Коричневых Лордов, и Аркмена в том числе, дала возможность понять, каким именно заклятьем воспользовался этот подонок. А зная состав яда, можно найти противоядие. И оно было в моих руках.

Хвост драконы нервно дергался, Ши'А не могла больше сдерживать волнение. Спустя столько столетий, она вновь обнимет детей, сможет приласкать и расцеловать.

— Начинай, — выдавила из себя Мать драконов.

«Ты готов?», — обратилась я к Феликсу.

«А разве бывает по-другому? Только что-то тут не так».

«Конкретнее сказать можешь?»

«Пока нет, но чувствую, что что-то неправильно».

Перестраховщик он. Что может быть «не так»? Заклинание — знаю, Силой Предела — владею. Что не так?

Наклонив голову и вытащив Меч, я приступила к плетению связки развоплощения. Вокруг каждого камня образовывалась невидимая паутина, которая разрушала твердую породу, отрывая кусок за куском. Я прикасалась Мечом к коричневым камням, произнося имена дракончиков. Через мои руки на рукоять, а потом уже и на само лезвие Меча текла энергия, несущая в себе Силу Предела. Каменная крошка осыпалась и осыпалась, но дракончиков видно не было.

«Я же говорил, тут что-то не то!» — заорал Феликс.

— Что происходит?! — зарычала дракона. — Где мои дети?!

От пяти камней остались груды мелкой крошки, и все… Драконят не было.

— Ты предала меня, — зашипела Мать драконов. — Людишкам нельзя верить! Ты отобрала у меня последнее!

Хвост драконы метался из стороны в сторону, языки пламени вырывались из ее пасти. И вся эта махина горя, боли и ненависти двинулась в мою сторону. Я бы могла остановить Мать драконов, призвав Силу Предела, но не стала. Даже инстинкт самосохранения не сработал. Нельзя, нельзя так поступать с Ши'А. Нельзя применять против нее магию. Если я это сделаю, то мир драконов навсегда будет потерян для людей. К тому же, я никогда не была и не буду предателем.

До моей неминуемой гибели оставалось четыре драконьих шага. Ши'А надвигалась на меня как танк. И вдруг между нами заискрились пять серебряных звездочек. Они то подлетали ко мне, то к драконе, словно пытались остановить одну и защитить другую. Но ярость застилала глаза Матери драконов, она ничего не замечала вокруг. Сейчас она дыхнет, и от Коричневой Леди останется горстка пепла.

— Мама!!! — неожиданно раздался звонкий детский голос. — Мама!!!

Дракона замерла.

— Мама! — кто-то вновь окликнул Ши'А.

Дракона оглянулась, я тоже. Но на плато никого кроме нас двоих не было. Только пять серебряных звездочек, мерцающих разделительной полосой между мной и Ши'А.

— Мама! Мама! Мама! — наперебой кричали детские голоса.

Звездочки рванули с места и закружились вокруг драконы. Голоса казались знакомыми до боли. Так вот кто это…

— Мама, Найяр не виновата. Она хорошая, — заступилась за меня Ла'Рей.

— Прими ее, — посоветовал мудрый Кор, — Она достойна дружбы драконов.

Голос мальчика звучал не по-детски рассудительно.

— Мы уходим, мама. Наше время давно прошло, — я узнала голос Ти'Рея.

Так вот оно что… Заклятье было снято по всем правилам, да только поздно. Время не пощадило детей драконы. Их тела, заточенные в камни, истлели. Вот почему в последних снах все окутывал туман. Я опоздала, совсем на немного… Дракончиков больше нет, сохранились лишь их бессмертные души. И сейчас они свободны. Пять звездочек — пять драконят.

— Мы любим тебя, мамочка. Всегда любили, и будем любить! — хором произнесли дети Ши'А.

— А сейчас нам пора, — в голосе Кора слышалась боль и тоска. — Когда-нибудь мы встретимся, я обещаю.

Звездочки вновь закружились вокруг драконы. Каждая из них прикоснулась к щеке Ши'А, словно в прощальном поцелуе, а затем они взмыли в небо и исчезли.

Говорить что-либо не имело смысла. Утешать? Как? Пустые слова, они не снимут боль и не вернут утрату. Слова не нужны ни ей, ни мне. Заходил за горизонт Цейл, освещая красным цветом слезы на наших щеках.

— Ты все еще хочешь слияния? — спросила дракона, глядя куда-то вдаль.

— Хочу.

— Тогда давай сейчас, пока я не передумала.

Вытерев глаза, я повернулась к ней и достала Феликса. Меч неоднократно объяснял мне, что надо делать, и как происходит слияние.

— Привет, железка, — выдохнула Ши'А.

— Привет, лапуля.

Дракона потянула лапу и дотронулась до Феликса. Вторую она подала мне. Создав таким образом треугольник, мы голос в голос стали произносить заклинание Слияния. Нервное беспокойство электрическими разрядами било по телу. Мне стало как-то не по себе, тревога охватила дракону и Меч. Но мы продолжали. Вот прошла первая часть — Меч и Хранитель. Осталось только слиться с Драконом. Тело мое скрутило спиралью, разрывая на части. Грудь сдавило так, что дышать стало невозможно. Кромешная тьма окутала со всех сторон, в глазах засверкали искры, и я потеряла сознание.

* * *

— Нин, Нинок, — кто-то усиленно тряс мое плечо. — Нина…

Пахло попкорном. Я открыла глаза — рядом сидел Алешка Криворучкин.

— Кино кончилось, — улыбнулся Лешка. — Ну, ты и мастер поспать.

Озираясь по сторонам, я не могла взять в толк, где нахожусь. Состояние — словно пыльным мешком по голове огрели. Если бы не шок, то я, скорее всего, заорала бы на весь кинозал.

— Идем, мы последние остались. Тебя сложно разбудить.

Три уборщицы смотрели выжидающе — им зал убирать после сеанса надо, а я, понимаете ли, спать соизволила. Мой кавалер растерянно улыбался:

— Идем, пора уже…

Словно в тумане, я поднялась и направилась следом за ним к выходу. Мутило, и дико болела голова.

«Меч, миленький, что произошло?»

В ответ — тишина. Мне стало жутко.

«Феликс, прошу тебя, не молчи!»

Лешка робко взял мою руку и повел за собой, словно маленького ребенка.

Что случилось? Где Ши'А? Слияние произошло? Вопросы сыпались, словно горох. Мы вышли из кинотеатра, свежий ветер помог не потерять сознание. Господи! Что случилось? Мне было тошно и больно. Неужели все, что произошло — всего лишь сон? Меч, дракона, гибель Дара — это все плод моего воображения? При мысли о Даре сердце сжалось от боли. Оно не хотело принимать его смерть…

Криворучкин шел рядом молча. Сквозь пелену слез я посмотрела на него. Как давно мы виделись с ним в последний раз? Кажется, в прошлой жизни. Разреветься бы, но нельзя, Коричневая Леди не плачет.

«Фе-ликс, — выл внутренний голос, — ми-лень-кииий… Фе-лиикс…»

Я отказывалась верить глазам — мир вокруг был чужим, не моим.

— Можно тебя проводить? — спросил кавалер.

В ответ хотелось резко крикнуть — нет! Но я сдержалась. Парень-то тут при чем?

— Спасибо, Леш, я сама дойду. Хорошо?

Не знаю, что Криворучкин прочел в моих глазах, но настаивать не стал, а только молча кивнул.

Идя по ночным улицам, я тихо плакала. Неужели все это только сон? Не хочется верить… Сил на то, чтобы справиться с болью и тоской, не осталось. Хлюпая носом и рыдая в голос, я незаметно пришла к дому. Бабка ждала меня в дверях.

— Все, девка, допрыгалась, — прошипела она, — я на тебя заявление написала. Участковый обещался завтра зайти и разобраться с тобой. Советую начинать упаковывать вещички. Ждет тебя, голуба, дорога дальняя, казенный дом.

Слова добрейшей бабы Нюши не нашли отпора. Да и какое мне дело до ее угроз? Все равно… Молча я прошла в свою комнату, закрыла дверь на ключ и, не раздеваясь, упала на кровать. Слезы душили, боль рвала сердце. Как все безнадежно! Как безнадежно… Под собственные всхлипы я незаметно уснула.

Снились кошмары. То Нюшка бегала за мной, размахивая мечом, то приходила дракона в милицейской форме и требовала предъявить паспорт. Мелькали лица Киры, Валдека, отца Лазурия — они в один голос просили дать им попкорн. Затем я увидела Дара с гранатой в руках. Он размахивал ею и кричал, что враг не пройдет. Одним словом — бред.

Проснулась я вся мокрая от слез. В спине здорово покалывало.

«Найяр, ты меня слышишь?»

Я вскочила.

«Феликс! Миленький! Так это не сон?! Это все было?!» — я вновь заплакала, но уже от счастья.

«Прости, что сразу не отозвался. Резкий выброс в другую реальность на некоторое время отключил мое сознание. Но теперь все в порядке, я снова могу говорить с тобой».

«Что произошло, Феликс?»

«Точно не знаю, могу только догадываться. Кто-то очень постарался и нашел способ избавиться от тебя».

«Что теперь делать будем? Как вернуться обратно?»

«Пока не знаю. Будем думать», — вздохнул Меч.

«Но мы вернемся, да? Ты найдешь способ, как это сделать?» — срывающимся голосом спросила я.

«Конечно, Найяр, не бойся, я с тобой», — попытался успокоить меня он.

Да. Феликс со мной, а я — Коричневая Леди, и все, что произошло за это время — не сон, а реальность! Грусть и тоска отступили, давая дорогу решимости и надежде. Безнадежность — удел неверящих! Меч здесь, а значит, мы вернемся в Коричневый мир, и слияние состоится!

Это говорю вам я, Найяр, Хранитель Меча Перемен Безнадежности, будущий Владыка Предела, Коричневая Леди!

2008 г., Москва