Семь лет спустя

С первыми аккордами танго ко мне направился декан университета. По профессии он химик, поэтому присутствовал на защите моей диссертации, и мы знакомы. Приятный мужчина, есть в нём характерный британский шарм с ноткой порочного сарказма.

— Миссис Гранд! Выступаете вы замечательно, но танцуете ли? — спросил с лёгким поклоном и протянул руку, приглашая меня на танец.

— Обычно я не танцую, но для вас сделаю исключение! — отвечаю в тон ему.

Декан кладёт ладонь на мою талию и ведёт в танце. Я послушно следую его движениям, и он восторженно прищёлкивает языком.

— Я так и знал, что вы идеальны во всём!

Красиво льстит, красавчик. Полгода назад развёлся со второй женой, вот и радуется. У нас приятельские отношения, но он ни за что не упустит шанс поболтать со мной и позлить Александра, с которым знаком много лет.

Кстати, помяни лихо…

— Увы, я украду у вас мою жену!

Александр изымает меня из рук декана, по-другому и не скажешь. Вклинивается между нами всем телом, ворча что-то грубое.

Декан помигивает мне и, откланявшись, уходит.

— Чем мы тебе мешали? — возмущаюсь, когда мы с Александром остаёмся одни.

— Всем! — бурчит недовольно. — Нечего всяким мужикам с тобой танцевать. Зря я его отпустил, надо было надавать по довольной физиономии, чтобы впредь неповадно было.

— Мне казалось, вы дружите. — Посмеиваюсь над его ревностью. Александр злится, как мальчишка. Вроде не всерьёз, но за шутками — море эмоций, от которых я пьянею, как и всегда.

— Мы дружили до того момента, как он облизал взглядом мою жену. Как же хочется надавать ему по морде!

— Тебе нельзя драться, ты уважаемый спонсор.

— И где написано, что спонсорам не положено драться?

— Мы на благотворительном вечере. Эти люди работают в одном из старейших университетов страны!

В глазах Александра сверкнул азарт.

— А давай проверим? Я пообещаю им удвоить пожертвование на постройку нового университетского корпуса, если мне позволят ударить декана.

Танцующая поблизости пара остановилась, не отрываясь, глядя на нас.

— Тише! Ты только что шокировал приличных пожилых людей.

— Я их знаю, это Дэйзи и Джефф. Они не шокированы, наоборот, ждут возможности сделать ставки.

— На тебя?

— Не на декана же!

— Александр, ты зло!

— Если быть злом, то вселенским, на меньшее я не согласен. Постарайся меня понять, дорогая!

Нам, мужчинам, иногда надо кого-то ударить, и сейчас как раз такой момент.

Я с трудом сдерживаю смех. Годы ничуть не сгладили характер Александра, он всё такой же порывистый и несдержанный. Но это только для меня, а остальные счастливчики видят поверхностный лоск и безупречные манеры.

— О чём ты договорился с учредителем?

— Ни о чём. Увидел тебя с этим неандертальцем и пришлось прервать разговор. Тебя нельзя оставить ни на минуту!

— Мне скучно слушать ваши разговоры о деньгах, захотелось потанцевать.

— И сразу же нашёлся желающий!

— Свято место пусто не бывает.

— Сейчас я устрою тебе свято место! — Александр крутанул меня на месте и наклонил к полу.

— Вырядилась в облегающее платье, понимаешь ли!

— Красивое, правда?

— Слишком красивое!

— И между прочим, я втиснулась в него всего три месяца после родов! Это было не так уж и просто.

— Лучше бы ты в него не влезла! — бурчит Александр. — Мужчины так на тебя смотрят, что возникает желание устроить тебе ещё одни роды.

— Нет уж! — на всякий случай отталкиваю Александра подальше. — Лавочка закрыта. Если хочешь детей, иди домой, их там целая куча. А мужчины пусть смотрят на здоровье. Зря я, что ли, в платье втискивалась?

— Любишь мне нервы трепать, маленькая русская хулиганка! — прошептал в ухо, обжигая многообещающей улыбкой. — Ничего, дорогая, я до тебя доберусь, и тогда ты не сможешь сесть на своё «свято место»!

— Ты слишком хорошо понимаешь по-русски!

Александр прижал меня ближе, преодолевая слабое сопротивление с моей стороны. Вроде всё в рамках приличий, но танго — горячий танец. Не зря же я согласилась танцевать с деканом, так и знала, что это заведёт мужа. Что уж скрывать, мне нравится с ним играть.

Александр обнимает меня, балансирует на грани приличий.

— Моя жизнь была бы намного спокойнее, если бы я запер тебя дома и не выпускал! — шепчет грозно.

— И не надейся!

— Ммм… а на что мне можно сегодня надеяться? — провокационно проводит губами по мочке уха. Я отвечаю ему тем же и чувствую, как напрягается его тело.

— Ты пришёл сюда, чтобы поговорить с мэром и директором банка, так что тебя ждут деловые разговоры! — мягко провожу губами по его шее.

— Я пришёл, чтобы потанцевать с женой! — возражает.

— И подраться.

— Я мужчина! — Александр пожимает плечами, своим видом показывая, что сей факт объясняет все возможные грехи.

— Похоже, что мэр собирается уходить. Иди веди мужские разговоры, а я перекушу.

— Дела займут минут десять, не больше. Но если к тебе снова подойдёт тот слизняк, я оторву ему ноги.

— У слизняков только одна нога.

— Заставлю отрастить вторую, а потом оторву.

— Значит, танцевать мне нельзя?

— Почему нельзя? — ответил с милейшей улыбкой. — Танцуй на здоровье! Но со мной. Или если невтерпёж, я познакомлю тебя с Дэйзи. — Александр приветственно помахал старушке, которая всё ещё крутилась невдалеке от нас, надеясь стать свидетельницей драки.

Я смотрела вслед Александру, замечая заинтересованные женские взгляды. Ревнивая жена бросилась бы следом, хватаясь за мужа, чтобы не было сомнений в его принадлежности. Но это не обо мне. Видели бы вы, как он смотрит на других женщин! Никак. Он совершенно никак на них не смотрит, а если они заводят разговор, то получают в ответ дозу вежливого глянца. И они, бедняги, наивно считают, что это и есть настоящий Александр. А уж что он говорит за их спинами… Другими словами, ревновать глупо.

Но Александр так не думает, потому что сам ревнует меня до смешного. Всё дело в контроле.

Если бы ему удалось меня подчинить, он бы успокоился, но не на ту напал. Вот мы и играем друг с другом все эти годы, с азартом, иронией и любовью.

Нашей игре семь лет. Счастливых, интересных лет.

После стажировки в Непале мы вернулись в Лондон. Александр вплотную занялся новой компанией, а я нашла работу в университете. Сделала перерывы, чтобы родить детей, и вот, наконец получила учёную степень. Александр ничуть не удивился моему рвению, он и сам такой. Вечно стремится к чему-то новому, ищет возможности, идеи. Поэтому и поддержал все мои задумки и ни в чём меня не ограничивает. Кроме танцев с мужчинами, конечно, но это игра.

Одна из многих.

— Мне только что пришла в голову отменная идея! — шепчет Александр, обнимая меня со спины.

— Ты уже успел со всеми наговориться?

— Мне расхотелось налаживать связи… кроме одной, очень порочной.

— Насколько порочной?

— По максимуму.

— Ммм… как многообещающе… вы меня интригуете, мистер Гранд!

— Должен сразу предупредить вас, что я женат.

— Ваша жена ревнива? — смеюсь, откидываясь на его плечо.

— Крайне! Настоящий монстр!

— Бедный! Как же мне хочется вас утешить!

— Я с удовольствием предоставлю вам эту возможность, миссис Гранд! Мы находимся в гостинице, и здесь есть свободные номера.

— А если ваша жена узнает?

— Мы ей не скажем! — Александр увлёк меня за колонны, мягко проводя губами по вырезу платья. — Что вы скажете на моё предложение, миссис Гранд?

— Ммм… я подумаю.

— Подумаешь?! — приподняв над полом, Александр понёс меня к дверям. — Подумает она, понимаете ли! По пути в номер и подумаешь!

В лифте мы держались за руки и улыбались, бросая озорные взгляды на камеры наблюдения.

Александр водил пальцем по моему запястью, а я вспоминала о нашей первой совместной поездке в лифте, об Урале-Байкале и всём остальном. С годами воспоминания окрашиваются в другой цвет, спокойно-синий. То, что было тяжёлым началом, запомнилось цепочкой необычных событий, которые привели в сегодняшний день. Испытания того стоили.

Александр привёл меня в роскошный номер на верхнем этаже гостиницы.

— Какая расточительность! — улыбнулась я, заходя внутрь, но почти не глядя на интерьер.

Меня интересует только мужчина, которого по невероятному стечению обстоятельств интересую я.

— Говорят, здесь замечательный вид из окна. Весь город как на ладони.

— Мы пришли сюда, чтобы смотреть в окно? — насмешливо приподняла одну бровь.

— Когда я с тобой закончу, ты не сможешь доползти до окна!

Уже намного позже мы лежали в постели и смотрели на ночной город.

— Признавайся, как давно ты забронировал этот номер?

— Три недели назад.

— И пытаешься выдать эту идею за спонтанную?

— Такие номера вообще невозможно достать. Мне повезло.

— Тебе всегда везёт.

— Не спорю! — Александр обнял меня всем телом, сжал в кольце рук и ног.

Поглаживая его по плечу, я вспомнила, что забыла отменить номер, который забронировала вчера утром. Мы с мужем мыслим одинаково и понимаем друг друга с полуслова, но пусть это совпадение останется моим секретом.

— А ты не думала, что хорошо бы провести время вдвоём? — спросил Александр почти обиженно.

— Конечно, думала и очень рада, что ты забронировал номер! — стараюсь, чтобы голос звучал максимально честно, хотя теперь уже не сомневаюсь, что муж меня раскусит.

Поднимается на локтях, нависает надо мной и пристально смотрит. В его глазах созревает догадка.

— Ты тоже забронировала номер, да? В этой же гостинице? Только не говори, что на верхнем этаже.

— Увы, нет, самый обычный номер, но с большой кроватью! — смеюсь.

— Вот так всегда: пытаешься удивить жену, а у неё возникает та же самая идея. Передаётся половым путём, что ли?

Гостиница роскошная, номер тоже, но мне хочется домой. Дочке всего три месяца, и оставлять её тяжело. Недавно мы с Александром выбрались в театр, но я не смогла сосредоточиться на спектакле, и пришлось вернуться домой после антракта.

Словно услышав мои мысли, муж склоняется ближе, щекочет дыханием висок.

— Сейчас два часа ночи. Если хочешь, мы можем вернуться домой.

— Всё в порядке. Мы заслужили небольшой отдых.

Устроившись в объятиях мужа, я задремала.

— Если вернуться домой сейчас, то успеем к ночному кормлению! — раздался его голос.

— Не волнуйся, я сцедила достаточно молока.

— А вдруг не хватит?

— В холодильнике три бутылочки.

Александр немного поёрзал, потом снова улёгся рядом. Он тоже скучает по дочке. Ему приходится ездить на работу, но в остальное время они неразлучны.

— А если Анна соскучится? — ворчит в надежде, что я попрошу его вернуться домой.

— Мы с утра перед ней извинимся, — прячу улыбку.

Александр пристально смотрит на меня, но я притворяюсь спящей. Нежелание расставаться с ребёнком считают женской проблемой, но мужчинам тоже непросто. С сыновьями всё прошло легко, потому что Александр всегда относился к ним как к мужчинам. А вот с Анной у мужа обнаружилось слабое место.

Каждое утро малышка просыпается на его груди.

— Она плакала, и я взял её к нам в постель! — врёт Александр, не краснея.

— Я не слышала, — показываю на монитор.

— Я не хотел тебя будить!

— Ты взял мирно спящего ребёнка к нам в постель!

— Я бы никогда так не поступил! Бедняжка плакала, и я положил её с нами, а потом она… заползла ко мне на грудь.

— Трёхмесячный ребёнок заполз тебе на грудь?

— Да, представляешь?

— Нет, не представляю.

Так и повелось. По утрам Александр берёт дочь в нашу постель. Потом несёт с собой в душ, на это вообще невозможно смотреть без смеха. Взрослый мужчина за сорок выглядывает из душевой кабинки, строит забавные рожицы, хрюкает, пищит — всё, чтобы рассмешить ребёнка.

Потом они вместе завтракают под шум новостей. После этого Александр неохотно отдаёт дочь мне с рядом напутствий. Вот такие у них отношения, и теперь мужу никак не заснуть, потому что он не хочет пропускать утренний ритуал. За последний месяц он ни разу не был в командировке, по той же причине.

— Поехали домой! — я поднимаюсь с постели, пряча улыбку.

— Да, конечно, если тебе так спокойнее! — муж с готовностью подскакивает на месте.

— Спасибо, дорогой! Мне так намного спокойнее.

Квартира встречает нас ночной тишиной. Не снимая обувь, Александр спешит в комнату дочери.

— Вот видишь! — говорит, склоняясь над кроваткой.

— Да, вижу мирно спящего ребёнка.

— У неё недовольное лицо!

— Или газы.

— Никакие не газы! Она расстроилась, что меня нет дома.

— И от этого начались газы?

Анна завозилась в постели и, разбуженная родительскими голосами, распахнула глазёнки. Её взгляд безошибочно нацелился на мою грудь, и ревнивому отцу пришлось передать ребёнка в мои руки. Насытившись, Анна схватила отца за палец. Довольный, Александр с готовностью подхватил дочь и обнял, поглаживая по спине.

— У папы сегодня выдался очень удачный день! — прошептал, улыбаясь. — Сначала он танцевал с самой красивой женщиной в мире, потом убедил её уединиться в гостиничном номере, а теперь вернулся домой к младшей из его любимых девочек.

Анна ответила выразительным «гы».

— Ты моя маленькая красавица, да? Ты папина принцесса? Да? Да, моя хорошая? Да?

— От имени Анны отвечаю «да», — не сдержалась я. Никогда бы не подумала, что в Александре столько нежности. Для меня он сделал исключение из правил, но появление Анны привело к его полной и безоговорочной капитуляции.

Муж бросил на меня удивительно ранимый взгляд.

— Думаешь, Анна знает, кто я такой?

— Конечно, знает.

— Я её не кормлю и ничего полезного не делаю.

— Так уж ничего полезного! Она знает тебя.

— Ты уверена?

— Да.

— Откуда?

— Я показала ей свидетельство о рождении.

— Аленькая, ты невыносима!

— У нас с тобой много общего, ты тоже не подарок. Откуда у тебя берутся сомнения? Анна захотела ко мне на руки из-за молока и только. Она каждый вечер засыпает в твоих руках, просыпается на твоей груди, улыбается при встрече, а тебе всё мало?

— Мало. Я жадный.

Муж обнимает нас с дочерью, и мы стоим у окна, глядя на тёмные воды Темзы.

— Пойду проверю мальчиков! — говорю, когда Александр относит уже спящую Анну в кроватку.

Старшему сыну семь, младшему — четыре. Оба спят. Я поправляю одеяла и включаю ночники.

Бабуля считает их новомодной ерундой и напрасной тратой электричества, поэтому не включает до моего прихода.

В коридоре раздаётся её заспанный голос:

— Сашенька, это вы! Пришли так рано, а я вас до утра не ждала!

Гранд отвечает ей по-русски, вернее, пытается, но бабуля не отличается ни терпением, ни тактом.

— Ага, Сашенька, ага, ты тут поговори, мой хороший, а я пока Аленькую поищу. Всё равно ж тебя не понимаю. Облапошили тебя на курсах языка, как есть облапошили. Вроде похоже на русский, но не то. Похоже не считается, понимаешь?

— Не понимаю! — честно говорит Александр.

— Вот и я не понимаю! — честно сознаётся бабушка и продолжает в два раза громче и медленнее.

— ГДЕ А-ЛЕНЬ-КА-Я?

Потому что всем известно, что если говорить громко и по слогам, то тебя поймут, даже если не знают языка.

— Она здьесь! — отвечает Александр, и они оба появляются на пороге детской.

— Опять ты устроила светопреставление! — ворчит бабуля.

— Это не светопреставление, а ночник.

— Ничего себе, ночник! Похож на конец света, пятна ползут по потолку во все стороны. Напугает детей до заикания!

— Они нормально заснули? — спрашиваю, выходя в коридор.

— Нормально, потому что без ночников. А вы зачем вернулись? Гуляли бы до утра. Дело молодое, вам развеяться надо, пообщаться наедине, а то Сашенька мужик видный, на него знаешь как бабы смотрят!

— Не знаю. Как они на него смотрят?

Александр жадно вслушивается в каждое слово.

— Внимательно смотрят. Я-то всё замечаю!

— Не сомневаюсь!

Бабуля прилетела три дня назад вместе с кавалером по имени Виктор, и за это время с Александром виделась только дома. Однако это не мешает ей давать полезные советы.

— Алёна устала пойдём меня! — вступил в разговор Александр.

— Ты молодец, Сашенька, — закивала бабуля, — а ты, Аленькая, не обижай его. Он думает, что говорит по-русски, так и пусть думает. Ты кивни ему, как я. Нам малость, а ему приятно.

— Ты его совсем не понимаешь?

На самом деле, говорит Александр неплохо, но не заморачивается с предлогами, падежами, спряжениями и прочим. Выдаёт набор слов, из которого можно догадаться о смысле сказанного.

— Я поняла главное! — торжественно заявила бабуля. — Хороший он мужик, Аленькая, а с тобой — самый лучший. Завтра познакомимся с его матушкой и посмотрим, что к чему, а то ты мне такого про них нарассказала, страх один.

Завтра будет очень непростой день: первая встреча двух семей. Я избегала её как можно дольше, но наступил день, когда не принять приглашение Фреи было бы верхом неприличия.

Свекровь старается изо всех сил, настолько, что даже пригласила моего отца, а уж такого жеста от неё не ожидал никто.

Скажу честно, наши отношения с Фреей сложились на удивление хорошо. Изменения начались давно, ещё в Непале, когда я получила подарочную посылку из спа-салона с письмом. Ничего личного, только рассказ о её поездке в Азию и о том, как пагубно местный климат влияет на кожу. Потом прибыли ещё две посылки с гостинцами для меня и Александра. А когда мы вернулись в Лондон, Фрея зашла на чашку кофе, когда Александра не было дома.

— Я бы хотела стать бабушкой вашему ребёнку, — огорошила она меня странной фразой.

— Вы и будете бабушкой.

— Александр считает меня не ахти какой матерью, да и у тебя нет особых оснований жаждать моей компании, — в словах Фреи прозвучал сухой сарказм, унаследованный её сыном.

Тогда-то я и узнала, что они развелись с Дэвидом, и, судя по всему, Фрея решила начать новую жизнь. Я дала ей шанс, хотя Александра пришлось долго уговаривать. Отношения между матерью и сыном до сих пор натянутые, но внуки от Фреи в восторге. Она учит мальчишек верховой езде, гольфу, возит их на ярмарки и катает на тракторе. Такую бабушку трудно не любить.

И со свадьбой Фрея мне тоже очень помогла. Рассказала о традициях, об уроках в церкви, показала фотографии, видео, списки родственников, сводила в салоны, и для меня всё решилось очень быстро. В тот же вечер сказала Александру:

— Твоя мать рассказала мне о вашей традиционной свадьбе. Я уважу ваши традиции и правила, но для меня всё это слишком, поэтому решение за тобой. Скажи, что из этого тебе действительно нужно, на этом и порешим.

— Ничего не нужно. Только ты.

— Но твои родственники…

— Я уже ответил.

— А как насчёт традиций…

— Я уже ответил.

На этом и порешили. Мы расписались по-тихому, свидетелями стали Лоренс и моя подруга с работы. А после этого мы улетели в долгий медовый месяц и вернулись аккурат к рождению ребёнка, зачатого в памятную ночь нашей встречи в Непале. Вопреки предсказаниям Александра у нас родился сын. Зная Гранда, не удивлюсь, если он подменил ребёнка прямо у меня в животе, хотя он признался, что хотел девочку.

— Может, хоть её удастся контролировать! — наивно заявил он.

Через три года родился второй сын, и только с третьего захода у нас получилась девочка.

Все эти годы мне удавалось избегать семейных встреч. До этого дня.

* * *

— Нам очень понравился Лондон! И в прошлый раз по душе пришёлся, и в этот раз тоже.

Я перевожу сказанное бабушкой на английский, и Фрея кивает.

— Квартира у ребят хорошая, всем места хватает, — продолжает бабушка, — но Алёна использует новомодные ночники, от которых по всему потолку цветные пятна. Как фильм ужасов! Вы их видели?

Все смотрят на меня в ожидании перевода. С трудом расцепив челюсти, я объясняю Фрее, что бабушка не может привыкнуть к подаренным ею ночникам. В столовой воцаряется мёртвая тишина. В этот момент я как никогда благодарна Александру за то, что уговорил мать не приглашать братьев. Дэвид работает в Эмиратах, они с Фреей не поддерживают отношения, и на этом семейном обеде со стороны Александра присутствует только мать и её новый мужчина.

Очень приятный, серьёзный и надёжный бухгалтер.

Фрея вежливо переводит тему.

— Алёне и Александру очень повезло, что вы прилетели на весь август и поможете им на время каникул. Мальчики навестили меня в июле, но скучали без родителей, а мне в город надолго не приехать, так как много работы по уходу за поместьем. — Фрея улыбается, и я перевожу.

— Нам сейчас самое время уехать из дома! — смеётся бабушка. — Горячую воду-то выключают на весь август, а здесь мойся сколько хочешь.

Я старательно сохраняю невозмутимое выражение лица и кратко объясняю, что бабушка рада помочь. Но тут встревает Александр.

— Что она сказала про воду? Я не понял.

— У бабушки дома выключили воду.

— Она сказала «весь август».

— Да.

— Август — это месяц.

— Да. У нас в августе отключают горячую воду.

— Почему? — вдруг подаёт голос новый мужчина Фреи. Он настолько удивлён, что не сдержался.

Меня выручает Фрея.

— У нас тоже всякое случается, — говорит она. — Я вас хорошо понимаю, без горячей воды очень трудно! — Сказываются безупречные манеры, Фрея ничем не выказывает удивление. Только сочувствие, и бабушка догадывается о её словах без перевода.

— Ты скажи Фрее, что ничего страшного, мы справляемся. У них в Англии есть тазики? Если нет, ты объясни, что это такое. Если нагреть воду в чайнике…

Я смотрю в окно и мысленно напеваю громкую песню, чтобы не слышать бабулины пояснения.

В принципе, я знала, что первая семейная встреча не будет простой, но кто бы подумал, что сложности кроются в самых безобидных вопросах! Как же замечательно, что из родственников Александра присутствует только Фрея.

— Аленькая, почему ты не переводишь? — возмущается бабушка, и я послушно поворачиваюсь к Фрее.

— Бабушка объяснила, как они моются, но я думаю, что вы и сами догадываетесь.

Рядом давится Александр, мои мучения его развлекают.

Некоторое время мы наслаждаемся обедом, и я получаю искреннее удовольствие от тишины.

Но она длится недолго.

— Аленькая, а ты спроси Фрею, почему её полюбовник так плохо ест? — бабушка с намёком зыркает на бухгалтера.

В жизни каждого вынужденного переводчика наступают моменты, когда не хватает слов.

Откашлявшись, я встаю из-за стола.

— Аленькая, ты куда? — настаивает бабушка. — Сначала переведи! Ты посмотри, какой он худой и бледный. Немощный прямо! А всё потому, что Фрея его капустой кормит. Ты посмотри, нет же никакого соуса! А она когда варёная и без соуса, как мокрая тряпка во рту. Ты скажи им, пусть с поваром своим поговорят, я могу рецепт дать.

В мёртвой тишине столовой тикает моё терпение, стремительно приближаясь к нулю. На мне сходятся взгляды всех собравшихся.

— Тряпка-тряпка-тряпка, капуста-тряпка, — с готовностью соглашается четырёхлетний Николаша.

Обычно он притворяется, что не говорит по-русски, но в щекотливых ситуациях проявляет неожиданные таланты.

— Что же ты не переводишь, Аленькая? — подмигивает мой отец. Отношения у нас отличные, мы подружились за прошедшие годы, но в данный момент мне не до его шуток. В ответ я расчленяю его взглядом. Слишком много родственников говорят по-русски, вот в чём беда!

— Бабуль, пусть папа переведёт, а мне к ребёнку надо! — я коварно перевожу стрелки на отца.

— Николас, объясни мне, что такое «трияпка»? — спрашивает Фрея у внука, и я быстрым шагом иду к двери. Пусть выкручиваются без меня.

— Алёна! — зовёт Александр. — Ты куда? Анна спит! — муж показывает взглядом на ритмичные зелёные огоньки монитора.

— Она прислала СМС-ку, что собирается проснуться.

Закрываю за собой дверь и прислоняюсь к ней спиной. Не зря я избегала семейных встреч все эти годы! Наши семьи несовместимы, а у меня нет сил и времени, чтобы суетиться посередине в попытке сгладить различия.

Анна сопит, шевелит губами во сне, и я сажусь рядом, устало закрывая глаза. Через несколько минут ощущаю на плечах знакомые руки.

— Я всё разрулил! — гордо говорит Александр.

— Всё?

— Всё! Сам всё перевёл.

— Про то, что бабушке не нравится еда? Про то, что она считает друга твоей матери бледной немощью?

— Твой отец мне помог, мы немного изменили смысл сказанного.

— На противоположный?

— Почти. После обеда Николас хочет кататься на тракторе, и Виктор очень этим заинтересовался, так что кто знает, может, они и найдут общий язык.

— Шутишь? У наших родных нет ничего общего. Давай договоримся, что это их последняя встреча.

Александр обнял меня, прижал крепче.

— Пока родственники доедают десерт, самое время рассказать наши новости.

— Не боишься, что они подавятся?

— Ничего страшного не случится. Наше решение не одобрят, зато на этой почве быстро найдут общий язык. Ничто так не сближает, как возможность покритиковать других.

Взявшись за руки, мы вернулись в столовую.

Александр говорил, а я переводила и следила за реакцией присутствующих.

— Как это… путешествовать целый год? Это же… целый год!

— Домашнее обучение для мальчиков? Это очень непросто.

— А как же Анна? Путешествовать с годовалым ребёнком тяжело…

— А в каких странах вы будете жить? Надеюсь, не в опасных местах… там может быть преступность… и малярия. И вообще, всякая зараза…

Реакция родных была ожидаемо острой, но это нас не остановит. Мы ищем приключений, вся наша большая забавная семья. В следующем году, когда Анна немного подрастёт, мы отправимся в путь. Начнём с Европы, уже наметили несколько мест, где давно мечтали побывать всей семьёй. Каждый из нас составил список того, что хотим попробовать или увидеть, — виды спорта, еду, достопримечательности. Потом в планах Северная Африка и Мадагаскар.

Дальше — Азия. Где-то будем останавливаться ненадолго, в других местах — жить по-настоящему. Посмотрим, на сколько нас хватит, но список большой. Как минимум, на год.

Наверное, это и есть счастье — когда рядом с тобой люди, с которыми хочется остаться наедине, а не раствориться в будничной толпе. С которыми хочешь смотреть на мир из уютного кокона твоего счастья. С которыми не страшно рисковать и отправляться в сумасшедшие авантюры. Так уж получилось, у нас это в крови.

* * *

Год спустя

Татьяна подхватила чемодан и направилась к выходу. Автоматические двери распахнулись, открывая вид на толпы встречающих. И как, спрашивается, она должна найти незнакомца по имени Лоренс? Вокруг десятки мужчин, и у каждого табличка в руках. Замедлив шаг, Татьяна читала имена пассажиров.

— Татиана Ростов?

Она даже вздрогнула от неожиданности, ощутив на плече сильные пальцы. А вот хватать её необязательно, она никуда не бежит и не собирается.

Привлекательный мужчина ждал её ответа, нетерпеливо дёргая бровями. На секунду Татьяна потеряла ориентацию. Она знала, что в Лондоне её встретят и доставят на место, но не задумывалась о внешнем виде встречающего. Люди редко запоминают шофёров в лицо.

— Я Лоренс, друг мистера и миссис Гранд, — пояснил мужчина, потеряв надежду получить вразумительный ответ.

— Очень приятно! Да, я Татиана… то есть Татьяна.

Девушка с намёком посмотрела на мужскую руку на своём плече. Лоренс тут же ослабил хватку и взялся за чемодан.

— Я отвезу вас домой к Грандам?

— Да, пожалуйста! Дальше я справлюсь сама.

Лоренс шагнул вперёд, показывая дорогу, и вздохнул с облегчением.

Алёна попросила сделать любезность. Дальняя родственница собирается работать няней в английской семье и прилетела на пару недель раньше, чтобы посмотреть достопримечательности. Вроде пустяковое дело: Лоренсу предстоит отвезти её домой к Грандам, отдать ключи и показать, что к чему. Но что-то пошло не так с самого начала, с момента, когда эта девица вышла в зал ожидания. Одного взгляда хватило, чтобы Лоренс начал молиться в надежде на чудо. Пусть она пройдёт мимо и повиснет на шее прыщавого юнца. Пусть что угодно, только не идёт с ним рядом в коротком платье с крохотными ромашками и не смотрит на него невозможно голубыми глазами. Алёна прислала фотографию Татьяны, но почему-то чёрно-белую, и Лоренс оказался не готов ни к цвету глаз девушки, ни к её улыбке, ни к тянущему ощущению в груди.

«Всё будет хорошо! — уверенно пообещал он себе. — Я довезу её до квартиры и сбегу ко всем чертям».

— Почему вы не держали бумажку? — спросило голубоглазое чудо.

— Что, простите?

— Бумажку с моим именем. Встречающие обычно держат табличку с именем, а вы нет. Откуда вы знаете, как я выгляжу?

— Мне показали вашу фотографию.

— Какую?

Лоренс сделал глубокий вдох.

— Ан фас, — сказал сдержанно.

Девушка фыркнула.

— Я понимаю, что не со спины! Мне просто интересно, какую фотографию вам прислали.

— Вашего лица! — Лоренс с тоской глянул на проезжающие мимо машины. Беззаботная болтовня девушки начала его раздражать. Никому не положено быть таким счастливым и весёлым.

— Минутку, Татиана! Мне надо сосредоточиться! — сказал строго.

— Зачем?

Действительно, зачем ему сосредотачиваться? Только если чтобы взять себя в руки.

— Чтобы вспомнить, где я оставил машину, — соврал угрюмо.

— Вы же только что приехали! Уже потеряли машину?

Лоренс ускорил шаг.

— Ть! — раздалось рядом.

— Пардон? — от волнения Лоренс начал смешивать языки.

— Ть! ТаТЬяна, а не Татиана. И фамилия у меня Ростова, а не Ростов, потому что я женского рода! — захихикала девушка.

Лоренс остановился так внезапно, что Татьяна врезалась в его плечо. Он повернулся к ней, из последних сил сдерживая раздражение.

«Да, несомненно, ты женского рода», — очень хотелось сказать ему, а потом…

А потом ничего, потому что Алёна открутит ему голову за родственницу, хотя и дальнюю.

— Сколько вам лет? — спросил, морщась. Если судить по платью и болтовне, то десять.

— Двадцать.

— Вы уверены? — спросил ехидно.

— Могу паспорт показать! — засмеялась Татьяна, словно не замечая его недружелюбное отношение. — Вы уж простите меня! Я работаю с малышами в детском саду, а в свободное время подрабатываю няней, поэтому порой забываюсь и сюсюкаюсь со взрослыми. А вы любите детей?

— Только если издалека.

— Как же можно любить детей издалека? Вы такой забавный!

Лоренс сглотнул, еле сдержавшись, чтобы не сказать: — Чур меня!

Сделав глубокий вдох, он покатил чемодан на стоянку. Следовало поскорее избавиться от Татьяны, девица имела на него совершенно непонятный эффект.

— Ой, какая красивая машина! — раздалось рядом.

Очнувшись, Лоренс осознал, что чуть было не прошёл мимо собственной машины.

— Вам нравится, да? — ему польстило, что из всех красивых машин на стоянке Татьяна отметила именно его.

— Очень нравится. Мечта любой женщины!

Лоренс гордо улыбнулся. Да, без сомнений, машина заметная.

— Такие изгибы, такие кокетливые линии, маленькая, лёгкая, да ещё искрящегося белого цвета… — продолжила восхищаться Татьяна. — Мечта любой женщины-водителя! Мужчинам, конечно, такие не нравятся, это само собой. Очень женственная машина!

Лоренс оступился и чуть не грохнулся в лужу. Она считает его машину женской?!

Выругавшись про себя, он с тоской глянул на дорогу. Внезапно захотелось отправить Татьяну на такси.

Вздохнув, Лоренс достал ключи.

— Ой, а она что, ваша? Или вашей жены? — спросила Татьяна, краснея.

— Нет, это моя машина, и я не женат! — Лоренс так громыхнул багажником, что Татьяна подпрыгнула. — Оказывается, я вожу женскую машину! — проворчал, склоняясь к её лицу.

Захотелось приложить ладонь к горячему девичьему румянцу, и Лоренс мысленно выругался, отгоняя опасные мысли.

— Простите меня, пожалуйста! — смущённо лепетала Татьяна. — Я же не знала, что машина ваша… так неудобно получилось… я не хотела вас обидеть… конечно, мужчина может такую водить, я зря сказала…

— Садитесь! — рявкнул Лоренс и буквально запихнул девушку в машину.

— Прошу вас, не обижайтесь! Я в восторге от того, что приехала в Лондон, и у меня эйфория, поэтому и болтаю всякие глупости. Вы замечательный, раз согласились встретить незнакомку и отвезти в город. Алёна писала, что вы очень занятой человек и за многие годы достигли…То есть… я не имею в виду, что вы старый. Вы очень даже молодой, и вообще зрелые мужчины интересные…

Лоренса мучил один единственный вопрос: как исчезнуть из собственной машины, если ты — водитель? Хотелось выпрыгнуть на полном ходу, а Татьяна пусть наслаждается кокетливыми линиями его машины в одиночестве. Пусть убирается из его жизни вместе со своими невозможно голубыми глазами, цветастым платьем и нежным женским запахом, от которого у него чешутся ладони. И болтовню её он больше не хочет слушать, потому что голос у неё медовый и нежный, а каждое дурацкое слово отзывается в нём желанием.

Никогда ещё бесстрашный мужчина не испытывал такой паники. Почему именно Татьяна вызвала у него такую бешеную реакцию? Сюсюкающая восторженная няня! Дьявольское наказание!

Под женское щебетание Лоренс свернул с шоссе и влился в поток машин, молясь, чтобы не было пробок. Избавиться от Татьяны как можно скорее — вот единственный путь к выживанию. Хотя хочется совсем другого: усадить её к себе на колени и зацеловать до ноющих губ, чтобы не щебетала прямо в ухо. Чтобы эйфория была не от Лондона, а от него.

Забывшись, Лоренс громко выругался.

— Это плохое слово, да? Я тоже знаю парочку! — Татьяна подмигнула.

Она ещё и подмигивает!

А потом замолчала. Наверное, поняла, что ругательство было в её адрес. Смотрит по сторонам, улыбается, словно забыла о нём. А он не забыл. С визгом шин свернул во двор и припарковался.

— Большое вам спасибо! — Татьяна схватила чемодан и протянула руку за ключами.

Лоренс всю дорогу ждал этого момента, а теперь позвякивал ключами в кармане и изрядно злился.

— В квартире нет еды.

— Не волнуйтесь! — Татьяна махнула рукой. — Мне не до еды! Куплю чего-нибудь, когда выйду в город.

— Вы умеете включать плиту? — сурово спросил Лоренс.

— Ппплиту? — оторопев от его строгости, Татьяна попятилась назад. — Разберусь, конечно, что вы!

— У них сложная плита.

Лоренс с отвращением слушал полный бред, который вылетал из его собственного рта. Да он никогда в жизни не обращал внимания на плиту Гранда! Может, у них вообще нет плиты!

— Тогда мне хватит микроволновки! — робко улыбнувшись, Татьяна снова протянула руку за ключами.

Лоренс смотрел на тонкие пальцы, на серебристый ободок дешёвого колечка и понимал, что перед ним самая большая опасность его жизни. В этом синем взгляде, в маленькой ладошке достаточно силы, чтобы обрушить его тщательно возведённые баррикады.

Надо бежать ко всем чертям, а Татьяна пусть… фиг с ней. Чем дальше, тем безопаснее.

И тут же, опровергая самого себя, шагнул к ней и взял за протянутую руку. Татьяна удивилась, попыталась нащупать ключ в его ладони и вопросительно подняла брови.

— Пойдём, синеглазка! — усмехнулся Лоренс. — Я покажу тебе квартиру, а потом поедем за едой.

— Я не голодная, спасибо. Я хочу посмотреть город.

— Уже скоро стемнеет, — бросил угрюмый взгляд на восторженное девичье лицо.

— Я недолго, мы же в самом центре! Только пройдусь вдоль реки и домой. Так интересно посмотреть ночной город. Не волнуйтесь за меня! — Татьяна не вырвала руку, послушно шла рядом. — Меня дедушка тоже синеглазкой называет! — добавила весело.

Лоренс покачал головой. Как славно! Его сравнили с дедушкой. Отличное начало.

— Вы очень хороший! — улыбнулась девушка. — Вредничаете, ворчите, но улыбка у вас добрая.

Лоренс закатил глаза. Его только что назвали хорошим. Похоже, и вправду наступил конец света.