45

Уотсон, штат Канзас 25 декабря 2003 года

Стивен Монро стоял у двери обветшалого дома по адресу 4438 Юго-Западная Шоуни-Хайтс-Роуд, недовольно морщась от промозглого ветра. Сейчас он на многое готов был пойти, чтобы поменяться местами с Грейс Конвей, которая отправилась поговорить с доктором Терезой Маркес о вскрытии тела Криса Келлера. Мысль о предстоящей встрече с Дрейком Талосом, которая должна была состояться по договоренности через полчаса, согревала детектива еще меньше, чем только что допитый остывший кофе, однако Стивен понимал, что сейчас обязанности с напарницей мог разделить только так. То, на что собирался пойти детектив Монро, Грейс вряд ли бы одобрила.

Ожидая, пока старый знакомец, путь через дом которого в Уотсоне лежал к офису Талоса, откроет дверь, Монро вспоминал состоявшийся полчаса назад разговор с нервным хозяином мотеля.

— Детектив Монро, мне казалось, я в прошлый раз ответил на все ваши вопросы.

— Боюсь, что вынужден задать вам новые, сэр, и теперь их вряд ли удастся разрешить по телефону. У меня есть информация, что вчера ранним утром в ваш офис, в котором вы, похоже, любите иногда проводить время по ночам, поступил звонок от человека по имени Джонатан Твист.

— Вы решили подобрать новые имена, о которых мне ничего не известно, детектив?

— Мистер Талос, на вашем месте я бы не стал уходить от разговора подобным образом. Этого человека подозревают в убийстве и, возможно, он имеет отношение к происшествию в вашем мотеле. О том, почему этот человек звонил вам в офис в такой час и о чем вы с ним говорили, я бы хотел спросить у вас лично. Если вы откажетесь, я буду вынужден действовать… гм… более официально. Мы поняли друг друга?

Талос выдержал довольно долгую паузу, затем вздохнул.

— Не хочу, чтобы у вас складывались ошибочные ощущения, детектив. Ваши, как вы выразились, более официальные действия меня не пугают, мне скрывать нечего, но и препятствовать следствию я нисколько не желал. Я попросту уверен, что вы зря потратите время, но если вам так хочется побеседовать лично…

— Я буду в вашем офисе через час, мистер Талос.

На этом Стивен предпочел оборвать звонок. Дрейк Талос, насколько он успел узнать, держал несколько мелких предприятий и занимался инвестициями. Успешный мужчина, самостоятельно пробивший себе дорогу в жизни. Проблем с законом, судя по полицейской базе, у него не наблюдалось, однако чутье подсказывало Стивену, что за мелкими предприятиями Дрейка Талоса кроется то самое «осиное гнездо», о котором говорила Грейс. Не раз случалось, что люди такого типа открывали некие мелкие предприятия или компании для отвода глаз, а на деле могли проворачивать операции, которым позавидовала бы любая мафия. Монро понимал, что как только дело о похищении Ривер Уиллоу и убийстве Криса Келлера будет раскрыто, нужно будет обратить более пристальное внимание на фигуру Дрейка Талоса… если он, конечно, не окажется причастным к текущим обстоятельствам и не сядет за решетку как соучастник похищения и убийства. Напарница разделяла мнение Стивена, призывая одновременно к осторожным и благоразумным действиям в отношении этого человека, чтобы не спугнуть его. Вполне возможно, они действительно вышли на крупную рыбу, проворачивающую незаконные дела под носом полиции.

По дороге в Топику Стивен набрал номер своего знакомого. Им был молодой человек по имени Тайрелл Грин. Несколько лет назад он проходил свидетелем по делу об убийстве своего соседа Мэтью Соммерса. Показания Грина оказались ценны тем, что в доме убитого соседа молодой человек тестировал самодельное прослушивающее устройство, которое и помогло выйти на след двух грабителей, ворвавшихся к Мэтью Соммерсу и убивших его, когда тот попытался оказать сопротивление. Никаких обвинений во вторжении в частную собственность Грину предъявлять не стали, закрыв глаза на его, как он это называл «маленькие шалости», так как молодой человек явился в полицию сам, передал запись и рассказал, где было спрятано устройство, которое при обыске не обнаружили. Сейчас Стивен искренне надеялся, что Грин не растерял свои навыки и сумеет помочь ему с Дрейком Талосом.

Дверь, наконец, открыли, и на пороге появился худосочный молодой человек со спутанной гривой каштановых волос в потертых тренировочных штанах и в помятом свитере.

— Пардон, детектив, — размашисто зевнув, сказал молодой человек. — Меня чутка вырубило после вашего звонка. Не сразу стук услышал.

Стивен нахмурился и без приглашения вошел в обветшалый дом, в котором, казалось, было не намного теплее, чем на улице. Свет нигде не горел, повсюду валялись пустые банки из-под пива и обертки от совершенно разнообразных снеков. Удивительно, как при таком рационе питания Тайрелл еще не слег с язвой желудка.

— Скажи, что ты успел подготовить то, что мне надо, прежде чем отключиться, — поморщился Монро. — И, надеюсь, ты хотя бы причешешься и переоденешься, прежде чем ехать со мной. Если около офиса Талоса будет ошиваться тип твоей наружности, это вызовет вопросы.

Грин небрежно отмахнулся.

— Да мне привести себя в порядок — пять минут надо.

Стивен сильно в этом сомневался… по крайней мере, он весьма сомневался в том, что у них с Тайреллом понятие «привести себя в порядок» имеет один и тот же масштаб.

— Тогда поспеши, — хмуро приказал Монро. — У нас не так много времени. Тебе еще нужно показать мне, как работает устройство. Ты, к слову, так и не сказал, успел ли его подготовить.

— Обижаете! Да все уже готово было еще до вашего звонка, — криво усмехнулся Грин, и кожа на впалых щеках показалась мешковатым чехлом, натянутым на заросший волосами череп. — Между прочим, вам достанется одна из последних моих игрушек. Собрал ее почти что из дерьма и палок на коленках, если честно, но давно хотел проверить эту идею. Получилось отлично, и дальность действия я проверял лично.

— На очередном соседском доме? — невесело усмехнулся Монро, тут же приподняв руки, предупреждая ответ собеседника. — Впрочем, не говори. Не хочу знать. Лучше расскажи о прослушке.

Грин поморщился: по-видимому, его задел факт, что его произведение искусства называют простой прослушкой, однако делать замечание детективу не стал.

— Это просто чудо на текстолитовой пластине! Я решил поставить туда двойной УВЧ и получил дальность действия почти три тысячи футов! Использовал СВЧ-транзисторы с граничной частотой выше гигагерца. Частота приема при этом почти не гуляет, разве что самую малость, но в целом звук получится чистый, слова будут разборчиво слышны. Микрофон чувствительный, хотя снял его с дешевого китайского мафона. Ха! — он несколько нервозно хохотнул. — А еще говорят, что китайцы только всякую липу делают. Я всегда считал, что это брехня!

— Оставь китайцев в покое и продолжай, — поторопил Стивен, опасаясь, что доморощенный радиолюбитель пустится в долгие рассуждения о качестве китайской техники. Если такое начнется, Грина будет уже не остановить. Недовольный тем, что его оборвали, молодой человек нахмурился и продолжил с деланной неохотой:

— Жучок питается от обычного литий-ионного аккума. Единственный минус: когда он работает, могут глохнуть — просто наглухо ложиться — телеканалы на небольшом расстоянии от него, но, раз вы говорите, что это офис, вряд ли там кто-то будет смотреть телек.

Монро поначалу пытался вникать в устройство радиожучка, однако быстро потерял нить и принялся лишь кивать, натужно хмуря брови. Основные положения он уловил: собранный Тайреллом Грином жучок будет достаточно чувствителен при своей компактности и сумеет передать все слова, произнесенные в кабинете Дрейка Талоса на приемник, который будет находиться вне здания.

— Ладно, хватит лекций, — вздохнул Стивен. — Лучше неси сюда свое художество.

Тайрелл вновь ухмыльнулся и удалился в соседнюю комнату, из которой доносился запах спаянных проводов и металла.

Не зная, куда себя деть, Монро нехотя приземлился на жесткий и древний диван, нелепого кирпичного цвета, который, похоже, по возрасту был намного старше его самого. Из-под старой пружинистой подушки, шурша, показалась смятая упаковка из-под картофельных чипсов.

Грин вернулся примерно через минуту, держа в руке тонкую маленькую пластиковую черную коробочку, из которой торчал провод, тянущийся к аккумулятору.

— Вот, — с гордостью и жаром произнес молодой человек. — Говорю же, это произведение искусства!

По мне, так обычная пластиковая коробка с хвостиком, — мрачно буркнул про себя Монро, но предпочел этого не говорить.

— Ловить буду на обычный китайский приемник, — пожал плечами Грин, не дождавшись комментариев.

— Это твое личное дело, — отмахнулся детектив. — Как мне его установить? И куда?

Тайрелл пожал плечами, поглядев на столь невпечатлительного собеседника.

— Да можете куда угодно его пихнуть! — радушно усмехнулся Грин, явно считая, что его манера речи должна вызывать у собеседника, как минимум, улыбку. Стивен ничего забавного в хамоватых репликах Тайрелла не находил и едва удерживался от того, чтобы сделать ему замечание. Впрочем, он еще во время предыдущих встреч с этим индивидом убедился, что читать ему мораль бесполезно.

Не получив в ответ на свой воодушевленный возглас никакой реакции, Грин заметно поник и заговорил, плохо скрывая обиду.

— Главное разместить жучок в то самое помещение, которое хотите прослушать. Лишь бы его не заметили. Я его настроил, так что ничего крутить и вертеть вам не надо. Эта малышка сделает все за вас.

— И я буду слышать все, что происходит в помещении?

— Так точно, — самодовольно осклабился Грин. — Все до последнего слова.

— Что ж, это именно то, что нужно, — Монро ударил себя по коленкам, готовясь встать, однако понял, что поспешил, потому что Тайрелл Грин был еще совершенно не готов выезжать. Тяжело вздохнув, детектив осуждающе посмотрел на молодого человека. — А теперь приведи себя в порядок и поехали. Время не ждет.

 

46

Лоренс, штат Канзас 25 декабря 2003 года

В морге Мемориальной городской больницы было непривычно темно, и Грейс Конвей не сразу сумела заставить себя пройти по погруженному во мрак коридору.

Вот ведь Стивен со своими байками про вампиров нагнал паранойи! — отругав себя за необоснованные страхи, подумала Грейс, стараясь взять себя в руки и проделать столь нежеланный путь.

— Доктор Маркес? — окликнула она, осторожно продвигаясь впотьмах.

— Детектив Конвей! — тут же отозвалась темноволосая и смуглая женщина средних лет, появившись в поле зрения. — Заходите. Feliz Navidad!

— И вам счастливого Рождества, — криво усмехнулась Грейс. — Впрочем, это Рождество у меня выдалось не самым счастливым, и, думаю, вы знаете, почему.

Доктор Маркес вернула детективу усмешку и кивнула.

— Еще как знаю. И хочу сказать, что ту еще задачку вы мне привезли с этим телом! Родителям этого мальчика я очень сочувствую… не представляю, какой ужас они испытали, увидев его таким.

Грейс поджала губы, боясь, что доктор Маркес вновь начнет рассказывать ей о своих сыновьях и намекать на то, что нужно ловить счастливые годы материнства, пока не поздно, однако на этот раз обошлось.

— А почему у вас здесь так темно? — осведомилась детектив, окинув взглядом морг, вновь показавшийся ей зловещим.

— Боюсь, только при таком освещении… точнее, при его отсутствии можно сохранить хоть что-то от тела Криса Келлера.

— В каком смысле? — нахмурилась Грейс, тут же забыв про темноту.

— В том смысле, детектив Конвей, что тело этого юноши под ультрафиолетом разлагается буквально на глазах. Его состояние под освещением существенно ухудшилось, пока с него снимали одежду и фиксировали биологические характеристики. Моя ассистентка едва удержала свой давний ужин в желудке, когда увидела, с чем мы имеем дело. Насчет освещения мы быстро определили, что оно существенно влияет на состояние тканей, поэтому работали с минимальным светом и в защитных костюмах. Собственно, особые условия пытаемся поддерживать до сих пор почти на всем этаже морга. В прозекторскую сейчас доступ и вовсе закрыт.

Грейс непонимающе покачала головой. Тереза Маркес слыла житейской сплетницей и обожала сгущать краски, когда дело касалось чужих отношений, но в своей профессиональной деятельности обыкновенно давала трезвые и взвешенные оценки. Отчего же она описывает состояние тела Криса Келлера таким жутким? И зачем такие предосторожности? Грейс не могла этого понять, учитывая то, что ей довелось видеть тело убитого юноши в Гудленде, и в нем не было ничего, что могло бы повергнуть ассистентку патологоанатома в такой шок. Разве что Тереза Маркес соблаговолила взять себе в ассистентки совершенно неопытного интерна-первогодку?

— Вы хотите сказать, что тело держали в какой-то агрессивной среде, которая послужила… гм… ускорению разложения?

Доктор Маркес нахмурилась.

— За тридцать шесть часов таких изменений все равно наступить не могло, детектив Конвей. Среда, конечно, может быть и впрямь агрессивной, но от разъедающих жидкостей, к примеру, остались бы иные следы, и на одежде это бы тоже сильно сказалось. Вообще говоря, если бы не одежда, я бы почти сразу уверилась, что этот молодой человек умер не день и не два назад, а значительно раньше. В тех условиях, в которых приходилось делать вскрытие и при том состоянии, в котором к нам попало тело, точные выводы делать сложно. Но вряд ли его переодевали перед тем, как оставить у того мотеля. Да и к тому же, по отчету с места преступления можно сделать вывод, что тело не переносили.

Грейс передернула плечами.

— Признаков переноса не обнаружили, все верно.

— Добавлю, что с момента обнаружения тела и до вскрытия состояние его сильно ухудшилось, и я даже поначалу решила, что имеет место какое-то несоответствие, потому что нам привезли тело, которое буквально разлагалось на глазах, а в протоколе с места преступления описано тело в довольно… гм… сносном состоянии. Но не думаю, что вы с детективом Монро допустили бы подобную путаницу.

Услышав имя напарника, детектив Конвей поняла, что невольно оказалась на опасной дорожке: за время их совместной работы доктор Маркес уже не раз намекала ей, что Стивен Монро стал бы прекрасным кандидатом в мужья. Грейс не хотелось в который раз объяснять этой неумолимой сплетнице, что для подобных рассуждений сейчас не время и не место.

— Не допустили бы, вы правы, — вздохнула детектив. — Если вы не против, давайте более предметно поговорим об осмотре тела. Что вы обнаружили? Для начала я хотела бы узнать, принадлежит ли кровь на лице трупа самому Крису Келлеру…

Доктор Маркес одобрительно улыбнулась: она любила, когда собеседник верно улавливает ход ее мысли.

— Как раз с этого и собиралась начать, детектив Конвей. Нет, кровь на лице Криса Келлера принадлежит не ему — она принадлежит даже не одному человеку, а нескольким, судя по химическому составу. Также следы чужой крови обнаружены и в ротовой полости. Там же найдены застрявшие между зубами мелкие частицы человеческой кожи. У меня сложилось впечатление, что перед смертью этот юноша довольно успешно пытался укусить нескольких человек…

Грейс почувствовала, как по спине пробежала нервная дрожь.

Боже, неужели Стивен мог оказаться прав?..

Доктор Маркес испытующе смотрела на свою собеседницу, ожидая ее комментариев.

— Вот как, — только и сумела выдавить из себя Грейс. — А… что с самим трупом? Что выявили при вскрытии?

Доктор Маркес с готовностью кивнула.

— Все трупные изменения на теле Криса Келлера — поздние. Наблюдается частичное размягчение тканей, в левой и правой подвздошных областях — разжижение. Гнилостные изменения распространились на левую и правую поясничную области, проникли в гипогастрий и эпигастрий, началось образование гнилостной венозной сети характерного грязно-зеленого цвета. В области живота, мошонки и кистях рук началась трупная эмфизема, однако мне странно, что она не затронула при такой скорости лицо. В области левого виска сильные некротические изменения, при этом огнестрельное ранение на правом виске выглядит — относительно других участков тела — вполне сносно.

Грейс удивленно округлила глаза.

— В чем дело, детектив? — прервалась Маркес.

— Н-нет, ни в чем, просто… вы, конечно, упоминали, что тело в плачевном состоянии, но я никак не ожидала, что оно могло попасть к вам в настолько плохом виде. Мы наблюдали трупные пятна, их было видно еще на месте преступления, но вы явно описываете труп, который, скажем так, залежался.

— О том я вам и толкую. И не было внешних факторов, которые могли бы поспособствовать подобному ухудшению состояния тела при транспортировке в морг. Мы отправили на срочные лабораторные анализы мышечную ткань из бедренной области, но… особенных прояснений результаты не принесли.

Грейс вздохнула, понимая, что Стивен будет должен неделю покупать ей кофе за одно то, что она задаст этот вопрос.

— Доктор Маркес, — она помедлила, — вы, часом, не обнаруживали на теле Криса Келлера каких-нибудь следов… укусов или чего-то подобного?

К удивлению Грейс, Тереза Маркес просияла.

— Как раз к этому шла, — воодушевленно сказала она. — К травмам. Первое что сильно бросалось в глаза, кроме пулевых ранений, это, разумеется, перелом правого предплечья со смещением обеих лучевых костей. Сложилось впечатление, что после перелома юноша долгое время провел без должной медицинской помощи — острые края обломанной кости продолжали повреждать друг друга, словно Крис Келлер продолжал работать правой рукой, несмотря на травму. Или был вынужден это делать. Боль должна была быть невыносимой. В области перелома множество костных осколков, засевших в мышцах.

Детектив Конвей нахмурилась. Она прекрасно помнила гипс на руке юноши во время разговора в больнице. Зачем убийце понадобилось его снимать?

— Скажите, доктор Маркес, а такая боль могла помутить рассудок и заставить человека вести себя, скажем… агрессивно?

Патологоанатом передернула плечами.

— Скорее, это могло заставить человека потерять сознание или погрузить его в состояние шока. Вы можете себе представить, каково даже коснуться сломанной конечности? А орудовать ею, как здоровой — это и вовсе пытка.

Грейс в детстве случалось ломать руку, и она невольно поморщилась при одном воспоминании об этом. Будучи подростком, она кричала от боли, даже не шевеля рукой, пока родители везли ее в больницу. Нет, она никак не могла вообразить, что сломанной рукой можно орудовать, как здоровой. Болевой порог и выносливость для этого должны быть просто нечеловеческими… либо чувствительность к боли и вовсе должна отсутствовать.

— Ясно. Продолжайте, пожалуйста.

— На теле два пулевых ранения. Одно из них стало причиной смерти, вторая пуля засела в печени. При этом, похоже, в печень стреляли уже после смерти.

Грейс приподняла брови. Она понимала, что доктор Маркес не ответит ей на вопрос, зачем было так поступать, но сам вопрос не переставал крутиться у нее в голове.

— А может… все-таки, сначала прострелили печень, потом висок? Например, выпустив две пули подряд?

— Судя по характеру повреждений, детектив Конвей, стреляли уже в печень трупа. Я бы даже не сказала, что свежего трупа. Изучая раневой канал, я пришла к выводу, что в корпус Криса Келлера стреляли с близкого расстояния, при этом он явно был уже мертв, потому что печень была к тому моменту лишена нормального кровенаполнения и тургора. При этом разрывы и трещины минимальны для такого выстрела. Нет, детектив, стреляли совершенно точно в мертвое тело.

Просто какая-то околесица, — поморщилась Грейс. — Зачем кому-то сначала снимать с парня гипс, потом убивать его, потом вывозить в другой город, а следом стрелять ему в печень? Может, это какой-то ритуал? Кровавая месть? Но кому этот юноша мог так насолить?

— Ладно, — отмахнулась Грейс, — похоже, пока имеет смысл перейти к дальнейшим травмам. Что вы говорили о следах… укусов или чего-то подобного?

— Пока ничего, — улыбнулась Тереза Маркес. — Но собиралась сказать, что проколы были обнаружены на левом предплечье. Вокруг них ткани также начали размягчаться.

Грейс почувствовала, что ноги едва не предали ее, вознамерившись подкоситься.

Версия о вампире, что, может действительно оказаться правдой? — лихорадочно подумала она, однако поспешила тут же одернуть себя. — Нет, погоди. Думай. Этого просто не может быть. Возможно, это не след зубов, а след от шприца? Это, конечно, не объясняет того, зачем Крис Келлер начал нападать на постояльцев мотеля и его сотрудников, но все же…

— На что похожи эти проколы? — собравшись с силами, спросила детектив Конвей, стараясь держаться бесстрастно.

— Я оптимист, детектив Конвей, поэтому предпочла бы думать, что это похоже на укус, — кивнула доктор Маркес, сохраняя на удивление спокойное выражение лица. — Судя по расстоянию между проколами, которое составляет примерно полтора дюйма, я поначалу предположила, что это могла сделать гюрза.

Грейс непонимающе нахмурилась.

— Гюрза?

— Левантская гадюка, — передернула плечами доктор Маркес. — По крайней мере, по расстоянию между ядовитыми трубчатыми зубами, очень похоже. У большинства змей расстояние между трубчатыми зубами не превышает половины дюйма. Есть еще вариант с королевской коброй, но в нем я сомневаюсь больше. Дело в том, что яд королевской кобры вызывает нервнопаралитический эффект: блокирует мускульные сокращения, вследствие чего в течение четверти часа наступает паралич дыхательной системы, однако причина смерти нашего юноши не асфиксия, а обширная черепно-мозговая травма.

— А яд гюрзы подействовал бы иначе?

— Яд гюрзы — сильное гемолитическое вещество, разрушающее структуру эритроцитов, что еще можно посчитать за правду на первый взгляд…

Грейс испытующе посмотрела на патологоанатома.

— Но вы сомневаетесь, что это была змея? — сокрушенно спросила она.

— Эта версия была у меня под сомнением хотя бы потому, что ни гюрза, ни королевская кобра в нашем регионе не водятся. Разве что, кто-то намеренно завел одну из этих змей в террариуме. Но тут дело даже в другом.

— Последствия отличаются от последствий укуса змеи, так? — вздохнула Грейс.

— Яд змеи, конечно, мог привести к плачевным последствиям для тела, но не к таким. Судя по тому, что лежало у меня на столе, я бы сказала, что Крис Келлер умер не меньше недели назад, а то и двух, и все время до момента обнаружения находился в агрессивной среде. К тому же из лаборатории пришел отчет прямо перед вашим приходом, детектив Конвей, и следов змеиного яда в теле Криса Келлера обнаружено не было. Зато был выявлен сильнейший дефект УФ-эндонуклеазы и фермента полимеразы-1. Я решила проверить это, основываясь на том, как быстро разлагается тело под ультрафиолетовыми лучами.

Грейс склонила голову.

— Вот теперь я совсем перестала вас понимать, — нахмурилась она. — Что это должно значить?

— Речь о белке, выявляющем участки ДНК, поврежденные ультрафиолетовыми лучами, и ферменте, участвующем в процессе восстановления разрывов ДНК.

— То есть, вы нашли подтверждение своему выводу о том, что тело Криса Келлера стоит беречь от света? — уточнила Грейс.

— Да, — кивнула доктор Маркес. — И даже могу предположить диагноз, который характерен для таких дефектов. К слову, на эту мысль навел меня Майкл Уиллоу — он заходил ко мне, и я упомянула об отчете. После даже испугалась, что он упадет в обморок, потому что Майкл резко побледнел, услышав об этом. Он вспомнил одно заболевание, которое в единичном случае он встречал в своей недалекой родословной: ксеродерма пигментная, слышали о таком?

Грейс недовольно покачала головой, но вынуждена была признать:

— Нет.

— Это хроническое наследственное заболевание, встречающееся примерно в одном случае на 250 тысяч.

— То есть, редкое, — хмыкнула Грейс.

— Достаточно, — кивнула доктор Маркес. — В основном встречается в регионах Средней Азии и Средиземноморского побережья Африки, но, в целом, больные ксеродермой могут встретиться и в нашем регионе. Чаще это заболевание наблюдается у девочек, хотя риску заболеть подвержены оба пола. По статистике считается, что чаще всего это заболевание возникает у детей, рожденных от родителей, которые были близкими кровными родственниками.

Грейс прищурилась.

— Это уж точно не про Винсента и Викторию Келлер.

— К тому же, ксеродерма выявляется обыкновенно в первый год жизни, чего у Криса Келлера, сами понимаете, не произошло. И характерных признаков не наблюдалось.

— А в чем… гм… суть этой болезни?

— В повышенной чувствительности кожи к солнечной радиации и ультрафиолетовым лучам. При пигментной ксеродерме наблюдаются изменения кожи, последовательно сменяющие друг друга: воспаления, гиперпигментация, атрофия, гиперкератоз и злокачественные опухоли и новообразования на коже. Также большой процент больных страдает от поражения глаз, начиная от конъюнктивита и заканчивая опухолями.

Грейс вздохнула.

Черт побери, только больше вопросов! И ни одного ответа…

— Чего у Криса Келлера тоже не наблюдалось. И чего уж точно не мог вызвать яд змеи, — она внимательно посмотрела на доктора Маркес. — Что же с ним произошло?

— К сожалению, ответа на этот вопрос у меня нет. Ни одно известное мне заболевание не может привести к подобным трупным изменениям за такой короткий срок, и я не представляю себе, что буду писать в своем заключении. Мне приходит в голову мысль далеко не самая радужная, и, если по дальнейшим анализам она подтвердится, сюда сгонят целую армию сотрудников ФБР и АНБ.

Грейс изумленно округлила глаза, догадываясь, куда клонит Тереза Маркес.

— Вы считаете, на этом юноше испытывали какое-то биологическое оружие?

— Подтверждения этой теории у меня пока нет, но, скажем так, — патологоанатом опасливо обернулась в сторону прозекторской, скрытой где-то в зловещей темноте коридора. — Подходить к этому телу без костюма химзащиты я бы не рискнула. Санитаров, которые везли тело на скорой в Лоренс и находились около него несколько часов, уже поместили в карантинные палаты для обследования, однако пока что ничего тревожного в их анализах не нашли.

— То есть, бить тревогу и привлекать к этому делу Бюро или Агентство Национальной Безопасности еще рано? — Грейс почувствовала, что голос ее слегка подрагивает.

— Пока рано, — кивнула доктор Маркес. — В общем, я вам так скажу, детектив Конвей: с чем бы вы ни столкнулись, то, что вызвало в теле Криса Келлера такие жуткие преобразования, современной медицине еще не встречалось…

 

47

Топика, штат Канзас 25 декабря 2003 года

Офис Дрейка Талоса располагался в небольшом двухэтажном здании, в архитектуре которого сочетался современный стиль и элементы барокко, с кремово-белыми стенами с цилиндрическими каменными колоннами.

Припарковав машину, Стивен Монро дождался, пока старый Форд Тайрелла Грина, следовавший за ним по пятам, остановится через улицу. Заглушив мотор, молодой человек бросил короткий взгляд на детектива и выразительно кивнул.

Хоть рацией своей китайской не стал размахивать, чтобы четче дать понять, с кем он здесь и зачем, — недовольно подумал Монро, которому начало казаться, что небольшой радиожучок прожигает ему карман куртки. Инстинктивно тронув устройство и задев лежащую рядом фотографию, необходимую для будущего разговора, детектив убедился, что аккумулятор не раскаляется, а прислушавшись к повисшей в автомобиле тишине, он лишний раз удостоверился, что собранная прослушка не издает никаких звуков, которые могли бы его выдать.

Ну, ладно, — решительно выдохнув, Монро вышел из машины и направился к зданию офиса. Нажав кнопку дверного звонка, он несколько секунд подождал, пока угрюмый высокий охранник откроет ему дверь изнутри.

— Детектив Монро, полиция, — тут же показав удостоверение и значок недоброжелательного вида охраннику, представился Стивен. — У меня назначена встреча с мистером Дрейком Талосом. Я говорил с ним по телефону.

Не удостоив детектива ни единым комментарием, мужчина в черной униформе отошел от двери и впустил его в здание, после чего вернулся на свой пост в расположенной справа от входа стеклянной будке. Монро беглым взглядом заметил на посту охранника мониторы видеонаблюдения и с облегчением понял, что камер всего четыре, ни одна из которых не снимает кабинеты. Одно изображение показывало улицу перед зданием, на остальных трех четвертях экрана виднелись пустующие коридоры офиса.

Возможно, задача будет проще, чем я думал, — обнадежил себя Монро и, одернув куртку, направился вперед по коридору.

Ничто вокруг не показалось Стивену примечательным на первый взгляд: аккуратный широкий светлый коридор, кое-где на настенных полках стояли декоративные цветы, похожие на искусственные, у пустующего секретарского стола журчал небольшой фонтанчик, а еще чуть дальше располагался кулер с водой и кофейный автомат.

Дрейк Талос — лысый, гладко выбритый темнокожий мужчина крепкого и плотного телосложения, казавшийся в свои сорок два года человеком без возраста, одетый в дорогой светло-серый костюм — вышел навстречу детективу из кабинета напротив секретарского стола.

— Счастливого Рождества, детектив Монро, — несколько натянуто улыбнулся он, демонстрируя белоснежные зубы и протягивая руку нежелательному визитеру. Лицо Стивена сохранило непроницаемое выражение, однако на рукопожатие он ответил. Ладонь Талоса оказалась прохладной и немного влажной от пота.

— Сожалею, что ваш праздник омрачило столь трагическое событие, мистер Талос, — учтиво кивнул Стивен. — Уверен, что с вашей помощью мы сможем как можно скорее поймать людей, причастных к происшествию в мотеле.

— Полиция Гудленда официально передала вам это дело, детектив Монро? — старательно изображая учтивый интерес, спросил Дрейк. — Теперь его ведете лично вы?

Стивен терпеливо вздохнул.

— Между происшествием в мотеле и делом, которое ведем мы с напарницей, есть определенная связь, поэтому сейчас мы сотрудничаем с полицейским управлением Гудленда, сэр.

Дрейк передернул плечами и предпочел не комментировать этот ответ. Стивен огляделся вокруг.

— Вы сейчас в офисе один, мистер Талос? Кроме охранника в здании никого?

— У большинства моих помощников есть возможность отдохнуть в Рождественское утро, детектив, а я такой привилегии лишен в свете последних событий, так что, да, кроме меня Джеффри сейчас в офисе никого. Это один из тех вопросов, которые вы хотели задать мне непременно лично? — в уголках губ Талоса появилась скептическая полуулыбка.

— Нет, сэр, — терпеливо и максимально вежливо отозвался Стивен. — Я хотел побеседовать с вами лично по другой причине, но, думаю, лучше обсудить все по порядку. Вы не возражаете, если мы поговорим в вашем кабинете?

Монро бросил мимолетный взгляд на скучающего охранника, однако Талос, похоже, понял его намек на необходимость разговора без свидетелей и решил согласиться.

— Ну, разумеется, — приторно улыбнувшись, он повернулся к своему кабинету и жестом пригласил визитера внутрь, пропуская его вперед.

Стивен, оказавшись в кабинете, сразу подумал о том, что спрятать здесь жучок будет довольно проблематично: похоже, Талос был сторонником оптимального минимализма в отношении мебели и старался не загромождать помещение излишними декоративными элементами. В кабинете наличествовал рабочий стол с настольной лампой и лэптопом, два кресла по обе стороны стола, один вытянутый стеллаж с закрытыми ящиками, мусорная корзина в самом углу у окна и этажерка с книгами в противоположном конце этого просторного помещения. Также имелся небольшой кожаный диван у стены слева от окна, а около него стоял круглый стеклянный журнальный столик.

Черт, и куда же мне незаметно спрятать этот клятый жучок? — судорожно подумал Монро, однако постарался ничем не выдать своих переживаний.

Талос занял свое рабочее место и жестом указал детективу на кресло напротив. Стивен, благодарно кивнув, присел.

— Итак, — Дрейк сцепил пальцы на столе и вопросительно кивнул. — Мы встретились лично и говорим без свидетелей. Какие же у вас ко мне вопросы, детектив?

Стивен прочистил горло.

— Вчера ранним утром в ваш офис поступил звонок от человека по имени Джонатан Твист.

— Вы упоминали мне это имя по телефону, — кивнул Талос. — И я вынужден повторить, что не знаю этого человека, — Монро прищурился и набрал в грудь воздуха для предупредительной реплики, однако хозяин кабинета качнул головой и приподнял руку, призывая Стивена его дослушать. — Я вовсе не пытаюсь увиливать, детектив. Я говорю правду: это имя мне незнакомо, звонивший мне не представился.

— Однако, судя по данным телефонной компании, вы говорили с ним около четырех минут, — склонил голову Стивен. — Это достаточное время для разговора по делам. Обыкновенно разговоры с незнакомцами занимают намного меньше времени.

— Я довольно понимающий человек, детектив Монро, и предпочитаю не расплевываться с людьми за пару секунд. Вы можете найти этому подтверждение хотя бы тем, что и с вами я говорил дольше минуты, хотя на момент вашего звонка у меня уже состоялась беседа с полицией, и я был занят совершенно другими делами.

Стивен едва сдержал усмешку.

— Поверьте, мистер Талос, я учту эту любезность, — отозвался он, глубоко вздохнув. — Расскажите мне о звонке Джонатана Твиста. Чего хотел этот, как вы изволили выразиться, незнакомец?

— Откровенно говоря, детектив, я считаю, что этот человек просто ошибся номером, — пожал плечами Талос. — Возможно, перепутал пару цифр? Он не представился, когда я взял трубку, несколько секунд молчал, затем начал спрашивать какого-то Джеймса.

Стивен прищурился.

— Джеймса? Часом, не Джеймса Харриссона?

Талос снова пожал плечами. Чутье подсказывало Стивену, что этот человек врет и пытается отвести от себя внимание следствия, но при этом слишком явно цепляться за подброшенную собеседником соломинку не спешит. Похоже, он полностью принял правила игры и собирался непременно выиграть.

— Этого я не знаю, детектив. Кажется, это имя вы мне уже называли во время вашего первого звонка? — он качнул головой. — Не берусь утверждать, что звонивший искал не Джеймса… — Талос сделал едва заметную паузу, хмурясь и будто припоминая фамилию, — Харриссона, но и не стану заявлять, что он искал именно его. По одному только нашему округу может проживать несколько сотен человек по имени Джеймс Харриссон и еще больше просто с именем Джеймс. Так что, боюсь, здесь мои показания вам никак не помогут, я понятия не имею, кого спрашивал этот ваш… Джонатан Твист.

— Я вас понял, — терпеливо кивнул Стивен. — Продолжайте, пожалуйста.

— А толком и нечего рассказывать, — Талос впервые за беседу продемонстрировал искреннюю легкую улыбку. — Я не очень хорошо помню всю ту околесицу, которую нес этот человек. Сначала он и вовсе молчал в трубку, потом начал говорить что-то о какой-то «возникшей неприятности»…

— Разговор не был записан?

— Нет, в моем офисе мы это не практикуем.

Стивен недоверчиво прищурился и сдержанно кивнул.

— В таком случае, вы не могли бы процитировать его слова наиболее близко к тому, что слышали?

Талос устало вздохнул и отозвался заученной скороговоркой:

— «Джеймс, это я. Возникли неприятности, мне нужна твоя помощь, забери меня отсюда, иначе копы будут меня искать. Все пропало, черт тебя побери! Все пропало». Как-то так, детектив. Не уверен, что воспроизвел все слова в точности, но, кажется, реплика звучала примерно так.

Стивен качнул головой.

— То, что этот человек опасался полиции, не вызвало у вас вопросов?

Талос оставался внешне по-прежнему расслабленным, однако сцепленные на столе пальцы чуть дернулись.

— Для начала, меня зовут не Джеймс, — улыбнулся он, и на этот раз улыбка снова выглядела нервозной. — Это было первым, что я отметил, поэтому, поняв, что проблема не имеет отношения ко мне, априори дальше относился к ней более поверхностно. Можете назвать меня за это не самым сознательным гражданином своей страны, детектив, но факт остается фактом: каждого нашего сознательного гражданина в первую очередь заботят собственные трудности, а уже потом чужие. И тот, кто утверждает обратное, чаще всего оказывается самым большим эгоистом, — Талос чуть поерзал в кресле перед тем, как продолжить. — Так вот, ранним утром само осознание того, что какая-то проблема имеет отношение не к тебе, очень расслабляет. Мне потребовалось некоторое время, чтобы сконцентрироваться на словах звонившего. Поняв и дослушав до конца просьбу этого человека, я, конечно, попытался спросить у него, с кем я имею честь говорить, и почему он обращается ко мне, но он тут же повесил трубку. Видимо, понял, что ошибся номером.

— И этот разговор занял почти четыре минуты?

— Говорю же, детектив, первое время этот человек молчал и только потом начал тараторить. Когда я переспросил, банально задав вопрос: «что?», он скороговоркой повторил то же самое, только, быть может, слегка изменил порядок фраз. Смысл этой околесицы остался прежним: «Джеймс», «неприятности», «забери меня», «все пропало».

— Отчего же вы не бросили трубку сразу? — Стивен недоуменно изогнул бровь. Талос сохранил лицо бесстрастным и развел руками. Монро обратил внимание, что на ладонях его собеседника поблескивает пот.

— Было раннее утро, меня одолевала легкая сонливость, и я действовал чуть менее решительно, чем обычно. К тому же я никогда не исключаю возможности помех на линии и некоторое время жду, что звонящий заговорит или повесит трубку сам. Но в этот раз я не отследил, насколько затянулось молчание, поэтому подождал чуть дольше, чем стоило бы.

— А разве вы, отвечая на звонок в офис, не обозначили точно, куда именно попал звонивший?

— Это обычно делает мой секретарь, когда звонят просто в офис, а этот ваш Твист попал на мой личный номер, который известен далеко не всем моим клиентам. Поэтому нет, детектив, я не говорил ему, куда именно он попал. Как правило, те, кто набирает этот номер, уже знают, кому именно звонят.

Стивен понимающе кивнул и продолжил расспрос:

— Этот человек не уточнял, что за сложности у него возникли или где он находится, откуда его требовалось забрать?

— Нет, детектив, он ничего не уточнял.

— Больше он не пытался с вами связаться?

— Насколько я знаю, нет, — качнул головой Дрейк.

Монро едва удержался от того, чтобы скрипнуть зубами: его собеседник начинал заметно нервничать, и нужно было усыпить его бдительность, успокоить его, чтобы выиграть время на установку жучка.

Стивен устало потер руками переносицу и качнул головой.

— Простите за все эти уточняющие вопросы, мистер Талос, но мне очень важно выйти на этого человека по любым подсказкам, которые он мог оставить, сам того не подозревая. Вы единственный, с кем он — случайно или по своему собственному корыстному умыслу — вышел на связь, поэтому я вынужден акцентировать внимание на каждой детали.

Талос прищурился.

— К чему вы клоните, детектив, говоря о его корыстном умысле?

Стивен внимательно посмотрел на собеседника, изучил его выражение лица. Талос пытался выглядеть как можно более собранным и бесстрастным, однако нервозность и подозрительность мелкими тенями то и дело мелькали в его глазах. Мышцы лица казались очень напряженными. Первую и слишком очевидную наживку с возможностью перебросить ответственность на Харриссона он не заглотил, но теперь, уловив менее явную спасительную нить, решил прощупать почву.

— Вы снова пытаетесь приписать мне сговор с этим человеком? — голос Талоса зазвучал более строго.

Стивен поморщился.

— Я не выдвигал вам никаких обвинений, мистер Талос, у вас с первого нашего разговора сложилось ошибочное впечатление о моих намерениях. А мои намерения заключаются только в одном: найти и поймать этого человека, пока он не причинил вреда еще большему количеству людей. Поэтому я хотел поговорить с вами лично, сэр. Я опасаюсь, что тот, кто вам звонил, может представлять для вас опасность.

Дрейк непонимающе качнул головой.

— Для меня?

Стивен заговорил с заметно усилившимся энтузиазмом.

— Возможно, этим звонком Джонатан Твист — если его действительно так зовут — пытался определить время, в которое в вашем офисе никого нет. Может быть, его интересовало ваше личное расписание, что тоже не исключено. Что конкретно было ему нужно, я и пытаюсь выяснить: так я смогу понять логику его поступков.

Теперь Талос смотрел на Стивена с нескрываемым интересом.

— Вы думаете, что он… что этот Джонатан Твист… устроил бойню в моем мотеле, чтобы оставить мне своеобразное послание?

— Подумайте, мистер Талос, — внушительно проговорил Монро. — Этот человек знал ваш личный номер, он осведомлен о вашей деятельности, он делает все, чтобы заставить полицию — и меня, в частности — делать как раз то, в чем вы меня уже не первый раз упрекаете: предъявить вам обвинения. Складывается впечатление, что у него на вас зуб, мистер Талос.

Дрейк поджал губы и нахмурился.

— Но… я не припомню, чтобы был с ним знаком. Клянусь, — напряжение в его голосе заметно пошло на убыль.

— Имя может быть вымышленным, а голос можно изменить, — пожал плечами Стивен. — У вас есть недоброжелатели, мистер Талос? Возможно, старый деловой партнер? Недовольный клиент? Завистливый сосед?

Дрейк задумчиво покачал головой.

— Нет, я… не думаю, — он глубоко вздохнул. — Я не уверен.

Несмотря на то, что новость должна была только больше напугать Талоса, она заметно заставила его расслабиться. Стивен подумал, что именно в этом заключается его возможность. Он поднялся, заложил руки за спину и принялся, хмурясь, мерить шагами помещение.

— Расскажите о своей работе, мистер Талос. Вы ведь, насколько я знаю, являетесь хозяином не только мотеля в Гудленде?

— «Мотель Черного Дрейка» был первым моим делом, — с тоской отозвался Талос. — У меня есть еще небольшая гостиница в Лоренсе.

— Как она называется?

— «Убежище», — хмыкнул Дрейк. — Помимо этого у меня несколько складов, которые я сдаю в аренду: в Топике, в Канзас-Сити и в Сент-Френсисе. Остальная моя деятельность завязана на грамотных инвестициях, но в этой сфере я работаю с банками, а не с конкретными людьми.

— Вы сдаете склады в аренду постоянным клиентам?

— Тот, что в Канзас-Сити, уже давно арендует ученый по имени Александр Гордон, у нас с ним никогда не было никаких конфликтов. Арендаторы же складов в Топике и Сент-Френсисе меняются чаще, с периодичностью раз в два-три года. Не помню, чтобы хоть кто-то просил меня об отсрочке платежей, или чтобы я кому-то завысил арендную плату или чтобы кто-то остался недоволен. Я стараюсь сохранять с клиентами положительные отношения.

Стивен продолжал расхаживать по офису. Он подошел к тонкой этажерке с книгами, на полках которой осел тонкий, но ровный слой пыли. К книгам явно подходили довольно редко — быть может, лишь для того, чтобы смахнуть пыль. Среди трудов, которые Дрейк Талос предпочел иметь в своем офисном арсенале, Стивен отметил книгу «Принципы экономической науки» Альфреда Маршала, исследование «Богатство народов» Адама Смита, философский труд Фридриха Ницше «Человеческое, слишком человеческое», роман Федора Достоевского «Преступление и Наказание» в переводе Конснанс Гарнетт и книгу Брэма Стокера «Дракула».

Интересный набор, — хмыкнул про себя Монро, будто бы невзначай сунув руки в карманы кожаной куртки, в одном из которых помимо радиожучка Тайрелла Грина лежала распечатка относительно четкой фотографии Джонатана Твиста, взятая с одного из кадров видео аварии в Лоренсе. Он вновь посмотрел на книги, понимая, что этажерка придвинута к стене вплотную, но между книгами и стеной есть небольшой зазор, в которую вполне можно было опустить жучок. Главное сделать это незаметно…

— Мистер Талос, — Монро извлек из кармана фото и жестом поманил к себе хозяина кабинета. — У меня есть фотография человека, который, как мы думаем, причастен к бойне в вашем мотеле. Вы не могли бы взглянуть?

Дрейк был только рад подняться с кресла, в котором с завидной периодичностью ерзал, не находя себе места. Спешной походкой он подошел к детективу и принял фото у него из рук.

— По какому адресу располагается ваша гостиница «Убежище»? — поинтересовался Стивен, пока Талос, хмурясь, изучал снимок.

— Лоренс, Канзас, Северная Седьмая улица 732, — машинально отозвался хозяин кабинета. — Фото… не очень четкое.

— К сожалению, другим мы не располагаем, — пожал плечами Стивен. — Но вынужден призвать вас попытаться вспомнить, видели ли вы этого человека. Не торопитесь.

Талос поджал губы и повернулся к окну, чтобы рассмотреть фото при свете. Стивен осторожно сунул руку в карман и извлек жучок, бегло опустив его в небольшой зазор между книгами и стеной. Стук вышел почти неслышным, однако Талос обернулся на него, тут же увидев, как Монро чуть выдвигает из ряда книг «Дракулу» Брэма Стокера.

— Интересный литературный выбор, — хмыкнул детектив. — Я отметил несколько знакомых книг и, признаться, был удивлен, увидев среди них «Дракулу».

Талос криво усмехнулся, протягивая снимок обратно.

— У меня разнообразные литературные предпочтения, — пожал плечами он. — Правда, к сожалению, в последние годы дела поглотили меня полностью, и на чтение не остается времени.

Монро понимающе кивнул и задвинул книгу на место, нарочно произведя при этом чуть больше механического шума, чем надо.

— Могу себе представить, — смиренно кивнул он и, прочистив горло, вернулся к прежней теме разговора. — Итак, мистер Талос, что скажете? Вы когда-нибудь видели этого человека? Этот снимок сделан на Седьмой Северной улице в Лоренсе. Возможно, Джонатан Твист направлялся в вашу гостиницу.

Дрейк нахмурился.

— Детектив, я рад бы припомнить хоть что-то, что могло бы помочь следствию, но, боюсь, не могу. Я никогда прежде не видел этого человека и не знаю, чем мог ему насолить. Из ваших предположений я могу сделать только один вывод: кажется, мне стоит избегать темных переулков и усилить охрану своего офиса…

Стивен устало вздохнул.

— С вашей стороны это было бы благоразумным решением, — кивнул он. — Что ж… в таком случае я не вижу смысла более отвлекать вас от дел. Но если вы что-то вспомните — любую мелочь — не стесняйтесь звонить мне в любое время.

Монро извлек из другого кармана свою карточку и протянул ее Талосу, прекрасно понимая, что этот человек никогда не наберет написанный на ней номер.

— Хорошо, детектив, — благодарно кивнул Дрейк, тут же убирая визитку в карман пиджака.

— Берегите себя, мистер Талос. Я сделаю все возможное, чтобы не позволить этому человеку причинить вам вред.

— Возможно, мне стоит попросить сотрудников «Убежища» взять временный отпуск? — дружественно улыбнулся Талос. — Пока не закончится это дело…

— Полагаю, это очень хорошее решение для безопасности людей.

— Я не хочу, чтобы этот псих убил кого-то еще, — горестно опустил глаза Талос.

Стивен предпочел не отвечать на этот комментарий. Выдержав паузу, он протянул руку Дрейку.

— Благодарю вас за ваше время. Вынужден извиниться, что потревожил вас зря.

— А я извиняюсь за изначальную резкость. Я, похоже, решил, что вы из тех детективов, которые просто хотят повесить преступление на кого угодно, лишь бы закрыть дело. Таких, к сожалению, много в наше время, — отозвался Талос, отвечая на рукопожатие.

— Прискорбно, но факт, — кивнул Стивен, отмечая, что ладонь его собеседника на сей раз была сухой и горячей. — Что ж, всего доброго, мистер Талос.

— Я провожу вас к выходу, детектив.

— Премного благодарен.

 

48

Оказавшись на улице, Стивен наполнил легкие холодным зимним воздухом, и, не оборачиваясь, направился к своей машине. Он бегло бросил взгляд в сторону старого Форда Тайрелла Грина. Молодой человек даже не повернулся к детективу: он смотрел вперед, монотонно барабаня тонкими пальцами по рулю.

Сев в машину, Стивен завел двигатель и вскоре тронулся с места. Повернув за угол, он вновь припарковался, набрал номер Тайрелла Грина, и молодой человек поспешил ответить.

— Успех, детектив, — тут же отозвался он. — Орел в гнезде. Или лучше использовать другую кодовую формулировку?

Стивен нахмурился.

— Лучше не использовать никаких формулировок, которых ты нахватался из дешевых боевиков, Тайрелл, — буркнул он. — Ты поймал сигнал?

— Еще как. Прием чистый. Правда, пока что там тишина, только ходьба какая-то, но никто ни с кем не разговаривает. Как чего поймаю, дам знать.

— Отлично. Скажи, ты можешь чуть отъехать оттуда без потери качества сигнала? Не хочу, чтобы Талос видел твою машину из окна.

— Могу немного. Я ж почти на трех тысячах футов могу словить звук.

— Хорошо, тогда так и поступи. Дистанцию регулируй сам.

— Лады, детектив, — хохотнул Грин. — Сделаем в лучшем виде.

— Спасибо, — вздохнул Стивен. — С меня причитается.

— С вас сытный обед, — небрежно отозвался Грин. — Короче, бывайте, детектив. Конец связи.

Бросив последнюю фразу с нервным смешком, молодой человек положил трубку. Стивен прикрыл глаза, сцепил руки на руле и уперся в них лбом.

Назад дороги нет, — напомнил он себе. — Только бы это все было не зря. Только бы…

Требовательный звонок сотового телефона заставил его вздрогнуть и резко выпрямиться. Он, не глядя, ответил, стараясь сохранить голос строгим и бесстрастным.

— Монро слушает.

— Стивен, ты где? — на том конце провода звучал встревоженный голос детектива Конвей.

— Я… — он прочистил горло, — могу быть в участке через час. Что-то случилось? Что сказала доктор Маркес по поводу тела Келлера?

— Для начала она сказала, что на его лице есть следы чужой крови, причем, принадлежит она не одному человеку, а нескольким. Я связалась с полицейским управлением Гудленда и поговорила обо всем. Боюсь, у нас замкнутый круг с этим делом: Крис Келлер оставил следы своих зубов на шеях всех шестнадцати жертв. В итоге у нас шестнадцать трупов и мертвый убийца. Гудлендское отделение полиции передает нам все материалы дела, так как для них оно закрыто, убийца мертв. Что до его мотивов… не думаю, что их сильно интересует, что двигало Келлером, для них главной задачей было идентифицировать убийцу. Наверное, у них отлегло, когда они поняли, что им не придется возиться в такой грязи…

Стивен хмыкнул.

— В прессу новость пока не просочилась?

— Журналисты проворонили нужный момент, но уже вынюхивают. Пока что полиция Гудленда комментариев не давала, но, боюсь, скоро стервятники начнут осаждать уже нас. У журналистов нюх на громкие дела, они заявятся, будь уверен.

— Возможно, вмешательство прессы будет нам только на руку. Эти ребята не с меньшим фанатизмом, чем мы, проводят расследования, а в нашем случае нам не помешает помощь, потому что у Ривер Уиллоу может почти не быть времени… — Монро качнул головой, призывая себя сосредоточиться на других вопросах. Планы на вмешательство прессы он собирался строить уже по дороге в Лоренс. — Впрочем, с этим потом. Что еще с Келлером? На его теле обнаружили следы укусов?

— Обнаружили. На левой руке.

— Ты его видела? На что это похоже?

— Тела я не видела, Стивен. Доктор Маркес опасается подпускать к нему кого-то, пока не удостоверится, что оно не представляет биологической угрозы.

Монро нахмурился.

— Погоди… Маркес считает, что на теле Криса Келлера тестировали биологическое оружие?

— Ты бы слышал, в каком состоянии сейчас находится тело. Черт, я даже не знаю, какой версии мне вообще хочется верить — твоей безумной с вампирами или той, что связана с биологическим оружием.

Стивен вздохнул.

— Расскажи по порядку, прошу тебя.

Грейс Конвей передала основные тезисы своей беседы с доктором Терезой Маркес. По ходу рассказа Стивен хмурился, задумчиво потирал подбородок и сжимал кулаки, однако не позволил себе перебить напарницу.

— Пока успокаивает лишь то, что у санитаров никаких тревожных признаков не обнаружено, однако в карантине они проведут еще, как минимум, сутки под пристальным наблюдением врачей. Если хоть что-то в анализах будет тревожным, первый звонок будет в ЦКЗ, а дело сразу перейдет в разряд дел национальной безопасности.

Стивен качнул головой.

— Я не думаю, что это биологический терроризм, — хмыкнул он.

— Ты до сих пор думаешь о том, что ко всему причастен вампир? — в смешке Грейс послышалась усталость и нервозность. Стивен не стал говорить о том, как неистово завопило его чутье, когда он увидел «Дракулу» Брэма Стокера в числе любимых офисных книг Талоса. Разумеется, книга имеет большую популярность, и ее наличие в кабинете бизнесмена нельзя было назвать даже косвенным доказательством какой-либо связи этого дела с вампирами, но… Монро видел уже слишком много этих косвенных совпадений, и профессиональный нюх вел его, как обоняние ведет поисковую собаку через заросли.

— Как минимум, я уверен, что к нашему делу причастен Дрейк Талос.

— Как, кстати, прошел ваш разговор?

— Он от всего отпирается. Был очень рад, когда я попытался выставить его возможной жертвой Джонатана Твиста. Расслабился тут же.

— То есть, у нас на него все еще ничего нет, — вздохнула Грейс.

— Но он что-то знает. И скоро я узнаю, что именно. Я съездил к Тайреллу Грину, помнишь его?

Грейс выдержала паузу, припоминая имя.

— Радиолюбитель? И причем… — поняв, к чему клонит напарник, Грейс ахнула и тут же заговорила шипящим шепотом. — Стивен, черт, у тебя не было на это права! Если тебя поймают на этом…

— Знаю, знаю, — Монро прекрасно знал, что для прослушивания помещения ему нужно было сначала подать ходатайство в суд, но на это у него не было времени. За годы работы в полиции, дослужившись до звания лейтенанта, Монро научился доверять своим предчувствиям. Иногда они подсказывали нечто, казавшееся поначалу нереальным, однако практика показывала, что оставлять свои предчувствия без внимания не следует. Сейчас — несмотря на всю фантастичность версии, которую он выдвинул — Стивен тоже оставался верен своим предположениям. Слишком многое разбегалось по разным направлениям при любой попытке рационализировать это дело. И только когда в обстоятельства вмешивалось сверхъестественное существо, о котором говорил Крис Келлер, можно было связать воедино этот клубок.

Слова убитого юноши до сих пор эхом звенели в голове Монро.

Да говорю же я вам… и коллегам вашим уже сказал: это был чертов вампир, мы всю ночь искали о нем информацию! Проверьте вы это, не списывайте на бред, я не сумасшедший! Вас разве не учили отрабатывать все версии?

Возможно, дело в чувстве вины, которое Стивен испытывал перед Крисом Келлером? Он не мог выбросить из головы мысль, что позволил юноше умереть, не сумел защитить его. Быть может, если бы он его просто послушал…

Но в глубине души Стивен знал, что дело не только в этом.

Разве меня не учили отрабатывать все версии? Учили. И это не первое дело, которое заставляет меня больше узнать о нашем мире. Скажем так, нечто не становится невозможным лишь потому, что я в это не верю или никогда с этим не сталкивался.

— Стивен, у нас никаких подвижек, а время идет. Крис Келлер мертв, и Ривер Уиллоу, вполне возможно, тоже. Если ее заразили тем же самым… если на нее воздействовали таким же образом, скоро нам и нечего будет искать, ты понимаешь? Возможно, нам стоит подключить к делу ФБР уже сейчас, пока не налетела пресса? Версию с тем, что на теле Криса Келлера испытывали какое-то новое биологическое оружие, нельзя отметать, равно как и твои… предположения.

Монро понимал, что слово «предположение» напарница вставила вместо просившегося на язык слова «бредни». Он устало улыбнулся.

— Я соглашусь с тобой, но для начала хочу, чтобы узнала еще кое-что. Сможешь?

На том конце провода послышался тяжелый вздох.

— Что узнать?

— В Лоренсе по адресу 732, Северная Седьмая Улица есть небольшая гостиница «Убежище». Ее владелец — Дрейк Талос. Я хочу выяснить, не появлялся ли там человек по имени Джонатан Твист. Ты сможешь попытаться это выяснить, не давая понять, что работаешь в полиции?

Грейс хмыкнула.

— Ладно, — согласилась она. — Но, Стивен, если до сегодняшнего вечера у нас в деле не будет никаких продвижений, а доктор Маркес сообщит еще что-нибудь…

— Тогда мы будем говорить с капитаном и свяжемся с ФБР, АНБ и с кем захочешь. Договорились?

— Договорились.

Стивен Монро повесил трубку и вновь тронулся с места, направляясь обратно в Лоренс, понимая, что это самое долгое Рождественское утро в его жизни.

 

49

Гудленд, штат Канзас 25 декабря 2003 года

Джеймс проснулся и тут же поискал глазами Ривер. Девушки в комнате не оказалось, но из ванной комнаты слышался звук льющейся из душа воды, и Харриссон тут же перестал тревожиться за судьбу своей спутницы.

Полежав еще несколько минут, он понял, что достаточно проспал, и пришло время снова брать себя в руки и вставать. У него не было возможности слишком долго приходить в себя после ранения.

Подняться ему удалось с большим трудом. Обильная кровопотеря не переставала давать о себе знать, и тело Джеймса предательски пошатывалось, делая жалкие несколько шагов к стулу, на котором висел подобранный для него из одежды прошлых постояльцев черный свитер. Преодолев небольшое расстояние от кровати до стула, Харриссон устало оперся на стену, и левую сторону груди прострелила боль, заставившая его поморщиться и приложить руку к ране. Он недовольно покосился на повязку, но, похоже, кровотечение, вопреки его ожиданиям, не возобновилось. Зато по всему телу разлилась тяжелая, чугунная слабость, а на лбу выступили мелкие капельки пота.

Слишком слаб, — мелькнула назойливая мысль, заставившая его в который раз осознать: в таком состоянии ему Ривер от Декоре не защитить. По крайней мере, ему никак не сделать этого здесь, в Гудленде. Стоит им добраться до Арвады, и опасность минует. Нужно было уезжать отсюда, пока не начались новые напасти. Обыкновенно Декоре старался держаться как можно дальше от Джеймса, но в ситуации с Ривер Уиллоу он оказался удивительно настойчив. Скорее всего, на безумные поступки его толкало отчаяние: он, наверняка, полагает, что девушка может стать настоящим вампиром, тем самым продлив существование этого мерзкого отростка эволюции еще на некоторое время. И если это действительно возможно, допустить этого ни в коем случае нельзя. Джеймс знал, что не просит себе еще одну жизнь, которую не успел спасти. Да и то, как Ривер Уиллоу вела себя во всей этой ситуации — крайне дикой для обыкновенной девушки из Лоренса, стоило заметить — невольно заставляло Харриссона искренне симпатизировать своей спутнице. Любая другая на ее месте уже билась бы в истерике и совершала одну глупость за другой. Ривер же вела себя крайне собранно, словно не раз оказывалась в подобных обстоятельствах.

Джеймс тяжело вздохнул и постарался осторожно натянуть свитер. Рана, не переставая, отзывалась болью, но нужно было заставить себя не замечать ее. Потерпеть осталось только до Арвады, там можно будет перевести дух, как того упрямо требовало поистрепавшееся с годами тело. С горечью Харриссон осознал: он уже не тот, что прежде. Десять лет назад он мог выдержать гораздо больше, а теперь…

Он знал, что стареет. А Декоре при этом совершенно не меняется. Дай Бог, если он стал выглядеть хоть на год старше с момента их с Джеймсом последней встречи. Его физические способности тоже, надо думать, не дают сбоев. Если бы он так не осторожничал и регулярно позволял себе человеческие жертвы, он и вовсе мог бы стать машиной для убийства, но то, что он — последний вампир, сильно подрезáло ему крылья и заставляло вести себя аккуратно, не привлекать к себе внимания, не попадаться на глаза, скитаться. А ведь при этом у него довольно большой дом недалеко от обрывистого берега реки Шелл-Крик в Вайоминге, в который Декоре теперь не рискует возвращаться.

От размышлений о своем враге Харриссона отвлек смолкший звук льющейся воды в ванной комнате. Джеймс понял, что на то, чтобы надеть свитер, у него ушло непозволительно много времени. Следовало собраться поскорее.

Осторожно, продолжая опираться о стену, он присел на одно колено и раздражающе медленно начал возиться с правым ботинком, понимая, что сейчас его скорость никуда не годится. Пока он старался обуть второй ботинок, голова предательски закружилась, и Джеймс едва не упал на пол, хотя до обморока — он понимал — дело бы не дошло.

Дверь в ванную комнату открылась, и Ривер, одетая в темные джинсы и позаимствованный у прежних постояльцев стараниями Анжелы красный вязанный свитер, остановилась перед Харриссоном. Ее короткие волосы на затылке были чуть мокрыми, и девушка старательно отирала их полотенцем.

— Джеймс! — воскликнула она, и в голосе зазвучало нескрываемое осуждение. — Почему вы встали? Вам нужно беречь силы…

— Нам пора уезжать, — возразил Харриссон, не сумев не отметить в своем тоне заметные усталые нотки. — Мы слишком долго здесь находимся, этого нельзя делать. Нам опасно задерживаться где-либо, кроме «Креста». Безопаснее будет, если мы хотя бы просто пересечем границу с Колорадо.

Ривер поджала губы.

— Джеймс, вы явно еще не в состоянии куда-либо ехать. У вас пулю из груди вытащили, черт возьми! Это только в кино человек после этого может встать и продолжить с кем-то сражаться, в жизни после таких ран нужно еще несколько недель интенсивной терапии.

Харриссон хмыкнул. Ривер говорила, как человек, который неоднократно слышал нечто подобное от знающего специалиста. Джеймс невольно задумался о том, что девушка, должно быть, довольно близка со своими родителями и, несмотря на всю ее собранность и выдержку, скорее всего, не перестает думать о том, как мать и отец беспокоятся за нее.

— И все же, придется нам поступить, как показывают в кино, — примирительно сказал Харриссон. — Сама подумай: чем быстрее мы доберемся до Арвады, тем быстрее ты сможешь дать своим родным понять, что ты еще жива.

Как Джеймс и ожидал, Ривер заметно потупилась, и прежний жар, с которым она готова была уговаривать его остаться в мотеле, поутих.

— Рано или поздно в «Мотель Черного Дрейка» явится полиция, если уже не явилась. На наш с тобой след могут выйти, а это может дать Валианту понять, где мы находимся. К тому же меня не оставляет мысль о том, как его «перевертышу», — он сделал паузу, услышав, что Ривер выдохнула чуть резче при упоминании своего погибшего друга, — как… Крису удалось найти нас так быстро. Связи с тобой у него быть не могло, тебя по наличию яда в крови мог найти только Валиант.

— Значит, он и нашел, — неуверенно пожала плечами Ривер.

— Не на таком расстоянии, — покачал головой Джеймс. — Вампиры могут чувствовать своих зараженных, знать, что они живы и где-то находятся. Но с такой точностью из Лоренса в Гудленде Валиант тебя почувствовать не мог.

— Может, он последовал за нами сразу? — предположила Ривер, внутренне содрогаясь. Ее и саму посещали эти мысли, но она старалась отгонять их подальше. Она хотела убедить, скорее, себя, чем Джеймса, в том, что у Валианта нет сообщников, потому что если они есть, ситуация гораздо опаснее, чем казалась на первый взгляд.

— Невозможно, — снова возразил Джеймс. — Ему потребовалось время на обращение Криса, поэтому, как минимум, час, а то и больше, он потерял. К тому же, во время обращения «перевертыш» никуда двигаться был бы не в состоянии. Валианту потребовалось время и на то, чтобы перевоплощение завершилось, стало быть, еще несколько часов он провел в Лоренсе. Тем не менее, обнаружить тебя и послать за тобой Криса он сумел в кратчайшие сроки. И доставить его в Гудленд тоже сумел очень оперативно. Это значит…

— Что ему кто-то помог, — нахмурилась девушка, наконец, озвучивая собственные опасения. — Думаете, это возможно? Думаете, у него есть сообщники?

— Возможно, я параноик, но мне кажется, что есть, — кивнул Харриссон. — Причем, довольно влиятельные. На то, чтобы отыскать нас, не имея под рукой ничего, кроме номера машины — а его он запомнить мог — требуются определенные связи. Декоре успел добраться до Криса, которого увезли в больницу, заразить его и доставить к нашему местоположению, которое он как-то ухитрился разузнать.

Ривер качнула головой.

— Возможно, параноик здесь не только вы, но мне показалось, что двадцать четвертое шоссе было перекрыто не просто так. Слишком странным было это ограждение, и тот сержант… тоже вел себя довольно подозрительно. Я поначалу подумала, что у меня начинается мания преследования, но после того, что случилось… — она чуть прикрыла глаза, собираясь с мыслями. — И после того, что вы сейчас сказали, я тоже только укрепилась в мысли, что в «Мотель Черного Дрейка» нас зазывали не просто так. Кто-то не хочет позволить нам добраться до Арвады. Кто-то влиятельный, у кого есть знакомые в полиции.

— И возможно, свой вертолет. При всех потерях времени, которые потребовались бы на превращение Криса в «перевертыша», Валиант, похоже, доставил его из Лоренса в Гудленд часа за два-три. То есть, передвигался со скоростью примерно 125–130 миль в час.

Ривер нахмурилась.

— А с какой скоростью летают вертолеты?

— Примерно с такой, — невесело усмехнулся Джеймс. — Понимаешь теперь, почему я хочу как можно скорее убраться отсюда?

Ривер кивнула, однако состояние Харриссона все еще вызывало у нее опасения.

— Вы правы, — вздохнула она. — Нужно уезжать. В идеале нам бы еще заправить машину и купить вам что-нибудь поесть в дорогу, чтобы вы набрались сил. Я не представляю, как вам дастся этот путь в вашем состоянии.

Джеймс снисходительно улыбнулся.

— За меня можешь не волноваться.

— А что с Анжелой и Сэмом? — поджала губы Ривер. — Мне кажется, они могут обратиться в полицию насчет нас, стоит нам покинуть мотель.

Харриссон понимающе кивнул.

— Боюсь, что на это мы никак не сможем повлиять. Тем важнее для нас будет покинуть этот мотель как можно скорее.

Ривер согласно кивнула и начала сборы в путь.

 

50

Канзас Терпайк 25 декабря 2003 года

Резкий звонок телефона заставил Стивена Монро вздрогнуть. Он нажал на кнопку «принять», толком не посмотрев на номер звонившего. Его автомобиль заметно сбавил скорость, и летевший позади него внедорожник, громко сигналя, перестроился в левую полосу, тут же улетев вперед.

Стивен бросил в адрес лихача пару немых проклятий и произнес:

— Монро слушает.

— Шалом, детектив, — в трубке зазвучал самодовольный голос Тайрелла Грина. — Есть минутка?

— Только если по делу, — недовольно отозвался Стивен. — Есть какой-то прогресс?

— Так точно, — вновь хмыкнул молодой человек. В трубке раздался чавкающий звук. — Моя малышка поймала один разговор из кабинета. Ваш черномазый с кем-то трендел по телефону, говорил нервно. Я все записал, у меня тут прием отличный. Хотите, поставлю?

Стивен нахмурился и, оценив ситуацию на дороге, прикинул нужную скорость, с которой мог двигаться без особой опаски, концентрируясь на словах собеседника.

— Я весь внимание.

— Один момент. Будет фонить, сигнальте, я тут пошаманю, — бодрым голосом сказал Грин. В трубке послышалось шуршание, затем зазвучал голос Дрейка Талоса. Стивен и впрямь весь обратился в слух, чтобы не упустить ни единого слова, и взмолился, чтобы его операция по незаконному прослушиванию офиса Талоса не оказалась напрасной. — Дюмейн? Это Дрейк. Да, заходил. Нормально прошло, он сказал, что Джонатан Твист может представлять для меня угрозу. Знаю. Повезло, что хотя бы этой страховкой он воспользовался, иначе проблем было бы… что? Нет, молчит, — некоторое время и в трубке слышался лишь легкий треск незначительных помех, свидетельствовавших о том, что Талос слушает долгий монолог своего собеседника. — Да знаю я, черт! Но разве Декоре можно вразумить? Я пытался навязать ему сотовый, чтобы с ним можно было по-человечески связываться, но он, видите ли, думает, что с сотовым его будет проще выследить. А я почем знаю? «Харриссонскому Кресту», наверное!

Стивен нахмурился.

Дюмейн? Декоре? Это еще кто такие? И почему разговор, который начинался с Джонатана Твиста резко переключился на какого-то Декоре и его нежелание пользоваться сотовым? Стивен искренне пожалел, что не может услышать, что говорит собеседник Талоса.

Тем не менее, детектив испытал воодушевление: он даже не сомневался теперь в своей правоте. Дрейк Талос упоминал «Крест» в контексте посещения Монро, а ведь в их диалоге об этом и речи не заходило. Ошибки просто не могло быть — Талос имеет самое прямое отношение к этому делу. Вопрос состоял лишь в том, кто такой Декоре и почему он опасается слежки от «Харриссонского Креста». А еще… о какой такой страховке шла речь и почему имя Джонатана Твиста так быстро перестало упоминаться?

Тем временем запись продолжалась.

— Доверяет. Ну… я так думаю. По крайней мере, недоверия он не выказывал при всей своей мнительности. Он сильно наседает на меня насчет информатора и слухов, Арнольд. Я тяну с этим, как могу, но, боюсь, скоро наш Последний окончательно выйдет из-под контроля, и с этим надо будет кончать. А с твоей стороны что? Ваши люди, кстати, до сих пор следят за особняком на берегу Шелл-Крик? Хм… в собственности штата? Ясно. Ну, пожалуй, смысла уже действительно нет. Он уже много лет не рискует там появляться.

Стивен сосредоточенно пытался выстроить в своей голове картину взаимосвязей. Арнольд Дюмейн, «Харриссонский Крест», информатор, какой-то «последний», человек по фамилии Декоре и некий особняк на реке Шелл-Крик. Пока что он никак не мог понять, что именно должно за всем этим скрываться.

— Черт бы подрал эту девчонку! — громкий, сопровождающийся помехами возглас Талоса едва не заставил Стивена вздрогнуть. — Она здесь иррациональное зерно, у Валианта на ее тему тоже как будто крыша поехала, он ничего не соображает, но хочет перехватить ее у Харриссона любой ценой, — снова короткое молчание. —  Нет, он уже доставил мне слишком много хлопот, Арнольд, так что из игры в добропорядочного исполнителя я выхожу. А чего ты хотел?! Чтобы все шишки упали на меня? Мне и так уже докучает полиция! А еще мне приходится постоянно взаимодействовать с Декоре, и я не уверен, что он не начнет вести себя, как дикий зверь. Нет, это ТЫ послушай! Ты не видел, во что он превратил того мальчишку! Со мной будет то же самое, если он вцепится мне в глотку! Легко тебе говорить! Нет уж. Это ТЕБЕ потом некуда будет приткнуть свою задницу, когда Валианта не станет. Это ТЕБЕ нельзя позволить Харриссону донести до церковников положение дел. Если он сохранит все права на «Крест» у себя и найдет время на что-то, кроме своей мести Валианту, наша с тобой затея не выгорит, а я уже слишком много в нее вложил…

Стивен почувствовал, как его прошибает холодный пот. «Девчонка», о которой шла речь… он даже не сомневался, что Талос говорил о Ривер Уиллоу. А еще Талос упоминал «мальчишку», с которым что-то сотворил этот самый Декоре. Неужели он говорил о Крисе Келлере? Стивен старался предположить хоть одну рациональную версию происходящего, но мысли его все равно возвращались к вампиру. В контексте всего происходящего трудно было вообразить нечто иное. О каком положении дел для церковников говорил Талос? Оборот «когда Валианта не станет» наводил Стивена лишь на мысль о том, что упомянутый субъект является целью «Харриссонского Креста». И, вполне возможно, последней целью, после которой организация станет попросту не нужна. Ведь именно этим словом некоего Декоре чуть ранее окрестил Талос? «Последний»…

— Я спокоен, — раздраженно произнес голос Дрейка Талоса в трубке. — Пока нет. Говорю же, Валиант не выходил на связь, — он снова промолчал. — С прессой пусть полиция разбирается, я буду говорить то же самое, что сказал гудлендским детективам и этому въедливому Монро.

Стивен не удержался от самодовольной ухмылки.

— Да, уверен. Он мне настоятельно рекомендовал беречь себя, поддержал идею о том, чтобы я отправил сотрудников «Убежища» по домам… вот черт!

Последние слова Талос вновь практически прокричал.

— Гостиница! — пояснил он своему собеседнику. — Ты же оставлял там вещи для Валианта! Знаю, что, на имя Джонатана Твиста, но…. Нет, в гостинице твоего имени не знают. Думаешь? Черт, Дюмейн, этот детектив может докопаться, он явно не из тех, кто оставляет дела на полпути. Хм… да, можно попробовать. Да, я позвоню. Хорошо.

Запись оборвалась, и Стивен понял, что уже почти минуту не дышит.

— Ну как, детектив, помогло? — раздался из динамиков голос Тайрелла Грина. Монро вздрогнул и отдышался.

— Да. Спасибо, — отозвался он, понимая, что голос его предательски сел. — Продолжай слушать. Может, там будут еще важные разговоры.

— Предупреждаю, детектив, ни я, ни аккум моей малышки не сможем работать неделю напролет.

— Столько и не понадобится. Ладно, отбой. Я должен связаться с Грейс.

 

51

Лоренс, штат Канзас 25 декабря 2003 года

Остановившись у небольшой гостиницы «Убежище» на 732 по Седьмой Северной улице, Грейс Конвей посмотрела в зеркало, распустила светлые волосы, придавая им небрежный вид, и, оценив собственное уставшее лицо, решила, что вполне подходит на роль взволнованной подружки «пропавшего» Джонатана Твиста.

Войдя в гостиницу, она почти бегом направилась к стойке рецепции и, нарочито тяжело дыша, с мольбой уставилась на темноволосую женщину-администратора.

— Доброе утро, мэм, счастливого Рождества. Чем могу помочь? — вежливо поинтересовалась молодая брюнетка, на бедже которой было написано имя «Шелби».

— Я… — Грейс специально помедлила, окидывая взглядом простое убранство вокруг и не находя в нем ничего примечательного, в том числе видеокамер. — Я ищу кое-кого. Мой… друг, — она сделал многозначительный акцент на этом слове, — он пропал, я не могу найти его уже два дня. Мы должны были встретиться 23 декабря, но он так и не появился, не отвечает на звонки. Прошу вас, я обошла уже почти все возможные гостиницы в городе! Я уверена, случилось что-то ужасное… пожалуйста…

Шелби изумленно уставилась на Грейс и энергично закивала, приподнимая руки и призывая ее держать себя в руках.

— Успокойтесь, мэм, пожалуйста. Вы… вы пробовали обращаться в полицию?

— Пробовала! — отчаянно воскликнула Грейс. — Но, по-вашему, эти ленивые скоты будут что-то делать? Они отмахнулись от меня, как от назойливой мухи! Сказали, что свяжутся со мной, если что-то найдут, а между тем мне самой пришлось навязывать им вопросы, которые нужно задать. Они не найдут его, Господи, не найдут!..

Шелби сочувственно нахмурилась.

— Мэм, успокойтесь, — снова повторила она. — Давайте попробуем поискать вашего друга среди наших постояльцев? Когда он должен был приехать, вы говорите? 23 декабря?

Грейс поджала губы. В день аварии Твист точно был в Лоренсе, но в этот ли день он сюда приехал?

— Мы договаривались на 23 число, да. Но… может, он прибыл раньше? Господи, я чувствую, что с ним что-то случилось.

— Все будет хорошо, мэм, прошу вас, успокойтесь, — как заведенная, повторила Шелби, открыв свой журнал. — Как зовут вашего друга?

— Твист, — Грейс изобразила жалостливый всхлип. — Джонатан Твист.

Шелби, изучая журнал, заметно нахмурилась.

— Джонатан Твист, говорите? — переспросила она, поднимая глаза на посетительницу. Во взгляде Грейс загорелась искорка надежды, притом, она была совершенно искренней.

— Да…

— Знаете, 23 декабря ко мне пришел человек, забронировавший номер на имя Джонатана Твиста. Он не представился, сказал, что помогает своему другу устроиться в Лоренсе. А после оставил для него кое-какие вещи и оплатил номер вплоть до 26 декабря, но сам Джонатан Твист так и не появился. Я не трогала его вещи, так как номер оплачен, но…

— Вещи? — нахмурилась Грейс. — Что за вещи?

— Я подробно не изучала, мэм, но, по-моему, это просто одежда. Я предположила, что мистер Твист, возможно, путешествует налегке…

— Позволите взглянуть на эту одежду? — серьезно попросила Грейс, слыша, как собственный поддельно-взволнованный тон уступает место профессиональному интересу. — И, если можете, опишите человека, который к вам приходил, — чтобы не выйти из образа, она постаралась изобразить в своем взгляде искреннюю надежду на чудо. — Может быть, я его знаю…

Шелби изумленно посмотрела на то и дело меняющуюся в настроении посетительницу.

— Прошу вас, — жалостливо надавила Грейс, и собеседница кивнула, не желая снова успокаивать ее.

— Ну, он был… высокий, крепкий, со светлыми волосами, в строгом черном костюме. Чем-то напоминал секретного агента из кино, знаете, — на лице молодой женщины появилась нервная и немного виноватая улыбка. — Он не представлялся, я уже говорила? Боюсь, ничего о нем больше сказать не могу. Ой, нет, могу! Я заметила это, потому что мой отец был военным. У этого человека была, знаете, выправка. Ну, как бы это объяснить… определенная осанка на военный манер.

Описание не похоже на Джеймса Харриссона, но в деле снова человек с военной выправкой… может, сослуживец Харриссона? И ныне его сообщник? — размышляла про себя Грейс, пока Шелби подбирала верные слова для объяснения.

— Ясно. Спасибо вам, — улыбнулась она. — Так… позволите мне взглянуть на вещи? Прошу, это единственная, — она замялась, подбирая замену слову «зацепка», — нить, которая у меня появилась за два дня. Только здесь Джон оставил хоть какие-то следы. Позвольте мне на них посмотреть, мне хоть будет, что сказать в полиции. Умоляю.

Шелби кивнула и охотно согласилась.

— Я провожу вас в номер.

— Вы позволите мне побыть там одной… хоть несколько минут? Если нервы возьмут надо мной верх, мне будет очень неловко рыдать при вас над его вещами. Я просто не могу отделаться от мысли, что с ним что-то случилось, понимаете? — Грейс понадеялась, что сумеет окончательно разжалобить свою собеседницу, чтобы та позволила ей уединиться в номере и провести хотя бы беглый профессиональный обыск.

Шелби нахмурилась, однако все же кивнула.

— Я понимаю. Конечно. Думаю, вы вполне можете провести в номере несколько минут.

— Спасибо вам. Вы уже сделали для меня больше, чем вся полиция города!

Вскоре дверь номера 5 закрылась за Грейс Конвей, и детектив осталась одна в светлой комнате, в которой явно за эти два дня не появлялось постояльцев. Здесь было убрано и чисто. В глаза не бросалось никаких следов пребывания человека, который оставался бы здесь ночевать.

Грейс подошла к небольшому шкафу и распахнула дверь, готовясь к чему угодно. Внутри, однако, находилась лишь пара ботинок, черные носки, простые, чуть потертые Джинсы, темно-синий пуловер и кожаная куртка. Детектив Конвей нахмурилась, сунула руку в карман собственной куртки и натянула прихваченные медицинские перчатки. Осторожно, будто боясь испортить шедевр, она развернула джинсы и ощупала карманы: пусто. Сложив их так, как они лежали до этого, Грейс принялась обыскивать карманы куртки, и в них также ничего не нашла. Все вещи были новыми, с бирками сетевых магазинов, и, похоже, их так никто и не надел.

Черт, — досадливо фыркнула про себя женщина. Понимая, что Шелби вряд ли позволит ей слишком долго находиться в номере, Грейс убедилась, что оставила вещи в исходном состоянии, бегло осмотрела все возможные ящики, заглянула под кровать и приподняла ковер, но ее поиски успехом не увенчались.

Грейс сняла перчатки, убрала их в карман и досадливо вздохнула.

Джонатан Твист не появлялся в этом номере и, похоже, не собирался сюда приходить. Найти здесь какие-либо важные улики не представлялось возможным. Нужно было возвращаться.

Шелби ждала за дверью.

— Вы… что-нибудь узнали, мэм? — вежливо поинтересовалась она.

— К сожалению, меньше, чем хотела бы, — искренне ответила Грейс, поспешив натянуть благодарную улыбку. — Но все же чуть больше, чем в полиции. Спасибо вам за содействие. Вы очень помогли.

Шелби изумленно посмотрела на нее, похоже, не ожидая услышать слово «содействие» вместо «помощь», но предпочла ничего не говорить. Грейс кивнула.

— Если он объявится… — она вздохнула, придумывая, что сказать, вместо дежурной просьбы связаться в случае возникновения новых сведений по делу, — двиньте ему за меня по морде хорошенько.

На лице Шелби отразилось недоумение, быстро сменившееся нервной улыбкой.

— Жаль, что не смогла толком помочь вам.

— Вы помогли, — кивнула Грейс. — Спасибо.

Не говоря больше ни слова, она направилась к выходу, надеясь поскорее связаться со Стивеном. Чем ему могла помочь оставленная для Джонатана Твиста одежда, она не знала, но понимала: найденные ею вещи нисколько не противоречат безумной теории напарника.

 

52

Гудленд, штат Канзас 25 декабря 2003 года

Ривер и Джеймс появились у стойки управляющей, и Анжела встрепенулась, увидев их.

На лице Ривер появилась усталая, чуть виноватая улыбка. Девушка понимала, что вызывала у местной управляющей смешанные чувства: появившись в мотеле «Белая Лилия» с пистолетом наизготовку, она порядком напугала Анжелу и заставила ее фактически чувствовать себя заложницей. Но после знакомства с доктором Сэмом Картером обстановка стала чуть менее накаленной, и женщина немного успокоилась, однако Ривер все еще просила ее не пользоваться телефоном, и это невольно заставляло Анжелу пребывать в постоянном напряжении. Сэм Картер отчего-то стал на сторону Ривер и попросил свою подругу посодействовать девушке, выполнив ее просьбу. Возможно, лишь то, что Сэм отнесся к поведению Ривер столь спокойно, заставляло Анжелу сохранять самообладание. Однако она все еще не знала, как относиться к своим столь неординарным постояльцам.

Взгляд управляющей остановился на Джеймсе. Он все еще был бледен, выглядел больным и осунувшимся, и временами ему требовалось большое усилие, чтобы идти, не пошатываясь.

Заметив на себе взгляд Анжелы, он приветливо кивнул ей и заговорил первым.

— Доброе утро.

— Как… вы себя чувствуете? — неуверенно спросила женщина, также натянув виноватую улыбку.

— Хорошо, благодарю, — отозвался Джеймс, подходя к стойке и тяжело опираясь на нее. — Вынужден попросить у вас прощения за то, сколько хлопот мы вам доставили. И еще… спасибо вам за сменную одежду. Это очень великодушно с вашей стороны.

Это была идея Сэма, — чуть не сказала Анжела, однако предпочла оставить это замечание при себе, не желая выглядеть враждебно.

— Вы… я… могу чем-то еще помочь… сэр? — неуверенно спросила женщина. — Разве что только одним, — в разговор вступила Ривер, положив сотовый Анжелы на стойку. — Как я и обещала, я возвращаю вам ваш сотовый. Стационарный телефон с вашей стойки находится в нашем номере на столе, его тоже можете забрать. Спасибо, что согласились пойти нам навстречу. Вы и доктор Картер помогли спасти две жизни.

Анжела снова неловко улыбнулась, продолжая размышлять о том, что заставило эту молодую девушку вести себя таким образом.

— Вы сказали… что я могу чем-то помочь, — напомнила она.

— Да, — кивнула Ривер. — Мы собираемся уехать из мотеля. И если вы не станете в следующую же минуту звонить в полицию и рассказывать о том, что здесь произошло, мы будем вам очень признательны. Знаю, у вас могло сложиться не лучшее мнение обо мне, о моей манере поведения и о том, в каком состоянии прибыл сюда Джеймс, — девушка бегло оглянулась на своего спутника, — но мы не преступники, Анжела.

Женщина тяжело вздохнула.

Она не знала, как поступит, как только эти люди покинут мотель. Гражданский долг призывал ее незамедлительно обратиться в полицию, однако по-человечески она понимала, что Ривер действительно была жутко напугана, когда приехала в «Белую Лилию», а ее спутник был тяжело ранен кем-то. Сами эти люди никому не навредили, они попросту хотели перестраховаться… так стоило ли о них сообщать? Сэм, надо думать, стал был отговаривать от этого. Он и отговаривал, когда Анжела предложила ему позвонить в полицию из одного из свободных номеров мотеля. Сэм высказался яро против этого и, казалось, искренне рассердился за одну эту мысль.

— Я не стану никому звонить, — смиренно кивнула Анжела. — По крайней мере, без необходимости.

— Если полиция явится сама и начнет расспрашивать, — тихо добавил Джеймс, устало глядя на женщину, — не подставляйтесь. В этом случае расскажите все, что видели.

— В общем, вы просите меня просто не проявлять инициативы, — понимающе кивнула Анжела.

— Мы были бы крайне признательны вам за это, — подтвердил Харриссон.

— Хорошо, — согласилась женщина.

Джеймс извлек из кармана куртки бумажник и рассчитался наличными за номер.

— Здесь больше, чем нужно, — смущенно проговорила Анжела.

— Мы и неудобств вам доставили больше, чем рядовые постояльцы, — Джеймс чуть пожал плечами, и лицо его напряглось от этого движения: видимо, недавняя рана отозвалась болью в ответ на беспокойство. — Спасибо вам за помощь.

Ривер смущенно кивнула Анжеле на прощание и первой направилась к выходу.

 

53

Двадцать четвертое шоссе, штат Канзас 25 декабря 2003 года

Валиант замер, прислушиваясь к себе. Вот уже не первый час он осматривал округу, стараясь понять, в какую точку местности тянет его призрачная тонкая нить связи с Ривер Уиллоу, яда в крови которой практически не осталось. Казалось, девушка находилась совсем рядом, но Валиант не мог понять, где именно. Погрешность его определения сильно увеличилась, и он осознавал, что чувства могут обманывать его, продолжая давать сигнал о том, что Ривер Уиллоу все еще находится в Гудленде. Он уже начал думать, что вместо связи с несостоявшейся зараженной у него осталось лишь желание отыскать ее именно в этом городке. Однако сейчас что-то изменилось. Казалось, тонкая нить связи натянулась и пришла в движение. Без сомнения, девушка двигалась, причем, Валиант мог определить точное направление по старому двадцать четвертому шоссе.

Она снова в пути. С Харриссоном. Они направляются в Арваду, набирают скорость, — твердил внутренний голос, и в правоте его не возникало сомнений. Валиант бросился вперед, являя собой призрачное размытое пятно для пролетающих мимо автомобилей. В какой-то момент он понял, что, несмотря на возможности своего организма, бег с такой скоростью — особенно при дневном свете — истощит его слишком быстро, а в теле и так осталось слишком мало резервов. Вылетев на дорогу, он резко развернулся, став лицом к приближающемуся автомобилю. В глазах его загорелся гипнотический синий огонь, и он мысленно приказал водителю стремительно несущейся на него машины остановиться, как только удалось установить зрительный контакт. До последнего момента Валиант не знал, сработает ли это, однако решил рискнуть, и, к его удаче, автомобиль, взвизгнув резиной, затормозил в нескольких футах от него.

Гипнотическое сияние угасло, позволив мужчине за рулем прийти в себя. Глаза его округлились от ужаса перед едва не произошедшей аварией. Крепко сбитый водитель с заметной плешью на макушке опустил окно своего «Мерседеса» и, грозя кулаком, завопил:

— Ты с ума сошел, приятель? Голосовать на обочине надо! Я же мог тебя сбить!

Валиант неспешно подошел к водителю и посмотрел ему в глаза, вновь применив гипнотическое сияние.

— Выходи, — скомандовал он.

Мужчина с залысиной несколько секунд просто смотрел на него, как завороженный, а затем медленно открыл дверцу и вышел на улицу, не в силах противостоять природной силе внушения вампира.

— Голосуй на обочине, — гипнотическим голосом продолжил Валиант. — В Рождество тебя кто-нибудь подбросит.

В следующий миг, продолжая сохранять зрительный контакт с жертвой, о крови которой мечтал его организм, Валиант сел на водительское сидение, закрыл дверцу и рванул с места, стараясь отбросить мысли о крови.

Даже в пасмурную погоду от дневного света чувствительные глаза щипало, однако Валиант старался заставить себя не думать об этом. Он набрал максимально возможную скорость и помчался вперед по старому двадцать четвертому шоссе, следуя за нитью, которая вела его к Ривер Уиллоу. На этот раз — он знал — у него получится все исправить. На этот раз он заставит себя выслушать. На этот раз все будет иначе.

 

54

Лоренс, штат Канзас 25 декабря 2003 года

Детектив Монро не успел толком появиться в участке, как его сразу же вызвали к капитану. Разговор состоялся не самый приятный: начальство требовало отчета о проделанной работе, интересовалось прогрессом в деле о похищении Ривер Уиллоу и расспрашивало, что за чертовщина произошла в «Мотеле Черного Дрейка» в Гудленде, где засветился проходящий потерпевшим по тому же делу Крис Келлер.

Стивен чувствовал себя ужасно глупо, понимая, что не может рассказать капитану ничего, кроме убогих обрывков своих домыслов. Большинство найденных им доказательств сводилось к фанатизму Джеймса Харриссона. Объясняя, каким образом Стивену удалось выйти на след этого человека, он прибегнул к максимально абстрактным конструкциям, стараясь попросту уверить капитана, что доказательства причастности Джеймса Харриссона к похищению Ривер Уиллоу у него есть.

Уже через несколько секунд Монро понял, что именно заставило его начальника так напрячься: оказывается, пока он ехал из Топики в Лоренс, обстоятельствами дела начала активно интересоваться проснувшаяся пресса. Произошла утечка информации о происшествии в «Мотеле Черного Дрейка», и теперь журналисты осаждали полицию вопросами, на которые необходимо было дать хоть какие-то вразумительные ответы, пока журналисты не начали брать участок штурмом. Разумеется, на них не подействуют просьбы не сеять панику среди населения в Рождество — прессе важно взбудоражить своих читателей, остальное для них незначительно.

Услышав имя подозреваемого, капитан воодушевился, пообещал взять общение с прессой на себя и велел сию же минуту объявлять Джеймса Харриссона в официальный розыск, особенно после того, как Монро сообщил, что связаться с этим подозрительным субъектом так и не удалось. Капитан решил, что сообщение об этом в новостях будет хорошим ходом для следствия. Стивен точки зрения начальника не разделял, считая, что действовать следует аккуратно, однако его возражения не были приняты всерьез. Капитан был уверен, что волнения, поднятые прессой, не только подарят следствию ценных свидетелей, которые смогут вывести на след преступника, но и заставят самого Джеймса Харриссона занервничать, что может привести к ошибке с его стороны. О судьбе похищенной Ривер Уиллоу начальник высказал лишь одно соображение: если Харриссон действительно фанатик, которому истово понадобилась эта девушка, он будет до последнего стараться сохранить ей жизнь; человек, который вполне может оказаться причастным к мотельной бойне, давно бы убил свою заложницу, если б захотел. Разубедить капитана в этом Монро не сумел, сколько ни старался.

Из кабинета начальства детектив вышел в подавленном настроении, понимая, что вскоре дело может принять совершенно непредсказуемый оборот. То, как обстоятельства раскрутят журналисты, могло весьма плачевно повлиять на действия Харриссона и на судьбу Ривер Уиллоу. Времени оставалось все меньше, а количество действующих лиц в этой истории только росло…

Звонок от напарницы застал Монро за поиском сведений о неизвестных личностях, фигурировавших в записанном разговоре Дрейка Талоса.

Грейс подтвердила, что в гостинице «Убежище» сохранились вещи для Джонатана Твиста, причем, номер для него бронировал некий мужчина с военной выправкой. Однако никаких ценных улик ей найти не удалось. Стивен поблагодарил напарницу и сказал, что будет ждать ее в участке, пока капитан готовился к пресс-конференции.

Безумное Рождество, — думал он, стараясь связать для себя это жуткое дело в одну цельную картину. В голове продолжала крутиться теория о сверхъестественной природе смерти Криса Келлера, и, когда Стивен в сети натолкнулся на нужный ему особняк на возвышении почти в пять тысяч футов в Вайоминге, недалеко от обрывистого берега реки Шелл-Крик, ранее принадлежавший некоему Валианту Декоре, а ныне находившимся в собственности штата, он лишь уверился в своих предположениях.

Об Арнольде Дюмейне ему практически не удалось найти ценной информации, покаон дожидался Грейс, однако то, что этот человек работает в «Харриссонском Кресте», не вызывало сомнений, Талос это озвучил.

Что же получается? — спросил себя Монро.

Он понятия не имел, насколько Джонатан Твист реален, с каждой минутой у него все крепли подозрения о том, что это имя вымышленное, и использовал его некий Валиант Декоре, во владениях которого находился заброшенный перешедший в собственность штата особняк на реке Шелл-Крик, Вайоминг. Стивен вспоминал слова Дрейка Талоса об этом странном субъекте: «Он сказал, что Джонатан Твист может представлять для меня угрозу. Повезло, что хотя бы этой страховкой он воспользовался, иначе проблем было бы…» И сразу после этого упомянул Валианта Декоре, который опасается слежки со стороны «Харриссонского Креста». Монро практически не сомневался, что Джонатан Твист и Валиант Декоре — это одно и то же лицо. Единственной загвоздкой оставался возраст этого субъекта, ведь, если верить найденной в сети информации, Валиант Декоре — это семидесятивосьмилетний старик. Старик, за фамильным домом которого следят люди «Креста» и который, если верить Талосу, «может вцепиться в глотку».

Черт, слишком уж много этих «если», — скрипнул зубами Монро, живо представляя себе, как напарница скажет ему то же самое.

В голове Стивена с трудом укладывалось, что Валиант Декоре мог быть искомым Джонатоном Твистом, ведь на вид человеку, который попал на видео с Ривер Уиллоу, нельзя было дать больше тридцати пяти лет. Однако поток мыслей было уже не остановить, и детектив предпочел дать им волю и продумать эту безумную версию.

Хорошо. Что мы имеем? Дрейк Талос работает на Валианта Декоре, но при этом ведет некую двойную игру с «Харриссонским Крестом», сотрудничая с Арнольдом Дюмейном, — начал выстраивать цепочку Стивен, вспоминая слова, записанные с радиожучка. — Этим двоим явно известно о каких-то слухах и о каком-то информаторе, которого так усиленно ищет Декоре. Кого и о чем он информировал, неясно, но по разговору Талоса с Дюмейном сложилось впечатление, что они всеми силами стараются не дать Декоре (которого почему-то называли «Последним») выйти на след этого человека. Более того, эти двое явно желают в конечном итоге избавиться от Валианта Декоре, ведь Талос впрямую об этом сказал.

Стивен нахмурился, пытаясь понять, какое участие во всем этом принимает Ривер Уиллоу и почему она так важна как для Джеймса Харриссона, так и для Валианта Декоре. Талос назвал ее иррациональным зерном, которое явно путало их с Дюмейном планы. Каким образом — путало? Заставляло Харриссона и Декоре совершать необдуманные поступки?

Стивен тут же вспомнил о тех деталях биографии Джеймса Харриссона, которые нашел в сети. Десять лет назад у Харриссона убили жену и дочь. Талос в своем диалоге упоминал о мести в контексте самого существования Валианта Декоре. Нетрудно было догадаться, что, по мнению Джеймса Харриссона, этот Декоре мог быть причастен к убийству его жены и дочери. По крайней мере, тот самый «информатор», о котором упоминал Талос, мог навести Джеймса на эту мысль. Возможно, поэтому для Декоре так важно найти этого человека?

Стивен устало потер виски, призывая себя вспомнить больше деталей из разговора Талоса с Дюмейном. Сказанное им подтверждало также и причастность Келлера к убийствам в «Мотеле Черного Дрейка», что отметало версию с укусом змеи или испытанием биологического оружия. Талос, конечно, не назвал имя Криса Келлера вслух, но упомянул, что Декоре сотворил что-то с неким мальчишкой, а, если брать в расчет состояние тела убитого юноши, запросто можно было предположить, что речь шла именно о нем. Стало быть, Декоре что-то сотворил с Келлером, после чего тот обезумел и устроил бойню в мотеле…

В мотеле, в котором останавливались Джеймс Харриссон и Ривер Уиллоу. В мотеле, хозяином которого является Дрейк Талос, работающий на Валианта Декоре и водящий его при этом за нос. Но зачем это все?

Цельная картина представлялась Стивену совершенно безумной. В том, что Дрейк Талос связан с преступным миром и на руку не чист, у него сомнений не возникало. Но что за игру он ведет с Декоре? И почему поддерживает контакт с «Харриссонским Крестом»? И что за услуги он оказывает? Исполнителем чего является? Судя по всему, под прикрытием мелких организаций и инвестиций Талос ведет и другой, теневой бизнес. Возможно, заказные убийства, слежка или денежные махинации?.. Так или иначе, ему для этого нужны люди, причем, довольно большой штат.

Монро прищурился.

А ведь они назвали Декоре «Последним». Что, если… они имели в виду, что он последний из вампиров? — ахнул про себя детектив. — Ведь тогда выходит, что с его смертью миссия «Харриссонского Креста» будет завершена? Талос ведь сказал об этом, он пригрозил Дюмейну, что со смертью Декоре Харриссон закроет организацию, и тогда все ее сотрудники окажутся на улице. Но это ведь целый штат людей, которые посвятили свою жизнь слежке за сверхъестественными существами и их уничтожению! Их можно было бы использовать для охоты и за людьми, которых могли посчитать неугодными клиенты Дрейка Талоса. Вот, чем для него мог быть выгоден «Харриссонский Крест». Под прикрытием все той же церковной организации они будут делать вид, что все еще гоняются за последним вампиром… или даже за множеством вампиров — Талос ведь упомянул, что церковники не осведомлены о реальном положении дел. Вполне возможно, служители церкви, поощряющие деятельность «Креста», до сих пор уверены, что вампиров на земле еще много. А при этом остался только Декоре, который доставляет множество проблем, поэтому так важно избавиться от него.

Мысли о Харриссоне также не оставляли Стивена. Он вспоминал его историю и то, какое впечатление о нем сложилось у Грейс. Вполне возможно, что напарница могла оказаться права, и Джеймс Харриссон соответствует портрету добропорядочного человека, стремящегося спасти Ривер Уиллоу от вампира. Возможно, именно этим он и опасен для Талоса и Дюмейна — закончив свою миссию и избавившись от Декоре, Харриссон запросто может донести до высших церковных чинов реальное положение дел и закрыть организацию. В таком случае, ему грозит не меньшая опасность, чем Валианту Декоре…

Стивен устало откинулся на спинку стула, понимая, что это самое безумное дело за все годы его службы в полиции. Решив, что нужно дождаться Грейс и поделиться с нею своей теорией, он тоскливо посмотрел в окно участка, наблюдая за тем, как капитан отвечает на вопросы журналистов. Стивен не сомневался, что всплеск активности прессы тоже является делом рук Дрейка Талоса — возможно, именно за этим он и упомянул в диалоге с Дюмейном, что собирается куда-то позвонить. Так или иначе, увы, помешать этому было невозможно.

 

55

Логан, штат Канзас 25 декабря 2003 года

Джеймс нервно поглядывал на приборную панель, понимая, что бензина надолго не хватит, и прокручивал в голове возможные преграды, которые могут помешать добраться до Арвады. Мысль о том, что у Декоре есть мощный сообщник, в силах которого было привлечь полицию к делу, не оставляла Харриссона.

Параллельно Джеймс разглядывал припорошенные непрекращающимся мокрым снегом дорожные знаки в поисках ближайшей заправочной станции. На то, чтобы разговаривать с притихшей спутницей, сил и вовсе не оставалось — рана продолжала беспокоить его, и с каждой минутой Харриссон все больше жалел, что не принял лошадиную дозу обезболивающего. После обильной кровопотери тело продолжала переполнять тяжелая слабость, слишком быстро начинало клонить в сон, огромных усилий стоило держать левую руку на руле — любая, даже самая несущественная дорожная неровность отдавалась в груди болезненным уколом.

— Может, все-таки поменяемся? — нарушила молчание Ривер, и лишь сейчас Джеймс заметил, что девушка обеспокоенно смотрит на него. Бросив беглый взгляд на свое отражение в зеркале заднего вида, он увидел осунувшееся лицо сероватого оттенка и глубокие темные круги под глазами. — Вы неважно выглядите, Джеймс. Вы почти не дали себе времени оправиться, и вам не следует…

— До Арвады всего несколько часов, — перебил Харриссон, постаравшись натянуть улыбку. — Как только заправимся, можно будет долететь туда без остановки. Там у меня появится время отдохнуть. К тому же я буду уверен, что опасность минует и для тебя.

Ривер тяжело вздохнула, но, заметив усталый взгляд Джеймса, поняла, что на ведение споров у него не будет сил. Девушка смиренно решила, что дождется, пока ее спутник окончательно вымотается и вынужден будет передать ей управление автомобилем, а это — она была уверена — обязательно произойдет.

Ривер замолчала и тоскливо посмотрела в окно, за которым сыпал непрекращающийся мокрый снег. Впереди показался указатель заправочной станции, и это заставило девушку встрепенуться.

— Джеймс, впереди скоро будет заправка. Не разгоняйтесь сильно, — тоном наставника проговорила она. Харриссон улыбнулся.

— Вижу, — отозвался он. Это прозвучало чуть резче, чем ему хотелось бы, поэтому он поспешил смягчить тон. — Спасибо, что следишь за дорогой. По правде говоря… я не ожидал, что буду столь многим тебе обязан.

— Мы оба оказались в непростой ситуации, Джеймс, — пожала плечами Ривер. — Я не знаю в кого могла бы уже превратиться, если б не вы.

Девушка предпочла не развивать эту мысль.

Предпочла она не договаривать и то, что изначальное двоякое отношение к Валианту Декоре ее так и не покинуло, несмотря на ту жуткую историю, которую рассказал ей Джеймс о гибели его семьи. Там, в Лоренсе, после аварии… Валиант даже не показался ей опасным. Он выглядел очень напуганным — таким же, как она сама, когда ворвалась в мотель «Белая Лилия» с пистолетом и мольбой о помощи. То, с какой скорбью он посмотрел на нее, поняв, что ей в глаза попала его кровь, так и не изгладилось из памяти Ривер. Тот образ, что предстал перед ней в Лоренсе… даже в доме Криса, когда Валиант явился, чтобы похитить свою зараженную, отчего-то не вязался у нее с образом кровожадного убийцы, ворвавшегося в дом Джеймса десять лет тому назад. Ривер понимала, что факты говорят обратное, особенно после того, что стало с Крисом, и все же…

Возможно, дело попросту в вампирском яде, который все еще мог не рассеяться в моей крови, — подумала Ривер. — Возможно, именно из-за этого что-то внутри меня старается найти Валианту Декоре оправдание. Хотя этого оправдания ведь нет и быть не может. Это существо заслуживает смерти за то, какие ужасы творило.

Девушка качнула головой, стараясь оборвать поток этих мыслей. Ей было отчасти стыдно за то, что даже после смерти своего друга она не могла проникнуться к Валианту Декоре должной ненавистью, а ведь она должна бы его ненавидеть — на то есть веские причины. Но что-то не давало ей покоя, что-то заставляло вновь и вновь сомневаться в монструозной природе этого существа.

Испугавшись, что думает слишком громко, Ривер поглядела на Джеймса и заметила, что спутник ее заметно хмурится, периодически поглядывая в зеркало заднего вида. В первую секунду Ривер даже испугалась, что чем-то выдала свои размышления о Валианте, однако быстро одернула себя, понимая, что Харриссон никоим образом не сумел бы узнать, о чем она думает.

— В чем дело? — серьезно спросила она.

Лицо Джеймса оставалось напряженным, взгляд периодически останавливался на чем-то в зеркале заднего вида. Ривер нетерпеливо повернулась назад, но не заметила ничего подозрительного.

— Господи, Джеймс, в чем дело? На что вы так смотрите?

— Я не уверен, — казалось, скобка между его бровями стала еще глубже. — Бить тревогу пока рано.

Ривер такой ответ не устроил.

— Вы меня сейчас не успокоили, — нервно усмехнулась она. — Возможно, если бы мы оба поделились друг с другом своими навязчивыми подозрениями еще перед «Мотелем Черного Дрейка»… — она замялась, постаравшись изгнать из памяти образ жуткого монстра, которым стал Крис. — В общем, если вас что-то беспокоит, лучше скажите. Не хочу сидеть в неведении.

Джеймс бегло взглянул на свою спутницу, и Ривер показалось, что в уголке его губ мелькнула одобрительная улыбка, которая тут же исчезла, стоило ему вновь посмотреть в зеркало заднего вида.

— Некоторое время назад за нами по дороге пристроилась машина. Держится на неизменной дистанции уже не первую милю…

Ривер вновь посмотрела назад и действительно увидела черный автомобиль, который ехал за ними, не ускоряясь и не замедляясь.

— Ну… может, это просто совпадение? Бывают водители, которым спокойнее, когда они дышат кому-то в затылок. Можно попытаться оторваться.

— Я уже проводил этот эксперимент. Пару раз увеличивал скорость, и наш «хвост» делал то же самое. Пару раз его пытался кто-то обогнать и встроиться между нами, но тот водитель оттеснял его и снова выравнивал дистанцию.

Услышав это, Ривер невольно нахмурилась и снова посмотрела назад.

— Черт, — прошипела она. — Думаете, это…

— Я не знаю, кто это, — перебил ее Джеймс. Очередная нервность на дороге застала его врасплох, и он невольно чуть поморщился от боли в груди. — Возможно, у меня начала разыгрываться паранойя, но расслабляться нам не стоит. Похоже, этот человек, кем бы он ни был, зачем-то следует за нами по пятам. Проверить, так это или нет, мы сможем, лишь заехав на заправку и проследив за его дальнейшим маршрутом.

Ривер ахнула.

— Но если это кто-то опасный… даже не сам Валиант, а кто-то из его сообщников, то он может быть вооружен, а на заправке могут оказаться люди… они ведь будут в опасности.

Джеймс скорбно вздохнул.

— Так или иначе, долго на остатках бензина нам не протянуть, — качнул головой он. — Поэтому придется останавливаться. И будет лучше для нас, если остановка произойдет в людном месте — там меньше вероятности, что вооруженный человек начнет пальбу. К тому же на заправке стрелять будет опасно: слишком близко взрывоопасное топливо.

Ривер прерывисто вздохнула, вновь посмотрев назад.

Внутри нее зарождалось и с каждой секундой крепло неприятное предчувствие. Она поспешила отвернуться и сосредоточиться на дороге, простирающейся серой лентой перед ней. Казалось, если она чуть дольше будет смотреть на их возможного преследователя, то вскоре увидит тот самый синий блеск глаз, который неизгладимо запомнила в Лоренсе…

 

56

Гудленд, штат Канзас 25 декабря 2003 года

Анжела Перкинс после отъезда своих странных постояльцев ощутила неимоверное облегчение. Номер, который они занимали, женщина предпочла убрать самостоятельно, не привлекая к этому местную уборщицу. Сэм Картер, прознав об этом, вызвался помочь ей.

— Лучше побудь на рецепции. Нехорошо получится, если там никого не будет, — устало отказалась Анжела, хотя от предложения помощника ей на душе стало чуть легче.

— Я думаю, ничего страшного не произойдет за полчаса. А за это время с уборкой номера мы вполне управимся, — его умудренные опытом глаза пронизывающим взглядом посмотрели на женщину. — Ну же, Энж, я ведь вижу, что так тебе будет спокойнее. Ты сильно переживала из-за этих двоих.

— Ривер угрожала мне пистолетом, — нервно усмехнулась она. — По правде сказать, я удивлена, что ты проникся к этой девчонке таким доверием.

Сэм снисходительно улыбнулся, следуя за Анжелой до бывшего номера Джеймса и Ривер.

— Просто я немало повидал, Энж. И эти двое явно не были убийцами. Особенно Ривер, это ведь очевидно.

— Мне под ее прицелом это было вообще не очевидно, — нахмурилась женщина. Сэм опустил ей руку на плечо.

— В таком случае тебе следует просто мне поверить.

Приступая к уборке в номере, они некоторое время провели в молчании, однако Анжела чувствовала себя легче хотя бы от того, что Сэм просто находился здесь рядом с ней. При одном воспоминании о том, как Джеймс лежал здесь на полу, истекая кровью, пока из него извлекали пулю, женщину бросало в дрожь. Она была уверена, что на несколько ночей потеряет спокойный сон после пережитого стресса.

— Что думаешь делать? — нарушил тишину Сэм, заставив Анжелу ахнуть от неожиданности.

— А? С чем именно? — встрепенулась она.

— Ты знаешь, — нахмурился он. — С полицией. Станешь сообщать о Джеймсе и Ривер?

Женщина неуютно передернула плечами.

— Они просили этого не делать. А я обещала, что без необходимости не стану. Пока необходимости я не вижу, но, если полиция приедет сюда и станет расспрашивать… — она вздохнула. — Впрочем, они и сами сказали, что просят лишь о минимальном содействии, но не хотят, чтобы я подставлялась. Тебя, кстати, это тоже касается. Вообще, я считаю, было бы правильно сообщить обо всем в полицию, потому что мы не просто приняли этих людей здесь. Ты вытаскивал из груди Джеймса пулю, Сэм. Если мы не сообщим об огнестрельном ранении, разве это не будет укрывательством?..

Сэм кивнул, отчасти разделяя ее точку зрения, однако ничего не сказал в ответ.

В номере воцарилось гнетущее молчание, которое теперь тяготило Анжелу еще сильнее, чем несколькими минутами ранее.

— Может… включим телевизор? — предложила она, меняя постельное белье. — Пусть просто звучит фоном. Мне так было бы проще.

Сэм пожал плечами, взял со стола пульт и включил первый попавшийся канал. По телевизору показывали новости.

— Переключить? — поинтересовался он. Анжела качнула головой.

— Нет, оставь лучше, — на ее губах появилась слабая улыбка. — Сегодня Рождество. Надо думать, в новостях будут рассказывать что-нибудь, что отвлечет нас от мыслей про Джеймса и Ривер.

— Скорее всего, — согласился Сэм.

Некоторое время ведущие новостей и правда говорили о Рождественских торжествах, передавали сообщения о самых громких мероприятиях в штате в связи с праздником, а после перешли к погодным сводкам.

В течение уборки Анжела практически перестала слушать диктора, позволив себе, наконец, расслабиться. Однако вскоре речь диктора вывела ее из этого состояния, заставив вновь напрячься.

— И к экстренным новостям. В этом году Рождество омрачилось трагическим событием в городке Гудленд, Канзас, — произнесла ведущая суховатым деловым голосом. — Накануне Рождества в «Мотеле Черного Дрейка» на Южной Колдуэлл-Авеню произошла трагедия. Шестнадцать человек стали жертвами жестокого и обезумевшего убийцы, тело которого также обнаружилось на территории мотеля. По данным полиции, виновником трагедии стал двадцатичетырехлетний Крис Келлер, житель Лоренса, Канзас, оставивший множество следов на телах убитых жертв. Сам Крис Келлер был также убит на месте преступления, и его убийца на данный момент не найден. По словам шерифа Гудленда, дело передано детективам в Лоренсе, которые расследовали раннее исчезновение Криса Келлера из больничной палаты после того, как в его дом ворвался вооруженный похититель и увез с собой его подругу. Похищенная Ривер Уиллоу приходится дочерью знаменитой писательнице Мэри Локледн-Уиллоу. Автор нашумевших романов и убитая горем мать от комментариев по делу отказалась, однако полиция Лоренса подозревает в похищении, а также в убийстве Криса Келлера руководителя религиозного движения «Харриссонский Крест» Джеймса Эммета Харриссона.

На экране телевизора сбоку от ведущей поочередно возникали фотографии какого-то юноши — по-видимому, того самого Криса Келлера — затем Ривер и Джеймса.

— На данный момент Джеймс Харриссон объявлен полицией в официальный розыск. Если у вас есть информация о местонахождении этого человека, просьба сообщить об этом по телефону полицейского департамента города Лоренс, Канзас. Номер указан на экране…

Анжела изумленно уставилась на появившиеся внизу экрана цифры телефонного номера.

— Матерь Божья… — выдохнула она, не в силах оторвать взгляд от экрана. Сэм Картер хмурился и не говорил ни слова. Через несколько секунд он схватил пульт и выключил телевизор.

— Мы могли не видеть этот выпуск, — почти умоляюще произнес он.

— Что? Сэм, ты в своем уме? Тут говорится, что Джеймс кого-то убил!

— Да. Человека, который угробил до этого еще шестнадцать человек!

— Он убийца, Сэм! — упорствовала Анжела.

— А Ривер, если верить этому выпуску, его заложница. Однако при этом эта девчушка всеми силами старалась убедить нас, что за ними гонятся какие-то люди, а еще она умоляла нас спасти Джеймсу жизнь. Зачем ей это делать, если она — жертва похищения? Энж, здесь все не так просто…

— Джеймс, если уж на то пошло, просил нас не подставляться. Если мы скроем эту информацию, мы еще как подставимся, понимаешь ты это? — она решительно кивнула. — Я не знаю, кто эти люди, — вздохнула Анжела. — Пусть с этим разбирается полиция. Я обязана позвонить и рассказать все, что здесь случилось. Нам с тобой угрожали, Сэм, нам пришлось помочь Джеймсу и Ривер. К тому же они выставили все так, чтобы мы им поверили.

Анжела направилась к выходу из номера, чтобы позвонить в департамент полиции Лоренса с рецепции.

— Мы должны рассказать, — бросила она напоследок.

Помощник лишь опустил плечи, но ничего не ответил.

 

57

Лоренс, штат Канзас 25 декабря 2003 года

Грейс Конвей, услышав рассказ напарника — который она в силу его фантастичности попросту не могла назвать версией — некоторое время пребывала в задумчивом молчании, стараясь найти факты, которые противоречили бы этой безумной теории.

В голове ее, не переставая, вертелись детали рассказанной Стивеном истории, базирующейся на его предположениях и диалоге Дрейка Талоса с неким Арнольдом Дюмейном. Разумеется, детективу Монро нельзя было отказать в трудолюбии и честности: свою «версию» он отрабатывал досконально, не упуская ни одной, даже самой маленькой детали. И ведь каждой из этих деталей в состряпанном Монро раскладе действительно находилось место, что приводило Грейс одновременно в недоумение и восторг, однако…

— Черт, Стивен, это просто безумие, — вздохнула она, устало потерев руками лицо. — Должно быть более рациональное объяснение всему. Валиант Декоре, к примеру, может быть попросту сумасшедшим и неуравновешенным человеком, за счет чего Талос и говорил, что он может вцепиться в глотку…

— Если верить сопоставленным фактам, это должен быть семидесятивосьмилетний старик, который может вцепиться в глотку, разве что, вставной челюстью, — нервно усмехнулся Монро, перебив напарницу.

— Это имя также может быть фальшивкой, — упорствовала Грейс. — Может быть, тот, кто называет себя Джонатаном Твистом, носит много имен, скрывая свою настоящую личность. Допускаю, что этот человек находится в стране нелегально и скрывается от правосудия. Он мог использовать имя старика в качестве очередного псевдонима для прикрытия, а сам Валиант Декоре, скорее всего, давно мертв. Есть вероятность, что Твисту просто стало известно о факте смерти старика. К примеру, он мог знать его лично.

Стивен скептически приподнял бровь.

— Вот можно подумать, что в твоей версии меньше домыслов, — хмыкнул он.

— Это хотя бы можно назвать версией, — парировала Грейс. — Не знаю, отчего тебе так понравилось витать в облаках в этом деле, Стивен, но раз уж ты выбрал такую линию поведения, хоть один из нас должен сохранять рациональный подход.

В глазах напарника мелькнула неподдельная обида, и Грейс тяжело вздохнула.

— Поверь, я не хочу сказать, что ты стал хуже работать или пытаешься облегчить себе задачу. Нет, напротив, ты ее всячески усложняешь и не боишься трудностей… да и версия с, — она притихла, добавив последнее слово вполголоса, — вампиром получается складной. Под нее ложатся детали запутанного дела, но мы живем в мире, в котором всякие гадости творят люди, Стивен. Не монстры. Получая сообщение о человеке, пропавшем без вести, мы не начинаем обвинять во всем инопланетян, даже если родственники пропавшего в них верят и утверждают, что над их домом каждую ночь кружит НЛО. Найдя загрызенное тело, мы не ищем оборотня — мы строим версию, в которой участвует бешеная собака, волк или медведь…

— В случае с жертвами мотельной бойни виноват был человек, который перегрыз всем глотки, — напомнил Стивен.

— Обезумевший человек не попадает под категорию фантастики. Крис Келлер не был вампиром, и мы оба с тобой это знаем, — детектив Конвей внушительно посмотрела на напарника.

— Ну хорошо, — вздохнул Монро. — Если уж речь зашла о Келлере, как быть с тем, что говорил о нем Талос?

Грейс едва удержалась от того, чтобы прикрыть глаза рукой.

— Ты не можешь доподлинно знать, что речь в разговоре Талоса с Дюмейном шла именно о Крисе Келлере, — покачала головой она. — Стивен, ты уцепился за фантастическую историю, которая помогает связать воедино детали очень сложного дела. Самого, пожалуй, сложного в нашей с тобой практике. Но это фантастика, понимаешь? Такое бывает только в кино или книгах.

Слушая напарницу, Монро невольно хмурился. Обсуждая это дело, ему уже несколько раз удавалось склонить детектива Конвей на свою сторону, но, оставаясь наедине с собой, она вновь начинала просчитывать другие версии событий, которые, так или иначе, казались ей более приземленными и привычными. Ее не оставляли сомнения, и она не хотела, чтобы твердая почва уходила у нее из-под ног, что неминуемо произошло бы, стоило ей принять на веру сам факт существования вампиров. В их с Грейс профессиональным тандеме она обладала острым и холодным умом, а Стивену была присуща сильная интуиция. Обыкновенно эти качества помогали им идеально работать в паре, но сейчас скептический и рациональный ум детектива Конвей схлестнулся в жестокой схватке с профессиональным чутьем ее напарника, и поле этой битвы гораздо больше благоприятствовало позиции Грейс.

Монро тяжело вздохнул и сложил руки на груди.

— Хорошо. Давай пойдем от противного. Если откидывать мою версию, у нас имеются следующие факты: 23 декабря Ривер Уиллоу прибыла на каникулы в Лоренс. По дороге домой она столкнулась с Джонатаном Твистом — пока будем звать его так — и постаралась оказать ему помощь после аварии, но Твист укусил ее, потом вскочил и скрылся с места происшествия в неизвестном направлении. О случившемся девушка не рассказала никому, кроме Криса Келлера, с которым встретилась аккурат перед инцидентом и к которому пришла после. Всю ночь ребята провели в поисках информации о Джонатане Твисте, которого сочли вампиром…

— Стивен, — вздохнула Грейс, вновь услышав слово, на которое у нее, похоже, начинала развиваться аллергия.

— Они сочли. Не я. Мы ведь сейчас говорим только о фактах, — внушительно поглядев на напарницу, уточнил Монро. Она закатила глаза, но возражать не стала, позволив ему продолжить. Стивен кивнул. — Дальше: перед самым рассветом в дом семейства Уиллоу заявляется Джеймс Харриссон, руководитель религиозного движения по отлову нечисти, и ищет Ривер. Получив от ее родителей адрес Келлеров, он едет туда, где сталкивается с Джонатаном Твистом, прекрасно справившимся с тем, чтобы влезть в окно дома на втором этаже после того, как его в тот же день протаранил внедорожник. Через окно, собственно, он место происшествия и покидает после того, как Харриссон выпускает в него пару пуль, от которых Твист, к слову сказать, успешно уклоняется, судя по тому, что его труп в радиусе нескольких миль от дома Келлеров мы не обнаружили. На то, чтобы провернуть такой трюк, не хватит, пожалуй, и ловкости циркача, но, видимо, наш Джонатан Твист — самый умелый ловкач из всех. Да и сила у него, похоже, просто бычья, раз ему одним движением удалось сломать руку Крису Келлеру, который попытался огреть его битой — тоже, между прочим, безуспешно.

На лице Стивена появилась кривая полуулыбка, однако Грейс оставалась серьезной, не сочтя нужным как-либо отреагировать на очередной выпад напарника в сторону своей вампирской версии.

Поняв, что комментировать это детектив Конвей не собирается, Монро продолжил.

— Далее Харриссон начинает расспрашивать Ривер об укусе, угрожая ей и Келлеру пистолетом. Парень бросается спасать подругу, но получает удар в висок и отключается, после чего Харриссон с девушкой исчезают в неизвестном направлении. Затем мы с тобой беседуем с Келлером, который без устали твердит о вампирах. Примерно в то же время выживший в аварии и уклонившийся от пуль Джонатан Твист ошивается возле больницы и интересуется обстоятельствами дела у доктора Дженкинс, после чего каким-то образом через окно и без альпинистского оборудования проникает в палату Криса Келлера и похищает его оттуда так быстро и тихо, что его даже никто не смог его засечь. За время отсутствия Криса Келлера в нашем поле зрения с ним что-то происходит, после чего он буквально сходит с ума и начинает вести себя, как дикий зверь, способный рвать людям глотки, что он, собственно говоря, и делает, оставляя следы своих зубов на каждом теле в «Мотеле Черного Дрейка», то бишь, в следующей точке, где материализуются Джеймс Харриссон и Ривер Уиллоу. Из всех найденных на месте мотельной бойни тел только Келлер был застрелен в голову, и только его тело попадает в морг в совершенно жутком состоянии, которое ухудшается под воздействием ультрафиолета. На его теле при этом обнаруживается след двух проколов, который можно идентифицировать либо как укус змеи, либо как отметины от шприцов с каким-то экспериментальным препаратом, вызывающим ускоренное разложение тела.

— И бешенство, — тихо буркнула про себя Грейс.

Стивен небрежно передернул плечами.

— Пусть так. Но вернемся к мотелю. Хозяином его является Дрейк Талос, который всячески отпирается от своего знакомства с Джонатаном Твистом, но после, в своем диалоге с Арнольдом Дюмейном, дает понять, что прекрасно знает, о ком идет речь, что подтверждается найденными тобой в гостинице «Убежище» вещами, оставленными для Твиста. Талос, к слову, сам говорит о том, что вещи были оставлены для Валианта Декоре, хотя в номере был зарегистрирован именно Твист, что дает понять одно: два этих имени принадлежат одному и тому же лицу, причем, одно из них — неуловимый и, похоже, неуязвимый ловкач и силач, а второй — старик, владеющий заброшенным особняком на берегу Шелл-Крик, за которым следит охотящийся за нечистью «Харриссонский Крест» — опять же, по исключительному совпадению. Арнольд Дюмейн по столь же счастливой случайности работает именно в этой организации. В диалоге Талос и Дюмейн рассуждают о реальном положении дел, о котором нельзя дать знать представителям церкви, потому что иначе те скоропалительно закроют «Крест» ко всем чертям. Также эти двое прекрасно осведомлены и о похищении Ривер Уиллоу, которую называют иррациональным зерном в своих планах, так как она заставляет и Харриссона, и Декоре — почему-то — вести себя неадекватно и отходить от нужной Талосу и Дюмейну линии поведения. В том же разговоре заходит речь о некоем мальчишке, с которым дикий, впивающийся в глотки старик-циркач-силач-ловкач сотворил нечто такое, что и этого мальчишку заставило рвать другим людям глотки, а тело его заставило разлагаться с удивительной скоростью после насильственной смерти. Все из того же разговора выплывают сведения о неких слухах — непонятно, о чем — и о некоем «информаторе», которого отчаянно ищет Валиант Декоре. При этом неизвестно, кого и о чем этот человек информировал, но и Талосу, и Дюмейну эта персона прекрасно известна, однако своему клиенту — а Талос впрямую говорит о том, что работает для Декоре исполнителем — он этого человека не сдает. Видимо, потому что этого не хочет Дюмейн, который в этом деле является его настоящим клиентом и партнером. Об истории Джеймса Харриссона и гибели его семьи тоже обоим собеседникам прекрасно известно. Более того, они говорят, что Харриссон одержим идеей мести и, похоже, мести тому самому старику, которому на момент гибели Марты и Джессики Харриссон было почти семьдесят. Вот тебе факты, Грейс. Будь добра, свяжи их как-то иначе, чем это сделал я, и обещаю, что откажусь от своей фантастической безумной версии раз и навсегда. Но пока только эта версия может связать для меня все обстоятельства этого дела в единую картину, пусть она и кажется нереальной.

Грейс раздраженно вздохнула.

Разумеется, она думала над тем, как связать факты воедино. Думала над тем, что Джонатан Твист мог оказаться разработчиком или просто владельцем некоего биологического оружия, которое испытал на Крисе Келлере. Думала о том, что, возможно, именно Дрейк Талос является заказчиком этого самого биологического оружия. Подозревала, что мотивы Джеймса Харриссона относительно Ривер Уиллоу могут носить сексуальный характер или действительно фанатичный. Предполагала, что у Джонатана Твиста есть брат-близнец, который появился вместо него в доме Келлеров, потому что после такой аварии, какая была заснята на видео семейством Фостер, ни один человек действительно не смог бы проделывать такие акробатические трюки. Думала о том, что Талос мог возглавлять некую подпольную террористическую организацию, которая занимается биологическим оружием. Возможно, он заинтересован, к примеру, в создании суперсолдат? Думала о том, что Джонатан Твист мог быть одним из взбунтовавшихся против своих заказчиков испытуемых в таком эксперименте…

Но ни одно предположение, которое начинала строить Грейс, не приводило ее к построению цельной картины дела. Особенно после тех подробностей, которые удалось выяснить ее напарнику с помощью радиожучка. Профессиональная интуиция Стивена Монро не вызывала у нее сомнений. И, хотя ее рациональный ум и скептический настрой не позволяли принять его версию за мало-мальски объективную даже близко, она, как ни старалась, не могла найти этой версии сокрушительных контраргументов. Кроме, разве что, одного: вампиров не существует. Однако и это оставалось фактом недоказанным. Ведь мифы об этих существах откуда-то брали свое начало, откуда-то повсеместно, в разных уголках мира они возникали. Возможно, какая-то реальная подоплека в них все-таки есть?

— У меня нет версии, которая бы могла полностью нивелировать твою, — нехотя призналась Грейс. — По крайней мере, пока ее нет.

— А времени на ее построение у нас все меньше. У нас семнадцать трупов и похищенная девушка, — напомнил Монро. — А еще у нас телевизионщики и газетчики, которые уже успели осветить этот сюжет в новостях, после чего поведение Харриссона может стать совершенно непредсказуемым…

Грейс помрачнела, однако не успела высказать ничего в ответ напарнику. Разговор прервал подоспевший сержант Ли.

— Стивен, — обратился он. — Тебя к телефону. Звонит женщина по имени Анжела Перкинс. Она утверждает, что видела мужчину и девушку, которых показывали в новостях, в Гудленде, в мотеле «Белая Лилия».

Монро встрепенулся.

— Переводи звонок на мой телефон! — с жаром отозвался он.

— Один момент.

Стивен и Грейс возбужденно переглянулись. Приходилось признать, что затея капитана с освещением сюжета в новостях дала определенные всходы. Как это отразится на поведении Джеймса Харриссона, судить было трудно, однако сейчас появились хотя бы свидетели, которые могли помочь напасть на след этого человека.

Раздался звонок, и Стивен тут же снял трубку.

— Детектив Монро, полицейское управление Лоренса, — скороговоркой отозвался он, — слушаю вас.

Он нажал кнопку громкой связи, чтобы напарница тоже могла слышать разговор. Голос на том конце провода чуть подрагивал и звучал приглушенно.

— М-меня зовут Анжела Перкинс, я работаю управляющей в мотеле «Белая Лилия», детектив. Я хочу сразу сказать… я ни при чем, эти люди явились в мотель с оружием, они угрожали мне, и мне пришлось…

Стивен непонимающе качнул головой и поспешил направить поток слов свидетельницы в нужное ему русло.

— Мэм, прошу вас, не спешите и успокойтесь. Расскажите, пожалуйста, что конкретно вы видели и что произошло. Для начала, вы не пострадали?

— Нет, — Анжела выдержала недолгую паузу. — Вчера вечером в мотель, где я работаю, заявилась девушка, представившаяся Ривер. Та самая, которую показывали по новостям. Она говорила о том, что ей нужна помощь и что ее преследуют какие-то очень плохие люди, которые ранили ее попутчика.

— Ранили? — шепотом переспросила Грейс, недоуменно посмотрев на Стивена. Оба они вспомнили третью стреляную гильзу, которую не нашли на месте мотельной бойни.

— Она пригрозила мне пистолетом, заставила вырвать из сети стационарный телефон и отдать ей мой сотовый. После она собиралась провести в номере мотеля операцию и вытащить пулю из груди человека по имени Джеймс. Он был без сознания, когда мы перевезли его в номер.

Монро удивленно приподнял брови. Отец Ривер Уиллоу был хирургом и, наверное, мог рассказывать дочери что-то из своей работы, однако трудно было вообразить, что молодая девушка и впрямь обладала нужными навыками, чтобы извлечь пулю. Особенно из груди.

— Миссис Перкинс…

— Мисс, — поправила Анжела, тут же смутившись. — Простите…

— Мисс Перкинс, — терпеливо отозвался Стивен, — вы можете примерно оценить серьезность ранения? Вы сказали, что спутник мисс Уиллоу был ранен в грудь.

— Ну… было очень много крови, когда вытаскивали пулю, — голос Анжелы заметно дрогнул. — Но, наверное… без этого и не могло обойтись. Я не разбираюсь в медицине, детектив, но Сэм сказал, что рана не очень серьезная.

Монро прищурился.

— Сэм? — переспросил он.

— Сэм Картер, — поспешила пояснить свидетельница. — Он работает со мной в мотеле. Он давно служил во Вьетнаме и обладает определенными навыками полевой медицины.

— То есть, он помогал в операции по извлечению пули?

— Он… ее проводил, — ответила Анжела. — Мы ведь не могли оставить человека умирать! Кем бы он ни был, нужно было ему срочно помочь! Сэм не хотел ничего плохого, просто…

— Мэм, успокойтесь, — поспешил мягко сказать Стивен, понимая, что Анжела начинает волноваться за судьбу своего знакомого. Если он даст ей понять, что им может грозить хоть какое-то наказание за соучастие в преступлении, женщина может начать юлить и выдавать ложную информацию, а этого нельзя было допустить. — Вас и вашего друга ни в чем не обвиняют. Я прекрасно понимаю, в каком положении вы оказались: к вам привезли раненого человека, а мистер Картер, будучи в прошлом полевым врачом, не мог бросить его на произвол судьбы. К тому же вы сказали, что мисс Уиллоу угрожала вам.

Анжела некоторое время молчала.

— Мисс Перкинс, а мистер Картер сейчас с вами?

Снова пауза.

— Да, он рядом.

— Вы не могли бы включить кнопку громкой связи и поговорить со мной вдвоем? Ваши сведения очень важны…

— Сэм? — позвала Анжела. Звук в трубке чуть ухудшился, но вскоре на том конце провода послышался хрипловатый мужской голос.

— Детектив, — поздоровался мужчина.

— Здравствуйте, мистер Картер. Меня зовут Стивен Монро. Мистер Картер, вы можете описать характер ранения человека, которого вы оперировали?

— Могу, — серьезно отозвался Картер. — Несмотря на то, что большинство ранений в грудь очень тяжелые, Джеймсу повезло. Ни ключичная кость, ни лопатка не были повреждены пулей, подключичная вена и подключичная артерия тоже. Пуля засела в большой грудной мышце. Судя по всему, Джеймс попытался увернуться от выстрела, и ему это в большой степени удалось, пуля прошла чуть в сторону, а не напрямую пробила тело. Все могло быть гораздо хуже, а так… раневой канал оказался довольно глубоким, но добраться до пули мне удалось быстро и кровотечение, так как важные вены и артерии не пострадали, было не таким сильным. Мне удалось извлечь пулю, не навредив при этом Джеймсу. Ривер до этого наложила повязку и остановила кровотечение, поэтому опасность представляла сама пуля и загрязнение раневого канала остатками одежды, но я промыл рану и применил антибиотики, чтобы не началось заражение. По-хорошему, требовалось бы еще сделать переливание крови, однако за неимением пришлось использовать кровезаменяющий раствор — так часто поступают в полевых условиях, когда сделать переливание просто невозможно.

Стивен оценивающе поджал губы. Комментарий бывшего полевого медика вышел даже более подробным, чем он ожидал.

— Благодарю вас, мистер Картер за столь детальное описание.

— Детектив, я бы хотел кое-что добавить, — серьезно продолжил Сэм. — О девушке и о том, почему она угрожала оружием. Когда она обратилась к нам, она была жутко напугана. Ривер не распространялась о том, что с ней именно произошло, но я повидал немало страха на своем веку и могу с уверенностью сказать: она видела что-то жуткое и нуждалась в помощи. Похоже, Джеймс — единственный человек, кому Ривер в своем положении могла доверять. Она утверждала, что он спас ей жизнь, и теперь она должна сделать для него то же самое, но при этом не может так просто кому-то довериться, потому что не знает, откуда придет новая напасть. Их кто-то преследовал, детектив Монро. Они от кого-то бежали.

— Они утверждали, что оказались в жутком положении, но они не преступники, — в разговор снова вступила Анжела.

— Они и не вели себя, как ведут преступники, — добавил Сэм. — И они уж точно не были хладнокровными убийцами. Я знаю, о чем говорю, детектив.

Стивен вздохнул.

— Мисс Перкинс, мистер Картер, могу я спросить, отчего же мисс Уиллоу и ее спутник не обратились в полицию, если были уверены, что за ними кто-то гонится? Они ничего не говорили об этом?

— Ривер сказала мне, что понимает, как выглядит со стороны ее поведение, — отозвался Сэм. — Она допускала, что я могу обратиться в полицию, но боялась, что за время, проведенное в допросной, их найдут и убьют их преследователи. Она не сообщала, что это за люди, но однозначно очень их боялась.

Стивен вновь переглянулся с Грейс.

— Что ж… ясно. Скажите, миссис Перкинс, а в котором часу эти люди приехали в мотель?

— Примерно… не помню, детектив, простите, — смущенно заговорила Анжела. — Но довольно поздно вечером. Около десяти, пожалуй, может, чуть позже.

— После мотельной бойни, — одними губами произнесла Грейс, пристально глядя на напарника.

— Ривер говорила, что попала в переделку, в которой погиб ее друг, — добавила свидетельница задумчивым голосом.

Стивен приподнял брови. Выходит, Ривер Уиллоу даже стала свидетельницей гибели Криса Келлера, что подтверждает версию о том, чья именно пуля принесла Крису Келлеру смерть. Вопрос в том, кто именно стрелял в Харриссона?

— Сколько времени они провели в номере? — продолжал спрашивать Стивен.

— Меньше суток, — ответила Анжела. — И утром уехали. Совсем недавно. Они даже заплатили за номер и извинились за предоставленные неудобства.

— И все время, пока они были в мотеле, они держали при себе стационарный телефон и ваш сотовый? — уточнил Монро.

— Да, — отозвалась Анжела. — Все время.

— Мисс Уиллоу снова угрожала вам оружием?

— Нет, оружием Ривер больше не угрожала. Она убрала его, как только поняла, что мы с Сэмом не желаем им зла.

Стивен вздохнул.

— Мэм, на территории мотеля не было другого телефона, по которому вы могли позвонить в полицию?

В разговор вмешался Сэм.

— Дело в том, детектив, что я поверил этой девушке. Поверил каждому ее слову и практически силой заставил Анжелу сделать, как просила Ривер. Это я не позволил ей позвонить в полицию…

— Сэм! — умоляюще воскликнула Анжела.

— За это я готов ответить, детектив, если вы готовы с уверенностью утверждать, что я занимался укрывательством преступников.

Стивен сжал кулак. Что он мог сделать? Попытаться арестовать Сэма Картера как сообщника, заручившись поддержкой полиции Гудленда? Вряд ли это хоть как-то поможет делу.

— Они не говорили, куда направляются?

— Нет, — коротко прозвучал ответ Сэма. Анжела заговорила с ним в один голос, и ее ответ был более развернутым.

— Нет, детектив. И сомневаюсь, что сказали бы, если б я спросила. Но они просили не звонить сразу после их ухода в полицию, потому что опасались, что вместо полиции на их след могут выйти какие-то очень опасные люди. Простите, что я не позвонила сразу… но я… они ведь даже за номер заплатили и никому не причинили вреда. Ривер была действительно напугана, и мы с Сэмом решили, что этим двоим действительно требуется помощь. Но еще они сказали, что нам нужно сообщить в полицию, если на то появится веская причина. А после я посмотрела выпуск новостей, и решила сразу рассказать вам все, что видела. Простите, я должна была, наверное, сразу позвонить, но….

Монро покачал головой, переглянувшись с напарницей.

— Не переживайте, мэм, я понимаю вас, — успокаивающе произнес он. — Скажите, вы не видели, в каком направлении они уезжали? И не запомнили ли вы, часом, номер и марку их автомобиля?

Анжела помедлила.

— Номер, к сожалению, не посмотрела, но это был черный «BMW» M3.

— Мистер Картер, а вы не запомнили номер?

— Если честно, я и на машину их внимания не обратил, — отозвался Сэм, и у Стивена сложилось впечатление, что этот человек не хочет давать полиции подсказок. Похоже, что изложенная Ривер история потрясла его до глубины души, и он хотел, как мог, подстраховать девушку, веря каждому ее слову.

Надо думать, он и звонить сюда не хотел: инициатором этого звонка была явно мисс Перкинс, которая сильно опасалась, что за сокрытие информации ее привлекут к ответственности, — мрачно подумал Стивен.

— Мистер Картер, спешу вас уверить, что я не желаю зла мисс Уиллоу и мистеру Харриссону. Нам важно лишь найти девушку, которая была похищена…

— Я знаю, детектив, — серьезно отозвался Сэм. — Я видел выпуск новостей. Но я сказал вам все, что мне было известно.

Черт, — выругался про себя Монро.

— Миссис Перкинс, вы не видели, куда направились мисс Уиллоу и мистер Харриссон на своем автомобиле? — он надеялся, что Анжела более охотно поделится информацией.

— Уехали по старому двадцать четвертому шоссе на запад, — ответила женщина после недолгой паузы. Похоже, Сэм настоятельно рекомендовал ей не отвечать на этот вопрос, но Анжела не послушалась его.

Грейс вновь произнесла одними губами:

— Арвада.

Стивен кивнул. Судя по всему, Харриссон везет Ривер в «Крест», который располагается в Арваде, Колорадо.

Прямиком к Арнольду Дюмейну, — мрачно заметил он про себя.

— Что ж, благодарю вас, ваши сведения очень ценны.

— Детектив… если позволите, — замявшись, произнесла Анжела. — Я надеюсь, им не причинят вреда? Нам с Сэмом показалось, что они действительно не плохие люди.

— Можете не переживать на этот счет, — успокоил ее Стивен, хотя на деле гарантировать полной безопасности Харриссону и Ривер не мог.

Звонок оборвался: похоже, Сэм Картер решил, что больше им беседовать с полицией не о чем. Впрочем, все, что могли, эти двое уже сообщили. Насчет машины сведения были малоинформативными, но полезными. Изучая своего подозреваемого, Стивен, разумеется, посмотрел, зарегистрирован ли на Джеймса Харриссона черный автомобиль, но, похоже, машина, на которой сейчас разъезжает похититель, записана на кого-то другого, потому что в базе сказано, что во владении Харриссона находится синяя «Хонда», но никак не черный «BMW» M3.

Из рассказа свидетелей Стивену стало ясно еще и то, что Ривер Уиллоу явно сотрудничает с Харриссоном и, похоже, прониклась его идеями. Возможно, она видела нечто такое, что заставило ее проникнуться. Судя по тому, что девушка рьяно старалась спасти своему похитителю жизнь, а после, не попытавшись связаться с полицией или с родными, скоропалительно покинула мотель вместе с Харриссоном, она не чувствует себя заложницей — скорее, союзницей Харриссона.

И едет прямиком к человеку в Арваде, который вряд ли хоть малость обеспокоен ее безопасностью. Радовало одно: Ривер Уиллоу еще жива, и хотя бы этим можно было утешить ее родителей…

 

58

Логан, штат Канзас 25 декабря 2003 года

Джеймс постарался свернуть на заправочную станцию плавно, но быстро, не включая сигнала поворота, надеясь проследить за реакцией следовавшего за ними водителя «Мерседеса». Остановив машину, он приготовился хвататься за пистолет, напряженно глядя в зеркало заднего вида, однако их предполагаемый преследователь попросту проехал дальше по дороге.

Ривер облегченно выдохнула, хотя Джеймс не спешил радоваться. При том он не знал, связано ли его напряженное состояние с предчувствием реальной опасности или с собственным плохим самочувствием.

— Он уехал, — слабо улыбнулась девушка, выждав примерно полминуты.

— Похоже на то, — наконец, согласился Харриссон. «Мерседес» так и не появился снова в поле зрения, не развернулся и не сдал задним ходом к повороту на заправку. Он даже скорости не сбавил после того, как машина Джеймса сюда свернула. — Наверное, мне показалось, что этот человек ехал именно за нами.

— Перестраховка в нашей ситуации лучше беспечности, — ободряюще улыбнулась Ривер. — Но я рада, что на этот раз нам повезло.

Харриссон кивнул.

— И то правда, — ему, наконец, удалось почувствовать хоть намек на душевное облегчение. — Если честно, долго удирать от него на машине мы бы не смогли: бензин почти на нуле.

Ривер с почти благоговейной радостью оглядела уютную заправочную станцию, на территории которой располагался довольно большой придорожный магазин. Недовольный голодовкой желудок, уже буквально прилипший к позвоночнику, напомнил о себе яростным урчанием, и Ривер смущенно приложила руку к животу.

— Простите, — нервно усмехнулась она. — Похоже, я… немного проголодалась.

Харриссон виновато потупился.

— Немного? — выдохнул он. — Да ведь я тебя уже сутки голодом морю…

— Ну, мне удалось чуть-чуть перекусить крекерами с кофе у Анжелы, так что все не настолько страшно. А вот вам самому поесть не помешает.

Джеймс отвел взгляд. Он с трудом мог понять, отчего эта девушка, оказавшись в столь жуткой истории отчасти по его вине, проявляет к нему такую заботу и держится столь участливо. Похоже, у нее поистине добрая душа. Невыносимо было думать о том, что укус Декоре мог превратить ее в кровожадного монстра.

— В чем дело? — обеспокоенно спросила она, заметив, как при одной мысли о Декоре Джеймс помрачнел.

— Все в порядке, — он постарался улыбнуться и отогнать мысли о ненавистной твари. — Ты права, стоит взять что-нибудь поесть в дорогу. До Арвады примерно три часа, так что подкрепиться не помешает.

Ривер с готовностью вышла из машины.

Привычным движением левой руки Харриссон потянул за ручку двери, и недавнюю рану от напряжения прострелила резкая и неожиданная боль, от которой он едва не ахнул, а перед глазами замерцали разноцветные точки. Правая рука невольно потянулась к ране, и, выходя из машины, Джеймс придержал больное место, стараясь поскорее унять накатившую на него волну боли. Вместе с ней пришла и новая волна усталости. Ноги, стоило им стать на припорошенную мокрым снегом землю, едва не подкосились, голова закружилась, а в глазах начало темнеть. Опасаясь, что вот-вот упадет, Харриссон тяжело оперся о машину, всеми силами стараясь заставить себя сохранить ясность сознания.

Ривер неслышно оказалась подле него, ее голос поначалу зазвучал далеко.

— Джеймс? Что с вами? Вам хуже? — обеспокоенно спросила она. — Черт, зря я с вами согласилась, нужно было дать вам хоть немного прийти в себя…

Дьявол! — мысленно выругался Харриссон, понимая, что такая рохля, как он, никак не сможет защитить эту девушку от Валианта Декоре.

Собрав всю оставшуюся волю в кулак, он отпустил пульсирующую болью рану и заставил себя выпрямиться, хотя и понимал, что эти жалкие попытки уверить Ривер в безопасности будут тщетны: он и сам буквально физически ощущал, как кровь отлила от и без того бледного лица от накатившего приступа боли. Ривер Уиллоу с ее наблюдательностью и с многочисленными лекциями отца о том, как важно серьезно относиться к своему здоровью, точно не оставила это без внимания. Однако Джеймс все же попытался успокоить свою спутницу.

Три часа до Арвады, — мысленно проговорил он сам себе. — Там у тебя будет время на передышку, а сейчас соберись!

— Все в порядке, Ривер, правда. Не беспокойся так.

— Вы едва на ногах держитесь, — нахмурилась девушка. — И вы ранены. Так что у меня есть все причины беспокоиться за вас.

Харриссон мрачно взглянул на нее.

— Это я должен о тебе беспокоиться, — невесело усмехнулся он. — Твоя безопасность под моей ответственностью. Поэтому, пожалуйста, оставим эти разговоры, хорошо? Я в порядке.

Ривер глубоко вздохнула, понимая, что спорить бесполезно.

— Ладно, — кивнула она, опустив голову. — Я не хотела вас доставать своей опекой, просто… мой отец медик, и он всю жизнь рассказывал мне, как важно дать себе нужное время на поправку, чтобы после обошлось без последствий. Это касалось всего, даже простуды…

Джеймс улыбнулся.

— Ривер, я признателен тебе за заботу, — поспешил сказать он, понимая, каково должно приходиться его спутнице сейчас. — Но пулю уже извлекли, так что беспокоиться за меня не нужно. Давай лучше сосредоточимся на том, чтобы заправиться, купить закусок в дорогу и поскорее добраться до «Креста».

Девушка согласилась.

— Хорошо. Тогда идите в магазин и займитесь покупками, а я заправлю машину, — предложила она, обратив внимание на табличку «Самообслуживание» рядом с бензоколонками.

Джеймсу эта идея не понравилась.

— Не думаю, что целесообразно тебе будет оставаться одной вне моего поля зрения, — сказал он. — Если уж на то пошло, то в магазине безопаснее, и…

— Джеймс, — перебила его Ривер, многозначительно заглянув в его чуть потускневшие от усталости глаза. — Мы ведь выяснили, что опасности нет. Та машина промчалась мимо. За нами никто не следил, и, полагаю, Валиант уже потерял мой след, он не знает, где мы. Чтобы закончить здесь поскорее, лучше будет, если мы разделимся и перестанем спорить. Оплачивать бензин и покупать закуски лучше все-таки вам, потому что только вы в состоянии за это заплатить: если помните, из Лоренса вы меня увезли без гроша.

На лице девушки появилась кривоватая улыбка, и Харриссон невольно отозвался тем же.

И то правда, — подумал он. Ведь в Лоренсе он действительно не дал Ривер никакого времени на сборы, просто заставил сесть в машину фактически под дулом пистолета. При этом она использовала слово «увезли», а не «похитили», за что Джеймс уже был ей признателен. Глядя на Ривер Уиллоу, он ловил себя на мысли, что испытывает двоякое чувство: он понимал, что знаком с ней всего второй день, но за это время с ними уже успело случиться очень многое, и какая-то часть сознания старалась запутать Джеймса, говоря, что он знает эту девушку уже очень давно. И она, показав себя волевой и не по годам умной, при этом была и очень привлекательной внешне с ладной фигурой, аккуратными чертами лица и…

Ну-ка, выбрось это из головы! — внутренне прикрикнул он на себя. — Ты же старше ее почти вдвое! Совсем из ума выжил, старый олух?!

— Ну, хорошо, — вздохнул Харриссон, стараясь отвлечься от охвативших его мыслей. Единственных их плюсом было то, что, покраснев от неловкости, он сумел вернуть себе хоть какой-то мало-мальски естественный цвет лица. — Твоя взяла, оставайся здесь. Но, прошу тебя, если почувствуешь хоть намек на опасность… если возникнет хоть какое-то дурное предчувствие, немедленно направляйся ко мне. Поняла?

Ривер снисходительно улыбнулась.

— Есть, сэр! Так точно, сэр! — кривая, добрая, чуть насмешливая улыбка не покидала ее лица. Джеймс нарочито сурово прищурился, всем своим видом показывая, что дело серьезное, и Ривер стоит перестать паясничать, однако часть ее настроения передалась и ему, и даже боль, донимавшая его все это время, отошла на второй план.

Здравый смысл призывал не медлить и поскорее завершить все дела на заправке, однако отчего-то хотелось продлить настоящий момент и растянуть его как можно дольше. Последние десять лет смысл жизни Джеймса Харриссона сводился к поиску Валианта Декоре ради мести за смерть своих родных. Сейчас ему казалось, что все это время он попросту влачил жалкое существование, превратившись в тень самого себя. Но в эту самую минуту — даже при скверном положении дел и не менее скверном самочувствии — он ощущал себя живее, чем за миновавшее десятилетие.

Джеймс не знал, что именно послужило причиной его оживления, но, так или иначе, это было связано с молодой девушкой, стоящей перед ним сейчас.

Понимая, что пауза слишком затягивается, Харриссон кивнул, соглашаясь с собственными мыслями, которые даже не сумел облечь в более-менее связные фразы внутри себя, и зашагал к магазину.

Ривер же занялась заправкой машины, краем глаза наблюдая за Джеймсом. Он сосредоточенно смотрел на расставленные по полкам небольшого придорожного магазина товары и, похоже, старался за это время набраться сил и хоть немного унять боль в ране, которая нешуточно его беспокоила. Ривер помнила каждую секунду процесса извлечения пули из его груди и, думая об этом, невольно сочувственно морщилась, не представляя, какие муки при этом должен был испытывать ее спутник. Джеймс Харриссон казался ей невероятно стойким и выносливым человеком, которому в жизни пришлось пройти через множество тягот и лишений. А ведь он при этом продолжать ставить себе все более и более высокие требования, не позволяя себе давать слабину. Ривер восхищала эта его черта, хотя вместо того, чтобы сказать об этом прямо, девушка каждый раз просто пыталась попросить Джеймса более бережно относиться к себе. Возможно, позиционировать себя заботливой спутницей ей было проще, чем напрямую говорить о том, как она начала относиться к этому человеку за короткое время их знакомства. Так или иначе, он стал сейчас единственным, кому она могла довериться после всего, что с ними произошло.

Глупо говорить человеку «я не хочу вас потерять», когда вы знакомы всего пару дней, — хмыкнула она про себя, понимая при этом, что вовсе не начинает влюбляться в Джеймса Харриссона. Он даже не стал ей другом. Разве можно назвать так человека, который похитил тебя из родного городка посреди ночи и увез в неизвестном направлении? Однако по дороге в Арваду Ривер поняла, что связавшая их история невольно сблизила их под эгидой борьбы с общим врагом, и теперь они должны были поддерживать и прикрывать друг друга, пока весь этот кошмар не закончится. Девушка удивлялась сама себе — никто никогда прежде не говорил ей о таком принципе общения с человеком, но в сложившихся обстоятельствах он казался ей вполне очевидным и единственно верным. Ривер поняла, что воспринимает Джеймса как боевого товарища, хотя никто из ее семьи не объяснял ей, что это за отношения и как они строятся.

Погрузившись в свои мысли, Ривер не заметила, как заправила полный бак. Джеймс к этому моменту продолжал бродить по магазину. Издали, особенно в свете энергосберегающих ламп помещения, источающих голубовато-белый свет, он казался еще бледнее. Передвигался он достаточно уверенно, однако иногда тело его предательски покачивалось, а правая рука невольно тянулась к ране. В какой-то момент он вдруг посмотрел куда-то вверх в точку, располагающуюся над прилавком, после чего заметно встрепенулся и намеренно — это было заметно — сбросил с полки какой-то товар, после чего кассир поспешил к нему на помощь.

Что там, черт возьми, происходит? — нахмурилась Ривер, делая несколько шагов к магазину, располагавшемуся чуть правее заправки.

В этот момент она уловила позади себя какое-то движение и резко обернулась, надеясь, что это был просто слишком сильный порыв ветра, однако в сердце зародилось нехорошее предчувствие.

Никого рядом не оказалось. Заправка была совершенно пуста, и отчего-то эта пустота сейчас напугала девушку. Памятуя о словах Харриссона, она подумала, что стоит направиться в магазин и поторопить своего спутника.

Она уже сделала шаг в сторону стеклянных дверей, за которыми виднелось, как кассир помогает Джеймсу подобрать что-то с пола, как вдруг за спиной вновь померещилось какое-то движение. На этот раз Ривер понимала, что слышит не ветер — теперь она отчетливо различила два медленных шага в свою сторону.

Страх заставил ее на миг замереть. Сердце гулко стукнулось о грудную клетку, словно просилось наружу, и в этот самый момент позади зазвучал тихий голос, который девушка запомнила очень хорошо с той самой встречи на Седьмой Северной улице Лоренса.

— Ривер, — произнес он. Имя в его устах показалось гипнотически убаюкивающим, однако следующие слова заставили похолодеть от страха. — Не беги.

 

59

Выбор закусок оказался для Джеймса непростым занятием. Была бы его воля, он и вовсе ничего бы не стал покупать, а просто расплатился бы за бензин и доехал бы до Арвады — чем быстрее, тем лучше. Однако морить Ривер голодом ему вовсе не хотелось, а ведь он только этим и занимался последние сутки. Разглядывая всевозможные сандвичи, набивавшие местный холодильник, картофельные чипсы, мороженное, крекеры и полуфабрикаты, Харриссон совершенно не понимал, что из этого лучше взять в дорогу. Прислушиваясь к собственным пожеланиям, он осознал лишь то, что совершенно потерял аппетит, и даже думать о еде ему сейчас противно. Хотя, надо думать, что, если он возьмет закусок только для Ривер, всю остальную часть дороги она сначала будет пытаться заставить его съесть половину ее порции (если не всю порцию), а вторую половину дороги снова будет говорить о том, как халатно он поступает по отношению к себе.

Нужно бы еще, пожалуй, купить кофе, — хмыкнул про себя Джеймс, потянувшись к первому попавшемуся сандвичу на полке перед глазами. Тело его в этот момент вновь едва заметно качнулось, и он рефлекторно оперся на холодильник, чтобы не упасть, свободной левой рукой. Рану прострелила острая боль, и Харриссон плотно сжал челюсти, стараясь не привлекать к себе внимания болезненным шипением.

Зараза, сколько ж можно о ней забывать? — невесело усмехнулся он в мыслях. Болезненная пульсация чуть ослабла, пока он расхаживал по магазину и пытался привести себя в мало-мальски нормальное состояние. Обернувшись в сторону кассира, Джеймс увидел, что молодой мужчина, лениво пожевывающий жвачку, обеспокоенно на него смотрит.

— Сэр, вам чем-нибудь помочь? — поинтересовался он, заметив, что посетитель обратил на него внимание. — Вам нехорошо?

Харриссон постарался натянуть на лицо невинную улыбку, отметив про себя, что слишком долго возится в магазине.

— Нет, нет, все в порядке. Просто долго ехал. Ноги затекли, вот и не держат уже, — отозвался он, бросив взгляд на беззвучно играющий телевизор, подвешенный на кронштейне поверх кассы. Передавали выпуск новостей, и на экране вдруг возникла фотография Криса Келлера. Харриссон округлил глаза, понимая, что, похоже, телевизионщики, наконец, добрались до происшествия в «Мотеле Черного Дрейка». А это значило, что фотографии Джеймса и Ривер, имеющих непосредственное отношение к делу, в котором шла речь о Крисе Келлере, тоже могли вот-вот появиться на экране.

Не представляя себе, как полностью перетянуть на себя внимание кассира, Харриссон подошел к полке со стеклянными бутылками газировки и нарочито небрежным движением скинул несколько на пол. Те со звоном разбились, и шипящая жидкость разлилась по грязно-белому кафелю.

— Вот черт! — воскликнул Джеймс, вновь обращая на себя внимание кассира, который уже выбегал из-за прилавка.

— Ох… сэр, погодите, давайте, я помогу! — с готовностью затараторил он. На бедже, вставленном в желтую клетчатую рубашку Харриссон разглядел имя «Тед».

— Господи, простите. Мне так неловко. Совсем неуклюжий стал с дороги. Я заплачу за эти бутылки.

Наклоняясь, чтобы подобрать осколки, Джеймс хорошенько вымазал ладони липкой газировкой, надеясь отвлечь Теда еще на некоторое время, чтобы тот помог ему открыть дверь уборной и, быть может, полностью пропустил новостной сюжет.

— Осторожнее, сэр, вы можете пораниться. Отойдите, прошу, я уберу, — Тед направился в подсобку, откуда в следующий миг появился с комплектом для уборки пола.

Джеймс поспешно отошел от растекающейся по полу сладкой лужи, специально держа руки перед собой.

— Простите, ради Бога, — вновь нарочито виновато улыбнулся он. — Понятия не имею, как это вышло.

— Ничего страшного, сэр, — Тед, похоже, был весьма радушным парнем из Логана, который уже не раз видел нечто подобное на этой заправке. Он посмотрел на руки посетителя и вопросительно кивнул. — Все-таки поранились осколками? Я ведь говорил…

— Что? — Джеймс изобразил секундное непонимание. — Ах, это? Нет, нет, просто испачкался в сладкой газировке. Я могу попросить вас открыть мне дверь в уборную, чтобы я еще и ручку вам не заляпал? — он передернул плечами, чуть поморщившись от боли в ране, однако Тед воспринял это как очередное проявление смущения за этот небольшой инцидент. — Простите, что доставил столько хлопот. Сегодня, похоже, не мой день.

— О, кстати, с Рождеством вас, сэр, — нервно хохотнул Тед.

— О, — подхватил Джеймс. — И то верно! И вас с Рождеством. У меня и из головы вылетело, какой сегодня день. Разъездная работа сбивает график.

— Понимаю, — протянул Тед, заканчивая убирать осколки и протирать пол. Расспрашивать посетителя о работе он не стал, хотя Харриссон уже успел продумать несколько версий для ответа, которые могли бы показаться неприметными. — Что ж, идемте, я открою вам дверь.

— Еще раз извините, — улыбнулся Джеймс.

— Пустяки, сэр, — отмахнулся Тед. — Со всеми бывает.

Он повел посетителя в уборную и открыл перед ним дверь. Перед тем, как войти в небольшое помещение, Харриссон успел бросить беглый взгляд на экран телевизора. Диктор продолжала что-то говорить, но никаких фотографий больше не показывали. Еще одной опасности удалось избежать.

 

60

— Не беги, — услышала Ривер у себя за спиной после того, как убаюкивающий, спокойный голос Валианта Декоре назвал ее по имени. Страх сковал каждый мускул. Округленными от ужаса глазами девушка наблюдала, как Джеймс Харриссон, держа руки перед собой и разговаривая с работником заправки, направляется в уборную. Хотелось закричать, что было сил, позвать на помощь, однако из скованного горла Ривер не вырвалось ни звука. Она почувствовала, что дрожит, и зимний холод был тут ни при чем. По щекам покатились слезы страха, отчаяния и бессилия, в голове воскрес образ превратившегося в чудовище Криса Келлера, в памяти всплыл жуткий смрад разложения, исходящий от него, и леденящий кровь взгляд затянутых желтоватой пеленой полумертвых хищных глаз.

Ривер все еще не двигалась, мысленно готовясь к последней борьбе за свою жизнь, которая, похоже, предстояла. За спиной послышался еще шаг.

— Я представляю, что ты сейчас думаешь, — голос Валианта Декоре по-прежнему звучал тихо и вкрадчиво. Он старался говорить как можно осторожнее, явно стараясь не спровоцировать девушку на необдуманные действия. — Тебе страшно, ты ждешь от меня агрессии. Ты хочешь, но не решаешься убежать, я это чувствую. Пожалуйста, не беги. Выслушай меня. Я не причиню вреда.

Ривер с мольбой смотрела на запертую дверь уборной, за которой скрылся Джеймс. Как же так могло произойти? Она ведь сама уверяла, что опасности нет. И вот теперь, когда до штаба «Креста» осталось всего несколько часов, Валиант Декоре нашел ее. Что он сотворит с ней?

Девушка вновь ощутила волну дрожи — на этот раз крупной — пробежавшей по ее телу. Ее начало мутить от страха, и она испугалась, что пустой желудок вывернется наизнанку через пару секунд.

Декоре, похоже, не приближался.

Может, еще есть шанс добежать до магазина? Но… что потом? Харриссон даже не знает о том, что их преследователь пришел сюда. Успеет ли он среагировать и выстрелить в него, находясь в столь плачевном состоянии? Ривер в этом сомневалась. К тому же, несмотря на страх, ее мозг продолжал анализировать слова Валианта, и то, что он говорил, сбивало ее с толку. Сейчас его поведение не напоминало поведение монстра, готовящегося к атаке. Если бы он хотел напасть, он мог сделать это, когда она только повернулась к магазину. Почему же не сделал?

— Ривер, мне искренне жаль Криса, — продолжал Декоре. — Видит Бог, я не желал ему такой судьбы…

На этот раз девушка не сдержала жалобный всхлип. Ей вдруг стало нестерпимо больно. Казалось, лишь теперь, когда существо, превратившее ее друга в чудовище, упомянуло его имя, Ривер окончательно смогла осознать, что в самом деле произошло с Крисом.

— Не… говори о нем… — едва слышным шепотом произнесла она, чувствуя, как в душе ее, несмотря на страх и душевную боль, зарождается злость. — Не смей…

— Я не заражал его, — тут же отозвался Валиант. Эти слова он произнес быстро и с жаром, которого не было еще секунду назад. Столь наглая ложь заставила Ривер сжать кулаки от злости. — Крис соприкоснулся с моей кровью в своем доме. После того, как упал на пол от удара Харриссона. Яд проник через рану на виске.

Ривер резко выдохнула, осмысливая то, что услышала.

Внутри нее пульсировала злость, а разум продолжал рассуждать.

Что он хочет от нее? Что хочет ей доказать? Правда ли это?

Ривер помнила собственные мысли, которые посетили ее во время встречи с зараженным Крисом в «Мотеле Черного Дрейка». Она заметила тогда страшную почерневшую рану на его виске и подумала о том, почему же некроз начался именно оттуда? Джеймс рассказывал ей, что первые некротические изменения «перевертышей» наступают в месте укуса вампира. То есть, в том месте, через которое яд проник в тело.

— Ты видела его, — Валиант сделал еще шаг вперед. — Ты знаешь, что я не лгу. Подумай сама, Ривер, если бы я стал заражать человека намеренно, разве выбрал бы я для этого висок? — в мягком голосе послышалась невеселая усмешка. — Прошу тебя, задумайся над моими словами хоть на секунду. Выслушай…

— Я уже слушаю, — процедила она сквозь зубы, понимая, что стискивает челюсти не от злости, а в попытке не показать дрожь в голосе.

Сколько, черт возьми, Джеймс собирается времени провести за этой клятой дверью?!

— Спасибо, — вдруг выдохнул Валиант. И в этом тихом слове прозвучал целый омут боли, заставившей Ривер оторопеть. Страх вдруг уступил место чему-то совершенно иному. Чему-то, природу чего девушка и сама не до конца понимала.

Начисто забыв о риске попасть под гипноз вампира, она повернулась к нему лицом и пристально посмотрела прямо ему в глаза.

Валиант стоял от нее примерно в десяти футах. Светлые, убранные назад волосы растрепались от ветра. Бледная кожа в свете пасмурного Рождественского утра казалась почти серой, а глаза прищуривались, словно на безоблачном небе ярко светило солнце. Длинный плащ и темная одежда делала Валианта Декоре удивительно похожим на образ вампира, запечатлевшийся на книжных страницах Энн Райс. Лишь теперь Ривер смогла достаточно подробно его рассмотреть, жадно впиться взглядом в это существо в тщетных попытках понять, что же он такое.

Он казался человеком без возраста. На первый взгляд можно было дать ему чуть больше тридцати лет, однако выражение глаз, в которых сквозила безбрежная усталость и почти молящая печаль, перемежающаяся с призраком застаревшей боли, делала этого молодого мужчину чем-то похожим на умудренного тяжелым опытом старика. Во всем облике Валианта Декоре прослеживалась на удивление естественная аристократичность. На этот раз от его вида у Ривер перехватило дыхание, и она уже не могла понять, кого перед собой видит — кровожадное чудовище или ожившее произведение искусства. Утонченная мужественность черт его лица одновременно казалась притягательной и отталкивающей, завораживала и пугала.

— После того, как произошло заражение, я обязан был забрать Криса из больницы. Иначе он навредил бы всем окружающим его людям. Он убил бы всех, кто попал в поле его зрения, — тихо проговорил Валиант, глядя прямо в глаза Ривер. На этот раз он не использовал гипнотического свечения, чтобы завладеть вниманием девушки и подчинить себе ее волю. Он, похоже, искренне хотел, чтобы она выслушала его, пребывая при этом в здравом уме. — Превращение уже началось, и я не мог ничего с этим поделать.

— Ты натравил его на меня и Джеймса, — севшим голосом проговорила Ривер, не переставая смотреть в холодные голубые глаза вампира. — Это, хочешь сказать, тоже было случайностью?

— Нет, — твердо отозвался он. — Я отправил его, чтобы он увел тебя подальше от Харриссона.

— К тебе? — нахмурилась Ривер, невольно отступив на шаг. — Чтобы ты сделал меня вампиром? Джеймс рассказал мне о твоих планах на мой счет!

Валиант поморщился.

— А еще он рассказал тебе о том, как мы встретились в Лоренсе десять лет назад, верно? — в глазах его снова показалась та самая застаревшая боль, так и не прошедшая со временем.

— Хочешь сказать, это тоже неправда? — с вызовом спросила Ривер. Отчего-то теперь она вовсе не испытывала страха. Стоило ей повернуться к Валианту лицом, как мучивший ее несколько секунд назад ужас растворился.

— Знаю, ты мне сейчас не поверишь…

— Да, это маловероятно, — кивнула она.

— Я пришел не за этим, — Валиант посерьезнел. — Харриссон не плохой человек, но… доверять ему опасно. Особенно в твоем положении. Он одержим идеей истребить мой вид, а ты — потенциальный его представитель. Я хочу, чтобы ты знала, что не только для меня это представляет такую большую важность, а для «Креста» тоже. Что, ты думаешь, он сделает с тобой, когда привезет туда? Я не раз слышал о том, какие ужасы эти люди там творили… какие опыты проводили на зараженных и вампирах. И мне доподлинно известно, что им никогда не попадался человек, устойчивый к яду вампиров.

Ривер невольно округлила глаза.

Вообразить себе, что Джеймс мог везти ее в «Крест» для опытов… Нет, невозможно! Он попросту не способен на такое…

Или способен? — невольно спросила себя девушка. — Как долго ты его знаешь? Разве пары дней достаточно, чтобы делать такие выводы? Никому не составит труда сутки морочить кому-то голову.

Ривер не представляла себе, как реагировать на услышанное. Она прекрасно понимала, что не может доверять существу, которое превратило ее друга в чудовище, а после натравило его на постояльцев и работников целого мотеля. Сколько правды в словах Валианта? Есть ли там вообще правда? Или он просто старается настроить ее против Джеймса, чтобы увести с собой? Но ведь похитить ее он мог и силой, однако он просит ее пойти добровольно.

Ривер вновь ощутила дрожь.

Кому верить? Можно ли довериться хоть кому-то?

Если даже Джеймсу верить нельзя… то он ранен, и от него будет проще попытаться сбежать по дороге, чем от вампира.

— Харриссон опасен для тебя, — продолжал Валиант. — Если и не он сам, то его люди захотят использовать тебя в качестве подопытной крысы, чтобы проверить, до каких пор ты будешь устойчива к яду.

— Откуда им взять яд, если ты — последний вампир? — Ривер надеялась поймать его на лжи, но он остался невозмутим.

— Если верить слухам, просочившимся из «Креста», то нет. Я последний свободный вампир. Еще нескольких держат в «Кресте» для опытов.

— Джеймс не говорил мне ничего подобного! — округлила глаза Ривер. — Ты врешь.

— Я? Или, может, он? — Валиант смотрел на нее внимательно и серьезно. Ривер заметно задрожала. Она не знала, можно ли хоть на секунду допустить, что это существо говорит правду. Во всяком случае, ей казалось, он сам верит в то, что говорит. — Харриссон может убить тебя при первом же сомнении в том, что ты с ним сотрудничаешь. Ему нельзя доверять, — упорствовал Валиант.

— А тебе, значит, можно, — усмехнулась Ривер, чувствуя, что снова начинает дрожать.

— Ривер, мне очень жаль, что из-за встречи со мной ты угодила в этот кошмар, но повернуть время вспять невозможно, — с горечью проговорил Валиант, пристально глядя на девушку. — Ты попыталась помочь мне… там, на дороге. Я чувствую, что ответственен за то, что с тобой происходит, и ты…

Он не договорил.

В следующий миг он резко бросился на Ривер.

Девушка услышала собственный вскрик, а затем оглушительный шум согнал с ветки дерева притаившуюся там стаю птиц.

 

61

Оказавшись в уборной, Джеймс позволил себе перевести дух примерно минуту. Голова кружилась, а ноги, казалось, вот-вот подогнутся от слабости. Слова Ривер о том, что следовало дать себе чуть больше времени на восстановление, никак не шли из головы, но он знал, что раскисать нельзя.

А я ведь так и не разобрался с чертовыми закусками, — мысленно отругал себя Харриссон. Помыв, наконец, руки, он чуть оттянул ворот свитера, чтобы посмотреть, нет ли кровотечения на повязке. Нет, рана вела себя относительно спокойно, если не считать изматывающей боли, которой она продолжала щедро потчевать своего носителя.

Сполоснув водой бледное лицо, Харриссон вышел из уборной, расположенной за кассой, и получил одобрительную улыбку Теда.

— Все в порядке, сэр? — вежливо осведомился тот.

— Да, спасибо, — он благодарно кивнул и протянул кассиру купюру, явно превышающую стоимость бензина и разбитых бутылок. — Сдачи не надо. С Рождеством… — договаривая последнее слово, Джеймс чуть обернулся и вытянул шею, чтобы посмотреть, как там дела у Ривер. Должно быть, она уже устала ждать его на улице. Стоило захватить пару сандвичей и выходить.

Мысли его резко прервались раскинувшейся перед глазами картиной. Следующая секунда вместила в себя, казалось, гораздо больше, чем могла. Харриссон увидел Ривер, стоявшую спиной к магазину, а на небольшом расстоянии от нее находился тот, кого он при всем желании никогда и ни с кем не смог бы перепутать. Это был Валиант Декоре. Всего несколько минут назад его здесь не было, и вот теперь…

Когда он успел появиться? Неужели все-таки следовал за нами на машине, проехал поворот и вернулся?

Рассуждать было некогда. В любой момент Валиант мог напасть на Ривер. Он лишь чудом не сделал этого до сих пор.

Бегло скрывшись за стеной и молясь, чтобы Декоре его не заметил, Джеймс резко извлек пистолет, забыв о боли в груди. Глаза его загорелись от ярости.

Тед отчаянно вскрикнул.

— О, Боже!

— Тихо! — шикнул на него Харриссон и на ходу сочинил быструю ложь, способную отбить дальнейшие вопросы. — Тед, я полицейский под прикрытием, и сейчас здесь, на улице опасный преступник. Я должен застать его врасплох. Здесь есть черный ход? — в ответ кассир лишь испуганно кивнул. — Веди.

Тед указал на дверь с другой стороны от кассы, практически напротив уборной. Харриссон осторожно, двигаясь по стене, чтобы его не заметили, но максимально быстро, направился туда.

— Сиди тихо, — бросил он Теду напоследок.

Пройдя коротким, освещенным слабым светом энергосберегающих ламп коридором, он толкнул дверь наружу, и его тут же обдало уличным промозглым ветром. В лицо полетели мокрые снежинки. От холода боль в ране на секунду утихла, чтобы распалиться с новой силой. Не обращая на нее внимания, Джеймс осторожно обогнул здание, чтобы найти удобное место для выстрела. Ситуация была крайне опасной, промахнуться было просто нельзя: прямо за Валиантом и Ривер находились колонки с бензином, и промах мог обернуться катастрофой. При этом девушка загораживала Валианта своим телом, и любая оплошность могла стоить ей жизни.

Притаившись за стеной, Харриссон проверил, насколько сильно у него дрожат руки. Пальцы легонько затряслись, стоило вытянуть ладонь перед собой.

Проклятье!

И все же необходимо было рискнуть. Теперь дело было не только в мести. По правде говоря, о том, чтобы мстить Декоре, Джеймс и вовсе сейчас не думал. Основной задачей было не позволить этой твари причинить вреда Ривер. О чем он с ней, черт побери, вздумал беседовать? Неужели пытается склонить на свою сторону? Если так, то Джеймс готов был счесть себя везунчиком. Отсутствие со стороны Валианта активных действий давало ему больше времени на то, чтобы прицелиться и произвести единственный верный выстрел. Но если он промахнется… трудно было даже представить, что произойдет дальше. Декоре мог повести себя как угодно — мог схватить Ривер и на огромной скорости унести с собой. Мог укусить ее снова и сделать вторую попытку обратить ее… а ведь яд в ее крови мог все еще остаться, поэтому неизвестно, как ее организм отреагирует на повторную дозу.

Джеймс не хотел даже задумываться о том, что еще могло прийти на ум этому существу. Нужно было предотвратить любой негативный исход — других он попросту не видел.

Опасаясь выдать себя, Харриссон постарался выбрать максимально укромную позицию и прицелился. «Глок» в руке предательски подрагивал, и потребовалось недюжинное усилие, чтобы удержать его ровно.

Только бы он не успел заметить, — молил про себя Джеймс. — Только бы не успел…

Но за следующий удар сердца взгляд холодных глаз вампира устремился в сторону стрелка, который, вероятно, выдал себя минимальным шумом шагов, различимым для чувствительного слуха Декоре.

У Харриссона не было ни одной лишней секунды на промедление, поэтому, отыскав точку, при которой Ривер грозила минимальная опасность, он выдохнул, и спустил курок.

 

62

Ривер упала, больно ударившись спиной о мокрую землю. Оглушительный выстрел, согнавший с близстоящего дерева стаю птиц, заглушил ее вскрик. Она не сразу поняла, кто стрелял, однако, оказавшись на земле, тут же подумала, что это мог быть только Джеймс.

А что же Валиант? — успело промелькнуть у нее в голове.

— Обмани его и беги, — тихий голос вампира отчего-то заставил ее вздрогнуть, и секунду спустя Декоре уже не было на том месте, где он только что стоял.

Ривер не поверила своим ушам. Когда Валиант сорвался с места и резко бросился на нее, она была уверена, что цель его проста: снова укусить ее в попытке обратить в себе подобного или просто похитить. Однако, похоже, он не собирался этого делать…

Он, что… хотел оградить меня от выстрела? Он счел, что Джеймс стрелял в МЕНЯ?

Девушка оглянулась. Харриссон уже бежал в ее сторону.

— Ривер! — крикнул он, оказавшись рядом. Пистолет все еще был у него в руках, и Джеймс озирался по сторонам в поисках врага, которого уже и след простыл.

Девушка осторожно поднялась на ноги, также оглядевшись. Кроме Джеймса и ее самой на заправке не было ни души.

— Он ушел, — тихо произнесла она, силясь понять, каковы же были мотивы этого существа. Зачем он приходил? Неужели просто поговорить? Оправдаться за смерть Криса? Склонить Ривер на свою сторону? Но, если так… то почему же он ее не забрал? Надо думать, он опасался Джеймса. Валиант — последний из своего вида, и, как рассказывал Харриссон, он истово старается сохранить свою жизнь, а вместе с нею и свой вид. С заложницей, которая уже один раз отбилась от него и на которую не действует яд вампира, ситуация могла обернуться для него непредсказуемо. Похоже, он попросту не решил рисковать и похищать Ривер, не удостоверившись, что она отправится с ним добровольно…

— Я бы не стал это утверждать, — серьезно отозвался Джеймс, не глядя на свою спутницу. — Ты как? Цела? Он не…

— Он ничего со мной не сделал, — ответила Ривер и, к ее удивлению, этот ответ прозвучал резче, чем она хотела.

На этот раз Джеймс посмотрел на нее, и между бровями снова пролегла напряженная морщина. От прежнего Харриссона, который несколько минут назад готов был дурачиться вместе с Ривер на заправке, чувствуя себя живее, чем когда-либо, не осталось и следа, и в сознании девушки в связи с этим всплывали слова Валианта.

Харриссон не плохой человек, но доверять ему опасно. Особенно в твоем положении. Он одержим идеей истребить мой вид, а ты — потенциальный его представитель. Что, ты думаешь, он сделает с тобой?.. Я не раз слышал, какие ужасы творили эти люди. Им никогда не попадался человек, устойчивый к яду вампиров. Харриссон может убить тебя при первом же сомнении в том, что ты с ним сотрудничаешь. Обмани его и беги.

Удивительно, но эти слова не казались Ривер таким уж бредом. Что она знала о Харриссоне? Что из этого было правдой? А что знала о Валианте? В основном рассказы Джеймса, которые отчего-то не вязались с ее собственным впечатлением о нем. Поведение обоих вызывало сомнения. Ривер не могла сказать, что поверила Валианту всецело. Но могла ли она верить Харриссону? Он так много говорил о «перевертышах». А ведь Крис в «Мотеле Черного Дрейка» говорил что-то о том, что в Лоренсе Харриссон не боялся ему навредить…

Черт, голова кругом! — отчаянно подумала Ривер, борясь с желанием обхватить раскалывающуюся голову руками. Она знала одно: сейчас ей хотелось быть как можно дальше и от Валианта, и от Джеймса. Хотелось, чтобы этот кошмар попросту закончился. Но сбежать от вампира было бы явно сложнее при его-то силе и скорости, чем от раненого Харриссона. Здесь шансы были реально выше. Стоило лишь выгадать правильный момент…

— Прости, Ривер, — сокрушенно произнес Джеймс, опуская пистолет, когда убедился, что опасности поблизости действительно нет. — Нельзя было оставлять тебя одну.

— Все обошлось, — постаравшись натянуть улыбку, выдавила девушка. — Валиант, похоже, сменил тактику. Он хотел меня уговорить отправиться с ним добровольно. Возможно, это часть ритуала, которая ему нужна, чтобы меня обратить? А он знает, что, если меня увести силой, то я уже ни на какие провокации не поддамся.

Харриссон улыбнулся и, повиновавшись порыву, крепко обнял девушку.

Ривер едва не ахнула. Она не ожидала от Джеймса ничего подобного. В этом жесте было столько… теплоты. А ведь секунду назад он стрелял, не особенно опасаясь, что заденет свою спутницу или вовсе убьет ее. В кого он выпустил эту пулю? В Валианта или в нее? Ведь если бы Валиант не среагировал… трудно представить, что могло бы случиться. Вполне возможно, пуля уже пробила бы Ривер спину, и тогда…

Он одержим идеей истребить мой вид, а ты — потенциальный его представитель. Я хочу, чтобы ты знала, что не только для меня это представляет такую большую важность, а для «Креста» тоже.

— Я едва тебя не задел. Когда Декоре сорвался с места, я опасался, что он прикроется тобой, чтобы спасти собственную шкуру, — не выпуская девушку из объятий, произнес Джеймс. — Времени почти не было, чтобы выбрать позицию для выстрела и не обнаружить себя.

Ривер понимала, что попросту не может сейчас ничего нему ответить. В ее душе клубилось слишком много сомнений, и она не понимала, к чему склоняться и чью выбирать сторону.

— Мы должны убираться отсюда, — только и сумела выдавить она.

— Да, — Харриссон с готовностью кивнул, наконец, отстраняясь от нее. Его взгляд обратился в сторону витрины заправки, через которую проглядывалось бледное лицо кассира. — Нужно ехать.

Они направились к машине, Харриссон завел двигатель и виновато посмотрел на спутницу.

— Увы, я не успел взять тебе закусок…

— Ничего, я не голодна, — отозвалась Ривер.

К ее удивлению, машина Харриссона выехала на старое двадцать четвертое шоссе и взяла курс на восток. Это заставило ее встрепенуться.

— Джеймс? Куда мы едем? Мы ведь только оттуда…

— Похоже, нам по этой дороге ехать небезопасно, — серьезно отозвался Харриссон. — Я вернусь в Гудленд и сделаю крюк. Поедем через Коммерс-Роуд в сторону Сент-Френсиса. Это добавит нам лишний час или полтора, но зато, возможно, минимизирует препятствия на дороге. Возможно, сообщники Валианта примерно прикинули наш маршрут и будут поджидать нас.

Девушка вздохнула. Она подумала, что такой крюк будет даже лучше. В нужный момент она сможет понять, кому верить, и, в случае чего, под предлогом голода попросит остановить машину у любой забегаловки, а оттуда уже попытается сбежать и обратиться в полицию. Пока это казалось ей лучшим вариантом.

— К слову, на заправке крутили новости. Пресса взялась за дело, нас ищет полиция. Точнее сказать, меня ищет полиция, — он нервно усмехнулся. — Придется попотеть, чтобы доставить тебя в «Крест» и не нарваться на копов. С полицией Колорадо у меня хорошие отношения, а вот в Канзасе дела обстоят не так хорошо, но попробуем прорваться.

— Угу, — кивнула Ривер, погруженная в свои мысли.

Джеймс, набирая скорость на дороге и опасливо поглядывая с зеркала, нахмурился.

— Ты в порядке? — спросил он. — Расскажешь, что произошло на заправке?

— Джеймс, я… очень устала, правда. Встреча с Валиантом окончательно выбила меня из сил. Можно мне некоторое время просто помолчать, хорошо?

Харриссон тяжело вздохнул, представляя, сколько этой девушке пришлось пережить за последние двое суток.

— Конечно, Ривер. Конечно.

Кивнув с искренней благодарностью, девушка отвернулась к окну и уставилась в снежную даль Канзаса.