Под утро Инге начал сниться кошмар. Её окружали волки в сумерках леса. Она пятилась от них, натыкалась спиной на стволы деревьев, а потом эти стволы превращались то в её хохочущего бывшего мужа, то в Ивэйло Воинова с волчьим оскалом. Инга задыхалась от страха и безысходности и, наконец, проснулась. Она минуты две не могла отдышаться. На лбу была испарина.

Её охватило предчувствие чего-то нехорошего. Она тут же мысленно себя отругала: вместо того, чтобы радостно ожидать сегодняшней встречи с Алексом, она начала ожидать неприятностей…

Выйдя из комнаты, Инга обнаружила, что Смеда опять встала раньше неё.

– О! Проснулась? Доброе утро! Давай быстро завтракать, чтоб быстренько всё успеть до отъезда в Смядово.

– Доброе утро, Смеда из Смядово, – рассмеялась Инга.

– Ты выспалась? У тебя глаза какие-то…

– Выспалась, но под утро какой-то сон неприятный снился… Про волков…

– Слушай, ты не поверишь! И мне снились, только не волки, а волчьи маски какие-то… Но прочь дурные сны и мысли! У нас сегодня будет роскошный день! Мне Богдан сообщение прислал! Я ему вчера написала перед сном, что мы едем на Софрату, а он как раз отсыпается после рейса и к нам туда тоже подъедет после обеда!

– Ой, как здорово! Я посмотрю на вас вместе!

Дамы быстро собрались и позавтракали. Обе они были в джинсах. На Смеде были голубые и белая блузка. А Инга была в джинсах оливкового цвета и горчичного цвета топе с рубашкой. Обе решили, что в городе пока походят в туфельках на каблуках, подходивших к этим комплектам, а в Смядово переобуются в кеды.

Настроение было уже весёлое, они шутили на тему предстоящей поездки. Инга уже закрывала дверь квартиры ключом, когда у неё зазвонил телефон. На ходу она ответила, выслушала и заметно помрачнела.

– Нам надо заехать в мой магазин, Инга, – сказала Смеда, положив в сумочку мобильник.

– Раз надо, значит надо! Поехали! Что-то случилось?

– Я пока толком не поняла. Продавщица моя как-то не особо внятно объясняла. Сейчас посмотрим.

Когда они подъехали к магазинчику Смеды, то увидели рядом с ним машину полиции и ещё одну служебную машину – от охранного агентства. Переступив порог, они обнаружили, что стоявшая вчера в центре магазина пирамидальная полка валяется перевёрнутой. Всё, что стояло на ней было раскидано по полу. Керамические, фарфоровые, а также некоторые хрупкие деревянные изделия, так красиво стоявшие вчера на ней, были в большинстве своём разбиты. Висевшие по магазину гирлянды с кувшинчиками были оборваны, и то, что на них было, тоже в основном разбилось. С прилавков тоже всё кто-то скинул на пол. Две продавщицы давали показания полицейскому. Рядом стояли два парня в бронежилетах, которые тут же подошли к Смеде, выражая явную досаду.

Как рассказали две продавщицы, буквально через пять минут после открытия магазина, в него забежали двое неизвестных в кукеровских масках. С гиканьем они подхватили стоящую в центре полку, потом оборвали верёвки с висящей керамикой, быстро смахнули всё с прилавков на пол, и в конце ещё изобразили пустыми руками жест, будто бы они стреляют в продавщиц. И убежали. Они даже ничего не взяли! И всё произошло так быстро, что на кнопку вызова охраны девушка-продавец нажала, уже когда налётчики скрылись.

Нахмурившись, явно расстроенная Смеда успокаивала напуганных девушек. Полицейский стал спрашивать у Смеды, что она думает по поводу налёта, и может ли она оценить ущерб. Смеда сказала, что ущерб она лишь приблизительно сейчас может назвать. А точнее сможет сказать позднее. Закончив с нужными формальностями полицейский удалился. Уехали и ребята из охранного.

Смеда с грустью посмотрела на девушек-продавщиц. Она неожиданно им предложила пойти домой, сказала, что закроет на выходные магазин. А уборкой, подсчитыванием ущерба и торговлей они все вместе займутся в понедельник. Девушки начали говорить, что сейчас приберут тут всё, что не так уж и страшно было, да и поработать можно, чтоб не терять выручку двух дней. Смеда улыбнулась и повернулась к Инге:

– Посмотри на этих смелых болгарок! Вместо того, чтобы биться в истерике от стресса, который они пережили, они меня тут уверяют, что ничего страшного!

Инга сама пребывала в некотором оцепенении от увиденного, но тут с восхищением отозвалась:

– Да, я поражена их стрессоустойчивостью!

– Всё равно мне их тут не хочется оставлять, по крайней мере сегодня. Ладно, на прилавках лежало всё мягкое, в основном, это мы быстро соберём. Остальное мы сейчас сметём и сложим в коробки, а разбирать и считать всё-таки будем в понедельник. Девочки, за дело!

Она быстро отдавала указания. Инга помогала, при этом она удивлялась ещё и тому, что Смеда с каким-то отрешённым видом и даже как-то грубовато собирала в кучу свою роскошную побитую коллекцию. Инга нередко по жизни почти до слёз расстраивалась от каждой разбитой красивой чашки, любимой вазочки, удобной тарелки… А тут – столько красоты разбилось! И Смеда демонстрировала такую стойкость. При этом перспектива найти налётчиков и возместить ущерб казалась весьма туманной.

– Вот к чему мне сегодня маски снились! Налётчики были в кукеровских масках! – воскликнула вдруг Смеда.

– А что за маски такие?

– Ну это часть нашего фольклора. Кукеры. Тут, кстати, есть магазин недалеко, где маски в ассортименте представлены. Страшные такие. Я их не люблю. Хотя некоторые весьма добротно сделаны. Их и в интерьере используют порой, а иногда для фольклорных празднеств.

– А владельцу этого магазинчика ты дорогу не переходила? Может это он подослал кого?

– Да нет, что ты! Там супружеская пара порядочная. Я с ними почти дружу, они меня наоборот выручали не раз по мелочи. Да и потом, ко мне когда заходят сюда, спрашивают эти маски, мы покупателей прямиком в тот магазин и направляем. Мы не конкуренты им совсем.

– А вообще бывают у вас такие налёты?

– Ничего подобного на моей памяти не было.

Смеда позвонила в охранное агентство, сказала, чтобы они присматривали особым образом за магазинчиком с учётом того, что на два дня она его закроет. Девушкам она выдала небольшую премию, самым строгим образом велев им сходить куда-нибудь в кафе развеяться, и эти два дня отдыхать. На прощание она обняла каждую и поблагодарила. Затем поставила магазин на сигнализацию, закрыла его, посмотрела на часы.

– Так, мы, конечно, опаздываем, но, полагаю, что нас всё ещё ждут! Погнали!

– Ты уверена, что действительно можешь заниматься моими делами, дорогая?

– Ха! Её делами! Да, это, если уж на то пошло, не только твои дела! Это и моя перспектива по бизнесу! Так что, как говорится, ничего личного! Только бизнес!

– Ну, да, заливай мне. Я прям вот сделаю вид, что охотно верю! – засмеялась Инга.

– Да! Делай вид! И убедительно! – со смехом продолжила Смеда.

Когда смеющиеся женщины подходили к машине Смеды, они услышали какую-то ругань на противоположной стороне улицы. Возле перекрёстка припарковался весьма неудобным для пешеходов образом огромный джип. Помахивая бадиком в его сторону, громогласная бабушка шумно выражала своё недовольство сидящим внутри машины.

В это время у Смеды зазвонил мобильник. Она ответила, немного послушала, что ей говорят, а затем прервала связь.

– Садись в машину! – сурово скомандовала она Инге.

– Что там?

– Теперь я знаю, кто устроил налёт.

– Кто?!

– Воинов! Он звонил сейчас, выражал сочувствие по поводу налёта на мой магазин, о котором он слышал, и просил, чтобы я всё-таки уговорила тебя! Чтобы ты скорее соглашалась на его условия! – спокойно ответила Смеда, заводя машину.

– Чтоооооо???!!!! – возмущённое удивление переполняло Ингу.

– Старый чёрт! – выругалась Смеда.

– Смеда, ну, это же кошмар какой-то… Из-за меня он тебе разгром устроил с явной угрозой! Надо же ведь полицейскому сообщить!

– А что мы ему скажем, чтобы они ему могли предъявить? По факту, он мне вежливо выражает сочувствие, да ещё просьбу, типа, простую высказал.

– Ужас какой-то. И что же теперь делать?! Боже мой, я тебя подставила…

– Алё! Ерунду не говори! Прям аки мой Богдан! Навешиваешь на себя комплексы вины теперь мне тут! Ладно. Как ты тогда сказала – война план покажет!? Слушай, ты, это, поосторожнее с фразочками и мыслями! Что-то у тебя тут воплощения сказанного проявляются подозрительно точно – война от Воинова какая-то вот возникла!

– И впрямь, надо быть внимательней со словами…

Их опоздания на встречу предполагаемый партнёр не заметил, так как был занят своими делами, но с удовольствием их прервал, завидев Смеду и Ингу у себя в кабинете. Он встал и с широкой улыбкой с приветствием на русском языке направился их встречать. Затем он сказал, что русский язык в основном понимает, поэтому Смеда может не переводить ему то, что скажет Инга. А вот сам он будет всё же говорить по-болгарски, пусть Смеда переводит. Пока дамы рассаживались, он ещё и немного пропел:

– «Ой, то не вечер, то не вееечер!..» Это был фурор! – прищёлкнув пальцами сказал он.

Все трое засмеялись, вспомнив атмосферу позавчерашнего вечера, а затем приступили к обсуждению того, каким им видится сотрудничество. Итогом разговора с этим балагурившим приятным болгарином по имени Бранимир стала выработка почти десятка пунктов к тому, что изначально предполагалось. И это было обоюдно выгодным уточнением как для болгарской стороны, так и для российской. Радушный хозяин кабинета предложил дамам чай с разнообразными сладостями на большом блюде. И обсуждение за чаепитием было проводить и приятно, и даже весело. Бранимир заявил, что его помощник подготовит окончательный вариант договора, и в понедельник можно будет его подписать.

Инга и Смеда были очень довольны этим посещением.

– Почувствуйте разницу, да? – выходя из офиса, намекая на вчерашний визит к Воинову, сказала Смеда.

– О да!! – согласилась Инга.

– Всё! Едем в Смядово! – скомандовала Инга.

– С удовольствием едем!

То ли от того, что их так здорово «переключил» Бранимир, то ли от радостного предвкушения встречи с достойными мужчинами, женщины всю дорогу до Смядово весело болтали на разные темы, совершенно не вспоминая того, что произошло утром, будто бы ничего и не случилось. И Инга была за это очень благодарна Смеде, хотя ей было очень тяжело осознавать, что она невольно явилась причиной того, что устроил этот «Волк».

В Смядово они первым делом отправились к магазину, который также принадлежал Смеде. Ей захотелось удостовериться, что здесь всё в порядке. Инга с удовольствием отметила, что ассортимент этого магазина и его оформление хоть и напоминали тот, что она уже видела, но всё-таки отличались. К счастью, здесь всё было спокойно, и подруги уже вышли и направились к машине, как вдруг Смеда что-то вспомнила, и сказала:

– Так, я кое-что забыла там сделать! Подожди меня пару минут, я сейчас!

Инга стала осматривать пространство возле магазинчика. Рядом были домики, которые, казалось, отчасти сохранились со времён, когда здесь жила со своими сыновьями та самая национальная героиня, в честь которой была названа её болгарская подруга.

Лавочка возле стены одного такого дома так и звала присесть. Инга не отказала себе в этом удовольствии. Белая стена домика нагрелась солнечными лучами, да и деревянная лавочка была приятно-тёплой. Инга вздохнула, пытаясь осмыслить ситуацию, которая вокруг неё создавалась. Внезапно ей стало как-то горько от того, что она становится словно заложницей этого положения. Как когда-то она не могла вырваться из ужасного замужества, потому что у неё были маленькие дети, ради которых она многое терпела и фактически не могла обрести достаточной свободы действий, так теперь она будто бы ставила под удар Смеду, не соглашаясь на неприятное для неё условие Волка. Ей пришла в голову мысль о том, что она словно в какой-то закольцованности пребывает. Будто бы что-то из прошлого не отпускает и снова создаёт ей нечто подобное в настоящем, перекидываясь и в будущее. Ей стало страшно.

За этими раздумьями она не заметила, как к ней подошла пожилая женщина, которая была одета в какую-то национальную старинную одежду. Она присела рядом и сказала:

– Ты слишком задумалась! Не мучай себя такими тяжёлыми мыслями!

– Эх, если бы можно было отключать и мысли, и поводы, которые к этим мыслям приводят! – тут же со вздохом ответила ей Инга.

– А я тебя сейчас научу, как это сделать! Вот сложи пальчики свои в кулачки, только чтоб внутри дырочки были, словно это кулёчки.

– Так?

– Да, вот, хорошо. В один кулёчек положи одну свою тяжёлую мысль. Назови её как-нибудь.

– Неизменяемость.

– Вот, а во второй положи то, что у тебя сейчас на сердце тяжко лежит. Что там у тебя?

– Страх.

– Вот. Теперь верхушку кулёчка завязываем мысленно. И скажи теперь спасибо неизменямости за то, что она сделала тебя терпеливой, ты благодаря этому многого сможешь в будущем добиться! А страху скажи спасибо за то, что он заставляет тебя думать! А теперь говори: «Всем спасибо, можете идти!» Разжимай кулачки, выбрасывай – ветер это всё унесёт! Чуешь, как легко стало?

– Да! Точно стало!

– А вместо унесённого ветрами ненужного тебе, у тебя теперь есть нужное – изменяемость и смелость! Ощути их!

– Как-то сложновато, но да, предчувствие этих ощущений появляется…

– У тебя сердце чистое и доброе. Будь только осторожна там, куда едешь. Тебя там услышат. Поверь, всё уже меняется у тебя…

– Может быть… – отозвалась Инга, подумав при этом, что сюда уже, наверное, едет Алекс.

– И ты скоро встретишь того, кто твою душу обновит, только это не тот, о ком ты думаешь. А сейчас закрой глаза и усни ненадолго. Проснёшься, почувствуешь себя сильной…

Инга почувствовала, как женщина положила ей руку на лоб, глаза как-то сразу закрылись, и она стала засыпать.

– Инга! Инга! Что с тобой?!! – Смеда испуганно трясла Ингу за плечи.

– Всё хорошо! Я просто задремала. Мне женщина велела немного поспать.

– Какая ещё женщина?

– Ну, такая приятная мудрая… Тут была, она ещё одета была по-вашему, но по-старинному… – озираясь ответила Инга.

– Я никого тут не видела…

– Ну, как же? Она ещё так чисто говорила по-русски! Кто у вас тут из близко-живущих так хорошо говорит по-русски? У неё вид был такой, хозяйский, она явно где-то тут живёт!

– Ну, у нас есть, конечно, такие русскоговорящие, но чтоб вот именно здесь… Да ещё в костюме… Я, как-то и не знаю… Ладно, поехали к моим!

Инга села в машину с размышлениями, видела она эту женщину во сне или наяву. Но определённым был тот факт, что эта женщина действительно развеяла немного её тяжёлые думы.

– Смеда, эта женщина мне сказала странную фразу в конце: что я встречу скоро того, кто мне душу обновит, только это будет не тот, о ком я думаю.

– Батюшки, словно цыганка какая-то. Так, у тебя часы на месте? А в сумочке – всё на месте?

– Да сумочку я в машине оставляла! Часы вот, на руке. А ещё она сказала, чтобы я была осторожной там, куда еду, и что меня там услышат.

– Ребус какой-то… Сейчас приедем к моим, разузнаем, что это тут у нас за загадочные женщины русскоговорящие в национальных болгарских костюмах ходят!