Сражение за Арнсвальде

(16–25 февраля 1945 года)

В этот период линия советско-германского фронта на берлинском направлении проходила по рекам Ногат и Висла до Грудзендза с резким поворотом к западу на Ратцебур, Цеден и далее по реке Одер до Карпатских гор. На участке от залива Фришес-Хафф до Ратцебура действовал 2-й Белорусский фронт. Левее, от Ратцебура до Унруштадта вели бои соединения 1-го Белорусского фронта, захватившие плацдарм на правом берегу Одера севернее и южнее Кюстрина. К исходу 3 февраля 5-я ударная армия располагала плацдармом (ширина по фронту 27 км, глубина от 1 до 5 км) северо-западнее Кюстрина, а 8-я гвардейская армия захватила плацдарм (ширина по фронту 14 км, глубина 2–4 км) южнее Кюстрина. Войска 1-го Украинского фронта сражались на Одере, от Унруштадта до Струменя, удерживая два плацдарма на левом берегу реки в районе города Бреслау. Только в районах Кюстрина, Франкфурта-на-Одере, Глогау, Бреслау и Ратибора немцы продолжали занимать оборону на правом берегу Одера. К тому же в тылу у советских войск еще не были уничтожены крупные гарнизоны в городах-крепостях Эльбинг, Познань, Шнейдемюль. Таким образом, восточнопомеранская группировка противника нависала над войсками 1-го Белорусского фронта с севера, а силезская охватывала войска 1-го Украинского фронта с юга.

К концу первой декады февраля 1945 года в междуречье Вислы и Одера войскам 2-го и правого крыла 1-го Белорусских фронта, которые были нацелены на Берлин, противостояли 2-я и 11-я армии группы армий «Висла». Это объединение с 24 января возглавлял рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер (официально группа армий «Висла» была образована 26 января 1945 года. — Примеч. авт.). Гиммлер, чьи заслуги в военной иерархии Германии были связаны только с руководством армией резерва, не особенно разбирался в тонкостях военной стратегии и тактики. Поэтому оперативное руководство группой армий «Висла» осуществлял ее штаб, в основном укомплектованный армейскими офицерами.

В составе 2-й и 11-й армий вермахта, по советским данным, имелось 16 пехотных, 4 танковые и 2 панцергренадерские дивизии, 5 бригад, 8 отдельных групп и 5 гарнизонов крепостей. Войскам левого крыла 1-го Белорусского фронта, от Шведта до Глогау, противостояла 9-я армия вермахта. В резерве группы армий «Висла» имелось 4 пехотные и 2 панцергренадерские дивизии.

В первой декаде февраля 1945 года на штеттинском направлении, где развернулись основные бои, оборонялись 11-я панцергренадерская дивизия СС, 911-я бригада штурмовой артиллерии, усиленные отдельными частями 11-й армии вермахта.

На кюстринском направлении действовали пехотная дивизия «Доберитц», 25-я панцергренадерская и 21-я танковая дивизии, усиленные различными спецбатальонами вермахта и частями СС. Контратаками силой до батальона пехоты при поддержке 8–30 танков, штурмовых орудий и самолетов люфтваффе они оказывали упорное сопротивление действиям войск 1-го Белорусского фронта по расширению плацдарма на западном берегу реки Одер в районах северо-западнее и юго-западнее Кюстрина.

Название «Доберитц», применявшееся в советских разведсводках как к пехотной, так и к танковой дивизиям, было связано с учебным лагерем в местечке Доберитц на западной окраине Берлина, где и формировались эти соединения.

Пехотная дивизия «Доберитц», в реальности 303-я пехотная дивизия вермахта, была сформирована в конце января 1945 года на базе различных запасных батальонов, команд отпускников, выздоравливающих и батальонов фольксштурма. 303 пд состояла из 300, 301, 302-го пехотных полков, 303-го артиллерийского полка и подразделений обеспечения. Под руководством командира — генерал-майора Хебера находилось около 7 тысяч человек, в подавляющем большинстве немцы.

Пехотные полки дивизии были двухбатальонного состава, в батальонах по 3 стрелковых и пулеметной роте (100 человек л/с, 8–9 ручных пулеметов, 15–20 фаустпатронов). В полках имелась 13-я рота тяжелого пехотного оружия и 14-я рота ПТО.

Артполк дивизии был четырехдивизионного состава и имел сорок 105-мм и 150-мм орудий. В батареях было по 120–130 человек.

Дивизия в целом была боеспособна, однако не имела достаточного боевого опыта.

Танковая дивизия «Доберитц» была сформирована только 21 февраля 1945 года, в качестве управления дивизии использовался штаб 10-й танковой бригады. Единственный танковый батальон дивизии состоял из трех рот по 10 танков Рz.Крfw.IV в каждой. Уже 22 февраля 1945 года тд «Доберитц» была переименована в танковую дивизию «Силезия». Для доукомплектования переименованной дивизии, которую отправили на передовую 26 февраля, с заводов еще 21 февраля было отгружено 21 танк Pz.Kpfw.IV и 10 САУ Pz.IV/70(V), а 2 марта — еще 10 Pz.Kpfw.IV. На фронте она находилась до 30 марта 1945 года.

25-я панцергренадерская дивизия под командованием генерал-майора Бурмайстера состояла из 35-го и 119-го панцергренадерских полков, 25-го артиллерийского полка, 5-го танкового батальона, 125-й разведроты, 25-го противотанкового дивизиона, 25-го саперного батальона, батальона связи и подразделений обеспечения. Численность дивизии в феврале 1945 года составляла около 6 тысяч человек, национальный состав — до 80 % немцы, остальные — поляки (жители Данцига и Катовице) и австрийцы.

Панцергренадерские полки дивизии были трехбатальонного состава, в батальонах по 4 роты (3 стрелковых и одна пулеметная), насчитывающие 70–80 человек. 1-й батальон 119-го панцергренадерского полка был оснащен бронетранспортерами. Полки имели 13-ю роту тяжелого оружия (два 150-мм и шесть 75-мм орудий) и 14-ю роту ПТО.

Противотанковый дивизион был трехбатарейного состава: 2 батареи самоходных орудий и одна батарея на мехтяге.

5-й танковый батальон имел 3 танковых роты по 7 танков Pz.Kpfw.V «Пантера» и 8 САУ с орудиями калибром 75 мм.

Дивизия прибыла с Западного фронта в конце января 1945 года, была вполне боеспособна и имела боевой опыт.

21-я танковая дивизия проходила переформирование в лагерях под Эберсвальде. 5 февраля 1944 года 22-й танковый полк был реорганизован и имел следующую структуру: штаб полка в составе штабной роты и взвода ЗСУ, смешанный танковый батальон в составе штабной роты, двух рот средних танков Pz.Kpfw.IV (по 17 машин в каждой) и двух рот танков Pz.Kpfw.V «Пантера» (по 17 машин в каждой). Однако на укомплектование дивизии германское командование смогло выделить только 16 танков Pz.Kpfw.IV, которые прибыли 17 февраля 1945 года, и 7 прибывших 9 февраля 1945 года.

На франкфуртском направлении противник оборонялся силами 433-й запасной дивизии, запасного полка танкового корпуса «Великая Германия», пехотного полка «Потсдам» и танкового батальона «Потсдам». Эти войска при поддержке авиации периодически переходили в контратаки, отражая наступления войск 1-го Белорусского фронта в районах восточнее и юго-восточнее Франкфурта-на-Одере и на плацдарме на западном берегу реки в районе Фортенберга.

За Одером, в районе Штеттина, находилось управление 3-й танковой армии вермахта во главе с генерал-полковником Раусом, прибывшее на ТВД из Восточной Пруссии. Именно этими силами немецкое командование планировало нанести один из последних в истории Великой Отечественной войны контрударов по наступающим соединениям Красной армии, операции, к которой массово привлекались бронетанковые части Третьего рейха.

Первоначально Гиммлером планировалось перебросить все находившиеся под рукой соединения СС для поддержки фронта на Одерско-Вартской дуге (укрепленный район в месте слияния Одера и Варты для защиты от возможного удара Польши через Одер на Берлин, построенный еще в довоенное время. — Примеч. авт.), который вместе с остатками 9-й армии обороняли две слабые дивизии, силой не более полка и без артиллерии. Однако уже было слишком поздно. Там, где немецким соединениям удавалось достигнуть указанный рубеж, они вместе с частями 9-й армии оказывались прижатыми к Одеру или оттесненными за Одер, которого советские войска достигли еще в конце января, а южнее Кюстрина уже и форсировали. Лежащая на восточном берегу крепость Кюстрин еще оставалась в руках немцев, но была связана с основной германской группировкой лишь узким коридором, так как части Красной армии уже и севернее Варты вышли к Одеру.

Однако в районе Франкфурта 9-я армия смогла удержать предмостное укрепление на восточном берегу.

Советские войска 2-го и частично 1-го Белорусских фронтов методично отрезали Восточную Померанию от остальной германской территории и после удара в направлении Арнсвальде уже поставили под угрозу Штеттин. Чтобы обеспечить единое управление войсками в Восточной Померании и взаимодействие со 2-й армией, Гиммлер вскоре после своего назначения командующим группой армий сосредоточил все разрозненные силы в армейской группе под командованием обергруппенфюрера и генерала войск СС Феликса Штейнера, командира-эсесовца, имевшего некоторый боевой опыт (в 1942 году он командовал дивизией СС «Викинг», в 1944 году — возглавил 3-й танковый корпус СС, который вел боевые действия под Нарвой. — Примеч. авт.) и определенную подготовку. Армейская группа Штейнера, своей реальной численностью не превышавшая дивизию, иногда именовалась 11-й танковой армией или 11-я армия, которая должна была сдержать натиск войск Красной армии от Нойштеттина до Одера. Но прокомандовал Штейнер недолго — уже к середине февраля руководство контрударом на этом участке фронта принял на себя как более опытный, генерал-полковник Раус со штабом 3-й танковой армии. Впоследствии, 25 февраля 1945 года, управление 11-й армии убыло в резерв группы армий «Висла», а оставшиеся в ее подчинении боеспособные войска были переданы в 3-ю танковую армию.

Еще до начала немецкого контрнаступления в этом месте шли ожесточенные бои, одним из активных участников которых был 503-й батальон тяжелых танков СС. 25 января он в составе 39 танков Pz.Kpfw.VI Ausf.В (29 новых и 10 из ремонта. — Примеч. авт.) и 8 ЗСУ Flak.Pz.IV убыл на советско-германский фронт и вошел в состав группы армий «Висла». Интересно, что за неделю до отправки на фронт в 503-м батальоне тяжелых танков СС произошел конфликт — за заносчивость и грубость был снят со своего поста непопулярный у личного состава командир батальона оберштурмбаннфюрер Лейнер, который являлся приемным сыном широко известного в СС бригадефюрера Теодора Эйке — начинавшего комендантом концлагеря Дахау, а впоследствии до своей гибели в 1943 году — командира дивизии СС «Мертвая голова». Других участников конфликта — гауптштурмфюрера СС Бирншейна и оберштурмфюрера СС Тера, написавших докладную на Лейнера, перевели служить в 501-й отдельный батальон тяжелых танков СС. Новым командиром 503-го батальона стал штурмбаннфюрер СС Герциг.

С 28 января 1945 года 503-й батальон, разделенный на две боевые группы, вел сдерживающие бои с наступающими войсками 1-го Белорусского фронта Красной армии. Вот что указано в боевых документах этой части:

28.01.45 г. — произошла разгрузка подразделений батальона в Каллисе в районе Веделл в Померании, недалеко от Арнсвальде. 3-й взвод 2-й роты с четырьмя танками и взводом орудий ПВО двигались по направлению на Кюстрин. Некоторые подразделения (1-я рота оберштурмфюрера Липперта) использовались в боях на Дризенском плацдарме. Один эшелон (690739) с 6 танками «Королевский Тигр» остановился вблизи Мюккенберга. Местный комендант — генерал-майор Хаусшульц приказал командиру группы танков разгрузиться как можно быстрее и выдвинуться на Фридеберг.

29.01.45 г. — вопреки приказу группа была направлена в Штольценберг и в 4 часа утра попала под удар русских танков. Все были потеряны.

Батальон в этот период подчинялся 2-му армейскому корпусу.

31.01.45 г. — 1-я рота наступала с 7–8 танками по направлению к Регентину при поддержке парашютного батальона (Fallschirmjaegerbatallion). Около 80 противотанковых орудий врага было уничтожено. Во время марша, пересекая лесистую местность, обершарфюрер Диннерсбергер, лично ведя огонь из автомата по русской пехоте, был застрелен в голову. 1 «Тигр» (унтерштурмфюрера Бромана) вышел из строя после ряда повреждений от противотанкового оружия. Оставшиеся подразделения атаковали противотанковую позицию на подступах к Регентину. Командирский танк (унтершарфюрера Линдла, 1-я рота) получил 22 повреждения, но еще был способен вести бой. 1-й «Тигр» (унтерштурмфюрера Меинла), который прикрывал левый фланг, был подбит русскими танками и сгорел. Экипаж получил тяжелые ожоги. Остальные подразделения батальона, действовавшего в составе 9-й армии вермахта, непосредственно подчинялись 20-му корпусу СС. В батальоне осталось 38 танков.

01.02.45 г. — наступление возобновлено и продвижение составило более 10 км.

02.02.45 г. — после продвижения на 5 км в направлении Дейч-Кроне и Шнейдемюля (командир 2-й роты унтерштурмфюрер Шеффер был ранен), последовал отход. Один выведенный из строя танк (Бендера) был обнаружен ночью.

03.02.45 г. — 4 «Тигра» двинулись по направлению к Арнсвальде.

04.02.45 г. — 1-я рота с 4 танками деблокировала окруженную пехотную часть в 5 км от Арнсвальде. 4 «Тигра II» выведены из строя, 2 вражеских танка уничтожены. В следующем бою 4 других танка отражали отдельные вражеские атаки у Хохенвальде и к северу от Саментина, несколько танков противника выведены из строя, один «Тигр II» (унтерштурмфюрера Бромана) потерял возможность двигаться после повреждения ведущего колеса из противотанкового орудия и был отбуксирован ночью к церковному двору церкви Маринкрихе, в Арнсвальде. 7 «Тигров II» остались в отбитом у противника Арнсвальде, выполняя приказ обеспечить защиту местному населению.

05.02.45 г. — несколько вражеских атак на Арнсвальде было отражено, но местный комендант гарнизона — генерал-майор Фогхт склонялся к капитуляции. В связи с возможной вероятностью, что батальон может остаться единственной силой обороняющихся в этом районе, его планы были не лишены оснований.

07.02.45 г. — в Цахане унтерштурмфюрер Коерауф получил 3 танка, которые были отремонтированы в Штаргарде. Ему приказано пробиться к Арнсвальде через Реетц. На подступах к Реетцу эти танки были направлены в Якобсхаген, где располагался 11-й танковый батальон «Герман фон Зальца» 11-й панцергренадерской дивизии СС «Нордланд». Танки, действовавшие в составе 11-й армии вермахта, входили в боевую группу «Мюнцель» (Munzel). Несколько советских танков были уничтожены в Арнсвальде.

08.02.45 г. — 1 «Тигр II» из 1-й роты (унтерштурмфюрера Коерауфа) и 2 танка из 2-й роты (оберштурмфюрера Каяса) вместе с 12 штурмовыми орудиями 11-го танкового батальона «Герман фон Зальца», который позднее был усилен еще одним штурмовым орудием из 11-й панцергренадерской дивизии СС и 1-й ротой парашютистов (Fallschirmjaegerkompanie) атаковали русских по направлению на Цихаген. 3 танка ИС-2 и несколько противотанковых орудий Красной армии были уничтожены. После захода солнца немецкими танкистами было обнаружено проволочное заграждение на юге от городка Кляйцинбера, напротив Реетца. «Тигры», которые находились в Арнсвальде, отразили несколько вражеских атак на Шонведер и Цандау.

09.02.45 г. — в Кляйцинбере 2 «Тигра II» были выведены из строя атаками вражеских пехотинцев. 3-й «Тигр II» вышел из строя из-за нарушения работы электрооборудования и был уничтожен собственным экипажем. Батальон отразил несколько вражеских атак на южных окраинах Арнсвальде. На 9 февраля 1945 года в батальоне было потеряно 3 танка и оставалось 35 исправных машин.

10.02.45 г. — танки, которые не были направлены в Арнсвальде, были переброшены из Прусиштаргарда в Цахан. Оперативно они подчинялись командованию 11-й панцергренадерской дивизии СС «Норланд», которая составляла центральную наступательную группу для проведения операции «Зоненвенде». Несколько «Тигров II» уничтожили вражеские войска рядом с Кюнсфельде во взаимодействии с батальоном «Гросс» и вывели из строя несколько танков Т-34.

11.02.45 г. — оборона Арнсвальде.

12.02.45 г. — боеприпасы в Арнсвальде заканчиваются. Вместо танковых снарядов к Flak 36/37 (88 мм) были сброшены противовоздушные боеприпасы. Количество боеспособных танков — 16.

14.02.4 г. — оборона Арнсвальде от повторяющихся вражеских атак.

15.02.45 г. — успешная оборона создала условия для освобождения Арнсвальде от русских. Количество боеспособных танков — 17 [6] .

К 15 февраля основная масса намеченных соединений была подготовлена к германскому наступлению, которое в немецких документах получило название операция «Зоненвенде». Кроме того, немецким войскам удалось отразить сильные атаки Красной армии на рубеже Пиритц, Арнсвальде и удержать необходимый для сосредоточения своих войск район юго-восточнее Штеттина. Чтобы не упустить успеха удара и иметь возможность оказывать максимальное влияние на ход операции, начальник Генерального штаба германских сухопутных сил (ОКХ) генерал-полковник Гейнц Гудериан прикомандировал в штаб Гиммлера своего ближайшего помощника генерал-полковника Венка, который мог бы обеспечить наиболее целесообразное управление войсками непосредственно на месте.

С 16 по 20 февраля 1945 года из района Альтдамма и Штаргарда немецкие войска нанесли контрудар в общем направлении на Ландсберг. Командование группы армий «Висла» предприняло этот контрудар с целью выхода в тыл советским войскам, находившимся на Одере севернее Кюстрина. Группировку из 10-й танковой дивизии СС «Фрундсберг», 4-й панцергренадерской полицейской дивизии СС, 11-й добровольческой панцергренадерской дивизии СС «Нордланд», 23-й добровольческой панцергренадерской дивизии СС «Нидерланды» и боевую группу 28-й добровольческой панцергренадерской дивизии СС «Валлония» возглавлял командующий 3-й танковой армией генерал Э. Раус, так как компетентных командиров такого уровня в войсках СС не было. Танки типа Pz.Kpfw.V «Пантера» и Pz.Kpfw.IV (до 80 машин. — Примеч. авт.) поддерживали тяжелые машины «Королевский Тигр» из состава 503-го отдельного батальона тяжелых танков СС. На 15 февраля в этом подразделении числилось 17 Pz.Kpfw.VI Ausf.B. Таким образом, в наступлении немецких войск участвовало не менее 100 танков из состава войск СС, а если принимать во внимание штурмовые орудия танкоистребительных дивизионов панцергренадерских дивизий и приданные им части вермахта, то общее количество танков и штурмовых орудий, привлеченных к операции, составляло не менее 200 боевых машин.

Войска СС, которые составляли основную силу ударной группировки, поддерживали соединения вермахта: танковые дивизии «Голштиния», «Гренадеры фюрера», а также 911-я бригада штурмовых орудий.

Танковая дивизия «Голштиния» была сформирована 1 февраля 1945 года на основе танкового батальона 233-й учебной танковой дивизии. Из Дании, где дислоцировалось учебное соединение, для формирования дивизии было получено 14 танков Pz.Kpfw.IV и 3 командирских танка Pz.Bef.Wg., прибывших соответственно 9 и 11 февраля 1945 года. По штату 44-й танковый батальон дивизии должен был состоять из трех рот танков Pz.Kpfw.IV и танкоистребительной батареи, укомплектованной 10 Pz.IV/70. Впоследствии, 30 марта 1945 года, из танковых дивизий «Силезия» и «Голштиния» была сформирована 18-я панцергренадерская дивизия.

Танковая дивизия «Гренадеры фюрера» была образована 25 января 1945 года из одноименной элитной бригады вермахта, переброшенной с Западного фронта. На 27 января 1945 года в дивизии было 18 танков Pz.Kpfw.V «Пантера», 5 танков Pz.Kpfw.IV, 13 истребителей танков Pz.IV/70(V) и 4 ЗСУ на танковой базе. Предполагалось сформировать в дивизии 101-й танковый полк, однако фактически во фронтовых условиях начали формировать лишь 1-й батальон 101-го танкового полка. Он должен был состоять из двух рот танков «Пантера» и двух рот танков Pz.Kpfw.IV по 14 машин в каждой. Однако вместо них 15 февраля в состав дивизии было передано 10 САУ «Ягдпантера», а 17февраля — 16 танков Рz.Крfw.V «Пантера». Таким образом, в тд «Гренадеры фюрера» во время операции было не менее 30–40 боеспособных танков и САУ.

911-я бригада штурмовой артиллерии была придана танковой дивизии «Гренадеры фюрера». На 13 февраля в ней числилось 20 штурмовых орудий StuG III и 3 истребителя танков Pz.IV/70(V).

Возможно в составе группировки вермахта, участвовавшей в боях под Арнсвальде, принимал участие 5-й запасной танковый батальон. Он был сформирован на базе территориального танкового командования «Остзее» и оснащался танками Pz.Kpfw.V «Пантера» и САУ Jagdpanzer 38 «Хетцер».

Ядром германской наступательной группировки являлась 10-я танковая дивизия СС «Фрундсберг». Из всех танковых дивизий СС только она проходила переформирование в 1945 году. В соответствии с указанием от 3 января 1945 года 10-й танковый полк СС был реорганизован по следующей структуре: 1-й батальон из 60 танков Pz.Kpfw.V, 2-й батальон из 45 танков Pz.Kpfw.IV. Однако для доукомплектования соединения с заводов Германии было получено 25 Pz.Kpfw.V (6–10 января 1945 года) и 8 Pz.Kpfw.IV (15 января 1945 года). Некоторое количество танков этих типов находилось в дивизии в войсковом ремонте. Вскоре после переформирования эта дивизия была направлена на Западный фронт, а затем на Восточный, где в первой декаде февраля 10 тд СС вошла в состав группы армий «Висла».

На 1 февраля 1945 года в дивизии было 20 104 человека: 432 офицера, 3470 младшего командного состава и 16 202 рядовых. Дивизия, которой командовал бригадефюрер и генерал-майор войск СС Гейнц Гармель, состояла из танкового и двух панцергренадерских полков СС (21, 22), артиллерийского полка, танкоистребительного дивизиона, зенитного дивизиона и других подразделений обеспечения.

11-я добровольческая панцергренадерская дивизия «Нордланд», 23-я добровольческая панцергренадерская дивизия СС «Нидерланды» и боевая группа 28-й добровольческой панцергренадерской дивизии СС «Валлония» были укомплектованы иностранными добровольцами: датчанами, голландцами, норвежцами, эстонцами, финнами, французами, шведами, швейцарцами, англичанами (11 пгд); голландцами (23 пгд); валлонами, фламандцами, русскими, французами, испанцами (28 пгд). Несмотря на то что в названиях дивизий имелся термин «панцергренадерские», в реальности только 11-я панцергренадерская дивизия СС была организована согласно штатному расписанию. На вооружении 11-го танкового батальона СС были штурмовые орудия StuG III, а в марте поступили САУ Pz.IV/70(V). Дивизия в составе 8300 человек под командованием бригадефюрера и генерал-майора войск СС Иоахима Цитлера состояла из 23-го панцергренадерского полка «Hopre» (Норвегия) и 24-го панцергренадерского полка «Данмарк» (Дания), уже упомянутого 11-го танкового батальона «Герман фон Зальца» (который в этой операции действовал совместно с 50З-м тяжелым батальоном танков СС. — Примеч. авт.), также имела 11-й полк самоходной артиллерии СС, 11-й зенитно-артиллерийский дивизион, 11-й дивизион полевой возимой артиллерии, 11-й истребительный противотанковый дивизион, 11-й моторизованный инженерный батальон, 11-й батальон связи.

2З-я добровольческая панцергренадерская дивизия СС оставалась такой только на бумаге, так как численность дивизии не превышала 6 тысяч человек. Основой дивизии были панцергренадерские полки: 48-й «Генерал Зейфард» (по некоторым данным, 48-й полк в этот период действовал в составе 15-й латышской гренадерской дивизии войск СС. — Примеч. авт.), 49-й «Де Рюйтер» и 50-й «Клотц». Бронетанковые силы были представлены танкоистребительным дивизионом, оснащенным штурмовыми орудиями StuG III/IV. Кроме того, в составе дивизии имелся 2З-й артдивизион СС на мехтяге: 3 батареи 105-мм орудий. Дивизией командовал Юрген Вагнер.

28-я добровольческая панцергренадерская (по другим данным, гренадерская дивизия. — Примеч. авт.) дивизия СС «Валлония» под командованием знаменитого Леона Дегреля была представлена боевой группой (около 4 тысяч человек), ядром которой являлся 69-й гренадерский полк СС «Валлония» и 70-й гренадерский полк CC.

4-я панцергренадерская полицейская дивизия СС была чисто германским соединением, укомплектованным гражданами немецкой национальности. Состав дивизии: 7-й и 8-й панцергренадерские полки СС, 4-й танковый батальон СС (31 САУ Jagdpanzer IV, полученные в ноябре 1944 года), 4-й моторизованный разведывательный батальон СС, 4-й артполк СС, 4-й зенитный дивизион СС, 4-й танкоистребительный дивизион СС, 4-й саперный батальон, батальон связи.

Морально-психологическое состояние привлеченных к операции соединений и частей войск СС и вермахта было высоким.

В первые же часы сражения отборные части войск СС пробились к городу Арнсвальде, в районе которого уже несколько недель шли ожесточенные бои, и деблокировали осажденный немецкий гарнизон, а затем продвинулись в глубь советской обороны. Потеснив 47-ю армию советских войск к югу на 8–12 км, немецкие части вновь овладели городами Пиритц, Бан и несколькими населенными пунктами. Однако уже на следующий день наступление было остановлено силами войск правого крыла 1-го Белорусского фронта.

17 февраля последовали новые удары немецких войск.

В 9.00 германские части силой до пехотного полка при поддержке 30 танков атаковали стрелковые части 3-й ударной армии из района Зильберберг (17 км северо-восточнее Арнсвальде) в южном направлении.

В это же время другая группировка, поддержанная 20 танками и САУ, атаковала стрелковые части 61-й армии из района отметки 70,3 (4 км севернее Арнсвальде) в южном направлении. К 11.00 немецкие войска заняли н/п Райхенбах и вели бои за Петцениж, Браллентин и Делитц.

17 февраля советскими войсками был захвачен немецкий пленный из состава группы «Б» (видимо, наступающие германские войска были разделены на несколько ударных группировок. — Примеч. авт.), которая вела бои за Арнсвальде. В ее состав входила 11-я панцергренадерская дивизия СС «Нордланд», скорее всего, один из ее панцергренадерских полков: 6 тысяч пехоты, 10 орудий при поддержке 18 тяжелых танков «Королевский тигр» 503-го танкового батальона СС.

В ночь на 18 февраля немцы начали ночные атаки. Силами до полка пехоты при поддержке 15 танков противник овладел населенным пунктом Либенов, силой до батальона пехоты при поддержке 5 танков вел бои за Делитц, ротой пехоты с 2 САУ и 4 танками овладел Мушерином, другой ротой пехоты с 20 CАУ и танками вел бои за Заллентин.

В дальнейшем частями 402-й запасной пехотной дивизии, танковой дивизии «Гренадеры фюрера», 11-й добровольческой панцергренадерской дивизии СС «Нордланд», 4-й панцергренадерской полицейской дивизии СС, боевой группой 28-й добровольческой панцергренадерской дивизии СС «Валлония», танковой дивизии «Голштиния», 10-й танковой дивизии СС «Фрундсберг», подразделениями парашютного полка СС особого назначения, 503-м танковым батальоном СС и другими различными спецподразделениями на участке фронта севернее Каллис, Пиритц противник продолжал атаки, действуя силами от батальона до полка пехоты при поддержке групп из 15–20 танков и штурмовых орудий из района Нантиков (4 км восточнее н/п Реетц), севернее Делитца.

Однако это были последние успехи немецких войск. Стрелковыми частями 61-й армии 21 февраля противник был выбит из населенных пунктов Мушерин, Заллентин, Штроссдорф.

В район города Арнсвальде, за который шло сражение силами 3-й ударной и 61-й армий, советское командование подтянуло сначала 2-ю, а затем и 1-ю танковые армии. Бои на центральном направлении приняли позиционный характер. При этом на соседних участках фронта немецкое командование пыталось контратаками сковать перемещение советских войск. Так, с 11 по 18 февраля на рубеже Ниппервизе, Нахаузен, Грабов, Пеетцинг, Беллинхен, Цеден силами 600-го парашютного батальона, 301, 304, 303, 308, 306-го и 307-го батальонов дивизии морской пехоты «Гроссадмирал Дениц», бригады морской пехоты «Норд» (численность 6–8 батальонов), 9-го учебного запасного батальона при поддержке артиллерии противник оказывал упорное сопротивление действию частей 8-го гвардейского механизированного корпуса 1-й гвардейской танковой армии. В конце концов войска правого крыла 1-го Белорусского фронта при поддержке авиации 16-й воздушной армии не только отразили этот удар, но и нанесли немецкой группировке значительный урон. 22 февраля немцы были выбиты из Арнсвальде и Шенведера. К 25 февраля германские войска отошли на рубеж севернее городка Реетц, далее по северному берегу реки Инна до Линде (13 км северо-западнее Арнсвальде), Линде, Браллентин.

В тылу советских войск, окруженный со всех сторон, до 23 февраля 1945 года продолжал оказывать сопротивление германский город-крепость Познань. О составе гарнизона этого укрепленного населенного пункта советскому командованию было хорошо известно, так как в плен нашей разведгруппой был захвачен заместитель Познаньского укрепрайона подполковник вермахта Флакке. Он начертил подробнейший план крепости Познань со всеми ее фортами, железобетонными капонирами и другими фортификационными сооружениями.

Круговая оборона Познани состояла из трех обводов. Первый проходил по окраинам города, второй — по улице Пильнадо Зокач, и третий, центральный, включал старую часть города и цитадель.

По окраинам города все здания были приспособлены к обороне: в стенах пробиты бойницы, окна заложены мешками с песком, подвалы соединены ходами сообщения. Гарнизон крепости, по словам Флакке, насчитывал 20 тысяч человек, а впоследствии выяснилось, что в крепости засело 65 тысяч германских солдат.

Видимо, такие расхождения в цифровых данных были обусловлены отходом в направлении города сражавшихся поблизости соединений: 4-й танковой дивизии вермахта, 15-й гренадерской дивизии СС (1-й латышской), 31, 192, 6, 45-й пехотных дивизий и др., а также развертыванием новых сил для обороны города.

Еще в начале января 1945 года, по советским разведданным, гарнизон Познани насчитывал в своем составе всего 7–8 тысяч солдат и офицеров, но к 25 января перешедший на сторону советских войск шофер коменданта укрепленного района Познань показал, что гарнизон города численностью около 20 тысяч человек состоит из частей 19-й (40–50 танков) и 25-й танковых дивизий (30–35 танков и 7–8 штурмовых орудий). 25 января железнодорожным транспортом на станцию Торн прибыло пополнение для этих дивизий в количестве 250 человек и 25 танков Pz.Kpfw.V «Пантера». 16–18 самоходных орудий находились у форта № 6, поддерживая части войск СС, роты полиции и жандармерии (около 1500 человек). По немецким данным в обороне города принимали участие 500-й отдельный дивизион штурмовых орудий (17 САУ), а также 8 самоходок (предположительно Pz.IV/70(A), предназначавшихся для пополнения бригады штурмовых орудий «Великая Германия», также включенных в систему городской обороны. Кроме того, известно, что в обороне города принимали участие один тяжелый танк Pz.Kpfw.VI Ausf.H «Тигр I», САУ Jagdpanzer 38 «Хетцер» и части танково-парашютного корпуса «Герман Геринг» без танков, но с 88-мм орудиями на тягачах, прибывшие из района города Лодзь, солдаты из 251-й пехотной дивизии вермахта (до 2000 человек), сводная часть на базе курсов военных переводчиков (до 1000 человек), а также подразделения фольксштурма (все познаньские фольксштурмбатальоны имели цифровой код «36». — Примеч. авт.). Немецкий комендант объявил гарнизону Познаньского УР, что город будет обороняться до последнего солдата.

Советское командование не стало штурмовать город с ходу, хорошо осознавая, что на его узких, хорошо подготовленных к обороне улицах немцы выбили бы большинство танков 1-й гвардейской танковой армии, окружившей Познань 25 января 1945 года. Дополнительно обороноспособность гарнизона усиливала мощная военная промышленность города: три завода боеприпасов и стрелкового оружия, пять самолетостроительных заводов, один из которых был построен недавно (в окрестностях города советскими войсками было захвачено до 700 немецких самолетов. — Примеч. авт.), два авторемонтных, аккумуляторный и много других предприятий. Командующий 1-м Белорусским фронтом маршал Советского Союза Г.К. Жуков передал командующему 1-й гвардейской танковой армией генералу М.Е. Катукову: «Познань возьмут Чуйков и Колпакчи. Вы с армией быстрее двигайтесь вперед. Для блокирования Познани оставьте часть пехоты». Таким образом, задача по разгрому была возложена на два стрелковых корпуса из 8-й гвардейской и 69-й общевойсковых армий, основные силы которых продолжали развивать наступление.

Наиболее отчаянное сопротивление оказали Красной армии курсанты местного военного училища (до 1000 человек), но и их фанатизм не мог предотвратить надвигающуюся катастрофу. К 16 февраля в руках немцев остался лишь узкий участок на восточном берегу реки Варты. В этот день командующий гарнизоном под личную ответственность разрешил двум тысячам еще уцелевших в боях солдат предпринять попытку вырваться из окружения. Отдельным подразделениям удалось пробиться в северо-восточном направлении, а остатки гарнизона капитулировали десятью днями позже.

Немецкая военная машина трещала по всем швам. Это проявлялось в «творческих поисках» германского военно-политического руководства, которое стало формировать оригинальные боевые соединения, состоящие из моряков и летчиков, а также эрзац-части, отличающиеся четкой оборонительной функциональной направленностью.

Военнопленный солдат 3-й роты 305-го батальона морской пехоты Йозеф Кубенка, захваченный советскими войсками 13 февраля 1945 года в районе Беллинхен, показал:

«В 305-м батальоне морской пехоты я служу с октября 1944 года, а до этого все время служил на морских судах. Перевод мой в морскую пехоту я объясняю тем, что с одной стороны, вследствие потерь в морском флоте образовался излишек плавсостава, а с другой стороны, имеется недостаток обученных и опытных кадров в сухопутной армии. Батальон состоит из трех стрелковых рот и одной роты тяжелого оружия по 230 человек в каждой. Стрелковая рота состоит из трех стрелковых и одного пулеметного взводов. На вооружении стрелковых взводов карабины „Маузер“ 98 КА, 4 ручных пулемета и около 20 фаустпатронов. На вооружении пулеметного взвода 4 станковых пулемета. В роте тяжелого оружия 2–3 орудия противотанковой обороны калибра 75 мм, 3–4 пехотных орудия калибром 105 мм и 220 мм.

Батальон укомплектован в основном моряками с судов с небольшим процентом молодых рекрутов, еще не бывавших в море.

Командный состав преимущественно состоит из офицеров флота запаса, многие из командного состава имеют ученую степень (доктор-инженер).

Задача батальона на этом участке — оборона. Об этом свидетельствует то, что наш батальон строил как по берегу реки Одер, так и в глубине окопы и пулеметные площадки.

Настроения солдат морской пехоты безрадостное, так как все они моряки с большим стажем, а теперь должны воевать как пехотинцы и лежать в окопах. В разговорах между собой матросы постоянно жалуются на это. Командный состав батальона пользуется большим уважением, хорошо относится к подчиненным и служит для последних постоянным примером.

В настоящее время немецкого флота не существует. Насколько мне известно, осталось только одно-два тяжелых судна, несколько легких крейсеров и противолодочных кораблей. Большие суда теперь не строятся, а строятся торпедные катера и подводные лодки» [16] .

Конечно, несмотря ни на какую храбрость, моряки не были подготовлены к боям на суше и несли неоправданные потери. Их гибель уже мало интересовала агонизировавшее нацистское государство, которое выдумывало все новые формы уничтожения собственного народа.

24 января 1945 года в составе вермахта начала формироваться 104-я танкоистребительная бригада, состоящая из 6 танкоистребительных дивизионов (с 1 по 6-й), приданной 111-й учебной бригады штурмовых орудий, 115-го батальона бронетранспортеров «Мюнхен», роты бронетранспортеров «Крампнитц» (5 Sd.Kfz.250/1, 11 Sd.Kfz.250/3). Каждый дивизион этого соединения должен был иметь на вооружении 14 САУ Jagdpanzer 38, однако фактически бригада оснащалась САУ StuG IV и Jagdpanzer 38. Изначально это соединение задумывалось как база для формирования танкоистребительных подразделений пехотных и народно-гренадерских дивизий, однако уже в феврале 1945 года 104-я танкоистребительная бригада оказалась на советско-германском фронте в составе группы армий «Висла», где и бесславно сгинула в борьбе с советскими танковыми армиями.

До окончания войны оставалось чуть более двух месяцев.

Германское командование после провала контрудара под Арнсвальде приняло решение перейти к обороне на всем фронте от Вислы до Одера. Одновременно оно, проведя перегруппировку сил и средств, не прекращало усиливать группу армий «Висла» новыми соединениями из своего резерва и готовилось к активным действиям. Как уже упоминалось, управление 11-й армии вермахта 25 февраля убыло в резерв группы армий «Висла», а ее войска были включены в состав 3-й танковой армии. 2-я армия, которая оборонялась против войск 2 БФ, к 1 марта, по советским данным, имела 18 пехотных, 2 танковые и панцергренадерскую дивизии, а также 2 бригады, в составе которых насчитывалось около 230 тысяч человек, 4 тысячи орудий и минометов, 800 танков и штурмовых орудий, 300 бронетранспортеров, 20 бронепоездов. 3-я танковая армия оборонялась против войск правого крыла 1 БФ. К началу марта в ней имелось 11 пехотных, танковая и 2 панцергренадерские дивизии, пехотная бригада, а также несколько отдельных частей и подразделений. Всего в этой армии, по советским оценкам, насчитывалось около 200 тысяч солдат и офицеров, 2500 орудий и минометов, свыше 700 танков и штурмовых орудий, более 100 орудий береговой и стационарной зенитной артиллерии, приспособленной для ведения огня по наземным целям. С воздуха соединения группы армий «Висла» прикрывали 300 боевых самолетов.

В течение марта 1945 года войска 1-го и 2-го Белорусских фронтов вели активные наступательные боевые действия в Восточной Померании. Одновременно с проведением Восточно-Померанской операции войска левого крыла 1-го Белорусского фронта на берлинском направлении вели борьбу за расширение и удержание захваченных ранее плацдармов на левом берегу Одера и ликвидацию кюстринского гарнизона. Германское командование пыталось любой ценой деблокировать город-крепость Кюстрин и отбросить советские войска с плацдармов. В середине марта германское командование предприняло последнюю попытку улучшить положение под Кюстрином. Перед этим Гудериан уговорил Гиммлера, ссылаясь на и без того многочисленные обязанности последнего, отказаться от давно ставшего для него самого обременительным поста. Назначенный 22 марта вместо Гиммлера новый командующий группой армий «Висла» генерал-полковник Хейнрици еще 15 марта получил задачу подготовить контрудар из района Франкфурта-на-Одере, чтобы сначала уничтожить предмостное укрепление советских войск у Кюстрина, а затем установить непосредственную связь с гарнизоном этого города.

Командование Красной армии преследовало противоположную цель — расширить и укрепить имеющиеся плацдармы, необходимые для дальнейшего наступления на Берлин.

В первых числах марта 8-я гвардейская армия выпрямила линию фронта своего плацдарма, которая теперь проходила от н/п Харцерсхоф прямо на юг через Ратшток и Хатенов до станции Подельциг.

В ходе боев с 6 по 12 марта левофланговые части 5-й ударной армии при содействии части сил 8-й гвардейской армии ликвидировали немецкий плацдарм в районе Кюстина на правом берегу реки Варта.

Таким образом, даже локальное противоборство складывалось не в пользу германского командования, которое в свою очередь предпринимало все усилия для изменения обстановки.

В этот период 1945 года на берлинском направлении немецкие войска вели оборону импровизированными группировками, ядром которых являлись танковые и панцергренадерские дивизии, а также отдельные танковые подразделения вермахта и войск СС.

22 марта 1945 года 5 немецких дивизий под общим руководством командующего 9-й армией вермахта генерала Буссе начали наступление. Операция получила название «Одербрух». Согласно советским данным, в контрударе участвовали танковая дивизия «Силезия», 20-я и 25-я панцергренадерские дивизии, 303-я пехотная дивизия, 502-й тяжелый танковый батальон СС.

Ядром ударной группировки являлась 20-я панцергренадерская дивизия и 502-й батальон тяжелых танков СС.

20-я панцергренадерская дивизия после разгрома на Сандомирском плацдарме в январе 1945 года была превращена в боевую группу, которая до начала марта 1945 года действовала на правом фланге 1-го Украинского фронта. В середине марта она была выведена в район Фюрстенвальде, получив пополнение в личном составе и технике. В своем составе 20 пгд имела 76-й и 90-й панцергренадерские полки (1-й батальон 76 пгд был на бронетранспортерах. — Примеч. авт.), 20-й артиллерийский полк, 20-ю роту охраны, 20-й танкоистребительный дивизион, 20-й батальон связи, 20-й саперный батальон и другие спецподразделения.

Панцергренадерские полки дивизии были трехбатальонного состава, в каждом батальоне по 4 роты (3 стрелковых и пулеметная), по 80–90 человек в роте, 10–12 ручных пулеметов, 30–40 фаустпатронов. Артполк 20 пгд был двухдивизионного состава, в марте он получил новую матчасть.

Командиром 20-й панцергренадерской дивизии был генерал-лейтенант Яуэр.

502-й отдельный батальон тяжелых танков СС имел 31 танк Pz.Kpfw.VI Ausf.B и выдвинулся в район Кюстрина 19 марта 1945 года.

Остальные дивизии, участвовавшие в операции, получили пополнение людьми и техникой, не выходя из боя.

Несмотря на отчаянные атаки, германское наступление провалилось. Фактически уже к исходу первого дня боев инициатива перешла к советским войскам. 23 марта соединения 5-й ударной и 8-й гвардейской армий 1-го Белорусского фронта нанесли удар по немецким войскам в районе Кюстрина и 30 марта разгромили гарнизон крепости. В результате два небольших плацдарма на левом берегу Одера удалось объединить в один обширный плацдарм оперативного назначения (ширина по фронту 54 км, глубина — 10 км). Провал контрударов германских войск в восточной части Померании и под Кюстрином явился одной из причин отстранения генерал-полковника Гейнца Гудериана от занимаемой должности. Вместо него 28 марта 1945 года начальником Генерального штаба германских сухопутных сил (ОКХ) был назначен генерал Кребс.

К началу апреля 1945 года войска Красной армии на 60 км приблизились к главному городу «тысячелетнего рейха». Теперь все зависело от того, сколько времени потребуется советскому командованию для окончательной подготовки к наступлению, которая на сей раз проводилась с удивительной тщательностью и с привлечением огромных сил. В начале апреля немецкая воздушная разведка донесла о движении крупных колонн Красной армии восточнее Одера. Под прикрытием мощного артиллерийского огня советские войска на своем плацдарме по обе стороны Кюстрина приступили к наводке мостов через Одер, проезжую часть которых саперы проложили несколько ниже поверхности воды. Недостаток боеприпасов не давал немецким войскам принять эффективные контрмеры. Для наступления командование Красной армии развернуло на Одере и Нейсе войска трех фронтов. Севернее Шведта перед войсками 3-й танковой армии генерал-полковника фон Мантейфеля появился переброшенный из Померании и Восточной Пруссии 2-й Белорусский фронт маршала Советского Союза К.К. Рокоссовского в составе четырех-пяти общевойсковых и одной танковой армии; между Шведтом и Фюрстембергом располагались войска 1-го Белорусского фронта под командованием маршала Советского Союза Г.К. Жукова в составе восьми-десяти общевойсковых и трех танковых армий. Кроме того, в ударе на Берлин должны были принять участие войска 1-го Украинского фронта маршала Советского Союза И.С. Конева, занимавшего позиции вдоль нижнего течения реки Нейсе между Губеном и Герлицем.

Немецкое командование уже не могло формировать полноценные боевые соединения для укрепления фронта. Когда генерал Хейнрици обратился к Гитлеру с просьбой о подкреплениях, ему было предложено 137 тысяч человек из личного состава авиации, флота и войск СС, что, по мнению фюрера, составляло по силе 12 дивизий и избавляло Хейнрици от всяких забот. На самом же деле нашлось всего 30 тысяч плохо вооруженных юнцов, исполненных, правда, высокого боевого духа, но еще не обстрелянных, не имевших никакой боевой выучки и лишенных опытного командования.

Кроме того, Гитлер считал, что основной удар советских армий будет нанесен в Чехии и Моравии, поэтому половина подвижных соединений, находящихся в резерве группы армий была 6 апреля передана в распоряжение группы армий «Центр».

С конца марта 1945 года началось масштабное перемещение германских танковых и панцергренадерских дивизий, обороняющих дальние подступы к Берлину. Активно проходил процесс доукомплектования немецких войск материальной частью. Так, на 7 апреля 1945 года в составе группы армий «Висла» находилось 719 танков и САУ в составе нескольких десятков соединений и подразделений. Большинство из них не имело возможности пройти переформирование — ремонт техники и доукомплектование личным составом проходили на фоне непрерывных оборонительных боев. Вот выписка из журнала боевых действий 502-го батальона тяжелых танков СС, характеризующая его деятельность с 18 марта по 15 апреля 1945 года:

17–18.03.45 г. — передвижение железной дорогой маршрутом Эберсвальде, Родерсдорф, Эркнер в Фортсенвальде и Беркенсбрук, далее выдвижение по шоссе в район Бризена.

19.03.45 г. — в течение ночного марша по маршруту Вильмерсдорф-Фалькенхаген, Долгелин заняли позиции в ближайшем лесу. Идет подготовка к наступлению на Кюстрин.

22.03.45 г. — днем пришли приказы атаковать 3аксендорф. Время выступления назначено незадолго до полуночи, но из-за плохого взаимодействия с приданной танкам пехотой атака успеха не имела.

23.03.45 г. — после полуночи первые из вражеских позиций прорваны 2-й ротой. На рассвете танки обстреляны многочисленной артиллерией и противотанковыми пушками русских. Первая рота гауптштурмфюрера Каллиса пыталась наступать к югу от дороги, уничтожив подразделения наступательной группы русских. Она вывела из строя 3 танка. Неудовлетворительные действия приданной пехоты и непрерывный огонь противника из противотанковых пушек в конечном итоге остановили наступление. В общем в ходе боя было уничтожено более чем 20 советских танков. Три командира боевых машин «Тигр II» убиты попаданиями в голову. За ночь восстановлены выведенные из строя танки. Готовые к бою танки пытались укрывать среди населенных пунктов Хатенов и Тухебанд, 3 «Тигра» находились в боевом охранении. Оберштурмфюрер Шейннхоффен спорил с командиром батальона о недопустимости концентрации танков в одном месте, которые и так уже попали под огонь тяжелой артиллерии и реактивных минометов противника. В ярости он размахивал пистолетом перед Хартрампфом, который в состоянии аффекта отдавал малопонятные приказы. Новый огневой налет и ранение Шейнхоффена осколком мины в голову естественным образом немного сгладили эту кризисную ситуацию. 4 «Тигра» 3-й роты и 2 БРЭМ Bergepanther были повреждены из-за чрезмерной концентрации техники на небольшом участке.

24.03.45 г. — танки прикрывали позиции в районе Гольцова.

26.03.45 г. — прикрывающие силы уничтожили 3 танка противника. В 21.00 танки покинули позицию в районе Горгаст для повторной атаки на Кюстрин. Командир батальона днем ранее сломал руку, поэтому теперь отдавал все команды со своей машины — полугусеничного бронетранспортера Sd.Kfz.251/1, который в обычных условиях использовался в качестве подвижного командного поста.

27.03.45 г. — вскоре после начала атаки 1-я рота была остановлена минным полем, 3 «Тигра» прекратили движение; похожая ситуация и произошла с 3-й ротой, наступающей по правой стороне дороги Маншнов-Китц. Один «Тигр» под номером «321», несмотря на повреждения, полученные при его подрыве на мине, уничтожил 2 советских танка, после чего был сам подбит захваченными советскими солдатами противотанковыми средствами Panzerfaust. До рассвета на направлении наступления 1-й роты в минном поле был проделан проход, 2-я рота также получила приказ на прорыв. Но после уничтожения 4 вражеских танков атака снова остановилась из-за потери связи с пехотой. Новый командир 2-й роты был морально раздавлен, он продолжал отдавать совершенно нелепые команды командирам танков. Его танк застрял в воронке от снаряда во время отступления. 5 «Тигров» были уничтожены один за другим. После захода солнца ремонтные бригады отбуксировали их к Зеелову. Боеспособные танки были собраны около Альт-Тухебанда. Количество боеспособных танков — 13.

28/29.03.45 г. — на ночь поврежденные танки были восстановлены.

31.03.45 г. — покидаем позиции и отходим за 3еелов. В марте 4 танка батальона были отремонтированы в 559-м танкоремонтном батальоне (Panzerinstandsetzungabteilung 559), а 3 других находились на ремонте в Крупп-Дрюкен-Мюллер в районе Берлин-Темпельгофф.

03.04.45 г. — батальон был переброшен в район Дидерсдорф-Литцен.

06.04.45 г. — количество боеспособных танков: 27.

08.04.45 г. — ожидаем главного наступления советских войск, танки вкопаны.

10.04.45 г. — количество боеспособных танков: 28.

15.04.45 г. — количество боеспособных танков: 29. Сейчас батальон находится в районе Петерсхаген-Сиверсдорф. 2-я рота располагается в Долгелине [19] .

И все-таки новые германские соединения прибывали на фронт. Так в конце марта закончили формирование танковая дивизия «Мюнхеберг», панцергренадерская дивизия «Курмарк», 32-я гренадерская дивизия СС «30 января», 36-я гренадерская дивизия СС и некоторые другие соединения и части, которые приняли самое непосредственное участие в боях за столицу Третьего рейха…

 

Источники и литература

1. Журнал боевых действий войск 1-й гвардейской танковой армии в Великой Отечественной войне Советского Союза 1941–1945 (ЦАМО, ф. 299, оп. 20543сс, д. 7, лл. 1–255).

2. Описание разведотдела штаба 1-й гвардейской танковой армии боевых действий войск противника в Берлинской операции с 16 апреля по 2 мая 1945 года (ЦАМО, ф. 299, оп. 76782сс, д. 87, лл. 2–57).

3. История Второй мировой войны 1939–1945. М., Воениздат, 1979. 544 с.

4. Берлинская операция 1945 года. М., Военное издательство Военного министерства Союза ССР, 1950. 652 с.

5. Катуков М.Е. На острие главного удара. М., Воениздат, 1974. 429 с.

6. Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии 1933–1945. М., Воениздат, 1976, т. III. 415 с.

7. Типпельскирх К. История Второй мировой войны. Санкт-Петербург, 1994, т. 2. 304 с.

8. Уильямсон Г. СС — инструмент террора./Пер. с англ. А.В. Бушуева, И.С. Соколова. Смоленск, Русич, 1999.414 с.

9. Уорвол Н. Войска СС. Кровавый след. Ростов н/Д, Феникс, 2000. 350 с.

10. Bender R.J., Taylor Н.Р. Uniforms, organizations and history of the Waffen-SS. San Jose, R. James Bender Publishing, 1986, vol. 3. 176 р.

11. Mollo А. Uniformen der Waffen-SS. Friedberg, Podzun-Pallas-Verlag, 1993. 256 р.

12. Thomas L. Jentz. Panzertruppen 1943–1945. Schiffer Military History, 1996. 297 р.

13. Tiger II. Culver and Feist, 1996.319 р.

14. Kurowski Р. Sturmgeshuetz dor! (Assault Guns to the Front!). J.J. Fedorowicz Publishing, 1999. 282 р.

Состав танковых сил группы армий «Висла» на 15 марта 1945 года

Боевые действия по овладению г. Познань 8-й гвардейской армией с 26 января по 23 февраля 1945 года

Боевые действия группы армий «Висла» против советских войск с 4 февраля по 4 4 апреля 1945 года

 

Война проиграна

Именно так начиналась докладная записка рейхсминистра вооружений Шпеера фюреру Германии. Этот документ, основанный исключительно на анализе экономического положения и лишенный даже косвенной критики военного гения Гитлера, был сразу, без прочтения, положен в сейф. Германская политическая верхушка, сотворив за 13 лет своего правления бессчетное количество злодеяний, даже под влиянием объективных обстоятельств не могла вести переговоры о мире. Все надежды Гитлера и его окружения были связаны с затяжной обороной Берлина. Отсиживаясь внутри кольца обороны, они хотели дождаться обострения отношений западных держав с Советским Союзом и развала антигитлеровской коалиции. 6 апреля 1945 года было принято решение о том, что политическое и военное руководство рейха остается в Берлине. «Если и можно добиться успеха, если и имеется возможность сохранить лицо и выиграть время, то только здесь, — разъяснял Гитлер своим приближенным. — Наступит момент, когда другие так или иначе, просто из чувства самосохранения выступят против этого ставшего непомерным пролетарско-большевистского колосса и молоха… Пока я удерживаю столицу, у англичан и американцев растет надежда, что при определенных обстоятельствах все же можно будет совместно с нацистской Германией противостоять этой угрозе. И единственный подходящий для этого человек — это Я».

«Надо просто продержаться. На Востоке можно еще по крайней мере два месяца оказывать русским сопротивление, — разъяснял Гитлер приближенным 6 апреля. — За это время дело дойдет до разрыва коалиции между русскими и англосаксами. Кто из них раньше обратится ко мне, с тем я и заключу союз против другого». Конечно, последняя фраза была сказана лишь для красного словца. С этим руководством Германии никто из членов антигитлеровской коалиции заключать мир не собирался.

Но сумасшествие продолжалось. Гитлер повесил у себя в кабинете огромный портрет прусского короля Фридриха II кисти известного швейцарского художника А. Граффа, а Геббельс подарил ему книгу английского историка Карлейля о Семилетней войне. Излюбленной темой бесед в германском руководстве стало «чудесное завершение» Фридрихом Семилетней войны после того, как неожиданная смерть российской императрицы Елизаветы расстроила воевавшую против него коалицию.

Однако пропагандистский аппарат рейха продолжал готовить германский народ к тотальной войне. 4 апреля доктор Геббельс записал в дневнике:

«…Главная задача прессы и радио — разъяснить немецкому народу, что западный противник вынашивает те же гнусные замыслы уничтожения нации, что и восточный… Мы должны снова и снова указывать на то, что Черчилль, Рузвельт и Сталин безжалостно и не считаясь ни с чем осуществят свои смертоносные планы, стоит только немцам проявить слабость и подчиниться врагу…»

Вначале известный рейхсминистр пропаганды «разоблачил» план Моргентау, согласно которому «вся Германия будет превращена в огромное картофельное поле». Потом он объявил о намерениях союзников «в принудительном порядке отправлять молодежь призывного возраста в качестве рабочего скота в свои страны». Весной 1945 года сотни ежедневных газет и журналов начали публикацию материалов о Пунических войнах, проводя параллель между борьбой Рима и Карфагена за господство над античным миром и современными событиями в Европе. Приблизительно в это же время нацистские издания начали комментировать пространные меморандумы Гнейзенау и Шарнхорста 1808 года о подготовке народной войны против французских оккупантов.

Сообщение о смерти президента США Рузвельта — оно последовало 12 апреля 1945 года — немецкое руководство восприняло как полное подтверждение реальности своих внешнеполитических планов. Оно явно рассчитывало на то, что с уходом Рузвельта внутри правящих кругов США произойдет быстрая перестановка сил в пользу реакционных элементов и это откроет нацистской Германии путь к антисоветскому сговору с Вашингтоном и Лондоном. «Узнав о смерти Рузвельта, Геббельс пришел в экстаз. Он немедленно по личному проводу связался с Гитлером: „Мой фюрер! Я поздравляю Вас. Рузвельт умер. Расположение звезд говорит, что вторая половина апреля станет для нас поворотным пунктом. Сегодня пятница, 13 апреля. Это и есть поворотный пункт“» .

Гитлер немедленно сообщил по телефону эту новость Деницу, Гиммлеру и другим нацистским вожакам, находившимся вне Берлина.

Еще днем Геббельс посетил расположенный в окрестностях Берлина штаб командующего 9-й армией генерала Буссе, где разглагольствовал перед офицерами о том, что за свое стойкое поведение король Фридрих II был вознагражден смертью его врага — императрицы Елизаветы, а взошедший после нее на престол Петр III заключил с Пруссией союз. Один из офицеров осмелился спросить: на смерть какой же императрицы следует рассчитывать теперь? Геббельс промолчал. Однако вернувшись вечером в Берлин и получив сообщение о смерти Рузвельта, он немедленно бросился к телефону и позвонил в штаб Буссе: «Чудо свершилось. Императрица умерла!»

Последующие три дня в подземелье имперской рейхсканцелярии царило радостное оживление. «Шампанское льется рекой, — писал впоследствии очевидец событий, — газеты ликуют. Гитлер принимает со всех сторон бесконечные поздравления». На все лады варьировалась тема: смерть Рузвельта приведет к изменению позиции Запада в отношении нацистской Германии и лично Гитлера.

14 апреля фюрер обратился с воззванием к вермахту: «Солдаты Восточного фронта, если в ближайшие дни и часы каждый из вас выполнит свой долг перед Отечеством, мы остановим и разобьем азиатские орды у ворот Берлина. Мы предвидели этот удар и противопоставили ему фронт невиданной мощи… Берлин останется немецким, Вена будет немецкой…»

В имперской канцелярии с большим нетерпением ожидали первого официального выступления нового президента США Г. Трумэна, антисоветские взгляды которого были хорошо известны. Однако нацистскую верхушку ожидало горькое разочарование. Трумэн не мог не считаться с тем, что в обстановке победоносного завершения войны американский народ не позволил бы ему развязать опасный конфликт со своим боевым союзником — Советским Союзом.

«Даже если у Трумэна и было намерение, например, решительнее выступить против России, — делает небезынтересное признание американский историк Д. Толанд, — это было бы чрезвычайно трудно сделать — подавляющее большинство американского народа поддерживало рузвельтовскую политику дружбы с Россией». Сыграла свою роль и заинтересованность правительства США в дальнейшем сотрудничестве с СССР в войне против милитаристской Японии. Взвешивая все «за» и «против», президент США, несомненно, учитывал и рекомендации комитета начальников штабов США, в которых весьма трезво оценивалось новое соотношение сил в мире и, в частности, между США и Советским Союзом. «Успешное завершение войны против наших нынешних врагов, — говорилось в одной из них, — приведет к глубоким изменениям в соотношении военной мощи в мире, которые можно сравнить за последние 1500 лет только с падением Рима. Это имеет кардинальное значение для будущих международных политических соглашений и всех ведущих к ним переговоров. Первоклассными военными державами после поражения Японии останутся только США и Советский Союз. Это объясняется сочетанием таких факторов, как их географическое положение, размеры и громадный военный потенциал. Хотя США могут направить свою военную мощь во многие отдаленные районы мира, тем не менее относительная мощь и географическое положение этих двух держав не позволяют одной из них нанести поражение другой, даже в союзе с Британской империей».

В послании, направленном конгрессу США 16 апреля 1945 года, Г. Трумэн был вынужден заявить: «Ничто не может помешать нашей решимости наказать военных преступников, даже если бы нам для этого пришлось идти на край света».

Таким образом, внешнеполитический курс США, по крайней мере до завершения Второй мировой войны, остался без изменений. Однако немецкое руководство осознало этот факт слишком поздно и работало скорее по инерции. В ожидании политических перемен в обстановке все более нарастающего германского кризиса командование продолжало совершенствовать оборонительные позиции на берлинском направлении.

Германское командование еще в январе 1945 года, как только советскими войсками был прорван вислинский оборонительный рубеж немцев, спешно приступило к строительству оборонительных рубежей на территории самой Германии. С особой интенсивностью оборонительные работы развернулись в феврале в связи с выходом войск 1-го Белорусского фронта на реку Одер и войск 1-го Украинского фронта на реку Нейсе, когда под непосредственную угрозу были поставлены центральные районы и сама столица нацистской Германии — Берлин.

На работы было мобилизовано немецкое население и привлечено большое количество военнопленных и иностранных рабочих.

Особое внимание немецкое командование уделило созданию прочной обороны по западному берегу рек Одер и Нейсе для надежного прикрытия берлинского направления. Противнику удалось создать здесь достаточно сильную в инженерном отношении и глубоко эшелонированную оборону. Одерско-Нейсенский оборонительный рубеж состоял из трех полос: первой (главной), второй и третьей (тыловой). На самых ответственных направлениях между этими полосами имелись еще промежуточные и отсечные позиции. Общая глубина Одерско-Нейсенского оборонительного рубежа достигала 20–40 км.

Главная полоса немецкой обороны, проходившая по западному берегу рек Одер и Нейсе, за исключением районов Франкфурта-на-Одере, Губена, Форста и Мускау, где противник продолжал удерживать небольшие плацдармы на восточном берегу, состояла из двух-трех позиций. Каждая позиция имела одну-две сплошные линии траншей. Общая глубина главной полосы обороны достигала 5–10 км. Все населенные пункты в этой полосе были превращены в сильные опорные пункты. Густая сеть траншей, большое количество опорных пунктов и сильных узлов сопротивления явились серьезным препятствием для наступавших войск Красной армии. Кроме того, используя шлюзование реки Одер и многочисленные каналы, германское командование подготовило ряд районов к затоплению.

Инженерная подготовка главной полосы обороны была неоднородной. Наиболее сильно противником были подготовлены участки от Штеттина до Шведта — перед 2-м Белорусским фронтом, от устья реки Альте Одер до Франкфурта-на-Одере — перед 1-м Белорусским фронтом, и от Губена до Прибуса-на-Одере — перед 1-м Украинским фронтом.

Участок обороны от Штеттина до Шведта являлся самым труднопреодолимым. Здесь, как указывалось ранее, русло реки Одер имеет два рукава, образующих две самостоятельные реки: Ост (восточный) Одер и Вест (западный) Одер. Главная полоса обороны немцев проходила непосредственно по западному берегу реки Вест Одер. Через каждые 10–15 м по берегу реки были отрыты ячейки для стрелков и пулеметчиков, связанные с траншеей ходами сообщения. Все мосты через Ост и Вест Одер, а также через каналы, немцы взорвали. Междуречье должно было преградить путь к переднему краю. На восточном берегу Вест Одера противник создал предмостные укрепления, состоявшие из приспособленных к обороне зданий, расположенных вдоль дамб; дороги, проходящие по пойме реки Одер, завалил деревьями и минировал. Вся пойма реки и междуречье были залиты водой и находились под огнем противника. Наступление войск 2-го Белорусского фронта должно было развертываться с форсированием рек Ост и Вест Одер.

Особенно много внимания и средств противник уделил укреплению главной полосы обороны на участке Альте Одер, Франкфурт-на-Одере, то есть против кюстринского плацдарма 1-го Белорусского фронта.

На этом участке главная полоса обороны состояла из трех-четырех траншей полного профиля с густой сетью ходов сообщения. Весь передний край был прикрыт проволочными заграждениями типа спирали Бруно и малозаметными препятствиями.

Главная полоса обороны на участке от Франкфурта-на-Одере до Губена, проходившая по лесисто-озерным районам, состояла только из одной-трех линий отдельных траншей, так как на этом направлении местность не допускала действия крупных сил, тем более танковых.

Главная полоса обороны на участке от Губена до Прибуса состояла из двух-трех линий траншей полного профиля, соединенных между собой широкой сетью ходов сообщения. Было подготовлено большое количество стрелковых ячеек и площадок для пулеметов.

Стрелковые ячейки были отрыты, как правило, через каждые 10–15 м, пулеметные площадки — через 40–60 м, при этом при каждой пулеметной площадке имелась землянка с перекрытием для защиты от 82-мм мин.

Передний край главной полосы немецкой обороны на этом участке проходил по западному берегу реки Нейсе, за исключением районов Губена, Форста и Мускау, где противник имел предмостные укрепления на восточном берегу реки.

На всем протяжении от Губена до Прибуса передний край вражеской обороны был прикрыт полосой заграждений: минными полями и проволочными препятствиями в виде немецкого забора и спирали Бруно.

Города Губен, Форст и Мускау, входившие в систему главной полосы обороны, были превращены в сильные узлы сопротивления. Подступы к этим городам прикрывались четырьмя-пятью линиями траншей. В городах все здания противник приспособил к обороне.

Населенные пункты в глубине обороны тоже использовались как опорные пункты. Все улицы перекрыли баррикадами толщиной до 2–3 м, состоявшими из двойного бревенчатого забора, засыпанного землей и камнем.

Дороги, проходившие по лесам, были перекрыты завалами, местами перекопаны и заминированы.

При строительстве главной полосы обороны немецкое командование особое внимание уделило вопросам противотанковой обороны, стремясь сделать ее танконедоступной. С этой целью передний край главной полосы выбирался по возможности по танконедоступному рубежу с использованием для этого в первую очередь рек Одер и Нейсе. Перед первой траншеей и в глубине обороны были установлены в большом количестве минные поля. Средняя плотность минирования на важнейших направлениях достигала 2000 мин на 1 км фронта. Впереди первой траншеи, у узлов дорог, по их обочинам было отрыто много ячеек для солдат, вооруженных фаустпатронами («фаустников»), на которых немецкое командование в этой операции возлагало большие надежды.

Из крупных узлов обороны, входивших в главную полосу, следует отметить: Штеттин, Гартц, Франкфурт-на-Одере, Губен, Форст и Мускау, которые во взаимосвязи с другими опорными пунктами служили остовом этой полосы.

Среди перечисленных узлов особо выделялся Франкфурт-на-Одере. Выгодно расположенный на западном берегу реки Одер, он являлся самым сильным узлом сопротивления в системе главной полосы немецкой обороны.

Особое внимание немцы уделили обороне города с востока и юга. В районе Франкфурта-на-Одере в русло реки Одер глубоко вклинивается полуостров Губенер Форштадт, прикрывающий город с востока. Полуостров был сильно укреплен. Вдоль дамбы по его западному берегу проходила сплошная траншея с выносными ячейками для пулеметов. Мост, соединявший северную часть полуострова с набережной города, был подготовлен к взрыву, а на восточном въезде на мост заложены управляемые фугасы.

На западном берегу реки Одер передний край обороны противника проходил по набережной. Здесь были отрыты траншеи и ходы сообщения глубиной до 1,1 м. Между ходами сообщения имелись отдельные, хорошо замаскированные окопы, связанные с подвальными помещениями домов, выходивших на набережную. В верхних этажах заводских построек, выходивших на набережную, были установлены пулеметы, под огнем которых находились как река Одер, так и ее восточный берег.

Большинство зданий, выходивших фасадами на набережную севернее Губенер Форштадт, было приспособлено к длительной обороне. Оконные и дверные проемы нижних этажей были заделаны кирпичом с оставлением амбразур для ведения из них пулеметного и автоматного огня. Улицы и переулки, выходящие на набережную, были перекопаны рвами и перегорожены баррикадами, для устройства которых использовались грузовые машины и трамваи, наполненные булыжником.

Севернее моста через реку Одер, соединявшего город с пригородом Форштадт, были оборудованы заборы, состоявшие из двух рядов бревен диаметром 23–25 см, врытых в землю и скрепленных между собой скобами. Внутри такой забор заполнялся булыжником и землей. Высота заборов достигала 4 м при толщине 2,5–3 м.

В районе Лебузер Форштадт траншеи разветвлялись. Одна из них шла на северо-запад, а вторая на север, соединяя укрепления центральной части Франкфурта-на-Одере с опорным пунктом противника в районе Нойе Вельт.

В северной и северо-западной частях Франкфурта-на-Одере местность имеет наиболее возвышенный характер. Здесь на высотах по окраинам пригородов Нойе Вельт и Шляхтхоф находился опорный пункт противника. Перед траншеями на восточных скатах высот были установлены небольшие проволочные заграждения (рогатки, малозаметные препятствия). В Нойе Вельт в качестве ДОТов использовались посаженные на бревенчатые срубы башни танков. Западнее Нойе Вельт, в садах западнее разъезда Фатерлянд, находились огневые позиции тяжелой артиллерии немцев.

Высоты в районе Нойе Вельт господствовали над всей поймой реки Одер, что в значительной степени облегчало противнику организацию наблюдения и корректирования артиллерийско-минометного огня.

На западной окраине города немцы также создали разветвленную систему траншей и ходов сообщения. В траншеях были подготовлены подбрустверные укрытия с перекрытием. Имелись три ДОТа, простреливавшие подступы к городу.

На юго-западной окраине города в районе фольварка Нунен размещались огневые позиции немецкой артиллерии. От восточной окраины Маркендорф (северный) до северного берега озера Фаулерзее тянулись сплошные минные поля. Впереди траншей, огибающих Франкфуртер-Хеэ с юга, шла развитая система проволочных заграждений (большей частью спирали Бруно и малозаметные препятствия).

Южная часть города была также сильно укреплена. Здесь проходили две, а местами три и четыре линии сплошных траншей полного профиля с широкой сетью ходов сообщения.

Вдоль железнодорожной линии Франкфурт-на-Одере — Реппен, за насыпью, противник построил траншею с открытыми пулеметными площадками, фронтом на юг. Отсюда боевое охранение немцев могло простреливать весь болотистый берег реки Одер и лес южнее Франкфурта-на-Одере.

Южные подступы к Франкфурту-на-Одере прикрывал опорный пункт в районе Цшецшнов. Подвалы домов на южной окраине Цшецшнова, перед которыми проходила третья траншея, имели деревоземляное усиление. Оконные и дверные проемы этих домов были заложены кирпичом. Южнее Цшецшнова, по южной опушке сада, проходила вторая траншея, а по северным скатам высоты 72,0 — первая траншея.

Все дороги, ведущие к Франкфурту-на-Одере с юга, были заминированы.

Для обороны франкфуртского узла немцы использовали части Франкфуртского крепостного управления.

Передний край второй полосы обороны противника проходил по западному берегу реки Рандов, Ангермюнде, Бад Фрайенвальде, Врицен, Зеелов, Мюлльрозе, Катлов, Деберн, Вейсвассер, Герлиц. Находясь от переднего края главной полосы обороны на удалении 10–20 км, она состояла из одной-трех линий траншей и большого числа опорных пунктов. Глубина полосы колебалась от 1 до 5 км. Ее передний край проходил по выгодным естественным рубежам — рекам, каналам, озерам и господствующим высотам.

Инженерная подготовка второй полосы также не была одинаковой. Наиболее сильно в инженерном отношении был подготовлен участок от канала Финов до канала Одер-Шпрее, то есть перед кюстринским плацдармом войск 1-го Белорусского фронта.

Здесь вторая полоса обороны имела две-три линии сплошных траншей. Все населенные пункты и даже отдельные фольварки противник превратил в сильные опорные пункты и подготовил к круговой обороне. Каждый из них был опоясан круговой траншеей и проволочными препятствиями, а между собой они соединялись ходами сообщения. Вторая полоса обороны на этом участке проходила по Зееловским высотам. Эти высоты и город Зеелов являлись одним из наиболее мощных узлов сопротивления немцев на восточных подступах к Берлину.

Зееловские высоты представляют собой высокий берег старого русла реки Одер и тянутся по линии Вербиг (3 км севернее Зеелова), Зеелов, Мальнов (4 км северо-западнее Лебус), возвышаясь над долиной Одера на 40 м. Высота берега в районе Зеелова достигает 50 м. Крутизна берега в этом месте равна 30–40°; местами склоны обрывисты и изрезаны лощинами и оврагами.

Город Зеелов расположен в центральной части высот — на наиболее возвышенном участке. Шоссе Кюстрин — Берлин, проходящее через Зеелов, при въезде в город образует крутой подъем и на восточных подступах к городу проходит через дефиле — глубокую и узкую железнодорожную выемку.

Преимущества в использовании местности были на стороне противника. Выгодные для обороны высоты в районе Зеелова командовали почти над всей поймой реки Одер. С Зееловских высот противник мог просматривать и корректировать огонь своей артиллерии и минометов далеко в глубь обороны советских войск, и радиус обзора практически ограничивался лишь степенью мощности оптических приборов для наблюдения.

В то же время для наступавших войск наблюдение за расположением противника и его огневых средств на скатах Зееловских высот чрезвычайно затруднялось в связи с наличием густой зелени рощ и садов восточнее Зеелова. Преодолевать крутые скаты Зееловских высот наши танки и самоходные установки могли только по дорогам, где угол подъема допускал продвижение колесного и гусеничного транспорта. Но эти дороги были минированы и находились под огнем всех видов оружия, заранее подготовленных противником.

По восточным скатам Зееловских высот проходил передний край второй полосы обороны немцев. Скаты этих высот были сильно укреплены. Немцы отрыли здесь траншеи полного профиля и оборудовали большое количество ДЗОТов и открытых пулеметных площадок. Подступы к городу 3еелову с севера, востока и юга находились под многослойным пулеметным огнем. Шоссе Кюстрин — Берлин, а также дороги Вербиг — Зеелов и Ной Тухебанд (6 км восточнее Зеелова), Фридерсдорф (3 км южнее Зеелова) были минированы, а в районах Мол (1 км северо-восточнее Зеелова) и Вейнберг (1,5 км юго-восточнее Зеелова) были установлены противотанковые минные поля. Подступы к переднему краю обороны прикрывались также проволочными заграждениями в 2–3 ряда кольев.

В опорном пункте Зеелов немцы сосредоточили большое количество орудий и минометов. Противотанковые и зенитные орудия (последние использовались так же, как противотанковые) были расположены в районе железнодорожной платформы северо-восточнее Зеелова и у въезда в город на шоссе Кюстрин — Берлин. Вместе с опорными пунктами Ной Вербиг (2 км северо-восточнее Зеелова), Фридерсдорф и высота 53,2 (4 км юго-восточнее Зеелова), с которыми опорный пункт Зеелов находился в огневой связи, весь район Зеелова представлял собой мощный узел сопротивления.

Зееловские высоты и расположенные в их районе населенные пункты были подготовлены к особо упорной обороне и рассматривались немцами как тактический «ключ» всей системы их обороны на собственно берлинском направлении.

Участок второй полосы обороны («Матильда») от Катлова до Вейсвассера перед 1-м Украинским фронтом состоял из одной траншеи и большого числа подготовленных к круговой обороне населенных пунктов. Кроме того, противником здесь широко были использованы лесные завалы.

На участке от Мюлльрозе до Катлова вторая полоса обороны немцев проходила по лесисто-озерному району и состояла только из отдельных опорных пунктов и прерывчатой траншеи.

Проволочные заграждения и минные поля встречались только на узких дорогах и у опорных пунктов. На всех дорогах было построено большое количество баррикад с выдвижными воротами для прикрытия проездной части. Вдоль дорог для борьбы с нашими танками были оборудованы огневые позиции для артиллерии и окопы для «фаустников».

Третья (тыловая) полоса обороны тянулась с севера на юг от Торгелов через Эберсвальде, Мюнхеберг, Фюрстенвальде, далее по западному берегу реки Шпрее до озера в 20 км южнее Беесков через Феров по западному берегу реки Шпрее до Угиста и далее на Нехерн. Эта полоса находилась на удалении 20–40 км от переднего края главной полосы. На такое же расстояние она была удалена и от Берлина к состояла из ряда сильно укрепленных населенных пунктов, превращенных в узлы сопротивления. Важнейшие из них — Торгелов, Пазевальк, Пренцлау, Эберсвальде, Штернебек, Мюнхеберг, Фюрстенвальде, Беесков, Коттбус и Шпремберг. Эти населенные пункты были окольцованы полностью оборудованными траншеями, соединенными ходами сообщения, и связаны между собой одной-двумя траншеями, оборудованными стрелковыми ячейками, пулеметными площадками и подбрустверными блиндажами. На отдельных направлениях были отрыты противотанковые рвы.

Наиболее полно в инженерном отношении была оборудована эта полоса на участке от Эберсвальде до Фюрстенвальде и от Коттбуса до Шпремберга.

Так, например, Коттбус имел два оборонительных обвода с развитой сетью траншей и ходов сообщения. На важнейших направлениях прямо в траншеях были установлены стационарные 75-мм пушки и переносные стальные огневые точки типа «Краб». Траншеи были прикрыты проволочными и противотанковыми препятствиями, проходившими в 10–15 м впереди траншей.

Все здания в городе немцы приспособили для ведения огня, а подвалы — для укрытия живой силы. Улицы перекрыли баррикадами, построенными из камня и железного лома.

Таким же образом была оборудована и приспособлена к обороне большая часть остальных городов, перечисленных выше.

Оборона этой полосы была возложена на саперные части, батальоны фольксштурма и части молодежной организации «Гитлерюгенд».

Кроме этих трех основных оборонительных полос на особо ответственных направлениях немцы создали промежуточные позиции.

В полосе 2-го Белорусского фронта была оборудована одна промежуточная позиция, проходившая в 10 км к западу от Штеттина и упиравшаяся своими флангами в главную полосу обороны.

В полосе 1-го Белорусского фронта были оборудованы две такие позиции. Первая проходила по линии Платков, западный берег канала Флисс, Бризен и была удалена от второй полосы обороны на 6–10 км. Вторая позиция проходила по линии Врицен, Требнитц, Штайнхефель с ответвлением на Райхенберг и была удалена от второй полосы обороны на 5–15 км.

Обе эти промежуточные позиции своими левыми флангами упирались во вторую полосу обороны, а правыми — в третью (тыловую). В инженерном отношении они были подготовлены слабо и имели одну-две прерывающиеся траншеи. Такого же типа промежуточная позиция у противника была на коттбусском направлении на участке Хайнерсбрюк, Мадлов между второй и третьей полосами обороны.

Одновременно с сооружением Одерско-Нейсенского оборонительного рубежа немецкое командование уже в январе спешно приступило к строительству Берлинского оборонительного района. Этот район состоял из трех кольцевых оборонительных обводов и самого города, подготовленного к упорной обороне.

Берлин со всех сторон окружен реками, каналами, озерами и лесами, что превращало город в естественную гигантскую крепость. Кроме того, реки и каналы делили на несколько частей и сам город, что облегчало немцам организацию упорной обороны отдельных районов Берлина. Следует отметить, что Берлин был расположен на площади 82 000 гектаров, и к началу наступления советских войск в нем оставалось свыше 3 миллионов жителей. Для оборонительных работ были привлечены саперные части, батальоны фольксштурма, гражданское население Берлина из ближайших районов, а также военнопленные.

К началу советского наступления Берлинский укрепленный район состоял из внешнего, внутреннего и городского оборонительных обводов.

Для удобства выполнения оборонительных работ, а главное, для удобства руководства боем, весь оборонительный район Берлина был разделен на восемь секторов. Кроме того, в центре города был оборудован сектор (№ 9), от которого радиально расходились восемь оборонительных секторов: два восточных (1-й и 2-й), два южных (3-й и 4-й), два западных (5-й и 6-й) и два северных (7-й и 8-й).

Каждый сектор в свою очередь делился на 3–4 подсектора.

Внешний оборонительный обвод находился на удалении 25–40 км от центра города и проходил по линии Бизенталь, Хекельберг, озеро Штиниц-зее, озеро Зедди-зее, Миттенвальде, Рангсдорф, Тиров, озеро Швилов-зее, Бризеланг, Вельтен, Биркенвердер, Ланке. Этот обвод проходил в основном по озерам, каналам и рекам, имея в качестве своей основы крупные населенные пункты, превращенные в узлы сопротивления.

Немецкое командование в своих документах называло этот обвод «внешним заградительным обводом».

По замыслу германского командования, немецкие войска, занимавшие этот рубеж, должны были расстроить наши наступавшие части и нанести им максимальные потери. В приказе по обороне Берлина указывалось: «В боях на внешнем оборонительном обводе необходимо умело использовать все построенные заграждения и опорные пункты, дабы парализовать силу неприятельского наступления, расколоть его силы и, нанеся врагу как можно больше потерь, приостановить его наступление.

К главной линии обороны (внутреннему обводу) противник должен подойти сильно ослабленным в численном и в материальном отношении».

К началу наступления Красной армии фортификационные работы на внешнем обводе не были полностью закончены. Траншеи полного профиля были отрыты только на важнейших направлениях и в опорных пунктах. Заблаговременного минирования почти не было. Дороги и особенно улицы городов были перекрыты большим количеством баррикад. У внешнего оборонительного обвода в районе Цоссена (в Штамлагер — 2,5 км южнее Цоссена) находился основной командный пункт германского Генерального штаба.

Этот командный пункт по своему устройству и вместимости был одним из лучших командных пунктов германской армии. Постройка его была начата немецким правительством еще в 1936–1937 годах и закончена в 1939 году. Строительство шло непрерывно днем и ночью. Работы велись в строжайшем секрете. Окрестное население знало лишь о том, что в районе Цоссена строится большой учебный лагерь. Инженеры вели работы по чертежам отдельных объектов строительства. Общий же план командного пункта был известен только ограниченному кругу особо доверенных лиц.

В 1940 году в Цоссене помещалась главная квартира Генерального штаба сухопутных сил (ОКХ), где проходил ряд важных совещаний и военные игры. Так, здесь были проведены две военные игры генералов и офицеров Генерального штаба для проработки плана «Барбаросса». В результате этих игр план «Барбаросса» был уточнен и на основе его были разработаны директивы по стратегическому развертыванию германской армии против СССР. Здесь же начальник генерального штаба сухопутных сил Германии генерал-полковник Гальдер в декабре 1940 года вел секретные предварительные переговоры с начальником штаба финской армии генералом Хейнриксом о предстоящей войне с СССР и о возможности взаимодействия немецких войск в Норвегии с финской армией.

Командный пункт занимал участок местности площадью до 200 гектаров и имел 156 отдельных строений, насчитывавших в общей сложности более 3100 комнат. Общий вид всей территории командного пункта напоминал собой учебный лагерь; отдельные его участки были похожи на обычные дачные поселки, расположенные в окрестностях Берлина.

Вся территория командного пункта была ограждена колючей проволокой. Главный въезд на командный пункт находился на его западной окраине — на углу Людендорфер-штрассе и Рейхс-штрассе. Улицей Людендорфер-штрассе, идущей с запада на северо-восток, территория командного пункта была разделена на две почти равные части — северо-западную и юго-восточную.

Территория, прилегающая к Людендорфер-штрассе, Фритч-штрассе и Рейхс-штрассе, была густо застроена стандартными одноэтажными и двухэтажными жилыми зданиями, в которых размещался офицерский состав, подразделения охраны, кухни, гаражи, мастерские. В промежутках между этими домами были сооружены надземные железобетонные конусообразные бомбо-газоубежища, напоминавшие по внешнему виду сигары. Всего на этом участке насчитывалось 12 таких убежищ, каждое вместимостью 350 человек. Каждое такое убежище состояло из семи этажей. Высота убежищ достигала 18 м, диаметр (у основания) 10 м. Толщина железобетона у основания была до 2 м, в средней части 1,2 м и в верхней части 0,6 м.

Шмайзер-штрассе вела от Гинденбург-платц на север к «Майбах-1» — участку территории командного пункта, занятого собственно командным пунктом Генштаба. Внутри «Майбах-1» бетонная дорога образовывала большое кольцо, вокруг которого симметрично располагались 12 одинаковых зданий, условно занумерованных «А-1», «А-2» и т. д. Каждое здание представляло собой надземную двухэтажную постройку с высоко поднятой кровлей, типичной для немецких деревень, и подземное сооружение в два этажа. Надземные стены здания тонкие — до 0,5 м. Однако внутри части помещений имелись еще железобетонные стены толщиной до 1–1,5 м. Перекрытия между этажами были также железобетонные. Входные двери зданий имели броню толщиной до 30 мм и закрывались герметически. В надземной части зданий находились рабочие комнаты офицеров Генштаба и персонал охраны. В подземной части находились рабочие комнаты, а также комнаты для отдыха. В самом нижнем этаже зданий помещались фильтро-вентиляционные установки.

Под кольцеобразной дорогой площади на глубине 6–8 м проходил подземный кольцевой ход, соединявший все 12 зданий «Майбах-1» через отдельные подземные коридоры, ответвлявшиеся от кольцевого хода и подходившие к специальным выходам второго подземного этажа каждого здания. В качестве одного из средств связи имелась подземная пневматическая почта.

Между домами «А-3» и «А-4» от подземного кольцевого хода в северном направлении шел осевой подземный ход. Вдоль всей его правой стены были установлены железные кронштейны, на которых укладывались телеграфные кабели, связывавшие командный пункт не только со всей Германией, но и со всеми странами Европы и африканскими колониями, оккупированными немцами в 1941–1943 годах.

От осевого хода шел боковой ход, выводивший на Шмайзер-штрассе в подземную часть здания, расположенного вне ограды «Майбах-1», в так называемый «зеленый дом», в котором находилось машинное отделение и подземные склады горюче-смазочных материалов.

Далее осевой ход постепенно опускался на уровень второго, третьего и четвертого подземных этажей и шел в расположение узла связи. По обеим сторонам осевого хода имелись многочисленные помещения, где были расположены аппаратные узла связи, радиостанции, усилительные подстанции, а также рабочие комнаты.

В центральной части узла связи от осевого хода ответвлялся подземный ход, приводивший в небольшой поселок у северной окраины — Штамлагер. Этот подземный ход выводил прямо в подвал одного из жилых домов стандартного типа, ничем по внешнему виду не отличавшегося от других зданий поселка. Этот дом служил своеобразной маской выхода из подземного хода на улицу. Входом через этот дом пользовались лишь члены германского руководства, когда желали скрыть свое прибытие на командный пункт.

Северо-восточнее здания «А-6» от наземной кольцевой дороги ответвлялась дорога на Актенбург-штрассе. От перекрестка на этой улице на запад шла бетонированная дорога с крутым уклоном к небольшому зданию, в котором был устроен грузовой подъемник. Последний мог поднимать одновременно две легковые машины или до 10 тонн груза. Ствол шахты грузоподъемника уходил в землю на глубину шести подземных этажей. В подземных этажах, устроенных вокруг этой шахты, были расположены столовые, кинозал, библиотека, амбулатория, комнаты для отдыха и т. д. На пятом этаже помещался гараж для автомашин.

Юго-восточный участок территории командного пункта — «Майбах-2» ограничивался Рейхс-штрассе, Людендорфер-штрассе и Панцер-штрассе.

«Майбах-2» был построен по тому же плану, как и «Майбах-1», с той только разницей, что в «Майбахе-2» имелось не 12, а 11 зданий. В них размещалась охрана командного пункта. В подземных этажах, кроме того, имелось большое количество рабочих комнат и комнат отдыха. Узла связи и пункта обслуживания «Майбах-2» не имел.

Внутренний оборонительный обвод («зеленая линия») проходил по окраинам берлинских пригородов — по линии Мальхов, Марцан, Дальвиц, Кепеник, Рудов, канал Тельтов, Кладов, Фалькенхаген, Тегель, Розенталь. Этот обвод готовился немецким командованием как главная оборонительная полоса Берлинского укрепленного района. В борьбе на нем оно рассчитывало ввести в бой основные силы берлинского гарнизона и любой ценой удержать этот рубеж. В приказе по обороне Берлина указывалось, что если даже русским танкам и пехоте и удастся прорваться через внутренний обвод, все должны оставаться на своих местах и продолжать борьбу, пока контратаками резервов вновь не будет восстановлено положение.

Обвод состоял из трех-пяти линий траншей общей глубиной до 6 км. Оборонительные работы на нем к началу наступления Красной армии тоже не были закончены.

Городской обвод проходил по линии кольцевой железной дороги, имея впереди себя сравнительно небольшие дома, а также свободные и малозастроенные площади.

На всех улицах, ведущих к центру города, были возведены баррикады. На перекрестках улиц, площадях были оборудованы огневые позиции для артиллерии и минометов. На этом обводе немцы рассчитывали, как указывалось в приказе на оборону имперской столицы, «бороться за каждую улицу, за каждый дом, за каждую развалину, за каждый метр земли, широко используя при этом подземные коммуникации города (метро общей протяженностью 80 км, канализационную систему)».

Особое место в обороне Берлина занимал центральный девятый сектор, который являлся связующим основанием для всех остальных восьми оборонительных секторов. В этом секторе размещались центральные государственные и политические учреждения, театры и другие крупные здания, в том числе рейхстаг и имперская канцелярия, где в период штурма Берлина в глубоком подземелье находились Гитлер и Геббельс.

Передний край этого сектора проходил на севере по реке Шпрее, на востоке по Линден-штрассе, на юге по Ландвер-каналу и на западе по Хофегер-аллее. По периметру сектора имелось 42 моста, подготовленных к взрыву, 34 из которых в ходе боев были взорваны. Западная часть сектора включала центральный парк города — Тиргартен.

Оборона его противником готовилась особенно тщательно. В каждом квартале было оборудовано по несколько укрепленных позиций. Все позиции между собой были соединены ходами сообщения. Глубокие подвалы и специально построенные бомбоубежища использовались для укрытия войск. Разветвленная сеть метро в этом районе давала немецкому командованию широкие возможности скрытого маневра резервами.

Одерско-Нейсенский оборонительный рубеж, состоявший из трех основных полос общей глубиной 20–40 км, являлся безусловно серьезным препятствием для наступавших войск 2-го и 1-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов.

Строя этот оборонительный рубеж, немецкое командование основной целью поставило широко использовать для обороны выгодную местность. Все оборонительные позиции, как правило, проходили по рекам, каналам, озерам, господствующим гребням и лесным массивам, являвшимся естественными препятствиями как для танков, так и для пехоты.

Наличие в полосе между реками Одер, Нейсе и Берлином большого числа крупных населенных пунктов, заводов, отдельных фольварков с каменными постройками дало возможность противнику быстро оборудовать много сильных узлов сопротивления и опорных пунктов, которые явились основой оборонительных полос.

Главное внимание немецкого командования при организации обороны было направлено на прикрытие Берлина непосредственно с востока от возможного и наиболее опасного удара войск 1-го Белорусского фронта с кюстринского плацдарма. На этом направлении к началу нашего наступления была создана глубоко эшелонированная оборона. Общая глубина полосы, подготовленной к обороне, включая Берлинский укрепленный район, достигала 100 км.

Оборона противника в полосе наступления 2-го Белорусского фронта была эшелонирована на глубину до 40 км. Трудность преодоления ее усугублялась наличием крупной водной преграды — реки Одер, разветвлявшейся на два рукава с залитым водою междуречьем.

Неприятельская оборона в полосе наступления 1-го Украинского фронта была эшелонирована на глубину до 30 км. Преодоление ее было связано с необходимостью форсирования двух значительных рек — Нейсе и Шпрее. При наступлении войск 1-го Украинского фронта на Берлин с юга они были вынуждены также преодолевать оборонительные обводы берлинского укрепленного района.

Реорганизация войск

После боев в Восточной Померании, на реке Одер и в Силезии немецкое командование спешно приступило к всесторонней подготовке к решающим боям на берлинском направлении.

Захваченный в плен нашими войсками бывший командир 5-го горнострелкового корпуса СС генерал войск СС Еккель показал: «Немецкому командованию было ясно, что после короткой передышки, во время которой будут подброшены новые армии, разгорятся новые ожесточенные бои за Берлин, которые решат исход войны. Поэтому немецкие военные власти сделали все возможное, чтобы во время этих боев оказать должное сопротивление русским войскам. Предполагали, что эти решительные бои начнутся в первой половине апреля».

В первую очередь германское командование решило быстро создать необходимые резервы. С этой целью в конце марта и в течение первой декады апреля оно вывело из первой линии обороны почти все танковые и панцергренадерские дивизии. В полосе 1-го Белорусского фронта из первой боевой линии были выведены 25-я панцергренадерская дивизия, панцергренадерская дивизия «Курмарк» и в полосе 1-го Украинского — танковые дивизии «Охрана фюрера», «Герман Геринг», 16, 17-я и 21-я танковые дивизии.

Дивизии, выведенные во второй эшелон, спешно пополнялись людским составом и материальной частью. Так, например, численный состав 21-й танковой дивизии к середине апреля был доведен до 11 000 человек.

Создание боевых резервов шло и за счет восстановления ранее разбитых в боях частей и соединений. К примеру, в полосе 1-го Украинского фронта 168, 545, 269-я и 45-я дивизионные боевые группы были вновь превращены в дивизии. А на базе 1244-го пехотного полка и 687-й саперной бригады была сформирована 615-я пехотная дивизия особого назначения.

Отдельные части и соединения, сильно обескровленные в предыдущих боях, расформировывались, и их личный состав направлялся на пополнение других частей. Так, были расформированы дивизия особого назначения «Маттершток» и 408-я пехотная дивизия 4-й танковой армии.

Новые пехотные народно-гренадерские дивизии, которые формировались в 1945 году, имели незначительное количество тяжелого оружия и следующую типовую организационную структуру:

— штаб дивизии;

— три пехотных полка трехбатальонного состава. В каждом батальоне было по 3–4 роты. На вооружении каждой роты находилось 6 ручных пулеметов и не имелось станковых пулеметов или какого-либо тяжелого пехотного оружия;

— моторизованный фузилерный батальон, состоящий из одной моторизованной роты тяжелого оружия (четыре станковых пулемета и два легких пехотных орудия), 2-й и 3-й рот (самокатных), имевших на вооружении только стрелковое оружие (без пулеметов), 4-й роты (кавалерийской). На вооружении — 9 ручных (единых) пулеметов;

— один артиллерийский полк смешанного состава с различным числом орудий;

— один зенитно-артиллерийский дивизион, имевший на вооружении 6 зенитных пушек калибра 88 мм, 2 зенитных пушки калибра 20 мм, одну зенитную пушку калибра 37 мм и одну счетверенную зенитно-артиллерийскую установку калибра 20 мм;

— один саперный батальон, имевший на вооружении только стрелковое оружие;

— один батальон связи.

В связи с глубоким отходом высвободилось большое количество учреждений и служб, находившихся в тыловых оперативных районах. Большинство из них было расформировано. Остальные реорганизовали в дивизионные штабы особого назначения. Так, еще между октябрем 1944 года и январем 1945 года возникло 15 таких дивизионных штабов, которые получили номера с 601-го до 610-го и с 613-го до 617-го. Большая часть этих дивизионных штабов особого назначения, созданных на базе главных полевых комендатур, военных школ, штабов расформированных дивизий и т. п., действовала на Востоке.

28 марта был издан приказ, смысл которого для немецкого народа выражался одной фразой: «Все силы родины — фронту». В соответствии с этим приказом все соединения и части, находившиеся в процессе формирования или же пополнения, должны были быть использованы в бою в том состоянии, в котором они находились к данному моменту. Кроме того, все отдельные укомплектованные части армии резерва подлежали сведению в соединения для использования в боях. Сверх этого предписывалось передать действующей армии на Востоке 96 тысяч запасников.

С небывалым размахом шел процесс организации всегерманского ополчения — фольксштурма. В 1945 году в рамках Армии резерва формировались части армии «Гнейзенау». На берлинском направлении предполагалось использовать до 200 батальонов фольксштурма (24 тысячи человек), которые использовались как в самостоятельных частях, так и действовали в составе 303, 309, 324, 325, 328-й дивизий, дивизии и некоторых народно-гренадерских дивизий. 16 гренадерских полков «молодой смены фюрера» с номерами 1233–1242, 1246–1250, 1256, сформированных из числа курсантов офицерских школ, и гренадерский полк СС «Беккер», впоследствии организационно подчиненный 32-й панцергренадерской дивизии СС «30 января», также имели в своем составе батальоны ополченцев.

В дополнение к этим формированиям в составе вермахта для защиты оборонительных сооружений на Восточном фронте были сформированы крепостные части с номерами, начинающимися на 3000, состоящие из рот фольксштурма под командованием армейских офицеров. Было создано 11 пулеметных батальонов в составе четырех рот каждый, два пехотных батальона (3460, 3470), три трехбатальонных запасных артиллерийских полка (3132–3134), 25 запасных артиллерийских батальонов (3117–3126, 3135–3139, 3158–3160, 3163–3166, 3176, 3177, 3184), два артиллерийских батальона (3086, 3087) и несколько заградительных и подрывных инженерных рот.

В 1945 году в соответствии с приказом от 25 марта 1945 года о проведении акции «Родина — фронту» были сформированы 12 запасных и учебных дивизий, часть которых формировалась с использованием штабов расформированных ранее пехотных дивизий. Были сформированы 81, 149, 150, 151, 154, 156, 158, 193, 286, 402, 464-я запасные и учебные дивизии. Учебно-полевая дивизия «Норд»; была переименована в запасную и учебную дивизию «Курляндия».

В ходе акции «Родина — фронту» из кадрового состава службы государственной трудовой повинности (РАД), состоящей из опытных и заслуженных солдат, были сформированы 3 дивизии (7500 солдат и офицеров — члены РАД, остальные бойцы — военнослужащие вермахта). Организационно они состояли из одного артиллерийского и трех пехотных полков. 1-я дивизия «Шлагетер» в составе 3-й танковой армии вела бои с советскими войсками под Вареном. 2-я «Фридрих Людвиг Ян» и 3-я «Теодор Кернер» находились к западу от Берлина в составе 12-й армии. Для пополнения этих дивизий был использован личный состав, отбывающий в то время службу трудовой повинности, то есть лица 1928–1929 года рождения, следовательно, шестнадцати- и семнадцатилетние юноши. Эти дивизии были оснащены только стрелковым оружием и ручными противотанковыми средствами. В большинстве случаев в этих дивизиях не было артиллерии, штурмовых орудий, саперов и т. д., не говоря уже о том, что их личный состав не прошел курс боевой подготовки и эти юноши не были физически тренированы для осуществления маршевых переходов и для ведения боевых действий.

Для полноты картины следует упомянуть о том, что 2 апреля 1945 года Национал-социалистическая партия Германии с громадной пропагандистской шумихой провозгласила создание организации «Вервольф» («Оборотень»). Эта организация должна была вести за линией фронта, в тылу противника, своего рода партизанскую войну. Поскольку это мероприятие заранее не было ни продумано, ни подготовлено, оно осталось неосуществленным.

Однако главную роль в борьбе с войсками союзников по антигитлеровской коалиции германское командование отводило вермахту и войскам СС.

На усиление групп армии «Висла» и «Центр» — оборонявших подступы к центральным жизненным районам Германии, немецкое командование бросило основную часть своих людских резервов и материальных средств. Генерал-полковник Йодль после капитуляции показал: «Для того чтобы обеспечить необходимое пополнение частей Восточного фронта к моменту предстоящего решительного наступления русских, нам пришлось расформировать всю резервную армию, то есть все запасные пехотные, танковые, артиллерийские и специальные части, военные училища и высшие военно-учебные заведения». Это позволило командованию обеих групп восстановить численный состав и техническую оснащенность своих частей и соединений. Состав стрелковых рот к середине апреля был доведен до 100 человек, а численный состав пехотных дивизий до 7–8 тысяч человек.

Немецкое командование, готовясь к решающим боям, стремилось не только увеличить количество своих войск, оборонявшихся на берлинском стратегическом направлении, но и поднять боевой дух армии, укрепить моральное состояние солдат. С этой целью 3 апреля руководством национал-социалистической партии были даны войскам следующие специальные указания:

«В скором будущем нужно ожидать большого наступления большевиков на реке Одер. Для укрепления духа и возбуждения фанатизма необходимо в период с 5 по 8 апреля провести беседы в частях. Основой для этих бесед служат следующие указания:

Война решается не на Западе, а на Востоке и именно на участке нашей (9-й) армии. Предстоящее большое наступление большевиков должно быть отбито при всех обстоятельствах. Предпосылки для этого имеются — люди и техника у нас есть. Наш взор должен быть обращен только на Восток, независимо от того, что будет происходить на Западе. Удержание Восточного фронта является предпосылкой к перелому в ходе войны.

При упоминании о событиях на Западе, тяжесть которых нельзя недооценивать, самое главное — поддержать и усилить мужественным тоном надежду, что положение будет исправлено».

14 апреля, перед началом наступления войск 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов, во всех частях и соединениях обеих групп был зачитан специальный приказ Гитлера. В этом приказе Гитлер для успокоения солдат указывал, что немецкое командование предвидит новый удар Красной армии на Берлин и заблаговременно подготовило оборону, оснащенную колоссальным количеством артиллерии (за счет нескольких сформированных народно-артиллерийских корпусов). Но, не вполне надеясь на устойчивость своих войск, он в этом же приказе требовал расстрела на месте всех тех, кто отдаст приказ на отход или будет отходить, независимо от чина и занимаемого положения.

Вслед за Гитлером к солдатам Восточного фронта также обратились Геббельс и ряд других нацистских руководителей.

Еще задолго до начала нашего наступления немецким верховным командованием был издан приказ о репрессивных мерах против семей солдат и офицеров, которые сдадутся в плен советским войскам.

Кроме того, проводилась специальная чистка армии, в результате которой из войск генерала Хейнрици и генерал-фельдмаршала Шернера были изъяты все солдаты и офицеры, которые сами или их родители когда-либо и каким-либо образом были связаны с Россией. Дивизии, включавшие в свой состав ненемецкие национальности, были выведены из первой линии обороны и заменены чисто немецкими.

Одновременно германское руководство, стремясь оттянуть начало наступления наших войск, пыталось осуществить ряд мероприятий, направленных к дезинформации советского командования. В приказе командующего 9-й армией генерала Буссе от 3 марта 1945 года говорилось: «Генштабом сухопутной армии приказано провести дезинформацию с целью внушить противнику, что между рекой Одер и Берлином имеются крупные соединения, являющиеся оперативным резервом 9-й армии».

Немецкое командование рассчитывало убедить советское руководство в сосредоточении против нашего плацдарма на западном берегу реки Одер танкового корпуса «Берлин» в составе трех танковых дивизий и танкового корпуса «Бранденбург» из двух танковых дивизий.

Для осуществления этой дезинформации были применены радиосредства, которые своей работой демонстрировали появление штабов танковых корпусов и танковых дивизий.

Начальнику военных сообщений было приказано увеличить железнодорожные перевозки на восток, начиная с 4 марта. Для сопровождения эшелонов были подготовлены специальные команды. В районах имитируемого сосредоточения этих танковых корпусов было поставлено в слегка замаскированном виде большое количество макетов танков. Но эта попытка противника полностью провалилась. Нашей разведкой уже в первой половине марта было вскрыто, что на восток следуют эшелоны, загруженные макетами танков.

Готовясь к решающей битве за Берлин, немецкое командование в первой половине апреля произвело перегруппировку своих войск для создания сильной группировки на берлинском стратегическом направлении.

С целью надежного обеспечения Берлина с северо-востока основные силы 3-й танковой армии были перегруппированы к ее правому флангу. В частности, в районе Миттенвальде, Бизенбров, Пассов в качестве армейского резерва были сосредоточены две панцергренадерские дивизии.

Для прочного прикрытия Берлина с юго-востока командование группы армий «Центр» перегруппировало свои резервы к левому крылу в полосу 4-й танковой армии. В резерве в районе Коттбус, Шпремберг, Лаубан (юго-вост. Герлица) были сосредоточены четыре танковые дивизии. В этот же район перебрасывались дивизия ВВС «Герман Геринг» и 20-я танковая дивизия, которые до сих пор действовали против левого фланга 1-го Украинского фронта.

В результате всех перегруппировок к середине апреля, то есть к началу Берлинской операции, немецкие войска располагались в следующей группировке.

Группа армий «Висла» генерала Хейнрици оборонялась по западному берегу реки Одер на участке Берг-Дивенов, Франкфурт-на-Одере, Ратцдорф.

Перед 2-м Белорусским фронтом на 120-километровом участке фронта от Берг-Дивенов до Шведта занимали оборону корпусная группа «Свинемюнде» и основные силы 3-й танковой армии.

Корпусная группа «Свинемюнде» под командованием генерала Фрейхлиха обороняла перешеек севернее Штеттинской гавани на фронте в 30 км от Берг-Дивенова до Боллина, имея в первом эшелоне 6-ю школу военно-воздушных сил, 2-й морской пехотный батальон, 1, 2-й и 5-й крепостные полки «Свинемюнде», 1-й и 5-й крепостные полки «Штеттин», 301-й полк морской пехоты.

3-я морская пехотная дивизия, оборонявшая участок Берг-Дивенов, Боллин, была снята с фронта и к началу наступления 2-го Белорусского фронта перебрасывалась для действий против войск 1-го Белорусского фронта.

Необходимо заметить, что состав немецких войск, установленный по результатам работы разведорганов Красной армии, не всегда сходится с немецкими источниками. Так, по немецким документам, в составе корпусной группы «Свинемюнде» на 7 апреля числится 163-я пехотная дивизия вермахта, не указанная в советских разведсводках. В 1234-й танкоистребительной батарее 163 пд вермахта находилось 10 CАУ Jagdpanzer 38(t) «Хетцер». С морскими пехотными дивизиями также не все ясно. Немецкие источники указывают, что в феврале — марте 1945 года из незадействованного плавсостава были сформированы 1, 2-я и 3-я морские пехотные дивизии. Одна из них — 3-я — действовала против войск 2-го Белорусского фронта. Советские разведсводки, датированные началом марта 1945 года, указывают о существовании 301, 303, 304, 305, 306, 307-го и 308-го батальонов морской пехоты, которые входили в дивизию морской пехоты «Гросс-адмирал Дениц», а также о существовании бригады морской пехоты «Норд» (6–8 батальонов). Типовой морской пехотный батальон был трехротного состава (3 стрелковые роты по 230 человек каждая), также имелась рота тяжелого оружия (2–3 75-мм ПТО, 3–4 105-мм пехотных орудия и 2 20-мм зенитных орудия). Не исключено, что указанные выше соединения и есть 3-я морская пехотная дивизия, 301-й полк морской пехоты был одноименным батальоном, а 2-й и 4-й морские батальоны месяцем ранее носили другие номера. Можно сделать вывод о том, что на участке обороны корпусной группы «Свинемюнде», так же как и на других участках предполагаемого наступления советских войск, шла динамичная реорганизация соединений и частей.

В тылу этой группы в районе Свинемюнде в качестве резерва располагались части 402-й учебной пехотной дивизии.

3-я танковая армия под командованием генерал-полковника Хассо фон Мантейфеля силами 32-го армейского корпуса, армейского корпуса «Одер» оборонялась на 90-километровом фронте по западному берегу реки Вест Одер от Нойварпа до Шведта, имея в первом эшелоне 549-ю народно-гренадерскую дивизию, 3-й и 4-й крепостные полки «Штеттин», 610-ю резервную дивизию, 4-й полк «Померания», 1-й парашютный полк особого назначения, батальон 27-й добровольческой гренадерской дивизии СС «Лангемарк», боевую группу «Шведт» и левофланговые части 547-й народно-гренадерской дивизии.

15-я гренадерская дивизия СС (1-я латышская), располагавшаяся в районе Штеттина, была снята с линии огня и к началу наступления 2-го Белорусского фронта перебрасывалась в район севернее Берлина.

Во втором эшелоне в районе Нойенкирхена находилась 281-я пехотная дивизия вермахта, в районе Кольбитцов — 27-я добровольческая дивизия СС «Лангемарк» (в реальности боевая группа из двух батальонов с несколькими штурмовыми орудиями) и 28-я добровольческая гренадерская дивизия СС «Валлония» (боевая группа «Дерикс» по имени командира этого соединения — гаупштурмфюрера Генри Дерикса общей численностью не более 1200 человек). В районе Миттенвальде, Пассов находились 23-я добровольческая панцергренадерская дивизия СС «Нидерланд» и 11-я добровольческая панцергренадерская дивизия СС «Нордланд» (впоследствии эти соединения, а также основные силы 547-й народно-гренадерской дивизии использовались в боях против войск 1-го Белорусского фронта, где они и учитываются).

Кроме того, во втором эшелоне 3-я танковая армия имела танкоистребительную бригаду «Фридрих», 103-ю пехотную бригаду СС, 171-ю противотанковую бригаду, 184-ю бригаду штурмовых орудий (23 САУ StuG III и 8 САУ StuH 42 на 7 апреля 1945 года), полевой запасной полк 3-й танковой армии, 5-й запасной танковый батальон, батальоны фолькштурма: «Гамбург», «Бранденбург», «Грайфенхаген», боевые группы «Остзее», «Ладебург» и 4-ю венгерскую офицерскую школу.

Главная полоса Одерского оборонительного рубежа занималась двумя пехотными дивизиями, семью крепостными полками, тремя отдельными полками, тремя отдельными батальонами, одной боевой группой и одной школой. Оперативные резервы состояли из четырех пехотных дивизий, трех отдельных полков, четырех отдельных батальонов, двух артиллерийских, двух пехотных бригад, двух боевых групп и одной школы. При этом все перечисленные резервы за исключением одной пехотной дивизии были расположены в полосе предстоявшего наступления главной ударной группировки войск 2-го Белорусского фронта.

Таким образом, в полосе наступления 2-го Белорусского фронта на участке от н/п Берг-Дивенов до Шведта без учета 23-й добровольческой панцергренадерской дивизии СС «Нидерланд», 11-й добровольческой панцергренадерской дивизии СС «Нордланд», 547-й народно-гренадерской и 1-й морской пехотной дивизий, действовавших против войск 1-го Белорусского фронта, противник имел 6 пехотных дивизий, 7 крепостных полков, 6 отдельных полков, 7 отдельных батальонов (в том числе учитывается и батальон 27-й гренадерской дивизии СС «Лангемарк»), 3 боевые группы и 2 офицерские школы.

Наиболее плотная группировка противника, как это видно из приведенной таблицы, была создана на участке Нойварп, Шведт.

Кроме того, в ходе боев в глубине обороны противника в период с 25 по 30 апреля 1945 года немецким командованием были введены в бой 7-я танковая дивизия вермахта и 4-я панцергренадерская полицейская дивизия СС, находившиеся с 20 апреля на формировании в тылу 3-й танковой армии, и части 25-й панцергренадерской, 5-й легкопехотной, 1-й и 3-й морских пехотных, 156-й учебной пехотной, 606-й народно-гренадерской пехотной дивизий, отошедшие в ходе боев из полосы наступления войск 1-го Белорусского фронта.

Данные о количественном составе 7-й танковой дивизии сил вермахта, 4-й полицейской панцергренадерской дивизии СС и 25-й панцергренадерской дивизии вермахта отрывочны. 7 тд на 15 марта 1945 года имела в своем составе 8 StuG III (из них 5 исправных), 2 танка Pz.Kpfw.IV (из них 1 исправен), 10 истребителей танков Pz.Kpfw.IV/70 (из них 6 исправных), а также 9 «Пантер» Pz.Kpfw.V (из них 5 исправных). Далее известно, что отведенная в тыл 7 тд 14 апреля 1945 года должна была получить 14 «Пантер» и 20 средних танков Pz.Kpfw.IV. Однако поставки новых танков по известным причинам были проблематичны, и новой матчастью удалось укомплектовать только 4-ю роту 11-го танкового полка. Это подразделение, в свою очередь, включили в состав 25-го танкового полка, который придали 7-й танковой дивизии. 19 апреля 1945 года боевая группа из 7 тд, представлявшая собой смешанный танковый батальон из 25 тп (10 танков Pz.Kpfw.V «Пантера» и 13 танков Pz.Kpfw.IV), была отправлена на фронт. 4-я полицейская панцергренадерская дивизия СС в марте понесла большие потери в боях под Данцигом. На 15 марта 1945 года она имела в своем составе 24 штурмовых орудия StuG III (из них 7 исправных), 8 ЗСУ на гусеничной базе Flakpz (5 исправных) и 2 «Пантеры» (обе машины неисправные). 25-я панцергренадерская дивизия также на 15 марта 1945 года насчитывала в своем составе 30 исправных штурмовых орудий StuG III/IV, 1 танк Pz.Kpfw.IV, 20 истребителей танков Pz.IV/70(V) (из них 19 исправных), 2 гусеничных ЗСУ и 32 танка Pz.Kpfw.V «Пантера» (30 исправных). Советское командование оценивало это соединение как опытное и вполне боеспособное. По данным разведотдела 1-й гвардейской танковой армии, на 1 апреля 1945 года в боевой состав 25-й панцергренадерской дивизии (командир генерал-майор вермахта Бурмайстер) входили 35-й панцергренадерский полк вермахта (командир подполковник Кроль), 119-й панцергренадерский полк (командир подполковник Хусе), 25-й артиллерийский полк, 25-й танкоистребительный дивизион, 25-й саперный батальон, 5-й танковый батальон, батальон связи, 125-я рота охраны и подразделения обеспечения. Панцергренадерские полки дивизии были трехбатальонного состава, в батальонах по 4 роты (3 стрелковых и одна пулеметная), насчитывавшие на 1.04.1945 года по 60–70 человек боевого состава. Первый батальон 119-го панцергренадерского полка был оснащен полугусеничными бронетранспортерами. Панцергренадерские полки имели 13-ю роту тяжелого оружия (2 150-мм и 6 75-мм орудий) и 14-ю роту ПТО. Противотанковый дивизион 25 пгд был трехбатальонного состава: 2 батареи самоходных орудий и одна батарея на мехтяге. 5-й танковый батальон на 1.04.1945 года имел 3 танковых роты по 7 танков Pz.Kpfw.V «Пантера» и батарею 75-мм САУ (8 единиц). На 7 апреля 1945 года в 5-м танковом батальоне 25 пгд имелись один Pz.Kpfw.IV, 2 Flakpz IV, 6 Pz.IV/70(A) и 28 танков Pz.Kpfw.V «Пантера» (вся техника исправная). 25-й танкоистребительный дивизион состоял из 30 StuG III, 12 Pz.IV/70(A) и одного неисправного истребителя танков Jagdpanzer IV. Национальный состав дивизии (людей — 5000 чел., пулеметов — 350, минометов — 40, орудий ПТО — 10, орудий полевых — 40, танков и САУ — около 30) до 80 % — немцы, остальные — поляки (жители Данцига и Катовице) и австрийцы.

Возвращаясь к танковой технике, следует добавить, что в состав некоторых пехотных (народно-гренадерских, морских, учебных и т. д.) дивизий включались отдельные батареи 75-мм САУ «Хетцер», которые насчитывали 10 или 14 машин (по штату. — Примеч. авт.). 1-я морская пехотная дивизия получила 10 самоходных орудий в апреле 1945 года.

Непосредственно в полосе наступления 1-го Белорусского фронта на участке Шведт, устье реки Альте Одер (25 км) занимали оборону части 46-го танкового корпуса 3-й танковой армии немцев в составе 547-й народно-гренадерской и 1-й морской пехотной дивизий. Оба этих соединения были использованы в первом эшелоне для обороны главной полосы Одерского оборонительного рубежа. В тылу же этого корпуса в районе Миттенвальде, Пассов были сосредоточены оперативные резервы в составе 23-й добровольческой панцергренадерской дивизии СС «Нидерланд» и 11-й панцергренадерской дивизии СС «Нордланд».

23-я добровольческая панцергренадерская дивизия СС «Нидерланд» была сформирована из голландских нацистов. В конце марта 1945 года остатки этого соединения были выведены в район города Пассау и переформированы в три батальона (два созданы из состава 49-го полка «Де Рюйтер»), примерно в это же время практически уничтоженный 48-й полк «Генерал 3ейффарт» начал заново формироваться в районе Шлохау.

В последующем в состав голландского соединения в качестве пополнения были влиты остатки 4-й полицейской дивизии СС. На 7 апреля 1945 года в оперативном подчинении командования 23-й панцергренадерской дивизии СС была следующая бронетанковая группировка: одна StuG III при штабе соединения, 23-й танкоистребительный дивизион с одной 105-мм гаубицей StuH 42, 6-й танкоистребительный дивизион вермахта (один неисправный Pz.Kpfw.III и 15 САУ «Хетцер»), а также 210-я бригада штурмовых орудий (12 StuG III, 13 StuH 42, 11 Pz.IV/70(V).

Впоследствии немецкий пленный, захваченный советскими разведчиками 20 апреля 1945 года, сообщил, что в 23-ю панцергренадерскую дивизию СС «Нидерланд» входят 48, 49-й и 50-й панцергренадерские полки, 23-й артиллерийский дивизион, 23-й батальон связи и приданная соединению (23 пгд СС) 300-я рота снабжения 9-й армии вермахта. Танкового подразделения, разведывательного и саперного батальонов в 23-й панцергренадерской дивизии СС на момент сдачи «языка» в плен не было. 23-й артдивизион (в немецких источниках танкоистребительный) имел 3 батареи по четыре 105-мм орудий на мехтяге в каждой. До 19 апреля дивизия находилась южнее Штеттина и активно участвовала в боях. Штаб снабжения на 20.04 находился в городке Кагель.

11-я добровольческая панцергренадерская дивизия СС «Нордланд» имела в своем составе множество подразделений и частей, в которых служили представители германской языковой группы: немцы, датчане, фламандцы, англичане, голландцы, норвежцы, шведы, швейцарцы, а также несколько десятков финнов и эстонцев (угро-финская языковая группа).

В начале апреля дивизия проходила переформирование и 7.04.1945 года представляла из себя довольно грозную силу. 23-й и 24-й панцергренадерские полки «Норге» и «Данмарк» были значительно пополнены, а в состав объединенной танковой группировки дивизий вошли следующие части: 11-й танковый батальон СС «Герман фон Зальца» (24 StuG III, 10 Pz.IV/70(V), 503-й отдельный батальон тяжелых танков СС (10 Pz. Kpfw.VI, 7 ЗСУ Flakpz IV), 184-я бригада штурмовых орудий вермахта (23 StuG III, 8 StuH 42). В течение апреля 11 пгд СС продолжала получать пополнение. 23.04.1945 года дивизии была передана германская унтер-офицерская школа из Дании и 500 человек из состава расформированной 25-й венгерской дивизии СС, 24.04 — штурмовой батальон «Шарлемань» — остатки 33-й дивизии СС. Впоследствии дивизия «Нордланд» сражалась в Берлине (около 5000 человек в конце апреля 1945 года). Фактически под ее оперативным командованием находилась испанская боевая группа «Эскерра», а также эсесовцы из 15-й гренадерской латышской дивизии СС (сводный полк). В мае 1945 года свои последние бои 11 пгд СС вела в центре столицы Третьего рейха, у рейхсканцелярии, где ее солдаты и сложили оружие. До 26 апреля 1945 года дивизией командовал генерал-майор войск СС Иоахим Циглер, а с 26 апреля по 3 мая — генерал-майор войск СС Густав Крюкенберг.

Из советских разведсводок известно, что 23-й панцергренадерский полк «Норге» 11-й панцергренадерской дивизии СС «Нордланд» был введен в бой в районе Букова, а затем отходил с боями через Штраусберг на Нойенхаген. В ротах полка «Норге» на тот момент оставалось 15–20 человек. 24-й панцергренадерский полк 23 апреля получил пополнение в количестве 150 человек из 653-го пехотного полка, а также дивизии «Берлин». 24 апреля в количестве 250 человек эта часть оборонялась в районе Карлхорста. 27 апреля 11-й панцергренадерской дивизии СС «Нордланд» был придан 62-й учебный артиллерийский артполк, который имел 3 дивизиона. Один из них (дивизионов) действовал как пехота, в двух других (1-й и 3-й) имелось двенадцать 105-мм орудий. Касаясь штурмового батальона французских эсесовцев (в советских источниках — 33-я гренадерская дивизия СС «Карл Великий» или пехотная бригада СС «Шарлемань»), то известно, что в 20-х числах апреля остатки этого соединения находились на переформировании в Берлине. 58-й полк был расформирован, остался только 57-й полк из двух батальонов, каждый четырехротного состава (в ротах по 80–100 человек, на вооружении рот 5–6 пулеметов и фаустпатронов). 2-й батальон находился в районе Ной-Стрелиц. 1-й батальон 57 пп 25 апреля был введен в бой в районе Нейкельна, его действия поддерживали 2 штурмовых орудия и тяжелый танк Pz.Kpfw.VI «Королевский Тигр».

Уже 28 апреля советские войсковые разведорганы перестали фиксировать отдельные соединения СС. В этот день отмечалось, что в районе парка Тиргартен сосредоточено около 20 тыс. эсесовцев, а в районе парка Фридрихенхайн — около трех тысяч. К уже перечисленным частям следует добавить батальон СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» (7 рот по 80 человек в каждой на 24 апреля 1945 года, на вооружении каждой роты — по 4 пулемета и 40 фаустпатронов; 7-я рота имела 16 81-мм минометов), который оборонялся в районе Комендантен-штрассе и Альт-Яков-штрассе. К 28 апреля от этого подразделения осталось только 100 человек. Большая часть «берлинских» эсесовцев погибла, а остальные военнослужащие попали в плен Красной армии. Так, 30 апреля был захвачен бывший офицер испанской армии Лоренцо Оканас Серрано в чине обер-лейтенанта, который служил в батальоне, которым командовал майор Баллис (из сводного полка 15-й гренадерской латышской дивизии СС). В подразделении (батальоне) насчитывалось 300 человек, в том числе испанская группа (50 человек) под командованием капитана Мигуэля Эскерры. В Берлине отмечалось также наличие литовских частей СС (?). К 1 мая 1945 года боеспособных эсесовских подразделений в разведсводках уже не наблюдалось. Последние бои в районе парка Тиргартен и Зоологического сада вел артполк 18-й панцергренадерской дивизии вермахта и солдаты дивизии РАД «Фридрих Людвиг Ян».

На 7 апреля 1945 года в тылу 3-й танковой армии вермахта также находилась 18-я панцергренадерская дивизия (вермахта). Согласно приказу от 30 марта 1945 года, для ее укомплектования (1-й батальон 18-го танкового полка из трех танковых рот Pz.Kpfw.IV и одной батареи Pz.IV/70) использовались материальная часть и л/с танковых дивизий «Голштиния» и «Силезия». На 7.04.1945 года в 18 пгд имелся танковый батальон (25 Pz.Kpfw.IV, 7 Pz IV/70(A), танкоистребительный дивизион «Силезия» (19 САУ Jagdpanzer 38(t) «Хетцер») и панцергренадерский батальон.

В советских отчетных разведсводках 18-ю панцергренадерскую дивизию вермахта нередко, согласно показаниям немецких военнослужащих, именовали 118-й танковой дивизией. Скорее всего, дивизию пытались переформировать по штатам 1945 года, где панцергренадерские дивизии упразднялись. Это соединение начало создаваться в середине марта 1945 года в Баварии, откуда в конце марта было переброшено в район Эберсвальде. В состав (соединения) вошли остатки дивизий «Голштиния» и «Силезия», а также ряд запасных и специальных частей. Структурно 18 пгд состояла из 30-го и 51-го панцергренадерских полков (двухбатальонного состава по 3 роты в батальоне; каждая рота насчитывала около 120 человек и была вооружена 15 ручными пулеметами и 30 фаустпатронами), 118-го танкового полка (двухбатальонного состава) общей численностью 1000–1200 человек при 50 танках и САУ, 18-го артиллерийского полка (2 дивизиона), 18-го танкоистребительного дивизиона, 18-го батальона связи, 118-го разведбатальона, 118-го батальона бронетранспортеров, 18-го саперного батальона, зенитного дивизиона, санитарной роты, ремонтной роты, дивизионной роты охраны, роты снабжения и полевой почты.

Артиллерия соединения состояла из трех дивизионов, в каждом дивизионе по 3 батареи, из них одна тяжелая — 105-мм гаубиц и 2 легких батареи с 75-мм пушками.

В бой 18 пгд (118 тд) была введена по частям. Первым боевое крещение принял 51-й панцергренадерский полк майора Иоахима 17 апреля 1945 года. Дивизия принимала активное участие в обороне Берлина.

1 мая 1945 года 18 ап дивизии в составе 12 105-мм орудий все еще продолжал сопротивление советским войскам в Берлине в районе Зоологического сада.

Из-за нехватки материальной части в штатных танковых и панцергренадерских дивизиях в начале 1945 года в германской армии стали формировать множество танкоистребительных дивизионов, чтобы придавать их пехотным соединениям, сражающимся на самых ответственных участках фронта. В составе 3-й танковой армии было 2 танкоистребительных дивизиона: 1-й (4 StuG III, 11 StuG IV и 5 «Хетцеров») и 281-й (10 Jagdpanzer 38). Кроме этого, в бой пошли различные запасные учебные и сводные подразделения. В 3-й танковой армии находилось сформированное приказом от 24 марта 1945 года сводное соединение «Остзее» (штаб 104-й танковой бригады, штаб танкового полка «Кобург», 5-й и 13-й запасные танковые батальоны — всего 2 «Пантеры» и 2 истребителя танков Jagdpanzer IV), а также боевое подразделение «Штеттин» (1 Pz.Kpfw.IV и 1 трофейный Т -34). Всего же в 3-й танковой армии на 7 апреля 1945 года числилось 220 танков.

9-я немецкая полевая армия в составе 101-го армейского корпуса, 56-го танкового корпуса вермахта, 11-го танкового и 5-го горнострелкового корпусов СС обороняла 120-километровый фронт от Альте Одера до Ратцдорфа, имея в первом эшелоне 10 пехотных (или приравненных к ним) и одну панцергренадерскую дивизии: 5-ю легкопехотную, 606-ю народно-гренадерскую, 309-ю пехотную «Берлин», 9-ю парашютную, 303-ю пехотную «Доберитц», 169, 712, 286-ю пехотные, 32-ю гренадерскую дивизию СС «30 января», 391-ю охранную и 20-ю панцергренадерскую. Также в первый эшелон входило крепостное управление Франфуркта в составе 1, 2, 3, 4-го и 6-го крепостных полков, трех отдельных полков, 8 отдельных батальонов. Оперативные резервы на этом направлении состояли из 18-й (на 7 апреля числилась в оперативном подчинении 3-й танковой армии. — Примеч. авт.) и 25-й панцергренадерских дивизий, танковой дивизии вермахта «Мюнхебеог», панцергренадерских дивизий «Курмарк», 156-й учебной и 1-й учебной авиаполевой дивизий. Эти соединения были сгруппированы на левом фланге армии в районах Эберсвальде, Бернау, Лойенберг, Зеелов, Марксдорф против советского плацдарма западнее Кюстрина.

9-я армия вермахта была усилена 4 народно-артиллерийскими корпусами, двумя зенитными дивизиями, одним отдельным артиллерийским полком, тремя бригадами штурмовых орудий, 5 танкоистребительными дивизионами, тремя танковыми батальонами, одной минометной бригадой и одним минометным дивизионом.

На участке Ратцдорф — Гросс — Гастрозе (30 км) по реке Нейсе против левого фланга 1-го Белорусского фронта оборонялся уже 5-й армейский корпус 4-й танковой армии вермахта в составе 35-й полицейской дивизии СС, а также 275-й и 214-й пехотных дивизий.

Главная полоса Одерского оборонительного рубежа перед 1-м Белорусским фронтом противником занималась 16 дивизиями и частями крепостного управления Франкфурта. Оперативные резервы немцев составляли 8 дивизий.

Подобная оценка состояния немецкой обороны руководством Красной армии не сильно отличалась от действительности. В таблицах, приведенных в тексте, даны советские разведданные, которые в книге сравниваются с германскими источниками. Конечно, советские оценки содержат меньше конкретики, но итоговые цифровые показатели в целом совпадают с немецкими.

Таким образом, руководство Красной армии считало, что в полосе 1-го Белорусского фронта на участке от Шведта до Гросс-Гастрозе противник имел 24 дивизии, из них: пехотных — 17, панцергренадерских — 6 и одну танковую.

Наиболее плотная группировка противника, как это видно из приведенной таблицы, была создана перед кюстринским плацдармом.

Кроме того, завершали формирование уже упомянутые дивизии РАД: пд «Теодор Кернер» западнее Берлина в районе Лагер Доберитц, пд «Фридрих Людвиг Ян» и 2-я панцергренадерская дивизия ВВС «Герман Геринг» — южнее Берлина в районе н/п Ютербог и армейская группа генерала Штейнера (группа состояла из остатков 15-й и 33-й гренадерских дивизий СС, судьба которых была описана выше; 21 апреля 1945 года в состав этой боевой группы была введена 3-я морская пехотная дивизия, переброшенная из района Свинемюнде) — севернее Берлина в районе Финовфурт, Либенвальде. Во всех городах и крупных населенных пунктах формировались батальоны фольксштурма, из них в самом Берлине — около 200 батальонов общей численностью до 150 тыс. человек.

Путем сравнения германских и советских архивных источников автор постарается уточнить боевой состав некоторых подразделений 9-й полевой армии вермахта.

32-я добровольческая гренадерская дивизия СС «30 января», получившая свое название в честь даты прихода Гитлера к власти, состояла из 86, 87, 88-го гренадерских полков, 32-го танкоистребительного дивизиона (на 7 апреля 1945 года имел 20 исправных штурмовых орудий StuG III и 8 105-мм гаубиц StuH 42), 32-го фузилерного батальона, 32-го зенитного дивизиона, 32-го саперного батальона, 32-го батальона связи, 32-го учебного батальона и подразделений обеспечения. Дивизия начала формироваться 30 января 1945 года, а в феврале уже насчитывала в своих рядах 12 000 человек. Основой для формирования соединения послужили курсанты и постоянный состав танковой и панцергренадерской школ СС, поэтому среди л/с дивизии было много военнослужащих танкистов, сражавшихся в качестве пехоты. С 15 марта по 8 мая 1945 года дивизией командовал штандартенфюрер Ганс Кемпин.

303-я и 309-я пехотные дивизии вермахта формировались в учебном лагере Доберитц на западной окраине Берлина в январе — феврале 1945 года. Это были соединения, хорошо укомплектованные (для данного периода) л/с и состоящие исключительно из немцев (в основном из молодежи).

303-я пехотная дивизия «Доберитц» под командованием генерал-майора Хебера состояла из 300, 301-го и 302-го пехотных полков (пехотные полки двухбатальонного состава, в батальонах по 3 стрелковых и одной пулеметной роте: 80–90 человек л/с, 8–9 ручных пулеметов и 15–20 фаустпатронов). В полках имелись 13-е роты тяжелого пехотного оружия и 14-е роты ПТО.

Артполк соединения был четырехдивизионного состава, имел около пятидесяти 105-мм орудий. В батареях находилось по 120–130 человек.

В танкоистребительном дивизионе «Доберитц» на 7 апреля 1945 года числилось 17 исправных орудий StuG III и одно неисправное.

Таким образом, 303 пд на 1 апреля имела 5200 человек, 330 пулеметов, 36 минометов, 8 орудий ПТО, 48 полевых и 12 самоходных орудий (18 на 7.04.1945).

309-я пехотная дивизия «Берлин» состояла из запасного пехотного полка «Великая Германия», 653-го и 654-го пехотных полков, 309-го артиллерийского полка, 309-х саперного, фузилерного, связного, учебного батальонов, подразделений обеспечения, а также 309-го танкоистребительного дивизиона. Если в артиллерийском полку вся штатная артиллерия была буксируемой, то 309-й дивизион ПТО имел смешанную структуру: 1-я батарея насчитывала 12 88-мм орудий на мехтяге, 2-я батарея — 12 САУ StuG III (данные на 7.04.1945), 3-я батарея — 12 37-мм орудий зенитной артиллерии на базе полугусеничных тягачей. По описаниям пленных в процессе боев под Эберсвальде в апреле 1945 года в дивизию поступили 88-мм САУ Waffentraeger конструкции доктора Ардельта.

Интересно, что танкоистребительные дивизионы «Доберитц» и «Берлин» были сведены в один «кулак» под общим руководством командования 502-го отдельного тяжелого танкового батальона СС (на 7 апреля 1945 года — 27 исправных «Королевских Тигров»).

Вообще дивизии, занимавшие позиции в первой линии немецкой обороны, были совсем неплохо укомплектованы. Так, 169-я пехотная дивизия генерал-лейтенанта Рачи была даже по-своему элитной. На головных уборах л/с соединения прикреплялась дополнительная металлическая эмблема в виде лосиных рогов (опознавательный знак соединения — белая «голова лося» в синем кругу).

169 пд была укомплектована здоровыми и крепкими молодыми людьми (30–35 лет), стариков и молодежи в ней практически не было. Соединение состояло из 378, 379, 392-го пехотных полков, 230-го артиллерийского полка, 230-го танкоистребительного дивизиона, 230-х фузилерного, связного и саперного батальонов. Последнее переформирование 169 пд проходила в Дании, где была переименована в народно-гренадерскую и получила наименование «Лось» (видимо, оно так и не прижилось. — Примеч. авт.).

Полки дивизии — двухбатальонного состава, в батальонах по 4 роты — 3 стрелковых и одна тяжелого оружия. В каждом из полков имелись 13-е роты (пехотных орудий), насчитывалось 80–90 активных штыков. Рота тяжелого оружия батальона состояла из четырех взводов: два взвода 81-мм минометов (6 штук) и взвод легких пехотных орудий (две 75-мм пушки). Численность подобной роты была около 150 человек.

13-я рота структурно состояла из двух взводов: взвод тяжелых пехотных орудий (две 150-мм орудия) и взвод тяжелых 120-мм минометов. В подобных ротах было по 100 человек.

14-я рота структурно состояла из трех танкоистребительных взводов, вооруженных реактивными системами «Оффенрор»; численный состав подобной роты составлял 90–100 человек.

230-й артиллерийский полк состоял из трех дивизионов трехбатарейного состава — по 3 орудия в каждой батарее. Всего насчитывалось 27 орудий, из них два легких дивизиона, 105-мм пушка и одна тяжелая 150-мм пушка. Имелись данные, что после переформирования в Дании 230 ап получил еще один легкий дивизион 105-мм пушек и к середине апреля 1945 года насчитывал в своем составе 36 орудий.

230-й фузилерный батальон был сформирован из 3-го батальона 392-го пехотного полка и представлял собой обычный стрелковый батальон.

В 230-м танкоистребительном дивизионе одна из батарей была оснащена 10 75-мм САУ Jagdpanzer 38(t) «Хетцер» (данные на 7 апреля 1945 года).

На 1 апреля 1945 года боевой и численный состав 169 пд вермахта насчитывал 8800 человек (из них боевой состав — 7000 человек), 435 пулеметов, 48 минометов, 13 противотанковых орудий, 10 САУ и 54 полевых орудия. Доклад советской войсковой разведки гласил: «Дивизия вполне боеспособна. Личный состав, как по возрасту, так и по боевой выучке подготовлен хорошо и прошел опыт боев на советско-германском фронте. Больших потерь дивизия не имела».

Вообще, большинство кадровых пехотных (или приравненных к ним) соединений 9-й немецкой армии, прикрывавшей берлинское направление, имело в своем составе подразделения из танков и самоходных орудий (все данные на 7 апреля 1945 года). В 5-й легкопехотной (егерской) дивизии вермахта имелась 1005-я танкоистребительная батарея (один StuG III и 10 Pz.IV/70(A). В 9-й парашютной дивизии (в реальности пехотная ВВС) находился танкоистребительный дивизион, насчитывавший одно неисправное штурмовое орудие StuG III и восемь 75-мм САУ Jagdpanzer 38 «Хетцер». 600-я пехотная дивизия (русская), сформированная из бывших советских военнослужащих, также имела свою «танковую группировку», состоящую из 10 CАУ «Хетцер» (8 исправных и 2 неисправных) и 9 трофейных танков Т-34 (все неисправны). Оперативно дивизии были приданы 105-й дивизион штурмовых орудий СС (10 итальянских 47-мм САУ Semovente 47/32, из них одна неисправна) и 105-я танковая рота СС (одна САУ 47/32 и 10 итальянских танков М 13/40; из них САУ и 5 танков были неисправны), переброшенные из Югославии. Даже 391-я охранная дивизия имела в составе танковое подразделение (2 Pz.Kpfw.III и один неисправный Pz.Kpfw.IV). Вероятнее всего, во взаимодействии с ней действовал 303-й танковый батальон специального назначения (радиотанков), почему-то имевший на вооружении 8 штурмовых орудий StuG III (2 исправных и 6 неисправных). Наличие подразделений танков и САУ позволяло сделать немецкую оборону одновременно более гибкой и мощной.

Однако костяком немецкой обороны на этом участке фронта являлись вновь сформированные оперативные резервы: танковая дивизия «Мюнхеберг», панцергренадерская дивизия «Курмарк» и 20-я панцергренадерская дивизия.

Танковая дивизия вермахта «Мюнхеберг» начала формироваться 5 марта 1945 года с использованием материальной части и оргштатных структур танкового батальона «Куммерсдорф». Сам батальон был организован 16 февраля 1945 года из одной смешанной роты «Куммерсдорф» и одной смешанной роты батальона «Штансдорф 1». Танковая рота «Куммерсдорф» состояла из трех линейных взводов с самой пестрой матчастью (танк «Королевский Тигр», САУ «Ягдтигр», 4 танка «Пантера», 2 танка Pz.Kpfw.IV, танк Pz.Kpfw.III (50-мм пушка L/60), 88-мм САУ «Насхорн», 150-мм САУ «Хуммель», 2 американских танка М4 «Шерман»), взвода бронеавтомобилей (четырехосный БА Sd.Кfz.233 (75-мм орудие L/24), четырехосный БА Sd.Kfz.231 (20-мм пушка), двухосный трофейный БА, танкетка-транспортер для доставки взрывчатых веществ B-IV (с 20-мм пушкой и 2 B-IV с пулеметом) и танкового взвода немобильных машин («Тигр-Порше» с 88-мм пушкой L/70, САУ «Штейр» с 88-мм пушкой L/70, танк итальянского производства Pz.Kpfw.40/26(i). По другим данным, на 13 февраля 1945 года в танковой роте «Куммерсдорф» имелось 4 StuG III, 3 Pz.Kpfw.V, 1 Pz IV/70 (А), 1 Pz IV/70 (V), 3 Pz.Kpfw.IV, 2 Jagdpanzer IV, 1 Pz.Kpfw.III с 50-мм пушкой L/60, 1 Pz.Kpfw.IV с короткоствольным 75-мм орудием, 1 «Ягдтигр», «Бергер-пантера» (ремонтно-эвакуационная машина на базе танка «Пантера»). Численность смешанной танковой роты из танкового батальона «Штансдорф 1» автору точно не известна. После начала формирования дивизии батальон «Куммерсдорф» был переименован в 1-й батальон 29-го танкового полка. По немецким данным, в его состав входило 4 роты (3 в структуре батальона, одна придана дополнительно, из которых 3-я рота батальона была организована и оснащена по штатам тяжелых танков), на 25 марта имевших в составе 36 танков: 4 Pz.Kpfw.IV.Ausf.J, 21 Pz.Kpfw.V «Пантера», 6 Pz.Kpfw.VI «Тигр I», 4 Pz.Kpfw.VI «Королевский Тигр», САУ «Ягдтигр». 10 танков «Пантера» согласно планам немецкого командования поступили в дивизию 5 апреля 1945 года. 7 апреля 1945 года 1-й батальон 29 тп и одна рота 25-го панцергренадерского полка железной дорогой из Вюнсдорфа были отправлены на участок группы армий «Висла».

По советским данным, на 16 марта 1945 года танковая дивизия «Мюнхеберг» состояла из двух мотопехотных полков, танкового батальона и артиллерийского полка. Командиром дивизии был генерал-майор Мушерт. Командирами 1-го и 2-го панцергренадерских полков являлись, соответственно, майор Штойбер и подполковник Родуст. Название дивизии позаимствовано у района формирования этого соединения, где на базе охранного полка «Великая Германия», других запасных подразделений 3-го Военного округа оно и было, собственно, создано. В начале апреля, не будучи еще полностью сформированной (отсутствовали противотанковый дивизион, саперный батальон, дивизион самоходных орудий, 13-я и 14-я роты гренадерских полков), соединение было переброшено в район западнее Кюстрина, где сменило части 25-й панцергренадерской дивизии.

По показаниям немецких пленных, оба мотопехотных полка были трехбатальонного состава, каждый батальон состоял из трех стрелковых рот по 60–70 человек личного состава, 7–8 ручных пулеметов, 25–30 фаустпатронов и одной роты тяжелого орудия: 100–130 человек, 8 станковых пулеметов и 6 81-мм минометов.

Артполк 3-х дивизионного состава имел новую материальную часть.

Боевой и численный состав дивизии на 1 апреля 1945 года составлял: 5000 человек, 150 пулеметов, 22 миномета, 12 противотанковых орудий, 25 полевых орудий и 45 танков. 20 апреля 1945 года дивизии была подчинена боевая группа «Эйслер», имевшая несколько десятков бойцов, действующих в пешем строю.

Реально это соединение представляло из себя боевую группу на базе танковой дивизии, однако в официальных документах тд «Мюнхеберг» изначально формировалось по штату 1945 года как полнокровная танковая дивизия. Немецкие данные на 7 апреля 1945 года указывают на наличие в тд «Мюнхеберг» 3 Pz.Kpfz.IV (2 неисправных), один Pz.Kpfz.IV/70(A), 22 «Пантеры» (из них 4 неисправны), 13 «Тигров» (5 неисправных) и один Jagdpanzer IV. Видимо, командование вермахта в скором времени предполагало полностью укомплектовать это соединение согласно штатному расписанию. Однако, несмотря на свою недоукомплектованность, тд Мюнхеберг имела в своем составе роту танков и была сильнейшим соединением вермахта на берлинском направлении, участвуя в боевых действиях до 2 мая 1945 года. Так, еще 1 мая 1945 года 5 «Тигров» вели бои в районе Зоологического сада, последняя из этих машин (танк «Тигр I») была подбита в конце дня в районе Бранденбургских ворот.

Панцергренадерская дивизия «Курмарк» начала формироваться по штатам Panzer-Grenadier-Division 44 30 января 1945 года. Согласно типовой структуре, данная дивизия должна была иметь дивизион штурмовых орудий: три батареи Jagdpanzer 38 и одну батарею Pz.IV/70. Фактически для формирования танкового подразделения панцергренадерской дивизии «Курмарк» был использован 51-й танковый батальон. На его оснащение с 23 по 25 января прибыло 28 САУ «Хетцер». 2 февраля 1945 года в состав дивизии дополнительно был включен 1-й батальон танкового полка «Бранденбург», имевший на вооружении 45 танков типа Pz.Кpfw.V «Пантера». По советским данным, пехотная дивизия «Курмарк» была преобразована в панцергренадерскую в районе города Мюнхеберг. В состав дивизии на середину апреля входили мотополк, артполк и танковый батальон. По показаниям пленных, отдельный танковый батальон был объединен с одним батальоном на бронетранспортерах в танковый полк. Командир дивизии — полковник Лангхайт. Таким образом, называясь панцергренадерской, дивизия «Курмарк» по составу и численности материальной части реально являлась танковой. 26 января в состав дивизии была включена боевая группа из двух танков «Тигр I», которые были переданы из состава танкового корпуса «Великая Германия». На 15 марта 1945 года в составе дивизии числилось 3 танка Pz.Kpfw.IV (из них 2 исправных), 38 танков Pz.Kpfw.V «Пантера» (из них 26 исправных) и один боеготовый танк «Тигр I». На 7 апреля 1945 года имеются другие немецкие данные: 29 (одна неисправна) в танковом батальоне, 12 StuG III, 3 Pz.Kpfw.IV (один неисправен), неисправная «Пантера» и 12 Jagdpanzer 38(t) «Хетцер» (две неисправны) в танкоистребительном дивизионе. По показаниям пленных, захваченных советской разведкой, стало известно, что количество САУ и танков в дивизии на 14–16 апреля 1945 года колебалось в пределах 40–45 машин, а на пополнение личного состава дивизии прибыло до 1000 человек моряков. К началу Берлинской операции дивизия находилась в резерве в районе Лицена (юго-западнее н/п Зеелов) и была введена в бой только 16 апреля 1945 года в районе Дольгелин.

В конце апреля 1945 года(18–19 апреля 1945 года) панцергренадерская дивизия «Курмарк» активно вела бои в районе южнее Марксдорфа, где действовало до 20 танков типа Pz.Kpfw.V «Пантера», а затем отошла на Бухгольц.

С выходом советских войск в районы Ной-Мюле, Кинбаум, Хангельсберг создалась прямая угроза всем коммуникациям Франкфуртской группировки немецких войск. Для обеспечения целостности ее левого фланга из района Ной-Мюле в район Фюрстенвальде была переброшена часть сил дивизии «Курмарк», которые заняли оборону на рубеже Хойнерсдорф, Берлендорф, 2 км зап. Фалькенхагена. Однако уже 20 апреля немецкие войска были выбиты из города Бухгольц и отошли в южном направлении, где и завершили боевые действия в полосе ответственности 1-го Украинского фронта.

20-я панцергренадерская дивизия после ее разгрома на Сандомирском плацдарме была превращена в боевую группу и действовала на правом фланге 1-го Украинского фронта. В середине марта она была выведена в район Фюрстенвальде, получив пополнение в личном составе и технике. На 15 марта 1945 года в дивизии числилось 19 танков Pz.Kpfw.IV (все неисправны), 21 истребитель танков Pz.IV/70 (V) (все исправны) и 3 ЗСУ на танковом шасси. Дивизия имела 76-й и 90-й гренадерские полки (76-й имел на вооружении бронетранспортеры), 20-й артиллерийский полк, 20-ю роту охраны, 20-й противотанковый дивизион, 20-й батальон связи, 20-й саперный батальон и другие спецподразделения. Командиром дивизии был генерал-лейтенант Яуэр, командиром 90-го гренадерского полка — полковник Шумен.

В течение 12–13 марта 1945 года дивизия была переброшена в район западнее города Кюстрин, где безуспешно вела бои по деблокированию кюстринского гарнизона в течение марта — начала апреля 1945 года. С началом Висло-Одерской операции советских войск дивизия продолжала оставаться в указанном районе.

В боях за Кюстрин 76-й гренадерский полк потерял 350 человек убитыми и 230 ранеными. 28 марта 1945 года дивизия получила пополнение в количестве 3500 человек (главным образом летный состав из Фюрстенвальде). На 7 апреля 1945 года в 8-м танковом батальоне дивизии было 16 Pz.Kpfw.IV (одна неисправна), 3 ЗСУ Flakpz IV и 16 истребителей танков Pz.IV/70(А). После начала нового советского наступления 20-я панцергренадерская дивизия вела оборонительные бои в районе Зеелов, Гузов. Согласно показаниям пленных, на 19 апреля 1945 года остатки 76-го панцергренадерского полка (100–150 человек) обороняли н/п Оберсдорф. 90-й полк также был практически полностью уничтожен. Из разговоров офицеров штаба одному из пленных стало известно, что 20-й артиллерийский полк потерял до 70 % материальной части, а дивизион ПТО — все орудия. Саперный батальон был полностью уничтожен. Пленный 20-го саперного батальона, захваченный 18 апреля 1945 года, показал: «При появлении русских 3-я рота разбежалась. Я в числе 14 человек был задержан на дороге жандармерией и послан в район н/п Гельсдорф, где находится штаб. Когда мы вновь увидели бегущих немецких солдат и оставили окопы, нас опять задержала жандармерия и послала на позиции в районе н/п Марксдорф. Нас было 17 человек во главе с лейтенантом. При приближении русских танков все разбежались, и первым убежал лейтенант. Я скрылся в одном доме и 18 апреля сдался в плен». Разведбатальон до 16 апреля насчитывал 80 человек и использовался как охрана штаба. На 20 апреля в батальоне осталось 15 человек. В самоходных установках имелся запас горючего только на 25 км. На 19 апреля штаб дивизии находился в городе Хохенгартен. К утру 20 апреля на участке 20-й панцергренадерской дивизии — Мюнхеберг — Эгерсдорф — Темпельберг образовался прорыв. На этом участке продвигающиеся передовые отряды советских войск сопротивления не встречали. Пленный радист разведбатальона 20-й панцергренадерской дивизии показал: «Командир 20 мд (пгд) в своих радиограммах командирам мотополков требовал любой ценой удерживать позиции, на что последовал ответ: „Несем большие потери, русские обошли наши позиции, солдаты бегут, нечем держаться“. На это командир дивизии ответил: „Бегущих расстреливать!“».

В 10.30 20.04.45 года группа пехоты противника численностью до батальона из состава 20-й панцергренадерской дивизии при поддержке артиллерии совершила последнюю попытку контратакой из леса юго-западнее Мюнхеберга выйти на тылы советских войск в районе н/п Эгерсдорф, но была полностью разгромлена. Уже 24.04.45 года 20-я панцергренадерская дивизия перестала существовать как боевая единица, имея в своем составе 80 % фолькштурмистов и только 20 % старого состава. Танков и САУ в составе дивизии практически не осталось, а личный состав действовал как пехота.

Кроме танковых соединений в боях за Берлин германское командование активно использовало отдельные бригады штурмовых орудий и отдельные танкоистребительные дивизионы и батареи. В обороне столицы Германии участвовали: 184-я бригада штурмовой артиллерии, 243-я бригада штурмовой артиллерии, 249-я бригада штурмовой артиллерии, 322-я бригада штурмовых орудий, 394-я бригада штурмовых орудий, 111-я учебная бригада штурмовой артиллерии, а также 1 (920-я) учебная бригада штурмовых орудий «Шилль».

184-я бригада штурмовой артиллерии под командованием капитана Корнелиуса стала участвовать в боевых действиях в составе 11-й панцергренадерской дивизии СС с 18 апреля 1945 года, имея задачу выдвинуться и оборонять восточные подступы к городу Эберсвальде, но из-за быстрого продвижения советских войск бригада расположилась в районе населенного пункта Финов.

Так как непосредственно крупных столкновений с советскими войсками у 184-й бригады не было, капитаном Корнелиусом практиковались разведывательные вылазки в направлении на Бернау. При столкновении с советскими войсками артиллеристы отступали. В середине апреля 1945 года бригада вела оборонительные бои в районе н/п Лихен между населенными пунктами Бибенвальде и Зехденик.

Когда советские войска обошли позиции 184-й бригады с юга и с севера и стремительно двинулись на запад, командир соединения счел свою задачу выполненной и решил пробиваться на север, в Голштинию. Там, в районе Нейбранденбурга, вела боевые действия вторая часть 184-й бригады, обороняя северную часть города вместе с солдатами 181-й пехотной дивизии. В конце апреля остатки этой части бригады отступили в район Гюстрова и Штенберга, где были вынуждены капитулировать перед советскими войсками.

Остатки соединения, участвующего в Берлинской операции, погрузились на платформы и через два дня прибыли в Хохен-Вильгельм. В этот период в бригаде оставались только добровольцы.

243-я бригада штурмовой артиллерии вступила в бои с советскими войсками в конце апреля 1945 года, имея на вооружении САУ StuG III и Pz.IV/70 (А). Она была оперативно подчинена пехотной дивизии «Теодор Кернер» под командованием генерала Франкевича из состава 12-й армии вермахта. Эти соединения вместе с подразделениями школы штурмовой артиллерии, а также пд «Шарнхорст», «Ульрих фон Хуттен», «Фридрих Людвиг Ян», прорывали внешнее кольцо окружения советских войск в районе Бухгольц, Беелитц. В начале мая, частично деблокировав окруженные немецкие войска 9-й армии и 4-й танковой армии, части 12-й армии вермахта продолжали вести бои на два фронта — против советских и англо-американских войск. В этот период 243-я бригада штурмовой артиллерии подчинялась 38-му танковому корпусу вермахта в Гентине. Однако вскоре штаб корпуса прекратил свое существование и командир бригады капитан Рубиг некоторое время оборонял город Ратенов по собственной инициативе. 7–8 мая 1945 года личный состав 243-й бригады штурмовой артиллерии оставил позиции, переправился через Эльбу в районе Тангермюнде и сдался в плен американцам. Часть личного состава 243-й бригады (5 офицеров и 60 рядовых) американское командование вернуло советским войскам.

249-я бригада штурмовой артиллерии после разгрома в Восточной Пруссии и Померании переформировывалась в районе Крампнитца. В бригаде была создана батарея мотопехоты, а в течение 24–25 апреля 1945 года на заводе «Алкетт» в Шпандау (пригород Берлина. — Примеч. авт.) экипажами были получены новые штурмовые орудия. В этот же день бригада получила приказ убыть на Западный фронт вновь в район Крампнитца для участия в контрударе по американским войскам на Эльбе. Пока бригада находилась под Берлином, контрудар был нанесен, поэтому командование 249-й бригады штурмовой артиллерии осталось в столице Германии и заняла оборону в районе Бранденбургских ворот. После начала штурма Берлина оборона города стала носить очаговый характер. Штурмовые орудия 249-й бригады вели бои в районах Франкфуртер-аллее, Ландсбергерштрассе, Александерплац. 29 апреля 1945 года бои продолжались в районе Политехнической школы, где находился командный пункт бригады, а 30 апреля — в районе улицы Берлинерштрассе. 1 мая 1945 года организованное сопротивление немецких войск в столице Германии было прекращено. Берлин пал. Командир бригады капитан Яшке собрал оставшийся личный состав и предложил пробиваться на Запад. 3 мая 1945 года, воспользовавшись тем, что Красная армия только устанавливала контроль над городом, несколько штурмовых орудий и грузовиков прорвались в район Шпандау. Далее остатки бригады разделились на две группы: первой во главе с командиром бригады удалось прорваться в американскую зону оккупации, а вторая была уничтожена советскими войсками.

322-я бригада штурмовых орудий до 31 января 1945 года находилась в Силезии. После того как остатки бригады сдали материальную часть и 31.01.1945 года убыли с фронта на переформирование, данные немецких архивов по 322-й бригаде отсутствуют. Однако бригада все же была переформирована. В разведсводках 3-й гвардейской танковой армии, действующей в составе 1-го Украинского фронта южнее города Берлина, в период с 12 по 16 апреля отмечаются боевые действия именно с 322-й бригадой штурмовых орудий вермахта на участке Гросс Бризен, Губихен.

394-я бригада штурмовых орудий в конце марта 1945 года прибыла с Западного фронта в школу немецкой штурмовой артиллерии в городе Бурге. После доукомплектования она была включена в состав 12-й армии вермахта под командованием генерала Венка. По немецким данным, в конце апреля 1945 года 394-я бригада во взаимодействии со сводной пехотной дивизией «Фердинанд фон Шилль», имевшей в своем составе одноименную бригаду штурмовых орудий, участвовала в попытках немецкого командования деблокировать окруженные в районе Берлина войска. Потеряв в боях все свои штурмовые орудия, личный состав бригады влился в дивизию, где сражался в качестве пехоты. После объявления приказа о капитуляции немецких войск оставшийся личный состав пересек Эльбу и сдался американским войскам, которые согласно договоренностям передали пленных в руки Красной армии.

111-я учебная бригада штурмовой артиллерии или II учебная бригада штурмовых орудий начала формироваться в Бурге на базе школы штурмовой артиллерии (по другим данным, бригада начала формироваться в феврале 1945 года. — Примеч. авт.). Так же как и учебная танковая дивизия на Западе, 111-я учебная бригада штурмовой артиллерии была элитным соединением. Бригадой командовал капитан Ганс-Иоахим Вагнер. Сама бригада состояла из штабной и трех линейных батарей. Штабная батарея была укомплектована офицерами, сержантами и солдатами из состава школы штурмовой артиллерии, 1-я линейная батарея — личным составом и, возможно, техникой 1-й батареи 909-й бригады штурмовых орудий, а 2-я батарея — остатками 191-й бригады штурмовых орудий, 3-я — сформирована заново на базе школы. 15 марта 1945 года бригада получила с заводов фирмы «Алкетт» 16 истребителей танков Pz.IV/70 (А). На 7 апреля боевой состав 111-й бригады был следующим: 33 StuG III, 9 StuH 42, Pz.IV/70 (А) — 6 (одна неисправна).

В Берлинской операции бригада занимала оборону в районе Фриенвальде, Фюрстенберг. После начала наступления советских войск 16 апреля 1945 года бригада с боями отходила на северо-запад. В начале мая 1-я и 2-я батареи пересекли Эльбу в районе Виттенберге и сдались в плен американцам. 6 мая 1945 года в районе Горлема пересекла Эльбу З-я батарея. Однако не весь личный состав ушел на Запад. «Боевая группа Вагнера», сформированная из оставшейся материальной части под командованием капитана Вагнера, командира бригады и оставшихся добровольцев, вела оборонительные бои против Красной армии в районе Лауэнбург — Людвигслюст — Перлеберг. По окончании боевых действий большая часть этой группы попала в плен советским войскам.

920-я учебная бригада штурмовых орудий, или 1 учебная бригада штурмовых орудий, была вновь сформирована из 303-го дивизиона штурмовых орудий временного формирования, приданного пехотной дивизии «Доберитц». Бригадой командовал майор Вольфганг Кэпп. В середине апреля бригада находилась на фронте группы армий «Висла», обороняя позиции по реке Одер. В составе группировки 9-й армии и 4-й танковой армии вермахта в конце апреля 920-я учебная бригада попала в окружение юго-западнее Фюрстенвальде. По немецким данным, штурмовые орудия бригады участвовали в попытке прорыва из окружения частей 9-й армии и вели бои в районе Хальбе, Меркиш-Бухгольц. Несмотря на то что основная часть личного состава и техники этого соединения была уничтожена, отдельные машины и единичные экипажи все же вырвались из окружения в районе Белитца (южнее Потсдама) и в последние дни сражались в составе 12-й армии вермахта, а затем сдались американским войскам в районе Тангермюнде.

III учебная бригада штурмовых орудий была сформирована в районе Бурга в феврале — марте 1945 майором Вайрстом, который и стал ее командиром. В течение апреля 1945 года бригада вела боевые действия против американских войск в районе Магдебурга. В начале мая бригада была переброшена на советско-германский фронт. Последняя боевая задача этого соединения — оборона железнодорожного моста через Эльбу в Тангермюнде. 8 мая 1945 года III учебная бригада штурмовых орудий капитулировала перед советскими войсками.

Учебная бригада «Фердинанд фон Шилль», или «Шилль», была сформирована начальником школы штурмовой артиллерии в Бурге подполковником Альфредом Мюллером предположительно в апреле 1945 года в связи с приближением линии фронта. Материальная часть школы, способная вести боевые действия, была включена в бригаду, а все тыловые службы и учебное оборудование были отправлены в Австрию. Видимо, на вооружении бригады были САУ всех возможных типов, — так, например, известно, что в школе штурмовой артиллерии было 2 САУ Pz.IV/70 (А), несколько StuG III различных модификаций и другие самоходные установки.

После окончания формирования под наименованием дивизион штурмовых орудий «Бург» выдвинулась с Западного на Восточный фронт (между которыми было всего 80 км. — Примеч. авт.). На фронте Мюллер, произведенный в полковники, принял командование сводной дивизией, состоящей из различных подразделений. Дивизион штурмовых орудий «Бург» и III бригада штурмовых орудий образовали бригаду штурмовых орудий «Шилль», которая, в свою очередь, являлась частью дивизии «Фердинанд фон Шилль». Данное соединение находилось около Лехнина, подчиняясь 22-му корпусу 12-й армии вермахта генерала Венка. Контратаки немецких войск с целью деблокировать гарнизон Берлина, а также вывести осажденные немецкие войска, окруженные южнее немецкой столицы, результата не дали. Продолжая оборонительные бои, дивизия медленно «пятилась» на Запад. К 7 мая 1945 года ее остатки находились в районе Эльбы, севернее Магдебурга. Личный состав дивизии сдался американским войскам, которые затем согласно договоренностям передали немцев представителям Красной армии.

Кроме крупных танковых соединений и бригад штурмовых орудий при подготовке к Берлинской операции, а также в ходе боев за Берлин, немецким командованием вводились в бой части весьма оригинальной штатной структуры. Прежде всего, ими являлись отдельные танкоистребительные дивизионы и батареи САУ и сводные танковые подразделения.

На 7 апреля 1945 года в составе 9-й армии вермахта находились 2-й танкоистребительный дивизион вермахта (25 САУ Jagdpanzer 38(t) «Хетцер», одна из них неисправна) и 560-й танкоистребительный дивизион СС («Боевая группа 1001 ночь»): 8 StuG III (из них 2 неисправны) и 44 «Хетцера» (7 неисправных).

На немецкой стороне в Берлинской операции советских войск также участвовал 1170-й отдельный дивизион штурмовых орудий. Он был сформирован 8 апреля 1945 года с привлечением личного состава 322-й бригады штурмовых орудий в Бурге. Дивизион имел в своем составе штабную, две линейных, а также мотопехотную батареи и был оперативно подчинен пехотной дивизии «Шарнхорст», находящейся в Линдау, севернее городка Цербст. Дивизион должен был поддерживать полк Лангмайера. Сама дивизия в середине апреля 1945 года входила в 20-й корпус 12-й армии вермахта.

1170-й дивизион принял свой первый бой с американскими войсками между Дэссау и Магдебургом. С 25 апреля дивизия «Шарнхорст» и 1170-й отдельный дивизион штурмовых орудий находились на советско-германском фронте. 28 и 29 апреля 1945 года в районе Бельцига эти части контратаковали советские войска, пытаясь соединиться с окруженной группировкой 9-й армии вермахта. К вечеру 29.04.1945 года в дивизионе осталось лишь несколько САУ. После неудачных попыток спасти 9-ю армию и деблокировать Берлин соединения 12-й армии вермахта под ударами советских войск отступили к Эльбе. Остатки 1170-го дивизиона обороняли населенный пункт Ратхенов около Гентхина, а затем отошли в местечко Хавельберг на Эльбе. Немногим более 80 человек — всё, что осталось от дивизиона в районе Тангермюнде — сдались американским войскам.

Из отдельных танкоистребительных батарей вермахта на 7 апреля 1945 года в 9-й полевой армии числились две: 15-я (один Pz.Kpfz.IV и 16 «Хетцеров», из них одна САУ неисправна) и 1129-я (12 «Хетцеров», из них две неисправны).

Огневая поддержка обороняющихся германских частей из 9-й полевой армии вермахта возлагалась на 404-й народно-артиллерийский корпус. Это соединение было сформировано в ноябре 1944 года в городе Гамбурге и состояло из 7 дивизионов (две огневых и одна штабная батареи в каждом). 1-й дивизион был вооружен тяжелыми мортирами, 2-й — 88-мм орудиями ПТО, 3-й — 105-мм тяжелыми полевыми гаубицами, 4-й — легкими 105-мм полевыми гаубицами, 5-й — советскими 122-мм орудиями, 6-й — 88-мм ПТО, 7-й — советскими трофейными 122-мм артсистемами. Все орудия были на мехтяге. В конце января 1945 года корпус в полном составе был переброшен на Кюстринский плацдарм, а затем располагался в полосе обороны 9А. По показаниям взятого в плен военнослужащего 404-го народно-гренадерского корпуса (14-я батарея 5-го дивизиона), в соединении ощущался недостаток снарядов: «На каждое орудие батареи к 20 апреля приходилось примерно по 30 выстрелов. Всегда указывалось, что снаряды должны экономиться. Огонь можно было открывать только с разрешения штаба дивизии. Подвоз боеприпасов был затруднен вследствие тяжелого положения с бензином и, возможно, с производственными затруднениями в промышленности Германии». 404-й корпус поддерживал огнем тд «Мюнхеберг», 118 тд, панцергренадерскую дивизию «Курмарк» и другие части, а к концу апреля как целостное соединение перестал существовать.

Вообще в оборонительных боях под Берлином использовалось чрезвычайно много германских артчастей. Так, например, юго-западнее Зелова 17 апреля была введена в бой 26-я крепостная танкоистребительная бригада, которая была сформирована в феврале 1945 года в районе Франкфурта. Соединение состояло из 8 батарей, каждая из них имела 8–12 орудий, в основном советского производства. Из-за того что у бригады отсутствовали средства механической тяги, большую часть пушек бросили при отступлении. Примерно такая же судьба была и у других немецких артполков и дивизионов.

С 21 апреля 1945 года в полосе обороны 9-й армии начали массово вводиться в бой батальоны фольксштурма(103, 107, 109, 3/205, 3/209), а для прикрытия главной магистрали Мюнхеберг — Берлин была введена в бой танкоистребительная бригада «Дора». Это соединение было сформировано в середине марта 1945 года в районе Фюрстенвальде. К моменту ввода в бой она имела в своем составе только 1-й батальон из четырех рот. На вооружении каждой из рот находились карабины, 2 пулемета и 100 фаустпатронов.

Что касается введенных в бой батальонов фольксштурма, то их численность колебалась в пределах от 150 до 400 человек, а вооружены они были карабинами, ручными пулеметами и фаустпатронами.

Возвращаясь к оценке немецкой группировки, следует перечислить состав германских сил, действующих перед войсками 1-го Украинского фронта.

Группа армий «Центр» в составе 4-й и 17-й полевой армии вермахта оборонялась перед войсками 1 УФ. 4-я танковая армия (без 5-го армейского корпуса) под командованием генерала танковых войск Грейзера в составе танкового корпуса «Великая Германия» (тд «Охрана фюрера», тд «Богемия», панцергренадерская дивизия «Бранденбург») и 57-го танкового корпуса оборонялась на 160-километровом фронте от Гросс-Гастрозе до Левенберга, прикрывая важнейшие направления: Коттбус — Берлин, Коттбус — Торгау, Герлиц — Дрезден. 230-километровый фронт от Левенберга до Крнова (160 км юго-восточнее н/п Яуэр, где проходила левая разграничительная линия 1-го Украинского фронта) оборонялся 17-й немецкой полевой армией под командованием генерала Газе в составе 8, 17, 72-го армейских и 40-го танкового корпусов.

4-я танковая и 17-я полевая армии были усилены двумя зенитными артиллерийскими дивизиями (10-й и 17-й), несколькими бригадами штурмовых орудий (из них известны 236, 300-я и 311-я), тремя артиллерийскими бригадами (405, 732-й и 3-й), тремя танкоистребительными бригадами (1, 2-й и 3-й), одной саперной бригадой (18-й), двумя отдельными танковыми полками, 6 артиллерийскими полками, 17 отдельными артиллерийскими дивизионами и 7 отдельными противотанковыми дивизионами.

На главной полосе обороны германское командование развернуло 17 дивизий: 36-ю гренадерскую дивизию СС, 11, 342-ю пехотную дивизию, 545-ю народно-гренадерскую дивизию, 615-ю дивизию особого назначения, 72-ю пехотную дивизию, 6-ю народно-гренадерскую, 17-ю пехотную, 100-ю легкопехотную, 208, 359-ю и 269-ю пехотные дивизии, 31-ю гренадерскую дивизию СС, 45-ю народно-гренадерскую, 78, 168, 254-ю пехотные дивизии и панцергренадерскую дивизию «Бранденбург».

В оперативном резерве противник имел 8 дивизий: 21-ю танковую дивизию и запасную бригаду «Великая Германия» в районе Коттбуса; танковые дивизии вермахта «Охрана фюрера» и «Богемия» в районе Штремберга; 10-ю танковую дивизию СС «Фрундсберг» в районе Лаубана; 20-ю гренадерскую эстонскую дивизию СС в районе н/п Хохен — Фридеберг (16 км южнее Яуера); 20-ю танковую, 344-ю пехотные дивизии и танковую дивизию «Герман Геринг» в районе Мюнстерберга, Патшкау (85 км юго-восточнее Яуера).

Таким образом, на 390-километровом участке фронта от Гросс-Гастрозе до Крнова немецкое командование располагало всего 25 дивизиями, из них: 18 пехотными, одной панцергренадерской и 6 танковыми.

Кроме того, в районе Дрездена в стадии формирования находилась корпусная группа генерала Мозера в составе 193, 404-й и 464-й пехотных дивизий.

Непосредственно в полосе наступления ударной группы 1-го Украинского фронта (иск.) Форст, (иск.) Пенцих (70 км) оборонялись войска 4-й танковой армии вермахта в составе трех пехотных (342-я пехотная, 545-я народно-гренадерская, 615-я пехотная особого назначения дивизии), четырех танковых (21-я танковая дивизия, 10-я танковая дивизия СС, дивизии вермахта «Охрана фюрера» и «Богемия») дивизий, панцергренадерской дивизии «Бранденбург», пехотной бригады «Великая Германия», 687-й саперной бригады, а также ряд отдельных полков, батальонов и групп.

Большая часть соединений и частей группы армий «Центр» принимала в битве за Берлин лишь опосредованное участие, поэтому автор в этой книге ограничился их перечислением, не подвергая состав и структуру этой группировки многостороннему анализу.

План предстоящих немецких действий в битве за Берлин строился на упорной обороне занимаемых позиций и контрударов во фланги наступающим войскам 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов.

За исключением плохо подготовленного фольксштурма резервов на берлинском направлении было крайне мало. Оперативные резервы составляли 16 дивизий, которые были расположены за 20–30 км за линией фронта. В более глубоком тылу, за исключением 9 реорганизуемых соединений (три пехотные дивизии, входившие в состав армейской группы генерала Штейнера, пехотные дивизии «Теодор Кернер», «Фридрих Людвиг Ян», панцергренадерская дивизия (2-я) «Герман Геринг» и три пехотные дивизии корпусной группы генерала Мозера), никаких резервов не было. Поэтому, когда советские войска прорвали германскую многоэшелонированную оборону и вышли на оперативный простор, в бой начали вводить импровизированные соединения и части.

20 апреля 1945 года начала формироваться боевая группа Риттера (который 22 апреля возглавил это соединение), состоящая из штаба 2-го танкового батальона 36-го танкового полка, 4-й роты 11-го танкового полка, роты бронеавтомобилей и 614-й танковоистребительной батареи. В последнем подразделении находилось четыре 88-мм самоходные установки «Элефант» (Sd.Kfz.184), две из которых были брошены из-за неисправностей в районе Франкфурта-на-Одере. Оставшиеся машины вели боевые действия в пригородах Берлина в районе испытательного полигона города Цоссена. Дополнительно в состав роты был включен трофейный советский танк Т-35, который вскоре был подбит. В окруженном городе последние два самоходных орудия «Элефант» вели боевые действия в составе Берлинского гарнизона — на площади Карла-Августа и у Церкви Святой Троицы. По другим данным, один «Элефант» был брошен в районе Миттенвальде из-за неисправностей двигателя. Второй «Элефант» вел боевые действия с позиций около Кляйн Кернехат у дороги на Лептен.

С 20 по 22 апреля 1945 года из последних поступающих с заводов танков было создано несколько танкоистребительных подразделений, действующих южнее города Цоссена против наступающих советских войск 3-й гвардейской танковой армии: 2-й батальон 36-го танкового полка и 2-й батальон 2-го танкового полка. Большинство из них вошли в боевую группу полковника Кетхера. Известна численность 2-го батальона 2-го танкового полка: 2 танка «Пантера», 2 БРЭМ «Бергерпантера» из состава 2108-го танкового батальона, 1 «Пантера» с заводов «Крупп», 11 «Пантер», полученных с заводов «Даймлер-Бенц» (из Мариенфельде). Большинство из «Пантер» вступило в бой к вечеру 22 апреля 1945 года, а 6 по мере прибытия участвовали в боях с 23.04.1945 года.

В это же время в Шпандау была сформирована специальная боевая рота полугусеничных бронетранспортеров: один Sd.Kfz.251/3, один Sd.Kfz.251/9, 6 Sd.Kfz.251/1, 6 Sd.Kfz.251/16. Место ее применения автору неизвестно.

Юго-восточнее Берлина 25–26 апреля 1945 года попала в окружение значительная группировка немецких войск, состоящая из части сил 9-й армии и 4-й танковой армии вермахта.

Для деблокирования окруженных войск, а в перспективе и столицы Германии, немецким командованием была создана группировка из нескольких дивизий и бригад 12-й армии вермахта под командованием генерала танковых войск Венка, переброшенных с Западного фронта. По советским данным, на 29 апреля 1945 года в нее входили дивизия «Фердинанд фон Шилль» (район наступления Лехнин), дивизии «Ульрих фон Хуттен» (район наступления Белиц), «Шарнхорст», 7-й пехотный полк дивизии «Теодор Кернер» и пехотная дивизия «Фридрих Людвиг Ян» (район наступления иск. Бухгольц, Нихель). Эту группировку поддерживало до 65 танков и самоходных орудий. 20 из них относились к 243-й бригаде штурмовой артиллерии, 10–12 к отдельной батарее САУ «Магер», 10 — к танкоистребительной батарее «Вульфен», которые, в свою очередь, входили в 3-й танкоистребительный дивизион. Дополняя имеющуюся информацию германскими данными, получаем реальный состав немецкой танковой группировки, пытавшейся нанести удар по советским войскам. «Шарнхорст» поддерживал вышеупомянутый 1170-й дивизион штурмовых орудий, 7-й пехотный полк дивизии «Теодор Кернер» — 243-я бригада штурмовой артиллерии, пд «Ульрих фон Хуттен» — отдельная батарея САУ «Магер» и танкоистребительная батарея «Вульфен», пд «Фридрих Людвиг Ян» — САУ неустановленной принадлежности. Сводная дивизия «Фердинанд фон Шилль» имела для огневой поддержки бригаду штурмовых орудий «Шилль», состоящую из III учебной бригады штурмовых орудий и отдельного дивизиона штурмовых орудий «Бург». В 243-й бригаде числились САУ StuG III и 3–4 Pz.IV/70 (А), в 1170-м дивизионе на момент этой операции — предположительно StuG III и не менее 10 Jagdpanzer 38 «Хетцер», полученных для дивизии 10 апреля 1945 года, в отдельных батареях «Ульрих фон Хуттен» — 10 CАУ Jagdpanzer 38, предположительно 10 CАУ Waffentrager, двенадцать 88-мм орудий Рак 43, буксируемых бронированными тягачами, собранными на базе трофейных французских колесных бронетранспортеров. В дивизии «Фердинанд фон Шилль» были САУ самых различных марок и назначения.

В боях 26–27 апреля им удалось незначительно потеснить советские войска внешнего фронта окружения (4-й гвардейской танковой армии и 13-й общевойсковой армии) и к исходу 28 апреля 1945 года захватить южную часть города Бранденбург. В течение 29–30 апреля 1945 года на стыке двух фронтов западнее Вендиш-Бухгольц окруженная немецкая группировка прорвала оборону 3-го стрелкового корпуса 28-й армии и стала отходить на Луккенвальде по коридору прорыва шириной 2 км. В том же направлении с запада продолжали наносить удары пехотные дивизии 12-й немецкой армии. Возникла угроза соединения двух вражеских группировок. К исходу 29 апреля советские войска решительными действиями остановили продвижение противника в районе Шперенберг, Куммерсдорф (12 км восточнее Луккенвальде). Однако уже 30 апреля немецкие атаки на внутренний фронт окружения возобновились. Несмотря на то что немецкие части были расчленены на три различные группировки еще 29 апреля, одной из групп в ночь на 1 мая удалось пробиться на стыке 13-й и 4-й гвардейской танковой армии в районе Белица. От 12-й армии ее отделяло всего 3–4 км. Однако в связи с введением в бой советской стороной четырех свежих танковых и механизированных бригад, к исходу дня эта группировка была ликвидирована.

Для обороны самого города еще 22 января 1945 года начала формироваться особая танковая рота «Берлин» из 10 танков Pz.Kpfw.V и 12 танков Pz.Kpfw.IV, у которых по каким-либо причинам не подлежали восстановлению двигатель или ходовая часть. Перед угрозой возможного советского наступления в период проведения Висло-Одерской операции подобное боевое подразделение форсированными темпами было сформировано к 24 января 1945 года. В дальнейшем эта рота была усилена неподвижными огневыми точками (из подбашенной коробки в виде бункера и башни танка «Пантера»), которые были вкопаны на наиболее «танкоопасных» улицах Берлина и приняли активное участие в обороне города.

На берлинском направлении в общей сложности перед войсками трех наших фронтов действовало: пехотных дивизий — 49, танковых — 7, моторизованных — 8, отдельных пехотных бригад — 4, отдельных пехотных полков — 37, отдельных пехотных батальонов — 98, отдельных танковых полков — 2, артиллерийских корпусов — 4, артиллерийских дивизий — 5, артиллерийских и минометных бригад — 16, отдельных артиллерийских полков усиления — 10.

Таким образом, под командованием генерала Хейнрици и генерал-фельдмаршала Шернера, который получил свой чин 5 апреля 1945 года (соответственно группы армий «Висла» и «Центр»), насчитывалось около 1 млн солдат и офицеров, 1,5 тыс. танков и штурмовых орудий, 10,4 тыс. орудий и минометов. Воздушное прикрытие осуществляли 3,3 тыс. боевых самолетов.

Анализируя действия германского политического руководства и военного командования при подготовке к битве за Берлин, можно сделать вывод о том, что это сражение рассматривалось немецкими властями как наиважнейшая операция, определяющая судьбу германского государства.

 

Источники и литература

1. Журнал боевых действий войск 1-й гвардейской танковой армии в Великой Отечественной войне Советского Союза 1941–1945 (ЦАМО, ф. 299, оп. 20543сс, д. 7, лл. 1–255).

2. Описание разведотдела штаба 1-й гвардейской танковой армии боевых действий войск противника в Берлинской операции с 16 апреля по 2 мая 1945 года (ЦАМО, ф. 299, оп. 76782сс, д. 87, лл. 2–57).

3. История Второй мировой войны 1939–1945. М., Воениздат, 1979. 544 с.

4. Берлинская операция 1945 года. М., Военное издательство Военного министерства Союза ССР, 1950. 652 с.

5. Катуков М.Е. На острие главного удара. М., Воениздат, 1974. 429 с.

6. Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии 1933–1945. М., Воениздат, 1976, т. III. 415 с.

7. Типпельскирх К.История Второй мировой войны. Санкт-Петербург, 1994, т. 2. 304 с.

8. Уильямсон Г. СС — инструмент террора./Пер. с англ. А.В. Бушуева, И.С. Соколова. Смоленск, Русич, 1999. 414 с.

9. Уорвол Н. Войска СС. Кровавый след. Ростов н/Д, Феникс, 2000. 350 с.

10. BenderR. J., Taylor H.P. Uniforms, organizations and history of the Waffen-SS. San Jose, R. James Bender Publishing, 1986, vol. 3. 176 р.

11. Mollo A. Uniformen der Waffen-SS. Friedberg, Podzun-Pallas-Verlag, 1993. 256 р.

12. Thomas L. Jentz. Panzertruppen 1943–1945. Schiffer Military History, 1996. 297 р.

13. Tiger II. Culver and Feist, 1996. 319 р.

14. Kurowski Р. Sturmgeshuetz dor! (Assault Guns to the Front!). J.J. Fedorowicz Publishing, 1999. 282 р.

Боевой и численный состав немецких войск, действовавших в полосе наступления главной ударной группировки 1-го Белорусского фронта против Кюстринского плацдарма (на фронте Гюстебизе, Вуден — 44 км), на 14 апреля 1945 года

Боевой и численный состав немецких войск перед 2-м Белорусским фронтом (120 км) на 20 апреля 1945 года [31]

Боевой и численный состав немецких войск, действовавших в полосе наступления главной ударной группировки 2-го Белорусского фронта на фронте Нойварп, Шведт (90 км) на 20 апреля 1945 года

Боевой и численный состав немецких войск перед 1-м Белорусским фронтом (175 км) на 14 апреля 1945 года [32]

Карта расположения немецких войск перед 1-м и 2-м Белорусскими фронтами и правым крылом 1-го Украинского фронта на 16 апреля 1945 года