«ЗАРЯ БЫТИЯ». «Новый Ковчег»

Через открытую балконную дверь каюты на «Заре Бытия» Тайлер слышал негромкое гудение быстроходного катера, проплывавшего мимо терминала для круизных судов на острове Додж-Айленд. Солнце уже зашло, и вдали сверкали огнями небоскребы Майами. Он посмотрел на часы — половина восьмого. Торжественный прием уже начался полчаса назад. Приходить слишком рано не имело смысла — ему хотелось произвести должное впечатление.

Тайлер взглянул на себя в зеркале. Смокинг смотрелся неплохо для не отличавшегося особой аккуратностью инженера, которого два дня назад едва не раздавило в лепешку о груду кирпичей. Кто-то нашел его «глок», который он выронил во время погони за грузовиком. Пистолет слегка поцарапался, но после небольшой чистки пришел в рабочее состояние. Поскольку в штате Флорида разрешалось скрытое ношение оружия, Тайлер взял себе смокинг на размер больше, чтобы пистолет не выпирал из-под него. После погони в Фениксе Локке чувствовал, что оружие может снова ему понадобиться, так же как и его верный универсальный инструмент, висевший в футляре на поясе.

Едва услышав имя Себастьяна Элрика, Тайлер понял, что его бывший клиент имеет прямое отношение ко всему случившемуся. Проблема заключалась в том, чтобы это доказать.

Весь последний день Тайлер думал о том, каким образом добыть доказательства, но безуспешно. Основываться он мог лишь на подозрениях и многочисленных стечениях обстоятельств.

Локке понимал, что сочетание богатства и самоуверенности Элрика делало его весьма опасным врагом. ФБР уже обыскивало корабль и багаж, так что Тайлер решил попробовать другой подход. Если бы он сумел застать Элрика на приеме врасплох, возможно, его удалось бы вывести из равновесия, вынудить совершить ошибку, или, по крайней мере, отложить то, что он собирался сделать с «Зарей Бытия».

Сначала Тайлер хотел отправиться в Майами без Дилары. Ему было несколько не по себе при мысли о том, что они могут вдвоем оказаться на корабле, где, возможно, будет применено смертоносное биологическое оружие. Но, увидев медальон и поняв, насколько важно для нее найти виновников смерти отца, он понял, что просто не сможет поехать один. Ей это было даже нужнее, чем ему.

— Как вы там? — спросил Тайлер через дверь.

— Почти готова, — сказала Дилара. — Платье чуть тугое.

— Помощь нужна?

— Если будет нужна — скажу.

Мгновение спустя она открыла дверь, и у Тайлера отвисла челюсть.

Из Центра они совершили набег на дорогой магазин одежды в Фениксе, где Дилара выбрала себе простое черное вечернее платье и подходящие к нему туфли на каблуках. Тайлер не видел, как она примеряла все это, и потому ее вид слегка ошеломил. До этого момента он видел ее лишь в рабочей одежде, с завязанными в конский хвост волосами и без макияжа.

Теперь же она полностью преобразилась. Черные волосы падали на плечи, дополняя обтягивающее ее изящную фигуру платье. В вырезе виднелось единственное украшение — медальон отца. Легкий макияж подчеркивал высокие скулы и карие глаза.

— Ну как? — спросила она, делая легкий реверанс.

Тайлер стряхнул оцепенение.

— Потрясающе.

Дилара смущенно улыбнулась, явно польщенная комплиментом.

— При моей работе мне нечасто приходится так одеваться.

— Что ж, давайте покажем всем, чего им не хватало, — сказал Локке, подавая ей руку. — Пойдем?

На каблуках Дилара была почти ростом с Тайлера. Взяв его за руку, она пристально посмотрела в глаза.

— Должна сказать, что никогда не думала, что инженер может столь элегантно выглядеть в смокинге.

— Возможно, мне следует надевать его почаще.

— Думаю, да, — кивнула она, и голос ее тут же стал деловым. — Что ж, пойдем посмотрим, сумеем ли мы получить ответ на наши вопросы.

Они вышли из каюты в коридор, шедший над открытым атриумом длиной в два футбольных поля и высотой в девять палуб. На верхних семи находились расположенные вдоль балконов каюты, две нижние занимали магазины, рестораны и бары. В конце три стеклянных лифта перевозили пассажиров, которые не хотели идти по окружавшему их спиральному пандусу. Нижний уровень шириной в пятьдесят футов был превращен в большой зал для торжественного приема. В атриуме толпились тысячи гостей, среди которых официанты в белых пиджаках носили подносы с шампанским и закусками.

Тайлер уже скользил по толпе взглядом в поисках Элрика.

— Видите его? — спросила Дилара, пока они шли по коридору к лифту.

— Пока нет, — ответил он. — В такой толпе его не сразу заметишь.

Но тут вдруг увидел светловолосого человека, оживленно беседовавшего с внимательно слушавшими его несколькими парами. Тайлер узнал его жесты, знакомые со времен пребывания на Гавайях. Блондин на мгновение обернулся, и Локке отчетливо увидел его лицо. Черты слегка обострились с тех пор, а прическа была под стать смокингу ценой в пять тысяч долларов.

Это был Себастьян Элрик. Рядом с ним стояла стройная молодая женщина.

— Это он, — сказал Тайлер, кивая.

Пока они летели из Феникса, он успел рассказать Диларе о своих взаимоотношениях с Элриком.

— Тот человек, который убил моего отца? — спросила она.

— Не знаю. Но без него точно не обошлось. И он наверняка на это способен.

— Он такой обаятельный. Трудно поверить, что он готов убить множество людей.

— С ним нужно быть осторожным. Опасный человек, может быть, даже психопат. Но очень умен. Если мы хотим чего-то добиться, нужно действовать прямо сейчас. Идем.

Тайлер повел ее к лифту. Когда они спустились на главную палубу, их увидела одна из особо назойливых распорядительниц круиза.

— Не хотите приобрести дополнительные лотерейные билеты? — спросила она. — Как гости, вы автоматически участвуете в розыгрыше одного из крупных призов.

Она показала на помост посреди палубы, заполненный всевозможными блестящими предметами: красный «Мустанг» с откидным верхом, два мотоцикла «Судзуки», один красный, один черный, плазменные телевизоры, компьютеры и множество других электронных устройств. В закрытой стеклянной витрине вместе с электроникой лежали ключи от автомобиля и мотоциклов, каждый с брелком того же цвета.

— Вы увеличиваете ваши шансы получить в конце путешествия один из этих ключей, — сказала распорядительница, — если купите дополнительные билеты.

— Нет, спасибо, — ответил Тайлер, взяв у проходящего мимо официанта по бокалу шампанского для себя и Дилары. Им потребовалось несколько минут, чтобы пробраться сквозь толпу и встать позади Элрика. Тайлер почувствовал, как Дилара сильнее сжала его руку.

— Кажется, я уже видела эту женщину, — прошептала она ему на ухо.

— Ту, что с Элриком?

— Да.

— Где?

— В аэропорту Лос-Анджелеса. Это та самая женщина, которая споткнулась тогда о сумочку.

— Которая отравила Сэма Уотсона?

Дилара кивнула.

— У нее была другая прическа, и я видела ее лишь несколько мгновений, так что точно сказать не могу. Но я сразу вспомнила ее профиль.

— Вы помните ее голос?

— Возможно. Там она говорила с акцентом.

— Если узнаете — скажите.

Тайлер с Диларой подошли ближе. Элрик только что закончил речь, и один из собравшихся вокруг задал вопрос.

— Мне понятна ваша мысль, — произнес дородный мужчина, — но вам не кажется, что следует сопоставлять перспективы бизнеса и защиту окружающей среды?

— Что тут сопоставлять? — сказал Элрик. Его баритон, вероятно, мог показаться другим величественным, но для Тайлера он звучал бесстрастно и холодно. — Человек — самое алчное и разрушительное существо, когда-либо существовавшее на земле, уничтожившее больше видов, чем любое другое животное за историю планеты. Должен признать, что многие глубоко озабочены тем, что мы делаем с нашим миром, но в целом… что ж, я не верю, что опустошение прекратится, пока не случится нечто радикальное.

— Нечто радикальное? Вроде глобального потепления?

— Боюсь, что изменение климата — лишь симптом наших усилий по уничтожению других видов, неважно, преднамеренных или нет. Оно может привлечь наше внимание, но ненадолго. А затем мы снова начнем истреблять все, что не находится под охраной в зоопарках. Нет, думаю, это должно быть нечто чрезвычайное.

— И воззрел Бог на землю, — прервал его Тайлер, — и вот, она растленна, ибо всякая плоть извратила путь свой на земле.

За время перелета в Майами он успел перечитать библейскую историю Ноя.

Элрик повернулся, и инженер пристально посмотрел ему в глаза. На мгновение на лице промелькнула смесь удивления и страха, но хладнокровие тут же вернулось к нему — виртуозному актеру, и он широко улыбнулся.

— Тайлер Локке? — сказал он. — Не знал, что вы знаток Библии.

Он не стал протягивать руку.

— Так, просто балуюсь, — ответил Тайлер. — Я удивлен, что миллиардер, который может позволить собственные яхты, снизошел до того, чтобы путешествовать на корабле в окружении простых смертных.

Другие пассажиры с любопытством наблюдали за их разговором.

— Так уж получилось, что я один из главных акционеров этой круизной компании, — сказал Элрик, — и я решил оказать поддержку историческому событию.

— Какое событие вы имеете в виду?

Элрик на мгновение замолчал, затем улыбка стала шире, словно он понял намек Тайлера.

— Естественно, первое плавание самого большого круизного лайнера в мире. Рядом со мной — Светлана Петрова. А кто ваша очаровательная спутница?

Элрик бросил взгляд на медальон Дилары. Он прекрасно знал, кто она.

— Дилара Кеннер, — ответила та, сверля взглядом Петрову. — Вы родом из России?

— Из Подмосковья, — с легким акцентом ответила Петрова. — Переехала сюда, когда мне было тринадцать лет.

Дилара кивнула и сильнее сжала руку Тайлера. Он понял, что это и есть та женщина, которая отравила Сэма Уотсона.

— Вы здесь по делу или на отдыхе?

— Отчасти и то, и другое, — ответил инженер. — Круизная компания попросила меня проконсультировать их насчет планов постройки нового корабля, и они предложили мне каюту на этом лайнере, как часть оплаты. Ну я и подумал — почему бы и нет?

— Вы проведете здесь весь круиз?

— Только до Нью-Йорка. Сорок дней для меня слишком много. А вы? Какие у вас планы на предстоящие сорок дней?

— Я только переночую на корабле, но потом улетаю. Слишком много дел.

— Что вы думаете насчет катастрофы самолета Рекса Хейдена? Как я понимаю, его брат был членом вашей церкви?

— Это трагедия, когда два брата умирают столь молодыми. В прессе пока ничего не говорят о причинах катастрофы.

— Собственно, я участвую в ее расследовании.

Глаза Элрика зловеще блеснули.

— Вот как? И что вы выяснили?

— Не могу об этом говорить. Расследование еще продолжается.

— Ну конечно же. Вы, инженеры, ревностно соблюдаете все процедуры. А чем занимаетесь вы, мисс Кеннер?

— Я археолог. Интерес к этой профессии пробудил мой отец, Хасад Арвади. Возможно, вы о нем слышали?

— В общем, да. Меня в какой-то мере интересует история Ноева ковчега, и я знаком с работами вашего отца. Весьма увлекательные идеи, хотя кое в чем он заблуждается. Насколько я понимаю, какое-то время назад он пропал без вести. Мне очень жаль, — с преувеличенным сочувствием сказал Элрик.

Он явно забавлялся с ними. Чувствуя, что Дилара готова клюнуть на приманку, Тайлер поспешил увести разговор в другую сторону.

— Значит, когда вы говорили про «нечто радикальное», — сказал он, — вы имели в виду Потоп? Нечто такое, что уничтожит человечество и позволит начать все сначала?

— Если Бог того пожелает. Решать ему.

— Но вы же знаете о договоре с Ноем. Бог сказал, что не станет больше насылать Потоп для истребления всякой плоти. В Библии об этом говорится вполне конкретно.

— Да. Но Бог мог бы решить истребить только человечество — или, по крайней мере, большую его часть — с помощью ядерной войны, заблудшего астероида или каким-нибудь другим способом. Столь ужасный результат, с его точки зрения, мог бы быть необходим, чтобы восстановить весь причиненный нами ущерб.

— «Чтобы спасти деревню, надо ее уничтожить», как говорили во Вьетнаме.

— Вы полагаете, человечество может измениться? Вы действительно верите, что шесть миллиардов человек смогут сделать верный выбор, когда речь идет о сохранении планеты?

— Если не мы, то кто? Высшее существо, которое считает себя единственным, кто знает, что правильно для всех остальных?

Тайлер не сомневался — Элрик наверняка понял, что под высшим существом подразумевается он сам.

— Я предпочитаю верить, что Бог избрал лучший путь для человечества. Дорогая, — обратился Элрик к Петровой, — я немного устал. Думаю, нам стоит воспользоваться удобствами нашей каюты. Приятного всем вечера. Это будет прекрасный праздник. И, Тайлер, если мы больше не увидимся, — многозначительно сказал он, — желаю вам приятного путешествия.

В последний раз улыбнувшись Локке, он повернулся, чтобы уйти, но тот наклонился и прошептал ему на ухо:

— Молитесь лучше о том, чтобы мы больше не увиделись, Себастьян. Ибо иначе вы поймете, что проиграли, а я победил.

Улыбка, наконец, исчезла с лица Элрика, и на мгновение ее сменил страх. Ничего не ответив, он криво усмехнулся и пошел прочь.

Дилара с неприкрытой ненавистью смотрела вслед.

— Я едва сдержалась, чтобы не вцепиться ему в морду, — сказала она.

— Я знаю, что вы чувствуете. Но, по крайней мере, мы поняли одну вещь.

— Какую? Что Элрик — психопат?

— Это я уже знал и так, — ответил Тайлер, — но по его самодовольной физиономии я понял, что он думает, будто мы опоздали. Что бы он ни планировал, он собирается совершить это здесь и сейчас.

— Пока он на корабле, ничего не произойдет.

— Верно. Он сказал, что покинет корабль до отплытия. Значит, у нас остается время до завтрашнего вечера, когда «Заря Бытия» выйдет в плавание. Если до этого мы не выясним, что он задумал, — все пойдет по его сценарию конца света.

Тайлер и Дилара сидели за одним из стоявших в зале столиков. Инженер то и дело поглядывал на дверь их каюты на пятой палубе, проверяя, что никто не проник туда в их отсутствие. После разговора с Элриком он не произнес больше ни слова, обдумывая последующие шаги.

Что здесь делал Элрик? Если миллиардер имел отношение к случившемуся с самолетом Рекса Хейдена, он мог замышлять то же самое и на корабле. На столь громадном судне распространить биологическое оружие было куда сложнее. Он мог добавить его в пищу — именно таким образом часто передавался среди пассажиров вирус; но, посмотрев на пустую тарелку перед собой, Тайлер тут же отверг подобный метод. Элрик не стал бы никого заражать, пока находился на борту сам.

Можно инфицировать систему водоснабжения, но для этого потребовался бы доступ к центральному распределительному узлу станции опреснения. Такая возможность имелась, но была сопряжена с немалым риском.

Самым простым методом — который, как предполагал Тайлер, был использован в самолете — являлось распыление возбудителя инфекции в воздухе. Для этого требовалось найти место, откуда его можно было ввести в систему воздухоснабжения корабля. Но Элрик вряд ли мог предполагать, что какое-либо предназначенное для этого устройство долго останется незамеченным, учитывая доскональные проверки всех систем нового корабля. Ему нужно место, где устройство никто гарантированно не смог бы обнаружить.

Неожиданно Тайлер понял. Он вскочил со стула.

— Есть!

— Что? — спросила Дилара.

— Элрик. Он совершил ошибку, сказав мне, что не остается на круиз. Идем. Нужно позвонить Эйдену и попросить его переслать кое-что на мой компьютер.

Музыка смолкла, сообщая о завершении праздника, и они направились через редеющую толпу к лифту.

По пути в каюту Тайлер позвонил Эйдену и попросил его прислать полные схемы корабля, особенно системы воздухоснабжения.

Быстро окинув взглядом каюту и убедившись, что никто в ней не побывал, Тайлер открыл свой компьютер. На всем корабле работал беспроводной Интернет, так что он сразу же увидел письмо от Эйдена. В теле письма содержалась еще одна информация, о которой он просил, — номер каюты Элрика.

Локке вывел на экран схемы. Огромный люкс площадью в две с половиной тысячи квадратных футов находился на самой верхней жилой палубе на носу корабля, прямо над мостиком. С его балкона, тянувшегося от одного борта до другого, наверняка открывался великолепный вид.

Наложив каюту Элрика на схему системы воздухоснабжения, он увидел то, что и ожидал.

— Будь я проклят.

— Что такое? — спросила Дилара. Она склонилась над Тайлером, и он ощутил возбуждающий запах ее духов. Пытаясь не обращать внимания, показал на экран.

— Его каюта — единственная, находящаяся рядом с главным воздуховодом корабля, — сказал он. — Если впрыснуть что-то в воздушный поток, оно распространится по всему кораблю.

— Именно так он и собирается всех заразить?

— Это мое предположение. Он может просверлить дыру в стене прямо в воздуховод, и никто об этом не узнает. Даже в его отсутствие он мог оставить распоряжение не трогать каюту. Нет никаких шансов, что кто-то найдет и отключит устройство.

— Нужно сообщить.

— Проблема в том, как получить доступ в каюту. Она, скорее всего, под охраной.

— Как насчет ФБР?

— Полагаю, это вариант, хотя они предпочитают иметь ордер, а его трудно будет получить в отсутствие каких-либо доказательств.

— Вы всегда такой оптимист?

Локке встал и оказался лицом к лицу с Диларой. Перед собой он видел лишь ее глаза, и ее дыхание касалось его губ.

— Пытаюсь придумать какие-то альтернативы. Но поверьте, я обязательно доберусь до того, что у него в каюте, и не дам ему сработать. А потом мы сможем выяснить, что случилось с вашим отцом.

— Знаете, я благодарна за все то, что вы для меня делаете. Вы ведь вовсе ничем мне не обязаны.

— Как раз обязан.

Прежде чем Тайлер успел сообразить, что делает, он заключил ее в объятия и поцеловал — крепко и страстно, как не бывало с ним уже давно. Он чувствовал тепло и упругость ее тела. Дилара провела пальцами по его волосам, а он провел руками по ее изящной спине…

Их прервал стук в дверь. Они отскочили друг от друга, словно родители застали их на диване в гостиной.

Улыбнувшись, Тайлер понял, почему этот единственный поцелуй отличался от всех других за последние два года. Впервые он не сравнивал ощущения с теми, что были у него с Карен. Он не знал, что это означает, но не испытывал никакого чувства вины.

Стук раздался снова, на этот раз громче.

Вытерев платком с губ помаду, Тайлер подошел к двери и открыл ее. В каюту, не дожидаясь приглашения, вошел специальный агент Перес. Взгляд его задержался на Диларе, которая приводила в порядок прическу.

— Я вам не помешал?

— Вовсе нет, — сказал Тайлер. — Собственно, я сам собирался вас искать.

— Сейчас? Вы провели здесь вечер и ничего мне не сказали?

— Когда я здесь появился, у меня ничего не было, так что я не хотел вас беспокоить. Но теперь есть.

— Что именно? Это как-то касается нашего вчерашнего разговора?

Тайлер покачал головой.

— Себастьян Элрик. Он на корабле. Он стоит за катастрофой самолета Рекса Хейдена. То же самое должно случиться на корабле, и я знаю, каким образом.

— Миллиардер? — недоверчиво переспросил Перес. — Великолепно. Надеюсь, у вас есть доказательства?

— У меня есть теория. Могу продемонстрировать ее вам на своем компьютере.

Перес поднял руки.

— Это может подождать. Мне нужно, чтобы вы пошли со мной. Собственно, поэтому я и пришел. Увидев ваши имена в списке гостей, я наблюдал за вами во время приема. Мне не хотелось подходить, чтобы нас не увидели вместе, и я подождал, пока вы вернетесь к себе в каюту.

— Куда мы идем?

— У нас внизу есть каюта, где мы можем обо всем поговорить.

— О чем?

— Боюсь, что об этом здесь говорить не стоит.

— Ладно. Идем, Дилара.

Перес покачал головой.

— Боюсь, что у нее нет надлежащего допуска. Ей придется остаться здесь.

— Она будет со мной.

— Нет. Только вы. — Почувствовав сомнения Тайлера, добавил: — Это очень важно.

Таинственность Переса выглядела странно, но, чуть подумав, инженер неохотно согласился.

— Ключ у меня, — сказал он Диларе. — Если кто-то постучит, не впускай его. Сразу звони мне, и я вернусь через полминуты.

— Ты и в самом деле предусмотрел все альтернативы, да? — улыбнулась она. — Ничего со мной не случится.

Тайлеру понравилось ее присутствие духа, во многом напомнившее ему Карен. Но даже при всем сходстве она принадлежала лишь себе самой, и потому чувства его на этот раз были иными.

Улыбнувшись в ответ, он кивнул.

А затем вышел вместе с агентом, чтобы выяснить, что такое важное тот хочет ему сообщить.

Когда закрылась дверь, мысли Дилары были все еще заняты тем, что только что произошло. Поцелуй явно не был ни с того ни с сего. Она уже несколько дней чувствовала влечение к Тайлеру, но считала его лишь временным, вызванным непривычными обстоятельствами. Теперь же Дилара даже не знала, что об этом думать.

Если они собирались выяснить, что находится в каюте Элрика, она вовсе не намеревалась оставаться в стороне. А это означало, что нужно стащить это прилипающее платье и надеть нечто более подходящее. Но прежде всего нужно избавиться от макияжа, и Дилара направилась в ванную, чтобы его смыть.

Она уже собиралась пустить воду, когда послышался тихий писк электронного замка двери. Прошло меньше минуты с тех пор, как мужчины ушли. Первой ее мыслью было, что Тайлер вернулся за своим компьютером.

— Забыл что-нибудь? — крикнула она.

Ответа не последовало.

— Все в порядке, я в ванной.

Никто не отвечал.

Странно. Всего несколько мгновений назад Тайлер беспокоился, что она может открыть дверь чужому. А теперь сам крадучись ходил по каюте? Дилара не слишком хорошо знала Тайлера, но подобное явно не в его стиле. Он бы ответил. Что-то не так.

Внезапно она поняла. В каюте был кто-то другой.

Дверь ванной приоткрыта, но Диларе не хотелось рисковать тем, что ее могут увидеть. Чужака нужно застать врасплох. Единственным ее оружием была неожиданность.

— Я просто переодеваюсь, — сказала она, пытаясь говорить тем же тоном. — Сейчас выйду.

Дилара сняла туфли на каблуках, взяла пудреницу и, открыв ее, отступила за открытую дверь, скрывавшую ее отражение в зеркале ванной. Опустив зеркальце пудреницы на уровень глаз, посмотрела с его помощью на отражение в большом зеркале. Правильно рассчитав время, она могла воспользоваться преимуществом.

Первым, что увидела Дилара, оказалась вытянутая рука с пистолетом, медленно двигавшаяся в сторону ванной. Затем появилось лицо. Это была Светлана Петрова, та женщина, что убила Сэма Уотсона.

Положив пудреницу, Дилара дождалась, пока рука с пистолетом просунется в ванную, а затем со всей силы захлопнула дверь, навалившись на нее всем своим весом.

Дверь придавила кисть Петровой, и та закричала. Пистолет с лязгом упал на пол. Дилара попыталась было его поднять, но Светлана оказалась более проворной, чем она ожидала.

Дверь резко распахнулась внутрь, отбросив Дилару в душевую кабину, но та оттолкнулась от кафельной стены и бросилась на Петрову, прежде чем нападавшая успела дотянуться до пистолета. Устремившись вперед, словно таран, она ударила плечом в живот Светланы. Послышался судорожный выдох, и Петрова рухнула на пол каюты.

Пока русская лежала на полу, ловя ртом воздух, Дилара подобрала пистолет с пола ванной и направила его на Петрову, которая смотрела на нее со странной улыбкой.

— А теперь скажи, почему мне не следует убить тебя прямо на месте, — сказала Дилара.

— Потому что мне это не понравится, — послышался голос слева. Посмотрев в ту сторону, она увидела Себастьяна Элрика, целившегося в нее из пистолета, снабженного глушителем, как и тот, что у нее в руках.

— Бросьте оружие, — сказала Дилара, — или я пущу пулю ей в голову.

Она надеялась, что голос ее звучит достаточно решительно. Ей всю жизнь приходилось иметь дело с оружием, но она никогда ни в кого до этого не стреляла.

— Тогда мне придется застрелить вас, а вам это вряд ли понравится.

— Я серьезно. Я действительно это сделаю.

Внезапно Дилара поняла, что он действительно на это способен.

— Возможно, но для этого меня больше должна заботить жизнь Светланы, чем ваша смерть. Хотите рискнуть?

По взгляду Дилара поняла, что он действительно настоящий психопат. Ему было все равно.

— Вы колеблетесь, потому что думаете, что я в любом случае вас убью, — сказал Элрик. — Обещаю вам — если бы я хотел вас застрелить, мы бы сейчас с вами не разговаривали. Я отличный стрелок.

Дилара поняла, что спорить с ним бесполезно. Лучшее, что она могла сделать — выяснить, что им нужно. Она бросила пистолет.

Петрова подняла его и встала. Дилара ожидала наказания, возможно, удара по голове, но его не последовало.

— И что дальше? — спросила Дилара.

— Наша работа здесь закончена. Мы покидаем корабль, и вы пойдете с нами.

Этим объяснялось, почему они не причинили ей никакого вреда. Ссадины и кровь вызвали бы слишком много вопросов. Петрова забрала из ванной туфли Дилары.

— Куда мы идем? — спросила Кеннер, надевая туфли.

— Узнаете, когда будем на месте, — сказал Элрик. — Но могу гарантировать, что это намного лучше, чем оставаться на корабле.

Дилара кивнула. По пути к выходу оставался шанс кого-нибудь предупредить.

— Я знаю, о чем вы думаете, — сказал Элрик, ведя ее к двери. — Если вы попытаетесь сообщить кому-либо, что вас забирают с корабля против вашего желания, мы не станем в вас стрелять. Мы убьем того, кому вы подадите сигнал.

Пока они шли по коридору, Петрова держалась позади нее, пряча пистолет под обмотанной вокруг руки шалью.

— Я видела, как на празднике вы с Локке держались за руки, — насмешливо проговорила Петрова. — Можешь о нем забыть. Ты никогда его больше не увидишь. Можешь считать его мертвым.

Тайлер и Перес спустились на лифте на вторую палубу. По пути встречались члены команды, убиравшие после праздника. Пассажиры до сих пор бродили по атриуму и сидели в нескольких барах по его сторонам.

Выйдя из лифта, они направились в сторону кормы.

Тайлер понятия не имел, что настолько важное Перес хочет ему показать, но никак не мог добиться объяснений.

— Что будем делать с Элриком? — спросил он. — У нас осталось всего несколько часов до отхода «Зари Бытия» в рейс.

— А что вы от меня хотите?

— Обыскать его каюту. Если я прав, он подключил к вентиляционной системе корабля некое устройство. Вряд ли он приведет его в действие до того, как покинет корабль, но если мы сможем поймать его с поличным, у нас будут доказательства, что за всем этим стоит именно он.

— Знаете, доктор Локке, вы во многом утратили мое доверие, появившись на корабле и ничего мне не сказав. Почему не рассказали мне о своих подозрениях насчет Себастьяна Элрика во время вчерашнего разговора?

— Тогда я еще не знал. Даже после того, как я получил информацию о том, что он может быть причастен к строительству того бункера, о котором я вам рассказывал, у меня не было надежных доказательств. Я хотел поговорить с ним сам и боялся, что вы можете вмешаться, узнав о моем приезде.

— Черт побери, так оно и есть! Хотя Себастьян Элрик имеет отношение к Церкви Святой Воды — деятельность которой ФБР уже расследует, хотя ни одного преступления пока не обнаружено, — обвинение одного из богатейших людей страны в причастности к этому вашему проекту «Вихрь» слишком серьезно.

В мозгу у Тайлера что-то щелкнуло, но он не понял, почему. Что-то в словах Переса было не так.

— Агент Перес, вы ведь проверяли весь багаж?

— Весь. Мы нашли кое-какую контрабанду, но ничего, напоминающего биологическое оружие.

— А багаж Элрика?

— Я же сказал — обыскали всё.

Они подошли к каюте с внешней стороны в конце коридора. Ответ Переса не удовлетворил Тайлера. Каким-то образом Элрик должен был пронести устройство на борт. Логично было бы в багаже, но как он мог миновать тщательную проверку?

Что-то тут не сходилось. Тайлер опустил руку на ремень и нащупал свой нож.

— Вы говорили с Эйденом Маккенной или Грантом Вестфилдом? — спросил он.

— Не знаю таких.

Перес провел ключом через замок и пропустил Тайлера первым.

Лишь шагнув внутрь, Локке наконец понял, что именно щелкнуло у него в голове. Проект «Вихрь». Такое название он носил недолгое время. Когда проект передали Коулмену, название сменилось на «Оазис», и именно так называл его Тайлер, когда говорил с Пересом накануне.

Лишь он, Дилара, Грант и Эйден знали связь между «Вихрем» и «Оазисом». Если Перес никогда об этом от них не слышал, он мог знать о «Вихре», только сам будучи соучастником.

Каюта была двухкомнатная, такая же, как и у него с Диларой. Если бы это был какой-то штаб, Тайлер ожидал увидеть сидящих за высокотехнологичным оборудованием агентов. Но каюта была пуста.

Все эти мысли пронеслись у него в одно мгновение. Сделав всего один шаг, Локке из полной безопасности ступил прямо в логово врага. Он продолжал идти, как ни в чем не бывало, но не мог достать висевший под левой подмышкой «глок». Перес заметил бы его движение, прежде чем он успел бы выхватить пистолет.

Вместо этого Тайлер вытащил из футляра «лезерман» и раскрыл складной нож.

— И что теперь? — спросил он, одновременно приседая и резко разворачиваясь кругом. Перес уже выдернул свой пистолет из кобуры, но вместо того чтобы прицелиться, замахнулся, собираясь ударить Локке рукояткой по голове.

Тайлер нырнул в сторону. Пистолет врезался в его бицепс, и боль пронзила руку. Ножом в другой руке он ударил противника по запястью. Тот вскрикнул, и пистолет полетел на ковер. Выставив локоть, Тайлер ударил им агента в лицо.

Переса отбросило к двери. Он ударился об нее, разнеся в щепки дверную раму, но удержался на ногах. Посмотрев вниз, агент увидел у своих ног пистолет и нагнулся, чтобы его поднять. Тайлер бросил «лезерман» и, достав свой «глок», нацелил его на Переса, прежде чем тот успел дотянуться до оружия.

— Не двигаться!

Перес застыл. Его руку отделяло от пистолета несколько дюймов.

— Ты никогда не говорил про «Вихрь», да? — сказал он. — Именно так его называли, когда ты над ним работал, и потому это название первым пришло мне на ум. Я понял, что ошибся, как только его произнес. Забавно, как единственная ошибка может стать роковой.

— Где твоя напарница? — требовательно спросил Тайлер.

— В соседней комнате. Живая. Пока.

Тайлер бросил быстрый взгляд в сторону спальни. Краем глаза он заметил на кровати неподвижную фигуру Мелани Харрис.

— Ты работаешь на этого чокнутого?

— Себастьян Элрик — великий человек. История это докажет.

Этот тип был таким же фанатиком, как и Элрик.

— Выпрямись, — сказал Тайлер.

Перес не двигался.

— Скоро мир станет полностью другим.

— Я пристрелю тебя, если ты попытаешься подобрать оружие.

— Человечество слабо. Мы снова сделаем его сильным.

— Я сказал, выпрямись.

— Ты не сможешь ничему помешать.

— Помешать чему?

— Новому Миру.

Словно атакующая кобра, Перес выбросил вперед руку и, схватив пистолет, встал. У Тайлера не осталось выбора, и он трижды выстрелил в грудь противника. Переса отбросило на дверь каюты. Пистолет вылетел из руки и упал за перила. Перес осел на пол.

Тайлер бросился к агенту Харрис. Она была связана, с кляпом во рту, и тихо стонала. Сбоку на голове красовалась неприятная шишка.

Вытащив кляп, он начал развязывать путы. Когда он перевернул ее, чтобы ослабить веревку, ее блузка расстегнулась на груди, и под ней показался серый материал. Дотронувшись, Тайлер понял, что это кевлар. Пуленепробиваемый бронежилет.

Черт!

Бросившись назад к двери каюты, он увидел то, чего и боялся.

Там никого не было. Перес исчез.

Тайлер выбежал в коридор, который уже заполнялся слышавшими выстрелы пассажирами. Из соседней каюты выглянула пожилая женщина и вскрикнула, увидев пистолет в его руке.

— Позвоните в службу 911, — сказал Тайлер, показывая на дверь. — В той каюте раненый агент ФБР.

Женщина захлопнула дверь. Тайлер не сомневался, что скоро прибудет полиция, если не собственная служба охраны корабля. Но он не мог позволить Пересу сбежать или, что еще хуже, добраться до Себастьяна и предупредить его, что Локке выжил после очередного покушения. Только в этом случае еще оставался шанс, что им удастся обезвредить устройство в каюте Элрика.

Тайлер подошел к перилам, глядя вдоль коридора. Переса нигде не было видно. Вероятно, тот побежал к лестнице. И тут Локке увидел агента, который, спотыкаясь, шел по расположенному двумя палубами ниже атриуму, разыскивая взглядом свой пистолет. Быстро оглядевшись, Тайлер увидел оружие прямо под собой. Вряд ли Пересу потребуется много времени, чтобы его отыскать.

Пули из «глока» могли не пробить бронежилет агента, но наверняка контузили. Лицо то и дело искажала болезненная гримаса. Выстрелы наверняка оставили серьезные ссадины на его груди, возможно, даже сломали несколько ребер. Тайлер знал, что если Перес доберется до оружия, сам он сразу же лишится преимущества. Агент никогда не позволил бы Локке уйти с корабля живым. Но сначала нужно было спуститься вниз.

Спуск по лестнице занял бы слишком много времени. Перед одной из пиццерий выступал навес, создавая впечатление уличного кафе. Навес находился всего в пятнадцати футах ниже Тайлера.

Загнав в глубины подсознания мысль о том, что это не самая лучшая идея, Локке сунул свой пистолет в кобуру и прыгнул через перила. Он надеялся, что навес смягчит его падение, но тот лишь выглядел сделанным из ткани, оказавшись на самом деле металлическим. От удара из Тайлера едва не вышибло дух, и он неуклюже свалился с края навеса.

Тяжело дыша, Локке подполз к пистолету и схватил его в тот миг, когда Перес уже протянул к нему руку. Тайлеру не хватало воздуха, чтобы сказать что-нибудь. Перес пробежал мимо в дальний конец атриума.

Локке поднялся на колени. Фэбээровец продолжал зигзагами бежать по атриуму, прикрываясь спинами все еще бродивших после праздника людей.

— Стой! — крикнул Тайлер. Он надеялся, что Перес остановится, опасаясь получить пулю в спину, но тот продолжал бежать. Поскольку на нем был бронежилет, а вокруг слишком много народа, Тайлер не мог стрелять.

Оставалось лишь попытаться догнать. Вскочив на ноги, инженер бросился следом. Восстановив дыхание, он с легкостью мог настичь Переса, которому мешали бежать повреждения от пуль.

Агент несколько раз оглянулся, видя быстро нагоняющего Тайлера. Похоже, он понял, что ему не уйти, поскольку свернул к помосту с лотерейными призами.

Вскочив на помост, Перес со всей силы ударил ногой по стеклянной витрине, которая разлетелась вдребезги. Схватив ключ с черным брелком, он вставил его в замок зажигания мотоцикла. Затрещал двигатель, и агент перебросил ногу через седло. «Судзуки» завелся, и рев четырехцилиндрового мотора заполнил атриум. Съехав с помоста, он устремился к спиральному пандусу, окружавшему стеклянные лифты.

Прыгнув на платформу, Тайлер схватил второй ключ. Члены команды, бросившиеся выяснять, что случилось с витриной, увидели его пистолет и расступились. Сунув пистолет за пояс, Тайлер с ходу завел «Судзуки». Мотоцикл чуть отличался от его собственного «Дукати», но был почти столь же быстрым. Двигатель взревел, и инженер рванул с места, оставив на помосте черные следы от резины.

Перес начал подниматься по спирали наверх. Локке устремился за ним. Он видел ошеломленные лица пассажиров в лифтах, наблюдавших за мчащимся в их сторону человеком в смокинге на «Судзуки». Он неотрывно следовал за агентом, следя за тем, на какой палубе тот покинет пандус.

Они поднимались на скорости в двадцать миль в час, пока не добрались до верха. Перес помчался по балкону с левого борта. Пассажиры, стоявшие вдоль перил и наблюдавшие за погоней, с криками разбежались по своим каютам, когда фэбээровец понесся в сторону кормы. Тайлер отставал всего на двадцать футов.

В конце балкона Перес вышиб дверь. Он явно искал другой путь бегства с корабля. Локке, знакомый с планом «Зари Бытия», знал, что кормовой трап находится двумя палубами ниже. Перес оказался в ловушке.

Снеся дверь, мотоцикл агента вильнул и замедлил скорость, так что Тайлер смог его нагнать. Они находились на кормовой палубе корабля длиной в четверть мили.

Агент восстановил равновесие, и они помчались бок о бок к корме, Перес слева, Тайлер справа, огибая на пути шезлонги. Перес попытался пнуть мотоцикл противника, чтобы опрокинуть его, но не дотянулся.

Тайлер не имел времени взглянуть на спидометр, но полагал, что скорость сейчас составляет самое меньшее сорок миль в час, и до палубы впереди оставалось совсем немного. Они продолжали мчаться вперед.

Покрытие палубы внезапно стало зеленым, и Локке увидел, что они въехали на миниатюрное поле для гольфа. В конце его виднелись кормовое ограждение и десятифутовый надувной клоун.

Полностью сосредоточившись на Тайлере, агент не замечал быстро приближающееся ограждение на корме. Инженер со всей силы ударил по тормозам, скользя по искусственному дерну, и понял, что не успеет вовремя остановиться.

Он сделал единственное, что мог — положил мотоцикл набок, направив его на клоуна, и сжался в седле, защищая голову.

К этому моменту скорость его упала до уровня менее чем двадцать миль в час. Ударившись о клоуна, мотоцикл содрогнулся, но его отбросило назад. Надувная конструкция приняла удар на себя, и когда мотоцикл столкнулся с ограждением, Тайлер лишь почувствовал, как хрустнули ребра. Он нисколько не пострадал, если не считать нескольких ссадин.

Пересу повезло меньше. Вместо того, чтобы положить машину набок, он попытался воспользоваться тормозами, но ему не хватило места. Врезавшись в ограждение, он перелетел через перила и исчез.

Снизу послышались крики. Тайлер подбежал к ограждению и заглянул вниз.

Кормовая часть этой палубы не совпадала с кормой корабля. Вместо того чтобы рухнуть в воду, Перес приземлился на палубу внизу. Он лежал рядом с «Судзуки», и шея его была вывернута под неестественным углом.

Внезапно Тайлер вспомнил, что Перес настаивал на том, чтобы он оставил Дилару в каюте. В пылу погони Локке совершенно про нее забыл. Зачем это было нужно агенту? Если только…

Тайлер бегом помчался вниз. Он ворвался в каюту, вытащив пистолет.

— Дилара! — крикнул он. — Дилара!

Ответа не последовало. Он проверил обе комнаты, но женщины нигде не было.

Заглянув в ванную, он понял, что ее похитили.

На полу ванной лежал медальон ее отца.

Не найдя Дилару в каюте, Тайлер отправился на поиски. Пассажиры опознали в нем одного из участников гонки на мотоциклах, и его задержала служба охраны «Зари Бытия». Он провел два часа в комнате для допросов, отчаянно пытаясь объяснить, что произошло. Полицейским его слова казались не слишком убедительными.

Тайлер уже решил, что его собираются обвинить в нападении на агента ФБР и его убийстве, не говоря уже об учиненном на корабле разгроме, когда открылась дверь и вошла агент Мелани Харрис. Вид у нее до сих пор оставался слегка потрепанным.

— Оставьте нас, — сказала она. Детективы вышли.

— Как вы себя чувствуете? — спросил Тайлер.

— Немного болит голова. Спасибо вам за помощь. Вы спасли мою жизнь.

— Откуда вы знаете?

— Я только что говорила с Вашингтоном. Они не знали, что мы с Пересом полетели в Майами. Он был моим начальником, и я последовала приказу. Видимо, если бы он поехал без меня, это выглядело бы чересчур подозрительным. Я думала, что мы следим за вашим подозреваемым, но когда мы пришли в каюту, он направил на меня пистолет и связал. Единственное, что я смогла от него добиться, — он намерен немного со мной развлечься, прежде чем сбросить меня за борт в открытом море.

— Полагаю, он и меня собирался сбросить за борт… Он не стал стрелять в меня, чтобы не создавать лишнего шума. Вы слышали наш разговор?

— Немного. Я была как в тумане. Связав меня и сунув в рот кляп, он стукнул меня рукояткой пистолета по голове. Что, черт возьми, происходит?

Тайлер рассказал ей про Элрика и устройство, возможно, спрятанное в его каюте.

— Если Перес собирался остаться на корабле, — сказала Харрис, — он ведь тоже заразился бы от этого биологического оружия?

— Об этом Элрик наверняка ничего ему не говорил. Просто хотел, чтобы он избавился от вас и меня. Перес не знал, что им собираются пожертвовать ради высших целей, и, вероятно, не хотел верить в мою теорию, о которой я ему рассказывал.

— Как такое могло случиться? Мы тщательно проверяем прошлое каждого агента. Если он был членом Церкви Святой Воды, мы бы об этом знали.

— Наверняка должна быть какая-то связь с Элриком.

— Мы сейчас это проверяем, но в его досье в ФБР, похоже, все чисто. — Она начала читать данные из файла на ее ноутбуке. — Перес родился и вырос в Далласе, штат Техас. Мать умерла при родах. Отец служил детективом в Далласе, получил ранение при исполнении служебных обязанностей и ушел в отставку. После этого ничем особо не занимался, жил на пенсию по инвалидности. Закончив с отличием школу, Перес стал стипендиатом Йельского университета. Получил диплом психолога…

— Вот оно! — Тайлер посмотрел на дату окончания Пересом университета. — Элрик хвастался, что учился в Йеле, и оба они примерно одного возраста. Наверняка дружили, будучи студентами. У нас осталось всего несколько часов до отхода «Зари Бытия» в рейс. Какое бы устройство ни находилось в каюте Элрика, возможно, на нем установлен таймер. Нужно проникнуть туда и найти его, прежде чем оно сработает.

— На корабле десять агентов из отделения ФБР в Майами.

Тайлер затронул тему, мучившую его с тех пор, как он обнаружил свою каюту пустой.

— Есть еще одна проблема, — сквозь зубы проговорил он. — Они похитили Карен.

Харрис в замешательстве посмотрела на него.

— Карен? Кто такая Карен?

Тайлер покраснел. «Карен? С чего бы это я?»

— Я хотел сказать, Дилару, — быстро поправился он. — Дилару Кеннер. Думаю, ее похитил Элрик. Нужно ее найти.

При мысли о том, что она сейчас в руках этого бандита, у него пробежал мороз по коже.

— В таком случае нам нужно как можно быстрее попасть в его каюту.

— Мне необходимо там быть, — вопрос даже не подлежал обсуждению.

Харрис помолчала, затем кивнула.

— Ладно. Пошли. Я все организую.

— На этот раз без всякого ордера?

— В подобной экстренной ситуации можно обойтись и без ордера, — ответила Мелани.

Полчаса спустя они вторглись в каюту Элрика. Один из агентов ФБР воспользовался мастер-ключом и вошел, переодевшись стюардом. Двое находившихся внутри вышли навстречу фальшивому стюарду и оказались застигнуты врасплох, когда в каюту ворвались остальные агенты, обезвредив охранников без единого выстрела. К разочарованию фэбээровцев, в каюте не оказалось ни Элрика, ни Дилары.

Обследовав каюту, он нашел на столике металлический ящичек размером с небольшой чемодан — именно там, где и ожидалось. От ящичка тянулась труба к просверленной в стене дыре. Открыв крышку на боку ящичка, Тайлер увидел дисплей, на котором шел обратный отсчет. Он должен был достигнуть нуля десять часов спустя, через три часа после выхода «Зари Бытия» из порта. Ящичек был заперт на кодовый замок.

Тайлер попросил одного из двух охранников открыть ящичек. Тот сказал, что ему заплатили большие деньги за охрану каюты, а в особенности ящичка, и что он не знает, ни что находится внутри, ни как его открыть.

В чемоданчике могла быть ловушка. При попытке открыть его могла взорваться бомба, или устройство могло сработать немедленно, заразив всех находящихся в каюте. Тайлер потребовал вызвать команду биологической защиты, чтобы те поместили чемоданчик в непроницаемую оболочку.

Ящичек, трубу и все остальное сложили в герметичный пластиковый футляр. Теперь, даже если биологическое оружие сработает, оно уже никому не могло повредить.

— Нужно немедленно провести анализ, — сказал Тайлер агенту Харрис. — Нам нужно знать, с чем мы имеем дело. А в стране всего несколько лабораторий, которые могут безопасно обращаться с биологическими материалами четвертого уровня.

К таким веществам относились самые опасные из известных биологических субстанций, такие как вирусы Эбола и Марбурга. Кроме проекта высокотехнологичной лаборатории Элрика, Тайлер работал также над герметичным бункером для Института медицинских исследований армии США, который требовалось укрепить для защиты от атак террористов.

— Наша лаборатория в Майами с этим работать не сможет, — сказала Харрис.

— Ближайшая — в Центре инфекционных заболеваний в Атланте, — отозвался Тайлер. — У меня в аэропорту свой самолет. Могу доставить чемоданчик туда за два часа.

Агент Харрис не возражала, но лишь при условии, что его будут сопровождать она и один из членов команды биозащиты, на что Тайлер с радостью согласился. Во время полета Харрис собиралась связаться с Бюро, чтобы те могли начать охоту за Элриком.

Дилара смотрела в иллюминатор частного самолета Элрика, пытаясь понять, куда они летят, но этого не давали сделать облака и темнота внизу. Прошло пять с лишним часов с тех пор, как ее похитили. Она могла лишь сказать, что они летят примерно на запад. Женщина потерла запястье, прикованное к подлокотнику кресла.

Когда Петрова сказала, что Тайлер мертв, ее слова ударили Дилару словно обухом по голове. Этот удивительный мужчина начинал ей нравиться, а теперь, возможно, его нет в живых… Если он действительно погиб — во что она не могла до конца поверить, зная, что уже довелось пережить Тайлеру, — это означало, что теперь она осталась одна. Никто не мог прийти ей на помощь. Если она хотела каким-то образом выбраться из того переплета, в котором оказалась, то рассчитывать приходилось только на себя.

Из кабины вышел Элрик, успевший переодеться в широкие брюки и отглаженную рубашку. Улыбнувшись, он сел напротив Дилары и медленно окинул ее взглядом с головы до ног. Ей не позволили сменить платье, и под его блуждающим взглядом женщине стало не по себе. Но она не подавала виду, стараясь воспользоваться любой возможностью, чтобы оценить ситуацию. Спасти ее сейчас могла лишь ясность мыслей.

— Куда вы меня везете?

Вопрос прозвучал шаблонно, но если Элрик считал ее глупее, чем на самом деле, это могло развязать ему язык.

— В наш комплекс на острове Оркас, — не колеблясь, ответил он. — У вас прекрасный голос. Конечно, и внешность у вас потрясающая, но ваше контральто не менее привлекательно.

Его откровенность удивила Дилару, но она не знала, как относиться к подобному комплименту.

— Зачем?

— Думаю, это должно быть ясно столь образованному человеку, как вы. Нам нужно выяснить, что еще вам известно.

— Разве Перес не смог вам этого рассказать?

Дилара пришла к выводу, что агент работал на Элрика. Только этим можно объяснить, почему Петрова столь уверена в смерти инженера.

— Видимо, вы с Локке рассказали Пересу не все. Возможно, кое-что предпочли сохранить в тайне. Мне нужно знать, что именно.

— Я ничего…

— Можете не тратить зря слова, если собираетесь заявить, что ничего не скажете.

Дилара ощутила укол страха. Элрик улыбнулся.

— Не волнуйтесь, — сказал он. — Я не собираюсь вас пытать. У нас есть намного более изящные и безопасные способы получения информации. У вас просто не будет выбора.

Наверняка наркотики. Возможно, стоило начать говорить прямо сейчас, надеясь получить какую-то информацию в ответ. К тому же Дилара не знала ничего такого, что могло бы подвергнуть опасности кого-то еще.

— Вы поручили ему убить Тайлера.

— Да, мне очень жаль. Он был выдающимся противником. Давным-давно я простил ему отказ от моего приглашения стать одним из нас, но он оказался слишком близок к тому, чтобы раскрыть мои планы. В любой момент я ожидаю подтверждения, что он в очередной раз проиграл, а я выиграл. Похоже, у нас по-другому не бывает.

— Возможно, он сумел уйти от Переса, — вызывающе заявила Дилара. — Он знал о биологическом оружии, которое вы собирались занести в вентиляционную систему корабля. Вероятно, сейчас он уже его обезвредил.

Элрик поднял брови.

— Значит, он и об этом догадался? Все-таки весьма умен… Вернее, был. Впрочем, это все равно неважно.

— Какое отношение имеет ко всему этому Локке?

— Собственно, это моя ошибка. Я полагал, что Тайлер лучше всего подходит на роль помощника в работе над проектом «Оазис», известным ему под названием «Вихрь». Через посредников, сыгравших роль секретных военных подрядчиков, мы убедили «Гордиан» взяться за этот проект под руководством Тайлера. Когда он выяснил, что мы нарушаем ряд норм, я понял, что он чересчур любопытен. Рано или поздно мог обнаружить связь между мной и проектом «Вихрь». Поэтому мы отказались от услуг «Гордиана» и передали работу фирме Коулмена.

— Послушайте, — сказала Дилара, — мы уже все равно знаем о существовании вашего бункера. Мы знаем, что вы собираетесь сделать. Вы хотите стереть с лица земли человечество. И если Тайлер доберется до вашей каюты, вашим планам придет конец.

Элрик усмехнулся.

— Вы же не думаете, что это единственная часть моего плана? Признаюсь, мне пришлась по душе идея начать с «Зари Бытия», но глупо складывать все яйца в одну корзину, вам не кажется?

— Хотите сказать, что есть и какое-то другое место?

— Собственно, их несколько. Вы были в одном из них всего несколько дней назад. Аэропорт Лос-Анджелеса. У меня также есть планы для Нью-Йорка и Лондона.

— Когда?

— Через два дня, когда «Заря Бытия» будет в пути до Нью-Йорка. Как только все наши люди окажутся в безопасности в бункере «Оазис», я прикажу привести устройства в действие. Их готовят уже сейчас, а завтра вечером они будут доставлены на место.

— Сэм Уотсон говорил, что вы собираетесь убить миллиарды.

— Я ошибочно полагал, что Уотсон будет для нас ценным приобретением, но он меня предал.

— Потому что Сэм был прекрасным человеком. Он никогда не стал бы работать над чем-то подобным.

— В таком случае вы не настолько хорошо его знали, как вам кажется. Прежде чем стать членом моей церкви, он работал на правительство США. Я взял его в мою небольшую дочернюю компанию, «ПикоМед Фармасьютикалс», где, как он считал, ему предстояло работать над биологическим оружием для Пентагона.

Дилару ошеломили его слова. Сэм никогда не рассказывал о своей работе, но она полагала, что он занимается разработкой вакцин.

— Поработав с ним несколько лет, — продолжал Элрик, — я решил, что он разделяет мои цели, и приобщил его к своей церкви. Потом он выяснил подробности моего плана и поставил под угрозу все то, что я задумал. Уотсон оказался глупцом. Он не видел всю картину целиком.

— Какую картину? — бросила Дилара. — Уничтожение человечества?

— Нет. Человечество будет продолжать существовать. Но оно пойдет по новому, верному пути. Да, погибнут миллиарды, но все ныне живущие, включая меня, все равно будут мертвы сто лет спустя. Я не уничтожаю человечество. Я его спасаю.

— Вы сумасшедший!

— Вы чересчур эмоциональны, чтобы понять, чего я пытаюсь достичь. Что, если наши лидеры решат завтра развязать ядерную войну? Тогда погибнет каждый человек на земле, и человечества больше не будет. Болезни, разрушение окружающей среды, загрязнение — все это может полностью нас уничтожить. Хуже того, человечество стремится уничтожить все другие виды, за исключением тех, которые считает полезными для себя, сводя на нет весь труд Ноя по спасению животного мира. Я не могу позволить этого.

— Значит, в самом деле здесь замешан Ноев ковчег? Мой отец действительно его нашел?

— О да. Он обнаружил его местонахождение, а также некую реликвию, сделавшую возможной мою мечту о Новом Мире. Я был крайне разочарован тем, что не могу поведать о нем человечеству.

Дилара не смогла сдержать научного любопытства, несмотря на то, что нынешняя ситуация не слишком к тому располагала.

— Вы сами его видели? — спросила она.

— Я ни разу не входил внутрь Ковчега — это привлекло бы излишнее внимание. Но я знаю, где он, что он на самом деле существует и что внутри него находится точно такая же реликвия. И все это благодаря вашему отцу.

Дилара вскочила с кресла, но наручник удержал ее на месте.

— Где мой отец? — крикнула она.

— Этого я не знаю.

Впервые за все время Кеннер видела, что он лжет.

— Мой отец помог вам все это спланировать?

— Его работа была лишь средством для того, чтобы привести план в действие. Собственно, нас познакомил ваш друг Сэм Уотсон. Я рассказал ему в доверительной беседе о своих поисках Ноева ковчега, и он упомянул вашего отца, как ведущего авторитета в данной области. Хасад работал на меня два года, а потом мы совершили открытие. Вернее, его совершил он. Но Хасад оказался не столь откровенен, как мне бы хотелось. А без этого открытия ничего из того, что происходит сейчас, не стало бы возможным. Это Божий знак, что я избран его посланником. Его орудием.

Этот человек явно чокнутый. Но Тайлер прав: невероятно умный чокнутый. Дилара заставила себя успокоиться, с трудом скрывая отвращение. Откинувшись на спинку кресла, разгладила платье.

— Чем могло бы вам помочь случившееся шесть тысяч лет назад наводнение? — спокойно спросила она. — Что, если тогда просто река вышла из берегов, или Черное море заполнилось водой, когда Средиземное прорвалось через Босфор? Мы ведь не знаем настоящего происхождения этой истории.

— Мы как раз подходим к самому интересному. Вы полагаете, что Потоп — это наводнение?

— А чем еще он мог быть?

— Как бы мне ни хотелось, чтобы Библия была точным и непогрешимым документом, — сказал Элрик, — главная польза от нее — в метафоре. Вы рассуждаете буквально.

Вождь церкви обращался к ней, словно к ребенку, а не археологу с докторской степенью, но Дилара не обращала внимания на отеческий тон.

Она процитировала из Библии, главы шестой Книги Бытия:

— «И вот, Я наведу на землю потоп водный, чтоб истребить всякую плоть, в которой есть дух жизни, под небесами; все, что есть на земле, лишится жизни». По-моему, достаточно ясно.

— Ключевая фраза — «истребить всякую плоть», — сказал Элрик. — Вода несла с собой гибель, но не она ее причина. Подумайте. Что вы видели недавно, подходящее к данному описанию?

Дилара тут же вспомнила обломки самолета Рекса Хейдена и сверкающую белую кость, очищенную от какой-либо плоти.

— Авиакатастрофа… — широко раскрыв глаза, проговорила она. — Пассажиры как будто растворились.

— Именно. Их плоть была в буквальном смысле истреблена. И именно поэтому Потоп не был наводнением. Воды просто несли его с собой. Потоп был заразной болезнью.

— Как-то это нелепо, — сказала Дилара, не в силах скрыть удивление предположением Элрика о том, что Потоп был болезнью, переносившейся с помощью воды. — История о Потопе — центральная тема многих древних текстов.

— И вы верите, что вода на самом деле поднялась над всеми горами на земле на пятнадцать локтей? — спросил Элрик, явно наслаждаясь собственным остроумием. Казалось, он забыл, что Дилара его враг.

— И это точно так же нелепо. На всей планете нет столько воды.

— Тогда вы должны понимать, что эту историю нельзя воспринимать буквально. Если вы готовы отвергнуть одну часть истории, почему вы столь настойчиво цепляетесь за другую?

— Наводнения — распространенные бедствия в древнем мире. Большинство поселений строились у воды. Цунами, ураганы, реки затопляли побережье, и такое случалось постоянно. Вполне логично, что истории о Божьей каре основаны на некоторых подобных событиях.

— Эпидемии тоже свирепствовали в прошлые тысячелетия, — возразил Элрик. — Почему так трудно поверить, что Ной пережил одну из них?

— Библия говорит на этот счет весьма конкретно, — сказал Дилара. — Цитирую: «Чрез семь дней воды потопа пришли на землю». В ней также говорится о том, как вода покрыла землю. «И усилилась вода на земле чрезвычайно, так что покрылись все высокие горы, какие есть под всем небом».

Элрик поднял палец.

— В Библии также сказано: «Истребилось всякое существо, которое было на поверхности земли; от человека до скота, и гадов, и птиц небесных, — все истребилось с земли, остался только Ной и что с ним в ковчеге». Это описание вполне подходит для последствий эпидемии.

— Тогда почему в Библии не говорится «мор» вместо «потопа»?

— Кто знает? Возможно, старая ошибка перевода. Или, возможно, потому, что мор исходил от самой воды. Любое животное, пившее воду, погибало. Я точно это знаю.

— Потому что вы нашли Ковчег, — презрительно заметила Дилара. — Тогда возникает еще один вопрос. Если это была просто эпидемия, зачем Ной построил огромный корабль для животных? Непонятно.

— Вы снова строите предположения. Я открыл, где находится Ковчег.

— Вы хотите сказать — мой отец открыл, где находится Ковчег.

— Верно. Он был выдающимся человеком.

Дилара отметила, что миллиардер говорит в прошедшем времени. Она давно перестала верить, что ее отец жив, но уверенность, с которой говорил Элрик, тем не менее, разрывала ее сердце.

— Что это за реликвия, о которой вы говорили? — спросила Дилара.

— След эпидемии.

— Сохранившийся в течение тысяч лет?

— Как ни трудно в это поверить — да. Подумайте, Дилара. Рекс Хейден и его друзья превратились в скелеты. Я знаю, что вы видели результат. Реликвия с Ноева ковчега дала мне источник, с которого можно начать. Я просто его модифицировал.

— Зачем?

— Я не хотел убивать всех животных на земле. По образованию я биохимик. Моя компания обладает ресурсами, о которых большинство других могут только мечтать. Зараза с Ноева ковчега была на самом деле прионом, страшно смертоносным, атакующим любую живую материю и разлагающим любые мягкие ткани на их базовые составляющие. За годы исследований мы сумели сократить число видов, на которые он действует, до одного. До человека.

— Значит, вы можете стать не только Ноем, но и Богом? Вы приняли решение уничтожить человечество, а затем стать патриархом, который вновь его восстановит?

— Я не принимал решения. Его принял Бог. Иначе почему он позволил мне найти Аркон-А? Я всего лишь орудие.

— Аркон-А — это прион из той реликвии?

— Так я его назвал, — сказал Элрик. — Аркон-А был возбудителем исходной болезни. Аркон-Б стал нашим неудачным первым образцом, действовавшим на людей. Слишком быстродействующий. Он не годился для осуществления моей мечты. Он убивал слишком быстро, чтобы успеть распространиться среди всего населения. Вот почему я не стал спешить и разработал Аркон-С. Именно этот штамм будет распространен завтра.

— Почему вы мне все это рассказываете?

— Давайте говорить прямо, Дилара. Вам все равно никуда не деться, а поскольку вы археолог, вы одна из немногих, кто может по-настоящему оценить то, что я делаю. Надеюсь, однажды я даже смогу вернуться и откопать Ноев ковчег сам. В моем Новом Мире мне может пригодиться человек с вашими талантами. Возможно, вы станете моей спутницей.

Она судорожно сглотнула.

— Скорее я умру.

— Возможно, вы передумаете, после того как наш новый потоп очистит землю. Стать одной из последних женщин на земле может оказаться куда приятнее, чем вы можете себе представить.

Дилара чувствовала, что на самом деле нравится Элрику. Как и большинству властолюбивых мужчин, ему не хватало одной женщины, сколь бы красива ни была Светлана Петрова. А поскольку он поставил себе задачей вновь населить землю, почему бы ему не создать гарем? От подобной мысли ей стало не по себе, но этим можно было воспользоваться, чтобы получить шанс сбежать и кого-то предупредить.

— Вы правы. Полагаю, мне нужно подумать.

— Я вовсе не строю иллюзий, Дилара. На это потребуется время. Сейчас вы, вероятно, предадите меня при первой же возможности. Но через полгода… что ж, за это время многое может измениться.

Элрик встал, собираясь уходить. Дилара попыталась его удержать.

— Подождите! Все это очень интересно. Я хочу услышать побольше про Ковчег.

— На это у нас еще будет много времени. Мы заходим на посадку.

— Но мне хотелось бы узнать обо всем. Если я собираюсь стать вашей партнершей, думаю, я этого заслуживаю.

— Только я один знаю все, — сказал Элрик. Он вошел в кабину и закрыл дверь, оставив Дилару размышлять над следующими шагами.

Через три часа после того как Тайлер покинул «Зарю Бытия» вместе с устройством из каюты Элрика, он уже сидел в смотровом зале Центра инфекционных заболеваний. На экране виднелись специалисты в скафандрах, работавшие в герметичной лаборатории четвертого уровня.

Сначала закупорили трубу, чтобы материал не мог случайно вырваться наружу. Затем в ящичке просверлили отверстие и поместили внутрь крошечную камеру, чтобы убедиться, что там нет взрывчатки. Убедившись, что опасности нет, ящичек вскрыли. Как и предполагал Тайлер, таймер сразу же сбросился, приведенный в действие схемой внутри крышки.

Внутри ящичка оказалось сложное устройство. Три прозрачных цилиндра, каждый размером с двухлитровую пластиковую бутылку, были соединены друг с другом металлическими трубками и помечены цветными кольцами — красным, синим и белым. Синий цилиндр подсоединялся к идущей наружу трубе.

При открытии ящичка в устройстве сработало несколько механизмов. Прозрачная жидкость начала поступать из белого цилиндра в синий. Красный цилиндр выбросил свое содержимое в воздух. Специалисты отошли назад, но выброшенная в воздух субстанция, похоже, никак не повлияла на их защитные костюмы.

Через несколько секунд поступление жидкости в синий цилиндр прекратилось, и поток воздуха из красного цилиндра прекратился. Закрыв каждый цилиндр крышкой, из каждого из них взяли образцы.

Тайлер уже проинструктировал специалистов, что содержимое ящичка, вероятно, имеет отношение к биологическому оружию, примененному в самолете Рекса Хейдена, и потому крайне смертоносно. Он отметил, что специалисты отнеслись к его предупреждениям всерьез и работали весьма осторожно, хотя и не столь быстро, как хотелось бы.

После того как опасность взрыва миновала, опыт Тайлера больше не требовался. Его проводили в приемную, пока специалисты анализировали образцы. Усталость после событий этого дня дала о себе знать, и Тайлер задремал на кушетке.

Почувствовав прикосновение чьей-то руки к плечу, он открыл глаза и посмотрел на часы. Был десятый час утра пятницы. Тайлер увидел склонившегося над ним худощавого лысеющего индуса в белом халате. Рядом стояла специальный агент Харрис.

— Доктор Гавде получил результаты анализов, — сказала она. — Поскольку вы занимаетесь расследованием катастрофы самолета Хейдена, думаю, вам стоит их услышать. Помните, данные секретны, но вы к ним допущены.

— Вы выяснили, что это за биологическое оружие? — спросил Тайлер, вставая. Харрис явно нервничала. Видимо, кое-что она уже слышала.

— Боюсь, что да, — ответил Гавде с легким акцентом, похожим на смесь хинди и британского английского. — Конечно, мы пока провели лишь предварительные тесты, но результаты весьма беспокоящие. Мы имеем дело с чем-то весьма страшным.

— Так это бактерия или вирус?

— Ни то, ни другое. Активное вещество внутри этих цилиндров — прионы. Знаете, что это такое?

— Смутно. Это те, что вызывают коровье бешенство?

— Да, самое известное заболевание — коровья губчатая энцефалопатия, но есть и много других. Прионы до сих пор до конца не изучены. Это инфекционные вещества, состоящие целиком из белка. Общее для всех прионных заболеваний — все они смертельны, как и это. Но в прочих отношениях оно не похоже ни на одну из болезней, с которыми я сталкивался.

— В каком смысле?

В голосе Гавде звучал благоговейный страх.

— Оно действует весьма коварным образом, атакуя человеческие кадерины — белки, удерживающие вместе клетки тела. Однако никак не воздействует на кадерины животных. Мы проверяли образцы на клетках мышей, крыс и обезьян. Они не пострадали. Но человеческие клетки он атакует весьма энергично.

— Что происходит при атаке?

— Именно кадерины связывают друг с другом все клетки вашего тела. Если их разрушить, клетки больше не держатся вместе и начинают лопаться. Единственная часть человеческого тела, не подверженная подобному влиянию, — скелет, поскольку костная ткань насыщена минералами.

Тайлер вспомнил пилота самолета Хейдена. В записи его переговоров с диспетчером в Лос-Анджелесе он кричал, что они тают. Но, совсем как злая колдунья из «Волшебника страны Оз», он использовал не то слово. Они не таяли. Они растворялись. Только на этот раз от них остались кости.

— Есть какой-нибудь способ остановить его после заражения? — спросил Тайлер.

— Я спросила о том же самом, — сказала Харрис.

Гавде покачал головой.

— Кроме смертоносного действия, этот прион, как и другие, неизлечим. В качестве побочного продукта его атаки на кадерины возникают новые прионы, так что он поддерживает сам себя.

— Как быстро действует эта дрянь? — спросил Тайлер.

— Интересный вопрос, — сказал Гавде, которого прион явно приводил в восхищение. — Как вы видели, в ящичке было три цилиндра. Когда его открыли, сработал клапан, после чего красный цилиндр выбросил в воздух прионы, а в синий цилиндр начал поступать раствор соли из белого.

— Соленая вода?

Гавде кивнул.

— Сначала мы не могли понять, для чего. Когда попытались получить образцы из синего и белого цилиндров, мы смогли обнаружить всего несколько активных прионов. Остальные были уничтожены раствором соли. Под микроскопом прионы из синего цилиндра выглядели точно так же, как и прионы из красного. Но на самом деле это оказалось не так. Когда мы начали их испытывать, один из типов прионов действовал намного быстрее другого. После более тщательного изучения устройства мы поняли, почему.

«Ловушка», — подумал Тайлер.

— Полагаю, что более быстродействующие прионы были в красном цилиндре, — сказал он.

Гавде удивленно посмотрел на него.

— Откуда вы знаете?

— Именно так его спроектировал бы я сам. Если устройство не трогать, оно сработало бы, как и предполагалось, заразив весь корабль. Но если его вскрыть, любой сделавший это погиб бы за несколько минут из-за вырвавшихся в воздух прионов.

Гавде снова кивнул.

— Логично. Кто бы ни создал эти прионы, он весьма умен. Должен сказать, что потребовалось бы много дней, чтобы проявились симптомы воздействия более медленных прионов, и болезнь успела бы распространиться, несмотря на любой возможный карантин.

— Создал? — спросила Харрис. — То есть вы подтверждаете, что они созданы искусственно?

— Из-за небольших, но существенных различий между двумя типами прионов я вынужден предположить, что они имеют искусственную природу. Однако весьма маловероятно, что они были созданы с нуля. Скорее, начали с некоего источника похожих прионов, в которые затем были внесены биохимические изменения. Но я никогда не слышал о хоть сколько-нибудь похожем прионном заболевании. Не знаю, где их могли найти.

— Что-нибудь еще, доктор Гавде? — спросила Харрис.

— Еще один интересный факт. Мы обнаружили следы аргона, так что, видимо, цилиндры, содержавшие прионы, были заполнены инертным газом.

— Почему это столь важно? — спросил Тайлер. Разговор, с одной стороны, казался ему занимательным с точки зрения науки, но с другой — вызывал тошноту.

— Быстродействующая версия начинает распадаться в течение нескольких минут, если не воздействует на клетку. Продолжительность ее жизни — если можно сказать, что у приона есть жизнь, — крайне мала. Они быстро действуют, но должны столь же быстро сменяться. Как только все клетки человеческого тела лишены своих кадеринов, прионы растворяются сами. Уверен, что прионы с более длительным периодом действия ведут себя точно так же, только в течение более долгого времени. К сожалению, мы обнаружили это лишь тогда, когда все наши образцы прионов перестали существовать.

Еще один ответ на вопрос, почему на месте катастрофы не нашли никаких прионов. Они распались задолго до того, как самолет рухнул на землю. Свойственная им саморазрушительная природа также вполне оправдана, если Элрик собирался напустить их на ничего не подозревающий мир и укрыться в бункере. Все, что ему требовалось — дождаться конца цивилизации, и прионы в конце концов самоуничтожились бы, оставив Землю без человечества, после чего он мог бы появиться и объявить планету своей собственностью.

— Может что-нибудь убить эти прионы до того, как они выпущены на свободу? — спросил Тайлер.

— Мы провели несколько тестов на их живучесть. Они распадаются лишь под воздействием температуры свыше пятисот градусов по Фаренгейту. И, естественно, под воздействием солевого раствора. Соль крайне разрушительна для них.

— Мне нужно позвонить, — внезапно сказала Харрис, открывая мобильный телефон и удаляясь в конец коридора.

— Вам повезло, что вы добрались до этого устройства, прежде чем с его помощью заразили корабль, — сказал Гавде. — Страшно подумать, что где-то могут быть и другие.

Тайлер был уверен, что другие есть. Единственный вопрос — где?

Тайлер летел на самолете «Гордиана» из Центра инфекционных заболеваний обратно в Феникс, но на этот раз за штурвалом сидел не он. Уже миновало одиннадцать утра по восточному времени, а ему еще многое нужно сделать.

Первая задача — организация с помощью ФБР обманного маневра, чтобы усыпить бдительность Элрика. ФБР распространило информацию, что во время перестрелки на борту «Зари Бытия» вместе с одним из их агентов погиб доктор Тайлер Локке. Элрик не стал бы беспокоиться из-за того, что Перес с ним не связался. Он просто подумал бы, что погибли они оба.

Следующая заключалась в том, чтобы выяснить, куда забрали Дилару. Тайлер подозревал, что похитили ее в качестве заложницы или чтобы допросить. Если бы хотели и ее смерти — просто убили бы обоих, не вынуждая Переса их разлучать. Она все еще жива, но Тайлер не знал, надолго ли.

— Где сейчас самолет Элрика? — спросил Тайлер Маккенну по спутниковому телефону. Эйден работал вместе с ФБР, пытаясь отследить перемещения миллиардера.

— Судя по данным Бюро, — сказал Эйден, — они приземлились в Сиэтле больше пяти часов назад. Мы знаем, что они не сели в другой самолет, но потеряли их след. Видимо, они где-то в окрестностях залива Пьюджет-Саунд.

— У тебя есть список владений Элрика в этом регионе?

— Есть. Мы нашли связи между компанией Элрика и «ПикоМед Фармасьютикалс», где работал Сэм Уотсон. Она в Сиэтле, так же как и большинство другой недвижимости, включая штаб-квартиру его компании.

— Я ищу место, где был построен бункер. Элрик готов выпустить на свободу свои прионы. Это означает, что он собирается укрыться в «Оазисе». Не мог же он построить его посреди Сиэтла? Есть у него где-нибудь ранчо?

— Ничего такого я не нашел — ни под его именем, ни под названиями его компаний.

Тайлер задумался. Если Элрик действительно пытался воспроизвести последствия Потопа, и считал себя Ноем…

— Эйден, как насчет Церкви Святой Воды?

— Сейчас загляну в базу ФБР и сверюсь с кое-какими слегка незаконно полученными финансовыми данными. — Последовала пауза, и Тайлер услышал стук клавиш. — Кажется, есть. Штаб-квартира церкви находится в центре Сиэтла, что под твои параметры никак не подходит, но они владеют большим участком на острове Оркас.

— Что там находится?

— Судя по последним снимкам со спутников, пять зданий. Большой загородный дом. Нечто похожее на огромный отель. И три складских строения размером с самолетные ангары. Есть еще вертолетные площадки и огромная пристань.

Похоже, это именно оно — идеальное место для постройки бункера, не привлекавшее особого внимания.

— Видишь какие-нибудь земляные работы?

Компании Коулмена наверняка пришлось перекопать тысячи тонн земли, чтобы прорыть туннели и помещения для подземного бункера.

— На спутниковом снимке ничего не видно.

Странно. Тайлер был уверен, что комплекс зданий Церкви Святой Воды — единственный вариант, особенно если учесть, что Элрик приземлился в Сиэтле, всего в шестидесяти милях от острова Оркас. В любом случае, должны были остаться явные следы земляных работ.

— Проверь, не изменилась ли линия побережья.

Снова стук клавиш.

— Насколько могу сказать, за исключением новых зданий, она выглядит точно так же, как и три года назад.

— Ты говорил, что они размером с самолетные ангары?

— Достаточно большие, чтобы вместить по паре «Боингов-747» в каждый. Не могу представить, для чего они нужны.

— Зато я могу.

Именно. Ангары. Тайлер понял.

Послышался писк мобильного телефона. Тайлер посмотрел на номер и поморщился. Именно этого звонка он больше всего боялся.

— Эйден, — сказал Тайлер, — мне нужно заканчивать. Попробуй найти хоть какие-то доказательства того, что Элрик на острове Оркас. Проверь все катера и вертолеты.

— Ладно. Я тебе перезвоню.

Глубоко вздохнув, Тайлер взял мобильный телефон.

— Привет, генерал. Спасибо, что перезвонил.

— Я слышал про всю эту историю на «Заре Бытия», — последовал резкий ответ. — Во что, черт побери, ты ввязался?

Тайлер уже чувствовал, как встают дыбом волосы у него на затылке. Даже после двух лет, в течение которых они практически не общались, отец нисколько не изменился.

— На самом деле у меня не было выхода, пап. Меня три раза пытались убить.

— Три раза! И ты только теперь ко мне обратился?

Разговор, как и думал Тайлер, не предвещал ничего хорошего. «Только если от этого будет зависеть моя жизнь», — сказал он, когда Майлс впервые предложил ему позвонить Шерману Локке. Но теперь опасность угрожала не его жизни, а Дилары.

Учитывая результаты анализов, проведенных в Центре инфекционных заболеваний, Тайлер понимал, что подключение к делу военных — лишь вопрос времени. Обнаружение нового биологического оружия являлось вопросом национальной безопасности, и ФБР в любом случае пришлось бы координировать с ними свои действия. Поскольку Дилара была взята в заложники, Тайлер не хотел оставаться в стороне, и он с большой неохотой позвонил на работу отцу, сообщив некоторые детали об «Оазисе».

— До сих пор у меня не было никаких доказательств, — сказал Тайлер. — Но ситуация стала критической, и, думаю, у военных есть все возможности, чтобы с нею справиться.

Генерал неодобрительно прищелкнул языком.

— Похоже, ты по уши в дерьме.

— Что я должен сказать, пап? Что мне нужна твоя помощь?

— В этом нет ничего плохого, сын.

Голос его отца звучал жестко, но Тайлер почувствовал в нем озабоченность, которую ему редко доводилось слышать, и слегка успокоился.

— Прекрасно, — сказал он. — Мне нужна твоя помощь.

— Для этого мы и существуем. Из Центра в Атланте сообщили, что в наши руки попало биологическое оружие четвертого уровня.

— Жуткая дрянь.

— Похоже, от него ничего не осталось, так что разработать ответ мы никак не можем.

Его отец использовал типичный военный код для обозначения противоядия, но Тайлер подозревал, что генерал на самом деле хотел заполучить оружие для применения в военных целях.

— Я говорил с президентом, — сказал генерал. — Когда он услышал, что представляют эти прионы, он по моей рекомендации счел их явной угрозой для безопасности страны и дал армии указание сделать все возможное, чтобы их обезвредить.

— А ФБР?

— Когда я доложил президенту об «Оазисе», он решил, что контртеррористическое подразделение ФБР не обладает специализацией, необходимой для захвата столь укрепленной базы. Он дал полномочия армейской штурмовой группе атаковать ее. Ему нужно лишь знать, где она находится.

— Я знаю где. Комплекс зданий Церкви Святой Воды на острове Оркас.

— Ты уверен?

— На девяносто процентов, — сказал Тайлер и поморщился при мысли о том, насколько бледно прозвучал его ответ.

К удивлению, отец одобрительно произнес:

— По мне, так вполне неплохо.

— У меня есть мысль, как это проверить. Где ты сейчас?

— На пути в Уайт-Сэндс, — сказал генерал. — Хочу видеть тебя там в полдень. Будешь присутствовать при демонстрации.

Слова его прозвучали как приказ, а не как приглашение. Тайлер знал, что лучше не спорить.

— Демонстрации чего?

— Не могу сказать. Но это имеет отношение к нашей нынешней проблеме.

— Ладно. Буду там в одиннадцать тридцать по местному времени. — Уайт-Сэндс находился по пути в Феникс из Атланты. — Меня там встретит Грант Вестфилд.

— А допуск у него есть?

— Ты встречался с Грантом. Бывший рейнджер и военный инженер. У него такой же допуск, как и у меня, и он первоклассный инженер-электрик. К тому же он знает о катастрофе самолета Хейдена больше, чем кто-либо другой.

— Отлично. Не опаздывай, — отец положил трубку.

Тайлер озадаченно посмотрел на телефон. Разговор пошел вовсе не так, как он ожидал. На мгновение ему показалось, что отец действительно нуждается в его совете. Что бы ни собирался показать ему генерал в Уайт-Сэндс, это было нечто важное, если он намеревался появиться там лично.

Тайлер прошел в переднюю часть самолета и заглянул в кабину.

— Планы меняются, парни. Мы летим в Нью-Мексико.

Занимающий территорию в три тысячи двести квадратных миль, втрое больше, чем штат Род-Айленд, ракетный полигон Уайт-Сэндс является крупнейшим военным сооружением США. На нем проводились испытания самого мощного оружия с тех пор, как была взорвана первая атомная бомба на базе Аламогордо в 1945 году. Пилот приземлился на полосе, использовавшейся в качестве аварийной посадочной площадки для космического челнока.

Самолет подъехал к пандусу, неподалеку от которого стоял вертолет, а рядом с ним — Вестфилд. Еще до того, как смолкли двигатели, Локке открыл дверь, и в кабину ворвалась жара. Надев кепку и солнечные очки, он подошел к Гранту, на лысине которого уже выступили капли пота.

Грант с серьезным видом взглянул на Тайлера.

— Мне жаль, что так получилось с Диларой, друг, — сказал он. — Уверен, с ней все в порядке.

— Мы вернем ее, — ответил Тайлер, хотя был полон тревоги за ее судьбу.

— Черт возьми, обязательно вернем.

— Мы куда-то летим?

— Когда я прилетел, твой отец прислал инструкции. Испытательный полигон в пятидесяти милях отсюда, и генерал хочет как можно скорее нас видеть.

— Не знаешь, зачем?

Грант покачал головой.

— Похоже, он любит тайны. Сказал, что все расскажет, когда мы будем на месте.

Они забрались в вертолет, который минуту спустя поднялся в воздух. Еще через двадцать минут вертолет приземлился возле ряда трейлеров, подключенных к массивному генератору и спутниковым тарелкам.

Тайлер повел Гранта к самому большому трейлеру, двойной ширины. Внутри оказались ряды мониторов, за которыми сидели люди, некоторые в штатском, другие в армейской и летной форме. Кондиционер охлаждал помещение до приятной прохлады в шестьдесят пять градусов по Фаренгейту. Тайлер услышал обратный отсчет и увидел красный таймер, расположившийся над огромным окном, из которого открывался прекрасный вид на гору в десяти милях отсюда. Плазменный экран рядом с окном показывал ту же гору в приближенном виде. На часах оставалось пятнадцать минут.

Генерал-майор Шерман Локке совещался с двумя другими генералами в дальнем конце трейлера. Увидев сына и Гранта, он прекратил разговор и подошел к ним. Лицо его было мрачным.

Даже несмотря на возраст под шестьдесят, генерал выглядел весьма впечатляюще. Любой, знавший его, сразу же заметил бы сходство между отцом и сыном. Но по поведению они сильно различались. Тайлер вел себя с другими людьми мягко, предпочитая показывать собственный пример. Генерал же командовал железной рукой, требуя четких действий в любой ситуации, без какого бы то ни было исключения.

— Капитан, — сказал Шерман, протягивая руку сыну, — рад, что ты добрался. Твоя сестра просила передать тебе привет.

Генерал был единственным, кто обращался к Тайлеру по званию после того, как тот оставил службу. Вероятно, это также намек для остальных, что его сын — офицер.

— Генерал, — сказал Тайлер, крепко пожимая руку, — передай и ей привет от меня.

Шерман кивнул Гранту и небрежно встряхнул его руку. Отец и сын молча оценивали друг друга, но их лица не выражали никаких чувств.

— Наверняка тебе потребовалось немало сил, чтобы мне позвонить, — сказал генерал.

Тайлер проигнорировал колкость.

— Ты видел отчет из Центра инфекционных заболеваний?

— Я много лет предупреждал Форт Детрик и ФБР, что благодаря компьютерам и частным лабораториям опасное биологическое оружие, в конце концов, попадет в руки неправительственных деятелей. Их больше всего заботили сибирская язва и оспа, но я знал, что появление чего-то похуже — лишь вопрос времени. Так оно и случилось.

Генерал Локке руководил Агентством по сокращению военной угрозы, отвечавшим за противодействие оружию массового поражения. Тридцать пять лет в ВВС сделали его одним из наиболее уважаемых и имеющих связи офицеров. Пост позволял ему участвовать практически в любой операции, особенно если имелась возможность испытать в реальных условиях новое оружие.

Подошел полковник и о чем-то тихо спросил генерала. Тот ответил, и полковник сказал: «Есть, сэр!»

Тайлер видел отца во время вечеринок с другими офицерами, но никогда еще — на командном посту. Несмотря ни на что, он ощутил некоторую гордость.

— Генерал, — сказал Тайлер, — те, кто применил биологическое оружие в самолете Хейдена, пытались проделать то же самое на «Заре Бытия». Я уверен, что скоро они повторят попытку.

— И ты утверждаешь, что за всем этим стоит Себастьян Элрик?

— Да, сэр, — сказал Тайлер, удивляясь тому, как быстро он снова почувствовал себя армейским офицером в присутствии отца. — У нас есть доказательства, что Себастьян Элрик имеет к этому непосредственное отношение. Он владеет одной из крупнейших фармацевтических компаний в стране, и он специалист по биохимии. К тому же он располагает финансовыми ресурсами, позволившими построить «Оазис».

— Тот бункер, который, как ты считаешь, у него есть?

Тайлер рассказал генералу о связи проекта «Оазис» с Джоном Коулменом и о том, как он сам недолгое время работал над этим проектом, когда он назывался «Вихрь».

— Если спецификации с тех пор существенно не поменялись по сравнению с теми, которые я видел, речь идет о бункере, который может соперничать с Маунт-Везером. Он легко может поддерживать вполне комфортабельную жизнь трехсот человек до тех пор, пока прионы не уничтожат все остальное население мира, а затем распадутся.

Генерал помолчал, словно решая, что говорить дальше. Он отвел Гранта и Тайлера в сторону, чтобы никто не мог их подслушать, и понизил голос:

— То, что я сейчас вам скажу, — совершенно секретные сведения, — сказал он. — Я верю вам, потому что мы расследуем деятельность Элрика уже два года.

Тайлер и Грант удивленно переглянулись.

— Что? — чуть громче, чем нужно, переспросил последний. Понизив голос, он продолжал: — Почему? Миллиардер не платит налоги?

— Кто-то переманивал лучших разработчиков биологического оружия в стране с разных фирм, работавших на Военный институт медицинских исследований в Форт-Детрике. Сначала мы думали, что их заманивают большими деньгами частные фармацевтические фирмы. Но когда таких случаев стало слишком много, начали расследование. Предполагаем, что им пообещали работу над другими оборонными проектами по биологическому оружию некие организации, якобы представляющие секретные правительственные проекты. Естественно, эти компании не имели никакого отношения к Министерству обороны, но люди, которых они нанимали, об этом не знали.

— Похоже на тот же самый трюк, который проделали со мной, когда зашла речь о проекте «Вихрь», — сказал Тайлер.

— Копнув глубже, мы нашли кое-какие малозаметные связи с Себастьяном Элриком, но не смогли их доказать.

— Не звали ли одного из этих ученых Сэм Уотсон?

— Да. Он умер от сердечного приступа на прошлой неделе.

— Нет, — сказал Тайлер. — Его отравили.

Наконец-то хоть что-то, о чем не знал его отец.

Генерал сузил глаза.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что женщина, которая была тогда с ним — археолог по имени Дилара Кеннер, — прилетела ко мне два дня спустя и сказала, что его отравили.

— Где она сейчас?

— В руках у Себастьяна Элрика, — сказал Тайлер, чересчур живо представляя себе Дилару. — Ее похитили, пока я гонялся за тем негодяем-агентом ФБР. Мы должны вернуть ее.

Шерман пренебрежительно отмахнулся.

— Она ничего не сможет ему рассказать. Не переживай.

— Буду переживать, — бросил Тайлер. — Я за нее отвечаю.

Генерал ткнул указательным пальцем в грудь Тайлера.

— Переживать тебе сейчас следует из-за того, что Элрик будет начеку, а это может поставить под угрозу наши планы. Сегодня вечером мы попытаемся взять их комплекс штурмом.

— Ты имеешь в виду остров Оркас?

Отец кивнул.

— Мы проверили твое предположение, что бункер находится именно в его комплексе на острове Оркас. ФБР обнаружило данные об оборудовании для земляных работ, арендованном одной из подставных компаний. Единственная проблема в том, что если бункер действительно там, то для его постройки должен был быть извлечен немалый объем грунта. Но мы никак не можем понять, что случилось со всей этой землей.

— Она до сих пор там, — сказал Тайлер.

— Где?

— Внутри ангаров. Я кое-что посчитал. Судя по размерам бункера, эти ангары с легкостью могут вместить извлеченный грунт и горную породу.

— Ты уверен?

— Других вариантов нет.

— Что ж, сегодня вечером мы в этом убедимся, — сказал генерал.

— Как?

— Мы намерены проникнуть в комплекс. Как только там будет наш радар, мы сможем проверить, есть ли там подземные камеры. Мы уже проверяли другие его лаборатории, но это его прионное вещество ни в одной из них не нашли. Судя по всему, оно под землей.

— Как вы собираетесь штурмовать лабораторию?

— Силами взвода подразделения «Дельта». Комплекс надежно охраняется. На случай, если проникнуть туда не удастся, у нас есть резервный план. Мы должны либо завладеть веществом, либо уничтожить его, прежде чем оно будет применено.

— А что будет с Диларой?

— В число приоритетов данной миссии она не входит.

— Тогда я отправлюсь вместе с группой, — сказал Тайлер.

Генерал яростно посмотрел на него.

— Еще чего, черт бы тебя побрал.

— Что вы думаете о схеме внутреннего устройства бункера?

— У нас ее нет, — с неохотой ответил генерал.

— Вы собираетесь действовать вслепую?

— У нас нет другого выбора.

— Есть. Я видел исходные спецификации. Я знаю, как спроектирован и построен бункер.

Генерал уставился в потолок, словно пытаясь найти другую альтернативу. Тайлер знал, что никакой альтернативы нет.

— Папа, ты же знаешь, чтобы у этой миссии был хоть какой-то шанс на успех, я должен быть там вместе с ними.

— А если пойдет он, — сказал Грант, — пойду и я.

— Тебе это ни к чему, — возразил Тайлер.

— Разве я когда-то соглашался добровольно на то, чего мне не хотелось?

— Только если считал, что в итоге тебе удастся потрахаться.

Грант улыбнулся.

— Там такого шанса не будет.

— Ладно, хватит! — рыкнул генерал. — Вопреки моему здравому рассудку, пойдете оба. У Тайлера есть необходимый опыт. Собственно, в первую очередь, я именно потому тебя и пригласил.

— Для чего? — спросил Тайлер.

Кто-то в трейлере крикнул:

— До запуска одна минута!

— Слышал про ТБФД?

— Тяжелый боеприпас фугасного действия?

Тайлер вспомнил, что читал про него в международном журнале «Ракетное топливо, взрывчатые вещества и пиротехника».

— Совершенно верно. «Боинг» разрабатывал его по нашему заказу специально для поражения подземных бункеров, содержащих оружие массового поражения. Я никогда не думал, что придется применить его на собственной территории. Сегодня мы проводим последние испытания. Если они будут удачны, мне даны полномочия использовать его для уничтожения «Оазиса».

— Хотите сказать, что это и есть ваш резервный план, сэр? — спросил Грант.

— Если мы не сможем проникнуть туда и нейтрализовать их обычными средствами — да. — Генерал повернулся к сыну. — И потому мой вопрос к тебе, капитан: этот план сработает?

Тайлер вспомнил спецификации бомбы. Длиной в двадцать футов и весом в тридцать тысяч фунтов, она была тяжелее печально знаменитой «Матери всех бомб» и могла уничтожать бункеры, находившиеся на глубине до двухсот футов под землей.

Тайлер в ужасе посмотрел на генерала.

— В бункере триста мужчин и женщин, — сказал он и мысленно добавил: «Включая Дилару».

— Теперь ты понимаешь, на что готов пойти президент, чтобы не дать этим прионам вырваться на свободу. Итак, повторяю — план сработает? Сможет ли бомба полностью уничтожить «Оазис»?

Тайлер мрачно кивнул.

— Если он построен в соответствии с исходными спецификациями, бомба разрушит его целиком.

Таймер начал отсчет последних десяти секунд, дублировавшийся голосом. Один из экранов показывал вид с самолета, сопровождавшего несущий бомбу Б-52. Когда отсчет дошел до нуля, огромная бомба в форме пули отделилась от самолета, который тут же свернул в сторону.

— Тридцать секунд до удара, — послышался голос.

— Папа, — сказал Тайлер, — ты совершаешь ошибку. Мы даже не знаем, уничтожит ли бомба то вещество.

— В этой бомбе пятьдесят три тысячи фунтов взрывчатки. То, что не сгорит, будет погребено под каменными обломками.

— Но речь идет о трехстах жизнях.

— Президент согласен с нашим мнением. Этими жизнями можно пожертвовать ради нейтрализации угрозы. Если хочешь спасти тех людей — комплекс должен быть полностью обезврежен к двадцати одному часу.

Обратный отсчет подходил к концу.

— Три… два… один…

На долю секунды Тайлер увидел громадную бомбу, врезавшуюся в землю. Край горы взлетел на воздух, а затем обрушился, образовав воронку шириной в триста футов и в сорок футов глубиной. В воздух взмыло облако пыли, но взрыв произошел слишком глубоко под землей, чтобы вырваться наружу. Трейлер заполнился радостными возгласами и аплодисментами, но у Тайлера от жуткого зрелища пробежал мороз по коже.

— Пещера, которую только что уничтожила бомба, находилась в стодвадцатипятифутовой толще гранита, — сказал генерал.

— Камень на острове Оркас не настолько прочен, — ответил Тайлер.

— До сих пор хочешь туда?

«Теперь — даже еще больше», — подумал Тайлер и кивнул.

— А ты упрямая сволочь, — с едва заметной улыбкой сказал генерал. — Совсем как твой отец. Ладно. Ты должен до двадцати одного ноль-ноль сообщить нам, что все в порядке. После этого у меня не останется иного выбора, кроме как превратить комплекс Элрика в кратер.

— Когда начинается штурм?

— Времени на подготовку нет. Операция назначена на двадцать ноль-ноль по тихоокеанскому времени — вполне достаточно, чтобы наступила полная темнота. По нашей оценке, если «Оазис» не удастся взять штурмом в течение часа, это означает, что операция провалилась и группа погибла, что означает серьезную опасность неконтролируемого распространения биологического оружия.

— Мы справимся, — сказал Тайлер.

— Я возглавляю объединенную операцию, — сказал генерал, глядя стальным взором на сына. — И я прикажу сбросить бомбу ровно в двадцать один ноль-ноль, если не услышу от тебя никаких вестей. Не опоздай. Это приказ, капитан.

Генерал повернулся и снова начал беседовать с полковником, давая понять, что с ними разговор окончен.

Снаружи послышался шум двигателя вертолета. Если они с Грантом собирались скоординировать свои действия со штурмовой группой, нужно спешить.

Тайлер посмотрел на часы. До штурма оставалось всего девять часов.

Название книги

Новый Ковчег

Моррисон Бойд

«ЗАРЯ БЫТИЯ»