После покупки злополучных книг начались странности. Я поначалу не придавала значения, но более очевидными странности стали на второй неделе после моего приобретения.

В последнее время книга, предложенная мне незнакомцем, самостоятельно перемещалась по квартире. И что примечательное всегда оказывалась в самых неожиданных местах. Но вся эта ситуация достигла апогея, когда я сонная, растрёпанная собираясь на работу и искала чай в навесном шкафу, и эта вот, книга-путешественница прилетела мне на голову с верхней полки.

— Тааак, ну все теперь не вылезешь! — и с этими словами я запихала книгу в ящик стола, заперев его на ключ. Что интересно, Геша обходил книжонку стороной, шипя в её сторону.

— Приду домой, — приговаривала я, тихо психуя и натягивая обувь. — выкину её ко всем чертям.

Как я добираюсь до работы это отдельная история. Скажу кратко, сквозь слезы, ругань и боль, а так же оттоптанные ноги.

В холе как обычно охранник проверял содержимое чьей-то сумки, а мне махнул, мол, проходи, и это как то настораживало. Ведь дотошный Евгенич, всегда мою сумку смотрел. Я махнула рукой, хорошо, теперь хоть на входе торчать долго не буду.

Лифт приехал невероятно быстро, и я отправилась в свою конуру. Потому как кабинетом это помещение без окон и дверей назвать нельзя. Хотя нет, одни двери все же имеются. Маленькие и неприметные.

В архиве как обычно было тускло и затхло. Пахло пылью и бумагами. Мой рабочий стол стоял в углу и освещался только настольной лампой.

И вот в эпический момент моей подготовки к рабочему дню, из моей сумки вываливается книга. Та самая которая находится дома, которую я заперла между прочем.

Что сказать, к своей чести я не заорала, не впала в истерику. Тяжело вздохнув, я подумала, может это карма? Столько жила горя не знала, ну если не считать внешности. А что, с тёть Зиной мы жили нормально. Правда, много мотались по стране. То в деревню укатим, то в городишко какой. Ремесло у моей тетки было интересное, поэтому я привыкла к разным странностям. Хотя одно дело слушать рассказы тетки, а другое столкнуться с этим лицом к лицу. Так что я села думать.

Зинаида Михайловна не много немало практиковала ведьмачество. То есть была потомственная ведьма. Сестра мамы, значит я, как её племянница, теоретически могла видеть странности, и не только видеть, но и владеть некой силой, которую мне передала тетка.

Теть Зина говорила, что и мама у меня была такая, но в силу своего детского возраста, тогда я воспринимала все как игру. И её науку, и её жизнь в целом. А на деле же, всё как-то не подпадало под здравый смысл, ибо странности были.

До пятнадцати лет я все замечала, но не придавала значения, тетка рядом, значит все как обычно. Но вот когда померла, я горевала, не до того было. А позже как-то и не замечала ничего такого. А теперь вот, пожалуйста, книжка преследует.

Я повертела её в руках. Книга как книга. Ничего особенного. Обложка твердая и цвета красного дерева. По корешку идут вдавленная вязь золотистых завитушек. Странички желтые. И похоже книга-то б/у-шная. Вся исписана вдоль и в поперёк непонятными каракулями. Да и печатные слова так же были мне малопонятны. Пахнет странно.

Когда берешь в руки книгу, она пахнет бумагой и краской, если она новая, старая пахнет сыростью, пылью и немного тем местом, где её содержат. Вот, например теткины книги, пахли травами. Она странички сушеными травками перекладывала. У тетки в деревне был дом, в котором она хранила разные травки. В детстве я лето на пролет носилась с ней, собирая их, а потом перебирала сушёные. И этот запах въелся мою память как самое яркое воспоминание. Эта же пахнет жженой резиной. Как будто едким дымом пропахла.

Если с травами все понятно, то едкий запах жженой резины что проникает в самое нутро, я объяснить не могу. Я отшатнулась от книги, ибо выносить эту вонь, было невозможно. И что примечательно пока я не открывала треклятую книгу, запаха не было.

Книга была без разборчивых опознавательных знаков. Вот знала бы чем мне сулит эта бесплатная книжонка, никогда бы не взяла её.

Зашвырнула находку подальше в архивные дебри. Что ж так тому и быть, пускай пылится здесь, раз дома ей не сиделось.

День прошел как обычно, стоило телефону зазвонить, как тут же навалилось много работы, и книга-путешественница была благополучно забыта.

Вечер сулил мне теплый пледик, ароматный чай и великолепный любовный романчик, с обязательным хэппи эндом, и много-много детишек в придачу. Я волочила ноги по улице, предвкушая такой желанный отдых. На автопилоте вползла в квартиру и остолбенела. Посреди коридора лежала давешняя книга, так удачно оставленная мною в архиве.

Я обошла книгу по кругу, рассматривая и тщетно напрягая память, пытаясь вспомнить, что мне тетка говорила делать вот в таких вот случаях. А дело принимало опасный оборот. Такие вещи ничем хорошим не сулят своим владельцам. Теть Зина рассказывала, что в нашем мире магия как таковая не проявляется. Почему? А пес его знает. Она говорила, что только самая опасная и сильная магия может проявиться. А так же магия вещей. Или темная магия.

Потому-то тетка лечила всегда травами. Магия земли и природы невероятно сильна. Потому и травы наделены ею. Я всего раза-два за все детство видела как тетка творила колдовство и оба раза мы были в глухой деревушке в лесу. Я думаю где-то в Сибири. Так как нигде не видела таких высоких необъятных исполинов.

Сбоку что-то зашуршало и метнулось ко мне. Я не успела среагировать, как услышала знакомый голос.

— Не серчай хозяюшка! — мне в ноги бросился маленький старичок. — Все гнал я нечисть эту паршивую, да токмо сама ты в дом принесла, нет силушки выдворить нечистого!

Всё вопил этот смешной карлик. Я остолбенела. Это был и шок и облегчение одновременно. Я знала этого старичка, Никодим Афанасьевич. Домовой теть Зины, жил в её деревенском домике. В детстве я просто обожала его. И до отъезда к в приют всегда с ним играла, а потом управляющая приютом тетка меня убеждала что это моя детская фантазия. Даже лечить пыталась.

И вот домовой стоит предо мной абсолютно реальный. Живой и настоящий. Невероятно.

— Дядь Никодим а как вы здесь?..

— А так Мирочка, почитай семь годков как Зинушка померла, так и присматриваю за тобой. Ты ж до замужества не охоча, а на кого я тебя сиротинушку оставлю-то?

У меня речь напрочь отнялась. Домовой крутился под ногами разглагольствуя и причитая. А у меня от сердца отлегло даже. Я же думала что я ненормальная, раз видела все это. Настоящий домовой, значит и остальное реальное, не сумасшедшая, и то хлеб. Он покрутился на месте, плюнул в сторону книги и обернулся ко мне.

— Проголодалась сердешная? — причитал дядька Никодим. — Пойдем, накормлю тебя горемычная.

Я двинулась на кухню по инерции. Голова опустела напрочь. Что ж это получается, я с домовым семь лет прожила и ничего не замечала.

— А почему?.. — я промямлила, но домовой перебил меня.

— Знинушка запретила мне показываться тебе на глаза Мирочка. — он тяжело вздохнул. — Сказала, что бы в сторонке присматривал, но как же я мог оставить тебя кровиночку.

Я во все глаза смотрела на сновавшего по кухне домового. Он легко запрыгивал на табуретку, сноровисто расставляя тарелки с едой. И по дуге обходя технику, даже сплюнул в сторону микроволновки. Меня это немного насмешило.

— Как же вы Никодим Афанасьевич все время здесь жили? — Домовые не любят городов. Живут лишь в деревнях и далеких селениях.

— Ох, и тяжко мне пришлось деточка, но где наша не пропадала. Землицы принес да токмо уже и не спасает родненькая. Силушки нет. Вот нечистый и пробрался в дом.

Я в это время поглощала очередное угощение, как вспомнила о книге.

— Да что ж ты сердншная, ешь, ешь. Нечисть дальше порога не двинется. Не пущу. А вот за порог выгнать я не смог. Сильное колдовство наложено. Не в пору домовому справиться.

Я кивнула, дожевав поднялась. Надо найти теткины книги, может там, чего найду, а дядька Никодим подскажет.

Теткины вещи лежали в кладовке. Всё то что она велела оставить, а остальное сказала сжечь. Зачем? А кто его знает. Я привыкла прислушиваться к ней не задавая вопросов.

В пыльной коробке были тетради, пара книг, амулетики и травки в мешочках, банка соли и толстый талмуд.

Вот тяжелый талмуд меня заинтересовал особенно. Перелистывая страницы, я сначала испугалась, что не смогу прочитать. Стянула очки и стала тереть переносицу пальцами. Всматривалась долго. А позже зрение перестроилось завитушки стали складываться в слова, слова в предложения и я стала понимать смысл написанного. Это было странно конечно. Но что такое странность, когда у тебя по дому разгуливает живой домовой.

В детстве тетка учила меня читать на неизвестном языке и говорить. Мы вместе разучивали веселые песенки, как мне казалось, на деле же это были заклятия и заговоры. Все что я видела сейчас в книге, я помнила и знала. Каждый текст, который был перед глазами, так же ясно был у меня в голове.

Я села на пол и вздохнула. Ну и что мы имеем? Тетка готовила меня стать ведьмой? Она часто говорила, что сама не может быть в полной мере ведьмой, ведь она вынуждена скрываться и скрывать свою суть. Но обо мне она говорила «ты Мира, сильнее, ты сможешь превзойти даже верховную…».

Она всегда говорила это и гладила меня по голове. Но я не обращала внимания на слова, мне была важнее та ласка, и то тепло, которое она мне давала. Сейчас же я жалела о том, что никогда особенно не была внимательна к её словам.

— Дядь Никодим, а что за зло вы чувствуете? С чем бороться-то?

Домовой поглядел на меня недоверчиво.

— Не уж то сама не чуешь зло, ведунья, как же тебе не знать?

Я как то смутилась от его слов. Какая из меня ведунья. Только тетка грезила об этом, а я знать ничего не знала.

— Так знамо, какое зло сидит, бес! Просто так из дома не выдворишь. Как ни гонял я его, а выгнать не сумел.

Что ж теперь понятно, почему книга в самых неожиданных местах обреталась. Я тяжело вздохнула и стала листать дальше талмуд. Здесь были разные заговоры, заклинания, зелья и сущности. Вот они-то меня и интересовали.

Найдя текст под заголовком Бес. Я остановилась, и начала читать. «Бесы это самые слабые из демонических сущностей. Не имеют телесной оболочки, потому могут завладевать телами. Подчинены высшему злу. Исполняют работу для них. Стремятся к получению сильного тела и питаются жизненной энергией. Истязают носителя кошмарами и неудачами, пытаются сломить дух и полностью его поглотить. Поглотившие души, поднимаются на ступеньку в иерархии и обретают временную оболочку.»

Я остановилась и посмотрела в сторону коридора. Там тускло светила лампочка, но было как-то сумрачно.

Продолжая читать, я искала, как избавиться от этой заразы. Найдя нужное, я стала читать про себя, кто знает, может эта книга кинется на меня и покусает. Я даже улыбнулась от такой бредовой мысли.

Дядька Никодим доставал из коробки нужные составные для зелья, я же искала бузинные четки, которые нужно держать в руке во время изгнания.

— Дитятко, на тебе ни защиты, ни травки обережной нет, как же ты милая? — Спросил домовой. А я не отрываясь от поиска необходимых составных ослабила ворот рубашки и показала серебряный крестик.

— Вот моя защита дядька.

Домовой покачал головой, и сказал:

— Коли так сильна вера-то твоя, хорошая защита.

Я даже обернулась от удивления, глядя на него. Мне не понятен был смысл сказанного. И тут моя рука натолкнулась на искомый флакон эфирного масла, и я переключила внимание на дело.

В книге было сказано что для того что бы изгнать привязавшегося беса, нужно было вызвать его из связанного с ним предмета, а затем изгнать.

В коридоре я плюхнулась рядом со злополучной книгой. Просыпав соль вокруг книги я стала готовиться к первой в своей жизни ведьмовской практике. Смешивала составные и смотрела в талмуд, боясь перепутать чего. Домовой топтался рядом. Припёр маленький котелок и горелку под него. Я даже не удивлюсь, если в теткиной коробке обнаружиться метла и ступа, как у настоящей бабы-яги.

В маленькой ступице я толкла травы, раствор закипал, и последние ингредиенты были высыпаны в котелок, легкий голубоватый дымок, словно живой, кружился над зельем.

Когда все было готово я приступила к призыву нечисти из книги. Монотонно бубня текст призыва, я даже пригорюнилась что все это зря, и книга эта просто книга. Но в какой-то момент в закрытом помещении пронесся вихрь ветра, и раскрыл книгу. Это было очень похоже на фантастический фильм только с учетом того, что все это реально и довольно опасно, в первую очередь для меня.

Из раскрытой книги стали стекать чернила. Все рукописные каракули собирались в ручейки и стекали по желобку между страниц на пол, образовывая черную лужу.

В какой-то момент мне казалось, что лужа перетечет соль и потечет ко мне. И действительно потекла в мою сторону, но насып соли преодолеть не сумела, ударившись об него словно о стену, жидкость схлынула назад. Вспенилась, зашипела, и стала испаряться черным дымом, приобретая форму.

Дымчатое существо было довольно плотным и высоким. Под два метра роста, с красными угольками-глазищами и змеиным языком. Который точно как у змеи лентой пробовал воздух

.

— Ведьмаааасссшшшш… — Зашипело это. И стало скрестись когтями о барьер из соли, что как стена его окружало.

Вот если быть честной, я не испугалась, ну прямо ни капельки. Нет. Неа. Почему? Потому что я просто была в ужасе, но где наша не пропадала. Тетка всегда поучала «не показывай страха, Мирочка, иначе они найдут твое слабое место и сломят защиту».

— Аа, зарасти дяденька! — Выдала я обманчиво бодрым голосом. — Чего это вы мне книжку дали, а она ни разу не интересная.

Злой дух заметался в защитном круге, зашипел.

— Приссссоеденяйссся к нам, ведьмассс. Повелитель жаждет вссстречии.

Я недоуменно посмотрела на Никодима Афанасьевича но он смотрел на нечисть и как заорет:

— Ану пшёл вон бес плешивый, и вашему передавай пущай знает, не пойдет Велимира к нему, ишь ты чего удумал дите за зверюгу зубастую замуж отдать. Цветана костьми легла да не пустила, вырвала из лап когтистых, и я костьми лягу да не пущу девку. Топай покудова цел, а о дите забудь и думать!

Я аж рот открыла от такой яростной тирады. Бес закружился волчком, завыл и зашипел. Затем был хлопок и все стихло. Я посмотрела на ненужное больше зелье. Усмехнулась домовому.

— Вот что словесный пинок делает, да, дядь Никодим?

Домовой улыбнулся а спустя мгновение как-то побледнел смотря мне за спину, а я сунула талмуд под мышку неторопливо обернулась и наверное тоже побледнела. На месте давешнего злого духа стоял вполне плотный и материальный человек. Вот в народе говорят начальники это зло. Но не так же буквально. Да-да вот здесь стоял начальник отдела где я работаю с рогами и всем предлагающемся. И это чудовище протягивало ко мне свою когтистую лапу. Но увы барьер из соли его не пропускал.

— Здравствуйте Велимира Львовна. — он улыбнулся клыкастым ртом. — Как я вижу мой подчиненный напугал вас слегка.

Я как-то выпала в осадок. Жутчайшее существо одновременно было и моим начальником обычным знакомым и ужасным демоном, тихо мирно беседовавшим со мной. То о чем говорил этот индивид мне было не понятно, по сути мой мозг на отрез отказался воспринимать все происходящее.

— Ч-что простите? — Пропищала я.

Рогатый посмотрел на меня.

— Ах простите, Мирочка, на работе вы ведете себя более сообразительно. — усмехнулся он.

Я все еще мимикировала под неразумную форму жизни, а дядька Никодим выскочил вперед.

— Мне велено не пущать дитятко! Неча ей там делать, токмо на вас нечестивых и смотреть. Ишь ты, чего удумал, высшего он прислал. Внучку вспомнил, старый прохиндей! — Все вопил домовой.

Как и предполагалось, начальник-демон оскорбился. Глаза вспыхнули красными угольками, и он ощерился прилично зубастой пастью на домового. Я среагировала быстро. Запихнула за спину домового, а сама вперед выступила. Демон посмотрел на меня снисходительно и прошипел.

— Мира отойдите, мелкий клоп досаждает вам. Я избавлюсь от него.

Домовой задохнулся от возмущения и стал вопить, размахивая руками.

— У-уважаемый Рихард Рудольфович, мне интересно что, в общем-то, вокруг происходит?

Демон сложил руки на груди и произнес.

— Велимира Львовна я наблюдаю за вами три года по заказу вашего деда. Довольно сложно было сломать защиту старой ведьмы. — последние два слова он почти выплюнул с ненавистью. — Но для нас нет ничего невозможного.

И мой начальник насмешливо посмотрел на домового. Я же открывала и закрывала рот как рыба, выброшенная на берег.

— Деда?!

— Деда. — он кивнул. — Труднее всего было вас найти. Но с вашим приближением к рубежу совершеннолетия вампирская кровь начала просыпаться что и позволило нам отыскать вас. — продолжал увещевать этот индивид.

— Что вы имеете ввиду? — прохрипела я.

— Вы дочь Левина Яноро наследного принца сумрачных земель, сына самого владыки вампирского рода Яноро Дрэгомир.

Мне стало дурно.

— Вы ошибаетесь. — произнесла я истерически хихикнув. — Моего отца зовут Лев Аристархович Невский.

Мужчина насмешливо махнул рукой и усмехнулся.

— В мире людей было бы странно называться собственным именем и титулом не находите?

— Вы ошибаетесь. — неуверенно произнесла я.

— Вы дочь наследника рода, одного из влиятельнейших кланов среди вампиров Левина и ведьмы северных лесов Цветаны. Вы единственная внучка его темнейшества Асийдара Яноро Дрэгомир. — он поклонился слегка. — Единственная за все время известная ведьма-вампир.

Мне стало совсем не хорошо. Я приобняла теткин талмуд и зависла. Мне ясно только то, что ничего не ясно. И в тот момент, когда все как-то задумались о своем. Домовой медленно подгребал ко мне. И когда, наконец, демон заметил телодвижения сказочного мужичка, мой Гешка прыгнул прямо на демона преисподней и тот взмахнул когтями, разрубая пополам котейку. Я заорала как пожарная сирена и рванула в сторону кота. Домовой дернул меня за руку, и мы волчком крутанулись на месте. Прозвучал хлопок, и последнее что я увидела перекошенную от ярости морду демона и персикового дымчатого кота летящего прямо на меня.