На этой улице — знакомой с детства — Мы взглядом встретились В последний раз, И дружба прежняя, печально усмехнувшись, Рукой мне помахала И ушла. А если б на мгновенье отвлеклась От ярких, соблазнительных витрин И хоть еще разок назад взглянула, Увидела б она Издалека: Какой-то жалкий салевый листок, Кульком служивший Продавцу сластей, Валяясь На замызганной панели, Как с перебитым крылышком — птенец, Еще дрожит — пытается взлететь, В остроконечном клювике Держа Остатки сладкого воспоминанья… Но придавив его носком ботинка И незаметно оглядясь вокруг, Я, Сохраняя вид невозмутимый, Отправлюсь прочь — Пойду своим путем: Дождусь, Когда поток машин прервется, И — не оглядываясь — ровным шагом На сторону другую перейду.

Дряхлое, оголенное дерево У перекрестка На старца похоже — На мудреца, совершенно голого, Лишь подпоясанного шнуром, Или на йога, Давшего клятву Всю жизнь простоять на одной ноге: Стоял — да так и засох, бедняга… Смешно! Вон с покосившейся ржавой ограды Свисает Тлеющая веревка (Ее вывешивают для прохожих, Кому понадобится огонек). Как раз сигарета моя погасла — Прикуриваю, Шагаю дальше, Дошел до угла — и погасла снова… Смешно! А из-за угла толпа повалила: Выкрики, вопли — хоронят кого-то И по обычаю, На мостовую Сыплют горстями жареный рис. А жадные городские птицы Вьются, Бросаются под ноги людям, Кричат, дерутся, хватают зерна… Смешно!

Сочится вода Из колонки уличной: Чхоллат — чхолл, Чхоллат — чхолл… И грустным, и обещающим что-то Кажется Этот негромкий звук. А мимо, Железным смычком проводя По нескончаемым струнам желанья, Наигрывая мелодию бури, Скрипучий трамвай Прошел. И снова доносится Грустный звук: Чхоллат — чхолл, Чхоллат — чхолл… Сочится из крана, Стекает в решетку Струйка воспоминаний.

Об этом вспоминаю до сих пор, И наша улица, наверно, не забыла: Шагают молча Впереди и сзади Неразговорчивые конвоиры, Угрюма мостовая, Небеса Закрыты сетью равнодушных листьев, И, окруженные оружьем и молчаньем, Мы — группа арестованных — идем. Вдруг, Разговор с самим собой прервав, Отбросив прочь томительные мысли, Прислушиваюсь: Из кирпичных недр Тысячеликой городской громады Рождается, взбухает смутный гул, Как плеск невидимого водопада. И сразу дрогнул воздух — Заметался, Как оборвавшийся бумажный змей, По улице тревога разлилась, Промчалась полицейская машина. И кто-то внятно за моей спиной Сказал, волнуясь: «Слышите, друзья? А демонстрацию-то так и не сорвали Сейчас по этой улице пройдет!..»