Скальпель был хорошо наточен. Флетчер освободил Тейлор и прижал платок к ране у нее на щеке.

– Кровотечение скоро прекратится, – сказал он. – Порез неглубокий, шрама не будет.

– Спасибо.

Как и большинство людей, оказавшихся в подобной ситуации, Тейлор выглядела растерянной.

Они вместе развязали Рейчел.

– Смотрите! – Девочка подняла руку, указывая куда-то им за спину.

Захлопнулась дверь, потом еще одна. Флетчер услышал, как щелкнули замки. «Интересно, – подумал он, – хотя и неудивительно. Теперь, следуя стилю Габриеля, должен появиться таймер».

Тейлор воскликнула:

– Телевизор!

На ярко-голубом экране появились белые цифры: 9:49… 9:48…

– Это отсчет! – догадалась Тейлор.

– Так и есть.

«По всей видимости, ты не блефовал, Габриель…»

Флетчер посмотрел на открытые окна. Казалось бы, это путь к свободе, но в углу каждого проема был установлен инфракрасный датчик.

«Какой умный мальчик!»

Флетчер взял свечу и зашел за телевизор. Долго искать не пришлось. Сквозь решетку задней крышки видны были блоки С-4. Песочный человек принимал все возможные меры предосторожности, но в технических вопросах он был предсказуем.

– Тейлор, видите нож на полу?

– Да.

– Будьте хорошей девочкой и подайте его мне. И пожалуйста, держитесь подальше от окон и стереосистемы.

Он выдвинул стол, не забывая о шнуре телевизора. Он не хотел отключать питание. Габриель, без сомнения, встроил предохранитель, который взорвет бомбу, если вынуть вилку из розетки.

Тейлор принесла нож, и Флетчер попросил ее подержать свечку. Шурупы на крышке телевизора были стандартного производства «Филипс», и лезвие ножа отлично к ним подошло. Несколько поворотов, и они посыпались на пол. Флетчер работал быстро, напевая себе под нос мелодию «Дафнис и Хлоя» Равеля.

Вынув шурупы, Флетчер придержал крышку и легко снял ее.

– Поднесите, пожалуйста, свечу поближе, – попросил он. – Так, правильно. Отлично!

От шести до восьми скрепленных изолентой блоков С-4. Может, и больше. Под таким углом и при скудном освещении он не мог определить точно. Электронная начинка и проводка были хорошо спрятаны. Если он попробует вытащить ее наружу, чтобы рассмотреть, последует взрыв. О том, чтобы перерезать провода, не могло быть и речи.

Флетчер оглядел комнату. Двери здесь были деревянные. Он не смог прострелить их из пистолета, который остался у него за поясом, но он мог пробиться через них с помощью взрыва.

– Что-то не так? – спросила Тейлор.

Пейджер все еще висел у него на поясе. Он зажал его в руке и принялся бить им о стол, пока задняя крышка не развалилась. Оголились проводки, которые были ему нужны.

– Время, пожалуйста.

– Семь с половиной минут, – ответила Тейлор.

– Отлично, – сказал Флетчер.

С помощью скальпеля он отрезал кусочек С-4.

– Я хочу, чтобы вы с Рейчел легли на пол у стены за телевизором и поставили над собой стулья.

Тейлор начала составлять стулья, а Флетчер направился к двери, через которую вошел. На ней не оказалось датчиков, что было неудивительно. Поскольку двери были заперты, Песочный человек полагал, что они попытаются воспользоваться окнами.

Флетчер прикрепил пластид в виде ленты в просвет между дверью и косяком и впечатал в него пейджер. Потом отошел в сторону.

– Дамы, закройте глаза и зажмите уши! – посоветовал он и подмигнул. – Один небольшой взрыв, и неприятности для вас закончатся.

Он набрал номер своего пейджера и нажал кнопку.

Пейджер запикал. Дверь взорвалась.

Флетчер посмотрел на телевизор.

Тейлор пошла первой, за ней – Рейчел. Флетчер отвел их вниз к двери.

– Бегите по улице! – сказал он. – Помощь уже в пути.

Тейлор, прижав девочку к груди, выбежала на темную улицу. Флетчер оглянулся. Взрывом опрокинуло свечи. Начинался пожар.

«Все улики, которые мне нужны, находятся в конце вон того коридора», – сказал Габриель. Ключ к разоблачению засекреченной программы изменения поведения ФБР ждал его в одной из комнат на втором этаже, но где?

Часы в его мозгу отсчитывали время до взрыва.

Пять минут до детонации.

Более чем достаточно.