Мне кажется, что всякий муж предпочитает хороший обед без музыки музыке без хорошего обеда.
Самые пестрые птицы поют хуже всего.
В настоящее время так много гениев, что можно действительно порадоваться, если небо подарило тебе ребенка не гениального.
"Хороший тон" находится октавой ниже.
Ничто так не радует Аполлона, как заклание резвого рецензента.
Музыка — это шум, который дорого стоит.
Грустно слушать музыку без слов, но еще грустнее слушать музыку без музыки.
Перо, пишущее для денег, смело уподоблю шарманке в руках скитающегося иностранца.
Поощрение столь же необходимо гениальному писателю, сколь необходима канифоль смычку виртуоза.
Учитель музыки приходил два раз в неделю, чтобы заполнить ужасную бездну между Доротти (своей ученицей) и Шопеном.
Никак не могу понять, почему в опере в первых трех рядах сидят зрители с музыкальными инструментами?!
Для того, чтобы наслаждаться музыкой Вагнера, нужно либо очень хорошо в ней разбираться, либо… вовсе ничего не понимать.
На струнах чувств нужно все время играть новые мелодии.
Возможности оперы далеко еще не исчерпаны: нет такой глупости, которую нельзя было бы спеть.
На каком высоком художественном уровне можно было бы удерживаться, если бы не нужно было время от времени что-нибудь написать!
Играет на одном клавише, на котором остался еще отпечаток пальца предшественника.
Убедившись в том, что ты не гений, попробуй жить благоразумно.
Шуберт долгие годы проживал в одном городе с Бетховеном, мечтая познакомиться с ним лично, но так и не осмелился. Склоним свои грешные головы перед величественной скромностью гения.
Зрители встретили любимого артиста столь продолжительными овациями, что после оваций был сразу объявлен антракт.
На пластинке с одной стороны: "Расскажите вы ей, цветы мои", а с другой — "Ты смотри никому не рассказывай".
Оркестр был так безнадежно плох, что дирижер махнул на него рукой.
Певцу аплодировали с опозданием: он хорошо пел двадцать лет назад.
Плохую песню они исполняли хором, деля ответственность на всех поющих.
Не всякий живущий припеваючи — певец.
Виноват композитор, а бьют по клавишам.
Соловей берет качеством — воробей количеством.
Его песня была спета — он перепевал чужие.
И гвоздь сезона бывает ржавым.
Не всякому слуху верь — даже слуху музыкального критика.
На искусство он реагировал, но реакция всегда была кислая.
Было шумно: на всех дачах поселка патефоны горланили романс "Тишина".
Всю жизнь провел в творческих командировках — творить было некогда.
Гармонист о своем инструменте: "Мировая гармония!"
Из песни слова не выкинешь, но можно выкинуть песню.
И от легкой музыки тяжело бывает.
И ослы играют роль в музыке, их кожу натягивают на барабан.
Великие платят за искусство жизнью, маленькие — зарабатывают им на жизнь.
Таланта у него, безусловно, нельзя было отнять: таланта у него не было.
Не растрачивай всех сил на критику произведений твоих коллег. Береги их для создания собственных шедевров.
Последний секрет мастерства: сохранить в секрете, что мастерства уже нет.
Ни в коем случае не высказывайся о произведении искусства без необходимой подготовки, то есть не узнав, кто его автор!
Среди однообразных букв на листе бумаги одна Клякса умеет сохранить свою индивидуальность. Она никому не подражает, у нее свое лицо, и прочитать ее не так-то просто.
Электрический Утюг просил выключить его из электросети, поскольку он переходит на творческую работу.
Тупая Патефонная Игла жаловалась:
— Когда-то я пела, и меня с удовольствием слушали, а теперь вот — уши затыкают. Еще бы? Разве это пластинки?! Разве это репертуар?!
…и, очнувшись от своей игры, Орфей застал свою жену в объятиях Морфея.
Занял последнее место на конкурсе первых скрипок.
Говорили, что скрипка плачет в его руках, и были правы: играл он очень плохо.
Билет на концерт стоил один рубль. Концерт ничего не стоил.
В этом театре все упрощали. Даже в афише значилось: "Упрощение строптивой".
А. Чернов
За неимением своего таланта зарывал в землю чужой.
Конкурс был закрытый. Под девизом. Автора каждого произведения знали только двое: сам композитор и жюри.
Хор мальчиков отметил свой 40-летний юбилей.
Знал музыку понаслышке.
— Не будем судить о моем голосе, — говорил певец.
Все согласились… На нет и суда нет.