Станислав Закревский в свои тридцать лет четко усвоил, что всё в мире относительно, свет имеет множество оттенков, а одни и те же люди могут оказаться и врагами и друзьями одновременно.

Закончив Высшую Следственную школу, получив диплом юриста, он работал там преподавателем, но основным его занятием было выполнение различных поручений Иосифа Григорьевича Давиденко. Без дела сидеть не приходилось – старый седой полковник постоянно нагружал работой, в основном связанной с решением вопросов в различных (преимущественно милицейских) учреждениях в пользу курируемых фирм. То есть Иосиф Григорьевич решал вопросы на высоком уровне, а Закревский выполнял черновую работу, утрясая дела на уровне исполнителей. Периодически молодого юриста внедряли на подконтрольные фирмы, чтобы держать руку на пульсе – зарплату он получал из кассы компании, а вот на 100 % подчинялся одному лишь Иосифу Григорьевичу. Одной из структур, с которыми старый седой полковник был связан деловыми интересами, была строительная компания «Стройхолдинг». В 2000 году Закревский познакомился с Ольгой Шериной (ему было 27, ей – 25), помощницей А.М. Капранова, гендиректора Стройхолдинга. Они стали встречаться, у них сложились доверительные отношения. Ольга посвятила его в некоторые семейные дела (она оказалась племянницей Капранова).

Оказалось, что возглавляемая А.М. Капрановым государственная строительная компания «Стройхолдинг» акционировалась таким образом, что новыми хозяевами стали сам Капранов А.М., и Шмерко А.П., который, находясь на государственной службе не мог быть соучредителем частной структуры, поэтому в учредительный договор был вписан его крестник, Денис Еремеев. Будучи заместителем губернатора по строительству, Шмерко снабжал свою компанию выгодными подрядами. Он попытался пристроить крестника на фирму, но Капранов упорно не брал его, мотивируя тем, что «даже собственного сына не берет в дело по ряду причин», умалчивая при этом, что сын Дмитрий является хозяином субподрядной организации. Узнав об этом, Шмерко тоже озадачился созданием фирмы, которая бы обслуживала Стройхолдинг – крупный строительный трест, выполняющий работы по всему городу. Но не успел выполнить задуманное – крестника убили (застрелили возле собственного дома). Причем в тот самый момент, когда Шмерко должны были передвинуть в должности, в результате чего он терял контроль над госзаказами. Капранов остался единоличным хозяином Стройхолдинга, благополучно обойдя вопрос о наследовании имущества погибшего.

Всё выглядело так, будто Капранов заказал Дениса Еремеева. Шмерко обратился к Бадме Калгаевичу Кекееву, зампрокурора и руководителю следственного комитета при областной прокуратуре. У них были достаточно хорошие отношения, и зампрокурора с пониманием отнесся к просьбе вице-губернатора. Улик недоставало, но Кекеев принял волевое решение: Капрановым сидеть! И их закрыли – и отца, и сына.

Все эти события происходили как раз во время конфетно-букетного периода отношений Ольги Шериной и Станислава Закревского – они гуляли по набережной, ходили в театр…

Вызывающая красота возлюбленной ослепила его… а также всепобеждающее стремление выбиться в люди, женившись на богатой наследнице. Он задействовал все свои связи, чтобы помочь Капрановым.

Узнав о его активности, Иосиф Григорьевич предупредил подопечного, что если тот не откажется от опасного предприятия, то старый седой полковник откажется от него самого, так как неприятности с всесильным зампрокурора никому не нужны. Кекеев – очень принципиальный человек, его слово не имеет обратной силы. Поэтому он и держится на своей должности столько лет, и его руками снимали и отправляли за решетку многих высокопоставленных чиновников. Закревский не послушался, и, стиснув зубы, бросился в бой.

Вот что ему удалось выяснить. У прокуратуры не было улик против Капрановых, и им подбросили в коттедж оружие с боеприпасами, а затем арестовали по обвинению в терроризме. Действовали по короткой схеме – Новый год, праздники, некогда разводить интриги и придумывать всякие сложности. Камера видеонаблюдения, установленная на соседнем доме, зафиксировала, как два человека с габаритной кладью перелезли через забор и проникли во владения Капрановых.

Имея на руках видеопленку, а также добытые через знакомых свидетельства избиения Капрановых в тюремной камере, Закревский обратился за помощью к работающим в Москве однокурсникам. Те пообещали устроить встречу в Генпрокуратуре на достаточно высоком уровне. В последнюю минуту Закревский обратился к Давиденко, чтобы уточнить некоторые мелкие детали. Тот пришел в ярость, запретил предпринимать что-либо, и передал данные в уголовный розыск – немедленно дать знать, если на имя Станислава Закревского будет приобретен билет в железнодорожных или авиа-кассах.

Закревский поехал в Москву на машине и в последний рабочий день уходящего 2000 года попал на прием к высокому чиновнику Генпрокуратуры. Так безработный юрист (из Высшей Следственной школы его уже успели уволить) стал личным врагом руководителя следственного комитета при прокуратуре Волгоградской области. Проводив посетителя, чиновник Генпрокуратуры позвонил кому следует, и по цепочке информация дошла до губернатора Волгоградской области, который в это время находился тут же в Москве. Ему сказали: «Или ты сам разгребаешь свое говно, или…» Губернатор поднял трубку и поставил руководителю следственного комитета телефонную клизму: «Ты чего там у себя мышей не ловишь, почему они бегают по столицам?»

В Волгограде Закревского ждал теплый прием – те же самые люди, которые сделали Капрановым подарок с доставкой на дом (фигурировавшие на видеопленке), связали его, привезли в багажнике в областное УВД, там, в пытошной камере, избили до полусмерти, и довели до сведения, что Капрановы сядут за убийство; но есть другой вариант – в качестве главного обвиняемого отважный адвокат может предложить себя, или какого-нибудь другого фигуранта. После проведенной беседы его выпустили.

Он сразу обратился в судмедэкспертизу, там по знакомству с него сняли побои без направления РОВД, особенно убедительно выглядела борозда на шее – в камере его душили. Но в Центральном РОВД заявление о нанесении побоев не приняли. В других милицейских учреждениях также отнеслись с непониманием к его беде. Давиденко отказался с ним встречаться – посоветовал поставить богу свечку за то, что остался жив. Москва молчала.

Кое-как Капранову-старшему удалось выйти на свободу, сын его остался за решеткой. Старший следователь СУ СК при областной прокуратуре Сташин вцепился в него мертвой хваткой и не выпустит, – для Кекеева это дело принципа.

Опечаленная Ольга смиренно принимала ухаживания Закревского (не подпуская к телу – не время сейчас…), и умоляла его вызволить Дмитрия Капранова и как-то разрулить проблему – закрыть уголовное дело (по факту обнаружения трупа Дениса Еремеева), фигурантами которого являются Капрановы. Капранов-старший не сидел сложа руки. Он действовал во всех направлениях. Ему было крайне сложно противостоять Кекееву, поэтому московские связи Закревского оказались весьма кстати. Безработному юристу был выделен автомобиль с шофером и выдана небольшая сумма на расходы. Дело закрутилось. Причем наибольших успехов удалось добиться через московских знакомых Закревского – на деньги Капранова разумеется.

А в первых числах января 2002 года Ольга погибла в автокастрофе на горной дороге в районе Гагр. Она поехала туда отдыхать… с А.М. Капрановым, которому приходилась вовсе не племянницей, а самой что ни на есть любовницей. По классическому сценарию отношений об этой связи не знала только его жена и ухажер Ольги – то есть Закревский.

Он стойко перенес этот удар. В Волгограде у него был волчий билет, и ему ничего не оставалось делать, кроме как продолжать работать на Капранова – выполнять его поручения. Помимо следственных хлопот, связанных с вызволением Капранова-младшего, добавились новые – связанные со Стройхолдингом.

Чтобы отвести угрозу от Капрановых, Закревский вёл собственное расследование убийства Дениса Еремеева. И добыл улики, изобличающие причастность к этому делу некоего Сергея Волкорезова. Мотив убийства – месть. Дело в том, что Волкорезов являлся другом детства и одноклассником Татьяны Кондауровой, а также женихом её лучшей подруги, Елены Калашниковой. Отец Татьяны, Виктор Кондауров был застрелен возле дома Игната Еремеева, отца Дениса, в 1996 году. Доказано, что Еремеев-старший принимал непосредственное участие в подготовке убийства Виктора Кондаурова. Сам Еремеев исчез, и даже широкомасштабные поиски, предпринятые его другом, вице-губернатором Шмерко, результатов не дали. И Шмерко принял самое активное участие в жизни своего крестника, Еремеева-младшего. Который спустя пять лет был застрелен на том же самом месте, где погиб Виктор Кондауров.

Закревский выяснил, что отец Татьяны, Виктор Кондауров, для росшего без отца Волкорезова был ролевой моделью, поэтому месть для него стала вопросом чести. По его мнению, в отсутствие виновного наказание должны принять его прямые наследники – а именно сын Денис.

На момент убийства Волкорезову было 17 лет, его жертве – 27. Денис Еремеев был найден мертвым в своей машине, стоящей у ворот его дома (доставшийся от отца коттедж находился на одной из тихих улочек поселка Ангарский). Это произошло утром, и этому было несколько свидетелей. Они рассказали следствию, что Денис открыл ворота, выгнал свою БМВ на улицу; затем закрыл ворота, сел в машину, собираясь ехать. Тут к водительской двери подошел высокий парень в черной куртке и постучал по стеклу (авто наглухо затонировано, и снаружи ничего не видно). Денис опустил стекло, и подошедший парень, наклонившись, что-то спросил. Денис принялся объяснять, жестикулируя – видимо был задан вопрос, как найти такой-то адрес. Правая рука незнакомца покоилась на крыше автомобиля, и в ней он держал пистолет. Глядя на Дениса, парень в черной куртке выстрелил ему в голову через крышу машины, затем произвел контрольный выстрел, просунув руку внутрь салона через открытое окно водительской двери. После чего сел в припаркованную рядом «девятку» и уехал.

Закревскому удалось собрать необходимые улики – причем не только по делу Дениса Еремеева, но также по убийству В.Першина, еще одного организатора устранения Виктора Кондаурова, а также по убийству А.Цыганкова, сотрудника УБОП, каким-то образом причастного к деятельности Еремеева-старшего. Все концы сходились на Сергее Волкорезове, которому активно помогали Татьяна Кондаурова и Елена Калашникова. Кроме того, в устранении Дениса Еремеева был заинтересован Андрей Разгон – бойфренд Татьяны. Хотя, доказательств его участия в организации убийства нет никаких. Но тем не менее следователь прокуратуры Сташин взял его в оборот. И неизвестно, как они договорились, но на состоявшемся в январе 2003 года суде Андрей Разгон дал показания против Капрановых (он был главным свидетелем обвинения), и их осудили – А.М. Капранов получил 8 лет, а его сын Дмитрий, как основной обвиняемый – 14 лет.

Вскоре благодаря связям Капранову-старшему за очень большие деньги удалось освободиться из колонии ($5,000 за минус-год, при сроке 8 лет за освобождение пришлось заплатить $40,000), а насчёт сына попросили повременить – он основной фигурант, через год-другой можно будет что-то придумать с его 14-летним сроком.

Выйдя на свободу, Капранов стал добиваться пересмотра дела (по его мнению полностью сфабрикованного). Открыто появляться на людях он не мог (это было главным условием досрочного освобождения – могли пострадать те, кто это освобождение организовал а заодно поручители), и все свои деловые вопросы решал через помощников, в числе которых был Закревский. У Капранова было много причин ненавидеть Андрея Разгона. Когда Закревский узнал об одной из них, то стал ненавидеть его не меньше чем шеф – оказалось, что Разгон состоял в любовных отношениях с его потенциальной невестой Ольгой Шериной аж с 1996 года, и в момент её гибели находился с ней в одной машине. Она погибла, он чудом выжил (произошло лобовое столконовение с грузовиком на горной дороге). Когда Закревский узнал об этом, это стало для него настоящим потрясением – ведь всё то время, что он встречался с Ольгой и она строила из себя недотрогу, она спала с Разгоном… ну и с официальным любовником – Капрановым. Но если последнее обстоятельство Закревский кое-как простил своему шефу – всё-таки Ольга отрабатывала адвокатские услуги, то Разгону близость с ней не прощалась никоим образом.

Был разработан план, и опять же стали работать по всем направлениям. Среди тех, к кому обратились за помощью, был и Иосиф Григорьевич Давиденко. По первому пункту он сказал, что не видит возможности пересмотра дела – отмена приговора означает, что Кекеев совершил ошибку и осудил невиновных. Это невозможно сделать даже через Москву. Что касается досрочного освобождения Дмитрия Капранова – то это более реальный вопрос, здесь можно поработать с высокой вероятностью добиться результата. По второму пункту – преследование и наказание Андрея Разгона а также Татьяны Кондауровой как заказчицы убийства Еремеева-младшего – старый седой полковник открыто рассмеялся в лицо просителям, чем несказанно обидел Капранова-старшего. Так ни до чего не договорились – гендиректор и единоличный хозяин Стройхолдинга жаждал добиться 100 % реабилитации, чтобы невиновность Капрановых была объявлена судом (а также официально признана ошибка уже состоявшегося суда).

В личной беседе с Иосифом Григорьевичем Закревский услышал более резкие высказывания в адрес Капранова.

– Мстительный старикашка! Содержал кокотку, которая ему в дочери годится, а все обстоятельства её сексуальной жизни узнал после её смерти; и теперь её молодой любовник стал врагом номер один. Да он памятник должен поставить Разгону – за то, что тот выполнял его ночную работу.

По поводу расследования убийства Еремеева – Иосиф Григорьевич высказался в таком духе, что знает намного больше, чем Закревский, и посоветовал не влазить в это дело. Причастность Татьяны Кондауровой – абсолютный бред. Старый седой полковник очень давно и очень хорошо знает семью Кондауровых, принимал личное участие в расследовании убийства Виктора и помогал вдове вернуть похищенные ценности. Всех обстоятельств дела чрезвычайно много и не объяснить в двух словах, но Иосиф Григорьевич уверен, что Капранов способен на то, чтобы организовать убийство ставшего ненужным Еремеева-младшего ради того, чтобы стать единоличным хозяином строительного треста, в котором проработал всю жизнь. Также этот старый шаромыжник вполне способен сфабриковать улики, чтобы пустить следствие по ложному пути. Махинирует он не по-детски, одной из его излюбленных схем является продажа одной квартиры сразу нескольким покупателям, и бумаги так хитро составляются, что в итоге покупатели судятся между собой, а не с застройщиком. И прочая и прочая, так что сформировать выгодную доказательную базу для него не проблема.

Это не 100 % версия, но у неё гораздо больше шансов быть правдой, чем у версии, согласно которой убийство Еремеева-младшего спланировала Татьяна Кондаурова, а непосредственным исполнителем был её одноклассник.

Закревский, который занимался расследованием, попробовал возразить:

– Но есть же факты!

Иосиф Григорьевич разразился уничтожающим хохотом:

– У КОГО ЕСТЬ? Какие факты? Что в твоем понимании ФАКТЫ?

– Улики, свидетельские показания.

– Ты лично видел, как Волкорезов стреляет в Еремеева?

– Нет, но…

– Факт – это событие, которое влиятельные заинтересованные лица смогли представить обществу как истинное. На данный момент фактом является то, что Капрановы устранили своего соучредителя чтобы прибрать к рукам Стройхолдинг. И это будет фактом до тех пор, пока они не станут достаточно сильны, чтобы доказать в суде обратное. Уверен почти на 100 %, что шансов у них никаких. Во избежание неприятностей рекомендую с ними не связываться.

Так закончился приватный разговор Закревского и Иосифа Григорьевича Давиденко, состоявшийся в марте 2003 года. И молодой юрист был готов принять версию правды, предлагаемую старым седым полковником, но тот не предлагал ничего интересного в плане работы. И пришлось остаться у Капранова, месячный оклад у которого составлял около $500, и примерно столько же оставалось на кармане с тех денег, что выдавались на различные расходы (в основном на комиссионные различным госслужащим). Передвижения Капранова были ограничены, что открывало Закревскому широкий простор для махинаций. Работал он также на совесть, и много чего добился. В плане преследования Разгона была разработана и осуществлена грандиозная операция. Через своих бывших однокурсников, работавших в различных милицейских учреждениях (УНП, ОБЭП), Закревский выяснил много интересного о деятельности возглавляемой Андреем Разгоном фирмы Экссон. А также вышел на некоторых его деловых партнеров. В том числе на тех, кому он перешёл дорогу. В итоге были вычленены двое субъектов, Вексельберг и Хмарук, которых шантажом и посулами склонили к сотрудничеству. Через десятые руки они вышли на Разгона и сумели уговорить его принять участие в мошенической схеме с векселями банков, у которых Центробанк вот-вот должен отозвать лицензию. В этой схеме было задействовано много людей, в том числе инсайдеры в самом Центробанке, а также некоторые преступные авторитеты, на счету которых серия убийств (кто-то находился в разработке милиции, кто-то в розыске). По замыслу Закревского, к Разгону по итогам участия в этой схеме должны были применить статью 159-ю часть 4-ю (Мошенничество в особо крупных размерах), а также кое-что из того, в чем замешаны его соучастники. Своих друзей из столичного ОБЭП Закревский мотивировал деньгами Капранова, а также тем, что поможет в поимке серьезных жуликов.

Хмарук и Вексельберг в данной схеме были связующим звеном между серьезными игроками, тогда как Разгон фактически являлся центральной фигурой – он вёл переговоры с посредником, имевшим выход на Центробанк, он должен был набрать пул поставщиков, заказать у них товар, расплатиться с ними векселями банков без пяти минут банкротов, полученными от посредников (о несостоятельности этих банков широкой публике, конечно же, ничего не было известно), затем он должен был реализовать товар и таким образом вытащить деньги для участников схемы. Таким образом, рисковал он больше всех. Но он имел хорошее прикрытие со стороны неких серьезных людей из Петербурга.

Закревский и его друзья тщательно продумали все детали и были на 100 % уверены, что Разгон со товарищи попадутся в ловушку. И действительно, Разгон, не подозревавший, что его ведут, начал и успешно завершил свою аферу, московские друзья Закревского получили ордера на арест участников махинации… но в итоге пострадали Хмарук и Вексельберг (их нашли застреленными в собственном офисе), а также организаторы милицейской операции (то есть Закревский и его друзья из ОБЭП). Разгон со товарищи каким-то непостижимым образом выкрутился.

Закревский предстал перед шефом в очень бледном виде. Капранову было обещано (гарантировано!), что Разгон схлопочет минимум 8 лет (максимальное наказание по статье 159, часть 4-я, предусмотрено согласно УК РФ лишение свободы сроком до 10 лет). Кроме того, москвичи пообещали что-то придумать в виде физической расправы. За полгода Закревский израсходовал на этот проект около $50,000 – командировочные (поездки в Москву и Петербург), а также комиссионные московским знакомым (понятно, что просто так там никто и шагу не ступит). Это не считая зарплаты самого Закревского.

В плане официальной реабилитации ничего сделано не было (прогноз Давиденко сбылся). Капранову удалось добиться освобождения сына (за взятку – то есть незаконным способом), и уже без участия Закревского, который был всецело занят преследованием Андрея Разгона – занятие, оказавшееся насколько увлекательным, настолько и бесперспективным.

И он был с проклятиями уволен. Очередным ударом для него было известие о том, что Разгона, кроме его петербургских друзей, прикрывал Иосиф Григорьевич Давиденко, начавший с ним сотрудничество по обеспечению «крыши» незадолго до того, как Закревский стал готовить свою операцию.

Вернувшись в Волгоград, подающий надежды юрист Закревский некоторое время занимался тем, чем когда-то зарекся заниматься – работал офисным планктоном на фирме очень средней руки, на должности что-то типа «менеджер по разгибанию скрепок».

«Надо быть ближе к сильным людям», – в итоге решил он, и, скрепя сердце, отправился на поклон с Иосифу Григорьевичу Давиденко.

Совершенно неожиданно его визит обрадовал старого седого полковника. Который внимательно выслушал подающего надежды юриста, и, тщательно закрыв дверь своего кабинета (которую всегда держал приоткрытой – привычка еще со времен службы в ОБЭП), и долго расспрашивал обо всём, что касается Татьяны Кондауровой.

– Значит, Стас, ты уверен, что у Тани никого не было, кроме Разгона? – подытожил Иосиф Григорьевич, выяснив, что отношения потенциальной невесты с курируемым предпринимателем имели место (год назад, когда Капранов прокаркал об этой связи, Иосиф Григорьевич решил, что это инсинуация).

– Так точно. Какие-то мутные подростковые компании до этого, поговаривали о приводах в милицию и даже уголовных делах, заведенных на некоторых её друзей, но никаких следов в милиции насчет неё, как вы понимаете, не осталось. Ну а потом – как она стала встречаться с Разгоном – совершенно просветленная девушка. Учеба в институте – работа на Совинкоме – дом… ну встречи с женатым Разгоном, конечно же, тщательно скрывались. Об этом мало кто знает.

– Ну а сам-то как узнал?

– Следил за офисом Совинкома, еще в 2002-м, сам следил и посылал туда людей. Вижу: уезжают – приезжают вместе. Ну остальное дело техники. Правда, пришлось изрядно повозиться, прежде чем установить, что они вместе проводят время в гостиницах или на квартирах. Также установлено, что они вместе путешествовали на поездах и самолетах. Ну а от людей не поступало никаких данных, хотя народу опрошено было очень много. Никто ничего не знает – ни насчет Разгона, ни про других ухажеров. Прямо святая мадонна.

Иосиф Григорьевич согласно покачал головой – Паперно доложил, что у Тани с Ренатом, братом Андрея Разгона, было что-то вроде по-детски наивного романчика, рассмешившего весь офис. А насчет самого Разгона вообще ничего не видно не слышно. То есть по всему выходит, что для своих 20-ти лет Таня – довольно приличная неразвращенная девушка с безупречной репутацией. Такой вывод сделал Иосиф Григорьевич. Вслух же сказал:

– То есть люди смогли продать обществу свою версию правды. Ведь никого же не интересует реальная сторона вопроса. Важно не то, что происходит на самом деле, а то, что об этом думают влиятельные господа – и как они преподносят это обществу. Люди становятся богатыми тогда, когда начинают заставлять других людей поверить в свою версию правды. Это я цитирую тебе твоего нового работодателя – Андрея Разгона.

Закревский опешил:

– К-к-кого?!

Иосиф Григорьевич вскинул и слегка развел руки:

– Тебе же нужна работа? Иначе бы ты ко мне не пришёл.

Дождавшись утвердительного кивка собеседника, старый седой полковник положил руки на стол и, выбивая пальцами дробь, продолжил:

– Тогда доставай блокнот, записывай…

И принялся надиктовывать ближайшие задачи, включавшие, помимо всего прочего, доказательства отношений Андрея Разгона и Татьяны Кондауровой – старый седой полковник возжелал лично взглянуть на гостиничные квитанции и выданные по запросам из УВД справки с Аэрофлота и РЖД.

– Будем банкротить Совинком? – поинтересовался Закревский, дописав.

– Ответ такой: будем посмотреть… но я не исключаю и варианта с банкротством. В любом случае гендиректора Совинкома пора снимать с пробега. Сейчас я обеспечиваю себе свободу маневра в будущем, когда мне потребуется что-то сделать… довести кое-что до логического конца… В общем, жди звонка, когда тебе позвонит Разгон и пригласит на собеседование.

И старый седой полковник стал разрабатывать план сурового возмездия.