Я немного ошибся, когда прикидывал расстояние до руин, увиденных с вершины дерева. Они, как и само плато, оказались намного дальше, чем я посчитал. Шесть суток. Почти неделя, понадобилась нашему небольшому отряду, чтобы хотя бы выбраться из-под вечно хмуро-зеленого покрывала леса. Одному и налегке было гораздо проще идти по этому маршруту.

Навьюченные как мулы пожитками, которые только смогли унести, мы медленно двигались под нескончаемыми потоками льющего с неба дождя. Из-за высокой влажности под ногами была постоянная грязь. Ноги проваливались почти по колено. Да еще и постоянные нападения местных хищников.

Странно, но во время моих одиночных походов, такой активности фауны я не замечал. А тут – будто с цепи сорвались, я даже стал беспокоиться по поводу того, что у нас просто кончатся боеприпасы. Выяснилось, что устаревший, по местным меркам огнестрел, весьма эффективен против местных хищников. Ну да, останавливающие действие пули, выше, чем у иглы или даже плазменного заряда.

Слава богу, обошлось практически без потерь. Несколько человек были покусаны местными «хорьками», но диагностика, проведенная с помощью полевых аптечек, не выявила никаких признаков отравления. Так что дело обошлось лишь перевязкой, да обработкой антисептиком, чтобы грязь вымыть.

Можно было избежать и этих травм, если бы были готовы к тому, что здесь есть такие вот живущие в норах «хорьки». На самом деле зверьки размером с небольшую лису больше походили на земных кротов, но кто-то из команды обозвал их «хорьками». Пусть будет.

За весь переход никто практически так и не поспал. Ночами двигаться не решились, делали остановки, разбивая лагерь. После первой ночевки, когда нам полночи пришлось отбивать бесчисленные атаки местных «хозяев лесов», каждый вечер мы стали укреплять лагерь тыном из кустарника и тонких жердей. Благо проблем с материалом в лесу не было.

Конечно, против крупных хищников, наподобие «тигрозавров», наш, сделанный на скорую руку забор не имел никакого практического применения. Но вот всех остальных, размером не больше земных волков, задерживал. По крайней мере, хватало времени, чтобы поднять людей и встретить нападение шквалом огня.

Заметил странную особенность – практически все животные были стайными и с очень высокой координацией действий. Даже мелькали мысли, что они разумные. Само собой, ни о каких исследованиях речи не шло, но уж больно организованы были волны зверей.

Каждую ночь практически повторялся один и тот же сценарий: с наступлением ночи вокруг лагеря сразу же появлялись мелкие зверьки, наподобие наших кошек, или скорее «карманных собачек», что так популярны у земных дам. С ними проблем особых не было.

«Собачки» не в состоянии были прокусить одежду. Да и отогнать их можно было обычным огнем. Вот только в вечно мокром лесу, разжечь и поддерживать костер – тот еще геморрой. Но с горем пополам с этим справлялись.

А вот после того, как исчезали эти мелкие надоедливые шавки, начинались уже настоящие проблемы. Разного вида и размера хищники, желавшие полакомиться хорошим свежим космическим мясцом. Самые крупные из особей, похожие на гиен, только размерами с медведя и с пятисантиметровыми зубами.

Нам удалось завалить всего две таких твари, с очень большим трудом. Стреляли почти с десятка стволов, но одна из тварей, прорвавшихся внутрь огороженного периметра, ни в какую не хотела умирать. С трудом удалось ее завалить, используя старые добрые рогатины. Вторую просто взорвали самодельной миной.

Ну да, экипаж наш был весьма разношерстными. Были и умельцы-подрывники, начавшие свой путь на поприще уничтожения еще на Земле.

Сегодня мы наконец-то вырвались из вечнозеленого плена. Это произошло как-то одномоментно. Не было переходной зоны, типа подлеска. Просто шаг, и вот ты уже стоишь на песчано-каменной поверхности без каких-либо признаков растительности.

Люди, впервые за долгое время вырвавшиеся на более-менее открытое пространство, где сверху не давит переплетение ветвей, и чуть больше света вокруг, уставшие и обессиленные длительным переходом просто попадали на землю. Ну да, несмотря на всю подготовку и тренировки, разница между ровными палубами кораблей и лесом колоссальна.

Даже год, проведенный в космосе, весьма сильно сказывается на общей физической форме. Не спасают никакие тренажеры. Как не крути, но даже абордажная секция на кораблях не подготовлена к действиям на диких планетах.

А у меня здесь в основном техники и операторы орудийных установок. Понятно, что сил у них нет. Делать нечего, даю приказ на разбивку лагеря, только уточняю, что от леса все-таки стоит удалиться. Если честно, то меня и самого немного покачивает, но вот я отдыхать и не собираюсь.

Нужно проверить, что ждет впереди по маршруту. Сомневаюсь я в том, что на этом плато нет никаких опасностей. В лесу безопасно только днем, да и то относительно. Возможно, нам просто повезло. Раздав указания, закидываю винтовку за плечо и иду вглубь каменистой пустыни.

Нужно сориентироваться и определиться с направлением дальнейшего движения. Что-то не нравится мне эта планета. За проведенные на поверхности дни я немного привел в порядок мысли и начал более критически относиться к тому, что с нами произошло. Когда месишь ногами грязь, выполняя монотонную работу, или находясь на посту, появляется время подумать.

Вокруг однообразная картина, песок и камни. Абсолютно мертвое все. Такое ощущение, что где-то я уже это видел. Не могу вспомнить где. Ну, да и ладно. Все внимание на то, чтобы обнаружить следы, если здесь вообще кто-то живет. В чем я почему-то сомневаюсь.

Примерно в трех километрах от точки нашего выхода из леса, виднелось небольшое возвышение. Холм не холм. Но бугор. Именно туда я направляюсь. Все же с возвышения обзор гораздо лучше.

Хотя, когда я проводил первоначальную разведку, мне показалось, что на плато нет никаких холмов. В реальности же плато не было идеально ровным. За те полчаса, что мне понадобились для преодоления трех километров, я осознал всю глубину своего заблуждения.

На пути я насчитал с полдюжины оврагов, один каньон, дна которого разглядеть не получилось и очень много острых каменных осколков. Зазубренные края, которых резали прочный материал комбеза, как папиросную бумагу. Что это за минерал такой интересно бы знать.

Хотя… Думаю времени изучить эту планету у всех нас будет предостаточно. Сомневаюсь, что император вдруг решит проявить милость и вернуть нас в цивилизацию. За то время, что я нахожусь здесь, как-то поуспокоился и стал более рационально мыслить.

На этой планете, ставшей нам последним пристанищем по приговору суда Империи Аратан. Закономерно все, если посмотреть со стороны. Кто я и наш легион такие, с точки зрения правителя тысячелетней Империи? Выскочки, «дикари», воспользовавшиеся моментом, чтобы ставить ему условия.

На месте Георга, я, скорее всего, поступил бы так же. Или не по другому – просто разбомбил бы системы, занятые «Легионом». Так что обычная высылка на необжитую планету – это еще очень легко отделались.

А еще, я наконец-то посмотрел на себя со стороны. На все поступки, которые совершил за десять лет своей космической эпопеи.

Чего я хотел и чего добивался все эти десять лет… Не знаю. Вот честно, от всей моей души – не знаю. Годы прошли, как в каком-то тумане или сне, который забываешь после того как проснешься. Но не весь, самые жуткие кадры врезается в память, будто выбитые на камне долотом мастера. Что в моей жизни было хорошего? И было ли вообще, хоть что-то? Война и кровь. Частенько, что уж лгать самому себе, пролитая зря.

Можно было ведь жизнь прожить и по-другому. Нет, я не жалею о том, как прожил. Я был собой. Шел по предначертанному мной пути, просто не заметил того поворота, где можно было бы сойти. Вот только вряд ли бы я смог стать обычным среднестатистическим жителем, как не крути, а всю жизнь я шел по пути воина.

По-честному, быть другим я не умею. У меня был шанс все изменить, но… Не изменил. Кляну ли я себя за то, что совершил – нет. Ни капли. Десять лет я делал то, что умел. Шел напролом. Только забыл, что идти нужно куда-то, а не просто так.

Каким я был, когда только-только появился в Содружестве? Восторженным юнцом, несмотря на свой довольно солидный для Земли возраст. Как же, я оказался среди звезд. Мог летать на космических кораблях. Все дороги для покорения Вселенной передо мной. Даже любовь встретил, самую настоящую, как в лучших голливудских фильмах. Целая графиня.

Было все – любовь, друзья и работа. Служба в армии. А, несмотря на свой статус, «Иностранный Легион» был именно армией. Но это было привычно. Все, как в лучшие годы – когда я был еще восемнадцатилетним безусым пацаном.

Помнится, во времена, когда я только вышел из Учебного Центра был у меня разговор с Ларсом. Старый и мудрый рурх, тогда разложил мне все мои перспективы по полочкам. А они были захватывающие.

Так, как я не был среди осужденных, то теоретически мог свободно посещать Содружество, то есть я мог стать этаким связующим звеном между изгнанниками и цивилизованным миром. А это уже совсем другое дело. Это не какой-то вам сержант-контрактник.

Ларс тогда сказал, что командование рассчитывает на меня, по большей части именно это и стало причиной того, что я получил звание сразу по выходу из учебки, а не мои заслуги на поприще изучения науки, как быстрее и эффективнее всего отправить ближнего своего на встречу с предками.

Помнится, Дуг даже пару раз предлагал мне лететь в Содружество, но я отказался. Из-за Лейлы. Что мне, дураку, мешало потом вернуться. Но нет, кровь бурлила, гормон играл. Доигрался.

Когда все пошло не так? Наверное, в тот самый момент, когда Керк с Риком, вытаскивали меня из оплавленной капсулы штурмовика. Я умер. Вот только судьбе почему-то захотелось дать мне еще несколько шансов. Из реаниматора, после того боя вышел уже не Витя Бегунов, коим я на миг вновь стал, а полковник Бег.

Расчетливый и жесткий разведчик. Закусил удила. И снова свалился в кровавую круговерть. Но что было – то было. Время, как известно не терпит сослагательного наклонения. А если верить ученым Содружества, даже древние не могли по путешествовать по реке, название которой – Время…

И да, я покривил душой, когда сказал, что ни о чем не жалею. Жалею. Что после того, как встретил Андрюху на той станции, не отправил его в Содружество. Даже не предоставил ему право выбора между двух путей: улететь в Империю или остаться в Легионе.

Он был для меня единственным разумным существом, человеком, который стал мне другом. Не тем, с кем можно выпить на выходных. И даже не тем, с кем можно пойти в разведку. А тем, кто шагнет за тобой даже в ад, несмотря на то, что ты заслужил его своими поступками. Весь выбор, который у него был – это в каком подразделении служить.

Сколько их, тех у кого не было выбора? Хотели ли они воевать? Сомневаюсь. В лучшие годы, под моим командованием было почти полмиллиона штыков. Где они все?

Нас здесь даже четырех десятков не наберется. Где Керк? Дик? Киборг Риго? Мудрый рурх Ларс, разумный, преданный своими соплеменниками? Где они все? Где Дуглас и доктор Ланг? Сгорели в огне развязанной войны. За что исчезла целая раса разумных? Ответ один – за мои амбиции. За мою непоколебимую уверенность в собственной правоте.

Даже то, что я находился под внешним контролем, не оправдание. Себя не обманешь – даже действуй я сам по себе, мало что изменилось бы. Война – это моя жизнь. И там где я – там будет смерть.

Может в этом и был замысел Георга, когда он вместо казни, которая полагалась за предъявленные нам обвинения, отправил нас в ссылку. Как когда-то мятежников. Чтобы мы осознали себя? Возможно и такое. Знаю одно, я постараюсь сделать все, чтобы те, кто сейчас со мной на этой планете, прожили как можно дольше.

Ну вот и вершина холма. Я вынул из чехла бинокль и направил его в сторону руин. Ну да, я не ошибся. Если судить по данным выдаваемым нейросетью, синхронизированной с биноклем, то до них около тридцати километров. Но даже на таком расстоянии небоскребы внушали уважение.

По предварительным расчетам, самое высокое из зданий, которые я наблюдаю около трехсот метров. Детально рассмотреть не могу, как будто дымка висит в воздухе, которую не может убрать даже совершенная оптика, произведенная межзвездной цивилизацией.

* * *

Тихо потрескивает огонь костра. Мы так и не смогли дойти до руин. Но не потому, что оказалось далеко, просто не решились сунуться без скафандров в эпицентр термоядерного взрыва. Да-да. Город, который был так хорошо виден неподалеку, был уничтожен ядерным взрывом.

Об этом говорил и высокий уровень радиации, слава богу, нейросеть могла фиксировать ее, даже без специальных приборов. Да и местность вокруг, представлявшая из себя расплавленный песок, спекшийся от высокой температуры в один большой стеклянный монолит, говорила о высокотемпературном воздействии.

Как только передовой дозор наткнулся на первые признаки воздействия ядерного взрыва, группа тут же остановилась. Лагерь разбили на берегу бьющего из черной, прожаренной земли, ручья. Это настолько сюрреалистическая картина, когда посреди выжженной земли расположился небольшой оазис.

Зеленая трава, несколько деревьев, почему-то радикально отличающиеся от тех, что растут в лесу, где мы провели первое время на этой планете. Чем-то похожие на нашу черемуху, только вот на ветвях висели плоды, больше похожие на апельсины, чем на ягоды. И здесь война.

Точнее ее последствия. Неизвестно кто и с кем воевал, но одно можно сказать точно – цивилизации здесь не найти. Островок спокойствия, тишина. Прохладный ветерок клонит дым немного в сторону и приятно освежает.

Если забыть, что находишься за миллионы парсек от Земли, то покажется, что вновь с классом в походе с ночевкой. Тишина. Завтра будет новый день.

Нужно будет решать, куда мы двинем дальше. Долговременную стоянку рядом с радиоактивными развалинами разбивать не целесообразно. Нужно будет уходить. Только куда? В лес возвращаться, желания нет.

Эх, сейчас бы хоть какой-нибудь дрон разведчик. Посмотреть, что на той стороне пустоши. Ладно. Отбросить все мысли прочь и наслаждаться моментом. Летящие вверх искры костра и тишина. Все спят, только я и три часовых сидим вокруг огня, как в далекие доисторические времена наши предки. Все остальное – завтра. А завтра, как известно, не наступит никогда.

* * *

Граф Эль Махаон стоял перед саркофагом реаниматора и смотрел сквозь прозрачную крышку на дочь, спящую под действием медикаментов. Третий месяц его доченька, его Лейла лежит в капсуле.

Врачи лишь неделю назад смогли полностью уничтожить все следы импланта подчинения в ее нейросети. Уж очень он оказался замудрённым. Все ведущие специалисты клана в данной области, в один голос твердили, что это совершенно чужая технология, как минимум на несколько сотен лет опережающая те, что имеются в Содружестве. Сейчас все специальные службы клана.

От СБ до обыкновенной охраны, рыли носом землю в поисках источника такой опасной игрушки. Результатов по данному направлению пока не было, но спецы сумели найти другую, не менее интересную и важную информацию. Важную, скорее не для графа, а для его дочери. Но это не имело значения.

Его агенты сумели нарыть информацию о пропавшем легате. Муже Лейлы. Граф не был лично знаком с зятем, но, как и любой отец считал, что его дочь не могла выбрать подонка. Хотя… Поле предательства сына, граф ничему бы не удивился.

Так вот, в распоряжение СБ клана попал кристалл с записью суда и вынесения приговора экипажу флагмана «Дикого легиона». На кадрах записи без труда можно было опознать и самого командующего легиона – Вика Бегуноффа.

Но не это было причиной того, что граф сейчас находился в медицинском центре у реаниматора, в котором лежала его дочь. Врачи сообщили, что сегодня решено выводить Лейлу из состояния сна. Ради такого граф прилетел с другого конца планеты, где проходила встреча с деловыми партнерами.

Находящийся тут же доктор Жирар, работавший в качестве семейного врача Эль Махаонов не одну сотню лет, нажал несколько сенсоров на консоли управления. Прошло всего две минуты и Лейла открыла глаза. Лицо старого графа озарила улыбка, так не свойственная ему в обычной жизни.