— А ну стой, ведьма!!! — громогласный рёв сотряс стены родового замка Драгош. Сам глава клана Мечей, беснуясь и злясь, объятый пламенем, нервно вышагивал, выжигая всё на пути, в прелестном и горячо любимом саду леди Драгош, что ежедневно испытывала на прочность нервы своего мужа. Вот и сейчас, она держась одной рукой за большой, округлый живот, а второй крепко сжимая черенок верной метлы, резво улепётывала от мужа. Поднявшись на приличную высоту, нагло отвечала.

— Линдор, хватит на меня рычать! Я к бабуле, туда и обратно, я быстро! К тому же, сроку мне две недели еще, успею.

После легкомысленных слов жены, лорд Драгош как-то сдулся, злость пошла на спад, и огонь, что живым потоком обнимал его тело, стал угасать.

— Любимая, — устало простонал он. — это опасно! Пойми, ты моя жена. Ты моя единственная слабость, многие сильные мира сего, захотят заполучить то, чем можно мою управлять. Я правитель темной империи, но я не всесильный бог! Ты не можешь улететь одна, спускайся.

Ведьма тяжело вздохнула, и сочувственно посмотрела на любимого мужчину. Ей было жаль мужа, на плечи которого легло управление целой империей. После войны темных и светлых, владения нужно было поднимать из разрухи. Власти всех народов тёмных пострадали от влияния Ивет. Нужно было решить кого поставить во главе человеческого королевства. Благо оборотни сами решили кто в их кланах станет править. Их альфы избирались по принципу сильнейшего, да и старейшины клана могли сами одобрить кандидатуру. Но налаживать сотрудничество с новыми лидерами было сложно. Оборотни хотели больше свобод. Радовало лишь то, что вопрос с мёртвым лесом решился сам собой. Печати наложенные богом, и сорванные немыслимым образом, были восстановлены.

Велимире было очень жаль уставшего мужа, ко всем заботам добавилась еще и её беременность. Постоянные нападения с её стороны. Она могла ворваться к нему, во время совещания, утащив мужа в ближайший укромный уголок, «снасильничав» его при этом, хотя сам Линдор, был даже рад столь страстной натуре жены. Ведьма по началу невероятно смущалась, такому повороту событий, а позже стала получать и душевное, необъятное удовольствие, от близости их тел, и душ. Она понимала мужа как никто другой, что не мешало им, постоянно спорить между собой. Извечная борьба характеров. И видя как муж устает, выполняя свою работу главы клана, так и императора тёмных земель, решила дать ему отдых, от её постоянных капризов, и чрезмерного внимания к себе. «Пусть расслабиться, и нормально поработает, не отвлекаясь на меня.»

И втихую прихватив метлу, решив, уведомить мужа о своём отлёте, будучи на приличном расстоянии от земли, Велимира получала массу удовольствия, ощущая потоки свежего ветра и созерцая вид закатного неба.

— Линдор, что со мной может случится? Здесь пути, всего ничего, за день обернусь. — соблазнительно улыбалась молодая женщина. — Да, к тому же, все прекрасно знают, что ты оторвешь любому, все его конечности даже просто подумай он прикоснуться ко мне.

Мужчина зарычал, вспыхнув ярким пламенем вновь. В начале Мира пугалась этого огня. Она страшилась загореться, потому Линдор, так до конца и не научившись контролировать свою стихию, просто сдерживал себя, и прятал огонь глубоко внутри. Не сумев быстро освоить огненные порталы, что бы прожечь пространство и время, он наступив на горло своей гордости, попросил помощи у демона-отшельника, не желая терять времени на освоения своей силы досконально. Жизнь после возвращения из мира людей, не была гладкой, но сила огня была подавляемая жёстко и бескомпромиссно. Он не хотел видеть, наполненные страхом глаза своей любимой, каждый раз, так же как тогда, когда, продемонстрировал ей силу своей крови. Но всё дело случая, как говорится, и жена приняла его сущность, после нелепого инцидента. Воистину, правду говорят, что воздержание в чем бы то ни было, приносит вред. Напуганный возможностью навредить своей жене, которая еще не совсем обжилась в замке, и ребенку в её утробе, лорд Драгош свел их прикосновения к минимуму. О физической близости, и речи быть не могло, если при мысли о поцелуе любимой, он мог ненароком сжечь архиважные документы, не сумев сдержать обуявшее тело, пламя.

Но и леди не могла без любви мужа. Крови теперь было не достаточно. Нужен был он. И железная выдержка мужчины дрогнула, под натиском и осадой жены. Прикосновения обжигали, поцелуи дарили тепло и довольство. И в какой-то момент Велимира поняла, что исходящее тепло от Линдора, находится не внутри, а с наружи. Нет, конечно кто-то находился к тому моменту внутри, но это была совсем другая история, что была только между ими двумя.

Она тогда до ужаса перепугалась, но огонь не жег кожу, нежно ласкал теплыми язычками пламени, извиваясь и оплетая. Это был первый шаг к принятию огненной сущности любимого мужа. В конце концов она обожала легкое тепло что обволакивало, стояло демонической крови проявится. Вот и сейчас, она любовалась его великолепным, и рассерженным видом. Мира удивлялась, как она раньше могла его боятся? Даже невероятно злой, он был очень притягательным. Или это просто любовь? Ведь она его любит любым.

— Велимира! — пророкотал вампир. — Не испытывай моё терпение! Я слишком зол, что бы спустить с рук твои шалости!

— Ну вот, видишь, а пока меня не будет — отдохнёшь! Всё, отдыхай, люблю тебя! — весело закричала женщина на метле, весьма приличного срока беременности, и рванула по вечернему небу. Яростный рёв что пронесся ей вдогонку, обещал, расправу, над некоторыми бессердечными ведьмами, но она лишь улыбнулась. Абсолютно не испугавшись грозных слов мужа. Весело напевая себе под нос, правила метёлку по стремительно темнеющему небу.

С рассветом уставшая ведьма, ступила затёкшими ногами на твёрдую землю. Родной Северный лес, весело зашумел приветствуя хозяйку. С тех пор как Велимира знает хитрости мгновенного перемещения в пространстве, никакие расстояния ей не помеха. Но главное, что бы муж не узнал об этом, ибо быть прикованной к крепкому телу мужа волнительно, но и весьма утомительно. Сейчас в Северном лесу жила её бабка Аглая, что по переменно моталась в свои владения, то в этот лес. И Велимира не прогадала отправившись в родные пенаты.

Огорчало только то, что на днях хороший друг Миры, молодой леший Данко, ушел в родное селение к матери. Но ведьма жаждала встречи не с ним, а с бабулей. Одолеваемая сомнениями и страхами, Мира желала найти утешения в словах родного человека. В замке мужа, роднее и ближе Линдора, никого для неё не было. Вампиры боялись лишний раз посмотреть в её сторону. Потому, сразу же раскусив страхи своих фальшивых друзей, она отказалась иметь придворных дам, или приближенных леди, правильнее. Потому за советом могла обратится только к бабуле. И зная что последняя поднимается с рассветом, смело шагнула в дом. И первые слова что выдала родственница, были:

— Лес не выживет, разнесёт окаянный. — бабка в священном ужасе смотрела на внучку, за спиной которой отворилась дверь, и широкоплечий, статный Данко шагнул ей в след. — О, боги! Никто не выживет! — выдала бабка, здраво рассудив, что очень ревнивый благоверный внучки, надумает бог знает чего, увидев молодого лешего. С которым уже мерялся кулаками ранее не раз.

Велимира обернулась, и искренне рассмеялась, увидев старого друга.

— Здравствуй Данко! Давно вернулся. — звонкий голос, сменился злым и яростным рыком.

— Только пришел, и уже уходит. Какая жалось! — рывок, и вместо бывших дверей, остался пустой проём, которые крепкий молодец леший, снес своим телом. — Ну что ведьма, добегалась?! — сердито рявкнул мужчина, наступая на свою жену.

— Ой-ой…

— Что? — оторопел лорд Драгош, который, воспользовавшись огненной силой крови, нагнал сбежавшую жену.

— Ой, кажется началось…

— Что началось? — Круглые глаза вампира, говорили о том, что он совсем не понимает, что же Мира имеет в виду. Ворвавшийся Данко застал одну фразу, которая лишила его сознания напрочь.

— Рожаю я! Вот что! — после оглушительных слов, послышался не менее оглушительный грохот. Все дружно обернулись на лешего, но предпринимать ничего не стали. Его падение сорвало какое-то оцепенение, все в комнате пришли в движение.

Линдор подхватил любимую, шагнув к порогу.

— Куда?? — заорала бабка. — Здесь родит! В родной стихии всяко лучше, чем с твоими целителями, зятёк!

Растерянный вампир кивнул, и понёс жену в глубь дома. События сменялись довольно быстро, но не для всех, ожидающему снаружи дома Линдору, было не сладко. Когда, не смотря на всё заверения Аглаи, к дому стали прибывать ведьмы. Что хмуро кивали ему, и молча проходили в дом. Его сердце отчаянно сжималось. Очухавшись, леший принёс вампиру глиняную кружку. К тому времени, ошалевший лорд, что славился всегда, крепким духом и невозмутим нравом, готов был волком выть.

— На вот, выпей. — пробормотал Данко, суя под нос Линдору кружку с медовухой. — Бабка говорит хорошо всё. Они полог тишины наложили, что б тебя не нервировать. Вроде вот-вот родит.

Мужчина подскочил как ошпаренный, так вот почему сердце так ноет. Любимая там страдает, а он не слышит, думая что всё хорошо. И рванув в дом, Линдор яростно рычал, жалея что оставил любимую одну. Абсолютная тишина, больше не успокаивала, вызывая тревогу и страх, и ворвавшись в комнату, где была его жена, едва не обомлел. Вместе с его внезапным появлением, мир огласил сильный детский плачь. Его новорождённого сына. Который, был перемазанный кровью и слизью, и возмущенно вопил, недовольный холодом окружающего мира. Объятый пламенем лорд Драгош, шагнул не сводя внимательного взгляда с сына, и протянув руки, забрал вопящего отпрыска. Пламя обняло ребенка, согревая, и выжигая с его кожи всё лишнее, не причиняя вреда. Почувствовав тепло, младенец затих, рассматривая того, кто держал его, причмокивая пухленькими губками, ища свою маму. Мужчина благодарно улыбнулся, глядя на измученную жену, что устало улыбалась ему в ответ, и не сводила восхищенного взгляда с их ребенка.

— Как он прекрасен. — Прошептала Велимира, принимая ребенка в свои руки, и придвигая его к груди. Маленький проказник, цепкими пальчиками, с острыми коготками, пощипывая маму, уцепился за неё, жадно сглатывая первое в своей жизни молоко. — О, как ты прекрасен, наш Адриан.

Прошептала женщина, переплетая пальцы любимого со своими, ловя полный любви и обожания взгляд, отвечая на него не менее страстно и любяще. Нет ничего более прекрасного чем их любовь.