Несмотря на мои сомнения и опасения, ровно в восемь утра мы загрузились в карету и последовали за Эриком. Не знаю, что он сказал слугам и Лиозне, но их лица не выражали ничего, кроме наигранной радости. Я пыталась их разговорить, пообещать, что оставлю достаточно денег и поселю в хорошей таверне, но они только молчали и улыбались. Испуганно. Даже Лиозна, которая в обычное время не преминула бы обсудить неженатого мужчину, только округляла глаза и косилась в окно кареты каждый раз, когда я упоминала Эрика. Я не стала допытываться, чем он им угрожал. Уже ничего не изменишь. Судя по всему, физического вреда Эрик им не причинил.

Мы остановились, не доезжая до центра столицы, около роскошного каменного особняка. Я распахнула дверцу кареты в надежде прогуляться, но Эрик тут же соскочил с лошади, ткнул в меня пальцем и рявкнул: "Не выходить, пока не позову!". Мог бы объяснить, куда мы приехали и зачем. Мог бы спросить, не хочу ли я размять ноги, перекусить или воспользоваться дамской комнатой. Но он захлопнул дверцу кареты и занялся слугами. Да уж, я выбрала себе самого заботливого провожатого.

Парадная дверь отворилась, и перед нами появился дворецкий, наспех застёгивающий ливрею. Улыбнувшись Эрику, он помог слугам выгрузить сундуки. Ну уж нет, я не собираюсь сидеть в карете, как наказанный ребёнок. Слуги — мои, компаньонка — моя, и я должна знать, где их оставляют. Распахнув дверцу, я соскочила с подножки без чьей-либо помощи. Эрик сверкнул глазами, требуя, чтобы я села обратно, но его отвлёк мужчина с ярко-рыжими волосами и весенней россыпью веснушек на смешливом лице. Улыбчивый, дружелюбный, он казался совершенной противоположностью Эрику. Кивнув слугам, он перевёл изучающий взгляд на меня.

— Шелия! — рявкнул Эрик. — Подожди в карете!

Но было поздно. Хозяин дома успел меня разглядеть, и увиденное доставило ему массу удовольствия.

— У вас под платьем открытый зонт? — захохотал он.

Его бесцеремонность позволила и мне забыть о приличиях.

— Эрик! Куда ты отправляешь моих слуг и Лиозну?! — потребовала я, не обращая внимания на рыжего грубияна.

Эрик злобно глянул на рыжика, несправедливо посчитав его причиной моего плохого настроения.

— Эрик! — снова завопила я. — Будь любезен, ответь на мой вопрос!

— Ты собираешься взять женщину на Окорпель? Только не говори, что её, — рассмеялся хозяин, спускаясь с крыльца, чтобы разглядеть меня повнимательнее. — Её платье не пролезет между деревьями.

Я отмахнулась от грубияна, как от назойливой мухи, и приказала слугам загружать сундуки обратно. Они замерли, не зная, кому подчиняться, и испуганно глядя себе под ноги.

— Выгружайте сундуки и не слушайте Шелию. Пока ваша хозяйка не вернётся, это — ваш новый дом. — Эрик сверкнул глазами в мою сторону. — Что тебя не устраивает? Им предоставят комнаты, работу и дополнительный доход. Никто их не обидит. Ты бы предпочла, чтобы они сидели все вместе в захудалой таверне и ждали, когда ты соизволишь вернуться?

— С чего ты решил, что я собиралась поселить их в захудалой таверне? У меня достаточно денег, чтобы оплатить отдельные комнаты. И между прочим, я не храню свои деньги на рабочем столе среди мусора!

Не знаю, с чего я ввязалась в ссору, да ещё и вмешала в разговор свинарник в его кабинете. Эрик раздражал меня, особенно когда оказывался прав. Вчера вечером я отправилась спать, в то время, как он нашёл отличное место для моих слуг. Намного лучше того, что я смогла бы им предложить. Рядом с ним я чувствовала себя особенно бесполезной и глупой, а он безжалостно это подчёркивал. Если я позволю ему взять полный контроль, то могу попрощаться со своей мечтой прямо сейчас.

Эрик не обратил внимания на мою подначку, но хозяин особняка отреагировал на мои слова радостным смехом.

— Как она тебя! Смотри, какая бесстрашная! — Он, конечно же, издевался.

— Достаточно бесстрашная, чтобы отправиться со мной на Окорпель. — Эрик повернулся к другу, и мне на секунду показалось, что он говорил серьёзно. — Но сначала я сдеру с неё эти бесконечные уродливые юбки.

Нет, мне всего лишь показалось. Эрик Натерро никогда не сможет воспринимать меня серьёзно.

Услышав непристойное замечание о моих юбках, Лиозна вскрикнула и прижала руки к груди, а слуги шустро побежали вверх по лестнице. По всей видимости, никто не собирался защищать мою честь.

— Лиозна — моя компаньона, а не служанка. — Мне пришлось заговорить с рыжим, раз уж он теперь отвечает за моих слуг.

— Да, Эрик объяснил. Она пока побудет компаньонкой моей жены. Это очень кстати, так как через два месяца у нас родится второй ребёнок.

У этого хулигана есть жена? Беременная? Невероятно.

— Позвольте мне заплатить за проживание моих слуг, — попросила я.

— Не волнуйтесь об этом. Я найду, чем их занять. — Рыжий снова глянул на моё платье и рассмеялся. — Удачи в горах! Не забудьте взять веер и бокалы для шампанского. — Выдав последнюю остроту, он направился в дом. — Уверен, что она тебе по зубам? — бросил он Эрику через плечо.

— Я не собираюсь её кусать, — фыркнул провожатый, бесцеремонно хватая меня за талию и закидывая на лошадь.

— Стой! Я не могу в этом платье… — но Эрик уже догадался. Поставив меня обратно на землю, он задрал юбку и разорвал ленты, удерживающие кринолин на месте. Возмущённый крик застрял в горле, прерванный очередной грубостью.

— Не орать! Никогда! Ясно?

Подняв меня в воздух, Эрик пнул кринолин ногой и выдал довольное "Угу".

Юбка упала к моим ногам обильным ворохом ткани.

— Хмм, об этом я как-то не подумал, — признался он, тыкая ботинком в пыльную ткань. Без основы кринолина юбка оказалось слишком длинной и волочилась по земле.

— А я — подумала, но ты не позволил мне даже пикнуть! Тряхнул так, что я прикусила язык! Если бы всё было так просто, я бы перестала носить кринолин ещё неделю назад.

— Ладно, разберёмся! — рявкнул Эрик и снова закинул меня на лошадь. На мужское седло! Мои ноги обнажились до колен, а платье собралось вокруг ворохом шёлка. Ругаясь, Эрик придавил его руками и подал мне поводья. — Я хочу посмотреть, как ты держишься в седле! — заявил он, как будто это служило достаточным объяснением его поведению.

Изобразив слащавую улыбку, я залепила провожатому звенящую пощёчину.

— Это — за кринолин, — пояснила я и мысленно сжалась, готовясь к последствиям.

— У тебя никудышная реакция, Шелия, — рассмеялся Эрик, потирая отпечаток руки на щеке.

— Она тебе не по зубам, — рассмеялся рыжий из дверей. Оказывается, он наблюдал за нами всё это время. Интересные у Эрика друзья. Вроде богатые люди, а манеры — устрашающие. Не представился, не пригласил в дом, не спросил о… да хоть о погоде! Пока я наблюдала за рыжим, Эрик запрыгнул на лошадь за моей спиной, и его бёдра прижались к моим.

— Что ты себе позволяешь? Я не могу так ехать! — выпустив поводья, я попыталась отодвинуться, но Эрик меня удержал.

— Карету оставим здесь, она нам не нужна, да и лошади устали.

— А мои вещи?

— Какие вещи? Розовые корсеты? Атласные туфли? Пилочки для ногтей? Милочка моя, все твои вещи тоже остаются здесь. Мы возьмём с собой только самое необходимое.

— В моём багаже есть необходимые вещи! — завизжала я, пытаясь спуститься на землю, но сильные руки усадили меня обратно.

— Какие?

Действительно, какие? Кроме предметов гигиены и нижнего белья — ничего. Но как я могу объяснить ему, что мне нужно взять с собой такие вещи? Ему! Эрику! К счастью, мне не пришлось ничего объяснять.

— Тебе придётся носить мужскую одежду, сшитую специально для походов в горы. Мы закажем женское бельё из особой эластичной ткани. В горах ничто не должно ограничивать свободу движений. — Эрик говорил об этом так деловито, что я почти не смутилась. Если бы ещё при этом он не дышал мне в шею! — Предметы гигиены должны быть особого походного размера, кое-что у меня уже есть, а остальное докупим. Деньги у тебя с собой?

— Да.

— Остальное не нужно, твои вещи останутся здесь. Переживёшь какое-то время без драгоценностей? — усмехнулся он мне в затылок.

Я фыркнула, и мы тронулись в путь. Непристойная близость Эрика была мне неприятна. Каждая часть меня, даже самая невинная, принадлежала Тиролю, и прикосновения другого мужчины вызывали отторжение. Как проявилось это отторжение — не знаю, но в какой-то момент Эрик выругался и отодвинулся назад.

— Свалишься с лошади — поднимать не буду.

Нашёл, чем напугать! Я езжу на лошади с трёх лет и докажу Эрику, что хоть что-то умею.

Доказала. Эрик остался доволен и даже похвалил. Забегая вперёд, скажу, что это стало первой и последней похвалой, полученной мною от Эрика Натерро.

Когда мы въехали в столицу, Эрик перехватил поводья и предупредил:

— Время обеда — самое оживлённое.

В ту же секунду нас чуть не сбила грузовая повозка. За ней неслись кареты, лошади, потом ещё повозки… Я зажмурилась и пригнулась к лошадиному хребту.

— Я же сказал — оживлённое движение! Держись за меня и приготовься.

Что я сказала об отторжении его прикосновений? Забудем об этом. Откинувшись на грудь провожатого, я ощущала уверенные движения его рук, и это придавало мне смелости. Мы вписались в уличный поток, обгоняя кареты, ускоряясь и лавируя между повозками. Как мы выжили — понятия не имею. Одно дело — ехать по городу в карете, совсем другое — в седле.

Эрик не мог не заметить мой испуг, но всё яростнее погонял лошадь, ожидая услышать мой уже привычный визг. Я сжимала зубы, молилась Алали, но молчала. Даже когда лошадь шарахнулась в сторону от распахнувшейся дверцы кареты, я не издала ни звука. Наоборот, я замерла, забыв об испуге, сражённая невероятным открытием: мне хочется взойти на Окорпель. Не подумайте, мои намерения не изменились, моей целью был и останется Реаль. Но близость опасности пробудила во мне интерес к жизни и ранее дремавший авантюризм. Мысль о восхождении на магическую гору Алали со всеми её чудесами и опасностями наполнила душу бурлящим предвкушением. Ведь за всю мою жизнь я не видела почти ничего интересного, а теперь… независимая жизнь, столица, путешествие на одно из чудес Шиана. Да ещё и с таким мужчиной. Никаких романтических чувств я к Эрику не испытывала, но он не мог не приковывать интерес. Во-первых, он не скрывал свои недостатки. Наоборот, он выпячивал их наружу чуть ли не с гордостью. Неодолимый азарт, страсть разгадывать тайны, нетерпеливость, бесцеремонность, отсутствие манер. Если хотите, могу составить список и подлиннее. Эрик наслаждался собой, упивался своими недостатками, позволял себе всё без разбора. Хотел сорвать с меня кринолин — и сделал это, причём на улице и при посторонних. Хотел избавиться от моих слуг — и избавился. Решил — и сделал. Я никогда не встречала людей, которые жили в ладу с собой настолько, что совершенно не скрывали своих грехов и не задумывались о мнении окружающих. Эрик пах азартом, приключениями, насыщенной, интересной жизнью. Этот незнакомый, влекущий запах зацепил мой интерес. Мне хотелось взойти с Эриком на Окорпель и ненадолго притвориться, что я — такая, как он. Увидеть Шиан его глазами.

Я хочу, чтобы Эрик стал красками на белом листе моей жизни.

Он опытный и интересный. Опытный, так как уже бывал в горах, а не… Хотя не исключаю, что и с женщинами он… Всё. Хватит думать об Эрике. Надо собираться в путь.

Эрик потряс меня за плечо и, когда я не пошевелилась, решительно соскрёб меня со своей груди.

— Приехали!

— Ничего себе уличное движение, — просипела я, пытаясь удержаться на дрожащих ногах.

Эрик повёл меня к небольшой, обшарпанной таверне. Моё "обескринолиненное" платье волочилось по лужам грязным шлейфом.

— Где мы? — вопросила я и тут же наткнулась на сальный взгляд подвыпившего мужика.

— Откуда ты приволок беглую принцессу? — хихикнул он и шлёпнул меня по тылу.

Резкое движение локтем, сдавленный крик, и Эрик толкает меня к лестнице.

— Быстро наверх, Шелия! — командует, не позволяя мне обернуться.

— Что ты… Эрик! Что ты сделал…

— Быстро! Наверх!

Задирая платье, я побежала вверх по лестнице, которая хоть и была прикреплена к фасаду таверны, но чисто символически. Покачиваясь и скрипя, она готовилась вот-вот оторваться от стены и рухнуть на землю. Намертво вцепившись в перила, я поднималась неизвестно куда, главное — подальше от распахнутых дверей таверны. Эрик подобрал подол платья в попытке мне помочь, и с улицы послышались улюлюканье и аплодисменты.

Мы поднялись на хлипкую деревянную площадку, Эрик быстро отпер дверь и втолкнул меня в своё жилище. В нём царил такой же беспорядок, как и в его конторе.

— Собрал бы несколько чеков с рабочего стола и нанял уборщицу, — занудно посоветовала я, останавливаясь в дверях.

— У меня нет причин здесь убираться, — буркнул Эрик, но мне показалось, что ему стало неловко. Явно показалось. Он разглядывал меня с удивлением, видно, ожидал другой реакции на приезд к нему домой.

Кстати, квартира Эрика оказалась неплохой, хотя и малюсенькой. Мебель, вернее, те её части, которые можно было разглядеть, казались добротными и даже привлекательными.

— Зачем мы сюда пришли? — поинтересовалась я. — Пытаешься произвести впечатление?

— Впечатлилась?

— До слёз. До самых настоящих слёз от странного запаха, который режет глаза. Что это?

— Краска. Я тут… не имеет значения. Не нравится запах — откроешь окно. Мы пришли сюда, потому что это — моя квартира. Теперь ты живёшь со мной, по крайней мере, до того времени, когда мы будем готовы отправиться в путь.

Теперь понятно, почему он удивился моей покладистости. Я-то решила, что мы заехали за его вещами!

— Ни за что! — я даже топнула ногой от возмущения. — Хватит того, что я вошла в твою квартиру без компаньонки. Жить я здесь не буду!

— А где ты будешь жить?

— Где угодно, но не здесь!

— Удачи! Пусть твоя компаньонка ведёт тебя на Окорпель!

Эрик подтолкнул меня к выходу. Подобрав подол, я прижала сумочку к груди и спустилась вниз в таверну. Одного взгляда на её посетителей оказалось достаточно, чтобы понять, что остановиться здесь я не смогу. Ничего, в столице много таверн. Эрик нарочно пытается меня шокировать, и я этого не потерплю. В горах всё будет по-другому, но пока мы в столице, я намереваюсь соблюдать элементарные приличия.

— Не могли бы вы дать мне справочник столичных адресов, — попросила я полураздетую брюнетку за стойкой бара. Она скрылась за дверью, а рядом со мной нарисовались вдрызг пьяные и весьма развязные мужчины.

— Кто посмел извалять тебя в грязи, крошка?

Пытаясь стряхнуть с себя мужские руки, я вцепилась в стойку. Женщина плюхнула передо мной справочник и усмехнулась лапающим меня мужчинам.

— Отпустите меня! Немедленно! — закричала я. — А то…

Никаких "а то" в запасе не нашлось.

— Ууу, и что же ты нам сделаешь? Я уже трясусь от страха! — завопил один из мужиков, обдавая меня запахом перегара.

— Я… я… — Отодрав от себя грязные руки, я схватила справочник и заорала: — Я пожалуюсь Эрику!

Мужчины тут же отступили, хотя и не извинились. Прижав книгу к груди, я побежала к выходу, где и столкнулась с вышеназванным Эриком — грозой местных проходимцев.

— Я тебя искал! — Недоволен, очень. Видимо не любит зря бегать вверх-вниз по хлипкой лестнице, и я его понимаю.

— Я ходила за справочником.

Эрик подошёл к прилавку, огляделся по сторонам и пробасил: — Эта девица — со мной!

Мужчины закивали в ответ, а женщины расплылись в улыбках. Не могу сказать, чтобы мне это понравилось. Я — не с ним. По крайней мере, не в том смысле, который Эрик вложил в эти слова.

— Неужели ты думаешь, что я и сама не могу справиться с парой пропойц, которые пытаются меня облапать? — возмутилась я, не собираясь пояснять, как именно я с ними справилась.

— Я вообще о тебе не думаю, — отрезал Эрик. — Я всего лишь делаю то, что положено провожатому.

Секунда. Другая.

— Стоп! — Эрик дёрнул меня с такой силой, что я выронила справочник. — Тебя пытались облапать? Жди меня здесь. — Развернувшись, Эрик решительно направился к бару, но я повисла на его поясе.

— Нет, забудь! Ничего не случилось! Они не знали, что я с тобой!

Надо же, он послушался. Затормозил, бросил на меня недовольный взгляд и подтолкнул к лестнице. Забравшись наверх, я отвоевала себе краешек дивана и открыла справочник.

— Шелия, я отдам тебе спальню. Там чисто, сама посмотри. Свежая постель, чистая ванная. Если ты собираешься со мной в горы, то забудь о притворстве и стеснении прямо сейчас. Соблюдение условностей до отъезда не защитит твою репутацию, ты и сама об этом знаешь, так что не глупи. Обещаю, что я тебя не трону. Это само собой разумеется, раз я — твой провожатый.

С этим мужчиной ничто само собой не разумеется. Однако я проверила спальню и осталась ею довольна. Похоже, что беспорядок был необходим Эрику только в тех местах, где он работал. Ванная комната тоже оказалась на удивление чистой, и, поколебавшись, я смирилась с тем, что останусь в квартире полузнакомого мужчины.

Зеркало над раковиной отразило вытаращенные карие глаза и бледное лицо. Волосы… лучше не будем об этом, а то расстроюсь ещё больше. Тоже мне, покорительница гор, а ведь я даже причёску делать не умею.

Изнеможение тёплой дрожью прошлось по мышцам, заставляя присесть на край ванны. Да я ж совершенно ни на что не гожусь, а ввязалась в такое, что и подумать страшно. Если бы родители знали! Если бы Тироль знал… шок пробежал по позвоночнику, выступая на щеках свекольным румянцем. Как бы отнёсся Тироль к моему провожатому? К тому, что я нахожусь в квартире чужого мужчины? Я пойду с Эриком в горы. Вдвоём. Я не испытываю к нему никаких романтических чувств, но это не меняет ситуацию. Будем надеяться, что Тироль поверит, что у меня не было другого выхода.

Эрик появился в ванной так неожиданно, что я вскрикнула.

— Почему ты такая нервная?! Дверь открыта настежь, вот я и вошёл! — Похоже, что он сам испугался моего крика.

— Извини, я задумалась.

— Если ты сомневаешься, то лучше возвращайся домой. Окорпель — не место для сомнений. — Положив широкую ладонь на край раковины, Эрик наклонился, чтобы внимательнее разглядеть моё лицо.

— Да ты что! Поверь, Эрик, в этом мире не существует ничего, что заставило бы меня усомниться в намерении попасть на Окорпель. — Неровное дыхание разбило это обещание на куски, превращая в сбивчивую клятву.

Кивнув, он, тем не менее, не сдвинулся с места.

— Я гарантирую тебе неприкосновенность, но и ты должна обещать никогда не требовать от меня спасения твоей репутации. Наш поход захлопнет твоё будущее в высшем свете, а я, — ребром ладони Эрик повернул моё лицо, заставляя смотреть прямо ему в глаза, — Шелия, я не из тех мужчин, которые бросаются на плаху ради спасения женской репутации.

— Эрик! — я с достоинством встретила его взгляд. — Я прекрасно понимаю, на что иду, и никогда не потребую от тебя ничего такого. Клянусь!

всё ещё гипнотизировал меня, не убирая руку.

— Расписку дать? — усмехнулась я, и его взгляд смягчился.

Эрик отодвинул меня локтем, открыл небольшой шкафчик и начал выкладывать оттуда какие-то упаковки.

— Слушай и запоминай. Ты должна следить за всем, что я делаю. Я поселил тебя в моей квартире, чтобы ты участвовала в сборах. Ты должна запомнить, что где лежит и как этим пользоваться. Вот, смотри. Порошок для зубов, очиститель для воды, ммм, этого нам не хватит. Надо составить список всего, что нам понадобится. Начнём с тебя. Нужно что-то… — Он бесцеремонно выдернул шпильки из моих волос. — Так и думал, волосы настоящие. Косу заплетать умеешь?

— Думаю, что да, — только и смогла сказать я, чувствуя себя полной неумехой. Коса считалась традиционной причёской слуг, поэтому западные невесты не позволяли себе такого падения.

— Позволь поинтересоваться, а как ты собиралась идти в горы, если даже косу не умеешь заплетать? — ядовито поинтересовался он.

— Затянула бы волосы узлом. Я умею заплетать, но давно не практиковалась.

— Ладно, я заплету тебе косу, только надо купить резинку, чтобы закрепить конец. Ещё нужно купить гребень.

— Ты умеешь заплетать косу? — изумилась я. Образ Эрика никак не вязался с этим девичьим занятием.

— Да, умею. Видимо я всю жизнь готовился к тому, чтобы наняться тебе в няньки!

— А если серьёзно? Где ты научился?

— В детстве я много времени проводил с лошадьми и любил заплетать им хвосты.

Понятно. Сожалею, что спросила.

После этого дела пошли хуже некуда. Эрик спустился за едой в таверну. Мы решили, что разумнее будет поесть у него дома, но забыли, в каком состоянии находится его единственный стол. Пока Эрик ходил за едой, я попыталась расчистить поверхность, но среди мусора на столе лежали документы, папки и чеки, и я не решилась их трогать. Так я и стояла, пока в дверях не появился Эрик с едой. Глянув на стол, он помрачнел. Видимо тоже не подумал о том, где мы будем есть. Я проследила его взгляд в сторону спальни и отрицательно покачала головой.

— Между прочим, на Окорпеле мы даже спать будем рядом, — напомнил Эрик.

Одно дело — Окорпель, другое…

Хватит строить из себя дурочку. Я сделала выбор и должна принять последствия. Мне предстоит есть, мыться и спать вместе с провожатым, поэтому лучше забыть о прошлом и о связанных с ним условностях.

Тряхнув головой, я приняла важное решение. Может, оно и не было таким значительным, как, скажем, переход в Реаль, однако, для меня оно стало решающим. Я обещала себе больше не волноваться об условностях, о приличиях, о манерах и всех остальных призраках прошлого, которые связывали меня бесконечными путами. Я нахожусь на пути в новую жизнь, в новый мир, поэтому должна оставить привязки прошлого мира за спиной. В Шиан я больше не вернусь.

Взяв у Эрика один из пакетов, я решительно направилась в спальню. Так мы и пообедали: сидя на двуспальной кровати, которая носила на себе отпечатки тел любовниц Эрика и даже, может быть, его любимых. Теперь эта кровать будет моей, потому что я согласилась жить с малознакомым мужчиной.

Что уж скрывать, нам было нелегко вместе. Эрика бесили мои взгляды на жизнь, а я сжималась от его присутствия. Я настаивала на том, чтобы заплатить ему за работу, а он отказывался. Меня раздражал беспорядок, а Эрик не понимал, почему я отказалась переодеться в его рубашку и повсюду волокла за собой платье с грязным подолом. Он никогда не жил с женщиной, а я — с мужчиной. Он ничего не стеснялся, а я была закована в панцирь скромности и приличий. Эрик попытался было убраться в гостиной, но как только я поблагодарила его за усилия, бросил весь мусор обратно и вышел из квартиры, хлопнув дверью. Надеюсь, что в горах нам будет проще. По крайней мере, там нас не будут смущать кучи мусора и двуспальная кровать.

После обеда Эрик отправился в лавку женской одежды, чтобы купить платье, в котором я смогла бы появиться на улице. Для этого мне пришлось самой снять мерки. Выйти из дома я не могла, так как мой наряд пришёл в полную непригодность. Происходящее казалось странным, нереальным, но при этом возбуждало меня необычностью и предвкушением приключений. Эрик вернулся с вполне приличным платьем, хотя и тусклого коричневого цвета. Я настояла, чтобы он заплатил за него моими деньгами, и он принёс мне сдачу.

— Я купил подешевле, всё равно ведь выбросим его через пару дней.

Закатив глаза, я возмутилась.

— Эрик! Мой отец владеет чуть ли не половиной западного Шиана, а ты говоришь мне об экономии. У меня несколько поместий размером с…

— Я предупредил, что твой статус меня не интересует, — резко встрял Эрик.

— Тогда с какой стати ты экономишь мои деньги?

— Чем тебе не нравится это платье? Подходит по цвету к твоим глазам, да и к волосам тоже.

Ах так! Значит, он заметил, что у меня немодные волосы и глаза. Что скажешь, права моя гувернантка, мужчины ничего не пропускают. Надеюсь, что Эрик не попросит меня сыграть на трещотке, чтобы доказать мою полную женскую несостоятельность.

К вечеру ситуация ухудшилась. Эрик вернулся с комплектом снаряжения и ещё множеством всяких коробок. Я пыталась помочь ему прибраться, но только попадала под руку.

— Иди отдохни, Шелия. Нам ещё многое нужно приготовить и купить.

Пытается от меня избавиться, хотя и вежливо. Уединившись, я рискнула принять ванну, но и для этого мне потребовалась помощь Эрика. Раздражённо отшвырнув моток верёвки, он натаскал воды и язвительно предложил помочь и дальше. Лежа в крохотной ванной, я слышала его шаги за стеной и смущалась своей наготы. Быстро промыв волосы, вытерлась насухо и забралась в постель. Надо потерпеть всего денёк или два, а потом мы отправимся в путь. В горах всё будет по-другому, потому что там… потому что… я понятия не имею, как справлюсь в горах. Но лучше не думать об этом, а спать. Даже если не хочется, даже если ещё очень рано. Даже если Эрик что-то напевает за стеной, и я чувствую вибрацию его голоса всем телом. Да что ж это за квартира такая? Я зажмурилась, заткнула уши и представила Тироля. Цветочный сад Реаля, клетчатый плед… Постепенно умиротворение расслабило меня, и я задремала.

Меня разбудил громкий хлопок, как будто кто-то уронил стул. Эрик? Только бы с ним ничего не случилось, а то мне снова искать провожатого. Я резво соскочила с кровати, закуталась в простыню и, покачиваясь от головокружения, приоткрыла дверь в гостиную. Тишина и идеальная темень. А вдруг в квартире грабители? Где же Эрик? Неужели он выпивает в таверне и оставил меня одну?

Я юркнула обратно в спальню и наспех зажгла свечу. Шагнула через порог, подняла дрожащую руку. Неровный овал света окутал письменный стол, оставляя остальную часть гостиной в зловещей темноте. Я подняла руку повыше, пытаясь рассмотреть дальние углы, но пламя зашипело и погасло. Почему Эрик не пользуется магическими светильниками?

— Эрик! — прошептала я. — Ты здесь?

Тишина. А вдруг грабитель его ранил? Или убил?!

Напряжённо вглядываясь в темноту, я сделала шаг, и в этот момент меня закрутило, перевернуло, оглушило и засосало в тошнотную темноту.

Очнулась я в своей постели. Рядом сидел всклокоченный Эрик, держа в руке подсвечник.

— Слава богине, ты жива! А то я взялся сопровождать тебя в горы и чуть не убил в первый же день в собственной гостиной.

— Это ты на меня напал?

— Да. Какого дьявола ты шляешься в темноте? Я спал на полу, и ты наступила на мои пальцы. Я со сна не разобрался, решил, что ты — грабитель или ещё кто похуже. Ну, и скрутил тебя.

Морщась, я ощупала шишку на затылке.

— Я сама во всём виновата. Извини, что напугала.

Тут-то я и заметила, что лежу поверх одеяла в нижнем белье. Суетливо дёргаясь, попыталась набросить на себя простыню, но Эрик нахмурился и схватил меня за руку.

— Прекрати, Шелия! Ты должна понять, что между нами не может быть никаких секретов. Мы будем всё делать вместе — мыться в горных озёрах, ходить в туалет и спать по ночам. Я не воспринимаю тебя, как женщину. Если хочешь, считай, что ты — моя напарница. Я несу за тебя ответственность. Наши отношения не допускают таких глупостей, как скромность и смущение. Постарайся принять это прямо сейчас, и тогда у нас всё получится.

— Хорошо, я попытаюсь, — вздохнула я и опустила простыню. — Только объясни мне, для чего ты это делаешь? Ты же прекрасно понимаешь, что я — пустышка. Обуза для тебя. Ничего не умею и совершенно не приспособлена к путешествиям на природе. Мои тайны не стоят твоих усилий. Прошу тебя, не оказывайся от денег, и я заплачу тебе прямо сейчас, до нашего отъезда.

Эрик всё ещё держал меня за руку и теперь задумчиво поглаживал её большим пальцем. По коже разливалось приятное, успокаивающее тепло.

— Я прекрасно знаю, какая ты — избалованная, упрямая и наивная. Обычная молодая провинциалка с далёкого запада. Я согласился стать твоим провожатым по нескольким причинам, деньги к ним не относятся. Во-первых, я и сам собирался в горы, а присутствие столь неопытного напарника будет для меня интересным и неординарным испытанием. Окорпель — далеко не лучший выбор для первого восхождения, однако тебе приспичило попасть именно туда, и я устал с тобой спорить. Во-вторых, меня заинтриговала твоя тайна. Тебя влечёт на Окорпель какая-то идея, или мечта, или ещё что-то настолько сильное, что из скучной провинциалки ты превратилась в одержимую безумицу. Ты — далеко не первая и не последняя, кто взбирается на Окорпель, чтобы попросить Алали исполнить желание. Меня заинтересовала твоя одержимость. Вот и всё. Твои деньги мне не нужны.

— Ты считаешь меня испытанием? А ведь я могу и обидеться.

Нет, не могу. Чему обижаться, если Эрик говорит правду. При этом, если всё пойдёт по плану, то я окажусь ещё большим испытанием, чем он подозревает.

Эрик улыбнулся и даже в этот момент был больше похож на наёмного убийцу, чем на провожатого.

— Спи, Шелия, и больше не крадись по квартире. Я постараюсь быть более терпеливым, но и ты веди себя разумно.

— Мне показалось, что в гостиной чужие.

— Если тебя что-то испугает, то кричи, а не крадись со свечой. Думай — а потом уже действуй, иначе в горах тебе придётся туго. Что ты собиралась сделать? Затоптать грабителя до смерти? Или напугать его своим нижним бельём?

Я посмотрела на свой кружевной комплект и засмеялась.

— Только не говори, что у меня и бельё немодное!

— Я такого кошмара в жизни не видел! Вы носите такое на западе Шиана? — Эрик подцепил пальцем верх трусов, доходящий до самых рёбер, и захохотал. Почему-то мне действительно не хотелось больше его смущаться.

— Это — бельё для незамужних девственниц. Замужние женщины носят совсем другое.

— Но ведь ты сказала, что уже не… — Эрик вовремя остановился.

Я вспомнила, как однажды заказала себе роскошное нижнее бельё, чтобы впечатлить Тироля. Я так и не распаковала присланный портнихой пакет.

Тяжёлый, липкий мрак заполз в душу и осел в ней, сжимая горло и опаляя кожу. Да, я свыклась со смертью любимого мужчины. Да, я сохраняю оптимизм и надеюсь вскоре попасть к нему в Реаль. Но время от времени крохотные воспоминания всплывают в памяти и подрубают меня под корень. Подтянув колени к груди, я пробормотала "спокойной ночи" и отвернулась от Эрика, изо всех сил стягивая моё горе внутри живота, чтобы оно не растеклось по всему телу и не разбило меня на части, как это случалось раньше.

Эрик не ушёл. Я чувствовала его присутствие и его тяжесть на постели. Потом он осторожно положил руку на моё холодное плечо и сказал:

— А вот и она, твоя тайна.

Я не стала его разубеждать, да и вообще почти забыла о его присутствии. Пряча старую боль, я зажмурилась, заставляя себя уйти в цветущий сад Реаля — единственное место, где я могла найти покой. Когда я, наконец, заснула, всё ещё чувствовала на плече тёплую руку.

* * *

На следующее утро, когда я оделась и вышла в гостиную, Эрика уже не было. А ведь обещал, что мы станем собираться вместе. Сказал, что не оставит меня и проявит терпение. На самом деле, ему легче, если я не путаюсь под ногами. Что ж…

Столица больше не пугала меня, она пахла жизнью и надеждой. Через пару дней мы отправимся в путь, и от этого на душе так тепло, так тепло… что… даже Эрик мне симпатичен. Заскучав, я решила прогуляться. Вдруг найду лавку готовой одежды, куплю пару нормальных платьев, бельё, предметы гигиены. Пусть мне придётся всё это выбросить, но пока я в столице, хочу пожить нормально. Теперь можно. Теперь всё можно.

Пройдя полквартала, я услышала женский визг и резкие окрики кучера. Проехавшая мимо карета с резным гербом остановилась, и из неё выскочила молодая шатенка, одетая в ворох кружев и (о, богиня!) перьев.

— Шелия! Я так и подумала, что это ты! Как я рада тебя видеть! Но почему ты так одета? С тобой что-то случилось?

Имя. Мне срочно нужно вспомнить её имя.

— Неужели ты меня не узнаёшь? Диана! Пять лет назад я вышла замуж за богатого мужчину из столицы. После первого сезона, представляешь? У него огромный дом и…

Вот такие мы, провинциальные невесты. Измеряем свой успех замужеством и достоинствами супруга. Мы живём в тени мужской славы, а потом нас хоронят рядом с мужем и иногда даже не пишут имя на могильном камне.

"Господин такой-то, сделавший то-то, достигший того-то… — и только в конце маленькими буквами приписывают — … и его жена". Безымянная.

Но это уже не про меня.

— Шелия! Ты меня узнала?

Точно, Диана. Одна из восхитительных невест, так и не расставшихся с приверженностью западной моде. Если не ошибаюсь, то, когда она вышла в свет, мой отец помог её семье с приданым, потому Диане удалось заполучить успешного столичного жениха. Неудивительно, что она так рада меня видеть.

— Ты замечательно выглядишь, Диана. — Похоже, что на какое-то время мне придётся вспомнить о манерах и приличиях. — Я в столице проездом, и у меня возникли проблемы с багажом.

— Ох, бедняжка! — запричитала Диана, затаскивая меня в карету. — Ты должна срочно переехать к нам и познакомиться с моим мужем. Он такой душка! — Её мужа я помнила, хотя и смутно. Заносчивый, холодный и скучный молодой мужчина. Ах, как мне не терпится снова его увидеть! Хмм.

— Диана, честно говоря, я занята… — возразила я, но тут же спохватилась. Почему я отказываюсь? Мне предстоит продержаться в столице ещё пару дней, а то и дольше, и я не хочу повторения вчерашнего вечера и ночи. От меня никакой помощи, только раздражаю Эрика, вот он и сбежал, без инструкций и объяснений. Почему бы не переехать к Диане? Не стану болтаться у Эрика под ногами. Приеду, когда позовёт — и всё. Окрылённая очередной отличной идеей, я решила принять приглашение.

Тем временем Диана продолжала меня уговаривать.

— … а завтра вечером мы пойдём на бал в королевском дворце. Мой муж обязательно достанет для тебя приглашение. Ты должна увидеть Его Величество. Дионизий — такой душка!

Надеюсь, что король Шиана не такой-же "душка", как и противный муж Дианы. Однако, что уж скрывать, мне бы хотелось увидеть Дионизия. К детским мечтам надо относиться с уважением.

— … а вдруг ты понравишься королю, и вы поженитесь? Ой! Представляешь, что будет! Шелия — королева Шиана! Звучит замечательно!

Она восклицала так громко и пискляво, что вокруг нас собралась толпа. Всем хотелось поглазеть на будущую королеву Шиана.

— Спасибо, Диана, ты очень меня выручишь, если позволишь остановиться в твоём доме на пару дней.

Под громкий визг восторга я забралась в золочёную карету. Неужели я веду себя так же, как Диана? Надо будет спросить у Эрика, и, если он скажет "да", сброситься с крыши.

— Замечательно! Как в старые времена! Бал, красивые мужчины, танцы, флирт! — не унималась Диана.

Не знаю, какие "старые времена" она вспомнила. Мы с Дианой встречались только на семейных приёмах, так как я младше неё и тогда ещё не вышла в свет. Но я радостно кивнула в ответ, не желая вдаваться в подробности. По пути мы остановились около квартиры Эрика, и я оставила ему записку с моим новым адресом. Диане я, конечно же, солгала, сказав, что в таверне остались мои слуги.

Что я могу сказать о доме, в котором жила Диана? Полагаю, что некоторые посчитают его красивым. На огромных окнах сверкали золотые решётки. Входная дверь и перила, тоже отделанные позолотой, переливались на робком весеннем солнце. Внутри всё соответствовало тому же стилю: сияющие драгоценности, разноцветная каменная отделка, старинные картины. Мужу Дианы очень хотелось убедить гостей, что он сказочно богат.

— Какое богатое убранство! — послушно воскликнула я, и Диана радостно заключила меня в объятия.

— Обязательно скажи об этом Чинку, он так обрадуется.

Надо же, её мужа зовут Чинк. Как звон монет. На удивление подходящее имя.

Мне предоставили такие роскошные покои, что по пути в ванную комнату я насчитала семь бесценных произведений искусства. Скинув коричневое платье, я погрузилась в душистую воду и с наслаждением прикрыла глаза. В роскоши есть свои преимущества. Огромная круглая ванна из лазурита, пенистая вода с маслами, магические светильники и тёплые полотенца на подогретых камнях. Да, я понимаю, что собираюсь в горы, но это — не основание отказывать себе в маленьких удовольствиях. В последний раз.

Когда я вышла из ванной, моя одежда исчезла, а вместо неё меня ожидал новый комплект нижнего белья, многочисленные сорочки на выбор и три платья столичного покроя. Молодая служанка стояла у стены, дожидаясь моих распоряжений.

Всё-таки жизнь — очень странная вещь. А что, если встреча с Дианой не случайна? А что, если Алали проверяет, насколько я убеждена в том шаге, который собираюсь предпринять?

Служанка расчёсывала волосы, а я смотрела в зеркало, мысленно разговаривая с богиней.

— Мне не нужна эта роскошь. Меня не волнует ни шёлковое бельё, ни красивые платья, ни драгоценности. Я брошу всё это, не оглядываясь, и приду к вам на Окорпель. Надеюсь, что вы исполните моё желание и откроете вход в Реаль.

Я выглядела на удивление хорошо. Разглядывая себя в зеркало, я впервые за несколько лет заметила, насколько изменилась со дня свадьбы. Повзрослела. В волосах появилось золото, по-детски круглые щёки превратились в нежный овал лица. В последние годы я так редко смотрелась в зеркало, что показалась себе незнакомкой. Меня причёсывали и одевали внимательные горничные, но сама я оставляла внешность без внимания. Я жила прошлым, и в нём не было места настоящему.

— Выпустить несколько прядей на плечи? — спросила служанка, и внутри зародился страх. Вот так, сразу, от одной фразы. Видел бы меня Эрик, наряженную, причёсанную, — разозлился бы до крика.

— Не надо, спасибо. Просто соберите волосы в пучок.

— ПУЧОК? — ужаснулась горничная и посмотрела на дверь, видимо, боясь, что хозяйка услышит это кощунственное слово.

— Ладно, — сдалась я. — Выпускайте пряди, втыкайте шпильки. Сделайте причёску на ваше усмотрение.

Простая причёска не спасёт меня от гнева провожатого. Если Эрик увидит меня наряженной, мне не поздоровится. Даже если напомню ему, что он исчез, не оставив никаких указаний. Да и что теперь пугаться, раньше надо было думать. А теперь… Сбежать от Дианы сразу после приезда было бы верхом неприличия, поэтому я спрятала страх и направилась на поиски знакомой. Мы гуляли в саду, пили чай и болтали. Когда, ёрзая от смущения и любопытства, Диана поинтересовалась причинами моего решения остаться старой девой, я вскользь упомянула гибель контрактного жениха и сослалась на желание служить Алали.

Когда вернулся Чинк, мы стали готовиться к обеду.

Чинк оказался именно таким, как я его запомнила — скучным и высокомерным, с узкими плечами, жидкими волосами мышиного цвета и цепким взглядом. Ко мне он отнёсся очень даже дружелюбно, особенно после щедрых комплиментов в адрес его владений. Они с Дианой искренне обрадовались моему намерению отправиться в путешествие. Я рассказала им сказку о том, как собираюсь ездить по Шиану в сопровождении целой армии слуг, компаньонок и, в целях безопасности, опытного провожатого. Надо же было как-то объяснить неминуемое появление Эрика? Одно дело — не зацикливаться на приличиях с ним наедине, другое — в присутствии старых знакомых. Я старалась не думать о том, как ужаснутся родители, когда до них доползут неминуемые слухи. Хозяева выразили восторг по поводу моей предусмотрительности, тщательно пряча за этим полное равнодушие.

Однако это равнодушие быстро испарилось, по крайней мере, со стороны Дианы, когда в их доме появился Эрик. Когда по приказу Чинка дворецкий провёл моего провожатого в обеденный зал, Диана застыла с открытым ртом, на дне которого покоился кусочек непрожёванного бифштекса. Мне следовало как-то отвлечь Чинка, чтобы тот не заметил восторженного ступора жены, но я была слишком озабочена исходящими от Эрика волнами презрения. А двигались они в мою сторону. Куда же ещё?

— Ты сбежала! — рявкнул он, ткнув в меня пальцем и не обращая внимания на хозяев.

Задрав подбородок, я повернулась к Чинку.

— Прошу прощения за грубое вторжение. В столице очень трудно найти приличных провожатых.

— Не смей за меня извиняться! — приказал Эрик. — Я мотаюсь по городу, покупаю тебе одежду и снаряжение, а ты сидишь в золотой клетке и пьёшь вино!

Диана булькнула и подавилась.

Я не сомневалась, что Чинк прикажет слугам выкинуть Эрика на улицу, да и меня вместе с ним. Однако муж Дианы меня удивил. Переведя внимательные, бесстрастные глаза с меня на провожатого и обратно, он встал, подошёл к Эрику и протянул ему пустой бокал.

— Позвольте предложить вам вина. А потом мы с вами пообедаем, выпьем чего-нибудь покрепче, а Шелию отправим покупать одежду для вас.

— Мне не нужна… — начал Эрик, но потом осознал комичность положения и, помимо воли, улыбнулся хозяину дома. — Прошу прощения, что я нарушил ваш покой. Я очень рассержен на эту… на вашу гостью.

Он последовал за хозяином и сел рядом со мной, обводя презрительным взглядом моё платье. Кстати, красивое, без кринолина. Воспользовавшись паузой, я сбивчиво объяснила:

— Эрик, я рассказала моим знакомым про путешествие и про то, что ты повезёшь нас со слугами и Лиозной по королевству. Извини, что я тебя не дождалась, но ты не оставил никаких указаний.

Очень надеюсь, что он мне подыграет и не разоблачит ложь. Не хочу, чтобы слухи о моём падении долетели до родителей раньше, чем мы уедем из столицы.

Эрик ничего не ответил, и я не смогла прочитать его взгляд. Диана по-прежнему разглядывала гостя широко распахнутыми глазами, а Чинк невозмутимо вернулся к еде.

— Могу ли я предложить вам с нами отобедать? — Голос Дианы прозвучал очень официально и как-то скрипуче.

— Нет, спасибо, я уже обедал, — вежливо ответил Эрик, не сводя с меня глаз. — Сожалею, но мне придётся похитить вашу гостью, так как компаньонка и семеро слуг ждут, чтобы сопроводить её на примерку. Новых платьев. С кружевами. — Эрик плевался словами, как ядом. — Вы и сами понимаете, как это важно. Нельзя же ехать в такое путешествие без новых кружев и оборок. — Диана согласно закивала, Чинк закатил глаза, а я прониклась благодарностью к Эрику за то, что он смог хоть частично сдержать злобу и не выдал меня. — Слуги ждут в карете… графиня… так что вам придётся поторопиться. — Усмешка Эрика вызвала дрожь в позвоночнике. Нехорошую.

Чинк отложил салфетку и встал.

— Шелия, я надеюсь увидеть тебя сегодня вечером. Я рад, что ты согласилась у нас погостить.

Поблагодарив неожиданно-радушного хозяина, мы почти покинули его особняк, как вдруг рядом с нами материализовалась всё ещё дико возбуждённая Диана.

— Господин Натерро, завтра вечером мы отправляемся на бал в королевский дворец. Мой муж запросил приглашение и для Шелии. Не хотите ли вы её… нас сопровождать? — спросила она, всем своим видом показывая, что ей хотелось, чтобы Эрик сопровождал только её.

Я сделала шаг назад, чтобы не мешать их флирту, и чтобы скрыть это дело от всевидящих глаз Чинка. За время обеда я прониклась к хозяину неожиданной симпатией, несмотря на его высокомерие, драгоценные решётки и неубедительный внешний вид.

Отвернувшись от Дианы, Эрик дёрнул меня за рукав.

— Ты собралась на бал??? На БАЛ???

На его лице не было ни одной положительной эмоции. Зато отрицательных — очень много, причём самых разнообразных.

— Я … честно говоря… если возражаешь, то я не пойду. Понимаешь, Эрик, я никогда не видела Дионизия Достойного, но всегда мечтала с ним познакомиться. У нас с ним столько общего…

Если на вас нападает паника, задержите дыхание. Всё, что угодно, только не тараторьте. Молчите с достоинством и переждите самое худшее. Я позволила себе ответить, не думая, и сказанула лишнего.

— Что у тебя может быть общего с нашим королём? — поинтересовался Эрик. Хороший вопрос. Кроме того, что мы оба потеряли возлюбленных — ничего. Но в этом я признаться не могу.

— У нас много общего, — уверенно заявила я. Хорошее начало, смелое. А дальше-то что? — Он богат, и я тоже…

— Ты помешана на своём богатстве! — рявкнул Эрик, и Диана пискнула, в полном восторге от его грубости.

— У нас много общего, — зачем-то повторила я. Зря. Надо было остановиться на богатстве.

— Позволь догадаться: деньги, драгоценности, поместья и титулы, — презрительно бросил Эрик.

— Он не женат! — воскликнула Диана. — Представляете, что будет, если Шелия покорит сердце короля и выйдет за него замуж?

Если до этого Эрик смотрел на меня с презрением, то теперь он опешил. Воспользовавшись затянувшейся тишиной и тем, что провожатый перестал дёргать меня за рукав, я проскользнула мимо них с Дианой и выбралась на улицу. Прислонившись к каменной стене, прикрыла глаза и с восторгом глотнула свежего весеннего воздуха.

Входная дверь открылась, и Эрик подошёл ко мне и присел на корточки. Какое-то время мы молчали, потом он поднялся, взял меня под локоть и потянул за собой.

— Собираешься замуж за короля? — лаконично спросил он.

— Сразу же, как только вернусь с Окорпеля, — ответила я в том же духе. Эрик не требовал от меня откровений, а притворство и ирония казались безопаснее, чем правда.

— Ты очень уверена в себе.

— Знаю.

— Ты всегда добиваешься своего?

Я многозначительно усмехнулась, намекая на то, что умудрилась заставить его стать моим провожатым.

— Я задал глупый вопрос, — согласился Эрик. — А как насчёт твоей репутации? Думаешь, тебя подпустят к королю после того, как ты проведёшь несколько недель наедине со мной?

— Меня — и не подпустят? Шутишь, что ли? Я и его ограблю, а Арсентий мне поможет. В истории королевства меня запишут, как скандальную королеву Шиана.

Закрыв за нами калитку, Эрик подтолкнул меня в направлении незнакомой кареты.

— Но, если ты станешь королевой Шиана, тебя больше не отпустят со мной в горы. Неужели ты думаешь, что одного восхождения будет достаточно? Должен тебя предупредить, Шелия, к этому делу легко привыкнуть. Адреналин, восторг, риск, безумная красота, сила природы… всё это связывает по рукам и ногам. Ты пожалеешь, если запрёшь себя в клетку.

Щемящая боль кольнула в самое сердце, и я поморщилась и остановилась. Мне очень не понравились слова Эрика. Я не собираюсь возвращаться с Окорпеля, не собираюсь наслаждаться его красотой и силой природы. Я найду переход в Реаль и исчезну.

— Что с тобой? Только не говори, что обиделась! — фыркнул Эрик.

— С чего ты вдруг разволновался? Ты всё время меня обижаешь. — Дёрнувшись, я высвободила руку и пошла рядом. — Если я стану королевой Шиана, то введу новые правила поведения коронованных особ. В них в обязательном порядке будет входить ежегодное паломничество на Окорпель.

— Не забудь и южные горы, — усмехнулся Эрик. — Слушай, а зачем тебе становиться королевой?

— Ладно тебе, отстань. — Мне расхотелось шутить, да и не уверена, что Эрик принял мои слова за шутку. — Лучше скажи, куда мы идём.

Мы ехали, потом шли. Долго. Потом меня меряли, поворачивали, одевали в странные брюки и рубашки, которые облегали тело так тесно, что я чувствовала себя голой. Портные (мужского пола!!) обращались только к Эрику, обсуждали мою одежду, тыкали пальцами и щипали, проверяя эластичность ткани. Покрутившись около моей груди, портной позвал помощницу, и тогда я перестала реагировать на окружающие события. Пусть делают со мной, что хотят. Я одновременно существую в двух параллельных мирах, и в одном из них не соблюдается вообще никаких приличий.

Я знала всего один способ уйти от реальности — мечтать о Тироле. Сохранившаяся между нами связь была не чем иным, как магией. По-другому и не объяснишь. Ведь он приходит ко мне в снах, и я чувствую, что он меня ждёт. Верит, что я найду путь. Я до сих пор слышу его последние слова:

"Таким будет каждое наше прощание!"

Чувствовал ли он, что мы расстаёмся навсегда? Тироль подарил мне живую страсть и обещание счастья. Такие вкусные, горячие воспоминания могут быть только о человеке, который по-прежнему жив. В Реале, в новом мире. Счастье с привкусом вишни.

— ШЕЛИЯ!!!! — заорал Эрик мне в ухо. — О чём ты размечталась? Да ещё и облизываешься. Ты же только что обедала! Заедем в контору, а потом купим еду для похода.

Глянув на провожатого с упрёком, я послушно оделась и вышла из лавки. Эрик никогда не сможет понять мою мечту с привкусом вишни.

Когда мы подъехали к конторе, Эрик посмотрел на меня с сомнением, но всё-таки не решился оставлять меня в карете.

— Зайдёшь со мной, поможешь нести папки, — приказал он.

Странно снова заходить в его контору, в этот раз — в роли напарницы. Такой же беспорядок, но смотрится по-другому. Эрик знает, где что лежит, безошибочно достаёт папки и передаёт мне.

— Запру дела дома в сейфе, — бурчит себе под нос, потом смеётся: — на случай, если сюда нагрянут твои подружки с отмычками. — Потом достаёт очередную папку, открывает и трясёт перед моим носом: — Никогда не встречал ничего печальнее, Шелия. Никогда.

На верхней части страницы я вижу моё имя. Полное. И дату рождения.

Больше я не вижу ничего, потому что буквы расплываются. Всё, на что я способна — это уронить папки и наклониться, чтобы прийти в себя. Эрик навёл обо мне справки. Он обо всём знает.

Глупо удивляться, ведь он — детектив. Не возьмёт человека в горы, не проверив как следует. Но я надеялась, что рекомендация Арсентия послужит достаточной проверкой.

— Да ладно тебе! — хохочет он, перегибаясь через стол. — Это не стало для меня сюрпризом.

— Что? — глухо выдаю я из-под стола.

— Что ты — печальное существо.

Застываю на коленях, медленно, осторожно дышу, потом сгребаю папки в кучу. Эрик обо всём знает и смеётся надо мной? Как это бесчеловечно.

— Сама посмотри! — продолжает он, и я послушно поднимаю голову. Он машет передо мной мятой страницей, наполовину заполненной печатным текстом. — Ты — взрослая женщина, а это — всё, что на тебя накопали. Да и вся эта информация — полная чепуха. Бесполезные подруги, безделье и женские глупости. Столько лет — и ничего, заслуживающего внимания. Ни одного интересного греха.

Собрав папки, я заставила себя встать и улыбнуться. Эрик пока что не отказался брать меня в горы, так что надо держать лицо. Наклонившись над столом, я притворилась, что навожу порядок.

— Какое лестное мнение! — сумела сказать, несмотря на дрожащие губы.

— …хотя… есть тут один любопытный факт.

О, Богиня! Я должна казаться невозмутимой, пока не пойму, к чему он ведёт.

— Ох, Эрик, я захлёбываюсь от гордости. Неужели ты нашёл в моей биографии что-то достойное твоего интереса?

Если он разгадал мою тайну — нашему походу конец.

— То, что тебя обучали финансам и праву. Это потому, что не было другого наследника?

— Да! — ответила слишком радостно, обмякнув от облегчения. Неужели он не узнал про Тироля? — Брат намного младше меня. Между прочим, я тебя предупреждала: в Шиане нет человека скучнее меня. Не понимаю, зачем ты тратил время на проверку. — Собрав папки, я невозмутимо уставилась на провожатого.

— Я особо и не проверял. Отправил человека к твоей гувернантке, и она довела его до заикания. Страшная женщина. А потом я поговорил с Арсентием и отозвал человека. Теперь я верю, что у тебя была очень скучная жизнь. Хоть в одном тебе повезло — отец собирался навязать тебе контрактный брак с северным хлыщом, но тебя спасла случайность. Слышала бы ты, как возмущалась твоя гувернантка, как она тебя жалела. Боюсь представить, что за чудовище раскопал твой отец. Благодари богиню, Шелия, контрактные браки — это зло.

— Зло, — повторила я, — зло и ещё раз зло. Здесь есть дамская комната?

— Налево по коридору. Я буду готов через пару минут.

Шаг к двери. Только бы не упасть в обморок. Только бы не распасться на части перед глазами провожатого, который назвал Тироля злом.

— Шелия!

— Ммм, — не оборачиваюсь. Провожу пальцем по пыльному гербу Шиана. Эрик сказал, что контрактные браки — это зло. Назвал Тироля северным хлыщом. Я так хочу ударить его, выместить на нём беспочвенную злобу.

— Я уверен, что твоя тайна связана с мужчиной. Иначе и быть не может. Провинциальная девица с твоим воспитанием просто не может мечтать ни о чём другом.

Я всегда буду гордиться тем, что произошло дальше. Выкарабкавшись из глубокого шока, я обернулась и подарила Эрику презрительную улыбку.

— Правда? Ни о чём другом? Я не могу мечтать о владении магией? О том, чтобы сделать в этой жизни хоть что-то стоящее? Я не могу попросить богиню, чтобы она позволила мне изучать науки? Мужчины — это единственное, о чём я способна думать, да?

На секунду мне ужасно, до боли в желудке захотелось, чтобы так было на самом деле. Я даже проверила свои ощущения — вдруг обучение наукам придётся мне по душе? Но нет, моя мечта на изменилась, яркая, как и раньше. Тироль Андарио.

Эрик смутился. Не покраснел, конечно, но опустил взгляд и зашуршал бумагами.

— Поторапливайся! — рявкнул нарочито грубо и бросил мою папку в мусорное ведро.

Мы снова ходили по лавкам, выбирали продукты. Мука, сушёные фрукты и овощи, сахар, молочные шарики, сыр, крупа, маринованное мясо и многое, многое другое. Я чувствовала себя глупой и бесполезной, о чём и не преминула сказать моему провожатому.

— Ты такая и есть, — согласился он, даже не пытаясь смягчить удар. — Твоя одежда будет готова послезавтра, так что, если тебе так уж приспичило, отправляйся на бал. Ночуй у подруги, раз тебе там удобнее, но сама приедешь ко мне утром после бала. Мы заберём одежду у портного и сразу отправимся в путь.

— Спасибо. — Я так устала, что мне не хотелось больше разговаривать. В мыслях я по-прежнему целовалась с Тиролем. На клетчатом пледе. В Реале. А в действительности я еле поместилась в карету, загруженную покупками, сделанными вместе с малознакомым мужчиной с пугающей внешностью. С человеком, который назвал мой несостоявшийся брак злом.

Эрик отвёз меня к Диане, и я спрыгнула с подножки, не дожидаясь помощи, и побрела к дому.

— Шели, — тихо позвал он.

Он назвал меня "Шели", хотя и обещал никогда этого не делать. Стоит ли показать, что я заметила?

— Что, Эрик? — Лучше не показывать. Он пытается наладить отношения, чтобы не ссориться перед походом, а у меня нет сил об этом думать.

— Хочешь, чтобы я пошёл с тобой на бал?

Мне следовало задуматься о том, почему этот независимый, опасный и, порой, жестокий мужчина вдруг задал мне этот вопрос, но вместо этого я вспомнила гувернантку и сопутствующее безумие моей юности. Причёски, танцевальные пируэты, музыкальные инструменты, тонкие талии. Как смешно и печально. Я свято верила, что все эти тщательно отработанные таланты были моим пропуском на лучшие балы, где я смогу найти самого прекрасного жениха. Я так об этом мечтала! Какая ирония. Как резко изменилась моя жизнь! Я приглашена на самый престижный бал королевства и могу взять с собой мужчину, от вида которого у моей знакомой потекли слюнки. А мне всё равно.

— Я задал тебе вопрос, Шели.

— Извини, Эрик, я задумалась. Нет, спасибо, я не хочу, чтобы ты сопровождал меня на бал.

Не подумав о последствиях, я начала подниматься по ступеням крыльца, когда услышала с каким грохотом Эрик захлопнул за собой дверцу кареты.

— Двигайся уже! — заорал он кучеру.

Ох, богиня, какая же я эгоистка! Я даже не подумала, что Эрик — самый обычный смертный, которому любопытна жизнь власть имущих. Ему наверняка захотелось увидеть Дионизия и поглазеть на убранство дворца. Не думаю, что он часто получает такие приглашения. Мне следовало об этом догадаться. Ничего, я завтра же это исправлю: напишу ему, что передумала, и попрошу меня сопровождать.

В тот вечер Диана не дала мне спать до часа ночи. Закончив хвастаться своей великолепной жизнью, она мучила меня бесконечными вопросами об Эрике и наших несуществующих отношениях. Так как Диана записала меня в старые девы, темпераментность провожатого застала её врасплох.

— Эрик такой сильный, такой опасный, — с придыханием шептала она. — Он огромный! Отец не позволил бы мне даже смотреть на такого. До чего же он хорош! Такая сила, такая власть во взгляде! А шрамы! Он похож на убийцу! А вдруг он действительно наёмный убийца? Ох… повезло же тебе.

— Время покажет, повезло мне или нет, — думала я, засыпая.

* * *

Следующий день пролетел незаметно. Не знаю, чем занимался Эрик, но мы с Дианой болтали и готовились к балу. Подруга одолжила мне самое строгое из своих бальных платьев (после того, как я отвергла гору кружев, перьев и цветов), и мы провели всё утро, подбирая украшения и обсуждая столичные причёски. После завтрака я сообщила Диане, что отправлю к Эрику курьера с просьбой сопровождать меня на бал. В ответ она непонимающе наморщила крохотный веснушчатый носик.

— Он прислал записку ещё вчера вечером. Поблагодарил за приглашение и сказал, что прибудет сюда в семь, чтобы отправиться в нашей карете.

— Он принял твоё приглашение? — поразилась я.

— А с чего бы ему отказываться? — кокетливо отозвалась Диана.

Полагаю, что это хорошо. Значит, провожатый на меня не обиделся.

Однако Эрик Натерро на меня обиделся, причём очень. Как мальчишка, по-детски, по-глупому. Он сел рядом со мной в карете, но тут же повернулся спиной и всю дорогу разговаривал только с Дианой, подкармливая её мелкими комплиментами. Она таяла, в то время как Чинк поглядывал на меня с лёгкой усмешкой. Видимо догадался, что мы с Эриком поссорились.

— А вам хотелось бы стать королём? — кокетливо спросила Диана.

— Почему бы и нет, — согласился Эрик. — Вы будете смеяться, но в детстве я именно об этом и мечтал. Быть окружённым толпой придворных, которые ловят каждое моё слово. Завести себе пятьдесят любовниц. Делать всё, что мне заблагорассудится.

— Вы бы стали отличным королём, — мечтательно вздохнула Диана, — властным, справедливым, но зачем вам столько любовниц?

— Вы правы, — галантно согласился Эрик. — Пятьдесят — это слишком много. Пусть будет сорок девять.

Кстати, Эрик выглядел замечательно. В идеальной белой рубашке, облегающих брюках и строгом камзоле он был похож на… на наёмного убийцу, собравшегося на бал.

— Эрик похож на рыцаря, который спасает принцессу, заточённую в высокой башне, — восторженно прошептала Диана, когда мы вышли из кареты. Точно. Рыцаря, которому кто-то сломал нос и разбил челюсть. Неоднократно.

Эрик подал Диане руку, и они поспешили к парадной лестнице. Проследив за ними взглядом, Чинк усмехнулся и спросил:

— Чем же вы так уязвили своего провожатого, графиня Дакорте?

— Всего лишь не пригласила его на бал. Кто же знал, что ему приспичило увидеть короля? У вас случайно нет знакомых, которые подойдут мне в качестве провожатого? Боюсь, что Эрик никуда со мной не поедет.

— Нет, Шелия, я не знаю никого, кто подошёл бы тебе лучше, чем Эрик.

В этой фразе прозвучала некоторая двусмысленность, но я не стала о ней задумываться. Ведь Чинк стал свидетелем наших стычек, а люди всегда считают ссоры предвестниками страсти. Не могла же я рассказать Чинку о том, как Эрик вышвырнул меня из своей конторы, и как я его ограбила? Или о том, что мы — напарники, которые собираются в горы. Вдвоём. Поэтому я позволила ему думать о нас всё, что ему заблагорассудится.

А потом я отвлеклась.

Его Величество Дионизий Достойный растворил все мои тревоги одним взглядом ошеломляющих голубых глаз. Он принадлежал к типу мужчин, которые с возрастом становятся только привлекательней. Хотя какой у него возраст, всего немного за тридцать. Чинк постоянно шептал мне на ухо: "Как тебе дворец? Посмотри на мрамор! Знаешь, из чего сделаны перила?", но я его не слушала. Да, королевский дворец отделан красиво и со вкусом (чего нельзя сказать о доме Чинка!), но я не могла отвести глаз от Дионизия. Как он умудрился сохранить холостяцкий статус? К своему стыду я совсем не помнила его биографии. Где он вырос? Кем воспитывался? Такие, как Дионизий, с рождения пропитаны достоинством и властью, и это ощущается в каждом их движении.

Заметив, как бесстыдно я разглядываю нашего распрекрасного монарха, Эрик ткнул меня в бок.

— Челюсть с пола подними!

— Отстань! — Не позволю Эрику испортить праздник. Это — самый последний бал в моей жизни и моя первая и последняя встреча с Дионизием. Даже если меня выведут отсюда под конвоем, я буду вести себя так, как хочу.

— Не мог бы ты представить меня Дионизию? — попросила я Чинка. Меня тянуло к королю с такой силой, как будто сама богиня желала услышать нашу беседу.

Эрик прошипел что-то по поводу провинциальных девиц и чумы, и, притворно возмутившись, Диана положила руку на его плечо. Интересное дело: её муж стоит рядом, а она ласково поглаживает другого мужчину. Отличные здесь нравы. Немудрено, что Диане нравится в столице!

— Эрик, тебе не о чем волноваться. На наших планах это не скажется, — заверила я.

— Не мешай ей, Эрик, а вдруг она понравится Дионизию? — защебетала Диана. — Я отдала Шелии моё лучшее платье! Представляешь, мы будем дружны с королевой Шиана!

Чинк взял меня под руку и потянул в направлении трона.

— Шели, если наделаешь глупостей, я никуда тебя не возьму! — Голос Эрика прогрохотал над толпой, привлекая любопытные взгляды.

За кого он себя считает? Каких глупостей я могу наделать? Эрик — провожатый, а не гувернантка, и его поведение выходит за рамки допустимого. Пусть сразу поймёт, что я не позволю мной командовать.

Извинившись, я отстранилась от Чинка и подошла к Эрику вплотную.

— Поясни пожалуйста, что ты считаешь глупостью? Обычный разговор? Улыбку? Занятия любовью? — прошептала я, с удовольствием наблюдая, как багровеют, а потом бледнеют пятна на его скулах. — Ты — мой провожатый, а не мамаша. Ты ведь и сам сказал, что не заботишься о мнении окружающих, так позволь мне делать то, что я хочу. Мы ещё не в горах.

Не дожидаясь его реакции, я вернулась к Чинку. Пусть Эрик считает, что я собираюсь соблазнять Дионизия. Ему лучше сразу понять, что он не сможет во всём меня контролировать.

Через две минуты я напрочь забыла об Эрике.

— Ваше Величество, позвольте представить вам графиню Шелию Дакорте из западной провинции. — Склонившись перед королём, Чинк бросил мне ободряющую улыбку. Надо же, муж Дианы оказался на удивление приятным мужчиной.

— Ваше Величество, для меня огромная честь с вами познакомиться, — произнесла я с должным, причём неподдельным пиететом. — Я с раннего детства восхищалась вашим портретом в галерее отца, поэтому увидеть вас в действительности — большая честь.

Дионизий от души рассмеялся, и его глаза заискрились ярко голубым цветом.

— Если молодая девушка говорит, что восхищалась моим портретом с детства, значит, я становлюсь стариком!

Придворные тут же начали возражать, но король раздражённо махнул рукой.

— Перестаньте! Я и сам знаю, сколько мне лет. Какая миссия привела вас в столицу, Шелия? — поинтересовался Его Величество. — Ищете жениха?

Хмм… В принципе, так и есть, но не думаю, что Дионизий догадывается, как и где я собираюсь его искать!

— Я… не совсем, Ваше Величество, — созналась я и посмотрела по сторонам. К счастью, Чинк уже вернулся к Диане, чтобы наблюдать за её неподобающим флиртом с Эриком. Будет лучше, если никто из них не услышит мои следующие слова. — Дело в том, что мой возлюбленный трагически погиб, — добавила я.

— Простите меня, Шелия, я не хотел причинить вам боль, — искренне извинился Дионизий. В нём явственно чувствовались доброта и душевная сила, подпитанные трагичным прошлым. Меня влекло к нему, но не как к мужчине, а как к другу. Ещё минута, и я расскажу ему обо всём, и это пугает и будоражит одновременно. Присев в реверансе, я неловко попятилась в сторону моих друзей. Казалось, что между нами с Дионизием натянута невидимая нить, и если я отойду от него, то она разорвётся, и я буду сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Я сделала ещё несколько маленьких шажков. Дионизий следил за мной… с волнением? Неужели он чувствовал то же самое?

— Шелия! — вдруг воскликнул он, слишком громко. Гости обернулись, пытаясь разглядеть меня в толпе. — Могу ли я пригласить вас на танец?

Музыканты послушно заиграли мелодию, соответствующую торжественности момента, но я не слышала музыки. Мир сузился до одного квадратного метра, на котором двигались мы с Дионизием Достойным. Не поймите превратно, в этом моменте не было никакой романтики, только внезапное родство душ, которое захватило и пленило мой разум. Да и Дионизий тоже выглядел весьма озадаченным.

— У меня появилось ощущение, что вы хотите мне что-то сказать, — пробормотал он чуть слышно.

— Я так рада, что вы пригласили меня на танец, Ваше Величество. Теперь я могу честно ответить на ваш вопрос и признаться, что я делаю в столице. Я ищу переход в Реаль, чтобы воссоединиться с моим женихом.

Видели бы вы его лицо! Не перечислить эмоций, которые отразились на нём всего за пару секунд. Невозмутимый король Шиана выдал громогласное "Ах!" и остановился. Музыка понеслась дальше. Танцующие пары разбивались о нас, как прибой о берег, но мы замерли, закованные в общую тайну.

Я рисковала. Сильно. Очень, очень сильно. Но признаюсь честно: как только я вошла в зал и увидела короля, я осознала, что при возможности скажу ему правду. Каждому человеку необходимо, чтобы хоть кто-то его понимал. Я знала, что Дионизий, который однажды потерял любимую женщину, не станет отговаривать и осуждать меня.

Музыканты ускорились, как будто пытаясь сдвинуть нас с места. К нам подплывали любопытные пары, изгибая шеи и напрягая слух. Мы с Дионизием стояли в середине залы, уставившись друг на друга. Опомнившись, король кое-как обхватил мою талию и увлёк за собой.

— Вы собираетесь попасть в Реаль, чтобы воссоединиться с любимым мужчиной, — повторил он, пытаясь поверить в услышанное.

Я кивнула.

— Тогда я скажу вам следующее. Я — король Шиана, могущественный, богатый и всесильный. Мои подданные считают, что мне всё подвластно, но это не так. Я не могу сделать то, на что идёте вы. На моих плечах целое королевство, и я не могу бросить его и поступить так, как требует моё сердце. Я завидую вам от всей души.

Значит, он действительно очень любил свою женщину. Я сделала глубокий вдох и прикусила губу, чтобы не заплакать. Как же это замечательно, когда тебя понимают!

— Расскажите мне о нём, — попросил Дионизий.

И я рассказала. Посреди битком набитой залы, во время королевского бала, омываемая завистью придворных. Я рассказала про контракт, про внезапную любовь, про Реаль и клетчатый плед и про многое другое. Даже про привкус вишни. Дионизий слушал, улыбался, не забывая вести в танце. Он не делился своей печалью, чтобы не завидовать мне ещё больше.

Потом мы обсудили мои планы, и Дионизий одобрил идею взойти на Окорпель.

— Испытания Окорпеля славятся своей сложностью, но, если вы пытаетесь попасть в Реаль, это — надёжный путь. Я не знаю, где именно находится переход. Широко известно, что у нас с богиней — не самые лучшие отношения. Арсентий, мой главный маг, знает местоположение переходов, но не вправе раскрыть тайну богини. Надеюсь, что у вас всё получится, Шелия. Даже если вы не найдёте переход, то доберётесь до утёса желаний, и тогда сможете попросить Алали отправить вас к жениху. Только осторожнее в предгорье, там недавно началась эпидемия весенней саспирии. После долгой зимы талая вода стекает по горным склонам и застаивается в низине. К концу весны в сырости и тепле процветают различные болезни. Не думаю, что перспектива задохнуться от воспаления лёгких вас порадует.

Мы протанцевали два танца. Или три. Кто знает? Мы вели себя возмутительно, и придворные не преминули нам об этом сообщить. К нам постоянно подходили то кавалеры, то дамы, пытаясь разъединить воркующую парочку. Но Дионизий отмахивался от них, закрывая меня своим телом.

— Шелия, вы понимаете, что я безнадёжно вас компрометирую? — усмехнулся король после очередного нашествия его поклонниц.

— Так как это — мой последний бал, думаю, что моя репутация выдержит эту нагрузку.

В этот момент к нам подошёл Эрик.

— Могу ли я пригласить графиню Дакорте на танец? — еле различимо выдавил он сквозь сжатые зубы.

— Нет. Прошу тебя, Эрик, оставь нас, — прошипела я, сверкая глазами.

Он отошёл, но остановился невдалеке, глядя на нас с глубочайшим осуждением.

— Если не ошибаюсь, этот мужчина — ваш провожатый? — поинтересовался Дионизий.

— Да.

— Он вам не подходит, Шелия. Категорически. Позвольте мне помочь. У меня целый отряд стражи, и среди них есть очень надёжные люди. Я выберу вам одного из лучших или даже двоих.

— Спасибо, Ваше Величество, но Эрик хоть и похож на злодея, но он — очень надёжный человек. Он уже доказал это несколько раз. Его порекомендовал сам глава магического ведомства

— Я именно об этом вас и предупреждаю, Шелия. Он слишком надёжный и уже начал о вас заботиться. Этот мужчина не позволит вам уйти в Реаль. Кто знает, как выглядит переход в мир богини. Может, это тоннель, а может — и пропасть. Эрик не позволит вам подвергнуть себя опасности. Я найду для вас стражника, который будет беспрекословно выполнять ваши указания, но при этом не переусердствует и позволит вам делать то, что вы захотите.

Устало вздохнув, я покосилась на Эрика, который всё ещё следил за нами взглядом удава. Что делать? А что, если король прав?

— Подумайте об этом, Шелия. Если захотите моей помощи, сообщите в канцелярию.

— Благодарю вас, Ваше Величество.

— Не за что. Шелия, вы делаете то, о чём я могу только мечтать. Я завидую вам и желаю удачи.

— Спасибо. Может, и вы когда-нибудь решитесь?

— Сомневаюсь, — горько усмехнулся Дионизий. — Во-первых, Алали на меня рассержена. Я обвинил её в смерти моей женщины и вёл себя недостойно. А во-вторых, проблема в том…

Это признание далось Дионизию с большим трудом. Он остановился, отпустил меня, а потом резко притянул к себе и зашептал прямо в ухо.

— Проблема в том, что женщина, которую я любил, предпочла другого. Она ушла с ним в Реаль. Даже если я попаду туда, то не смогу быть с ней. Может, она и любила меня, но его она любила ещё сильнее.

Ахнув, я закрыла глаза, скрывая слёзы. Так вот в чём дело! Обняв Дионизия, я положила голову на его плечо. Придворные, дворец, да и вся столица отошли на задний план. Мы кружились по залу, вдвоём, в нашем мире потерянной любви и искреннего сочувствия.

— Шелия, ещё пару танцев, и меня заставят на вас жениться, — печально прошептал Дионизий. Я тут же отпустила его плечо, и мы медленно побрели к трону, взявшись за руки. Мне так хотелось взять его с собой! Не потому, что он — король, а из-за родства душ. Из-за общности порыва и невозможности забыть того, кто отпечатался в твоём сердце.

— Я сожалею, что больше не встречусь с вами, Ваше Величество.

— А я об этом не сожалею, Шелия. Если мы больше не встретимся, я буду рад за вас и вашего жениха.

Остановившись у трона, Дионизий склонился и поцеловал мою руку. Его глаза блестели.

— Ваше Величество, — прошептала я, наклоняясь ближе. Придворные притворялись, что разговаривают и занимаются своими делами, но на самом деле за нами следила вся зала. — Скажите, а вы верите в то, что… что Реаль действительно существует? — последние слова я произнесла одними губами. Не подумайте, я не сомневалась в правдивости легенды, но мне захотелось услышать ответ короля.

— Нет, не верю, — ответил Дионизий, сжимая мою ладонь. — Я знаю об этом наверняка.

Такой вот волшебной оказалась моя первая и единственная встреча с Дионизием Достойным, великим королём Шиана и совершенно прекрасным мужчиной.

* * *

Вокруг меня шипела толпа, и, хотя Диана и Чинк любили быть центром внимания, даже они начали волноваться и предпочли вернуться домой. Придворные обсуждали меня, даже не пытаясь приглушить голоса. Меня это не смущало, так как выглядела я отлично. Вплоть до ногтей и подчёркнутой талии. Я знала, что этот бал будет самым последним в Шиане, и постаралась запомнить каждую минуту. Таинственная графиня с далёкого запада покорила убеждённого холостяка Дионизия Достойного. Именно об этом шептались придворные, когда мы пробивались к выходу. Схватив за талию, Эрик тащил меня за собой так небрежно, как будто я была старым сундуком.

— Мне больно! Останутся синяки! — жаловалась я.

— Ничего страшного. Его Голубоглазое Величество поцелует их, и тебе станет легче. — Мне не понравился тон Эрика. Злобный, скрипучий, голос разозлённого мужчины.

— Я не приглашала тебя на бал.

— Я предупреждал: если будешь неподобающе себя вести, я не возьму тебя с собой. Всё. Ты доигралась.

— Отлично! Ты мне и не нужен! Дионизий сказал, что ты мне не подойдёшь, и предложил в провожатые своего стражника.

— Очень удачно, потому что я отказываюсь иметь с тобой дело.

— Тогда не тащи меня за собой.

— Хорошо, оставайся здесь.

Эрик внезапно отпустил меня и исчез, а я осталась одна посреди любопытной толпы. Они засыпали меня вопросами, прикасались к платью, к рукам. Беспомощно оглядываясь по сторонам, я задыхалась от тошнотворного придворного запаха. Потные, надушенные тела, вино и сплетни. Пытаясь найти выход, я расталкивала придворных, но не знала, куда повернуть.

"Милочка, что связывает вас с Дионизием…", "Где вы живёте?", "Я приглашаю вас завтра вечером …", "О чём вы говорили…", "Вы любовники?", "Сколько вам лет?", "Вы замужем?"

Они держали меня в тисках любопытства, и я задыхалась.

— Пропустите её! — Два мужских голоса. Два низких, властных, бархатных голоса. Или у меня начались галлюцинации?

Я подняла глаза. С одной стороны стоял Дионизий, с другой — Эрик, и они смотрели друг на друга. Дионизий — внимательно, оценивающе. Эрик — враждебно, осуждающе.

— Я ошибся, Шелия, — сказал Дионизий. — Этот мужчина подходит вам в провожатые. — С этими словами король удалился.

Эрик проводил монарха тяжёлым взглядом, потом подхватил меня под руку и повёл к карете. Диана и Чинк уже ждали нас внутри.

— Что теперь начнётся! — возбуждённо пропищала Диана. — Нас уже пригласили в лучшие дома столицы. Моя подруга — избранная короля Шиана! Это невероятно! Магия, не иначе! Ты только подошла к нему — и всё. Дионизий сражён наповал! Вы танцевали, обнимались, вы даже держались за руки. При всех! Это — любовь с первого взгляда. Я умираю от любопытства. Скажи, о чём вы так долго разговаривали с королём? Нет, подожди, начнём с главного: Дионизий сделал тебе предложение? — Диана уставилась на меня, жаждая заглотить самые сокровенные тайны.

— Дионизий — замечательный человек, — сказала я и замолчала. Усмехнувшись, Чинк подал мне шаль, и я накинула её на плечи, не обращая внимания на разочарованное лицо Дианы.

— Он тебя скомпрометировал! — заговорщически прошептала она. — Тебе не страшно? Он обещал на тебе жениться?

— Сначала я отправлюсь в путешествие, а уж потом буду думать о замужестве, — размыто пообещала я.

Диана радостно подпрыгнула на сиденье.

— Я так и знала! Я предчувствовала, что король влюбится в тебя, и ты станешь королевой Шиана! Поэтому я и отдала тебе моё самое красивое платье.

Не могу сказать, чтобы платье было несказанно красивым, я не любитель лилового шёлка, но, в общем и целом, я выглядела эффектно. Так что упрекнуть Диану не в чем.

— Спасибо тебе, Диана. Я никогда не забуду твоей доброты.

С лёгким румянцем на щеках и потупленными глазами моя подруга выглядела очаровательно.

Эрик смотрел в окно кареты и не участвовал в нашей беседе. Когда мы подъехали к дому Дианы, он вежливо поблагодарил хозяев за приглашение и исчез. Отлично. И что мне теперь делать? Я даже не помню, где он поселил моих слуг!

— Завтра же заеду в королевскую канцелярию, отправлюсь на Окорпель со стражником Дионизия и забуду об этом своевольном грубияне! — пообещала я себе, засыпая. — А Эрику отправлю письмо, в котором выскажу всё, что я о нём думаю.

Однако с утра, испортив целую кучу бумаги, я поняла, что мне почему-то очень трудно сочинить именно это письмо. Да и в канцелярию идти не хотелось. Я надеялась, что Эрик вернётся за мной, и мы притворимся, что нашей ссоры как не бывало. Однако наступил обед, в моей комнате закончилась бумага, но ничего примечательного не произошло. К ужину я приняла решение. Попросив служанку принести коричневое платье, которое купил Эрик, я сердечно поблагодарила хозяев и пообещала снова зайти к ним, когда вернусь в Шиан. Моя выходка на балу прибавила им желанной популярности, поэтому они прощались со мной с искренним сожалением.

Облачившись в простой наряд и завязав волосы лентой, я вызвала карету и отправилась к Эрику.

* * *

Когда я поднималась по скрипучей лестнице, было уже темно. Ветер трепал юбку, шаткие ступени стенали под ногами. Вцепившись в перила, я кляла Эрика за то, что он выбрал такое отвратительное жилище. Входная дверь хлопала на ветру. Всё правильно: кому, кроме меня, придёт в голову ограбить Эрика Натерро?

Квартира встретила меня недружелюбной чернотой. Чуть слышный шорох — и я с облегчением выдохнула, делая шаг внутрь. Хорошо, что Эрик дома.

— Если ты хочешь, чтобы я здесь жила, тебе придётся сделать другой вход, — крикнула я в темноту. — Я ненавижу эту лестницу.

— Тогда убирайся, — раздался гостеприимный ответ.

Я сделала несколько осторожных шагов к столу, пытаясь нащупать свечи.

— Не смей зажигать свечи! — рявкнул Эрик, причём в его исполнении это прозвучало как "загижать сечи".

— Ты пьян! — догадалась я.

— И не надейся!

— Пьяница!

— Развратница!

Ууу, надо же, Эрик Натерро не хочет, чтобы я стала королевой Шиана. Завидует, что я могу получить мечту его детства.

— Насколько я понимаю, сегодня мы никуда не поедем. — Делаю несколько шагов на звук его голоса. — Знаю, что уже темно, но мы могли бы нанять карету и выбраться из города, пока дороги пусты.

— Я с тобой вообще никуда не поеду.

Ожидаемо. Что ж…

— Хорошо. Тогда скажи мне адрес дома, где живут мои слуги.

Молчит.

— Скажи что-нибудь, — попросила я.

— Что?

Я подошла ближе, нащупала широкие плечи и осторожно прислонилась к напряжённой спине.

— Ругайся, если хочешь, только не молчи. Извини, что я не пришла раньше. Знаю, что ты разозлился из-за моего вчерашнего поведения, но и я на тебя обиделась. Не понимаю, что тебя так задело. Тебе плевать на мнение окружающих, так почему я должна о нём заботиться? Я впервые повела себя так, как хотела. Ведь ты делаешь то же самое каждый день.

Эрик собрался ответить, но передумал.

— Прошу тебя, Эрик, давай забудем о нашей ссоре и отправимся в горы. Только ты и я. И огромный рюкзак с вещами, который придётся нести тебе.

Эрик чуть усмехнулся, и я почувствовала эту усмешку своей грудью. Нащупав в его руке стакан, поднесла его к своим губам и глотнула горькую, обжигающую жидкость.

— Что это за гадость? — прохрипела я, когда горло вспыхнуло болью.

— То, что тебе пить не стоит. — Эрик отобрал стакан, поставил его на стол и зажёг свечу. Внимательно осмотрел коричневое платье, но ничего не сказал. — Я забрал одежду у портного и положил на твою кровать. Померяй.

"Мою" кровать? Я послушно прошла в спальню и переоделась в облегающие чёрные брюки и рубашку. Эластичная ткань обнимала изгибы тела и не стесняла движений.

— Эта ткань защищает от ветра и отталкивает влагу. — Эрик стоял в дверях, разглядывая меня с пристрастием.

— Почему ты не пользуешься магическими светильниками? — спросила я невпопад. Мне стало не по себе от его странного взгляда.

— Я не люблю магию.

— Тогда Окорпель — не самое подходящее для тебя место.

— И не говори, — усмехнулся Эрик, потом поставил свечу на комод, подошёл и склонился к моему лицу. Сжав пальцами подбородок, он гипнотизировал меня испытующим взглядом. Всё внутри сжалось в болезненном отчаянии. О, нет, только не это. Если он попытается меня поцеловать, мне придётся найти себе другого провожатого.

— Шели, слушай меня внимательно. Ты должна принять решение. Сейчас. Если ты не уверена, что хочешь в горы, завтра утром я отвезу тебя к моему другу, мы заберём слуг и отправим вас всех домой. Окорпель — очень опасное место. Очень, Шели. Я не шучу.

Не знаю, с чего я решила, что он собирается меня поцеловать.

— Я не боюсь опасности и хочу в горы, — честно ответила я. — Поэтому завтра утром мы с тобой отправимся на Окорпель.

— Меня мучает плохое предчувствие.

Ещё бы оно его не мучило!

— Если ты веришь предчувствиям, я найду другого провожатого.

— Моя жизнь была идеальной во всех смыслах, и тут появилась ты и всё запутала, — пожаловался Эрик и вышел из спальни, захлопнув за собой дверь.

Так и закончился этот странный день, наш последний в столице. Эрик храпел так, что дрожали стены. Я мучилась бессонницей, но не стала его будить. Заботливая, я пожалела своего проводника. Ведь ему предстоял трудный день — собирать вещи, вывозить меня из столицы.

И зачем я его пожалела?

* * *

Не уверена, каким способом Эрик пытался меня разбудить, но, по-моему, он пнул меня ногой.

— Поднимайся, я сказал! — заорал он мне в ухо. — Уже пять утра! — Я протестующе запищала, прячась под одеялом. — Не пищи! С этого момента ты больше не женщина. Никакого писка, слёз, жалоб, причёсок и сломанных ногтей. Даю тебе три минуты на сборы.

— Я хотела вымыться перед дорогой.

— Ты мылась вчера вечером. Привыкай к запаху своего тела. И моего. Мы едем в горы, а не на бал. Вернёшься домой и вымоешься перед тем, как отправиться к Его Величеству в постель.

Надо же, а он завидует мне, как мальчишка. С детства мечтал стать королём, а я — пшик! — и втёрлась к Дионизию в доверие. Если верить гуляющим по столице слухам и газетным новостям, вскоре я стану королевой Шиана.

Я не отреагировала на колкость, и разочарованный Эрик решил надавить сильнее.

— Если, конечно, Дионизий не найдёт себе другую любовницу за это время.

— Не волнуйся, не найдёт. — Потирая глаза, я выползла из постели. — Ты что, не видел, какое впечатление я произвела на короля?

— Видел, — неохотно согласился Эрик, следуя за мной в ванную и доставая зубной порошок. — И что будет дальше?

— А дальше мы отправимся на Окорпель, а когда я вернусь, то выйду замуж за Дионизия, стану великой королевой и рожу ему штук десять принцев и принцесс. Хорошеньких, голубоглазых, темноволосых, как сам король. В маленьких золотых коронах. Прямо так и рожу — сразу в коронах. Таковы мои планы. Доволен? Так вот: Дионизия я обсуждаю в последний раз. Больше о нём не спрашивай, всё равно ничего не скажу.

Мне нравилось поддевать Эрика, уж слишком самоуверенно он управлял каждым моим шагом.

— Хорошо, только позволь задать последний вопрос: ты знаешь, что король был безумно влюблён и так и не смог забыть ту женщину? — Эрик насыпал порошок на зубные щётки, и мы синхронно наклонились над раковиной.

— Знаю, — пробормотала с полным ртом.

— И тебя это не смущает? Ты всегда будешь для Дионизия на втором месте. Придётся состязаться с той, которая умерла и уже никогда не совершит ни одной ошибки.

По этой же причине в моё сердце никогда не попадёт другой мужчина. Первое место занято навсегда, а довольствоваться вторым — удел слабых.

Пока я полоскала рот, Эрик ждал ответа.

— Никто ни с кем не состязается. — Отложив щётку, я вышла в комнату. — Либо твоё сердце раскрывается для любви, либо нет. Если оно всё ещё заполнено другим человеком, оно никогда не раскроется.

Вместо ответа Эрик бросил на постель несколько комплектов одежды. Все до одного — чёрные.

— Вчера ты померяла только один комплект. Проверь, всё ли подходит. Уж извини, розовые ткани и кружева в таких лавках не держат.

— Какая жалость!

Разобрав одежду, я помогла Эрику паковать еду. Хотя «помогла» — не то слово. Путалась под ногами, подавала не те вещи, и, в конце концов, он отправил меня паковать обувь. Мы выехали в восемь утра, когда Шиан уже вовсю гудел утренней энергией. В дорогу я надела уже порядком поднадоевшее коричневое платье. Эрик загрузил вещи в огромные седельные сумки, а меня посадил на лошадь за своей спиной.

Часа через три пути я утомилась. Сказалось напряжение последних дней, да и дорога была тяжёлой. Я почти ничего не видела из-за широкой спины Эрика, а неровные повороты вызывали приступы дурноты. Но я задалась твёрдым намерением не жаловаться, поэтому стискивала зубы и молчала. Когда мы остановились, и Эрик спрыгнул с лошади, я буквально свалилась ему на руки.

— Что с тобой? — в ужасе спросил он, глядя, как я зажимаю рот ладонями и оглядываюсь в поисках укромного местечка.

— Меня тошнит.

— Ты случаем не беременна?

— Нет. — Я присела на траву, пережидая волну тошноты. — Меня замутило от неровной дороги.

— Сядешь передо мной, — приказал Эрик, — но в следующий раз скажи, что тебе нехорошо, и я остановлюсь. Шелия, я твой провожатый, и ты должна быть со мной откровенна. Во всём!

После небольшого отдыха мы поехали дальше. Я чувствовала сердцебиение Эрика между моими лопатками, и его медленный ритм успокаивал и усыплял. Когда стемнело, я откинулась на грудь провожатого и задремала. Вот оно — откровение. Доверие. Я действительно доверяю Эрику почти во всём. Почти.

На ночь мы остановились в крохотном поселении с десятком деревянных домов, разбросанных, как комки грязи, между деревьев. Пока Эрик договаривался с хозяевами о ночлеге, я с трудом держалась на ногах.

— Не обращайте внимания на мою жену, — махнул рукой мой заботливый провожатый. — Она беременна и очень устаёт.

Ага. Я — его жена. Беременная и очень усталая.

— Так что ж вы её на лошадь сажаете? — засуетился добродушный старик, впуская нас в дом.

— Она настояла.

Да, вот такая я. Совсем о ребёнке не забочусь. Я тяжело опустилась на лавку и тут же заснула, как и была в коричневом платье. Не знаю, отчего я так умаялась, видимо, из-за переживаний.

Разбудил меня уже знакомый тычок под рёбра.

— Вставай, пять утра.

Не открывая глаз, я поднялась на ноги и двинулась вперёд.

— Эй, осторожно! Так можно и шею сломать! — Эрик успел перехватить меня у самого порога.

Пока я умывалась и завтракала, Эрик расплатился со стариком. Кстати, я отдала провожатому все свои оставшиеся наличные, чтобы он оплачивал наш путь. Он пытался отказаться, говорил, что мы рассчитаемся потом, но я настояла. Никакого "потом" уже не будет, а я не хотела оставаться у него в долгу.

Ещё один день пути, потом ещё один и ещё. Спина нестерпимо ныла, ноги занемели, одежда пропахла лошадиным потом. Казалось, что коричневое платье приклеилось к моей коже навсегда. Мы спали на сеновалах, на лавках, на полу. Умывались и чистили зубы, а потом снова трогались в путь. Эрик наслаждался моей реакцией на суровые походные условия. А ведь до предгорья оставалось ещё несколько дней пути.

— Мне нужно… воспользоваться дамской комнатой, — робко говорила я, краснея.

— В этих местах дамские комнаты очень похожи на любые другие, — хохотал Эрик, направляя меня в кусты.

— А где мы будем спать? — в ужасе спрашивала я, стараясь не смотреть на грязный пол сарая.

— Прямо здесь, моя графиня, прямо здесь.

И так было каждый раз. Эрик получал истинное удовольствие от моих мучений, и я ему не мешала. Он пытался доказать, что мне не место в горах, что я — избалованная неженка. Что я сдамся. Но его усилия имели обратный эффект — они придавали мне терпения и сил. Эрик не позволял мне смотреть на карту, так как боялся, что я увижу на ней города, в которых мы могли остановиться в полном комфорте. Иногда я подслушивала его разговоры с хозяевами, в домах которых мы останавливались.

— Так может, вашей жене нужно помыться? Мы можем устроить…

— Нет, — протестовал Эрик.

Не мыться — так не мыться. Эрик всё ещё злился из-за того, что произошло во дворце, и по-своему мне мстил. Мне было всё равно. Главное — что мы уже в пути. Даже если я попаду в Реаль в таком устрашающем виде, Тироль всё равно будет рад меня видеть.

На четвёртый день я почти сломалась. Проснулась в очередном стоге сена, почувствовав, как по спине ползёт насекомое. Крупное. Катаясь по земле, я визжала и хлопала себя по бокам, проклиная весь мир и свои бредовые планы заодно.

— Напомни-ка, зачем нам так приспичило попасть на Окорпель? — устало спросила я, раздавив невинную букашку.

— Потому что где-то там, наверху затерялась твоя мечта, Шели.

Не ожидав от Эрика серьёзного ответа, я в изумлении подползла ближе, пытаясь вглядеться в его лицо. Неужели он больше не станет меня мучать?

— А что ищешь ты, Эрик?

— Я хочу увидеть твоё лицо в тот момент, когда ты найдёшь свою мечту.

Ну уж нет. Своей мечты ему мало — моей захотелось! Не думаю, что Эрику понравится мой уход в Реаль. Я отползла от него, отряхнула грязное, мятое платье и поднялась на ноги.

Светало. Восходящее солнце располосовало небо, подсвечивая загогулины облаков. Красиво!

— Красиво! — прошептал Эрик за моей спиной. — Смотри, вдали уже виднеются горы.

— Ну как, я прошла твоё испытание?

— Прошла, — усмехнулся он. — Но учти: это — ничто по сравнению с испытаниями Окорпеля.

Я боялась смотреть на неровные очертания гор, боялась потерять в них мою мечту. Крутые склоны, тоннели, каменные преграды, а за ними — Окорпель, стоящий в самом центре горного массива. Очень необычное расположение — как луковица на разрезе. Круговые цепочки невысоких гор, сходящиеся к середине, где красуется Окорпель. Пока ты добираешься до него, есть возможность передумать, признать, что это испытание не для тебя. По крайней мере, на это надеялась богиня. Забираясь на круговые горы, ты отдаёшь себя таинству божественной магии. Мало кто доходит до вершины Окорпеля, несмотря на то, что его склон не такой уж крутой. Магия Алали беспощадна к тем, кого богиня не хочет пускать на свою территорию. Интересно, что случится с нами. Эрик уже восходил на Окорпель несколько раз, а это значит, что богиня к нему благосклонна. А вот меня она не пропустила даже в храм. А вдруг она попытается нас разъединить? Поёжившись, я подвинулась ближе к Эрику, принимая на плечи его тяжёлую руку.

— Боишься? — Он потёрся носом о мой затылок, и в этом жесте было столько тепла и близости, что я сказала правду.

— Боюсь.

— Чего ты боишься? — не отпуская, Эрик попытался заглянуть в моё лицо.

А вот этого я объяснить не могу. Жаль, конечно, но понять меня может только Дионизий.

— Я боюсь, что ты никогда больше не позволишь мне вымыться, — трагичным тоном произнесла я.

Эрик разочарованно хмыкнул. Видимо надеялся, что, ослабев от усталости, я захочу с ним пооткровенничать. Усмехнувшись, он понюхал мою шею.

— Да уж, вымыться тебе не помешает. — Он смеялся, но его глаза оставались серьёзными. — Завтра прибудем в предгорье и вымоемся перед дорогой.

— Я сожгу это платье. — Я представила, как ненавистная коричневая ткань обуглится и превратится в пепел, и улыбнулась.

— Ты слишком неуважительно относишься к моим покупкам, — пожаловался Эрик. — Пошли, перекусим — и в путь.

И снова я сижу на лошади и уже почти не замечаю, как бёдра провожатого обхватывают мою… думаю, что вы поняли, в чём состоит проблема такой езды. Я привычно откидываюсь на его грудь и почти не помню той жизни, в которой я не чувствовала его тепла, его защиты, его постоянного присутствия. Я умудрилась выпасть из нормальной жизни, как будто она была караваном, двигающимся по пустыне, а я вдруг потерялась и осталась в незнакомом месте. Я не могла вспомнить своё прошлое, я не чувствовала связи с семьёй, я почти забыла о встрече с королём. Для меня существовал только бесконечный путь по пыльной просёлочной дороге в объятиях незнакомого мужчины, который, сам того не зная, вёз меня к моей мечте.

На подъезде к предгорью нас ожидала неприятная неожиданность. Вернее, неожиданной она была только для Эрика, так как Дионизий предупредил меня об эпидемии весенней саспирии. На въезде в городок, в котором мы собирались провести следующую ночь, нас встретило объявление, косо прибитое к столбу. Пергамент, размокший и посеревший от весенних дождей, предупреждал, что в городе уже имеется несколько десятков жертв.

— Всего два дня назад ведомство обозначило эту зону как безопасную. — Выругавшись, Эрик остановил лошадь и соскочил на землю. Уставился на пергамент, как будто пристальный взгляд мог изменить ситуацию.

— Давай повернём на восток. Там всего лишь маленькое село, но изолированное, поэтому эпидемии туда не добираются. — Эрик разложил передо мной карту и ткнул в неё пальцем.

Неужели он со мной советуется? Неужели действительно считает меня напарницей? Надо же, как приятно. Эрик впервые отнёсся ко мне почти как к равной. Незаслуженно, потому что я не рассказала ему о саспирии, решив, что он и так знает об эпидемии. Но всё равно приятно.

Через полчаса пути нам встретилась крытая повозка, настолько огромная, что пришлось съехать с дороги, чтобы их пропустить. Эрик помахал вознице, и, проехав мимо, тот остановился и обернулся. Отойдя к лесу, Эрик перекрикивался с ним, пытаясь выяснить, как далеко распространилась эпидемия.

Матерчатое покрытие повозки сдвинулось, и наружу выглянуло любопытное детское личико.

— Где мы? — пискнула девочка. — Мне скучно.

— Не знаю, — честно ответила я, соскальзывая с лошади и подходя ближе. — А куда ты едешь?

— Не знаю. — Улыбаясь, он протянула мне тряпичного зайца. — Это — Лили.

Глядя на тоненькую ручку с посиневшими ногтями, я задержала дыхание и сделала шаг назад. О нет!

Внезапно меня оторвало от земли и откинуло в сторону. Повозка тут же тронулась, а я обнаружила рядом с собой разъярённого Эрика.

— Тебе что, жить надоело? — закричал он.

— Прекрати! Они тебя услышат! Как тебе не стыдно!

Эрику не было стыдно. Ничуть. Грубо схватив за плечо, он потащил меня в лес, в другой руке неся ёмкость с питьевой водой.

— Я не знала, что в повозке больные!

— Раздевайся! — скомандовал он.

— Зачем?

Не объясняя, Эрик сдёрнул с меня шаль и начал срывать платье. Пуговицы трескались и разлетались в стороны, я вопила и пыталась вывернуться из грубых рук, но бесполезно. Разорвав бельё, он окатил меня ледяной водой.

— Ты сумасшедший?! — кричала я, дрожа. — Для чего ты это делаешь? Я даже не прикоснулась к ребёнку, а ты обливаешь меня с головы до ног. Да ещё и голую!

Снова ледяная вода. Грубые руки трут кожу до красноты, но мне уже слишком холодно, чтобы вырываться из его рук. Мокрые волосы облепили лоб и щёки, вода стекает по лицу, смешиваясь с непрошенными слезами.

— Перестань! Ты слышишь меня, Эрик!?

Наклонившись ближе, он нажал на мои щёки и плеснул в открывшийся рот ледяной воды.

— Полощи рот и горло! — крикнул он.

Я послушалась. Сплюнув на землю, я попыталась воззвать к провожатому, но он яростно растирал моё тело грубым полотенцем, от чего на коже появились багровые полосы.

Заметив, Эрик выругался и дотронулся до них пальцем.

— Извини, я забыл, что у тебя нежная кожа.

Слава богине, он немного успокоился.

— Эрик, почему ты так разволновался?

— Потому что ты — дура, которая не задумывается о своих поступках, — буркнул он. — В повозке — десяток больных людей, а ты сунулась туда без уважительной причины. Надеюсь, что мы успели вовремя.

— Зачем ты меня раздел? Ведь саспирия попадает в лёгкие с дыханием?

Эрик нахмурился и покачал головой.

— На всякий случай. Эта гадость липнет ко всему — к одежде, волосам, коже. А потом ты вдыхаешь её со своих вещей и заболеваешь.

Холодная змейка страха поползла между лопатками.

— Эрик, раздевайся, теперь твоя очередь.

— У нас не осталось воды. Не волнуйся, я и близко не подходил к повозке.

— Ты подошёл, чтобы меня забрать.

— Только на секунду.

— Тогда поехали быстрее. Как только доберёмся до первого поселения, ты выкупаешься.

Я повернулась, чтобы побежать к дороге, но вспомнила, что прикрыта всего лишь полотенцем. Эрик оказался прав, когда сказал, что я научусь не смущаться его присутствия. Мы — напарники, а не мужчина и женщина. Надо же, как всё меняется за короткое время.

Надев один из новых брючных костюмов, я с сомнением покосилась на провожатого.

— Как тебе?

Очень непривычно носить брюки, причём настолько облегающие.

— Будем надеяться, что в следующем городке тебя никто не увидит. — Эрик поджал губы, представляя, сколько нездорового внимания привлечёт женщина в таком наряде. Мою старую одежду мы оставили в лесу, Эрик не позволил к ней прикоснуться.

Нам повезло, потому что в следующем селении больных пока что не было. Жители не обратили на нас особого внимания, видимо, привыкли к странно одетым паломникам. Мы запаслись продуктами, отмылись, выспались и, оставив лошадь на постоялом дворе, отправились на Окорпель.