Глава 12. О вреде мечты

Можно спасти себя от беды, но нельзя спасти себя от мечты. Самый большой вред мы причиняем себе сами.

Какая ирония прячется за нашими попытками защитить себя от окружающего мира! Мы подозрительны и осторожны, мы терпеливо изучаем окружающих нас людей и подозреваем их в самых пагубных намерениях. Мы принимаем взвешенные и осторожные решения, никому не доверяем, бдительно следим как за врагами, так и за друзьями. Но при этом никто не может защитить нас от самих себя и от того, как слепо и нерационально мы выбираем свои мечты. Именно они повергают нас в серое разочарование.

Всё детство и юность я мечтала только об одном: иметь магический дар. В своих фантазиях я представляла, как повзрослею и стану такой, как моя мать, прекрасная Алиена: стройной, грациозной, воздушной, окружённой аурой уверенности в себе, которая появляется с осознанием собственной силы. А силы у моей матери было с избытком: обладая необычным сочетанием дара водной стихии и ментальной магии, она внушала моментальное уважение и страх.

— Я вырасту и стану такой, как ты, мама. Правда? — с трепетной надеждой спрашивала я.

Обычно мама отвечала загадочным: — Лекси, поверь мне, ты будешь лучше, чем я, ты будешь счастливее.

— А разве ты не счастлива? В тебе же столько магической силы! — с искренним недоумением парировала я. Как же можно быть несчастной, если ты могущественнее всех своих знакомых? Однажды отец признался мне, что мама была могущественней самого короля. Я с гордостью лелеяла этот секрет, и только когда выросла, поняла, что это не было комплиментом, так как у короля не было ни капли дара.

— Счастлива, — осторожно соглашалась Алиена. — Но пойми, что не всё, что делает тебя сильной, дарит тебе счастье.

Годы спустя, я вспомнила слова моей матери, и мне показалось, что она каким-то образом предугадала мою судьбу, хотя в то давнее, неспокойное время она, скорее всего, думала только о своей судьбе ментального мага.

— Умение читать мысли окружающих людей даёт тебе огромную силу, но при этом делает тебя одинокой, — однажды призналась мама. Иногда она с тревогой вглядывалась в мои глаза и заставляла меня читать её мысли. — Давай! Старайся, Лекси! Читай! — срывающимся голосом командовала она, и её руки дрожали.

Я морщила нос, тужилась, упорно смотрела ей в глаза, но у меня ничего не получалось.

И тогда мама вздыхала с облегчением и гладила меня по голове.

— Вот и хорошо, — говорила она. — Пусть в тебе будет что-то другое, а не ментальная магия.

Я тут же представляла, как во мне проявится магия огня: пылающее облако энергии, оранжевые всполохи в глазах, послушный огонёк, прыгающий на ладони. Мне очень хотелось обладать даром огня. Очень. Маги в нашем королевстве встречались редко, и у большинства был очень слабый дар, но ведь мои родители были сильными магами. А это значит, что у них должно было родиться нечто совершенно необычное, а именно — я.

Мой отец, боевой маг магического ведомства Шиана, с напряжением следил за моим магическим потенциалом.

— В ней что-то есть, Алиена, но я не могу понять, что это.

— Подожди, будь терпелив, всё проявится, когда девочка созреет.

Мои родители погибли во время нападения на Шиан, столицу нашего королевства, вскоре после коронации Александра, оставив меня под покровительством старого друга, главы магического ведомства Арсентия. Родители так и не дождались проявления моего дара. А дар у меня был, хоть и самый что ни на есть неприятный и порой весьма обидный. Арсентий, тогда ещё мужчина средних лет, исследовал меня с дотошностью обезумевшего учёного.

— Я не могу понять, что с тобой такое, — раздражённо твердил он и повторял свои эксперименты, с жалостью наблюдая, как меня выворачивало и трясло от ослепляющей боли. — Твоё тело отвергает магию, и я не понимаю, почему?

К шестнадцати годам я научилась вслепую определять, какими методами Арсентий воздействовал на меня по степени того, насколько плохо мне становилось. Режущая боль, липкая тошнота, головокружение, слабость — всё это наваливалось на меня в разных неприятных комбинациях. Вопрос с моим талантом разрешился неожиданно. Во время одного из наших экспериментов Арсентия попросили подменить коллегу на занятии в магической академии. Посмотрев на моё скорченное тело, распластанное на диване, Арсентий вызвал помощника и попросил последить за моим восстановлением.

— Извините, но я не могу проследить за вашей воспитанницей, меня ждут во дворце, — развёл руками тот.

Задумчиво поморщившись, Арсентий помог мне подняться на ноги.

— Придётся взять тебя с собой.

Сидя в просторном лекционном зале академии, я просканировала с интересом косящихся на меня адептов, после чего сделала то, что определило всю мою дальнейшую судьбу: попросила у сидящей рядом девушки лист бумаги и карандаш.

Когда лекция закончилась, и зал опустел, Арсентий с любопытством посмотрел на меня:

— Что ты там записывала?

Я передала ему лист бумаги, заполненный мелким, аккуратным почерком.

Ряд 3, место 6 слева, блондин — пытался прочитать мои мысли, но не смог подстроиться, очень рассердился, у него заболела голова. У него на ауре следы давних ритуалов, проведённых кем-то с похожим рисунком ауры. Полагаю, что это были его родители. Ритуалы определили его судьбу. Если бы мои родители сделали со мной такое — (далее был нарисован череп с костями).

Ряд 12, место 2 справа — девушка похожая на вампиршу — на шее амулет? связывает её и парнем ряд 2 место 4, он об этом не знает. Это было сделано недели две назад, похоже, что на этой связи есть что-то типа зарубок — их встречи?

Ряд 6, место 13 слева — лечебные заклинания, мне кажется, что ему нужна помощь. Я вижу следы воздействий по меньшей мере четырёх лечебных магов. Ни одно из них не возымело положительного эффекта.

Ряд 9, первое место слева — наложена иллюзия на внешний вид — связывающая нить с местом 2 ряд 10, по-моему, ей что-то нужно от этого парня, но я не могу понять, что. Она регистрирует его передвижения. Эта нить кажется тёплой, наложена недавно.

Ряд 4, девушка — не видно лица? — пыталась провести ритуал вчера вечером — инициальная магия?

Арсентий задумчиво посмотрел на меня, как будто видел впервые: — Ты всё это видишь в таких деталях?

— Вижу. Я ведь кроме тебя почти ни с какими магами не встречалась, поэтому не замечала этого раньше. Твои эксперименты действуют на меня очень сильно, и мне становится плохо. А здесь магия существует, как фон. Когда я смотрю на адептов, то чувствую в них магию и вижу, как их соединяют нити.

— И ты видишь, где эти нити заканчиваются, и каковы они по содержанию?

— Да. Я вижу их составляющие, а также на кого они направлены. Если я нахожусь совсем близко к человеку, что могу прочувствовать весь ритуал и понять, кто направил нити, зачем и когда.

— Серьёзно?

— Да. — Я махнула рукой в сторону тесного нагромождения стульев. — Помнишь того адепта, который сидел почти у меня на коленях? Его магию я видела с ослепительной точностью.

— Это потому, что твоя аура слилась с его. Похоже, что мы, наконец, разобрались с твоим талантом. Ты — сенивисса, — Арсентий удивлённо покачал головой. — Теперь, когда всё ясно, я не понимаю, как я и сам до этого не додумался. Хотя, конечно, стоит заметить, что в нашем королевстве не имеется практикующих сенивисс.

— Се-ни-вис-са, — мечтательно произнесла я по слогам. — Звучит красиво.

Арсентий хмыкнул, но не стал со мной спорить.

— Красиво, — добродушно согласился он, но в его глазах я увидела сожаление.

О чём тут можно сожалеть? Я — носительница редчайшего дара, единственная в Шиане! СЕНИВИССА!

— Слово сенивисса имеет два корня: “сен” — чувствовать и “вис”- видеть.

— А ты всего этого не видишь?

— Нет, обычные маги видят только, что у человека есть магический потенциал или связь с магией. Некоторые особо чувствительные могут определить вид магии. Но это — всё. Такого, что описала ты, не видит никто, кроме сенивисс. Честно говоря, я никогда не встречался с одной из вас.

— Но мы не знаем, права ли я насчёт магии этих адептов, — вдруг опомнилась я.

— Мы это проверим, я поговорю с ними.

Я оказалась права.

Покопавшись в библиотечных архивах, Арсентий положил передо мной несколько книг.

— Сенивиссы — чувствующие и видящие магию — это редчайшее явление. Ты вскоре поймёшь, что на этот талант есть очень высокий спрос. Обычные маги не видят и десятой части того, что сможешь с лёгкостью определить ты. Я подозреваю, что среди населения Шиана есть и другие сенивиссы, но они, скорее всего, не знают о своём таланте. Сама посуди, что делает обычный человек, если ему становится плохо, начинается головокружение, головная боль и тошнота? Они попадают к лекарям, а не к магам, и об их даре никто не догадывается. Ведь если у человека появляются симптомы обычной болезни, то магия — последнее, что кому-либо придёт в голову. Кроме того, мало кто помнит про сенивисс. Я хочу, чтобы ты прочитала эти книги, в них рассказано о тех, у кого был дар “чувствующих”.

Я вытерла вспотевшие руки о подол и бережно взяла книги. Мои глаза блестели от гордости: моя мечта всё-таки сбылась! У меня был редчайший дар. Этот дар был уникален, про него писали книги. А название-то у дара какое красивое — сенивисса! Я вспомнила моих родителей и пожалела, что они не могут быть рядом, чтобы мною гордиться.

Как будто услышав мои мысли, Арсентий неодобрительно покачал головой: — Сначала прочитай книги, а потом уже будешь радоваться.

Книги я прочитала. Как и подозревал Арсентий, радости они мне не принесли.

Чувствовать магию — это что-то вроде особого нюха. Многие маги могут почувствовать магию, но практически никто не обладает достаточной чувствительностью, чтобы определить её источник, время проведения ритуала, его точное описание и цель его проведения. Почти никто не видит магию, как скопление энергетических нитей. На это способны только сенивиссы, ищейки детективного мира магии. Они “вынюхивают” магические следы, исследуют их, порой раскрывая самые загадочные секреты. Информация, которую можно получить от сенивисс, уникальна. Единственной альтернативой этому является чтение мыслей, но оно не настолько надёжно, да ещё и чревато последствиями. Кроме того, после смерти моей мамы, менталов в Шиане почти не осталось.

В истории Шиана описано несколько сенивисс. Ими гордились, их охраняли, их… убивали. С особым вниманием я прочитала те главы, в которых описывались покушения на сенивисс. Нелюбовь к ним — это то единственное, что объединяло магов Шиана. Ведь дело не только в том, что сенивиссы могут с точностью определить, кто, где и когда практикует нелегальную магию, но и в том, что они знают обо всём остальном. Они могут определить качество работы любого мага, предупредить о самых невинных приворотах и иллюзиях, с высокой точностью зарегистрировать всю твою магическую биографию. Стоит ли объяснять, почему в Шиане не осталось ни одной сенивиссы?

Сначала я испугалась, но потом, после полученного от Арсентия выговора, поняла, что мне придётся найти способ ужиться с моим даром, а не сидеть взаперти в ожидании верной смерти. Всё встало на свои места, когда Арсентий спросил меня:

— Если бы у тебя был выбор: иметь дар сенивиссы или не иметь никакого дара, что бы ты выбрала?

Вот так я примирилась с моей участью сенивиссы. Раз уж этот дар был моим, то, значит, на это были свои причины.

Арсентий быстро подключил меня к делу, поручив мне несколько расследований его ведомства. Моя мечта стать прекрасной магиней, в развевающемся белом платье с искрами магии, слетающими с моих чутких пальцев, быстро осыпалась к моим ногам. Мой дар, о котором я так беззаветно мечтала, оказался кошмаром. Сильная магия настырно коверкала моё здоровье. Синюшно-бледная, подавляя тошноту, я кралась по вонючим задним дворам Шиана, следуя за очередной магической нитью. В такие минуты я была больше похоже на ободранного, грязного пса, чем на тот соблазнительный женский образ, о котором так мечтала с детства. По мере приближения к источнику мне становилось всё хуже и хуже. Когда я, наконец, указывала сопровождающим меня боевикам на источник враждебной магии, я бессильно падала на землю. Особенно меня доводили некроманты. Их магия неизменно выворачивала мой желудок наизнанку. Однажды, указав боевикам на подвал, где некромант проводил свои ритуалы, я скорчилась на грязной мостовой, и тогда сам некромант, который как раз возвращался домой, поспешил мне на помощь. Какая чудная ирония судьбы! От этого мне стало только хуже, и я не преминула отомстить ему за принесённые неудобства, впечатав колено в его солнечное сплетение.

Вот она какая, жизнь сенивиссы.

Как я уже говорила, можно спасти себя от беды, но нельзя спасти себя от мечты.

* * *

А потом Арсентий отправил меня учиться. Магическая академия Шиана вполне соответствовала характеру самой столицы: тёмно-серые каменные строения с высокими шпилями, мощёные мостовые, прямоугольные сады. На всём ощущалось дыхание богатого, но строгого королевского стиля. Арсентий принял решение не разглашать информацию о моём даре, для моего же собственного благополучия и для блага ведомства, поэтому только узкий круг сотрудников знал о том, что в Шиане появилась сенивисса. Помогала я многим, но обращались ко мне через посредников. А обучали меня по закрытой программе. Звучит красиво, правда? На самом деле, ничего хорошего в этом не было. Несмотря на то, что меня освободили от большинства практических занятий, где применяли магию, в академии магия была везде. Некромантия, боевая магия, силовые ритуалы были настоящим проклятием для сенивиссы, поэтому следующие три года моей жизни я провела в состоянии постоянного недомогания. Бледная, тихая, но бесконечно загадочная для своих однокурсников. Мою ауру пытались прочитать все, причём постоянно, и блоки порой не выдерживали такого мощного натиска. Моё особое положение в академии вызывало неприязнь и любопытство, и из-за этого оказалось невозможным завести друзей. Так как других магических талантов у меня не наблюдалось, целью моего обучения являлось познание всех используемых видов магии и выработка способности их определять. В конце каждого курса меня экзаменовал сам Арсентий, заставляя расшифровывать магические выходки бесконечного числа ни о чём не подозревающих адептов и преподавателей. Экзамен мне не засчитывался, пока мне не удавалось определить малейшие детали проведённых ритуалов.

Отношения с мужской частью академии оказались неприятным испытанием. Окружавший меня ореол таинственности привносил азарт в их и так нескучное существование. Они засыпали меня приторными комплиментами и, один за другим, приглашали на свидания. Как только мы оставались одни, они тут же переходили к единственному интересующему их вопросу.

— Лекси, а какой магией ты обладаешь?

Некоторые не могли дождаться свидания и спрашивали об этом ещё до того, как заручиться моим согласием.

— Лекси, я бы хотел встретиться с тобой после занятий. Ты согласна? Кстати, напомни мне, ты ведь маг водной стихии, не так ли?

Такие ситуации возникали постоянно.

Однажды, в самом начале первого курса, когда я спешила по коридору, меня окликнул незнакомый мужской голос:

— Лекси!

Я обернулась.

— Лови! — Парень бросил в меня шаровую молнию.

Глядя на моё бессознательное тело, распластанное на полу, он задумчиво повернулся к друзьям: — Я же говорил вам, что она не боевой маг, и на ней нет силовой защиты.

Мне потребовалось три недели в лечебнице, чтобы полностью восстановиться. Адепт так и не извинился. Арсентий бесился, виновато кряхтя и не отходя от меня ни на шаг.

— Я — полный идиот и постоянно забываю, что ты ничего не можешь сделать сама. Это моя вина, но больше я такого не допущу.

Он притащил мне целый набор того, что я впоследствии прозвала “игрушками”: кристаллы отвлечения, пластины переноса, распылители ауры, матрицы иллюзий и магические контуры. Тогда же он наложил на меня защиту и укреплял её раз в год им самим придуманными добавками. К счастью, защитную магию я переносила без проблем, да и всякие безобидные контуры и иллюзии привлекали моё внимание только если я на них настраивалась.

Наши отношения с Арсентием были самым близким человеческим контактом, который я знала со времени смерти моих родителей. Он был строгим и требовательным наставником, но при этом заботился обо мне с надёжным постоянством. Когда я пыталась его поблагодарить, он злился. Вообще, он неодобрительно относился к проявлению каких-либо эмоций. Он учил меня быть трезвой, логичной и никогда не терять самообладания.

Однажды я спросила Арсентия, почему он не женится.

— У меня нет времени, — отмахнулся он.

— Неужели тебе не хочется иметь детей?

Арсентий улыбнулся: — Для того, чтобы заводить детей, не обязательно жениться.

Я покраснела.

Усмехнувшись, он добавил: — Иногда для этого даже не нужно быть рядом с женщиной. Просто в один прекрасный день у тебя появляется ребёнок. — Он выразительно посмотрел на меня. — Дочь… ну, или сын.

Больше к этой теме мы не возвращались. Я посчитала этот памятный разговор нашим первым и последним выяснением отношений. Арсентий относился ко мне, как к своей дочери. Я всегда чувствовала это по тому, как внимательно и требовательно он относился ко всему, что со мной происходило. Однако услышать это от него самого было замечательно. Осознание этого навсегда наполнило меня теплой радостью и уверенностью в себе.

* * *

На втором курсе я познакомилась с Сером Брионом. Со стороны это выглядело, как самое обычное студенческое знакомство. Сер был третьекурсником и пользовался значительным успехом у адепток. В академии шутили, что среди адепток девственность считается грехом и карается встречей с Сером Брионом.

За какую-то провинность Сера заставили помогать на лекциях по промышленной магии. Видя, как я безуспешно сражаюсь с куском металла, который мне полагалось расплавить, он подошёл ко мне и незаметно дотронулся до моей руки. Я почувствовала, как во мне заискрилась его энергия. Подмигнув мне, он вернулся на кафедру. Я улыбнулась: впервые кто-то вот так, просто, без причины поделился со мной магическим потенциалом. Мне это, конечно, помочь не могло, так как это всё равно, что наливать вино в дырявый графин, но он-то об этом не знал. Мелочь, а приятно.

Его энергия бурлила во мне до конца дня, не находя выхода, и, засыпая, я видела перед собой его хитрую улыбку.

— Кто тебя так накачал энергией, а главное — зачем? — рассердился Арсентий. — Ты не можешь ни на чём сосредоточиться и меня отвлекаешь.

— Сер Брион, — мечтательно сказала я.

— Ну вот, началось, — пожаловался Арсентий, корча кислую мину. Задумавшись, он осмотрел меня долгим взглядом. — Сколько тебе лет?

Я застыла с открытым ртом: — Что? Ты не знаешь, сколько мне лет? Ты же мне, как…. — Я осеклась.

Арсентий вопросительно поднял бровь.

— Восемнадцать. — Ко мне вернулось самообладание.

Арсентий выругался, а потом, отвернувшись, неловко сказал: — Ну, ты же это, сама знаешь… женского пола.

В его исполнении эта корявая фраза прозвучала почти вопросительно.

— Арсентий, если это был вопрос, то я могу подтвердить: да, по моим сведениям, я действительно являюсь особью женского пола. — Я захихикала.

— Не остри. С тобой кто-нибудь уже говорил об этом?

Естественно, я уже много что слышала об этом от сокурсниц и тех женщин в магическом ведомстве, которые питали ко мне материнские чувства. Однако я не собиралась так легко отпускать Арсентия с крючка.

— Ты о чём? Что за это ты имеешь в виду? — я наивно округлила глаза.

— Ну, это, ну, если ты встретишь мужчину, который тебе понравится… — Попыхтев несколько минут и выплюнув пару бессвязных фраз, Арсентий рявкнул: — Выпрямись и сиди спокойно!

Помахав вокруг меня руками, он пробормотал: — Делай, что хочешь, всё равно ты магиня! — и ушёл. Так я узнала, что он наложил на меня противозачаточное заклинание.

Получив таким образом его косвенное одобрение на встречи с мужчинами, я начала высматривать Сера в столовой академии. Мне не потребовалось долго ждать: через пару дней Сер подсел ко мне во время обеда.

— Ну что: ты, наконец, расплавила тот кусок металла?

— Нет. Я — полный бездарь в промышленной магии. Не понимаю, как это может быть кому-то интересно.

— Это — моя специализация, — рассмеялся он. — А ты свою уже знаешь?

Вот и ещё один потенциальный поклонник пытается разобраться в моей магии. Обидно, но не удивительно. Я напряглась и собралась уходить.

— Нет.

— Ну и отлично. Нет ничего скучнее, чем разговоры о работе. Лучше вообще ничего не знать. Хочешь, я помогу тебе с домашкой? Я расплавлю ту штуку меньше, чем за минуту. А потом мы можем расплавить что-нибудь покрупнее. Мне говорили, что я неплохой учитель.

Ага, проведи-ка перед моим носом силовую манипуляцию материей, чтобы меня стошнило прямо тебе на колени!

Так как он больше не спрашивал меня о моём даре, я расслабилась и снова села.

— Это бесполезно, мне всё равно не зачтут этот практикум.

На самом деле, это было неправдой. В практикумах я принимала участие лишь для отвода глаз, и то очень редко, и успехов от меня никто не ждал.

— Неужели ты даже попробовать не хочешь?

Я согласилась. Ради Сера Бриона я была готова перенести любое недомогание.

Если мне и было плохо, то я этого не заметила. Пока я следила за его быстрыми, ловкими пальцами, делавшими плавные пассы над куском металла, я еле сдерживала восторженную дрожь. Эти пальцы могли бы с такой же нежностью касаться моей кожи, моих… ох. Сер Брион был очень привлекательным мужчиной.

В самый разгар эксперимента в лабораторию забежал его друг:

— Хватит заниматься ерундой, тебя все ждут, мы в город собрались. С нами сам знаешь кто… — Он подмигнул Серу.

Сер нахмурился и покосился на меня. — Я занят, идите без меня.

Когда его друг ушёл, Сер недовольно пробормотал: — Как же мне всё это надоело. Эти бесконечные адептки, как безумные, проходу мне не дают, а потом ещё всякую ерунду на меня наговаривают.

Как будто осознав, что он сказал это вслух, Сер смутился, потом, глядя в сторону, спросил меня: — Поужинаешь со мной? А то, если я один пойду в город, то они меня найдут.

С трепетанием в сердце, я встала на защиту такого непонятого и такого ранимого Сера Бриона. — Да, конечно. Мы можем пообедать вдали от центра столицы.

Мы отправились в небольшую таверну на окраине Шиана. Сер рассказал мне о том, как сильно давят на него родители и как многого ожидают. Он спросил про моих родителей, но я только грустно покачала головой.

— Я их не помню, меня вырастили мои дальние родственники. — Печаль была искренней, а вот информация — нет. Арсентий посоветовал не распространяться в академии о том, кем были мои родители, а также и о том, что я работаю в магическом ведомстве.

— Поэтому ты не живёшь в общежитии? Ты живёшь у своих родственников?

— Да.

Когда очень часто говоришь окружающим людям одну и ту же ложь, то она постепенно начинает казаться правдой. Мне было так легко представить себе небольшой уютный дом на окраине Шиана, мою тётушку с боевым характером и округлой фигурой, флегматичного дядю, отдыхающего в глубоком кресле. Всё это не имело ничего общего с маленькой холодной комнатой при магическом ведомстве, в которую определил меня Арсентий.

Потом Сер признался мне, что порой он чувствует себя очень одиноким, даже в толпе своих приятелей.

— А тебе бывает одиноко? — робко спросил он.

Этим неожиданным вопросом, таким неуместным в полупустой таверне, освещённой мутно-желтоватыми магическими шарами, Сер выбил меня из колеи.

— Да, — еле сдерживая слёзы, проговорила я.

Этот односложный ответ прятал под собой океан недосказанности. Я была одинока, когда засыпала в своей маленькой комнате, следя за снующими за окном ночными тенями. Я была одинока, когда, согнувшись от боли, выскальзывала на узкие улицы в поисках тех, кто нарушил законы магического контроля Шиана. Я была особенно одинока, когда терялась в толпе адептов академии. Это было такое пронзительное одиночество, что оно пригибало меня к земле. Я боялась поднять глаза, так как была уверена, что окружающие заметили бы его и осудили меня. Ведь наиболее жёстко люди судят то, что отказываются принимать в себе.

Через неделю Сер меня поцеловал. Это произошло в парке академии, после уроков. Мягкие и настойчивые губы предложили мне нечто, о чём я мечтала с момента первой встречи. Я гладила его грудь под рубашкой и благодарила судьбу за мою удачу. Одиночество блёкло, терялось, а вместо него рождалось ощущение нужности, общности и тяги к Серу Бриону.

— Я не могу так, — внезапно отстранился он.

— Что-то не так?

— Я не могу быть с тобой, пока ты от меня закрыта своей защитой. Это всё равно, что купаться в верхней одежде. Я подожду того дня, когда ты сможешь мне доверять. Тогда я сниму свою защиту, а ты снимешь свою.

Я сникла. Мне так не хотелось прерывать наши поцелуи. Его защита меня отнюдь не беспокоила, но, так как никакого опыта в интимных делах у меня не было, я поверила ему на слово. Купаться в верхней одежде мне не хотелось. Через несколько дней напрасного ожидания следующих поцелуев, я осторожно спросила Арсентия, смогу ли я сама снять защиту, которую он на меня поставил.

Арсентий уставился на меня в изумлении: — Это ещё с какой стати?

— Я спрашиваю просто так, из интереса. Как я могу снять эту защиту?

Глядя на меня с подозрением, он показал на несколько нитей, закреплённых в защитной сети. Их можно было отключить, перестроив кристалл, который я носила на цепочке.

На следующий день я сказала Серу: — Я подумала о том, что ты сказал, и я хочу попробовать снять защиту.

Его лицо озарилось такой радостью, что у меня бешено застучало сердце. “О, богиня, он хочет меня так же сильно, как я хочу его!” Сер схватил меня за руку, и мы побежали в его общежитие, игнорируя провожающие нас насмешливые взгляды. Захлопнув за нами дверь, он страстно прижал меня к стене.

— Я никогда ещё никого так не хотел.

Моё дыхание сбилось, и цветные отблески запрыгали перед глазами. Я ослабела и доверилась его опытным рукам. Он целовал меня, хрипло произнося моё имя, его руки скользили по разгорячённой коже, и я уже не могла вспомнить, почему когда-то считала себя одинокой.

— Сними свою защиту, — сипло попросил он.

Я пробежалась по его лицу отсутствующим взглядом: — Что? — Охватившие меня чувства затуманили восприятие, и я не могла сосредоточиться на его словах.

— Сними защиту. Сейчас.

— Ах да, защита… — Дрожащими руками я нащупала кристалл и начала беспорядочно надавливать на грани. — Я… я не могу, — призналась я через минуту. — У меня слишком дрожат руки.

Сер отодвинулся от меня и плотно сжал губы.

— Мы же договорились!

Я потянулась за ним, притягивая к себе за рукав.

— Конечно! — взволнованно заверила я. — Я сейчас попробую ещё раз. — Вытерев вспотевшие руки о юбку, я снова надавила на грани, но кристалл выскользнул из моих пальцев. — Не получается! — чуть ли не захныкала я. — Пожалуйста, попробуй сделать это сам. — Я объяснила, что ему нужно сделать.

Сер удивлённо втянул воздух и прошептал в мои губы: — Хорошо. Мне нравится тебя раздевать, Лекси. Я хочу снять с тебя всё. Всё твоё прошлое, всю твою защиту.

Я обезумела и вцепилась в его плечи ногтями, жадно целуя и пробуя на вкус его кожу. Его руки снова исследовали моё тело, лицо, грудь. Нетерпеливо скомкав юбку, он приподнял меня за бёдра и прижал к стене.

Ох, — выдохнул он. — Ты восхитительна.

Какое-то время мы смотрели друг на друга, не двигаясь, как будто пламя нашей страсти замерло перед тем, как вспыхнуть пожаром. Не знаю, о чём думал Сер. Я же пыталась найти правильные слова, чтобы сообщить ему о моей невинности, которую я собиралась отдать ему прямо здесь, в сырой комнате общежития, прислонившись к холодной стене. Но от растерянности и смущения я не могла найти слов.

Всё ещё прижимая меня к стене, он сосредоточенно сдвинул брови и замер. Постанывая, я потёрлась о его руку.

Сер неверяще покачал головой: — В тебе вообще нет магии, ты пуста! Как это может быть?

— Не сейчас, Сер, не сейчас! — Я снова прильнула к нему.

— Сейчас, Лекси, именно сейчас. — Его пальцы грубо держались за меня. — Что же заставило этих старых развратников принять в академию девушку, в которой совершенно нет магии? — Его голос стал резким, а руки грубо исследовали меня. — Скажи мне, Лекси, чем ты убедила их нарушить правила? Какие из твоих прелестей обеспечили тебе незаслуженный допуск в самое элитное заведение Шиана? Сейчас я их испробую. Кто знает, может, ты и меня убедишь!

С этими словами он грубо встряхнул меня и швырнул на кровать. Вскрикнув, я упала на бок и скатилась на пол, пытаясь защититься от него. О, богиня, неужели всё это было подстроено с одной целью: распознать мою магию? Сер навалился на меня, грубо разрывая одежду. Сопротивляться было бесполезно, так как он был намного сильнее и тяжелее меня, но я не собиралась сдаваться. Я присмотрелась к его ауре. Защиту он не снял, но для сенивисс поверхностные слои магии не являются помехой. Собрав остатки своих сил, я громко сказала прямо в его ухо:

— Адепты видели, как я зашла сюда, так что убить меня ты не сможешь. Если ты сейчас же не отпустишь меня, то я сообщу в магическое ведомство, что ты пользуешься нелегальными стимуляторами магии, которые твои родители покупают для тебя в соседнем королевстве.

Он застыл, приподнявшись надо мной на локтях. Ужас сделал его лицо непривлекательным. Прорычав что-то неразборчивое, он оскалился и побагровел, осознав своё бессилие.

Я оттолкнула его, и, не противясь, он откатился в сторону. Пряжка его полуспущенных брюк звякнула о ножку кровати.

— Вот и отлично. Я рада, что мы, наконец, нашли общий язык. Если ты не возражаешь, то я пойду.

Поправив одежду, я выбежала из комнаты. Даже тогда, когда мы с Арсентием нашли жертвенный круг некромантов в пригороде Шиана, я не чувствовала себя так ужасно, как в этот момент. У моего ослепительного счастья оказалось гнилое нутро.

Двое суток я не вылезала из постели, тщетно пытаясь вытряхнуть из памяти ощущение лживых мужских рук на моём теле. Когда я вернулась в академию, то поняла, что Сер не тратил времени зря: он нашёл способ мне отомстить. Он разболтал то, что считал моей тайной. До самого конца обучения все, кроме преподавателей, называли меня “пустышкой”.

С тех пор я не позволяла ни одному мужчине, кроме Арсентия, заводить со мной праздные разговоры. И не собиралась доверять ни одному из них.

— Думаю, что мне следовало тебя остановить, — виновато сказал Арсентий. — Я должен был догадаться, что, рано или поздно, ты допустишь ошибку и доверишься не тому мужчине.

— “Не тому” мужчине? — злобно усмехнулась я. — Моя ошибка состояла в том, что я вообще поверила мужчине. Ты всё сделал правильно, Арсентий. Этот урок пойдёт мне на пользу. Больше это не повторится.

— Я бы не стал так ожесточаться, Лекси.

— Может быть, ты и не стал бы.

— Но ведь я тоже мужчина, а ты мне доверяешь? По крайней мере, я надеюсь, что ты мне доверяешь.

Моя боль была столь велика, что в этот момент я спросила себя, стоит ли мне доверять даже Арсентию.

* * *

Когда я закончила академию, Арсентий взял меня на постоянную работу в магическое ведомство. Официально я считалась его помощницей, поэтому относились ко мне с уважением и опаской. Это помогало избегать нежелательных ухаживаний. Мне отвели уютный кабинет, окна которого выходили на базарную площадь. Глядя на шумную толпу, я с неприязнью передёргивала плечами и сосредотачивала внимание на лежащих передо мной предметах. Кольца, амулеты, шкатулки, артефакты, зеркала, камни, ожерелья — всё это было навалено горой на моём рабочем столе и спасало меня от того, чего я боялась больше всего — людей.

Курьер ведомства приходил в мой кабинет, как к себе домой, так как ко мне на проверку присылали по нескольку предметов в день. Те немногие сотрудники, кто знал о моём даре, постоянно забегали ко мне, чтобы узнать о результатах моего анализа. Подавляющее большинство предметов были безвредными и совершенно не интересными.

— Лекси, ты уже закончила с ожерельем госпожи Исатур? Она очень волнуется, что его могут украсть из ведомства.

— Она боится, что её ожерелье могут украсть из магического ведомства столицы? Серьёзно?

— Получается, что так.

Я раздражённо передёрнула плечами и передала тяжёлую драгоценность сотруднику.

— Пусть приезжает за ожерельем, я его проверила.

— И что мне ей сказать? Оно ей чем-нибудь опасно?

— Боюсь, что да.

Помощник нервно бросил украшение на стол и, вытирая руки о рубашку, вцепился в меня укоризненным взглядом. Ага, как будто магию можно стереть.

— Чем оно опасно?

— Это самая безвкусная вещь, которую когда-либо создавали человеческие руки.

* * *

— Лекси, жене губернатора подарили рояль. Он хочет, чтобы ты его проверила. Что такое? Почему ты на меня так смотришь?

— Я не знала, что в столице есть губернатор.

— Нет, они здесь проездом.

— Они проезжают Шиан с роялем в багаже?

— Похоже на то.

— А почему они подозревают, что с роялем что-то не так? Они пытаются от него избавиться?

— Не знаю.

— Ладно, принеси его сюда и положи мне на стол.

— Рояль?

— Ну, или самого губернатора.

— Ты когда-нибудь бываешь серьёзной?

— Ладно, скажи, где они остановились. Я зайду к ним сегодня вечером.

* * *

— Лекси, это ботинок советника Рии. Проверь его?

— Ты хочешь, чтобы я проверила ботинок?

— Да, на всякий случай.

— Но ведь советника сбило каретой, когда он переходил улицу? Причём тут магия? Кроме того, он жив и в хорошем здравии.

— Я же сказал: проверь на всякий случай.

— Ты действительно думаешь, что кто-то мог заговорить его ботинок?

— Я не знаю. Ты что-нибудь на нём видишь?

— Да, вижу. Спроси советника, есть ли у него домашние животные?

— А что? Ты думаешь, что им грозит опасность? Ты можешь сказать, какая? Это яд, да?

— Нет, это не яд. Передай ему, что его животных надо чаще выгуливать, иначе они будут продолжать гадить на его ботинки.

* * *

Меня привлекали и к более серьёзным расследованиям.

— Лекси, нам срочно нужно опознание по делу об убийстве Гароли.

— Что я должна опознать?

— Не что, а кого. Нужно найти мага, который сделал амулет. Мы собрали несколько подозреваемых, они на первом этаже. Ты ведь можешь проверить связь их ауры с амулетом.

— Отпустите их.

— Ты уверена?

— Да. Вот, посмотрите, амулет лежит на моём столе, я чувствую нити его магии. Того, кто создал этот амулет, в здании ведомства нет.

Сотрудник скорчил недовольную мину.

— Ты бы хоть из уважения ко мне пошла и проверила.

— Боюсь!

— Боишься??? Чего?? У нас там целая армия боевых магов!

— А вдруг кто-то из подозреваемых мне понравится.

— Тебе бы всё веселиться.

— Я обожаю веселиться. Не хочешь — не верь, но в здании ведомства виновника преступления нет.

Да, в жизни сенивиссы было достаточно места для невинного веселья, и тогда печали не удавалось затмить всё вокруг. Не поймите меня неправильно, попадались и очень интересные амулеты, и мои анонимные показания стали решающими во многих расследованиях. Однако, особенно в первые годы практики, мне приходилось заниматься кучей всяких глупостей.

Самые интересные дела доставались мне от Арсентия. Например, он взял меня с собой на расследование преступления, в котором убийца воспользовался парой отравленных серёжек.

— Почему ты взял меня с собой? Я же ничего не понимаю в ядах.

— Именно поэтому я тебя и взял. Тебе пора самой проводить расследования, а не просто рассматривать предметы. Хочешь ты этого или не хочешь, но тебе придётся научиться общаться с людьми, понимать их, убеждать в своей точке зрения и заставлять их доверять тебе.

— Это обязательно?

— Да.

Моё обучение сделало новый виток. Под пристальным наблюдением Арсентия, я начала вести свои собственные дела.

Арсентий попросил меня расследовать дело о пропаже драгоценностей в одном из богатых домов Шиана. Я потратила два дня на то, чтобы допросить свидетелей и разобраться с деталями дела. В итоге, я вернулась к Арсентию разочарованная.

— Я допросила хозяев и слуг, но никто ничего не видел и не слышал.

— И кто из них врёт?

— Откуда же мне знать?

— Иди допрашивай их снова.

— Снова? Но я потратила на это два дня!!! Как я им объясню, что должна их снова допросить?

— Я уверен, что ты очень находчива.

Я вернулась в ведомство на следующий вечер.

— Арсентий, я думаю, что лгут двое: гувернантка всё время ёрзает на стуле и дёргает себя за волосы, а хозяин дома вообще ничего не говорит и, не мигая, смотрит на меня.

— И какие у тебя планы?

— Надо как-то разговорить хозяина.

— Я с тобой согласен. Как ты собираешься это сделать?

— Позвать боевых магов? Или, может, найти ментала? Маги могут пригрозить хозяину, прижечь что-нибудь, пытать в конце концов.

— Лекси, ты умеешь разговаривать с людьми?

Я оторопела: — Что значит, разговаривать? А что я, по-твоему, делала все эти дни?

— Я не имею в виду болтать или равнодушно задавать вопросы и записывать ответы. Умеешь ли ты по-настоящему разговаривать? Замечать, как меняется аура, как отражаются эмоции на лице?

— Нннет, — неуверенно протянула я.

— А флиртовать? Ты умеешь флиртовать?

— Нет. Зачем?

— Что значит, зачем? Я думал, что все женщины рождаются с этим умением.

— Ну да, конечно, ещё скажи, что у нас для этого имеется особый орган. Все женщины рождаются с полным набором флиртователей!

Арсентий тяжело вздохнул.

— Поехали. Тебе ещё многому придётся научиться. — Маг придирчиво оглядел меня. — И тебе понадобится новый гардероб.

Постепенно я втянулась. Работа стала моей жизнью. Это был искусственный мир, и в нём царили предопределённость и абсолютная неискренность. И меня это не расстраивало. К слову, именно во время одного из расследований я потеряла невинность. Это оказалось очень просто. Если знаешь, что никогда не сможешь доверять этим людям, то можно с лёгкостью сосредоточиться только на удовольствии. Можно кружиться в их обществе, смеяться, флиртовать, но при этом твоя душа остаётся незатронутой.

Расследуя преступления, я точно знала, что в моём окружении был враг — человек, который желал мне зла и пытался меня обмануть. Это во многом упрощало жизнь, так как не было смысла ожидать от ситуации чего-либо хорошего. В свои двадцать четыре года другого мира я не знала.

 

Глава 13. Королевская сенивисса

Моя жизнь осложнилась в тот день, когда кухарка короля Александра плохо вымыла руки перед тем, как приготовить рагу. В тот день у короля было плохое настроение, поэтому он приказал принести ужин в его покои, где к нему присоединились жена Марта и пятилетняя дочка Бетани.

К семи часам вечера всем троим стало плохо.

К восьми часам вечера во всех коридорах дворца раздавался озабоченный шёпот. Придворные метались из комнаты в комнату, делясь свежими слухами.

— Покушение на королевскую семью…

— Король умирает…

— Кто же унаследует трон? У короля же нету сыновей, только дочки… Следует вызвать его двоюродного брата…

— Да подождите вы, никто не умирает…

— Точно умирает, я сам видел. Лежит в постели бледный, как первый снег, и еле дышит! Королеве тоже плохо.

Личный лекарь короля нервно вышагивал по покоям Александра, бросая растерянный взгляд на своих помощников.

— Ваше Величество, но мы не нашли следов яда…

— Мою семью пытались отравить! Я требую немедленного расследования! — свирепо прохрипел король, держась за вздувшийся живот.

— Конечно, Ваше Величество, но я думаю, что вам просто не повезло с мясным рагу. Ведь вам уже намного лучше. С медицинской точки зрения я не вижу никаких причин для беспокойства…

— Мою семью пытались отравить, а ты не считаешь это причиной для беспокойства? — Голос короля громыхал в просторных покоях.

— Ваше Величество, вы меня не так поняли. Я очень обеспокоен вашим состоянием! Я хотел сказать, что не думаю, что в еду был подмешан яд.

— Значит, это что-то магическое. Вызови Арсентия.

Лекарь обрадованно вылетел из покоев короля: эта проблема больше его не касалась. “Что-то магическое” относилось совсем к другому ведомству.

Через сорок минут глава магического ведомства постучался в королевские покои.

— Ваше Величество, я рад, что вам уже лучше. Мы все были очень обеспокоены…

— Оставь, Арсентий. Мне нужно, чтобы ты всё здесь проверил. Мою семью отравили магией.

— Ваше Величество, со всем присущим мне уважением к вам, такого явления, как отравление магией, не существует.

Александр подпрыгнул на тщательно взбитой горе подушек: — Мою семью пытались отравить, а мои доверенные люди даже не пытаются найти виновного! Все заняты только тем, чтобы убедить меня ослабить бдительность! — Крохотные глаза Александра бешено вращались под морщинистыми веками, а голос дрожал от гнева.

Арсентий поклонился.

— Ваше Величество, конечно же, я тщательно проверю ваши покои и поговорю с кухаркой. Этого будет достаточно?

— Нет! Пришлите мне лучшего мага. Пусть он проверит всё, весь мой дворец, все мои вещи, всю мою одежду и все вещи моей семьи.

Руки короля дрожали, то ли от обезвоживания, то ли от негодования. Его лицо сияло воистину монаршеским гневом.

— Несомненно, — кивнул Арсентий. — У вас будут ещё какие-нибудь указания? Может быть, у вас есть особые предположения насчёт того, что нам следует искать?

— Ищите всё, что можно — привороты, отвороты, заговоры, магические эти-как-их-там амулеты, чёрную магию, белую, синюю, любую… Хоть розовую! ВСЁ! Ищите ВСЁ и делайте это тщательно!

Утомившись от крика, король откинулся на подушки.

— Мы приступим немедленно.

Бормоча ругательства, Арсентий удалился.

* * *

Выпучив глаза, я смотрела на Арсентия.

— Проверять на ЧТО?

— Ты прекрасно меня расслышала. На ВСЁ.

— Король настаивает, чтобы мы проверили весь дворец? Но ведь дворец полон магии?

— Ты ищешь только то, что может причинить вред королю.

— Какие у него основания для паники? Насколько я понимаю, кухарка случайно что-то не доварила или не дожарила?

— Сама попробуй ему это объяснить! Лекарь уже пытался, и Александр его выгнал. Я тоже попытался, но он не захотел слушать. В принципе, его можно понять. Он стареет, и каждый год в королевстве приходится подавлять мятежи. Вспомни, каким кровопролитным было его восхождение на трон. У него много противников, и они всё время что-то замышляют. У Александра всего один сын, да и то незаконнорождённый. Король был женат три раза, но от этих браков родились только дочери. Неудивительно, что на него напала паранойя.

— И что ты прикажешь мне проверять?

— Не вредничай и не усугубляй мои проблемы. Просто походи по дворцу, посмотри вокруг на случай чего-то подозрительного, а с утра осмотришь покои короля.

— А что может быть интересного в покоях короля?

— Он думает, что в пище мог быть магический яд, — устало признался Арсентий.

Я раздражённо цокнула языком: — Магический яд? Он ничего не понимает в магии, не так ли?

Арсентий кивнул.

Что поделаешь: мне пришлось отправиться во дворец.

Мне никогда ещё не было так скучно. Бродя по мрачным дворцовым коридорам, я напевала нарочито весёлую мелодию, чтобы скоротать казавшуюся бесконечной ночь. Я заглядывала в комнаты, отодвигала тяжёлые портьеры, обходила статуи. Не могу сказать, чтобы во дворце совсем не было магии. Наоборот, магии здесь было предостаточно, но совсем не интересной: защитные контуры, клочки иллюзий, чары красоты и молодости, привороты и всякие мелкие пакости, которые я давно уже перестала осознанно замечать.

Королевский дворец отличался такой же строгой красотой, как и вся столица. Паркетный пол широких коридоров безукоризненно начищен, стража в синих ливреях держала неподвижный круглосуточный караул у королевских покоев. Высокие потолки, пышные занавеси, богатое убранство комнат — всё это соответствовало стилю правления Александра. Сильный, властный, он всегда стремился к богатству, хорошему вкусу и наслаждению.

Я устало присела на пол около одной из дверей, мысленно прикидывая, сколько комнат мне осталось исследовать на этом этаже дворца. Внезапно дверь рядом со мной распахнулась, и в коридоре появился усталый молодой мужчина. Светлые волосы спадали на его лоб в растрёпанном беспорядке. Откатившись в сторону, я вскрикнула, и он дёрнулся от неожиданности.

— Извините, я вас ударил?

— Нет, только испугали. Глупо было сидеть под дверью, я сама виновата. Я думала, что во дворце все спят.

— Вы пришли к Бетани?

— Нет. Я всего лишь проходила мимо.

Проигнорировав поданную мне руку, я встала на ноги и одёрнула платье.

— Бетани в порядке, она, наконец-то, заснула, — пояснил мужчина, с любопытством глядя на меня. — К счастью, она съела только самую малость рагу.

— Я очень рада.

Я вполне могла понять причину его любопытства: не каждый день увидишь женщин, развалившихся на полу в коридоре дворца посреди ночи.

Решив отложить проверку покоев Бетани до утра, я продолжила свой путь. Мужчина прислонился к стене, с интересом наблюдая за моими передвижениями. И пусть следит. Мне нечего ему сказать, кем бы он ни был. Интересно, а кто он? Нет. Мне это не интересно. Не интересно. Но всё-таки? Что он делал в покоях дочки короля? Надо же, какие у него удивительные глаза. И волосы. Интересно, какие они на ощупь?

Тряхнув головой, я избавилась от мыслей, забредших на опасную территорию.

Заглянув в следующую, пустующую комнату, я подошла к большому арочному окну, ведущему на площадь. Подёргав занавеси и отодвинув старинную вазу, я засмотрелась на занимающийся рассвет.

— Я не могу понять, что вы такое делаете, — раздалось за моей спиной.

Дёрнувшись от испуга, я рассерженно повернулась к мужчине:

— С какой стати вы за мной следите? Вы меня напугали.

— А вы напугали меня своим криком, так что давайте скажем, что у нас ничья. Любопытно, что вы делаете здесь посреди ночи?

— Гуляю.

— Гуляете? А что вы искали за занавесями?

— Пыль. Я искала пыль. — Настырность блондина начала меня раздражать. Особенно потому, что он мне понравился. Просто так, понравился и всё. Необъяснимо. Вздёрнутый угол рта. Поволока в серых глазах. Слишком тяжёлая челюсть, выдающая непримиримый характер. Ничего особенного, однако его присутствие царапало и волновало.

Высунувшись из дверей, я подозвала стражника: — Пожалуйста, скажите этому молодому человеку, что мне разрешено ходить по дворцу.

Стражник поклонился: — Да, я могу подтвердить, что вам разрешено пребывать во дворце.

Я неприязненно посмотрела на блондина: — Теперь вы оставите меня в покое?

Он улыбнулся.

— Я — помощник лекаря. Меня зовут Ник. А вас?

Шагнув ко мне, он прикоснулся к моим пальцам. Я растопырила их, желая продлить этот неожиданный контакт двух незнакомых тел. Помимо воли, мои губы начали растягиваться в улыбку. Нет.

— Если вы сделаете то, о чём я попросила, и оставите меня в покое, то эта информация вам не понадобится.

Оттолкнув его, я решительно поспешила прочь.

В восемь утра слуги позвали меня осмотреть покои короля. Александр полусидел в постели, умытый, с растрёпанным седым пухом вокруг лысины и пребывал в отвратительнейшем настроении. Увидев меня, он накуксился и не сказал ни слова приветствия. Пока я деловито обходила его покои, он обиженно пыхтел и косился на меня. Не сдержавшись, я приподняла угол одеяла, внимательно осмотрела грязную королевскую пятку и, поклонившись, вышла в коридор. В покоях короля не было ничего интересного.

* * *

Еле дождавшись ухода Лекси, Александр срочно вызвал Арсентия.

— Что это такое, Арсентий?! Что ты мне прислал?

— Простите?

— По дворцу ходит какая-то девица и с недовольным видом глазеет по сторонам. Она мне в дочери годится!

— Ваше Величество, её зовут Лекси, и она старше вашей последней жены, — не сдержался Арсентий.

— Какое это имеет значение? — фыркнул Александр. — Что она здесь делает? — Нервно подпрыгнув на постели, король демонстративно поднял покрывало. — Вот, что она сделала. Вошла сюда, поклонилась, приподняла покрывало, походила и ушла. Мне что, вас всех под стражу взять, чтобы вы серьёзно отнеслись к тому, что происходит?

— Ваше Величество, она сенивисса.

— Что такое?

— Се-ни-вис-са. Она чувствует и видит всю глубину магии. Это — необыкновенный и редчайший дар, и мы стараемся, чтобы об этом никто не узнал. Она способна чувствовать следы любой магии, даже очень давней, находить их источник и даже определять время проведения ритуала. Она провела во дворце всю ночь, проверяя имеющуюся здесь магию.

Александр с любопытством поднял брови.

— Чувствует любую магию? А на каком расстоянии и как долго после совершения ритуала?

— Расстояние зависит от вида магии, а чувствовать она может даже ритуалы, которые проводили много лет назад. Только умоляю вас, держите это в секрете. Вы и сами понимаете, как к этой новости отнесутся маги! Она способна разоблачить любого. Именно поэтому в Шиане не осталось сенивисс.

Король снова вскочил, пригладил седые волосы, обрамляющие сияющую лысину, и поспешил к секретеру.

— Позовите её.

— Лекси меня прибьёт, — пробурчал Арсентий, выходя из покоев короля.

* * *

В десять утра, когда я уже отчаялась запомнить, в каких комнатах была, а какие пропустила, меня снова вызвали в покои короля. К своему облегчению, там я увидела Арсентия, а Его Величество был в весьма благодушном настроении.

Внимательно осмотрев меня, Александр протянул мне небольшой амулет из чёрного камня в простой металлической оправе.

— Возьмите.

Я покачала головой.

— Не могу. Арсентий сделал его только для вас, и если я до него дотронусь, то это будет иметь эффект вторжения, и мой начальник на меня разозлится. Ему придётся делать вам новый защитный амулет, а на это уйдёт недели две. Только вы и ваша семья могут прикасаться к нему.

— Ты предупредил её! Ты предупредил её! — Король осуждающе ткнул в Арсентия пальцем. — Так не честно!

— Ваше Величество, я не мог предупредить Лекси, так как не знал, какой предмет вы собираетесь ей показать.

Воодушевлённый монарх снова развернулся ко мне.

— Что ты нашла в моих покоях? Какая тут магия?

Он стрелял глазами по комнате с любопытством маленького ребёнка.

— Вот этот гобелен над кроватью заговорён на плодовитость. Это произошло очень давно, много лет назад.

Король протянул мне небольшую шкатулку.

— А это?

— Ваше Величество, я думаю, что эта шкатулка принадлежала вашей матери, так как она заговорена на ауру, в которой есть определённые сходства с вашей.

— На что она заговорена?

Глаза мужчины блестели от возбуждения, и в полутёмной комнате казались двумя влажными чёрными ягодами.

— На душевное успокоение. Ваша матушка много страдала?

Александр отобрал шкатулку и повернулся к магу.

— Я хочу, чтобы она переехала во дворец. — Он ткнул в меня пальцем и обратился к Арсентию так, как будто я была неодушевлённым предметом.

Я почувствовала, как паника поползла по моей коже, словно морозные узоры по окнам.

— Ваше Величество, мы сделаем так, как вы пожелаете. Я бы хотел попросить Лекси закончить расследование, а потом мы обсудим вашу просьбу.

— Оставайтесь на обед, а после мы обсудим её переезд.

Когда мы вышли из покоев короля, я умоляюще посмотрела на Арсентия.

— Я не могу здесь жить. Пожалуйста, я тебя умоляю, я сделаю всё, что ты хочешь. Я здесь задохнусь. Пожалуйста…

Непрошенные слёзы нарисовали витиеватые дорожки на моих щеках. Только не это! Все эти люди, бесконечные праздные толпы придворных, глазеющих на тебя, сплетничающих, завистливых. Нет, я этого не вынесу.

— Успокойся, Лекси, я знаю. Не паникуй раньше времени. Закончи осмотр дворца и постарайся хоть немного поспать. После обеда мы со всем разберёмся. Кстати, ты нашла что-нибудь интересное во время осмотра дворца?

— Ничего, что может повредить королю, но много всего противного. В этом дворце есть всё самое лживое, самое худшее, что я так презираю в людях. Я никогда не смогу здесь жить.

— Я знаю, Лекси.

И я знала, что Арсентий мне не солгал. Как замечательно, когда в твоей жизни есть человек, который понимает тебя лучше, чем кто бы то ни было. Которому небезразлично твоё счастье.

Поспать мне так и не удалось. Как только я устроилась в одной из гостевых комнат, меня вызвала королева Марта для осмотра её покоев. Ничего интересного я там не нашла, но, вернувшись обратно, заснуть уже не смогла.

На обеде присутствовало как минимум сто человек. Залу заполнял неимоверный шум голосов, прерываемый клацаньем столовых приборов и волнами неестественного смеха. Меня посадили напротив Арсентия, в конце одного из длинных, прямоугольных столов. Сидящая рядом со мной дама средних лет, обильное тело которой было затянуто в бархат, неодобрительно поглядывала на мою одежду. Поморщившись, я сделала большой глоток вина и скоро почувствовала, как шум голосов сначала отдаляется от меня, а потом накатывает приятными волнами. Я захлопала глазами, пытаясь отогнать сон, и вспомнила, что со вчерашнего дня ничего не ела. Терпеливо дожидаясь, когда слуги донесут до меня блюда с едой, я сделала ещё один большой глоток вина.

Арсентий обеспокоенно посмотрел на меня:

— Ты так и не заснула?

— Со мной всё в порядке.

Я выдавила из себя улыбку. Наблюдая, как дородная дама на другом конце стола отрезает себе большой кусок дичи, я еле сдерживала нетерпение. Скорей бы слуги добрались до меня, а то я сейчас грохнусь в обморок.

— Лекси, что с тобой? — Арсентий наклонился ко мне через стол.

— Я в порядке… — Я тряхнула головой, — … мне только нужно на минутку выйти.

Помутившимся взором я наметила путь к двери и вышла из залы нетвёрдой походкой. Я только присяду здесь за дверью на минутку…

Очнулась я в аду. По крайней мере, именно так я представляю себе ад. Весь мир дёргался вверх-вниз, нагоняя на меня волны тошноты. Что-то сжимало мои колени и плечи. Я дёрнулась и закричала, пытаясь остановить эту безумную пляску пространства.

— Осторожно! Не пугайтесь! Сейчас я вас отпущу, — сказал мужской голос где-то надо мной. — У вас очень дурная привычка сидеть под дверьми. — Ник, привлекательный и очень настойчивый лекарь, положил меня на постель. — Вам повезло, что я заметил, как вы, пошатываясь, вышли из залы. Вы сели на пол и сразу потеряли сознание. Как вы себя чувствуете?

— Замечательно. Вам не следовало за мной выходить.

— Но раз уж я вышел, то позвольте о вас позаботиться.

Я старалась не смотреть в его серые глаза, в которых отражались блестящие лучи магического шара. Казалось, что из них можно ложками черпать спокойствие. И силу. Всё то, в чём я так нуждаюсь. Спутанные светлые волосы отсвечивали металлическим блеском, и мне хотелось запустить пальцы в непослушные пряди на лбу.

Самая опасная сила мужчин в том, что они делают нас слабыми.

— Куда вы меня принесли?

— В одну из гостевых комнат.

— Спасибо. Теперь оставьте меня.

— Мне бы хотелось сначала убедиться, что вы в порядке.

Я растянула губы в фальшивой улыбке.

— Вот, смотрите, я улыбаюсь, а значит, у меня всё отлично.

— И часто вы падаете в обмороки?

— Только когда я ничего не ем, совсем не сплю, а потом пью вино.

Мужчина усмехнулся. — Всё понятно.

— В таком случае, ещё раз спасибо. Вы — бесстрашный рыцарь, спасший меня от коварства дворцовых коридоров. Теперь я в безопасности, и рыцарь может быть свободен.

— Мне кажется, или я слышу в вашем голосе ноты сарказма?

— Вы ошибаетесь, в моём голосе нет ничего, кроме сарказма.

Медленно разорвав взгляд, Ник удалился. Он вернулся через несколько минут, неся в руках тарелку с хлебом и сыром. В другой руке он нёс стакан воды. Поставив всё это на прикроватный столик, он повернулся к двери. Я разомкнула губы, пытаясь сформировать на них выражение благодарности, хотя бы что-то совсем простое, типа “Спасибо, Ник”, но эти слова липкой, свинцовой тяжестью остались лежать где-то внутри меня. Сломанные кусочки доверия отказывались складываться в картину наших отношений. Обычных отношений между симпатичным мужчиной и молодой женщиной, в которых есть место для страсти, любви, смеха и, опять же, доверия.

* * *

На встречу с королём я так и не пошла, сказавшись больной. Я боялась, что не выдержу его настойчивых требований переехать во дворец и заплачу. Поэтому я доверила переговоры Арсентию. Когда я пришла на работу на следующий день, начальник срочно вызвал меня к себе.

— У меня есть для тебя хорошие новости. Я уговорил короля не заставлять тебя переезжать во дворец, но тебе придётся приходить туда три раза в неделю, а также в любое другое время, когда он тебя вызовет. Он может потребовать твоего присутствия на балах, званых обедах и приёмах.

Увидев моё негодующее лицо, Арсентий нетерпеливо пояснил: — Он — твой монарх, Лекси, имей совесть. Твои родители погибли за него … — Его лицо потемнело, и он отвернулся к окну, угрюмо наморщив брови. — Всё не так плохо. Ты не представляешь, чего мне стоило добиться этой поблажки.

— Чего тебе это стоило? — напряжённо спросила я.

— Я солгал моему монарху, Лекси. Я сказал, что тебе нельзя постоянно находиться внутри защитного магического контура дворца, иначе у тебя ослабнет дар.

Я в изумлении уставилась на своего покровителя.

— Спасибо, Арсентий. Но неужели он тебе поверил? Неужели он не понимает, что в магическом ведомстве контур намного сильнее?

— Он никогда не был в ведомстве.

— Спасибо.

— Он будет ждать тебя три раза в неделю. Не вздумай отлынивать.

Моё сотрудничество с королём началось с глупых игр. Обычно Его Величество заставлял кого-то из ведомства оставлять для меня сюрпризы в одной из комнат дворца и проверял, найду ли я их. Потом он начал “случайно” ломать свои защитные амулеты, чтобы доказать, что я не смогу этого заметить. К моей огромной радости, вскоре ему это надоело, и он оставил меня в покое.

Три раза в неделю я приходила на рассвете, делала быстрый обход дворца, потом тщательно проверяла королевские покои и спешила обратно в ведомство. Время от времени я нарочито попадалась королю на глаза, чтобы избежать каких-либо жалоб.

Я снова встретила Ника через неделю после званого обеда, во время выступления короля. Ник стоял на другом конце зала и смотрел на меня. Только на меня. Я злилась, качала головой, хмурилась и, в конце концов, отвернулась. Когда я снова посмотрела в его сторону, Ник исчез. Судорожно оглядываясь, я заметила, как он продирается сквозь толпу в моём направлении.

Через десять секунд я уже была в коридоре, через две минуты — бежала по дороге в направлении ведомства.

Я сбежала. Слишком много мыслей, которых я боялась. Слишком много странных снов. Ник взбаламутил застоявшиеся воды моей жизни, и слишком многое всплыло на поверхность.

А потом мы встретились в саду. Случайно. Или нет? Я избегала встреч с придворными, старалась приходить во дворец как можно раньше, одевала неприметную одежду. Потом я наспех осматривала сад и бежала в ведомство.

Я спешила по садовой дорожке, воровато оглядываясь на дворец на случай, если Ник увидит меня из окна. Страшнее всего бояться саму себя, своего бессилия перед случайным мужчиной. Совершенно незнакомым, но таким притягательным.

— Ты меня боишься, не так ли?

Я взвизгнула и развернулась так резко, что сердце кувыркнулось и замерло, отсчитывая секунды тишины.

— Что ты здесь делаешь?

— Ты избегаешь меня. Я так и знал.

— Ничего ты не знал.

Придя в себя, я попыталась продолжить путь, но ноги смиренно стояли на месте, не слушая моих команд. Ник сидел на скамейке. Ни книги, ни газеты в руках. Что он здесь делает в такую рань?

— Я ждал тебя.

— За… зачем?

— Ты приходишь во дворец рано утром, потом гуляешь в саду. А потом исчезаешь.

Внимательный взгляд следил за тем, как я неуверенно переступала с ноги на ногу.

Мне следует уйти. Я не должна с ним разговаривать.

Но его взгляд остановил меня.

— Ты нервничаешь, — констатировал Ник.

Ну, он гений! Я не то, что нервничаю, я сейчас в обморок упаду от ужаса. Моё тело не слушается меня. Разум командует «бежать», но инстинкты приковали меня к серому взгляду и теперь притягивают всё ближе. При этом предчувствие опасности звенит в ушах.

— Посиди со мной. Я больше ни о чём не прошу.

Та, другая я, без прошлого, без страха, побрела по траве на ватных ногах и опустилась на скамейку рядом с Ником.

Мы молчали. Он — комфортно, расслабленно. Я — нервно, подозрительно. Мышцы подрагивали, кулаки сжимались сами по себе.

— Королевский сад заканчивается крутым склоном, поэтому, когда смотришь из окна, то кажется, что там заканчивается весь мир.

— Ага, ты ещё скажи, что земля квадратная, — выдавила я. Приятно, что я хоть говорить не разучилась.

Контраст между нами был разительным: Ник полулежал, улыбался, дышал уверенностью и силой. Я же дрожала от напряжённого ожидания. Чего? Его следующих слов? Прикосновения? Близости, от которой не смогу отказаться?

Нет ничего прозаичней, чем стать жертвой физического притяжения.

Его рука застыла около моего бедра, и пальцы чуть поглаживали потрескавшуюся краску скамейки.

Он смотрел вдаль, а я наблюдала за его заразительным спокойствием.

— Почему ты так пристально на меня смотришь? — спросил Ник, не поворачиваясь.

— Учусь у тебя неподвижности. Ты так спокоен, расслаблен, а я всё время хочу куда-то бежать, что-то делать.

Ник пожал плечами, стараясь не спугнуть моё самое первое откровение.

— Неподвижность приходит тогда, когда ты не можешь получить то, что хочешь. То, что очень, очень хочешь.

— И что ты… — судорожный вздох. Пытаюсь продолжить вопрос, но не могу. Разум сжимает мою глотку, пытается отодрать от скамейки, заставляет бежать от Ника.

— Не что, а кого. Тебя.

Разум восторжествовал. Отодвинувшись от Ника, я возмущённо зашипела.

— Это смешно. Ты видел меня всего пару раз. Не знаю, что ты задумал, но учти: я не общаюсь с кем попало. Я не попадусь на твои ловкие комплименты. Мы оба работаем на короля, и между нами не будет ничего личного.

Но при этом я осталась сидеть на скамейке. Может, мне удастся убедить его в том, что мой разум прав, и между нами нет этого сумасшедшего притяжения?

— Мне совсем не смешно, и я ничего не задумал. Ты задала вопрос, и я дал честный ответ. Более того, я знаю, что тебя тянет ко мне, но ты этому противишься. Я с интересом понаблюдаю, как долго ты вытерпишь эту пытку. Когда тебе надоест, ты сама ко мне придёшь.

— Да я… никогда! Никуда меня не тянет! Наглец! Зачем мне к тебе приходить?

— Вот за этим.

И он поцеловал меня. Обозначил на карте ту самую пытку, которую так умело предсказал.

С того злополучного свидания с Сером Брионом ни один мужчина не западал мне в душу, и я не собиралась этого менять. Однако в этот момент я была бессильна перед поглотившей меня страстью.

Ник провёл умелым языком по моим губам, вцепился в волосы и овладел ртом. Именно так: овладел. Под личиной спокойствия в этом мужчине бился огонь. Меня целовал совершенный незнакомец, посреди королевского парка, и я сдалась его страсти, позволила пересадить к нему на колени, обняла за шею и жадно ответила на поцелуй. В моей голове, наконец-то, царило безмолвие, разум больше не встревал, оставив меня разбираться с происходящим.

Руки Ника на моей груди, и я подаюсь вперёд, ёрзаю, что-то бормочу ему в рот. Он проглатывает мои признания, и под его руками бешено стучит моё сердце.

Самый интимный момент моей жизни происходил в самом неподходящем месте: в королевском саду, под десятками любопытных окон.

Но мне было всё равно.

Пока Ник не отстранил меня и не пересадил обратно на скамейку. Прохладный воздух впился в мои влажные губы.

— Вот зачем ты ко мне придёшь. Но не сейчас, а когда будешь готова.

Наглый нахал. А я — безнадёжная дура. И если бы мои ноги были способны меня удержать, то я бы кинулась обратно во дворец. Но так как я всё ещё не ощущала своего тела, то продолжала сидеть рядом с Ником, порывисто дыша и сверкая глазами.

А сказать больше нечего.

Собравшись с силами, я поднялась на ноги, застегнула платье и пошла обратно.

— Может, всё-таки, назовёшь мне своё имя?

«Я не называю своё имя тем, кого с радостью скормила бы диким животным», — подумала я, ускоряя шаг.

* * *

И я стала избегать Ника с утроенным рвением.

Всё изменилось, когда перед королевским днём рождения двоюродный брат Александра, который за год до этого был объявлен наследником престола, погиб в необъяснимой катастрофе на пути в столицу. Корабль был надёжным, погода прекрасной, команда проверенной — однако ни один из них не добрался до столицы. Корабль пропал бесследно. В Шиане был объявлен траур, а паранойя Александра взлетела на новый уровень.

Я втайне надеялась, что из-за этого Александр отменит празднование своего дня рождения, однако этого не произошло. Для подарков, присланных королю, отвели огромную залу в отдалённом крыле дворца. Сотни больших и маленьких пакетов и упаковок, перетянутых бечёвками, лентами, тугими верёвками и даже металлическими прутьями, были свалены в заброшенной зале, пахнувшей сыростью и пылью. Советник короля торжественно распахнул передо мной дверь.

— Его Величество желает, чтобы вы распаковали и проверили его подарки. Постарайтесь оставить отметку, от кого они, чтобы мы смогли написать благодарственные письма.

— Он хочет, чтобы я всё это распаковала? — Я в ужасе посмотрела на лежащую передо мной гору. — Да мне же некоторые из них даже не поднять. Вы пришлёте кого-нибудь мне помочь?

— Я оставлю перед дверью стражу, и вы их позовёте, если вам что-то понадобится.

— Ещё один вопрос: куда мне девать всю эту обёрточную бумагу?

В углу залы, перед открытым окном поставили глубокий котёл, в котором развели огонь, и я приступила к делу.

Сначала я ужасно разозлилась. Сенивисса! Обладательница редчайшего дара! Вот как относятся ко мне в королевстве Шиан! Запирают меня в затхлой зале и заставляют проверять королевское имущество.

Через несколько часов я прониклась сочувствием к королю, так как ему дарили всякую ерунду: странные бессмысленные регалии, безвкусные украшения, пятнистые меха. Кто-то даже подарил певчую птицу, которую я извлекла из груды бумажного хлама, потянув за прутья металлической клетки. Магия присутствовала почти на всех подарках — одни были обработаны для улучшения внешнего вида, другие — для продления срока хранения, третьи — для улучшения настроения именинника. Но среди всей этой мишуры я чётко ощущала что-то новое, тёмное и пока непонятное. От присутствия этого затаённого зла у меня заболела голова и онемели пальцы, но я работала изо всех сил, разгребая кучу, пытаясь добраться до источника тёмной магии.

Попрыгав на ворохе смятой обёрточной бумаги, я осторожно развела огонь в котле. Я работала уже несколько часов, но не хотела останавливаться, пока не найду заинтриговавший меня предмет. Поэтому я попросила, чтобы обед мне принесли прямо в комнату, и продолжила работать.

Задумчиво жуя ломоть сочного мяса, я подбросила бумаги в котёл. Пламя увлечённо плясало, слизывая бумагу с моих пальцев. Неловко повернувшись, я споткнулась о ножку котла и, вскрикнув, начала падать в сверкающее оранжевое пламя. В последний момент я умудрилась схватиться руками за края котла, и моё лицо остановилось всего в нескольких дюймах от жадного огня. Ослепляющая боль обожгла ладони.

— Помогите! — крикнула страже.

Мужчины вбежали в комнату, держа оружие наготове.

— Я обожгла руки. Попросите слуг, чтобы мне принесли глубокую тарелку с ледяной водой, четыре яйца и бинты.

— Мы позовём лекаря, госпожа.

— Не стоит. Просто принесите то, что я просила.

Через несколько минут я уже сидела, держа зудящие руки в ледяной воде. Когда жар угас, я вылила воду, взбила яйца и размазала их по рукам.

В дверь постучали, и пожилой стражник просунул голову в щель.

— Госпожа, я нашёл помощника лекаря, негоже вам самой себя лечить.

Отодвинув стражника, Ник протиснулся в залу, охватив взглядом гору подарков, горящий котёл и мои обожжённые руки. Не говоря ни слова, он осмотрел ожоги, вышел и вскоре вернулся с небольшим саквояжем и ещё одной ёмкостью с холодной водой.

— Яйца надо смыть, пользы от них не будет, скорее, только вред.

Вопросительно посмотрев на меня, он осторожно взял мои руки в свои и вымыл их лёгкими, гладящими движениями. После этого он накапал в тарелку терпко пахнущего масла, залил его водой и погрузил туда мои руки.

Я сидела, не поднимая глаз, чувствуя, как от его прикосновений на моём затылке шевелятся волосы.

Промокнув мои руки чистой тканью, Ник наложил повязки.

— Если ты не возражаешь, я постараюсь залечить твои ожоги. Я использую лечебную магию и для этого положу ладони на твои предплечья. Если ты позволишь мне это сделать, то к завтрашнему дню повязки можно будет снять.

Я пожала плечами. Я не хотела быть неблагодарной, но его присутствие выбивало меня из колеи, и моё горло пересохло настолько, что я не могла выдавить ни звука. Похоже, что Ник на меня злился. За то, что я так и не пришла к нему после нашего поцелуя на скамейке?

Тёплые шершавые пальцы охватили мои предплечья. Почувствовав покалывание энергии на обожжённой коже, я закрыла глаза. Лёгкими завихрениями энергия поползла к моим ладоням, оставляя за собой горячую влажную дорожку. Закружилась голова, кожа стала чувствительной, а его прикосновение — почти невыносимым. Меня потянуло к нему, к сильным рукам, тёплым губам, к тому поцелую в саду. Энергия Ника пленила, звала, оседала во мне мутным желанием. Не в силах более выносить этого, я открыла глаза и увидела прямо перед собой его внимательное лицо. Несколько секунд мы купались в глазах друг друга. Я скользнула взглядом по его мускулистым рукам и широкой груди, наслаждаясь ощущением падения. Вдруг он резко отнял руки.

— По-моему, достаточно.

Голос всё ещё не вернулся ко мне, и я не смогла ответить. Оборванный физический контакт оставил меня ежиться от разочарования и холода.

Значит, он действительно на меня обижен. Снова доказал, что меня к нему тянет, и снова отстранился. Ждёт моего шага.

— Ты не из тех, кого любят впопыхах, — тихо проговорил Ник.

Пока Ник собирал свой саквояж, я вспоминала другого мужчину, который однажды подарил мне свою энергию, чтобы потом жестоко обмануть. Сер Брион. Его энергия тоже звенела и растекалась во мне. Такая давняя, но такая живая боль пронзила меня.

— Скажи, что ты здесь делаешь? — поинтересовался Ник.

— Я распаковываю подарки.

— Странное занятие.

— Я — странная девушка.

— Я это уже понял. Странная и упрямая.

— Какая есть.

Ник усмехнулся.

— Так в чём же заключается твоя работа во дворце?

— Я — королевский «распаковыватель» подарков.

— Надо же. И «проверятель» пыли?

— Да. У тебя отличная память.

— Завтра мне нужно будет снова осмотреть твои руки. Ты по-прежнему будешь здесь?

Я жестом показала на гору подарков. — Полагаю, что да.

Я поймала себя на том, что хочу, чтобы он вернулся, а вот этого не следовало допускать.

— Наденешь защитные перчатки, — попросил Ник. Нет, приказал. Отрывисто, осуждающе.

— Хорошо.

Остановившись в дверях, он поинтересовался.

— Всё ещё борешься с собой?

— Борюсь.

То лёгкое, головокружительное притяжение, которое, казалось, начало клубиться между нами, лопнуло, как мыльные пузыри под жёсткими пальцами прачки. Я прикрыла глаза и позволила мыслям унестись в то далёкое место, где по-прежнему жила любопытная, наивная, мечтательная девочка. Я представила, как мои пальцы нежно теряются в его светлых волосах, как в его глазах разливается чувственное тепло, как его пальцы касаются моей щеки…

Мне пришлось прикусить язык, чтобы боль вернула меня к реальности. Отряхнувшись от всё ещё звенящих в моей голове образов, я задала себе тот единственный вопрос, который определял всё моё существование: смогу ли я когда-нибудь ему доверять? Быстрое и решительное “нет” пришло из самых моих глубин, оставляя на пути привкус странного разочарования.

Через пару часов стражник передал мне пару тонких перчаток из незнакомого мне материала. Я поймала себя на том, что обиделась, что Ник не принёс их сам, хотя интерес к этому мужчине вызывал у меня животную панику.

* * *

На следующее утро Ник по-деловому зашёл в залу, на ходу открывая саквояж.

— Если ты не возражаешь, я осмотрю твои ожоги.

Я молча присела около небольшого стола и протянула руки. Он сосредоточенно и аккуратно размотал бинты, предварительно смочив их каким-то раствором. Осмотрев натянутую, воспалённую кожу, он кивнул своим мыслям и начал легко втирать в руки какую-то мазь. Сегодня в его прикосновениях не было ничего чувственного или необычного, они были всего лишь жестами опытного лекаря.

— Давай попробуем обойтись без бинтов. Сейчас я тебя снова немного подлечу, и тогда тебе будет достаточно перчаток. — Он протянул руку к моему предплечью.

— Давай сделаем наоборот. — Я отодвинула руку. — Ты не станешь больше меня лечить и оставишь на мне бинты.

Ник кивнул, как будто ожидал, что я откажусь от его помощи, и достал из саквояжа бинт.

— Конечно, если тебе так угодно, только используем чистые бинты. Ты сама забинтуешь себе руки или, всё-таки, позволишь мне?

Быстрыми движениями Ник забинтовал мои ладони и помог надеть перчатки.

— Тебе не стоит больше обо мне волноваться. Я сама сниму бинты.

— Как тебе будет угодно.

Он закрыл саквояж и встал.

— Спасибо, Ник.

— Это моя работа.

— Как… у тебя дела?

Этот вопрос поразил нас обоих. Я не собиралась его задавать, но слишком мучительной вдруг показалась мысль, что он уйдёт, и мне придётся надеяться на случайную встречу.

Вот такая я непоследовательная.

— Мои дела были бы намного лучше, если бы ты перестала меня избегать, — осторожно ответил Ник.

Быстро, пока не передумала, я поцеловала его. Мои забинтованные руки лежали на его плечах, а тело прижималось с такой силой, как будто наше слияние могло открыть путь доверию.

— А теперь можешь идти.

Может быть, вот так, мало-помалу, я смогу к нему привыкнуть? Смогу забыть, кто я такая, зачем я здесь и почему я не могу доверять ни одному мужчине?

 

Глава 14. Александр

Я нашла её, когда опалённый диск солнца почти совсем съехал за кроны деревьев королевского сада. Маленькая тряпичная кукла, искусно вышитая нитями синего шёлка. По мере того, как я подбиралась к ней, мне становилось всё хуже. В конце концов, прижимая платок к губам, я заставила стражников разгрести кучу подарков, чтобы добраться до интересующего меня предмета.

“Пусть ваша семья будет благословлена наследниками, такими же прекрасными, как ваша младшая дочь”, — гласило сопровождавшее куклу послание без подписи. Очень странный подарок на день рождения короля. Я бросила утомлённый взгляд на гору подарков, которые мне ещё предстояло распаковать. Среди них было много очень странных вещей.

Потирая виски, я сделала глубокий вдох, чтобы подавить липкую волну тошноты. Эта магия была мне незнакома. Закрученные нити, тяжёлая аура, в которой было нечто человеческое. Но откуда у куклы может быть человеческая аура? Приподняв куклу кончиками пальцев, я ещё раз внимательно осмотрела её: синяя вышивка, украшенная мелкими камнями, светлые льняные волосы… Я поймала связующую нить и спрятала куклу за одним из подарков. Придерживая пульсирующие виски, я вышла из залы и, попросив стражников никого в неё не пускать, с трудом побрела в сторону жилой части дворца.

Глядя, как я прижимаюсь к стене, один из стражников крикнул мне вслед:

— Госпожа, вам плохо? Позвать лекаря?

— Нет. Делайте, что угодно, только не зовите лекаря. — Я резко выпрямилась, повернувшись к страже. — Если кто-то из вас снова позовёт Ника, то я пожалуюсь королю.

Я с трудом добралась до второго этажа и, переговорив с охраной, зашла в детскую. Под бдительным взглядом гувернантки я тихо подошла к спящему ребёнку и пригляделась к ней. Бетани безмятежно раскинулась на постели. Одна её рука свисала с кровати, а другая запуталась в светлых кудрявых волосах. Девочка улыбалась во сне.

— Так и есть, светлые льняные волосы. Надо будет рассмотреть их при дневном свете, — подумала я.

Улыбнувшись гувернантке, я снова вышла в коридор. Девушка проводила меня взволнованным взглядом.

— Отправьте одного из ваших людей за Арсентием, — попросила я стражника и подошла к окну.

Боль постепенно уходила, и я опёрлась о подоконник, пытаясь, наконец, отдышаться. В коридоре раздался встревоженный голос гувернантки и быстрые шаги. Сначала я решила, что с Бетани что-то случилось, но потом до меня донеслись сказанные женщиной слова, и я скользнула за тяжёлый занавес.

— Она её не трогала, но ведь она магиня? Зачем ей понадобилось приходить к ребёнку в такой час? Я хотела разбудить Бетани и проверить, что с ней всё в порядке, но решила сначала сбегать за вами.

— Вы приняли правильное решение. Она трогала что-нибудь в комнате? — Это был голос Ника.

— Нет, только смотрела на Бетани, но у неё было такое лицо…

— Вы можете объяснить точнее?

— Мне показалось, что ей плохо.

— Кому плохо? Магине или ребёнку?

— Магине. Но если ей плохо, то зачем она пришла к Бетани?

За ними захлопнулась дверь детской.

Я вышла из-за занавеса и вернулась в подарочную залу. Увидев, как я приближаюсь, стража подозрительно проследила за моими передвижениями.

— Вам лучше, госпожа?

— Да.

Когда я зашла в залу, новая волна боли накатила на меня. Во дворце мне были предоставлены временные покои, но мне не хотелось оставлять куклу до появления Арсентия. Вдруг её кто-то заберёт? Всё-таки, улика. Но её магия затягивала меня всё больше и больше, как будто я умудрилась высвободить, выпустить её наружу. Скорее, Арсентий, забери её отсюда. Горький привкус во рту, спазмы в желудке, нетерпеливые слёзы из-под сжатых век.

Где-то совсем рядом хлопнула дверь.

— Ох, как я рада, что ты здесь. Мне кажется, что я ждала целую вечность.

Кто-то опустился рядом со мной на колени.

— Меня никто не позвал! Я зашёл сюда, чтобы узнать, что ты делала у Бетани. Откуда же я мог знать, что тебе плохо? Что с тобой? Тебя отравили? Почему ты заходила к Бетани?

Голос Ника.

Сглотнув горькие катышки слюны, я кашлянула и приоткрыла глаза.

— Уйди сейчас же и оставь меня одну. Я жду другого человека, и он скоро будет здесь и поможет мне. Оставь меня.

— Нет.

Он положил руку на мой лоб, и исцеляющее тепло полилось в меня. Нет, он не должен здесь оставаться, не должен узнать о том, что я сенивисса.

— Ты вообще когда-нибудь делаешь то, о чём тебя просят? Зачем ты сюда пришёл? — рявкнула я и смахнула его руку с горячего лба.

— Меня вызвала гувернантка. Она была напугана твоим приходом в детскую. Ты действительно владеешь магией?

— Нет. — Застонав, я отвернулась к стене.

Потянув меня за плечо, Ник стал на колени.

— Я не могу тебя так оставить. Я отнесу тебя в гостевую комнату, чтобы осмотреть и понять, чем я могу помочь.

— Вы сможете и оставите, — раздался неожиданно резкий голос у двери. — Уберите от неё свои руки и никогда больше не прикасайтесь к ней, даже если она вас об этом попросит.

— Я — помощник лекаря, — гневно возразил Ник. — Я пытался ей помочь, ей плохо.

Арсентий присел на корточки и погладил моё плечо.

— Наложить контур?

— Двойной, — прошептала я.

— Что-нибудь ещё?

— Пока нет.

— Ты в порядке, Лекси?

— Лучше и быть не может, — хрипло прошептала я.

Ник бесшумно повторил моё имя одними губами.

Арсентий быстро обошёл залу, потом бережно поднял меня на руки.

— Почему вы ещё здесь? — обратился он к Нику недобрым голосом.

— Я пытаюсь понять, что здесь происходит, — настаивал Ник.

— Арсентий, сделай так, чтобы лекарь ушёл.

Я прижалась носом к рубашке наставника.

— Вы слышали девушку. Я вас предупреждаю, оставьте её в покое. Её подозревать не в чем, она служит королю. Если вас что-то беспокоит, то обращайтесь к самому Александру.

Ник хлопнул дверью с такой силой, что у меня зазвенело в ушах. Фыркнув, Арсентий замкнул за нами контур и попросил стражника отнести меня в гостевые покои.

— Ну и? — вопросил начальник, когда меня перестало выворачивать.

— Я не знаю, — созналась я. — С такой магией я раньше не сталкивалась. Дело в том, что я чувствую на кукле человеческую ауру, но она какая-то необычная, изменённая. Я никогда не видела такого у людей. У куклы светлые волосы, как у Бетани. Использование вольта наводит на мысль о симпатической магии, но ты же знаешь, что её не используют уже десятки лет. Она слишком сложна и требует огромных энергетических затрат, а ведь есть гораздо более простые способы причинить человеку вред. Главное — я не понимаю, кому понадобилось вредить дочке короля? Ведь у неё нет прав наследования? — рассуждала я.

— Нет, — подтвердил Арсентий.

— Это настолько необычный вид магии, что я её легко опознаю, если встречу того, кто провёл ритуал. К сожалению, я уверена, что это произошло далеко от Шиана. Связующие нити оборваны. Был проведён один ритуал, дня три назад. Я не могу опознать его, так как вообще ничего не знаю об этой магии. Я начну с того, что проверю окружение Бетани. Если это её волосы, то мы сможем найти кого-то, кто связан с этой историей. А вы пока разберитесь с этой куклой.

Арсентий кивнул и удобно расположился в кресле, скрестив длинные ноги на письменном столе гостевой комнаты.

— Чтобы разработать план действий, нужно попытаться понять мотив преступника, — сказал он. — Давай рассуждать логично: зачем вредить дочери короля? Чтобы напугать его? Отомстить за что-то? Предупредить о чём-то?

— Логично, но если они пытались предупредить, то почему не использовали обычные, легкодоступные методы — яд, наведённую головную боль или что-то совсем простое? Могли бы похитить Бетани, в конце концов! Зачем придумывать что-то настолько необычное? Для создания вольта симпатической магии требуется много усилий и времени. Кроме того, им потребовались волосы девочки. Пожалуй, мне стоит покопаться в библиотеке.

— Вот и займись этим с утра. Я отправлю пару ребят охранять комнату, а тебя отведу домой. Отдохни хорошенько, нам предстоит сложный разговор с королём. Пошли.

Арсентий направился к двери. Спрятав хитрую улыбку, я заскулила: — Не могу, нет сил.

— Не держи меня за идиота, тебе уже лучше.

— Мне немного лучше, но я ещё не могу идти. Вот если бы ты вынес меня на улицу, то там мне стало бы намного лучше.

Я присела на кровати и печально потупила взгляд.

— И за какие грехи ты мне досталась, ленивая манипуляторша? Никакого сочувствия к старому человеку.

Кряхтя от напускного усилия, он поднял меня на руки и направился по коридору. У Арсентия не было возраста, он был силён, как бык, и в погоне мог обогнать двадцатилетних парней.

— Ты самый заботливый, самый хороший начальник, — мурлыкала я, покачивая ногами.

— У тебя ещё хватает наглости ногами качать!

— Это я от благодарности.

— Сейчас брошу тебя на пол!

— Ты никогда так не поступишь.

— На твоём месте я не был бы так в этом уверен.

Стоящий у оконного проёма Ник задумчиво посмотрел нам вслед.

* * *

— Кто-то хотел навредить моей дочери? — истерически кричал Александр. — Вы же сказали, что можете найти тех, кто проводит ритуалы, так найдите и убейте их.

— Ритуал был проведён далеко от столицы, поэтому я не могу найти виновных, но если я с ними встречусь, то узнаю их в любое время. Ваша дочь — всего лишь способ подобраться к вам. Мне кажется, что преступники пытаются вас о чём-то предупредить, — терпеливо объяснила я.

Александр тяжело опустился на стул.

— И правда, какой смысл вредить девчонке? У меня их несколько.

Я предпочла притвориться, что не расслышала этот перл отцовской любви.

— Можно предположить, что это те же люди, которые замешаны в убийстве наследника.

— Ты так уверена, что его убили? — усмехнулся король.

Я покраснела.

До этого момента Арсентий молчал, разглядывая очертания королевской часовни, проступающие сквозь утренний туман.

— Ваше Величество, следует удвоить охрану во дворце. Вам не следует прикасаться к почте, к подаркам или любым другим новым предметам во дворце до того, как Лекси осмотрит их.

— А Лекси точно не сможет жить во дворце? — Король повернулся к Арсентию, не собираясь учитывать моё мнение.

Но я не собиралась уступать. Шагнув к Александру, я спешно проговорила: — Точно. Но я буду приходить к вам каждый день. Не волнуйтесь. Если злоумышленники появятся во дворце, то я их узнаю.

— А вдруг будет слишком поздно? Кстати, разберись, чего они хотели добиться от девочки. Ты же говорила, что можешь определить цель совершения ритуалов.

— Я могу сделать это в тех случаях, когда мне знаком вид магии, а здесь всё запутано. Симпатическая магия практически не используется в современном мире в её старинной трактовке, так как у нас есть более простые магические средства. Я слышала, что на южных островах по-прежнему есть пара поселений, где старые традиции чтятся очень строго. Но это их история, их вера, а нам не за чем взывать к древним духам чёрной магии, делать жертвоприношения, проводить многочасовые ритуалы, чтобы добиться своего. Всё можно получить намного проще: хотите заполучить чьё-то сердце — закажите приворот, хотите принести кому-то вред — заговорите предмет и отправьте им. Заплатите немного денег — и всё под вашим контролем. Сами посудите: зачем мучиться, создавая вольт, если можно запросто убить кого-то поглощающим кристаллом. Заплатите деньги нечистоплотному магу, подложите кристалл в постель жертвы — и дело сделано. Он высосет всю энергию, и человек умрёт так называемой естественной смертью. Конечно, если во дворце есть маг, то он найдёт поглощающий кристалл, так как мы научились хорошо их выискивать. Однако к тому моменту уже может быть нанесён необратимый вред. Я скажу вам честно: ваш дворец полон всякой магической ерунды, но она достаточно безобидна. Например, три старшие фрейлины королевы заказали приворот на одного из ваших советников. Все три — на одного. Я с интересом наблюдаю, во что всё это выльется.

Я рассмеялась.

— Ты наблюдаешь, как три фрейлины пытаются приворожить моего советника? И тебе не кажется, что это стоит остановить? — нахмурился король.

— Если Вашему Величеству будет угодно, то я остановлю всю магию во дворце, но боюсь, что вам это будет невыгодно, так как тогда у большинства фрейлин внезапно и значительно испортится внешность.

Король прыснул и отвернулся, и я продолжила: — А что касается вашего советника, то я бы его с удовольствием защитила от притязания фрейлин, но он и сам пытается приворожить гувернантку Бетани, поэтому несправедливости во всём этом я не вижу. Кроме того, мне же надо как-то развлекаться, пока я часами гуляю по вашему дворцу. Чтобы проверять ауру, мне приходится подходить к людям очень близко, чуть ли не обнимая их. Во время приёмов это сделать несложно, а вот в коридорах это выглядит подозрительно. От меня уже начали шарахаться.

Король внимательно посмотрел на меня, как будто заново оценивая мою государственную полезность. В этот раз, в мою пользу.

Я вздохнула: — Вернёмся к нашей проблеме. Согласно традиционным устоям симпатической магии, чтобы принести вред человеку, необходимо настроить связь с его аурой. Тогда можно навредить ему или добиться подчинения. В таких случаях делают вольт и используют его в ритуалах. Куклу использовали в каком-то ритуале очень недавно, и на ней ощущается след изменённой человеческой ауры. Арсентий забрал её в ведомство, и маги пытаются разобраться, что именно с ней сделали. Но совершенно непонятно, для чего эту куклу прислали вам. Если её собирались использовать, как вольт, чтобы навредить Бетани, то зачем прислали её во дворец? Значит, они хотят вас напугать. Я никогда не сталкивалась с этой магией ранее. Пока мы ждём, я продолжу проверку ауры ваших придворных, чтобы попытаться найти следы.

— При чём тут Бетани?

— Я не знаю, Ваше Величество. Думаю, что нам лучше не проверять, что случится с вашей дочерью, если она прикоснётся к кукле. — Король гневно сверкнул глазами и поджал губы, почувствовав в моих словах тень иронии. — Может быть, они пытаются предупредить вас, что у них — серьёзные намерения.

— И чего они пытаются этим добиться?

Я пожала плечами: — Вам лучше знать, Ваше Величество. Если они ещё не предъявили вам требований, то в скором времени предъявят. А если не предъявят, то, значит, они пытаются вызвать панику и воспользоваться ею в своих целях.

— И что теперь?

— Я бы сделала то, что предложил Арсентий: удвоила стражу и вела себя осторожно. Не прикасайтесь ни к чему новому, не выезжайте из дворца. Если злоумышленники попытаются подсунуть вам ещё что-то, то я это почувствую, и мы выследим их.

— А вдруг они догадаются, что вы их можете выследить?

— Я не думаю, что это случится. Наличие в ведомстве сенивиссы держится в тайне, и я надеюсь на ваше содействие в этом. Обычные маги не способны на то, что может почувствовать она, — ответил за меня Арсентий.

— Хорошо, у меня нет выхода, придётся вам доверять. Я не хочу быть неблагодарным. Что я могу сделать для тебя, Лекси? — спросил король совсем фамильярно и почти по-дружески.

— Пожалуйста, не заставляйте меня распаковывать остальные подарки! — быстро попросила я. — Я проверила их — там больше нет ничего плохого. Пусть их распакуют слуги.

Я умоляюще сложила руки.

— И это всё, о чём ты просишь? Тебе не нужен дом в Шиане, деньги, почётное звание? — усмехнулся Александр.

— Упаси меня богиня, нет.

Король рассмеялся, недоверчиво глянув на Арсентия, который остался невозмутимым. Он знал, что моим спасением стала анонимность.

Подарки я больше не распаковывала, но Ник всё равно меня нашёл.

Ладно, сознаюсь: я нашла его, а не он меня. Ник забинтовывал Бетани палец, когда я зашла проверить её комнату. У меня была возможность уйти незамеченной, но, вместо этого, я неслышно прикрыла за собой дверь.

— Вот видишь, Бетани, царапинка исчезла. Так что повязка не понадобится.

Ник сидел перед ней на корточках, пока девочка хмурилась, разглядывая палец. Две склонённые белокурые головы, мужчины и ребёнка, заботливое тепло и свет детской комнаты, и зачарованная женщина в дверях. Всё это принадлежало другому миру, в который я никогда не попаду.

— Хочу бинт. Мама даст мне конфету.

— Что ж, это уважительная причина. Тогда давай бинтовать палец.

— Хочу большой бинт.

— Будет тебе большой бинт.

— Тогда мне дадут две конфеты.

— А давай так: я не буду забинтовывать твой палец, а дам тебе две конфеты.

Бетани всерьёз задумалась, шевеля губами и наморщив очаровательный лобик.

— Давай так: ты дашь мне две конфеты и забинтуешь палец. Потом мама даст мне ещё две, и у меня будет четыре конфеты.

Да, девочка не промах.

Ник поднял руки вверх.

— Сдаюсь! Ты выиграла, Бетани. Я отдам тебе все мои конфеты.

Он достал из кармана несколько леденцов, и они тут же исчезли в потной детской ручонке. Услышав мой смех, Ник вздрогнул и выпрямился.

— Не везёт тебе с дамами, — посетовала я.

Бетани спрыгнула со стула и обняла меня с чисто детской непосредственностью.

— Лекси, Лекси, смотри, у меня царапина!

Растопырив пальцы, она попыталась вспомнить, какой из них был повреждён всего несколько минут назад.

— От меня конфет не получишь! — засмеялась я, и Бетани тут же потеряла ко мне интерес.

— Ник! Ник! А можно я съем леденец до завтрака? — Она бросилась к нему на шею, и Ник застыл, глядя на меня.

Вот она, картина будущего: мужчина, от которого у меня слабнут колени, держит в объятиях чудного ребёнка. Зачем жизнь показывает мне то, о чём мне не следует мечтать? Как он отреагирует, если узнает, что я сенивисса, и мне придётся всю жизнь скрывать свой дар и бояться опасности? Захочет ли он любить ту, кого возненавидят другие маги? И стоит ли такой женщине иметь детей?

Ник нарочно не отпускал Бетани. Щекоча её бока, он крутил девочку на руках, а она захлёбывалась радостным смехом. Но смотрел он только на меня, проверяя, убеждая, соблазняя.

Гувернантка вышла из ванной комнаты и погрозила Бетани пальцем.

— До завтрака можешь съесть только одну конфету.

Бетани тут же оттолкнула Ника и начала разворачивать леденец. Про бинт она уже забыла.

— Пойдём, — сказал Ник, и я послушно двинулась за ним, вцепившись в широкую ладонь. Ничто не случается просто так. Либо это — ещё одно испытание, либо Ник — моё будущее, о котором я и не смела мечтать.

Далеко мы не зашли. Ник всё время оборачивался на меня и ускорял ход. Потом, пробормотав что-то типа «к чертям всё это», он рванул на себя дверь первой попавшейся комнаты. Я так и не поняла, кому она принадлежала. Кресла, стеллажи, диван. Диван.

Захлопнув дверь, Ник встал передо мной. Слишком близко для обычного разговора, слишком далеко для всего остального. Тонкий слой воздуха, раскалённого нашим притяжением. Попытки прочитать в глазах то, что так хочешь в них увидеть.

— Что я должен сделать, чтобы ты мне доверяла? Что я должен сказать?

— Дай мне время.

Эти слова, произнесённые из губ в губы, щекотали и притягивали.

— Не знаю, кто тебя так обидел, Лекси, но я собираюсь оторвать ему голову.

— Ты слишком кровожаден для лекаря.

— Я и сам удивляюсь. Ты странно на меня действуешь.

— В таком случае тебе следует держаться от меня подальше.

— Возможно. Однако между нами есть нечто, что ощущаем мы оба.

— И что же это?

— Неизбежность.

И меня как сорвали с петель. Выпустили в небо. Да, именно неизбежность, которой невозможно противостоять. Вцепившись в напряжённые плечи, я рванула Ника на себя, и он завернул меня в кольцо жаждущих рук. Не целовал, а пил, жалил, обжигал шею, лицо, губы, и я хныкала, слепла от страсти и еле держалась на дрожащих ногах.

Мы сплелись руками и ногами, отбрасывая в стороны ненужную одежду. Ник путался в брюках, не в силах оборвать поцелуй, я раздирала ворот платья. Желание, острое, как спица, враз распустило узор моего мнимого спокойствия.

— Скорее, Ник!

Он опрокинул меня на диван, обжигая своим азартом и прерывистым дыханием. Приникнув к чувствительной груди, подхватил меня под бёдра, и я изогнулась, прижимаясь, настаивая, умоляя. Кожа к коже, влажное тепло, острая близость. Тянущая необходимость принадлежать именно этому мужчине заставляла меня царапать кожу, хныкать в тёплые губы и смыкать вокруг него дрожащие бёдра. Ник отвечал с почти звериной неотложностью, лихорадочно сминая и исследуя моё тело.

— Ник! Ник! Ты здесь? — Нетерпеливый стук в дверь. Голос личного лекаря короля, Элбрайта. — Ты мне срочно нужен. Что ты там делаешь? Стража видела, как вы туда зашли.

Стыд. До красного тумана в глазах. До горячего пота на коже.

Ник, расхристанный, возбуждённый, стоит посреди комнаты и смотрит на меня, прищурив серые глаза. Он знает, о чём я думаю. Мы потеряли контроль, и теперь по дворцу поползут слухи. Я не хотела этого. Я и так ему не доверяла, а теперь станет только хуже. Ведь именно он затащил меня в эту комнату.

— Я с пациенткой, Элбрайт. Вы мне мешаете. — Ник сморщился от вкуса плохой лжи.

— С какой стати ты лечишь её в чужих покоях? Что с ней случилось? Магическое воздействие?

Неподдельный испуг Элбрайта только усугубил напряжение между нами.

Приподнявшись на локтях, я осмотрела комнату, теперь замечая мятый галстук на столе, тапки, грязную чашку на полу. О, богиня, мы в чужих покоях!

Повалившись обратно на диван, я закрыла лицо руками. Ник уже оделся. Пригладив волосы, он подошёл к двери и нарочито громко произнёс:

— Можете одеваться, госпожа… госпожа Лекси. Я проведаю вас через час.

Ах да, он не знает моего полного имени. Да я и не госпожа.

Его прощальный взгляд умолял меня не принимать поспешных решений. Но он знал, что я поступлю именно так. Приведя себя в порядок с рекордной скоростью, я дождалась тишины в коридоре, потом выскользнула наружу и убежала к себе.

Вот так вот: благие намерения, обещание вести себя прилично, всё это растворилось в тепле мужских рук. Во время обхода дворца. В чужих покоях. Жилых покоях. С мужчиной, которому я не доверяю.

Бессмысленно ругать себя за то, что уже случилось. Вместо этого, следует сосредоточиться на работе.

* * *

Я с головой окунулась в работу. Я чувствовала Ника везде, замечала его тяжёлый взгляд, пресекала любые попытки общения. Память о том, как я потеряла контроль, не оставляла меня. «Неизбежность». Можно ли её избежать? Странно, но я тоже чувствовала это. Как будто знала, что все пути снова приведут к Нику. Иногда даже в самом защищённом сердце открывается брешь.

Наша договорённость с королём почти сработала. Помешало одно большое, нарядное осложнение. Дело в том, что через два дня Её Величество сама принесла королю один из подарков. Его только что доставили во дворец, и стража по ошибке положила его в общую кучу. Для непроверенных мною подарков отвели отдельное место, однако, они умудрились об этом забыть. Чистая случайность? Кто знает. Увидев перед собой роскошный нагрудник, украшенный драгоценными камнями и кристаллами, слуга поспешил отнести его в жилую часть дворца, опасаясь кражи. По пути ему встретилась королева Марта, которую привлёк блеск дорогих драгоценностей, и она вызвалась сама передать подарок королю, когда увидит его за обедом.

Именно поэтому, обходя дворец в очередной раз, я и обнаружила Её Высочество гордо держащей в руках нагрудник во всём его тяжёлом великолепии. Давящая симпатическая аура, такая же, как и на кукле, чуть не свела меня с ума. Марта рыдала, слуга трясся от страха, стражники вытянулись перед Арсентием, в ужасе боясь сказать что-либо в своё оправдание. Александр багровел от гнева и негодования, хотя и сожалел, что не успел увидеть красивый нагрудник, который предусмотрительно унесли из дворца сразу же после того, как я вызвала Арсентия.

На следующий день Арсентий вызвал меня к себе.

— Что ты знаешь о тираблисе?

Я пожала плечами: насколько я помнила, ни в одном академическом учебнике о нём не упоминалось.

Кивнув, наставник продолжил: — Это — совершенно уникальное растение, которое встречается на южных островах Нириаку. Оно достаточно прихотливо и имеет воистину величайший магический потенциал. Оно скрещивается со всем, что находится рядом, вплетая в себя ауру других растений и подавляя их. Сотни лет назад на южных островах были огромные заросли тираблиса, но местные племена извели его, так как он скрещивался со всем, что они пытались вырастить, и из-за этого сотни людей умирали от голода и отравлений. Если смешать сок тираблиса с соком другого растения, то две ауры соединятся, и последствия этого трудно предсказать.

Я силилась возродить в своей памяти хоть какие-то знания о растительном мире.

— Но ведь это не так уж и необычно? То же самое происходит и с другими растениями.

Арсентий гулко захохотал, и я вздрогнула от неожиданности.

— В принципе, ты права, но ни одно из растений не совершает этого так быстро и настойчиво, как тираблис. Более того, он способен сделать то же самое со всем, что обладает аурой. Он может превратить свою ауру во что угодно!

— Во что угодно? — эхом отозвалась я. Я ещё не полностью осознала значение сказанного Арсентием, но у меня уже появилось отвратительное предчувствие.

— У нас есть основания полагать, что тираблис может целиком воспроизвести ауру человека, а также может в неё вмешаться. Это даёт пожизненный контроль над человеком, так как мы не способны изменить свою ауру. Мы полагаем, что маги используют кровь или ещё что-нибудь, например, волосы, и проводят ритуалы слияния аур.

— И что тогда случается?

— Я не знаю, — сознался Арсентий. — Мы никогда раньше не сталкивались с тираблисом.

— А сейчас столкнулись?

— На кукле был сок тираблиса, а на нагруднике — кристаллы из его сока. Если хочешь, посмотри на них, они в лаборатории. Они серебристо-красные от примеси крови, иногда их называют «кораллами подчинения».

— Нет, спасибо, я уже на них насмотрелась. Что же нам теперь делать? Ведь этот сок может быть на любой вещи?

Арсентий задумчиво поскрёб подбородок ногтями.

— Не думаю, что сам по себе сок принесёт какой-либо вред. Ты среагировала не на сок, а на магию ритуалов. Мы полагаем, что преступники воспроизвели ауру короля в кристалле и потом изменили её при помощи ритуала. Они прислали эти подарки во дворец, полагая, что Бетани покажет куклу отцу, а потом король захочет померять новый нагрудник. Таящаяся в тираблисе сила настроена на короля, и она может сломать его защиту и вмешаться в его ауру. Мы пытаемся очистить кристаллы сока, чтобы провести пару экспериментов, но на это понадобится время. Ты бы видела лицо короля, когда я рассказал ему об этом. У него много недоброжелателей, но до сих пор они вредили ему только по мелочам. А в этот раз, похоже, мы столкнулись с настоящим покушением. Будь бдительна, Лекси. Тебе придётся проверять дворец по нескольку раз в день.

Я была очень бдительна. Я бродила по дворцу, следовала за Александром по пятам, с подозрением разглядывала придворных, но не могла найти никаких следов интересующей меня магии. На протяжении нескольких дней король пребывал в панике, а потом расслабился, решив, что преступник понял, что его попытки провалились, и больше не посмеет совершить подобное. Я делала всё возможное, чтобы переубедить его, и, возможно, я бы преуспела в этом, но нас отвлекло неожиданное событие.

* * *

Бормоча ругательства, я опустилась на колени, развела кусты и поползла вперёд. В этой части королевского парка большую часть покрова составлял низкий колючий кустарник, и ползти через него было, как минимум, неприятно, а местами даже и очень больно. До низины оставалось ярдов двести, и я старалась остаться незамеченной. Толстый полог защиты, наложенный вокруг низины, экранировал происходящее в ней. Экраны не были мне помехой, поэтому я знала, что, кто бы там ни был, они не делали ничего хорошего. Мне нужно было подобраться поближе, чтобы определить, какой ритуал проводили зарвавшиеся маги и сообщить об этом ожидавшим меня боевикам. Я без труда определила наличие сильной боевой магии, однако для полного успеха предприятия мне нужно было увидеть противника.

Ещё во время обхода дворца я почувствовала, что в саду происходит что-то необычное. То, что вокруг этого действа была поставлена двойная защита, заставило меня занервничать, и я вызвала дежурных боевых магов. Теперь эти мускулистые ребята дружно скучали на садовой скамейке, пока бедная, слабая я калечила себя, продираясь через колючие кусты.

Отцепив от себя пару колючек, я неуклюже двинулась вперёд, жалея, что никогда всерьёз не занималась своей физической подготовкой. Мои руки ныли от усилий, а шея занемела. Работающие в ведомстве маги, мужчины и женщины, хвастались натренированными мышцами и отличной выносливостью. Меня же интересовал только бег. Почти каждое утро я отправлялась в городской парк, чтобы стряхнуть напряжение и тяжкие мысли. Особенно меня вдохновлял быстрый бег, при котором слезятся глаза, воздух зажигает твоё дыхание, и кажется, что, когда ты, наконец, остановишься, вокруг тебя будет уже совсем другая жизнь. Та жизнь, о которой ты и мечтать не смеешь.

Широкая ветка кустарника изогнулась под моим весом и хлестнула по лицу. Крупные капли крови облизали подбородок. Вытерев лицо рукой, я медленно подползла к краю низины, не прикасаясь к пологу защиты. Нещадно болела и кружилась голова, и я надеялась, что маги не собираются снимать защиту, иначе меня тут же расплющит. В воздухе бесшумно взрывались десятки пульсаров, отдаваясь в моём желудке противной тошнотой.

На таком расстоянии обычные люди не смогли бы рассмотреть, что происходило внизу, но я видела всё в точности: королева Марта, одетая в костюм для верховой езды, перебрасывалась сверкающими магическими шарами с мужчиной, который стоял ко мне спиной. В какой-то момент мужчина изогнулся и выбросил цепочку пульсаров, и Марта отпрыгнула и вскрикнула от боли. “Ах ты зараза, ну, держись!” — воскликнула она. Полосы сияющих зигзагов слетели с кончиков её пальцев и, изгибаясь, понеслись в сторону мужчины. Он заулюлюкал и отскочил в сторону.

Пользуясь моментом, я приподнялась и быстро поползла в обратную сторону, ругаясь на свою судьбу. Что случается с теми, кто приносит королю плохие вести?

Когда я выползла из кустарника, маги вскочили и подбежали ко мне, пытаясь загородить от невидимой опасности.

— Где? Что? — синхронно зашептали они, становясь в боевую позу.

— Расслабьтесь, — фыркнула я. — Вы несколько опоздали с защитой. Кроме того, я думаю, что мы обойдёмся без вашей помощи.

— Но почему ты в таком виде? — Они в ужасе смотрели на моё растерзанное платье, замазанное кровью из царапин, обильно покрывающих моё лицо и руки.

— Примите мои извинения, не успела забежать домой и переодеться, — ядовито фыркнула я. — Мне срочно нужно к королю, а вам придётся привести сюда Арсентия.

— А низину сторожить надо?

— Не думаю. Оказывается, наша драгоценная, молодая, красивая, нежная королева — очень неплохой боевой маг, и именно она тренируется в низине. Так что вам лучше притвориться, что вы об этом не знаете.

— Ооооо, а она очень даже ничего. Можно нам пойти посмотреть?

— Только потом не просите меня о защите.

Мужчины ехидно рассмеялись: — Защита — это последнее, о чём мы тебя попросим.

Я шла во дворец как можно медленнее, заглядываясь на пролетающих птиц и цветущие кусты. Мне уж очень не хотелось ещё больше расстраивать короля. Конечно же, я ещё при первой встрече заметила магический потенциал королевы, но, так как она не была никак связана с ритуалами, то меня это не заинтересовало. Однако её связь с другим магом и активные упражнения в саду несколько меняли дело. Мне следовало проверить, знает ли об этом король. Я долго и нерешительно топталась около дверей в его покои, привлекая неодобрительные взгляды стражи.

— Вы хотите войти к королю в таком… так… в таком виде? — наконец, не выдержал один из них.

— Либо вы меня впускаете, либо я истеку кровью прямо здесь на его пороге и запачкаю вашу форму.

— Но он не может вас принять, у него лекарь.

— Скажите, что у меня срочное дело и посмотрим, что скажет Его Величество.

Через пару минут передо мной открылась дверь, и меня провели в спальню короля. Его Величество лежал на животе на разобранной постели, а его личный лекарь, господин Элбрайт, покрывал его спину полчищами жадных пиявок. К моему немалому облегчению, область ниже спины была прикрыта покрывалом.

— Ну и что тебе так срочно понадобилось? — ворчливо проговорил король.

— Ваше Величество, могла бы я остаться с вами наедине? Мне понадобится всего пара минут.

— Но я же лечу Его Величество! — негодующе воскликнул Элбрайт.

— Не волнуйтесь, я прослежу за вашими питомцами. — Я показала глазами на пиявок, мерно всасывающих в себя королевскую кровь, и притворилась, что собираюсь погладить их рукой. Элбрайт гневно фыркнул и вышел в кабинет.

Не доверяя звукоизоляции, я присела на пол рядом с кроватью короля и прошептала ему на ухо.

— Ваша жена — отличный боевой маг. Я знала, что у неё есть активный магический потенциал, но так как она не связана с ритуалами, я об этом не беспокоилась. В настоящее время Её Величество тренируется в парке с незнакомым мне магом, и это меня насторожило. Я не могу проверить его на расстоянии, так что не знаю, причастен он к случившемуся или нет. Они окружили себя двойным слоем защиты, чтобы обычные маги не смогли их заметить. Если вам известно о том, что ваша жена практикуется с другим магом и если вы доверяете им, то я поступлю так, как вы пожелаете.

Стало тотчас же очевидно, что для короля этот прелюбопытнейший факт был новостью. Его лицо приобрело уникальный оттенок цвета спелого баклажана, ноздри затрепетали, и он резко приподнялся над кроватью на руках. Пока он раздувался от гнева, его правая рука соскользнула с края постели, и он свалился обратно, затерявшись лицом в подушке и выкрикивая нецензурные ругательства. Побарахтавшись в постели, Его не-очень-величественное Величество перекатился на спину и, наконец, встал, оставляя на простыне красно-бурые разводы и тела жестоко-убиенных им в процессе перекатывания пиявок.

Я еле успела отползти в сторону, когда он вскочил и начал возбуждённо бегать по комнате, тряся кулаками и разбрызгивая вокруг себя кровавые кусочки пиявок.

— Невозможно… в моём собственном дворце… да я вообще… я такое устрою… не посмотрю, что женщина… пригрел змею жалящую на своей груди…

— Что здесь происходит? — раздался голос Ника.

Стоя в дверях, он охватил спальню короля напряжённым взглядом, увидев сидящую на полу меня в разорванном платье с кровью на лице и руках, бурые разводы на постели и разгневанного полуобнажённого короля. Я отрицательно покачала головой, пытаясь предупредить его не спешить с выводами, но он моментально оказался рядом со мной, упал на колени и начал ощупывать моё тело.

— Что с тобой? Что он с тобой сделал?

Схватив меня на руки, Ник угрожающе развернулся к королю. Тот ошеломлённо смотрел на нас, почёсывая окровавленную спину. От всех этих резких движений я тоже временно потеряла дар речи.

— Что вы с ней сделали? — закричал Ник.

Элбрайт распахнул дверь в спальню короля и в ужасе уставился на нашу драматическую композицию.

Всё это произошло так быстро и эффектно, что мне потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя от шока. Я настойчиво высвободилась из рук Ника и обратилась к королю:

— Прошу вас, Ваше Величество, не обращайте внимания на этого молодого человека. Он почему-то всё время хватает меня на руки.

Надо отдать ему должное, король разглядел комичность ситуации, захохотал, и его гнев рассеялся.

Успокаивающе погладив Ника по плечу, я попросила его подождать в кабинете.

— Меня вызвал Элбрайт. — Отстранившись от меня, Ник злобно сверкал глазами. Ему явно не хотелось, чтобы я его успокаивала.

— Господин Элбрайт подождёт с вами.

В этот момент господин Элбрайт был занят тем, что в ужасе разглядывал то поле боя, которое представляла из себя спина его монарха. Ник потянул шокированного наставника в соседнюю комнату, и мы с королём снова остались одни.

— Что же мне делать? — печально спросил он. — Я не знал, что Магда — маг, а тут она ещё и тренируется с другим мужчиной без моего ведома.

— Я бы посоветовала собрать побольше информации, Ваше Величество. Я снова проверю ауру королевы, а заодно и другого мага. Если они в чём-то замешаны, то вы узнаете об этом первым. Если она невиновна, но скрывала от вас то, что она — боевой маг, то вы сами решите, как с ней поступить. Это будет зависеть от того, насколько вы ей доверяете и насколько вы её… любите.

Я запнулась на последнем слове и отвернулась к окну, не желая вмешиваться в личную жизнь короля.

— Сколько тебе лет? — Александр потёр лысину и тяжело опустился на кровать.

— Почти двадцать шесть.

— Твоя мать была одной из самых красивых женщин королевства.

— Мне тоже так казалось, Ваше Величество.

— Ты похожа на неё. Те же глаза, та же сила и та же печаль.

Это был самый прекрасный комплимент, который я когда-либо получала. Его не испортило даже то, что Александр заметил мою печаль.

Я всё ещё купалась в этих словах, когда Его Величество громогласно позвал Элбрайта, и Ник тут же вернулся и встал рядом со мной.

— Снимите пиявок с моей спины, — скомандовал король. — Сейчас не до них.

— Ник, не мог бы ты… — начал Элбрайт, но услышал в ответ решительное «нет». Ник схватил меня за руку и потащил в коридор.

— Вокруг тебя всё время происходит что-то непонятное. Почему? — потребовал он, когда мы остались одни. — Мне надоела недосказанность. Я понимаю, что ты — маг, и стараюсь не лезть в твои секреты, но иногда их слишком много. Объясни мне. Доверься мне, Лекси.

Прижимая меня к холодной стене, Ник повысил голос, привлекая любопытные взгляды стражников.

— Не могу, — прошептала я.

— Что тебя останавливает?

— Не знаю.

— Знаешь, Лекси, но почему-то не говоришь.

Его присутствие, его объятия мгновенно перенесли меня в другой мир, тот, в котором мне так хотелось остаться.

— Лекси… — чуть слышно попросил он, вопросительно поднял брови и, не получив отказа, потянул меня за собой.

Когда Ник отпирал дверь своих покоев, его руки дрожали так, что он долго не мог попасть ключом в замочную скважину. Захлопнув дверь, он прижал меня к ней и поцеловал. Моё прошлое отошло в сторону, будущее ушло в туман, и осталось только это мгновение, в котором я нетерпеливо царапала напряжённые плечи и впитывала в себя вкус любящих губ. Глубинный, многолетний голод сотрясал моё тело, и я сдавалась ему, беззвучно умоляя целующего меня мужчину не разрешить мне прийти в себя и оттолкнуть происходящее.

Ник целовал меня жадно, несдержанно, срывая платье с груди и сминая её нетерпеливыми ладонями. Они блуждали по моему телу, зарывались в волосы, с силой обхватывали бёдра. Прислонившись к двери, я открылась для него, сдаваясь требовательным пальцам и горячему языку. Повторяя его движения, я доводила Ника до исступления, и страсть вибрировала на моём языке. Когда его пальцы нежно пробежались по бедру и нашли меня, я вскрикнула ему в рот, изо всех сил притягивая напряжённое тело к себе.

— Я сошёл с ума, — застонал он, и его прикосновения горели на мне, а я кричала от нетерпения, отвечая на его нежность. Очень скоро мы потеряли способность сдерживаться, и, откинув в сторону моё платье, он приподнял меня, прижал и растворился в крике моей страсти.

Нетерпеливый, порывистый, Ник как будто завоёвывал то, что никогда не ожидал получить. Я целовала его глаза, мягкие спутанные волосы и повторяла его имя, пытаясь привязать этого страстного мужчину к моей жизни. Мир застыл, а потом раскатился во все стороны, как тысячи шариков серебристой ртути. Вскрикнув, Ник приник к моему плечу, и его хриплое дыхание осталось на моей коже тёплой влагой. Я так и стояла, прислонившись к прохладной деревянной двери, безуспешно пытаясь возвратить хоть какие-то проблески разума.

Внезапно Ник отстранился от меня, и я поёжилась, потеряв его тепло.

— Лекси! — его голос был неожиданно резким. — Скажи, что я ошибаюсь, скажи, что у тебя были до меня мужчины?

— Один. Однажды, — покраснев, ответила я.

Ник прижал кулаки к вискам и застонал:

— Почему ты мне не сказала? Как ты могла мне не сказать? Я бы никогда не стал… так несдержанно…

Он громко выругался и закрыл лицо руками.

— Что-то не так… — Страх сдавил моё горло, и я не смогла закончить вопрос.

Увидев выражение моего лица, Ник спохватился и бережно обнял меня за плечи.

— Ну что ты, глупая! Пойми меня — если бы я знал, то был бы с тобой нежнее.

Я высвободилась из его рук и быстро натянула на себя платье. Если бы он был со мной ещё нежнее, то я не смогла бы уйти от него. А именно это мне предстояло сделать. Всё происходило слишком быстро, я растворилась в нём, не сказав правды. Ник не знает меня, для него существует только наша страсть. А ведь кроме страсти существует ещё и реальная жизнь с уродливой правдой и горьким прошлым.

— Я обидел тебя? — Поймав пальцами подбородок, Ник напряжённо заглянул мне в лицо.

— Нет, — твёрдо сказала я. — Ты всё сделал правильно и очень… прекрасно.

— Тогда почему ты одеваешься?

Он остановил меня, захватив мои запястья.

— Я должна вернуться к работе.

И обдумать всё, что произошло. И понять мои чувства к этому мужчине. И поговорить с Арсентием о том, могу ли я признаться Нику, что я — сенивисса.

Горячее дыхание ласково спустилось по моей ключице к груди.

— Ты ведь по-прежнему мне не доверяешь, не так ли, Лекси?

Не вопрос, а утверждение. Ник не мог не почувствовать этого.

— К сожалению, это так.

Его лицо напряглось, а глаза потеряли восхищённый блеск.

— Что ж…

Поправив волосы, я вышла, плотно прикрыв за собой дверь.

* * *

Этим же вечером, после того, как я проверила ауру королевы и не нашла никакой связи с ритуалами, Александр отправил жену в загородный замок. Слуги распустили слух, что между ними произошла пренеприятная сцена, во время которой король кричал и обвинял жену во лжи, а она рыдала и умоляла его о пощаде. Пощада оказалась нужна не ей, а магу, с которым она тренировалась в королевском парке, и который по совместительству оказался её любовником. Ко всему прочему, оказалось, что он работал в нашем ведомстве в достаточно высокой должности. Выяснилось, что он тренировал Марту уже много лет, и он же в своё время представил её королю. Мага в спешке уволили из ведомства и выслали из Шиана, что показалось мне подозрительно лёгким наказанием. Перед отъездом я прочитала его ауру и, ко всеобщему разочарованию, не нашла никакой связи с ритуалами.

На следующее утро мы с Арсентием навестили Его Величество. Он выглядел измученным и был небрежно одет. Развязанный шейный платок грустно свисал с плеча, а края рубашки выбились из брюк.

— Ну вот, теперь мне снова искать жену. — Недовольно крякнув, король внимательно посмотрел на меня. — Что у тебя с помощником лекаря? А то, если я на тебе женюсь, а он будет за тобой бегать, то тебе тоже не поздоровится.

Лицо монарха было совершенно серьёзным и равнодушным. У меня не было ни секунды на панику. Мой ответ прозвучал убедительно, спокойно и не допускал возражений.

— Ваше Величество, я польщена тем, что вы рассматриваете мою кандидатуру, но мне кажется, что вы сможете найти себе более подходящую жену, чем я. Во-первых, во мне нет знатной крови. Во-вторых, я работаю со всякой опасной магией. Кто знает, как она скажется на моей способности подарить вам наследника.

Обдумав мои аргументы, король согласно закивал, не заметив давящегося от смеха Арсентия. Похоже, что тот оценил полёт моей фантазии. Я сделала бы что угодно, чтобы избежать небрежно предложенной мне участи королевской невесты.

— Ваше Величество, — Арсентий спешно перевёл разговор на другую тему. — Мы не нашли на вашей жене и её любовнике следов симпатической магии, однако, нам кажется подозрительным тот факт, что она скрывала свой дар.

— Вы предлагаете, чтобы я пытал мою жену?

Тревожное лицо короля и его взвинченный голос почти выдали те чувства, которые, как оказалось, прятались за фасадом его последнего брака.

— Ваше Величество, мы установили наблюдение за магом, но нам нужно ваше разрешение, чтобы следить за королевой.

В этом предложении было много недосказанного. Перед высылкой из Шиана, на опозорившего ведомство мага навешали столько маячков, что он стал похож на здание храма в день восхваления богини. Его руки заковали в блокирующие браслеты, а сверху всё это великолепие закрыли экраном, который регистрировал все его передвижения.

— Делайте, что хотите, — Александр устало махнул рукой.

— Ваше Величество, — осторожно продолжил Арсентий. — Мы надеялись обсудить с вами и другие детали расследования. Мы полагаем, что кукла и нагрудник были присланы во дворец, чтобы причинить вам вред, поэтому нам следует вплотную заняться наследниками престола, чтобы проверить их причастность к ритуалам. Опять же, для этого нам нужно ваше разрешение. Кроме того, нам нужно знать, кто именно унаследует трон после вашей… в случае вашей… после вас.

— Я подумаю об этом.

Претенденты на роль следующего короля Шиана нам, конечно же, были известны, но мы не могли действовать без благословения короля. Кроме того, мы не знали, кто стоит первым по порядку наследования. У женщин Шиана нет права наследовать трон, а у короля не было законнорождённых сыновей. С момента трагической гибели двоюродного брата короля, его официального наследника, высокое общество Шиана гудело от всевозможных слухов. Справившись с горем после потери брата, Александр принял мудрое решение не разглашать имя следующего наследника и объявил, что документ о наследовании трона будет находиться в храме великой богини Алали. А более безопасного места в Шиане попросту не существовало.

Кстати, о храме… С ним у меня связаны не самые лучшие воспоминания.

* * *

Храм богини Алали, хранительницы королевства Шиан и его одноимённой столицы, породил самые невероятные легенды из всех, когда-либо рассказанных людьми. Расположенный в часе езды от Шиана, в Зачарованном лесу, он как будто принадлежал параллельному миру. Никто толком не знал, кем и зачем он зачарован, но уж таким было его название. Благодаря изобилию слухов о том, что происходит в храме, желающих навестить лес было немного. Согласно легенде, храм был границей между жизнью и смертью и мог отправить человека либо в магический потусторонний мир Реаль, либо в ад, таящий в себе всевозможные мучения.

Те редкие безумцы, которые решались посетить храм по собственному желанию, попадали в него совершенно разными путями. Для некоторых появлялась запутанная тропа в хвойном лесу, пропитанном тенями и вязким страхом, для других — прямая мощёная дорога, которая тянулась так бесконечно, что от нетерпения, голода и усталости перед глазами странников прыгали цветные искры. Некоторые поворачивали обратно, так и не добравшись до храма. Те, кто доходил до него, возвращались с сияющими глазами, рассказывая невероятные и никогда не совпадающие истории. Кто-то видел высокие изумрудные башни дворца, кто-то — строгие прямые колонны каменного храма, кто-то — добротные деревянные строения. Перед ними открывались либо громадные каменные двери храма, либо блестящие россыпью драгоценных камней калитки, либо узкие деревянные проходы. Внутри их встречали сирены с золотыми глазами и проникновенными голосами, или воинственные, мускулистые мужчины в набедренных повязках, или магические существа, кружащие под высоким потолком храма, издавая воистину божественные звуки. Только сама богиня Алали знала, почему её храм встречал всех по-разному. Хотя, вполне может быть, это была всего лишь человеческая фантазия, рождённая состоянием сильнейшего аффекта. Бурное волнение, страх, благоговейный трепет способны сотворить с людьми всё, что угодно.

По окончании магической академии всем выпускникам полагалось получить благословение богини. Для паломничества в храм нанималось великое множество повозок и карет, в которые дрожащих от волнения выпускников загружали, как хозяйственный скот. Этой поездки адепты боялись до обмороков и до расстройства желудка. По слухам, некоторым богиня Алали обещала счастье, некоторым — дарила надежду, некоторых направляла на путь иной или предупреждала об опасности. Некоторым богиня просто отказывала во входе в храм или угрожала чем-то, что заставляло их выбегать из храма в состоянии полуобморока.

За месяц до выпуска, когда моих однокурсников уже полностью поглотил мандраж, я спросила Арсентия о том, что ждёт меня при встрече с богиней. Я спрашивала его и раньше, но он всегда уклонялся от ответа. В этот раз я поймала его после лекции, на которой адепты пребывали в состоянии неодолимой горячки в связи с предстоящей поездкой в храм.

Как будто не расслышав мой вопрос, Арсентий подозвал одну из адепток. Порывшись в ящике обшарпанного стола, он достал небольшую коробку грязно-серого цвета.

— Адептка, посмотрите: перед вами жестяная коробка. — Через пару секунд он убрал коробку за спину. — А теперь опишите, что вы видели?

— Ничего особенного, — недоумённо отозвалась девушка. — Зачем это вам? Обычная старая, жестяная коробка. Думаю, что в ней хранятся какие-то мелочи?

— Спасибо, вы свободны.

Не поворачиваясь ко мне, Арсентий подозвал ещё одну девушку.

— Я хочу показать вам нечто необычное, — обратился он к ней оживлённым шёпотом. — Я думаю, что вам будет интересно. Это — артефакт, полученный из храма богини Алали. Самая редчайшая вещь во всей столице!

Арсентий показал ей ту же самую жестяную коробку, потом, выдержав паузу, убрал её за спину.

— Опишите мне, что вы только что видели.

У адептки задрожали губы, появился безумный блеск в глазах, частое свистящее дыхание с трудом вырывалось наружу…

— Вы… вы показали мне вещь, принадлежащую самой богине Алали. — Она заговорщицки огляделась по сторонам. — Это была самая прекрасная вещь, которую я когда-либо видела… от неё шло божественное сияние и тепло…

— Вы помните, какого она цвета?

— Цвета? Трудно сказать, она переливалась множеством цветов… — Адептка мечтательно зажмурила глаза.

— Спасибо вам, вы свободны.

— О нет, профессор, спасибо вам… — Она направилась к выходу, всё ещё под впечатлением от увиденного.

— Ты получила ответ на свой вопрос? — повернулся ко мне Арсентий.

— Ты хотел наглядно показать мне, что не стоит прислушиваться к тому, что рассказывают о храме?

— Да. Не стесняйся, можешь признаться, что тебе понравился мой эксперимент.

Больше никакой информации я от Арсентия не получила.

Когда наступил долго-не-жданный день паломничества в храм, меня упаковали в расхлябанную крытую повозку с десятком других девушек. Было пасмурно, и мелкий дождик еле слышно скрёбся о покрытие повозки. Сидящие с краю время от времени выглядывали наружу, но мне были видны только широкие лапы придорожных елей и мокрая трава. Когда прямая, мощёная дорога закончилась, десятки повозок беспорядочной россыпью остановились на траве вокруг тупика. Дальше в лес уходила узкая, извилистая тропа. Ровно в одиннадцать часов наш декан громогласно спросил, кто желает идти первым. Ни у кого не оказалось такого желания. Раздалось шуршание покрытий, за которыми прятались адепты. Покачав головой, декан выдернул первого попавшегося парня из-за повозки и подтолкнул его к лесу.

Время потянулось медленной чередой испуганных лиц. Когда возвращался один адепт, следующий спешил вперёд по тропе. Возвращающиеся проходили через стену ожидающих адептов, не реагируя на вопросы и глядя по сторонам остекленевшими глазами. Забираясь в свои повозки, они не издавали ни звука. Любопытные адепты сначала попробовали следовать за вернувшимися, чтобы раздобыть информацию, но декан быстро положил этому конец. Вот так мы и ждали своей очереди под противным моросящим дождём, толком не зная, чего нам следует бояться. Честно говоря, я не особенно волновалась, так как твёрдо знала, что, куда бы ни привела меня жизнь, хуже, чем в академии, мне уже не будет.

Когда наступила моя очередь идти в храм, уже смеркалось, и мне пришлось передвигаться почти на ощупь. К моему удивлению, тропинка привела меня прямо к двери. Обычной, деревянной, ничем не примечательной двери. Казалось, что она была встроена прямо в гущу растительности, и из-за зелени мне не было видно самого храма.

Осторожно постучавшись, но не дождавшись ответа, я вошла в тёмный коридор. Запах корицы и свежих яблок заставил меня сглотнуть голодную слюну. Коридор вывел меня к подобию садовой беседки с резными деревянными стенами, покрытыми цветущим вьюном. Я задрала голову, пытаясь рассмотреть пространство вокруг беседки, но тут моё внимание привлекла молодая женщина, сидевшая на подушках в углу. Её глаза светились ровным медовым светом, а волосы мягкими волнами спадали на плечи. Она показала мне на место рядом с собой.

— О чём ты так задумалась? — поющим голосом спросила она.

— Теперь я понимаю, почему все наши парни выходили отсюда с таким мечтательным выражением лица.

Женщина засмеялась мелодичным смехом.

— Мне приятно, что ты меня не боишься.

— Вы — богиня Алали? — не сдержалась я.

Женщина откинула голову, и колокольчики смеха разбежались от неё во все стороны.

— Ну что ты, конечно же нет. Хотя пусть это будет нашим секретом. Мне лестно думать, что меня принимают за богиню.

— Кто вы на самом деле?

— Тебе отведено всего три минуты, так что думай: ты действительно хочешь поговорить обо мне, а не о себе? — с иронией пропела она.

Я никогда не видела сирен, но эта женщина вполне могла оказаться одной из них. Её восхитительный голос, наполненный волшебством, волновал и отвлекал.

— Я никогда раньше не была в храме, поэтому не знаю, что делать. Вы будете меня благословлять, или я должна о чём-то вас спросить?

— Меня постоянно о чём-то спрашивают, — хихикнула сирена.

— Мне не о чем вас спросить. Хотя… если вы не возражаете… Мои родители умерли очень давно, и мне бы хотелось знать, смогу ли я когда-нибудь стать достойной их? Они были… очень талантливыми, очень сильными магами. Я бы даже сказала, что они были великими магами.

Какое-то время женщина смотрела на меня осуждающе, потом прошипела:

— Мааааааленькая девочка, потерявшаяся в тени своих родителей… — Её голос надавил на мои барабанные перепонки и заставил сжаться от боли. — Это — глупейший из всех вопросов, который мне когда-либо задавали. Уходи, мне нечего тебе сказать.

Вот такое благословение дала мне посланница богини Алали.

Когда я вернулась домой, Арсентий пил вино, устроившись за столом в моей комнате.

— Какой неожиданный сюрприз. Что ты здесь делаешь? — воскликнула я и тут же добавила. — Можно мне вина? — Настроение у меня было, прямо скажем, отвратное.

— Нет. — Он закупорил бутылку и внимательно посмотрел на меня, сразу догадавшись, что моё паломничество закончилось полным крахом. — Я зашёл сказать, что, когда я закончил академию, то во время паломничества не смог найти вход в храм. Я до сих пор не знаю, почему богиня Алали не впустила меня, и что она хотела этим показать. Как видишь, я жив, счастлив и ни на что не жалуюсь, так что всё не так уж и плохо. Моя связь с богиней от этого инцидента не пострадала. Полагаю, что мне удалось в дальнейшем доказать мою верность Алали.

— Тебя не впустили, а меня выгнали.

Посмотрев друг на друга, мы от души рассмеялись, и тяжёлые мысли покинули меня так быстро, что я почти забыла, что они когда-то тянули меня назад.

Да, у короля Александра были все основания полагать, что храм богини Алали надёжно сохранит доверенные ему тайны.

* * *

Король вызвал нас с Арсентием через три дня после того, как королеву и её любовника отправили в ссылку.

— Я готов обсудить с вами вопрос о претендентах на трон, но только при условии, что вы будете держать всё это в строжайшем секрете. Следующим по линии наследования стоит мой сын Анри Лиссон, и я не хочу, чтобы с ним что-то случилось. Анри — мой незаконнорождённый сын, — пояснил он с нажимом. — Видит богиня, как я раскаиваюсь, что не развёлся с моей первой женой и не женился на Летиции до рождения Анри. Кто знает, сколько сыновей у меня было бы теперь.

Я открыла рот, чтобы возразить, что пол ребёнка зависит от отца, но Арсентий предупреждающе выпучил глаза и покачал головой. Пришлось отступить, хотя было бы замечательно встать на защиту популяции королевских жён.

Король продолжил: — Если следовать букве закона, то незаконнорождённые сыновья могут наследовать трон только при отсутствии законнорождённого наследника. Вторым по линии наследования стоит Одам, сын моей сводной сестры Атавии и герцога Алалиреи Филиппа. Всё было бы замечательно, но Одам — пренеприятный молодой человек, и был таким с самого раннего детства. Поэтому я решил оставить королевство своему сыну Анри. Как только все эти неприятности закончатся, и вы найдёте виновных, то я обнародую порядок наследования и призову Анри ко двору. Нужно, чтобы Шиан к нему привык. Но до тех пор я хочу, чтобы вы хранили эту информацию в строжайшем секрете. В случае… в случае моей смерти Арсентий сможет получить указ о наследовании в храме богини Алали.

Арсентий чуть слышно хмыкнул, и я спрятала улыбку. Не исключено, что нас с ним вообще не пустят в храм!

— А кто стоит в списке после Одама?

— Сыновья моего двоюродного брата.

— Ваше Величество, а господин Лиссон знает о ваших намерениях? — осторожно спросила я.

— Он знает только то, что после гибели моего кузена либо он, либо Одам оказались на первом месте.

— То есть, в принципе, гибель вашего кузена была ему выгодна?

— Всё это очень неприятно. Мне противно думать, что Анри или даже сын Атавии, каким бы неприятным Одам ни был, задумали от меня избавиться. — Король недовольно захрюкал. — Разбирайтесь сами. Если они виноваты, то я буду беспощаден. К вашим услугам моя библиотека. Читайте, думайте, потом предложите мне план действий, и я приму решение. Кроме того, я надеюсь, что ваши эксперименты с кристаллами скоро принесут хоть какую-то пользу.

Арсентий вежливо кивнул. Им удалось очистить кристаллы тираблиса, и теперь они пытались разобраться в том, какими ритуалами можно оказать на него нужное воздействие.

На эту ночь я осталась во дворце. Мне предстояло прочитать всё, что библиотека могла предложить по теме “Анри Лиссон”.

* * *

— Анри Лиссон провёл несколько лет на дипломатической службе, втом числе на южных островах Нириаку, — проинформировала я Арсентия на следующее утро, когда он нашёл меня в библиотеке дворца.

Маг сощурился. — Совпадение?

— Не думаю. Хоть и давно, но он был там несколько раз. По крайней мере, у нас есть основания полагать, что он почерпал там кое-какие знания.

— Ты нашла ещё что-нибудь интересное?

— Нет. Но зато имеется огромное количество информации о его приёмном отце — графе Лиссоне, и я официально провозглашаю его самым скучным мужчиной в мире.

— Ты провела здесь всю ночь?

— Да. — Я устало потянулась. — Я собиралась поспать, но ты и сам знаешь, как бывает: начала читать, меня затянуло. Потом смотрю — уже утро! Не жди меня сегодня в ведомстве.

— А я и так тебя там не жду. Король пригласил тебя сегодня вечером на бал.

— Что значит “пригласил на бал”?

— А то ты сама не знаешь?

— Есть два варианта “пригласил”. Вариант первый — он приказал мне прийти на бал в чём-то платье-подобном и затесаться в толпе, чтобы оберегать его от опасности. Вариант второй — я, он, томные взгляды, танцевальная музыка, магические шары отражаются в его лысине, игристое вино, его потные пухлые руки на моей талии, сальные взгляды придворных…

— Я притворюсь, что не заметил твоего неуважения к великому монарху. Я бы сказал, что это второй вариант.

— У тебя есть бумага?

— Какая бумага?

— Я собираюсь уволиться.

— Не волнуйся, я задал ему пару вопросов на тему его интереса к тебе. Он поверил в то, что ты напичкана токсичной магией, и ты перестала быть ему интересна, как кандидатка в жёны. Но чтобы его охранять, ты не можешь просто затесаться в толпе, ты должна быть достаточно близко.

Я горестно покачала головой.

— А в честь чего у нас бал? Я вообще о бале не слышала?

— А то ты вообще когда-либо слушаешь объявления о балах! Король принял это решение вчера утром. А причина очевидна — ему срочно нужно найти себе новую жену, чтобы она родила ему сына и законного наследника.

— А как насчёт того, чтобы сначала развестись с Мартой?

— Для короля это не вопрос: король сказал — король развёлся.

— Чудесненько. То есть сегодня вечером я отправлюсь на бал, где мы, держась за руки с королём, будем выбирать ему незапятнанную магией жену?

— Я рад, что ты согласна сделать ему эту небольшую любезность.

— “Согласна” — это не то слово.

* * *

Распрощавшись с Арсентием, я улеглась спать в отведённой мне гостевой комнате. Я почти успела выспаться, когда в спальню постучалась служанка, чтобы сообщить, что до бала остался всего час, и король волнуется о моём внешнем виде. Вслед за ней в комнату вбежал Его всполошившееся Величество и уселся на кровати, пристально меня разглядывая. Напрашивается вывод, что дефекты моего внешнего вида волновали короля даже больше, чем симпатическая магия.

— Ты такого же размера, как Марта, так что выбирай её наряд, и пусть тебя кто-нибудь причешет, накрасит и что ещё там.

Не могу сказать, чтобы мне хотелось надевать наряд сосланной королевы, но служанка пояснила, что во дворце имелась целая комната нарядов, которые Её-опозорившееся-Величество никогда не надевала. Покопавшись в груде вещей, я нашла подходящее ситуации платье изумрудного цвета с приспущенными плечами и зауженной талией.

Меня всегда тянуло к красивым вещам, и я могла похвастаться внушительной коллекцией бальных платьев. Проблема заключалась в том, что носить их я могла только тогда, когда работа забрасывала меня в дома знати, и мне приходилось вписываться в их быт. Поэтому со временем наряды стали ассоциироваться у меня с разочарованием, недоверием и подозрительностью. Вот и сейчас, быстро приняв ванну и натянув роскошный шёлк на туго зашнурованный корсет, я почувствовала невольное нервное напряжение.

— Я вам вот что скажу, госпожа, вы будете нашей следующей королевой, — с восхищением сказала служанка.

— Ладно уж, причеши меня, что ли.

Когда я постучалась в покои короля, он одобрительно кивнул, застряв взглядом в моём декольте.

— На балу будешь звать меня Александром и будешь сидеть рядом со мной на малом троне. Пусть придворные думают, что между нами что-то есть и потеряют бдительность. Мне нужно, чтобы ты мне рассказывала всё, что заметишь в окружающих нас людях, любую магию. Ты поможешь мне найти подходящую невесту.

 

Глава 15. Лекси

Бальная зала сверкала наспех развешенными разноцветными магическими шарами. Слуги сновали с подносами, нагруженными вином и закусками, а музыканты играли приятную, ненавязчивую музыку. Я устроилась рядом с королём на странном подобии мини-трона, на котором ещё несколько дней назад сидела королева Марта. Входя в залу, придворные неизменно замирали, заметив меня, и тут же направлялись к знакомым, чтобы обмусолить эту беспрецедентную новость: сослав провинившуюся королеву, король посадил на трон никому не знакомую женщину в ярком зелёном платье. Как приятно, что в этой душной толпе меня мало кто узнавал.

Сказать, что я чувствовала себя комфортно, было бы откровенной ложью, но я вообще никогда не наслаждаюсь сборищами знати. Мои профессиональные навыки позволяют мне выглядеть расслабленной и, задрав подол, покачивать ножкой, обутой в мою обычную рабочую туфлю. Увы, ножки королевы оказались несколько меньше моих. Впитывая любопытные взгляды, я нашёптывала секреты придворных моему высокопоставленному кавалеру:

— Ооо, вот это вам понравится… Посмотрите на ту кокетливую брюнетку, бюст которой сейчас вывалится на мужчину в сером костюме.

— Это госпожа Дири. — Король закашлялся, пытаясь скрыть смех. — Не будь такой придирчивой, у неё отличный бюст. На ощупь он…

Я прервала эти неуместные откровения, загородившись от него ладонью и с трудом сдерживая улыбку.

— На ней самая мощная иллюзия, которую я когда-либо видела. Меня даже от неё немного подташнивает.

— Что?! Только не говори, что на самом деле у неё нет бюста?

— Наоборот. Её настоящий бюст даже весьма обильней этого, но то же самое можно сказать и обо всём теле.

— Насколько обильней?

— Её настоящий тыл почти касается колонны.

— Не может быть! Я же с ней… — Король подскочил на месте, но вовремя остановился.

Сначала я занервничала, что разозлила его, разоблачив старую любовницу, но увидев, что он с весёлым любопытством приглядывается к обильному телу госпожи Дири, продолжила весёлым тоном:

— Прошу прощения. Чтобы избежать дальнейших конфузов, не могли бы вы меня предупредить, с кем ещё вы… очень близко знакомы, чтобы я ненароком не сказала лишнего.

Александр посмотрел на меня с озорной, самодовольной ухмылкой: — Я начал править этим королевством, когда ты была ещё совсем маленьким ребёнком. Я всех здесь знаю очень близко, но меня совершенно не расстроит то, что ты мне о них расскажешь.

— Всех? — я почувствовала, как меня понесло. Оглядев залу, я игриво указала рукой на дверь: — Даже, скажем, лекаря Элбрайта?

— Я не имел в виду мужчин… — начал было спорить король, но остановил себя, с досадой щёлкнув пальцами. Посмотрев друг на друга, мы захохотали. Потом, нагнувшись ко мне, Александр нетерпеливо прошептал: — Давай ещё! Расскажи мне ещё о ком-нибудь!

— Видите бюст той высокой блондинки с накрученной причёской…

— Здесь у всех блондинок накрученная причёска!

— Я имею в виду особо накрученную блондинку в синем платье. Такое ощущение, что её локоны вот-вот выстрелят тебе в лицо, как пружины.

— Только не говори, что что-то не так с её бюстом! — Король затопал ногами в притворном гневе. — У меня были на него такие планы! Ты меня убиваешь!

— Ну если нет, так нет. Как скажет Ваше Величество.

Он сделал трагичный вдох, и мы снова рассмеялись от души.

— Ваше Величество, — раздался официальный голос сбоку от нас.

Всё ещё прыская от смеха, мы подняли головы. Лекарь Элбрайт ответил нам официальным поклоном.

— Лекарь Элбрайт такой приятный мужчина. Насколько близко вы его знаете? — шёпотом спросила я.

Не сдержавшись, король закрыл лицо руками, сотрясаясь от смеха. Я перевела глаза на лекаря.

— Госпожа, приятно снова вас видеть. — Элбрайт поклонился.

— Я не госпожа, и вы это знаете. Зовите меня просто Лекси.

Стоящий рядом с ним Ник не сводил с меня глаз, и в них плескалось неодобрение.

Какое-то время всё шло по плану. Повеселившись от души, мы с королём станцевали два положенных нам танца. Танцевал он ужасно, наступал мне на ноги, комично размахивал руками, поэтому и я не напрягалась, и вскоре мы вернулись на наше место, чтобы заняться главной частью развлекательной программы: выбором невест. Сначала мы отчислили всех замужних и явно непригодных, затем мы немного поспорили о возрасте и канонах женской красоты. Потом я прогулялась по зале, чтобы повнимательней присмотреться к избранным нами претенденткам. Король наблюдал за мной с таким интересом, что я слышала, как окружающие придворные шептали:

— Вон как он на неё смотрит, чуть ли не с трона сползает. Она явно его околдовала, ведь она же магиня.

Эти слова показались мне особенно обидными. Во-первых, к моему большому сожалению, я не магиня. Во-вторых, мне не нужно колдовство, чтобы за мной бегали мужчины. В ведомстве за мной часто пытались ухаживать, но быстро осознавали тщетность своих усилий после того, как я жаловалась Арсентию. А уж когда я проводила расследования, мне вообще проходу не давали. Вежливые знаки внимания, поклоны, долгие томные взгляды, случайно-неслучайные прикосновения… Ох уж эта знать! Наряды, макияж и причёски иногда даже давали мне приятную иллюзию, что я была одной из тех беззаботных женщин, жизнь которых может доверчиво вращаться вокруг прикосновений мужчины, прогулок по саду и рождения детей. Но, вернувшись с расследования, я вспоминала о том, что я сенивисса, и меня ждёт совершенно другой путь.

Не дойдя до конца залы, я вернулась к Александру, с трудом скрывая усталое разочарование.

— У меня плохие новости, нам придётся начать поиск с нуля. Понравившаяся вам брюнетка мне подозрительна. На ней следы какой-то чужой магии, и с этим лучше не связываться. А от той худенькой вообще плохо пахнет.

— От неё пахнет какой-то магией?

— Нет, чем-то тухлым. Хотите, сами понюхайте.

— Спасибо, я поверю тебе на слово. А почему ты злишься?

— А как мне не злиться? Я — опытный, редкий специалист, а вы послали меня ходить по зале и нюхать ваших невест. — Мы снова зашлись смехом. — В древних томах об искусстве сенивисс такого описано не было! — пожаловалась я притворно-недовольным голосом.

Внезапно и очень неожиданно я почувствовала, как будто у меня в голове что-то взорвалось. Я ослепла, сморщившись от шума в ушах и невыносимой боли в голове. Выплеск тёмной магической энергии происходил где-то совсем недалеко от бальной залы, перед самыми дверьми. Пытаясь совладать с опутавшей меня болью, я загородила Александра своим телом, как будто это могло защитить его от надвигающегося зла.

— Что случилось? — Александр схватил меня за плечи и развернул, пытаясь заглянуть мне в лицо. Не в силах ответить, я с бешеной надеждой вглядывалась в толпу в поисках хоть одного мага, но как назло, они затерялись где-то среди моря придворных. Кто-то же должен защитить короля! Я не смогу нейтрализовать приближающегося к нам преступника.

— Почему ты молчишь?! — заскулил Александр за моей спиной. — Я имею право знать, что происходит в моём дворце.

Всплеск магической энергии отдалился от нас так же быстро, как и появился. Я пригнулась к коленям, часто дыша и прогоняя слёзы. Как только найду Арсентия, то убью его за халатность. Рядом с королём всегда должны находиться боевики, иначе все мои усилия поймать преступника будут бессмысленны. Найти я его смогу, а вот обезвредить — нет.

Я уже почти не чувствовала враждебной магии, поэтому отодвинулась от короля и попыталась состроить невозмутимую мину, чтобы не привлекать лишнего внимания придворных. Пусть интересуются моим платьем, а не самочувствием.

— Я почувствовала всплеск симпатической магии за дверьми бальной залы, — прошептала я королю.

— Какой симпатической магии? — запаниковал Александр.

— Той же, что и раньше, но намного сильнее. В этот раз меня оглушило. Скорее всего, по коридору что-то пронесли, и нам повезло, что они не зашли в залу. Ваше Величество, пожалуйста, прикажите, чтобы рядом с вами всегда были боевые маги. Через пару минут я приду в себя и сразу отправлюсь на поиски.

— Ты оставишь меня одного? — Голос короля стал на октаву выше.

— Не волнуйтесь, сначала я найду магов, которые вас защитят. Кроме того, я приставлю к вам стражу и лекарей. Я уйду, когда буду уверена, что вы защищены и что в зале ничего не происходит.

Немного успокоившись, Александр устыдился своего страха, расправил плечи и придал голосу храбрости.

— Неужели ты пойдёшь одна?

— Ваше Величество, вам хочется пойти со мной на разведку? Вы станете меня защищать?

Если бы я знала, к каким последствиям приведёт это ироничное замечание, то прикусила бы язык, сжала зубы и приказала королю оставаться на месте. Я придумала бы для себя новое правило: если ты пытаешься защитить короля, то никогда, НИКОГДА не напоминай ему, что он — мужчина.

Александр бросил на меня недовольный взгляд и замялся.

— Вот и хорошо, — заключила я. — В таком случае оставайтесь на месте, а я отправлюсь одна. Мне уже лучше. Я пойду снова погуляю по зале, поговорю со стражей, с магами и с Элбрайтом, а потом уйду.

— Я тебя отпущу, но только ненадолго.

Александр властно махнул рукой, позволяя мне удалиться.

Я сползла с трона и повернулась лицом к монарху: — Я надеюсь, что вы не будете скучать, мой король?

— Буду, и ещё как. Уж поверь мне, о тебе я буду скучать так, как ни о ком никогда не скучал, — честно признался Его Величество.

— Я вам верю, — усмехнулась я.

«Если ситуация будет ухудшаться в таком темпе, то, опасаясь за свою безопасность, наш монарх вскоре откажется передвигаться без меня по дворцу», — подумала я, не подозревая, что эти мысли вскоре станут моим кошмаром.

Всё ещё глядя на короля, я сделала шаг назад и оказалась в чьих-то руках. Ник стоял за моей спиной, парализованный тем, что только что услышал. Аккуратно высвободившись из его рук, я улыбнулась:

— Именно вас я и искала, господин помощник лекаря. Мне нужно ненадолго уйти, и я хочу убедиться, что об Александре хорошо заботятся. Не могли бы вы с господином Элбрайтом держаться поближе к королю?

— Его Величеству нездоровится? — холодно спросил Ник, не сводя с меня глаз.

— Очень надеюсь, что нет, но что вам стоит сделать такую любезность?

— Хорошо, тогда я должен найти Элбрайта.

Когда я вернулась к королю в сопровождении боевого мага и двух стражников, он тревожно ёрзал на месте. Нагнувшись поближе к его уху, я прошептала: — Отвлеките придворных, чтобы я смогла улизнуть незамеченной.

Король чуть заметно кивнул, потом вдруг нахмурился и протянул мне руку.

— Лекси, я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещала. — Я осторожно прикоснулась к его пальцам, подавляя плохое предчувствие. — Обещай, что доведёшь это дело до конца, найдёшь виновного и защитишь невинного, чего бы тебе это ни стоило. Я далеко не идеален, но я вложил всю свою душу в благополучие Шиана и хочу, чтобы королевство досталось достойному человеку.

Между нами проскользнуло что-то неожиданное и, затрепетав в моей груди, разлилось шипящим теплом. Без задержки, я присягнула монарху Шиана, и каждое моё слово отпечаталось в памяти, как татуировка.

— Клянусь, что буду верно служить вашим интересам, найду виновного в покушениях и защищу невинного.

Приняв это как должное, Александр встал и обратился к придворным с каким-то философским вопросом. Воспользовавшись всеобщим замешательством, вызванным спонтанным выступлением короля, я просканировала залу и, подав знак боевому магу, выскользнула в коридор.

* * *

Перепрыгивая через ступени, я неслась вверх по лестнице. Со времени всплеска энергии прошло уже минут пятнадцать, но мне не составило труда почувствовать её следы. На втором этаже у меня закололо в висках. На подходе к третьему этажу меня повело в сторону, и я присела на ступеньки, содрогаясь от окутавшего меня непонятного страха. За время работы в ведомстве я видела достаточно зла, но мало что было сравнимо с тем, что творилось сейчас в королевском дворце. Это было совсем другое зло, умное, целенаправленное, как отравленная стрела, выпущенная в упор. Мне было страшно подумать, что однажды мне придётся посмотреть этому злу прямо в лицо.

Кто бы это ни устроил, они сумасшедшие. Если им приспичило навредить королю, то почему-бы не воспользоваться чем-то обычным? Зачем делать это так изощрённо? Интересно, чем раздосадовал их Александр, чтобы заслужить такое. Последний всплеск энергии был таким сильным, что любой мало-мальски тренированный маг почувствовал бы это. Хотя при этом они не заподозрили бы ничего особенного, так как если магия есть везде, то зачем же на неё оборачиваться? Вцепившись в каменные перила, я поднялась со ступени и свернула в коридор. Следы вели к покоям короля, что не удивительно. Так как кукла и нагрудник не попали к адресату, враги решили доставить следующий подарок напрямую. Желудок сжался болезненным спазмом, и стало трудно дышать. Чёртов корсет. Я подёргала лиф платья, с усилием втягивая в лёгкие очередную порцию воздуха. Как назло, вся прислуга помогала на балу и позвать было некого. Придётся кое-как добираться до покоев короля, а там уж мне поможет стража. Я прислонилась к стене, сдерживая тошноту и пытаясь вобрать в себя как можно больше воздуха. За моей спиной послышались быстрые шаги, и, собрав последние силы, я умудрилась отскочить в тень и затаиться. Оглядываясь по сторонам, Ник пробежал мимо меня по коридору.

— Ник! Что ты здесь делаешь? — зашипела я, выглянув из моего укрытия.

Мужчина резко затормозил и повернулся ко мне.

— Ищу тебя.

— Зачем? Что-то случилось с королём?

— Нет. Почему с ним что-то должно случиться? С ним Элбрайт, маги и стража. — Моя преданная озабоченность благополучием короля пришлась Нику не по душе.

— Для лекаря ты не очень-то печёшься о своём монархе, — умудрилась съязвить я, потом схватила мужчину за руку и повлекла за собой в первую же комнату, которая оказалась библиотекой.

— Мне срочно нужно, чтобы ты меня раздел.

— А что, король сам уже не может раздеть своих женщин?

Всё понятно, он ревнует.

— Ах, как быстро ты нашёлся, и ах, как много в тебе яда. Считай, что я покраснела и потупила взор. А теперь расшнуруй моё платье и ослабь шнуровку на корсете.

Я повернулась к нему спиной и наклонилась.

— Нет.

— Между прочим, некоторые мужчины очень многое бы отдали, чтобы лишний раз заглянуть мне под корсет, а ты отказываешься.

— Отказываюсь. Я не могу этого сделать.

— Что значит, не можешь? Ты уже делал это несколько раз.

— Я не трону тебя, пока ты не обещаешь, что никуда не убежишь и постараешься меня выслушать.

— Я обещаю, что никуда не убегу в ближайшие полчаса.

— Мне это не подходит. Пообещай, что ты не сбежишь ещё лет шестьдесят-семьдесят.

Новый спазм скрутил желудок, и я упала на колени, сдавленно хрипя. В голове отчаянно билось второе сердце. Ник в панике склонился надо мной и рванул шнуровку платья.

— Вместо того, чтобы, как нормальные женщины, сказать: “Ник, мне плохо”, она говорит: “Ник, раздень меня”, а потом злится, — пробурчал он.

Расшнуровав корсет, он умудрился вытащить его, не снимая платья, и аккуратно положил меня на пол. Сквозь полуприкрытые веки я видела, как старательно он пытается не смотреть на мою грудь, прикрытую только тонким шёлком. С наслаждением сделав несколько глубоких вдохов, я поднялась на колени, снова подставляя ему спину.

— Спасибо, теперь застегни платье.

Лёгкие прикосновения щекотали кожу.

— Извини, но я разорвал платье.

— Надо же, какой ты страстный мужчина! Можешь хоть как-то прикрыть мою спину?

— Как-то, могу.

— Остальное спишем на страсть. Помоги мне встать и иди обратно на бал.

— Ты очень убедительно командуешь, но я не собираюсь оставлять тебя в таком состоянии. Я иду с тобой.

— Ник! Не зли меня. Мы же с тобой договорились: если я прошу меня оставить, то ты должен подчиниться.

— Я. Тебя. Не. Оставлю. — Непререкаемый тон его голоса остановил меня на пути к дверям библиотеки. — Я хочу тебе помочь, — сказал он более мягко, но всё же весьма решительно.

— Ладно, — махнула я рукой.

Плохое предчувствие холодом пробежалось по моей спине: ведь я, собственно, знала очень немногое об этом мужчине. Влечение ослепляет, поэтому я не должна позволить себе расслабляться. Замеченные в его ауре следы лечебной магии и отсутствие защиты ещё не означают, что ему нечего скрывать. Насколько хорошо Александр знаком с детьми своего двоюродного брата? Я напрягла память: погибший тоже был блондином.

Несмотря на тревожные мысли, мне пришлось признать, что помощь придётся очень кстати. Мне срочно нужно попасть в покои короля, и Ник поможет мне туда добраться.

— Ладно, я возьму тебя с собой, но если ты будешь мне надоедать, то я превращу тебя в ночной горшок.

— Что?

— А что ещё можно ожидать от магини?!

Я двинулась в сторону покоев короля: сто футов, шестьдесят, сорок. Прижалась к стене, пережидая очередной спазм. Сильные руки подхватили и приняли на себя вес моего тела. Дразнящее прикосновение к груди через тонкий шёлк, тепло его груди на ноющей спине, сила его объятия. На мгновение я забыла обо всём, сосредоточившись только на власти его рук. Большой палец чуть заметно поглаживал мою грудь, и это прикосновение отзывалось горячим томлением во всём теле. Неуместное желание вылилось в непроизвольный стон. В ту же секунду, оцепенев от ужаса и неловко повернувшись в его руках, я начала сбивчиво объяснять:

— Это не то, что ты думаешь! Меня тошнит.

— Я так и подумал. Все мои больные именно так и стонут, когда их тошнит. — Старательно пряча усмешку, Ник отпустил меня. Когда я снова двинулась вперёд, он положил руку на моё плечо: — Я не знаю, куда мы идём и зачем, но тебе становится всё хуже. Я полагаю, что ты так реагируешь на какую-то магию, и я хочу тебе помочь. — Проследив, как на моём лице недовольство сменилось сомнением, он аккуратно поднял меня и пошёл вперёд. — Скажи, если я иду слишком быстро.

— Чем быстрее, тем лучше. — Я закашлялась. Когда мы добрались до королевских покоев, Ник поставил меня на пол. Стражники, развалившиеся на полу около окон, играли в карты. Они не удостоили нас и взглядом, либо потому, что уже давно привыкли к моим бесконечным брожениям по дворцу, либо потому, что вообще не были склонны что-либо замечать.

— Кто находится в королевских покоях? — громко спросила я. У меня не было с собой оружия, да и не очень-то и хотелось ввязываться в драку.

— Э-э-э… Сильвия, — протянул один из стражников. — Горничная. Она мусор выносит.

— Нет, это было час назад, — заспорил другой. — Сильвия давно ушла. Там Мила меняет постельное бельё.

— Нет, там садовник с цветами.

Всё понятно. Получить от них достоверной информации не удастся. Несмотря на острое желание накричать на бессовестных бездельников, я заставила себя успокоиться. Уверена, что Арсентий с ними разберётся. Достав универсальный ключ, я отперла дверь в покои короля.

— У тебя есть доступ в кабинет короля? — удивился Ник.

У меня не было сил ответить. Оттолкнув его в сторону, я открыла дверь и упала на колени. С усилием надавив на виски, осмотрела проходную комнату, за которой открывался вид в просторный кабинет и охнула. По всему пространству была натянута ядовито-жёлтая сеть. Переливаясь разноцветными бликами, она колыхалась, не давая мне найти её источник. Эта магия мне знакома, слишком хорошо знакома. Только в прошлый раз она была во много раз слабее, и поле её действия оставалось невидимым.

— Я не понимаю, на что ты смотришь с таким ужасом? — Ник стоял за моей спиной. — Я же тоже маг, хоть и лечебной специализации, но ничего такого страшного там не вижу.

— А ты что-нибудь чувствуешь?

— Например, что?

— Магию?

— Нет.

Осторожно, кончиком пальца я дотронулась до ближайшей нити. Обхватив палец светящейся дугой, она поползала по моей коже и равнодушно отпала. Поразмыслив, я взяла Ника за палец и проделала с ним то же самое. Жёлтое сияние обхватило его руку, потом отпало и больше не проявило к лекарю никакого интереса.

— Я правильно понимаю, что ты что-то на мне проверяешь? Мне бы хотелось знать, что.

— Магию, — коротко ответила я. Ник собрался было спорить, но, посмотрев на синюшную бледность моего лица, передумал.

Как мы с Арсентием и подозревали, злоумышленники настроили эту магию на ауру короля. Под самым носом у стражи кто-то растянул мощную магическую сеть в покоях короля, и теперь мне предстояло зайти в её середину, чтобы найти источник. Прерывисто дыша и больше не обращая внимания на восклицания Ника, я заползла в кабинет, поскуливая от боли. Сумасшедший танец разноцветных бликов вскружил мне голову. Нет, я не смогу, я не найду источник в этом потоке света. Глубокий вдох. Я дала королю обещание, и я его сдержу.

Ник зашёл в кабинет вслед за мной, и его тёплые руки снова подняли меня, придерживая в вертикальном положении.

— Скажи, что мне сделать, скажи что-нибудь, — он потёрся носом о мой висок.

Гортань сдавило острой болью, и я поняла, что больше не могу здесь находиться. Я прикрыла глаза, разрешая моему телу расплавиться в кольце заботливых мужских рук.

— Ну вот, а я-то решил повести себя, как настоящий мужчина, и пришёл проверить, что за гадость творится в моём дворце. А вы тут обнимаетесь, прямо в моём кабинете …

Его Величество стоял в дверях кабинета с добродушной усмешкой на лице. Вырвавшись из рук Ника, я бросилась к королю, уже видя, как ядовитые нити запустили в него свои щупальца. Толкнув его в грудь с такой силой, что он вылетел в коридор, я упала сверху, отмахиваясь от сети, которая звенела вокруг нас, стремительно впитываясь в его ауру. Оседлав короля, я била его по груди, царапала кожу, как будто пыталась потушить огонь, как будто могла вытащить обратно то зло, которое заползало под его кожу. Как будто я могла что-то изменить.

* * *

Я лежала на полу, прижав колени к груди, и плакала. Сопровождавшие короля стражники замерли вокруг меня с открытыми ртами. После того, как я осмелилась повалить Его Величество на пол и скакать на его груди, а он даже не попытался позвать на помощь или отругать меня, на них напал паралич. Александр нервно ходил кругами, потирая ушибленную поясницу. Если не считать испуга и пары синяков и царапин, он чувствовал себя прекрасно, и в этот момент обезумевшая сенивисса казалась ему главным злом. Прикрыв дверь в кабинет, Ник приказал стражникам срочно привести Арсентия.

Став рядом на колени, Ник нежно погладил мои спутанные волосы.

— Лекси, я с тобой, я буду рядом, поверь мне. Я смогу защитить тебя, чего бы мне это ни стоило.

Я потянулась к его рукам, принимая заботу и тепло.

— Я потерялся в тебе… — начал Ник, но король грозно навис над нами, прерывая неожиданное откровение.

— Что со мной произойдёт? У тебя есть хоть какие-то идеи? — Александр изо всех сил старался не кричать. Сначала он отказывался верить в случившееся, так как сам не видел и не ощущал проникнувшую в него сеть. Но, наблюдая за моим растерянным отчаянием, он не смог не проникнуться теми же эмоциями.

— Это всё та же симпатическая магия, и она настроена на вас, как и кристаллы на подаренном вам нагруднике. Когда вы вошли в кабинет, она среагировала, опознав вашу ауру. Я знаю, что Арсентий рассказал вам о симпатической магии. Пока мы можем только догадываться о возможных последствиях, — умудрилась ответить я между всхлипываниями.

Король громко сглотнул.

— Но я же даже не успел зайти в кабинет? На меня много попало?

— Я знаю совершенно точно, сколько нитей в вас вошли, но не уверена, от чего зависит сила воздействия. Давайте подождём Арсентия. Ник, осмотри короля, ты что-нибудь видишь?

— Нет, но во мне есть только лечебная магия.

— Я ничего не чувствую, — возмутился король, всё ещё надеясь, что стал жертвой извращённой шутки. Ему никто не ответил. Я отвернулась к стене, чтобы никто не видел моих слёз. Во время выполнения важнейшего задания моей жизни я позволила себе отвлечься на мужчину. Нарушила данное себе обещание и расслабилась в руках Ника. Александр пришёл в свои покои из-за моих прощальных слов, из-за того, что я решила его поддразнить. Я могла предупредить стражу, могла закрыть за собой дверь, но я не сделала этого. Вместо этого я флиртовала с Ником, я позволила ему отвлечь меня, подарить мне иллюзию, что в это мире есть человек, который сможет разделить моё бремя. Я нарушила присягу, данную королю всего несколько минут назад.

Арсентий подбежал к нам и, не глядя на остальных, плюхнулся на пол рядом со мной. Мои слёзы не удивили его, он видел и не такое. Под воздействием враждебной магии со мной происходили вещи постраннее слёз.

— В кабинете симпатическая магия, но во много раз сильнее, чем раньше. Её принесли во дворец совсем недавно, через кухню, я почувствовала её ещё в зале. На кабинет наброшена подвижная магическая сеть, которая мешает мне найти источник. Я не успела остановить короля, и он попал в сеть, — выдала я краткое содержание последних двадцати минут.

— А куда смотрели боевые маги.

— Я и сама хотела бы это знать.

— Всех прибью, — лаконично заключил Арсентий, и стража отступила назад. — Сеть настроена на короля?

— Да. Она не впиталась в нас с Ником.

— Есть какие-нибудь последствия? — Он покосился на Александра, как будто тот был не в состоянии ответить на вопрос о своём самочувствии.

— Пока ничего.

Арсентий вскочил на ноги и бесцеремонно повернул Его Величество к себе. Пока тот багровел от гнева, Арсентий невозмутимо осматривал его, а потом выругался.

— Лекси, с этим можешь разобраться только ты. Я почти ничего не вижу, только слабое сияние в груди, но я бы и его не заметил, если бы не разглядывал короля так пристально. А ты что-нибудь видишь?

Повернувшись, я присмотрелась к Александру.

— Желтоватое сияние клубится внутри, как будто не может найти выхода. Большая его часть сосредоточена в груди и в голове.

Монарх поёжился под нашими изучающими взглядами.

— А может, Лекси ошибается? — с надеждой вопросил он, но его проигнорировали.

Распахнув дверь, Арсентий осмотрел кабинет.

— Я ничего не вижу, но я чувствую магию, как чужеродное давление. Как будто на пороге покоев внезапно меняется погода. Когда я захожу внутрь, это давление как бы сползает с меня. — Я кивнула: сеть была настроена только на короля, поэтому обходила других. — Источника я не вижу, но могу поискать, если ты дашь мне зацепку, — предложил маг.

— Ты и сам знаешь, что искать! — фыркнула я. — Всё, что угодно, что может быть вымазано соком тираблиса.

— Замечательно, это может занять две недели. — Потеряв интерес к поискам, Арсентий разочарованно вышел обратно. — Соком тираблиса можно вымазать что угодно, и я этого не увижу. Извини, Лекси, без тебя здесь не обойтись.

— Именно поэтому мне и придётся вернуться в кабинет. Я попробую определить, куда ведут нити. Это не так уж и просто, так как сеть находится в постоянном движении.

— Ты уверена, что сможешь туда войти? — спокойно поинтересовался Арсентий.

Ник решительно шагнул к Арсентию и схватил его за плечи.

— Я не пущу её обратно! Она странно реагирует на эту магию. Ей было очень плохо, и я не смог ей помочь. — У Арсентия не было никаких шансов выиграть в противостоянии с Ником, но он и не пытался вырваться из цепкой хватки лекаря.

— Молодой человек, а вы здесь, собственно говоря, что делаете? — строго спросил тот.

— Лекси понадобится помощь, и я останусь здесь, чтобы её защитить.

Арсентий внимательно посмотрел на меня, и я отрицательно покачала головой. Приятно, конечно, но, в свете недавних событий, я не могу позволить Нику проявить такую душевную щедрость. Хватит того, что я основательно подставила короля. Впредь я буду рисковать только собой.

— Вы ей не понадобитесь, — отрезал маг, с неодобрением глядя на лекаря и стряхивая с себя его руки.

Когда я на четвереньках заползала в кабинет, Ник по-прежнему упрямо стоял у стены.

После нескольких секунд безумной пляски света, я не выдержала и схватила первую попавшуюся вазу. Меня выворачивало долго и болезненно, но легче от этого не стало. Я легла на спину и стала отслеживать нить за нитью. Они порхали у меня над головой, касались моего лица и как будто пытались запутать меня, не дать выследить их источник. Из коридора раздавались громкие мужские голоса: “Отойдите назад”, “я хочу ей помочь”, “вы не можете ей помочь, это её работа”, “пустите меня”, “стойте смирно, а то я прикажу страже вас увести”, “нет, вы не посмеете. Вы не понимаете, Лекси для меня — всё”.

— Поймала! — прохрипела я, надеясь, что спор в коридоре, наконец, прекратится. Прихватив испорченную вазу, я выползла из кабинета.

— Позор и только, — пробормотала я, растянувшись на полу у окна. — Как я могла такое пропустить? Да и ты тоже, Арсентий. Зайди в кабинет ещё раз и сам посмотри. — Я покосилась на начальника с укором. — Эта дрянь стоит у самой двери в спальню. Не понимаю, как мы сразу его не заметили, он просто как с картинки сошёл.

— Кто “он”? С какой картинки? — Арсентий снова зашёл в кабинет, и я тут же услышала громкую ругань. Подбежавшие к нам слуги замерли в изумлении. Никогда ещё я не слышала таких выразительных и витиеватых ругательств от моего консервативного начальника. В углу кабинета стоял фарфоровый горшок, в котором красовался высоченный тираблис, почти мне до пояса, со стеблей которого свисали кристаллы. — Тут их десятка два! — крикнул Арсентий.

Я помычала, выражая согласие. Теперь понятно, почему мне стало так плохо.

— Я вижу три красных кристалла. Остальные — серебристые. Лекси, я сразу же отправлю кристаллы на экспертизу, но полагаю, что мы найдём в них кровь короля в разной концентрации. — Арсентий высунул голову в коридор и обрадовался, увидев слуг. — Отведите Его Величество в запасные покои и приведите туда Элбрайта. Пусть он осмотрит короля. Как только я распоряжусь в ведомстве, вернусь с другими магами.

Подхватив озадаченного монарха под руки, слуги поспешили прочь.

Дождавшись ухода Александра, Арсентий появился в дверях, неся перед собой тираблис на вытянутых руках. Остальные присутствующие озадаченно переводили взгляд с меня на мага, пытаясь понять, почему мы привязались к безобидному растению. Остановившись перед стражей, Арсентий одарил их таким взглядом, что они вжались в стену, как пятилетние дети перед требовательной учительницей.

— Какого … как вы могли… — Арсентий шумно выдохнул. — Кто принёс это растение в кабинет короля?

— Садовник, — сипло промолвил один из них.

— Вы что, не поняли приказ о том, что к королю не положено никого допускать? НИКОГО!!!

— Так её же мы допускаем! — стражник обвиняюще ткнул в меня пальцем. — И лекарей! И вас! И Её Величество! И горничную! Откуда же нам знать, что туда нельзя допускать садовников?

— Какой садовник!? — заорал мой взбешённый начальник.

Стражники переглянулись.

— Обычный. Они заходят сюда раза два в день, с кадками и лейками. Мы никогда не обращали на них особого внимания. Они всё время приносят цветы, горшки всякие, поливают что-то. Мы их не разглядываем.

Я бросила быстрый взгляд вокруг себя: по всей длине коридора у окон стояли кадки с разнообразными растениями. Всё ясно, мы не получим никаких полезных показаний от этих болванов. Арсентий начал так быстро и выразительно дёргать бровями, что я испугалась за его здоровье. Всё-таки не первой молодости мужчина. И даже не второй, хотя по-прежнему носит меня на руках.

— С этого момента… — медленно начал он, тщательно выговаривая каждый слог, — вы не должны впускать в покои короля никого, кроме Лекси, Ника, меня и Элбрайта.

Он резко развернулся на каблуках и почти побежал по коридору, стараясь не прижимать к себе тираблис.

— А Его Величество пускать?

— Идиоты, — во всеуслышание заявил Арсентий, затормозив. Он не удостоил их ответа. Если они решатся не пускать короля в его собственные покои, то им же хуже и будет. — Как ты, Лекси? — бросил наставник через плечо, с опозданием вспомнив о пострадавшей подчинённой.

— Да уж доползу как-нибудь. Займись расследованием.

— Я отнесу её. — Ник нагнулся ко мне.

— Арсентий, я передумала. Оставь тираблис и займись Ником. Парализуй его чем-нибудь.

— Пусть он тебя отнесёт! Чего ты лягаешься, ничего с тобой не случится.

— Он уже нёс меня сюда и отказался меня раздевать, — попыталась пошутить я, стирая пот со лба, пока Ник в который раз за этот день брал меня на руки.

— Кто знает, может, тебе повезёт на обратном пути, — попрощался Арсентий.

Ник начал что-то говорить, но передумал, поджал губы и проследовал со мной по коридору.

— Я отнесу тебя к себе.

— В твои покои? У тебя есть женская одежда моего размера?

— Нет.

— Тогда отнеси меня в мои покои.

— Я не знал, что ты живёшь во дворце.

— Неужели? Ты постоянно за мной следишь и при этом не всё обо мне знаешь?

— Вместо того, чтобы задирать меня, могла бы сказать спасибо.

— Спасибо.

— Ты переехала во дворец?

— Нет, я здесь надолго не задержусь.

— А как же твои отношения с королём?

Неловко прижав меня к груди, Ник пнул дверь моих временных покоев. Я уже чувствовала себя лучше, поэтому слезла с его рук и умылась. С наслаждением выпив воды, я опустилась на постель.

Догадавшись, что я не собираюсь обсуждать наши с Александром так называемые отношения, Ник наклонился, снял мои туфли, помог забраться под одеяло и сел рядом.

— Мне бы хотелось дать тебе немного энергии, чтобы ты быстрее восстановилась.

— Нет, — спешно возразила я, вспомнив, как это подействовало на меня в прошлый раз.

— Почему? Глупо отказываться от этого. Я могу обидеться и больше не предложить.

Откинувшись на подушки, я посмотрела на его серьёзное лицо. Сейчас или никогда. Либо я смогу доверять ему, либо нет.

— Послушай, Ник. Я дам тебе один шанс сказать мне правду. Сейчас или никогда. Что тебе от меня нужно? Чего ты добиваешься? Не думаю, что тебе не хватает женского внимания, так что дело не в этом. Если тебе приспичило выяснить, в чём состоит мой дар, то я отвечу на твои вопросы, и на этом мы закончим наше общение. Если ты пытаешься что-то узнать, то спроси меня напрямую, но предупреждаю сразу: если ты хоть как-то связан с покушением на короля, тебе следует срочно бежать из дворца. Срочно.

Ник нахмурился, слушая меня, потом, словно нехотя, произнёс:

— Думаю, что твой дар пугает тебя и что из-за него у тебя очень непростая жизнь. Однажды ты расскажешь мне об этом, но не из-за моего любопытства, а для того, чтобы я нашёл способ тебе помочь. Вместе мы что-нибудь придумаем. Вместе, Лекси, понимаешь? Можешь быть уверена, что я захочу тебе помочь, каким бы страшным ни был твой дар. С тобой непросто. Ты избегаешь меня, грубишь, оскорбляешь своими подозрениями. У тебя странные отношения с королём. Поверь, если бы мог, я бы давно перестал тобой интересоваться. Но я не могу. — Он вздохнул и перешёл на шёпот. — Просто не могу и всё. Меня тянет к тебе так, что я не могу с этим совладать. Я не знаю, почему.

Моя кожа воспламенилась, изумляя внезапностью и силой моей реакции. Я лежала в тёмной комнате и наблюдала за медленным тлением моего тела. Что-то большое и непривычное расцвело в груди и грозилось вылиться наружу словами и поступками, которых я от себя не ожидала. Вот оно, моё падение. Всего два коротких слова, произнесённые Ником — “не могу” — дёрнули за невидимую ниточку и распустили надёжный рисунок моего самообладания.

— Ник. Я хочу научиться тебе доверять, но между нами всё время что-то встревает. То, что случилось сегодня, ужасно. В этом есть и моя вина. Из-за меня король пришёл в свой кабинет, я отвлеклась и не закрыла дверь …

— Прекрати! Если так рассуждать, то в этом есть и моя вина, ведь я не остался с ним в зале и отвлёк тебя. Нельзя так думать. Сосредоточься на поиске тех, кто создал эту магию. Не ищи врага в себе. Или во мне.

Наклонившись к моему лицу, он ласково пригладил растрепавшиеся волосы.

— Я попытаюсь, Ник. Клянусь, я попытаюсь.

Мне очень, очень хотелось верить, что он прав, что мой дар не встанет между нами, что Ник не испугается опасности и не начнёт вмешиваться в мою работу. А может, мне хотелось, чтобы он вмешался? Чтобы не испугался страшной истории сенивисс и защитил меня. Сделал меня обычной женщиной. Счастливой женщиной. И тогда я доверю ему самое главное, что у меня есть — себя.

А ещё мне так хотелось надеяться, что с Александром не случится ничего плохого, и изнурительное чувство вины отпустит меня и не встанет на пути моего чувства.

* * *

Консилиум заседал целые сутки. Короля подвергли всевозможным тестам, проверкам, очищениям, заклинаниям и физическим нагрузкам. Когда у монарха не осталось ни сил, ни терпения, маги разошлись, бормоча ругательства в адрес лекарей. Само собой, лекари были весьма недовольны магами. Все пытались свалить вину друг на друга, так как никто не мог ни в чём разобраться. Они даже вызвали ментала, чрезмерно нервного парня, который вздрагивал при каждом шорохе, но даже он не смог увидеть ничего необычного. Он изучил ауру короля, но так как никогда не видел её раньше, то не смог определить, начались ли в ней изменения. Я тоже чувствовала себя совершенно бесполезной. Хотя я и видела, как жёлтые нити пронизали ауру короля и подробно описала увиденное толпе напыщенных целителей, я не могла предсказать последствий и помочь королю. Я всего лишь сенивисса.

Маги и лекари оставили короля лежащим на узкой кровати в комнате, больше похожей на пыточную. За последние сутки он состарился лет на десять и теперь выглядел древним, обессилевшим стариком, потерявшим надежду.

Я помогла ему сесть на кровати и позвала слуг.

— Его Величество примет ванну.

— Ничего я не приму, отстань от меня.

— Ваше Величество, вам не кажется, что именно этого и добиваются ваши враги? Мы ещё не знаем, окажут ли эти нити на вас какое-то воздействие, а вы уже сдаётесь?

Пока король мылся, я сидела в соседней комнате и спокойным, убаюкивающим голосом рассуждала о жизни, о том, какой радостной девочкой растёт его младшая дочь, о том, с каким нетерпением придворные дамы ждут, когда он выберет себе жену, и о том, как улучшилась жизнь в Шиане за годы его правления. Король не отвечал, но по тому, как он шикнул на слугу, который начал шумно подливать в ванну горячую воду, я поняла, что он меня внимательно слушает.

В какой-то момент в комнату вернулся Элбрайт, но я поднесла палец к губам, и он тихо устроился в кресле около окна.

Король вышел из ванной комнаты в тяжёлом халате, расшитом драгоценными камнями и прочими украшениями. Его лицо выглядело почти умиротворённым. Вместе с Элбрайтом мы отвели короля в отведённую ему спальню, помогли забраться в постель, закрыли шторы и оставили его одного.

* * *

К следующему вечеру состояние короля ухудшилось. Проспав большую часть дня в своей постели, он неожиданно выбежал в коридор в распахнутой рубашке и подштанниках. Бессвязно выкрикивая обрывки слов, он хватал стражу за мундиры и сверкал глазами. Из угла рта стекала пенистая розовая слюна. Потребовались сила и сноровка нескольких мужчин, чтобы уложить монарха обратно в постель. К кровати привязали кожаные ремни, и ими стянули руки и ноги Александра, распяв его на постели. Обезумевший монарх дёргался всем телом, выкрикивая бессвязные ругательства и пытаясь укусить удерживающих его стражников.

В новой спальне короля катастрофически не хватало воздуха. Я забилась в угол, и чувство вины скрутило меня. Если бы я осталась в бальной зале… если бы я заперла дверь кабинета… если бы я предупредила стражу… если бы я не отвлеклась на Ника…

Поняв, что я ничем не могу помочь мужчинам, я решила подождать в коридоре. Элбрайт каким-то образом умудрился влить в рот монарха успокоительное зелье, и как только тот заснул, лекарь присоединился ко мне, и мы направились на поиски Арсентия.

Все следы магии в кабинете короля были уничтожены, но он пустовал с того памятного вечера. Приближённые Его Величества, то есть мы, использовали малую залу для обсуждения состояния короля. Арсентий, окружённый пятёркой сильнейших магов Шиана, уже ждал нас, разместившись на широком диване. Элбрайт, не раздумывая, сел за письменный стол, а его помощники встали за его спиной. Я присела в углу, с интересом наблюдая за молчаливым противостоянием двух профессий, ни к одной из которых я не принадлежала.

— У вас есть какие-нибудь идеи? — начал Арсентий после того, как мы обсудили последние новости. Не получив ответа, маг продолжил: — Хорошо, тогда займёмся фактами. Лекси, что ты сегодня увидела?

— Ничего нового, — печально призналась я. — Нити прочно закрепились в ауре, но ничего нового не происходит. Я обошла весь дворец и парк, проверила придворных, садовников и слуг, но не нашла никаких связующих нитей. За парком ухаживают больше двадцати садовников, никто из них не связан с этой магией, так что мы не знаем, кто принёс тираблис во дворец. Я чувствую остаточную магию в саду, но дальше выследить не могу. Полагаю, что тираблис привезли откуда-то издалека, и нити теряются в городе. Мне больше нечего вам предложить, кроме того, чтобы заняться проверкой претендентов на трон.

Арсентий кивнул и вопрошающе посмотрел на Элбрайта. Тот раздражённо повёл плечами: — Уж если вам не понятно, как справиться с этой магией, то я мало чем могу помочь. Пока ещё трудно судить, что являлось целью этого воздействия — смерть короля или его подчинение. Однако думаю, что все присутствующие понимают, что есть шанс, что престол вскоре окажется свободным. Мы попробуем облегчить симптомы, но кроме этого, боюсь, ничего не сможем сделать, пока не поймём, что именно с ним сделали.

— Я уже много раз объяснял вам, что именно с ним сделали! — гневно воскликнул Арсентий. — В ритуалах использовалась кровь короля. Её смешали с соком тираблиса, поэтому некоторые из кристаллов имеют розовый или красный цвет. Мы подтвердили наличие крови в кристаллах на растении, на нагруднике и в смеси, которой была пропитана кукла. В древних книгах Нириаку, посвящённых магии тираблиса, эти красноватые кристаллы называют «кораллами подчинения», так что делайте ваши выводы. Преступник совершил ритуалы для слияния аур растения и человека, и в результате сформировалась новая аура, цепкая и доминирующая, как и сам тираблис, и настроенная на короля. Теперь, когда король попался в жёлтую сеть, его аура изменилась. Так же как тираблис вытесняет другие растения, проникая в их ауру, разрушая её и заменяя своей, так и кораллы подчинения вытесняют ауру короля. Полагаю, что последствия зависят от того, насколько сильным было это воздействие. Если аура была полностью заменена, то короля, каким мы его знали, больше не существует. Если нам удастся обратить это воздействие, то полагаю, что аура ещё может восстановиться.

— Если бы! — Надо отметить, что голос Элбрайта был весьма равнодушным. Похоже, он пытался ещё больше разозлить моего начальника. — Я понятия не имею, как выправлять ауру. Это — дело магов, а не лекарей!

— Вы же всегда хвастались силой вашей лечебной магии! — Арсентий вскочил и сделал решительный шаг к лекарю, как будто собирался на него напасть. — А как попалось что-то посложнее, так сразу умываете руки. Вы мне лучше скажите, откуда у преступников появился доступ к крови короля, да ещё в таком количестве? Не думаю, что Александр добровольно пожертвовал её на пользу нелегальных ритуалов. — Маг прожигал Элбрайта глазами, и тот не выдержал этого напора.

— Как вы смеете! На что вы намекаете? Неужели вы думаете, что я или кто-то из моих помощников пошли бы на такое… — Он чуть ли не захлебнулся негодованием.

— Кровь короля получить очень просто, — раздался спокойный голос Ника, который до этого сидел на подоконнике и отстранённо смотрел наружу. Повернувшись к остальным, он бросил взгляд на Элбрайта. — Пиявки. Вы ставите их королю два раза в неделю, а потом их выбрасывают вместе с остальным мусором. Думаю, что в каждой пиявке достаточно крови для пары кораллов подчинения.

Элбрайт сразу как-то сжался, смолк и часто заморгал, как будто обиделся на то, что Ник обвинил его кровососущих питомцев в причастности к преступлению.

— Что мы знаем о претендентах на трон? — поинтересовался начальник отдела боевой магии, желая прекратить препирательства между Арсентием и Элбрайтом.

Арсентий скупо перечислил факты: — Первый претендент на трон — Анри Лиссон, незаконнорождённый сын Александра и Летиции Лиссон. В настоящее время он служит советником герцога Алалиреи Филиппа. — При слове “Алалирея” боевой маг поморщился и пробурчал что-то тихое, из чего я расслышала только: “проблемы всегда начинаются в раю”. — Следующий в очереди — сын самого герцога Филиппа и Атавии, Одам, тоже живёт в Алалирее. По моим сведениям, ничем дельным он не занят. Следующие — сыновья погибшего двоюродного брата Александра. Мы пока знаем о них очень мало, но ими сейчас занимаются мои помощники. Мы не знаем, есть ли у кого-нибудь из претендентов магический потенциал, но Анри Лиссон бывал на южных островах Нириаку, где практикуется симпатическая магия. Мы предлагаем следующее: Лекси отправится в Алалирею, познакомится с двумя наследниками и попытается найти следы симпатической магии. Если там их не имеется, то мы вплотную займёмся остальными претендентами.

— А под каким предлогом Лекси поедет в Алалирею? — поинтересовался Элбрайт, вызвав недоумение на лице Арсентия.

— Что значит, под каким предлогом? А под каким предлогом молодые девушки благородных кровей каждый год осаждают дворец герцога? Чтобы выйти замуж и остаться в Алалирее, конечно! Ведомство подберёт какую-нибудь благообразную искательницу женихов из далёкой глубинки, и Лекси останется только вписаться в образ.

Я томно закатила глаза.

— Всегда мечтала выйти замуж, переехать в Алалирею, завести кучу детей, располнеть до неприличия, проводить всё утро за сплетнями, а вечер — за вышиванием… Нет, погодите, наоборот: утро за вышиванием, а вечер — за сплетнями… хотя…

— Прекрати, мне не до твоих шуток, — прервал меня начальник.

— А зря вы так. Может, я выйду замуж за Анри или за Одама, стану королевой, и тогда вам не поздоровится. — Ситуация была настолько ужасна, что справиться с ней можно было только при помощи юмора.

— Я дрожу от страха. Вернёмся к делу: есть ещё какие-нибудь идеи?

— А с какой стати мы настолько доверяем Лекси? Ведь именно она впустила короля в кабинет, — прищурился боевой маг.

Гневная дрожь пробежалась по спине, оставляя за собой холодный след.

— Я оставила короля под наблюдением стражи и лекарей и предупредила его не выходить из бальной залы. Он появился в дверях неожиданно…

— Не оправдывайся, Лекси. Король сам виноват, и он мне об этом сказал, — прервал Арсентий. — Видите ли, он решил доказать, что он — мужчина. Как не вовремя. Вернёмся к делу. Всем известно, что никто, кроме Лекси, не сможет опознать эту магию, поэтому…

— Мне это не известно, — Ник говорил очень тихо, но напряжение в его голосе привлекло всеобщее внимание. — Почему именно она должна ехать? Почему нельзя послать одного из боевых магов? Я видел, как она страдала, когда находилась рядом с этой магией. Кто её защитит, если она попадёт к преступникам?

— Сильные маги смогут почувствовать магию, а вот опознать и доказать связь с источником и с тем, кто проводил ритуал, сможет только Лекси. Ей не потребуется подходить слишком близко к источнику или выдавать себя преступникам. Как только она почувствует его присутствие и определит связь с тем, кто провёл ритуал, она сообщит нам. Мы приедем и сделаем всё остальное, — терпеливо объяснил Арсентий.

— Вы будете ждать у стен Алалиреи? — потребовал Ник.

Я отвернулась, чтобы скрыть глупую улыбку, которая настойчиво растягивала углы моего рта. Несмотря на всё моё недоверие, мне было приятно, что Ник за меня волнуется.

— Конечно же мы НЕ будем ждать у стен Алалиреи! Мы будем продолжать расследование в Шиане и защищать короля. Не исключаю, что преступник только и ждёт, когда мы кинемся на его поиски, и тогда он сможет безнаказанно проникнуть во дворец. Мы приедем, когда Лекси нас вызовет. А вызовет она нас только тогда, когда будет уверена, что нашла преступника. Вот тогда мы и сможем оставить короля. Послушайте, молодой человек, она поедет туда под предлогом замужества и не будет предпринимать никаких неосторожных действий. Не могу же я приставить к легкомысленной невесте боевых магов? Как только Лекси найдёт виновного, единственное, что от неё потребуется — это не выдать себя до тех пор, пока мы не объявимся в Алалирее. Нашей задачей является спасение Его Величества, а не предотвращение свадьбы Лекси, — усмехнулся Арсентий. — Не стоит так за неё волноваться, она всё время проводит самостоятельные расследования.

Ник посмотрел на меня с удивлением. Ну, и чему тут удивляться? А ведь он ещё не знает про то, что я — сенивисса. Об этом сказали только Элбрайту и старшему боевому магу.

— Хорошо, но я поеду с ней.

Теперь Арсентий засмеялся уже в открытую.

— И как вы себе это представляете? Девушка в сопровождении поклонника приезжает искать жениха?

— Никуда ты не поедешь, Ник, — отрезал Элбрайт. — Мне понадобится твоя помощь в уходе за королём.

— Кто-нибудь из вас собирается поинтересоваться моим мнением? — Забота Ника была мне так приятна, что хотелось мурлыкать и улыбаться. Но я придала голосу самый холодный, почти металлический тон. — Я поеду одна.

— По-моему, вы забываете, что преступник чрезвычайно опасен и настроен очень серьёзно. За последние недели он сделал три попытки покушения! — Ник не обратил внимания на мои слова, гневно обращаясь к Арсентию.

Ему ответил начальник отдела боевой магии.

— На его месте я поступил бы так же. Когда используешь необычный метод, успех которого зависит от непосредственного контакта с потенциальной жертвой, то нельзя целиком и полностью полагаться только на один предмет. Стража могла не пропустить человека с тираблисом в кабинет. Король мог не проявить интереса к новому нагруднику. Может быть, он вообще не видится с дочкой и поэтому не заметил бы её новую куклу. Поэтому они прислали сразу несколько предметов. Непонятно только, почему они отличались по силе магического воздействия.

— Причём здесь это? — гаркнул Ник. — Я волнуюсь о Лекси. Она отправится к опасным преступникам без какой-либо защиты!

Я сжалась, как от зубной боли, и умоляюще посмотрела на Арсентия. Нет сомнений, что он сейчас осадит моего доблестного рыцаря.

Всё так и произошло.

— А с чего вы решили, что из вас выйдет достойный защитник? — вкрадчиво спросил он. — Напомните мне, каким видом магии вы обладаете?

О нет, Арсентий, умоляю, остановись. Я знала, что его следующими словами будут: “Вы собираетесь залечить преступников до смерти?»

Он злобно ухмыльнулся и начал произносить именно эту фразу: “Вы собира…”, но остановился, заметив мои страдальческие гримасы.

Да, я очень хорошо знаю моего начальника.

Лицо Ника потемнело, и он отвернулся к окну.

— Вот и славненько, всё решено: Лекси едет одна.

На этом обсуждение закончилось. Согласившись с предложенными действиями, мужчины остались в малой зале, чтобы планировать очередной консилиум. Я же отправилась в ведомство, чтобы поручить моему помощнику важное задание: поиск молодой, невинной мужеискательницы, за которую мне предстоит выдать себя в Алалирее.

Алалирею называют городом мечты. Она считается самым красивым из всех городов нашего королевства. Поговаривают, что её создала сама богиня Алали, по образу и подобию потустороннего рая Реаля, чтобы смертным было о чём мечтать. Богиня сама отбирает тех, кому позволяет проживать в Алалирее. По крайней мере, так говорится в легендах. Не могу сказать, чтобы я совсем уж не верю этим россказням, но некоторые сомнения у меня остаются.

Объяснив помощнику порученное ему задание, я зарылась в пыльных томах, пытаясь найти хоть что-то, что позволило бы мне предсказать участь короля. Преступники нашли настолько древний и настолько сильный метод покушения, что самые выдающиеся маги королевства не могли устранить его последствия. Я ни на секунду не тешила себя надеждами найти что-то, что просмотрели они. Мне просто нужно было знать, что я сделала всё возможное, чтобы помочь Александру. Кроме того, мне следовало изучить всё возможное про магию тираблиса до того, как я отправлюсь в Алалирею.

* * *

— Джулия Алана Фортескью! — торжественно провозгласил мой помощник.

Мы с Арсентием устроились в глубоких креслах в его кабинете, разглядывая портрет серьёзной девушки с длинными, прямыми волосами.

— Дочь графа Фортескью, владельца двух северных округов. Он увлекается охотой, женщинами, имеет прескверный нрав и искусно владеет магией воздушной стихии. Они практически никогда не выезжают за пределы своих владений, что нам очень выгодно. Граф Фортескью познакомился с герцогом Филиппом во времена Грозной войны, но они не виделись больше двадцати лет, с тех пор, как граф начал вести затворническую жизнь. Мать Джулии умерла, когда девочке исполнилось пять лет. В детстве у Джулии нашли магический потенциал, однако, по моим сведениям, он до сих пор не проявился. Возможно, это связано с шоком, который она перенесла после смерти матери. Нам это выгодно, так как маги Алалиреи не найдут в Лекси потенциала, но при этом будут знать, что её дети могут унаследовать магию. А это сделает её завидной невестой и облегчит доступ к придворным, чтобы проверить их ауру. Джулия выросла в родовом поместье, обучена гувернанткой, скромная, спокойная, ей 21 год. В прошлом году…

Я прервала помощника грубым смешком: — Ты шутишь, да? 21 год? Ты ещё пятнадцатилетку найди! С моим возрастом и с моим образом жизни я никак не потяну на 21.

Я была так взвинчена, что даже притопнула ногой.

— Что тебя так беспокоит? Замажешься косметикой, тебе не впервой, — “успокоил” меня Арсентий.

— Это и так нелёгкое задание, а мне ещё придётся притворяться, что мне 21 год!

— Всё не так плохо, — пригляделся ко мне Арсентий. — Ты всего на пять лет старше. Притуши интеллект и старайся не смотреть людям в глаза, именно взгляд может выдать твой возраст.

— В глаза не смотри, лишнего не говори! Всё, как всегда. — Я недовольно покачала головой. — Ладно, что ещё мы знаем про эту Джулию?

— Поклонников у неё нет, да и откуда им взяться? Ходят слухи, что в прошлом году граф пытался выдать её замуж и приглашал всякую молодёжь погостить в их поместье, но из этого ничего не вышло. Если внимательно к ней приглядеться, то между вами есть некоторое сходство.

Мне пришлось признать, что он прав, хотя, почему-то, Джулия Фортескью вызывала у меня тревожное чувство.

— Джулия — выгодная невеста, так что я подозреваю, что потенциальные женихи сбежали из-за скверного нрава её отца. У неё огромное приданое и наследственная магия. Так что на тебя будет спрос! — Помощник скабрезно подмигнул мне, сияя неровным оскалом.

Я вернула ему портрет и ткнула пальцем в поэтичное словесное описание, добавленное вдохновлённым художником: — Прочитай первую фразу.

— Волосы цвета вороньего крыла. Что-то не так?

— Ты когда-нибудь видел ворону?

— Ну, видел, наверное, а что такое?

— У Джулии — чёрные волосы, а у меня — нет. И не заикайся о том, чтобы я красила волосы для этого дела, а иллюзию быстро распознают.

Помощник начал было рассуждать про новый вид особенных северных ворон, но Арсентий прервал его:

— Что такое, Лекси? Что-то не так? Ты придираешься к ерунде, а это значит, что тебе что-то не нравится.

Я и сама понимала, что волосы тут ни при чём, так как в нашем королевстве дамы постоянно развлекаются изменением их цвета. Но неприятное предчувствие навалилось на меня, как пьяный орк, и я не могла от него избавиться. Я не смогла объяснить этого мужчинам.

— Не волнуйся, Лекси, поверь мне, всё пройдёт отлично. Герцог знал отца Джулии, поэтому он будет тебя опекать. Ты привлечёшь всеобщее внимание, но при этом тебя не разоблачат, так как Фортескью никогда не покидают своего поместья. Джулия Фортескью — беспроигрышный вариант.

Спорить с ним бесполезно, да у меня и нет на это особых оснований.

— Если твой беспроигрышный вариант провалится, то я постараюсь, чтобы зрелище было как можно более впечатляющим, — сухо пообещала я, этой фразой давая согласие на то, чтобы временно стать Джулией Аланой Фортескью.

К вечеру, когда я дочитала родословную семьи Фортескью, я признала, что в предложенной мне истории почти не было изъянов. Девушка из богатой семьи, живущей на дальнем севере, вполне могла позариться на яркую жизнь города мечты.

В конце концов, я отчаялась понять причины мучавших меня опасений и отправилась спать.

Вскоре мне предстояло стать Джулией Аланой Фортескью.

* * *

Состояние короля не менялось. Так как ему постоянно вливали успокоительное, лекари толком не могли определить, понимает ли он хоть что-нибудь из происходящего. Если раньше он хоть иногда просыпался, кричал, плевался и вырывался из постели, то теперь оставался под постоянным воздействием снотворного.

Я собиралась выехать в Алалирею на следующее утро и зашла попрощаться с Его Величеством. Чувство вины никуда не ушло, и я знала, что даже в случае его скорого выздоровления никогда не смогу простить себя за халатность. Пройдя сквозь толпу стражников, я тихо проскользнула во временную спальню короля и еле сдержала тошноту: в комнате висел горький горчичный запах, исходивший то ли от самого короля, то ли от многочисленных расставленных вокруг него склянок. Александр лежал на спине, распластанный и привязанный к кровати. Я почувствовала привычный укол где-то глубоко в груди.

“Вот он, смотри, Лекси. Тебе было поручено его защищать, а ты отвлеклась, не догадалась, что он последует за тобой”.

Аккуратно прикрыв обездвиженное тело одеялом, я открыла окно. Александр издал хрюкающий звук, и все его мышцы сжались в болезненном спазме. Давясь влажным рычанием, он пытался вырваться из сдерживающих его ремней, размазывая сукровицу по мятым простыням. Выбежав в коридор, я позвала на помощь. Через несколько мгновений стража вернулась с Ником, он влил королю какую-то микстуру, и вскоре монарх успокоился.

Забившись в угол спальни, я беззвучно рыдала. Вид скрюченного тела, хрипы, вылетающие из сжатой спазмом глотки… этот образ всё ещё стоял перед моими закрытыми глазами. Сочувственно улыбаясь, Ник присел на пол рядом со мной.

— Что мне сделать, чтобы ты не чувствовала себя виноватой?

Я пожала плечами. Надо же, он понимает меня. Чувствует, как сильно меня терзает чувство вины. Может, он страдает от того же? Ведь это он отвлёк меня?

— Лекси, ты осмотрела короля? Есть что-то новое?

— Жёлтые нити всё там же, и они становятся ярче, а аура короля ослабевает, — горестно ответила я.

— Когда ты уезжаешь?

— Завтра утром.

— Почему ты не захотела, чтобы я поехал с тобой?

— Я должна справиться сама.

— Неужели тебе не будет приятно знать, что ты не одна, что рядом есть кто-то… кто… — Он подёргал руками и неловко замолчал.

Я задрожала от предвосхищения чего-то непонятного, но такого нужного и неожиданного. Неопределённое это показалось мне настолько возможным, что у меня вспотели ладони, а по спине побежали мурашки.

— Кто, Ник? Кто у меня есть? — Я нерешительно посмотрела в его глаза, которые в приглушённом свете спальни отливали цветом влажного гранита.

— Я.

Этим простым ответом он разорвал мою сдержанность в клочья и разбросал их по ветру. Мне показалось, что всё моё тело вздрагивает с биениями сердца. Ник положил тёплую ладонь на мою спину и слегка притянул к себе. Я поддалась, не в силах противостоять своему телу и, чего уж скрывать, своей душе. Пристально глядя в мои глаза, он провёл пальцем по нижней губе, слегка надавливая. Когда я приоткрыла губы, он погладил их кончиком языка и поцеловал меня. Прижимаясь к нему, я вскарабкалась на колени, не отпуская его губ и чуть не плача от охватившей меня беспомощности. Я снова стояла на грани того, чтобы сдаться мужчине, который может меня разрушить.

Хриплый вздох короля прервал это безумие: мы отскочили друг от друга, смущённые бесконтрольным порывом. Александр по-прежнему был в беспамятстве. Пока Ник проверял его температуру, я бесшумно выскользнула в коридор.

Мои ноги отказывались ускорять шаг, всё моё тело звенело. Я до боли, до безумия хотела этого мужчину и знала, что если я не уеду из Шиана прямо сейчас, то больше не смогу противиться этому притяжению. Никуда не поеду, останусь с ним. На ватных ногах я направилась к выходу из дворца, но на пол пути развернулась и, запретив себе думать о том, что делаю, поспешила в библиотеку. Не знаю, как и почему, но я была уверена, что Ник тоже туда придёт. Через несколько минут дверь распахнулась, и он устремился ко мне. Не задавая вопросов, взял меня за руку и быстро повёл за собой. Я покорно шла за ним, глядя на его широкую спину и еле сдерживая желание прижаться к ней всем телом.

Захлопнув за нами дверь своих покоев, Ник резко развернулся и сжал моё лицо в горячих ладонях.

— Почему ты так поступаешь, Лекси? Почему ты постоянно отвергаешь мою помощь?

— Если бы не я, то король был бы здоров!

— Перестань! Перестань винить себя! Я поеду с тобой в Алалирею и помогу тебе найти виновных. Мы будем вместе, Лекси. Вместе. Ты и я.

Как бы мне хотелось, чтобы мир попросту растворился. Исчез. И остались только мы, вдвоём, без осложнений, без вины, без страха.

Так и случилось, хотя и ненадолго. Мы сдались жадности наших тел, и в этот раз было невозможно понять, кто начал этот безумный танец. В какой-то момент я целовала Ника, и вот я уже на полу, цепляюсь за ковёр, и он со мной, а я кричу, высвобождая всё — страх, желание, решимость. Никакой нежности, только неотложность обладания, нежелание расставаться и бесконечная жажда. Влажная кожа, скомканные юбки, любящие руки. И звуки — мои? Его? Мы поглощаем друг друга, притираемся. Каждая мышца широкой спины, морщинки на лбу, высокие скулы, всё это отпечатывается во мне. Его поцелуй, как укус, на моей груди, и я требую ещё. Сильнее. Необратимее. Движения, как последние слова, они выталкивают меня в чистое наслаждение, и я парю, хрипну. Его горячее тело скользит по моему, он содрогается и затихает.

Скользкое понимание.

Вот так мы запечатали наши обещания. Ни о чём не договорились, толком не поняли друг друга, не раскрыли тайн. В этом только моя вина.

Не отводя друг от друга глаз, оделись.

— Я обещала королю найти виновного и защитить невинного. Только сдержав это обещание, я смогу разобраться с чувством вины.

— Я поеду с тобой.

О, как мне этого хочется, но я не могу рисковать.

— Нет, Ник. Постарайся меня понять. Я работаю на Арсентия уже несколько лет, я всё время провожу расследования. Он прав, ты не сможешь мне помочь. Если мы приедем в Алалирею в одно и то же время, то преступники заподозрят неладное.

— А что, если я приеду отдельно от тебя, чтобы навестить лекаря герцога?

— Ник, я прошу тебя. Что будет дальше? Ты будешь сопровождать меня на каждое расследование?

— Нет. Просто я не хочу отпускать тебя в Алалирею. За этими покушениями стоит опасный безумец, и ты не должна ехать к нему одна. В этой истории слишком много странностей.

Я не знала, что ему ответить. Если бы я призналась, что меня мучает такое же плохое предчувствие, он бы ни за что меня не отпустил.

— Я поеду одна, Ник.

Он откатился в сторону и отвернулся от меня, сжав кулаки.

— Счастливого пути.

Больше говорить было не о чем.

* * *

Остальную часть дня я посвятила подготовке к отъезду. Я наняла карету для путешествия в Алалирею. Потом проверила собранные вещи, навестила Арсентия, походила по ведомству, вернулась к себе, попыталась отдохнуть. Дальше продолжать? Думаю, что и так понятно, что я не могла найти себе места. Я металась из стороны в сторону, и всё с одной единственной целью: чтобы не побежать обратно во дворец в поисках Ника. Я приняла ванну, осторожно касаясь всё ещё чувствительной кожи и вспоминая обиду в выразительных серых глазах лекаря.

Ближе к вечеру моя неусидчивость достигла апогея, и я решила, что у меня был только один выход: отправиться в Алалирею в тот же час, несмотря на вечернее время. Полная решимости, я зашла в ведомство, чтобы попрощаться с Арсентием, но не застала его на месте. На моём рабочем столе лежала адресованная мне записка.

“Твоя поездка откладывается в связи с непредвиденными обстоятельствами. Никуда не выходи, жди моего вызова”.

Записка начиркана наспех, криво, чернила смазаны. Похоже, что у Арсентия не было времени даже её подписать.

Ёжась от неприятного предчувствия, я вернулась к себе.

Арсентий разбудил меня перед рассветом, бледный и очень злой.

— Тебе придётся снова проверить дворец, — заявил он. — Обойдёшь все комнаты, проверишь всех придворных и парк. Если найдёшь хоть что-то необычное, сразу зови меня. Так бы хотелось взять и передавить всех лекарей.

Кулак Арсентия с грохотом опустился на стол.

“Всех, кроме одного”, — подумала я.

— Ты мне скажешь, что случилось, Арсентий?

— У тебя есть, что выпить?

— Вообще-то ещё не расцвело?

— Значит, можно сказать, что сейчас очень поздний вечер. — Арсентий выудил бутылку красного вина из моих запасов.

— Состояние короля ухудшилось, успокоительное больше не помогает. Да и какой смысл вливать успокоительное бессознательному человеку? Так бы и обломал Элбрайту руки. На всякий случай нужно проверить, не было ли ещё одного магического воздействия, или всё это — последствия изменённой ауры. Посмотри, может, ты увидишь что-нибудь новое. Если ничего не найдёшь, то завтра можешь отправляться в Алалирею. Твоя поездка важна, как никогда. Если раньше мы говорили о покушении, то в скором будущем, вероятно, заговорим об убийстве. Нужно срочно найти виновного.

С рассветом я направилась во дворец. Потуже затянув на плечах шаль, я гуляла по парку, прислушиваясь к целительной магии природы. Заспанные садовники приветливо улыбались, выгружая из деревянных построек свой инвентарь. Их больше не удивляло то, что «королевская магиня», как они меня называли, подходит к ним почти вплотную, кладёт руку на плечо и бормочет приветствия. Обитатели дворца уже давно привыкли к тому, что я подхожу к ним непозволительно близко. Не зная о том, что я проверяю их ауру, они решили, что я слаба зрением. Меня это объяснение вполне устраивало.

Воздух дворца пропитался грустью и запахом лекарств. Бледный, безжизненный, король лежал на спине, сложив на груди костлявые пальцы. Этот призрак не был похож на Александра, величественного короля Шиана. Наклонившись, я прислушалась к его дыханию. Неузнаваемый, исчезающий, он походил на мертвеца. Чужеродные жёлтые нити всё так же по-хозяйски оплетали его ауру.

— Я сдержу данное вам обещание. Я разоблачу виновного и постараюсь защитить невинного. Умоляю, простите меня, Александр.

Я поднялась с колен и направилась в бывшие покои короля, которые всё ещё пустовали с того момента, как Арсентий вынес оттуда тираблис и уничтожил все следы магии. Там ничего не изменилось: затхлый воздух прихожей, беспорядок и духота спальни и враждебная темнота кабинета.

— Мне нужно с тобой поговорить. — Ник вошёл в покои короля и закрыл за собой дверь. — Я искал тебя по всему дворцу. Арсентий отказался говорить мне, где ты живёшь. — Он порывисто прижал меня к себе. — Пожалуйста, не убегай, Лекси, поговори со мной.

— Ник, я не могу разговаривать с тобой в покоях короля. Неужели ты не понимаешь, какие воспоминания это вызывает? Пожалуйста, оставь меня.

— Нам нужно объясниться.

— Нет. Не сейчас. Я уезжаю в Алалирею, Ник.

— Только не лги мне, не говори, что ты ко мне равнодушна. Я знаю, что тебя тянет ко мне.

— Нет. — Вот она, маленькая ложь. Такая крохотная, всего одно слово, но даже оно разъедает ткань доверия. Жизнь неотрывно что-то вплетает в эти маленькие бреши, как-то прикрывает их, но ты всё равно будешь чувствовать их всегда. — Уходи, оставь меня.

— Нет, я подожду здесь. Я не оставлю тебя одну.

Недовольно фыркнув, я заставила себя отодвинуться от его влекущего тепла и прошла в кабинет. Тщательно осмотрев комнату и не найдя ничего интересного, я обернулась в поисках Ника.

Он стоял в дверях и смотрел на меня так, что мне стало жарко.

— Всё, можешь идти, я ничего не нашла. — Я подошла к двери, но Ник не сдвинулся с места. Глядя на меня исподлобья, он прошептал: — Пойдём ко мне.

— Нет, — я попыталась протиснуться к двери, но он поймал мои руки и прижал меня к стене. — Завтра утром я уезжаю, Ник, так что разговаривать нам не о чем. Может быть, когда я вернусь…

— Лекси, доверься мне, мы сделаем это вместе, ты и я. Я смогу тебя защитить.

— Нет.

Хотелось зареветь в голос, вцепиться в него и принять всё, что он пытается мне подарить. Но это — не его ноша, он не понимает моей жизни. Пока что не понимает. Я поеду в Алалирею одна, верну долг королю, а потом вернусь к Нику и расскажу ему обо всём. Надеюсь, что он сможет меня понять.

— Ты нужна мне, Лекси, безумно, постоянно. Это как-то меняет твои планы?

— Пусти меня, я пойду.

— Хорошо, уходи, — спокойно сказал Ник, оставляя на моей щеке тёплую дорожку поцелуев. — Но сначала посмотри мне в глаза и скажи, что я тебе безразличен.

Я чувствовала, как его ноги плотно прижимаются к моим бёдрам, как при дыхании моя грудь упирается в его, и знала, что через несколько секунд уже не смогу ему воспротивиться. Я задержала дыхание и почувствовала, как начинает кружиться голова, и как правда вот-вот слетит с моих губ. Я до слёз влюблена в помощника лекаря.

Нетвёрдой рукой я оттолкнула Ника от себя. Если ложь удержит его в столице, то мне придётся солгать.

— Ты… мне… безразличен, — отчеканила я.

Кто из нас допустил ошибку?

Ник?

Он должен был меня отпустить.

Он должен был понять, что пока я не выполню данное королю обещание, я не смогу остаться с ним.

Он должен был дать мне время привыкнуть к нему и доверить ему мои тайны.

Но он не смог. Неясное предчувствие беды скрутило его, изменило, наполнило необъяснимой паникой.

А может, виновата я сама?

Я должна была признаться ему в моих чувствах.

Я должна была посоветоваться с Арсентием и рассказать Нику о том, что я сенивисса.

Я должна была выслушать его, замедлить мой вечный бег, помочь ему понять меня.

Но я не смогла. Неясное предчувствие беды скрутило меня, изменило, наполнило необъяснимой паникой.

Солгав Нику о моём равнодушии, я увернулась от его рук и бросилась в сторону.

И вот тогда Ник допустил последнюю ошибку: он попытался меня остановить.

— Нет! — отчаянно воскликнул он, тщетно стараясь меня удержать.

Неуклюже ударившись о письменный стол, я отлетела назад, и, потирая ушибленное бедро, рухнула в рабочее кресло короля. Под ним что-то щёлкнуло, и в следующую секунду раздался оглушительный взрыв. Моё тело наполнилось густой, горячей, звенящей болью и разлетелось на тысячи осколков. Я чувствовала каждый из них и сходила с ума от разрывающей меня пытки. Мир вокруг потерял краски, перед глазами закрутился чёрный водоворот, и всё исчезло.

 

Глава 16. После

Не знаю, сколько времени я провела в этой крутящейся темноте. Когда очнулась, моё тело гудело, разрывалось на части и заново складывалось из разноцветных осколков боли. Красные — острая, пульсирующая боль, раздирающая горло жарким криком. Синие — ноющая боль, откликающаяся в ушах затяжным, тошнотным стоном. Жёлтые — жалящие молнии, рассекающие тело. Все эти цвета плясали во мне, ударяясь друг о друга, сражаясь за владение тем, что раньше было мною. Но постепенно агония отступила, поглотивший меня ураган потерял краски, и тогда я решилась сделать осторожный вдох и приоткрыть глаза.

— Водички дать?

Я ошалело уставилась на сидящую передо мной женщину. По виду лет пятьдесят, в высокой взбитой причёске, похожей на воронье гнездо, выделяются седые пряди. Она выглядела… странно. Чёрное, бесформенное платье-кафтан, поверх которого красовался яркий вязаный жилет, похожий на накидки, которые домохозяйки продают в торговых рядах. Жилет пестрел разнообразными рисунками: на левом плече — цветы неопределённого вида, на правом — странные животные с квадратными задами и загогулинами вместо хвостов.

Заметив, что я её разглядываю, женщина поморщилась.

— Подарок, сделанный от чистого сердца. Неудобно было отказаться, вот и пришлось носить.

— Кто вы? Где я?

— Я рада, что ты приходишь в себя. — Женщина протянула мне стакан воды. — Зови меня Ри.

Сделав глоток, я закашлялась, когда неожиданно холодная жидкость проскользнула в моё горло. Я заставила себя оторвать взгляд от жилета и осмотрелась вокруг. Крытая беседка, с трёх сторон покрытая плетистыми розами, через щели виднеются высокие своды храма. Я вскрикнула и чуть не уронила стакан.

— Я в храме богини Алали! Это та же беседка, в которой я была, когда закончила академию. Почему я здесь?

— Тебе понравилось? — женщина с жадным любопытством уставилась на меня.

— Что понравилось?

— Тоннель. Ты ведь попала сюда через тоннель?

— Не знаю. — Моргнув, я попыталась сосредоточиться, чтобы восстановить череду ускользающих от меня событий. — Я проверяла кабинет короля, когда произошёл … кажется, это был взрыв. Значит, убийцы короля не были уверены в том, что симпатическая магия сработает, и решили действовать наверняка. Да, после взрыва я попала в чёрный тоннель. Потом всё расцвело невероятными красками. О чём вы? Как такое может понравиться? Я чуть не умерла от боли!

Женщина хмыкнула.

— “Чуть не умерла” — это интересное выражение. Неблагодарная ты девица. Некоторые вообще тоннеля не запоминают, а ты даже краски рассмотрела, а ещё жалуешься. Я вот, например, совсем ничего не помню. — Женщина обиженно надула губы и почесала голову, от чего вся её навороченная причёска задвигалась взад-вперёд. Я не сводила с неё глаз в надежде, что она снизойдёт до связных объяснений. — Ладно, ты у меня сегодня первая, так что давай постараемся не затягивать дело. Ты отнюдь не “чуть не умерла”, ты действительно умерла, и у тебя будет достаточно времени, чтобы свыкнуться с этой мыслью. Я буду твоей проводницей.

Она замолчала и начала что-то деловито соскребать со скамейки.

Мне показалось, что я снова попала в тоннель, так как мир вокруг меня превратился в серое месиво, и я видела только сосредоточенное лицо женщины с начёсанными волосами.

— Я что…? Не может быть… я как… я не чувствую себя мёртвой… Я …

Она облизала палец и занялась пятнышком на платье.

— Как я… что я… — бессвязно продолжала я, и мой голос уже начал трескаться. — Почему вы ничего не говорите?

Женщина удивлённо вскинула брови и погрозила мне обслюнявленным пальцем.

— Я же только что сказала, что у тебя будет достаточно времени, чтобы свыкнуться с мыслью о том, что ты умерла. Вот я и даю тебе это время.

Она снова занялась своим платьем.

Мой язык отяжелел, и я замолкла, бездвижно уставившись в одну точку. В моей голове не было ничего, кроме жужжащей пустоты.

— Ну что, свыклась? — спросила Ри через какое-то время.

— Нет, — возмущённо прошипела я. Тоже мне, проводница. Да и вообще: что такое “проводница”?

Женщина вздохнула и выудила карандаш из недр своей причёски. Пошуршав бумагами, она поставила жирную галочку на одной из строчек и начала деловито просматривать остальной список. Время от времени она бросала на меня сочувствующие взгляды, но, видя обалдевшее выражение моего лица, снова возвращалась к работе.

Какое-то время я сидела без движения, пытаясь сосредоточиться на том, что со мной происходило, но у меня не получалось. Ущипнув себя за ногу, я взвизгнула от боли.

— Если я умерла, то почему я чувствую боль?

— Потому что душа, чувства, желания и ощущения бессмертны. Смертна только оболочка, то есть твоё тело. При попадании в храм тебе дают новую оболочку, такую же, как и прежде, но при желании её можно потом изменить, — протараторила Ри, как будто читая по учебнику. Пристально посмотрев на меня, она добавила. — Например, ты сможешь изменить свой нос.

Я тут же схватилась за нос, но не почувствовала ничего необычного.

— Что-то случилось с моим носом? — взволнованно спросила я, как будто с ним могло случиться что-то такое, что напугало бы меня больше, чем собственная смерть.

— Ничего с ним не случилось. Если тебе нравится твой нос, то можешь оставить его таким, как есть.

Мы что, на полном серьёзе обсуждаем форму моего носа? Эта женщина явно не в себе.

— Когда я приезжала в храм несколько лет назад, то разговаривала здесь с другой женщиной. По-моему, она сирена? Она сказала, что те, кто попадает в храм, обычно принимают её за богиню Алали.

— Ну а я, значит, точно не богиня? — насупилась Ри.

Я смутилась.

— Нет, что вы, вы вполне можете сойти за богиню. Я не это имела в виду.

— Оставь. Я рада, что сирена произвела на тебя такое большое впечатление. Когда в следующий раз соберёшься умирать, то сначала проверь, кто из проводников дежурит, — ядовито усмехнулась Ри.

— Ну уж нет! — Я замялась. — Вообще-то, честно говоря, я сирене совсем не понравилась, и она меня выгнала.

Но, по крайней мере, мы не обсуждали мой нос.

— Не исключаю, что и я тебя скоро выгоню. Надоедливая ты, Лекси. Кстати, почему, если у женщины красивый голос, то сразу надо сиреной обзываться?

— Но она ведь сирена?

— Ну, сирена она, сирена. Но ты слишком спешишь с выводами.

Я закатила глаза. Сюрреализм ситуации не позволял мне сосредоточиться.

— Значит, я точно умерла, да? Вы уверены?

— Уверена! — Мрачно вздохнув, Ри потрясла перед моим носом списком с жирной галочкой. Заметив, что меня это не убедило, она повела рукой по воздуху, и передо мной появилось изображение: обугленные остатки мебели в кабинете короля, вырывающиеся из них клубы дыма, вывороченные куски стен, сажа на потолке и на лицах стражи. Лекарь Элбрайт стоит в дверях и оживлённо машет руками.

— Достаточно? — Ри внимательно следила за моим лицом.

— Да, — умудрилась выдавить я, потом подобрала колени к груди, обняла их и заплакала. Ри невозмутимо вернулась к работе. — Подождите! Что случилось с Ником? — в панике воскликнула я.

— Извини, ничем не могу помочь. Информация о каждом клиенте конфиденциальна и разглашению не подлежит, — протараторила Ри официальную фразу.

— Но я же… он был со мной в кабинете, совсем рядом… — Женщина невозмутимо продолжала просматривать свои бумаги. — Хорошо, я поняла, вы не скажете мне про Ника. Что будет со мной теперь?

— А вот это уже правильный вопрос. Скажи мне, что ты знаешь о храме богини Алали?

— Легенды гласят, что храм — это граница между нашим и следующим миром, то есть между жизнью и смертью. Это правда?

— Неужели ты ещё не поняла, что это правда?

— Ну, я ожидала, что всё будет как-то по-другому… — Я оглядела беседку и сидящую передо мной женщину и задумалась. — Например, возвышение в центре огромного каменного храма, на нём сидят двенадцать безликих судей… С одной стороны — адское пламя, а с другой — вход в восхитительный сад с поющими птицами и душистыми цветами…

Заливистый смех Ри отразился от каменных сводов, превращаясь в лающее эхо.

— Ох, у тебя отличное воображение. Ты, дорогуша, хоть представляешь себе, как сложно получить лицензию на адское пламя? У нас же тут вся мебель из дерева сделана. Да и денег нет в бюджете, чтобы судей нанимать, да ещё и безликих, и такое представление устраивать каждый раз. Так что довольствуйся тем, что есть. Что ещё тебе рассказывали?

— Говорят, что грешники попадают в ад, а счастливцы — в Реаль, и что Реаль невообразимо прекрасен. Это тоже правда?

— Да.

— И чем так прекрасен Реаль?

— Я рада, что ты задала этот вопрос! С плохими новостями мы с тобой разобрались, и теперь настало время хороших. Тебе самой лично предстоит узнать, чем прекрасен Реаль! — торжественно объявила Ри. — Жизнь ты прожила хоть и короткую, но достойную, так что удачи тебе в Реале. Прими мои поздравления. — Глянув на моё заплаканное лицо, Ри недовольно покачала головой. — Что-то ты не выглядишь счастливой. Знаешь ли ты, что очень немногим открывается путь в Реаль? Кроме ада и Реаля, есть ещё один вариант, напоминающий бесформенную пустоту, где умершие души ждут своего перевоплощения. Поверь, это не очень приятно, всё равно, что плавать в молоке.

— Простите меня, — я вытерла слёзы. До этого момента я даже и не осознавала, что всё ещё плачу. — Я действительно рада тому, что попаду в Реаль, а не в ад и не в бесформенную пустоту. Просто я пока что не свыклась с фактом моей смерти, и мне обидно, что я не закончила свои дела в той, прошлой жизни. — Я запнулась на последних словах и жадно схватилась за промелькнувшую надежду. — А вы уверены, что не можете меня оживить? Может, вы дадите мне новое тело и отпустите домой жить дальше? Я же всё-таки молодая, трагически погибшая в самом расцвете сил и возможностей, не изведала любви и всё такое…

Я заискивающе смотрела на Ри, размазывая слёзы.

— Так, минуточку, ты не особенно увлекайся-то. Что значит “не изведала любви”, очень даже изведала!

— Хорошо, всего пару раз изведала, но разве этого достаточно?

— Ну, это как посмотреть. Некоторым даже и этого не достаётся. Нет, детка, оживить тебя я не могу.

— Очень жаль. Я так глупо умерла, когда уже приближалась к разгадке. Понимаете, я должна была защитить короля от покушения, но допустила ошибку и не выполнила мой долг.

Проводница издала странный свистящий звук, и мы тут же оказались в светлой комнате, в которой из мебели имелись только письменный стол и два стула. Я даже толком не почувствовала переноса и вскрикнула, упав на твёрдый стул. Странно, да? Вроде как я мертва, а синяк на пятой точке будет, и ещё какой.

Сдвинув очки на самый кончик носа, Ри дождалась, пока я перестану оглядываться по сторонам и обращу на неё внимание.

— Я так и знала, что с тобой будет сложно. Вот, читай, — сварливо сказала проводница. Она пододвинула ко мне несколько листов бумаги печатного книжного текста. Заголовок гласил:

“Контракт задержавшегося/йся”.

— Что это?

— Контракт задержавшегося, тут же написано. Ты сказала ключевое слово, и тебе разрешается ненадолго задержаться в этом мире.

Скажу честно: в этот момент мой мозг окончательно отказал мне в содействии. Я тупо смотрела на лежащий передо мною документ.

— ЙСЯ, — прошептала я.

Хрюкнув, Ри забрала документ обратно и зачирикала «гося».

— Тут же написано: “ненужное зачеркнуть”! ЗадержавшЕЙСЯ, — недовольно пробурчала она и снова подтолкнула бумаги ко мне.

Контракт задержавшейся

_________________, в дальнейшем именуемый/ая “Задержавшийся/аяся”, с одной стороны, и _________________, в дальнейшем именуемый/ая “Проводник”, с другой стороны, заключили данный контракт о нижеследующем.

ПРЕДМЕТ КОНТРАКТА

Предметом данного контракта является акт возвращения “задержавшегося/ейся” на кратковременный срок (согласованный в соответствии с пунктом 4.5), в место (согласованное в соответствии с пунктом 6.3) с целью (согласованной в соответствии с пунктом 2.2), соответствующей ключевой категории:

долг

месть

любовь

(ненужное зачеркнуть)………….

Я уронила голову на руки и до боли зажмурила глаза. Очень хотелось проснуться и обнаружить, что это всего лишь кошмар, созданный травмированным воображением.

— Читай внимательно, нам нужно обсудить несколько важных моментов.

— А есть ключевые слова, которые смогут навсегда вернуть меня обратно?

— Нет, таких слов нет.

— Хорошо, будем считать, что я вам поверила. Значит, то, что я произнесла слово “долг”, разрешает мне задержаться в прошлой жизни? Так ведь вам каждый второй говорит эти ключевые слова!

— Это случается на удивление редко. Во-первых, важно не только слово, но и твои мысли, которые я читаю, так что меня не обманешь. Во-вторых, после начального шока, люди на удивление быстро соблазняются переходом в Реаль или впадают в отчаяние по поводу ада. О долге не думает почти никто, о мести думают чаще. Любовь — очень сложная категория. Любят многие, но возвращаем мы только тех, кому действительно нужно сделать что-то важное для любимого человека. Например, сказать им о своих чувствах, о чём-то предупредить, помочь.

— И что теперь?

— Теперь читай контракт и будем обсуждать детали.

Восемь страниц печатного текста в деталях объясняли правила поведения “задержавшейся”: никому не рассказывать о том, что я “задержавшаяся”, не делиться информацией о храме и проводнике, не подстраивать ситуацию, чтобы задержаться во второй раз, не совершать аморальных или криминальных поступков, и т д, и т п. Согласно контракту, я могла задержаться на срок, не превышающий 14 дней, однако только, если этого потребует выполнение моего долга. Если я выполню долг перед королём за более короткий срок, то мне надлежало вернуться в храм “не позднее, чем через 48 часов с момента исполнения”.

— Некоторые из этих условий соблюсти невозможно! — посетовала я. — Предположим, что умерший возвращается, чтобы о чём-то предупредить свою любимую жену. Как же он может это сделать, не сказав ей, что он “задержавшийся”?

— Ты права, но это — стандартный контракт задержавшихся, других версий нет. Поэтому иногда проводникам приходится придумывать нечто очень сложное: возвращения в бестелесных оболочках типа призраков, анонимные письма, избирательные стирания памяти. Но с тобой мне очень повезло: я не предвижу вообще никаких проблем. Ведь Арсентий — единственный, от кого у меня нет почти никаких секретов. А он, в свою очередь, сделает так, что с остальными столичными магами ты не встретишься. Ты ведь собираешься поехать в Алалирею?

— Да.

— Вот и прекрасно. Там тебя никто не знает, да ты и так собиралась ехать под чужим именем. Я отправлю тебя прямо в твою комнату в столице и переговорю с Арсентием, он всё устроит. Ты сразу же отправишься в Алалирею расследовать покушения. Арсентий привлечёт к этому делу тех работников магического ведомства, которые тебя не знают. Как только посчитаешь, что разобралась со своим долгом, вернёшься в храм, или я заберу тебя в конце срока. Если ты нарушишь хоть одно правило, то я посчитаю контракт недействительным и сразу же верну тебя в храм. И уж тогда вход в Реаль будет для тебя закрыт. Сама знаешь, какие последствия ожидать в таком случае.

— Ри, а вы — богиня?

Проводница укоризненно посмотрела на меня: — А ты сама посуди: если бы я была богиней, согласилась бы я сидеть в этом сыром, одиноком месте, споря с вами, занудными смертными, не способными закончить свои земные дела в положенный им срок?

— Думаю, что нет.

— Правильно думаешь. Ну что — возвращаешься?

Кивнув, я подписала контракт. Когда я подняла глаза, мы снова были в беседке.

— Ну всё, иди. — Ри помахала мне рукой.

— Куда идти?

— Как куда? На выход. — Проводница кивнула в сторону двери. — Откроешь дверь — окажешься у себя дома.

Я вышла из беседки и свернула в знакомый, узкий коридор. Протянув руку к шершавой деревянной двери, я остановилась. Не могу я уйти из храма, оставив вопрос о Нике неразрешённым.

По выражению лица Ри было понятно, что она ожидала моего возвращения.

— Я так рада снова тебя видеть, причём так скоро. Ты уже успела выполнить свой долг перед королём? — с издёвкой спросила она.

— Пожалуйста, скажите мне, что случилось с Ником. Мне же Арсентий всё равно скажет, но вы знаете больше, чем он. Если Ник умер, то вам известно, попадёт ли он в Реаль.

Губы Ри изогнулись весьма неодобрительной дугой, но через пару секунд, вздохнув, она взяла лежащую перед ней стопку бумаг.

— Придётся нарушить правила, а то от тебя так просто не избавишься. Нет у тебя должного уважения к загробному миру. Никаких деталей я тебе не выдам, но список проверю. Тебе повезло, что ты сегодня первая, и у меня ещё не иссякло терпение. Имя! — каркнула она.

— Ник.

— Что значит “Ник”? Просто «Ник»?

— Да, это всё, что я знаю, — смутилась я.

— А фамилия у Ника есть?

— Полагаю, что есть, но я её не знаю. Он лекарь.

— Ну и нравы! Влюблена в мужчину, а имени его не знает.

— Я не… — попыталась прервать я, но замолчала под пытливым взглядом проводницы.

Отложив бумаги, Ри тряхнула причёской.

— В сегодняшнем списке никакого Ника нет.

Я почувствовала, как мои плечи расслабляются от моментального облегчения. По крайней мере, сегодня Ник не умрёт.

— В сегодняшнем списке есть один лекарь, но не Ник, хотя кто знает, может, “Ник” и не имя вовсе, а прозвище какое-то.

Моё сердце больно толкнулось о рёбра: — Как зовут этого лекаря?

Проводница снова присмотрелась к списку: — Доминик. Лекарь Доминик Айрис.