1

Солнечную систему он не покинул. Потому что за орбитой Сатурна принял сигнал о помощи с Земли. Всего несколько эмоциональных фраз, вопль отчаяния перед неизбежной катастрофой. В чём конкретно состояла опасность, понять было сложно – сообщение было расплывчатым и сумбурным, загадочным было сообщение: «К нам приближается Аполлон-18, мы все погибнем, помогите, кто может, крах человечества, жизнь с нуля, никакой надежды на счастливое спасение, кара небесная, наказание божье, он велик и зол, помогите, кто может, конец». «Что за «Аполлон-18»? – подумал Алекс. – Что за бред?! Откуда пославшему сигнал известно об американской лунной программе?

Всего «аполлонов» было, кажется, семнадцать, откуда взялся восемнадцатый? Наверное, генерал Рятуйский именно так назвал свой боевой корабль, летящий к Земле сражаться с Агасфером. Другого объяснения я просто не нахожу.»

Алекс развернул ракету на сто восемьдесят градусов и пустился в обратный путь. Через семь лет он приблизился к Земле настолько, что уже можно было слушать местные радиостанции. Однако эфир был пуст. До самой орбиты тишина стояла могильная. Когда его потрёпанный космосом корабль оказался в поле зрения станций слежения за искусственными спутниками, он ещё надеялся, что они дадут о себе знать. Но поскольку и те хранили абсолютное молчание, то всё стало ясно – он опоздал. Подтверждением чему стало отсутствие света на тёмной стороне Земли. Ни одного огонька не было видно. Но самое печальное было другое. Материки несколько изменили свои очертания. Во всяком случае ему так почудилось. «Видимо, катастрофа у них тут произошла глобальная, – подумал Алекс. – Война шла с применением ядерного оружия. Причём очень большой

мощности. Вряд ли я найду кого-либо живым.»

Тем не менее, он решил спуститься и посмотреть на месте, что там произошло. Возвращаемый модуль марсианской миссии был рассчитан на водную посадку. На высоте три километра от поверхности океана сработала тормозная система, и два красных

парашюта раскрылись над капсулой. Ветер был несильный, но её отнесло далековато от берега, поэтому, как только капсула коснулась воды, Алекс стал готовить шлюпку. Надувная шлюпка с маленьким двигателем на корме довольно быстро доставила его к ближайшей песчаной отмели. Дальше Алекс пошёл пешком…

Город был страшен. Ударной волной разрушило большинство зданий. И только вышка телебашни на холме почему-то развалилась до половины, а оставшаяся конструкция торчала уродливым пальцем, словно указывала, откуда падали бомбы. Вышка была отличным ориентиром, потому что ничего не стоило заблудиться в этом лабиринте мусорных гор. «Я уже видел однажды нечто подобное: такие же непроходимые улицы, такое же запустение, такой же хаос. Всё повторяется. И это ужасно. Нет ничего нового под Солнцем… Почему мы такие, почему нам нравится смотреть на смерть другого человека? Почему мы радуемся, когда видим, как взрывается «Challenger»? Нам, конечно, жалко тех людей, которые в нём находятся, но нам очень нравится смотреть на сам взрыв, как распадается на куски корабль. Мы знаем, что там, внутри, живые люди, а не бутафория какая-нибудь, что это не трюк. И, зная это, мы смотрим на взрыв с ещё большим восторгом, чем на взрыв беспилотной ракеты. Почему? Почему нам нравилось наблюдать, как одни люди убивают других? И чем больше было крови, тем интереснее было нам… Почему так происходит – ты знакомишься с человеком, он тебе нравится, ты разговариваешь с ним, он тебе нравится ещё больше, ты начинаешь дружить с ним, но потом приходит время, и ты замечаешь, что не такой уж он замечательный, начинаешь

обращать внимание на его недостатки, их становится всё больше и больше, и вот уже тебе не нравится этот человек, и чем чаще ты с ним встречаешься, тем больше разрастается твоя нелюбовь к нему – до размеров ненависти? Отчего мы такие? Может быть, действительно прав генерал Рятуйский, говорящий, что человек – неудачная модель разумного существа? Почему вместо того, чтобы нормально жить, человечество постоянно убивает себя? Почему, даже будучи «сквизами», мы ведём себя как глупые

люди?»

Алекс обошёл стороной два разрушенных небоскрёба, своими останками завалившими несколько улиц вокруг себя, миновал строение, напоминающее бывшую церковь, пролез под покосившейся аркой, выбрался на широкую, вполне проходимую площадь. Всё было в жутком состоянии. Практически ничего уцелевшего. Он, естественно, автоматически искал признаки жизни, но ничего живого не просматривалось: ни птиц, ни собак, ни кошек, ни крыс, ни людей. Даже скелеты почему-то не попадались на пути.

«Чингисхан, Сталин, Мао Цзедун, Ленин, Пол Пот, Пиночет, Гитлер, Хаозасрек, Гуук, Туриграсс. Ну, ещё пару-тройку я пропустил. Ну, пусть пятнадцать человек, ну пусть двадцать. А гибли-то миллионы. Как один мерзавец способен управлять многочисленной толпой?… С помощью подручных. Если бы не было подручных, всё его управление бездействовало. А у тех подручных свои подручные. Цепная реакция. Геометрическая

прогрессия. Но откуда берутся все эти подручные? Каждый из них чем-то неудовлетворён, каждый хочет насладиться деньгами и властью, каждый желает почувствовать себя божком. А, может быть, ответ очень прост: все мы когда-то были бессмертными, но

потом потеряли способность жить вечно, и все наши пороки – это обида на то, что былой статус уже не вернуть? Ведь с самого детства в каждом из нас сидит ощущение, что мы никогда не умрём. Но по мере того, как мы сталкиваемся со смертью, мы всё больше и больше злимся, что мы утрачиваем это чувство. И стараемся найти способ вернуться в бессмертие. Кто как. В зависимости от умственного развития. Один пишет книги, картины или песни. Другой – спускается на дно океана или летит в космос. Ну, а третий за неимением выдающихся способностей идёт в подручные к убийце. К знаменитому убийце.»

Алекс обогнул огромную кучу строительного мусора и вышел к порту. Здания угадывались только по частично заросшим травой холмам. Краны были опрокинуты, искорёжены, железо сильно поржавело. От вагонов и грузовиков тоже осталось лишь

название. В акватории он почему-то не нашёл ни одного судна: ни затопленного, ни держащегося на плаву. Рельсовые пути, видимо, сохранились, но сорняки надёжно спрятали их под своей зелёной массой. Алекс снова углубился в город. Двинулся туда, где можно было пройти, не опасаясь, что земля у тебя уйдёт из-под ног или что-нибудь свалится на голову.

«Почему я не остался на Марсе и не помешал глобальной войне? Если бы остался, не исключено, что такого печального конца не было бы… Может быть, мне всё просто надоело? Надоело участие в игре под названием «Человек»? Но тогда, почему я не продолжил свой путь к звёздам? Почему я вернулся, поймав радиограмму? Видимо, всё-таки ещё теплится интерес к человеческой цивилизации. Видимо, у меня ещё есть уголёк

надежды на её счастливое будущее. Ведь я же сам человек. Пусть и в прошлом. Пусть у меня сейчас и нечеловеческое тело, но мозги-то человеческие, ну не мозги, а склад мышления, мысли человеческие. Хотя, конечно, прежнего Алекса Сазонова осталось

только десять процентов, девяносто процентов теперешнего меня – это новый опыт, это другие жизни, это квинтэссенция превращений. Я вернулся, потому что хочу дать ещё один шанс погибшему миру. Хочу снова запустить механизм прогресса. Хочу воспользоваться своими уникальными способностями ради возрождения человека… А, может, ты просто сам себя обманываешь, прикрываясь красивыми словами – на самом деле ты хочешь попробовать себя в роли бога? Ну, я же был богом. Ты был лишь одним из, а так заманчиво стать единственным. Ведь это тоже сидит в каждом человеке – желание делать так и только так, делать по моему, а не по чьему-то там разумению или совету. Может, именно это побудительный мотив? Теперь, когда нет на Земле Агасфера? А почему, собственно, нет? Почему ты так решил? Ты ни в чём ещё не разобрался, а уже делаешь выводы. Возможно, погибли только люди. Основная масса, почти все. А клоны и сам Агасфер где-то ещё существуют. Собирают силы для отпора. Ты же не в курсе дела. Да, сперва надо во всём разобраться, прояснить ситуацию. Но чтобы быстро перемещаться по планете, мне нужна «тарелка». А «тарелку» я могу взять только в Тайнике. Если Тайники до сих пор ещё целы.»

Он взглянул на табло наручных приборов. Уточнил свои координаты, сопоставил с координатами ближайшего Тайника. До намеченной цели было около девяноста километров. «Это по прямой. На самом деле придётся идти не менее чем полторы сотни. По бездорожью. Да ещё и при высокой радиации. В принципе радиация мне не помеха, вот только живых людей я в этих зонах вряд ли найду.»

Он переключил табло в режим индикации радиоактивности. И не поверил собственным глазам. Точнее, линзам. Уровень радиации был в пределах нормы! Здесь, где от города остались только руины, не было никакого радиационного заражения! «Что за чёрт! Может, датчик сломался, врёт дозиметр? Ничего не понимаю! От города осталась мусорная свалка, а радиация в пределах нормы! Так не бывает. Здесь должна быть чёртова уйма рентген. Несмотря на то, что прошло максимум семь лет, здесь должны быть трупы на каждом шагу. Город-то миллионный. Что-то тут не так, что-то не стыкуется. Может быть, была не ядерная война? А какая? Лазерная, химическая, бактериологическая? Но должны быть трупы, горы костей. А их нет. Всех людей завалило? Странно. Загадка какая-то.»

Алекс вышел к стадиону, вернее, к тому, что раньше было стадионом. Огромное спортивное сооружение выглядело крайне плачевно. Через пролом в стене были видны разрушенные трибуны, заваленные горами хлама беговые дорожки. Футбольного поля видно не было. Ему захотелось посмотреть, что с ним стало. Он вошёл вовнутрь, миновал абсолютно непроходимый завал, протиснулся сквозь узкий туннель к центру, поднялся на пригорок и остолбенел. Там, где раньше было футбольное поле, среди высоких зарослей травы стоял корабль! Довольно большое судно, явно рыболовное, завалилось на правый

борт, но было в вполне приличном состоянии. Краска, конечно же, облезла, железо покрылось рыжей ржавчиной, однако и рубка, и палубные механизмы были целыми, только вот рыболовная сеть неестественно опутала их.

«Как оно здесь оказалось? Через пролом в стене оно бы не прошло, это только сверху. Какой высоты должна быть волна, чтобы судно сюда приплыло? Минимум тридцать-сорок метров. То есть был гигантский потоп, а потом вода ушла, и судно осталось в центре стадиона. Что же вызвало такое ужасное наводнение?»

Он проверил линию связи со спутником. Линия работала! Задал широту и долготу. Подождал несколько секунд и получил расплывчатую картинку. Увеличил изображение, отрегулировал резкость. Увидел весь город с орбиты. Добавил ещё увеличение, сместив видоискатель к центру. В ста пяти метрах от того места, где он стоял, он обнаружил ещё одно судно – не какую-то там рыболовецкую шхуну, а настоящий пассажирский круизный

теплоход. Белоснежный лайнер, частично потеряв свою белоснежность и задрав к небу нос, тоже лежал посреди разрушенных коробок многоэтажников. «Надо было сразу

проверить связь со спутником, а не ерундой заниматься! – Алекс стал осматривать остальные районы города, одновременно обдумывая создавшуюся ситуацию. – Итак, что же получается? Огромные волны смыли большинство городов планеты. Что могло быть их причиной? Вулканическая деятельность в океане. Это раз. Второе – столкновение метеорита с Землёй. И падение его опять же в океан. Что ещё? Вроде всё. Какая информация у меня есть о метеоритах?… Нет, метеорит это, пожалуй, маловато. Скорее

всего, астероид. Ну-ка, что нам известно об астероидах?… Церера, Паллада, Юнона, Веста, Эрот, Икар, Гермес, Адонис, Аполлон… Стоп! Аполлон!.. Аполлон… Вот разгадка! Надо же!.. Точно!.. Всё сходится!.. Хоть он назывался и по-другому, но

генералу Рятуйскому, как и мне, было известно старое название. И он каким-то образом умудрился изменить траекторию астероида. Он назвал его Аполлон-18 и решил одним махом проблему. Уничтожил всех жителей Земли, чтобы выявить агасферовских клонов. А потом, наверное, просто добил искусственных двойников Рокфильда и его самого, поскольку искать их стало гораздо проще. Аполлон-18, конечно! Иное объяснение трудно подобрать. Во всяком случае, пока. Возможно, позже откроются новые обстоятельства, если я найду людей или, может быть, таких же «сквизов», как я. Неужели никого тут не

осталось? Тогда почему команда Рятуйского не заселяет Землю «оранжевыми»? Или они годятся только для Марса?»

С помощью спутника Алекс обшарил весь город. Больше судов он не нашёл, как не нашёл ни одного движущегося объекта. Скелеты тоже отсутствовали. Тогда он отключил линию, перешёл на обычное зрение и двинулся к рыболовецкому траулеру. Растительность на футбольном поле доставала ему почти до подбородка. Он раздвигал стебли руками, а иногда просто рвал их. Добравшись до судна, обошёл его со всех сторон, пытаясь найти подходящее место, чтобы взобраться на борт. Несмотря на то, что посудина не стояла на ровном киле, до борта было высоко и забраться на палубу не представлялось никакой возможности. Тогда он отправился к корме, взобрался на ступицу гребного винта, ухватившись за его лопасти; потом, подпрыгнув, вцепился в технологическую скобу пера руля, а, подтянувшись, залез на само перо. Здесь имелось фланцевое соединение пера с баллером, но лезть вверх по баллеру не имело смысла, поскольку это был тупик – сальниковое уплотнение не позволило бы ему попасть вовнутрь, его нужно было разбирать. Единственно, как можно было попасть на борт – это прыгнуть отсюда и схватиться за резиновую автомобильную покрышку, привязанную к борту и служившую амортизатором корпусу судна при его швартовке. До покрышки было метра три. И это ему удалось, хотя пришлось выложиться почти полностью. Канат, которым покрышка была привязана, на удивление, выдержал. Через минуту Алекс ступал по деревянному настилу палубы.

Он исследовал все закоулки судна, не говоря уже о мостике, каютах экипажа, трюмах и прочих помещениях. Да, были личные вещи, посуда, книги, одежда, даже экзотические предметы, например, охотничье ружьё, свидетельствующие о пребывании на борту людей, но самих моряков – то есть их останков – Алекс так и не нашёл…

Город остался за спиной, и теперь он шёл по направлению к Тайнику, каждые полчаса сверяясь по компасу. На пассажирском лайнере мёртвых людей не было тоже. Он зря потратил пять часов времени. Календари в каютах были семилетней давности, а вахтенный журнал исчез, как в воду канул. «Может быть, и в самом деле канул, хотя совершенно не похоже, чтобы вода попала во внутренние помещения теплохода; вся обстановка сохранилась в хорошем состоянии, даже ковровые дорожки лежат в коридорах

ничуть не заплесневелые; хаоса и беспорядка на судне почти не наблюдается. Странно. Такое впечатление, что люди знали о готовящемся столкновении с астероидом, знали, куда он упадёт, знали когда и заранее эвакуировались в более безопасные районы. Ну да, обсерватории-то несли вахту. Кроме того, в полученной мной радиограмме речь шла об Аполлоне-18, значит, напрашивается вывод: генерал Рятуйский предупредил население

Земли о предстоящей катастрофе. Зачем? Из соображений гуманности? Верится с трудом, но предположим. Тогда какой ему смысл было устраивать эту катастрофу? Что-то тут не так. Что-то здесь другое… Нет, скорее всего, генерал не был заинтересован в обнародовании своих планов, ему нужна была секретность. Да, астероид заметили бы с Земли, но было бы уже поздно устраивать глобальные подземные убежища. Видимо, кто-то из команды генерала заранее проболтался, предупредил землян об Аполлоне-18. Может быть, тот же Твист. Логично. Вот это логично. Только есть ещё одна загвоздка. Если произошла всемирная эвакуация, тогда почему люди не вернулись назад – вода ушла и можно снова начинать мирную жизнь? А ответ такой: эвакуации не было, но кое-кому всё-таки спастись удалось. По идее, должны быть живые люди. И довольно много. Надо опять подключаться к спутнику и обшарить хотя бы эту страну.»

Всю дорогу до Тайника он одним глазом посматривал по сторонам, вёл, так сказать, своё тело в нужную точку, выбирая при этом более удобный и безопасный маршрут, а вторым – через спутник, с орбиты, обозревал ближайшие и отдалённые окрестности. Результат был отрицательный. Кругом одно и то же. Никаких движущихся объектов, ничего живого. Сплошные разрушения, нагромождения битого стекла, черепицы, досок, арматуры, бетонных блоков, стекла и прочего всякого хлама. ««Тарелка» бы мне очень не помешала. Я бы уже исследовал с сотню городов. А если там её не окажется? Если Тайник уже разграблен Агасфером? Пойду к следующему Тайнику. Буду годами и годами бродить по пустынной земле… Перспектива заманчивая.» У него вдруг появилось ощущение, что он вообще больше никого никогда не найдёт. Что Земля пуста, а до Марса

ему не добраться, да и «оранжевые» сюда не собираются прилетать. «Что ты будешь делать, если это окажется правдой? Насколько у тебя хватит энергии в сменных аккумуляторах? Будешь строить ракету и снова отправляться в глубокий космос, если никого не найдёшь? А, может, наконец, хватит приключений? Выброси запасные источники и больше не меняй их. Превратись в неживое тоже и растворись в океане вселенной, перестань быть мыслящим существом, стань камнем, стань кремнием, стань

куском железа. Зачем все эти трепыхания, если они не имеют никакого смысла? Мы вышли из неживого, почему нам снова не быть неживыми? Человек закончил свой цикл. Круг замкнулся.»

…Тайник был рядом, но Алекс передумал пока туда идти. Он сел на гранитный валун, задрал голову вверх, посмотрел на небо. Заходящее солнце уже спряталось за верхушки деревьев. Но облака ярко горели всеми оттенками красного. «Завтра будет ветер», – подумал он.

И тут кто-то тронул его за плечо.

 

2

Глаза у неё были жёлтые, как у кошки. А черты лица настолько совершенные, что сказать, она была красива, это ничего не сказать. Она была прекрасна. И если бы ни эта странная, внеземная, абсолютно чужая причёска, а самое главное то, что она ему говорила, то он, пожалуй, бы увлёкся ею. Во всяком случае его мысли не перескакивали бы постоянно на те невероятные, шокирующие вещи, которые она вот уже битый час пыталась ему втолковать. Его мысли, как ноги на льду, разъезжались в разные стороны. И он никак не мог удержать равновесие, никак не мог поверить в правдивость её рассказа. Она тепло посмотрела на него, лишь уголками рта улыбнулась и начала всё сначала, явно понимая, в каком замешательстве он находится, и как ему сейчас тяжело:

– Итак, давайте ещё раз… Период адаптации по нашим расчётам займёт, конечно, несколько месяцев, а, может быть, даже год, но чем больше я буду с вами общаться, тем выше вероятность того, что этот процесс пройдёт более гладко и быстро. Не исключены, правда, рецидивы, однако мы сделаем всё возможное, чтобы их избежать. Специалисты-психологи подобраны самые лучшие, поэтому будем надеяться, что вы справитесь с шоком максимально безболезненно. Это первый случай подобного возвращения. Раньше такие эксперименты над сознанием человека на Земле не проводились. По сути дела вы – первопроходец, господин Сазонов.

Давайте пока будем пользоваться именно этой фамилией. Так будет удобнее и вам, и нам. На самом деле зовут вас по-другому. Александр Сазонов – это, скорей, сценический псевдоним, как бы сказали работники искусства. Но в данном конкретном случае данное конкретное выражение вполне уместно, поскольку это и есть псевдоним, кстати, вы лично его выбирали, ну, а его сценичность обусловлена той ролью, которую вы сыграли, сами того не подозревая.

Потому что это было тоже одним из ваших условий. Вы не должны были знать, что происходящее заранее спланировано синдикатом «Space And Time Travel Group»…

– Подождите, – он невежливо перебил её, – вы говорили, что я очень богатый человек.

– Да, там, на Земле, вы входите в тройку самых состоятельных людей мира. Вы на втором месте после звёздного короля, чьи заводы строят всю космическую технику планеты. Вы заработали сотни миллиардов долларов благодаря тому, что изобрели способ, как переместить человеческое сознание в тело машины один к одному. Вы совершили революцию на пути развития человека. Фактически вы дали нам бессмертие. Кибернетические люди стали новой расой землян. Мы получили возможность летать к звёздам, не беспокоясь о том, что нам не хватит жизни на эти долгие путешествия. Новые люди освоили также и мировой океан… Вы, господин Сазонов, сделались сказочно богатым человеком, запустив конвейерные линии, выпускающие доступные каждому искусственные тела, которые при…

– Подождите, – он снова бестактно оборвал её, на полуслове. – А разве деньги не изжили себя, когда человечество перебралось в неорганические оболочки? Ведь людям не нужны стали еда, одежда, жилища – то, на что они тратили уйму денег, которые в свою очередь им приходилось зарабатывать тяжёлым трудом. Деньги должны были потерять свой смысл.

– Видите ли, – она терпеливо сносила всё его наглое поведение, – деньги, несмотря ни на что, остались деньгами. Техническое обслуживание тел, смена аккумуляторов, та же одежда, жилища – всё это требует оплаты. Да, еда не нужна, но выглядеть одинаково никому не захотелось, человеческая суть по-прежнему присуща новым людям. И жить лучше дома, чем под открытым небом. Добавьте сюда транспортные средства и вы поймёте, что всё это стоит денег, которые так же нужно зарабатывать, как и раньше. Тут ещё необходимо пояснить, что не все люди стали кибернетическими. Ноль целых, две десятых процента населения Земли не захотели превращаться в киборгов. Они живут, как и жили. Рождаются, взрослеют, создают семьи, растят детей, умирают. Их философия не приемлет вечную жизнь, при которой теряешь обычные человеческие радости. Однако у нас тоже есть возможность побыть какое-то время, по нашему желанию, людьми. Мы выращиваем искусственным путём человеческие эмбрионы, и уставший от вечности может снова вернуться в человеческое тело, вспомнить подзабытые ощущения.

– Как и в этом мире…

– Да, мир, созданный синдикатом «Space And Time Travel Group», во многом повторяет земной опыт, но есть масса вещей, которые характерны только для Земли-2. И поэтому…

– Подождите, я всё-таки не понимаю следующего. Как я стал Алексом Сазоновым, я же ничего не помню? У меня нет воспоминаний о своём миллиардерстве.

– Понимаете, тот, предыдущий Алекс Сазонов, дошёл до степени, когда его перестала интересовать окружающая действительность. Он начал обнаруживать в себе симптомы полной апатии, когда он мог неделями сидеть на одном месте, не двигаясь, мысленно погружаясь вовнутрь себя, о чём-то размышляя. С него можно было пыль стирать. Он достиг стадии, когда никакие развлечения, никакие странствия, никакие переживания уже не интересовали его. Это синдром сверхбогатства. Перепробовав в своей жизни всё, Алекс Сазонов дошёл до критической точки. И тогда он обратился к нам. По тем временам мы были не такой мощной туристической компанией, как сейчас. Господин Сазонов – я повторяю, нам пока удобнее пользоваться именно этой фамилией – превратил нас в крупнейший синдикат, вложив огромные деньги в поистине фантастический проект…

На ней была чёрная футболка, туго обтягивающая её аппетитные формы. На груди красовалась замысловатая эмблема, видимо, логотип этой самой тур-фирмы, которую она здесь представляла.

– У меня же были родители. Отца, правда, я плоховато помню, он умер, когда мне было семь лет, но мама… Как это объяснить? Мне непонятно.

– Ну, всё очень просто. Прежде чем стать Александром Сазоновым, вам стёрли почти всю память, оставив только детские воспоминания. Потом эта информация была перекачена в голову трёхлетнего мальчика, специально выращенного для этого проекта искусственным путём. Какие-то аналогии были сохранены при этом: сам мальчик выглядел примерно так же, как миллиардер в детстве, плюс ваши родители были подобраны с учётом пожеланий заказчика.

– Получается, от меня бывшего не осталось практически ничего. С миллиардером меня связывают только аналогичные детские воспоминания. И всё. Фактически я совершенно другой человек. Не так ли?

– В общем-то вы правы. Однако сценарий вашей будущей жизни был задуман с таким расчётом, чтобы многие черты характера миллиардера стали бы в конечном счёте присущи и вам. Он принимал непосредственное участие в разработке идеи вообще и в планировании конкретных эпизодов в частности. Кроме того, в нашем распоряжении имеется видео, где он в течение часа рассказывает вам подробности своей жизни. И, наверное, я так думаю, пытается передать Алексу Сазонову какой-то свой личный опыт, своё видение мира. По условиям контракта содержание видеопослания должно было храниться в тайне до конца эксперимента. По прибытии на Землю вы с ним ознакомитесь и тогда…

– Подождите, у меня никак не укладывается в голове, что мир, в котором я прожил столько лет, это всего лишь грандиозная, вселенских масштабов постановка.

– Ну не вселенских, конечно, но действительно супермасштабная. Самым сложным было отыскать идентичную солнечную систему в пределах досягаемости земных звездолётов. Земля-2 и Марс-2, кстати, очень похожи на оригинальные, вот другие планеты и Солнце несколько отличаются: здешний Сатурн не имеет колец, а Солнце чуть холоднее.

– Я не верю, что все люди, с которыми я встречался, это статисты.

– Я вас понимаю. В это действительно очень трудно поверить, однако это так. Нами было задействовано в общей сложности около ста восьмидесяти миллионов человек. Как реальных живых людей, так и «сквизов». Кроме того, пятидесятитысячный коллектив занимался разработкой ежедневной инсценировки. Каждый фрагмент вашей будущей жизни был продуман, словно план военной операции. Также было использовано огромное количество стройматериалов, техники и энергетических ресурсов. Мы на самом деле смоделировали на Земле-2 довольно точную копию земной цивилизации. Конечно же, нами не была охвачена вся планета, но в прилегающих к вашим перемещениям по миру районам мы застроили и заселили статистами целые города и даже небольшие страны. Иллюзия обитаемой планеты создавалась максимально возможная. Средств не жалели. Тем не менее, там, где вы никогда в своей жизни не бывали, осталась оригинальная девственная природа. Например, в так называемых Австралии и в Южных Азии и Америке. Там не было никаких городов, хотя телевизионные репортажи оттуда вы периодически смотрели.

– Не понимаю, неужели нельзя было ограничиться виртуальной действительностью? Наверняка, у вашей цивилизации есть возможности отправить человека в путешествие в воображаемый мир при помощи компьютерных голографических иллюзионов или чего-то наподобие.

– Разумеется. Но всё это детские забавы по сравнению с реальной планетой, подготовленной специально для ваших приключений и ждущей только вас. Господин миллиардер пожелал, чтобы всё было абсолютно реальным, чтобы этот мир можно было потрогать руками… Знаете, как на обложках альбомов вашей любимой группы «Fink Ploy». Если вы видите восемьсот кроватей, растянувшихся по берегу моря и уходящих к линии горизонта, то это именно восемьсот кроватей и есть, а не фотомонтаж какой-нибудь. Так и здесь. Всё было натуральное, всё было настоящее. Кстати, на самом деле группа называется не «Шпионская хитрость», а несколько по-другому. Мы слегка изменили некоторые названия и имена в прошлом знаменитых на Земле людей в силу авторских прав и нежелания отдельных личностей и организаций дать разрешение на использование, так сказать, популярных «торговых марок».

– Подождите, это что же получается, и атомная война была настоящая?

– В какой-то степени. Городские строения и библиотеку, в которой вы в тот момент находились, мы взорвали обычной взрывчаткой. Взрывотехники постарались на славу. Но атомную бомбу малой мощности нам всё-таки пришлось сбросить с самолёта. Для полноты эффекта. Перед уничтожением Лондона мы, естественно, вывезли всех жителей из города… Да! Был один забавный эпизод. Башня Биг Бен после взрыва здания парламента осталась цела, подвели заряды – такое иногда случалось —, так вот, чтобы напустить в сюжетную линию ещё больше тумана, мы не стали её повторно взрывать. Сценаристы решили, что так будет интереснее.

Она теперь улыбалась не только уголками рта, но и уголками глаз.

– А животные, птицы, рыбы?

– Ну, тут не так много нам пришлось потрудиться, как вы, наверное, предполагаете. В местную фауну и флору мы добавили не слишком большое количество земных форм жизни. Потом даже потребовалось очищать довольно значительные территории от якобы сгоревших в атомном пожаре насекомых, птиц и прочей живности. Так что с очисткой было больше проблем, чем с заселением.

– Ладно… Вот вы говорите, статисты – люди и «сквизы» – принимали участие в этой авантюре. Так что же, все они тысячи лет жили рядом со мной, разыгрывали меня, занимались исключительно мистификацией? Что-то не верится.

– Настоящих живых людей мы использовали лишь ограниченное количество. Например, Натали была человеком из плоти и крови. Я могу назвать ещё несколько имён. Но в подавляющем большинстве это были «сквизы», для которых тысячи лет не такие уж большие сроки – да вы и сами знаете. По продолжительности – это что-то вроде большой звёздной экспедиции… Кстати, совсем скоро по ходу проекта мы достигли такой точности в копировании живых людей, что нескольких ещё оставшихся натуральных персонажей заменили на искусственные копии. Эксперимент постоянно самосовершенствовался и видоизменялся.

Он повнимательней пригляделся к ней. Действительно, было крайне трудно отличить её от настоящей женщины. «Зачем они создают таких красоток, если не занимаются с ними сексом? – подумал он. – А, может, занимаются? Как это у них происходит?

Наверное, придумали что-нибудь типа электрического оргазма. Надо будет потом у неё спросить.»

– А как же культура, история, современность?

– Довольно просто, если знаешь ответ. Книги, кинофильмы, памятники, музейные экспонаты – всё было скопировано с земных оригиналов. Телевизионные новости и передачи мы взяли из архивов телеканалов. Они датируются концом двадцатого, началом двадцать первого века. Вы фактически жили в прошлом человечества, когда атомная война дамокловым мечом висела над миром. Третьей мировой войны на Земле, к счастью, не было, политики и народы нашли в себе силы её не допустить, поэтому…

– Тогда на чём вы строили сюжет после здешнего конца света?

– Чистая импровизация. Это была вторая часть проекта. Нет, конечно, кое-что основано на опыте земных кибернетических людей, однако все эти то ли пришельцы, то ли тайные союзы учёных – чистая выдумка разработчиков. То же самое можно сказать и о новом человеческом обществе, якобы возродившемся из пепла. Новые строи, государства, языки – это всё как бы «по мотивам» былых исторических времён. Сходство есть, но

отдалённое…

Она посмотрела на него с сочувствием, сделала короткую паузу и продолжила:

– …Я понимаю, в вашей голове сейчас такая путаница, такая неразбериха, что впору сойти с ума, и всё-таки вы должны справиться с этим потоком шокирующей для вас информации.

– Постойте. По вашей логике получается, что и мои родители, и Натали, и Жан-Жан, и Арчибальд Шварцеллеггер, и Реджинальд Мотерс – все они живы. Так?

– Конечно!..

Она улыбнулась ему широкой улыбкой, выставив на обозрение два ряда великолепных белых зубов. «Она, наверное, и пахнет здорово, – подумал он. Подключил датчик, но тот был рассчитан только на определение ядовитых паров в воздухе, и поэтому высветилась надпись «вредных веществ не обнаружено». – Не исключено, что они изобрели и вкусовое восприятие. У них же есть прекрасный учитель, до уровня мастерства которого им, наверняка, хотелось подняться. Это природа. Похоже, они довели «сквизов» до точной внешней копии человека, только материалы искусственные и заменимые… Это как в технике звукозаписи. Промышленность старалась достичь изготовления звуконосителей и звукоснимателей такого качества, чтобы воспроизводимая музыка звучала, как на «живом» концерте.»

– Конечно, живы! – повторила она. – Единственно, кто умер, так это Жан-Жан. Но, разумеется, не от пули Огисо. Жан-Жан принадлежал к тем ортодоксальным людям, которые не признавали вечной жизни. Он умер в глубокой старости. Натали же согласилась на «трассквизерацию», она давно вернулась на Землю. И если вы пожелаете, думаю, мы сможем организовать с ней встречу. Арчибальд Шварцелеггер сейчас в звёздной экспедиции, он стал астролётчиком. С Реджинальдом Мотерсом повидаться проще простого. Он будет встречать нас на космодроме. Но, должна добавить, ни тот, ни другой не были настоящими знаменитостями, они просто играли роли. Что же касается ваших родителей, то и отца, и маму вы найдёте в театре. Они как были лицедеями, так ими и остались, несмотря на колоссальные изменения, произошедшие в мире за тысячи лет… Так что ваша история имеет счастливый конец. Артисты сыграли свои роли, все живы – как злодеи, так и положительные герои.

– А как вы объясните появление в поле моего зрения того мальчика, распадающегося до пояса на две части, мальчика по имени Джон-Йон? Его-то к какой категории отнести – человеческой или «сквизовской»?

– Джон-Йон? Да, это был удивительнейший персонаж, придуманный специалистами из «Space And Time Travel Group»! Первоначально мы собирались вырастить его из органической ткани, но потом посчитали эту затею негуманной, поэтому пришлось делать подделку под человеческую мутацию. Это был не человек и не «сквиз», это был робот, запрограммированный только на короткую сценическую миниатюру. Мы потратили довольно кругленькую сумму на его изготовление, но, думаю, игра стоила свеч.

– А десятая планета?… Я, правда, сам её не видел. Но мне мой… мне Алекс… короче, мне я рассказывал, – произнеся это, он поймал себя на мысли, что сказанное им звучит не менее невероятно, чем то, что втолковывала ему она.

– Да… Тут надо бы пояснить, что «летающие тарелки» мы используем при полётах в пределах Солнечной системы. На Земле мы летаем на гравитолётах. А к звёздам отправляемся на фотонных кораблях… Идея состыковать «летающие тарелки» в один огромный шар, порождающий в конечном счёте некое «тело третьего поколения», принадлежит синдикату, и господин миллиардер был в восторге от этой выдумки. Мы несколько раз репетировали, пока добились того, чтобы искусственная шаровая молния управлялась дистанционно. Это был очень сложный трюк.

– Вот вы летаете к звёздам. Исследуете другие миры. Вы нашли чужих? Установили с ними контакт?

Теперь он вторгался в ранее незатронутую область.

– Нет. Инопланетян мы пока не обнаружили. Вообще наши учёные считают, что вероятность такой встречи крайне мала, поскольку разумная жизнь – редкий феномен во вселенной. Кроме того, контакт может просто-напросто не получиться, так как наши системы мышления, наверняка, будут резко отличаться друг от друга. В какой-то степени мы даже опасаемся чужих, нас больше интересует поиск энергоносителей.

– И какие же ценности присущи вашему обществу?

– Энергия, путешествия, познание. Тут нужно заметить, что хотя нынешнее общество землян не идеально и имеет довольно большое количество проблем, однако в настоящее время ситуация в нём вполне стабильная… Во всяком случае по последним данным.

– Как уживаются люди со «сквизами»? Неужели не было попыток уничтожить противоположный лагерь, как с одной, так и с другой стороны?

– Человеческие бунты, так называемые «войны роботов», синдромы мирового господства – всё это в прошлом. Мы прошли через многочисленные негативные явления, подобные тем, с которыми вы тоже столкнулись во время своих приключений, и сейчас, как я уже сказала, достигли достаточно спокойной миролюбивой обстановки. Идеальных обществ не бывает, тем не менее, вот уже пять тысяч лет на Земле сохраняется паритет в отношениях друг с другом – во всяком случае никто никого не убивает.

– Как вы добились этого? Надеюсь, не насильственной стерилизацией мозга, как у людей, так и у «cквизов»?

– Понимаю, что вы имеете в виду. Ну да, такие призывы в своё время раздавались с обеих сторон и даже проводились опыты. Нет. К этому средству, слава богу, не прибегли, иначе получившееся нечто – у меня не поворачивается язык назвать это обществом – больше напоминало бы зоопарк, хомопарк, если хотите, чем цивилизацию. Нет. Вы знаете, это как-то само собой произошло. Наверное, необходимо было переболеть всеми болезнями роста, чтобы в результате получилась пусть не утопия, но общество мечты, о котором столько грезили тысячи поколений. Я полагаю, каждый из нас в конце концов понял, что гораздо выгоднее мир, чем война. Ты больше получишь, отдавая другим свою любовь и дружбу, нежели вражду и ненависть.

– Вы использовали выражение «слава богу». Что, религия и религиозность до сих пор имеют место быть в вашем обществе-мечте?

– Слышу в вашем вопросе двойную иронию, и это мне нравится, это признак того, что вы потихоньку начинаете преодолевать шоковое состояние… Нет, церковь практически не играет никакой роли в нашем современном обществе. Я использовала выражение «слава богу» просто как речевой оборот. Несмотря на тысячелетия, многие подобные выражения сохранились в обиходной речи, в данном конкретном случае это не является проявлением моей религиозности. Я, как и прочие земляне, верю в знания, в технологии, в законы мироздания. Вера в бога – от неизвестности, от неуверенности, от слабости, от

страха, от лени, от желания быстро получить простые ответы на сложные вопросы. Да, мы по-прежнему в поиске, мы не познали и миллиардной части вселенной, не разобрались в огромном количестве вещей, однако мы не впадаем от этого в оторопь, не опускаем руки, не замыкаемся в самих себя, а идём дальше, ищем объяснения не при помощи религии, а посредством науки.

– Но нет любви, нет привязанности, нет сексуального влечения, нет продолжения рода – холодный, разумный, прагматичный мир…

– Ошибаетесь! Человек ведь тоже электрическая машина, только живая. Наши учёные, точнее учёные, работающие на ваших заводах, довели искусственные тела «сквизов» до человеческих тел. Единственно, что они пока не смогли сделать, это смоделировать рождение ребёнка женщиной-«сквизом». Остальные же процессы достигли совершенства человеческого организма. Однако и продолжение рода станет в ближайшем будущем возможным у кибернетических людей.

«Я как в воду глядел, – подумал он. – Они действительно приблизились к мастерству матушки-природы.»

– И всё равно, у меня не укладывается в голове масштаб вашего розыгрыша, – он вернулся к основной теме разговора. – Неужели на это великое надувательство хватило денег одного-единственного человека, пусть даже и миллиардера? Мне кажется, и сотни миллиардов – недостаточная сумма, чтобы оплатить такой колоссальный проект.

– Да, действительно проект в общей сложности стоил не сотни миллиардов долларов, а в тысячи раз больше. Однако эта сумма поступила в наше распоряжение не сразу, а постепенно в течение нескольких тысяч лет. Деньги шли как с основного капитала миллиардера, так и с ежегодного дохода его заводов. Кроме того, некоторые кинокомпании Голливуда выразили желание снять свои фильмы в декорациях, построенных нами на Земле-2. Это тоже способствовало кое-какому вливанию средств в достаточно масштабную авантюру. Короче, мы никогда за всё время проекта не испытывали нехватку финансирования, наоборот, денег было с избытком. С другой стороны, уважая заказчика, мы не расходовали деньги на то, без чего в принципе можно было обойтись. Фактически, мы экономно распоряжались его, вашими средствами.

– А нельзя было, снимая те события, которые ежедневно со мной происходили, превратить их в самый длинный сериал в истории Земли? И эту вот «мыльную оперу» продать телеканалам?

– Такая идея высказывалась менеджерами нашего тур-агентства, однако вы, господин Сазонов, то есть нет, ваш предшественник, скажем так, отверг её. Не объясняя причин.

Видимо, им двигал принцип, что самый интересный фильм это фильм о самом себе, самая интересная книга это твой ежедневник, а самая интересная песня это песня, спетая тобой. А значит то, что интересно только тебе, вряд ли будет интересно кому-нибудь ещё. Но…

– Подождите-ка, – он опять бесцеремонно перебил её. – Только что у меня возникла такая мысль. Если бы я взял телескоп, направил его на Сатурн и не обнаружил там никаких колец, или если бы я вдруг купил билет на рейс в Австралию и, прилетев туда, не нашёл никакой Канберры, то ваша мистификация развалилась бы как карточный домик, так?

– Ну, во-первых, мы бы этого не допустили, поскольку вы постоянно находились под нашей опекой. А, во-вторых, если бы что-либо подобное, угрожающее разоблачению и возникло, то мы нашли бы способ выкрутиться из создавшегося положения. Мы придумали бы что-нибудь оригинальное. Такого рода риски были постоянно, и мы всегда успешно обходили, так сказать, подводные камни, ни разу не сели на мель. Разве нет? У вас есть к нам претензии? Можете ли вы вспомнить хоть один эпизод, когда мы прокололись?

Он не ответил, он о чём-то глубоко задумался, вслух сказав лишь:

– А в инсценировке «Падение астероида и всемирный потоп» ни астероида, ни потопа, естественно, не было…

– Да, мы использовали лишь два судна: одно – рыболовное, другое – пассажирское, и потом…

Но он её уже больше не слушал, он отключился, погрузился в свои мысли, как в океан всемирного наводнения: «Если то, что она мне тут наговорила, правда, а очень похоже, что так оно и есть, то вся моя жизнь летит коту под хвост. Вся моя жизнь была лишь пустой тратой времени. Меня просто наглым образом обманули. Я уже начинаю ненавидеть того, кто это всё придумал, ненавидеть себя, или правильнее будет сказать, моё второе я. Или первое. Не важно. Главное, что со мной очень нехорошо обошлись.

Возможно, он думал, что я буду благодарен ему за розыгрыш, организованный на полном серьёзе, но у меня такое чувство, такое состояние сейчас, словно я, будучи человеком, провалился в выгребную яму, словно я с головой погрузился в зловонную жижу, а мой рот, нос и уши полны фекалий. Не знаю, на что он рассчитывал. Так нельзя было поступать со мной… Шок не от того, что действительность на самом деле другая, а от того, что меня никто не спросил, а хочу ли я принять участие в этом надувательстве, как ни абсурдно всё это звучит…

А, может, меня снова мистифицируют? А что если она лжёт? А что если никаких людей и в помине нет? Откуда я знаю, как выглядит настоящий человек? По телепередачам и фильмам? Это слабое утешение. По большому счёту может оказаться, что они мне постоянно подсовывали двойников, кибернетических копий, блестяще сымитированных манекенов. Зачем? Потому что они всех людей поубивали и теперь хотят выглядеть прилично. А, может, и я? А, может, и я уже в детстве был обыкновенным «сквизом»? Или всё-таки последним живым человеком?

Что я несу? Так действительно можно рехнуться от всех этих изнасилований моих мозгов. Так я могу чёрти куда зайти, делая различные предположения. Нужны факты, нужны доказательства. Но и опять же – они мне могут подсунуть любые вещдоки, какие хочешь. Они же суперпрофессионалы по части надувательства, поэтому на каждый вещдок надо ещё с десяток доказательств, что это именно вещдок и есть, а не кукла тряпичная. Короче, этим своим «по ту сторону фокуса» они окончательно запутали меня, что есть реальность и что таковой не является. Ладно. Буду впредь умнее. Буду ко всему относиться с подозрением. И за чистую монету ничего не принимать. Постараюсь в дальнейшем вести себя нестандартно, не так, как они от меня ожидают, попробую поступать нелогично, и тогда, возможно, если они меня снова втянут в свою новую игру, я их выведу на чистую воду, рано или поздно они проколются… Хотя… Если на очередной эксперимент будут работать миллионы, то хрен их разоблачишь. Ладно. Может, что-то сумею придумать…

Что же он хотел сказать своим розыгрышем? Должен же быть какой-то подтекст у этого вселенского проекта, а не просто игра ради игры, чтобы скучающий разум подзарядился с нуля. Если он был, как она говорит, отцом «транссквизерации», то, естественно, на нём висел комплекс вины за аннулирование человеческого общества, за превращение человека в исчезающее животное, занесённое в Красную книгу, за утрату всей инфраструктуры, сопутствующей миру людей. Скорей всего, моё приключение это проявление его ностальгии по оставшейся в прошлом цивилизации хомо сапиенсов. Видимо, так следует понимать сценарий под названием «Алекс Сазонов»…»

Между тем, кивки головой и поддакивания перестали удовлетворять её, она поняла, что он её совершенно не слушает и перешла в активное наступление – взяв своей рукой его руку, она начала энергично трясти его кисть, совсем как на обложке одного из альбомов «Финк Плой».

Рука у неё была мягкая и розоватая, и совсем не верилось, что она искусственного происхождения. Он вышел из «отключки», сказал:

– Знаете, я вам верю и не верю. Мне нужны доказательства. И, желательно, весомые, бронебойные, такие, чтобы не осталось никаких сомнений. Вы сами себя загнали в угол. Теперь я стал ужасно недоверчив. И чтобы вернуть моё доверие, вам придётся очень постараться.

– Я понимаю. Конечно. Мы сделаем всё, что в наших силах. Хотя это будет и нелегко. А сейчас, если у вас больше нет вопросов, и вам так хочется, давайте помолчим. Через девять минут мы будем в Европе, и там мы предъявим вам первые подтверждения моих слов.

Она не убрала руку с его руки и для усиления эффекта полной открытости и честности намерений заглянула ему прямо в глаза с такой нежностью, что он даже поймал себя на мысли об абсолютной невозможности в будущем докопаться до истины. Он, разумеется, ответил тем же, тоже смягчив выражение на лице, насколько это было возможно, и, естественно, мило улыбнувшись, однако сознание почему-то вдруг подкинуло ему воспоминание о давнишнем разговоре с Хай Фаем, когда по сюжету истории тот ещё был умственно нормальным.

– У меня есть такая теория, – сказал однажды Великий Китаец, – что происхождение новой расы землян – искусственных людей – имеет внеземные корни. А что если вытеснение с планеты человека «сквизом» произошло не по инициативе человека, а с подачи инопланетян, как бы по воле человека, но на самом деле по желанию не людей? Зачем? А это что-то вроде контакта. Только контакт жёсткого типа. Если оппонент не выдержит давления, сломается, то какой же тогда он равный партнёр по разуму? Партнёр должен иметь ту же весовую категорию интеллекта, иначе кому он любопытен. Если он слаб в ментальном отношении, подстраивается под навязываемую ему игру и впоследствии совершенно не проявляет никакой инициативы, не перехватывает её у своего спарринг-партнёра, то последний просто отправляет его в нокаут. И теряет к нему интерес. Смысла нет возиться с отстающим в развитии, поднимая его на тот же интеллектуальный уровень, поскольку разрыв сильно большой… Что?… Почему инопланетянами была навязана именно «трассквизерация» людей? Ну, возможно, логика такая. Некая форма жизни сталкивается с цивилизацией хомо сапиенсов. Она изучает эту цивилизацию, находит её достаточно занимательной, однако, чтобы проверить степень разумности человеческого сообщества, запускает в действие программу-эксперимент. Предлагается фактическая замена биологического вида на кибернетический. И биологический вид вместо того, чтобы отстоять своё право на существование, доказать своё превосходство над другими формами жизни, поддаётся переделке, полностью самоликвидируется…

Я тогда его не понял. Начал спорить, что теория Хай Фая не имеет никакого отношения к нашему случаю, так как не все земляне стали «сквизами», а только жалкая кучка, четыреста человек. Но сейчас, в свете вновь открывшихся обстоятельств, слова Великого Китайца приобретали совершенно другой смысл. Быть может, сидящая передо мной представительница туристической фирмы «Спэйс Энд Тайм Трэвл Груп» и есть жертва того самого эксперимента? Но тогда зачем Хай Фай, будучи актёром, подсовывал мне свою теорию? Может быть, разыгрывая меня, они тоже чувствовали себя одураченными? И поэтому они не находят инопланетян, поскольку с ними уже никто не хочет иметь дела. Потому что человечество не смогло отстоять своих позиций как биологический вид. А я, или, точнее, мой предшественник, сыграл роль бикфордова шнура, взорвавшего мир. Миллиардер был ключевой фигурой эксперимента, ни в какую апатию от сверхбогатства он не впадал, а догадался каким-то образом о своей роли. Стёр память, оставил лишь детские воспоминания и поставил эксперимент над самим собой ради того, чтобы попробовать вырваться из ловушки, в которую его заманили.

Видимо, мне предстоит большая работа. По реабилитации самого себя. Только нужно во всём тщательно разобраться. Пока это только мои домыслы.

– Вот мы и на месте, – сказала она, тем самым прервав молчание и оторвав его от раздумий. Он не почувствовал ничего – ни толчка, ни удара, ни столкновения с землёй; так же, как при старте, гравитолёт не оказал никакого воздействия на него. «Может, мы и не летели вовсе, а всё ещё находимся неподалёку от Тайника?» – подумал он, поднимаясь из-за стола и следуя за ней…

Первое доказательство было очень весомым, дополнительных подтверждений не требовалось – его можно было при желании даже руками потрогать. В центре огромного кратера, образовавшегося то ли от падения метеорита, то ли от посадки корабля, стоял фотонный звездолёт. Его размеры превосходили всё виденное Алексом до этого, имеющее искусственное происхождение. Это было нечто колоссальное. Четыре отражателя размером с футбольное поле каждый. Двенадцать планетарных двигателей, величиной с двенадцать межконтинентальных баллистических ракет. Некий небоскрёб-рекордсмен, спроектированный архитектором-авангардистом.

В нижней части звездолёта был открыт люк, куда тянулись длиннющие колонны грузовиков, трейлеров, фур, платформ, контейнеровозов и прочего автотранспорта. Корабль, словно пылесос, всасывал в себя людей, технику, грузы.

Шла тотальная эвакуация.

Конец пятой части