Своим названием село Андреевское обязано древнему вотчиннику окрестных земель, стольнику Андрею Федоровичу Нарышкину, в 1703 году построившим в своей небольшой деревушке Бузино Матренинской волости деревянную церковь в честь своего небесного покровителя Апостола Андрея Первозванного.

А. Ф. Нарышкин – комнатный стольник, двоюродный брат царицы Наталии Кирилловны, матери Петра I, сын думного дворянина Федора Полуектовича Нарышкина и жены его Евдокии Петровны, урожденной Хомутовой – родной племянницы жены боярина Матвеева. В 1686–1692 гг. Нарышкин был комнатным стольником царя Петра Алексеевича.

Усадебный комплекс в селе Андреевском Петушинского района на протяжении двух столетий (с 40-х годов XVIII века) принадлежал роду Воронцовых-Дашковых.

Село Андреевское в 1741 году пожаловано императрицей Елизаветой Михаилу Илларионовичу Воронцову за преданную службу и постоянную и безвозмездную помощь в бытность ее великой княжной. Кроме того, Михаил Илларионович Воронцов принимал активное участие в возведении на престол императрицы Елизаветы и был женат на кузине царицы Анне Скавронской.

Графиня Анна Карловна Воронцова (урожденная графиня Скавронская; 1722–1775/76) – жена канцлера графа Михаила Илларионовича Воронцова, двоюродная сестра императрицы Елизаветы Петровны, статс-дама, владелица торгового села Кимры. Анна Карловна, дочь старшего брата Екатерины I Карла Самойловича Скавронского, возведенного в 1727 году в графское достоинство. Кто была ее мать – неизвестно, звали ее Марьей Ивановной. Девочкой была взята ко двору цесаревны Елизаветы Петровны и назначена гоф-фрейлиной (звание девицы благородного происхождения, служащей при императорском или великокняжеском дворе; по «Табели о рангах» приравнивалось к женам полковников).

Через брак породнился с царским домом и брат Михаила Илларионовича – Иван. Третий брат, Роман Илларионович, женившись на богатой купеческой дочери Марфе Сурминой, ссужавшей деньгами саму Елизавету, стал одним из богатейших людей России. Роман Илларионович Воронцов дослужился до звания генерал-аншефа. Он был не только наместником вверенных ему областей, но и первым Владимирским генерал-губернатором.

Строительство усадьбы, начатое Михаилом Илларионовичем, продолжил наследовавший ему сын, Роман Илларионович Воронцов. Родовое гнездо Роман Илларионович отстраивал с размахом, соответствовавшим деньгам и статусу семьи.

Был построен господский дом, началось строительство нового пятикупольного храма в честь святого апостола Андрея Первозванного с колокольней. Активное участие в обустройстве усадьбы приняли и дети Р. И. Воронцова. Правда, один из сыновей – Семен Романович, будучи назначен послом России в Англии, уехал из страны. И управление имением ложится на плечи Александра Илларионовича – тоже видного дипломата, сенатора, позже ставшего государственным канцлером и первым министром иностранных дел России. Фактически он руководил строительством еще при жизни отца, а после его кончины в 1783 году стал полноправным владельцем имения. Именно Александр Романович, который с 1772 года управляет имением, а с 1783 года становится владельцем усадьбы, занимается строительством и развитием усадьбы и имения наиболее активно, считая это своей «фамильной» родовой обязанностью. Действительно, отец финансировал строительство, но осуществлял его Александр Романович. Это происходило оттого, что отец долго не выделял своих уже взрослых сыновей, держал их на весьма умеренном жаловании, а сам получал доходы со всех имений. Сын его, как уже упоминалось, выдающийся политический деятель, один из образованнейших людей своего времени, канцлер Екатерины II, в 1792 году он уходит в отставку и целиком посвящает себя усадьбе и хозяйству.

В 70–80-е годы XVIII века – эпоху перехода от барокко к классицизму – и формируется окончательный облик усадьбы. «Андреевское» – настоящее детище графа Александра Романовича Воронцова, занимавшегося устройством усадьбы с 1770 года до самой смерти.

Именно в 1770 году личным архитектором Воронцовых становится Николай Петрович фон Берг (Берг, Фонберг, в разных документах его фамилия записывается по-разному, известно, правописание в то время было весьма свободным). По его проектам строятся усадьбы в Андреевском и Милете (а возможно, и в Мурине), церкви в Семеновском Костромской губернии и в Больших Апабухах Тамбовской губернии. Он получал в год 120 рублей жалованья, на прогоны (т. е. на проезд) и продукты к столу. С назначением в 1778 году Романа Илларионовича наместником Владимирской, Пензенской, Рязанской и Тамбовской губерний Николай Петрович становится Владимирским губернским архитектором. Кстати, именно он является автором первого регулярного плана застройки Владимира. Последний раз его имя упоминается в связи с приездом в «Андреевское» в 1792 году. Возможно, его отцом был Петр Иванович Берг, землемер владимирской губернской палаты, о повышении чина которого в 1782 году самолично хлопотал Роман Илларионович. Более подробных сведений об архитекторе найти не удалось.

Александр Романович по его проекту перестроил господский дом, превратив его в грандиозный дворец в форме замкнутого каре. Возвел «каменные людские покои и служебные избы», амбары, кузницы, каменные скотный и конный дворы, каретные сараи, ледники, винный погреб, помещение театра… Наличие своего театра «показывало» просвещенность знати того времени, и существовало даже негласное соревновательство, чей театр лучше.

Труппа театра состояла из крепостных и соперничала в известности с театром Шереметевых в Останкине. А театр Шереметева был одним из самых известных в России. Истории известен не только театр Шереметевых, но и удивительная история любви графа Шереметева и крепостной актрисы Прасковьи Жемчуговой.

Прасковья (Параша) Ивановна Ковалева-Жемчуго́ва, графиня Шереме́тева (1768–1803) – русская актриса и певица, крепостная графов Шереметевых. Обладала красивым лирико-драматическим сопрано, хорошо играла на клавесине и арфе, была выучена итальянскому и французскому языкам. Влюбленный в нее Николай Шереметев дал вольную Прасковье Ивановне и всей семье Ковалевых, а 6 ноября 1801 года, получив разрешение императора Александра I на «неравный» брак, (согласно другим сведениям Н. П. Шереметев, так и не дождавшись императорского разрешения на неравный брак, получил благословение митрополита Платона), обвенчался с ней в московской церкви Симеона Столпника на Поварской. Во время церемонии присутствовали лишь два необходимых свидетеля – архитектор Джакомо Кваренги и подруга невесты Татьяна Шлыкова-Гранатова.

Усилиями и заботами Воронцова и его архитектора в глубине Владимирской губернии появилась престижная дворцово-парковая резиденция без привычных въездных аллей, открытого парадного двора с разъездным в центре партером, соединившая старые русские традиции с новыми веяниями в архитектуре и паркостроении, отвечавшая характеру и потребностям владельца. Усадьба удобно расположилась в междуречье речек Пекши и Нергили, на обособленном участке в виде полуострова, тянущегося с севера-востока на юго-запад вдоль прихотливо изгибающейся Нергили, на правом ее берегу. Здесь, на возвышении, напротив села Андреевского, расположенного на левом берегу Нергили, и построили каменную домовую церковь, на которую была ориентирована въездная улица – Торговая.

Вдоль его северной границы была проложена вторая – Слободская – улица, ведущая от дворца к реке Нергиль.

Напротив сада шла поперечная, третья – Неугодовская – улица, с западной ее стороны построили конный двор. На восточной создали хозяйственную зону со скотным и птичьим дворами, непременным атрибутом барской усадьбы, и слободой служителей и мастеровых. Несколько запоздалое обращение архитектора к раннему барокко объясняется тем, что здесь уже стоял двухэтажный каменный усадебный дом, а в начале 1770-х гг. лишь надстраивали третий этаж и пристраивали к зданию служебные флигеля и надвратную башню, образовавшие традиционный «красный» (дворцовый) внутренний двор.

Если для третьего этажа характерно упрощение форм, то в пристройке служебных флигелей и надвратной башни явственно прослеживается их усложнение. Здесь Николай Петрович фон Берк обратился к древнерусской традиции построения дома за́мком, с внутренним «красным» двором и надвратной башней. Ее доминирующее положение подчеркивалось и высотностью, и общим архитектурным оформлением. В первом ярусе башни был проезд, во втором жилые помещения, в третьем обзорная площадка. В третьем этаже устроили бильярдную, театр, картинную галерею, архив и пр.

«Сдвоенные пилястры, раскреповка карниза над ними, наличники окон с лучковыми перемычками соотносились с пластикой главного корпуса и церкви, оформление въезда сдвоенными колоннами по его сторонам, несущими балкон с ажурной решеткой в каменных столбах и вазами на устоях – новый объемный пластический мотив, активизирующий фасадную плоскость (аналогичным было оформление въезда со стороны двора и парадного входа в главное здание)» – так профессиональным языком описывают постройки усадьбы архитектурные справочники. Ярусная надвратная башня, завершенная восьмигранником, перекрытым высоким куполом, придавала постройке силуэтность, служила ориентиром, замыкая на себе все строения.

Соединив классические и барочные начала с национальными традициями, архитектор создал оригинальный усадебный комплекс. Стройные вертикали башни, колокольни и пятиглавия дали повод И. В. Завадовскому сказать А. Р. Воронцову: «Всеконечно обойду твою готику». Любопытно, что В. И. Баженов готической называл барочную архитектуру.

Василий Иванович Баже́нов (1738–1799) – русский архитектор, художник, теоретик архитектуры и педагог, представитель классицизма, зачинатель русской псевдоготики, масон. Член Российской академии с 1784 года.

Князь Г. Г. Орлов определил его в свое Артиллерийское ведомство главным архитектором с чином капитана.

В этой должности Баженов предположительно построил в Москве дом Пашкова, а в окрестностях столицы – дворцовый комплекс в Царицыне. До сих пор Баженову приписывается утраченный памятник Санкт-Петербурга, Старый Арсенал на Литейной улице (в XIX веке его занимал Окружной суд, сожжен в 1917 г.

К 1776 году относится план английского, пейзажного парка. После отъезда в Петербург Александр Романович присылал инструкции по содержанию садов и парков, для которых постоянно покупались новые деревья и кустарники. Любопытны указания, данные управляющему Александром Романовичем в 1783 году: «В английском саду около всякой куртины насадить рябины, черемухи, сосны, ели, чтоб через то вид на пестроту деревьев переменялся, сие и в лутчих английских садах наблюдается. Подле каменной стены в сем саду зделанной посадить шпанские вишни. В регулярном саду рощу и все плодовые деревья старатца подсаживать. То же в плодовом саду вишни и яблони. Окончить планировку земли около ананасной оранжереи и на оном месте каменные парники зделать».

Пейзажный (английский, иррегулярный, ландшафтный) парк – направление в садово-парковом искусстве, сложившееся в XVIII веке в Англии на контрасте с барочным, регулярным парком во «французском стиле». Английский парк «сливается» с природой, утверждая наивысшую ценность того искусства, которое неотличимо от природы, представляя идеализированные картины природной гармонии.

Создается сложная система прудов, устраиваются плотины на реках Пекша и Нергиль, разбивается плодовый сад с теплицами и оранжереями, в которых росли пальмы, лимоны, персики. Сады, парки и оранжереи Андреевского славились далеко за его пределами. Тот же Завадовский спрашивал у Александра Романовича: «У тебя лес лимонных и померанцевых деревьев. Дозревают ли на оных фрукты в оранжереях?»

А в оранжереях Андреевского разводили персики, ананасы, яблони, фиговые, лавровые, виноград и цветы. И все насаждения цвели, благоухали, плодоносили. На господский стол регулярно подавались заморские диковинные фрукты, выращенные в собственных оранжереях и теплицах, изумляя гостей польщенного хозяина. Для постоянного ухода было пять садовников, четверо рабочих и множество учеников.

В 1782 году около пруда во фруктовом саду построили на Нергили плотину, полотно которой служило мостом. За ним вырыли другие, квадратные пруды с откосами, один с островком и ступенями-спусками. Не обошлось и без горы Парнас, устроенной в 1786 году на острове, образованном старым и новым руслом Пекши.

Обширное пространство между Неугодовской улицей и старым руслом реки Пекши заняли парки, огороды разбили на южной оконечности мыса, образованного при впадении Нергили в Пекшу.

Такой рационализм и геометризм планировки, жесткость прямых линий не имеют аналогов в усадебном строительстве. Для русских усадеб разного времена характерна живописность, гармоничное единение сооружение с окружающей природой, а «Андреевское» с его центральной площадью, улицами мастеров и слободой служителей, каменными сооружениями различного назначения, обособленностью участка, скорее напоминало небольшой городок с четкой организацией пространства, защищенный естественными водными преградами с трех сторон.

Улицы, проспекты, площади, дворы усадьбы были вымощены диким камнем-булыжником, хозяйственные сооружения и служебные дома большей частью были каменными. Что тоже было весьма необычным новшеством, в то время, как даже многие дворянские дома и усадьбы строились в основном из дерева. Многочисленные мастерские, кузница, амбары, людские, дома управляющего и садовника строились одно временно с дворцом. Скотный двор выстроили в 1775 году, конный двор каменный, а полотняную, суконную и салфеточную фабрику – деревянную – через четыре года. Людских флигелей требовалось много, т. к. помимо дворцовой прислуги были скотники, шорники, портные, смотрители, повара, кондитеры, конюхи, форейторы, садовники, маляры, столяры, плотники, живописцы, ученики, а всего около 700 человек дворовых – настоящий город мастеров.

Такая планировка не предполагала дальнейшее развитие и изменение и потому сохранилась до наших дней. Ансамбль Андреевской усадьбы, в котором до сих пор ощущается эпоха восемнадцатого столетия, сложился за десять лет, с 1770 по 1780 гг., дальше шли только доделки, а в XIX веке перестройки служебных и хозяйственных заведений.

Свою лепту в преображение усадьбы внесла и дочь Романа Илларионовича – княгиня Екатерина Воронцова-Дашкова, директор Санкт-Петербургской Академии наук и президент Императорской Российской академии. Она лично разработала планировку парка, разделенного главной аллеей на регулярную и пейзажную части.

В главном же здании усадьбы было около 80 комнат. Были здесь приемные залы, гостиные, столовые, кабинеты, жилые помещения, чайная комната, диванная, бильярдная, библиотека. В одной из комнат пол был с секретом: паркет при ходьбе по нему издавал музыкальные звуки. Особой гордостью усадьбы считалась портретная зала Воронцовых с несколькими сотнями картин, среди которых были работы Федора Рокотова и Дмитрия Левицкого. Многие полотна из этой коллекции ныне находятся в фондах и экспозициях Владимиро-Суздальского музея-заповедника.

Федор Степанович Ро́котов (1735?-1808) – крупнейший московский портретист, работавший в период Русского Просвещения. Возможно, первый в России «вольный художник», не зависевший от государственных и церковных заказов.

Дмитрий Григорьевич Леви́цкий (ок. 1735–1822) – русский художник-живописец украинского происхождения, мастер парадного и камерного портрета. Академик Императорской Академии художеств.

Андреевские специалисты пользовались известностью. Недаром А. В. Суворов наказывал управляющему владимирской вотчиной Ундола (название села и родового гнезда Суворова Ундол, ныне Лакинск. – Ред.): «…попроси графа Воронцова садовника, чтоб он сад поправил, плодовые деревья подчистил и мастеру нашему Александру показал, как их и впредь подрезывать… а его, садовника воронцовского, по приличеству отблагодарить». Заимствование помещиками друг у друга специалистов и обучение у них крепостных мальчиков было обычным явлением.

Твердый в своих убеждениях, Воронцов не побоялся поддержать А. Н. Радищева после его ссылки в Сибирь. Радищев летом 1797 года на обратном пути из ссылки заезжал к Александру Романовичу в «Андреевское» как к другу и покровителю и гостил какое-то время. Также не побоялся Воронцов дать убежище и опальному библиотекарю великого князя Павла Петровича Герману Лафермьеру, которого взял после отставки с собой, зимой они жили в Москве, а летом в Андреевском.

К этому времени усадьбы была полностью благоустроена для длительного комфортного проживания и занятий, в сложном хозяйстве производилось все необходимое для жизни, а дом был, что называется, полная чаша. Впечатляет перечень предметов: картин божественных – 11, картин светских – 130, портретов – 286, статуй – 47, мраморных ваз – 23, мраморных колонн – 5, зеркал – 47, хрустальных паникадил – 5, стеклянных фонарей – 24, ломберных столов – 27, четырехугольных столов – 35, угольников – 62, кабинет – 1, шкафов – 18, бюро – 4, диванов – 26, кресел – 167, стульев – 268, канапе – 29, да еще образа, ширмы, занавеси, посуда, белье, ружья. Для поездок в разное время года в каретном сарае стояли экипажи, кареты, фаэтоны, кибитки, линейки, дрожки, возки. В 1796 году умер Лафермьер, рисунок для его надгробия прислал из Петербурга Н. А. Львов, а исполнил в мраморе скульптор Жермоли.

Лафермьер, Франц Герман – библиотекарь и преподаватель великого князя Павла Петровича; родился в феврале 1737 г. в Страсбурге и воспитывался в тамошнем университете. Через графов Воронцовых Лафермьер приглашен был в С.-Петербург для преподавания французской литературы наследнику престола. Прекрасно образованный, живой и любезный в обращении, он здесь скоро расположил всех в свою пользу и впоследствии стал душою общества, собиравшегося при великокняжеском дворе. Удаляясь придворных интриг, он объединял всех на литературных занятиях и театральных представлениях, причем сам написал несколько пьес и много басен.

Великая княгиня Мария Феодоровна нашла в Лафермьере преданного друга и почитателя, искренне сочувствовавшего ей, когда, вследствие начинавшегося фавора фрейлины Нелидовой, в великокняжеской семье возник разлад. Вероятно, вследствие этого же Лафермьер в 1793 г., по воле Павла Петровича, должен был покинуть двор. Он удалился в имение графа А. Р. Воронцова, село Андреевское, Владимирской губернии, и скончался здесь.

В 1784 и 1785 годах в имение приезжал А. В. Суворов, а в 1812 году здесь бывал и П. И. Багратион. В 1833 году в усадьбу заезжал А. С. Пушкин, знакомый с женой Воронцова. Владелец усадьбы М. С. Воронцов был ярко описан в «Хаджи-Мурате» Л. Н. Толстым.

Князь Петр Иванович Багратио́н (1765–1812) – русский генерал от инфантерии, шеф лейб-гвардии Егерского полка, главнокомандующий 2-й Западной армией в начале Отечественной войны 1812 года. Старший брат генерал-лейтенанта князя Р. И. Багратиона, дядя генерал-лейтенанта П. Р. Багратиона.

Александр I по восшествии на престол назначил Александра Романовича канцлером, но как говорил П. В. Завадовский: «плуг плохо пахал в запряжке старого быка с юным».

Воронцов не разделял взгляды молодых друзей императора и в феврале 1804 года попросил длительный отпуск, а фактически получил отставку, уехал в «Андреевское», в конце года начал строительство Воскресенской церкви, но 2 декабря 1805 г. Александр Романович умер. Его похоронили в юго-западном углу Андреевской церкви. После смерти Александра Романовича усадьба перешла во владение его племянника – участника многих военных кампаний конца XVIII – начала XIX века Михаила Семеновича Воронцова.

Но после 1805 года никто из Воронцовых в Андреевском не жил, Семен Романович, впоследствии унаследовавший имение, посол в Англии с 1784 года по 1806-й, и после отставки остался жить в Англии.

Его сын Михаил Семенович по возвращении в 1801 году в Россию выбрал военную карьеру, участвовал во всех походах против Наполеона. В Отечественную войну 1812 года он командовал дивизией, под Можайском был ранен в ногу и выехал на лечение в «Андреевское», остановился в Москве, в слободском доме, «где нашел множество подвод, высланных из подмосковной его (Милета) для отвоза в дальние деревни картин, библиотеки, бронз и других драгоценностей. Узнав, что в соседстве дома его находились в больницах и партикулярных (т. е. в домах обычных жителей. – Ред.) домах множество раненых офицеров и солдат, кои за большим количеством не могли все получить нужную помощь, он приказал, чтобы все вещи в доме остались на жертву неприятеля, подводы сии приказал употребить на перевозку раненых воинов в село Андреевское… в коем находилось до 50 генералов и офицеров и более 300 рядовых» – так писал современник.

Этот рассказ послужил прообразом сцены отъезда Ростовых из Москвы в романе Л. Н. Толстого «Война и мир». В рапорте управляющего Семену Романовичу в Лондон даны более точные сведения: «А как его сиятельство для излечения раны с 28 августа по 29 октября изволил пребывать в Андреевском с ним были раненые же граф Санприест, граф Гудович, генерал Кретов, штаб– и обер-офицеров 42, нижних чинов и рядовых 65. Всего 110 человек, кои все довольствованы были столом, вином и пр., у господ чиновников, денщиков, людей пища и для 200 лошадей овес и сено покупаемо было… то на все израсходовано 22614 рублей… из Москвы вывезено серебро, ренские вина, крепости и планы 20, все остальное было разграблено и сожжено…»

Еще в Париже, будучи командиром русского корпуса во Франции, Михаил Семенович женился на Елизавете Ксаверьевне Браницкой. В 1820 году Воронцов повез ее в «Андреевское» и усадьба Елизавете Ксаверьевне очень понравилась. К сожалению, в дальнейшем, если они и бывали в родовом гнезде, то только наездами, так как в 1823 году Михаила Семеновича назначили генерал-губернатором Новороссии и Бессарабии, а в 1844 году наместником Кавказа. В 1834 году Михаил Семенович включил «Андреевское» в майорат.

Майорат – неделимое имение.

Сын Воронцовых Семен Михайлович тоже не часто посещал «Андреевское», но в 1865 году установил на могиле Александра Романовича новую мраморную доску и бронзовую решетку, а через десять лет отремонтировал домовую Андреевскую церковь. В течение ста лет после смерти основателя усадьбы постройки постоянно ремонтировались, исчезали со временем различные службы и мастерские, дома сдавались в аренду, перестраивался конный двор, но главный корпус дворца стоял в неприкосновенности пустым, правда, все в нем ветшало. В 1913 году, когда «Андреевское», как и все майоратные имения Воронцовых, принадлежало графине Елизавете Андреевне Воронцовой-Дашковой, ею была сделана подробная опись всех строений усадьбы.

После революции 1917 года усадьба была национализирована. Андреевский храм приспособили под клуб, а потом стали использовать в качестве гаража. Вполне обычное использование барских домов в то время. В усадебных постройках с 20-х годов XX века размещались различные учреждения здравоохранения. В последнее время здесь располагался детский областной пульмонологический санаторий, закрытый в 2012 году.

В годы Великой Отечественной войны в усадьбе располагался военный госпиталь. После войны в усадьбе опять размещается туберкулезный санаторий, параллельно с этим производится ряд перестроек, возникают новые сооружения, нарушающие историческую планировочную структуру усадьбы.

На основании Указа Президента Российской Федерации № 176 от 20.02.1995 ансамбль усадьбы признан объектом культурного наследия и поставлен на государственную охрану.

За последнее десятилетие усилиями Владимиро-Суздальской Епархии была восстановлена церковь св. Андрея Первозванного, и 28 января 2001 года состоялось архиерейское освящение храма.

Чтобы сохранить старинную усадьбу и приспособить ее к современному использованию, требуются полное инженерное обследование несущих конструкций здания дворца, разработка проектных предложений по их усилению, проведение комплексных ремонтно-реставрационных работ. На это требуются больше средства, но их, как известно, «на культуру» обычно не хватает. Но деньги это еще не все, необходим хозяин, мудрый и рачительный. Поскольку, Александр Романович Воронцов был первым министром иностранных дел, одним из основоположников русской дипломатии, может, МИД заинтересуется сохранением такого замечательного наследия, тем более что в начале 2000-х годов МИД принял деятельное участие в реставрации его захоронения, которое расположено в церкви при усадьбе. Руководитель МИДа обещал рассмотреть вопрос о вариантах дальнейшего использования усадебного комплекса.

В планах общественников значится восстановление архитектурного ансамбля, возрождение традиций балов и театра. Руководить им собирался замечательный режиссер Юрий Любимов. Он планировал принять участие в работе фонда, в который должны войти видные деятели культуры и искусства, сотрудники Министерства иностранных дел, с целью создания учебного заведения для одаренных детей.

Юрий Петрович Любимов (1917–2014) – советский и российский театральный режиссер, актер и педагог. Народный артист Российской Федерации. Лауреат Сталинской премии второй степени (1952), Государственной премии России (1997). Один из реформаторов российского театра. Участник Великой Отечественной войны.

Руководитель и, по сути, создатель знаменитого Театра на Таганке.

Хочется надеяться, что найдутся энтузиасты и подвижники, инвесторы и меценаты и сбудутся все эти чудесные мечты. Как видим, даже такой длинной жизни гениального режиссера, как Ю. Любимов, не хватает на все задуманные добрые дела.

Может, создадут этот удивительный лицей, и его выпускники составят гордость нашей страны, работая на дипломатическом поприще, как владелец этой усадьбы, или станут академиками Российской академии наук, как еще одна хозяйка Андреевского. И пусть девиз рода Воронцовых Semper immota fi des – «Вечно непоколебимая верность» – будет девизом тех, кто придет туда в качестве нового владельца и хозяина.