В этот субботний день в залах Эрмитажа было многолюдно, впрочем, здесь всегда было много туристов. Здесь же появился и Валера со своими неизменными спутниками. Но, конечно же, не любовь к искусству привела его сюда. Раздевшись в гардеробе, он сказал своим друзьям:

— У меня здесь назначена встреча, так что, будьте на расстоянии.

Телохранители уже ничему не удивлялись, они молча последовали за своим неутомимым шефом. Совершая экспресс-экскурссию по многочисленным залам музея, Валера непрерывно поглядывал на часы, для того чтобы в назначенное время оказаться в условленном месте. Не желая вызывать подозрений, он на миг останавливался на миг возле какой-нибудь картины и, окинув скептическим взором, творение Рубенса или Тициана, спешил дальше. Охранники его давились от смеха, глядя на такое знакомство с классикой. Наконец, возле полотен Гойи, Валера сбавил темп. Окинув взглядом зал, он заметил человека, с которым он должен был встретиться. Наслаждаясь творчеством великого мастера, Валера не спеша, прошёл через зал и, поравнявшись с ним, сказал:

— Добрый день, Виктор Степанович.

Интеллигентного вида мужчина, лет сорока — пятидесяти, обернулся, внимательно поглядел на Валеру и, улыбнувшись, сказал:

— Добрый день.

Валера почувствовал себя рядом с этим человеком мальчишкой, от чего смутился, разволновался.

— Меня зовут Валера, — представился он. — Вот моё удостоверение.

Он протянул усатому джентльмену своё удостоверение регионального инспектора. Тот, ознакомившись с ним, покачал головой.

— К вашим услугам, товарищ инспектор, — сказал он, улыбаясь, — или господин?

Этот человек сразу завоевал симпатию Валеры — спокойный, внимательный, приветливый.

— Просто, Валера, — сказал тот. — Я достаточно информирован о вашей деятельности, но мне хотелось бы поближе познакомиться с вами, прежде чем переходить к делу.

Виктор Степанович одобрительно покачал головой.

— Если это всё, — сказал он, — тогда, почему вы так волнуетесь?

Валера смутился, он задумался.

— Не знаю, — сказал он. — Я торопился, боялся опоздать, боялся, что вы не придёте. Возможно, хочу произвести хорошее впечатление.

Виктор Степанович смотрел на Валеру внимательным, дружелюбным взглядом, он, если и усмехался, то лишь одними глазами.

— Эти два любителя искусства с вами? — поинтересовался он, указав кивком головы на Валериных охранников, изучавших творчество прославленных мастеров прошлого.

— Да, — согласился тот, — они очень любят живопись.

— Я заметил.

Валера усмехнулся.

— А как вы относитесь к творчеству Гойи? — спросил Виктор Степанович.

— Сложно сказать, — окидывая взором картину, сказал Валера. — Мне, конечно, так не нарисовать, но я предпочитаю что-нибудь более… реалистичное.

— Вы здесь впервые?

— Да. Как-то не было случая.

— Я тоже здесь первый раз. Спасибо, что назначили встречу здесь, а не на рынке, — он усмехнулся. — Или здесь теплее?

— Теплее, — со смехом признался Валера.

— Ну, и то хорошо, — заключил Виктор Степанович. — Давайте пройдём дальше, а то я эту "женщину держащую плод" уже полчаса изучаю. Думаю, здесь есть и другие картины.

— Да, пожалуй, — согласился Валера.

— Итак, — сказал Виктор Степанович, — вы хотели о чём-то со мной поговорить?

— Да-а… Но, в общем-то, ни о чём серьёзном. Мне просто хотелось бы узнать ваше мнение о кое-чём. Например, о нашей деятельности. Что вы думаете об этом? Что вас побудило заняться такой… работой?

— Вам знакома моя биография?

— Да.

— После того, как нашу часть расформировали, я оказался никому не нужен. Мои сослуживцы подались кто в бизнес, кто в криминал. Мне было очень трудно адаптироваться в новой России. Когда я уезжал из России, здесь был социализм, а когда вернулся — уже капитализм. Кроме службы в армии я ничего делать не умел. Какой из меня бизнесмен? Пошёл на завод, в охрану. Первое время было очень тяжело дурная работа, не знакомые люди. Но потом, некто предложил мне работу в службе безопасности банка. Это было уже что-то. Ну а после, всего один шаг.

— Но, что вас заставило? — Валера искренне хотел это знать.

— Не знаю. Наверное, то же, что и вас. Как вы думаете?

Валера промолчал. Виктор Степанович, не желая показаться не вежливым, продолжил:

— Возможно, что мною двигала жажда мести. Мне хотелось посчитаться с государством, за то, что оно так обошлось со мной. Сейчас я понимаю, что это смешно, но тогда я был в подавленном состоянии.

— То есть, вы сейчас жалеете, что ввязались в это дело?

— Нет.

— Почему?!

Виктор Степанович пожал плечами.

— Мне стало интересно жить. Что может быть прекраснее тайны?!

— Но ведь вы рискуете!

— Чем? Жизнью? — он усмехнулся. — Двадцать лет, будучи патриотом, я прослужил родине. И чем же она мне отплатила?! Выпнула меня на улицу, как собачонку. Прожив жизнь, я даже на квартиру не заработал… Потом жена ушла… к молодому и богатому. Так чего её жалеть, жизнь?!

Виктор Степанович тяжело вздохнул, но долго огорчаться не стал, он хорошо владел собой и мог дозировать свои чувства — не даром был профессионалом в Криминальной разведке и занимал пост Линии. Валера заметил эту перемену настроения и вполне осознавал её причину. Резиденты обменялись внимательным, изучающим взглядом. Решительно, Виктор Степанович нравился Валере, это был подходящий человек для его дела.

— Сегодня не мой день, — спросил, улыбаясь, Виктор Степанович, — так я понимаю?

— Всему — своё время, — заметил Валера. — Сегодня ограничимся знакомством.

— Понятно. Тогда продолжим осмотр? — затем, без видимой связи, сказал:

— Я раньше тоже ходил с оружием, но потом отказался от этого.

Валера невольно поглядел на выпиравший у себя под свитером пистолет, поправил его.

— Почему? — поинтересовался он.

— Что толку носить его с собой? Он бывает нужен лишь раз в жизни, а носить его приходится каждый день, и не ровен час попадёшь с ним в милицию. Доказать твою причастность к незаконной деятельности — это ещё вопрос, а вот пять лет, за ношение оружия, схлопотать можно. Так что я теперь лишнюю тяжесть не ношу. Ну, а если кто-то поставит на моём досье большой крест, то тем более не имеет смысла. Кому надо, хоть с пулемётом я буду, всё-равно найдут способ убрать меня. Верно?

Валера понимал, что этот вопрос с двойным смыслом, поэтому сказал:

— Ну, во-первых, к вашему досье подклеены дополнительные страницы. А во-вторых… Ну, против организации, ладно, против милиции тоже, но как на счёт неконтролируемых обстоятельств? Вам же приходится иметь дело с бандитами!

Виктор Степанович улыбнулся.

— Я давно уже не имею дел с бандитами. Кроме того, я всегда просчитываю ситуацию. Ну, а в отношении, так сказать, неконтролируемых ситуаций — другие же люди как-то живут. Они прекрасно обходятся без лишнего багажа.

Валера не был согласен с этим, но ничего возразить не мог.

— Я подумаю над этим, — заключил он.

— Рекомендую, — поддержал его Виктор Степанович. — Ваши друзья, наверное, уже устали? Думаю, им не часто приходится наслаждаться живописью…

— Ничего, — сказал Валера. — Им это полезно. Пусть приобщаются к культуре. Скажите лучше мне, Виктор Степанович, не возникало ли у вас желания что-либо изменить в организации?

— Да пожалуй, нет, — удивился тот.

— Вас всегда всё устраивало?

— В общем-то, да.

— И вас не интересуют цели нашей организации? — Валера с любопытством поглядел на Виктора Степановича.

Тот улыбнулся.

— Вот на счёт этого, не стану спорить, — сказал он. — Это мне всегда было интересно, только я сомневаюсь, что вы мне сейчас расскажите об этом. Или я ошибаюсь?

Лукаво улыбаясь, он поглядел на Валеру.

— Ну, — замялся тот, — всего, конечно, я рассказать не могу, да и не знаю. Но кое-что могу сказать. Вы имеете представление о масонах?

Виктор Степанович удивлённо поднял брови.

— Наша организация, — продолжил Валера, — имеет много общего с ними.

— Вот как… Но цели нашей организации? Достаточно ли они благородны?

— О-о! — Валера расплылся в улыбке, — можете не сомневаться! Свобода, равенство и братство — вот наш девиз! — он усмехнулся. — Вы довольны?

— Пожалуй, — согласился Виктор Степанович, проанализировав Валерину реакцию.

— Значит, я не ошибся в вас, — сказал Валера. — Был рад познакомиться с вами.

— Взаимно, — Виктор Степанович с удовольствием пожал протянутую ему руку. Ему было приятно, что молодой незнакомец умел контролировать себя, и не был фанатиком.

— Меня зовут Валера, мой номер сто. Всего хорошего.

— Спасибо, — поблагодарил Виктор Степанович, понимая, что, раскрывая свой номер, Валера оказывал ему большое доверие.

На этом они расстались. Валера развернулся и ушёл, его телохранители последовали за ним, а Виктор Степанович остался в раздумьях у картины Рембрандта. Подумать было о чём, хотя бы о трёхзначном номере Валеры, ведь у него самого был пятизначный.