Гриша и Васька — друзья. Живут они, правда, в разных деревнях, зато учатся вместе, за одной партой сидят. Как только распускают на каникулы, ребята договариваются, что летом будут делать. Бегают они на чистую Согожу рыбу ловить, ходят в лес грибы и ягоды собирать. Так привыкли друг к другу — водой не разольешь.

А вот последнее время дружба стала расклеиваться. Прошлой весной они в шестой класс перешли. Перешли и все лето почти не виделись.

Раз Васька встретил своего приятеля, позвал купаться, а тот сказал: — Не могу сейчас. К комбайну надо.

— Ну и иди, — обиделся Васька.

За лето он еще раз приходил к Грише, но того дома не оказалось. Потом, говорят, Гриша был у него. Васька этого не знает, он тогда на сеновале спал, его не разбудили.

Вот так прошло все лето.

Позавтракал как-то Васька — это было за несколько дней до школы, — делать нечего. Вышел на крылечко, грызет травинку, скучает.

— Хоть бы загородку починил, — крикнула мать. — У самого-то, вижу, хозяйского глаза нету.

Васька хотел ответить, что ему сейчас не до загородки, и рот открыл, да тут увидел Гришу. Бежит он, прутиком себя подхлестывает, загорелый, как головешка. И ростом будто выше стал.

Обрадовался Васька, спрашивает:

— Где ты все пропадаешь? Каникулы прошли, а мы и не виделись.

— Ведь и ты пропадаешь, — ответил Гриша. — Я заходил — не застал. Что ты все время делал?

— Что ему больше делать, — вмешалась мать. — Баклуши бил.

Васька на ее слова внимания не обратил, схватил Гришу за рукав, и помчались к реке.

— А я за лето восемнадцать трудодней заработал, — похвастался Гриша. — Ты, наверно, не меньше? Мать говорила, баклуши бил. Это что — баклуши?

Хотел Васька рассердиться, но потом решил, что Гриша и в самом деле не знает, что такое баклуши бить. Нет, думает, лучше я ему что-нибудь совру, а то смеяться будет.

— Понимаешь, баклуши… вот лен околачивают, бьют… Понял? А потом еще околачивают.

— Хорошо понял, — кивнул Гриша и добавил: — Ты молодец!

— Какой я молодец, — скромно отозвался Васька. А сам доволен: обманул Гришу.

На реке они увидели конюха Ивана Петровича, который привел поить лошадей. Чтобы лошади лучше пили, ребята стали им подсвистывать.

— Добрые хлопчики, — похвалил конюх. — Скоро в школу. Чем порадуете учителей?

— Восемнадцать трудодней заработал, — гордо сказал Гриша.

— Славно! А ты, Васятка?

Не успел Васька рта раскрыть, Гриша восторженно заявил:

— Он, Иван Петрович, баклуши бил! — и посмотрел на Ваську так, словно тот обязан был ему сказать спасибо.

— М-да! — покачал головой конюх и погнал лошадей к деревне. У Васьки уши порозовели, совестно стало.

Мальчики вышли на дорогу. Навстречу им шла почтальон — Марья Ивановна. Васька забоялся, что Гриша снова начнет рассказывать о трудоднях и баклушах, свернул в поле. Гриша пожал плечами и последовал за ним.

— Слышь, Вася, ты здорово изменился — все молчишь и молчишь. Конечно, мы теперь уже взрослые, в шестом будем учиться. Да и видят все — можем кое-что делать. Трудодни вот записывают… Ты еще не знаешь, сколько вывели тебе за ба… баклуши?.. Что с тобой, Вась?

У Васьки был такой истерзанный вид, что Гриша оторопел.

— Давай договоримся с тобой не вспоминать больше об этом…

— О чем?

— Ну, об этих самых баклушах. Забудем, ладно?

— Скромничаешь! А мне хочется всем рассказывать. Первый раз заработал! — Гриша подумал, потом тихо добавил: — Это, наверно, нехорошо — всем рассказывать. Скажут, хвастается. Я бы и рад, а не могу. Недостаток мой! Ты вот не такой: выдержанный! И правильно. Ладно, забудем… Перетерплю! Бежим к риге.

— Бежим! — обрадовался Васька. — Может, там попросят помочь или сами что сделаем.