§ 1. Октябрьская революция в России: проблемы, оценки, расстановка политических сил

Еще недавно оценка Октябрьской революции как социалистической не могла быть не только оспорена, но даже подвергнута малейшему сомнению. Она имела характер аксиомы, освященной партийно-государственным авторитетом, и господствовала не только в сфере обществоведения, но и далеко за его пределами. Сейчас монополия этой оценки разрушена, хотя историки, во всяком случае большинство из них, продолжают оставаться в поле ее притяжения. В то же время в ходу сегодня и совершенно иные определения Октября: военный переворот, заговор большевиков, бунт люмпенов и т. д. И неготовность многих историков серьезно, заново анализировать реальные причины и действительный ход Октября, и хлесткие эпитеты, используемые общественно-политической публицистикой, — все это свидетельствует о том, что мы во многом оказались еще не в состоянии непредвзято и убедительно ответить на вопрос исключительной важности: что же произошло в России в 1917 г.?

Конечно, канули в Лету времена, когда в обществе безраздельно господствовало единое понимание и толкование — Исторического процесса. В жизни всегда есть основополагающие моменты и явления, требующие от людей большего или меньшего единодушия в своих оценках, поскольку в противном случае под угрозой оказывается сама основа, на которой зиждятся гражданское согласие и мир. К их числу относится и взвешенная научная оценка Октябрьской революции.

В этой связи отметим прежде всего оценку Октябрьской революции, данную двумя ведущими историками России: академиком РАН П. Г. Волобуевым и членом-корреспондентом РАН Ю. А. Поляковым.

Академик РАН П. Г. Волобуев считает, что с точки зрения «классического» марксизма для совершения социалистической революции и перехода к социализму необходим высокий уровень производительных сил, которым стало тесно в рамках капиталистических производственных отношений. В этом смысле Октябрьская революция произошла не "по Марксу". Но она произошла "по Ленину", который, исходя из реалий новой исторической эпохи, существенно скорректировал по этому вопросу марксизм. Он, в частности, отбросил постулат о прямой, непосредственной зависимости между готовностью отдельно взятой капиталистической страны к социализму и высоким уровнем развития производительных сил.

Центр тяжести в своем обосновании необходимости социалистической революции Ленин перенес на анализ конкретно-исторических факторов. Среди них отметим два главных: Первая мировая война и отсталость страны. Россия первой совершила социалистическую революцию не благодаря своему высокому капиталистическому развитию, не из-за мнимой зрелости материальных предпосылок, как у нас десятилетиями утверждалось, а как раз наоборот: "Наша отсталость, — подчеркивал Ленин, — двинула нас вперед" (Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 36. С. 235).

Ход ленинской мысли был таков, что революция для нашей страны не национальная катастрофа, а средство ее предупреждения или спасения, новая политическая основа для всестороннего развития цивилизации.

Февральская революция, свергнув царизм, не смогла в то же время решить основные общедемократические и общенациональные задачи (о мире, о земле, о борьбе с хозяйственной разрухой и голодом и другие вопросы). Это и стало внутренней пружиной развития революционного процесса в социалистическом направлении.

По мнению академика П. Г. Волобуева, Октябрьская революция в тех условиях представляла собой российский, отличный от западноевропейского варианта путь к современной индустриальной цивилизации.

Приведем точку зрения члена-корреспондента РАН Ю. А. Полякова, который считает, что особую важность в подготовке и проведении Октябрьской революции приобрел вопрос о возможности коалиции между большевиками и другими социалистическими партиями. По его мнению, в принципе коалиция была желательна и возможна. Но коалиция коалиции рознь. Ее содержание зависело от обстановки, от соотношения сил. Вопрос о коалиции возникал и до Октября, а в конце 1917 г. он практически не сходил с повестки дня, чуть ли не каждую неделю приобретая новые формы и наполняясь новым содержанием. На II съезде Советов правые меньшевики и эсеры предложили начать переговоры с Временным правительством об образовании кабинета, который опирался бы на все слои общества. Но ведь Временное правительство было уже свергнуто, и попытки его реанимации вели к полному отрицанию победы революции. Такая коалиция была бы попросту нелепой. Поэтому съезд не воспринял предложения правых лидеров, и они покинули Смольный.

Сразу после образования Советского однопартийного правительства вопрос о социалистической коалиции встал с новой силой, приобрел новые формы. Уже тот факт, что обсуждение вопроса о коалиции привело к серьезному — первому после взятия власти — кризису в руководстве партии, говорит о чрезвычайной важности вопроса. Ученый считает, что на этот раз не все возможности для компромисса были использованы. Пожалуй, большевики могли бы быть и поуступчивее. Слишком разнородны были социалистические силы.

Тем не менее коалиция со всеми действительно революционными силами, несмотря на все трудности, была все же возможна. Хотя блок с левыми эсерами в конце концов закончился неудачей, на определенном этапе он сыграл серьезную положительную роль и, главное, показал возможность объединения левых сил.

Любопытна и точка зрения американского ученого по вопросу оценки Октябрьской революции. А. Е. Рабинович — профессор Индианского университета (США), историк и политолог — считает Октябрьскую революцию одним из самых главных событий XX в. По его мнению, она стала поворотным пунктом в истории не только самой России, но и оказала в нашем столетии огромное влияние, как позитивное, так и негативное, на судьбы Европы. В частности, страх перед коммунизмом дал возможность определенным кругам в Германии привести к власти Гитлера. Что же касается второй части вопроса — был ли Октябрь трагедией, то он с определенностью утверждает, что нет.

А. Е. Рабинович отмечает две основные причины победы большевиков. Первая заключается в том, что большевистская партия в 1917 г. представляла собой демократическую и децентрализованную организацию, имевшую широкие связи с массами; Большевики лучше, чем другие партии, знали настроение массу их чаяния. Вторая причина, прямо вытекающая из первой, в том, что программа действий большевиков исходила из знания масс. Лозунги, выдвигаемые большевистской партией, более всего отражали желания народа: мир, земля крестьянам, власть Советам! Фундаментальные изменения в политической ситуации, сложившейся в России осенью 1917 г., назрели, и падение Временного правительства — закономерный итог развития этой ситуации.

В результате победы Октябрьской революции произошли изменения в положении всех социально-политических сил страны. Пролетариат стал господствующим классом. Изменился характер деятельности партии большевиков. Она стала правящей партией. Противостояние новой власти составили свергнутые классы и выразители их интересов — монархические, буржуазные и мелкобуржуазные партии.

Революция поставила политические партии перед необходимостью четко определить свои позиции. Весь спектр политических сил, противостоящих большевикам, разделялся на три лагеря. Первый — откровенно антисоветский, его составляли монархические и буржуазные партии. Еще более жесткую позицию заняла партия либеральной буржуазии — конституционные демократы. Партия кадетов уже 26 октября 1917 г., собравшись на экстренное заседание ЦК, приняла решение объявить войну большевикам. В различных регионах страны создавались антисоветские политические коалиции ("Национальный центр", "Союз возрождения России" и др.), активно сотрудничавшие с белым движением.

Вооруженные выступления против Советов вынудили Советское правительство принять в конце ноября 1917 г. "Декрет об аресте вождей гражданской войны против революции".

Лишенные возможности выступать открыто, кадеты все больше стали проводить подпольную деятельность, направленную против Советской власти.

Серьезный лагерь представляли партии правых эсеров и меньшевиков, которые делали ставку на крестьянство, средние слои рабочих и другие группы населения.

Отчетливо проявилась позиция партии правых эсеров. Ее линией стала подготовка вооруженного восстания с целью свержения Советской власти и замены ее Учредительным собранием.

Роль основных центров борьбы против Советской власти правые эсеры отводили Поволжью и Сибири, где у них были довольно многочисленные организации и значительное влияние среди основной крестьянской массы населения и части рабочих. Именно там, а также на Севере, в Закаспийской области и Туркестане эсеры совместно с меньшевиками возглавили движение против Советской власти.

С осени 1918 г. в меньшевистской партии усиливается кризис. Пересматривается тактика. Руководители меньшевиков заявили, что их партия, не отказываясь от парламентской республики, отвергает приемы насильственного свержения Советской власти. Учитывая перемены в меньшевистской политике, а также в поведении других мелкобуржуазных партий, ВЦИК Советской республики в ноябре 1918 г. отменил свое решение от 14 июня, которым меньшевики и эсеры были исключены из Советов, Это решение не распространялось на тех, кто продолжал вести антисоветскую политику (Декреты Советской власти. М., 1968. Т. 4. С. 437).

Следующий политический лагерь составляли те, кто вместе с большевиками принимал участие в Октябрьском восстании. Это левые эсеры и анархисты.

Партия левых эсеров прошла сложную, противоречивую эволюцию от поддержки Советской власти к борьбе с ней.

Кроме левых эсеров, вступивших в политическую коалицию с большевиками, к этому лагерю относились и анархисты. Под этим флагом действовали как искренние последователи М. А. Бакунина и П. А. Кропоткина, противники любого «государства», так и разнообразные объединения, выступающие под анархистскими лозунгами.

В такой напряженной социально-политической обстановке приходилось решать трудные задачи по установлению Советской власти, формированию политической системы общества, проведению новых социально-экономических преобразований. Сложности при их решении обусловливались рядом причин, главной из которых было то, что строительство нового общества приходилось осуществлять неизведанными путями, в одиночку. Положение осложнялось еще и тем, что поколение творцов Октября продолжало руководствоваться доктриной мировой пролетарской революции. Большевики рассматривали революционные события в России как первый победоносный акт мировой социалистической революции. В мировой революции, в помощи пролетариата передовых стран лидеры большевиков видели средство разрешения трудных задач строительства социализма в отсталой стране.

Международные события после октябрьского периода свидетельствовали, что в Европе сложилась революционная ситуация и, казалось, нужна только одна искра, чтобы разгорелся мировой революционный пожар. Но этого не случилось, хотя русский пример и вызвал мощную революционную волну, прокатившуюся в 1918–1921 гг. по многим странам. При такой противоречивой ситуации, в надежде на скорую победу мировой революции большевики развернули работу по осуществлению первоочередных задач строительства нового общества, организации его защиты.

В эти напряженные дни одновременно с подавлением открытых вооруженных выступлений большевикам пришлось вести борьбу против попыток ликвидировать Советскую власть так называемыми "мирными средствами". Инициаторами этой попытки выступили партии меньшевиков и эсеров. Опорой их стал Викжель — Всероссийский исполком профсоюза железнодорожников. Руководство Викжеля в момент выступления Керенского—Краснова против Советской власти в ультимативной форме заявило, что единственным средством избежания гражданской войны и достижения мира внутри страны оно признает создание однородного социалистического правительства, в котором должны принять участие все социалистические партии от большевиков до народных социалистов включительно.

Для большевистского руководства во главе с В. И. Лениным было очевидно, что соглашение с ними нереально. Тем не менее, по тактическим соображениям, ЦК партии большевиков решил пойти на переговоры с Викжелем. Вести такие переговоры было поручено от ЦК Л. Б. Каменеву и Г. Я. Сокольникову, от ВЦИК Д. Б. Рязанову и Я. М. Свердлову. Все они поддержали идеи Викжеля о создании правительства, в котором большевикам отводилась второстепенная роль, что вызвало резкое осуждение их поведения со стороны подавляющей части большевистского руководства и партийного актива. В ответ на это Каменев, Зиновьев, Рыков, Ногин, Милютин вышли из состава Центрального Комитета. Последние трое отказались также от постов народных комиссаров. Подали в отставку и несколько других членов правительства.

Так возник первый правительственный кризис. Но состоявшийся в декабре 1917 г. Чрезвычайный Всероссийский съезд железнодорожников в свою очередь осудил политику руководства Викжеля и высказался за поддержку Советского правительства, тем самым кризис был ликвидирован.

Победа революции в Петрограде и Москве имела решающее значение для установления Советской власти по всей стране. Сравнительно легко она утверждалась в промышленных районах. В результате только к концу ноября 1917 г. Советская власть победила почти в 30 губернских городах Европейской России.

Ожесточенная вооруженная борьба за установление Советской власти происходила в районах, где жило казачество — привилегированное военное сословие. На Дон, Северный Кавказ, Южный Урал бежали из центра России белые офицеры и генералы, лидеры монархических и буржуазных партий.

По этим и другим причинам установление Советской власти в этих районах произошло лишь в начале 1918 г. В своеобразных условиях Советская власть устанавливалась по всей Сибири и Дальнему Востоку.

Раньше, чем в других национальных районах, революция победила в Прибалтике и Белоруссии.

В более трудной обстановке протекала борьба за Советы на Украине, Кавказе, в Молдавии, Средней Азии, Казахстане. Противоборство здесь затянулось на несколько месяцев, до весны 1918 г.

В целом с 25 октября 1917 г. по февраль—март 1918 г. Советская власть была установлена почти по всей территории России.

Одновременно с этим в стране осуществлялось строительство нового, Советского государства.

Как же решались в этот период задачи по государственному строительству? В первую очередь речь шла о создании центральных органов власти. Начало их образованию положил II Всероссийский съезд Советов, а между съездами — Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет (ВЦИК). В состав первого ВЦИК входили 62 большевика, 290 левых эсеров, 6 меньшевиков и несколько представителей других партий. Главным органом исполнительной власти стал Совет Народных Комиссаров (СНК).

При обсуждении состава Советского правительства на II съезде Советов все его 15 кандидатов были от партии большевиков. В результате первое правительство было однородным — большевистским.

Формирование однопартийной системы в Советской России было обусловлено историческими обстоятельствами. Она сложилась не сразу после Октябрьской революции, а значительно позднее. Объясняется это тем, что сотрудничество с партиями меньшевиков и правых эсеров, демонстративно покинувшими II съезд Советов, а затем перешедшими в противоположный лагерь, стало в этих условиях невозможным. Большевики предложили войти в правительство левым эсерам, которые оформлялись тогда в самостоятельную партию. Но они отказались послать своих представителей в Совнарком и заняли выжидательную позицию, хотя и вошли в состав ВЦИК.

Несмотря на это, большевики и после съезда продолжали искать пути сотрудничества с левыми эсерами. В результате переговоров между ними в декабре 1917 г. было достигнуто соглашение о вхождении в состав Совнаркома семи представителей левых социалистов-революционеров, что составляло треть его состава. Этот правительственный блок был необходим для упрочения Советской власти, для привлечения на ее сторону широких крестьянских масс, среди которых левые эсеры пользовались серьезным влиянием.

Но уже в марте 1918 г. левые эсеры в знак протеста против заключения Брестского мира вышли из Совета Народных Комиссаров. Одновременно они оставались во ВЦИК и в других государственных органах, включая военное ведомство и Всероссийскую Чрезвычайную Комиссию при Совнаркоме по борьбе с контрреволюцией и саботажем (после слома массового саботажа в августе 1918 г. слова "и саботажем" были заменены спекуляцией и преступлениями по должности"). Вместе с большевиками они продолжали принимать участие в советском строительстве. Однако по многим политическим вопросам левые эсеры открыто выражали свое несогласие с большевиками. Противоречия между ними нарастали, что в конечном счете привело к разрыву отношений между ними.

Не получив поддержки своей позиции в июле 1918 г. на V Всероссийском съезде Советов, ЦК партии левых эсеров организовал убийство германского посла Мирбаха, рассчитывая сорвать мир и спровоцировать войну с Германией, поднял вооруженный мятеж с целью насильственного изменения политики Советской власти.

В результате всех этих действий была исключена возможность дальнейшего сотрудничества двух партий. Большевики остались единственной правящей, но все еще одной из нескольких партий. Однако с осени 1918 г. положение других политических партий стало резко ухудшаться. Многие из них стали сходить с политической сцены. Одни — самораспускаться (при этом часть членов самораспустившихся партий вступали в большевистскую партию); другие — ушли в подполье для антисоветской деятельности. С 1921 г. по существу уже начала действовать однопартийность.

Другой важной задачей этого периода было создание органов защиты Советской Республики. Охрана общественного порядка была возложена на рабоче-крестьянскую милицию. Для постоянной борьбы с подрывной деятельностью, саботажем, спекуляцией постановлением СНК от 7 декабря 1917 г. была образована ВЧК во главе с Ф. Э. Дзержинским. Декретом Совнаркома от 22 ноября 1917 г. предусматривалось создание народных судов и революционных трибуналов.

Советское правительство приступило к созданию Вооруженных Сил. Начало планомерному их строительству положили декреты СНК от 15 и 29 января 1918 г. об организации Рабоче-Крестьянской Красной Армии и Флота.

— Одной из сложных и злободневных проблем победившей Советской власти была проблема выборов, созыва и деятельности Учредительного собрания. Дело в том, что в выборах в Собрание, прошедших в середине ноября 1917 г., участвовало около 50 политических партий страны. Большевики получили 22,5 % голосов, умеренные социалистические партии— 60,5 % (из них свыше 55 % — социалисты-революционеры), буржуазные — 17 % (История Отечества: люди, идеи, решения. С. 45). Результаты выборов объяснялись тем, что они проводились по спискам, составленным этими партиями еще до победы Октябрьской революции. Правые и левые эсеры тогда выступали как единая партия с общим списком кандидатов. Теперь же левые эсеры вступили в коалицию с большевиками. Выяснилось, что основная часть избирателей голосовала за партию, которая уже не существовала. Это означало, что распределение мест не отражало изменений в расстановке политических сил в стране, происшедших накануне и в ходе октябрьских событий. Почему же в этом случае большевики пошли на созыв Учредительного собрания? Дело в том, что идея Учредительного собрания все еще оставалась популярной в широких народных массах.

Учредительному собранию в день его открытия — 5 января 1918 г. было предложено утвердить одобренную ВЦИК "Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа". В ней подтверждались важнейшие законодательные акты, принятые после победы революции. Однако большинство делегатов Собрания не только отказались принять Декларацию, но и выступили против Советской власти. Тогда большевистская фракция покинула собрание. Вслед за ней ушли левые эсеры, мусульманские националисты и украинские эсеры. 6 января 1918 г. декретом ВЦИК Учредительное собрание, которое уже не представляло большинство населения России, было распущено.

После победы Октябрьской революции наряду с Советами рабочих и солдатских депутатов действовали Советы крестьянских депутатов. Во главе ЦИК Советов крестьянских депутатов стояли правые эсеры, которые противились объединению Советов.

В ноябре—декабре 1917 г. по инициативе большевиков и левых эсеров состоялись Чрезвычайный и Второй Всероссийские съезды Советов, крестьянских депутатов, на которых были одобрены декреты II Всероссийского съезда Советов рабочих и солдатских депутатов и принято решение об объединении Советов.

Несколько позже, в январе 1918 г. III (объединенный) Всероссийский съезд Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов одобрил внутреннюю и внешнюю политику Совнаркома и утвердил "Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа", ставшую первым конституционным актом Советской Республики.

Впервые в истории появилось Советское государство, которое создало свои органы управления и политические институты новой власти.

Началом экономических преобразований новой власти стало введение рабочего контроля над производством и распределением продукции. 14 ноября 1917 г. ВЦИК и Совет Народных Комиссаров утвердили "Положение о рабочем контроле". 14 декабря 1917 г. была проведена национализация всех частных банков и создан Государственный банк республики с его конторами на местах.

Одновременно Советское правительство аннулировало все внешние государственные займы. Была введена монополия на внешнюю торговлю.

На первых порах в промышленности и на транспорте были национализированы крупные казенные и капиталистические предприятия. Проведение национализации всей промышленности предусматривалось в несколько этапов. Управление национализированными предприятиями возлагалось на Высший Совет Народного хозяйства (ВСНХ), созданный 2 декабря 1917 г.

В основе аграрной политики Советской власти лежал Декрет о земле, принятый II съездом Советов. В нем провозглашалась отмена помещичьей собственности на землю без выкупа, она объявлялась общенародным достоянием. В результате в руки крестьян перешло более 150 млн. гектаров земли.

Хотя у большевиков и имелась своя аграрная программа, они взяли за основу Декрета о земле "крестьянский наказ", отражавший в целом эсеровскую программу уравнительного землепользования. Для практического проведения в жизнь этого законодательного акта 9 февраля 1918 г. ВЦИК принял "Основной закон о социализации земли".

В первые месяцы Советской власти, по выражению В. И. Ленина, явно доминировала идея "непосредственного перехода к социализму без предварительного периода, приспособляющего старую экономику к экономике социалистической" (История Отечества: люди, идеи, решения. М., 1991. С. 49). Эта идея повлияла на целый ряд практических действий большевиков. Однако уже весной 1918 г. начался пересмотр этой политики, в которой уже угадывались контуры будущей новой экономической политики Советской власти. Этому способствовала и полученная мирная передышка, которая открывала возможности для восстановления и реорганизации экономики. С середины марта и почти весь апрель 1918 г. В. И. Ленин занимался разработкой экономической политики Советского государства, основные положения которой были изложены в его работе "Очередные задачи Советской власти".

Эти идеи долговременной экономической и политической программы, по мнению некоторых историков, соединяли в себе устремленность к социалистическим целям ("государственному социализму") с прокладыванием путей к элементам рыночных отношений. Следовательно, весной 1918 г. большевики стояли накануне новой экономической политики Советов, а вовсе не "военного коммунизма". Их неоднократные ссылки на апрель 1918 г. как на историческую предтечу новой экономической политики многие сегодня предпочитают не вспоминать или же не принимают всерьез (История Отечества: люди, идей, решения. С. 49, 62).

Значительное внимание Советская власть уделяла и преобразованиям в социальной сфере. Был введен восьмичасовой рабочий день, приняты меры по охране труда, страхованию, социальному обеспечению и др. Рядом законодательных актов были устранены крепостнические пережитки в земледелии и землепользовании, упразднены сословия и гражданские чины. Религия была объявлена частным делом граждан. Женщины уравнивались в правах с мужчинами.

Государство приступило к решению задач культурного строительства. Началась работа по ликвидации национального гнета и неравенства, В ноябре 1917 г. была принята "Декларация прав народов России", которая провозгласила равенство и суверенность народов, их право на самоопределение.

Советское правительство признало государственную самостоятельность Финляндии, Украины, Польши, народов Прибалтики и др. Финляндия и Польша отделились от России и образовали самостоятельные государства, а остальные позднее, в декабре 1922 г., вошли в состав Союза Советских Социалистических Республик.

Однако социально-экономические преобразования в стране протекали в трудных условиях. Весной 1918 г. обострилась классовая борьба в деревне в связи с сопротивлением кулачества и значительной части среднего крестьянства, недовольного продовольственной политикой Советской власти. Они отказывались продавать государству хлеб по твердым закупочным ценам. Введенная большевистским правительством продовольственная диктатура, создание комбедов предопределили раскол крестьянства, расширили социальную базу белого движения, усилили Гражданскую войну.

 

§ 2. Гражданская война и иностранная военная интервенция. Противоборствующие силы

Крупнейшая драма XX столетия — Гражданская война в России — привлекает внимание ученых, политиков, писателей и по сей день. Однако и поныне нет однозначных ответов на вопросы о том, что же это за исторический феномен — Гражданская война в России, когда она началась и когда закончилась. На этот счет в обширной литературе (отечественной и зарубежной) существует множество точек зрения, порой явно противоречащих друг другу. Не со всеми из них можно соглашаться, но всем, кто интересуется историей Гражданской войны в России, это полезно знать.

Гражданская война, развернувшаяся на территории бывшей Российской империи практически сразу же после Октябрьской революции, представляла собой ожесточенную вооруженную борьбу за власть между представителями различных социальных слоев и групп расколотого российского общества. Особенностью Гражданской войны в России являлось прежде всего широкомасштабное участие иностранных держав, оказывающих как прямое, так и косвенное влияние на ход вооруженной борьбы противоборствующих сил внутри страны. Вооруженная поддержка странами Антанты российского белого движения имела существенное значение для развязывания и затягивания кровавых событий этого трагического периода в истории нашего Отечества.

В конце мая 1918 г. резко обострилась обстановка на востоке страны, где находились части Чехословацкого корпуса, который по соглашению стран Антанты с правительством РСФСР был объявлен частью французской армии и подлежал эвакуации во Францию через Владивосток при условии сдачи оружия. Однако нарушение командованием корпуса этого соглашения и попытки местных Советов разоружить корпус привели к вооруженным конфликтам. В ночь с 25 на 26 мая чехословацкие части предприняли вооруженное выступление и вскоре совместно с белогвардейскими формированиями захватили почти всю Транссибирскую магистраль. Советская власть в Поволжье, Сибири и на Дальнем Востоке, в занятых частями чехословаков районах, была свергнута.

С целью поддержки «белочехов» и установления контроля над Сибирью верховный совет Антанты в июле 1918 г. принял решение о начале широкой интервенции в России.

Одним из первых историков политической истории Гражданской войны в России, бесспорно, является В. И. Ленин, в трудах которого мы находим ответы на многие вопросы политической истории, жизни и деятельности народа, страны, общественных движений и политических партий. Одной из причин данного утверждения является то, что почти половина послеоктябрьской деятельности В. И. Ленина как руководителя Советского правительства приходится на годы Гражданской войны. Поэтому неудивительно, что В. И. Ленин не только исследовал многие проблемы политической истории Гражданской войны в России, но и раскрыл важнейшие особенности вооруженной борьбы пролетариата и крестьянства против объединенных сил внутренней и внешней контрреволюции.

Для нас прежде всего интересна ленинская концепция истории Гражданской войны. В, И. Ленин определяет ее как наиболее острую форму классовой борьбы. Эта концепция исходит из того, что классовая борьба резко обостряется в результате идеологических и, социально-экономических столкновений, которые, неуклонно возрастая, делают неизбежным вооруженное столкновение между пролетариатом и буржуазией. Ленинский анализ соотношения и расстановки классовых сил в условиях Гражданской войны определяет роль рабочего класса и его авангарда — коммунистической партии; показывает эволюцию, которую претерпевает буржуазия; освещает противоречивый путь различных политических партий; раскрывает разногласия между национальной буржуазией и великорусской контрреволюцией, боровшихся вместе против Советской власти.

Истоки разработки истории Гражданской войны и истории ее политических аспектов уходят в 20-е гг., когда исследование широкой проблематики разносторонней деятельности политических партий и движений осуществлялось "по горячим следам". К сожалению, после смерти В. И. Ленина для советских исследований стали характерны искажения ленинской концепции, непризнание буржуазной историографии, превращение сталинских авторитарных оценок и суждений в догмы, серьезно и надолго затормозившие развитие исторической науки. Уродливое развитие советской историографии по существу началось с конца 20-х гг., когда в связи с 50-летием со дня рождения И. В. Сталина была опубликована статья К. Е. Ворошилова "Сталин и Красная Армия". В ней сталинская интерпретация Гражданской войны, особенно ее политических сюжетов, сводилась в основном и главном к трем походам Антанты в 1919–1920 гг. При всей доступности, простоте и ясности такая интерпретация не выдерживала научного обоснования, являлась серьезным отступлением от ленинской концепции истории Гражданской войны.

Исследование истории Гражданской войны тормозилось все более возраставшим влиянием культа личности, что находило конкретное выражение в недооценке роли народных масс, искажении исторических фактов и политических событий, упрощенном толковании деятельности политических партий и движений. Так продолжалось вплоть до середины 50-х гг.

Начавшийся после XX съезда КПСС с середины 50-х гг. новый этап развития советской исторической науки принес существенные изменения в исследование проблем истории Гражданской войны, в особенности истории непролетарских буржуазных партий. Однако многие публикации по-прежнему содержали привычные шаблоны и политические стереотипы. По существу реального очищения исторической науки от наследия сталинизма не произошло. Более того, некоторые существенные черты его дважды (в начале 60-х и в 70-х — начале 80-х гг.) проявили себя в новых формах. Это прежде всего волюнтаризм и субъективизм, свойственные годам застоя и ставшие логическим продолжением глубоких корней культа личности на более высокой стадии его развития.

К сожалению, годы перестройки и перестроечное время переходного периода мало что изменили в исследовании проблем истории Гражданской войны. Так, до сих пор почти не изучена политическая ситуация антисоветского лагеря. Отсутствуют труды, исследующие политический крах белогвардейских и националистических режимов. Подлежат исследованию процессы создания и деятельности антибольшевистских правительств как составной части политической истории Гражданской войны. Более того, беспрецедентная критика самых «незыблемых» устоев советской жизни, в том числе и нравственных принципов, снятия "идеологических табу" с реальной истории бывшего советского общества, идейная сумятица, а точнее, безыдейная бестолковщина при политической нестабильности действующего режима продолжают тормозить начавшийся процесс объективного исследования проблем истории Гражданской войны.

Тем не менее следует отметить, что уже сделана внушительная заявка на исследование политических сюжетов истории Гражданской войны. Имеется в виду прежде всего изучение истории буржуазных и мелкобуржуазных партий. Пересмотрены, в частности, такие политические стереотипы, как меньшевики — изначальные враги народа, пособники белогвардейцев. Началось изучение истории мелкобуржуазного анархизма и политического бандитизма, «зеленого» движения и политической основы такой массовой и длительной борьбы, как басмачество. Заслуживает внимания и исследование политических портретов и биографий лидеров противостоящих сил: революции — контрреволюции. Среди них В. И. Ленин, Я. М. Свердлов, Л. Д. Троцкий, И. В. Сталин, Н. И. Бухарин, Ю. О. Мартов, М. А. Спиридонова, П. Н. Милюков, П. Б. Струве, А. И. Деникин, А. В. Колчак, П. Н. Врангель, Н. И. Махно. Вместе с тем продолжает ждать своих исследователей историческая правда о погибших в годы беззакония и забытых героях войны. По-прежнему остаются нерешенными, а главное, запутанными политические проблемы революционного насилия, «белого» и «красного» террора, первой волны российской эмиграции. Отсутствуют ТРУДЫ по общественным организациям пролетариата и крестьянства, буржуазии и интеллигенции, интернациональным и национальным объединениям.

Что же касается зарубежной буржуазной (в том числе и эмигрантской) историографии, то здесь также десятилетиями ощущался классовый подход к рассмотрению политических сюжетов истории Гражданской войны в России.

Отметим прежде всего, что буржуазная историография справедливо считает Гражданскую войну в России наиболее значительной из всех гражданских войн XX в. Но выводы из правильного заключения делаются далеко не однозначные. Одни авторы стремятся затушевать тесную политическую связь Гражданской войны, военной интервенции и Октябрьской революции. Другие — не считают Гражданскую войну наиболее острой формой классовой борьбы. Третьи — связывают все аспекты Гражданской войны и военной интервенции (политические, военные, социально-экономические) с событиями Первой мировой войны. Они пытаются доказать, что союзники по интервенции в России не преследовали антибольшевистских целей, а руководствовались лишь интересами вооруженной борьбы с государствами — противниками Антанты. Вместе с тем в западноевропейской историографии утверждается, что политическая ошибка союзников состояла не в том, что они организовали военную интервенцию, а в том, что их недостаточно решительные действия не смогли оказать широкомасштабной политической помощи внутренней контрреволюции.

Однако трезво мыслящие буржуазные историки уже в 20-е гг. признавали антисоветские мотивы военной интервенции в качестве ее основных политических аспектов. В современных условиях буржуазные историки-объективисты, в отличие от представителей правого толка, продолжают признавать антисоветскую и контрреволюционную сущность интервенций, соглашаясь с классовым характером Гражданской войны, ее политическим содержанием.

Вторым аспектом политической истории Гражданской войны, выдвигаемым буржуазной историографией, являются выводы о "пассивности народных масс" в противовес классовому характеру войны. Буржуазные авторы стремятся убедить читателя в том, что большинство населения, особенно нерусской национальности, противостояло как «красным», так и «белым», не проявляя активности в поддержке большевиков. Вместе с тем следует отметить, что в последние годы в связи с повышенным интересом буржуазной историографии к исследованию проблем социальной психологии, политологии и творческой активности народных масс за рубежом предпринимаются попытки дать более сбалансированную характеристику причин фактической победы большевиков в Гражданской войне.

Одной из важных, но практически не исследованных проблем истории Гражданской войны в России является ее периодизация. Справедливости ради отметим, что из существующих ныне периодизаций истории Гражданской войны наиболее утвердившимся стал период с середины 1918 и до 1920 г. Эту периодизацию предложил В. И. Ленин, увязывая ее с главными этапами истории Октябрьской революции. Но В. И. Ленин не имел в виду периодизацию политической истории Гражданской войны.

В этой связи, не касаясь общей периодизации истории Гражданской войны и рассматривая лишь политические аспекты, следует отметить, что начало и конец Гражданской войны никем не объявлялись и тем более не декларировались. Далее, при определении периодизации политической истории необходимо иметь в виду, что Гражданская война — это не только ведение боевых действий на многочисленных фронтах. Критерием периодизации политической истории Гражданской войны являются коренные изменения соотношения и расстановки классовых сил и социальных слоев населения на конкретных этапах исторического процесса.

В этом отношении политическая история Гражданской войны как общественно-политическое и историческое явление, всеобъемлющее политическое понятие особо острой и своеобразной формы классовой борьбы имела место с февраля 1917 по октябрь 1922 г.

В самом деле, после свержения царизма Россия в политическом отношении сразу же стала самой передовой и свободной страной мира. Это выражалось в остром росте политического самосознания всех классов и социальных слоев российского общества, что в свою очередь способствовало более четкому проявлению классового самосознания, размежеванию и консолидации классовых сил. Подтверждением этому стали апрельский и июльский (1917 г.) кризисы Временного правительства. А Корниловский мятеж в 1917 г. представлял собой заговор, приведший к фактическому началу Гражданской войны со стороны буржуазии.

Таким образом, Гражданская война как общественно-политическое и историческое явление, всеобъемлющее политическое понятие, особая форма классовой борьбы, проявлявшаяся в специфических условиях различных российских регионов (в центре, в провинциях, на национальных окраинах), по существу началась сразу после свержения царизма. Это было начало первого периода Гражданской войны, продолжавшееся вплоть до победы Октября.

Второй период Гражданской войны начинается с октября 1917 г. и продолжается по октябрь 1922 г. Это подтверждается конкретно-историческими фактами и событиями. В указанных хронологических рамках осуществлялась вооруженная борьба различных классов и социальных слоев российского общества, защита завоеваний революции буржуазно-демократического и социалистического характера, которая потребовала подчинения себе всех сторон жизни всех классов и слоев многонационального населения. К осени 1922 г. основные силы внешней и внутренней контрреволюции были разгромлены, хотя эта победа не получила правового подтверждения противоборствующих сторон. Именно поэтому в различных регионах страны (Дальний Восток, Средняя Азия и др.) продолжались боевые действия, но они уже носили характер подавления остаточного сопротивления различных военно-политических формирований.

Мирное строительство, к которому Советская Россия приступила после заключения Брестского мира, продолжалось недолго. 15 марта 1918 г. в день, когда в Москве был ратифицирован мирный договор с Германией, в Лондоне собралась конференция премьер-министров и министров иностранных дел Англии, Франции и Италии, на которой была признана необходимость союзной интервенции в Восточной России (Из истории гражданской войны в СССР. Сборник документов и материалов. М., I960. Т. I. С. 11). Конференция высказалась также за участие в интервенции Японии и за активную поддержку интервенции Соединенными Штатами Америки. Политическую значимость данного решения трудно переоценить. «Заклятые» друзья России готовились к захвату и расчленению своего союзника в мировой войне. А через два с небольшим месяца, 29 июня 1918 г., В. И. Ленин, выступая на объединенном заседании ВЦИК, Московского Совета, фабрично-заводских комитетов и профсоюзов Москвы, говорил: "Мурманск на севере, Чехословацкий фронт на востоке, Туркестан, Баку, Астрахань на юго-востоке — мы видим, что все звенья кольца, скованного англо-французским империализмом, соединены между собой" (Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 37. С. 7–8). Ленин был прав, утверждая, что главным врагом Советской власти выступил международный империализм, который "вызвал у нас, в сущности говоря, гражданскую войну и виновен в ее затягивании" (Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 39. С. 343).

Внутренняя контрреволюция, социальной базой которой стали буржуазия и помещики, старое чиновничество и офицерство, многочисленные силы мелкой буржуазии, кулачества и зажиточного казачества, не только не смогла уничтожить Советскую власть, но и оказалась не в состоянии самостоятельно прервать мирное советское строительство. Именно на средства Антанты были созданы военно-политические организации для борьбы против Советов в тылу Советского государства. Среди них "Национальный центр", объединивший кадетов, представителей торгово-промышленной буржуазии; "Союз возрождения России", включавший представителей мелкобуржуазных партий; правоэсеровский "Союз защиты Родины и свободы".

Политическая история Гражданской войны подвела своеобразную черту под политической деятельностью более ста различных партий и движений в России (общероссийских, национальных, либеральных и консервативных, мелкобуржуазных). Обилие политических партий объяснялось, С одной стороны, социально-массовой структурой, с другой — многонациональным составом страны (Непролетарские партии в России. М., 1984. С. 353). Самое большое количество составляли мелкобуржуазные партии. К лету 1918 г. на территории бывшей Российской империи действовало свыше 30 мелкобуржуазных партий, представлявших социал-демократическое, народническое, анархистское и революционно-демократическое направления и движения. Под лозунгами мелкобуржуазной демократии в Гражданскую войну вступили правые эсеры и меньшевики, возглавившие так называемую "демократическую контрреволюцию". Созданные ими правительства ("Комитет членов Учредительного собрания", "Временное правительство Северной области", "Временное Сибирское правительство", "Правительство Урала") прикрывали военно-политическую борьбу с Советской властью и реставрацию буржуазно-помещичьей власти псевдодемократическими переменами, сохранением видимости ряда элементов буржуазной демократии. Среди них следует отметить организацию различных рабочих съездов, проведение рабочих конференций, подписание коллективных договоров, право на стачки, демонстрации и т. д.

"Демократическая контрреволюция" особенно активно действовала с мая по ноябрь 1918 г. Характерная для мелкобуржуазных партий непоследовательная политика "демократической контрреволюции" не удовлетворяла как народные массы, так и силы реакции. В ходе Гражданской войны "демократическая контрреволюция" подготовила установление колчаковщины, деникинщины, толстовщины (белогвардейского режима в Приуралье и Северном Прикаспии) и других режимов в различных регионах страны.

В этом им помогали буржуазные партии и монархисты, которые на первых этапах Гражданской войны не решались выступать со своими платформами, но активно помогали эсерам, меньшевикам и другим представителям "демократической контрреволюции" бороться против власти Советов. Активно поддерживал "демократическую контрреволюцию" международный империализм в лице буржуазных партий Англии, Франции, США.

Для Советской России не менее, если не более опасным являлось и "белое дело" — аморфная идеология и политика белогвардейцев в общем потоке российской контрреволюции. Возникнув еще в середине 1917 г. как блок монархистов и кадетов с целью борьбы против революционного движения, "белое дело" в годы войны стало самостоятельным политическим движением. Князь Н. М. Львов, русский националист В. В. Шульгин, "легальный марксист" П. Б. Струве и другие политические и идеологические представители "белого движения" проповедовали "национальную идею" объединения во имя спасения "единой и неделимой" России. Главным лозунгом "белого дела" стало "непредрешение государственного строя России в борьбе с Советской властью". Все проблемы бывшей Российской империи (форма государственного правления, аграрный, рабочий, национальный вопросы) должно было решать Законодательное собрание типа Земского собора. По существу, "белое дело" являло собой смесь шовинизма и крайнего национализма, прикрытых слегка политическим покрывалом надклассовости, надпартийности и казенного материализма. Провозглашался примат православной церкви в ущерб другим конфессиям. На первоначальном этапе развития "белого дела" в годы Гражданской войны в нем принимали участие все антисоветские силы — от монархистов до эсеров и меньшевиков.

Лагерю контрреволюции противостояла партия большевиков во главе с В. И. Лениным. Большевиков поддерживали колеблющиеся попутчики революции: левые эсеры, анархисты-коммунисты и анархисты-синдикалисты.

 

§ 3. "Воюющая партия" большевиков

"В эпоху Гражданской войны, — писал В. И. Ленин, — идеалом партии пролетариата является воюющая партия" (Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 14. С. 240). Данное понятие определяло положение партии как организующей и руководящей силы в борьбе против объединенных сил внутренней и внешней контрреволюции, обусловливало формы и методы партийного руководства массами в борьбе с врагами Советского государства.

К весне 1918 г. в составе РКП(б) насчитывалось 300 тыс. коммунистов, в середине 1918 г. на территории Советской России их оставалось около половины. Судя по данным, которые публиковались к каждому большевистскому съезду, подобные колебания численного состава партий большевиков наблюдались в течение всей Гражданской войны. При этом в период между съездами количество коммунистов иногда резко уменьшалось вследствие потерь на фронтах, выхода из партии неустойчивых элементов, особенно в критических условиях военно-политической обстановки. В целом же за годы войны число членов партии выросло до 730 тыс. человек, 50 % которых находилось в Вооруженных Силах Советского государства (Китаев М. А. Партийное строительство в годы гражданской войны. М., 1975. С. 76).

Претерпевал изменения и социальный состав партии. Если в начале 1918 г. рабочие составляли 56,9 %, то весной 1920 г. их доля уменьшилась до 43,8 % (в основном за счет притока крестьян). Здесь резко сказалось изменение позиций политических партий по отношению к крестьянству, которое осенью 1918 г. решительно повернуло в сторону Советской власти.

Изменения политического и социального состава партии отражали общественные процессы, происходившие в стране, и требовали создания системы мер по регулированию роста и качественных изменений партийных рядов. В этом отношении характерной чертой внутрипартийной жизни "воюющей партии" была железная дисциплина. Однако ограничение внутрипартийной демократии не означало полного забвения принципа демократического централизма. Разумеется, существенные элементы демократии были урезаны, а элементы централизма расширены. Тем не менее главное содержание демократии сохранялось, несмотря на милитаризацию внутрипартийной и политической жизни партии. Принцип коллективного партийного руководства был развит сравнительно широко: проводились партийные съезды и конференции, пленумы ЦК (в годы войны было проведено два партийных съезда и две партийные конференции).

Главным организатором борьбы трудящихся против сил контрреволюции являлся ЦК партии. С марта 1919 г. в составе ЦК выделяется Политбюро ЦК РКП(б) для решения проблем, не терпящих отлагательства до очередного Пленума ЦК партии. В него входили: В. И. Ленин — председатель Совнаркома; Н. Н. Крестинский — секретарь ЦК партии; И. В. Сталин — нарком по делам национальностей; Л. Д. Троцкий — председатель Реввоенсовета республики, нарком по военным и морским делам. Кандидатами в члены Политбюро являлись: Н. И. Бухарин — редактор газеты «Правда»; Г. Е. Зиновьев — председатель Петроградского Совета, М. И. Калинин — председатель ВЦИК. В данном составе Политбюро ЦК РКП(б) действовало в течение Гражданской войны.

Для руководства большевистскими организациями в крупных и удаленных от центра регионах, отличавшихся к тому же специфическими условиями (национальный состав, незначительная пролетарская прослойка и т. д.), организации большевистского подполья и партийной борьбы на территории, временно оккупированной силами контрреволюции, ЦК РКП(б) создал специальные бюро в качестве своих представительств (Сибирское, Дальневосточное, Киргизское, Кавказское, Уральское и др.). Руководство деятельностью иностранных коммунистов, рабочих и крестьян, оказавшихся разными путями на территории Советской России, осуществляли Центральная Федерация иностранных групп при ЦК РКП(б), Польское, Финское бюро, Центральное организационное бюро китайских коммунистов, Центральное бюро коммунистических организаций народов Востока.

Политические, военные, социально-экономические меры, проводимые ЦК РКП(б), полностью распространялись на всю территорию Советской России. На местах линию и политику большевистского ЦК претворяли в жизнь 50 губернских, 350 уездных и почти 1200 волостных комитетов РКПб).

Под непосредственным контролем ЦК партии работал Реввоенсовет республики, руководимый Л. Д. Троцким, деятельность которого на этом посту освещалась в советской историографии однозначно — негативно. Между тем В. И. Ленин высоко ценил организаторские способности Троцкого. Однако версия о том, что Красная Армия победила в Гражданской войне благодаря Троцкому, представляет лишь одну из интерпретаций его значимости. Наоборот, многие победы армии были одержаны не благодаря, а фактически, вопреки вмешательству председателя Реввоенсовета. Но, пожалуй, наиболее серьезным недостатком руководства Троцкого являлась его приверженность к расстрелам, прежде всего политических комиссаров, политических, военных и других армейских работников и руководителей. Приверженность, граничившая с политическим преступлением. Так, история Гражданской войны не может забыть причастность Троцкого к необоснованному расстрелу начальника Морских сил Балтийского флота Алексея Михайловича Щастного, бывшего красного контр-адмирала, перешедшего на сторону Советской власти и верно служившего трудовому народу. Это был первый несправедливый приговор в истории Гражданской войны. За ним последовали многочисленные трибуналы и расправы над командирами Красной Армии. Среди них и легендарные командиры — Борис Мокеевич Думенко и Филипп Кузьмич Миронов.

Вместе с тем своих приверженцев и сторонников Троцкий активно защищал и даже оправдывал их подчас преступные действия. Примером может служить "эпопея пленения" англичанами Ф. Ф. Раскольникова — заместителя наркома по морским делам. Из-за неумелых (мягко выражаясь) действий в конце декабря 1918 г. Раскольников вместе с командами двух советских кораблей ("Спартак" и "Авраил") был взят в плен англичанами. После пятимесячного пребывания в плену он был освобожден в обмен на 19 английских офицеров, в свое время задержанных в России (Советские архивы. 1990. № 3. С. 50–56). Не понеся никакого наказания, Раскольников назначается Троцким на пост командующего Каспийской флотилией, а в 1920 г. — командующим Балтийским флотом.

ЦК РКП(б) свое политическое руководство в армии осуществлял через созданную им систему партийных органов и военных комиссаров. Весной 1918 г. был введен институт военных комиссаров, одной из важных задач которого являлся контроль за деятельностью военных специалистов — бывших офицеров. Уже в конце 1918 г. в советских Вооруженных Силах действовало около 7 тыс. комиссаров, подавляющее большинство которых составляли кадровые рабочие, вступившие в партию задолго до Октября 1917 г. Они находились на решающих участках боевых действий, вносили революционный дух, показывали образцы добровольного отношения к служебным обязанностям, находились на решающих участках боевых действий. Важнейшим направлением работы политических органов политработников и комиссаров была постоянная непрекращающаяся борьба с активно проводившейся контрреволюционной пропагандой и агитацией.

Следует отметить, что одной из чрезвычайных форм политико-организационной работы большевистской партии как "воюющей партии" стали партийные мобилизации, чего не проводила в годы Гражданской войны ни одна политическая партия. Общепартийная мобилизация проводилась по решению ЦК РКП(б); местные — на основе решений соответствующих партийных организаций.

Первая массовая партийная мобилизация в Вооруженных Силах была проведена в связи с тяжелым положением на Восточном фронте по постановлению ЦК РКП(б) от 29 июля 1918 г., когда на фронт были направлены десятки тысяч членов РКПб). В конце 1918 г. наступление деникинских войск вынудило ЦК РКП(б) вновь объявить 26 ноября вторую партийную мобилизацию с призывом до 20 % состава численности парторганизаций. В апреле 1919 г. ЦК РКП(б) вынужден был объявить третью массовую партийную мобилизацию на Восточном фронте для" отражения успешно наступавших колчаковских войск. Мобилизация была почти готовой: в большинстве местных партийных организаций было мобилизовано до 50 %, а в угрожающих районах — до 100 % коммунистов. В течение 1919 г. проводились также частные и персональные мобилизации, необходимость которых обусловливалась тяжелым положением на различных фронтах. Так было, к примеру, при наступлении Юденича на Петроград в мае 1919 г. Так было и в сентябре— октябре 1919 г. при наступлении Деникина на Москву. Четвертая массовая партийная мобилизация была проведена в связи с тяжелым положением на польском фронте и захватом врангелевскими войсками северной Таврии. В апреле— ноябре 1920 г. на фронт было мобилизировано 17 тыс. коммунистов.

Всего же за годы войны в Вооруженные Силы Советского государства было мобилизовано свыше четверти миллиона коммунистов; 50 тысяч из них погибли в борьбе с врагами Советской власти (Петров Ю. П. Партийная мобилизация в Красную Армию (1918–1920 гг.). М., 1956).

Партийные мобилизации проводились и на трудовой фронт. Наиболее трудные из них: мобилизация для укрепления железнодорожного транспорта (январь 1920 г.), мобилизация по восстановлению топливной промышленности (ноябрь 1920 г.). Проводились и персональные мобилизации для укрепления партийных организаций на местах, особенно в национальных регионах бывшей Российской империи.

В системе массовых политических кампаний РКП(б) в годы Гражданской войны важная роль принадлежала всероссийским и местным перерегистрациям членов партии. Они проводились по решениям партийных съездов с целью очищения партийных рядов от классово чуждых и разложившихся элементов. Первая перерегистрация членов РКП(б) была проведена на основе решений VIII съезда партии (март 1919 г.), который признал необходимость осуществить особые меры контроля по отношению к членам партии, вступившим в ее ряды после Октября. Исключались из партии дезертиры, карьеристы и случайно оказавшиеся в партии чуждые элементы. Это была по существу первая чистка партии.

Одной из действенных форм массово-политических кампаний РКП(б) по разъяснению политической линии большевиков в годы Гражданской войны стали партийные недели. Они проводились осенью и летом 1919 г. с целью расширения партийных рядов. В ходе партийных недель разъяснялось, в частности, что принадлежность к РКП(б) не дает никаких выгод, но влечет за собой серьезные обязанности. ЦК партии считал, что тяжелые дни Советского государства — самый лучший период для роста рядов партии. "Членский билет нашей партии при таких условиях, — указывал ЦК РКП(б), — означает до известной степени пропуск на деникинскую виселицу" (История КПСС. 4-е изд. М., 1971. С. 286). Тем не менее партийные недели завершались, как правило, огромным успехом. Так, во время самых тяжелых боев с деникинцами (октябрь—ноябрь 1919 г.) во многих воинских частях в РКП(б) вступило до 25 % личного состава.

Таким образом, в годы Гражданской войны для РКП(б) как "воюющей партии" были характерны партийное единство, организационный централизм и железная дисциплина. ЦК РКП(б) разработал целую программу превращения Советской России в единый военный лагерь для борьбы с внутренней и внешней контрреволюцией. Эта программа, в частности, предусматривала: во внутриполитической области — усиление централизации деятельности партийных, государственных и общественных организаций; в идеологической — мобилизацию духовных и нравственных сил народных масс на решение задач военного времени, разъяснение целей, планов и характера Гражданской войны. Она постоянно получала конкретизацию и развитие в решениях партийных органов и Советского правительства.

Одной из важнейших сторон внутриполитической деятельности Советского государства явилось привлечение на защиту Советской власти офицерства. Дело в том, что ход исторических событий сложился так, что нельзя было защищать независимость страны, не защищая Советскую власть, и, наоборот, нельзя было защищать Советскую власть, не защищая независимость страны. Поэтому многие передовые представители буржуазной интеллигенции и офицеров царской армии и флота, будучи патриотами своей Родины и не желая мириться с возможностями порабощения своей Родины международным империализмом, шли на сотрудничество с Советской властью. Около 30 % бывших генералов и офицеров царской армии в годы Гражданской войны встали в ряды защитников власти Советов; примерно столько же по различным причинам не участвовали в войне (среди них было немало и тех, кто руководствовался идейными соображениями, считая войну братоубийственной).

Эти данные показывают политическую несостоятельность сложившихся в 30-х гг. в советской историографии представлений о реакционности и контрреволюционности всего офицерского корпуса царской армии. Между тем эти представления, к сожалению, послужили одной из политических основ начавшихся на рубеже 20—30-х гг. политических репрессий бывших офицеров-военспецов. В этой связи небезынтересно отметить, что пост Главнокомандующего всеми Вооруженными Силами Советской России занимали бывшие полковники И. И. Вацетис, С. С. Каменев. Высший командный пост на советском Военно-морском флоте занимал контр-адмирал В. М. Альтфатер. Из 20 командующих фронтами в 1918–1920 гг. 17 являлись военными старой армии; из 108 командовавших армиями 82 являлись бывшими генералами и офицерами и лишь пятеро из них изменили Советской Армии (Кавтарадзе А. Г. Военные специалисты на службе Республики Советов. 1917–1920 гг. М., 1988). Из многочисленных примеров судеб представителей офицерского корпуса бывшей Российской империи приведем, на наш взгляд, почти классический из времен Гражданской войны: родные братья-моряки, капитаны первого ранга Евгений и Михаил Беренсы, внуки русского адмирала Беренса, сражавшегося на бастионах Севастополя в Крымской войне, оказались по разные стороны политических баррикад. После Октября Евгений Андреевич был избран начальником Морского генерального штаба, а в апреле 1919 г. назначен командующим всеми морскими силами Советской Республики. Под его руководством была разработана знаменитая Ледовая операция по перебазированию Балтийского флота из Ревеля в Гельсингфорс, а затем в Кронштадт. Тем самым около 240 кораблей Балтийского флота были спасены для Советской России. А Михаил Андреевич служил "белому движению". Он стал помощником командующего кораблями Черноморского флота, который после Крымской эвакуации в 1920 г. оказался в портах Турции и пошел по странам Антанты в уплату долгов интервентам — бывшим союзникам России. Вряд ли Е. А. Беренс разделял идеологию большевизма. Скорее всего, он ее не понимал, но Советской власти верил и служил Советам не за страх, а за совесть, как патриот и гражданин России. Но факт остался фактом — общая идея патриотизма не помешала братьям оказаться в противоположных лагерях революции.

Яркой страницей истории Гражданской войны стало участие трудящихся зарубежных стран, различными путями оказавшихся в 1918–1920 гг. в Советской России, в борьбе за власть Советов. Примерно 350 тыс. зарубежных интернационалистов, как прозвали их в советских вооруженных силах, принимали активное участие в борьбе против объединения сил внутренней и внешней контрреволюции. Впоследствии многие из них стали в своей стране видными и активными деятелями международного революционного движения. Среди них: Бела Кун — видный деятель Коминтерна, Иосиф Броз Тито — президент Югославии, Иоганн Коплениг — руководитель компартии Австрии, Мустафа Субхи — один из основателей компартии Турции, Ференц Мюнних — председатель правительства Венгрии (Жаров Л. И., Устинов В. М. Интернациональные части Красной Армии в боях за Советскую власть в годы Гражданской войны. М., 1960).

Составной частью истории Гражданской войны является суровая борьба за радикальное укрепление советского тыла. Если тыл контрреволюции в значительной степени обеспечивался силами интервентов (оружие, продовольствие, обмундирование, различное материальное обеспечение), то большевикам пришлось приложить немало усилий для обеспечения населения и вооруженных сил минимально необходимыми ресурсами. С этой целью в советском тылу была введена продовольственная диктатура, позволившая преодолеть продовольственный кризис, возникший в стране еще в 1915 г. из-за расстройства экономики царской России в условиях Первой мировой войны. Успешный ход осуществления продовольственной диктатуры подготовил ее переход в 1919 г. к продовольственной разверстке как составной части политики "военного коммунизма" — временной меры, отвечавшей конкретным условиям войны и интервенции. Политика "военного коммунизма" ничего общего не имела с иллюзиями "левых коммунистов", идеализировавших "военно-коммунистическую идеологию" быстрого продвижения к коммунизму. Даже в кульминационный период "военного коммунизма" ЦК партии старался проводить в жизнь меры "невоеннокоммунистического" характера (борьба с уравниловкой, поиски путей материального стимулирования и т. д.), стремился к привлечению народных масс к государственному управлению.

Заметным аспектом истории стало принятие VIII съездом РКП(б) в марте 1919 г. новой Программы большевиков. Это была уже вторая Программа (первая принималась II съездом РСДРП, совместно с меньшевиками, в 1903 г.). Программа как политико-теоретический партийный документ определяла на конкретный исторический период цели и задачи партии, методы их осуществления в области социалистического строительства.

Немаловажное значение в области истории Гражданской войны имели решения VIII съезда партии по "военной оппозиции", возникшей на съезде в связи с политикой партии. Это тем более важно, что негласно "военную оппозицию" поддерживал И. В. Сталин. В этой связи отметим хотя бы фрагментарно роль Сталина в Гражданской войне, которому советская историография отводила ведущую роль как "полководцу всех времен" (имея в виду и его участие в Великой Отечественной войне).

Сталин выполнял различные поручения ЦК ВКП(б) на различных фронтах и участках войны. Среди них: важные поручения на Петроградском, Южном, Западном и Восточном фронтах. Эти поручения не были первостепенными (как утверждает В. А. Антонов-Овсеенко), но и не столь уж незначительными (как утверждает Р. Медведев (Знамя. 1989. № 1. С. 170)). Как и Троцкий, Сталин не останавливался перед расстрелом даже тех, кто лишь подозревался в связях с контрреволюцией. Самоуправству Сталина не было границ. Он не считался с распоряжениями Реввоенсовета Республики. Был случай, когда Сталин отказался выполнить распоряжение Ленина. Возникает вопрос: почему Сталину так легко сходили с рук жестокость, недисциплинированность, граничившие с преступлением? Думается, что к этому времени Сталин был уже авторитетным руководителем, с которым приходилось серьезно считаться. Не менее важной была и поддержка Ленина. Известно, что в критические моменты внутрипартийной борьбы Сталин всегда был на стороне Ленина, что тот, разумеется, не мог не ценить. Известно, что Троцкий неоднократно требовал отстранения Сталина от военных дел. Но Ленин, часто поддерживавший как Троцкого, так и Сталина, не спешил с решением данного вопроса. Лишь почти в самом конце войны Сталин ушел с военной работы в связи с тем, что ему необходимо было сосредоточиться на работе в Наркомате по делам национальностей.

В целом же деятельность РКП(б) в годы Гражданской войны как "воюющей партии" показала, какими колоссальными духовными и материальными силами обладает народ, взявший власть в свои руки и вступивший в беспощадную борьбу с эксплуататорскими классами. В этой борьбе партия большевиков сумела найти в основном приемлемые подходы для организации народных масс. Эта борьба показала всему миру, что военная победа над объединенными силами внутренней и внешней контрреволюции стала и крупнейшим политическим поражением международного империализма.

 

§ 4. Колеблющиеся попутчики большевиков

Наиболее радикальные из приверженцев демократических идеалов крестьянства — левые эсеры. Их можно назвать последовательными социалистами-революционерами, оставшимися верными старому народническому знамени. Левые эсеры конституировались как партия на I съезде, проходившем 19–28 ноября 1917 г., из оппозиционного течения, возникшего среди эсеров в годы Первой мировой войны под антивоенными лозунгами. Партия сохранила эсеровский девиз "В борьбе обретешь ты право свое". Лидеры — Борис Каменев, Марк Натансон, Мария Спиридонова, Прош Прошьян прошли суровую школу политической борьбы как за рубежом, так и в России. Любопытно социальное происхождение членов Центрального Комитета партии левых эсеров: 10 были представителями средних слоев народа, 2 — принадлежали к богатым помещикам, 1 — к семье крупного военного. В среднем каждый пробыл в партии эсеров 11 лет. На каждого приходилось по 2 ареста, 3 года тюрьмы и 3 года эмиграции, около 2 лет ссылки.

Левые эсеры в декабре 1917 г., заключив правительственный блок с большевиками, получили 7 наркомовских постов. Представители партии работали также в коллегии наркоматов, в местных Советах. Во ВЦИК фракция левых эсеров располагала третью голосов, что соответствовало раскладу партийных сил во Всероссийском Центральном Исполнительном Комитете.

По основным вопросам революции обе партии (большевиков и левых эсеров) проводили согласованную политику, но левые эсеры выступали против Брестского мира, а после его ратификации объявили себя свободными от обязательств соглашения с большевиками и отозвали своих представителей из Совнаркома. В местных Советах, во ВЦИК, в ВЧК, во многих наркоматах они продолжали работать.

Весной—летом 1918 г. противоречия обостряются. Левые эсеры выступали против ленинского плана социалистического строительства, комбедов, продовольственных отрядов. Они не поддерживали борьбу с кулачеством, развитие революции в деревне. Все больше и больше проводили антисоветскую агитацию и пропаганду, обвиняя большевиков в измене идеалам Октября. Теряя поддержку трудящихся, левые эсеры постепенно превращались в выразителей интересов кулачества и городской мелкой буржуазии. С мая 1918 г. левые эсеры приступили к созданию боевых дружин для борьбы с большевистской партией. На основе решений III съезда своей партии (июль 1918 г.) левые эсеры предприняли ряд мер, провоцирующих войну с Германией, а б июля левые эсеры Я. Г. Блюмкин и Н. А. Андреев убили германского посла в Москве В. Мирбаха. В тот лее день начался левоэсеровский мятеж в Москве. Вслед за ним последовали антисоветские выступления левых эсеров на Восточном фронте. Произошли вооруженные столкновения при разоружении боевых дружин левых эсеров в Петрограде, Владимире и других городах.

Мятеж был быстро ликвидирован. Решением V Всероссийского съезда Советов левые эсеры были исключены из состава Советов. В партии левых эсеров произошел раскол. В сентябре 1918 г. из нее вышли Партия народников-коммунистов и Партия революционных коммунистов. Члены этих партий сотрудничали с большевиками, но по-прежнему оставались сторонниками концепции аграрного социализма. Часть же левых эсеров продолжала оставаться на позициях ЦК партии левых эсеров, выступившего против Советов и большевиков. Многие левые эсеры перешли на службу в ряды Красной Армии, вели борьбу в партизанских отрядах против белогвардейцев и интервентов. Оставшиеся же на позициях ЦК партии левых эсеров перешли к активной контрреволюционной деятельности. Они готовили стачки в Петрограде, поднимали волнения среди матросов Балтийского флота, участвовали в крестьянских мятежах против кулачества.

Указания ЦК партии левых эсеров открыто ориентировали рядовых членов партии на подготовку и проведение террористических актов, восстаний в деревнях и частях Красной Армии. Обвиняя большевиков в терроре, в разгроме партии левых эсеров, сами же руководители левых эсеров оправдывали террор, когда это было необходимо для их политической деятельности. Так, М. Спиридонова в своем письме "Центральному Комитету партии большевиков", написанном в ноябре 1918 г: в Кремле, где она находилась под арестом после подавления мятежа, обвиняла большевиков во всем — от ошибочности и вредности их политики до "измены принципам социализма и интернационализма". Вместе с тем в письме она оправдывает тот же «красный» террор, направленный против контрреволюции.

1 сентября 1918 т. в связи с покушением и ранением Ленина газета «Известия» опубликовала резолюцию ЦК партии левых эсеров с призывом к «красному» террору "против всех империалистов и прихвостней буржуазии". А через пять дней, 5 сентября 1918 г., Совнарком в ответ на «белый» террор в целях обеспечения тыла страны принял постановление о «красном» терроре.

В этой связи необходимо отметить, что в истории, в том числе истории Гражданской войны, террор — это прежде всего обостренные меры и формы проявления классовой борьбы, которые в годы войны проявились в политических расстрелах и казнях, репрессиях и беззаконии. Это спорная и серьезная, по существу не разработанная в исторической науке проблема. К настоящему времени неизвестна даже цифра жертв как «красного», так и «белого» террора. Одни говорят о десятках и сотнях тысяч погибших, другие — о миллионах. Мы же приведем единичные данные, опубликованные в газете «Известия» 6 февраля 1920 г. членом коллегии ВЧК и ВЦИК М. И. Лацисом. Он указывал, что с весны 1918 г. по декабрь 1919 г. были расстреляны 9641 человек, главным образом за контрреволюционную деятельность. Сюда не входили сведения по Украине и отдельным губерниям.

С точки зрения левых эсеров, партия большевиков была недостаточно радикальна и только левые эсеры продолжали оставаться истинными революционерами. Что касается террора, то и здесь существовали серьезные различия, хотя до конца и неисследованные. Это различия между террором индивидуальным и массовым. М. Спиридонова считала: эсеровский террор — это террор угнетенных, стремящихся к свободе. Большевистский же террор — террор победителей. Антисоветская политика руководителей левых эсеров вызывала резкое недовольство рядовых членов партии. В октябре 1920 г. Советское правительство легализовало левоэсеровское большинство. Меньшинство же продолжало антисоветскую деятельность. Окончательное сближение двух первых советских партий, стоявших у истоков созданного ими Советского государства, — большевиков и левых эсеров, так и не состоялось.

В истории Гражданской войны особое место занимают анархисты. Они находились на левом фланге политических сил России, ставивших своей целью свержение власти капитала и самодержавия. Их организации существовали в 40 с лишним городах Российской империи. Их число увеличилось после победы Февральской революции и возвращения в 1917 г. из эмиграции видных деятелей анархистского движения А. Карелина, И. Шапиро, В. Волина и др.

Установление Советской власти не всеми анархистами было встречено восторженно. Более того, разногласия с большевиками начались с первых же дней после победы Октября. Ратовавшие ранее за Советы, анархисты поспешили отмежеваться от тех организационных форм, в которые они облекались. Часть анархистов, признав Советскую власть, выступала против создания централизованного правительства. К весне 1918 г. группы анархистов действовали уже в 130 городах и поселках страны, которые выпускали до 40 названий анархистских изданий (Пиро Т. Периодическая печать анархистов. Петр Кропоткин // Сб. статей. Пг.; М., 1922. С. 247). Но численный рост не привел анархистов к идейной консолидации. Уж слишком узкой была их социальная основа. Анархисты в основном опирались на мелкобуржуазные слои города: рабочих коммунальных предприятий, демобилизованных военных, студентов. В политических клубах анархистов и вокруг них вертелось много полууголовных элементов.

Организации анархистов делились на анархо-коммунистов и анархо-синдикалистов, хотя в печати и велись длительные дискуссии о создании "единого анархизма". Но наблюдался процесс не объединения, а скорее дальнейшего организационного разброда и шатания. Брестский мир еще больше разделил анархистов на соратников и противников Советской власти. Одни из них, признав необходимость мер, принимаемых большевиками для спасения революции, пошли по пути сотрудничества с Советской властью. Другие — готовились к борьбе с Советской властью, создавая отряды "черной гвардии". В прифронтовых городах Курске, Воронеже, Екатеринославле анархисты выступили с оружием в руках. В Москве участились налеты на богатые особняки. Весной 1918 г. Советская власть провела крупные операции в Москве, Петрограде, Воронеже, Вологде, Самаре, Саратове, Смоленске, Тамбове и других городах по разоружению анархистов. Тем самым Советское правительство показало, что может говорить и силой с представителями как правого, так и левого крыла анархистского фронта.

Однако среди анархистов были руководители, которые с пониманием относились к Советской власти (А. А. Карасин, Я. А. Фурманов и др.). Эта группа "советских анархистов" стала активно помогать большевикам в укреплении Советской власти. Осенью 1918 г. логика классовой борьбы поставила анархистов перед дилеммой: принять большевистские реформы государственного строительства или встать на путь вооруженного сопротивления. В этой связи необходимо отметить, что серьезному расслоению анархистов способствовали: дифференцированный подход Советской власти к различным группам анархистов, провал воплощения в жизнь анархистских социально-политических утопий, достижения большевиков в завоевании масс, монархическая окраска контрреволюции, практика «белого» террора. Анархистским организациям, которые в своей деятельности ограничивались лишь идейной пропагандой и не боролись против Советской власти, большевиками была предоставлена возможность легально существовать, иметь свои печать, прессу и т. д.

На протяжении 1918–1919 гг. анархисты стремились совместно с меньшевиками и эсерами вызвать забастовки рабочих. Часть анархистов перешла на позиции террора против Советской власти. В сентябре 1919 г. в помещении Московского Комитета РКП(б) анархисты взорвали бомбу. Свыше 30 человек были ранены. Среди них: Н. И. Бухарин, Е. М. Ярославский. Но это был первый и последний в условиях Москвы террористический акт анархистского подполья. Разгромив основные силы московского подполья, ВЦИК в 1919–1920 гг. ликвидировал оставшиеся в других городах группы анархистов.

Однако не всегда и не везде это проходило легко и просто. Нередко большевикам приходилось лавировать, отступать, заключать союзы. Ярким примером служит повстанческое движение, руководимое анархистом Н. И. Махно. Махновщина в том виде, в котором она пришла к концу Гражданской войны, сложилась не сразу. Вначале это было повстанческое движение на Украине против немецкой оккупации и гетманщины. Оно зародилось еще весной 1918 г. в виде партизанских отрядов. Руководителем одного из таких отрядов в Гуляй-Поле (Екатеринославская губерния) был Нестор Иванович Махно. Союзы с большевиками Махно и его политическим окружением рассматривались как временные и выполнялись весьма непоследовательно. Так было в борьбе с деникинцами, петлюровцами и врангелевцами. Махновские отряды объединяли разнородные элементы, в том числе и небольшой процент рабочих. Под влиянием анархизма махновщина являлась рыхлым в политическом отношении движением. По существу это было движение крестьянского мелкобуржуазного революционизма. Именно анархистский характер махновского движения стал отталкивать от него многих крестьян и особенно рабочих.

Переход махновщины из лагеря революции в лагерь контрреволюции произошел не сразу. Зародившаяся летом 1918 г., окрепшая осенью 1918 г. и весной 1919 г. как революционное повстанческое движение украинских крестьян во главе с Махно, махновщина превратилась в одну из разновидностей политического бандитизма. Примером такого сложного политического превращения можно назвать и идеологическое руководство, и практическое участие российских анархистов, отрицавших любую государственную власть. Субъективно серьезную роль в данном превращении сыграл сам Махно — убежденный анархист, имевший романтическую биографию пожизненного каторжника, талантливого и смелого боевого командира. Махновщина наглядно продемонстрировала воплощение в жизнь идей анархизма. Вместо безвластия — военная диктатура мелких крестьянских «батек»; вместо абсолютной свободы — абсолютная власть жестокой контрразведки; вместо экономического строительства — грабежи и полный экономический развал.

 

§ 5. "Демократическая контрреволюция" и "белое движение"

Весна и лето 1918 г. — время резкого усиления мелкобуржуазной контрреволюции и размаха Гражданской войны. В июне 1918 г. в Самаре после захвата города белочехами было создано самое крупное из правоэсеровских правительств — Комуч (Комитет членов Учредительного собрания), председателем которого был В. К. Вольский. Комуч в Среднем Поволжье и Сибирская областная дума в Западной Сибири были центральными властями парламентского типа в условиях контрреволюции. Свою избирательную систему эсеровские правительства пытались пустить на рельсы демократической революции. Но из благого пожелания ничего не получилось. Комуч оставался однопартийным правоэсеровским правительством. В органах же местного самоуправления подавляющую прослойку составляла местная буржуазия. Все эсеровские правительства шли по пути реставрации буржуазной власти. Но эсеровские органы местного самоуправления не стали эффективнее Советов в хозяйственном отношении; в социальном же аспекте они передали буржуазии часть предприятий, земель, жилой фонд и т. д.

Вместе с тем меры, осуществленные Советской властью, были масштабнее, фундаментальнее на общем фоне социально-экономических преобразований: не стало помещиков, была подорвана экономическая основа кулачества, крестьянство получило землю, значительную часть сельскохозяйственных орудий.

Крестьянин-середняк стал центральной фигурой в деревне, а крестьянство, в основном поднявшееся из бедных слоев, стало составлять большинство населения страны. В этих условиях осенью 1918 г. середняк повернул в сторону Советской власти, а большевики определили свою линию следующим образом: уметь достигать соглашения со средним крестьянством, не отказываясь от борьбы с кулаком и прочно опираясь на бедноту. Это имело огромное политическое значение прежде всего потому, что от правильности проведения этой линии зависел политический и военный исход Гражданской войны.

В значительной степени эта линия предопределила положение "демократической контрреволюции". Еще осенью 1918 г. "демократическая контрреволюция" подошла к своему краху. На проходившем в Уфе Государственном совещании в сентябре 1918 г. представителей различных "революционных правительств", партий и организаций (правые эсеры, меньшевики, кадеты и др.) в количестве 170 человек (из них 108 эсеров) решались главные вопросы: о структуре власти, о личном составе правительства, об Учредительном собрании. На совещании присутствовали делегации Комуча, "Временного сибирского правительства", "Временного областного правительства Урала", Енисейского, Астраханского, Иркутского казачества, Правительства Башкирии и Алаш-Орды, "Национального управления тюрко-татар Внутренней России и Сибири", представителей ЦК политических партий и организаций. Но отсутствие единства среди них привело к полному развалу деятельности мелкобуржуазной демократии.

В результате были созданы так называемая Уфимская директория, а при ней — Совет министров. Под политическим давлением командования белочехов была провозглашена власть Уфимской директории из 5 человек под руководством эсера Н. Д. Авксентьева, избранного от "Союза освобождения России". В октябре 1918 г. директория переехала в Омск, объявила о сохранении всех постановлений и решений Временного правительства, о борьбе с большевиками, воссоединении России, продолжении войны со странами австро-германского блока и восстановлении договоров с Антантой. Все областные, национальные, казачьи правительства были упразднены. Но существование директории было недолгим. 18 ноября 1918 г. Колчак при поддержке монархистов совершил переворот, в результате которого директория была упразднена, а ее лидеры высланы за границу.

Но уроки колчаковщины не прошли бесследно. Уже в феврале 1919 г. на своей конференции партия правых эсеров отметила недопустимость борьбы с Советской властью, взяв на вооружение так называемый третий путь. Эсеры рассматривали "третий путь" как демократию, которая должна обязательно вести борьбу на два фронта: не солидаризироваться с большевиками против колчаковцев и Колчаком против большевиков. Правые эсеры надеялись на то, что, взяв на вооружение "третий путь", тем самым укрепят свои позиции за счет «демократизации» белогвардейских армий и количественного увеличения своих партийных рядов за счет мелкой буржуазии.

Между тем Деникин весьма откровенно писал, что проблема Гражданской войны сводилась к одному вопросу: "Надоел ли народным массам большевизм, Пойдет ли народ с нами?" И вынужден был с недоумением констатировать, что после освобождения его войсками огромной территории "ожидаемого восстания всех враждебных Советской власти элементов не произошло" (Деникин А. И. Очерки русской смуты. Берлин, 1926. Т. 5. С. 118).

Меньшевики также представляли серьезную политическую силу в годы Гражданской войны. Они имели немало сторонников и действовали исключительно в рабочей среде. Практически они не участвовали в вооруженной борьбе против Советской власти и большевиков, хотя политически продолжали бороться с РКП(б).

Один из самых крупных деятелей меньшевиков, Ю. О. Мартов, не без основания полагал, что в политической природе России вообще не было места для промежуточных групп между большевизмом и меньшевизмом. Если они и возникали, то быстро подтягивались к одному или другому полюсу (Мартов Ю. История Российской Социалистической партии. 2-е изд. 1923). Не все при этом руководствовались принципиальными политическими устремлениями, преобладали карьеристские соображения. К примеру, А. Я. Вышинский, следуя политическим ветрам, прошел путь правого меньшевика-оборонца, примкнул к меньшевикам-интернационалистам, сделался крайне левым, а при Сталине сделал головокружительную карьеру большевистского: прокурора СССР.

На левом фланге меньшевистского движения стояли меньшевики-интернационалисты. При всех разногласиях меньшевиков объединяли общие тенденции, такие, как стремление к политической свободе, антагонизм по отношению ко всем попыткам реставрации дореволюционных порядков, сохранение целостной и независимой России.

Одним из острых моментов разногласий большевиков и меньшевиков в годы Гражданской войны стал политический вопрос об отношении к Советам. В меньшевистской среде возникла идея создать параллельную Советам сеть "Собраний уполномоченных от фабрик и заводов" по образу и подобию Советов. Однако попытки «овладеть» Советами меньшевикам не удались.

В целом же идеология и политика меньшевизма в годы Гражданской войны практически до сих пор оцениваются через призму большевистских представлений о Гражданской войне, что далеко не адекватно меньшевистским трактовкам. Ю.О.Мартов, чья точка зрения не всегда носила общепартийный характер, одной из политических причин Гражданской войны считал раскол демократических сил, заинтересованных "в коренном разрушении старого самодержавия — чиновничьего и дворянского строя".

В целом же примерно с осени 1918 г. начинается известное смещение акцентов в межпартийных отношениях меньшевиков и большевиков. Начинается полоса заключения целого ряда соглашений между партиями в различных сферах, в том числе и политической. В обстановке развернувшихся наступлений войск Колчака и Деникина часть меньшевистских лидеров весной 1919 г. заявила о готовности защищать Советскую власть и оказать помощь Красной Армии. Она выступила с призывом к рабочим всего мира усилить борьбу за прекращение интервенции в Советскую Республику. А в августе 1919 г. партийное совещание меньшевиков постановило далее считать задачами партии в занятых белогвардейцами районах страны "революционное свержение режимов Деникина и Колчака и воссоединение с Советской Россией". Во время же деникинского похода на Москву (лето—осень 1919 г.) меньшевистское руководство объявило мобилизацию своих членов в Красную Армию (по примеру большевиков). Меньшевикам была предоставлена возможность направить делегатов на VII Всероссийский съезд Советов и участвовать в выборах местных Советов (Мартов в 1919–1920 гг. являлся депутатом Московского Совета).

Поворот в сторону сотрудничества с Советской властью начали осенью и основные силы меньшевиков-интернационалистов. Многие из них вступили в РКП(б), работали в центре и на местах на военной, хозяйственной и профсоюзной работах.

Сложным был 1918 г. и для национальных неболышевистских партий, как и для общероссийских партий "демократической контрреволюции". Для национальных небольшевистских партий характерной чертой деятельности был политический кризис, одним из признаков которого стало усиление левой оппозиции и образование в результате раскола партий групп и течений левого направления, ориентированного на борьбу с объединенными силами контрреволюционного движения.

Боевые успехи советских Вооруженных Сил в конце 1918 г. и в начале 1919 г. укрепили Советскую власть, но не были решающими. Весной 1919 г. Антанта предприняла новое нашествие на Советскую Россию. Убедившись в том, что эсеры, меньшевики, кадеты утратили доверие народных масс, империалисты отбросили «демократическое» прикрытие своих агрессивных действий в Советской России. По их указанию в регионах, занятых белогвардейцами, были разогнаны "демократические правительства" и установлена военная диктатура генералов. Не надеясь на своих солдат, империалисты сделали на этот раз основную ставку на армию Колчака, который к тому времени захватил богатую продовольствием Сибирь и Урал с его заводами. По плану Антанты в наступлении одновременно с Колчаком должны были участвовать войска Деникина, панской Польши и петлюровцев на западе, белофиннов и белогвардейцев Юденича на северо-западе. На севере действовали интервенты и войска белогвардейского генерала Миллера. К началу 1919 г. общая численность интервентов и белогвардейцев превышала один миллион солдат и офицеров. Им противостояла почти трехмиллионная Красная Армия. К тому же в лагере контрреволюции действовали многочисленные партии и движения с их мощным идеологическим, агитационно-пропагандистским аппаратом. Среди них после краха "демократической контрреволюции" на первый план вышли политические блоки, объединенные "белым движением". В нем выступали черносотенцы и бывшие «октябристы», «прогрессисты» и правые кадеты, различные промежуточные движения.

Первым документом, обнародовавшим платформу для объединения "белого движения", стала политическая программа генерала Корнилова. Она была выработана еще в декабре 1917 г. членами "Донского гражданского совета", находившегося в Новочеркасске. Визит делегации "Донского гражданского совета" в Сибирь (март 1918 — январь 1919 г.) способствовал консолидации монархистов, установлению связей с командованием войск интервентов. Причем "демократическая контрреволюция" постепенно оттеснялась даже путем физического уничтожения неугодных эсеровских и меньшевистских деятелей. Ведущей политической и военной силой постепенно становились монархисты.

С весны 1918 г. центром монархистов становится Москва, где был создан "Правый центр". Весной и летом 1918 г. центром монархистов был также и Киев. Здесь существовали союзы "Наша Родина", "Монархический блок" и др. На роль "правителя государства" монархисты выдвигали великого князя Николая Николаевича, однако для официального решения вопроса ждали момента, когда все основные силы — Колчака, Деникина, Юденича и Миллера — приблизятся к Москве.

Но уже осенью 1918 г. монархисты начали создавать на юге прототип будущего Российского государства. В августе 1918 г. при генерале М. В. Алексееве было создано Особое совещание как "высший орган гражданского управления". После того как ставка на Германию оказалась непрочной, монархистами был создан "Совет государственного объединения России" (СГОР), дислоцировавшийся в Киеве. Этот орган сыграл огромную роль в консолидации "белого движения". В него вошли представители Государственной думы, Церковного собора, земств, торгово-промышленных и академических кругов, финансисты, члены "Союза земельных собственников". Эта политическая организация выражала интересы землевладельцев и частично финансово-промышленного капитала. Лидеры СГОРа являлись монархистами, но преимущественно не черносотенного, а националистического, «октябристского» образца. Их главная политическая цель состояла в воссоздании "единой неделимой России".

В 1918 г. мало кто из представителей эксплуататорских классов покинул страну. Крупная буржуазия и помещики в основном бежали на юг; средние буржуа — на Волгу и в Сибирь. В условиях начавшейся интервенции они пытались возродить деятельность своих политических организаций.

Кадеты, к примеру, контактировали с различными политическими организациями, но как партия в годы Гражданской войны не представляли из себя единую политическую силу, хотя и принимали активное участие в работе колчаковского правительства и деникинского режима.

В мае 1919 г. Деникин опубликовал приказ о своем признании Колчака Верховным правителем и Верховным главнокомандующим. Однако после военных поражений в ноябре—декабре 1919 г. политическая линия помещичье-буржуазных партий значительно видоизменилась. Деникину, например, было рекомендовано срочно создать правительственный орган, "не уклоняясь ни вправо, ни влево", способный на решительные действия. Вместо Особого совещания Деникину предлагалось создать Совет при Главнокомандующем. Более того, было предложено обратиться к населению с обещанием, что "новая власть устранит допущенные ранее ошибки и, беспощадно карая нарушителей гражданского мира, грабителей и насильников, возьмет под защиту все население" (Иоффе Г. 3. Крах монархической контрреволюции. М., 1978. С. 255).

Аналогичный поворот был сделан кадетами в Сибири после разгрома — Колчака. Омский Совет министров бежал в Иркутск, а новый его премьер начал формировать правительство, приглашая эсеров, меньшевиков, земцев и др. разрабатывать программу "сближения с оппозицией правительства", сознающего и исправляющего свои ошибки.

В 1920 г. основная ставка делается уже на Крым, где были сосредоточены остатки белой армии под командованием Врангеля. Однако белогвардейский режим, установленный Врангелем в Крыму и на юге Украины, был недолговечным.

Рассматривая историю Гражданской войны в России, следует отметить, что буржуазно-помещичьи политические организации стремились вооружить "белое движение" политической программой, основанной прежде всего на "патриотической идее" "государственного национального возрождения". Эта «общеобъединяющая» по замыслу идеологов и политиков контрреволюции идея должна была успешно конкурировать с интернационалистической идеологией большевизма, которая объявлялась «антипатриотичной». Однако фактически "белый патриотизм" весьма часто оборачивался эгоизмом свергнутых классов и означал реставрацию помещичье-буржуазной власти в России с некоторыми лишь модификациями, диктовавшимися историческим развитием и необратимыми революционными сдвигами. Именно поэтому все попытки консолидировать лагерь контрреволюции не привели к успеху.

Подводя краткие итоги Гражданской войны в России, можно отметить следующие моменты.

1. Консолидировались два контрреволюционных движения: "демократическая контрреволюция" с лозунгами Учредительного собрания о возврате к завоеваниям Февральской революции (1917 г.) и "белое дело (движение)" с лозунгами "непредрешения государственного строя и ликвидации Советской власти", что в свою очередь ставило под угрозу не только октябрьские, но и февральские завоевания. Часть этого лагеря (антисоветского, антибольшевистского) действовала под единым эсеро-белогвардейским флагом; часть — только под белогвардейским.

2. По другую сторону контрреволюционного лагеря стоял советский лагерь, возглавлявшийся большевиками. До определенного момента "колеблющимися попутчиками" выступали левые эсеры и анархисты различных направлений.

3. В обоих лагерях резко усилились разрушительные тенденции захвата и удержания власти. Советская власть перешла к "военному коммунизму", которому контрреволюция пыталась противопоставить "всероссийскую власть" кадетско-эсеровской директории.

4. Если реальная альтернатива политической борьбы в 1917 г. выражалась как "Ленин и Корнилов", то в годы Гражданской войны она выражалась уже как "Ленин и Колчак" (Агелов Е. Колчак или Ленин? К вам, солдаты, крестьяне и рабочие! Ростов н/Д, 1919). Кстати, именно так ставился вопрос в правоэсеровских листовках.

5. Наконец, борющиеся стороны отчетливо понимали, что борьба может иметь только смертельный исход для одной из них. Именно поэтому Гражданская война в России стала великой трагедией для всех ее сторон, лагерей, партий и движений. Победа Советской власти не стала окончательной победой революционных сил России в ее Гражданской войне. Окончательная консолидация российского общества не достигнута и сейчас, по прошествии почти 80 лет после начала Гражданской войны в России.