Омолонгрен был пустынен. Лишь бело-голубые овцы паслись у дороги, да птицы щебетали на деревьях. Доро и Милана вышли на дорогу. Проходя по улицам, Милана не переставала удивляться красоте города. Каждый дом, даже самый скромный, представлял собой шедевр архитектуры, украшенный фресками. Они были разными, эти рисунки на стенах. Попадались и произведения искусства, и картинки, написанные неуверенной детской рукой. Но все вместе они создавали удивительное настроение праздника. Глаз не переставал радоваться ярким краскам и различиям форм. Тут не было ни одного одинакового дома. Звонкие ручьи играли лепестками лилий. Дурманящий аромат цветов витал в воздухе. Прекраснейшие сады были повсюду. И войти в сад мог любой желающий. Оград лемурийцы не знали. Королева с принцем отправились вниз по дороге. Через час они вышли к морю.

Милана в изумлении остановилась. Она предполагала, что Ковчег должен быть велик. Но это… это превосходило все мыслимые фантазии. Громадное деревянное чудище высилось на берегу. Оно было настолько большим, что если бы Милана вздумала обойти его, то на это ушло бы не меньше часа, а тень корабля покрывала весь пляж. Вокруг суетились люди. По форме Ковчег был похож не на корабль, а, скорее, на подводную лодку, с капитанским мостиком сверху и с окнами по бокам. В бортах виднелись дверные проемы, к которым вели деревянные лестницы. По ним лемурийцы, напоминавшие в сравнении с ковчегом букашек, заносили внутрь разный скарб. Милана заметила, что горожане трудились, презрев чины и регалии. Судя по одежде, вместе работали и простолюдины, и обитатели дворца. Люди стучали молотками, красили, пилили. Пахло свежеструганным деревом. На капитанском мостике стоял седовласый человек в синих одеждах. Время от времени он говорил в большую трубу, давая указания строителям.

На берегу, в тени, раскинулись громадные шатры. В одном возились в песке младенцы под присмотром пожилых нянек. А в другом стояли гигантские котлы, в которых что-то кипело. Милана, разглядывая «подданных», не переставала удивляться – среди них не было ни одного некрасивого лица! Лемурийцы были прекрасны все без исключения, невзирая на пол и возраст.

Когда королева Юма с братом подошли к берегу, работы, как по мановению волшебной палочки, прекратились. Наступила гробовая тишина.

– Что случилось? – спросила Милана у Доро.

– Я говорил, не стоило приходить, – ответил принц.

– Их величество королева Юма и принц Доро здесь! – раздался чей-то голос.

– Ура! Да здравствует королева Юма! Здоровья юному принцу! – закричали люди со всех сторон.

Седовласый старик в синем поднял руку и вдруг… взлетел. Никто, кроме новоиспеченной королевы, не удивился. Когда он опустился на берег, Милана увидела средство передвижения. Это была доска. Точно такую выбрал в музее Шамбалы Андрей. Только там она была гораздо больше.

Открыв рот, смотрела она на чудесную машину – на вид обычный лист дерева, умеющий бесшумно летать. С краю был нарисован большой синий треугольник, заключенный в круг, посредине круга виднелся синий кристалл. По бокам приделаны два металлических цилиндра.

– Ваше величество, – сказал седовласый и поклонился, – зачем вы здесь? Вы нарушаете течение работ, а у нас осталось мало времени.

– Шонит-Ла! – прервал старца Доро. – Королева Юма хотела сама убедиться, что ковчег почти готов.

– Как она летает? – спросила Милана, указав на доску.

– Вимана? Это надо спросить у Алеура, это его изобретение, – пожал плечами Шонит-Ла и пристально посмотрел на королеву.

– А… Алеур. А где он?

– Он отправился в лес за древесиной, скоро должен вернуться.

– Юма, нам лучше уйти, – шепнул Доро Милане, – Шонит-Ла прав. Идем.

Старик поклонился королеве и принцу и, крутанув один из цилиндров на доске, отбыл на капитанский мостик.

– Какая чудесная вещь! – присвистнула Милана.

– Это вимана. Маленькая вимана. У каждого лемурийца есть такая. Есть еще большие – для десяти человек. Алеур восстановил их по старым чертежам.

– Как они летают?

– Я точно не знаю. Мне известно, что управлять ими могут только люди, чистые мыслями.

– Значит, у магов таких нет?

Доро рассказал, что у магов тоже есть летающие аппараты – железные шары. И они «едят черные камни». Выяснилось, что машины магов сильнее, потому что требуют только дозаправки. А угля на острове магов предостаточно. Виманы же не могут долго висеть в воздухе. Слишком тяжело для человека все время держать ум в напряжении.

– Доро, а почему мы шли пешком? Где наши виманы?

– Совет запретил членам королевской семьи летать. Копят нашу энергию. Она понадобится для запуска ковчега. Шонит-Ла говорит, что без нас он не сдвинется с места.

– Значит, ковчег тоже управляется мыслью? – удивилась Милана.

– Не просто мыслью, а энергией чистых мыслей. Это не одно и то же, – объяснил Доро. – Алеур тебе все расскажет.

Возвращались через лес. Милана с любопытством осматривалась, пытаясь понять, в какой же части света находится Лемурия. Похоже на тропики. Острова где-нибудь у экватора. Пышная растительность, яркие краски, плодоносящие деревья с невиданными листьями и цветами. Лианы – желтые, зеленые, красные. Пронзительные крики птиц в ярком оперении. Влажный, пахнущий прелой листвой и тюльпанами воздух. Животные, свободно разгуливающие по лесу. Некоторые из зверей показались Милане знакомыми. Один мелкий грызун, на которого она чуть не наступила, был вылитым кенгуру. Другой напоминал смесь муравьеда и ехидны. Самый крупный зверь, которого они встретили, оказался твингом – пушистым черным слоном размером с крупную собаку. Доро показал его сестре, тихо раздвинув заросли кустарника. Животное подняло хобот, тревожно протрубило и пустилось наутек.

– Маги охотятся на них, тайно пробираются на наш остров. Печень твинга – деликатес в Груа. И хотя лемурийцы никогда не трогают зверей, твинги стараются не встречаться с двуногими, – пояснил принц.

– А что же лемурийцы, не охотятся? – подняла брови Милана.

– Ну ты даешь! – сморщил нос Доро. – Как тебе могло прийти в голову! Только маги убивают животных. Мы едим только то, что дает нам лес. Проклятый аведук! Он свел тебя с ума!

– И что он нам дает? Лес? – поскучнела Милана, почувствовав пустоту в желудке и представив две сочные отбивные на тарелке.

– Юма! А ведь мы ничего не ели! – воскликнул Доро.

– Да уж, – согласилась Милана, – было бы неплохо подкрепиться.

– Пойдем скорее, Тина уже наверняка заждалась нас! Мы слишком долго гуляли.

Они подошли к городу уже на закате. Омолонгрен был хорошо виден с края леса. Розовый королевский дворец, тонущий в пышных тропических зарослях, освещенный лучами заходящего солнца, находился почти на самой вершине одинокой горы, стоящей прямо посередине острова. Выше дворца было только горное озеро, невидимое снизу, дающее жизнь реке. Она срывалась со скал водопадом, превращаясь внизу в озеро. Из него вода попадала в ров, окружающий дворец. Из этого рва спускались искусственные ручьи, образующие следующий ров, шире дворцового, далее из него стекали новые ручьи – к подножью горы, где образовывался последний, самый большой круг из воды. Между рвами возвышались дома горожан. Вода делила город на три ступени и достигала всех его уголков.

– Какой оригинальный водопровод, – удивилась Милана.

– Рвы защищают нас от магов.

– Что, маги боятся воды?

– Да нет, просто Шонит-Ла каждый вечер окунает Камень в источник во дворце. Чинтамани заряжает воду. Этого заряда хватает на ночь. Ну все! Ужинать! – Доро вприпрыжку побежал к дворцу. Милана последовала за ним.

– Надо переодеться! Ты вся в соке микены! – сказал Доро, указывая на синие разводы на платье сестры. – Я тоже сменю платье и приду к тебе, – и Доро убежал.

Милана сразу же заблудилась в коридорах дворца. Остановившись в растерянности, она вдруг услышала голос. Мужчина негромко напевал что-то веселое. Королева пошла на звук.

В небольшом кабинете был беспорядок. Телескопы, колбы, книги. Какие-то непонятные устройства. За столом работал молодой человек. Милана в который раз поймала себя на мысли, что лемурийцы поразительно красивый народ. Незнакомец был так увлечен, что не заметил вошедшую гостью.

– Она была прекрасна, но он любил море больше чем ее… – напевал хозяин комнаты, водя по бумаге чем-то похожим на циркуль.

Короткие светлые волосы взлохмачены. Белая рубашка испачкана микеной, видимо, тоже побывал в лесу. Сложен, как греческий бог. «Интересно, кто он?» – успела подумать Милана, когда ее, наконец, заметили.

– Ваше величество! – произнес мужчина, вскочил и склонился в поклоне.

Милана кивнула, не зная, что ответить.

– Вы одна, ваше величество?

– Да, – не успела вымолвить Милана, как мужчина схватил ее в объятия.

От неожиданности королева чуть не упала. Милана почувствовала тонкий запах бергамота. Попыталась вырваться. Но он сильнее обнял ее.

– Юма, любимая, я так скучал!

– Алеур? – догадалась Милана и, кое-как отстранившись, заглянула в синие глаза. Опять это выражение глаз. Лемурийцы удивительно чисты душой… Тут не нужен никакой анализ и психология. В глазах – только любовь.

– Твой Алеур безумно скучал, Юма!

Так вот значит, кто такой Алеур. Ее жених. Возлюбленный. Будущий муж. Интересно! И ужасно глупо.

– Что случилось, Юма? Ты холодна как лед! Ты здорова?

– Я здорова, Алеур, – вздохнула Милана. Его лицо светилось нежностью и обожанием. Он и правда любит ее. – Просто я устала. Мы с Доро весь день гуляли по лесу.

Алеур прижался губами к ее ладони. У Миланы екнуло внутри. Он нежно провел по щеке. Прикоснулся губами к лицу. Его глаза были совсем близко, дыхание обожгло кожу. Она не знала, что делать. Просто стояла и ждала, что будет дальше. Он коснулся губ. И вдруг… Милану тряхнуло так, словно она взялась за оголенный провод! Жаркая молния врезалась в грудь. Ноги мгновенно стали ватными и подкосились. Милана ахнула и покачнулась. Алеур подхватил возлюбленную и снова поцеловал. В голове зашумело, закружилось. Цветные пятна замелькали перед глазами, какие-то лица, звуки, ароматы… тело наполнилось упоительным чувством слияния с чем-то родным, близким, необходимым для жизни.

«Что это? – прозвучал голос в голове. – Что это со мной?» – Милана открыла глаза.

– Алеур! Алеур, отпусти меня! Слышишь? – прошептала королева. – Отпусти, меня ждут. Мне нужно идти.

– Мы увидимся вечером, Юма?

Кивнув неопределенно, Милана вышла из комнаты, еле передвигая ноги.

Королева попросила Тину накрыть стол в спальне. Доро присоединился к сестре, и они вместе поужинали. Несмотря на опасения Миланы относительно еды, королевский ужин был совсем неплох и весьма разнообразен. Из напитков Милане особенно понравился сок из плодов неизвестной ягоды – милеоки. Она выпила, наверное, половину кувшина, когда Доро остановил ее.

– Поосторожней с милеокой, сестренка! – улыбнулся он.

– А что такое?

– В ней содержится снотворное.

– Значит, буду крепко спать сегодня, – засмеялась Милана.

– А как же свидание с Алеуром?

– Свидание?

Доро рассказал, что Юма и Алеур встречаются каждый вечер в королевском саду. Что они маскируются под слуг и всячески скрываются. Однако нет ни одного человека в городе, который бы не знал об этих встречах. Милана вспомнила утренний разговор под окнами. Да, видимо, о романе королевы и инженера знали и судачили все, кому не лень.

– Доро, – с трепещущим сердцем спросила Милана, – а что мы делаем там, в саду?

– Ну… целуетесь… – смутился Доро.

– Ты поглядывал! – укорила Милана, а сердце заколотилось еще сильнее.

– Случайно!

– Только целуемся? – переспросила она.

– Ну… еще обнимаетесь, Грета застала меня в саду и увела, я мало что видел, – ответил Доро.

«Мне нужно пойти на это свидание, – твердила про себя Милана, следуя за Доро по направлению к саду. – Он ведь ждет. И это вызовет подозрения, если я резко перестану с ним встречаться. Просто постепенно я разорву эти отношения».

Каждая ее частичка неодолимо стремилась в сад, но Милана скорее дала бы отрезать себе язык, чем призналась бы в этом. Когда они оказались у маленькой калитки, Доро остановился:

– Надеюсь, ты его вспомнишь!

Милана спустилась по ступенькам на темную аллею.

– Юма! – раздался шепот.

Сердце Миланы провалилось вниз. «Да что же это такое! – рассердилась она. Я знаю этого Алеура всего пару часов!» «Она совсем потеряла голову…» – пронеслись в голове слова, услышанные утром под окном.

– Юма, любовь моя! – сильные руки опустились на плечи. Она обернулась и тут же утонула в синих глазах, полных нежности.

– Алеур!

– Любимая, хорошая, моя королева!

И он, не дав ответить, стал покрывать ее лицо поцелуями.

Милана вновь испытала то же чувство, что и в комнате Алеура. Она будто силилась вспомнить что-то, какие-то смутные картинки появлялись и исчезали перед глазами с бешеной скоростью. Она не могла разобрать, что это были за картинки, и в то же время четко ощутила, что человек, держащий ее в объятиях, – близкое и родное существо.

– Юма! Ты бледна, дрожишь. Тебе холодно? Ты здорова?

– Я в порядке. Ты помнишь, как мы познакомились?

– Юма, ты… точно здорова?

– Да.

– Но, Юма! Ведь мы знакомы с младенческих лет! Ты пугаешь меня.

– Прости, я сегодня сама не своя.

– Я, кажется, догадываюсь, в чем дело, – улыбнулся Алеур.

– Да?

– Ты выпила слишком много сока милеоки на ужин, моя королева? Этот сок творит с нашим сознанием странные штуки…

– Это точно, – призналась Милана. – С моим сознанием что-то не то.