Вечером того же дня Дебора и Витторио сидели друг против друга за столиком в уютном ресторанчике «Сирено», который когда-то был их излюбленным местом.

Сначала Дебора и слышать не хотела о том, чтобы куда-нибудь пойти. Но Витторио и не подумал уступать ей. В его планы не входила десятиминутная беседа в гостиной или даже в кабинете. Сегодня ему был нужен задушевный разговор в самой что ни на есть романтической обстановке.

— Ты же понимаешь, что нам предстоит обсудить довольно неприятные вещи, — вкрадчиво произнес Витторио. — Не мешало бы немного подсластить пилюлю.

— А как же Боб? — слабо возразила Дебора, которая, сама себе не признаваясь, замирала в радостном предвкушении ужина в обществе Витторио. — Я хочу разговаривать с тобой в присутствии моего адвоката.

— Конечно. Однако я думаю, что сначала нам нужно обсудить кое-что, о чем никакому Бобу знать необязательно. — Витторио понизил голос и заговорщически взглянул на нее. — И еще я думаю, что парень не откажется провести свой первый вечер здесь в самом шикарном ночном клубе города.

— Н-ночном клубе? — пролепетала Дебора. Она с трудом могла представить дружище Боба в каком бы то ни было клубе.

— Именно! — подмигнул ей муж. — Пусть немного развеется, ведь ему предстоит как следует потрудиться!

Дебора не стала выяснять подробности культурной программы Боба. Честно говоря, она впервые вспомнила о нем с той минуты, как они вошли в ворота этого дома. После напряженной пикировки во дворе Витторио предложил им оставить вещи в комнатах для гостей.

— Думаю, дело нам предстоит долгое и вам придется провести здесь какое-то время.

Сердце Деборы замирало от странных предчувствий. Что принесут ей дни в обществе Витторио? Новые муки? Или, может быть… Нет, нет и нет! Пути к отступлению отрезаны, к старому возврат не возможен. Надо смириться с этим и вести себя, как полагается бывшей жене. И никак иначе. И в конце концов не все ли равно, где именно будет происходить их разговор?

Так они оказались в чудесном маленьком ресторанчике, где играла тихая приятная музыка, а из причудливых светильников лился приглушенный свет.

— Итак, тебе нужен развод, — светским тоном начал Витторио, пристально глядя на нее.

Под этим взглядом Дебора почувствовала себя совершенно беззащитной. Обаяние Витторио что-то уж слишком сильно действовало на нее. Она попыталась совладать с собой и произнесла как могла холодно:

— Вот именно. И чем скорее, тем лучше. — Затем Дебора широко улыбнулась и язвительно добавила: — И при этом контакты с тобой мне хотелось бы свети до минимума.

Что ж, реакция весьма предсказуемая. Она злится и пытается язвить. Витторио знал, что сарказм не в ее характере. Если Дебора принимается иронизировать, значит, нервы ее на пределе. Замечательно, ему это и надо. Не говоря ни слова, Витторио принялся разглядывать ее с той наглой откровенностью, которая свойственна красивым, уверенным в себе мужчинам.

На Деборе было надето легкое платье без рукавов, темно-лиловое, в мелкий цветочек. Надо же, раньше она не носила таких простых и в то же время элегантных платьев. Мягкая ткань красиво облегала ее высокую грудь, и Витторио чуть не задохнулся, вспомнив, какова она на ощупь. Ног ее он сейчас не мог видеть, но прекрасно представлял все их изгибы. Сидела Дебора, как всегда, идеально прямо, высоко подняв голову. Косметики на лице было очень мало. Лишь слегка подкрашены и без того темные ресницы да чуть блестят пухлые, чувственные губы.

Невольно он вспомнил их первый ужин в ресторане отеля. Тогда на ней был небесно-голубой свитер и глаза Деборы казались еще синее и ярче, чем на самом деле. Они мало говорили — их глаза все сказали за них. Он с трудом мог дождаться окончания ужина, так сильно было его желание. И Витторио знал, что, несмотря на неприступный вид, Дебора чувствует то же самое.

А сейчас он не ручался за то, что она ощущает. Наверное, торжество: не каждой женщине удается окрутить такого мужчину, как он, а потом безжалостно бросить, да еще и наслаждаться его унижением.

— Ну и что же ты собираешься сделать, чтобы заставить меня принять твои условия? — поинтересовался он, беря меню. С куда большим удовольствием Витторио взял бы ее за руку, но еще было не время.

― Все, что угодно, ― быстро ответила Дебора и облизнула пересохшие губы.

От этого жеста у Витторио перехватило дыхание. Он с трудом поборол сильнейшее желание поцеловать жену, нежно и страстно, так, как мог целовать лишь ее одну.

― Что ж, ты всегда вкладываешь во все свои дела душу и тело в самом что ни на есть прямом смысле, ведь так? — зло поинтересовался он.

― Понятия не имею, о чем ты! ― отрезала Дебора. ― Если не возражаешь, давай ближе к делу!

Витторио оторвался от изучения меню, так ничего и не выбрав, и произнес с вызовом:

― Куда уж ближе! Ты просишь у меня развода. Я могу предоставить его тебе. Но, с другой стороны, я могу спокойно существовать и без него. Жениться во второй раз я пока не собираюсь, а оформление документов отнимет у меня определенное количество времени, которое я мог бы провести с большей пользой.

― Конечно. Подцепить еще десяток девушек, например.

Витторио оставил этот выпад без ответа. Он продолжал развивать свою мысль:

― В моих силах растянуть этот процесс на долгие месяцы. Но я могу устроить так, что ты будешь свободна меньше чем через десять дней. Ты знаешь, какие у меня возможности. Так вот спрашивается, на что ты готова пойти, чтобы ускорить оформление развода. Может быть, устроишь мне сказочную ночь любви? — закончил он вкрадчиво.

— Как ты смеешь! — воскликнула Дебора. Глаза ее гневно засверкали. — Неужели ты можешь предположить, что я еще когда-нибудь соглашусь дотронуться до тебя?!

— А почему бы и нет? — весело удивился он. — Ведь наш секс — это что-то невероятное, и не говори, пожалуйста, что я не прав. Тебе всегда было хорошо со мной, и я думаю, что это основная причина, по которой ты решила выйти за меня.

— Если хочешь ― да! — бросила Дебора, не в силах больше слышать этот глубокий чувственный голос. — Да, мне было хорошо с тобой в постели. Но это ничего, ровным счетом ничего не меняет! Это было увлечение, а все увлечения рано или поздно проходят. С твоей стороны по меньшей мере глупо считать, что ты все еще представляешь для меня хоть какой-то интерес.

Дебора говорила и чувствовала, что все это зря. Это были те самые слова, которые она не раз проговаривала дома перед зеркалом, готовясь к встрече с Витторио. Но они не имели никакой силы, потому что ее выдавал голос ― дрожащий, срывающийся, слишком откровенно рассказывающий о ее истинных желаниях.

Черт возьми, стоит этому человеку пару раз посмотреть на нее и она уже готова бросить все и бежать за ним! Самое неприятное, что Витторио все это отлично понимал. Что-что, а уж дураком его точно не назовешь. Он знает, в какую точку бить. Только вот непонятно, для чего ему все это. Какую еще боль хочет он ей причинить?

— Извини, я оставлю тебя на минутку, — как ни в чем не бывало произнес Витторио.

Вставая из-за стола, он посмотрел на нее так, как бывало смотрел раньше — с глубокой нежностью. Дебора на секунду прикрыла глаза. Почему, ну почему все получилось именно так? Ведь они действительно были счастливы!

Их жизнь в Беллинцоне протекала как волшебная сказка. Дебора просто купалась в его любви, в свою очередь отдавая ему всю свою нежность. Они прекрасно понимали друг друга, и для нее не было лучшего собеседника, чем ее муж Витторио. Ну и, конечно, секс. Он прав: это было что-то невероятное. Но тогда Дебора считала, что удивительное блаженство даровано им именно потому, что они по-настоящему любят друг друга. Физическое наслаждение никогда не было для нее на первом месте. А вот Витторио, оказывается, жалеет только об этом. Более того, думает, что и она видела в нем лишь партнера по сексу. Как нелепо, как несправедливо устроена жизнь!..

Подошел официант и отвлек ее от печальных мыслей. Есть Деборе совершенно не хотелось, и она попросила стакан апельсинового сока. Хотела было заказать кампари для Витторио, но передумала. Какое ей дело до того, что он будет пить?

Витторио вернулся буквально через минуту. Первые же его слова больно задели Дебору:

— Надеюсь, ты заказала для меня кампари, как в старые добрые времена?

— Думаю, твои вкусы давно изменились, — ответила она.

― Не во всем, не во всем, ― протянул Витторио с неопределенной улыбкой.

Они помолчали. Ни Деборе, ни Витторио не хотелось возвращаться к прежней теме разговора. Он собирался с мыслями для новой атаки, она вновь и вновь прокручивала в памяти картины их счастливой совместной жизни.

Во всем, что касалось ее жизни в Беллинцоне, было только одно «но». Его мать. Синьора Патриция с самого первого дня не скрывала своей неприязни к этой, как она выражалась, вертихвостке из Америки. Она не могла простить сыну, что себе в жены он выбрал обыкновенную, пусть и очень красивую девушку из самой обыкновенной семьи. Правда, сам Витторио не придавал этому ровно никакого значения и ни разу не дал Деборе понять, что она как-то отличается от людей его круга.

А разница была. И какая! Но Дебора твердо решила ее преодолеть. Она неустанно заботилась о своей внешности и одежде, благо природа наделила ее хорошим вкусом. Но все же непросто было положить на полку любимые джинсы и носить исключительно элегантные костюмы и платья. Часами Дебора репетировала перед зеркалом позы и жесты, стараясь ничем не отличаться от знакомых мужа. Она отчаянно хотела превратиться если не в светскую львицу, то, по крайней мере, в эффектную жену эффектного мужчины. И в конце концов ей это удалось. Правда, одобрения свекрови она так и не заслужила.

Именно Патриция зашла одним прекрасным утром к ней в спальню и предупредила, что за завтраком хочет серьезно поговорить с ней. Холодок пробегал по телу Деборы, когда она тем утром шла в столовую. К несказанному удивлению, Патриция была с ней более чем вежлива, даже ласкова. Дебора насторожилась. Обычно свекровь не выбирала выражений в разговорах с ней.

― Видишь ли, милая Дебора, мне кажется, что с Витторио что-то происходит. Ты ничего не замечала?

По правде сказать, Дебора совершенно не поняла, что она имеет в виду. Его поздние возвращения домой? Но он занят на работе, и это действительно было так. В последнее время сеть отелей «Ринцон» стала стремительно развиваться, и во многом благодаря заслугам Витторио. В те дни как раз должен был открыться новый отель в Милане. Неудивительно, что все свои силы Витторио отдавал ему. Но с ней муж вел себя безупречно, как всегда, оказывал ей так же много внимания.

И Дебора решительно покачала головой.

― Бедная девочка, ты никогда не видела дальше своего носа. Я понимаю, конечно, это издержки твоего американского воспитания, ― с фальшивым сочувствием произнесла Патриция.

Ну при чем тут мое воспитание? — в который раз со злостью подумала Дебора, но сдержалась. Скандалы со свекровью ей были совершенно не нужны.

— Я все еще не понимаю, о чем вы, — спокойно ответила она.

— Не понимаешь? Так я объясню тебе. — Теперь в голосе Патриции звучало неприкрытое злорадство. По крайней мере, она больше не притворялась. — У Витторио появилась любовница! Уж поверь мне, я знаю моего сына!

У Деборы потемнело в глазах.

Какая любовница? О чем она говорит?

А Патриция продолжала, глядя на нее с фальшивым насквозь сочувствием:

— Сама понимаешь, стала бы я возводить напраслину на собственного сына. Разве ты не заметила, как он изменился в последнее время? Дома почти не бывает, а когда он здесь, то просто сам не свой, как будто мысли его где-то далеко-далеко.

Дебора подняла на свекровь гневные глаза.

— Простите меня, синьора Патриция, но, по-моему, в последнее время вы смотрите слишком много мелодрам. Витторио сейчас очень занят на работе, и для меня это не секрет. И если мысли его где-то блуждают, то только вокруг «Ринцон», ― убежденно сказала она.

Но Патрицию не так-то легко было сбить с толку.

— Поверь мне, девочка, все-таки я подольше твоего пожила на свете. Блаженны жены, которые свято веруют в то, что их мужья допоздна засиживаются в офисе.

— Я не понимаю, зачем вы мне это говорите, ― упрямо повторила Дебора, однако червячок сомнения уже завелся в ее душе. — Сегодня вечером я поговорю с ним и уверена, все выяснится.

Патриция изобразила на лице беспокойство.

— А вот этого ты ни в коем случае не должна делать! Естественно, Витторио ни в чем тебе не признается. Наоборот, найдет более чем правдоподобные отговорки. Но можно предпринять кое-что получше.

Дебору начал всерьез раздражать этот разговор.

— Синьора Патриция, пожалуйста, предоставьте мне самой выяснять отношения с моим мужем, — отрезала она.

Настроение Деборы было вконец испорчено. Весь день она не знала, куда себя деть. Даже позвонила домой и поболтала с мамой. Впрочем, не стала ее тревожить и ничего не рассказала о странном разговоре со свекровью. Затем весь вечер просидела в кресле у окна, с книгой в руках, но не прочла ни страницы. Вся она обратилась в ожидание. А Витторио, как назло, задерживался дольше обычного.

Наконец она услышала шум подъезжающего автомобиля. Через пятнадцать минут муж вошел в спальню и с порога бросился к ней. Ощутив его крепкое объятие, Дебора мысленно посмеялась над всеми своими тревогами. Какая может быть любовница? Просто Патриции больше нечего делать, кроме как портить ей жизнь.

В ту ночь Витторио был особенно ласков с ней. Впрочем, он был действительно превосходным любовником, горячим, искусным, а главное — по-настоящему внимательным. Когда его губы ласкали шею Деборы, ей казалось, что она, словно чайка, летит над бескрайними морскими просторами. Чем ниже спускались губы Витторио, тем выше взлетала Дебора. И мнилось ей, что так будет всегда…

А теперь он сидит напротив нее — так близко и так бесконечно далеко. Думает какую-то свою думу и, наверное, уже не помнит, какой у нее любимый напиток.

— Что ж, перейдем к сути дела, раз ты настаиваешь, — наконец произнес Витторио. ― Мой адвокат в данный момент находится далеко отсюда, но я завтра же свяжусь с ним. И он приступит к оформлению всех необходимых бумаг. Первым делом нужно было составить список имущества, которое должно перейти к тебе…

Дебора прервала его нетерпеливым жестом.

— Все, что мне нужно, это развод. И более ничего.

Его брови взлетели вверх.

— Как?! А деньги? Недвижимость? Драгоценности?

— Я же сказала: мне ничего не надо. — Голос ее звучал сурово.

Витторио испытующе посмотрел на нее и расхохотался.

— Прошу тебя, не надо ломать комедию. Для этого существуют театры. — Теперь он поморщился. — Любая женщина не преминет воспользоваться случаем и хорошенько поживиться. Кроме того, ни один суд не позволит мне оставить тебя без средств к существованию.

— У меня есть работа, — холодно возразила Дебора. — У меня есть все, что нужно. Можешь не строить из себя заботливого папочку.

— А, я все понял. Ты так долго и терпеливо ждала этого момента, так усердно работала ради него, что теперь просто хочешь растянуть удовольствие от победы, — ответил Витторио с нескрываемым презрением.

А чего, как не презрения заслуживает женщина, которая рассматривает мужчину только как источник дохода?

Глаза Деборы сузились и потемнели.

— Что ты хочешь этим сказать? — выдавила она из себя, с трудом справляясь с раздражением.

— Как будто не понимаешь. Дебби, ты же у меня все-таки не дурочка, — сказал Витторио, глядя куда-то в сторону. — Ты расставила свою сеть, и я попался как последний идиот. Теперь ты здесь для того, чтобы получить эти проклятые деньги. Чтобы отделаться от тебя, я заплачу любою сумму. Думаю, ты с умом распорядишься своей свободой и независимостью. Ведь об этом ты мечтала все то время, пока изображала любящую женушку?

Дебора побледнела.

Что он такое говорит? Ей казалось, что напротив нее сидит не Витторио, а его мать, синьора Патриция, с сурово поджатыми губами. Это она всегда была уверена, что Дебора спит и видит отобрать у ее сыночка большую часть его состояния. Черт, видимо, Патриции все же удалось убедить Витторио в своей правоте. Дебора задохнулась от обиды. Большего оскорбления трудно было ей нанести!

Познакомившись с Витторио, она меньше всего думала о его финансовом положении. О том, что он не обыкновенный постоялец, а глава сети отелей, в одном из которых она работает, Дебора узнала случайно и от совершенно постороннего человека. И когда выходила за него замуж, единственной ее мыслью было то, что теперь она всегда будет вместе с мужчиной своей мечты. Но раз все так обернулась, она не станет ничего доказывать.

— Мне не нужны деньги для того, чтобы чувствовать себя свободной. Тем более что они у меня есть. Не миллиарды, конечно, но мне хватает. И уж, по крайней мере, я никогда не стану содержанкой.

— Неужели не понравилось? — ехидно спросил Витторио.

Деборе показалось, что сейчас она набросится на него с кулаками или, по крайней мере, залепит пощечину. Но она лишь тяжело вздохнула.

— Хочешь ты того или не хочешь, но я, как истинный джентльмен, просто обязан заплатить за профессиональные услуги, которые ты оказывала мне… — Витторио на секунду замолчал и небрежно бросил, — в постели.

Нет, это уж слишком! Дебора вскочила из-за стола, щеки ее гневно пылали.

— Профессиональные?! — воскликнула она, не в силах больше сдерживаться. ― Ты, кажется, спутал меня с одной из своих многочисленных шлюх! Немедленно извинись, слышишь? Или… или…

— Или что? Что ты можешь сделать?

Витторио смотрел на нее с откровенной издевкой. Кажется, его слова задели Дебору за живое. Ничего, пусть побесится. Здесь, как на войне, все средства хороши.

— Что, не можешь слушать правду? — подлил он масла в огонь. — А ведь, как ни крути, выйти замуж из-за денег — тоже в некотором роде проституция.

Но, как ни странно, Дебора уже почти овладела собой. Она спокойно села на место, залпом допила остатки сока и приняла невозмутимый вид.

— Дорогой, ты сам себе противоречишь. Не далее как двадцать минут назад ты уверял меня, что я вышла за тебя из-за секса. Ты уж определись, — предложила Дебора.

Ей было противно слышать свой голос, произносящий эти глупые, лживые, пошлые слова. Но уж лучше они, чем слезы в три ручья. А ей ужасно хотелось разреветься.

Но Витторио, как ни в чем не бывало, включился в игру.

— Ах да, секс… — промурлыкал он. — Ничего, кроме секса. Давай-ка наконец перестанем притворяться, будто за этим скрывалось нечто большее. Да, нам было чертовски хорошо в постели. И в кресле. И на полу. Вспомни, Дебби!

— Я не собираюсь ничего вспоминать! ― вспыхнув, отрезала она.

Но, конечно, вспомнила, и больше, чем ей хотелось бы. Его нежные руки. Его бездонные глаза, горящие от страсти. Его прерывистое дыхание. Ни один мужчина в мире не мог сравниться с ним, но вовсе не потому, что Витторио был великим соблазнителем. Просто она его любила. Любила, вот и все.

Будто прочтя ее мысли, Витторио вдруг опустил глаза и признался:

— А ведь было время, когда я всерьез считал, что мы любим друг друга.

В голосе его звучала неподдельная боль, и сердце Деборы вдруг сжалось. Строит из себя циничного супермена, а на самом деле он ― обыкновенный человек и ему так же, как и всем, необходимы искренние любовь и забота. Да, но что он сделал с их чувством? Предал в угоду сиюминутной похоти? Или Витторио и в самом деле вел двойную жизнь?..

Дебора вновь погрузилась в прошлое. С того дня Патриция больше не заговаривала с ней о любовнице сына, однако бросала на нее такие взоры, что ей становилось не по себе. Витторио с каждым днем возвращался домой все позже, все более усталый и озабоченный. Вдобавок ко всему кто-то постоянно звонил ему по вечерам. И даже ночью. В такие моменты Витторио неизменно понижал голос, а в ответ на все расспросы отвечал кратко: дела. И настал момент, когда Дебора поняла, что здесь и в самом деле что-то не чисто.

Как-то раз, когда муж был в ванной, Дебора взяла его записную книжку, лежавшую на столике у кровати. И принялась листать ее. Разумеется, она не могла знать всех знакомых мужа. Дебора хотела отложить книжку, как вдруг та выпала из рук и раскрылась на странице, которую Витторио, очевидно, открывал чаще других. Разворот был замят.

Она с тревогой просмотрела страничку. Из всех имен незнакомым было только одно: Лаура Фазелли. Дебора почувствовала, что ей стало тяжело дышать. Неужели Патриция права?

А впрочем, к чему горячиться. Это вполне могла быть его компаньонка или новая секретарша. А может, заместитель. Но Дебора понимала, что скорее всего это именно любовница. Однако не в ее правилах было обвинять, толком не разобравшись. Только вот хватит ли у нее смелости заговорить об этом с Витторио?

Когда он вышел из ванной, Дебора как можно небрежнее поинтересовалась, с кем он разговаривал сегодня вечером.

― Да так, приятель, ― ответил Витторио, не глядя на нее.

Эта ложь болью отозвалась в сердце Деборы.

— Что за приятель? — спросила она упавшим голосом. — Я его знаю?

― Нет, думаю, что нет.

Дебора больше ничего не стала спрашивать. В ту ночь она не отвечала на ласки мужа, сказав, что неважно себя чувствует. И это была чистая правда. До рассвета она не сомкнула глаз, ее одолевали печальные мысли. А когда на следующее утро вышла к завтраку, Патриция протянула ей какую-то бумажку.

— Проверь сама, если не веришь мне. Вот адрес любовницы Витторио. Кажется, ее зовут Лаура, ― с плохо скрытым торжеством сказала свекровь.

Лаура… Лаура… Господи, все это походило на затянувшийся кошмарный сон!

Тем же вечером Дебора взяла машину и поехала по указанному адресу. Дорога заняла у нее больше часа. Эта Лаура жила в небольшом пригороде Беллинцоны, где вдоль узких улочек стояли одинаковые бело-розовые одноэтажные домики.

Сначала Дебора думала, что ей будет трудно отыскать нужный, однако она ошиблась. У ворот одного из домов она увидела знакомую зеленую «альфа-ромео». Значит, Витторио действительно здесь.

Что ж, по всем канонам жанра она должна распахнуть дверь и устроить бурную сцену ревности. Но у Деборы не было никаких сил делать это. Тело ее горело как в лихорадке, бешеные удары сердца отдавались в висках, во рту пересохло, перед глазами плыли темные круги. Она находилась на грани обморока. Однако необходимо было взять себя в руки и наконец-таки удостовериться во всем. Пусть правда окажется горькой, но ее надо узнать.

Дрожащей рукой Дебора приоткрыла калитку и в ужасе замерла. Ей даже не нужно было вламываться в дом, потому что в маленькой беседке в саду она увидела Витторио, который держал за руку молодую женщину. Лица ее Дебора не видела, но в глаза бросились необыкновенно пышные волнистые волосы, длинные и густые. Рядом с ней стояла детская коляска.

Слава Богу, они не могли заметить Дебору. Невольно она стала прислушиваться к их негромкому разговору.

— А вчера, ты не представляешь, она плакала всю ночь и все утро, — говорила женщина.

— Бедная ты моя! Все будет хорошо, родная. Я постараюсь почаще выбираться к вам.

Мягкий голос мужа причинил ей несказанную боль. Дебора больше не могла сдерживаться. Ей захотелось немедленно бежать отсюда — из этого городка, из этой страны, с этого континента. Осторожно притворив за собой калитку, она кое-как доплелась до машины, села за руль и заплакала. Ей пришлось несколько раз останавливаться по дороге, чтобы не врезаться во что-нибудь, потому что перед глазами у нее все плыло.

Приехав домой, она вбежала в спальню, заперлась на ключ и дала волю слезам. Впрочем, через пару часов, когда Витторио вернулся домой, Дебора уже выглядела безупречно. Ни словом, ни жестом она не дала ему понять, что знает правду. Гордый характер не позволял женщине опускаться до мерзкой сцены. Она просто уедет, никому ничего не сказав. Так будет лучше для них обоих. Она больше не будет стеснять мужа, и он наконец будет счастлив с любимой женщиной и ребенком…

Через три дня Дебора уже летела в Цюрих, где должна была пересесть на рейс до Юты. Витторио она оставила свое обручальное кольцо и коротенькую записку. Себе — слезы, боль и бессонные ночи.

А теперь Витторио еще и обвиняет ее в корыстолюбии! С ума можно сойти! Неужели он не понимает, как виноват перед нею и как тяжело ей сейчас слушать его лицемерные упреки? Он что, всерьез вознамерился довести ее до нервного срыва? Однако почему у него такие грустные глаза?

— Ты сам выбрал свою судьбу, — печально сказала Дебора. ― Между прочим, я всегда была верна тебе. Ты же никогда не упускал случая проверить свое обаяние на ни в чем не повинных женщинах. Это ты, а не я мастер расставлять сети!

— Эй, выбирай выражения! Мне нравится твоя образная речь, но, будь добра, воздержись от ложных обвинений. ― Глаза Витторио сузились.

— От ложных — пожалуйста.

Он удовлетворенно кивнул, словно добился победы. Неужели Витторио до сих пор не догадывается, что ей все известно? Если для развода потребуются доказательства его неверности, она их предоставит.

— Я не собираюсь сейчас обсуждать подробности твоей бурной личной жизни, ― холодно продолжала Дебора. ― Все, что мне нужно, ― избавиться от тебя. И как можно скорее. Надеюсь, это понятно?

— Твои глаза буквально испускают молнии. Ты даже представить не можешь, как хороша в гневе, ― тихо произнес Витторио.

— Не пытайся заигрывать со мной. Тебе это не поможет. — Дебору здорово разозлил его вкрадчивый тон.

— И рад бы, да не могу. Ты сейчас как-то особенно красива. Просто не в силах удержаться.

— Конечно нет. Потому что женщина для тебя ― не человек, — зло сказала Дебора. ― Ты видишь в ней лишь потенциальный объект для завоевания. Пара комплиментов, несколько проникновенных взглядов — вот и весь твой арсенал. Мог бы уже придумать что-нибудь новенькое. Жизнь не стоит на месте. А ты живешь в плену каких-то феодальных представлений о мире. Теперь я вижу тебя насквозь. Думаешь, я не знаю, зачем ты на мне женился? Чтобы я окончательно превратилась в твою собственность вместе с отелями, домами, банковскими счетами. Но ты не учел одного: я — живой человек и вовсе не собираюсь плясать под твою дудку.

Дебора с трудом перевела дыхание. Витторио внимательно слушал ее.

― Так вот, Витторио. Самое простое решение ― всегда самое лучшее. Повторяю: мне нужен развод. Обещаю, что больше ты меня не увидишь и не услышишь.

Ну нет, так не пойдет, подумал Витторио. Пора было задействовать главный козырь. Возможно, Дебора права и он — жуткий собственник в отношении женщин. Но, в конце концов, разве она не обещала ему быть с ним в радости и в горе, в богатстве и в бедности, пока смерть не разлучит их? Он набрал воздуха в легкие и решительно произнес:

— Хорошо, Дебора. Я дам тебе развод и максимально ускорю его оформление. Но при одном условии… — Он лукаво взглянул на нее.

— Я слушаю, — устало произнесла Дебора. Бессмысленный разговор с мужем так вымотал ее, что она была готова на все.

― Ты останешься в моем доме на десять дней и будешь играть роль верной жены, которая после долгой разлуки поняла, что жить без меня не может. А главное — ты будешь сопровождать меня на приеме по случаю тридцатилетия сети отелей «Ринцон». Он будет проходить у нас в доме, и твое присутствие мне необходимо. После этого я подписываю все бумаги — и ты свободна.

Пожалуй, за всю свою жизнь Витторио не произносил более прочувствованной речи. Дебора смотрела на него во все глаза, силясь понять, не сошел ли он с ума. Или, может быть, это у нее помутился рассудок?

А когда, выдержав эффектную паузу, он спросил, принимает ли Дебора его условия, она закрыла глаза и отчетливо произнесла три коротких слова:

―Да. Да. Да.